Дэйв Дункан. Тень ----------------------------------------------------------------------- Dave Duncan. Shadow (1987). Пер. - М.Сапрыкина. М., "АСТ", 1997 (серия "Век Дракона"). OCR & spellcheck by HarryFan, 21 March 2002 ----------------------------------------------------------------------- Мы не знаем названия планеты, на которой происходили описываемые события, хотя пытались установить его. Ни на одну из известных обитаемых планет она не похожа. По-видимому, время ее образования следует отнести к Первой Диаспоре. История Тени в разных вариантах сохранилась в памятниках древней литературы в разных точках галактики и датируется примерно началом Второй Диаспоры - именно тогда возобновились межзвездные контакты. Широкое распространение этого сюжета говорит о том, что в свое время он был весьма популярен. Возможно, это объясняется зловещей притягательностью проблемы культурного регресса, столь актуальной для космических первопроходцев, осваивающих новые, негостеприимные миры. Самая ранняя версия "Тени" найдена в системе Сириуса; она написана на примитивном наречии, восходящем к земной индоевропейской группе языков. Несколько слов об этой загадочной планете. Она делится на два полушария - Темное и Светлое (граница между ними называется терминатор). На планете нет океанов, хотя наличие условий для жизни в Светлом полушарии и некоторые видоизменения рельефа свидетельствуют, что так было не всегда. Практически все водные запасы находятся в необитаемом, несогреваемом солнцем Темном полушарии - в виде бескрайних ледяных просторов. Лишь медленное движение ледяных масс и образование ледникового наноса континентального происхождения на терминаторе сделали возможным появление незначительных водных источников в определенных точках планеты, например в Ранторре, а следовательно, и продолжение жизни. Однако живут люди исключительно на возвышенностях, так как на равнинах слишком высокое атмосферное давление. Состав атмосферы неизвестен, но, вероятно, в ней содержится меньше кислорода и больше углерода, чем в земной, что обычно для планет со скудной растительностью. Единица времени - день, по длине приблизительно равняется земным суткам. День никогда не сменяется ночью. Планета вращается вокруг своей оси со скоростью примерно один оборот в год. Возможно, именно из-за океанов вращение ее вокруг солнца замедлилось и стало равным скорости обращения вокруг своей оси: причина в приливно-отливных процессах. Впрочем, причиной могло послужить и столкновение с метеором. Условно день делится на трети (по 8 часов каждая). На густонаселенных территориях окончание каждой трети отмечается звоном колоколов. Сигналом отбоя, отхода ко сну (и началом третьей трети) служат два удара колокола. Сигналом подъема - три удара. Из фауны планеты следует выделить прежде всего орлов, напоминающих земных, но гораздо больше и с чрезвычайно развитым мозгом. Кроме того, у этих орлов на голове имеется восьмиконечный гребень. Горные козлы, так же как и другие виды животных и растений, упоминаемые в тексте, возможно, занесены на планету с Земли, а возможно, являются местными разновидностями. Но переселенцы-земляне склонны всему давать уже знакомые названия. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПРЕСТУПЛЕНИЕ 1 Кто птицам доверяет, на судьбу пусть не пеняет. Поговорка летунов Сэлд Харл спешил изо всех сил. Так быстро он не бегал никогда в жизни. Солнце за его спиной опускалось все ниже. Прижимая к груди тяжелый узел, Сэлд неуклюжими прыжками мчался по красивой вымощенной аллее. Длинная тонкая тень бежала впереди, так же быстро. Между тем бегать на территории дворца строго воспрещалось. Запрещено было и появляться здесь в летном костюме, но Сэлд нарушил уже так много правил, что одним больше, одним меньше, не имело значения. Если же он опоздает, не явится вовремя по зову короля - тогда вообще ничто больше не имеет значения. Только бы не споткнуться... Дорога была вымощена квадратными плитами из белого алебастра и черного базальта, но вымощена давно - в более мягком алебастре образовались впадины, в которых могла застрять нога. Колеса проезжавших мимо экипажей грохотали по выбоинам. По бокам аллею украшали мраморные балюстрады и скульптуры, в декоративном озере справа от Сэлда плавали лебеди, отражаясь в воде, слева, прячась в шелковистой траве, прогуливались золотистые фазаны. Но у него не было времени любоваться красотами, Сэлд Харл последний раз был во дворце еще ребенком. Но вопреки ожиданиям парк оказался не меньше, чем в его воспоминаниях, а много, много больше. Он ужасно опаздывал. Прогуливавшиеся по аллеям изящные дамы и элегантные кавалеры поглядывали на него с надменным осуждением, а Сэлд все бежал и бежал, петляя между ними, выныривая из-под колес... Летный костюм не годился для бега: он был приспособлен для защиты от холода на головокружительной, вызывающей носовое кровотечение высоте, в верхних частях воздушного потока. Устремляясь вниз, к полям риса и таро, к вершинам финиковых пальм, комбинезон обычно расстегивали, но здесь это было невозможно, и Сэлд изнемогал от жары. А потом палец попал в щель между базальтовыми плитами, и Сэлд Харл плашмя шлепнулся на дорогу. Узел смягчил падение, Харл только ободрал локти. Он сморщился от боли, перевел дыхание и начал было вставать... И тут прямо перед носом Сэлд заметил пару начищенных до блеска сапог. Военных сапог. Глаза Сэлда забегали по сторонам - его окружало множество таких же сапог. Он с трудом поднялся на ноги и отдал честь. О Боже! Это надо же - из всех офицеров королевской гвардии ему повстречался именно полковник лорд Понтли, комендант Летного училища, Свиные Глазки собственной персоной. Список врагов Сэлда Харла насчитывал всего несколько человек. На свете было не много людей, которые не любили его, и еще меньше нелюбимых им. Но лорд Понтли попадал в обе категории. Вспомнить хотя бы проделку, придуманную Сэлдом в год окончания училища, - тогда Понтли в постель подложили свинью... Полковник лорд Понтли был невысок, не выше Сэлда, но в два раза шире в плечах и раза в три крепче и сильнее. Форма его была всегда безупречна, а тонкие усы на одутловатом лице обладали способностью в соответствующих случаях выражать крайнее неодобрение. Сейчас эта способность пришлась как раз кстати. - Харл? - процедил он. - Я не ошибся? - Нет, сэр! - Я вижу, вы произведены в лейтенанты. Давно ли? - Дней сто назад, сэр, - пробормотал Сэлд. Пот струйками стекал ему на глаза. - Полагаю, ошибку еще не поздно исправить. - Лорд Понтли взглянул на стоявшего рядом младшего офицера. Тот послушно кивнул: - Разнузданное поведение, господин. И одежда не в порядке. - Найдутся и более веские причины, - буркнул лорд. - Похоже на кражу. Что вы несете, лейтенант? Сэлд заставлял себя стоять спокойно, но нервы его были натянуты до предела - он рвался вперед, он безумно спешил. - Придворное платье, мой господин. Брови Понтли, столь же тонкие, как и усы, поползли вверх, выражая вежливое недоумение. - Чье же это платье? - Мое, сэр. Полковник взглянул на младшего офицера, стоявшие вокруг солдаты тоже переглянулись. - А зачем вам придворное платье, лейтенант? - Сэр, я приглашен на Церемонию награждений и назначений, - ответил Сэлд и едва не застонал от нетерпения. Круглая физиономия Понтли чуть покраснела. - Насколько я помню, лейтенант, вы не благородного происхождения? - Мой отец баронет, сэр. Сэлд почувствовал их недоверие. Простых людей из народа никогда не приглашали на королевские торжества. Он нащупал в кармане повестку, протянул ее полковнику и изо всех сил старался устоять на месте и не переминаться с ноги на ногу, пока Понтли изучал бумажку. Прочитав ее до конца, лорд стал красен как рак. - Вы опаздываете, лейтенант! - Потому я и бежал, сэр. Но Свиные Глазки не смягчились. Бег на территории дворца расценивался как проявление неуважения и приравнивался к оскорблению величества. - Вы позорите всю гвардию, лейтенант! Объяснитесь. Сэлд сглотнул. - Курьер искал меня по месту службы - в Джоре, а я проводил отпуск у родителей, в Хиандо-Кип, и получил приглашение лишь вчера. Полковник и младший офицер обменялись задумчивыми взглядами. Гвардейцы и королевские курьеры терпеть не могли друг друга. Сэлд понимал ход их мыслей. В случае опоздания лейтенанта Харла не допустят на Церемонию. А значит, он пойдет под трибунал. Виновным же окажется курьер. Это не спасет лейтенанта Харла - его вообще ничто не спасет, но репутация королевских курьеров будет подмочена. - Хиандо-Кип - это на Ракарре, верно? - спросил офицер. - От Ракарра до Рамо примерно восемь часов полета? - В котором точно часу вчера прибыл курьер? - продолжал допрос Понтли. На его щекастой физиономии появилось хищное выражение. - Чуть раньше отбоя, мой господин, - ответил Сэлд. Сэлд подумал было, не воззвать ли к лучшим чувствам Свиных Глазок. Вдруг удастся, пообещав вернуться и обо всем доложить, уговорить его отложить дознание. Но Сэлд знал, что мольбы бесполезны. Скорее солнце сдвинется с места, чем смягчится сердце полковника Понтли. Лорд нахмурился. - Когда вы покинули пик Ракарр? Конечно, Сэлд мог бы солгать, но, если дело дойдет до суда, вызовут свидетелей. - Вскоре после подъема, мой господин. Свиные Глазки алчно блеснули: список прегрешений все увеличивался. Сэлд Харл долетел от Ракарра до Рамо быстрее, чем летали курьеры, возможно, вообще быстрее, чем кто-либо раньше. Но такая скорость возможна лишь в одном случае - если миновать равнины и влиться в гигантские воздушные потоки над пустыней. А это весьма рискованно: резкие перепады высоты могут привести к небесной болезни и даже к гибели пилота. Полет над пустыней - нарушение всех правил гвардии. Пустыня - это смерть! - Шесть часов? - пробормотал офицер. Солдаты переглядывались, поджав губы. - Ну, продолжайте! - рявкнул Понтли. - Почему вы столько копались после получения повестки? - Но придворное платье, сэр, - отчаянно защищался Сэлд. Он попытался быстро объяснить, что у него не было придворного платья. Оно ведь нужно лишь знати. Сапоги, чулки, бриджи, камзол, плащ, шляпа с плюмажем - кое-что он выпросил у соседей, поспешно облетев окрестные поместья и замки, остальное отец откопал на чердаке. Но мундир с гербом... Пришлось поднять с постелей мать и сестер. Всю третью четверть они не покладая рук шили, вышивали, строчили... - Зачем же его величество вызвал на Церемонию простого лейтенанта гвардии? - тихо спросил офицер. Хороший вопрос, и Сэлду очень хотелось узнать ответ. Он не ожидал никаких почестей, присвоения звания или награды. Скорее всего речь идет о новом назначении. Курьер рассказал, что знал сам. Для всего двора Церемония тоже явилась неожиданностью. Но Принц Тень погиб, убит диким орлом при исполнении долга. Его наиболее вероятный преемник - граф Морайен. Значит, образуется вакансия среди королевских телохранителей... и так далее. Очевидно, предстоит много перестановок, и необходимо проведение Большой Церемонии. А в результате окажется, что одну маленькую щелку можно заткнуть именно лейтенантом Харлом. Его наверняка назначат Помощником Смотрителя Королевского Ночного Горшка или кем-то в этом роде. Понтли с офицером снова переглянулись. - Я думаю, лорд, в экипаже он поспеет вовремя. Усы лорда свирепо топорщились: добыча ускользала от него. Он неохотно кивнул, курьеров, видно, обвинить не удастся, а на суде полковника спросят, почему он задержал обвиняемого. - Доставить его на место! - гаркнул Понтли. Они остановили первую же проезжавшую мимо коляску, без долгих разговоров выдворили протестующих пассажиров, и Сэлд Харл с шумом покатил по аллее. Колеса стучали по мощеной дорожке, цокали копыта, свистел кнут, пешеходы шарахались в сторону. Все еще обливаясь потом и прижимая к себе подпрыгивающий узел с одеждой, Сэлд откинулся назад и с благодарностью взглянул на усевшегося рядом офицера: - Спасибо, сэр. С офицером - немолодым уже человеком, наверное, до выхода в отставку ему оставалось совсем немного - Сэлд тоже был знаком. Он читал в Летном училище курс ориентировки, и Сэлду несколько раз приходилось летать с ним вместе. Теперь пожилой офицер с усмешкой изучал Харла. - Сколько перелетов? - осведомился