Это скоро выяснится, - сказал Шайен. Вейни стиснул зубы и отвернул голову, глядя мимо них. Но при мысли об опасности, грозившей Моргейн, он почувствовал прилив сил. Убить Хитару? Эта мысль не давала ему покоя в прежние дни, но теперь она показалась ему бесполезной, потому что здесь были тысячи таких же, как он. Завоевать среди них власть? Это казалось совершенно невозможным. Он - человек, а кто как не человеческое существо корчится, хныча, обнаженное в углу? Он шагнул вперед. Хотя руки его были связаны, стражники пришли в движение. Некоторые направили на него острия пик. Он остановился, уверенный, что они не станут сами нападать на него. - Я слышал, что ты и Рох в ссоре, - сказал он Хитару. Это произвело впечатление. На миг воцарилась тишина, лицо Хитару стало бледнее обычного. - Прочь! - сказал Хитару. - Все, кому здесь не положено быть - прочь! Таких оказалось много: женщина, большинство кел. Один полубесчувственный лорд кел остался сидеть, привалясь спиной к мешкам и глядя на все мутными глазами. На лице его играла бессмысленная усмешка. Осталась средних лет женщина-кел и горстка лордов. И все стражники, хотя многие из них были погружены в грезы и сидели в ногах своих лордов с туманными глазами, сжимая оружие в безвольных руках. Однако оставалось достаточно таких, у кого мозги были в порядке. Хитару устроился поудобнее на своем троне из тряпок и взглянул на него с застарелой и хорошо знакомой ненавистью. - Шайен, что ты рассказал этому человеку? Шайен пожал плечами. - Я обрисовал ему его положение и назвал его возможную стоимость. Глядя на Шайена, Хитару прищурил темные глаза. - Знания, которыми обладает Рох? Ты это имел в виду? - Возможно, у него тоже есть эти знания. Он это скрывает. - От него может быть больше проку, чем от Роха, - вмешалась женщина. - Ведь человечишки его ненавидят, и среди них у него мало сторонников. Вот одно из преимуществ, которое может иметь по сравнению с Рохом этот человек. - У тебя, наверное, в этом деле еще и личный интерес, - сказал Хитару, и леди неприятно засмеялась. - Мы с тобой знаем правду. Не надо плевать в колодец, милорд Хитару. Стоит ли поминать старое? Шиюн остался позади. У тебя есть возможность избавиться от Роха и тех, кто его поддерживает - воспользуйся же ею. Эта речь не доставила радости Хитару, но женщина говорила так, словно привыкла, чтобы ее слушали, и она была старой крови, сероглазая и беловолосая, а стражники вокруг нее имели чистый, незатуманенный взгляд. Одна из лордов-землевладельцев, понял Вейни. Не Сотарра, как Шайен, но, возможно, Домена, или Мароме, или Арайсита. Лорды Шию были не слишком уступчивы по отношению к Хитару. - Ты слишком легковерна, леди Халах, - сказал Хитару. - Этот человек умеет вывертываться из рук, как уж. Он удивлял даже Роха, который его неплохо знает, и моего злосчастного братца Китана. Не попытаешься ли ты и нас так же удивить, человек? Вейни не ответил. Спором с Хитару он все равно не мог ничего добиться. Надежда могла состоять лишь в том, что ему удастся стравить его с кем-нибудь из вассалов. - Конечно, попытаешься, - ответил за него Хитару и засмеялся. - Уже замышляешь. Ты даже не думаешь поблагодарить нас за то, что мы избавили тебя от судьбы, которую тебе уготовили люди? Остерегайся его, Шайен. Нога у него наверняка не сломана, хотя, наверное, он пытался убедить тебя в обратном. Его кузен говорит, что он не умеет лгать, но он умеет хранить тайны, не правда ли, Вейни из клана Кайя? Тайны Моргин-Анхаран... - И он сказал слово, которого Вейни не знал, но подозревал, что оно означало, и стиснул зубы сильнее. - Ну-ка, взгляни на меня. Мы с тобой неплохо знаем друг друга. Итак, эта Моргин сбежала. Куда? Он не ответил. - За большую реку, - сказал Шайен. - В дебри леса, со стрелой хию. Наши всадники пошли за ней по следу, и если они ее еще не поймали, то все равно вряд ли она выживет с такой раной. Милорд, с ней был кел и еще один человек. И есть еще кое-что, о чем нашему пленнику не хочется говорить. - Китан? Вейни наклонил голову и скрыл свое удивление. "Мой злосчастный братец", - назвал его Хитару. Жаль, что Китана не было в лагере, иначе могла бы возникнуть какая-то надежда на него. Китан попытался бы тайно помочь ему, чтобы не противостоять Хитару самостоятельно. - Найдите его, - приказал Хитару. В голосе его прозвучала резкая нотка, он был раздражен, чего явно пытался не выдавать. "Оружие Моргейн, - подумал вдруг Вейни. - Вот тот, кто страстно хочет узнать о нем". - Милорд, - сказал Шайен, - мои люди сейчас пытаются сделать это. Возможно, им это уже удалось. Хитару промолчал, покусывая губу, и отношения между ним и Шайеном стали достаточно очевидными. - Я привел вам вот этого живым, - очень тихо сказал Шайен. - Я вырвал его из лап хию. Иначе он попал бы в другие руки, милорд. - Мы благодарны за это, - ответил Хитару, но глаза у него были холодные, мертвые. Он перевел взгляд на Вейни. - Ну, что ж. Ты в жалком положении, не так ли, Вейни? В этом лагере нет человека, который не горел бы желанием заживо содрать с тебя кожу, и ты хорошо это знаешь. К тому же, поблизости отсюда находятся хию, псы Роха. А твоя хозяйка не пойдет сюда, если она вообще еще где-то ходит. Вряд ли ты можешь надеяться на дружеское отношение кайя Роха. И тебе хорошо известно, какую любовь питаем к тебе мы. - И все же вы вынуждены пока ладить с Рохом, не правда ли, лорды Шию? Лица его собеседников побагровели от гнева. Стражники направили на него острия своих пик. Только Хитару улыбнулся. - Да, кое на что нам приходится идти, чтобы не ссориться с ним, - сказал он. - До тех пор, пока он является хранителем нужных нам сведений, мы относимся к нему с соответствующим уважением. И он опасен. Конечно, нам это известно. Но теперь ты можешь предложить нам кое-какие преимущества, не так ли? Ты знаешь то, что известно Роху, и при этом не столь опасен. А если все же получится так, что ты лишишься жизни, - ну что ж, у нас останется Рох. Ты свободен, Шайен. Мы благодарны тебе. Никто не пошевелился. Хитару протянул руку к выходу, и стражники наклонили пики. Шайен вышел твердым шагом вместе со своей свитой. Один из лордов засмеялся утробным смехом. Остальные расслабились, усаживаясь поудобнее, и Хитару натянуто улыбнулся. - Он пытался привлечь тебя на свою сторону? - спросил Хитару. Вейни ничего не сказал, сердце его упало при мысли, что он отказал тем, кто мог сдержать свое обещание. Хитару прочел, казалось, его мысли и медленно кивнул. - Мы тебе предоставим вот какую возможность, - сказал он. - Ты выложишь нам все, что знаешь, и останешься жив - может быть. И однажды Рох проснется и узнает, что мы в нем больше не нуждаемся. Если ты сам сделаешь это, то поступишь мудро. Иначе мы получим все, что нам необходимо, против твоей воли, и тебе придется об этом пожалеть. Так каков твой выбор, человек? Вейни покачал головой. - Я ничего не могу вам рассказать. Только показать. И мне для этого нужно находиться во Вратах. Хитару засмеялся, и его люди вместе с ним, ибо планы Вейни были просто очевидны. - Ах, тебе бы очень хотелось там оказаться, не правда ли? Нет, все то, что ты можешь показать, ты можешь и рассказать. И расскажешь. Вейни вновь покачал головой. Рука Хитару приблизилась к плечу кел, который грезил с открытыми глазами возле его трона. Он сдавливал его, пока тот не обратил к нему удивленное лицо. - Хиран, дай-ка мне двойную дозу того, что ты принял... да-да, но я знаю, что у тебя есть еще. Дай мне, если ты не слишком глуп. На красивом лице Хирана появилось осмысленное и неприязненное выражение, он вырвал плечо из пальцев Хитару и, сунув руку в клапан на поясе, вытащил нечто, что вложил дрожащими пальцами в ладонь Хитару. Хитару улыбнулся и передал полученное стоявшему рядом стражу. - Держите его! - велел он. Вейни понял и отпрянул, но сзади уже стояли, и у него не было шансов вырваться. Он потерял равновесие и рухнул вместе со своими стражниками. Они перевернули его, заставили раскрыть рот и всыпали пилюли в горло. А кто-то под смех остальных, который прозвучал как гром колоколов налил еще и питья. Он пытался выплюнуть, но они не давали ему закрыть рот, пока не пришлось проглотить пилюли. Затем они с хохотом отпустили его, он перекатился на живот и попытался заставить себя исторгнуть пилюли обратно, но было уже поздно. Он почувствовал на себе их действие и понял, что его заставили принять акил - весьма популярное среди кел и добывающих его для них болотников снадобье, от которого исчезают чувства и по телу расходится слабость. Ощущения были странными: страх его не уменьшился, но он оказался как бы в отдалении и теперь равнодушно взирал на себя со стороны. Ему стало тепло, исчезла боль и все остальное показалось приятным. - Нет! - яростно закричал он, и они засмеялись. Звуки эти показались ему нежными и далекими. Он вновь закричал и попытался отвернуть от них лицо, но стражники подхватили его и поставили на ноги. - Когда это пройдет, мы добавим еще, - сказал Хитару. - Поставьте его, пусть стоит. - Вейни отпустили. Он не мог двинуться ни в одном направлении, потому что боялся, что упадет. Сердце болезненно билось, в ушах слышался рев. Зрение затуманилось, он мог видеть только в пятне перед глазами, но между ним и этим пятном была тьма. Однако еще хуже была теплота, расползавшаяся по коже, уничтожая чувство тревоги. Он пытался бороться с ней всеми оставшимися силами. - Что за кел ехал с тобой? Кто он? Вейни покачал головой, и один из стражников схватил его за руку, отвлекая внимание, чтобы он ничего не успел придумать. Стражник ударил его, но удар этот вызвал у него только удивление. Тьма, окружавшая Хитару, внезапно расширилась. - Кто? - повторил Хитару, затем закричал: - Кто? - Леллин, - ответил Вейни в изумлении, зная, что он не должен этого делать, но не в состоянии справиться с собой. Он покачал головой, вспомнил Мирринд и Мерира, и все то, что он мог им выложить. По лицу его потекли слезы, он вырвался из рук стражника и зашатался, пытаясь восстановить равновесие. - Кто таков этот Леллин? - спросил Хитару кого-то другого, ответом ему была гулкая тишина. - Кто таков этот Леллин? - спросил Хитару у Вейни, но тот покачал головой, и вновь покачал, отчаянно сопротивляясь страху, который пытался поглотить его жизнь и его сознание. - Куда вы направлялись, когда на вас напали хию? Он вновь покачал головой. Его не стали еще раз спрашивать об этом, хотя ответ мог означать смерть. Он знал это и знал, что они легко могут вытрясти из него ответ. - Что ты знаешь о древнем могуществе? - спросила женщина по имени Халох, и женский голос заставил его смутиться. - Куда вы ехали? - заорал Хитару, и Вейни попятился от этих страшных звуков и уперся в стражников. - Нет, - сказал он. И вдруг стена шатра упала. За ней стояли люди, Фвар и другие, с натянутыми луками. Стражники направили на них пики, но лучники медленно расступились, и в шатер вошел Рох. - Кузен, - сказал Рох. Голос его был мягок - голос доброго и сочувствующего родственника. Рох протянул руку, и никто из кел не рискнул бросить ему вызов. - Пошли со мной, - сказал Рох, и снова: - Пошли. Вейни пытался вспомнить, почему ему следовало бояться этого человека, но лицо Роха не выражало ничего, кроме искренности. Он пошел, пытаясь не замечать окружающей его тьмы. Рох схватил его за руку, потянул за собой, а лучники Фвара сомкнулись за ними, словно занавесью закрыв его от кел. Затем на него обрушился холодный ветер, и ему не удалось сдержаться, и не задрожать. - Мой шатер в той стороне, - сказал Рох, помогая ему держаться на ногах. - Иди же, будь ты проклят. Он попытался, но вывихнутая нога опять подвела его. Прошло еще много времени, прежде чем он оказался в шатре Роха на лежанке из снопов. За плечами Роха стояли хию; опустив луки, они глядели на него в тусклом свете костра, дым от которого поднимался клубами и исчезал в отверстии на крыше. Среди них был Фвар. - Идите, убирайтесь отсюда, - велел Рох хию. - Все вы. Следите за кел. Они вышли, хотя Фвар удалился последним, адресовав Вейни широкую и злобную ухмылку. Затем Рох опустился на корточки. Он протянул руку к его лицу, повернул его к себе и уставился ему в глаза. - Акил? - Да. - Туман в голове был слишком густ, чтобы Вейни мог сопротивляться. Он отвернулся, дрожа, ибо теплота стала уже опаляющей - не болезненно, но слишком чувствительно. - Где Моргейн? Куда она могла уйти? Это вызвало у него беспокойство. Он покачал головой. - Куда? - повторил Рох. - За реку... Фвар знает. - Там - контроль Врат, не так ли? Вопрос этот обрушился на него внезапно. Он взглянул на Роха, и заморгал, и понял, что реакция выдала его. - Хорошо, - сказал Рох, - мы это подозревали. Мы будем продолжать обыскивать весь тот участок. Она не решится появиться здесь, где Главные Врата... ладно, это мне тоже известно. Следовательно, она должна пытаться завладеть контролем над Вратами. Она наверняка найдет это место, у нее для этого есть возможности - если она еще жива. А ты как думаешь? - Я не знаю, - сказал он, и слезы удивили и ошеломили его. Он не мог сдержаться. Чувства нахлынули на него, а вместе с ними - и память. - Фвар говорит, она тяжело ранена. - Больше всего меня тревожит ее меч. Представь этот меч в нежных руках Хитару... Это не должно случиться, Вейни. Ты должен предотвратить это. Куда она ушла? Слова звучали резонно, мягко и приятно. Он потряс головой и выругался. Рука Роха упала, он поудобнее устроился на корточках, глядя на Вейни как на неприятную проблему. Лицо его, так похожее на лицо лежащего перед ним брата, исказило раздражение. - Сколько тебе дали? Сколько тебе дали акила? Он покачал головой, не зная ответа. - Оставь меня. Оставь меня в покое. Я не спал уже много дней. Рох, дай мне поспать. - Не спи. Это может плохо кончиться, если ты сейчас заснешь. В этих словах не было той грубости, которую можно было ожидать. Уже не в первый раз он смотрел в лицо врага, которое принадлежало его кузену. Он заморгал, пытаясь вникнуть в слова Роха, и вздрогнул, когда Рох положил ладонь на его распухшее колено. - Фвар сказал, что на тебя упала лошадь. Есть ли еще повреждения? - Фвар знает. - Я так и думал. Рох вытащил кинжал и помедлил, видя, что Вейни увидел его и узнал. - Ах, да. Ты нес его... чтобы вернуть мне, конечно же. Ну что ж, спасибо. - Он разрезал повязку на колене, и боль проникла даже сквозь акил. Но Рох касался колена очень нежно. - Сухожилие разорвано... Перелома, похоже, нет, и я постараюсь тебе помочь. Я развяжу тебе руки, если ты не будешь делать лишних движений. Ты должен сам обещать это. - Некоторое время не буду. - Молодец, - Рох перерезал путы, убрал клинок и массировал затекшие руки Вейни, пока жизнь не вернулась в бескровные, затекшие пальцы. - Ты достаточно ясно понимаешь, где ты, не правда ли? - Врата, - вспомнил он и припомнил, что именно привело Роха в это место. Его охватила паника. Пальцы Роха впились в его запястье, не дав сделать судорожного движения, нога отозвалась огнем, и боль в сочетании с акилом едва не лишила его чувств. - В таком состоянии ты все равно никуда не удерешь, - прошипел Рох ему в ухо и отпустил его руку. - Чего ты можешь ожидать здесь? Что тебя прирежет первый встречный? Пораскинь мозгами. Если бы я даже захотел, я не смог бы отпустить тебя. Он часто заморгал, пытаясь мыслить трезво, пытаясь вернуть жизнь в пальцы. Он дрожал и был весь в холодном поту. - Лежи спокойно, - сказал Рох. - Поверь мне. Перемена тел - не слишком приятное занятие. Впрочем, меня оно вполне устраивает, - добавил он иронично. Он ничего не ответил. Акил заставил его сознание уйти куда-то вдаль. Боль отступила, сменилась теплом. - Между нами должен быть мир, - сказал Рох тихо. - Заверяю тебя, от хию я тебя защищу. - Кто ты сейчас? Лилл, да? - Нет. - Рох улыбнулся. - Скорее, все же нет. - Рох... - жалобно произнес он, но улыбка увяла и вновь вернулось хмурое выражение и прищур глаз. - Я сказал, что не причиню тебе зла. - Кто "я"? Рох? - Я... - Рох покачал головой и поднялся. - Ты не понимаешь. Нет ни разделения, ни противоборства... Я... - Он прошел через шатер, споткнувшись и опрокинув горшок с водой, и на миг отвлекся, чтобы налить воды в полурасколотую чашку и протянуть ее Вейни. - Возьми. Он жадно выпил. Рох опустился на колени, снова наполнил чашку водой и стал очень осторожно промывать его раны, вымачивая в чашке лоскут ткани. - Я скажу тебе, каково это, - говорил Рох. - Поначалу - сильнейший шок. Затем несколько дней - словно во сне. Ты - оба. Затем часть сна начинает таять, и ты уже не можешь ее припомнить, как это бывает с обычным сном. Я когда-то был Лиллом. Теперь я кайя Рох. Кажется, мне нравится эта моя форма. Но раньше, возможно, нравилась прежняя. Все, чем был Рох, все, что он помнил, все, чем он дышал и что ненавидел - все это я содержу в себе в сжатом виде. - Кроме его души. На лице Роха появилось раздражение. - Такое понятие мне не ведомо. - У Роха она была. Руки Роха вздрогнули, и он покачал головой. - Ты знаешь, кузен, иногда я бываю упрям, и в такие минуты лучше меня не раздражать. - О, небо, мне тебя жаль. - Ты так и норовишь меня разозлить, - процедил Рох сквозь зубы. Движения, на миг ставшие резкими, вновь обрели прежнюю мягкость. - Ты не представляешь, чего мне стоило успокоить стан, когда пришла весть о тебе. Болотники осадили барьер и уже планировали, как вырвать тебя из рук кел. Он смотрел на Роха словно бы издали. - Приди в себя, - настаивал Рох. - Тебе дали слишком много снадобья. Что ты им сказал? Он растерянно покачал головой. Некоторое время он и в самом деле не мог ничего припомнить. Рох схватил его за плечо и потряс. - Что? Ну, скажи же. Неужели ты допустишь, чтобы они знали, а я не знал? Подумай... - Они просили... просили меня рассказать, что я знаю о Вратах. Им надоело зависеть от тебя. Они сказали, что поскольку люди в лагере хотят меня убить, они более способны обеспечить мне безопасность, чем ты... Так думал Шайен... или еще кто-то... Я не помню. Но Хитару... хотел узнать то, что знаю я... и не говорить тебе, пока не настанет удобное для него время... - Что ты знаешь? Что ты знаешь о Вратах? Сообщила ли она тебе достаточно сведений, чтобы ты был опасен? Он попытался вдуматься, грозит ли ему что-нибудь со стороны Роха. Но голова его совершенно не соображала. - Есть у тебя такие знания? - спросил Рох. - Да. - И что ты им сказал? - Ничего. Я ничего не сказал им. - Я слышал, как тебя вели к ним. Я предполагал как раз то, что ты мне сказал. - Они при первой же возможности перережут тебе горло. Рох засмеялся. - Да, это верно. Но твое - еще раньше, если я не буду тебя защищать. Что ты знаешь такого, чего ты им не сказал? Его захлестнул страх, так, что не помогло даже действие акила. Он отчаянно закрутил головой, не решаясь заговорить. - Я скажу тебе, что я подозреваю, - сказал Рох. - Моргейн получила помощь, о которой никто здесь не догадывается. Она побывала в одной деревне, я знаю это доподлинно. Хитару тоже это знает. Там живут люди, очень скрытные, и там живет еще кто-то. Не так ли? Вейни ничего не сказал. - Да, там есть кто-то еще. Я это знаю и думаю, что там кел. Не правда ли, кузен? И у тебя есть друзья. Возможно, это те, кто уехал вместе с ней, когда она бежала. Союзники. Союзники-туземцы. И она замышляет захватить контроль над Вратами и уничтожить меня. Разве не в этом ее цель? Это единственный разумный путь для нее. Но меня не очень волнует то, что может и чего не может Моргейн в том состоянии, в каком она находится сейчас; гораздо больше меня беспокоит - кому достанется ее оружие. С ней есть человек и кел. Так сообщил Фвар. Кто они и что они могут сделать, если к ним в руки попадет этот меч? В голове его хаотически замелькали мысли: Мерир, подумал он. Мерир способен правильно им воспользоваться. Но затем он усомнился, вспомнив, что Моргейн заметила в мирриндянах много странного. - Фвар кое-что принес мне, - сказал Рох. - Он не хотел отдавать, но Фвар весьма боится моего гнева и с готовностью отдал, чтобы не иметь неприятностей. - Он вытащил из пояса серебряный кружок на цепочке - подарок Мерира. - Это было на тебе. Я вижу, что эта штучка очень незнакомой работы, ничего похожего на работу наших родных мастеров или шиюнских. Видишь, на нем руны кел. Они означают "дружба". Кто твои друзья, нхи Вейни? Он покачал головой, глаза его затуманились. Вновь им начал овладевать страх. - Не совсем честно давить на тебя, когда ты напичкан этой дрянью, не так ли? Ты открыт, как чистая страница. Что ж, больше не буду. Но мы еще поговорим, когда ты придешь в себя. То, о чем я тебя спрашивал, я спрашивал не для того, чтобы причинить тебе вред. И ты не должен спать, Вейни. Не закрывай глаза. Смотри на меня осмысленно. Ему это не удавалось, и Рох ударил его, чтобы привести в чувство. - Не спи. Можешь злиться на меня, если это поможет. У тебя в глазах все еще туман от того наркотика, и пока это не пройдет, ты не должен засыпать. Я видел, как в стане люди от него умирали. Они умирали во сне. А ты мне нужен живым. - Зачем? - Что ж, по-твоему, даром я сегодня подставлял свою шею? Мне нужна за это хоть какая-то награда. - Чего ты хочешь? Рох засмеялся. - Я хочу твоего общества. - Я предупреждал... Я предупреждал, что ты не можешь ожидать от своих друзей доброго отношения. Ты - человек, а они ненавидят таких, как ты. - Правда? - Рох засмеялся. - Так значит, ты признаешь во мне своего кузена? "Кел сказал мне, - чуть было не проговорился он, - что ты - почти он". Но он был не настолько безволен, чтобы сказать это, и вовремя остановился. Рох обратил на него странный взгляд, затем пожал плечами и снова стал протирать его раны. Прикосновения причиняли боль, и Вейни морщился. Рох тихо выругался. - Ничего не могу с этим поделать, - сказал он. - Благодари за это Фвара. Я стараюсь, но ничего не получается. Радуйся, что акил пока действует. Рох действительно был осторожен и искусен. Он очистил раны, смазал их теплым маслом и перевязал самые кровоточащие из них. Он положил горячий компресс Вейни на колено, затем сменил его. Временами голова Вейни опускалась, и Рох приводил его в чувство и, наконец, позволил ему заснуть, тревожа только тогда, когда менял компрессы. Проснувшись ненадолго, Вейни увидел, что стоит глубокая ночь, и снова заснул, но Рох вскоре снова разбудил его, в очередной раз меняя компресс. - Рох? - удивленно спросил он. - Я не причиню тебе боли. - Кто-нибудь может подсмотреть. - Кто? Фвар? В моем шатре мало слуг. Спи, кузен. Он заснул. Это сон был спокойным, в первый раз с тех пор, как он покинул Кархенд. Это был последний и самый приятный эффект слабеющего действия акила. Измученный, теперь он мог отдохнуть. 