ин, оскорбленная таким нелепым, с ее точки зрения, заявлением. - Как только я стану вождем Бродяг Песков, мы сумеем украсть столько обсидиана, сколько вам нужно. - Я очень сомневаюсь, что это когда-нибудь произойдет, - уверенно произнес Кидар. - Ты просто недооцениваешь искусство клана Бродяг Песков, - стояла на своем Раин. - Я-то как раз хорошо знаю им цену. Я вообще сомневаюсь, что какой-либо клан воров мог бы снабжать нас ежегодно сотней безупречных по качеству обсидиановых шаров, - ответил вождь. - Но самое главное: тебе никогда не бывать вождем своего клана. - Что ты сказал? - недоуменно вскричала Раин. - Я обещал предоставить тебе власть, но при этом поставил вполне определенное условие: все будет зависеть от того, что ты нам сообщишь, - напомнил ей Кидар. - До сих пор ты не сообщила нам ничего. - Он повернулся и указал на Садиру: - Весь разговор вела только она, и мы дадим ей то, что она просила. Тебе же мы не дадим ничего. - Не пытайся обмануть меня! - предупредила Раин, протягивая руку над водой. - Клянусь, ты еще пожалеешь о своем решении. Кидар громко рассмеялся. - Твое колдовство безвредно для нас, - пояснил он. - Может быть, это и так, но я все равно уничтожу ваш сад, - процедила Раин сквозь зубы. Чтобы показать, что она не собирается бросать слова на ветер. Раин начала выкачивать из пруда жизненную энергию. Под ее рукой образовалось завихрение, и от воды к ее руке поднялась струя пара. Так как башня Пристан была построена из того же самого ноздреватого камня, из которого были стены, пол и потолок пещеры, так памятной ей по ее смертельной схватке с принцем Джоджектом, Садира знала, что камень этот не пропускает волшебную энергию и, следовательно, энергия, которую сейчас извлекала ее сестра, могла поступать только от растений, населявших бассейн. Учитывая скорость, с которой поступала энергия, Садира сделала вывод, что не пройдет и пятнадцати - двадцати секунд, как бассейн будет осквернен и вся растительность в нем погибнет. - Раин, не делай этого! - возмущенно закричала Садира, бросаясь к сестре. - Неужели ты и на самом деле думаешь, что они дадут тебе то, что ты хочешь? - в ярости проговорила Раин. - Они сталкивают нас с тобой лбами, и ты помогаешь им в этом! - Даже если это и так, я не могу одобрить то, что ты сейчас делаешь, - ответила Садира. Тем временем растения, находившиеся под рукой Раин, начали приобретать коричневый оттенок, и от пенящейся воды потянулся отвратительный запах гниения и разложения. - Остановись! - закричал Кидар. - А почему я должна остановиться? - с вызовом спросила Раин. - Мы ведь в любом случае обречены на смерть. - Это к делу не относится, - произнесла Садира, не отводя глаз от коричневого пятна, расползавшегося по воде. - Я в последний раз прошу тебя остановиться. - Ты можешь просить все... Но ей не удалось закончить фразу. Возмущенная до глубины души Садира присела и, выставив ногу, резко повернулась, зацепив ногу сестры. Не ожидавшая нападения со стороны Садиры Раин удивленно вскрикнула и, потеряв равновесие, свалилась в бассейн. Оказавшись в коричневой воде, она стала громко звать на помощь. В тот же миг пять-шесть теней беззвучно скользнули в бассейн, не нарушив зеркальную поверхность воды, и плавно заскользили к барахтавшейся в коричневой воде Раин. Схватив ее за руки, тени потащили ее на глубину. По телу женщины постепенно распространялось черное пятно. Раин повернула голову в сторону Садиры и открыла рот, чтобы закричать... Больше ее Садира не видела. Потрясенная тем, что произошло, Садира угрюмо уставилась на воду, не имея сил даже встать. Однако она не чувствовала себя виновной в смерти сестры, которая в припадке ярости собиралась осквернить бассейн и погубить сад. Сама Садира поняла еще в Ниобенэе, что ничто, даже предательство со стороны теней, не оправдывает уничтожение плодородной почвы. Пытаясь отомстить теням сегодня, ее сестра была готова обречь бессчетное количество будущих поколений на жалкое существование. Вся уйдя в печальные размышления о судьбе своей сестры и будущих поколений, колдунья не заметила, как к ней подошел вождь теней. От мрачных мыслей ее отвлекло прикосновение его ледяной руки. - Пошли, нам надо поторапливаться, - тихо проговорил он. - Почему? Так ты можешь предать и меня? - резко спросила Садира. - Мы не предавали женщину-эльфа, - ответил Кидар. - Мы просто в точности выполнили наше обещание... - Вместо того чтобы учитывать его суть, - прервала его колдунья. Она встала и взглянула прямо в горящие синие угольки-глаза тени. - Разве вам было так уж трудно дать ей то, что она просила? - Нет, не трудно. Но в таком случае мы не смогли бы дать тебе то, что хотела ты, - ответил Кидар. - Может быть, это устроило бы тебя больше? - По крайней мере, у меня была бы причина доверять вам, - ответила Садира, увиливая от прямого ответа на каверзный вопрос. - Доверяешь ты нам или нет, не имеет сейчас никакого значения, - ответила тень. - А теперь пошли. Нам надо спешить, или ты превратишься в неразумное, бессловесное существо и сбежишь, прежде чем мы сумеем тебе помочь. Тень указала на известняковую плиту, на которую опустилось колено Садиры перед тем, как она сбила с ног Раин. На плите виднелось едва видимое пятнышко крови. Садира поспешно опустила глаза и увидела, что слегка поцарапала коленную чашечку. По краям ссадины уже появились желтые чешуйки. Кидар повел ее по мостику к башенке, находившейся в центре бассейна. По дороге Садира задала ему вопрос, давно вертевшийся у нее на языке: - Почему вы помогаете мне? Вам же было бы проще простого найти подходящий предлог и поступить со мной точно так же, как вы поступили с Раин. - Я уже говорил тебе, что мы выполняем свои обещания буквально, - настойчиво повторила тень, хотя по ее тону можно было понять, что она что-то недоговаривает, по крайней мере, говорит не всю правду. Садира остановилась, ошеломленная мыслью, которая неожиданно пришла ей в голову. - Тут что-то не так, - задумчиво произнесла она, ни к кому не обращаясь. Ей пришлось стиснуть зубы, когда болезненная судорога неожиданно свела мышцы ее оцарапанной ноги. - У вас должна быть причина, и причина основательная, чтобы стремиться помочь мне бросить вызов Дракону. - Какое тебе до этого дело? - резко спросил Кидар. - Мы готовы помочь тебе. Только это и должно иметь для тебя значение. А мотивы наших поступков мы предпочли бы держать при себе. - Если вы хотите, чтобы у меня был хотя бы какой-то шанс противостоять Дракону, я должна знать все о нем и об этом месте, - ответила Садира. - В противном случае вы можете дать мне умереть прямо здесь. - Я полагаю, что могу рассказать тебе обо всем этом. Это не принесет нам вреда, а может быть, даже и поможет, - согласился Кидар, делая шаг по направлению к башенке. - Ты показала себя с самой лучшей стороны, проявила свои самые лучшие качества, иначе ты никогда бы не добралась сюда. Ты оказалась сильной, волевой, находчивой, предприимчивой, не боялась риска и боли, страданий и лишений. И ты оказалась здесь, не прибегая ни к чьей помощи. Все это, вместе взятое, может послужить хорошей основой для достижения той исключительно трудной и опасной цели, которую ты поставила перед собой. - Все это очень интересно, но не имеет никакого отношения к заданному мною вопросу, - заметила Садира, не давая возможности тени увести ее с помощью откровенной лести от существа вопроса. Кидар тяжело вздохнул. - Скажи мне честно, что тебе известно о башне Пристан? - без всякого энтузиазма спросил он. - Вполне достаточно, чтобы догадаться, что ты ведешь меня в Хрустальный зал башенки, - ответила колдунья. Она быстро пересказала то, о чем в свое время поведал ей Эрстал. Из ее рассказа следовало, что Доблестные воины взбунтовались против Раджаата и вынудили его превратить Борса в Дракона. Садира и Кидар добрались до Хрустального зала как раз в тот момент, когда она подошла к тому месту своего рассказа, которое было связано с карликами Джоошем и Сармом, сумевшими проследить Борса до башни Пристан. Как только она упомянула имена карликов, Кидар взорвался: - Пусть призраки маленьких воров никогда не обретут покоя! Садира удивленно взглянула на него. - Что же они украли? - недоуменно спросила она. - Мы увидим это достаточно скоро, - ответила тень, протягивая ей руку. - Тебе придется на секунду взять меня за руку. Не бойся, ничего страшного не случится. Колдунья схватилась за ледяную руку тени. Ей пришлось сдержать крик боли, когда после прикосновения рука призрака начала забирать тепло ее тела, заставляя ее дрожать от такого невообразимого холода, который ей никогда прежде не доводилось испытывать. Кидар сделал шаг вперед, растворяясь в стене из оникса и потащил Садиру за собой. Колдунья почувствовала острый приступ тошноты, от которого содрогнулось все ее тело, когда она проходила вслед за тенью сквозь стену. Буквально через секунду рука Кидара выскользнула из ее руки. - Милости просим в Хрустальный зал, - торжественно произнес вождь теней. - Именно здесь Раджаат наделил своих Доблестных воинов властью выполнять его волю, и именно здесь предатели вынудили его превратить Борса в Дракона. Сначала колдунья не видела ничего, кроме яркого багрового сияния, кружившегося вокруг нее подобно гонимому ветром туману. Затем ее глаза стали привыкать к необычному освещению, и она увидела, что внутри башенки только одно-единственное, довольно темное помещение. Куполообразное зеркало служило ему полом. Белые стены отвесно уходили высоко вверх, поддерживая хрустальный купол, который она видела с дорожки внизу. Столб розового света опускался от купола прямо в центр зеркала, где находилась дюжина блестящих обсидиановых шаров различного диаметра. С первого взгляда Садире показалось, что они должны были бы раскатиться в разные стороны, но, внимательно приглядевшись, она заметила, что им мешают это сделать крошечные мраморные клинышки. Внутри каждого из шаров медленно вращался тончайший пучок синего света, напоминавший собой какое-нибудь живое существо. - Что это такое? - удивленно спросила Садира, у которой вдруг начало дико чесаться колено. Нагнувшись, чтобы почесать его, она обнаружила, что колено полностью закрыто желтым панцирем. - Яйца, - коротко пояснил Кидар, указывая колдунье на блестящие черные шары. Когда она, прихрамывая, отошла от стены, ее глазам предстали десятки теней, выстроившиеся вдоль края пола-зеркала. Каждый раз, когда они делали выдох, клубы черного тумана вырывались из их голубых ртов и медленно поднимались вверх к потолку, еще больше затемняя помещение. Колдунья не