он. - Около двенадцати, сэр, - с трудом выговорил Сэлд. - А кто выбирал воздушные потоки - ты или твой скакун? - Я, сэр. Коляска накренилась на повороте, и офицер, чтобы удержаться, покрепче ухватился за Сэлда. Потом недоверчиво взглянул на него: - Шесть часов от Ракарра? Сэлд надеялся, что краска стыда не очень заметна на его и без того красной физиономии. - Гм... Я позволил ему намекнуть мне, сэр. Офицер сердито покачал головой: - Сколько раз я предупреждал тебя, Харл! Сегодня обошлось, но не надейся, что и впредь будешь выходить сухим из воды! - Он нахмурился. А затем восхищенно прицокнул языком: - Шесть часов, говоришь? - Около того, сэр. На самом деле, скорее пять. До начала Церемонии оставалось всего несколько минут. Сэлд с узлом в руках доплелся до гардеробной; сердце выскакивало из груди, голова гудела. Комната была забита до отказа всякими важными персонами, они прихорашивались перед зеркалами с помощью целой армии слуг. Свободное местечко нашлось только рядом с пожилым тучным герцогом. Камердинер укладывал складки его плаща так, точно это была не одежда, а бесценное, вечное произведение искусства. Сэлд решительно разделся, не обращая внимания на насмешливые, неодобрительные взгляды окружающих. Придворное облачение - не та одежда, которую надевают без посторонней помощи. Тугие чулки не желали натягиваться на потные ноги. Сэлд поймал пробегавшего мимо пажа, прыщеватого юнца на голову выше его самого, и велел застегнуть пуговицы на спине мундира. Затем свернул летный костюм в узел, засунул за зеркало и оглядел себя с головы до ног. Результат оказался даже хуже, чем он ожидал, - старые сапоги, гармошкой сползающие чулки, взъерошенные кудри и шляпа, которую, к счастью, полагалось нести в руке: при попытке водрузить ее на голову, она тут же сползала на уши. А мундир, а герб... Да, Сэлд Харл покраснел не только от спешки и напряжения. Покрой еще туда-сюда, но с таким гербом появляться в подобном обществе просто смешно: заполнены лишь два поля. У толстого герцога на камзоле не меньше тридцати символов, указывающих, что его род восходит аж к Священному Ковчегу. Два поля! Он - как кротовина среди гор. С материнской стороны дело обстояло лучше - Заполнено четыре деления. Мама некогда была фрейлиной самой королевы - ее происхождение давало право на это; но с отцовской, правой, стороны - лишь два деления. Сэлд Харл был глубоко убежден, что виной всему - ошибка писца: он занес в приглашение не то имя. Даже леди Харл признала, что не слыхивала ни о чем подобном - людей с таким жалким гербом не приглашали во дворец точно настоящих придворных. Похоже, из приглашенных Сэлд был самым молодым. Что ж, есть чем гордиться, если только дело не в досадной ошибке. Кроме того, он был ниже всех ростом - тоже приятно. Но главное, Сэлд Харл был самой скромной, незначительной персоной из всех присутствующих в комнате. Обычно Сэлд с удовольствием смотрелся в зеркало: в нем отражался невысокий, стройный, отлично сложенный молодой человек. Но сейчас он видел лишь одно - скандала не миновать: так ко двору не являются. Он даже не причесался и забыл захватить гребешок. Неподалеку расположился со своими причиндалами пожилой слуга-парикмахер. Сэлду показалось, что старик - свой человек, и он обратился к нему за помощью. В этот момент герцог наконец оторвался от созерцания собственной персоны и повернулся в сторону Сэлда. Тот поклонился. Надменные глаза смотрели сквозь него, словно никакого Сэлда Харла не существовало и в помине. Герцог отошел, а Сэлд увидел в зеркале свое лицо, оно стало еще краснее, чем раньше. Старый, много повидавший и от всего уставший слуга заметил разыгравшуюся перед ним сценку. В водянистых, выцветших глазах промелькнуло насмешливое сочувствие. Парикмахер молча достал влажную тряпку и стер с лица Сэлда два незамеченных юношей грязных пятна; побрызгал на руку какой-то жидкостью, умело пригладил непокорные кудри. Дверь открылась - гул голосов тут же затих, сменился гнетущей тишиной. Краем глаза Сэлд заметил, что в комнату вступил Повелитель Перьев со свитой. О Боже! Надо торопиться. Парикмахер проворно работал щеткой; видимо, этот запыхавшийся солдатик был для него интересной задачей, проверкой мастерства. Но к чему вся кутерьма? С тех пор как появление курьера прервало обед семейства Харлов, Сэлд не переставал терзаться этим вопросом. Вероятно, его сейчас приставят к какому-нибудь сопливому юному аристократу, внуку герцога, который вообразил себя летуном и хочет иметь под рукой личного тренера. Да, мой господин; нет, мой господин; позвольте поцеловать вашу руку, мой господин. Тьфу! Но от королевских назначений не отказываются. Странно, ведь для такой чепухи довольно и строчки в дворцовом бюллетене, ради нее не вызывают на Большую Церемонию. Полная бессмыслица! Повелитель Перьев строил всех присутствующих в шеренгу. Слуга, поджав губы и по-прежнему не произнося ни слова, возился с костюмом Сэлда. Вот он отступил на шаг, оглядел лейтенанта; лицо старичка оставалось абсолютно непроницаемым. Сэлд раскрыл было рот, но тут его окликнули по имени: - Лейтенант Харл? К нему обращался сам Повелитель Перьев, высший чиновник геральдической палаты Ранторры. Сгорбленный, с пергаментным лицом и снежно-белыми бровями, он был древен и величествен, как сама смерть. По сравнению с его нарядом костюмы остальных придворных казались нищенским рубищем. Сэлд поклонился и в ответ удостоился едва заметного кивка. Повелитель Перьев скользнул взглядом по жалкому мундирчику лейтенанта. Этого беглого осмотра было достаточно - теперь он мог по памяти перечислить все, даже самые незначительные семьи, символы которых составляли герб Харла. - Пять шагов, поклон, четыре шага, поклон, три шага, поклон королю, потом королеве, принцу, снова королю, потом возвращаетесь на место. Усвоили? - Конечно! - воскликнул Сэлд. Настолько-то этикет был известен даже ему. Повелитель кивком величественной головы указал на конец шеренги и собирался было скрыться в толпе. - Только один вопрос, мой господин, - решительно остановил его Сэлд: он почувствовал, что на этого человека можно, ничем не рискуя, излить свою горечь. - Может, произошла ошибка? Выцветшие старческие глаза блеснули. - Вы сказали ошибка, лейтенант? - Да! - выпалил Сэлд. - Я всегда считал, что на дворцовые приемы приглашают людей куда более высокого происхождения, чем ваш покорный слуга. - Я тоже так считал, - ледяным тоном ответил Повелитель и отошел от Сэлда. Парикмахер принялся убирать инструменты. Сэлд потянулся за деньгами... Черт, конечно же, он оставил кошелек в летном костюме, за зеркалом. - Вы очень добры, - пробормотал он. Старый слуга широко улыбнулся в ответ: - Это честь для меня, лейтенант. Шеренга пришла в движение. - Нет, нет, вы сделали мне одолжение, - настаивал Сэлд. - Какая уж тут честь - возиться со мной после герцога. В улыбке слуги появилось нечто загадочное. - Честь служить тем, кто охраняет нашего возлюбленного монарха и его семью. Сэлд только рот разинул и поспешил занять место в конце быстро удалявшейся шеренги. О чем это толкует старик? Матушка, вспомнил он, всегда повторяла, что слуги - самые осведомленные люди при дворе. Сэлд вступил в залитый солнечным светом Зал Церемоний - не зал собственно, а огороженный высокими стенами просторный двор, и его сразу же оглушил рев труб. Разряженные, блистающие роскошными туалетами дамы и кавалеры - высшая знать, элита Ранторры, - шурша шелками и парчой, поднялись при появлении своих не менее знатных собратьев, приглашенных на Церемонию назначений. Дамы присоединились к кавалерам, и все вместе они прошествовали по центральному проходу к пока что пустовавшему тронному возвышению. Многоярусные балконы занимали представители нетитулованного дворянства и простонародья. Они не сводили глаз со "сливок общества", даже обладателей таких скромных гербов, как Сэлд Харл. Мужчин было больше, чем женщин, поэтому дамы достались лишь идущим во главе процессии. Лейтенант Харл плелся в хвосте - самый молодой, самый маленький и одинокий. Толстый герцог дошел до свободного пространства перед тронами и остановился. Следующий стал справа от него, а третий справа от второго. Сэлду пришлось прошмыгнуть мимо целого ряда высокородных задниц: он с трудом втиснулся между крайним в шеренге и стеной, повернулся лицом к тронам. Опять зашуршали шелка - зрители вновь уселись на свои места. Сиденья тронов были обращены на солнечную сторону, а зеркало, закрепленное наверху стены под специально рассчитанным углом, неизменно отражало солнечные лучи, чтобы они падали на помост с тронами, сверкающий в полутемном Зале. Несколько минут прошло в молчаливом ожидании. Из своего укромного уголка Сэлд, как и полагалось такому неотесанному деревенскому парню, с любопытством озирался по сторонам. В вышине, в лазурно-голубом небе, медленно кружили четверо, нет, шестеро, охранников. А что, если чья-нибудь птица накакает прямо на почтенное собрание, что тогда? Владельцу ее не поздоровится, это точно. Далеко за стеной виднелась скалистая вершина пика Рамо. Но конечно, отсюда это совсем не то, что из пустыни. Мало кому доводилось видеть Рэндж [в земных терминах, группа островов вулканического происхождения, типа Алеутских и Антильских; но поскольку на описываемой планете нет океанов, обнажены не только вершины, но и все горы целиком (прим.авт.)] во всем его великолепии. Даже родной пик Сэлда - Ракарр - не мог с ним сравниться. А Ракарр, если смотреть на него с Рэнда, был очень красив. Красив был и сам Рэнд [строго говоря, Рэнд не горная цепь, а склон континента; шероховатость его рельефа больше, чем на Земле, где, например в Андах, расстояние между вершинами гор и поверхностью воды в Тихом океане достигает нескольких километров; континентальные плато - Верхний Рэнд - лежат выше уровней, на которых человек может дышать, отчасти потому, что воздух заменил воду в бывших океанических бассейнах, отчасти из-за состава атмосферы (прим.авт.)] - крутая горная гряда, протянувшаяся над равниной на многие километры; ее вершины четко выделялись на фоне синего неба и сверкающих ледяных просторов Темной стороны. Но Ракарр - совсем невысокая гора, ее высоты едва хватает, чтобы задерживать дождевую влагу. Поэтому склоны Ракарра практически непригодны для земледелия. Пик Рамо, напротив, так высок, что просто дух захватывает. Наверху - почти вертикальные безводные скалы, но дальше вниз - пастбища, поля ячменя и пшеницы, еще ниже - рисовые поля и жилища людей. Внизу же - непроходимые заросли, а бесплодные предгорья, затянутые пустым ядовитым "красным воздухом" пустыни, - эта область невыносимо высокого давления. Собравшиеся поднялись вновь. Фанфары приветствовали появление королевского семейства. Сначала в Зал вступили сопровождающие: охрана, духовенство, придворные. За ними следовали сами король с королевой. Сэлду давно не случалось видеть короля вблизи. На первый взгляд он почти не изменился. Возможно, чуть поседели знаменитые льняные кудри, но стоило королю ступить на залитый солнечным светом ковер, волосы его словно вспыхнули пламенем, не менее ярким, чем золотая корона на них. Прежними остались и светлая гладкая кожа, и проницательный взгляд. На мантии синего, как и подобало королю, цвета сверкали бриллианты. Вместо гербов его одеяние украшало лишь изображение орла. Да, годы не изменили Оролрона XX, короля Ранторры, крошечного и исполненного величия. Но королева Мэйала! Сэлд был потрясен. Что стало с легендарной красотой, некогда бывшей символом королевства? Мэйала его детских воспоминаний выступала точно королева эльфов, сказочные волосы медового цвета падали ей на спину, а на устах сияла улыбка, за которую любой мужчина с восторгом отдал бы жизнь. Теперь же она не выступала, а, сгорбившись, потупив взор и сжавшись под синей королевской мантией, тащилась рядом с супругом. Ростом она была не выше короля; волосы поблекли, кожа приняла мертвенный, восковой оттенок. Если такова Мэйала, принаряженная в честь Церемонии, то как же выглядит она в обычные дни? До Сэлда не доходило никаких слухов. Так, бок о бок, королевская чета достигла тронного возвышения. И тут же позади короля встал Король