9 Когда Рох разбудил его вновь, в щели полога просачивался дневной свет, а сквозь дымовое отверстие над головой - туман. Перед ним стояла пища. Вейни уселся и стал поедать завтрак - хлеб и соленую рыбу, запивая кисловатым шиюнским напитком. Впервые за несколько дней он мог наесться вдоволь, как бы ни была проста эта пища и какие бы воспоминания она ни вызывала о Шиюне. Пережевывание пищи вызывало боль, а на теле не было места, которое бы не саднило. Но колено в то утро уже могло сгибаться спокойно, и боль в нем, которая все эти дни была такой постоянной, что Вейни почти привык к ней, начала утихать. Он не стал одеваться, а просто закутался в отрез ткани, и Рох сказал, что горячий компресс должен оставаться на колене до обеда. - Спасибо, - сказал Вейни. - Что, искренняя благодарность? Это больше, чем я получил во время последней встречи. И думаю, что ты по-прежнему хочешь перерезать мне горло, кузен. - Я в здравом рассудке и понимаю, что обязан тебе. Рох криво усмехнулся и подлил воды в горшок, стоявший на огне, затем уселся и налил себе кружку шиюнского напитка, а выпив, скорчил гримасу. - Потому, что я не поступил с тобой так, как должен? Они накачали тебя этим наркотиком так, что ты перестал что-либо соображать, и если бы это продлилось достаточно долго, пожалуй, ты бы выдал им все, что знал, и этого было бы достаточно, чтобы они тебя пощадили... а может быть, и нет. Ты бы прожил столько времени, сколько им хватило бы, чтобы насытиться твоими мучениями. Ты должен быть мне благодарен. Но, конечно же, мне все равно пришлось бы выручать тебя - это было необходимо для меня самого. Ты мог меня погубить. А что касается всего остального, то тут ты прав - за тобой должок. Вейни повернул ладонь шрамом вверх - на ней был знак Моргейн, рана, зарубцевавшаяся с кровью и пеплом. - Я не могу так поступить, и ты это знаешь. Все, что я должен сделать, я сделаю - таков закон илинов. Не обещаю, что могу отступиться от него - это выше моих сил. - Но у тебя их достаточно, чтобы напомнить об этом мне. Он пожал плечами, обеспокоенный - Рох всегда имел возможность вырвать у него из груди сердце. - Похоже, тебя не слишком испугало происшедшее в том шатре в минувшую ночь. Они пока не готовы покончить с тобой. Пока. Но однажды они все-таки найдут способ. - Я знаю. Я знаю, в какой мере могу доверять Хитару, и мы давно ушли за эти границы. - Потому-то ты и окружаешь себя подобными Фвару. Тебе хорошо известно, что он и его родичи некогда служили Моргейн, но стали ее противниками, когда не смогли получить от нее то, чего хотели. Они поступят так же и с тобой, в ту же минуту, как только ты пойдешь наперекор их желаниям. Это во мне говорит не только ненависть. Это правда. - Я не упускаю этого из виду. Но есть еще тот факт, что Фвар и его родня предпочитают служить мне, а не кел, потому что хорошо знают, насколько кел любят их. Кел ненавидят всех людей в этом лагере - и хию, и болотников, - всех, кто имеет хоть малейшее представление о независимости. Но болотники не любят Фвара. Фвар и его люди малочисленны, и он знает, что если он потеряет бдительность, то болотники окунут его мордой в грязь. Фвар любит власть. Она ему просто необходима. Но чем больше власти, тем больше у тебя врагов. Когда он думал, что Моргейн даст ему власть, он присоединился к ней, и пока был уверен в ней оставался ей верным и сопровождал ее во всех опасностях. Ко мне он присоединился только потому, что знал: ему не совладать с кел, а я имею влияние в этом лагере. Фвар держит болотников под жестким контролем, и это меня устраивает. Он важен для того, чтобы я мог здесь существовать. Без меня он ничто, и он это знает. Но пока он служит мне, кел в этой стране не будут править хию и болотниками. И как ни горды кел, они понимают, что остальные превосходят их числом и что те люди, которые все еще служат им - это не более чем просто скот. Ни один человек из Шиюна не питает симпатий к болотникам и хию, но при этом ни один человек, живший под властью кел, не любит своих хозяев, даже те, кто носят клеймо на лице. Кел очень боятся своих собственных слуг и действуют вдвойне жестоко, чтобы держать их в повиновении. Но в открытую об этом они не говорят. С другой стороны, не получится ничего хорошего, если люди прознают об этом, не правда ли? Еще хлеба? - Нет. - Отношения между ними изменились с тех пор, как к власти пришел Хитару, - продолжал Рох, покачивая головой. - Для этого потребовалось принудить кое-кого из кел вести себя прилично. Однако во время перехода выживали только сильнейшие, а они и в обычное время не слишком жизнеспособны. - Ты выбрал Хитару в союзники, хотя тогда у тебя был другой выбор. - Да, - сказал Рох, наполняя обе их чашки. - Впрочем, позднее я жалел об этом. Мне всегда не везло с союзниками. Кузен... Где, по-твоему, скрывается Моргейн? Вейни проглотил кусок, неожиданно ставший сухим, и потянулся за чашкой. Он стал пить, сделав вид, что не слышал вопроса. - То место, куда она намеревалась попасть, переправляясь через реку, - сказал Рох, - это, несомненно, и есть место контроля. Я так полагаю, и Хитару, конечно же, тоже. Патрули Хитару обшарят там каждый кустик. Хитару не хочет, чтобы хию шли по ее следу. Я же настаивал на том, чтобы послать туда Фвара, и вот почему: Фвару не слишком хочется заниматься этим, но даже он видит, какая нам грозит опасность, если люди Хитару завладеют ее мечом. Я не сомневаюсь, Хитару и сам напуган, да и такие, как Шайен - если кто-нибудь из них получит меч, Хитару не поздоровится. Хотя, признаюсь, мне вовсе не по душе и мысль о том, что он окажется у Фвара. Конечно, Фвар, будь его воля, оставил бы тебя лежать под конем и погнался бы за нею. Теперь он локти кусает, но по-прежнему боится ее. Он однажды видел действие ее оружия - и был тогда вне себя от страха. Тогда-то он и стал ее ненавидеть. Он отважился издали пустить в нее стрелу, но оказаться лицом к лицу с ней и Подменышем... Впрочем, это совсем другой разговор. Фвар иногда не в состоянии понять, чего же он сам хочет. Инстинкт выживания у него порой сильнее, чем желание добиться цели. Сейчас он сожалеет об этом, но момент упущен - благодаря тебе, конечно. - Упущен так упущен, - сказал он, и слова с трудом вырывались у него из горла. - Я ничем не могу тебе помочь. - Между нами мир, мир - вот что я советую тебе помнить. Каждый раз, когда ты пытаешься идти против меня, вспоминай об этом - и выброси из головы тактику кел. Сегодня ночью, если бы я хотел, я мог бы сделать то же, что и они. Нет, я - единственная твоя надежда на спасение. - Лилл был расположен к таким союзникам, как Фвар - бандитам, головорезам. Таких мерзавцев в его окружении всегда хватало. Я вижу, ты не изменился, и шансы мои, следовательно, равны тем, какие были у меня в Шиюне. В глазах Роха появился туман, но затем они медленно прояснились. - Я тебя не виню. Я не верю своим союзникам, но это ты вынудил меня быть с ними. Они убьют меня, когда смогут, в этом я не сомневаюсь. Ты здесь в безопасности настолько же, насколько и я... только потому, что Хитару боится восстания в стане людей, которое вспыхнет, если он попытается захватить тебя. Кроме того, у него есть причина ждать. - Какая причина? - Весточка, которую в любую минуту может прислать один из его патрулей - что в их руках оружие Моргейн. И в ту же минуту, друг мой, мы с тобой окажемся покойниками. Есть и еще одна опасность: что я, ты и Моргейн окажемся не единственными, кто может использовать энергию Врат. Возможно, подобным знанием обладает еще кто-то в этой земле. И если это так... Это так, Вейни? Он ничего не сказал, пытаясь сохранить бесстрастное выражение лица. - Я подозреваю, что это возможно, - сказал Рох. - Но чего бы еще мы ни боялись, меча надо опасаться в первую очередь. Безумием было даже делать такую вещь. Моргейн знает об этом, я уверен. И мысль об этом... Я знаю, что написано рунами на этом лезвии, по крайней мере, часть того. Этого никогда не следовало писать. - Она это знает. - Ты можешь идти? Пойдем. Я покажу тебе кое-что. Он с трудом поднялся, и Рох протянул ему руку. Они прошли к дальнему краю шатра, Рох отдернул рваный полог и указал ему на горизонт. Там, в сиянии гораздо более холодном, чем лунный свет стояли Врата. Вейни смотрел на них и содрогался от их близости, от присутствия этой смертоносной энергии. - Не самое приятное зрелище, правда? - спросил Рох. - Они пьют разум, как воду. Они довлеют над нами. Я жил в их присутствии столько, что уже чувствую их сквозь стену шатра. Возле этих Врат мир между людьми невозможен - это чувствуют все, и люди и кел, - но из-за нее они боятся уйти отсюда, а сейчас они уже боятся и оставаться здесь. Некоторые, наверное, все же уйдут. Те же, кто останутся, сойдут с ума. Вейни повернулся, отпустил руку Роха и едва не упал, но Рох вовремя подхватил его, отвел на место и помог опуститься на циновку возле костра. Рох опустился рядом с ним на корточки, положив руки на колени, а затем уселся поудобнее, скрестив ноги. - Теперь ты видишь, что в этом месте есть и другой источник безумия, не только акил. Причем гораздо более мощный. - Он поднял кружку и допил остатки напитка, глотая почти с трудом. - Вейни, я хочу, чтобы ты какое-то время защищал мою спину, как защищал ее. - Ты безумен. - Нет. Я тебя знаю. Не существует человека более надежного. Что касается твоей клятвы, то даю слово, ты можешь ее сдержать, когда захочешь. Я устал, Вейни. - Голос Роха вдруг прервался, в карих глазах появилась боль. - Я прошу тебя делать только то, что не противоречит данной Моргейн клятве. - В таком случае, это может произойти в любое удобное для меня время. И я не буду тебя предупреждать. - Я знаю. И все же прошу тебя. Только об этом. Вейни был изумлен, вновь и вновь обдумывал эти слова, не находя в них ловушки, наконец кивнул: - А до той поры я сделаю все, что могу. Хотя вряд ли смогу многое. Я не понимаю тебя, Рох. Мне кажется, ты что-то затеял, и я не верю тебе. - Я сказал, чего я хочу. А сейчас я тебя покину на время. Спи. Делай, что хочешь, пока остаешься под этим кровом. Не ступай пока на больную ногу. Ставь компрессы, пока не пройдет. - Если Фвар осмелится подойти ко мне... - Они не ходят в одиночку, ты же их знаешь. Не тревожься об этом. Я буду присматривать за ним, так что тебя не должно беспокоить, где он. Он поднялся и повесил на пояс меч, но оставил колчан и лук. Выходя, он опустил полог шатра, закрыв от Вейни свет. Вейни улегся на прежнее место и натянул на голову одеяло. Никто не потревожил его, и прошло много времени, прежде чем вернулся Рох, не сказав ни слова о том, что он делал. Однако лицо его было озабоченным. - Я буду спать, - сказал Рох и улегся на свое ложе. - Разбуди меня, если будет необходимость. Это было непривычное положение - Врата с одной стороны, враги-кел - - с другой, а сам он охраняет родственника, которого поклялся убить. От неспособности делать что-то он думал о Моргейн, посчитал дни с момента их расставания. Четвертый день. За такой срок любая рана могла либо подзажить, либо проявиться в полную силу. Весь день он накладывал компрессы на колено, а к концу дня Рох сменил повязки на его ранах и на время покинул его, после чего возвратился с едой. Затем Рох дал ему поспать, но среди ночи разбудил и попросил посидеть на страже, пока он отдохнет. Он смотрел на Роха и гадал, что же происходит такое, что Рох не рискует, чтобы они спали оба. Лицо у Роха было таким, будто усталость его была уже невыносимой, словно была наконец единственная ночь за много суток, когда он мог заснуть, не боясь за свою жизнь. Вейни бдил до рассвета и лишь затем вздремнул, пока Рох занимался своими делами снаружи. Его разбудил звук шагов. Это был Рох, а в лагере царила суматоха. Он вопросительно посмотрел на кузена, но Рох, не произнося не слова, уселся на циновку и положил меч рядом. Затем налил себе питья. Руки у него дрожали. - Все скоро успокоятся, - сказал он наконец. - Самоубийство. Мужчина, женщина, двое детей. Такое здесь случается. Вейни в ужасе уставился на Роха, потому что в Эндаре-Карше такого никогда не бывало. Рох спокойно пожал плечами. - Это все из-за кел. Это они толкают людей на подобные вещи. И это еще не самое страшное зло. Врата... - Он вновь пожал плечами, на этот раз с дрожью. - Они довлеют надо всеми, кто здесь. Занавес откинулся, и Вейни увидел вошедших Фвара и его людей. Он потянулся к горшку с напитком, но не для того, чтобы пить. Рох перехватил его запястье. - Все угомонились, - сказал Фвар, избегая взгляда Вейни, глядя на Роха. - Родственники уже начали хоронить погибших. Но возникло много других проблем. Хитару нас оттесняет. Мы не можем держать людей повсюду. Мгновение Рох молчал. - Хитару играет в опасную игру, - сказал он спокойным голосом. - Садитесь - и ты, Фвар, и твои люди. - Я не буду сидеть рядом с этим псом. - Садись, Фвар. Не испытывай моего терпения. Фвар долго раздумывал над этими словами, затем мрачно уселся возле очага, а его родственники расположились рядом. - Ты требуешь от меня слишком многого, - сказал Вейни. - Не ссорься с ними, - сказал Рох. - Это входит в твое обещание. Вейни мрачно наклонил голову, посмотрел на Фвара. - Только раз этого просит Рох. - Ладно, - дерзко ответил Фвар, но Вейни склонен был полагаться на его слово не больше, чем на слово Хитару. А то и меньше. - Я скажу вам, почему вы не должны враждовать, - сказал Рох. - Потому что всем нам грозит гибель, поскольку мы между кел и болотниками. Потому что... - Он показал за плечо, туда, где за стеной шатра скрывались Врата, - потому что эта штука сведет нас с ума, если мы здесь останемся. А нам это не нужно. - Куда, в таком случае? - спросил Фвар, и Вейни стиснул зубы и уставился на циновку, чтобы скрыть свое удивление. Ему вдруг стало страшно, сердце подпрыгнуло, когда он пришел к неожиданному заключению: он не верил ни одному слову Роха, но ему оставалось только принять это. Альтернативой были или Фвар, или другие. - Нхи Вейни может принести нам существенную пользу, - сказал Рох тихо. - Он знает эти земли. Он знает Моргейн. И он знает, каковы его шансы в этом лагере. - Особенно в окружении таких, как эти, - сказал Вейни, и тут же из ножен выскочил кинжал, но Рох раньше обнажил свой длинный меч и упер острие в живот Трина. - Я снова прошу: мир, или никто из нас не сможет уйти из этого стана... или же не уцелеет в пути. Фвар сделал Трину успокаивающий жест, и кинжал спрятался в ножны. - Ставки сейчас гораздо выше, чем вы думаете, - сказал Рох. - Вскоре это станет ясно. Но будьте готовы к походу. Будьте готовы выехать даже нынче ночью. - Шию пойдут следом. - Возможно, пойдут. Вам, возможно, придется их убивать. Есть такой шанс. Но мой кузен - это другой вопрос. Не вздумайте заколоть его в спину. Слушай меня внимательно, Фвар, предводитель Маай. Убьешь его - и с одной стороны от тебя откажется народ Шию, с другой - местные люди. А это не лучше, чем наше нынешнее положение. Ты понял меня? - Да, - сказал Фвар. - Смотри на вещи более просто. Что касается меня, я не буду участвовать в ваших приготовлениях. Шию требуют от меня, чтобы я послал вас на разведку. Если вас спросят, так и скажите. Если же возникнет переполох... впрочем, постарайтесь его избежать. Идите. - Кого ты предаешь, Рох? Всех? Темные глаза Роха встретились с глазами Вейни. - Всех, кроме тебя, мой кузен. В голосе звучала холодная насмешка. Он опустил глаза, не в силах выдержать этот взгляд, будивший в нем сомнения. - Я пойду с тобой. - И будешь защищать мою спину? Он пристально смотрел на Роха. - Тебя надо защищать в основном от Фвара, кузен. Да, я буду охранять тебя, а ты меня. Всегда один из нас будет бодрствовать, но притворяться спящим. - Ты заранее продумал этот поход? Еще тогда, когда отобрал меня у Хитару? - Да. Прежде я не мог оставить Врата, опасаясь Моргейн. Теперь же я не могу оставаться здесь, опасаясь ее... Теперь я знаю то, что мне нужно было знать, и ты поможешь мне, нхи Вейни из клана Кайя. Я отправляюсь к Моргейн. - Я не поведу тебя. - Я бегу от союзников, кузен. Я все равно попаду к ней. Возможно, она погибла, и тогда мы, мы оба посмотрим, что нам удастся сделать. Но она не умирает так легко, эта ведьма из Инор-Пиввна. И если она жива... Что ж, я попытаю счастье с ней. Вейни медленно кивнул, чувствуя, как засосало под ложечкой. - А с Фваром ты поосторожнее, - сказал Рох. - Будь спокойнее. - Оружие. - Получишь. Твое собственное. Я забрал все твое имущество у хию. И наложу повязку тебе на колено. Вон там одежда получше, чем эти лохмотья, которые дали тебе хию. Он склонился над грудой, на которую ему указал Рох, нашел собственные сапоги, а также все остальное, что ему было нужно, и оделся. Он и Рох носили одежду одного размера. Он старался не смотреть на Роха и держать свои мысли при себе. Рох знал, что когда придет время, Вейни повернет против него. Рох знал это, и тем не менее вооружал его. Эта мысль отнюдь не доставляла ему удовольствия. Рох устроился в углу возле стены из травы и глядел на него из-под полуприкрытых век. - Не веришь мне? - заключил он. - Не больше, чем дьяволу. - Поверь мне, наконец: за пределами этого лагеря ты должен полагаться на меня и защищать меня, иначе маай Фвар с обоих нас сдерет шкуры. Ты можешь погубить меня, но обещаю - это не принесет тебе пользы. Суматоха не стихала. Через час она разгорелась с новой силой, затем Трин сунул голову в шатер и, тяжело дыша, произнес: - Фвар говорит, что все готово. Нет смысла ждать дотемна. Говорят, надо бы отправляться. Болотники хотят поджарить его на медленном огне. По мне - так правильно хотят, но если они поднимутся на нас и если кел их поддержат... В общем, если хочешь вывести отсюда коней, надо делать это сейчас, быстро, пока они там что-то замышляют. А то потом, когда у них дойдет до дела, у нас может ничего не получиться. - Хорошо, - сказал Рох. Трин плюнул в сторону Вейни и вышел. Вейни сидел неподвижно, вздрагивая от гнева. - Сколько времени они еще будут нужны нам? - спросил он. - Смирись, тебе предстоит вытерпеть гораздо худшее. - Рох бросил Вейни кипу одежды. Он поймал ее, но не стал больше ничего делать, ослепленный яростью. - Да-да, кузен. Ты будешь вооружен, но ничего не должен делать. Ты дал мне обещание, и я уверен, что ты его выполнишь. Умерь типичный для нхи норов и не делай ничего сгоряча. Забудь об отмщении, пока не придет время... Поступай как илин. Ты помнишь, что это такое, верно? Вейни дрожал. Сделав несколько порывистых вздохов, он ответил: - Я не принадлежу тебе. - Но пусть несколько дней будет именно так. Несколько горьких дней... Благодаря этому тебе удастся их пережить - разве это не будет означать, что ты послужишь ей? Этот аргумент попал в цель. - Хорошо, - сказал он и принялся натягивать на себя одежды хию. Рох делал то же самое. В шатре лежало еще две груды. Одну из них Рох передал ему, и она оказалась неожиданно тяжелой. - Твои доспехи, - сказал Рох. - Все твое имущество, как я и обещал. А вот твой меч. - Он развернул и протянул Вейни оружие, а также пояс и прочее. Вейни быстро подпоясался, так торопливо, что перевязь задела рану на плече, и та заныла. Рох меньше походил на хию, чем он, потому что волосы у него на затылке не были стянуты в узел воина, как полагалось лорду Эндара, а были сбриты наголо. Его собственное лицо, покрытое шрамами, не знало бритвы уже неделю, а волосы отросли до плеч. Обычно они не спадали на глаза благодаря шлему или повязке, но теперь Вейни распустил их, что позволило скрыть некоторые из шрамов. Он вспомнил поведение хию и постарался принять наглый вид, соответствующий манерам дворовых псов. При мысли о том, что предстоит покинуть шатер, он почувствовал себя голым, кровь в жилах застыла. Рох собрал свое оружие, главным из которого был прекрасный эндарский лук. В колчане находились необычайно длинные стрелы кайя с зеленым оперением. За пояс он сунул Клинок Чести с костяной рукояткой, подвесил меч и топор, причем последний предназначался для ношения на седле. Предводитель клана, подумал насмешливо Вейни. Как бы он ни маскировался, он не мог выглядеть как-то иначе. И когда возле шатра затопали кони, а вдали послышались крики людей, он вышел и увидел высокую черную кобылу Роха, выделявшуюся среди менее рослых шиюнских лошадей. Никакой надежды проехать скрытно... Наверняка поднимется тревога... - Чертова спесь кайя, - выругался Вейни вслух и забрался в седло на гнедого, которого ему подвели. И снова выругался, когда в ноге вспыхнуло пламя. Он откинул волосы с глаз, взглянул и увидел группу всадников-кел, движущуюся к ним со стороны центра стана. - Рох! - закричал он. Рох увидел их, развернул вороную и помчался сквозь хию, ведя за собой около сорока всадников. - Мы оторвемся от них! - закричал Рох. - Они ничего не смогут нам сделать! Стражники увидели их приближение и смутились. Рох натянул поводья, закричал, чтобы открывали проход, и в появившееся отверстие хлынули хию. Вейни держался рядом с Рохом. Он даже опомниться не успел - так быстро все произошло. Они пронеслись по лагерю людей, нацеливаясь на собравшуюся там толпу. Мечи вылетели из ножен. Испуганная внезапностью толпа вздрогнула и разбежалась по сторонам, осталось только несколько замешкавшихся. Одного человека сбили и затоптали, но вскоре люди опомнились, в ярости заорали и стали швырять вслед всадникам камни. Вейни пригнулся. Ему не пришлось обагрять меч кровью - ни людей, ни хию, скакавших рядом. Перед ними была равнина. Рох рассмеялся: - Кел сейчас поедут через разворошенный улей. Он оглянулся и уже не увидел людей. Не было ни летящих им вслед камней, ни драк. Люди спрятались, и всадников шию не было видно. Либо они решили проехать другим путем, не через лагерь людей, либо их попытка прорваться здесь не удалась - в обоих случаях у беглецов была фора перед преследователями. - Когда Хитару узнает, что мы ушли, - сказал Рох, - а он, наверное, уже узнал, - он не сможет удержаться от преследования. - Да, - сказал Вейни. - Я тоже так думаю. Он вновь глянул через плечо, в сторону всадников хию, и утвердился в мысли, что приходила ему в голову и прежде: после бегства Роха весь этот огромный стан зашевелится и снимется с места. Он ничего не сказал, поняв наконец ту ловушку, в которую попал. Он хотел жить и потому закрыл глаза на все, кроме проблем своего спасенья. Мирринд, с тоской подумал он. Мирринд и все эти земли. 10 Они гнали коней пока те не обессилели и перед тем, как сделали привал, уже стемнело. Костров на ночь не зажигали, двинуться в путь им предстояло на рассвете. Вейни соскользнул с седла, держась за луку, и едва устоял на ногах. Но тем не менее он позаботился о коне, взял упряжь и подошел к Роху, наклонив голову, когда проходил среди хию. Он думал, что если кто-нибудь из них поднимет на него руку, он повернется и убьет его. Это было безумием, и он это понимал. Обойдя человека, который поглаживал свою лошадь по холке, он приблизился к Роху и сказал, облачив себя, как в маскировочную одежду, скромностью илина: - Я бы хотел переодеться. Он положил ношу своего коня на землю и уселся на нее, так как стоять ему было тяжело. - Я тоже. Переодевайся. Вейни с отвращением сбросил одеяние хию и остался только в рубашке и штанах. Он надел кожаную подкольчужную куртку и хотел было натянуть кольчугу, но плечи у него онемели и это ему не удалось. Он накинул поверх куртки плащ, и больше ничего. Рох переоделся. Подойдя к Фвару, он приказал: - Нам нужно, чтобы часовые следили за всеми сторонами горизонта. Шию наверняка гонятся за нами, но кто-то из них может возвращаться из лесу, и не стоит рисковать встречей с ними. Фвар издал какой-то звук, который можно было принять за согласие, повернулся и отошел, как бы невзначай зацепив сапогом здоровую ногу Вейни. Вейни упал, в колене возникла острая боль. Он перекатился и с трудом стал подниматься. Рох уже стоял на ногах с обнаженным мечом. - Еще раз ты сделаешь это, - сказал Рох, - или вообще прикоснешься к нему, и я снесу тебе башку с плеч. - За этого? Вейни уже почти поднялся, но Рох положил ладонь на его руку и удержал его, а когда Вейни заупрямился и все же встал, он повернулся к нему и жестко ударил ладонью по лицу. - Ты забываешься. Наверное, у Моргейн больше терпения, чем у меня. Будешь доставлять мне хлопоты - я отдам тебя им. Гнев на миг ослепил его, но затем он все понял, опустил голову и снова сел. Это позабавило хию, и он тоже не смог сдержать смех, который, как бы ни был мерзок, разрядил обстановку. - Он илин, - сказал Рох. - Тот самый, о котором поется в песнях. Наверное, мы забыли обычай, ибо он не вольный человек. Он подчинен Моргейн, он ее слуга, и не более. По законам Эндара он не виновен, если прольет чью-то кровь - в этом вина только Моргейн. Теперь он у меня на службе, маай Фвар. Или ты предпочел бы убить его и лишиться последней надежды на спасение? Это твой выбор. Убей его - и у нас не останется проводника и возможности беспрепятственно пройти по лесу. За нашими спинами Хитару. Почему, как ты думаешь? Из-за меня? Нет. Я мог бы уехать, и Хитару стерпел бы это, как и все, что я делал, потому что он боится убить меня. У меня знания, которые позволяют ему находиться на этой земле... знания о Вратах и о могуществе, которое даже более велико, чем подозревает Хитару. И поскольку ты служишь мне, Хитару боится нас обоих. Но слушай меня, и я скажу, что послужило причиной наших разногласий с Хитару, почему он пошел против нее - а он сделал это, можешь вернуться обратно и убедиться. Это потому, что у него была возможность допросить этого человека, и теперь он достаточно знает - он знает, что с помощью этого человека я могу сбросить кел... и захватить власть над всеми этими землями. Наступила мертвая тишина. Все люди стояли, внимательно слушая его слова. Вейни отвернулся, опустил голову, сжимая в руке рукоять меча. - Как? - спросил Фвар. - Этот человек знает лес, знает его жителей и Моргейн. Кел не смогут найти ее. Он сможет. Он позволит нам отнять у нее оружие и захватить место контроля над Вратами. Неужели вы думаете, что лорды кел позволят вам беспрепятственно завладеть всем этим? Они будут рисковать головой, лишь бы воспрепятствовать нам. Неужели вы думаете, что им хочется оказаться под властью людей? Но мы справимся с ними. Никто... ни один не смеет поднять руку на этого человека. Я обещал ему за помощь жизнь. Кел не смогут ничего от него добиться. И вы тоже, друзья мои. Но меня он слушаться будет: он знает, что я свое слово сдержу. А теперь, если все это вас не устраивает, отправляйтесь к Хитару - испытайте судьбу, может, он и пощадит вас. Или же можете остаться со мной, но тогда держитесь от него подальше, иначе рискуете остаться с одной рукой. Он слишком ценен для меня. - Но так будет не всегда, - сказал кто-то. - Клянусь! - закричал Рох. - Выбрось это из головы, Дерт! Выбрось это из головы! Окружающие мрачно молчали. Дерт сплюнул на землю и кивнул. Остальные тоже пробормотали свое согласие. - Четыре дня, - сказал Рох, - и мы добьемся всего того, ради чего вы пришли ко мне. Тогда вы будете вольны делать все, что захотите. Это вас устраивает? Четыре дня. - Ладно, - сказал вдруг Фвар, и остальные с ним согласились. - Ладно, лорд, - сказали другие, лагерь утихомирился, люди разошлись, тихо обсуждая друг с другом, что будет, когда они получат власть над лордами кел. Вейни тяжело сглотнул и посмотрел на Роха, который устраивался на ночь. Рох ничего не сказал. - Тебе больно? - спросил он некоторое время спустя. Вейни покачал головой, хмуро глядя на Роха. Он не отваживался ответить - родичи Фвара наверняка подслушивали. К этому надо было привыкнуть. Рох не должен был его успокаивать или делать что-нибудь, что могло выдать соглашение между ними. А Вейни не мог справиться с сомнениями. Вдруг Рох только что сказал правду? Рох стиснул его предплечье. - Поспи немного, кузен. Вейни закрылся одеялом и улегся. Он заснул, но ненадолго. Посреди ночи Рох разбудил его. Он открыл глаза и стал дежурить, в то время как Рох улегся спать. Вокруг звучало сопение спящих людей, фырканье коней, ощущалась напряженность от столь странной комбинации людей и целей. Она действовала на него угнетающе. При первом намеке на рассвет лагерь ожил, часовые стали расхаживать среди спящих и пинками расталкивать их, обходясь со своими сородичами не милосерднее, чем с чужаками. Вейни не мог одобрить такой побудки, но встал и разбудил Роха, разочаровав хию, который направлялся к ним. Рох уселся и принялся натягивать на себя доспехи. Люди уже седлали коней, проклиная ночную тьму и холод. Фвар под одеяния шию надел чешуйчатые доспехи. Вейни заметил это еще в первый раз, когда встретился с ним. Он с трудом натянул свою кольчугу, надел латы, нахлобучил на голову шлем, убрав волосы с глаз. А Рох сунул ему за пояс еще один кинжал, не Клинок Чести, а простой шиюнский нож. - Ты долго и преданно носил мой клинок, - сказал он насмешливо. - Я не могу не отблагодарить тебя. - Я тебя тоже, - сказал Вейни. Он поместил это оружие в соответствующее место за поясом и пошел посмотреть на коней. Продвигаясь среди хию, он опустил голову и не реагировал на их насмешливые взгляды, задыхаясь от гнева, напоминая себе, что должен сохранять спокойствие. Это были всего лишь подначки, хотя за всем этим лежала злоба. Они надеялись спровоцировать его, чтобы на него разгневался Рох... "Будешь доставлять мне хлопоты, - сказал тогда Рох, - я отдам тебя им". Они ожидали этого. Но илину из Эндара-Карша было не привыкать к таким насмешкам. Служба у Моргейн с самого начала была столь же тяжелой. Он вдруг вспомнил ее лицо, и голос, и вежливость, с которой она к нему обращалась, и тут же отбросил это воспоминание. Она не могла быть мертва. Он не мог оказаться привязанным к миру, в котором ее бы не существовало. Рассудок не мог смириться с такой мыслью. - Лорд, - сказал кто-то и показал на юг, в направлении Врат. Там, на горизонте, была другая заря, мерцание красного света, более яркого, чем настоящий рассвет. - Огонь, - прошипели многие рты. Рох поглядел в ту сторону и вдруг подал знак отправляться. - Должно быть, кел усмирили вызванный нами переполох. Иначе и быть не могло, не стоило и надеяться. Огонь означает, что они согнали с места нижний лагерь: мы уже наблюдали подобную тактику. Они теперь идут за нами, а их разъезды отправились в путь задолго до того. Надо отправляться немедленно. Они идут за нами. Все. Когда наступило утро, все отчетливо увидели дым на горизонте. Но вскоре ветер рассеял его. Ветер крепко дул с юга. Будь иначе, огонь не мог бы погнать всю орду на них. - Они направляются к реке на юге, - заключил Рох, повернувшись в седле и глядя назад. - Это хорошо. Безумие заставляет их предполагать, что они поймают нас на этих равнинах. - Их всадники передвигаются наверняка куда быстрее огней, - сказал Вейни и тоже оглянулся. Но увидел лишь воинов Фвара, их лица были приятны ему не более, чем лицо Хитару. Он вновь повернулся и обменялся с Рохом несколькими словами, заботясь скорее о спокойствии своего кузена. На привале он стреножил коня Роха и сделал все то, что делал, когда сопровождал Моргейн. Днем хию вели себя непривычно покорно - все, что они делали, они делали на глазах у Роха. Было мало презрительных взглядов, и лишь однажды Фвар широко улыбнулся и засмеялся. - Жди, - сказал Фвар, и только. Вейни твердо посмотрел на него, понимая, что главная опасность для него - нож в спину, когда придет время, но Фвара остерегаться надо было постоянно. Как-то раз он увидел, как Фвар смотрит Роху вслед. Когда он смотрел ему в лицо, то глаза у него были совершенно другими. "Это человек, который никогда ничего не забывает, - подумал Вейни. Он считает, что кое-что ему должен я, кое-что - Рох. Это несомненно". "Стереги мою спину", - говорил ему Рох, зная своего слугу. Они перебрались через две реки, утром и в полдень, держа путь чуть восточнее чем прямо на север, направляясь к истокам Нарна. Это направление выбрал Вейни, Рох согласился с курсом, а Фвар и его люди следовали за Рохом. Он вспомнил, что к северу располагался лагерь Фвара или людей Хитару, там, где он попался, и опять ему туда не хотелось. Однако именно там был брод через реку Нарн. Но между ними и рекой была еще полоса леса, который не очень-то любил людей, и Вейни повел отряд туда, надеясь, что там их всех ожидает гибель. На это он решился, когда услышал разговор Роха с хию. Лучше погибнуть, чем навести их на Моргейн. Он жил лишь одним страхом - что Фвар вспомнит, где именно они его скрутили, и поймет, что их водят за нос. Фвар бывал в этих местах и, возможно, хорошо знал здешние опасности. Но этого не случилось. Он старался ничем не выдать себя, ехал, свесив голову на грудь и делая вид, что ему тяжело переносить боль ран и усталость. На самом деле он порой ухитрялся даже вздремнуть в седле, но недолго, и старался не позволить им сменить направление. - Всадники! - вдруг сказал Трин. Вейни поднял голову и поглядел туда, куда он показывал. На севере клубилось облако пыли. Сердце его тревожно заныло. - Там должен быть лагерь шию, - сказал он Роху. - Но они могут еще не знать, что ты порвал с Хитару. - Они узнают это достаточно скоро, - сказал Фвар. - Дайте ему что-нибудь прикрыть доспехи, быстро. Хотя это было сказано Фваром, к этим словам стоило прислушаться. Вейни отстегнул кирасу и снял шлем, распустив волосы на манер людей с Бэрроу. Фвар снял с себя тунику из шерсти и передал ему. - Одевай, ублюдок, и спрячься среди нас. Он послушался, набросив грязное одеяние на кожу и кольчугу и спрятавшись в центре этой волчьей своры, где он был не столь заметен. Лицо его горело от ярости на Фвара, отпустившего ему насмешку; в пылу гнева он вспомнил, что Рох был его близким родственником по материнской линии, и такое оскорбление было не из тех, которые прибавляли чести клану Кайя или дому Роха. Всадники Фвара тесно сомкнулись вокруг него, но волосы у них были темными и никто из них не был такими высокими, как он. Он старался как можно меньше выделяться, но мало что мог сделать. Наездники быстро приближались и, судя по облаку поднятой пыли, явно двигались им навстречу. - Лагерь Сотарра, - пробормотал человек слева. - Это люди Шайена. Рох и Фвар выехали вперед навстречу всадникам - разумный маневр, если среди них был и сам Шайен. Всадники замедлили движение, натянули поводья, остановились, кроме трех своих предводителей, которые не остановили коней. Всадники Фвара достали стрелы и приготовили луки, но постарались сделать это скрытно. Здесь и в самом деле был Шайен. Вейни узнал молодого лорда кел и поблагодарил небо за расстояние, разделяющее их. Все пока выглядело мирно. Шайен приказал им остановиться и последовать за ними в его стан. - Я не хочу, чтобы вы, выродки с Бэрроу, носились где вам вздумается по моей территории. Вы совсем обнаглели, как я погляжу - не подчиняетесь моим приказам. - Они подчиняются моим приказам, - сказал Рох, повернувшись к нему лицом. - Прочь с дороги, лорд Шайен. Это мой путь. - Можете, конечно, ехать дальше, но тогда скоро вам предстоит въехать в лес, и тогда вы потеряете своих людей, да и сами тоже погибнете. Из леса еще никто не возвращался живым, и я применю силу, чтобы остановить тебя, лорд Рох. Ты слишком рискуешь. Рох поднял руку. Хию наставили на всадников натянутые луки. - Мы едем дальше, - сказал Рох. Неповиновение людей привело Шайена в изумление. - Да ты совсем сошел с ума! - Отойди с моего пути. Не пытайся выяснить границы моего безумия. Шайен развернул коня, и сопровождавшие его отступили вместе с ним. Он пришпорил коня и помчался к своему лагерю, мерцавшему чешуйчатыми доспехами и пиками. Один из людей с холмов Бэрроу вслух поблагодарил за защиту нескольких богов. Рох двинулся дальше, Фвар и Трин последовали за ним. Они проскакали мимо шиюнских наездников, стоявших спокойно и просто смотревших на них. Сначала с флангов, потом со спины они оказались открытыми для шию, но те оставались неподвижными. Наконец шию остались вдали, Рох пришпорил коня и помчался галопом, а вслед за ним и все остальные. Так они мчались до тех пор, пока кони не начали спотыкаться, и все же на привал остановились не раньше, чем совсем стемнело. Фвар потребовал обратно свой плащ. Вейни с радостью сбросил его с плеч, стреножил своего коня, коня Роха и... коня Фвара, потому что тот, под общий хохот компании, бросил ему свои поводья, как это сделал Рох. Все они стали звать его словом "ублюдок", видя, как оно на него действует. Он не глядел в их лица, расседлывая коней и идя через хию обратно к Роху, возле которого сидел Фвар. Ему тоже ничего не оставалось, кроме как сесть, когда Фвар ухватил его за плечо и грубо потянул вниз. - Ты ведь наш проводник, не так ли? Так уверяет лорд Рох. Так что там сказал Шайен насчет опасности в лесу? Он сбросил руку Фвара. - Опасность есть, - сказал он, тщательно подбирая слова. - Для тебя опасности есть везде, куда бы ты ни поехал. Я могу провести вас через них. - Какие опасности? - Там другие кел. Фвар скривился и взглянул на Роха. - У Моргейн есть союзники, - объяснил Рох. - В какую ловушку ты задумал завести нас? Однажды мы уже доверились ей и страшно поплатились за это. В таких делах я никому не поверю. - В таком случае, тебе не позавидуешь. С одной стороны - Хитару, с другой - Шайен и лес, через который ни одному из вас не проехать. - В этом твоя заслуга. - Я хочу поговорить с тобой наедине. Вейни, отойди. - Позаботься об этом, Трин. Вейни начал подниматься, но Трин вскочил раньше, схватил его за руку и поволок в дальний конец лагеря, где стояли кони. Фвар и Рох говорили друг с другом, словно две тени во мраке. Их не было слышно. Вейни смотрел на них, пытаясь все же расслышать, стараясь не обращать внимания на своего сторожа, который внезапно схватил его ворот и потянул к земле. - Сядь, - посоветовал Трин, и он послушался. Трин несколько раз со злобной ухмылкой на лице пнул его по больному колену. - Рано или поздно мы заберем тебя от него, - пообещал он. Вейни ничего не ответил, рассчитывая, что все будет совсем иначе. - Нас тридцать семь, и все горят желанием разделаться с тобой. Он опять промолчал, и Трин снова занес ногу. Вейни схватил ее и выкрутил, так, что Трин полетел вниз, испугав коней, и заорал, зовя на помощь. Вейни ударил хию, встал над ним и рассек веревку, которой была привязана лошадь. Та отпрянула; он потянул веревку к себе, почувствовал, как к нему приблизилась темная масса, и залез на нее. Лошадь заржала и дернулась, пытаясь вырваться от удерживавших ее хию. Соскочив с животного, Вейни бросился с кинжалом на кричащую массу людей и ударил вслепую, но у него перехватили запястье, вырвали кинжал и едва не сломали руку. Его свалили на землю, затем кто-то схватил его за грудки и рванул на себя. Он мог ударить, но увидел блеск кольчуги и понял: перед ним Рох. Тот выругался и встряхнул его, и Вейни откинул волосы со лба, готовый драться со всеми, кто попытается пойти на него. Один попытался - Трин, живой, с окровавленным лицом и ножом в руке. Фвар остановил его, выхватив из его руки кинжал. - Нет, - сказал Фвар. - Нет. Оставь его. Хию зловеще попятились, стали разбредаться. Дрожащий от злобы Вейни, хрипло вздохнул. Рох не отпускал его. Он схватил руку Роха и сбросил ее. - Пытался бежать? - спросил Рох. Он ничего не ответил. И без того было очевидно, что пытался. Рох схватил его за руку, повернул запястье вверх и вложил в нее ручку кинжала. - Забери и скажи спасибо мне. Вейни опустился на землю, Рох некоторое время стоял, глядя на него сверху, затем повернулся и побрел прочь. Фвар стоял в стороне, и Вейни поднялся, ожидая вспышки злобы со стороны Фвара, со смущением думая о том, что именно он остановил расправу. - Кто-нибудь, добейте коня, - сказал Фвар. Кто-то из людей подошел к лошади и прекратил ее мучения. Вейни двинулся к Роху. Фвар взял его за руку. - Пошли, - сказал Фвар и повел его через толпу. Никто не поднял на него руку. Один лишь Трин порывался, но Фвар отвел его в сторону, что-то сказал, и Трин стал умиротворенным. Неожиданно успокоившись, Вейни оглянулся на Роха, который отвел взгляд и начал готовиться к ночному отдыху. 11 Они опять двинулись в путь до зари, и к тому времени, как наступило утро, вдоль северного горизонта перед ними уже изогнулась темная стена Шатана. Весь этот день они испытывали странное беспокойство, которое заставило всадников остановиться и переговорить перед тем, как они въехали в гущу деревьев. Вейни теперь ясно видел и понимал, что задумал Рох, но не осмеливался задавать ему вопросы, потому что рядом с ним, как всегда, был Фвар. "Я обезумел, - по-прежнему думал он, - что поверил ему". Он боялся и чувствовал гнетущую тяжесть на сердце, которую не могла облегчить близость Шатана. Ехать в эту тьму... Он пощупал колено и подумал, что на коне он человек, а без коня - все равно, что мертвец. Мчаться во весь опор через эту чащу было немыслимо, идти пешком, хромая, тоже не представлялось возможным. Вопрос в том, как далеко ему удастся завести эту банду прежде, чем кто-то потребует остановиться и предъявит ему обвинение. И все же Рох позволял ему вести их, даже после предупреждения Шайена, а когда Фвар проворчал что-то, велел ему замолкнуть. Никто не посмел ему возразить. Слышался только шепот ехавших позади. В полдень они остановились и уселись, не выпуская из рук поводья, позволив коням отдохнуть, а сами немного поели и утолили жажду, не распаковывая ничего, что могло бы вызвать заминку, готовые ехать в любую минуту. Началась азартная игра, в которой требовались опыт и проворство, где воображаемой ставкой была судьба всех кел. Рох сидел, не улыбаясь, не встречаясь взглядом с Вейни и ничего не говоря. Внезапно он встрепенулся, схватил его за плечо. Повернувшись, Вейни увидел дымку пыли на южном горизонте. - Думаю, нам пора двигаться, - сказал Рох. - Да, - прошептал он. Не могло быть сомнений - это Хитару со своими всадниками и орда Шию. Фвар грязно выругался и приказал своим людям садиться в седла. Они оторвались от игры и торопливо забрались на коней. Вейни взгромоздился на свою лошадь и еще раз оглянулся, схватив поводья. На горизонте было уже не просто облачко пыли - оно растянулось в широкую дугу, идущую на них с юга и запада. - Шайен, - сказал он. - Шайен примкнул к ним. - Должно быть, пыль увидели в лагере Сотарра, - догадался Фвар и выругался. - И наверняка в стороне Нарна тоже есть кто-нибудь. Они тот час же двинутся сюда. Рох не ответил, лишь вонзил шпоры в бока черной кобылы. Все поспешно поскакали за ним, переведя коней на отчаянный галоп. Но шпоры и нагайки не могли заставить слабых коней мчаться быстрее сильных, и некоторые хию начали отставать... Утомленные путешествием, животные из Шиюна не могли догнать эндарскую кобылу, а Вейни с самого начала похода хорошо ухаживал за своим гнедым. Животное так и не привыкло к нему, человеку более высокого роста, чем любой хию, но оно было менее утомлено, чем остальные, да Вейни пока и не пытался вырваться вперед. Сейчас не имело значения, кто будет впереди, главное - не оторваться от остальных, когда впереди уже видна зеленая линия... Кел догоняли; он оглянулся и увидел сквозь пыль отблески металла. Несомненно, это были кел; кони и упряжь у них были лучше и они могли бы загнать своих лошадей насмерть, лишь бы не упустить беглецов. Рох оторвался уже далеко, и всего лишь несколько хию держались около него. Вейни натянул повод, огибая всадника, затем, не увеличивая скорости, обогнал еще троих. Он прикусил губу и направил коня к тому месту, где, как ему показалось, в лесу был более легкий проход. Теперь облако пыли было не только позади них, но и угрожающе близко на востоке. Остальные тоже обратили внимание на эту силу, возникшую, словно по волшебству, в сиянии металла. Хию встревоженно закричали, пришпорили и подхлестнули коней, словно это могло им помочь, словно кони могли от этого быстрее скакать по земле, где и пешком идти было бы трудно. Вдруг одна лошадь с визгом упала прямо под ноги другой. Вейни оглянулся: одним из упавших всадников был болотник, и его товарищ тоже спешился, чтобы помочь ему. Итого отстали трое. Человек подобрал одного упавшего и поскакал вслед за остальными, но перегруженный конь начал заметно отставать. Вейни выругался. Он был родом из Карша и слишком любил лошадей, чтобы радоваться тому, что сейчас происходило. Дело рук Роха, эндарское коварство Роха, подумал он, но лишь потому, что ему необходимо было на кого-то обратить свой гнев. Лес был уже совсем близко, но и всадники кел были на расстоянии полета стрелы. Замелькали стрелы, пока еще не долетая до цели. Затем стрелять в них прекратили, потому что лучникам приходилось сбавлять скорость, чтобы выпустить стрелу, что никакой пользы преследователям не приносило. Вейни скакал теперь уже далеко не последним; еще три, нет, четыре лошади упали, остальные выглядели так, будто тоже могли свалиться в любой момент. - Хей! - закричал он и наконец все же воспользовался шпорами, еще быстрее устремился вперед, обогнал почти всех, стремительно сокращая расстояние до леса, догоняя эндарскую кобылу Роха. Вейни пригнулся, хотя стрелы пока еще не попадали в цели; лес был уже почти перед ним. Рох пересек барьер из зеленого кустарника перед лесом, за ним Фвар, затем Трин. Теперь он был третьим, остальные тоже под разными углами устремлялись к тому же месту в лесу. Одна лошадь бежала без седока. Конь под Вейни крепко держался на ногах и нес его к приближающейся зеленой стене. Сзади раздавались крики, еще несколько всадников оказались на земле. Лошади не могли нестись во весь опор по каменистой почве, что вызывало затруднения не только у беглецов, но и у их преследователей. Вейни уже не оглядывался, не интересуясь, кто именно оказался на земле. Дыхание коня под ним казалось оглушительным, быстрая перестановка ног, с попытками избегать камней, воспринималась им как движения собственного тела. Он сжимал и отпускал бока коня коленями, пытаясь тем самым общаться с ним на том языке, который понимали обученные лошади в Моридже. Быстрый взгляд вперед показал ему, что Рох еще виден, неподалеку от него были Фвар и Трин, а также третий и четвертый человек. Еще один всадник пересек кустарник, его лошадь продралась через заросли и заскользила за ними вниз по склону, затем с видимыми усилиями поднялась по противоположному склону оврага. Этим всадником был Минур. Сзади продолжали раздаваться вскрики от падений. За полосой кустарника протекал ручеек, воды в котором было едва достаточно, чтобы закрыть копыта коня, и конь Вейни хотел было здесь остановиться, но Вейни ему не позволил, погнал вверх по склону, снова нашел выбранное им ранее направление. Он не стал подгонять лошадь бежать во весь опор, лишь принуждал сохранять скорость. Стало темнее - не только от близости леса, но и от того, что спускались сумерки. Он повернулся в седле и увидел неподалеку Роха, Фвара, Трина и Минура; еще трое почти нагоняли его. Фвар посмотрел назад, встретился с Вейни взглядом, и глаза его сказали, что теперь, наконец, он все понял. Вейни пришпорил коня и попытался направить его чуть в сторону, но тот, оценив склон, ведущий к деревьям, отказался сворачивать с тропы, по которой бежал, и Вейни продолжил скакать туда же, вытаскивая меч. Фвар с мечом в руках уже ехал ему навстречу. Помня о его кольчуге, Вейни ударил повыше. Фвар парировал удар; Вейни пришпорил своего коня, заставив его рвануть на лошадь Фвара, предполагая вынудить ее развернуться так, чтобы тот не мог нанести удар. Но вместо этого она резко отскочила в сторону и налетела на другую лошадь, без седока. Обе лошади упали, а Фвар оказался под ними. Подскочил еще один противник - Минур. Вейни развернул дрожащего гнедого, крутанул мечом над головой и парировал удар. От силы удара пальцы его онемели, но он тут же поднял меч. Минур отчаянно попытался отразить рубящий удар, но Вейни даже не заметил этой попытки: голова оказалась на пути мечи, и человек с Бэрроу умер без звука, рухнул наземь, как куль. - Хей! - закричал Вейни и ринулся на остальных. Ударил направо, ударил налево - опустели еще два седла, он даже не понял, чьи. Гнедой содрогнулся, когда один из неприятельских коней натолкнулся на него, и едва устоял на ногах. Вейни отпустил поводья и увидел Роха - тот был на коне, лук натянут, стрела с зеленым оперением нацеливалась на приближающихся преследователей. - Рох! - крикнул ему Вейни. Стрела вылетела. Рох развернул коня и пришпорил его, помчавшись к Вейни. Вслед ему полетело несколько стрел с белым оперением, но ни одна не достигла цели. Вейни повернул и погнал гнедого в глубину леса, вниз по склону, прорываясь между кустов и деревьев. Черная кобыла маячила неподалеку. Позади раздался яростный вопль. Вейни заставил коня подниматься по другому склону, слушая, как в отдалении трещат кусты. Его конь с трудом одолел подъем, прошел еще некоторое расстояние и остановился, дрожа всем телом - силы его были уже исчерпаны. Вейни слез с него, перерезал подпругу, снял седло и упряжь и шлепнул коня по боку, отгоняя. Рох так же поступил со своей кобылой, хотя та еще могла нести его. Затем он повернулся назад и выпустил еще одну стрелу. - Мы еще мало их положили, - сказал Вейни, едва переведя дух. Он сжал в кулаке рукоять меча и с сожалением подумал о своем луке, утраченном вместе с Мэй. Звуки преследования слышались неподалеку от тропы - и вдруг прекратились, их просто не стало. Наступила тишина, почти полная, если не считать своего тяжелого дыхания. Рох тихо выругался. Закричал человек, затем другой. В лесу слышались пронзительные вопли, внезапный треск кустов рядом с ними едва не заставил Роха выстрелить. Из чащи вырвалась обезумевшая лошадь без седока и проскакала прочь. Повсюду слышался треск и лошадиное ржание. Затем тишина. Вокруг шептались заросли. Вейни выронил меч на сухую листву и стоял неподвижно, всматриваясь в сгущающиеся тени и чувствуя, как волосы на затылке встают дыбом. - Положи лук, - прошептал он Роху. - Положи, иначе ты мертвец. Рох послушался, не сказав ни слова и более не шевелясь. Повсюду двигались тени. Слышалось тихое щебетание. - У них отравленное оружие, - прошептал Вейни, - и им уже пришлось на своей шкуре испытать, что такое человек. Тихо. Стой неподвижно, и все. Затем, широко разведя руки, он отошел в сторону от Роха, на середину тропы. Он постоял там, затем осторожно повернулся, оглядев каждую пядь зарослей, пока не увидел странную тень, которую искал - но не на земле. Огромные глаза смотрели на него сверху. Он сделал знак, какой делал Леллин. И когда не заметил никакой реакции, согнул здоровую ногу и неуклюже опустился на колени, по-прежнему с широко разведенными руками, чтобы было видно, что у него нет оружия. Существо зашевелилось. Невероятно, как оно могло так легко спускаться, даже не прибегая к помощи ветвей, а просто цепляясь за кору дерева. Оно смотрело на него, высокое, длиннорукое. Теперь щебет раздавался повсюду, тени двигались, выбираясь на тропу. Они нависали над ним, стоящим на коленях, словно башни. Он продолжал оставаться совершенно неподвижным, а они касались руками его плеч и рук; длинные сильные пальцы хватались за одежду и доспехи, вызывая непривычные ощущения. Они подняли Вейни на ноги, и он повернулся и с дрожью поглядел в их лица. Они что-то говорили ему, хватались за его одежду, в их быстрых голосах звучал гнев. - Нет, - прошептал он и тщательно прожестикулировал: друг, друг - рука, прижатая к сердцу. Никакого ответа. Он медленно поднял руку и показал в направлении, в котором хотел продолжать путь, но они не собирались отпускать его. Они подтащили его к Роху, который стоял неподвижно в их нечеловеческих руках. Он попытался высвободиться из их рук и двинуться по направлению к Роху, но его не выпустили. Он насчитал их десять... двадцать. Темные лица, бездонные глаза казались невосприимчивыми к логике и эмоциям. - Это хейрилы, - сказал он тихо Роху. - Обитатели леса. - Союзники Моргейн? - Нет. Они сами по себе. Ночь уже наступила, погас последний луч заката. К ним выходило все больше и больше хейрилов, все они говорили одновременно и голоса их звучали как шум водопада. Но наконец появились другие тени, которые просто стояли и смотрели, и внезапно наступила тишина. - Амулет, - сказал Вейни. - Рох, амулет. Он еще у тебя? Рох очень медленно сунул руку за ворот и достал его. Он засиял в свете звезд - серебряный круг, дрожащий в ладони Роха. Один из хейрилов протянул руку, прикоснулся к нему и что-то тихо прощебетал. Затем один из самых высоких, пришедших позже, двинулся вперед походкой цапли, несколько раз останавливаясь и, похоже, не торопясь. Он тоже потрогал амулет, прикоснулся к лицу Роха. Он заговорил, и звук был тихим, глубоким, словно пение лягушки. Вейни снова осторожно поднял руку, показывая на тропу, по которой хотел идти. Опять никакого ответа. Он сделал шаг, и никто не вмешался. Он сделал еще шаг, и еще, и еще, идя очень осторожно, поднял свой меч и сунул его в ножны. Рох двинулся следом, подобрав свой лук. Хейрилы не издали ни звука. Они уходили, шаг за шагом. Медленно следуя по тропе, они спустились с холма. Никто им не препятствовал. Тропа привела их к ручью и там исчезла, оставалось только идти по течению. Позади хрустели кусты. С деревьев доносилось щебетание. - Ты с самого начала так и планировал? - прошептал Рох. - Шайен это понял. Жаль, что мне не удалось. - А что планировал ты? - полушепотом сказал Вейни в ответ. - Я обещал идти с тобой и защищать твою спину, кузен, и только. Но что ты пообещал Фвару, что его так порадовало? - А что, по-твоему, я мог ему обещать? Он ничего не ответил и не остановился - продолжал идти, прихрамывая, по корням и мху. Под их ногами журчала вода, но они не решались склониться над ручьем и вволю напиться, пока в горле не начало невыносимо саднить. Вейни опустился на колено и зачерпнул в ладонь прекрасной прохладной влаги, Рох последовал его примеру. Зашуршали кусты. Сверху посыпались листья и ветки, падая возле них в воду. Они поднялись не дожидаясь, пока начнут падать более крупные сучья. В лесу двигались тени. Они пошли дальше, и шелест в кустах затих. Настало время отдохнуть. Они покинули ручей, выйдя к заманчивой тропе. Вейни опустился на землю, поглаживая колено, а Рох растянулся на листве, тяжело дыша. Их окружала тьма. Внезапно ветви вокруг начали трястись. Послышался треск, в опасной близости от них, сломав молодое деревце, упал здоровенный сук. Вейни поднялся, цепляясь за ветви. Рох с большим трудом тоже встал. Треск в ветвях подгонял их. Они пошли, и треск прекратился. - Как долго они будут нас гнать? - спросил Рох. Голос его дрожал от изнеможения. - Куда они нас ведут? - До утра. Прочь из их лесов. - Он держался за больную ногу и тяжело припадал на нее. Боль слепила глаза. Он думал: хейрилы и так сделали большую уступку, не убив их, как остальных. Наверное, двое-трое из них вспомнили, что он проходил через лес в сопровождении кел - если у них есть память, если за темными глазами вообще что-нибудь существует, хоть какое-то подобие человеческих мыслей. Жестокие, как сама природа, они хотят, чтобы в их лесах не маячили чужаки. Он понял, что возможность уйти для них была верхом милосердия хейрилов. Они повстречали еще одну, более широкую тропу, но после нескольких шагов по ней из кустов в лица им полетели пригоршни листьев и щебет стал гневным. - Назад, - сказал Вейни, потащив за собой Роха, который, видимо, хотел поступить иначе, и они пошли по почти непроходимой тропе, которая уводила их в глубину леса. Он упал. Ладони его зарылись в листья, и некоторое время он лежал неподвижно, пока щебет неподалеку не предупредил его, что надо идти, и Рох с проклятьями не схватил его за руку. - Вставай, - сказал Рох, и, когда он вскарабкался на ноги, положил руку Вейни себе на плечо и потащил, пока тот не очнулся. Ночь заканчивалась, все вокруг стало серым. Тени, подгонявшие их, становились все более и более видимы, иногда они проносились мимо них с большей скоростью, чем та, на которую способен в зарослях человек. Наконец, когда рассвело окончательно, шелест по кустам утих, ничто больше не тревожило деревьев - пастухи словно бы растаяли в дебрях леса. - Они ушли, - первым заметил Рох и прислонился к дереву. Вейни оглянулся, и снова чувства начали покидать его. Рох поймал его за руку, и он сел, растянулся на сухой листве, почти сразу же отключился. Он проснулся от прикосновения к лицу и понял, что лежит на спине, а рука Роха, холодная и влажная, провела по его лбу. - За этими деревьями есть ручей, - сказал Рох. - Проснись. Нам нельзя проводить еще одну ночь на этом месте. - Да, - прошептал он и пошевелился, вслух застонав от ломоты в конечностях. Рох помог ему подняться и спуститься к воде. Там он напился, вымыл болящую голову и по возможности смыл с себя грязь. На руках его оказалась кровь, и на доспехах тоже. Фвар - вспомнил он, отмывая ее. - Где мы? - спросил Рох. - И кого мы можем здесь найти? Только таких, как они? Он покачал головой. - Я заблудился. Я не представляю, где мы. - Житель Карша, - презрительно сказал Рох. Сам он был эндарцем, выросшим в лесах, в то время как жители Карша обитали в горах и долинах. - Во всяком случае, этот лес где-то примыкает к реке, - сказал он, показав на ручей. - И к броду, по которому она пыталась пройти. - Чтобы пройти к тому броду, нужно пересечь лес хейрилов. Если хочешь, можешь идти. Я туда не пойду. Это была твоя идея - взять меня проводником. Я никогда не утверждал, что могу сделать то, в чем ты при мне уверял Фвара. Рох пристально посмотрел на него. - Это верно, но все же ты знал, как выпутаться, когда мы встретились с теми существами. И здесь ты уже бывал. Мне кажется, ты скрываешь правду, мой кузен. Может, ты и заблудился, но знаешь, как можно отсюда выбраться и найти Моргейн. - Иди к черту! Ты отдал бы меня хию, если бы понадобилось. - Своего родственника? Думаю, я слишком горд для подобных вещей. Надеюсь, в это ты должен поверить. Нет, я обещал им отдать тебя, когда мы доберемся до Моргейн, но ведь я тоже могу говорить не всю правду, кузен. Так или иначе, я все равно оставил бы их где-нибудь по дороге. Я слышал предупреждение Шайена и мог бы повернуть. Но я доверился тебе. Разве житель Карша вместе с жителем Эндара не смогли бы оторваться в лесу от хию? Неужели ты думаешь, что я когда-нибудь считал их надежными союзниками? Фвар ненавидел меня ничуть не меньше, чем тебя. Он заколол бы меня в спину в тот самый момент, когда решил бы, что Моргейн ему больше не угрожает. Он думал, что его позиция прочна, потому что против Моргейн у него есть я, и просчитался, позволив мне иметь за спиной человека, который бы меня прикрывал. Фвар в мыслях уже видел себя хозяином этих земель и терпел нас до времени, потому и согласился, чтобы я доверился тебе, своему врагу. Сам-то Фвар на это был неспособен и не верил, что другие могут пойти на такое. Но ты и я, Вейни, мы другие люди. Мы с тобой знаем, что такое честь. Вейни тяжело сглотнул, с трудом допуская, что это может быть правдой. - Я обещал тебя прикрывать - но не более. Я свое обещание выполнил. Ты говорил, что попытаешься найти Моргейн и договориться с ней. Что ж, попробуй - только без моей помощи. На этом наш договор расторгнут. Иди своей дорогой. - Разишь наповал. Удобное ты выбрал время, чтобы бросить меня. Вейни неуклюже поднялся на ноги, выхватил меч, но едва сам не опрокинулся и потому прислонился к дереву. Однако Рох по-прежнему стоял на коленях, ничуть не обеспокоившись. - Мир, - сказал Рох, подняв открытую ладонь. На губах его играла насмешливая улыбка. - Неужели ты и в самом деле думаешь, что сможешь без меня пробраться через эти леса? Нет уж, кузен, хоть ты и неблагодарен, я не могу тебя бросить. - Оставь меня. Рох покачал головой. - Новое соглашение: я иду с тобой. Мне надо лишь поговорить с Моргейн - если она еще жива. А если нет, кузен... Если нет, то мы с тобой заново все обдумаем. Очевидно, у тебя есть союзники в этом лесу. Ты думаешь, что не нуждаешься во мне. Что ж, это более чем похоже на правду. Но я пойду за тобой, обещаю. Так что с таким же успехом я могу идти вместе с тобой. Ты ведь знаешь, что никто из Карша не сможет сбить меня со следа. Ты разве не знаешь, откуда я? Вейни выругался и сомкнул руку на рукояти меча. - А ты разве не знаешь, - хрипло спросил он Роха, - что Моргейн послала меня убить тебя? Знаешь ты, что у меня нет выбора, когда дело касается клятвы? С лица Роха исчезла улыбка. Рох обдумал эти слова, затем пожал плечами. Руки его свободно лежали на коленях. - Да, но сейчас ты едва ли в состоянии справиться со мной, верно? Для меня ты будешь просто неподвижной мишенью, и это тебе вряд ли понравится. Я пойду с тобой к Моргейн и переговорю с ней. - Нет, - ответил он, и выражение лица Роха стало еще более встревоженным. - Неужели в этом и состоит твоя преданность госпоже - предупреждать ее врагов, что она беспощадна, что она неумолима, что она не понимает логики, когда дело касается выгоды или опасности для нее? Мои самые древние воспоминания, которые сейчас кажутся уже снами, - они связаны с ней, кузен. Хию зовут ее Смерть, а шиюнские кел когда-то смеялись над этим. Но недолго. Я знаю ее. Я знаю, каковы мои шансы. Но кел не забудут и того, что я сделал. Я не могу вернуться: они не пощадят меня. Я видел, что они сделали с тобой - а я учусь быстро, кузен. Мне пришлось уйти от них. Она - все, что мне осталось. Я устал, Вейни, я сильно устал, и мне снятся дурные сны. Вейни уставился на него. Ни следа гордыни и иронии. Голос Роха дрожал, а под глазами лежали тени. - Это в твоих снах... а есть ли в них то, что Лилл сделал со мной и с ней? Рох поднял глаза. В них был ужас, устоявшийся, отчетливый. - Не напоминай мне об этом. Эти воспоминания приходят ко мне по ночам. И я сомневаюсь, что тебе нужен мой ответ. - Когда тебе это снится, что ты чувствуешь? - Роху это ненавистно. Вейни вздрогнул, глядя на лицо Роха, искаженное страданием, словно внутри у того происходила война. Он вновь уселся на берегу ручья, и Рох некоторое время сидел и дрожал, как в лихорадке, обхватив себя руками. Наконец дрожь прекратилась, черные глаза вновь стали проницательными и насмешливыми. - Рох! - Да, кузен? - Нечего тут рассиживаться, надо идти дальше. Они пошли вдоль берега ручья, потому что любой ручей в Шатане вполне мог служить дорогой, причем более надежной, чем тропы, ибо все поселения людей располагались