л  "Коршуна",  и
тебя достали. И промыли мозги... Джош, где все наши? Где Кита и...
     Джош покачал головой. В его душе царил холод. И космическая пустота.
     - Мертвы.  Я  плохо  помню...  все  стерто.  -  Высвободив  руку,  он
облокотился на стол и подпер ладонью подбородок. Тошнота отступила.
     - Я видел тебя в коридоре, -  сказал  Габриэль.  -  Глазам  своим  не
поверил, но все же решил поспрашивать. Нго не сказал, кто был  с  тобой...
Похоже, это нелегал. Да? У тебя здесь друзья?  Друг.  Я  прав?  Он  не  из
наших... Кто он?
     Мысли путались. Старая и новая дружба  сошлись  в  поединке.  Желудок
стянулся в узел, реагируя на нервное перенапряжение, на страх  за  Пелл...
Этот страх был  внедрен  в  подсознание.  Миссия  Габриэля  -  уничтожение
станций. Габриэль здесь, а до этого побывал на Маринере...
     Элен. "Эстель". "Эстель" погибла вместе с Маринером.
     - Я прав?
     Джош вздрогнул и заморгал.
     - Ты мне нужен, - прошептал Габриэль. - Твоя помощь.
     - Я был никем. - У Джош а росло подозрение, что  этот  человек  лжет.
Все было не так. Совсем не так, как  он  говорит.  -  О  чем  это  ты?  Не
понимаю.
     - Мы с тобой из одной команды, Джош.
     - Я был военопом на корабле-разведчике...
     - Это легенда. - Габриэль схватил и яростно встряхнул его руку.  -  А
на  самом  деле  ты  Джошуа  Толли  из  спецслужбы.  Навыки   заложены   в
подсознание. Ты из сытинских лабораторий...
     - У меня были мать и отец. Я жил на Сытине с тетей. Ее звали...
     -  Джош,  ты  из  лабораторий.  Прошел  двухуровневое  гипнообучение.
Верхний уровень - ложный, это легенда... Ты сам в нее веришь и  поэтому  в
случае  необходимости  можешь  убедить   врага.   Понимаешь?   Это   грим,
маскировка. А под ней - настоящее.
     - У меня была семья. Я любил ее...
     - Джош, мы с тобой - напарники. Оба учились  по  одной  программе,  у
обоих одно предназначение. Ты мой дублер. Мы работали вместе.  Станция  за
станцией. Инфильтрация и подготовка к захвату.
     Джош вырвал руку из пальцев Габриэля. Он ничего не видел, ослепленный
потоком слез. Воспоминания неудержимо блекли. Ферма,  солнечный  ландшафт,
детство...
     - Мы - "рожденные в колбе", - продолжал Габриэль. - Все  остальное...
все, что есть у нас в памяти, - программа, и в следующий раз туда  заложат
что-нибудь другое. Сытин - реален, и я реален... пока ты не пройдешь новый
курс обучения. Пока в твоих воспоминаниях я не  стану  кем-нибудь  другим.
Твоя память, Джош, двухслойна. Ложь - на поверхности, правда - в  глубине.
На дознаниях ты мог выдать только ложь, потому что сам не ведал правды.  А
она - здесь, перед тобой. Ты знаешь комп. Ты сумел выжить на этой станции.
И ты изучил ее. Все это не случайно, поверь.
     Джош не шевелился, прижав  к  губам  тыльную  сторону  ладони,  и  не
плакал, просто слезы сами по себе катились по щекам. Язык не подчинялся, а
слезы все капали и капали.
     - Что я должен сделать? - проговорил он наконец.
     -  А  что  ты  можешь  сделать?  Кто  твои  покровители?  Они  не  из
мациановцев?
     - Нет.
     - Тогда кто они?
     Секунду Джош не отвечал. Слезы высохли, их источник иссяк.  Казалось,
вся память Джоша  выцвела  добела,  в  ней  слились  станционная  тюремная
лечебница и какое-то очень далекое место... Палаты с белыми стенами и люди
в белой форме... И он понял в конце концов, почему ему было так  хорошо  и
уютно в лечебнице. Потому что она -  его  родной  дом.  Больничные  палаты
одинаковы по обе стороны Черты.
     - Допустим, кое-что я смог бы сделать, но по-своему, - сказал  он.  -
Допустим, я поговорю с  моим  покровителем,  и  он,  возможно,  согласится
помочь. Но... услуга за услугу.
     - Какая?
     Джош откинулся на спинку стула и подбородком указал на  занавесь,  за
которой ждали Коледи и Крессич.
     - У тебя дело уже на мази, верно? Предположим, я внесу  очень  ценный
вклад. Что тебе больше всего нужно из того, что есть на станции?  Я  бы  и
сам мог это взять, но у меня не хватит сил удержать.
     - У меня хватит, - пообещал Габриэль.
     - Есть только одна вещь, которая нам нужна позарез и  которую  мы  не
можем взять без применения мускулов. Челнок. Мы хотим  бежать  на  Нижнюю,
прежде чем все будет кончено.
     Несколько мгновений Габриэль молчал.
     - Ты можешь к нему подобраться?
     - Я же сказал, у меня есть друг. Мы хотим улететь.
     - Мы могли бы сделать это вдвоем.
     - Втроем. С моим другом.
     - Это с ним ты орудовал на рынке?
     - Предполагай все, что угодно.  В  общем  так.  С  нашей  помощью  ты
пройдешь на любой участок. А ты должен позаботиться, чтобы мы благополучно
убрались со станции.
     Габриэль медленно кивнул.
     - Мне пора возвращаться, -  сказал  Джош,  -  и  приступать  к  делу.
Времени в обрез.
     - Челноки теперь швартуются в красном доке.
     - Я могу тебя туда провести.  И  всюду,  куда  понадобится.  Главное,
чтобы хватило людей для захвата.
     - Пока мациановцам будет не до нас?
     - Да, пока им будет не до нас. Это можно  устроить.  -  Он  испытующе
поглядел на Габриэля. - Ты взорвешь Пелл? Когда?
     Казалось, Габриэль размышляет, стоит ли отвечать.
     - Джош, я не  маньяк  и  не  самоубийца.  Я  не  меньше  твоего  хочу
выбраться, а "Молот" на этот раз никак не успеет  вовремя.  Челнок  вполне
годится... или капсула. Лишь бы выбраться на орбиту и дождаться наших...
     - Ладно, - кивнул Джош. - Ты знаешь, где меня искать.
     - А ты уверен, что в доке сейчас есть челнок?
     - Выясню. - Джош встал, ощупью добрался до темной арки и вышел в  шум
зала. Из-за ближайшего столика торопливо поднялись Коледи со своими людьми
и Крессич, но успокоились при виде Габриэля, вышедшего из кабинки секундой
позже.
     Джоша  пропустили.  Он  пробирался  между  столиками  к   выходу,   а
посетители, склонившие головы над тарелками и стаканами, не  поднимали  на
него глаз.
     Он шагнул в коридор, наткнувшись на стену прохлады и света,  и  жадно
вдохнул свежий воздух. Его подташнивало, шалили глаза - казалось, будто по
полу от его ног расползаются  бесформенные  тени.  Иллюзия  и  реальность.
Правда и ложь. Сытин - ложь. И сам  Джош  -  иллюзия...  Часть  его  мозга
действовала как автомат - коим он, в  сущности,  и  был.  Он  перебирал  в
памяти свои инстинкты,  которым  никогда  не  доверял,  поскольку  не  мог
понять, зачем они нужны. Он снова глубоко  вздохнул,  стараясь  рассуждать
здраво. Тело его тем временем  автоматически  лавировало  по  коридору,  а
глаза искали укрытия.
     Только в баре Нго, в привычном  углу,  когда  он  вновь  принялся  за
остывший обед, а реальность Пелла то и дело заглядывала из коридора в зал,
- только тогда с него начало спадать оцепенение. Он размышлял о Дэймоне, о
единственной человеческой жизни, которую, вероятно, мог спасти.
     Убийства. Вот для чего он  был  создан.  Вот  для  чего  существовали
подобные ему и Габриэлю. Джошуа и Габриэль... сколько извращенного юмора в
этих именах! [Джошуа - англизированное Иисус; Габриэль -  романизированное
Гавриил.] Его передернуло. "Рожденные в  колбе"!  Белизна  в  его  снах...