Тень, мрачный осанистый мужчина, одетый в точности как сам Оролрон, только без украшений и с черной перевязью. А затем вошел наследный принц Внндакс. Виндакс не изменился совсем. Черные как смоль волосы, крючковатый нос, легкая поступь атлета - таким Сэлд и помнил его. Только брови, похоже, стали еще гуще. Его небесно-голубой костюм тоже не был украшен гербом, но на шее принц носил орлиный коготь - знак, отмечающий наследника престола. Принц Тень умер, поэтому следом за Виндаксом шел его брат, Джэркадон. По-видимому, Джэркадону предстояло занимать это место, пока назначение графа Морайена не объявлено официально. Король и королева уселись на троны; Виндакс сел по правую от отца руку. Джэркадон сел у него за спиной. Сопровождающие бесшумно разошлись по своим местам. Взгляд Виндакса скользнул по исполненным ожидания и надежды лицам и остановился на Сэлде. Ни один мускул не дрогнул на лице принца, но глаза наследника отметили все - поношенные сапоги, сползающие чулки, жалкий мундир. Виндаксу понадобилось не больше минуты, осмотр был завершен, и он отвел глаза, но интерес его не прошел незамеченным. Придворные изо всех сил вытягивали шеи, пытаясь разглядеть, кто удостоился такой чести. "Ладно, пускай смотрит", - подумал Сэлд. Мать Харла была фрейлиной королевы, и ребенком он посещал дворцовую школу. По возрасту они с Виндаксом были ровесниками, кое-кто из лейтенантов гвардии получил свое первое звание одновременно с наследным принцем. Позже они встретились снова - гвардейцы обучали принца летному искусству. И поэтому, наверное, когда кто-то из молодых придворных выразил желание иметь при себе шталмейстером умелого пилота, Виндакс любезно упомянул имя Харла. Забавный тип, неплохие манеры, чистоплотен... Сыграли гимн, архиепископ прочел молитву - беззвучно, вернее, неслышно для простых смертных. Виндакс больше не смотрел на Сэлда. Зато Сэлд внимательно изучал его. Принц, на удивление, не походил на остальных членов августейшего семейства. Каким образом из сочетания льна и меда получилось вороново крыло? Этот вопрос со дня рождения принца множество раз задавали себе тысячи людей, но осмелиться даже намекнуть на свои сомнения вслух равносильно государственной измене. Джэркадон же, напротив, был вылитый король. Лорд-канцлер начал с обращения короля к подданным. Все затаили дыхание. Герольд взял свиток из рук канцлера и подал ему второй. - ...с величайшим нашим удовольствием... Предстоит не меньше сорока назначений. По три-четыре минуты на каждого - выступить вперед, выслушать любезное напутствие монарха... До Сэлда Харла очередь дойдет не скоро. Тем временем канцлер добрался до конца первого абзаца: - ...наш верный подданный Сэлд Харл, помещик, лейтенант королевской гвардии. Удар был сокрушительный, Сэлд едва устоял на ногах. Он даже не заметил поднявшегося вокруг шушуканья придворных. Как, он первый?! Но ведь он рассчитывал посмотреть, как это проделывают другие. На ватных ногах, они точно сами несли его, Сэлд направился к центру Зала. Поворот. Поклон. Пять шагов. Поклон. Четыре шага, подлиннее. Опять поклон. Теперь он оказался внутри раскаленного, залитого солнцем круга. Тень? Неужели там сказано "Тень"?! О Всемогущий Боже, Хранитель Ковчега! Поклон королю, королеве, принцу, снова королю. Еще шаг. Смертельно бледный, потрясенный до глубины души, Сэлд остановился у края тронного возвышения. Оролрон XX поднялся с трона, шагнул вперед. Король Тень следовал за ним. О пронизывающем взгляде короля ходили легенды. Говорили, что никто в Ранторре не в силах выдержать его. Но Сэлд Харл, чья жизнь была в одну секунду разрушена до основания, оглушенный, оцепеневший, оказался исключением. Синие, словно сапфиры, глаза сверкнули перед ним - и Сэлд не дрогнул. Невелик подвиг для человека, без всякого предупреждения вдруг лишившегося избранной профессии, семьи, личной жизни, друзей. А его мечты о полетах... Все развеялось в прах. Казалось, целую вечность длится поединок синих и черных глаз. Наконец король слегка приподнял брови, чуть усмехнулся. - Как поживает Острый Коготь? - негромко спросил он. - Хорошо, ваше величество. Конечно, о нем разузнали все, что можно. Король нахмурился, недовольный краткостью ответа. Интерес Оролрона XX к разведению орлов был общеизвестен, король славился своими познаниями. - Он ведь сын Смертельного Удара и Небесной Кобылицы? На эту пару возлагались большие надежды, но вылупился лишь один птенец. Да и тот с таким норовом, что во всей гвардии только ты сумел справиться с ним. Услышь Сэлд Харл подобный королевский комплимент пять минут назад, он очутился бы просто на седьмом небе от счастья. - Это преувеличение, ваше величество. Но я действительно пытаюсь кое-чему научить его, обтесать немножко. Оролрон моргнул и отвел глаза. На лице короля мелькнула улыбка, он еще понизил голос и добавил, явно не ожидая ответа: - Не окажешь ли такую же услугу нашему сыну? А потом король махнул рукой, и к ним подошел паж с алой подушечкой в руках. На ней лежала черная перевязь. В полной тишине лейтенант Харл опустился на колени, и король возложил перевязь на его голову, а концы скрестил на груди. Одним мановением державной руки человек был превращен в Тень. Сэлд поднялся, отступил на шаг и хотел было поклониться... Нет! В голове вдруг всплыло давно позабытое правило, которое он разучивал в детстве на уроках этикета в дворцовой школе. Тень не кланяется никому. Сэлд замер. Нарушить правило и осрамиться перед всем двором, выказать себя круглым невеждой? Хорошенькое начало новой службы. Нет, ни за что! Но вдруг он ошибается? В таком случае его поведение будет расценено, и это в лучшем случае, как оскорбление величества. В отчаянии Сэлд взглянул на Короля Тень, и тот чуть заметно покачал головой. Итак, ничтожнейший подданный удостоил короля лишь небрежным кивком, вроде того, каким мог бы приветствовать жалкого лейтенантика толстый герцог, и отступил в сторону. Назначения вступали в силу немедленно. Сэлд взглянул на Виндакса и на сей раз уловил поощряющей знак. Как во сне он поднялся на тронный помост, подошел к принцам. Джэркадон отступил с сардонической усмешкой на губах. Сэлд Харл стал за спиной Виндакса: отныне это место принадлежало ему, лишь смерть могла освободить Тень от ее обязанностей. Церемония продолжалась; следовали все новые и новые назначения и награждения. Господа, важные, точно павлины, и дамы, разряженные, точно бабочки, вступали в залитый солнцем круг. Но Сэлд почти ни на кого не обращал внимания. Встрепенулся он лишь, когда его толстый сосед по раздевалке вразвалку выступил вперед - его светлости, герцогу Агиннскому был пожалован орден Золотого Пера. Что за чушь! Да этот жирный бездельник ни разу в жизни не садился верхом на птицу! Сэлд пытался вообразить, какое впечатление новости произведут в Хиандо-Кип. Отец небось раздуется от гордости, как индюк. Мать придет в ужас, а сестры глаза себе выплачут. Придворные между тем кружили по Залу; великолепные наряды сверкали всеми цветами радуги. Но вот Церемония подошла к концу, и королевское семейство покинуло Зал. Пятым человеком в этой высокопоставленной компании был теперь Сэлд Харл. Нет, не Сэлд, а Тень. Принц Тень, когда надо отличить его от Короля Тень, а обычно - просто Тень. Придется привыкнуть жить без имени. Они шли длинными коридорами, и вдруг Виндакс без всякого предупреждения завернул к одной из дверей. Впрочем, Сэлд ожидал чего-то подобного и сумел не сбиться с шага. Захлопнув за собой дверь, он огляделся и заметил хрустальную и серебряную утварь в шкафах резного дерева, небольшое окошко. По-видимому, это нечто вроде кладовой. Крошечный человечек съежился в углу, ожидая приказаний. Виндакс подошел к ближайшей стене, глаза его весело блеснули. - Добро пожаловать, Тень! - Ваше высочество... Но по лицу принца Сэлд понял, что совершил ошибку. - Не знаю я ваших правил! - сердито буркнул он. - Тень никому не представляют, Тень никого не знает. Только звание, изредка титул. Никаких имен без крайней на то необходимости, никаких "величеств" и "сиятельств". - Благодарю вас, принц. Виндакс приподнял бровь: - Уже лучше. Сэлд понял, что выдал себя, выказал раздражение, тем самым проявил неблагодарность - и за это его обсмеяли. Он постарался представить Виндакса ребенком, когда оба они были чересчур малы и не понимали, какая пропасть отделяет сына баронета от сына короля. Постарался забыть о юности принца, о времени обучения полетам, когда подданному нелегко было скрыть, насколько он способнее наследника престола. - Почему именно я? - спросил Сэлд. Виндакс покачал головой и поудобнее прислонился к стене. Кроме безопасных королевских покоев, принцу везде и всегда полагалось иметь за спиной прикрытие - стену или Тень. - Так вышло, - ответил он. - У нас было мало времени. Робкий человечек в углу возился с какими-то тряпками. Сэлд немного ослабил проклятую черную перевязь. - Мы примерно одного роста и сложения, - продолжал Виндакс. - Поносишь мои старые костюмы, пока не пошьют новые специально на тебя. Плащ, камзол... Тень одевается в точности как принц, только без украшений: пробует все подаваемые принцу блюда, наверное, и спит в одной с ним комнате. - Все же почему я, принц? - Разные причины, разные доводы для разных людей. Угадай, что я сказал, например, отцу? Принц ни капли не изменился - все так же высокомерен, насмешлив и обаятелен. И остроумен. Слуга подал Сэлду бриджи и приготовил белье. Похоже, за него взялись всерьез. Но надо отвечать, нельзя отстать от принца в остроумии. Сэлда всегда утомляли подобные состязания. - Вы, верно, сказали королю, что я - ничто, пустое место, я - ваше создание и всем вам обязан. Вы сможете всецело положиться на мою преданность. Похоже, попал. - Тепло. - Королеве вы сказали, что я - отличный летун. Принц улыбнулся: - Угадал. Только перепутал короля с королевой. А церемониймейстер? - Ему вы сказали, что это назначение не нарушит сложившегося при дворе равновесия. Очевидно, он опять попал в точку. - Но какова истинная причина? - Ты - лучшая кандидатура. - Я слышал, граф Морайен... - недоверчиво протянул Сэлд. - Морайен жутко сопит, весь день сопит, а по ночам, наверное, еще и храпит. Опять насмехается. Новые бриджи были сшиты из шелковистой мягкой материи. Сэлд такой отродясь и в руках не держал. - Но не сопят многие, почему все-таки выбрали пеня? Темные глаза принца настороженно изучали его. - Ты - моя вторая Тень. Ты слышал, что случилось с первой? - Его убил дикий орел. - Нет. Кретин Фэрин Донним кормил свою птицу мясом летучих мышей. Она стала неуправляемой, набросилась на Тень и в один момент проглотила ее. Сэлд застыл, успев просунуть руки в рукава камзола, превращавшего его в копию наследного принца Ранторры. - Доннима наказали?! - Нет: его дядя - герцог. Но если что-то подобное случится со мной, тебя измельчат на мелкие кусочки, причем резать будут тупыми ножницами. Пожалуй, обучение Острого Когтя хорошим манерам придется ускорить. Теперь в каждом полете у него перед клювом будет болтаться сам принц - аппетитный и такой доступный кусочек королевского мяса. Но скорее всего с Когтем придется расстаться. Интересно, каков летный опыт Виндакса? Пара-тройка государственных визитов, несколько вылетов на охоту. Да, похоже, славные деньки, которые Сэлду посчастливилось провести в небе, миновали. Слуга старательно наложил на него черную перевязь. Виндакс все еще изучал свою новую Тень с насмешливым удовольствием. - У отца уже пятая Тень. Одна имела обыкновение наступать ему на пятки, вторая позволила себе заметить, что суп горчит, еще двое ошиблись с крольчатиной. - Вы пытаетесь запугать меня. - Да, этого я и добиваюсь. Взгляду Виндакса не хватало королевской проницательности, по правде сказать, глаза принца были довольно-таки невыразительными. Слуга собрал старую одежду Сэлда в охапку. Наверное, он собирался сжечь ее. Летный костюм остался в гардеробной. Впрочем, это не имеет значения. В карманах деньги Сэлда, ключи... Ничто не имеет значения. И его убогий герб тоже. Ему не понадобится больше ни имя, ни титул. Слуга поклонился и исчез, так и не произнеся ни слова. Виндакс выпрямился. - Что входит в мои обязанности? - спросил Сэлд. Виндакс уставился на него с наигранным недоумением: - Как что? Моя жизнь, конечно. Если понадобится, ценой твоей собственной. - Это-то мне известно. Принц пожал плечами: - Наблюдай и молчи - вот и все. - Обладаю ли я какой-либо властью? Виндакс чуть усмехнулся: - В обычных условиях нет. Но чуть дело коснется моей безопасности - тут ты командуешь. Ты можешь приказывать хоть самому королю. Хотя этого я делать не советую. Но вообще-то никаких ограничений нет. Значит, Острый Коготь останется при нем. Но времени на тренировки все равно не будет. - А Король Тень? - Твое звание выше. Если приходится выбирать, жизнь принца ценится выше жизни короля. Понятна причина высокомерия Виндакса. - И о полетах, - добавил Сэлд. Раньше охранять своего повелителя в полетах было главным назначением Тени. - Это поопаснее стилета и стрихнина. - Сегодня банкет, - раздраженно буркнул Виндакс. Он охотно пропустил бы это мероприятие. - Тренировку пришлось отложить на завтра. В качестве Тени ты - глава телохранителей, можешь лично нанимать и увольнять людей. Но некоторые из них служат уже несколько тысяч дней. Король Тень даст тебе необходимые указания. - Вы не то хотели сказать, принц, - возразил Сэлд. - Вы мне напоминаете Острого Когтя, когда он схватит дохлую летучую мышь и думает, что я не заметил. Принц вспыхнул. - И как ты поступаешь в таких случаях? - угрожающе спросил он. - Я стараюсь взбесить его до предела. Тогда он ее выплевывает. Черные глаза сверкнули, Виндакс побагровел. - Не шути со мной шутки, парень, кончай дерзить, а то не сносить тебе головы! - Ну в точности Острый Коготь. Принц запыхтел, надулся - и разразился хохотом. Но в хохоте этом звучали опасные металлические нотки. - Ладно! Сплюну. Нам случалось летать вместе. Как ты оцениваешь мои успехи? Сэлд - вернее, Тень - поколебался немного и в конце концов решил, что лесть не входит в его обязанности. - Неплохо. У вас есть смелость, есть быстрота реакции. Но недостает терпения. Вы склонны к безрассудным поступкам. Но не могу осуждать вас за это, я и сам страдаю теми же недостатками. Впрочем, вы мало практиковались. - За двадцать дней до неожиданного "ухода в отставку" моей Тени, - сказал Виндакс, - я летал девятнадцать раз. В последующую тысячу дней я планирую не пропускать ни одного дня без полета. Конечно, несколько исключений сделать придется, в некоторые дни удастся вырвать всего часика два, зато в другие я намерен наверстывать упущенное и совершать длинные, очень длинные перелеты. На сей раз ахнул Сэлд, а принц удовлетворенно кивнул, довольный произведенным впечатлением. - Я хочу исследовать свои будущие владения, Тень, - заявил Виндакс. - Вдоль и поперек, от Соляной равнины до ледяных пустынь, Рэндж и Рэнд. Отец так и не удосужился сделать это, но он считает, что мне в голову пришла удачная мысль. Долго, слишком долго при нашем дворе никто ни черта не делает и не знает, придворные только языками чешут. Я немедленно начну усиленно тренироваться, и вскоре мы сможем отправиться в путешествие. Тебя выбрали, потому что мне нужен первоклассный летун, а лучше лейтенанта Харла не найти. Сэлд вздохнул с облегчением: - В таком случае я очень благодарен вам, это огромная честь. Обещаю с радостью, не щадя сил, служить вам верной Тенью. Когда Острый Коготь выплевывал падаль, Сэлд всегда награждал его за послушание чем-нибудь вкусненьким. Виндакс улыбнулся - ему понравилась исполненная признательности речь Тени. - Для начала, - самодовольно провозгласил он, - нам предстоит дальняя дорога - Рэнд. Весь путь, от начала до конца. Сэлд не сразу понял. Если лететь налево от Рамо, недалеко граница с Пиаторрой, а отношения между двумя королевствами в последнее время не ладятся. Направо же лежала дикая, плохо исследованная страна, населенная подозрительными и беспокойными людьми. Сэлд практически ничего о ней не знал: кругозор жителей Ранторры, как правило, ограничивался Рэнджем. Но все же Рэнд, несомненно, был обитаем, он шел практически параллельно терминатору, а "весь путь" означало сотни километров до места, где гряда резко сворачивала и исчезала в ледяных просторах Темной стороны. - До Аллэбана? - выдохнул Сэлд не веря своим ушам. Принц испепелил его взглядом. - Мы отправимся в Найнэр-Фон! Конечно. Мятежники до сих пор удерживают Аллэбан. Сэлд позабыл не только этикет, но и историю. Осада Аллэбана... властитель Рэнда... королева Мэйала... Странно, что Оролрон ни разу даже не пытался вернуть Аллэбан. Может, это входит в планы Виндакса - сейчас или когда он взойдет на трон? - Разведка? - осторожно поинтересовался Сэлд. - Отчасти, - усмехнулся принц. - Кроме того, герцог Фонский - знатнейший вельможа королевства, и у него есть дочка. Тащиться в такую даль на свидание! - И нет сына, - прибавил Виндакс. - Так что если девчонка чересчур зубастая или у нее одна грудь больше другой, женим на ней моего братца, тогда он станет следующим правителем Найнэр-Фона. Но молчок! Вообще-то ее прочат за меня. Посмотрим, сгодится ли она. А сейчас пора на прием. Сэлду надо бы было расспросить, что потребуется от него: где стоять, когда садиться, сколько вина отпивать на пробу, но мысль о Рэнде завладела всем его существом. - Сколько продлится путешествие? - Дней сто, туда и обратно. Сто дней в воздухе, новая земля, упоительное парение в высоте, исследование воздушных струй, поиск места для посадки - сердце Сэлда от восторга готово было выскочить из груди. Вот это достойная задача для Острого Когтя! Это настоящее приключение. Свободы не вернешь, но такое дело поможет примириться с потерей. Виндакс неправильно понял волнение Сэлда: - Не путайся - ты будешь прикрывать меня, но все остальные - тебя. - Зачем? - спросил Сэлд. Глупый вопрос. - Потому что иначе за твою жизнь и выеденного яйца не дашь, - с раздражением ответил принц. Сэлд сразу ощетинился. Кто-то сомневается в его храбрости? Или в ловкости? Что он хуже остальных? В крайнем случае Острый Коготь сам заметит опасность. - Острый Коготь в небе - царь и бог, он избежит любой опасности, - начал Сэлд - и запнулся. Тень не должна уворачиваться от опасности. Эта служба - великая честь, но несущему ее вряд ли суждена долгая жизнь. На сей раз Виндакс понял его правильно, он кивнул с мрачным удовлетворением и, не сказав больше ни слова, направился к двери. Вынужденная отлучка принца кончилась. Наследник возвращался к придворным; как всегда, на шаг позади него следовала безмолвная Тень. 2 Человек полагает, а ветер располагает. Поговорка - Элоса, Элоса! Вставай! Элоса протерла глаза и, прищурившись, посмотрела на мать. Джэссайна, прикорнувшая на койке в углу, с криком проснулась. - Успокойся, глупая девчонка! - цыкнула на нее герцогиня. - Оставь нас одних! Джэссайна проковыляла к двери и захлопнула ее за собой. - Я не слышала, чтобы ты стучалась, - заметила Элоса. - Вполне вероятно, что я забыла постучаться, - согласилась ее мать. - Накинь шаль и ступай со мной. Это очень важно. Важной в Найнэр-Фоне сейчас могла быть лишь одна вещь. - Есть новости от принца?! - Да! Поторопись. Герцогиня явно не собиралась вдаваться в объяснения. Элоса поднялась с выражением оскорбленного достоинства на лице. Тусклый свет, серые каменные стены и потрепанный ковер отнюдь не улучшили ее и без того пасмурное настроение. Двумя днями раньше Элосу выселили из ее собственной комнаты, более просторной, уютной и с окнами на солнечную сторону. Ей плохо спалось в темноте; отец строго соблюдал церковные предписания и следил, чтобы после отбоя все шторы в замке были плотно задернуты. Но еще девчонкой, стоило родителям выйти из детской, Элоса прокрадывалась к окну, открывала шторы, и солнце вновь заливало комнату. Девушка закуталась в синюю вигоневую шаль, лежавшую под рукой - на стуле около кровати, уселась перед зеркалом и принялась расчесывать волосы. Обычно этим занималась Джэссайна. Элоса надеялась, что выведет мать из себя и заставит раскрыть карты, но герцогиня молча отошла к окну. Унылая, угловатая, в грязно-коричневом платье... Элоса не переставала удивляться, что отец нашел в этой женщине - слишком высокой, тощей, плоской как доска, с бесцветными волосами, вечно чем-то расстроенной. А может, такой она стала только в последнее время? Сама Элоса унаследовала блестящие черные волосы отца и его ладную фигуру прирожденного летуна. Совсем крошечная, в кожаном летном костюме она напоминала мальчика. Элоса гордилась этим: такие фигуры были в моде среди аристократии, а она происходила из высших ее слоев. Мать девушки, напротив, была из захудалого графского рода. - Сегодня на солнце я видала орла, - пробормотала герцогиня. - Не к добру это. - Просто у тебя печень не в порядке, а то увидала бы лук или швабру, - возразила Элоса, отбрасывая в сторону щетку. Возня с волосами не подействовала. - Так объяснишь ты наконец, в чем дело? Герцогиня шагнула к двери, постучалась и открыла ее. Элоса поморщилась. Мало того, что ее выгнали из комнаты и заставили спать вместе с Джэссайной, передняя, в которой раньше жила служанка, теперь была занята, и занята мужчиной. Чтобы попасть к себе или выйти, Элоса была вынуждена проходить мимо него. По крайней мере он успел проснуться и одеться. Сэр Укэррес с трудом поднялся им навстречу, тяжело опираясь на трость. Он был слеп на один глаз, и эта перекошенная сторона морщинистого цвета охры лица придавала ему насмешливый вид. Древний, как Ковчег, сенешаль Укэррес, их дальний родственник, взял на себя подготовку к приему наследного принца. Герцогиню же из-за ее скверного характера и расстроенных нервов вовсе освободили от этого утомительного занятия. - Элоса! - просипел Укэррес. - Извини, пожалуйста, за беспокойство. Нам тоже очень неприятно тревожить тебя в столь ранний час. - Ты что, целый день будешь держать его на ногах? - осведомилась герцогиня. - Я думала, что хозяйка тут ты, - огрызнулась Элоса. - Садитесь, пожалуйста, дядя, а я устроюсь здесь. - Она присела на край кровати. Старик с облегчением опустился на стул. Герцогиня вновь отошла к окну и уставилась в пустоту. Укэррес положил обе руки на ручку трости и уставился в пол. Похоже, он не знал с чего начать. Элоса заметила, что на плиточный пол передней даже не позаботились постелить ковер. - Элоса, дорогая, - наконец заговорил Укэррес, - скоро тебе исполнится семь тысяч дней. Могу ли я говорить с тобой как со взрослой? Потому что речь пойдет об очень серьезных, очень взрослых вещах. Мы рассчитываем на твое благоразумие. - Ну конечно же, я оправдаю ваше доверие, дядя. Укэррес кивнул и улыбнулся беззубым ртом. - Отлично. Мы получили известие, что принц прибудет раньше, чем ожидалось. Он сообщил, что сегодня будет в Вайноке. Если охота окажется удачной, он проведет там день или два. Если же нет, он прибудет завтра, с первым ударом колокола. Сердце Элосы радостно забилось. - Прекрасные новости. Сэр Укэррес поколебался с минуту. - Да... и нет. Все в панике - приготовления еще не закончены. Он запнулся, и Элоса встревожилась: - Что случилось? Старик глянул на герцогиню, по-прежнему стоящую у окна, потом вновь на Элосу: - Ты ничего не заметила? Помнишь, как королевский курьер принес вам известие о приезде принца? Еще бы не помнить! Они спокойно обедали в большой зале, когда на пороге вдруг выросла алая фигура. До того она никогда не встречалась с королевскими курьерами. Нет, этот момент просто невозможно забыть. - Конечно, дядя. - Не думаю, чтобы твой отец с тех пор улыбнулся хотя бы раз. О чем он толкует? Но действительно, последнее время ей казалось, что отца гложет какая-то забота. И мать совсем не в себе. Настала очередь Элосы оглянуться на герцогиню. Но от нее помощи ждать не приходилось. - Вы хотите сказать, что отец не рад приезду принца, дядя? - спросила она. - Это огромная ответственность, - ответил Укэррес. - И я рассказал тебе не все новости. Вместе с известием о прибытии принца мы получили предупреждение об опасности. Помни, все должно остаться между нами. - Старик еще понизил голос, хотя он и без того всегда говорил шепотом. - Во время пребывания принца здесь, в Найнэр-Фоне, на него будет совершено покушение. - Мятежники?! - ахнула Элоса. - Они не посмеют! И потом, разве это