близ воды. Иногда им приходилось прорубаться сквозь заросли, перебираться через упавшие стволы. Их мучил голод, но зато в воде недостатка они не испытывали. В ручье водилась рыба, которую они пытались ловить, когда делали остановки - не слишком привычное занятие для человека из Карша, но у Роха это получалось еще хуже. Вейни ковылял, а следом за ним шагал Рох, не говоря ни слова. Он сделал себе посох и опирался на него при ходьбе, хотя колено тревожило его уже меньше, чем другие раны, которые покрывали почти все его тело и временами ныли так, что на глазах выступали слезы. Едва наступила ночь, он упал и заснул, не чувствуя ничего. Рох заснул неподалеку от него. Он поднялся, когда было уже светло, растормошил Роха и они отправились в путь. - Мы спали слишком долго, - сказал Рох, беспокойно глядя в небо. - Скоро полдень. - Я знаю, - сказал Вейни, испытывая беспокойство. - Мы не должны больше останавливаться. Он старался идти как можно быстрее и несколько раз отваживался свистеть, имитируя, в меру своих способностей, посвист Леллина. Но никто не отвечал ему. Ни единого признака обитаемости - только трепет крыльев птиц между деревьями, словно в этой части Шатана никто не жил. Кел поблизости не было, а если были, то, они предпочитали оставаться невидимыми и неслышимыми. Рох чувствовал это. Всякий раз оборачиваясь Вейни видел тревогу в глазах Роха, и ему передавалось его беспокойство. Они набрели на старое дерево, перевязанное белым шнурком. Оно прогнило в середине и предназначалось на дрова. - Мирринд, - сказал ему Вейни. Пульс у него участился, потому что теперь он точно знал, где он, куда их вывел маленький ручей. - Что это такое? - спросил Рох. - Деревня. Ты должен знать о ней. Шию убили одного из здешних жителей. - Затем он оставил эту тему - у обоих у них было мало сил, ссориться с Рохом не имело смысла. - Пошли, осторожно. Он поискал протоптанную тропу и нашел ее, петлявшую среди кустов. Он шагал как мог быстро. С помощью тропы, подумал он, можно попытаться найти лагерь Мерира... Но он не был уверен в том, куда ведет этот путь, и существовал шанс, что Мерир с людьми снялся с места и перебрался куда-нибудь подальше. Он боялся, что до того, как наступят сумерки, они вновь наткнутся на хейрилов. Внезапно за деревьями открылась поляна, и когда они вышли на нее, перед ними оказались только каменные фундаменты и обгорелые бревна там, где стоял раньше Мирринд. Он выругался и прислонился к одному из деревьев у дороги. Рох поступил более мудро, не сказав ничего, и Вейни, проглотив ком в горле, двинулся вперед, в тени деревьев и руин. Пшеница стояла высоко, хотя начали уже появляться сорняки. Холл высился почти невредимым. Но запустение вокруг было полным. - Здесь нельзя оставаться, - сказал Рох. - Неподалеку отсюда лагерь Сотарра. Там люди Шайена. Мы зашли слишком далеко. Соберись с мыслями, кузен. Нельзя находиться на открытом месте. Он некоторое время постоял, оглядываясь, затем с болью повернулся и последовал совету Роха. И тут под ноги им ударила стрела, вонзилась в дерн и затрепетала. У нее было коричневое оперение. 12 Рох попятился от стрелы, как от змеи, и схватился за свой лук. - Нет, - сказал Вейни, удерживая его. - Твои друзья? - Когда-то были. Может быть, остались ими. Эрхендим, лер нфим ахалийя Мерирен! Ответа не последовало. - Ты полон сюрпризов, - сказал Рох. - Стой спокойно, - велел Вейни. Голос его дрожал, и он был очень усталым, молчание обескураживало его. Если даже эрхендимы повернули против него, тогда надежды не оставалось никакой. - Кемейс! - послышался голос сзади. Он повернулся. Там стоял человек, кемейс. Он не знал его. - Иди. Он пошел, и Рох двинулся следом. Кемейс растаял в лесу, и когда они вышли на то место, где он стоял, то не увидели ни следа человека. Они пошли дальше. Внезапно перед ними возник беловолосый кел, вышедший из тени деревьев. Его лук был натянут, на них смотрело острие коричневоперой стрелы. - Я друг Леллина Эрирена, - сказал Вейни. - И кемейс Моргейн. Этот человек - мой кузен. Стрела не шелохнулась. - Где Леллин? - С моей леди. Я не знаю. Я надеялся, что эрхендимы знают. - У твоего кузена пропуск Мерира. Но он хорош только для одного человека, того, кто его носит. - Отведите нас к Мериру. Мне есть что передать ему для его внука. Стрела медленно опустилась и соскочила с тетивы. - Мы отведем вас туда, куда сочтем нужным. Один из вас не должен здесь находиться. Он не имеет права. Кто? - Я, - признался Рох, снимая с шеи амулет. Он вложил его в руку Вейни. - Вы пойдете со мной оба. Вейни кивнул, когда Рох вопросительно взглянул на него. Он вновь повесил амулет на шею и тяжело захромал вслед за кел. Они не останавливались, пока совсем не стемнело. Лишь тогда эрхин остановился и опустился на землю между корнями большого дерева. Вейни тоже опустился, и Рох рядом с ним, но спустя мгновение Рох потряс его и произнес: - Они предлагают еду и питье. Вейни выпрямился и взял предложенное, хотя почти не испытывал желания есть. После он привалился к дереву и взглянул на эрхендима. Теперь их было двое, потому что к кел присоединился его кемейс. - Вам что-нибудь известно о том, где Леллин и моя госпожа? - Мы не будем отвечать. - Считаете нас врагами? - Мы не будем отвечать. Вейни покачал головой, простился с надеждой узнать что-нибудь и прислонил голову к коре. - Спите, - сказал кел и завернулся в плащ, слившись с деревом в одно целое. Кемейс тихо исчез в чаще. Утром перед ними оказался другой кел и другой кемейс. Вейни изумленно глядел на них, не понимая, как они могли так тихо поменяться. Рох бросил на него исподлобья не менее встревоженный взгляд. - Меня зовут Тирхен, - сказал кел. - Моего кемейса - Хайм. Мы поведем вас дальше. - Мы - нхи Вейни и кайя Рох, - ответил Вейни. - Куда? Кел пожал плечами. - Просто поведем. - Вы вежливее, чем ваш предшественник, - сказал Рох и взял Вейни за руку, помогая ему подняться. - Они были стражниками Мирринда, - сказал Тирхен. - Можно ли было ожидать от них радушия? Тирхен повернулся к ним спиной и исчез, и некоторое время их вел Хайм. - Молчи, - тихо сказал кемейс, когда Рох хотел было заговорить. Они шли весь день с небольшими привалами, и под вечер Вейни опустился на землю и довольно долго лежал неподвижно, прежде чем отдышался и из глаз исчез туман. Рох коснулся его. - Сними доспехи. Я понесу их. Иначе ты совсем свалишься. Он поднялся и принялся снимать доспехи. Рох ему помогал. Кемейс ждал, затем предложил ему еду и питье, хотя днем они уже ели. - Мы пошлем за конями, - сказал Хайм. Вейни кивнул, чувствуя облегчение. - Нет сведений, - спросил Вейни, - о том, что с моими спутниками? - Нет. Мы знаем только о том, что происходит в этой части Шатана. - Но ведь вы же общаетесь с другими. - В нем промелькнула надежда, быстро убитая мрачным взглядом Хайма. - Последнее время хороших новостей мы не получаем, кемейс. Я понимаю твое горе. Я и так сказал слишком много. Вставай, пора идти. Он поднялся с помощью Роха. Без доспехов идти было легче. Только с приходом ночи он окончательно вымотался и стал то и дело оступаться. Но вел их теперь Тирхен, не Хайм, и Тирхен не выражал желания остановиться. - Пошли, - сказал он, - надо идти. Рох обнял Вейни и поднял на ноги. Они пошли следом за Тирхеном и шли до тех пор, пока Рох сам стал едва не падать с ног. Затем перед ними в свете звезд возникла поляна, где на шести конях их ждали четверо эрхендимов. - Надо понимать так, что остановки не будет, - произнес Рох надтреснутым голосом. Вейни не узнал никого из встреченных. Ему помогли усесться на неоседланного коня, и он поехал следом за одним из эрхендимов. Рох самостоятельно взобрался на другую лошадь, и они медленно тронулись в путь. Вейни наклонился к шее лошади и расслабился. Инстинкт и привычка позволяли ему не упасть под копыта. Боль утихла, стала вполне переносимой. Ровная поступь лошади подействовала на него успокаивающе. Время от времени он засыпал, хотя однажды это привело к тому, что он поранился о низкую ветку. Он почти не обратил внимания на эту ссадину - на его теле их было уже более, чем достаточно. Путники словно тени двигались сквозь ночь и к утру добрались до другой поляны, где их ждали другие лошадей с другим конвоем. Он не стал спешиваться - наклонился, схватился за гриву и перелез на другого коня. Сопровождавшие их почти сразу же двинулись дальше, не предложив воды и пищи. Вейни просить не стал, и им это было все же предложено в полдень, а до тех пор они ехали без передышки. Он ехал словно бы в тумане, тело все онемело. Конвой с ними не разговаривал. Рох был все еще здесь, на некотором отдалении - Вейни увидел это, когда оглянулся. Эрхендимы ехали между ними, и потому они не могли говорить друг с другом. Наконец он понял, что их не разоружили, и это было для него облегчением. Он понял, что у Роха по-прежнему оставались его и свои доспехи и оружие. Сам он ни на что уже не был способен и мечтал только о плаще - было очень холодно, даже в разгар дня. Наконец он попросил об этом сопровождающих, вспомнив, что эти кел не той подлой породы, что Хитару, и не жестоки по своей природе. Ему дали одеяло, и он завернулся в него, затем ему предложили еды и питья, ненадолго приостановившись. Только два раза за этот день они ненадолго спешивались. К ночи они опять поменяли коней и получили новых проводников. Вейни протянул обратно одеяло, но кел вежливо набросил его ему на плечи и уехал. Эрхендимы, которые опекали их на этот раз, вели себя гораздо более вежливо, наверное потому, что их состояние вызывало у них жалость. Но на заре их снова безжалостно передали другим, и обоим пришлось обратиться к провожатым за помощью, чтобы спешиться. Вейни перестал считать пересадки - все они слились в один сплошной кошмар. Он то и дело слышал посвист и разные звуки, доносящиеся из чащи, словно они ехали по густонаселенной местности. Однако никто из стражей леса на глаза не показывался. Деревья здесь были чудовищных размеров, но не тех пород, к которым они привыкли. Стволы казались стенами, кроны отбрасывали тени, создававшие в лесу подобие сумерек. Там их и застала ночь - беззвездная мгла под навесом ветвей. Но они чувствовали запах дыма, один из коней заржал, и вдали раздалось ответное ржание. Впереди замерцал свет. Вейни опустил руки на колышущиеся плечи коня и смотрел на мягкое мерцание, на скопище шатров среди огромных стволов, на игру красок в пламени костра. Он заморгал, разгоняя слезы усталости, затуманивающие видение. - Лагерь Мерира? - спросил он человека, который вел его коня. - Он посылал за тобой, - сказал человек, но больше не произнес ни слова. До них доносилась прекрасная музыка кел. При их приближении она затихла. Люди отошли от большого костра и стояли черной линией теней вдоль дороги, которая вела в лагерь. Эрхендимы остановились и велели им спешиться. Вейни соскользнул, держась за гриву. Чтобы идти, ему потребовалась поддержка двух эрхендимов. Ноги его подгибались, тело все еще подстраивалось под движение коня, и, казалось, земля под ним колышется. - Кемейс! - услышал он крик и тут же оказался в объятиях маленького человечка. Он остановился, протянул дрожащую руку и прижал темную голову к сердцу. - Как ты здесь очутился? - спросил он мальчика - из тысячи вопросов, которые не давали ему покоя, только этот он смог достаточно понятно сформулировать. Гибкие ручонки не отпускали его, пальцы пытались цепляться за куртку, когда один из эрхендимов взял его и отнял от Вейни. - Из Кархенда всем пришлось уйти, - сказал Син. - Пришли всадники. Все сожгли. - Иди отсюда, дружок, - сказал кемейс справа. - Иди. - Я ушел, - сказал Син. Руки его не разжимались. - Я ушел в лес и встретил кел. Он привел меня сюда. - Сизар вернулся? Леллин? - Отойди от него, - сказал кемейс. - Мальчик, тебе что сказано? - Иди, - тяжело произнес Вейни. - Син, я больше не пользуюсь расположением твоего народа. Иди, как тебе сказано. Ручонки отпустили его. Син поплелся позади. Вейни побрел дальше - в лагерь Мерира, ничего другого ему не оставалось. Его ввели в шатер, но Рох остался сзади. Он не понял этого, пока не оказался перед креслом Мерира. Старый кел сидел, закут