Белизна, в которой он  жил...  Гомункулус,  старательно  изолированный  от
человечества,   воспитанный   гипнопедическими    машинами,    вооруженный
правдоподобной ложью о том, как он был человеком.
     Вот только в этой лжи оказался  изъян.  Она  слишком  дорога  сгустку
человеческой плоти с человеческими инстинктами. Недаром он жил ею в  своих
снах.
     Давясь, он подчистил  тарелку,  смочил  пересохшее  горло  тепловатым
кофе, заново наполнил чашку жижей из термокофейника.
     Он спасет Дэймона.  Остальные  умрут.  Чтобы  выручить  друга,  Джошу
придется молчать, а Габриэлю - направить своих помощников по ложному пути.
Все погибнут. Все, кроме Джоша, Габриэля и Дэймона.
     Но Дэймон не захочет уйти. Как его убедить? И решится ли Джош  вообще
заговорить с ним об этом? Логика... нужна логика. Аргументы. Какие?
     Алисия Лукас-Константин. Женщина, столько раз  помогавшая  им  обоим.
Она не сможет улететь. И надзиратели, которые отдали Джошу  выигранные  им
деньги. И низовик, охранявший Дэймона и Джоша издали. И  люди,  пережившие
ад на кораблях и в "К"... И все станционеры - мужчины, женщины, дети...
     Он плакал, пряча лицо в ладонях, а тем временем где-то в  недрах  его
сознания  спокойно  и  эффективно  трудились  рефлексы.  Джош  знал,   как
уничтожать станции наподобие Пелла. Знал, что это единственная причина, по
которой он существует. Во все остальное он больше не верил.
     Он вытер глаза, допил кофе, выпрямил спину и застыл в ожидании.



        2. УНИАТСКИЙ РЕЙДЕРОНОСЕЦ "ЕДИНСТВО": ГЛУБОКИЙ КОСМОС; 8.1.53

     Выпала двойка. Эйрис огорченно пожал плечами, Джекоби  записал  новые
ставки, а Азов приготовился бросить кости  еще  раз.  В  кают-компании  на
нижней палубе всегда присутствовали двое молодых  стражников  с  абсолютно
ничего не выражавшими лицами.  Сейчас  эти  солдаты  сидели  на  выдвижных
койках и наблюдали за игрой. Эйрис и Джекоби, а изредка - и Азов  проигрыш
не отдавали, поскольку не имели наличных. Взаимный расчет откладывался  до
прибытия на какой-нибудь островок цивилизации (что, полагал Эйрис, так  же
зависит от воли рока, как выпадающие очки).
     Единственной явной опасностью для пассажиров "Единства"  была  скука.
День ото дня все больше времени Азов проводил в их  обществе  -  сидел  за
столом мрачноватый, одетый во все черное.  Устав  запрещал  ему  играть  в
азартные игры и выпивать вместе с подчиненными. Вероятно, манекены  как-то
развлекались у себя в каютах, хотя Эйрис не мог этого вообразить. Их ничто
не трогало, ничто не пробуждало интереса  в  тусклых  ненавидящих  глазах.
Каждый  день  по  восемь-девять  часов  Эйрис  и  Джекоби  просиживали   в
кают-компании, и если  у  них  не  "гостил"  Азов,  то  скука  становилась
невыносимой. Никакой работы, никакой пищи для ума. Четыре стены, "любезно"
предоставленные им, два соглядатая и разговоры, разговоры...
     Для  Джекоби  не  существовало  щекотливых  тем,  он   не   стеснялся
рассказывать о любых случаях из своей жизни.  Эйрис  же  упорно  не  давал
Джекоби и Азову втянуть его в беседу о его родине - чувствовал подвох.  Но
он рассказывал - о своих впечатлениях в полете, о ситуации во  Внеземелье,
какой он  ее  видел,  обо  всем,  что  не  было  тайной.  Они  спорили  на
абстрактные  темы,  в  которых  все  трое  были  весьма  сведущи:   право,
экономика, политика. Эйрис позволял себе шутки, например о валюте, которой
они будут выплачивать проигрыш, - Азов хохотал от  души.  Наверное,  Эйрис
лишился бы в этом полете рассудка, не имей он возможности время от времени
поговорить с кем-нибудь и обменяться шутками. Он привык к Джекоби,  как  к
родному - вернее, как привыкают к сокамернику, от которого некуда  деться.
Он спохватился: точно так же он  привыкает  и  к  Азову,  уже  находя  его
симпатичным и не лишенным чувства юмора. В этом тоже таилась опасность.
     Следующую партию выиграл Джекоби.  Азов  спокойно  записал  ставки  и
повернулся к манекенам.
     - Жюль, бутылку сюда, будь любезен.
     Один из охранников встал и вышел из кают-компании.
     - А я и не подозревал, что у них есть имена, - произнес Эйрис  слегка
невнятно, поскольку они уже прикончили одну бутылку. - Думал - номера... -
Он умолк, испугавшись своей откровенности.
     - Вы очень многого не знаете об Унии, - улыбнулся Азов, -  но,  может
быть, еще узнаете.
     Эйрис засмеялся - и тут словно ледяные пальцы  сдавили  его  желудок.
"Что?" - хотел спросить он, но слово застряло  в  горле.  Раньше  Азов  не
единожды говорил о территориальных притязаниях своего народа -  но  только
на Пелл.
     На лице Эйриса мелькнуло необычное для него выражение,  то  же  самое
через долю секунды произошло с лицом  Азова.  Они  слишком  много  выпили,
чтобы полностью владеть собой. А третий -  Джекоби  -  оказался  невольным
свидетелем.
     Эйрис снова рассмеялся, на сей раз натужно, затем откинулся на спинку
кресла и посмотрел Азову в глаза.
     - А что, там тоже  играют  в  кости?  -  произнес  он  особым  тоном,
намекая, что не следует понимать его слова буквально.
     Рот собеседника превратился в тонкую линию, глаз покосился на  Эйриса
из-под  серебристой  брови.  Затем  Азов  улыбнулся,  словно  нашел  шутку
забавной.
     "Я не вернусь домой, - тоскливо подумал Эйрис.  -  Уния  нападет  без
объявления войны. Вот что это означает".



        3. ПЕЛЛ: ТУННЕЛИ НИЗОВИКОВ; 8.1.53; 18:30

     В темноте кишели мохнатые существа. Дэймон прислушался  и  вздрогнул,
когда кто-то пошевелился рядом с ним, и еще раз - когда во мраке туннеля к
нему прикоснулась  чья-то  рука.  Стуча  зубами  от  холода,  он  посветил
фонарем.
     - Я Синезуб, - прошептал знакомый голос. - Ты прийти смотреть она?
     Дэймон долго молчал, обшаривая  лучом  фонаря  лестницы,  похожие  на
паучьи тенета. Луч доставал недалеко.
     - Нет, - печально ответил он. - Нет, я хочу  только  пройти  в  белую
секцию.
     - Она просить ты прийти. Просить. Просить она снова, снова.
     - Нет, - хриплым шепотом повторил он, с тоскою думая,  что  время  на
исходе и скоро у него не останется никакой надежды увидеть  мать.  -  Нет,
Синезуб. Я не могу, хоть и люблю ее. Ты же понимаешь: если я приду к  ней,
будет беда. Люди-ружья. Я не могу прийти, как бы ни хотел.
     Теплая ладонь похлопала его по предплечью.
     - Ты говорить хорошая вещь.
     Дэймон удивился. Он знал, что низовики разумны,  но  не  предполагал,
что их логика столь близка человеческой. Он благодарно  пожал  руку  хиза,
пришедшего к нему в тяжелый час.
     Опустившись на металлическую ступеньку, он ровно задышал через маску.
Нечасто удавалось ему передохнуть в стороне от чужих глаз,  отрешиться  от
мучительных мыслей о неизбежном. Сейчас он мог себе это позволить -  рядом
находилось существо, которое,  при  всем  своем  несходстве  с  человеком,
подружилось с Дэймоном.
     Хиза опустился перед ним на корточки и ободряюще похлопал по  колену.
Черные глаза Синезуба тускло сияли отраженным светом.
     - Ты охраняешь меня, - сказал Дэймон. - Уже давно.
     Синезуб утвердительно подпрыгнул.
     - Хиза очень добрые, - продолжал Дэймон. - Очень.
     Синезуб дернул головой и наморщил лоб.
     - Ты она детеныш. - Хиза весьма туманно представляли  себе  структуру
человеческой семьи. - Ты Лисия детеныш.
     - Да, ты прав.
     - Она ты мать.
     - Верно.
     - Милико детеныш она.
     - Да.
     - Я любить она.
     Дэймон жалко улыбнулся.
     - Для вас, низовиков, полутонов  не  существует,  верно?  Черное  или
белое. Ты хороший друг. Много ли знают хиза? Есть у вас еще  друзья  среди
людей, или только  Константины?  Синезуб,  мне  кажется,  все  мои  друзья
погибли. Я не сумел их найти. Они или прячутся, или убиты.
     - Делать мои  глаза  боль,  Дэймон-человек.  Может,  хиза  найти?  Ты
сказать они имя.
     - Кого-нибудь из Ди. Или Ушантов. Или Мюллеров.
     - Я спросить. Кто-то знать может. - Синезуб  положил  палец  на  свой
плоский нос. - Найти они.
     - Как?
     Тонкая рука Синезуба погладила небритую щеку Дэймона.
     - Ты лицо хиза. Ты запах человек.
     Дэймон ухмыльнулся. Тоска на миг отступила.
     - Хотел бы я стать похожим на хиза. Тогда бы я где угодно мог ходить.
А сейчас меня чуть не поймали.
     - Ты прийти здесь бояться, - сказал Синезуб.
     - Ты слышишь запах страха?
     - Я видеть ты глаза. Много боль. Пахнуть кровь, пахнуть бежать много.
     Дэймон  поднял  к  свету  локоть  -  из-под  прорехи  на  комбинезоне
выглядывала кровоточащая ссадина.
     - О дверь ударился.
     Синезуб подался вперед.
     - Я сделать нет боль.
     Вспомнив, как хиза  лечат  свои  раны,  Дэймон  отрицательно  покачал
головой.
     - Ладно уж. Ну как, ты запомнил имена, что я назвал?
     - Ди. Ушант. Мюллер.
     - Найдешь их?
     - Пытаться. Привести они?
     - Приведи меня к ним. Ты знаешь, что люди-ружья перекрыли  туннели  в
белую?
     - Знать. Мы-низовики, мы ходить большие туннели снаружи. Кто  глядеть
на мы?
     Дэймон снова глубоко вздохнул и встал на шатающейся ступеньке.  Одной
рукой он на секунду прижал к себе Синезуба, а другой поднял фонарь.
     - Люблю тебя, - прошептал он.
     - Любить ты, - ответил Синезуб и  умчался  прочь,  оставив  за  собой
легкую дрожь металлической лестницы.
     Дэймон  двинулся  дальше,  считая  повороты  и   ярусы.   Главное   -
осторожность. Он уже поднял тревогу, попытавшись войти в белую,  и  сейчас
ощущал липкий страх. Что, если мациановцы решат обыскать  эксплуатационную
зону? Что, если он навлек  беду  на  низовиков,  на  свою  мать,  на  всех
станционеров?  Столкнувшись  нос  к  носу  с  часовым  без  доспехов,   он
перепугался до полусмерти - но все-таки успел выстрелить  раньше  солдата.
Возможно, убил его. Во всяком случае, хотел. Он надеялся  -  хотя  надежда
вызывала тошноту, - что солдат никому не назвал его имени.
     Колени еще тряслись, когда он остановился у двери. Впереди, за  двумя
стенами, находился коридор, и совсем недалеко от выхода - бар Нго.
     Он шагнул в узкий шлюз, снял маску и  достал  проверенную  паспортной
службой карточку, которую берег на  самый  крайний  случай.  Наружный  люк
открылся сразу, лампочка тревоги не загорелась. Дэймон торопливо прошел по
безлюдному коридору и вручную отпер дверь черного хода в бар Нго.
     Жена Нго уставилась на него от кухонного  стола,  затем  выскочила  в
зал.  Дэймон  отворил  дверцу  в  кладовку,  чтобы  повесить   на   крючок
противогаз. "Тоже мне конспиратор!" - мысленно обругал он себя и,  подойдя
к посудной раковине, умылся и прополоскал рот, избавясь от привкуса крови,
но не от страха и мерзкого воспоминания.
     - Дэймон?
     - Джош?
     Он бросил усталый взгляд на парадную дверь, снял с вешалки  полотенце
и вытер лицо.
     - Неприятности?
     Он прошел мимо Джоша в зал, облокотился о стойку.
     - Бутылку, - сказал он бармену.
     - Опять ты не через ту дверь... - огорченно прошептал Нго.
     - Крайняя необходимость,  -  ответил  Дэймон.  Джош,  подойдя  сбоку,
слегка сжал его руку.
     - Погоди с выпивкой, - сказал он. - Выйдем, надо поговорить.
     Дэймон направился в нишу,  выделенную  им  барменом.  Джош  шагал  по
пятам. Они укрылись в углу  кабинки  от  глаз  остальных  посетителей.  Из
кухни, куда возвратились супруга и сын Нго, доносилось звяканье  посуды  и
запах бульона - "фирменного" блюда.
     - Послушай, - заговорил Джош, когда они  сели,  -  давай  прогуляемся
через коридор, а? Я поговорил с одним парнем... Думаю, он нам поможет.
     Дэймон ожидал чего-либо подобного, и все же ему  понадобилось  время,
чтобы переварить новость.
     - С каким еще парнем? Тебя кто-то узнал?
     - Не меня. Тебя. Один парень надеется получить от тебя помощь.  Я  не
знаю всего... но он - друг. Здесь есть организация... Большей  частью  там
"К", но и резидентов хватает. Им бы очень пригодились твои знания.
     - По-твоему, мы и толпа "К"  способны  одолеть  десантников?  Это  же
авантюра! И почему этот парень обратился  к  тебе?  Почему,  Джош?  Может,
боится, что я кого-нибудь узнаю и раскрою их планы? Не нравится мне это.
     - Дэймон, сколько еще у нас времени? Это все-таки шанс, а терять  нам
нечего. Пойдем со мной. Пожалуйста.
     - Похоже, в белой вот-вот будет чистка. Я поднял там  тревогу,  может
быть, даже убил кого-то... Думаю, солдаты уже ищут человека, пользующегося
проходами для низовиков.
     - Ну, так какой смысл сидеть и раздумывать?  Если  мы  не...  -  Джош
умолк и нервно оглянулся на жену  Нго,  поставившую  перед  ними  на  стол
тарелки с бульоном. - Надо смываться. Здесь уже припекает.
     Сонные глаза пристально смотрели на них обоих. Потом с обычным  своим
спокойствием женщина переставила тарелки на другой стол.
     - Они вычислят нас, и очень скоро. Дэймон, я тебя прошу...
     - И что же предлагает твой знакомый? Захватить центральную?
     - Поднять суматоху, прорваться к челноку. Перенести сопротивление  на
Нижнюю... Для этого достаточно небольшой группы. Дэймон,  все  зависит  от
твоего знания проходов и умения обращаться с компом.
     - Среди них есть пилот?
     - Думаю, найдется.
     Дэймон потряс головой, пытаясь собраться с мыслями.
     - Нет.
     - Что значит - нет? Ты же сам  заводил  разговор  о  челноке,  строил
планы...
     - Нельзя устраивать новое восстание. Погибнет еще  больше  народу,  а
проку - ноль.
     - Пошли, потолкуем с ними. Пошли. Или ты мне  не  доверяешь?  Дэймон,
сколько еще нам играть в прятки? Сам не заметишь, как тебя ухлопают.
     Дэймон выпустил воздух из груди.
     - Ладно, пойду, - кивнул  он.  -  Боюсь,  скоро  в  зеленой  начнется
проверка документов. Я  поговорю  с  твоим  знакомым.  Может  быть,  сумею
предложить лучший выход. Не такой кровавый. Далеко нам идти?
     - В "Маскари".
     - Через коридор?
     - Да. Пошли.
     Дэймон встал и, лавируя между столами,  двинулся  к  парадной  двери.
Когда он проходил мимо стойки, Нго воскликнул:
     - Эй, ты!
     Дэймон остановился.
     - Если ты собираешься устроить бучу, не вздумай возвращаться, понял?
     - Понял. - Успокаивать Нго не было времени - Джош дожидался у  двери.
Выйдя из бара, Дэймон огляделся, пересек коридор и вошел в бар  "Маскари",
где было гораздо сумрачнее и шумнее, чем у Нго.  Из-за  столика  слева  от
входа встал мужчина и направился к ним.
     - Сюда, - указал он, и, поскольку Джош не вымолвил ни  слова,  Дэймон
проглотил свои протесты. Незнакомец провел их в дальний конец зала, такого
темного, что они едва не натыкались на стулья.
     Зато в нише за шторами тускло светилась лампочка.  Провожатый  исчез,
как только Дэймон и Джош вошли, а за спинами у них встал другой - молодой,
со шрамом на лице. Его Дэймон тоже видел впервые.
     - Пришли, - доложил молодой, и занавеси шевельнулись,  пропустив  еще
двоих.
     - Крессич, - пробормотал Дэймон. Второго он не знал.
     - Вы знакомы с господином Крессичем? - спросил вошедший последним.
     - Немного. А вы кто такой?
     - Меня зовут Джессад. А вы  -  господин  Константин,  не  правда  ли?
Константин-младший?
     Всякий раз, когда Дэймона узнавали, он нервничал, а  сейчас  вдобавок
обнаружил, что его обманули. Этот человек  знал  его  и  не  удивился  при
встрече. Дэймон бросил на Джоша недоуменный взгляд.
     - Дэймон, - сказал Джош, - этот человек -  из  "К".  Давай  обговорим
детали. Садись.
     Встревоженно озираясь, Дэймон  сел  за  маленький  столик.  Остальные
расположились рядом. Снова он  посмотрел  на  Джоша,  которому  доверял  -
доверял свою жизнь, не находя ей  лучшего  применения.  Он  хорошо  изучил
этого парня. И теперь видел: Джош лжет. "Значит, должно  произойти  что-то
страшное", - подумал он, лихорадочно ища разгадку.
     - Что вы хотите нам предложить? - спросил он, думая только о том, как
бы выбраться из "Маскари" самому и вытащить Джоша.
     - Когда Джош говорил о своих связях, - раздумчиво произнес Джессад, -
я и не подозревал, что он имеет в виду вас. Сказать по  правде,  на  такую
удачу я не смел и надеяться.
     - В самом деле? - Дэймон поборол соблазн еще раз оглянуться на Джоша.
- А на что же вы смели надеяться, господин Джессад из "К"?
     - Разве Джош не рассказал?
     - Он сказал, что мне следует поговорить с вами.
     - Насчет того, как вернуть вам бразды правления?
     На лице Дэймона не дрогнул ни один мускул.
     - Вы считаете, это возможно?
     - У меня есть люди, -  вмешался  Крессич  и  сразу  поправился:  -  У
Коледи. Можно за пять минут поднять тысячу человек.
     - А вам известно, что тогда произойдет? - осведомился  Дэймон.  -  Вы
еще не налюбовались трупами в коридорах? Здесь же  полно  солдат!  А  что,
если нас просто-напросто выкинут в космос?
     - Вы знаете, - спокойно парировал Джессад, - что  вся  станция  в  их
руках и они могут поступить с ней как  им  заблагорассудится.  Кроме  вас,
здесь некому говорить от лица прежнего Пелла. Лукас... себя  исчерпал,  он
всего лишь читает тексты, подсунутые Мацианом. За каждым его шагом  следят
охранники. Да, вы правы: трупы в коридорах - это более  чем  вероятно.  Но
выбор небогат: либо наш вариант, либо  тот,  который  устраивает  Мациана.
Если вы объявитесь, он,  возможно,  уберет  Лукаса  и  станет  подсовывать
тексты вам... А может, и наоборот, не правда ли?  Ведь  Лукас  послушен  и
неплохо делает свое дело.
     - Вы очень логично рассуждаете, господин Джессад.
     "Но при чем тут челнок?" - договорил Дэймон про себя, откидываясь  на
спинку кресла и оборачиваясь к Джошу, который смущенно потупился, встретив
его взгляд. Дэймон снова посмотрел на Джессада.
     - Что вы предлагаете?
     - Вы нам обеспечиваете проход в центральную. Мы делаем все остальное.
     - Ничего не получится, - покачал головой  Дэймон.  -  Снаружи  боевые
корабли. Из центральной их не остановить.  Они  нас  попросту  взорвут.  А
может, вы на это и рассчитываете?
     - Получится, не беспокойтесь. У меня надежные методы.
     - Ну, так поделитесь ими со мной. Изложите свой план  поконкретнее  и
дайте мне ночь на размышление.
     - Чтобы вы ушли отсюда, зная имена и лица?
     - Но вы же знаете мое имя и лицо, -  возразил  он  и  заметил  слабый
блеск в глазах Джессада.
     - Доверься ему, - шепнул Джош. - Его план сработает.
     Снаружи, перекрывая музыку, вдруг затрещало, секундой позже  взлетела
занавесь, в нишу спиной вперед ввалился Коледи и  распластался  на  столе.
При виде жженой дыры во лбу помощника Крессич с воплем подпрыгнул,  Дэймон
и Джош бросились к стене, а Джессад рывком сунул руку  в  карман.  В  зале
гремела музыка и визжали посетители, а у входа в кабинет стояли десантники
в доспехах и с оружием на изготовку.
     - Ни с места! - скомандовал один из них.
     Джессад  выхватил  пистолет.  Раздался  выстрел,   запахло   паленым.
Корчась, Джессад рухнул на пол. Дэймон,  онемев  от  ужаса,  уставился  на
солдат и оружие. Джош тоже не шевелился.
     Десантник за шиворот втащил в нишу человека, который тотчас  съежился
под взглядом Дэймона.
     - Эти? - грозно спросил офицер.
     Нго кивнул. Казалось, он вот-вот лишится чувств.
     - Заставили прятать их... Угрожали... мне и  моей  семье.  Мы  хотели
уйти в белую... Все мы...
     - А это кто? - офицер кивком указал на Крессича.
     - Не знаю, - сказал Нго. - Я его не знаю. И этих тоже...
     - Увести, - приказал офицер. - Обыскать. Трупы тоже.
     Все было кончено. В мозгу Дэймона метались сотни мыслей. Выхватить из
кармана пистолет? Вырваться и бежать, пока не догонит выстрел?
     А как же Джош... и мать... и брат?..
     Его  грубо  повернули  лицом  к  стене,  заставили  поднять  руки   и
раздвинуть ноги. Рядом то же самое сделали с Джошем и Крессичем. У Дэймона
забрали карточки и пистолет, за который могли расстрелять на месте.
     Потом офицер внимательно посмотрел ему в лицо.
     - Вы Константин?
     Дэймон не  ответил.  От  удара  в  солнечное  сплетение  он  сложился
пополам, но в следующее  же  мгновение  бросился  на  невысокого  крепыша,
стоявшего к нему ближе всех, опрокинул того на стул, затем повалил на пол.
Вспыхнула драка. Он получил  сильный  удар  сапогом  в  спину,  потом  еще
несколько пинков. Оставив бесчувственного солдата, он  поднялся  на  ноги,
придерживаясь за край стола, и едва не погиб - чей-то луч прорезал  воздух
над его плечом и угодил Крессичу в живот.
     От удара прикладом в грудь Дэймон зашатался. Колени мигом обмякли,  а
после нового удара онемела рука, которой он держался за стол. Дэймон упал,
скрючился и больше уже не шевелился, быстро  теряя  сознание  под  шквалом
ударов.
     Наконец двое десантников схватили его за руки и подняли.
     - Джош, - произнес он едва слышно. - Джош...
     Джоша тоже подняли двое, зажав с боков и встряхивая, словно  пытались
разбудить. Дэймон ухитрился встать на ноги.  Голова  пьяно  кружилась,  по
лицу текла кровь с рассеченной макушки. Поднимать Крессича не было  смысла
- он умирал, истекая кровью.
     В зале Дэймон огляделся. Посетители разбежались, исчез и  Нго  -  его
отпустили или увели. Остались только мертвецы и несколько солдат.
     В коридоре возле бара Нго тоже стояли десантники. Они  смотрели,  как
их товарищи ведут Дэймона и несут Джоша. Дэймона охватило чувство стыда  -
ведь его арестовали как преступника, - и отвернулся от них.
     Он предположил, что их ведут на корабль. Но, войдя  в  доки,  солдаты
сразу  свернули  налево  -  к  бару,  превращенному  десантниками  в  свою
штаб-квартиру. Гражданские старались избегать этого заведения.
     И было отчего. Грохочущая музыка, дым  наркотиков  и  запах  перегара
встретили Дэймона на пороге. Едва держась на ногах, он  позволил  подвести
себя к внушительному служебному  столу  -  единственной  уступке  военному
порядку в этой похожей на бордель штаб-квартире, где  хватало  всего,  что
ценилось на черном рынке. С другой стороны к столу приблизился человек  со
стаканом в руке, уселся в кресло и хмуро оглядел задержанных.
     -  Попались  тут  неподалеку,  -  сообщил   командир   подразделения,
разгромившего бар "Маскари". - Вот этот -  Константин,  а  этот  -  униат,
представляешь? Правда, у него прочищены мозги,  но  это  было  сделано  на
Пелле.
     - Униат?  -  сержант,  неприятно  улыбаясь,  посмотрел  на  Джоша.  -
Любопытно, как такие субчики попадают на Пелл? Наверняка ты можешь об этом
рассказать, а, униат?
     Джош промолчал.
     - Я могу рассказать, - донесся грубый голос от двери,  открывшейся  с
такой  силой,  что  содрогнулись  стены.  -   Этот   человек   принадлежит
"Норвегии".
     Музыка не стихла, зато смеха и разговоров как не бывало.
     В штаб-квартиру с  бесцеремонностью,  ошеломившей  ее  хозяев,  вошло
несколько десантников с эмблемой "Норвегии". Все они были в доспехах и при
оружии, тогда как из остальных мало кто был полностью экипирован для боя.
     - "Норвегия", - пробормотал кто-то. - Убирайтесь отсюда, подонки!
     - Имя и фамилия! -  взревел  невысокий  коренастый  офицер  с  грубым
голосом. - Отвечай...
     - Не то ты всех перестреляешь, - насмешливо подхватил солдат.
     Коренастый офицер нажал кнопку кома, прикрепленного к  его  плечу,  и
что-то сказал. Музыка мгновенно утихла. Затем офицер  обернулся  к  дюжине
своих десантников и махнул рукой. Отделение развернулось  веером  и  взяло
оружие на изготовку.
     Коренастый неторопливо обвел бар взглядом.
     - Вы не в том положении, когда можно хамить. Лучше наведите порядок в
этом притоне. Если я здесь найду кого-нибудь из наших, шкуру  спущу.  Есть
такие? Не слышу!
     - Катись отсюда! - закричали ему. - Это территория "Австралии"!
     - Пленных - сюда! - скомандовал коренастый.
     Никто не пошевелился. Стволы поднялись, раздались возгласы возмущения
и ярости. Сквозь  красную  пелену  Дэймон  смотрел,  как  двое  из  дюжины
подходят к нему и Джошу. Сильная рука ухватила его за  правое  предплечье,
дернула, потащила к двери. Джош тоже шел, не  сопротивляясь,  -  пока  они
вместе, дергаться ни к чему. Им осталось только держаться друг  за  друга,
все остальное потеряло смысл.
     - Увести, - приказал коренастый. Дэймона и Джоша вытолкали  наружу  и
торопливо повели по доку. В баре осталось только двое рядовых  десантников
с "Норвегии" и офицер.
     Другую группу солдат с "Норвегии" пленники  увидели  не  раньше,  чем
поравнялись с выходом из сквозного коридора.
     - Взяты в "Маккарти", штабе "Австралии", -  громко  объяснил  женский
голос. - Ди их отобрал. Там нужны наши. Быстро!
     Десантники пустились бегом, часть конвоя - вдогонку за ними.  Четверо
оставшихся повели пленных к воротам в синий док.
     У ворот стояли часовые.
     - Пропустить! - приказал офицер из конвоя, указывая  большим  пальцем
через плечо. - Там назревает мятеж.
     Часовые носили эмблему "Австралии". Они  неохотно  открыли  аварийный
шлюз.
     За  следующей  дверью  лежал  синий  док,  где  рядом   с   "Индией",
"Австралией" и "Европой" стояла "Норвегия". У  Дэймона  кружилась  голова,
уже давала о себе знать боль от ушибов. В синем доке обитали одни военные,
даже на погрузке трудились солдаты в робах.
     Перед пленниками и конвоирами открылся  люк  "пуповины",  соединяющей
"Норвегию" с доком. В прохладе воздушного шлюза их встретили десантники  с
эмблемой "Норвегии".
     -  Толли!  -  удивился  один  из  них  и  добавил,  ухмыляясь:  -   С
возвращением, Толли!
     И тут Джош вырвался и бросился назад. Поймали его только  в  середине
"пуповины".



        4. ПЕЛЛ: "НОРВЕГИЯ"; СИНИЙ ДОК; 8.1.53; 19:30

     Сигни  оторвала  взгляд  от  клавиатуры  и  убавила  громкость  кома,
передававшего доклады из доков, от ее патрулей. С  недоброй  усмешкой  она
отметила про себя, что Толли изрядно поистрепался. Небрит, нечесан, весь в
крови. Вдобавок - синяк на подбородке.
     - Пришел повидаться со мной? - язвительно спросила она. - Вот  уж  не
надеялась, что тебе захочется назад.
     - Здесь Дэймон Константин...  Ваши  солдаты  затащили  его  на  борт.
Думаю, вам надо с ним поговорить.
     Эти слова озадачили ее.
     - Хочешь и его втянуть?
     - Он ни при чем... Мы были вместе. Помогите ему выпутаться.
     Она откинулась на спинку дивана и с любопытством посмотрела на Джоша.
     - Что ж, по крайней мере, ты говоришь прямо, - сказала она. -  Раньше
я за тобой этого не замечала.
     Он не нашел что сказать.
     - Константины разделались с твоей  памятью,  -  задумчиво  произнесла
она, - и нашли себе преданного друга. Странно, не правда ли?
     - Помогите ему, прошу вас!
     - Из каких соображений?
     - Из соображений здравого смысла. Он вам может быть  полезен.  А  там
его убьют.
     Сигни рассматривала Джоша, прищурив глаза.
     - А ведь ты рад, что вернулся, правда?
     Замерцала лампочка на пульте  -  ком  счел  вызов  неотложным.  Сигни
прибавила громкость и нажала кнопку.
     - Драка, - услышала она, - в "Маккарти"!
     - Ди выбрался оттуда? - спросила Сигни. - Дайте мне Ди.
     - Занят, - последовал ответ.
     Сигни махнула рукой конвоирам, чтобы увели Толли.  Загорелась  другая
лампочка.
     - Мэллори! - воскликнул Толли, когда его потащили к двери.
     - Вас вызывает "Европа", - сообщил ком. - На связи капитан Мациан.
     Она переключилась на канал "Европы". Толли увели,  чтобы  запереть  в
каком-нибудь надежном месте.
     - "Европа", Мэллори на связи.
     - Что там у вас происходит?!
     - Беспорядки в доке, сэр. Извините, сэр - Янц просит указаний.
     Она снова переключилась и тотчас услышала крик по другому каналу:
     - Он упал! Капитан, его застрелили!
     Сигни сжала и занесла над пультом кулак.
     - Вынести его! Вынести! С кем я говорю? Офицер?!
     - Это Утхап, - ответил женский голос. -  В  Ди  стрелял  десантник  с
"Австралии".
     Сигни нажала другую кнопку.
     - Эджера мне. Быстро!
     - Мы на выходе, - доложила Утхап. - Ди с нами.
     - Это Эджер, - услышала Сигни. - Мэллори, убери своих собак.
     - Убери своих, Эджер, не то я всех  перестреляю  без  предупреждения!
Они убили Ди Янца!
     - Я разберусь. - Эджер отключился.
     ТРЕВОГА - заполыхало в коридорах "Норвегии";  надрывались  сирены.  В
рубке ожили пульты и экраны - корабль переходил в режим боевой готовности.
     - Мы подходим, - сказал ком голосом Утхап. - Капитан, он с нами.
     - Донесите его, Утхап! Донесите!
     - Капитан, я спущусь. - Графф собрался выйти в док.
     Сигни  принялась  нажимать  кнопки,  разыскивая  Утхап  и  ее   людей
видеокамерами и ругая нерасторопных техов. Наконец  на  экране  показалась
группа десантников, и несли они не одного. Товарищи с "Норвегии" бросились
им навстречу, оцепили "пуповины".
     - Меда на связь, - скомандовала Сигни.
     - Мед готов.
     Сигни следила за знакомой фигурой,  приближающейся  к  группе  Утхап.
Графф знал свое дело. Она перевела дух.
     - "Европа" все еще на связи, -  сообщил  ком.  Сигни  подключилась  к
каналу флагмана.
     - Капитан Мэллори, как прикажете все это понимать?
     - Сэр, я сама еще не знаю, в чем  дело.  Разберусь,  как  только  мои
солдаты поднимутся на борт.
     - Вы отбили пленных у "Австралии". С какой целью?
     - Сэр, один из этих пленных - Дэймон Константин. С вашего позволения,
я свяжусь с вами, как только получу объяснения Ди Янца.
     - Мэллори!
     - Сэр?
     - У Эджера двое убитых. Жду рапорта.
     - Есть, сэр. Как только выясню, что произошло, отправлю вам рапорт. А
сейчас, сэр, я пошлю десантников в зеленый док. Пока штатские не осложнили
ситуацию, сэр.
     - Предоставьте это "Индии", она уже взялась за дело.  Выведите  своих
людей, Мэллори. Освободите доки. Всех на борт. Я жду вас у себя, слышите?
     - Да, сэр. С рапортом. Прошу прощения, сэр.
     Лампочка флагманского канала  погасла.  Ударив  кулаком  по  консоли,
Сигни встала и направилась в хирургический отсек, расположенный на полпути
между главным лифтом и носом.


     Раны оказались не такими уж опасными.  Благодаря  стараниям  врача  у
майора Янца держался ровный пульс, да и по облику Ди не было заметно,  что
он  собирается  на  тот  свет.  Случайное  попадание  в   стык   доспехов:
проникающее ранение в грудь, несколько ожогов, серьезная  потеря  крови  -
ничего, выкарабкается, на памяти Сигни бывало и похуже.
     Она отошла к двери, где стояла Утхап, с головы  до  ног  забрызганная
кровью.
     - Убирайтесь отсюда, неряхи, - Сигни вытолкала в коридор Утхап  и  ее
десантников. - Здесь должно быть стерильно. Кто выстрелил первым?
     - Какая-то шлюха с "Австралии". Пьяная.
     - Капитан, - напомнила Сигни.
     - Капитан, - негромко повторила Утхап.
     - Ты ранена?
     - Ожоги, капитан. Ничего, терпимо.  С  вашего  разрешения,  я  пройду
осмотр, когда врач закончит с Янцем и остальными.
     - Я разве не приказывала вам держаться подальше от этого логова?
     - Капитан, мы услышали по  кому,  что  они  захватили  Константина  и
Толли. В "Маккарти" все перепились, как купцы после высадки, а за старшего
у них - сержант. Когда мы с майором вошли, они велели нам убираться.
     - Достаточно, - буркнула Сигни. - Жду подробного  рапорта,  десантник
Утхап. И не волнуйся, я вас не дам  в  обиду.  Вот  если  бы  вы  уступили
Эджеровым подонкам, я бы с вас шкуру спустила. - Она  пошла  по  коридору,
бросив солдатам на ходу: - Все в порядке, Ди  не  разорван  на  куски.  Не
мешайте медам, и вообще убирайтесь отсюда. По каютам, живо! Я  поговорю  с
Эджером... но если  кто-нибудь  из  вас  сунется  в  док,  -  своей  рукой
пристрелю, честное слово. По местам!
     Десантники кинулись к лифту.
     Сигни вернулась в рубку, обвела взглядом  офицеров,  занявших  боевые
посты. Графф, изрядно выпачканный кровью, уже был здесь.
     - Почистись, - приказала ему Сигни. - Вспомни, где находишься. Марио,
спускайся в кубрик, допроси Утхап и все ее отделение. Мне нужны фамилии  и
личные номера тех "австралийцев". И еще -  рапорт,  составленный  по  всей
форме. Сейчас же.
     - Есть, капитан. - Марио козырнул  и  поспешил  отбыть.  Сигни  снова
окинула рубку взглядом, на сей раз таким грозным, что  вахтенные  склонили
головы над пультами. Графф вышел чиститься.
     Сигни ходила взад-вперед по  рубке,  пока  не  спохватилась,  что  ей
предстоит идти на борт "Европы". На ее мундире остались кровавые пятна, но
она решила не переодеваться.
     - Графф остается за меня, - отрывисто произнесла она. - Макфарлэйн, я
иду на "Европу", подбери мне эскорт. Быстро!
     Слушая, как приказы разносятся по коридору, она пошла к лифту. Эскорт
- десантники в  полном  боевом  облачении  -  встретил  ее  у  шлюза.  Она
спустилась по трапу в док и пересекла оцепление.
     Она не взяла с собой оружия. Заходить к командующему Флотом с оружием
не полагалось, да и док охранялся надежно.  Однако  Сигни  чувствовала  бы
себя гораздо спокойней, если бы покинула "Норвегию" совсем раздетой,  зато
с пистолетом в руке.



        5. ПЕЛЛ: "ЕВРОПА"; СИНИЙ ДОК; 8.1.53; 21:05

     На сей раз Мациан не задержался, хотя ожидали  его  всего  лишь  двое
капитанов - Том Эджер и Сигни Мэллори. Эджер  прибыл  на  борт  "Норвегии"
раньше Мэллори, но ее это не огорчало и не тревожило.
     - Садитесь, - сказал ей Мациан.
     Она уселась напротив Эджера.  Мациан  расположился  во  главе  стола,
подпер голову кулаками и устремил на Сигни пылающий взгляд.
     - Ну, так где же ваш рапорт?
     - Будет, - пообещала она. - Мне необходимо время, чтобы опросить моих
людей и установить личности злоумышленников. Ди  переписал  их  фамилии  и
номера, прежде чем в него выстрелили.
     - Он прибыл туда по вашему распоряжению?
     - Сэр, мои солдаты не получали приказа стоять в  стороне  и  спокойно
глядеть  на  преступления.  После  инцидента   с   Гофортом   моих   людей
систематически третируют. Гофорта застрелила я, а страдать приходится моим
подчиненным. Однако они покорно сносили издевательства,  пока  кое-кто  не
напился  до   такой   степени,   что   перестал   видеть   разницу   между
издевательством и открытым  неповиновением.  Мой  десантник  попросил  эту
женщину назвать свое имя и личный номер и получил грубый  отказ.  Услышав,
что  она  арестована,  женщина  выхватила  пистолет  и  открыла  огонь  по
офицерам.
     Взор Мациана перебежал на Эджера и вернулся к Сигни.
     - Я слышал другую версию: что  вы  не  позволяете  вашим  десантникам
ходить поодиночке, что даже в так  называемых  увольнениях  они  выполняют
ваши приказы. Расхаживая целыми отделениями  с  офицерами  во  главе,  они
насаждают в доках  свои  порядки.  Что  поведение  десантников  и  экипажа
"Норвегии" на станции - это надругательство над субординацией  и  злостное
неподчинение моим приказам.
     - Сэр, отпуская солдат в увольнения, я не  возлагаю  на  них  никаких
обязанностей. Но и не запрещаю хождение группами, поскольку так безопаснее
посещать бары, доступные всем, кроме военнослужащих  с  "Норвегии".  Такое
отношение к моим подчиненным культивируется во  всех  экипажах,  и  неделю
назад я направила к вам жалобу по этому поводу.
     С минуту Мациан молча смотрел на нее, медленно барабаня  пальцами  по
столу. Наконец повернул голову к Эджеру.
     - Я не спешил протестовать, - заговорил Эджер, - но обстановка сейчас
тяжелая... Очевидно, сказывается разница во взглядах на управление  Флотом
в целом. По причинам,  гадать  о  которых  мне  не  хочется,  в  некоторых
экипажах и подразделениях пестуется фанатичная преданность своим капитанам
и кораблям.
     Сигни набрала полную грудь воздуха, уперлась ладонями в  стол,  но  в
последнее мгновение справилась с гневом и осталась в  кресле.  Ум  работал
трезво и холодно. Эджер  и  Мациан  всегда  были  близки...  даже  слишком
близки, давно подозревала она. Тут, как говорится, третий - лишний.  Сигни
справилась с дыханием и откинулась  на  спинку  кресла,  глядя  только  на
Мациана. Идет война, и "Норвегии" приходится лететь по  самой  что  ни  на
есть крутой дуге, покоряясь амбициям Мациана и Эджера.
     - Стрельба по своим, - заговорила она, - это всегда очень  неприятно.
Господа, мы с вами - старейшие на Флоте. Долгожители. Скажу откровенно:  я
знаю, что нам предстоит, знаю, что моя деятельность по  наведению  порядка
на станции - мартышкин труд. По вашему приказу я выполняла черную  работу,
и выполняла ее неплохо. Я  не  делилась  своими  догадками  с  экипажем  и
десантниками "Норвегии", предпочитая плыть по течению. Солдатам  позволено
делать все, что им вздумается, поскольку нас не заботит,  какую  память  о
себе мы  оставим.  Пелл  будет  снят  с  шахматной  доски,  его  выживание
противоречит нашим интересам. У вас теперь совершенно  иные  планы,  и  вы
подводите нас к ним постепенно, чтобы не травмировать нашу психику.  Когда
вы наконец раскроете карты, нам останется только признать: да, ваш вариант
- единственно разумный. Солнечная, не правда ли? Земля. Предстоит  далекий
и рискованный поход, и прежде чем отправиться  в  него,  нужно  обеспечить
себе безопасный тыл. Флот над Компанией... Что ж, может быть, вы и  правы.
Это давно имеет смысл, еще с тех пор, как Компания бросила нас на произвол
судьбы.  Но  нам  не  добраться  до  Солнечной,  если  на  Пелле  исчезнет
дисциплина - цемент, на котором десятилетиями держался Флот. А ведь именно
к этому приведет дискриминация. Подумать  только:  меня  учат  командовать
"Норвегией"! Если это будет продолжаться, наш Флот расползется по швам. Вы
отбираете у десантников значки и  эмблемы,  вы  обезличиваете  и  унижаете
их... Как бы вы это ни называли, ни  к  чему  хорошему  оно  не  приведет.
Вопреки всем правилам и традициям экипажи  заставляют  подстраиваться  под
единый стандарт. Капитаны, не видя  перед  собой  иного  врага,  исподволь
настраивают своих подчиненных  против  "Норвегии",  поощряют  драки...  За
десятилетия своего существования Флот никогда не был единым  целым,  но  в
этом-то и заключалась наша сила! Каждая победа Флота - заслуга  свободного
корабля. Подстригите нас под одну гребенку, и мы  станем  предсказуемы,  а
поскольку наши корабли можно по пальцам перечесть, от нас и  следа  вскоре
не останется.
     - Забавно, -  тихо  проговорил  Мациан.  -  Вы  ратуете  за  изоляцию
экипажей и при этом больше всех пеняете на отсутствие дисциплины. Занятная
софистика, вы не находите?
     - Мне приказали встать в строй, изменить сложившийся на моем  корабле
порядок. Я подчинилась,  но  мои  люди  восприняли  это  как  оскорбление,
нанесенное не им, а "Норвегии". А чего еще вы ожидали, сэр?
     -   Поведение   солдат   ясно   выражает   умонастроение   облеченных
ответственностью  офицеров  и  капитанов,  не  правда  ли?  Возможно,  они
пользуются вашей поддержкой.
     - А виновники инцидента в "Маккарти" разве  не  пользовались  чьей-то
поддержкой?
     - Сэр, - подсказал Мациан.
     - Прошу прощения - сэр.
     - Ваши люди вошли в бар и отняли пленных у солдат, которые  произвели
арест. Вам это не напоминает захват чужих трофеев?
     - Захват чужих трофеев? Отбить пленных у толпы пьяных  отпускников  в
портовом кабаке?
     - В доковой штаб-квартире, -  буркнул  Эджер.  -  Мэллори,  выбирайте
выражения.
     - В этой вашей "доковой штаб-квартире" было полно нетрезвой и  буйной
солдатни, и куда, позвольте спросить,  подевался  дежурный  офицер?  Между
прочим,  один  из  пленных  -  собственность  "Норвегии",   а   второй   -
высокопоставленный станционный чиновник, оказавший мне существенную помощь
при оборудовании доков для нашей стоянки. Вопрос: почему пленных  затащили
в  так  называемую  штаб-квартиру,  вместо  того  чтобы  отправить  их   в
специальные помещения синего дока или на ближайший  корабль,  то  есть  на
"Африку"?
     - Солдаты,  производившие  арест,  доложили  своему  сержанту.  А  он
присутствовал в штаб-квартире, когда туда ворвался ваш майор.
     - Вы просто пытаетесь покрыть негодяев, напавших на майора Янца. Если
бар "Маккарти" - штаб-квартира дока, то майор Янц имел полное право  войти
туда и употребить власть для наведения порядка. Но  его  пытались  выгнать
под тем предлогом, что так называемая "доковая штаб-квартира" - территория
"Австралии".  И  присутствовавший  там  сержант   нимало   не   возмутился
нарушением субординации. Как  может  штаб-квартира  десанта  быть  частным
владением одного корабля? Неужели нам следует предположить, что  некоторые
капитаны толкают свои экипажи к сепаратизму?
     - Мэллори! - с укором произнес Мациан.
     - Суть вот в чем, сэр. Майор Янц в надлежащей форме приказал передать
задержанных  под  его  охрану  и  не  встретил   содействия   сержанта   с
"Австралии". Напротив, сержант постарался спровоцировать эксцесс.
     - В этом эксцессе погибли двое моих  десантников,  -  зло  проговорил
Эджер. - В перестрелке. Скоро мы выясним, кто ее начал.
     - Я тоже постараюсь это выяснить, капитан.  И  позабочусь,  чтобы  вы
получили копию доклада о расследовании.
     - Капитан Мэллори, - приказал Мациан, - вы  подадите  мне  рапорт,  и
незамедлительно. А что касается пленных, то меня  не  интересует,  как  вы
поступите с ними. Мне безразлично, на каком они корабле. Капитан  Мэллори,
нравится это вам или нет, но вы - в строю. Прежде  мы  всегда  действовали
порознь, тут вы правы, но теперь  нам  предстоят  совместные  операции,  и
некоторым из нас - вольным птицам - это совсем  не  по  вкусу.  Они  любят
командовать, но не любят подчиняться.  Я  ценю  вас,  капитан.  Вы  умеете
глядеть в корень.  Да,  вы  не  ошиблись  насчет  Солнечной.  И  неспроста
высказали  нам  свои  соображения.  Очевидно,  вы  рассчитываете,  что  мы
посвятим вас во  все  планы  и  привлечем  к  подготовке  операции.  Иными
словами, вы хотите маршировать в первом ряду. Это очень  хорошо,  капитан,
но прежде необходимо научиться строевому шагу.
     Сигни не шелохнулась и не отвела глаза под жестким взором Мациана.
     - Даже не зная, куда придется маршировать?
     - Вы знаете, куда мы маршируем. Все ваши предположения правильны.
     - Хорошо, - спокойно произнесла она, кольнув Эджера взглядом и  снова
посмотрев на  Мациана.  -  Я  согласна  учиться  строевому  шагу.  Я  буду
исполнять приказы  точно  так  же,  как  и  все  остальные  капитаны.  Мне
непривычно играть в команде, но это поправимо.
     Мациан  кивнул.  Его  красивое  актерское  лицо  осталось  совершенно
бесстрастным.
     - Итак, проблема улажена. - Он встал, подошел к  буфету,  вытащил  из
зажимов бутылку бренди, а из застекленного отделения -  рюмки  и  наполнил
их. Вернулся, поставил рюмки перед собой, затем обеими руками подвинул две
- Эджеру и Сигни. - Надеюсь, она улажена  раз  и  навсегда.  -  От  сделал
глоток. - Будут еще жалобы?
     "Если и будут, то не от меня", - подумала Сигни, глотая жидкое пламя.
Эджер мрачнел на глазах.
     - Второй вопрос, - продолжал Мациан,  не  дождавшись  ответа.  -  Вы,
Мэллори, его уже затронули. Действительно, расположение  Пелла  -  причина
нашего беспокойства. Я верю, что информация, которую вы  сейчас  получите,
не покинет пределов нашей теплой компании.
     "После  этого  спектакля",  -  мысленно  договорила  Сигни,  а  вслух
сказала:
     - Да, сэр.
     - Обойдемся без формальностей.  В  надлежащее  время  каждый  капитан
получит инструкции. Вы, Мэллори, - стратег,  причем  один  из  лучших.  Вы
приступите к действиям раньше всех, и вам это известно. Собственно, вы  бы
уже приступили, если бы не злополучный инцидент с Гофортом.
     У Сигни загорелись щеки. Она опустила рюмку.
     - Спокойнее, старый товарищ, - тихо  произнес  Мациан.  -  Придержите
норов, у меня он тоже есть. Я не лишен недостатков, но не допущу, чтобы вы
откололись от нас. Не допущу. Скоро  мы  улетим,  самое  позднее  -  через
неделю. Погрузка почти закончена. Наш  уход  застанет  Унию  врасплох.  Мы
отнимем у нее инициативу, а взамен оставим проблему.
     - Пелл.
     - Вот именно. - Он допил бренди. - Константин у  вас.  Он  не  должен
вернуться, а Лукаса мы уберем сами. Все их техи либо  на  рабочих  местах,
либо в  тюрьме.  Все,  кто  способен  отремонтировать  комы  и  аппаратуру
контрольного  центра,  то  есть  привести  Пелл  в  норму.  Вам  предстоит
разгромить станцию и позаботиться о  том,  чтобы  не  осталось  персонала,
способного ее восстановить. Особенно опасен  Константин  -  он  не  только
знает комп, но еще и популярен. От него надо избавиться.
     Губы Сигни растянулись в подобие улыбки.
     - Когда?
     - Он уже помеха. Разделайтесь с ним, но тайно. Без свидетелей.  Порей
займется другим - Эмилио Константином. Полная "чистка", Мэллори.  Уния  не
получит от нас ничего пригодного. И беженцев с Пелла не будет.
     - Ясно. Будет исполнено.
     - При всех ваших неладах, вы с Томом проделали отличную работу.  Меня
очень  интересовало,  куда  запропастился  Константин.  Да,   превосходная
работа.
     - Я догадываюсь, что  произойдет  дальше,  -  бесстрастно  продолжила
Сигни. - Комп уже подготовлен, ключевой сигнал полностью  выведет  его  из
строя. По-прежнему неизвестно, где прячутся два оператора компа. Завтра  я
окончательно закрою зеленую. Все, кто не сдастся, отправятся в  шлюз.  Так
или иначе, эта проблема будет решена.  У  меня  есть  приметы  исчезнувших
опов.  Я  воспользуюсь  услугами  информатора  Нго  и  его  семьи.   Пусть
порасспрашивают  знакомых  -  может,  и  найдут  кого-нибудь.  Чем  меньше
комптехов останется в живых, тем спокойней нам.
     - Мои люди окажут содействие, - пообещал Эджер.
     Сигни кивнула.
     - Вот и славно, - обрадовался Мациан. - Сигни, это именно то, чего  я
от вас ожидаю: довольно  грызни  за  прерогативы.  Ну,  а  теперь,  может,
приступим к делу?
     Сигни осушила рюмку  и  поднялась,  чуть  позже  встал  Эджер.  Сигни
улыбнулась и попрощалась кивком - не с обоими, а только с  Мацианом,  -  и
удалилась нарочито легкой походкой.
     "Ублюдок", - подумала она, не услышав шагов Эджера за спиной. В лифте
она тоже спускалась одна - Эджер остался с Мацианом. "Шлюха!"
     Лифт мигом опустил ее  на  нижнюю  палубу,  где  эскорт  Сигни  стоял
навытяжку и упорно не смотрел на десантников "Европы", проходящих  туда  и
обратно через  двери  экипировочного  отсека.  Поблизости  маячила  троица
"европейцев" - их развязные улыбки увяли, как  только  Сигни  появилась  в
дверях лифта.
     Забрав свиту, она прошла через шлюз и по "пуповине" спустилась в док.



        6. ПЕЛЛ: "НОРВЕГИЯ"; СИНИЙ ДОК; 8.1.53; 23:00 ОС; 11:00 ДС

     Ей основательно полегчало, когда она  смогла  передохнуть  и  принять
ванну, когда в доке восстановился порядок и в рубку  "Норвегии"  поступили
рапорты. Сигни не надеялась, что десантница с  "Австралии",  стрелявшая  в
Ди, будет наказана - во всяком случае, публично. Но эта мерзавка больше не
осмелится разгуливать там, где можно встретить солдат Мэллори.
     Ди Янца уже перевели из операционной, влив ему изрядную толику  крови
и сделав вставку в ребро. Он уже мог сидеть и внятно ругаться, и это  было
верным признаком, что он поправится. Сейчас возле него сидел Графф, а  мед
составил  длинный  список  офицеров  и  солдат,   претендующих   на   роль
добровольных сиделок. Сигни это только радовало, а грозный Ди, узнай он  о
столь массовом проявлении трогательного сочувствия к себе,  наверное,  был
бы просто потрясен.
     Передышка. Выиграно несколько часов покоя - до завтра, до операции  в
зеленой. Сидя наискось в кресле посреди своей каюты, она уперлась ступнями
в койку и неловко  наполнила  стакан.  Она  редко  выпивала  больше  одной
порции, а эта, кажется, была четвертой или пятой... "Жалко, что здесь  нет
Ди или Граффа, - подумала она. - Посидели бы, поговорили".
     Сигни могла бы и сама пойти к ним, прихватив бутылку. Но  Ди  захочет
подробно рассказать, что с ним приключилось, а волноваться ему вредно.
     Впрочем, можно поболтать с  кем-нибудь  другим.  Сигни  поколебалась,
выбирая одного из двух, затем вызвала гауптвахту: "КОНСТАНТИНА КО МНЕ".
     Пришла квитанция. Сигни откинулась на подлокотник кресла и, потягивая
бренди, отстукала  на  клавиатуре  запрос  в  рубку  управления  -  хотела
убедиться, что все нормально,  что  гнев  десантников  не  выплеснулся  за
пределы корабля. Алкоголь не  успокаивал,  ее  по-прежнему  тянуло  мерить
шагами каюту. Было бы что мерить. Завтра...
     Проклятые мысли, никак от них  не  отделаться.  Сто  двадцать  восемь
гражданских умерщвлено при очистке белой секции. Страшно даже  вообразить,
что будет в зеленой, где  скопились  все,  у  кого  есть  причины  бояться
опознания. Все они могут отправиться в шлюз, если в самое ближайшее  время
не будут найдены два  квалифицированных  комптеха.  Что  ж,  это  разумное
решение...  Мгновенная  ликвидация  всех  без  разбору.  Зато  -   твердая
уверенность, что комптехи не доставят хлопот.  И  разве  такая  смерть  не
милосерднее участи тех, кто останется на разоренной  станции?  "Хансфорд",
увеличенный во сто крат.  Троянский  конь,  оставленный  униатам.  Гниющие
мертвецы и вонь, непереносимая вонь...
     Открылась дверь. Сигни посмотрела на троих десантников и  Константина
- умытого, в коричневой робе и с лейкопластырями на лице - следами  работы
меда. "Неплохо выглядит", - подумала она рассеянно,  наклоняясь  вперед  и
опираясь локтем на стол.
     - Хотите поговорить? - спросила она. - Или напротив?
     Константин промолчал. Видя, что он не намерен буянить,  Сигни  жестом
отпустила конвой.
     - Где Джош Толли? - спросил он наконец.
     - Где-то неподалеку. