Диана Дуэйн, Питер Морвуд. Взорванный разум ----------------------------------------------------------------------- Diane Duane, Peter Morwood. Mindblast (1991) ("Space Cops" #1). Пер. - А.Криволапов. Смоленск, "Русич", 1995. OCR & spellcheck by HarryFan, 23 August 2002 ----------------------------------------------------------------------- Посвящается Колму и всем нашим друзьям из местечка Гроув Бар, что в Уиллоу Гроув, графства Уиклоу, Ирландия. Нам никогда не надоест слышать от них один и тот же вопрос: - И где же вы пропадали все эти десять тысяч лет? 1 Тяжело дыша, он прислонился к грязной, засаленной стене коридора и прислушался. Оставалось только ждать. Пот щекотливой холодной струйкой сбегал между лопаток, но пошевелиться было нельзя. Любое неверное движение или звук - и можно считать себя покойником. В соседнем коридоре слышались громкие голоса его преследователей. "Им нечего бояться", - подумалось ему. - Они в своей стихии: привычные к темноте, хорошо знающие все хитросплетения коридоров и переходов "пятерки" - орбитальной станции типа L5. Проклятое любопытство, которое надо было бы отнести к числу семи смертных грехов, все-таки подвело его, - мрачно подумал он. - Был бы здесь Ивен, все было бы гораздо проще". - Не видать его здесь, - послышался голос. - Ну, молодчина, нет меня здесь, давай, скажи это еще хоть раз, будь хорошим мальчиком! Из перехода послышалась какая-то возня. Они явно не заботились о тишине. Да и зачем им о ней заботиться, когда надо всего-навсего раздавить какого-то слизняка. Он присмотрелся к ближайшему коридору. Картина, типичная для нижних уровней: грязь, обшарпанные стенные панели, в духе абстрактной живописи размалеванные здешними обитателями. Не одну неделю провел он за расшифровкой этих безумных иероглифов, пока не начал понимать, что стоит за ними. Коммерческие предложения, деловая информация - вот что было скрыто на этих засаленных стенах. Поначалу его расследование продвигалось неплохо, и вдруг что-то пошло не так. Похоже, он недооценил противника. Тот явно был в курсе всех его тщательно продуманных действий. "Вот за это-то тебе и придется платить!" Он с отчаянием всматривался в разноцветные панели: какая-то из них должна прикрывать сквозной проход в стене. Структура "пятерки", как правило, оставляла одну из трех панелей сквозной. За ней не должно было быть ни коммуникаций, ни трубопроводов. Но где она, та панель? - Может, вниз удрал? - послышался бодрый голос, явно принадлежащий какому-то безусому юнцу. - Дома-то мы его скорей достанем. Это было бы неплохо. Дома ему ничего не стоило отразить любую атаку. Пусть бы попробовали. А сейчас у него только одно преимущество: он лучше вооружен. Но, опять-таки, ненамного лучше. Да и ненадолго хватит его вооружения. Судя по топоту, раздающемуся в соседнем коридоре, их собралось около двадцати человек. И уйти от них ему пока что не удалось. Интересно, сколько же им за это заплатили? - Успокойся, не думай об этом. Осмотрись. Выход всегда есть. Это первое, чему вас учат в школе Солнечной Полиции. Темный тупик, разрисованные панели на стене коридора - вот и все твои выходы в настоящий момент. По виду ни одна панель не подходила ему. Он по опыту знал, что на сквозных панелях всегда видны следы многочисленных взломов, наскоро заделанных ремонтниками: на то, чтобы поставить новые, денег не хватало никогда. Многие панели в этой части "пятерки" были хорошо знакомы с ломиком и фомкой: на черном рынке медный кабель и компьютерные чипы всегда пользовались спросом. Беда была в том, что ни на одной из них не было шифрованных пометок, указывающих любому бродяге, что через эту панель можно куда-то попасть. - Нет ему отсюда выхода, - сказал кто-то неподалеку. Гнусавый густой голос с акцентом явно выдавал уроженца этих катакомб. Это был тот самый, давно уже знакомый ему голос главаря преследующих его оборванцев. Неожиданно вдоль коридора ударил разряд лучевого ружья. Вреда он ему не причинил, но панель пятьюдесятью футами правее пошла пузырями и задымила вонючим черным дымом. Он замер. Стреляли явно для подсветки. Не может быть, чтобы они так легко рассчитывали его достать. Он опять начал прикидывать возможные выходы. Пол? Безнадежно - здесь сплошной металл. Ниже были только инженерные уровни, в которых нашли себе убежище банды, подобные той, что преследовала его. Уровни, в которых не было ни окон, ни открытых пространств? Потолок? Тоже пустая трата времени. Массивное монолитное покрытие, отпрессованное на каком-то орбитальном заводе. Не меньше дюйма стали. - Не тяните резину, - раздался голос гнусавого, - кончайте с ним скорей! Шаги слышались уже где-то в ближних отсеках. Плевать на них, надо искать выход. Несмотря на весь сумбур последних минут, он ясно помнил, что дальше коридор должен Т-образно разветвиться. Одна сторона - тупик, другая загибается буквой "Г" и ведет в коридор, параллельный этому. Он точно помнил, что там есть сквозные панели, через которые можно попасть в систему трубопроводов. А значит, на что-то уже можно надеяться. По крайней мере, в трубопроводе они не станут нападать на него по одному. Еще один разряд взвыл и поджарил панель совсем рядом. "Слишком близко", - мелькнуло в голове. Зато по характерному вою выстрела он мог теперь точно оценить их оружие. Слава Богу, разрядник был не армейский - всего лишь "Уэбли" 16-го калибра без автономного питания. Ограниченный радиус действия, ограниченная мощность, да и заряд явно на исходе. Это уже кое-что. Он прислушался. Судя по звукам, банда сгрудилась в одну кучу. "Похоже, что эти ублюдки боятся оставаться одни", - подумал он, затем быстро шагнул из-за угла, тщательно прицелился и выстрелил. Двоих он уложил сразу. Один, с воплем схватившись за живот, покатился по полу, а у другого в голове появилась аккуратная дырка. Следующим выстрелом он поджег одну из панелей рядом с преследователями. Она задымила густым черным дымом, и, пока сквозь эту завесу доносились проклятья, крики ярости и стоны, он нырнул из-за угла, перекатился через голову, вскочил и рванулся вдоль по коридору. Еще пара разрядов сверкнула сквозь дым, но он с легкостью увернулся от них. В такой темноте они просто не могли хорошо прицелиться! - Возьмите его, уроды! - заорал гнусавый где-то в дыму. - Такая неразбериха по мне! - коротко хохотнул он. Между ним и концом коридора была еще одна ниша в стене. Использовать ее, как укрытие, или бежать дальше? Шаги приближались, и он решил бежать до конца. Над ухом проревел разряд. Он снова упал, затем вскочил на ноги, рванулся в правую сторону Т-образной развилки... И оказался в тупике. Нет ему отсюда выхода, так сказал гнусавый. По коридору грохотали башмаки, слышались яростные вопли. Он с отчаянием озирался по сторонам. Стены, потолок, пол - никакого выхода. "Здесь же должен быть сквозной коридор! - отчаянно билось в мозгу. Но тут пришла другая мысль. - Тебя привели сюда, дружок. Загнали, как бычка в стойло. Все это с самого начала было запланированной ловушкой. Ты связался с кем-то куда более опасным, чем шайка убийц. Сколько же этот некто должен был ждать, пока ты просчитаешься и вляпаешься в эту историю? Более того, кто же на этой станции знает все твои мысли наперед, знает еще до того, как ты сам для себя их продумаешь?" Времени у него оставалось чуть-чуть, ровно столько, чтобы успеть вспомнить о своих записях, о тщательно отобранной информации, которая так и не попадет по назначению. Кроме него никто не знает, где она спрятана. Пропали все труды последних месяцев. Из-за угла появилась голова. Он тут же сжег ее и половину следующего визитера. Заряды были на исходе. По коридору засверкали лучи разрядников, но целились явно не в него. Загорелись и задымили панели по стенам, пузырями вспучилась краска, удушливый дым заклубился вокруг. Что они делают? Ведь нельзя дышать этой мерзостью и оставаться в живых! Он забился в мучительном приступе кашля. Легкие горели огнем. В тот момент, когда он инстинктивно прикрыл глаза, кто-то подскочил к нему и выбил из рук Уэбли. Они стояли над ним угрюмой толпой. Он увидел фильтры и маски и понял, что все было спланировано безупречно, и еще раз подумал о том, что они знают о нем все. Значит, им известно и место, где он прячет свои записи. Когда они убивали его, он еще успел почувствовать горькую жалость к тем, кто придет ему на смену. 2 Джосс О'Баннион посмотрел на экран коммуникатора со смешанным чувством удовлетворения и раздражения. Он только что признался себе, что ненавидит незапланированный отдых. Однако, как только он обнаружил, что отпуск его закончен, первой его реакцией было раздражение. Сообщение, появившееся на его коммуникаторе, было похоже на любое другое, полученное из штаба Солнечной Полиции: обычные цифровые коды в верхней части экрана, затем его имя, а потом уже плохие новости. Он обратил внимание на шифр. Странно... С каких это пор сообщения для Луны посылаются через L5? Почему не через обычный спутник? Может, опять ретрансляторы отказали? Чертова экономия! Он прочитал основное сообщение: НЕМЕДЛЕННО ПРИБЫТЬ КОМИССАРУ. АДРЕС: ЮЖНОЕ ПОЛУШАРИЕ, МОРЕ СПОКОЙСТВИЯ. ЦЕЛЬ - ИНСТРУКТАЖ И НАЗНАЧЕНИЕ НАПАРНИКА. - И все. Ни намеков, ни объяснений. "Впрочем, это вполне в их духе", - подумал Джосс. Правда, внизу экрана было частное сообщение от его диспетчера: ПАРШИВЫЕ ДЕЛА, МАЛЫШ. Т. Джосс вздохнул и нажал кнопку подтверждения. На этой стороне Луны уже несколько дней был полдень. Остроконечные тени, отбрасываемые каждым камнем, резко контрастировали с солнечными участками. Несмотря на отсутствие атмосферы, смягчающей границы света и тени, он каким-то шестым чувством всегда мог отличить лунное утро от лунного вечера. Джоссу вдруг захотелось натянуть скафандр и прогуляться в поисках редких минералов, но времени на это не оставалось. Исследованию влияния компрессионных факторов на лунные минералы придется подождать до следующего отпуска. Джосс опять вздохнул и задумался. Они же обещали ему не назначать напарника так скоро! Да и отдохнуть бы еще не мешало. Ему причиталось еще добрых две недели в этом уютном коттедже, а сколько он успел здесь пробыть? Три дня? Ладно, хоть не успел заплатить за весь срок. Новый напарник... Не так уж и много времени прошло с тех пор, как он перестал работать с напарником. Они с Маурой расстались после того, как проработали вместе полгода. Она улетела на Плутон, а он вернулся на Луну - заниматься статистической обработкой характерных лунных преступлений. Джосс скучал по Мауре недолго. Он прекрасно понимал, что настоящего партнерства у них не получилось, и хотя не мог быть уверен на сто процентов в реальных причинах разрыва, все чаще подумывал о том, что кое-кто улетел на Плутон с чувством облегчения. Скорее всего такой человек как Джосс вообще не годился для партнерства. И хотя начальство не было в этом уверено, вопрос, не ошибается ли оно, оставался открытым. Что ж... Он отодвинул в сторону монитор. Сообщение получено. Диспетчер знает, что он прочитал его и когда он это сделал. Если слишком долго медлить, можно нарваться на неприятности. Нельзя даже сослаться на то, что надо упаковывать вещи. За эти три дня Джосс так и не раскрыл половины своих чемоданов. Единственной вещью, требующей упаковки, была двадцатифунтовая сумка с рассортированными и подписанными камнями, которые он успел за это время собрать. Джосс встал и отправился к кладовке, встроенной в центральный сервисный модуль купола. Все-таки неприятно уезжать наспех. Только начал привыкать к комфорту и тишине. Жилой отсек здесь был обставлен настоящей антикварной мебелью. Подлинный датский модерн, привезенный с Земли. Его холодные строгие линии хорошо сочетались с молочно-белой матовостью купола и черно-белым лунным пейзажем за стеклом. Джосс подошел к гордости коллекции - подлинному Саариненскому стулу, погладил его рукой - хорош! - и свистнул кладовке, чтобы открывалась. Брюки, форменная рубашка, башмаки - он посмотрел на себя в зеркало и подумал, что не мешало бы постричься. А впрочем - наплевать. Если они хотят видеть его немедленно, то переживут не только эту пару лишних волосин. Отражение в зеркале и так выглядело достаточно представительно: мужчина около сорока лет, явно смешанных кровей, рыжие отцовские волосы, выдающие недалеких ирландских предков и слегка раскосые материнские глаза, прозрачно намекающие на примеси полинезийской и азиатской кровей. Лицо не очень жесткое, но и не слишком дружелюбное. Он не очень-то похож на полицейского, как, впрочем, и на кого угодно другого. Об этом ему не раз говорила Маура. Он пользовался этим, когда надо было быть осторожным, и не одевал форму на задание. Одному Богу известно, какую службу это сослужит там, куда его отправят на этот раз. Джосс состроил себе гримасу, вытащил сумку и приказал кладовке закрыться. Потом запихнул камни в самую большую сумку, закрыл ее и втащил обе сумки в шлюзовую камеру, в которой висел скафандр. Он быстро пробежал глазами по оборудованию, проводя традиционную тройную проверку: воздух, регулятор, конструктивное соответствие, состояние материала, поляризатор, вода, аварийный рацион, балласт. Все было в норме, хотя кое-кто был бы удивлен весьма малым количеством балласта, малым - даже для уроженца Луны. Впрочем, пусть удивляются. Какой смысл таскать с собой лишнюю массу и зря напрягать мышцы? Кому охота, пусть льет слезы по поводу того, как ослабло нынешнее поколение. Джосс не был фанатиком спортивных упражнений. Он вполне доверял химическим препаратам, поддерживающим внутримышечный баланс при пониженной гравитации, и любил быть невесомым, или почти невесомым большую часть времени. Он натянул костюм, поправил застежки, еще раз проверил подачу воздуха и регулятор температуры, и, наконец, включил значок. Прежде чем надеть шлем, еще раз вытянул шею и убедился, что значок работает. На голограмме сверкали золотая звезда, девять концентрических кругов и его личный номер. Включение этой штуки было не только делом престижа. Любой соп, как уже давно называли офицеров Солнечной Полиции, мог бесплатно путешествовать по всей Солнечной Системе. На этот раз Джосс собирался воспользоваться рейсовым грузовиком. Не очень-то приятно было бы, забравшись в челнок оказаться вышвырнутым оттуда системой безопасности только потому, что ты забыл включить собственный значок. Он еще раз вздохнул, надел шлем, включил поляризацию и застегнул последние замки. "Новый напарник, - подумал он, закрывая главный вход магнитным ключом. - Неужели надо будет уживаться с очередной Маурой? И куда они собираются нас отправить? По крайней мере не на Плутон, я надеюсь. Терпеть не могу холода". Джосс погрузил багаж на автоматического носильщика и открыл внешний шлюз. Он увидел привычный лунный пейзаж: тропинку, протоптанную в пыли по направлению к куполам для отпускников и уходящую мимо них к подножию Лунных Апеннин. Прогулки закончились. Осталась последняя пробежка до лунного автобуса и вперед, к стоянке шаттлов. Ладно, хоть эта пробежка не будет слишком утомительной: на градуснике не больше ста градусов Цельсия ниже нуля, то, что надо для легкой разминки в теплый лунный денек. Джосс улыбнулся и потрусил по тропинке вперед, к остановке лунного автобуса. Автоматический носильщик выдвинул свои антенны и, прощупав пространство, отправился за ним, оставляя позади маленькие, яркие пылевые облачка, подолгу висящие в вакууме. 3 Несмотря на всю свою важность, здание, в котором размещалось командование Патруля, выглядело не очень-то внушительно. По сравнению с музеем Орлиной Базы оно было просто карликом, что страшно раздражало здешних обитателей. Орлиная База считалась общепризнанным архитектурным монстром. Ее голые массивные шпили беспорядочно торчали во все стороны, а множество опор и растяжек, обтянутых зеркальной пластиковой пленкой, бросало вызов даже архитектурной школе конца двадцатых, на века прославившейся своим антифункционализмом. Время от времени возникали предложения накрыть базу в Море Спокойствия куполом, дабы "сохранить ее на века", однако всегда находился кто-нибудь, кто вспоминал, что на Луне, где нет ни эрозии, ни ветра, для сохранения базы вполне хватило бы и силовой ограды, а то и обыкновенного забора. Страсти бушевали, и в один прекрасный день новое лунное правительство все-таки накрыло базу куполом. То, что получилось, просто не поддавалось описанию, хотя кое-кто из весельчаков утверждал, что больше всего это напоминает оргию воздушных пузырей в стакане с газированной водой. Штаб патруля располагался чуть севернее Орлиной Базы, недалеко от Дворца Правосудия. От штаба ответвлялось множество тоннелей, идущих во всех направлениях. Местные говорили, что на Луне, куда бы ты ни приземлился, все равно попадешь на крышу полицейского участка. На куполе сверкала эмблема Солнечной Полиции - девять концентрических окружностей, а посередине Солнце в момент затмения. Было и еще кое-что: перед главным входом, выдолбленная на несколько футов в лунном камне и обрамленная сталью, пылала надпись: CEPANTARMATOGAE [перекуем мечи на орала (лат.)]. Сопы редко пользовались этим входом - в основном он служил для туристов и официальных визитеров. В глубине души Джосса всегда смущал тот факт, что когда бы он ни проходил через главный вход, его всегда пробирала дрожь. Он никогда и никому в этом не признался бы, но временами очень сильно подозревал, что многие его товарищи испытывают то же самое. Наверное, поэтому он прошмыгнул через "черный ход" - небольшой темный шлюз, прилегающий к Орлиной Базе. Толпа туристов, как всегда, бестолково околачивалась вокруг. Пока он прокладывал себе дорогу, ему пришлось пару раз остановиться и подождать носильщика, который не поспевал за ним. Некоторые туристы отпускали недвусмысленные комментарии по поводу его формы. Он не обольщался по поводу их содержания. Как правило, это было что-то надоедающе знакомое и беспомощное, вроде того: "И за что им только деньги платят, если, когда надо, их никогда нет поблизости!" А впрочем, что-то в этом, конечно было. Только во внутренней части Солнечной Системы нужно было патрулировать миллионы кубических миль пространства, не говоря уже об отдаленных районах за пределами Пояса Астероидов. Сколько людей ни готовь - на каждый камень полицейского не посадишь. Хоть все население Земли пропусти через трехгодичный курс подготовки, все равно не получишь больше одного полицейского на сто тысяч кубических километров. Джосс наконец пробрался к входному шлюзу. Сработала система опознавания, и дверь со свистом открылась. Джосс вошел внутрь, за ним вскочил автоматический носильщик вместе с облаком пыли. "Тот, кто научил эту штуку прыгать - явно землянин, - с раздражением подумал Джосс. - Нет в ней плавной грации, присущей нашей невесомости!" Шлюз заполнился воздухом, и, наконец, открылась внутренняя дверь. За ней была обычная раздевалка: подставки для шлемов, вешалки для скафандров, движущаяся лента для транспортировки вещей в кладовую. Джосс выбрался из скафандра, повесил его на крюк, аккуратно сложил остальные вещи на ленту транспортера, включил его и вышел из раздевалки. Следующей за раздевалкой была диспетчерская. Там было полно компьютеров, мониторов и всякой другой техники, о назначении которой у Джосса не было ни малейшего представления. Все сопы пользовались услугами диспетчеров, а независимые офицеры имели, как правило, постоянного диспетчера, которого знали по голосу, а иногда и в лицо. Знакомый голос всегда передавал приказы и распоряжения, принимал доклады, подбадривал, а иногда и позволял себе какую-нибудь шутку. Голос, с которым общался Джосс, назывался Телия. Он был жизнерадостным, слегка хрипловатым, с легким акцентом, в котором чувствовалось что-то славянское. Телия всегда подшучивала над Джоссом и передавала ему приказы менторским тоном, в котором явно сквозило недоверие к его хваленым способностям. Проходя через диспетчерскую по направлению к лифтам, Джосс видел несколько сотен людей в форме, беспрестанно барабанящих по компьютерным клавишам или наговаривающих информацию в приемное устройство коммуникатора. Интересно, где тут Телия? Жаль, у него никогда не было времени, чтобы выяснить это. Как обычно, один из лифтов стоял открытым. "Четырнадцатый этаж", - входя в него, сказал Джосс. Лифт поприветствовал его вежливым женским голосом, закрыл двери и рванул вниз с такой скоростью, что Джосс оторвался от пола и еле успел ухватиться за поручень, чтобы не врезаться головой в потолок. Уже через несколько секунд лифт стал тормозить. По крайней мере поездка была недолгой, не то что путешествие на девяностый уровень, в кабинеты офицеров. Комиссары так далеко не забирались - они старались расположиться поближе к поверхности. - Четырнадцатый - сказал лифт и открыл двери. Джосс вышел и оказался в центральной приемной. Он махнул дежурному офицеру, обогнул большой круглый стол и отправился к комиссару. Дверь была открыта и, прежде чем войти, Джосс заглянул в приемную. Там было пусто. По стенам - длинные стебли каких-то диковинных растений, в горшках - карликовые деревья. Все, как и в прошлый раз, когда они с Маурой выходили отсюда. Комиссар была родом с одного из островов в Карибском море. Наверное, поэтому она так серьезно относилась к уходу за собственными растениями. Он присел в плетеное кресло и хотел устроиться поудобнее, но дверь кабинета открылась и голос комиссара позвал: "Входите, О'Баннион!" Он со вздохом поднялся с кресла и пошел в кабинет. - Присаживайтесь, - комиссар указала ему на кресло. - Как ваши камешки? "Господи, ну откуда она все знает?" - подумал Джосс. Лукреция Эстергази откинулась в кресле и посмотрела на него своим пронзительным взглядом. В штабе ее прозвали "Борджиа" - и это прозвище весьма ей подходило. Что-то в ней было сицилийское: иссиня-черные волосы, бледная кожа, резкие черты лица. Говорили, что она способна узнать все и обо всех сразу. Наверное, это-то и помогло ее молниеносному продвижению по службе: независимый офицер, следователь по особо важным делам, помощник комиссара и, наконец, комиссар, - и все это за неполных шесть лет. Всегда становилось не по себе от мысли о том, что этот острый ум копается в твоем прошлом и настоящем, обнаруживая там то, что известно одному лишь Богу. - Неплохо, - ответил Джосс, - с гариотитами сложновато, но если бы они валялись под ногами, не было бы никакого интереса их собирать. Лукреция отвела от него взгляд и посмотрела на один из мониторов. Джосс никогда не видел столько аппаратуры в таком небольшом кабинете. Комиссар Эстергази любила использовать техническое оснащение на полную мощность. Сейчас она набрала что-то на клавиатуре одного из компьютеров и посмотрела на экран с мрачным видом человека, которому явно не нравится то, что он видит, а изменить этого он не в состоянии. - Я не люблю отзывать моих людей из отпуска, даже если у них нет других занятий, кроме как собирать минералы да пить привозные вина в ресторанах со смехотворно высокими ценами, - усмехнувшись, произнесла она. - Однако случилось непредвиденное. - Хотите назначить мне напарника? Лукреция посмотрела на него, вздохнула и отодвинула монитор в сторону. - Обычно эту работу за меня выполняет компьютер. Его программа позволяет принять вполне квалифицированное решение. А я только утверждаю его. Некоторых людей он надолго оставляет в одиночестве, другим же не дает побыть без напарника и пяти минут. - И я тот самый, которого он не может оставить в покое? - Вы тот самый, о ком бы он мог поменьше беспокоиться, - жестко сказала она. - Один из людей нашего комиссариата только что лишился напарника. Джосс подавил в себе желание вздрогнуть. Слово "лишился" никогда не вызывало у него приятных эмоций. Совсем наоборот, в нем было напоминание о том, что может случиться с каждым из них. Что же произошло сейчас? Взрывная декомпрессия? Пуля? Разряд бластера? - Его напарник был застрелен на Свободе-2, - сказала Лукреция, как бы отвечая на незаданный вопрос. Джосс взглянул на нее с удивлением. - Я жил там какое-то время, когда еще учился в колледже, писал там дипломную работу для Корнельской Школы. - Я знаю. Похоже, что убийство совершено бандой, хотя офицер не занимался бандами и работал совсем в другом направлении. Его бывшему товарищу необходим напарник. - А тут как раз я подвернулся, - съязвил Джосс. Лукреция взглянула на него в упор. - Видно, что вы весьма высокого мнения о себе. Хотелось бы, чтобы оно соответствовало действительности. Короче, оставшийся в живых офицер - специалист по экзокостюмам высочайшего класса. Компьютер установил, что по всем параметрам вы с ним в высшей степени совместимы. Комиссар посмотрела на один из экранов и тихо сказала кому-то, видимо, своему диспетчеру: - Не сейчас, Джордж, у меня болит голова, - и, переведя взгляд на Джосса, нахмурилась: - Команда неплохая, и я хочу, чтобы она работала. Вы поняли меня, Джосс? Я хочу знать, кто убил нашего офицера на Свободе. Это был необычайно талантливый человек, и далеко не беззаботный. Очень умный человек, очень... но, видимо, недостаточно для того, чтобы остаться в живых. Посмотрим, сможете ли вы вдвоем справиться с этим. Джосс кивнул: - Кто будет моим напарником? - Он ждет вас в холле. Скоро вы его увидите. Она опять нахмурилась и, прикусив губу, добавила: - Мы не знаем, наверняка, над чем работал его напарник. Он был из тех офицеров, которые проверяли станции типа L5 и орбитальные Лунные колонии, чтобы предотвращать неприятности прежде, чем они возникнут. Предыдущие его рапорты говорили о том, что неприятности есть. Видимо, это касалось фармацевтических компаний, расположенных на Свободе. - Наркотики? - спросил Джосс. - Он так не считал, хотя я часто спрашиваю себя, не изменил ли он свое мнение? Вообще-то, он занимался утечкой информации, с которой столкнулись многие фармацевты. - Промышленный шпионаж? Едва ли это наше дело. - Оно может стать нашим, если к нам обратится за помощью Департамент Медицины. У этих компаний слишком много связей на Земле, чтобы мы могли так просто их игнорировать. Руководство полиции решило, что лучше самим разобраться в ситуации, чем оставлять это службам безопасности компаний. Вся информация хранится в памяти компьютера, так что постарайтесь внимательно ознакомиться с ней, как только доберетесь до своего коммуникационного устройства. Да, кстати, последние доклады погибшего офицера стали очень редкими и, я бы сказала, не информативными. А одно из сообщений содержало кодовую группу, указывающую на то, что он подозревал перехват своих рапортов. - Я думал - это невозможно! - удивленно воскликнул Джосс. - Мы тоже так считали. Необходимо выяснить, в чем тут дело. Засекреченная связь - одно из главных условий эффективности работы полиции. И если кто-то нашел способ проникать в нашу систему, я хочу узнать о нем прежде, чем это сделает Верховный Комиссар. Улавливаете мою мысль? - Вполне. Лукреция поглубже уселась в кресло. - И еще одно. Глиндоуэр - это ваш новый напарник - по вашим стандартам может показаться несколько консервативным, даже слегка медлительным. Пусть это вас не беспокоит. Но не забывайте учитывать это обстоятельство в ваших действиях. Оценку его психики прочитаете в досье. Джосс улыбнулся. Без сомнения, Глиндоуэр, где бы он сейчас не был, читал в этот момент досье Джосса, если не сделал этого раньше. Джосс знал, что было в его личном деле. Напарникам было разрешено показывать их друг другу, и они с Маурой пользовались этим. Но Бог знает, что там написано сейчас. ЖЕНЩИНА УЛЕТАЕТ НА ПЛУТОН, ЧТОБЫ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ НАПАРНИКА! - Это наше постоянное назначение в пару? - спросил Джосс. - Не обязательно. Компьютер считает, что всегда есть возможность несовместимости, - она хмыкнула, - как будто это и без него непонятно, особенно, если это касается вас. Посмотрим, как все получится, Джосс. Меня интересует эта конкретная операция. Потом - решайте по-джентльменски. Только найдите убийцу. Этого хочет командование. Этого же хочу я. И не только из любви к искусству. Джосс кивнул. - Я полагаю, вы уже достаточно взрослый, чтобы представиться самостоятельно, - сказала Лукреция, - Глиндоуэр сейчас в кабинете 18А, прямо по коридору. Как следует проведите всю подготовку. Когда будете готовы к отправке, скажите мне, что вам необходимо для выполнения задания. Я все улажу со Службой Снабжения. А теперь идите и оставьте меня в покое. Джосс поднялся с места и отправился к двери. - О'Баннион! - крикнула она ему вслед. Он обернулся. Лукреция опять нахмурилась. - Последите на этот раз за своими расходами. У меня нет ни малейшего желания опять объяснять начальству, за каким чертом вам понадобилось полдюжины бутылок лучшего шампанского 2016 года! Джосс попытался изобразить святую невинность, но его хватило не больше, чем на секунду. - А все-таки они ведь сработали, - ухмыляясь, сказал он. - Поэтому вы до сих пор у меня и работаете, - отрезала Лукреция с таким выражением лица, как будто только что хлебнула уксуса, и добавила: - А теперь идите. И он поспешил удалиться. 4 Возле двери кабинета 18А Джосс остановился, обнаружив, что у него вспотели ладони. Ну, дожили. Вообще-то, работа независимого офицера предусматривала возможность быть застреленным или здорово избитым. Само собой разумелось, что офицер полиции должен быть достаточно контактен для того, чтобы общаться с другими людьми, не падая в обморок. Джосс усмехнулся. Видно, настала пора вводить в боевую подготовку новый раздел. Наконец, отдышавшись, он постучал. - Войдите, - раздался из-за двери густой бас. 18А была стандартной комнатой отдыха, снабженной удобными креслами, экраном информатора, диваном и псевдоокном, показывающим вид Сатурна с одной из его ближайших лун - яркие кольца и припорошенная метановым снегом лиловая поверхность. В кресле у стены, как-то странно согнувшись, сидел человек. Он был так велик, что совершенно не вписывался в мягкий интерьер комнаты. Джосс даже потряс головой. Мужчина оглянулся. В руке у него загудела приемная панель информатора. Усиленная униформа, разработанная специально для тех мест, где не было контроля погоды, говорила о том, что совсем недавно он прилетел из какого-то дальнего уголка. Да-а... Для этой комнаты он был совершенно откровенно великоват. Хотя существовало всего несколько поколений людей, рожденных в космосе, разница в росте между ними и землянами была очевидной. У пространственников рост был меньше. Рожденные при низкой гравитации, они имели гораздо более тяжелую костную структуру, - ведь костям приходилось вырабатывать гораздо больше красных кровяных телец. Тяжелая кость становилась меньше, а мышечная масса по сравнению с землянами увеличивалась процентов на десять из-за большого количества плазмы крови и других факторов. Но этот человек был не просто землянином. Он был родом из тех мест, где земляне вырастают выше пресловутого среднего роста, даже по стандартам двухсотлетней давности. Человек взглянул на Джосса. Похоже было, что он побывал во многих переделках. На лице - шрамы, ожоги, нос переломан, по крайней мере, дважды. Да и асимметрия лица была настолько больше обычной, что невольно напрашивался вывод о сломанной когда-то скуле. Что-то в этом лице сразу обескураживало. Скорее всего - ясные серые глаза, совсем не холодные, как могло это показаться с первого взгляда. Их серый цвет был теплым, располагающе дружелюбным. Джосс почувствовал себя заинтригованным. Интересно, что думает этот человек, глядя на него? В серых глазах загорелся светлый огонек. - Должно быть, вы - О'Баннион? - Человек привстал и протянул руку размером с хороший окорок. - Джосс, - ответил тот, удивляясь на самого себя. С Маурой они перешли на "ты" только после трех месяцев знакомства. Им почему-то казалось, что на службе надо быть официальными друг с другом. - А вы - Глиндоуэр, - после легкой паузы, стараясь попасть в тон, ответил он. - Прямо в точку, - кивнул тот. - Меня зовут Ивен. Присаживайся, приятель. Джосс сел на подлокотник кресла. - Ивен. Надеюсь, я правильно произношу? Глиндоуэр искоса посмотрел на него. - Не так плохо, как некоторые. Ну, со временем мастерство придет. У тебя было время посмотреть мое досье? - Пока нет, - тряхнул головой Джосс. - Лукреция сразу послала меня сюда. - А-а, - хмыкнул Ивен, - эта не угомонится, пока на нее самосвал кирпичей не вывалят. - Он подошел к экрану информатора и резким движением отключил его. - Я так понимаю, она сказала тебе о Лоне, моем напарнике? - Только то, что его застрелили. - Паршивая смерть. - Ивен опустился в кресло возле компьютера, и то протестующе заскрипело. - Не уверен, что бывают хорошие, - заметил Джосс. - Бывают лучше, чем эта, я уверен, - сказал Ивен. - Лон был очень осторожен. Слишком осторожен, чтобы быть загнанным в угол кучкой оборванцев, годных только на то, чтобы махать кайлом на одном из внешних рудников. - Ты бывал в поясе? - заинтересовался Джосс. - Год в Юпитерианском Патруле, - кивнул Глиндоуэр. - Лон был связным офицером в нашей паре. Джосс кивнул. "Значит, Лукреция выбрала меня в качестве мозгового центра этого дуэта", - подумал он. Что ж, хотя от этого и попахивает опасностью, зато есть шанс получить продвижение по службе. Он опять посмотрел на Ивена. Боевой костюм - усиленный экзоскелет - мог носить далеко не каждый соп, а только определенные офицеры. - Я служил в ОВВ, - сказал Ивен, - в Британской части Евросоюза. Специальное подразделение. Ты должен об этом знать. Джосс кивнул. "Да - это не игрушки", - подумал он. ОВВ - Отделение Вооруженного Воздействия при Министерстве Обороны Великобритании - было создано на базе диверсионных войск и пользовалось суровой репутацией. В нем служили крутые ребята, привыкшие доводить дело до конца. Это было единственное вооруженное формирование, оставшееся в Британской Полиции. - Почему ты уволился? - спросил Джосс. - По предельному возрасту, - усмехнулся Ивен. - В сорок лет. Они там ребята старомодные и не верят, что с возрастом приходит опыт, который не заменишь никакими мышечными реакциями и юношескими рефлексами. Глиндоуэр улыбнулся, и его лицо сразу рассыпалось сетью мелких морщинок, придавших ему странно добрый вид, такой добрый, какого трудно было ожидать от него с первого взгляда. - Так что я решил податься на другую работу. В ОВВ нас учили быть одиночками. Там говорили: "Вы и ваш костюм не можете позволить себе зависеть от кого-нибудь третьего". Мне понадобилось довольно много времени, чтобы отвыкнуть от этого. Джосс немного помолчал и спросил: - Ты когда-нибудь бывал на L5? - По службе - нет. У меня есть сестра, которая эмигрировала на Фарфлунг десять лет назад. Я навещал ее там пару раз. Не очень-то приятное место, на мой взгляд. Слишком запутанное. Джосс кивнул. С этим он не мог не согласиться. Пододвинув еще одно кресло к информационному блоку, он открыл крышку верхней панели и вставил пальцы в опознаватель. - Опять ты! - раздался голос Телии. - Мне тут для тебя такую кучу мусора передали. Уж не собрался ли ты на одну из этих консервных банок? - Боюсь, ты права. - Я была там однажды на экскурсии. Меня жутко укачало, а когда я смогла есть, еда оказалась отвратительной. - Ну что ж, придется попоститься. Ты получила всю информацию для меня? - Почти. Даже я не могу принимать ее быстрее. Что конкретно тебя интересует? - Ну, мне не помешала бы карта. - Это у меня есть. Эй, Ивен, ты нашел то, что искал? - Да, все в порядке, малышка Ти. Джосс вытаращил на него глаза. - Она и с тобой работает? - прошептал он почти беззвучно. Ивен кивнул и слегка запрокинул голову. Джосс заулыбался, когда экран вспыхнул и на нем появилась карта Свободы-2. Это была одна из старейших колоний типа L5, построенных по старому цилиндрическому образцу - две трети сплошные, одна прозрачная. В центре сверкало искусственное солнце, обеспечивающее ультрафиолетом выращиваемые на внутренних уровнях растения, дальше по цилиндру от оси к краям шли так называемые "нижние" уровни, похожие на административные здания, выгнутые в соответствии с кривизной цилиндра. Вся эта структура была испещрена сервисными уровнями, элеваторами, эскалаторами, лестницами, отмеченными и неотмеченными входами. Не самое лучшее место, чтобы спасаться бегством. - Мне пришлось немного пожить там, когда я учился в колледже, - сказал Джосс. - Свобода давно уже не лучшая из колоний этого типа. Но на новых станциях все слишком дорого. Только очень богатые люди могут позволить себе жить там, не говоря уж о том, чтобы, открывать какое-либо производство. Это по карману самым крупным компаниям. Сейчас Свобода-2 почти полностью расплатилась с долгами, хотя в прошлом веке переживала тяжелый кризис. Это обычное дело. Слишком много денег тратится на развитие промышленности и слишком мало - на поддержание нормального уровня жизни. Фармацевтические компании, которые разместились здесь до 2010 года, по-прежнему находятся на Свободе. Все выплаты произведены и им просто нет смысла перебираться куда-то. Остальное делят между собой предприниматели помельче. Кто надеется на быстрые баксы, кто на мелкие налоги. - Быстрые баксы? - Краткосрочные кредиты. Ивен нахмурился. - Похоже, это место - просто рай для всякого подпольного бизнеса. - Это верно. Подпольная торговля лекарствами и наркотиками всегда была проблемой для этих мест. Процветал и игорный бизнес, и махинации с налогами. Короче, весь джентльменский набор. Глиндоуэр пристально посмотрел на карту и тихо спросил: - Где находится уровень двадцать шесть, коридор А19? Джосс постучал по клавиатуре, набирая координаты. В глубине хитросплетений "пятерки" запульсировала красная точка. Ивен уставился на нее. Глаза его посуровели. - Ну и местечко! - выдохнул Джосс. - На этих станциях чем больше у тебя денег, тем ближе к поверхности ты находишься, а без денег твое место в самом низу. А там - бандитизм, наркомания, проституция. На этих уровнях полно вооруженных банд. Службы безопасности не в состоянии изменить положение. Они просто не дают ему ухудшиться, поддерживая статус-кво, насколько это возможно. - Ясно, - хмыкнул Ивен. - Пусть они там внизу делают, что хотят, лишь бы не беспокоили добропорядочных граждан на фешенебельных уровнях. - Что-то вроде того, - отвел глаза Джосс. Ивен склонился над монитором, мрачно глядя на экран. - Лон, дружище, - мягко сказал он, - что же привело тебя в эти трущобы? Риторический вопрос повис в воздухе. Ивен вздохнул, встал, повернулся к Джоссу и посмотрел на него в упор: - Ну что, пойдем и разберемся с этим делом? - Пожалуй, - ответил Джосс, - я просмотрю еще кое-какую информацию и, как только буду готов, можем отправляться. - Как долго ты будешь готовиться? - До завтра управлюсь. У тебя есть чем заняться? - Ну раз уж все равно надо ждать до завтра, отнесу свой костюм техникам, пусть кое-что починят, пока есть время. - Ну что ж, - сказал Джосс. - У меня здесь квартира на другом конце города. Телия знает адрес. Подъезжай завтра к обеду. Я буду готов. - Договорились, - сказал Глиндоуэр и протянул руку. Они обменялись рукопожатием, Глиндоуэр был явно силен, хотя и не хотел этого показывать. "Наверное, понимает, что в демонстрации силы нет никакой нужды, - подумал Джосс. - Он и так мог бы сломать меня пополам безо всякого напряжения". - До завтра, - кивнул Джосс и закрыл за собой дверь. 5 Джосс просидел у экрана информатора всю ночь напролет. В основном шли те же сведения, которые были даны Лону Салоникису перед его отправкой на Свободу-2. Началась вся эта история, как и говорила ему Лукреция, с обращения двух крупнейших компаний, расположенных на Свободе - БурДжон С.А. и МСД Лимитед. Это были компании, которые по старым законам еще обладали статусом многонациональных. У них были даже представители в ООН, так что в отличие от большинства своих конкурентов они считались элитой фармацевтического мира. Практически в каждом государстве Земли у них были филиалы и представительства, а значит - влиятельные друзья и союзники. Даже Солнечная Полиция, которая всю свою жизнь старалась быть вне политики, прислушивалась к их просьбам. К тому же у этих компаний имелись немалые заслуги перед человечеством. Результатом тридцатилетней работы ученых МСД стало появление нового ретровируса, с помощью которого удалось разрешить проблему иммунодефицита. БурДжон синтезировал так называемый "генный клей", разрушающий спирали ДНК практически любых раковых клеток. С компаниями, имеющими репутацию спасителей человечества, нельзя было не считаться. Все началось с БурДжона. Возникло подозрение, что происходит утечка информации о разработке новых лекарств. По идее, эти проблемы должны были решать либо внутренняя служба безопасности самой компании, либо полиция "пятерки", но они не могли справиться с этим. Информация стоимостью в десятки миллионов кредитов стала достоянием публики или, что еще хуже, попала в секретные лаборатории других компаний. БурДжон дал понять всем, что если такая вещь могла случиться с его информационной сетью, то никто другой во вселенной не застрахован от подобных неприятностей. Не исключая и сети спецслужб. Конечно же, этого хватило для того, чтобы в Солнечную Полицию посыпались петиции из ООН с просьбами расследовать это дело. Расследовать именно в Солнечной Полиции, закрыв глаза на то, что большинство государств Земли, входящих в состав Организации Объединенных Наций, согласившись на общую денежную систему и законодательство (так было в Европе после ЕЭС), продолжало держать собственные разведывательные органы, считая, что уж их-то разведка, конечно, надежнее межгосударственной. Нетрудно понять, насколько невыносимой была для них даже мысль о том, что кто-то может проникнуть в их систему безопасности. Поэтому и послали Лона Салоникиса разобраться с этим делом. БурДжон настаивал, чтобы миссия Лона была тайной, тайной - по первому разряду, потому и пришлось посылать его без напарника. Долгое время не было никаких результатов. Лон нашел себе работу в Департаменте Связи колонии и поначалу не обнаружил ничего необычного. Через телекоммуникационную сеть Свободы-2 проходило в сутки до восьми тысяч гигабайт информации. Как раз для любителей поискать иголку в стоге сена. Однако Салоникиса не зря отобрали для этой работы. Связь была его коньком, он серьезно занимался ей до прихода в полицию. Прорыв произошел через несколько месяцев. Салоникис написал и запустил в компьютерную сеть L5 маленькую незаметную подпрограммку, которая производила опознавание каждого пакета информации, проходившего через сеть. С ее помощью можно было сравнить количество единиц информации, указанное в заголовке, с истинным ее количеством в сообщении. Такие программы всегда имеются в коммуникационной сети, поэтому Лону ничего не стоило замаскировать свою ловушку под один из разделов уже действующей системы. Результат не заставил себя ждать. Лон обнаружил, что примерно раз в две недели среди сообщений, отправляемых на Землю, появляется одно, в котором присутствует неучтенная группа байтов, не больше пятидесяти. Всего четыре или пять букв, но Лон сразу распознал в них кодовые группы. После этого открытия он перестал пользоваться коммуникационной сетью "пятерки" для отправки своих рапортов на базу, потом его доклады совсем прекратились, а вскоре он был убит. Джосс облокотился на ручку кресла и задумался. Похоже, Лона раскусил кто-то весьма и весьма изощренный. Этот кто-то понял, чем занимается Лон, и тут же убрал его. Причем убрал чисто, не оставляя заметных следов, так, чтобы можно было спокойно продолжать занятия своими делами, каковы бы они ни были. Ясно, что руководство Полиции не могло оставить этого безнаказанным. Не очень-то вдохновляющая картина. Джоссу пришла в голову мысль, что люди, которые готовы пойти на все, чтобы скрыть свою деятельность, могут где-то переусердствовать и допустить ошибку. "Но, черт побери, я же не специалист по связи! Чего же Лукреция ожидает от меня в этой ситуации? Провести расследование и только? А для чего тогда этот здоровяк в костюме?" Джосс поднес к губам чашку с чаем, и, обнаружив, что он давно остыл, отправился к кипятильнику за новой порцией. "Наверное, мне должно это невероятно льстить. Ведь я занимался только детективной работой, а теперь вдруг мне доверяют комплексное задание", - подумал он. Как и любой полицейский, Джосс был неплохо подготовлен физически, иначе он просто не был бы полицейским. Ему пришлось пройти полный курс подготовки по различным видам самообороны, владению оружием и приемам рукопашного боя. Однако применять все это на практике он не любил, и подозревал, что командование об этом кое-что знает. Джосс был весьма неплох в решении различных головоломок, на что и рассчитывало его начальство. "Значит, им нужно решить проблему, поэтому они дали мне в напарники Ивена, чтобы было кому прикрыть спину. Не оставляют без присмотра". Это могло бы разозлить его. Он не любил, когда его недооценивали. Если бы не тот факт, что Лон Салоникис, талантливый опытный полицейский, имевший много наград, не смог дожить до конца своего расследования и далее не смог оставить никаких сообщений о том, до чего ему удалось докопаться. Его квартира была перевернута вверх дном. Не осталось ни одной записи, исчезло все мало-мальски ценное. Ну почему он не отправил информацию по обычным каналам связи?.. Эта мысль неотвязно мучила Джосса. Впрочем, если Салоникис считал, что система связи не защищена - это было достаточно веским основанием. Так что хорошо, что Джосс не один. Человек, который нашел способ проникнуть в компьютерную связь и сломать системы безопасности в самых засекреченных местах, уберет сколько угодно полицейских, чтобы сохранить это в тайне. Для решения этой проблемы понадобятся крепкие мускулы. Весь Ивен вместе со всем своим костюмом. Так что, придется сказать спасибо Лукреции за то, что она снабдила его таким напарником. Джосс нажал клавишу и снова начал изучать послужной список Глиндоуэра. Детство весьма непримечательное. Родился в Уэльсе, в небогатой семье. Неплохо учился в школе. Заработал стипендию для учебы в университете, однако продолжать обучение не стал. Поступил на службу в полицию. В свободное от работы время занимался социологией. Успешно продвигался по служебной лестнице, пока его не заметили ребята из ОВВ. Там он и нашел свое истинное призвание. Во время разговора с Джоссом Ивен упомянул свою службу в ОВВ как нечто незначительное. Однако его досье говорило о другом. В нем значились Фолкленды-3, Земля Принца Уиллемса, Мыс Восхода, Бредфорд и добрый десяток других горячих точек, включая Саутуарк, - последнюю трагедию такого рода на Земле. Эту историю помнили все. Сначала огромное здание, а потом целый город вместе с жителями удерживались в качестве заложников. При освобождении Саутуарка жертвы были только среди террористов. И не просто жертвы. Все они до единого были убиты. Тогда в демократической прессе кое-кто даже пытался поднять шум по этому поводу, но факты свидетельствовали о другом: количество террористов в этом регионе с тех пор сильно поубавилось. Судя по документам, Ивен руководил этой операцией, он был среди тех, кто разработал ее. "И они уволили его!" - подумал Джосс и тряхнул головой. Он помнил, что после операции в Саутуарке было проведено расследование. Ни один из жителей не сказал ничего плохого о ребятах из ОВВ. Все так: в тот момент никто не решился бы этого сделать. Но через некоторое время Ивен и трое других офицеров были награждены орденами и отправлены в отставку. Конечно, с пенсией и со всеми почестями. Как следовало из тех же документов, некоторые правительственные чины были "обеспокоены" тем, что якобы бойцы ОВВ расправлялись с террористами "с удовольствием"! - Идиоты! - чертыхнулся Джосс. - А что они должны были делать? Извиняться перед бандитами за то, что помешали убить им море народа? Жалеть их? Когда эти ублюдки собирались шарахнуть в городе атомную бомбу! Судя по карьере Ивена, нельзя делать работу слишком хорошо. Это может не понравиться твоим хозяевам. В один прекрасный день они решат, что такой герой, как ты, придет и займет их место. В любом случае, для себя Джосс решил, что если ему захочется отпустить какую-нибудь шуточку по поводу "рыцаря в сверкающих доспехах", то вслух он этого делать не будет. Он продолжил чтение. Так, Солнечная Полиция сразу же приняла Глиндоуэра на службу. Продвижение и здесь было у него весьма быстрым. Такой полицейский способен выполнять любую работу. С такими мозгами и такой подготовкой нельзя прозябать где-нибудь на таможне или за письменным столом. На свете до сих пор оставалось много мест, где требовались жесткость и самостоятельность. Наверное, поэтому Ивен отправился в Пояс Астероидов, где он охотился на наемных убийц, на Уран - разбираться с рэкетом на метановых рудниках, а потом и на Марс - разоблачать банду, грабившую места археологических раскопок. Короче, если уж нужен кто-то для того, чтобы прикрыть спину, то лучшего напарника вряд ли можно желать. Скорее надо подумать, будет ли Джосс полезен в этой команде? Правда, одно преимущество у Джосса было - он хорошо знал Свободу-2, в том числе и ее психологические особенности. Разобраться с этим не так просто, как могло показаться на первый взгляд. Ладно. Бог даст - что-нибудь да получится. Он глубоко вздохнул и вызвал на экран еще одну картинку, которая не давала ему покоя уже несколько часов, постоянно всплывая из недр непокорной памяти: тело Салоникиса, съежившееся у оплавленной стены коридора, после того как убийцы покончили с ним. Что-то в положении тела настораживало. Джосс узнал несколько секретных племенных знаков, о которых слышал еще тогда, когда учился в колледже. Это были ритуальные обозначения, указывающие, что ответственность за убийство лежит на определенной банде. Похоже, эти традиции до сих пор никто не отменил. Джосс выключил монитор и задумался. Перед ним стояла проблема, о которой предупреждают каждого сопа во время учебы: вы должны четко понимать, что важнее - сам факт убийства или то, что убит ваш товарищ. Ярость, которую вы испытываете, мешает раскрытию преступления. Нельзя заниматься вендеттой, надо делать свою работу. И второе. Нельзя допустить, чтобы мысль о том, что кто-то хочет сделать с вами то же самое, мешала расследованию. Это не был предмет, в котором Джосс достиг больших успехов. Он очень сильно подозревал, что ему придется практиковаться в нем долго. 6 Ивен прибыл к О'Банниону на следующее утро, и они еще раз все обсудили, пытаясь выработать план действий. Беда была в том, что Салоникис оставил после себя слишком мало информации. Ивен согласился с тем, что им остается только отправиться на Свободу, и там уже начинать осматриваться. В это утро он так охотно соглашался с Джоссом, что тот уже начал подозревать, что что-то не так. "Что же это они ему обо мне наговорили?" - недоумевал он. Но прочитать что-либо в этих светящихся серых глазах было невозможно. Они решили вылететь на Свободу завтра, и Глиндоуэр ушел по своим делам, как показалось Джоссу, весьма поспешно. Джосс начал паковать вещи. Все-таки Салоникис пробыл там целых три месяца. Надо готовиться к долгой поездке. И потом. Не все же время они будут работать, когда-то надо и отдыхать. Командование поощряло офицеров, имеющих различные хобби. Какую психологическую подготовку ни проводи, никогда нельзя высчитать заранее, что ожидает двух людей, запертых в двухместном корабле, если они не знают, чем им заняться. Джосс любил старину. У него была большая коллекция видеокристаллов с записями тех старинных развлечений, о которых нынешние поколения почти уже не подозревали, а понять смысл происходящего на них могли только единицы. В чемодан он упаковал около тридцати кристаллов: старые "видео" и "кабельные" развлекательные программы, переписанные прямо с кинопленки или видеокассеты. Завернутый в запасную форменную тунику, лежал плейер - лучший, который можно купить за деньги и слишком дорогой даже для его жалованья. Маура беспощадно высмеивала его хобби и утихомирилась только тогда, когда он резко прошелся по ее вышиванию. Несколько журналов легло поверх одежды. Еще в колледже Джосс обнаружил тягу к химии, особенно к органике. Собирание лунных камней было данью этому увлечению. Его всегда интересовало, откуда во внеземных объектах появляются следы органических веществ. Даже в отчетах о марсианских археологических раскопках окаменевшие аминокислоты его интересовали гораздо больше, чем загадочные артефакты. Вряд ли на L5 будет возможность заниматься биогеологией, но, может быть, удастся дописать статью? Вещи были сложены, шаттл уходил завтра в полдень. Джосс рано лег, рано встал, и был уже одет, когда в дверь постучали. - Глиндоуэр, - объявила дверь жестким механическим голосом. - Входи! - отозвался он. Когда Джосс увидел вошедшего в комнату гиганта, чашка выпала у него из рук прямо на приготовленный багаж. Автомат-носильщик едва успел отскочить на фут в сторону. Джосс видел и раньше усиленные боевые костюмы, но такой штуки он даже не мог себе представить. Большинство костюмов оставляли некоторые части тела открытыми, обычно это были голени, бедра, предплечья и плечи. Все это просвечивало через соединенные между собой узлы экзоскелета. Но такого костюма Джосс не видел никогда! Он выглядел как сплошной, гладкий, с матовым блеском панцирь цвета вороненой стали. Росту в нем насчитывалось футов шесть с небольшим. Броня, покрывающая плечи и ноги, повторяла форму мышц Глиндоуэра, что само по себе впечатляло, а грудной панцирь многократно усиливал эффект. На предплечьях металл образовывал массивные утолщения, из которых в сантиметре от запястий выглядывали жерла каких-то орудий. На грудном панцире красовалась эмблема Солнечной Полиции, сделанная из такой же вороненой стали. Шлем безо всяких выступов походил на яйцо из серого зеркального материала. Ничего нельзя было разобрать за этой поверхностью. Вдруг шлем деполяризовался, и нижняя часть сдвинулась вверх. Джосс увидел ухмыляющееся лицо Глиндоуэра. - Что с тобой, - спросил тот, - неужели не нравится моя боевая раскраска? Джосс засмеялся, собрал осколки разбитой чашки и бросил их в утилизатор. - Слушай, а правда, что трафларовую броню невозможно разрушить? - Ну, не совсем так. Если столкнешься с угольным астероидом, может здорово поцарапать. В этих астероидах полно промышленных алмазов. Бывают проблемы с пулями и снарядами. Иногда они здорово портят вид наружного покрытия. Джосс застегнул лямки форменной куртки и еще раз окинул Ивена взглядом. - Вчера ты был не настолько высок, - сказал он. - Это все из-за сенсоров обратной связи - гироскопов и гравитационных компенсаторов. - "Сапоги-скороходы!" - пробормотал Джосс, укладывая остатки багажа на носильщика. - Давай, это я возьму, - сказал Глиндоуэр, протягивая руку к багажу. - Да зачем, он же сам... Ивен подхватил багаж, весивший по крайней мере восемьдесят килограмм, и сунул его под мышку вместе с носильщиком. - Сделай что-нибудь, чтобы он не пихался! Джосс протянул руку и выключил носильщика, беспомощно болтающего в воздухе своими маленькими механическими ножками. Жужжание сервомоторов затихло, и ножки обессиленно повисли в воздухе. - Ну что, отправляемся? - Поехали, - ответил Джосс. Джосс закрыл двери, и они не спеша направились к стоянке шаттлов. Люди, идущие навстречу, удивленно оглядывались на гигантского железного командора, гулко шагающего по коридору. Ивен был похож на великана с детской сумочкой под мышкой, а Джосс рядом с ним чувствовал себя малышом, семенящим на прогулку за собственным папой. - Возможно, я не прав, - сказал он, - но ведь это же не стандартный полицейский костюм, ведь верно? - Да нет, - не сбавляя шага, ответил Глиндоуэр. - У полицейских костюмов нет и малой толики нужных качеств, - презрительная улыбка появилась на его лице. - Когда меня увольняли, я постарался хоть что-то вытрясти из них. Слишком много они были мне должны. Я сказал, что хочу оставить себе свой боевой костюм. Для начала они расшумелись, но потом, когда узнали, что полиция берет меня на работу, сказали: "Что вы, что вы, для Ивена - все самое лучшее, пусть обязательно берет свой костюм", - и отдали его мне... предварительно сняв с него все, что можно. - Сняв все, что можно? - поразился Джосс. - Ты хочешь сказать, что у тебя было вооружения больше, чем сейчас? Ивен искоса взглянул на Джосса. - Все, что у меня сейчас есть, - это два силовых ружья и автоматическая пушка. Боеприпасов к ним не так уж много, скажу я тебе по секрету. Они ободрали этот костюм как липку. Знаешь, что у меня было? - он заговорщически понизил голос. - Два тяжелых лучевика усиленной модификации, огнемет, пушка Вулкан-Гатлинг - отличная игрушка... Ты никогда не сталкивался с ней? Ей можно вскрыть бронемашину, как жестянку с ананасовым компотом. Три тысячи выстрелов в минуту, а весу - всего-навсего сто десять килограммов вместе с охлаждающей системой. Отлично? - Да уж, - согласился Джосс, представив себе человека, таскающего с собой тяжелые лучевики и раскупоривающего ничего не подозревающие танки. Ходили разные слухи, что такие вещи существуют, но полицейского, который говорит о них, как об обычном деле, он видел в первый раз. - А еще у меня был сканер, - мечтательно продолжал Ивен, - он работал в невидимом спектре. Прямо думать об этом невыносимо - все лучшее поснимали. Сказали, что надо соблюдать договор об ограничении вооружений в межпланетном пространстве... Ба, да что тут говорить... Джосс невольно улыбнулся: не часто встретишь человека, который может сказать "ба", это слово он встретил лишь однажды, и то в старом видеофильме под названием "Рождественский гимн". - Так что у меня теперь жалкая пародия на настоящий костюм, - продолжал Ивен. - Впрочем, там, куда мы направляемся, и этого хватит. - Надеюсь, - ответил Джосс. - Мне сдается, что со своей огневой мощью ты вполне мог бы перевернуть небоскреб. - На это хватит и мускулов, - засмеялся Ивен. - Все зависит от того, что это за небоскреб. Джосс кивнул. "Определенно, - подумал он. - Такого парня в трудную минуту рядом с собой иметь неплохо, вот только с рикошетами хлопот не оберешься". Формальности на стоянке шаттлов заняли не больше минуты. Ивен передал для погрузки багаж вместе с затихшим носильщиком, и им осталось только ждать отправления. Шаттл, на котором они летели, принадлежал к классу стандартных многоцелевых аппаратов, уже не первый десяток лет ходивших по маршруту Луна - Земля - Космическая станция. Химические маневровые и циклонические субсветовые двигатели для дальних перелетов и дельтовидное крыло для посадки в атмосфере едва ли намного изменились со второй половины двадцатого века. Шаттл, громоздкий и медлительный, сверкал серебристыми и красными цветами респектабельной компании ТПА. Из сопл маневровых двигателей вдоль бортов белыми облачками клубился жидкий азот. Джосс зевнул и с безразличным видом заметил: - Похоже, ты вызываешь интерес. - Считаешь, это хорошо? - оглядываясь по сторонам, спросил Ивен. - Кое-кто все равно знает, что мы прибываем, так что лишняя реклама вреда нам уже не принесет. - Хотелось бы верить, - пробормотал Ивен, механически наблюдая за погрузкой. "Мне тоже", - подумал Джосс. 7 Умирать она начала прямо на работе. Она вообще не заметила бы никаких признаков недомогания, если бы, как всегда, позавтракала с утра. Уровень сахара в крови держался чуть ниже нормы. "Вовремя надо есть", - решила она, но перед перерывом почувствовала легкую усталость. Пошарив в сумке, нашла завалявшуюся конфету в мягкой обертке, рассеянно сунула ее в рот и вернулась к работе. Ее работа требовала полного сосредоточения. Вот почему она начала принимать эту штуку. Ей страшно не нравилось, что бумажная волокита, пусть и приносящая неплохой доход, отнимает у нее все силы. Кое-кто из друзей намекнул осторожно, что существует в природе такой препарат под названием "гипер". Отличное средство, дающее возможность выполнять свою работу гораздо лучше, чем раньше, и в то же время заниматься совершенно другими делами. Эта штука стоила довольно-таки дорого, но она давно уже перепробовала все, на что можно было истратить деньги на станции. Средство оказалось лучше, чем можно было предположить. После первой же дозы весь мир вокруг наполнился новым смыслом, и жизнь разделилась на две совершенно отдельные и безупречно работающие половины. Одна половина ее существа работала как бы автоматически, сама по себе, другая же с пристальным интересом наблюдала за всем, происходившим вокруг. Автоматическая часть делала свою работу с поразительной легкостью. Было странно вспоминать, как трудно ей было еще вчера решить такие простые вещи: кому позвонить, как справиться с компьютером, как распределить время на работе. Теперь все текло как бы само по себе, без малейшего участия, она наблюдала за окружающим и наслаждалась. А наблюдать было за чем. И поводы для восторгов были. Карл, сидящий в другом конце комнаты, разговаривал по коммуникатору, она могла понять значение любого его жеста, и по его ответам абсолютно точно воспроизвести то, о чем говорят на другом конце провода. По одному только подергиванию века в последнее время она догадывалась, о чем думает ее босс Харви, и каждая поганая мысль этой уродливой старой свиньи ввергала ее в безудержный хохот. За несколько минут она могла предсказать, какие файлы появятся на ее терминале, кого из служащих вызовут на ковер, кто получит повышение и почему, в зависимости от того, получилось ли что-нибудь у босса прошлой ночью. Две сплетни, сопоставленные между собой, могли помочь ей понять, как пойдут дела в их отделе в течение месяца. И, что самое главное, никто даже не догадывался об этих ее способностях. Ее гордое "Я", удобно расположившееся в каком-то тайном уголочке мозга, свысока следило за жалкими людьми, с которыми она работала, за их мелочными заботами и глупыми страстями. Иногда ее охватывало искушение расхохотаться вслух, но она преодолевала его. Ей не хотелось выдавать себя. Иногда эти страсти начинали невероятно утомлять. В такие моменты вся жизнь казалась ей не более, чем пустой тратой времени. Ну как, например, можно серьезно наблюдать, с каким упоением окружающие отдаются своим бредовым эмоциям, совсем при этом не понимая, что каждое их действие, каждое слово определяются предыдущими их собственными словами и действиями, сказанными или произведенными только что. Несомненно, они не догадывались об этом. В такие моменты она увеличивала дозу. Счастье на какое-то время возвращалось к ней: все окружающее опять теплело и приобретало глубину, и наблюдать за ним становилось интересно. Автоматическая часть мозга работала четко и быстро, и свободного времени становилось все больше. Сегодня, однако, у нее болела голова, что само по себе было необычным. Она успела забыть, что такое болезнь: с этой быстрой реакцией на происходящее ей ничего не стоило скорректировать все возможные недомогания. Тело беспрекословно слушалось ее. Почему же сегодня все было по-другому? Конфета не помогла. Может быть, стоило бы, сославшись на головную боль, попросить выходной, поехать домой, принять дополнительную дозу и вернуться на работу завтра, когда все уже встанет на свои места? - Джоанна, с тобой все в порядке? - спросил Карл со своего места. Она посмотрела на него с трудом, и отметила для себя, что ей пришлось совершить небольшое усилие. Ее поразило то, что усилие это было сознательным. Обычно она автоматически поддерживала разговор с сослуживцами, второй своей половиной погружаясь в глубинные нюансы происходящего, проясняя значения слов, читая мысли по выражениям лиц и жестам. Но сейчас она беспомощно смотрела на Карла и не могла придумать подходящего ответа. - Ты в порядке? - еще раз спросил Карл. - Что-то ты побледнела. Она открыла рот... и ничего не смогла сказать. Подобное уже случалось. Один раз на нее уже накатывала волна этой липкой беспомощности. Но тогда приступ быстро прошел - она съездила домой и значительно увеличила дозу. Надо было срочно что-то делать. Конечно, лучше всего сказать, что приболела, и отпроситься домой. Она должна продержаться еще хотя бы полчаса. Но изо рта у нее так и не вылетело ни звука. И это было еще не самое страшное. Она потеряла контроль. Волна ужаса, накатившая на нее, заставила колотиться сердце. Время шло, а ей не делалось лучше. То, что раньше случалось на короткое время, сегодня не имело конца. Она физически чувствовала, как ясность, с которой она привыкла видеть вещи, уходит от нее. Она теряла свое знание навсегда. С потерей знания Джоанна становилась тем, чем была раньше, до того, как начала принимать препарат. Это было невыносимо. В общем-то, она давно уже успела забыть, какой она была до своего чудесного раздвоения, в те времена, когда она еще не могла знать заранее, кто и что в данную минуту собирается сказать, когда она еще уставала от работы и тратила на нее свое время. А сейчас все летит так быстро... Перепуганный Карл встает со своего места и движется к ней, а она даже представить не может, что нужно сделать или сказать. Все уходило от нее: всеведение, сила, холодная объективность - все ее великолепное ЗНАНИЕ. Ее разум таял, как снег под ярким солнцем, мысли и воля уплывали куда-то вне, растворяясь в ярком свете люминесцентных ламп. Это не было безболезненным. Она чувствовала, как каждая крупица ее напрягается, испаряясь в огне бушующего в организме пожара. Ушли чувство времени и память. Она не могла вспомнить лица, склонившегося над ней, долго соображала, что случилось и почему она лежит на полу. Из нее ушло все, кроме ужаса. Он рос в ней, заполняя ее существо. Что ей делать? Что ей делать? Где она? Что это за люди рядом с ней? Почему они так кричат? ПОЧЕМУ ОНИ НЕ ПЕРЕСТАНУТ КРИЧАТЬ? Все зазвенело в ушах, крик достиг своего апогея. И вдруг, милосердная тишина, отключившая крики, шум в ушах... и волна мрака. "Кто я? Что я?" - подумала она. И умерла. 8 Они подходили к Свободе-2 между дневной и ночной ее сторонами. Солнечные лучи, просвечивающие через прозрачный сектор L5, рассыпались на разноцветные спектры и скользили по стеклу мириадами маленьких радуг. Сама станция на первый взгляд выглядела гораздо новее, чем это было на самом деле. В кабине послышались жидкие аплодисменты. - Счастливые туристы, - тихонько заметил Джосс. Ивен хмыкнул: - Скоро они познакомятся с суровой правдой жизни. Стыковка заняла около десяти минут. После того, как Джосс осмотрел станцию снаружи, дурные предчувствия охватили его с новой силой. Он вспомнил, как прибыл сюда во время учебы в колледже. С того времени прошло всего семь лет, но они укладывались в жизнь. Тогда, с непривычки, ему тоже понравилось, как колония выглядит из космоса: огромная, крепкая, блестящая на солнце холодным металлическим блеском. Теперь он очень сомневался в правдивости этого впечатления. Вблизи было видно, что многие наружные панели ремонтировались не по одному разу. Некоторые прозрачные части были закрыты матовыми пластинами, почему-то напоминающими крышу старомодного провинциального вокзала после плохого ремонта. Все-таки семь лет назад все здесь было не в таком обветшалом состоянии. А может, по молодости он просто не обращал на это внимания. Стыковка была несложным делом. Шаттл вошел в зону нулевой гравитации на одном из торцов "пятерки", синхронизировал с ней свое вращение и плавно вошел в док. Ивен встал со своего места задолго до того, как по трансляции разрешили отстегнуть ремни. Пробираясь за ним, Джосс сказал вполголоса: - Не очень-то хороший пример ты подаешь пассажирам, приятель. - Может, ты покажешь им хороший пример и арестуешь меня? - хмыкнул тот. Джосс шел за напарником и пытался понять, шутит он или для чего-то издевается над ним. Один из членов экипажа шаттла посмотрел на Ивена, а точнее на его костюм, и поспешил открыть замки выходного люка. Люк примыкал к туннелю, покрытому изнутри резиной и фибергласом. Огоньки, сверкающие на полу и потолке туннеля, указывали дорогу в порт, как будто этот туннель мог вести еще куда-нибудь. Джосс уцепился за поручень и начал подтягиваться вперед. Ивен следовал за ним. Далеко позади шумели немногочисленные туристы. - Никогда бы не додумался, что сюда можно ездить развлекаться, - сказал Ивен. - Жить и работать здесь - может быть, хотя я бы не стал этого делать. Но приехать сюда в отпуск? - Он потряс головой. - Они едут сюда в основном из-за казино, - объяснил Джосс. - Это не более странно, чем поездка в Лас-Вегас, там ведь тоже нечего было делать, кроме как играть. - А где это? - Лас-Вегас? Древний город в пустыне на западе Северной Америки. Казино там работали почти так же, как и здесь. Дешевое жилье, доступность входных билетов, азарт - вот и все три кита, на которых держится игорный бизнес. Довольно многие рвутся сюда. - Только не я, - откликнулся Ивен, открывая дверь в большую сферическую комнату иммиграционного контроля. - Для отпуска есть места получше. - Уэльс? - спросил Джосс. - А ты был когда-нибудь там? - поинтересовался Ивен, прокладывая дорогу к одному из столов. - Нет, я был только в Лондоне и в Шотландии. Ивен кивнул головой. - В Шотландии есть похожие места. Но Северный Уэльс, - он мечтательно улыбнулся, - не тот, конечно, что был раньше, но все равно - чудесное место. - Доброе утро, сэр, - обратился он к погруженному в свои мысли чиновнику. - Или какое тут сейчас время суток? Иммиграционный офицер, молодой блондин в униформе, с большим носом и грустным взглядом, рассмотрев их значки, сказал: - У нас уже вторая половина дня. Что ж, рад вас видеть. Вы по делу или отдохнуть? - Боюсь, что по делу, - ответил Джосс. - Надеюсь, вы найдете, что ищете, - сказал офицер, подходя к ним с чем-то вроде большой ручки, оказавшейся при ближайшем рассмотрении аппликатором для приклеивания небольших ярлыков. - Это позволит вам без помех проходить через все автоматические двери и открывать любые замки. Будем считать, что это действительно на все время вашего пребывания здесь. Куда вам налепить их? - На значок, пожалуйста, - сказал Джосс. Офицер приложил конец аппликатора к значку и сразу же убрал его. На значке осталось маленькое электронное устройство размером с булавочную головку, при помощи электростатического заряда так здорово прилепившееся к поверхности значка, как будто было его неотъемлемой частью. - А вам куда, сэр? - обратился он к Ивену. - А он пуленепробиваемый? - А-а... не знаю, - сказал офицер. Наверное, это был первый случай в его жизни, когда ему задавали такой вопрос. - Тогда сюда, - Ивен показал на внутреннюю поверхность плеча. Слегка ошарашенный, офицер все же прилепил туда метку. - Благодарю покорно. - Ивен торжественно проследовал дальше. Джосс наградил молодого человека величественной улыбкой и отправился за напарником. - Ты сделал это специально? - сказал он, еле сдерживая смех. - Представители закона должны вызывать должное уважение, - с серьезным лицом констатировал Ивен. В небольшой сферической комнате, в которую они вошли, висела схематическая карта станции. - Вот мы где, - показал Джосс, дотрагиваясь до истертой тысячами прикосновений точки. - Надо ехать сначала на лифте до шестого уровня, затем через поле на скоростном тротуаре, а потом на эскалаторе вверх на административный уровень. Они направились к лифту. - Поле? - удивленно спросил Ивен. - Сельскохозяйственные угодья. Ты, наверное, заметил, что "пятерка" как бы нарезана на ломти. Каждый поперечный отсек полностью изолирован от других. Когда строили станцию, очень опасались, что вся она подвергнется взрывной декомпрессии. Во внешних секторах довольно шумно, так как рядом находятся лаборатории жизнеобеспечения и машинные отсеки, поэтому-то их и отвели под сельское хозяйство. - Поля... - задумчиво покачал головой Ивен, - без гравитации? - С минимальной гравитацией, - поправил Джосс. - При гравитации в одну десятую "же" у них получаются неплохие вещи. Мы с тобой обязательно попробуем кое-что. Например, помидоры. Посмотрел бы ты, какие они выращивают помидоры! Размером с арбуз! Ивен оглядел Джосса со смешанным выражением отвращения и недоверия. - По вкусу они, наверное, напоминают резиновые шары? - Вовсе нет. Они получают столько ультрафиолета, что вызревают не хуже, чем на Земле. Лифт постепенно выходил из зоны нулевой гравитации и опускался на те уровни, где вращение станции уже оказывало кое-какой эффект. Ивен все еще качал головой. - Что бы там ни говорили, а над фермой должно быть небо. - А над нами здесь и есть небо. - Все с тобой ясно, приятель. Ты вырос на Луне, поэтому тебе это кажется нормальным. Джосса удивил странный тон Ивена. Что это, жалость? Неужели Ивен способен на такие чувства? И потом, даже Джосс не был уверен в том, что нуждается в жалости. - Каждому свое. - Джосс вышел из лифта и направился к ленте тротуара. Народу на улице было немного, и первое, что бросилось в глаза, это легкая, облегающая тело одежда здешнего производства, весьма практичная для мест с постоянно контролируемым климатом. Футболки, шорты, короткие юбочки металлического цвета одновременно были и зеркальными и прозрачными, в соответствии с местной модой. Двое молодых парней с вакуумным мороженым в руках таращили глаза на Ивена. - Как ты умудрился привыкнуть к этому? - спросил Джосс. - К чему? - Да к тому, что на тебя постоянно так глазеют. Ивен искоса посмотрел на Джосса и снова начал ухмыляться. - Знаешь, что я тебе скажу? Иногда я не обращаю на это внимания, а иногда поднимаю забрало и смотрю на них. Если после этого они начинают заикаться, то это уже их проблемы. Джосс коротко хохотнул: - Понимаю. Ивен кивнул. Помолчав несколько секунд, он сказал серьезно: - На тренировках они пытались отучить нас обращать на это внимание, но у них ничего не получилось. По крайней мере со мной. Да я и не думаю, что это нужно. Всякое пристальное рассматривание считается демонстрацией угрозы, пусть даже такое безобидное, как сейчас. Не вижу смысла отключать один из сторожевых центров в мозгу. Они перебрались на скоростной тротуар и понеслись мимо полей пшеницы, совсем по-настоящему волнующейся на ветру под мощными вентиляторами. Пшеница на разных полях была разного роста и разной спелости - от тридцатисантиметровых побегов до мощных колосьев ростом с человека. - На Земле такая не вымахала бы, - заметил Ивен. - Это все гравитация. Ивен кивнул. - Как ты, думаешь, что убило моего напарника? Джосс слегка вздрогнул, осознавая резкость в перемене темы. - Я думаю, - сказал он, - что Лон слишком близко подобрался к какой-то секретной информации. Или каким-то образом обнаружил, что стоит за ее утечками. - Что-то, чего он не ожидал, - кивнул Ивен, - что-то, что застало его врасплох. Те, кто убили его, сделали это, скорее всего, от неожиданности. Но теперь они настороже и знают, что мы здесь. У них выигрышная ситуация: они имели много времени для того, чтобы решить, что с нами делать, или хотя бы начать планировать что-то. Джосс кивнул: - Не могу с тобой не согласиться, - он со вздохом посмотрел по сторонам. Они проезжали мимо гигантских плантаций кукурузы, растянувшихся на многие мили, и по верхнему ярусу из пятидесяти или шестидесяти полей, на которых кукуруза выращивалась гидропонным способом. - У меня есть искушение немножко поиграть здесь в туповатых солдафонов, чтобы они сочли нас безнадежными, а потом уже приступить к тому, ради чего мы здесь - начать искать источник утечки информации, главное, попытаться найти записи Лона, - сказал Джосс. - Если они существуют, - раздумчиво произнес Ивен. Они молча смотрели на проплывающие мимо кукурузные поля. - Я с тобой, - сказал, наконец, Ивен. - Бог свидетель, были же раньше тупые полицейские, могут побыть и сейчас... хоть какое-то время. Ивен усмехнулся, но это была не его обычная усмешка. Джосс, увидев ее, растерянно отвел глаза в сторону и точно осознал, что не хотел бы слишком скоро увидеть эту усмешку вновь. Наконец они сошли с тротуара. Пытаясь сориентироваться, Джосс огляделся по сторонам. Когда он был здесь в прошлый раз, пересадочная зона представляла собой голую площадку, от которой уходили эскалаторы на другие уровни центральной секции. Теперь на этом месте развернулся настоящий базар. Тенты, палатки, столики, прилавки, нагроможденные друг на друга, были завалены бог знает чем. Бижутерия, сувениры, одежда, обувь, старые видеокристаллы, пленки, крепкие напитки, словом, все, могущее привлечь взгляд непритязательного туриста, красовалось здесь. Туристы в слишком уж новой, специально для поездки купленной одежде, бродили тут же между прилавками, лениво переговариваясь между собой. - Сюда, - указал Джосс, подходя к эскалатору. Ивен посмотрел сверху вниз на скопище тентов и палаток. - Воровской рынок. - Точно, - подтвердил Джосс. - Я вижу, по крайней мере, трех карманников. Ивен хмыкнул: - Я не это имел в виду. У нас раньше так называли рынки с бросовым товаром, который никто не захочет купить, а если и украдет, так ради беззлобной шутки. Конечно, туристу можно всучить что-нибудь этакое экзотически-бесполезное. Но вообще такой рынок - хороший показатель того, что на станции не производят и малой доли товаров, необходимых населению. Джосс не задумывался над этим - может быть. - Здесь есть таможенные льготы для сувениров? Знаешь, такой закон, позволяющий увезти товаров больше нормы, если ты везешь что-либо, произведенное тут? - Вообще-то, да, - ответил Джосс. - Что-то вроде этого я видел на кольцах Сатурна. Весьма жалкое зрелище. Старики и старухи - бывшие шахтеры, золотоискатели, пилоты - все торговали на рынке вроде этого в старом куполе на Ио. Той дряни, которая продавалась там, описать абсолютно невозможно. Да никто и не покупал ее. Большую часть времени они просиживали, ожидая туристов: "Налетайте, не упустите!" Дикий, но суровый мир дальних рубежей! - передразнил он крикливый голос, который, похоже, ненавидел до сих пор. - Увезите с собой память о крутых парнях, которые... А-а-а!.. - Ивен махнул рукой. - Да пропади они все пропадом! Джосс кивнул и осмотрелся по сторонам. Он помнил Свободу совсем другой. У него возникло чувство, что все здесь за последние годы сдало, поддалось гниению, подобно концам сломанной, несрастающейся кости. Он видел кое-как починенные панели пола, грязь, чувствовал в воздухе какой-то странный и неприятный запах, говорящий о плохой работе кондиционеров. Впечатление было удручающим. Тем более, что это было впечатление первых минут пребывания здесь. Нет ничего важнее первого впечатления - учили их на тренировках. Потом, когда мозг привыкает к окружающему, ощущения притупляются. Поэтому не стоит, доверяя логике, отмахиваться от этих первых эмоциональных впечатлений. Вот и сейчас с ним происходило то же самое: логика отступала на задний план и уступала место бессознательному беспокойству. - Ты не нервничаешь? - неожиданно спросил он Ивена. - Пардон? Что? Джосс почувствовал, что краснеет. Это была единственная черта, от которой он хотел избавиться, но никак не мог этого сделать. - Предчувствия тебя не одолевают? - уточнил он. Ивен посмотрел на него долгим взглядом, и Джосс уже начал краснеть еще больше, но тот сказал: - Иногда бывает. В Уэльсе это называют "хиви", и это не столько предчувствие, сколько знание. - Оно тебе когда-нибудь помогает? - На скачках - да. На работе - редко. А что тебе говорит твое предчувствие? Джосс тряхнул головой. - Я не уверен. Но оно мне не нравится. - Мне тоже, - покачал головой Ивен. - Сидим в этой чертовой космической жестянке, как кошачьи консервы в ожидании кошки. Джосс с удивлением посмотрел на него. - Подумай вот о чем, - продолжил Ивен свою мысль, - если нам вдруг придется уносить ноги, нам нужен будет транспорт, а своего у нас нет. Надо бы, чтобы шаттл поджидал нас в порту, когда начнется большая стрельба. Они приближались к административному уровню, и на эскалаторе становилось все больше людей. - Я думал, ты можешь нажать кнопку и прекрасно обойтись без корабля. У тебя же здесь и движки и система жизнеобеспечения. Ивен навис над ним всей своей серой блестящей махиной. - Джосс, дружище, - прошептал он дружелюбно. - Ты можешь быть худосочным хлюпиком с птичьими костями, выросшим при пониженной гравитации, но даже тебя я не оставлю здесь с теми, кто мог такое сотворить с Лоном. Даже если бы ты мне нравился гораздо больше, чем на самом деле, я бы все же подумал прежде, чем брать тебя с собой сюда. - Ивен выпрямился и прибавил нормальным голосом. - Так что постарайся не забыть расписание шаттлов. Через силу улыбнувшись, Джосс кивнул и про себя принялся составлять очередное резкое письмо Лукреции. - Прибыли? - взглянув на приближающиеся двери, как ни в чем ни бывало хохотнул Ивен. - Прибыли! - ответил Джосс, спрыгивая с эскалатора. Административный уровень был, пожалуй, единственным из всех, могущим хоть как-то сгладить впечатление от станции. Здесь было просто шикарно: пол покрыт коврами, стены обтянуты материей, в подсвеченных нишах - совсем недурные картины. По всему видимому пространству располагались открытые рабочие зоны, парящие над другими уровнями, как острова в небе. Весь этот архипелаг составлял две мили в длину и милю в ширину, а маленькие частные офисы, встроенные в него, походили на коттеджи. Над легкой кривизной зоны, восьмьюдесятью этажами выше, мириады звезд, разбросанных на черном бархате пространства, светили через огромное прозрачное стекло. Джосс остановил какого-то служащего. У того был скучающий откормленный вид человека, имеющего гарантированный заработок. Они спросили у него дорогу к главному администратору станции, после чего Ивен посмотрел на него таким взглядом, что бедняга удалился от них со скоростью по крайней мере превышающей обычную. - Должен сказать, - протянул Ивен, - что для начала я бы навестил местных полицейских. Джосс покачал головой. - Будем двигаться сверху вниз, - он взглянул на Ивена. - Если наши предположения правильны, наш приятель находится где-то в высших эшелонах. Пусть они посмотрят на нас сразу и начнут нервничать. - Ты хочешь сказать, увидят меня, - уточнил Ивен. - И твой серый фланелевый костюм, дружище. Покажем им пурпурного всадника. - Кого-кого? - Как-нибудь расскажу. Когда они добрались до офиса Администратора Станции, там царила паника. Офис полностью занимал один из коттеджей, пристроенных к административному острову. Довольно-таки большое помещение, в котором почему-то ни один человек сейчас не работал. Хорошо одетые люди стояли, сгрудившись в небольшие кучки, и тихонько разговаривали между собой взволнованными голосами. Некоторые из них обернулись, когда Джосс с Ивеном вошли. Разговоры начали замолкать, и вскоре над всем помещением нависла напряженная тишина. "Как в морге... - именно так, подумал Джосс, - кто-то умер. И не раньше, чем час назад. Очень интересно". Молодой рыжеволосый человек в консервативном черном трико подошел к ним. - Вы по поводу Джоанны Мэлори? - спросил он. - И по этому поводу тоже, - ответил Джосс. - О'Баннион, Глиндоуэр. Солнечная Полиция. - Очень рад, офицеры. Пройдите за мной. Молодой человек повел их к крошечному коттеджику. Публика смотрела напряженно. Провожатый говорил торопливо, что-то о том, что местная Полиция скоро прибудет и окажет всю возможную помощь... Джосс кивал, слушая вполуха, а сам тем временем осматривался по сторонам, пытаясь составить какое-то мнение о присутствующих. Большинство отводило взгляды с видом людей, которые боятся, что их чего доброго обвинят в совершении преступления, которого они не совершали и не могли совершить, но вот, все равно, извините, чувствуют за собой какую-то тягостную вину. Стеклянная дверь открылась, и они вошли в маленький офис с двумя столиками, компьютерным терминалом и несколькими небольшими шкафами. На взгляд Джосса, все здесь было слишком уж чистым и прибранным. Сам он иногда месяцами не мог добраться до поверхности своего письменного стола. Трое человек стояли в углу, а на полу лежала неподвижная женщина. Невидящие глаза смотрели в потолок, руки и ноги были разбросаны так, что сразу можно было догадаться, что она мертва. Это была привлекательная, хорошо одетая женщина. Но почему-то совсем не хотелось смотреть на ее лицо. - Понятно, - заявил Джосс, не имея ни малейшего понятия о происходящем. Он давно знал, что такое заявление произведет куда более благоприятное впечатление, нежели сакраментальное "не знаю, что и сказать". Он быстро наклонился и привычно пощупал пульс - всякое бывает на свете, - а потом проверил остальные признаки жизни. - Она умерла около двадцати минут назад, - сказал он Ивену. Затем выбрал среди трех человек самого старшего - женщину лет сорока пяти с длинными серебристыми волосами и красивым лицом, которое выглядело очень сердитым. - Наркотики? - спросил он ее. Лицо сделалось еще более сердитым. Чтобы предупредить вспышку, Джосс встал и подошел к ней с протянутой для пожатия рукой. - Простите, - сказал он, - негоже забывать приличия. Джосс О'Баннион, Солнечная Полиция. Это мой напарник Ивен Глиндоуэр. Все посмотрели скорее на костюм, чем на лицо Ивена, с уже знакомой Джоссу нервной реакцией, возникающей при виде пушек соответствующего калибра. Джосс подумал, что если достаточное количество людей будет реагировать на пушки подобным образом, то, может, и стрелять из них не понадобится. И еще он подумал о том, что в Британии не должно было остаться ни одного преступника, если учесть, что там у Ивена пушки были втрое больше и еще страшнее на вид. - Мы ждали вас, - сказала женщина, пожимая Джоссу руку. "Крепкое пожатие, - отметил он. - Уверенна в себе, но не агрессивна. Сухие ладони". - Я Дорен Орсиерес, - продолжила она. - Глава КСО на Свободе. - А-а, контроль за неприятностями, - констатировал Джосс. Она все еще была раздражена, но уже не настолько. - Боюсь, что это так. То, что произошло сегодня - большая неприятность для нас. "Еще бы... - подумал он. - Когда один из служащих главного административного офиса умирает от передозировки наркотиком посреди рабочего дня..." - Мы заинтересованы, - продолжала она, - чтобы расследование было проведено по возможности без шума. "Чтобы не распугать туристов", - подумал Джосс. - Конечно, - сказал он. - Мы будем работать в тесном контакте с вами и с полицией. Я не видел ничего, что заставило бы меня пренебречь местными законами и взять дело под юрисдикцию Солнечной Федерации. Леди вспыхнула, но тут же взяла себя в руки. Джосс отметил про себя ее реакцию. В будущем это могло пригодиться. - Ваши медики уже были здесь? - спросил он. - Они скоро должны прибыть. Полиция тоже. Джосс удивленно поднял брови. С каких это пор медикам нужно было столько времени, чтобы попасть куда-либо в пределах станции? Еще один плохой признак. - Вы сказали, что ожидали нас, - обратился он к мисс Орсиерес. - Да, мы получили сообщение от вашего начальства. У вас ведь здесь произошел инцидент. Мы попытаемся сделать все возможное, чтобы помочь вам. Джосс кивнул с невозмутимым видом, вспомнил скрюченное тело Лона и спросил себя, видела ли она его. Конечно, видела. Она же из комитета по связям с общественностью - КСО. И в то же время она так хладнокровна. У этой женщины недюжинное самообладание. Дверь в офис открылась, в помещение вошли запыхавшиеся медики: две женщины, молодая и постарше, с шестиконечными Звездами Жизни на рукавах. С ними был молодой мужчина лет тридцати двух с откровенно озабоченным выражением лица. Пока мужчина и молодая женщина разворачивали носилки, женщина постарше опустилась рядом с телом, попробовала пульс, подвижность конечностей, оттянула веко и нахмурилась. Потом еще раз открыла и закрыла глаз покойницы. - Реакция зрачка на свет сохранена, - сказала она Орсиерес, потом оглядела Джосса и нахмурилась еще больше. - Она принимала гипер. - Гипер? - спросил Ивен. Басовый рокот голоса внутри его шлема звучал зловеще. Все оглянулись на него, как бы не веря, что этот робот может говорить, да еще к тому же и обладает разумом. "Как он это выносит? - подумал Джосс. - Неужели каждый, кто видит костюм, думает, что внутри него сидит какая-то обезьяна?" Доктор посмотрела на Ивена и сказала: - 2-гидро-6-пропано-метенпардразин. Джосс удивленно поднял брови. Разработка новых препаратов - дело обычное, будучи и полицейским и химиком-любителем, он был знаком с большинством из них. Он знал, что препараты пардразиновой группы при постоянном воздействии на рецепторы нейронов коры головного мозга ухудшают их функционирование. Проблемой при применении этого препарата могла бы стать токсичность на поздних стадиях привыкания. - Ассоциативные рецепторы, - сказал он. - Все воздействие должно быть направлено на них. Как наркоманы называют это средство? - Мозговорот, бомба, гипер, ускоритель, - доктор взглянула на Джосса с уважением. - Это эйфорическое средство? - Нет, оргментативное, - ответила врач. - Оно вызывает понижение сопротивляемости миелинового слоя оболочки нейронов. Поначалу это не опасно, но потом... - Понятно, - вмешалась Орсиерес, явно раздосадованная этим. - Не пора ли вам забрать тело отсюда, а потом уже заниматься с ним? Доктор с ассистентами погрузили тело на каталку, с трудом распрямив ему конечности. - Нетипичное окоченение, - заметил Джосс. Врач кивнула и протянула ему визитную карточку. - Если захотите побеседовать, я освобожусь после вскрытия. Оно займет несколько часов. - Спасибо, - Джосс взглянул на карточку. - Мы свяжемся с вами. На карточке значилось: "ЛАЙЛА ОРЛОВСКИ, ДМ ЧММК". Что делает здесь доктор медицины, Член Межпланетного Медицинского колледжа? Обычно такие люди работают на более высокооплачиваемых должностях. Ассистенты увезли тело. Доктор последовала за ними, нарочито оставив дверь открытой. Один из секретарей подскочил и так же демонстративно закрыл ее. - Прошу прощения, - сказала Орсиерес Джоссу. - Смерть всегда так удручает. - Понимаю, - ответил Джосс. - Каковы же ваши планы? - попыталась она продолжить разговор. - Поначалу надо устроиться. Полагаю, для нас забронированы места в одном из отелей? - Да, в Хилтоне. Один из моих людей проводит вас. А дальше? - Осмотримся пару дней, привыкнем к месту, позадаем кое-какие вопросы, побываем на месте происшествия. Ну и все такое. Нам так же хотелось бы переговорить с вашей полицией, может, они что-нибудь смогут рассказать. Затем уже начнем работать более интенсивно. - Прекрасно, - кивнула головой Орсиерес. - Я - член дирекции станции. Если вам что-либо понадобится, сразу же звоните мне, - и сделала паузу. - Что касается этого, - показала она рукой на пол, где только что лежало мертвое тело... Джосс успокаивающе замотал головой. - Можете положиться на нас. Общественные связи - не наш профиль, - и улыбнулся одной из самых очаровательных своих улыбок. - Спасибо, - кивнула Орсиерес в ответ. В этот момент дверь распахнулась, и в комнату вошли люди в форме местной полиции - темных трико, облепленных нашивками, знаками отличия и бог знает чем еще. Джосс подавил улыбку. Инструктор по психологии говорил ему, что чем больше декорирована униформа, тем больше тот, кто ее носит, любит применять власть, и тем меньше он уверен в своем праве и в способности применять ее. И еще его учили обращать внимание на шляпы. "Ну, хоть шляп-то у них, слава Богу, нет", - подумал Джосс. Зато украшений - побольше, чем у латиноамериканских диктаторов в старых видеофильмах. Если бы эти полицейские постояли немного не шевелясь, их можно было бы запросто принять за рождественские елки. А их пушки инструктор описал бы, как "слишком большие, цилиндрические, черные и весьма не эффективные". Считалось, что такое оружие выражает скорее сексуальную агрессивность, чем желание бороться с преступниками. Трое вошедших офицеров осмотрелись вокруг. Самый раскрашенный из них - седой мужчина лет шестидесяти с маленькими, близко посаженными глазами и опущенными уголками рта неодобрительно окинул взглядом всех присутствующих. - Где же тело? - спросил он. - С ним занимаются медики, - ответила Орсиерес. - Это гипер. На лице полицейского появилась недовольная гримаса. - И вы вызвали меня из-за какой-то наркоманки? - Какая-то наркоманка, как вы ее назвали, - голос Орсиерес резко задрожал, - была одной из наших самых ценных служащих. Совету это начинает надоедать, шериф Соренсон. Когда кое-кто перестает выполнять свою работу должным образом, Совет замечает это. - Поэтому вы вызвали этих чертовых сопов? - он оглядел Джосса и Ивена так, что можно было подумать, что они сами виноваты во всем происходящем. - Офицеры О'Баннион и Глиндоуэр прибыли сюда, чтобы расследовать дело об убийстве их коллеги, офицера Салоникиса, - сказала Орсиерес, повернувшись к Джоссу и Ивену. - Здесь они случайно, но я окажу вам любезность и представлю их вам здесь, чтобы им не пришлось искать вас по всему вашему Департаменту. Кстати, шериф, нам надо поговорить о взаимодействии полиции с другими службами. Мы находимся в центре станции, а ваши люди добираются за двадцать минут там, где нужно десять... - А-а, это все проблемы с персоналом, - вздохнул Соренсон, как бы отвечая на давно надоевший ему вопрос. - Пока нам бюджет не урезали... - Но вы же сами сказали, что можете обойтись меньшим количеством людей. - Простите, - раздался вдруг голос Ивена. - Может быть, нас все-таки представят? Все опять уставились на него. Джоссу пришла в голову мысль, что даже если учесть, что игра "тупой полицейский - добрый полицейский" имеет свои преимущества, смотреть на то, как они обходятся с Ивеном - просто невыносимо. Но трое полицейских смотрели на руки Ивена по-другому. По их реакции было ясно, что они ощутили свое оружие не более чем игрушкой в сравнении с грозными, отливающими вороненой сталью предметами, скрещенными на металлической груди. Ивен широко улыбался. - О, простите, - заторопилась Орсиерес. - Знакомьтесь: шериф Эдвард Соренсон, начальник полиции, а это офицеры О'Баннион и Глиндоуэр. - Очень рад, - явно солгал Соренсон. - Чем можем - поможем. Рад видеть вас у себя в любое время. Мои люди в вашем распоряжении, - он снова повернулся к Орсиерес. - Кстати, мой доклад о том, что вы вмешиваетесь в дела полиции, завтра же будет в Совете. Всего хорошего... - он тоже вышел, не закрыв за собой дверь. - Интересные дела здесь творятся! - подумал Джосс. - Пожалуй, мы пойдем, - вслух сказал он. - Думаю, здесь пока делать нечего. Когда мы устроимся, мисс Орсиерес, нам бы хотелось обсудить с вами кое-что. Если это, конечно, возможно. - Связывайтесь со мною в любое время, - Орсиерес любезно улыбнулась. - Прошу прощения за некоторые неловкости. Недавно у нас перераспределяли фонды, и кое-кому наступили на мозоль. - Мы постараемся ничего не испортить, - пожал плечами Джосс. - Мы очень рады, офицер О'Баннион. Заходите в любое время. Они вышли из комнаты на свежий воздух и медленно побрели к эскалатору. - Ну-ну, - мягко сказал Джосс. - Хорошей же нам здесь лапши на уши навешали! Ивен посмотрел на него и негромко произнес: - Надо будет осмотреться насчет жучков, когда будем в отеле. Джосс с удивлением взглянул на него. - Ты серьезно? - Здесь полно камер. Не удивлюсь, если есть и микрофоны. Джосс кивнул. Ивен явно становился осмотрительным. Самому ему не хотелось пока делиться своими мыслями. - Куда сначала, - спросил он, - к доктору? - Пожалуй. Хочу посмотреть, как проходит вскрытие. Джосс достал карточку, посмотрел на адрес и подошел к ближайшему справочному автомату. - Три уровня вниз и полотсека вправо, - произнес он через минуту. - Хорошее место. - Странное место для морга, - задумчиво протянул Ивен, становясь на эскалатор. - Я начинаю подозревать, что там у нее частная практика, - откликнулся Джосс. Так оно и оказалось. Это была жилая зона. Двух уровней над ней не было, и "небом" ей служила обратная сторона административного уровня. Дома - не такие примитивные, как на нижних уровнях, с двойными дверями и дорогими металлическими табличками с именами владельцев - свободно отстояли друг от друга. На доме, который они искали, висела блестящая анодированная пластина с надписью: "ВРЕМЯ РАБОТЫ МОРГА: ПОНЕДЕЛЬНИК - ПЯТНИЦА. 8:00 - 17:00." - Интересно, а как же с теми, кто умер в субботу? - пробормотал Джосс. - Может, их сваливают у стены. А может, соседи используют их в качестве удобрения, - ответил Ивен, глядя на садик, росший рядом с домом. Посмотри, какие яблони. В природе таких не бывает. Какая-то генетическая мутация. - Тихо, - сказал Джосс и нажал на кнопку переговорника. - Кто там? - раздался раздраженный голос. - Глиндоуэр и О'Баннион, доктор Орловски. - О, входите. Дверь открылась, и они вошли внутрь. За дверью находилась маленькая площадка, покрытая чем-то, на первый взгляд напоминающим камень. Тот, кто придумал этот материал, был мастером своего дела - даже на ощупь он был холодным. Слева располагалась дверь с надписью: "МОРГ", справа - дверь без опознавательных знаков. - Куда желаете? - спросил Джосс. - Мрачные у тебя шуточки. - Ты еще не видел меня мрачным. - Джосс махнул рукой и подошел к моргу. Большая и чистая медицинская лаборатория сверкала нержавеющей сталью и белым пластиком. В центре стояло несколько столов. На одном из них виднелось тело женщины, умершей наверху. Над телом склонилась доктор Орловски в резиновом фартуке и маске, со скальпелем в руке. - Не думала, что вы прибудете так быстро, - заметила она, не отрываясь от работы. - Садитесь, джентльмены, я скоро закончу. Ивен присел на скамью, с интересом рассматривая обрамленное в рамку древнее издание Анатомии Грея. - Вскрытие центральной нервной системы? - спросил Джосс. Она взглянула на него: - Вы парамедик или что-то в этом роде? - Органический химик, - ответил он. - Ага, простите, еще раз, ваше имя Джосс? - Да. - Очень приятно. А ваш большой друг? - Ивен. - Да яун вир, - улыбнулась Орловски. Ивен ошарашенно посмотрел на нее. - Муж моей сестры из Уэльса, - рассмеялась она в ответ. Вы уже сталкивались с этим наркотиком? - Нет, - ответили они в один голос. - Столкнетесь! И не раз пожалеете об этом. По сра