возможно? Ведь замок неприступен. Нет, дядя, вы шутите. Укэррес покачал головой: - Мы получили недвусмысленное предостережение, Элоса. Предатель в замке, среди нас. - Но... - "Немыслимо, просто немыслимо!" - Так охраняйте его хорошенько! - Ну, в охране у принца недостатка нет, - согласился Укэррес. - Я ни на минуту не допускаю, что заговорщики добьются успеха. Но даже неудавшаяся попытка нанесет непоправимый урон чести твоего отца. Представь только, у него в доме... - Укэррес содрогнулся. - Подумай о мести короля! - Мести? Дядя, вы не сильны в истории. Король в неоплатном долгу перед моим отцом. - Для меня это не история, - печально возразил Укэррес. - Но должники недолго помнят о своих долгах. - Но, - опять начала Элоса, - все слуги замка рабски преданы отцу и не задумываясь пожертвуют для нас жизнью! Кто же? - Мы не знаем. Отец твой не знает. - Элоса, - герцогиня наконец повернулась к дочери, - отец ужасно обеспокоен. Ты не замечала, что он выглядит совсем больным? Неужели ты не видишь... Укэррес поднял руку, успокаивая ее. - Твои родители, и я тоже, очень взволнованы. Мы обязаны отнестись к этим предупреждениям всерьез. Герцог решил заранее известить Виндакса и посоветовать ему не приезжать сюда. Не приезжать? Немыслимо! Всю жизнь Элосе внушали, что ей самой судьбой предназначено выйти замуж за наследника престола. В конце концов, она - дочь первого вельможи королевства, а в Ранторре, а также в соседней Пиаторре не так уж много, даже совсем мало подходящих невест. Она же подходит по всем статьям: происхождение, титул, возраст, красота. Завидя королевского курьера, Элоса ни на минуту не усомнилась, что он привез приглашение ко двору, о котором она давно мечтала. Но оказалось, принц пожалует в Найнэр-Фон собственной персоной. Еще ни разу ни наследный принц, ни король Ранторры не появлялись здесь иначе как во главе армии. Цель приезда Виндакса очевидна. А теперь его хотят задержать! - Разумеется, - заговорил Укэррес, - это не должно стать достоянием молвы, подобные вещи не объявляют во всеуслышание и не доверяют бумаге. Тут, леди, затронута честь вашего дома. Позора все равно не избежать, но в противном случае нас ждет еще больший позор. Твой отец лично предупредит принца. На мгновение Элосу охватили подозрения. Вэк Вонимор говорил, что этому Укэрресу пальца в рот не клади. Но мать не стала бы участвовать в надувательстве, да и старику вроде бы незачем сочинять такую историю. - Когда? - спросила Элоса. Вопрос девушки удивил Укэрреса. - После второго удара колокола, когда все лягут спать... кстати, спать будет и почти вся свита принца, так что больше шансов переговорить с ним без лишних свидетелей. Никому в замке ничего не известно. Приготовления пусть идут полным ходом, а завтра неожиданно объявят, что известие о кризисе в Рамо вынудило принца вернуться домой. - Зачем вы рассказали мне? - Я знал, как ты будешь огорчена и разочарована, - пояснил старик. - И подумал, что надо дать тебе денек на подготовку. - Укэррес понимающе улыбнулся, морщины стали еще глубже. Почему-то именно увечье делало его улыбку совершенно неотразимой. - Конечно, это удар для тебя, дорогая. Ничего, я уверен, что потом принц обязательно пригласит тебя ко двору. Элоса чуть было не сказала, что отправится в Вайнок вместе в отцом, но вовремя прикусила язык. Отец ни за что не возьмет ее. "Зачем? Разбалтывать мои секреты?" Элоса точно слышала его презрительный голос. Нет, у нее есть план получше. - Благодарю вас, дядя, - сказала она, вставая с кровати. Укэррес тоже с трудом поднялся на ноги. - Жаль, что пришлось быть вестником несчастья. Ладно, через несколько минут пробьют подъем. Впервые в жизни, сколько себя помню, я не опоздаю к завтраку. - Я должна идти позаботиться о цветах, - сказала герцогиня. - А мне надо одеться, - заявила Элоса. Девушка торопилась уйти: она боялась выдать себя. Когда дверь за Элосой захлопнулась, Укэррес и герцогиня обменялись взглядами и удовлетворенно кивнули друг другу. Элоса самостоятельно без помощи Джэссайны напялила на себя летный костюм. Она, а не отец, предупредит принца! Отец спас жизнь королевы, она, Элоса, предупредит сына королевы о нависшей над ним угрозе! Забавно и поэтично! Кроме того, Элоса знала, что летный костюм идет ей больше всех остальных, а ведь первое впечатление значит очень много. Она будет парить над горами, отважная и одинокая. Она преклонит пред ним колени и снимет шлем - и тогда черные как вороново крыло волосы в беспорядке рассыплются по плечам. Ни один мужчина не устоит, и принц тоже. Однако как остановить отца? Оставить записку Укэрресу? Но все может раскрыться слишком быстро. За ней отправят погоню. Нет, лучше навести их на ложный след. Элоса направилась к орлиному гнезду. Подъем еще не пробили, и по дороге ей никто не встретился: все спали. Она поднялась по лестнице, почти доверху, и тут услышала шум. Как правило, орлиное гнездо было тихим, мирным местом. Четыре крепкие решетчатые стены венчались высокой пирамидальной крышей. В щели между прутьями мог пролезть человек, но не орел. На центральной лестничной площадке, тоже огражденной решеткой, валялся всякий мусор, старая сбруя и прочий хлам, среди которого, если понадобится, всегда можно было откопать и что-нибудь стоящее. Со всех четырех сторон клетку окружала терраса, ее невысокая ограда служила насестом для птиц. На нем обычно, спинами к клетке, стояло не меньше пятидесяти молчаливых гигантов, похожих на готические чудовища. Постоянно дующий с Темной стороны ветерок слегка ерошил перья птиц, играл с покрывавшим пол сухим пометом. Из-за этой особой пыли в гнезде всегда стоял характерный затхлый, горьковатый запах. Орлы чистили перья себе или на голове у соседа, но обычно они просто стояли. Иногда, лязгая цепью, какая-нибудь из птиц передвигалась на шаг в сторону, наклонялась, чтобы схватить булыжник или почистить клюв о парапет. Но чаще всего они стояли и смотрели на мир, словно погрузившись в важные и серьезные размышления. Глаза их были неподвижны, чтобы сменить поле зрения они поворачивали головы. В основном же они не двигались вовсе, только без конца неутомимо трепетали алые гребешки. Ребенком Элоса все гадала, о чем думают и за чем наблюдают орлы. Замок и город простирались под ними, и птицы, если только это их интересовало, могли знать все о мире и людях. И конечно, ни одно движение внутри гнезда не ускользало от них; незаметно подкрасться к орлу абсолютно невозможно. Временами все птицы враз поднимали головы: значит, где-то далеко, в горах, пробежала коза или овца. Говорят, орел заметит улыбку на лице на таком расстоянии, на каком человек не увидит другого человека. Порой с балки под крышей срывалась летучая мышь, хватала кусочек помета и, хлопая крыльями, пряталась опять. Изредка какой-нибудь неосторожный зверек пролетал слишком близко от птицы - оп! - огромный жадный клюв мигом заглатывал его. Были орлы коричневые, были бронзовые, были серебристые. Окрас коричневых ближе всего к их диким собратьям; от этой местной породы пошли все остальные. Бронзовые встречаются наиболее часто, Элоса слышала, что иногда их оперение отливает золотом. Серебристые же - самые редкие, в Найнэр-Фоне как раз занимались их разведением; ее собственный орел - Ледяная Молния, - по словам отца, считался лучшим представителем серебристой породы во всей Ранторре. Лишь несколько темных перьев портили иссиня-белое великолепие птицы, алый гребень сверкал точно рубин. Ледяную Молнию подарили Элосе, когда девушке исполнилось шесть тысяч дней. Разведение птиц требует много времени, обычно орлы переживали не только своих Владельцев, но и их внуков. С орлиным гнездом были связаны счастливейшие воспоминания ее детства. Она часами играла среди хлама, наблюдая за птицами. Однажды Элоса видела, как один орел поднялся и взмахнул крыльями, настолько огромными, что, казалось, они затмили собой небо. Незабываемое впечатление! Но еще сильнее ее потрясло другое зрелище - орел с отважным всадником на спине шагнул в пустоту и тут же скрылся из глаз. Главное усвоенное девочкой правило гласило: ни шагу за прутья. Стоит войти в клетку, и орлы мигом проглотят тебя. Она подчинялась ему, хотя и не очень верила, что это правда (теперь-то верила), но на лестничной площадке играла постоянно, до дня, когда отец взял ее в небо. Элосе тогда едва минуло две тысячи дней, но она до сих пор помнила каждое упоительное мгновение первого полета. В тот день орлы навеки завладели ее сердцем. Итак, услышав шум, Элоса в изумлении застыла на верхней ступеньке лестницы. В гнезде черт знает что творилось. Мужчины и мальчишки с грузом в руках сновали туда-сюда, путаясь друг у друга под ногами. Несколько мальчишек, поднимая удушливое облако пыли, покрывавшее все вокруг серым налетом, подметали пол. Знакомый металлический хлам почти исчез, остатки аккуратно собирали и сбрасывали вниз. Егерь Вэк Вонимор что-то громко говорил помощникам, видимо, еще раз повторял указания, как лучше очистить гнездо от летучих мышей. Скоро работа закипела с удвоенной силой. Другие складывали в кучи седла, сбрую и колпачки, третьи тут же подхватывали готовые кучки и выносили их вон. Встревоженные птицы недовольно вертели головами. В честь приезда принца в орлином гнезде Найнэр-Фона устроили первую за долгое, очень долгое время генеральную уборку. Еще бы, как раз в духе мужчин, подумала Элоса, оставить все на последние минуты. Некоторое время она молча созерцала поднятую ими суматоху, а потом взяла быка за рога, вернее, орла за клюв. Девушка подошла к самому Вэку Вонимору: - Мастер Вонимор! Егерь оглянулся, вытаращился на нее и пробормотал что-то себе под нос, что именно, Элоса предпочла не расслышать. - Леди? - Будь так добр, немедленно оседлай Ледяную Молнию, - решительно велела девушка. - Леди... Вэк Вонимор сговорчивостью не отличался. Говорили, что побаивается он лишь хозяина и хозяйской дочки. Но сегодня приказывать ему мог только сам герцог. - Его светлость велел нам перевести птиц в другое место. И все здесь приготовить к приему. Он заверил нас, что полеты на сегодня отменяются. Однако на его круглой потной физиономии, покрытой пылью, Элоса прочла неуверенность и колебания. - Я решила... отец разрешил мне лететь, - ответила она. - Ледяная Молния не готова к охоте, - слабо сопротивлялся Вонимор. - Я и не собираюсь охотиться, просто хочу забрать ее из этого... этого бедлама. Егерь опять удивленно воззрился на молодую хозяйку. - Ладно, ладно, леди. Кого бы послать прикрыть вас? - Он оглянулся кругом. - Тью! Оседлай Ледяную Молнию и возьми... возьми Коготь Грома. Юноша, к которому он обращался, широко ухмыльнулся и со всех ног бросился выполнять поручение, не давая Вэку времени передумать. Элоса нахмурилась, но егерь не обратил внимания на ее недовольство. Он прекрасно знал мнение своей молодой хозяйки о Тью Рорине. Они были почти ровесниками, Тью чуть постарше, и оба - изрядные сорванцы, пожалуй, Тью еще шаловливее Элосы. Он любил дергать девчонок за волосы и пугать, выскакивая на них из темных углов. Теперь он, напротив, предпочитал затаскивать девушек в укромные уголки. Юный Тью не пропускал ни одной посудомойки, ни одной служанки. Мать его была поварихой, а официальный отец - привратником. Но даже когда Тью был еще совсем маленький, крючковатым носом и густыми черными бровями он подозрительно напоминал герцога Фонского, а с возрастом сходство стало просто разительным. В молодости отец Элосы посеял несколько таких отпрысков в замке и окрестностях. Девушке неприятно было вспоминать об этом, к счастью, не все они подобно Тью Рорину вылитый папочка. Кухарки сын... ее единокровный брат? Тьфу! Но Коготь Грома как раз годится для ее целей: он совсем старый и не идет ни в какое сравнение с Ледяной Молнией. - Куда вы направитесь, леди? - спросил Вонимор. Герцог ввел строго соблюдавшееся правило - в этих диких горах каждый летун должен был доложить о цели и месте назначения полета. - Летит встречать своего ненаглядного принца, - пояснил чей-то голос. Работники заухмылялись. Элоса разъяренно оглянулась, но не смогла вычислить шутника и усмехнулась в ответ. - В Колл-Блик, - отпарировала она и, очень кстати закашлявшись от пыли, отошла укрыться с наветренной стороны, у пустовавшей сейчас стены-насеста. Девушка прислонилась к стене и стояла, глядя на Розовые Горы - на фоне черного неба их вершины терялись в таких же красноватых облаках. Облака, лед, а воздуха нет совсем, во всяком случае, недостаточно для людей. Говорили, что птицы могут летать там, хотя зачем им это? Ведь никакой пищи в Верхнем Рэнде точно нет. Колл-Блик был расположен правее замка Фон. Она направится в ту сторону, отделается от Рорина и вернется назад одна. Ему придется доложить об исчезновении хозяйки. Поиски займут отца и отвлекут его внимание от принца. Безусловно, опасный план и жестокий; но появление прекрасной вестницы не произведет должного впечатления, если через несколько часов с той же вестью явится ее отец. Или все-таки с другой вестью? Забавная мысль! Тью Рорин вернулся, одетый в потрепанный летный костюм, заплат на нем было больше, чем у Ледяной Молнии перьев, и начал готовить жердь с колпачками. Элоса отошла от стены, чтобы присмотреть за ним. "Нельзя доверять груму, - сотни раз повторял отец. - Одна неподтянутая подпруга - и ты погибла". Рорин, однако, знал свое дело. Ледяная Молния и Коготь Грома стояли рядом, так что надеть колпачки требовалось только на них и на двух ближайших к ним птиц. Надо было с безопасного расстояния набросить большие мешки на головы орлов. Завидя колпачки, птицы повернули головы и свирепо покосились на них, но как только мешки оказались на местах, орлы застыли точно каменные. Теперь к ним можно было приблизиться без риска для жизни. Тью привязал к решетке страховочный ремень, ловко вскарабкался на стену и, просовывая руку под колпачки, закрепил шлемы. Отец говорил Элосе, что под колпаком можно даже потрогать огромный хищный клюв птицы - она все равно не двинется. Но Элосе как-то не хотелось пробовать. Тью сначала не мог отыскать личное седло Элосы и предложил ей другое, но девушка отказалась. Полет в Вайнок и обратно и так достаточно утомителен. Оседлав орлов и сняв с них колпаки, Рорин сходил за луками и колчанами и с дерзкой усмешкой подал их молодой хозяйке. Все знали, что Элоса увлекается стрельбой из лука. - Все готово, леди. - Спасибо, - милостиво бросила Элоса. На глазах у птиц были шоры, и Элоса смело подошла к ним. Тью подал ей руку, помог забраться на стену и усесться в седло, поправил стремена. Рукопожатие его было чересчур крепким и недостаточно почтительным. Нахальный ублюдок! Элоса услышала, как он отстегнул привязь и легко вскочил на Коготь Грома. Птица немного осела под его весом; сам Тью держался невозмутимо и не обращал ни малейшего внимания на завистливые смешки своих оставшихся ни при чем чумазых товарищей. Протянув руку, Элоса почти достала до гребешка Ледяной Молнии, потрепала его и почувствовала, как птица вздрогнула от удовольствия. Девушка вдруг испугалась затеянной авантюры, но Тью уже выжидающе смотрел на нее. - Вперед! Она натянула вожжи, и шоры упали с глаз орлицы. Как обычно, Ледяная Молния тут же резко повернула голову влево - знакомый трюк. Возможно, она просто интересовалась, кого предстоит везти, а может, намерения птицы были не такими уж мирными, например, она замышляла клюнуть всадника? Как бы то ни было, намерения эти пресекались в корне - Элоса ослабляла левую вожжу, и огромный золотистый глаз вновь оказывался зашоренным. Ледяная Молния напряглась, распрямилась и, не раскрывая крыльев, ринулась в пустоту. Волна холодного воздуха накрыла ее, Элоса вновь ощутила тот сладкий ужас, который и превращал полет в самое увлекательное, самое захватывающее занятие на свете. Девушке не верилось, что даже любовь может сравниться с этим чувством. Свободной рукой она похлопала птицу, подавая ей команду раскрыть крылья; потом слегка отпустила правую вожжу - и орлица повернула влево. Не ожидавший этого Рорин уже успел повернуть вправо и теперь, сердито вскрикнув, изменил направление. Ничего, он еще не так попляшет! Темнота и холодный ветер [ветер, постоянно дующий от темного к горячему полюсу] были для Элосы знакомыми и родными, как коридоры замка. Она заставила Ледяную Молнию накрениться, скользнула в струю теплого воздуха, сделала полукруг. Где же Рорин? Девушка огляделась, недоумевая, и увидела, что Тью уже над ней, совсем близко - несмотря на защитные очки, она ясно видела его ухмыляющуюся физиономию. Конечно, здесь и полагалось быть защитнику, но Элоса раздраженно отметила, с какой легкостью он занял эту позицию. С величавым спокойствием орлы парили над городом и замком. Солнце теперь стояло прямо перед ними - ярко-красное яйцо с мутным пятном на нем. Именно эти ядовитого оттенка облака напомнили герцогине орла. Если она не ошиблась, такое пятно и впрямь сулило несчастья. Элоса без предупреждения устремилась вниз, чтобы попасть в более мощную теплую воздушную струю, идущую от Травяного Хребта. Рорин с трудом поспевал за хозяйкой. Но благодаря своему возрасту Коготь Грома был чрезвычайно опытным орлом, а летный дар перешел к Тью от его настоящего отца. Даже очень старая птица, если понадобится, способна лететь без отдыха целый день. Крылья орла не знают устали, нельзя только бить по ним, а подобную ошибку совершают лишь совсем никчемные наездники. Они поднимались все выше и выше. Найнэр-Фон был уже почти незаметен за вздымавшимися вокруг вершинами. Почти белое раскаленное солнце слепило глаза. - Хватит подниматься, леди! - крикнул Рорин. Он начинал нервничать, и правда, воздух становился все более разреженным, дышать становилось все труднее. Похоже, ей не отделаться от Рорина. Будущей королеве Ранторры придется встречать своего принца в обществе кухаркиного отродья. Убийственная мысль! Они почти достигли облаков, кровь стучала в висках. Элоса сдалась - она пришпорила Ледяную Молнию и кинулась вниз. Сразу полегчало, стоявшая перед глазами мгла развеялась, и Элоса осмотрелась кругом. Коготь Грома по-прежнему на своем посту. "Здорово летает!" - неохотно признала она. На этой высоте солнце в синем небе пекло невыносимо, внизу, за Великой Соляной равниной, протянувшейся до горячего полюса, насколько хватало глаз, все сверкало ослепительно белым цветом. Впереди же лежала огромная горная гряда - Рэнд, коричневые и красные зубчатые вершины с ярко-зелеными пятнами у родников и ледяных обвалов. Гигантская лестница из ледяных глыб, наваленных в первобытном, хаотическом беспорядке, спускалась с Верхнего Рэнда к Великой Соляной равнине. Слева от Элосы, за терминатором, сверкали Розовые Горы - гребни гор, похороненных в застывшем океане, покрывавшем Темную сторону. Тьма и пустота, с одной стороны, невыносимая жара и густой "красный воздух" - с другой, а между ними узкая полоска Рэнда, и только благодаря тому, что средние высоты его случайно оказались на одном уровне с терминатором, вообще возможна жизнь в Ранторре. Смогла бы она долететь до Расщепленных Скал? Вряд ли. Если же это окажется ей не под силу, придется делать большой крюк, огибать Гаймэрэл. На миг ей взбрело в голову спросить совета у Тью, но потом девушка передумала. Не стоит. Распростершись по спине Ледяной Молнии, она все летела и летела прежним курсом, наслаждаясь ласкающим тело прохладным ветерком и любуясь остроконечными вершинами внизу слева. Казалось, они спешат ей навстречу. Элоса чувствовала, что живет полной жизнью. Даже величайшее в мире наслаждение через несколько часов надоедает, и Элоса вздохнула с облегчением, завидя впереди Вайнок. Она отлично провела время, сделала всего одну ошибку, не попав в избранный ею воздушный поток - пришлось найти другой и вернуться назад. Но сейчас девушка совсем задеревенела, продрогла и безумно хотела пить, а вода во фляге давно кончилась. Рорин не ожидал столь долгого путешествия и был озадачен. Сначала он пытался подогнать Когтя Грома поближе и завести разговор, но Элоса уклонялась от объяснений. И все время впереди лежал Рэнд, все выше и выше сверкали его пики, выделяясь на черном фоне простиравшейся слева Темной стороны. Черным бархатом, украшенным кое-где отложениями серебристых пород, спускались вниз склоны гор справа. Время от времени на пути попадались зеленые островки, радующие глаз оазисы среди скалистой пустыни. На этих островках тут и там были разбросаны домики пастухов, охраняющих стада от диких орлов. Чтобы прокормить орлов герцога Фонского требовалось немало скота. И вот наконец Вайнок - часовая вышка, квадратная с остроконечной крышей, построенная на краю утеса: здесь проходил удобный воздушный поток. За башенкой начинался длинный каменистый спуск, ведущий к следующему утесу. Свиты принца Элоса не заметила, башня казалась необитаемой, и все же то было единственное творение рук человеческих на многие-многие километры. Узкая, поросшая травой лощина указывала, что поблизости есть небольшой родничок. Элоса направила Ледяную Молнию на посадку, ей показалось, что птица довольна не меньше наездницы. Хвост и крылья орлицы раскинулись по кустарнику, когти заскребли по камню, она сложила крылья. После бесконечного, надоевшего свиста ветра Элосу поразила безмятежная тишина Вайнока. - Ну же, поворачивайся, дуреха! - прикрикнула она, благо вокруг не было ни души: птицы глухи и немы, разговаривают с ними лишь зеленые новички. Ледяная Молния лениво повернула голову, осваиваясь на новом месте, затем задрала лапу и повернулась кругом. Элоса ослабила вожжи, расстегнула сбрую и с облегчением выскользнула из седла на террасу. Ноги плохо слушались ее, но все же девушка подобрала цепь, привязала орлицу и вылезла из клетки. Вайнок был уменьшенной копией орлиного гнезда замка, одно из бесчисленных гнезд, построенных много лет назад Виндаксом IV на протяжении всего Рэнда. Теоретически они предназначались для королевских курьеров и гвардейцев, но такие гости нечасто посещали Рэнд. Расположенные в самых глухих углах, гнезда постепенно приходили в упадок или захватывались дикими орлами; некоторые же местные землевладельцы приспособили их под охотничьи домики. Вайноком владел герцог Фонский. Похоже, гнездо недавно привели в порядок: несомненно, в честь приезда принца. За вышкой мелькнула какая-то тень, пролетела мимо и вновь нырнула в воздушный поток, готовясь ко второму заходу. Элосу позабавило, что Тью не удалось посадить Коготь Грома с первой попытки, но вторая увенчалась успехом. Орел опустился рядом с Ледяной Молнией и сразу же развернулся. - Все в порядке, леди? - окликнул ее Рорин, не слезая с седла. - Вроде бы. - Элоса недоумевала, почему он не спешился. - Ну тогда... - Тью приподнял очки и просительно поглядел на хозяйку. Светлые круги под глазами придавали его лицу незнакомое, забавное выражение. - В горах водятся козы, леди. Коготь Грома считает, что заслужил одну. Элоса хотела было резко отказать ему, но передумала. Охота на диких животных для Тью - нечастое развлечение. Обычно ему приходится скармливать птицам домашний скот. Она будет милостива и позволит ему воспользоваться этим случаем. И что куда важнее, лишь абсолютно неграмотный летун погонит орла домой сразу после охоты. Значит, появится предлог подольше задержаться в Вайноке. Возможно, и после отбоя, до завтра. Элоса знала, что в свите принца есть дамы. Ее присутствие будет вполне уместно. - Ладно, лети! - разрешила она - и Коготь Грома скрылся из виду. Элоса спохватилась, но поздно. Она аж ногами затопала от гнева, сообразив, что забыла велеть Тью расседлать Ледяную Молнию. Вдруг прибудет принц, а ее птица сидит на насесте оседланная? Нет, придется все сделать самой. Элоса нервно облизнула губы. Полезный опыт, решила она. Тем более кругом никого, и нечего стыдиться промахов. Но если орлица отхватит ей руку, тоже никто не поможет. - Не трусь, Элоса, - словно услышала она голос матери. Жердь оказалась под рукой, и надеть на птицу колпачок не составило труда. Затем Элоса отыскала страховочные ремни и закрепила один на решетке. Стена была высока для нее; вот когда девушка пожалела о своем маленьком росте. Рорин и другие мужчины играючи справлялись с этой задачей. Теперь самое страшное. Сердце Элосы замерло в груди: надо подлезть под черный мешок и снять шлем. Чтобы дотянуться до переднего ремешка под клювом, пришлось опять вскарабкаться в седло. Она не знала точно, с какого ремня следует начинать и имеет ли это значение. Пальцы девушки коснулись стального клюва, она вздрогнула и поспешно отстегнула пряжку. Сделано! С ошейником легче. Она потянула тихонько, шлем скользнул по гребешку и упал ей в руки. Да это же проще простого! Рорин вернется еще нескоро, седло тоже снимать ей. Элоса расправилась с передней подпругой, потом соскочила и расстегнула боковые. Седло шлепнулось на землю. Элоса подобрала его, захватила шлем и протиснулась сквозь прутья. Скорее прочь из клетки! Как бы ни так - страховочный ремень крепко держал ее. Слава Богу, зрителей не было, но девушка вспыхнула точно маков цвет, представив себя выставленной на посмешище. Что-нибудь еще? Нет. Все в порядке, и можно снять колпачок. - Полный порядок, Льдышка, - гордо заявила она. - Ты думала, я не справлюсь? Я прирожденная летунья! Ледяная Молния небось удивляется, почему наездница так долго возится. Нет. Ледяная Молния изучала утес высоко над ними. Коготь Грома с террасы был едва различим, но его тень металась по скалам. Орел преследовал дичь. Коз тоже не разглядеть, они кажутся крошечными точками, в ужасе спасающимися бегством. А вот еще. Кто-то. Он карабкается по почти отвесному утесу, доступному лишь козам и птицам. Рорин не способен на такое, решила Элоса. Она бы и пытаться не стала, наверное, и отец... Скала чересчур крута, малейший порыв ветра - и птица вместе с наездником мгновенно превратятся в добычу воронов. Коготь Грома потерпел неудачу. Он промазал, спланировав много ниже улепетывающих коз. Теперь Тью опять направлялся к башне, чтобы попасть в воздушную струю и снова набрать высоту. Урок вам, мастер Рорин! Предпримите вторую попытку? Стадо добежало до вертикального утеса, козы сбились в кучу на узком выступе. Можно попытаться подстрелить одну из лука, а потом подобрать тушу у подножия утеса, но нелегко заставить орла напасть на неподвижную добычу. Тью Рорину это не под силу. Вторая тень промчалась мимо утеса. С такой скоростью мог лететь лишь дикий орел. Выходит, Рорин из охотника становится жертвой. Но потом Элоса разглядела, что вторая птица тоже под седлом и всадник действует весьма уверенно. Блестящая атака! Вот тень нависла над стадом, а уже в следующее мгновение все смешалось - орел, всадник, козы. Еще минута - они расцепились; орел распростер крылья и спускался все ниже. В клюве он сжимал козу, бедняжка, наверное, даже не успела сообразить, что произошло. Невероятно! Отец ни за что не стал бы атаковать на такой скорости, особенно дичь, находящуюся на практически отвесной скале. Она изумилась - даже если бы этакую штуку проделал дикий, без всадника, орел. Мужчины в Найнэр-Фоне подсмеивались над дворцовыми летунами из королевской гвардии, но это представление доказывает, что у гвардейцев есть чему поучиться. Королевская гвардия? Элоса выбежала на террасу, подальше от Ледяной Молнии, всмотрелась вдаль, вверх. Вот они, восемнадцать или двадцать темных точек, парящих в небе. Она никого не могла разглядеть, кроме одинокого охотника, а он направлялся к башне. После великолепного пикирования орел смельчака просто плавно скользил в воздухе. Величественное зрелище! Хвост раскинулся по кустам, застучали когти - громадная бронзовая птица неподвижно уселась на парапет. В клюве трепыхалась коза, свирепые золотистые глаза внимательно изучали гнездо. Колоссальных размеров экземпляр, даже крупнее Ледяного Молота, отца Ледяной Молнии. - Разворачивайся, глупая твоя башка! - прорычал всадник. Элоса подскочила от неожиданности и рассмеялась своему удивлению. Коли мастер высшего класса разговаривает с птицей, ей тем более можно - так она впредь и будет поступать. Бронзовый орел повиновался не сразу; он бочком придвинулся к Ледяной Молнии, коза безжизненно моталась в клюве гиганта. - Ну-ну, не приставай к девушке! - прикрикнул смеющийся голос. Шоры опустились на глаза - и орел повернулся! Всадник заставил ослепленную птицу развернуться движением ноги - такое Элоса тоже видела впервые. Наездник отстегнул ремни, спешился и приковал орла. Потом привязал вожжи к седлу, открыв шоры. Видимо, он рисковал сознательно, рассчитав, что клюв у птицы занят. Отец все равно не одобрил бы подобной неосторожности, да и пришелец, заметила Элоса, поторопился вылезти из опасной клетки. Да это же принц! Сам принц! У Элосы задрожали коленки. Он был маленький, складный и Двигался на удивление легко - а ведь наверняка провел в седле не меньше восьми часов. Он поднял защитные очки, бегло улыбнулся ей, потом быстро зашагал к лестнице. Ах, что за дивная улыбка! И какой летун! Элоса слышала, что принц неплохо летает, иначе он вряд ли предпринял бы подобное путешествие, но мастерство его потрясло девушку. "Надо сделать реверанс. Нет, кретинка, ты же в летном костюме. Надо поклониться". Но принц явно торопился. "Может, приспичило человеку", - подумала Элоса и чуть не захихикала. - Ты кто? - окликнул принц. - Я... Я вестница... ваше... Но принц уже исчез, сапоги застучали по ступенькам. У Элосы сердце выскакивало из груди. Думать о каком-то абстрактном наследном принце и увидеть его живым - разные вещи. Увидеть настоящего мужчину из плоти и крови. И какого мужчину! Впервые она осознала, насколько боялась момента, когда идеального принца ее грез заменит реальный принц из костей и мяса. Наследник престола - один, и Элоса приготовилась в любом случае принять назначенного ей судьбой. На физическую привлекательность она не рассчитывала. Это явилось приятным довеском. Из них выйдет изумительная пара! Она сняла шлем, встряхнула волосами и решительно приказала себе успокоиться и перестать трястись. Смешно бояться человека с такой улыбкой. Леди ее ранга выходят замуж по причинам династическим или политическим. Секс здесь абсолютно ни при чем. Почему он прибыл первым, оставив сопровождающих наверху? Впрочем, наследник престола всегда должен играть первую скрипку. Принц снова взбежал по лестнице на террасу, взглянул вверх и махнул рукой, будто подавая сигнал. Он был одет в голубой летный костюм без всяких знаков отличия, кроме, конечно же, орлиного когтя и черной, идущей наискось перевязи. Любопытно, для чего она. Элоса решила, что перед представлением ко двору не помешает освежить знания по геральдике. Может, он носит траур по кому-нибудь из дальних родственников. Принц пролез сквозь прутья решетки, удивленно поднял брови и подошел к девушке. Шлем он тоже держал в руках. Волосы у него оказались темные и кудрявые. - Эй, девушка! - с улыбкой окликнул он. О эта улыбка! - Э... приношу свои извинения, мисс. Он не поклонился. Наверное, члены королевской семьи не кланяются дамам. - Мисс хочет что-то сообщить? Элоса опустилась на одно колено и склонила голову, волосы рассыпались по плечам. - Я... я - Элоса, дочь герцога Фонского. Ваше... - Черт возьми! Элоса, в свою очередь, удивленно подняла глаза. Принц смотрел на нее, подозрительно прищурившись. - Что за весть принесла столь высокопоставленная и прекрасная посланница? Нет, она не станет пересказывать бредни Укэрреса. У принца много телохранителей; Найнэр-Фон для него не опаснее, чем королевский дворец. Он предназначен ей судьбой! Нет, она не станет лгать. Отец не прилетит - он слишком занят поиском дочери в районе Колл-Блика. Принц не отошлет ее домой одну; оставит до подъема. А завтра увидит, что дочь герцога Фонского потрясающая летунья. Если отец все же явится и решит предупредить принца, Виндакс все же получит возможность узнать ее получше, полюбоваться ею во всей красе. - Я просто хотела первой приветствовать вас в Найнэр-Фоне, ваше высочество. 3 Посеешь доверие, пожнешь верность. Поговорка В Вайнок наследный принц прибыл, на десять дней опередив официальное расписание. В Горр он приехал на восемь дней раньше запланированного, а в Сэстинон - на пять дней позже. Короче, его продвижения были непредсказуемы - благодаря Тени. Полет - сам по себе опасная штука. Перелет через Рэнд, весь Рэнд, - особо рискованная затея: во-первых, из-за длительности, во-вторых, потому что путь лежит через малонаселенные территории, над которыми кружат стаи диких орлов. Для принца же такая поездка была почти безумием: обитатели диких земель, как правило, злопамятны. Они не склонны прощать несправедливость - подлинную или мнимую. Кроме того, мятежники точили ножи на Виндакса, преследуя политические цели; разбойники мечтали о выкупе. Принц Виндакс давно понял, чего ему не хватает и без чего не обойтись. Впервые он столкнулся с этим еще ребенком, в дворцовой школе. Еще тогда принц заметил, что у его незнатных соучеников мозги устроены как-то иначе. Проходя обучение в королевской гвардии, Виндакс вторично обратил внимание на сие загадочное явление. Он никого не ввел в заблуждение, никто не поверил, что имеет дело с обычным новобранцем, учащимся летать. Но одной цели принц все же достиг - он свел знакомство с несколькими юношами из простых семей. Наконец он проанализировал это чуждое мировоззрение и определил для себя его основные черты. Выходцы из народа видели вещи такими, какие они есть в действительности, и стремились сделать из них то, что можно, что заложено в самой их природе, а не то, что должно. Со временем Виндакс нашел для этого подходящее название: здравый смысл. И открыл, что здравый смысл отнюдь не процветает среди придворных ритуалов и в сводах бюрократических правил. Однако признать существование не значит принять. Принц был аристократом, и мозги у него крутились соответственно. Но, задумав поездку в Найнэр-Фон, он с самого начала знал, что без толики здравого смысла ему не обойтись. Поэтому он скандализировал семью, совет, весь двор, настояв, чтобы новой Тенью назначили простолюдина. Знать качала головами и молола языками. Принц гнул свою линию. На банкете после Церемонии... эта тема затмила даже здоровье королевы. А буквально на следующий день из-за того же простолюдина весь двор опять на ушах стоял. Треть суток, восемь томительных часов, новоиспеченный Принц Тень провел, осваиваясь со своими каждодневными отныне обязанностями под неусыпным наблюдением наследника престола. С огромным облегчением Сэлд наконец услышал первый удар колокола - он надеялся, что худшее осталось позади и можно чуток передохнуть. Не тут-то было. Теперь он стал фигурой общественной, чья жизнь не делится, как у прочих смертных, на работу, развлечения и сон. Следующим пунктом в расписании дня, с ужасом выяснил бывший лейтенант Харл, значился ужин в обществе королевской четы. Жизнь монархов проходит на глазах у всех, и такие замкнутые семейные сборища - большая редкость. Место, которое занимают на них обе Тени, зависит от настроения короля. Их могут отослать прочь, могут обращаться с ними как с мебелью, а могут как и с членами семьи. Но этот ужин устроили специально, чтобы оценить выбор Виндакса, поэтому на столе стояло шесть приборов и обстановка была самой интимной. Прислуживали всего шесть лакеев и пара дворецких. Зато золота хватило бы на приобретение небольшого поместья. Трапеза проходила на уединенной террасе, надежно скрытой от посторонних глаз цветами, кустарниками и украшенными мишурой деревьями. С террасы открывался вид на пальмовый сад. На Рамо любили проводить время на воздухе, нежась в неизменно ласковых солнечных лучах. Король в белоснежном одеянии, которое он предпочитал всем остальным, держался очень милостиво. Королева в золотистой мантии, вовсе не идущей к ее желтому цвету лица, была сама любезность; в изысканных выражениях она осведомилась о здоровье уважаемой матушки Тени, причем перепутала ее с какой-то другой дамой. Мэйала вообще, похоже, отличалась рассеянностью: она все время роняла вещи на пол, замолкала посредине фразы, забыв с чего начала. Джэркадон был копией короля, только более юной и более взрослой копией несносного мальчишки, которого Сэлд помнил по школе. От его шуток становилось не по себе. Джэркадон не острил, а словно ножом резал. Младшему принцу на днях исполнилось семь тысяч дней, и беседа началась с обсуждения предстоящего бала. Но не успели расправиться и с первым блюдом, как Оролрон перевел разговор на птиц. - На каком орле ты отправишься в Рэнд, Виндакс? - спросил он. Наследник взглянул на Сэлда: - Тень? Что посоветуешь? Сэлд как раз пробовал суп принца и чуть не подавился от неожиданности. - Думаю, не стоит выбирать самого быстрого, принц, хотя бы потому, что тогда вас труднее будет прикрывать. Нужна птица спокойная и надежная, лучше всего взрослая орлица. За Острым Когтем все равно никому не угнаться. - Острый Коготь? - Король нахмурился, и на всех точно холодом повеяло. - Не собираешься ли ты сопровождать нашего сына верхом на этом разбойнике? Под пронизывающим взглядом холодных синих глаз Тень охватило отчаяние. - Да, ваше ве... король, - слабо заспорил он, не надеясь на успех. - Мы с ним отлично спелись. На незнакомой птице всегда чувствуешь себя менее уверенно, а я ведь не могу ради тренировок пренебрегать другими обязанностями. Виндакс в предвкушении забавы захлопал в ладоши. - Слушай, Тень, наверняка Острый Коготь для тебя важнее самых вкусных блюд. Я останусь здесь. Пальмовый сад прямо под нами. Попробуй докажи, на чьей стороне правда? Сэлд молча поднялся и вышел. По дороге к покоям принца и пока он облачался в летный костюм, гнев все сильнее овладевал им. Ну погодите, ублюдки! Разъяренный Сэлд ворвался в орлиное гнездо. Острый Коготь обрадовался его приходу, а взгляд орла был еще более бешеным, чем обычно. Алый гребень трепетал, блестящие бронзового цвета перья распушились, однако птице явно не понравилось, что хозяин непривычно туго затянул подпруги. Птица с наездником на спине бросилась вниз с насеста. Дворец был удобно расположен на скалистом плато, на котором сходились по крайней мере три воздушные струи, поэтому Тени не составило труда набрать нужную высоту. Оттуда он внимательно осмотрел пальмовый сад далеко внизу и рассчитал траектории. Затем простой толчок коленом - Острый Коготь сложил крылья и спикировал на сад... раскрыл крылья, чтобы сохранить равновесие... скользит между пальмами... прочь из сада, к дальнему воздушному потоку. Несколько таких пасов - орел занял удобную позицию, и теперь можно выделывать всякие хитрые фокусы, снуя среди деревьев, которых Сэлд спокойно мог коснуться, стоило лишь раскинуть руки. Чистое безумие, но странно - страха он не чувствовал. Все равно жизнь загублена, чего бояться? Слух о представлении разнесся по дворцу, придворные высыпали в сад полюбоваться этим эффектным самоубийством. Погодите, ублюдки! Крутой вираж, петля... Потом Сэлду пришло в голову попробовать управлять орлом, не касаясь его руками. Ослепленный шорами Острый Коготь парил в вышине, понукаемый лишь ногами всадника. На этом фантазия Сэлда истощилась. Что бы еще выдумать? Разве стянуть со стола королевский ужин? Может, хватит с них? Он уже продемонстрировал трюков десять - двенадцать и опять набирал высоту... И тут Сэлда окликнул часовой. Ага, знакомый герб. Это высокорожденный Джэй Лайофэн, нахальный сосунок, из лука не попадет и в бочку. Тупица и невежда Лайофэн, видимо, единственный из всей дворцовой охраны не признал Тень и посмел вмешаться. Положение его было выгодное - выше, сзади и лук наготове, но гвардейцев учили находить выход из самых затруднительных ситуаций, а Острый Коготь инстинктивно почувствовал угрозу. Поворот, несколько взмахов бронзовых крыльев - и противники поменялись позициями. Сэлд был безоружен, но орла его недаром звали Острый Коготь; стоило слегка пришпорить птицу, и она, выпустив смертоносные когти, ринулась в атаку. Лайофэн завопил от ужаса: Острый Коготь настигал его. Над дворцом орлы почти столкнулись, их разделяло всего несколько метров - казалось, Джэю осталось жить пару секунд. Он выстрелил, конечно же, мимо, развернулся, потерял высоту... страшные когти пронеслись совсем рядом. Острый Коготь промчался над дворцовым розарием, над садом, чудом не врезался в дерево. Любой бы, осмелившийся на такое, наверняка был бы изгнан из гвардии. А если бы потерял управление, обречен на неминуемую смерть. Джэй улепетывал, отбросив бесполезный лук... он не мог даже кричать. Гребень Острого Когтя от злости налился кровью, стал темно-красным, почти малиновым; теперь Тени не было надобности натравливать орла, скорее, приходилось удерживать его. Птица дрожала от возбуждения, противоречивые команды приводили ее в недоумение. Далеко за горами Сэлд перегнал свою жертву, развернулся и погнал Джэя обратно к дворцу. Острый Коготь рванулся вперед; Сэлд подумал, что придется надеть шоры, но вдруг расстояние между преследователем и добычей немного увеличилось: Острый Коготь понял замысел хозяина. Молодые дикие орлы частенько так забавлялись. Гребень орла постепенно принял нормальный оттенок. Сэлду сразу полегчало. Теперь нужно только протянуть время, продлить игру, пока они подлетят по возможности близко к дворцу. Он несколько раз прогнал Джэя над пальмовым садом, а потом отпустил с миром. Обессиленный Лайофэн приземлился прямо в кусты. Итак, Сэлд доказал, что способен справиться с Острым Когтем. Вернувшись в гнездо, он долго поглаживал птицу по гребешку, орел трепетал от наслаждения, как земля во время землетрясения. А потом Сэлд в нарушение всех запретов одарил своего любимца летучей мышью. По возвращении на террасу Сэлд был удостоен неслыханного отличия - король пожал ему руку. - Великолепно, Тень, - признал Оролрон. - Такое представление нам посчастливилось увидеть впервые за многие тысячи дней. - Он хотел было вручить Сэлду кольцо - обычная королевская награда, но передумал: - Нет, мы поступим во вред себе. Мы на тысячу дней освобождаем Хиандо-Кип от налогов. Сэлд пробормотал слова благодарности: отец придет в восторг и будет доволен сыном. Удивительно, как это король запомнил название отцовского поместья. Виндакс нахмурился. - Немного неожиданное завершение, - процедил Джэркадон. - В конце концов, он состязался с весьма посредственным наездником. Виндакс ни словом не обмолвился о подвигах своей Тени, даже когда они остались вдвоем. Принц не дал себе времени отдохнуть и расслабиться; вместо этого он послал за лордом Найномэром, вице-вице-вице-маршалом гвардии, а следовательно, третьим по званию офицером королевства. Найномэр командовал также воздушными силами наследника престола. Происхождение лорда было безупречно, отсюда и самоуверенность этого румяного жилистого человечка. Щетинистые рыжие усы Найномэра странно контрастировали с жидкими волосами неопределенного коричневого оттенка. Ему было около пятнадцати тысяч дней. Судя по застрявшим в усах крошкам, Виндакс вытащил лорда из-за стола, но сшитая на заказ вице-маршальская форма сидела как влитая, ордена сверкали. Интересно, так ли уж он искушен в полетах, подумалось Сэлду. Впрочем, знатность ценится выше мастерства. Найномэру была назначена аудиенция. Принц, его Тень и вице-маршал устроились в углу другой террасы с покрытыми мозаиками стенами и мраморным фонтаном. Охране и слугам велели держаться на почтительном расстоянии, чтобы они ничего не могли подслушать. - Вы успели подготовить план моей поездки в Найнэр-Фон? - осведомился Виндакс. - Разумеется, ваше высочество. Найномэр с самодовольным видом извлек пачку бумаг и принялся за чтение; читал он так, будто текст был ему совершенно незнаком. Виндакс слушал безучастно, а Сэлд - со все возрастающим ужасом. Можно сразу перерезать себе горло: живым из этого путешествия ему не вернуться. Лорд кончил читать, принц кивнул: - Впечатляет. Вы все предусмотрели. - Он чуть повернул голову: - Тень, у тебя есть что добавить? Сэлд заколебался: он был не уверен, что вопрос принца не простая формальность. Впрочем, все равно стоит попытаться. - Несколько замечаний, принц. Двенадцать парных птиц... [парная птица - орлица, которая следует за орлом без всадника; таких самок используют для перевозки больших грузов] даже гвардейцы никогда не берут больше трех. Маршал покраснел. - Нет такого правила! - огрызнулся он. - Однако фактически это именно так. Три - и то много. С парами вечно что-нибудь случается. Я бы их вообще не брал. Теперь о размерах отряда... действительно, гвардейцы иногда летают и по пятьдесят человек, но в случае опасности руководить таким большим отрядом значительно труднее. - Виндакс по-прежнему хранил молчание, и Сэлд решительно продолжал: - Надо бы включить в отряд опытных пилотов, а ваша свита, принц, при всем моем уважении, это ведь в основном люди штатские. Далее... Расстояние между летунами... В плане сказано - как во время тренировочных полетов... - Предположим, как на охоте, - уступил Найномэр. - Все равно мало. Расстояние - наш главный козырь. Я отвечаю за жизнь принца, маршал. Физиономия лорда теперь пылала ярче, чем его усы, но Виндакс не вмешивался. Принц Тень в пух и прах разгромил план вице-вице-маршала. - ...Даже не упомянута проблема снабжения, непонятно, где найти места для посадки, как прокормить столько людей и птиц в нищей стране... нет, больше шести солдат брать нельзя... и никаких аристократов и отпрысков знатных семейств, заменить их меткими молодыми лучниками, умеющими обращаться с птицами... пары разделить, пусть будет несколько одиночек [орлица, отделенная от орла и стремящаяся вернуться к нему] для облегчения переговоров внутри отряда... одной служанки более чем достаточно... график должен быть гибким, обнародовать его ни в коем случае нельзя, разве что в общим чертах... Сэлд ничего не упустил, ни одного пункта не оставил без исправления. Маршал побагровел и от возмущения утратил дар речи: он знал, что этот зарвавшийся сопляк еще вчера был полным ничтожеством. - Спасибо, Тень, - сказал принц. - Свиту все же хотелось бы побольше. - Тогда разделите ее на три части, принц. Пусть между ними будет часов восемь разницы. - Нет, - задумчиво возразил Виндакс. - Пожалуй, чем меньше людей, тем больше эффект. Мы продемонстрируем уверенность в себе, отвагу... Твое замечание о снабжении тоже очень верное. Но как быть с багажом, если мы не возьмем парных птиц? Тень почувствовала, что не все потеряно, и воспрянула духом. - Я пока думал только о вашей безопасности. Разумеется, мы пошлем вперед несколько небольших отрядов, человека по два - по три в каждом. - Сэлду не пришло в голову упомянуть о столь очевидных вещах. Черт возьми, у него не было времени подготовиться! - Они-то и займутся багажом и прочими удобствами. Виндакс серьезно кивнул. - Лорд Найномэр, я принимаю ваши предложения. Маршал вздохнул с облегчением. - ...с внесенными Тенью поправками. Возможно, мы и в дальнейшем воспользуемся ее советами. Найномэр был совершенно уничтожен, даже ордена его будто потускнели. А Виндакс, нарушая правила этикета, повернулся и взглянул прямо на Тень. - Что, так-то оно лучше? Принц Виндакс не лгал: в вопросах его безопасности Тень обладает абсолютной властью. Да, Принц Тень чувствовал себя значительно лучше. В общем, ему этот разговор доставил не меньше удовольствия, чем летучая мышь Острому Когтю. 4 Не клади все яйца в одно гнездо. Шутка летунов Сорок шесть дней спустя Принц Тень целым и невредимым доставил принца Виндакса в Вайнок, до Найнэр-Фона оставалось рукой подать... - Что это за титул - Тень? - спросила девушка. Щеки ее пылали: она ужасно рассердилась, что приняла его за принца, и Сэлд недоумевал, как могло такое крошечное тельце вместить столько гнева. - Это не титул, мисс, - ответил он. - Я прикрываю принца во время полета. Но иногда Острому Когтю тоже надо поесть, поэтому сегодня я отправился-вперед на разведку. - Девушка мрачно смотрела на него, и улыбка Сэлда увяла. - Мы увидели двух незнакомых всадников... - Как это не титул?! - прошипела девица. В спокойном состоянии ее, наверное, можно назвать хорошенькой, даже красивой, зубы вроде бы не торчат и вообще никаких физических изъянов нет. Виндакс зря волновался. Физически она подходит ему не меньше, чем политически. - Я просто Тень. Прикрытие для принца, корм для диких орлов. - Она хотела что-то возразить, и Сэлд прибавил для ясности: - По рождению я простолюдин. А она преклонила пред ним колени! Но чего сердиться? Не она первая совершала эту ошибку: мельчайшие детали придворных знаков различия в столь отдаленных уголках страны никому были непонятны. Но никто не стал бы так безумно расстраиваться из-за пустячного недоразумения, Наверное, дело в том, что в