знала, находились ли тени здесь все время, или же они только-только появились в комнате, так как с плотно закрытыми ртами и глазами они были совершенно неразличимы на фоне темных стен. - Мы должны выращивать нашу молодежь изолированно, переводя ее из меньших шаров в большие, по мере того как она подрастает, - пояснил Кидар, указывая своей темной рукой на обсидиановые шары. - До того, как Джоош и Сарм появились здесь, в этом не было необходимости. Мы выращивали их всех вместе внутри черной линзы. - Черной линзы? - удивилась Садира. - Раджаат обычно использовал черную линзу в своих волшебных целях, - ответил Кидар. - Без нее мы не можем сделать тебя такой сильной и могущественной, какой ты хотела бы стать. Но если ты сможешь украсть Меч Карда, ты будешь обладать двумя вещами из трех, необходимых тебе, чтобы убить Дракона. - Не мог бы ты пояснить все это попонятнее? - попросила Садира. - Зачем мне нужен Меч Карда? - Потому что он был выкован самим Раджаатом, - ответил Кидар. - Это один из нескольких клинков, способных ранить Дракона. Кроме того, у него есть еще одна не менее важная для тебя особенность: он защитит тебя от ударов Дракона. Ни один из Доблестных воинов, включая предателей, не может ударить того, кто обладает мечом, выкованным самим Раджаатом. - Я смогу заполучить этот меч, - уверенно ответила Садира. - А сейчас я хотела бы знать, что же вы все-таки конкретно намереваетесь сделать для меня. - Ты лучше поймешь это, когда мы закончим, - сказал Кидар. - Но если говорить по существу, мы собираемся открыть тебе секрет нового источника волшебной энергии. Он не использовался со времен Раджаата, и о нем давно уже все забыли. Это тоже даст тебе определенное преимущество в борьбе с Драконом. - А третья вещь? - с большим интересом спросила Садира, которая была так поглощена разговором, что даже забыла о боли в колене. Кидар указал вверх, имея в виду что-то, находившееся на равном расстоянии как от хрустального купола, так и от пола. - Черная линза, - ответил он. - Без нее тебе никогда не удастся убить Дракона. Садира последовала взглядом за его пальцем и увидела громадное овальное кольцо, прикрепленное к стенам. Внутри его находились семь различных самоцветов, каждый размером с голову великана. Шесть перекладин выступали из внутренней стенки кольца, поддерживая еще одно стальное кольцо, но меньшего диаметра, расположенное прямо над самым центром зеркала-пола. Исходя из диаметра пустого кольца, Садира предположила, что кристалл, который когда-то в нем помещался, должен был быть размером с хорошего канка. Сейчас же, когда оправа была пустой, сквозь нее свободно проходил столб багрового света, падая прямо на разложенные внизу яйца. - А где я найду эту черную линзу? - неуверенно спросила колдунья, с беспокойством прикидывая про себя, сможет ли она сдвинуть ее с места, когда обнаружит. - Ее поисками тебе придется заняться самой. У нас нет никаких сведений о том, куда направились Джоош и Сарм после того, как покинули башню, - ответил Кидар. - А сейчас тебе придется потерпеть еще раз прикосновение моей руки. - С этими словами Кидар потянулся к ее руке. - Я должен доставить тебя туда, где мы сможем сконцентрировать на тебе волшебную силу солнца. - Подожди, не будем спешить, - ответила Садира, отстраняясь от Кидара. Хотя колдунья была до смерти напугана тем, что происходило с ее ногой, она была полна решимости узнать все, что можно, относительно башни Пристан и Дракона. Кроме того, она полагала, что Кидар сумеет привести в порядок ее ногу. По крайней мере, на это можно было надеяться, если тени говорили правду, когда предлагали исцелить Магнуса. - Какой вам резон помогать мне уничтожить Дракона? Изо рта Кидара вырвалось облачко черного тумана. - Мы хотим очень немногого, - ответил он. - Наша раса была рождена с помощью той же самой магии, которая помогла Борсу превратиться в Дракона. Мы являемся потомками верных слуг Раджаата, мужчин и женщин, которых Доблестные воины принесли в жертву, чтобы довершить предательство своего повелителя. Если Борс умрет, наша раса избавится от довлеющего над ней злого рока, и мы перестанем быть тенями, снова приняв наш обычный облик. - Благодарю тебя, - сказала Садира, кивнув вождю теней. - Теперь я готова последовать за тобой. Кидар привлек ее к себе. Страшный холод мгновенно распространился по всему ее телу, обжигая кожу и промораживая ее до костей. Черное пятно стало расползаться во все стороны от того места, где темные руки обнимали ее, вызывая ледяное, похожее на смерть окоченение. Колдунья почувствовала, как у нее подогнулись колени, затем она упала в объятья тени. Кидар поднялся в воздух, держа в руках трепещущее тело Садиры. Остальные тени двинулись к центру комнаты, исполняя какой-то бешеный, неистовый танец, выдержанный в определенном ритме. Сверкающие вспышки света начали вырываться из зеркала-пола. Они устремились вверх, проходя сквозь самоцветы, установленные в стальном кольце, которое когда-то поддерживало черную линзу. Кидар поднял Садиру почти до самого хрустального купола, прежде чем остановиться. Колдунья увидела, что ее тело полностью напоминает его - черный силуэт без малейшего намека на ее стройную женственную фигуру. Внизу она видела потрясающее буйство красок. Многоцветный фонтан света ударял вверх, отражаясь от стен, проходил сквозь самоцветы и окутывал ее ноги подобно пламени, не выделяющему тепла. Пока Садира наблюдала за фантастической картиной безумной пляски света, пляшущие лучи постепенно слились в единый призматический световой поток. Вспышка, больше напоминавшая взрыв, которая последовала вслед за этим, породила кипящее разноцветное облако, которое поднялось вверх, едва не достигнув ног колдуньи. Из его недр донеслись глухие раскаты грома. Одновременно из облака ударили в ее сторону ослепительные лучи золотистого света и черные потоки темноты. По всему ее телу пробежали сначала горячие волны нестерпимой боли, за которыми последовали леденящие волны кошмарного холода. Садира почувствовала, что она выскальзывает из ледяных объятий Кидара. Уже погружаясь в волшебное море буйствующих красок, колдунья услышала свой собственный отчаянный крик. Когда же ее голос, эхом отразившись от стен и купола, вернулся обратно к ней, в нем слышалось уже ликование и торжество. 18. ПЕСНЯ ЛИРРОВ Едва только багровый диск заходящего солнца коснулся горизонта, Магнус присоединил свой усталый голос к хору лирров, которые завели очередную заунывно-печальную песню. Эти напоминавшие собой ящеров существа окружили Певца Ветров, стоя на задних лапах и вытянув колючие хвосты, чтобы сбалансировать вес тяжелых, покрытых роговой чешуей тел. Выводя рулады, они раздували великолепные чешуйчатые воротники и открывали пасти так широко, что обнажались розовые глотки и страшный набор острых, как бритва, зубов. Магнус пел вместе с лиррами уже несколько часов, начиная с того момента, когда вскоре после полудня стая появилась на поле. Поначалу Певец Ветров надеялся, что ящеры примут его за дерево и пройдут мимо. К сожалению, ветви, которые росли из верхней части его туловища, начали дрожать от страха, выдавая его животное происхождение. Один из лирров заинтересовался странным деревом и подошел посмотреть на него, после чего начал скрести своими острыми когтями по его туловищу. В этот момент Магнус отчетливо понял, что стая наверняка сожрет его. Но он не собирался сдаваться без боя. Решив защищаться, он треснул изо всей силы своим могучим кулаком по черепу лирра, уложив его на месте. Это привлекло внимание остальных тварей, которые вернулись и начали кружить вокруг Магнуса, издавая леденящие душу звуки своей охотничьей песни. Их отвратительное завывание навело Певца Ветров на мысль присоединиться к их пению в надежде на то, что это поможет предотвратить, пусть хоть на какое-то время, трагическую развязку. А другой, по его мнению, быть и не могло, учитывая его положение и явное неравенство сил. Избранная им тактика оказалась вполне успешной, и Певцу Ветров не составило особого труда в точности воспроизвести плач лирров. С этого момента лирры безостановочно кружили вокруг него, не в состоянии определить, с чем же они имеют дело - с добычей, деревом или необычным сородичем. Однако Магнус не мог до бесконечности водить за нос хищников. Он уже слышал хриплые нотки в своем голосе, а это означало, что еще до наступления рассвета голос окончательно сядет. Но тут, к облегчению Магнуса, лирры внезапно смолкли. Прислушавшись к чему-то, они все, как один, встали на свои четыре ноги и повернулись на восток. Магнус заметил, как в их желтых глазах вдруг появился голодный блеск. А мгновение спустя вся стая затрусила в том направлении. Магнус тоже повернулся на восток. Он сразу понял, что обладавшие великолепным слухом хищники еще издали услышали о появлении новой добычи, на которую и собираются теперь напасть. Приглядевшись, он увидел одинокую фигуру, приближающуюся со стороны башни Пристан. С такого расстояния в надвигающихся сумерках Магнус не мог хорошенько рассмотреть, кто бы это мог быть. Как он ни старался, определить, Раин это или Садира, было выше его сил. Ему оставалось лишь ждать. Но кто бы это ни был, он был обязан предупредить об опасности. - Берегись! - громко закричал Магнус. - Лирры! Но он опоздал со своим предупреждением, так как лирры уже вплотную подобрались к добыче. Не теряя времени, они набросились на нее, норовя вцепиться в горло острыми клыками и разорвать живот жертвы длинными когтями. Покрытые листьями ветви, растущие из тела Магнуса, задрожали от ужаса, и он попытался отвести свои лишенные век глаза в сторону. К его искреннему изумлению, атакующим лиррам не удалось опрокинуть женщину. Она просто остановилась, и лирры свалились с нее, щелкая челюстями и отчаянно колотя по воздуху лапами. Оказавшись на земле, лирры изменили тактику. Теперь они решили вцепиться в ноги добычи, чтобы попытаться опрокинуть ее на землю, лишив возможности защищаться. Насколько мог судить Магнус, женщина спокойно стояла на месте. Она только вытянула руку по направлению к заходящему солнцу. К тому времени, когда она опустила ее, все ее тело светилось багровым светом. Она нанесла прожорливым лиррам несколько ударов ногой, чтобы отогнать их. Ее поведение навело Магнуса на мысль, что это Садира, так как он хорошо знал, что ни один эльф никогда не стал бы проявлять такую трогательную заботу о животных, особенно о хищниках. Видя, что лирры никак не реагируют и не собираются оставить ее в покое, колдунья вытянула руку в их сторону. Из-под ее ладони сверкнула ослепительная вспышка красного света. Когда Магнус смог снова видеть, от хищников не осталось и следа. Хорошо зная возможности Садиры как колдуньи, которыми она обладала до своего посещения башни Пристан, Магнус сейчас собственными глазами увидел, насколько возросли они теперь. Колдунья не спеша направилась к Магнусу, как будто ничего не случилось, и вскоре он уже мог разглядеть ее светлые, янтарного цвета волосы, сверкавшие в лучах заходящего солнца. Ее лицо, однако, оставалось погруженным в тень, и Магнус смог его рассмотреть только тогда, когда она оказалась прямо перед ним. То, что Магнус увидел, потрясло его до глубины души. Широко открыв глаза от изумления, он уставился на колдунью. На ее коже не было даже легкой царапины в тех местах, по которым прошлись острые зубы и когти лирров. Но не это заставило Певца Ветров потерять дар речи, а внешность Садиры. Хотя она оставалась такой же красивой, как и раньше, но ее кожа стала черной как смоль. Ее глаза теперь не имели зрачков и напоминали сверкающие синие угольки. Ее губы из алых стали синими под цвет глаз. Когда она выдыхала, у нее изо рта вырывалась струйка черного пара. - Что-нибудь не так, Магнус? - весело спросила Садира, тепло улыбаясь ему. - Тебе что, не нравятся чернокожие женщины? - Пока ты остаешься Садирой, у меня нет возражений, - ответил Певец Ветров, отвечая ей улыбкой. Его ответ вызвал ответную улыбку у Садиры. - Это действительно я, Садира, - невозмутимо произнесла она. На ее лице появилось печальное выражение, когда она добавила: - Мне очень жаль сообщать тебе об этом, но Раин никогда не вернется назад. Певец Ветров понимающе кивнул. У него комок подступил к горлу, но он сдержался и постарался не выказывать своих чувств. Для него это была огромная утрата, так как он и Раин воспитывались вместе и она была ему небезразлична. Помолчав немного, Магнус сказал: - Я все понимаю. Да и дела сейчас складываются так, что я вряд ли бы смог отправиться с ней куда-нибудь. - Чтобы подчеркнуть свою мысль, он покачал ветвями. - Может быть, тебе захочется отправиться со мной вместо нее? - Не смейся надо мной, - жалобно произнес Магнус. - Мне будет совсем не до смеха, когда ты отправишься домой, оставив меня здесь одного на верную смерть. - А я и не смеюсь над тобой, - спокойно ответила Садира. - Наоборот, я собираюсь вызволить тебя из беды. Теперь я смогу сделать это, правда, тебе придется потерпеть. Процесс будет болезненным. Главное, что ты здесь не останешься. С этими словами колдунья решительно подошла к Певцу Ветров и начала выдергивать ветви из его тела. - Мне же больно! - заорал Магнус, пытаясь оттолкнуть руки колдуньи. Но он очень удивился, когда ему этого не удалось сделать. Не то что ее руки были очень уж сильными, они просто не поддавались его нажиму. - Сейчас же прекрати! Но Садира неумолимо продолжала выдергивать ветви, не обращая внимания на крики и стоны, причем толстые ветки поддавались с такой легкостью, как будто это были тонюсенькие веточки. - Судя по твоей болезненной реакции, ты собираешься прожить остаток своих дней, заботливо лелея листья, украшающие твою спину, - насмешливо проговорила колдунья, выдирая последнюю ветвь. - Вот так и выглядят срубленные деревья, - печально произнес Певец Ветров, глядя на груду веток и сучьев, которые колдунья набросала вокруг него. - Это точно. Тем более что ты все-таки не дерево, - с теплотой в голосе сказала Садира, кладя руки на его ствол. - Ты как-никак эльф... до определенной степени. Я теперь в состоянии сделать тебя снова полноценным эльфом. Так что смерть тебе больше не угрожает. Но предупреждаю - будет очень больно. Глубоко в недрах ствола, в том месте, где раньше были ноги, Магнус ощутил странное покалывание. Он попытался пошевелить ногами и, к своему огромному облегчению, почувствовал, что мышцы слушаются его, несмотря на то что нижняя часть его тела была закована в ствол дерева. - Соберись с духом, - твердо произнесла Садира. - Тебе будет больно, очень больно. Но это единственная возможность освободить тебя из колдовского плена. Я постараюсь сделать все как можно быстрее, чтобы тебе долго не мучиться. Внезапно ствол дерева оказался в огне. Магнус дико закричал, потом завыл от боли. Его звериный вой разнесся над полем. Несколько мгновений он бешено корчился от боли, задыхаясь в едком дыму и пытаясь сбить пламя, пожиравшее нижнюю часть его тела. Он начал уже думать, что Садира решила, что лучше проявить милосердие и прикончить его сейчас, а не оставлять здесь, беспомощного и обреченного на верную гибель. Но его настроение быстро изменилось, когда он почувствовал, что его ноги освободились. Не удержав равновесия, Певец Ветров повалился вперед, упав к ногам колдуньи. - Как тебе удалось сделать это? - прошептал он, проводя руками по своим все еще дымящимся ногам. - Тени поделились со мной древними секретами, - ответила колдунья, протягивая руку Магнусу. - О существовании многих из них я даже и не подозревала. Ты только что видел собственными глазами, насколько выросли мои силы. Магнус недоверчиво прижал уши к голове. - Что за чепуху... - начал было он. - Это вовсе не чепуха, - резко ответила Садира. Чтобы разубедить его и показать, на что она способна, колдунья оторвала массивное тело Певца Ветров от земли. Оно буквально взлетело вверх, словно это было тело ребенка. Широко открыв от изумления рот, потрясенный Магнус уставился на руки Садиры. - Ты обладаешь силой великана, - ахнул он. - Здесь дело не в силе, а в солнце. До тех пор, пока оно находится над горизонтом, я могу черпать волшебную силу от него. Этот дар я получила от теней. - Другими словами, ты стала служительницей культа солнца? - недоумевающе спросил Магнус. Садира отрицательно покачала головой. - Нет, - возразила она. - Тени объяснили мне все это следующим образом: солнце - источник всех форм жизни. Все виды колдовства основываются на использовании жизненной силы, заимствуемой у растений и животных. Колдуны и колдуньи получают необходимую им волшебную энергию от растений, Дракон же - от живых существ, прежде всего от животных. Я же получила возможность черпать энергию для колдовства еще от одного источника - от самого солнца. Ты, надеюсь, понимаешь, что это самый могущественный источник из всех существующих. Магнус все еще сомневался. - Тени дали тебе такой дар? - недоверчиво спросил он. - Невероятно! Неужели тени так много знают о солнце! - А кто больше них разбирается в свете? - спросила в свою очередь Садира. - Ведь без света не может быть и тени. Но вместо ответа Магнус неожиданно развернул уши вперед и стал смотреть через плечо колдуньи. - Там кто-то есть, - прошептал он. Садира повернулась как раз в тот момент, когда из кустов метрах в сорока от них показалось уже хорошо знакомое ей тело, обтянутое сарами. Это был не кто иной, как принц Джоджект. Даже на таком расстоянии колдунья могла видеть, что его красные ноздри раздуваются от ненависти. Взгляд луковицеобразных глаз не отрывался от лица Садиры. Джоджект поднял руку и направил ее прямо на колдунью. Заметив его жест, она не раздумывая оттолкнула от себя Магнуса, который пролетел по воздуху и шлепнулся на землю в нескольких метрах от нее. Садира увидела, что у принца задвигались губы, и поняла, что он произносит магическую формулу. Через мгновение над его головой появился светящийся силуэт огромной совы, которая понеслась к Садире. Из пустых глазниц птицы били языки оранжевого пламени, а вместо лап у нее была пара шипящих молний. Садира даже не попыталась уклониться от врага. Наоборот, она замерла на месте и дала возможность сове наброситься на нее. Сова атаковала колдунью в облаке искр и пламени. Ее серебристые молнии, не причинив вреда, коснулись кожи Садиры, а потоки огня, лившиеся из ее глаз, поливали девушку без видимого эффекта. Колдунья позволила атаке продолжиться еще несколько мгновений, потом коснулась тела совы и начала выкачивать из нее жизненную энергию. Процедура оказалась идентичной той, которую она обычно использовала, заимствуя жизненную энергию из растений. Сова почти сразу же утратила свою агрессивность, и ее тело начало постепенно уменьшаться в объеме, пока от волшебной птицы практически ничего не осталось. Выразительно посмотрев на Джоджекта, Садира опустила руку ладонью вниз и выпустила полученную энергию обратно в почву. Покончив с этим, она медленно двинулась к принцу. - Все это время я задавала себе вопрос: а что же случилось с тобой, принц? - поинтересовалась она. - И вот ты тут как тут. Недаром я так и не поверила в твою гибель. Теперь я вижу, что была совершенно права. Честно говоря, я очень надеялась, что прошлая наша встреча не окажется последней. Позади нее Магнус пришел в себя после падения и, поднявшись на ноги, последовал за колдуньей, но держась на почтительном расстоянии. - Что ты делаешь? - озабоченно спросил Певец Ветров колдунью. - Нам надо бежать отсюда, по крайней мере, до тех пор, пока эта проклятая башня не исчезнет за горизонтом. Ведь если принц поцарапает нас... - Он не поцарапает, - прошептала Садира. При их приближении Джоджект даже не пошевелился. Они поняли, что он и не собирается отступать, решив дать колдунье решительный бой. - Тебе повезло там, в пещере под Расколотым камнем, - злобно произнес принц. - Мне потребовалось много времени на то, чтобы освободиться. К тому же камень там не пропускал волшебную энергию, и я не мог использовать магию. - Я уничтожу тебя, - ответила колдунья, остановившись в нескольких шагах от принца. Магнус обошел его и остановился сбоку, держась на всякий случай подальше. - Думаю, что тебе это не удастся, - ответил принц, не обращая внимания на маневр Певца Ветров. - Из того, что я не осмелился последовать за тобой в башню, совсем не следует, что я не могу убить тебя сейчас. Садира начала было поднимать руку, чтобы собрать энергию для колдовства, но вовремя одумалась и опустила ее. Она хотела побольше узнать о том, почему Джоджект так боялся последовать за ней в башню Пристан. - Ты неумный лжец, - сказала Садира. - Если ты был слишком слаб, чтобы проникнуть в башню, значит, ты слишком слаб и сейчас. Ее комментарий не спровоцировал гневной реакции со стороны принца, на которую так рассчитывала колдунья. Вместо этого Джоджект самодовольно улыбнулся: - Дело не в том, что я был слишком слаб, чтобы проникнуть в башню. Какой мне был смысл, преследуя тебя, забираться в логово древних врагов моего отца? Мне пришлось бы сражаться с ними, и у меня просто не было бы времени и возможности заняться тобой. А ведь моя цель заключается в том, чтобы убить тебя. - Ни у тебя, ни у твоего отца нет никаких причин считать призраков своими врагами... - неуверенно проговорила колдунья, озадаченная готовностью принца поддержать разговор. Раньше она считала, что он не склонен тратить время впустую на разговоры с врагами. Поэтому ей очень не понравилось, что принц изменил своим привычкам. Но Садира решила держаться настороже. - В конечном счете Дракон такой же враг твоего отца, как и теней. Ответом ей был громовой хохот Джоджекта. - И что же натолкнуло тебя на такую интересную мысль? - вдоволь нахохотавшись, спросил он. - Думаю, что даже твоему отцу вряд ли нравится платить ежегодно такой громадный налог Дракону, - возразила Садира. - Нет. Здесь ты заблуждаешься. Он платит его без всяких возражений, - довольно произнес Джоджект. Потом принц взглянул на запад, где огненный шар солнца уже наполовину опустился за горизонт. Переведя взгляд обратно на Садиру, принц добавил: - Я полагал, что тени расскажут тебе всю правду. Раз они этого не сделали, мне самому придется просветить тебя. Суть дела состоит в том, что мой отец помогал создавать Дракона. Надеюсь, что уж мне-то ты поверишь? Было совершенно очевидно, что своим комментарием Джоджект намеревался запугать Садиру. И это ему удалось. К счастью, его слова не настолько потрясли ее, чтобы она не обратила внимания на внезапно брошенный в сторону заходящего солнца взгляд принца. Колдунья сразу же поняла, что кроется за ним. Принц пытался просто-напросто оттянуть время, отсюда и его совершенно необычная разговорчивость. Он явно старался дождаться момента, когда солнце полностью скроется за горизонтом и наступит ночь. Значит, он хорошо знал о том, что диапазон ее колдовства заметно расширился. А это в свою очередь говорило о том, что ему прекрасно известно о волшебных силах башни Пристан. Джоджекту же Садира сказала: - То, о чем ты говоришь, невозможно. Доблестные воины Раджаата превратили Борса в Дракона... - И когда они сделали это, каждый потребовал себе во владение один из городов Атхаса. В результате все они стали царями-колдунами, - перебил ее Джоджект. Садира даже и не подозревала об этом. - Моим отцом был Геллард... - Которого прозвали Палачом гномов, - закончила за него Садира, вспомнив, что это имя называл Эрстал. - Совершенно верно, - подтвердил Джоджект, снова поглядывая в сторону запада. На этот раз Садира даже не позаботилась проследить за его взглядом, удовлетворенная тем, что ей уже удалось узнать. Каким бы невероятным ни представлялось на первый взгляд сообщение Джоджекта о том, что Доблестные воины смогли прожить столько столетий, все то, что он сейчас ей рассказал, не было лишено смысла. Сразу стало ясно и то, откуда принц знал секреты башни, и желание царей-колдунов платить Дракону налог, а также и желание царя Ниобенэя любой ценой помешать Садире проникнуть в башню Пристан. Убедившись, что она узнала от принца все, что хотела, колдунья подняла руку к солнцу. По тому, что поток поступающей солнечной энергии оказался довольно слабым, колдунья могла, даже не глядя в сторону запада, уверенно сказать, что солнечный диск уже более чем наполовину опустился за горизонт. - Берегись! - неожиданно послышался крик Магнуса. Едва смолк голос Певца Ветров, как Джоджект, оттолкнувшись от земли всеми своими ногами, бросился вперед. Врезавшись в Садиру, Джоджект выпустил свои костяные пластины, заменявшие ему зубы, и потянулся к ее горлу. Колдунья позволила ядовитым челюстям сомкнуться вокруг своей шеи, затем отступила на шаг. Несколько секунд они стояли лицом к лицу. Слабая улыбка появилась на лице Садиры, когда она почувствовала, как зубы ее заклятого врага, с которых капал яд, тщетно пытаются прокусить ее кожу. Наконец Садира опустила поднятую к солнцу руку. - Тебе следовало бы все-таки прислушаться к моим словам, - сказала она. - Я ведь тебя уже предупреждала о том, что ты слишком слаб, чтобы ранить меня. С этими словами колдунья с силой ударила подушечками обеих ладоней по ребрам Джоджекта. Она услышала приглушенный хруст ломающихся ребер, и в следующий момент челюсти принца выпустили ее шею. Воздух с хрипом вырвался из его легких. Верхняя часть его тела, напоминавшая человеческую, резко отклонилась назад в сторону его нижней, силопской части, в результате чего он сильно ударился затылком о собственный панцирь. Джоджект потряс головой, пытаясь прийти в себя от этого удара, затем повернулся на сто восемьдесят градусов, чтобы бежать. В этот момент из кустов выскочил Магнус. Он бросился к чудовищу и схватил его за задние сегменты нижней части тела. Упершись массивными ножищами в землю, Певец Ветров крепко охватил могучими руками извивающееся тело принца, не давая улизнуть. - Поторопись, Садира! - крикнул Магнус, кряхтя от напряжения. - Солнце уже почти зашло! Садира бросила быстрый взгляд через плечо и увидела, что Певец Ветров был совершенно прав. Лишь только тонкий багровый полумесяц все еще виднелся над горизонтом. Джоджект отчаянно царапал задними ногами по могучим рукам Магнуса, крепко державшим его. Когда принц понял, что ему не удастся ничего поделать с толстой шкурой Певца Ветров, он резко повернулся и попытался схватить его своими челюстями. В этот момент Садира проскользнула между ними и быстрым движением захлопнула его челюсти. - Пошли, Магнус, - сказала она. - Мне бы очень не хотелось, чтобы тебя ранили именно сейчас, когда до захода солнца остались считанные минуты. - Не беспокойся обо мне, - спокойно ответил Певец Ветров. - Со мной все будет в порядке. Но если он сумеет убежать... - Не сумеет, - прервала его Садира, направив ладонь на все сужающийся полумесяц уже почти скрывшегося за горизонт солнца. - Выпусти его! Магнус сделал так, как она ему сказала. Как и ожидала колдунья, Джоджект сразу же попытался броситься наутек, но Садира крепко схватила его за руку и удержала на месте. Единственный светящийся палец свободной руки она направила на голову Джоджекта. - Подожди, не делай этого! - испуганно закричал принц. - За кого ты ее принимаешь, жалкий глупец? - не скрывая насмешки, спросил Магнус. - Она с самого начала знала, на что ты надеешься. - Нет, я так не считаю, - поспешно ответил Джоджект. - Но есть кое-что, о чем ей непременно следует знать, прежде чем она решит противостоять Дракону. После того как я сообщу вам об этом, вы можете меня убить, но сначала выслушайте меня. Садира снова взглянула в сторону заходящего солнца. От него теперь остался лишь узкий краешек, излучавший красный свет, неуверенно пробивавшийся сквозь легкую вечернюю дымку, затянувшую небо. - Садира, он тянет время, - еще раз предупредил колдунью Магнус. - У тебя его почти не осталось. - Нет, вы меня неправильно поняли, - сказал принц, глядя на Садиру. - Какой бы могущественной колдуньей ты ни стала, тебе никогда не удастся убить Дракона. Кроме того, вступив с ним в схватку, ты подвергнешь опасности весь Атхас. Сейчас просто невозможно представить последствия подобного шага. Садира остановила палец в считанных сантиметрах от головы Джоджекта. - Говори, но побыстрее! - потребовала она. - Дракон обладает колоссальным могуществом, но оно меньше объединенной силы всех семи царей-колдунов, - начал он свое объяснение. - Спроси себя, почему они платили ему налог в течение многих тысячелетий? Колдунья коснулась пальцем его морды. Джоджект завопил от боли, и мгновенно вокруг разнесся отвратительный запах горящего мяса. - У меня нет времени разгадывать загадки, - сердито проговорила она. - Они делали это только потому, что Дракон является покровителем и защитником Атхаса, - ответил принц. - Ему нужен этот налог, чтобы оставаться сильным. А это в свою очередь дает ему возможность держать взаперти силы огромного зла. - Какого зла? - удивленно спросила Садира. Джоджект отрицательно покачал головой. - Я не могу вам этого сказать. Даже угроза неминуемой смерти не вынудит меня сделать это, - ответил он. - Садира, пора. Времени уже нет! - закричал Магнус. - Кто же? - грозно потребовала колдунья, снова прижимая палец к морде Джоджекта. - Тени? Джоджект завопил от боли и бросился на землю. Мгновение спустя вокруг него начали сморщиваться и засыхать кусты ариземы и стебли ваточника. Трава вокруг тоже стала коричневой. Ее палец уже светился не так ярко, как раньше. Последний розовый свет уходящего дня полыхал поперек темнеющего неба, подобно полосе огня. Джоджект неожиданно повернулся, показав выступающие изо рта зубы-пластинки, с которых стекал яд. Пальцы его руки были уже растопырены, собирая жизненную энергию растений. Он был готов вот-вот перейти в атаку. - Так подохни же, мерзкий осквернитель земли! - с ненавистью закричала Садира. Она выдохнула облако черного тумана, и оно опустилось вниз, охватило неподвижно лежащего на земле принца, а потом превратилось в плотную черную пелену. Сквозь нее донеслось шипение, почти тут же смолкшее. На этот раз колдовство принца дало осечку. Черная пелена начала высасывать тепло из тела Джоджекта, который издал несколько душераздирающих криков. К тому времени, когда последние лучи заходящего солнца исчезли за горизонтом, от наследного принца Ниобенэя осталась лишь тень на траве. Магнус подошел к Садире. - Почему ты так долго тянула с этой дрянью? - спросил Певец Ветров, указывая на землю, где недавно лежал Джоджект. - В твоем распоряжении оставалось всего несколько секунд. Кому был нужен весь этот риск? - Мне очень жаль, что я дотянула до последнего и так потрепала тебе нервы, - спокойно ответила колдунья. По мере того как сгущались сумерки, кожа Садиры теряла блестящий черный цвет и постепенно принимала свой обычный медный. - Что с тобой происходит? - спросил в изумлении Магнус, уши которого тревожно зашевелились, когда он увидел, что творится с внешностью Садиры. - Джоджект был совершенно прав, говоря, что я еще не готова уничтожить Дракона, - задумчиво проговорила колдунья, обращаясь к самой себе. - Но я уже в состоянии помешать ему губить людей Тира. Этим мне придется заняться немедленно. Но для меня особенно важно другое. Теперь я знаю, в чем заключается слабость Дракона. А это значит, что его можно победить. 19. БОРС Наполовину занесенная красновато-коричневым песком гигантская повозка валялась на боку, развалившись надвое. Мекиллоты, которые когда-то тащили колоссальную "крепость на колесах", оставались запряженными. Они стояли - неподвижные, как холмы, и такие же безжизненные. На сотню-другую метров вокруг повозки были разбросаны тела возчиков и их канков, в то время как тела торговцев и охранников вытащили из повозки и сложили в огромную кучу с теневой стороны. Несмотря на невыносимую жару, только легкий запах гниения висел в воздухе. Все трупы были слишком высохшими, чтобы подвергнуться гниению, так как все их телесные соки улетучились - из тел была выкачана вся жизненная энергия. Когда Садира проходила мимо сцены разыгравшейся трагедии, она замедлила шаг и подождала Магнуса. Для того чтобы огромный Певец Ветров мог прийти в себя после выпавших на его долю физических и душевных страданий и чтобы ему было легче перенести тяжелое путешествие по пустыне, Садира взяла трех канков у эльфов из клана Серебряных Рук. С тех пор ее спутник ехал на канках по очереди, чтобы дать им возможность восстанавливать силы после очередного трудного отрезка пути. Но они были не в состоянии сравниться в скорости с Садирой и постоянно отставали. Когда Магнус наконец поравнялся с ней, он не преминул задать колдунье вопрос, уже ставший традиционным: - Снова дело рук Дракона? С того времени, как они вышли на караванный путь у оазиса "Серебряный источник", они постоянно натыкались на нечто подобное. Садире показалось, что это был пятнадцатый или шестнадцатый караван, уничтоженный Драконом. Садира кивком головы подтвердила правильность его предположения. - Мы приближаемся к Тиру, и мне хотелось бы знать, насколько мы отстаем от Дракона, - спросила колдунья. - Ты не мог бы подсчитать хотя бы приблизительно? Магнус отрицательно покачал головой. - В обычных условиях я мог бы приблизительно определить время по степени разложения трупов, но с телами вроде этих... - начал было он, но не закончил фразу и поспешно повернул уши в сторону разбитой "крепости на колесах". - Знаешь, там кто-то есть, - прошептал он, указывая на гору трупов. - Я думаю, там скрывается какое-то животное. - Давай взглянем на всякий случай, - предложила Садира. Не дожидаясь, пока Магнус спешится, колдунья начала осторожно подкрадываться к груде мертвых тел. Подобравшись поближе, она услышала, как кто-то обгладывает кости и сосет что-то. Звуки эти доносились с противоположной стороны кучи. Пытаясь представить себе, кто бы из известных ей любителей падали мог лакомиться здесь мертвечиной, Садира довольно долго оставалась на месте, подняв руку к солнцу, чтобы накопить волшебную энергию светила, необходимую ей для колдовства. Но прежде чем она сумела обогнуть кучу трупов, беспокоившие ее звуки внезапно прекратились. - Разве не тебе было поручено сторожить? - послышался чей-то недовольный голос. - Я чувствую кого-то. - Сейчас твоя очередь, а не моя, - огрызнулся его собеседник. - А то ведь так мы можем и пропустить ее. Садира потихоньку выглянула из-за трупов, чтобы выяснить, кто бы это мог быть. Сначала она не смогла рассмотреть пожирателей падали среди огромного количества голов, туловищ и конечностей. Однако спустя секунду-другую она разглядела пару отделенных от тела голов, расположившихся на огромной сморщенной ноге мула. У обоих были жесткие волосы, торчавшие хохолками во все стороны. Кожа на их шеях была зашита под подбородками грубыми черными нитками. Судя по состоянию находившихся в непосредственной близости от них трупов, можно было легко догадаться, что обе головы уже давно здесь пируют. Садиру едва не стошнило при виде этого отвратительного зрелища. Хотя колдунья не могла похвастаться близким знакомством с ними, она видела их много раз во дворце Титхиана, и ей было известно, что они являлись советниками царя, доставшимися ему по наследству от его предшественника - царя-колдуна Калака. - Кого вы здесь ждете? - громко спросила Садира. Головы одновременно обернулись на звук ее голоса. - Тебя, дорогуша, - ответила та из них, в которой Садира узнала Сача. Это была раздувшаяся голова с обрюзгшим лицом и узкими глазами-щелочками. - Мы добрались сюда, чтобы встретиться с тобой. - Зачем? - с вызовом спросила Садира. - Что же случилось, если я внезапно понадобилась вам? - Зная их лживый характер, Садира решила принять меры предосторожности. Она подняла руку, чтобы показать им, что готова защищать себя. - Нет никакой нужды прибегать к угрозам, - вступила в разговор вторая голова, которую звали Виан. Он скривил свои потрескавшиеся губы в некое подобие улыбки и пристально посмотрел на светящуюся багровым светом руку колдуньи. - Мы сейчас на твоей стороне, так что ты можешь нас не опасаться. - А почему тогда твои слова никак не убеждают меня в этом? - спросил Магнус, выходя вперед из-за спины Садиры. Сач взглянул на Певца Ветров. - Это твой друг, Садира? - поинтересовался он, облизывая губы своим длинным пепельно-серым языком. - Да, он мой друг, - сердито ответила Садира. - Какая жалость, - вздохнул Виан, посмотрев с отвращением на высохшие трупы, которые он до этого обглодал. - Я мог бы полакомиться и чем-нибудь свеженьким. Мне так хочется тепленькой крови. - Даже не думай об этом, - резко предупредила его Садира. - А теперь говорите, что вам надо от меня. У меня нет времени на болтовню с вами. Я очень тороплюсь. - Тогда тебе следует сказать нам спасибо за то, что мы сэкономили тебе массу времени. Мы хотим предупредить тебя, что тебе нет необходимости возвращаться в Тир, - сказал Виан. - Борс пока не собирается туда. - Вы что, принимаете меня за безмозглую идиотку? - возмутилась Садира. Она повернулась к Магнусу и сделала ему знак. - Пошли, мы и так потеряли кучу времени. Видя, что Певец Ветров направился к канкам, Сач и Виан поднялись в воздух и полетели вслед за ними. - Подожди! - проговорил Виан. - Почему ты не хочешь выслушать нас? - А мне это и не нужно, - резко ответила Садира, не останавливаясь. - Это еще один из трюков Титхиана. С меня хватит. В любом случае спасибо вам за беспокойство. Теперь я хотя бы знаю, что не очень опаздываю. - Именно это случится, если ты будешь настаивать на возвращении в Тир, - проговорил Сач, обгоняя ее и зависая прямо перед ее лицом. - А что касается Титхиана, то он даже и не подозревает, что мы находимся здесь. Колдунья не стала слушать голову и отшвырнула ее в сторону. Она пролетела метров десять по воздуху и, рикошетом отскочив от панциря мертвого мекиллота, врезалась в ближайший песчаный холм. Виан захихикал от удовольствия при виде того, что приключилось с его спутником. - Впервые ты говоришь правду, - произнес он, держась на всякий случай вне пределов досягаемости колдуньи. - Как ты думаешь, откуда нам известно о том, что ты возвращаешься из башни Пристан? - Оттуда же, откуда Титхиан знал, что я туда отправляюсь, - ответила колдунья. - Да нет, здесь ты не права, - сказал Виан. - Канк, которым пользовался Титхиан для того, чтобы следить за тобой, был убит в Ниобенэе самим Геллардом. Садира сразу остановилась, как только услышала древнее имя царя-колдуна, дав сигнал Магнусу сделать то же самое. - Где ты слышал это имя? Виан усмехнулся. - Я так и думал, что это привлечет твое внимание, - сказал он. - Но это не сможет удерживать его длительное время, - предупредила Садира, заметив, что Сач выбрался из песчаного холма и теперь снова осторожно приближается к ней. - Говори, что хотел сказать, но смотри, чтобы я не потеряла зря время. Даже когда я в хорошем настроении, у меня не хватает терпения говорить с вами обоими. - Мы не отнимем у тебя понапрасну время, - сказал Виан. - Тени предупредили нас о твоем появлении. - Каким образом? - спросила Садира. - Что вам известно о тенях? - Сейчас это не имеет никакого значения, - ответил Сач, присоединяясь к группе. - Зато у нас была важная причина прибыть сюда, чтобы встретиться с тобой. Титхиан известил Дракона о той помощи, которую тебе оказали карлики Кледа. Борс был вне себя от гнева, и сейчас он направляется туда, чтобы уничтожить "Книгу кемалокских Царей" и примерно наказать карликов. Несколько мгновений Садира обдумывала сообщение Сача, пытаясь решить, можно ли ему доверять. Она оказалась перед сложнейшим выбором: как правильно определить, кому же на самом деле, Тиру или Кледу, угрожает гибель и где надлежит быть ей самой. Видимо приняв решение, она обошла головы и сделала знак Магнусу садиться на канка. - Куда мы едем? - спросил Певец Ветров. - В Тир, куда же еще. Я была бы круглой дурой, если бы послушалась этих двоих. Они же ближайшие советники царя, - резко ответила Садира, указывая на Сача и Виана. - Я не знаю, каким образом, но Титхиану удалось проследить за мной после того, как я покинула Ниобенэй. Они прислал этих двух соглядатаев сюда для того, чтобы отвлечь наше внимание от истинных целей Дракона. - Я не понимаю твоей логики, - задумчиво произнес Магнус. - Ты и не поймешь, так как у нее давно мозги набекрень! - фыркнул Виан. Садира направила ладонь на его голову. Струя сверкающего багрового света ударила из ее руки, и Виан закричал в гневе: - Шлюха! Ты ослепила меня! - Замолчи, или ты останешься слепым навсегда, - зло ответила колдунья. Магнусу она пояснила: - Титхиан слишком большой трус, чтобы попытаться противостоять Дракону. Поэтому он не хочет моего возвращения до тех пор, пока не заплатит требуемый Драконом налог. Он послал сюда этих двоих, приказав им рассказать мне историю о Кледе, в надежде, что имена, которые они упомянут в своем рассказе, убедят меня отправиться в поселение карликов вместо Тира. - Это как раз то, что сделал бы сам Титхиан, окажись он на твоем месте, - согласился Сач. Магнус повернул голову таким образом, чтобы видеть Садиру одним своим черным глазом. - Этот трюк мне представляется слишком сложным, - сказал он. - Не проще ли было бы просто-напросто договориться с Драконом? В обмен на отказ Дракона от посещения Тира в этом году рассказать ему о Кледе и "Книге кемалокских Царей"? - В этом есть смысл, - согласился Виан, мигая глазами после того, как его временная слепота прошла. - Но это совсем не то, что сделал Титхиан. Он все еще собирается заплатить налог. Сообщив Дракону о Кледе, Титхиан просто старается завоевать его расположение. Садира на несколько секунд задумалась, обдумывая предположение, высказанное Магнусом, затем взглянула на головы. - Мне было бы намного легче поверить вам, если бы я знала, почему вы так неожиданно решили предать Титхиана, - сказала она. - Надеюсь, вы не ожидаете от меня, что я поверю, будто вы ни с того ни с сего стали переживать за судьбы жителей Тира? - Конечно нет, - презрительно бросил Сач. - Давайте просто будем считать, что у нас есть кое-какие общие интересы с тенями. - Давайте лучше не будем, - сказала Садира. - Я хочу знать все. - А стоит ли? - произнес Виан, закрывая свои светло-желтые глаза. - Ты знаешь что-нибудь о мятеже против Раджаата? - спросил он. Когда Садира утвердительно кивнула, он продолжил: - Но не все из нас приняли в нем участие. Я и Сач были обезглавлены за то, что не поддержали мятежников. - Так вы тоже были Доблестными воинами Раджаата? - ахнула Садира, не веря своим ушам. - Мы и остались ими, - с гордостью ответил Сач. - Мое полное имя: Сач из Аралы, Меч кобольдов. - А я Виан Бодах, Гроза эльфов, - добавила вторая голова. - Мы оба последние Доблестные воины, верные Раджаату. И как ты легко можешь себе представить, для нас нет сейчас ничего слаще мести. Обстоятельства сложились таким образом, что возможность отомстить предателю Борсу впервые становится для нас реальностью. - Коли это так на самом деле, почему бы вам не рассказать мне поподробнее о том, почему же, собственно говоря, произошел мятеж, - потребовала Садира. - Если ты так настаиваешь, - недовольно проворчал Сач. - Тени называют период правления Раджаата "зеленым веком", и не без основания. В те времена весь Атхас покрывала плодородная почва, и растительности было в изобилии. Чтобы ты поняла, достаточно вспомнить о лесах, в которых живут хафлинги и которые ты видела собственными глазами. Они сохранились с тех времен. - Но многочисленные войны пагубным образом сказались на состоянии земель, так как мы, Доблестные воины, были не единственными колдунами - участниками битв, - вмешался Виан. - Каждый раз, когда происходила та или иная битва, огромные участки земли превращались в бесплодную пустыню. К тому времени, когда наша победа была уже близка... - Ты имеешь в виду то время, когда вы уничтожили почти все население Атхаса, не принадлежавшее к чисто человеческой расе? - прервала его Садира. Но горечь, прозвучавшая в ее голосе, казалось, не произвела ни малейшего впечатления на Виана. - Все обстояло именно так, - ответил он. - К тому моменту, когда мы готовились стереть с лица земли Атхаса остатки "нечистых" рас, большая часть его территории уже представляла собой выжженную пустыню. - Поэтому Раджаат объявил, что после нашей победы он останется единственным колдуном на Атхасе, - продолжил Сач. - Остальным придется проститься с тем могуществом, которое обеспечил им Раджаат, разрешив заниматься колдовством наравне с ним. Виан и я были более чем счастливы выполнить это решение нашего повелителя, но другие выступили против него, нарушив клятву верности, и напали на Раджаата. - Вот так Атхас пришел к своему нынешнему состоянию, - закончил за друга Виан. - А теперь решай - отправишься ли ты в Клед или бросишь Агиса и Рикуса на произвол судьбы, предоставив им вдвоем противостоять Дракону? Ты теперь знаешь все, что тебе надлежит знать, и мы надеемся, что сумели рассеять все твои подозрения. Так что слово теперь за тобой. Мы со своей стороны окажем тебе всю помощь, на которую будем способны. В данном случае наши с тобой интересы полностью совпадают, так как у нас общий враг, которого надлежит уничтожить. - Достань его из меня! - закричала Ниив. Ее полный боли крик раздался из лачуги, находившейся почти в самом центре Кледа. Эхо его пронеслось вверх по склону из оранжевого песчаника и достигло вершины скалы, на которой расположились Садира и ее спутники. С помощью магии они занимались подслушиванием, собирая информацию о том, что происходит в поселении карликов. - Торопись, Келум! Мне очень больно! - Что с ней происходит? - недоуменно спросил Виан, паря в воздухе рядом с Садирой. Находившийся по другую сторону колдуньи Сач спросил в свою очередь: - Она, наверное, подвергается жестоким пыткам? Его полные губы скривились в отвратительной ухмылке. - Разве вы оба никогда не слышали крики женщины, дающей жизнь ребенку? - удивленно спросил Магнус, печально качая головой при виде того, что происходит внизу. - Она не могла выбрать для этого более неподходящего времени. Перед невысокими воротами Кледа стоял Борс, лениво помахивая хвостом. От каждого из ударов о землю поднималось густое облако пыли. Несмотря на расстояние, разделявшее колдунью и Дракона, и дымку, висящую в воздухе, Садира могла хорошо рассмотреть Борса. Ростом он был с гиганта, худощав и костляв. Рядом с ним любой эльф показался бы толстячком. Его кожа была темно-серого цвета. Твердый хитиновый покров закрывал большую часть тела. У каждой из его двух тонких ног было по два колена, что позволяло им поворачиваться одновременно в разные стороны. Его короткие узкие лапы заканчивались пальцами с длинными острыми когтями и распухшими деформированными суставами. Самым устрашающим у него было лицо, в котором не осталось ничего человеческого. Его расположенная на конце змеевидной шеи голова напоминала голову остроклювой птицы и венчалась остроконечным кожистым гребнем. Глаза Дракона казались настолько маленькими, что Садира с трудом сумела их рассмотреть. Прямо перед Драконом на крыше караульного помещения, расположенного у ворот Кледа, замерли две крошечные фигурки. По предположениям Садиры, это были Лианиус, старейшина поселения карликов, и Рикус. Карлики-воины выстроились вдоль стен, выделяясь сверкающими на ярком солнце боевыми доспехами. Насколько Садире и ее спутникам удалось разглядеть, защитники поселения были вооружены стальными мечами, стальными боевыми топорами, шипастыми круглыми щитами и луками. На песчаных склонах возле ворот было более сотни фигур. На них были черные одежды, хорошо различимые на расстоянии. Ни у одной из них не было никакого оружия, что сразу же наводило на мысль, что это, по-видимому, колдуны, или, скорее, колдуны-манипуляторы чужими мыслями. По серебряной пряди, разделявшей пополам длинные черные волосы и отчетливо видимой даже на расстоянии, Садира узнала Агиса, возглавлявшего этот отряд. Борс, казалось, совершенно не замечал того, что происходит вокруг. Каким-то шипящим, но похожим на раскаты грома голосом он произнес: - Доставьте ко мне Эрстала вместе с его "Книгой кемалокских Царей" и отберите половину жителей. Я обрекаю их на смерть. - Судя по тому, что здесь сейчас происходит, мы прибыли как раз вовремя, - поспешно проговорила Садира. - Магнус, нам пора спуститься вниз. - Если надо, тогда пошли, - жалобным голосом ответил Певец Ветров. По его голосу можно было судить, насколько он устал. Он ведь до сих пор полностью не пришел в себя после двухдневного безостановочного перехода через пустыню. - Но было бы лучше, если бы мы хотя бы немного отдохнули... - Сомневаюсь, что у нас есть время для отдыха. У нас нет даже нескольких лишних секунд, - резко прервала его колдунья. Когда они начали поспешно спускаться по склону, Садира с удивлением заметила, что позади Магнуса в воздухе медленно перемещаются обе головы, Сач и Виан. - Мне бы никогда и в голову не пришло, что вы можете быть такими храбрецами, - сказала она, обращаясь к ним. - Когда дело затрагивает наши интересы или касается нас лично, мы можем проявлять и храбрость, - заметил Сач. Внизу у ворот поселения дерзко прозвучал голос древнего карлика Лианиуса. Садире показалось, что карлик отверг требование Дракона. К сожалению, даже с помощью своей магии колдунья не могла разобрать слова, произнесенные дрожащим старческим голосом. Быстрым, как молния, движением лапы Дракон подхватил старца с крыши караульного помещения и теперь держал его на весу. Лианиус что-то прокричал в ярости и попытался освободиться, стал лупить кулаками по пальцу чудовища, который обвился вокруг него. Командир отряда карликов поднял руку, но не осмелился дать сигнал своим воинам начать стрельбу из луков по Дракону. Даже если бы им и удалось убить Дракона первым же залпом, падение их старейшины Лианиуса с такой высоты неизбежно привело бы к его гибели. Садира остановилась. Она была все еще очень далеко от ворот поселения и поэтому не могла воспользоваться ни одним из видов колдовства, которыми обычно пользовались на поле боя. Но она вспомнила об одном заклинании, которое могло бы выручить старца. - Книга! Где книга? - раздался громовой голос Дракона. Лианиус перестал сопротивляться и, дрожа от ужаса, взглянул в глаза Борса. - Почему Борс не пойдет и не заберет сам эту книгу, если она ему так уж нужна? - спросил Магнус. - Уж чем-чем, а силой он не обделен. - Он легко может это сделать, - пояснила Садира. - Но тогда ему придется использовать колдовство, а оно связано с расходом волшебной энергии, которая ему позарез необходима для выполнения другой, неизмеримо более важной для него задачи. - Какой? - недоуменно спросил Певец Ветров. - Держать под замком одну вещь, - ответила колдунья, указывая кончиком сверкающего багрового пальца на Лианиуса. - Так ты знаешь об этом? - ахнул Виан. - И ты все еще собираешься помешать Борсу получить причитающийся ему налог? - Кидар и его тени не кажутся мне ужасными, - ответила она. Лианиус молчал и не шевелился, со страхом глядя на Дракона. Наконец он, видимо, на что-то решился и закричал: - Нет! Борс сжал кулак, и тело старейшины скрылось в брызгах крови. Увидев это, разъяренный командир карликов резко опустил руку, дав сигнал начать стрельбу. Зазвенели тетивы луков, и не менее сотни стальных стрел с глухим стуком ударили в грудь Дракона, не причинив ему ни малейшего вреда. Они просто отскочили от него. Садира побежала вниз по склону. Она двигалась настолько быстро, что оставила Магнуса и обе головы далеко позади. Пока она спускалась, Дракон поднял ногу и переступил через стену. Рикус поднял свой волшебный меч и повернулся к Дракону, но не решился напасть на него. Вместо этого он неожиданно опустил меч и упал на живот. В этот момент в дело вступили колдуны. Послышался целый хор голосов, произносивших всевозможные заклинания и магические формулы. Ослепительный блеск молний, целые потоки разноцветного огня, тучи сверкающих метательных снарядов наполнили воздух. Никогда в жизни Садире не приходилось видеть одновременное действие стольких видов смертельной магии. Борс скрылся в ослепительной вспышке высвобожденной волшебной энергии. Даже вдалеке от места схватки Садира чувствовала, как у нее под ногами дрожит земля. Ветер донес до колдуньи едкое зловоние, исходившее от всевозможных зажигательных снарядов. Когда волшебная буря затихла. Борс все еще стоял с широко расставленными ногами. Многочисленные струйки дыма - черного, серого, красного и многих других цветов - поднимались от его испещренной пятнами кожи. За исключением этого, на его теле не было видно никаких повреждений. Садира продолжала быстро спускаться. Прошло всего лишь несколько секунд с того момента, как Борс убил Лианиуса, а все защитники поселения уже успели вступить в бой. На бегу девушка обдумала, как ей подготовиться к колдовству, которое помогло бы побыстрее добраться до ворот поселения, и принять участие в схватке с Драконом. Но, учитывая быстроту, с которой развивались события, было явно нецелесообразно терять время на остановку, подготовку к колдовству и произнесение заклинания. Пока она будет заниматься этим, ход битвы может резко измениться к худшему. Дракон повернул голову в сторону многочисленной группы колдунов. Он широко открыл свою похожую на клюв пасть, и Садира внезапно услышала свист засасываемого воздуха. В этот момент Агис, осознав, что сейчас произойдет, бросился на землю, крича во все горло: - Ложитесь! Ложитесь! Послышался оглушительный рев, и из пасти Дракона вырвалась конусообразная струя раскаленного добела песка. Дракон медленно вертел головой из стороны в сторону, стараясь не оставить ни одного участка склона, по которому не прошлась бы "метла" из обжигающего песка. По мере того как выдыхаемая им струя раскаленного песка обрушивалась на очередной участок, выжигая редкую растительность, оттуда раздавались леденящие душу крики и стоны одетых в черное колдунов и колдуний. Мужчины и женщины в мгновение ока превращались в живые факелы, испускавшие жирный черный дым. Многие из них умирали мучительной смертью. Садира начала серьезно беспокоиться о судьбе Агиса и побежала еще быстрее. В этот самый момент потрясенный увиденным Рикус одним прыжком добрался до края крыши караульного помещения и с яростным криком ударил волшебным мечом в живот Борса. Раздался лязг и во все стороны брызнули голубые искры. Когда же клинок пробил кожу чудовища, из раны ударил фонтан ярко-желтой крови. Капли ее мгновенно расплавили камни. Дракон закрыл пасть, прекратив поливать склон потоком раскаленного песка, и взглянул сверху вниз на того, кто осмелился напасть на него. К этому времени Садира наконец приблизилась к Дракону на расстояние, с которого она уже могла атаковать его. Колдунья поспешно остановилась и, протянув руку к солнцу, стала накапливать необходимую ей для колдовства энергию. Рикус тем временем снова замахнулся волшебным мечом, но Дракон с поразительной легкостью сделал шаг в сторону, уклоняясь от его удара, и попытался в свою очередь нанести мулу ответный удар, намереваясь достать его четырьмя острыми когтями. Мгновенно сориентировавшись, Рикус отступил назад и закрылся своим волшебным мечом. Раздался раздирающий слух скрежет. Ослепительно ярко полыхнуло голубым светом. Когда все погасло, глазам Садиры предстала пустая крыша караульного помещения. Рикуса нигде не было видно. - Нет! - в ужасе закричала колдунья. Она уже собиралась произнести заклинание, как Дракон открыл пасть и зашипел от ярости. Его длинный язык молниеносно высунулся из пасти и несколько мгновений лизал крышу. Затем он остановился и взглянул поверх холмов, окружавших поселение. Садире показалось, что сделал он это с таким видом, как будто все то, что произошло, не имеет к нему никакого отношения. Садира вдруг увидела Рикуса, укрывшегося под аркой ворот, где Дракон не мог его увидеть. Судя по всему, мул был явно не в себе. Чувствовалось, что он все еще не отошел от удара Дракона. Вспомнив слова вождя теней Кидара о том, что ни один из Доблестных воинов не может нанести удар обладателю волшебного меча, выкованного их повелителем Раджаатом, колдунья решила подождать с нападением на Дракона до тех пор, пока не доберется до Рикуса. Поэтому, внимательно следя как за Драконом, так и за Рикусом, она направилась к тому месту, где последний раз видела Агиса, о котором она в данный момент беспокоилась больше всего. Ей удалось отыскать колдуна довольно быстро. Но то, что увидела Садира, сильно ее встревожило. Аристократ неподвижно лежал на каменистой земле и едва дышал. Садира нагнулась к нему, и ей стало ясно, что Агис без сознания. Хотя ему удалось избежать непосредственного контакта с раскаленной струей песка и уцелеть, от нестерпимого жара загорелась одежда аристократа, а отдельные струйки песка содрали кожу на большей части его лица. Колдунья положила руки ему на грудь, чтобы дать возможность части накопленной ею энергии перетечь в тело Агиса. Теперь, если повезет, аристократ протянет немного дольше. Большего она сделать не могла, так как не обладала способностями целительницы. Для этого ей был нужен Магнус. Садира поднялась на ноги и взглянула в сторону ворот. Борс уже перенес и вторую ногу через стену поселения и находился теперь внутри деревни. Карлики-воины роились у его ног, отчаянно рубя чудовище, но их удары не приносили ему никакого вреда. Обращая на них не больше внимания, чем Магнус обратил бы на тучу комаров. Дракон задержался и несколько раз провел пальцем вдоль раны, нанесенной ему Рикусом. Края раны стали постепенно смыкаться, и кровотечение вскоре прекратилось. Покончив с этим. Дракон повернулся и решительно двинулся в глубь деревни. Карлики последовали за ним, но это привело лишь к тому, что многие из них были раздавлены чудовищем. Рикус тем временем постепенно пришел в себя, бросил взгляд по сторонам и направился вслед за карликами, слегка пошатываясь. Колдунья наконец-то услышала за спиной тяжелые шаги Магнуса. Даже не повернувшись, колдунья указала ему на неподвижное тело Агиса. - Не дай ему умереть. Я сделала все, что могла, чтобы он дотянул до твоего появления, - сказала колдунья. - Я сделаю все возможное, - пообещал Певец Ветров, тяжело дыша. - Но хотя бы скажи мне, кто он такой? - Один из моих мужей, - насмешливо ответила Садира. Теперь колдунья могла со спокойной душой помочь карликам. Первым делом она побежала к воротам, чтобы перехватить там Рикуса. За ней последовали обе головы, Сач и Виан. Она остановила Рикуса в тот момент, когда тот уже спешил вслед за Борсом и карликами. - Рикус, постой! - закричала Садира. - Тебе нужна помощь! Без нее у тебя ничего не получится! Мул удивленно остановился и посмотрел через плечо. Когда его взгляд остановился на Садире, у него глаза полезли на лоб от удивления. - Что это случилось с тобой? - ахнул он. Колдунья протянула руку и погладила воина по лицу. - Не волнуйся, у меня все в порядке, - спокойно ответила она. - Мне удалось сделать самое главное - побывать в башне Пристан и узнать то, что поможет нам спасти Тир, а также и Клед. Что бы ты ни делал, что бы с тобой ни случилось, ни на секунду не выпускай из рук Меч Карда. Он защитит тебя от любых ударов Дракона. Соединив наши усилия, мы сумеем остановить чудовище... - Ты хочешь сказать, убить его! - злобно прошипел Сач, не дав ей договорить. Услышав еще чей-то голос, Рикус бросил быстрый взгляд через плечо и нахмурился. - Откуда взялись эти двое? - сердито спросил он. - Только не говори мне, что они прибыли с тобой. - Они-то и посоветовали мне отправиться сюда, - признала Садира. - Не думаю, что нам следует им доверять, - все еще сердясь, произнес мул. - А ты и не должен думать, - злобно пробормотал Виан. - Вашу породу выводили совсем не для этого. Рикус поднял меч, намереваясь ударить голову, но Садира перехватила его руку. - Оставь его в покое. Сейчас у нас есть дела поважнее. Тебе еще представится возможность сразиться с гораздо более опасным противником, - стараясь утихомирить страсти, проговорила она. С этими словами колдунья сделала знак мулу следовать за ней. Проследить за Драконом оказалось делом пустячным. Даже если бы его огромное тело не возвышалось над лачугами Кледа, то разрушения безошибочно указывали направление его движения. Когда колдунья и воин догнали Дракона, тот стоял на коленях около одной из лачуг. Свои лапы он положил на верхний край ее стен, а сам заглядывал внутрь. Изнутри лачуги слышались только громкие стоны Ниив, у которой уже начались родовые схватки. Все карлики-воины собрались вокруг Дракона, пытаясь подрубить секирами его лапы. Время от времени Борс отмахивался от них огромным хвостом, каждый раз разбивая о каменные стены лачуги одного-двух воинов. В тот момент, когда Садира и Рикус подошли к Дракону, он хлестнул языком по верхушке одной из стен, а затем заглянул внутрь лачуги. - Говорите, где вы спрятали Эрстала и его книгу, - обратился он к тем, кто находился внутри. - Иначе ваш ребенок умрет вместе с остальными жителями деревни. Откуда-то изнутри лачуги раздался полный муки голос Ниив: - Нет! Садира в последний раз оглянулась вокруг, чтобы наметить окончательный план нападения на Дракона. Она сразу же заметила исчезновение летающих голов. Они в конце концов поддались своим трусливым инстинктам и исчезли в неизвестном направлении. Когда колдунья увидела, что нет никаких причин откладывать дальше нападение, она направила руку в сторону Дракона и прошептала: - Давай, Рикус! Когда она произнесла нужное заклинание, ослепительный поток багрового света ударил из ее светящегося пальца, и в тот же миг голову Борса поглотил сверкающий шар, почти такой же яркий, как само солнце. Дракон зарычал от неожиданности, потом поспешно вскочил на ноги. Его замешательством воспользовался Рикус, начавший ожесточенно рубить волшебным мечом по ногам чудовища, нанося ему одну за другой глубокие раны, из которых хлынула горячая желтая кровь. Кровь била из ран чудовища так сильно, что Рикус был забрызган ею с головы до ног, а по улочке потекли дымящиеся ручейки жидкого желтого огня. Хотя нестерпимый жар вынудил карликов укрыться за стенами ближайших лачуг, Рикус продолжал наносить удар за ударом, не обращая внимания на боль от ожогов. Прежде чем атаковать Дракона с помощью нового заклятия, Садира подошла к лачуге и осторожно заглянула внутрь. Ее глазам предстало обнаженное тело Ниив, скорчившейся на ложе из мягких шкур. Она крепко держалась за плечи Келума, служившие ей опорой. - Келум! Забирай ее и беги! - негромко приказала Садира. - Но вот-вот появится ребе... - Бери ее на руки и не пререкайся, - закричала колдунья, отступая от лачуги. Оглянувшись в сторону Дракона, она увидела, что он поднял лапы вверх и схватил ее сверкающий шар, как будто это была маска, затем сорвал его с головы. Не теряя времени, Садира произнесла другое заклинание, и черная полоса темноты вылетела в сторону головы Дракона. Однако на этот раз Борс был настороже, ожидая нападения. Он молниеносно закрылся лапой и отбросил тьму вниз на лачугу. Черная полоса ударила в лачугу, и ее поглотила темнота. Садира еще раз протянула руку к солнцу. Рикус тем временем продолжал сражаться с Драконом. Перепрыгнув через ручеек расплавленного камня, он попытался дотянуться мечом до живота чудовища. Дракон, которому теперь было гораздо легче защищаться, так как он мог видеть, легким движением лапы отбросил клинок мула в сторону. - Я полагаю, что этот меч принадлежит мне, - сказал он, указывая своим длинным пальцем на Меч Карда. - Теперь он мой, - ответил Рикус. Он снова замахнулся мечом, отрубив кончик пальца Дракона. Фонтан желтой крови ударил из раны. Горячие брызги попали на грудь Рикуса. Мул, закричав от боли, попытался отступить назад, но споткнулся и едва не упал, с огромным трудом удержав в руке волшебный клинок. Закричав от ярости, Дракон попытался нанести Рикусу ответный удар когтистой лапой. Снова раздался раздирающий уши скрежет, и снова появилась ослепительная голубая вспышка. Когда она погасла, Рикуса нигде не было видно. Догадавшись, что теперь все внимание Дракона неизбежно обратится на нее, Садира прошептала еще одно заклинание. Спустя мгновение ее рука начала вибрировать, издавая легкое жужжание, и светиться мягким красным светом. Борс уставился на колдунью и открыл пасть, как будто хотел сделать вдох. - Я бы на твоем месте этого не делала, - сказала Садира, вытягивая свою жужжащую руку в сторону Дракона. - Этому колдовству меня научили в башне Пристан, и ты уже знаешь, что оно может воздействовать на тебя и даже причинить тебе вред. - С этим будет покончено после того, как ты умрешь, - злобно произнес Борс. - Я не исключаю этого, но тогда тебе придется еще раз иметь дело с волшебной энергией, накопленной вот этой рукой, - ответила Садира, осторожно наклоняясь и касаясь рукой мостовой. В тот же миг камни мостовой начали потрескивать и отделяться друг от друга. - Ты сможешь убить меня, но лишь после того, как шары в твоем желудке разлетятся на куски, - стараясь выглядеть спокойной, пояснила колдунья. - Скажи, каким образом ты намереваешься накапливать энергию, необходимую тебе для того, чтобы держать тюрьму запертой? Не отвечая, Дракон закрыл пасть и начал медленно приближаться к девушке, волоча ноги и злобно глядя на колдунью. Садира не стала отступать. Несмотря на всю свою показную храбрость, она задумалась, не допустила ли ошибку. В день убийства Калака она и ее соратники напали на царя-колдуна как раз в тот момент, когда он глотал обсидиановые шары, пытаясь превратиться в дракона. Они тогда единодушно пришли к выводу, что шары играли для Калака ту же самую роль, что и обсидиановый набалдашник для трости Нока, - превращали жизненную силу живых существ в волшебную энергию. Если они тогда ошиблись или если Садира заблуждалась относительно целей Ворса при сборе дани, она погибнет. Сложившаяся ситуация не оставила девушке возможности для маневра. Так как выбора у нее не было, ей оставалось лишь придерживаться уже принятой тактики. Только так она могла вынудить Дракона покинуть Клед на ее условиях. Колдунья смело шагнула навстречу чудовищу и дотронулась рукой до его хитинового панциря. Дракон остановился. - Какую сделку ты собираешься мне предложить? - грозно спросил он, подозрительно поглядывая на светящуюся руку колдуньи. - Очень простую. Я бы даже сказала, взаимовыгодную, - ответила Садира, облегченно вздыхая про себя. - Ты оставляешь в покое Клед и Тир, а мы оставляем в покое тебя. - Нет! - завопил Сач, появляясь из-за угла лачуги. - Мы же договорились, что ты нападешь на него! - добавил Виан, следовавший за ним. - Произноси скорей заклинание! Глаза Ворса мгновенно обратились к двум головам. - Арал и Бодах. Я часто задавал себе вопрос, что случилось с вами после смерти Калака! - злобно прошипел он. Сач и Виан неподвижно повисли в воздухе позади Садиры, используя ее в качестве своего живого щита. - Не тяни с заклинанием! - настаивал Виан. - У Дракона от него нет защиты, ему придет конец. Ты сама убедишься в этом. Колдунья прекрасно знала, что Виан лжет. Если она уничтожит шары, находящиеся в желудке Борса, она только лишит его возможности использовать свое самое могущественное колдовство. Но Дракон сможет прикончить ее десятком других способов. Тем не менее Садира решила, что имеет смысл слегка пошантажировать Дракона, воспользовавшись присутствием двух голов. - Почему ты так уверен в этом? Ты что, видел когда-нибудь, как это заклятие действует? - входя в роль, спросила колдунья. - Если оно не сработает так, как ты говоришь, тебе тоже придет конец. Дракон прикончит нас с тобой, да и Сача тоже. - Все получится как нельзя лучше, - поддержал друга Сач. Садира перевела взгляд на Ворса. - Что это будет? - спросила она. Дракон ни на секунду не отрывал взгляда от обеих голов. - Позволь мне заполучить Сача и Виана, - прошипел он. Колдунья, не раздумывая, шагнула в сторону. Прежде чем остолбеневшая от неожиданности пара смогла возразить, лапа Борса стрельнула вперед и схватила их. - Тогда до встречи в будущем году, - вежливо произнес он, отвешивая колдунье церемонный поклон. Когда Садира никак не отреагировала на его слова, Дракон повернулся и зашагал прочь. Внезапно его тело стало полупрозрачным. С каждым шагом его силуэт бледнел, и наконец Дракон исчез. Колдунья без сил опустилась на корточки, дрожа всем телом. Но она так и не решилась выпустить в землю волшебную энергию. Садира подозревала, что отныне никогда не будет чувствовать себя в безопасности. Несколько минут Садира не двигалась с места, слишком потрясенная тем, что произошло на ее глазах. У нее не было сил идти. Она обнаружила, что заклинание, позволявшее ей слышать то, что происходило в поселении карликов, все еще действует. В ее ушах звучали и целительная песня Магнуса, и стоны раненых и умирающих, и голоса тех, кто оплакивал своих погибших близких. Но громче других в ее ушах звучали другие звуки - пронзительные, страдальческие крики Ниив, у которой тяжело проходили роды. Пока Садира с болью в душе прислушивалась к ним, крики боли внезапно прекратились, и до слуха колдуньи донесся тихий счастливый смех роженицы, ставшей матерью, и громкий плач новорожденного ребенка. Тут же из-за угла лачуги показался Рикус с мечом в руке. В тех местах, куда попала горячая кровь Дракона, вздулись многочисленные белые волдыри. - Что случилось? - спросил он на бегу, оглядываясь по сторонам. У колдуньи сложилось впечатление, что он все еще опасался внезапного нападения Дракона. Садира одарила мула самой обаятельной улыбкой. - Почему бы тебе не поделиться со мной хорошими новостями? - лукаво спросила она. - Так кого же все-таки родила Ниив - мальчика или девочку? Ожидая, пока он придет в себя, колдунья добавила: - Нам удалось остановить Дракона. Он больше не появится ни здесь, ни в Тире до будущего года. У нас будет достаточно времени на то, чтобы выработать реальный план защиты. ЭПИЛОГ Вдалеке от Тира на караванной дороге лежала опрокинутая гигантская повозка. На ней стоял царь Тира Титхиан I, не отрывая взгляда от блестящих глаз Дракона, в которых отражался яркий свет двух атхасских лун. Только выработанная годами неустанной тренировки сила воли позволяла ему сдерживать дрожь в коленях. - Царь Ниобенэя оказался не в состоянии помешать Садире отыскать башню Пристан, а вовсе не я, - оправдывался Титхиан, пытаясь убедить Дракона в своей непричастности к тому, что случилось. - Я вовремя известил его о прибытии Садиры и попросил принять необходимые меры, чтобы она не смогла покинуть Ниобенэй. Он твердо обещал мне не допустить ее отъезда. Я совершил одну-единственную ошибку, доверившись вот этим двоим. - Он указал на две головы, подвешенные к талии Дракона. - Твоя основная ошибка заключалась в том, что ты с самого начала убедил себя в том, что можешь управлять Тиром, - злобно пробормотал Сач. - А также и в том, что ты осмелился думать, будто ты умнее, хитрее и находчивее своих бывших рабов, - ехидно добавил Виан. - Ты слишком уж возомнил о себе. Дракон молча положил лапу поверх обеих голов, надавив когтями на глаза критиков. Обе головы, Сач и Виан, мгновенно замолчали. - Можешь продолжать, - распорядился Борс, надавливая на глаза сильнее, чем это было необходимо, чтобы заставить головы молчать и не мешать его разговору с царем Тира. - Я обещаю, что мой город выплатит установленный тобой налог в следующем году, - продолжил Титхиан, заставляя себя не смотреть на пытку, которой подвергались его бывшие советники. - Твой город! - взорвался Дракон. - Он никогда не был твоим. Тир испокон веков принадлежал Калаку, а Калак принадлежал мне. Его власть была на самом деле моей властью, а ты украл ее у меня. Надеюсь, что ты хотя бы понимаешь это? Ты отдаешь себе отчет в том, что узурпировал чужую власть? Титхиан отрицательно покачал головой. - Я совершенно не согласен с тобой. Наоборот, мы оказали тебе большую услугу, убив Калака. Калак пытался превратиться в дракона, чтобы в будущем занять твое место, - ответил он. - Я сам буду судьей того, что мне полезно, а что нет, - зарычал Дракон. - Все цари-колдуны являются драконами того или иного типа, хотя они принимают различные обличья в зависимости от своих личных вкусов и симпатий. Если Калак пожелал видеть себя драконом, похожим на меня, это было его личным делом. Но он никогда даже не мечтал о том, чтобы занять мое место. Слушая всю ту чушь, которую ты сейчас несешь, я лишний раз убеждаюсь в том, насколько слабо ты представляешь себе всю ту ответственность, которую ты взвалил на свои плечи. - Тогда покажи мне, чтобы я понял, - сказал Титхиан, пытаясь внешне сохранять самообладание и не показывать своего страха. Чудовище прищурилось. - Что-то ты слишком уж расхрабрился. Не советую тебе быть со мной таким дерзким. За твою дерзость я убью тебя и уничтожу весь Тир, - грозно произнес Дракон. - Но это было бы совершенно бесполезным расточительством материальных и людских ресурсов и, следовательно, крайне невыгодным делом для тебя самого. Если бы все обстояло иначе, ты бы давно уже сделал то, чем ты угрожаешь мне сейчас, - ответил Титхиан. - С другой стороны, если бы ты согласился удовлетворить мою небольшую личную просьбу, я мог бы уплачивать вдвое больший налог по сравнению с тем, которым ты в незапамятные времена обложил Калака. Дракон повернул голову и уставился на царя Тира. - Твое предложение заслуживает серьезного внимания, но я не думаю, что ты делаешь его от чистого сердца. Тебе ведь что-то нужно взамен. Так что же ты хочешь от меня? - спросил Дракон. - Ничего из ряда вон выходящего, - ответил Титхиан. - Я всего лишь хочу, чтобы ты помог мне стать настоящим царем-колдуном, каким был мой предшественник Калак. Думаю, что, если мы договоримся, это принесет нам обоюдную пользу. Мне кажется, что тебе не помешает иметь лишнего надежного союзника. Только совместными усилиями мы сможем восстановить систему рабовладения в Тире. Иначе Тир будет по-прежнему подавать дурной пример другим городам-государствам Атхаса...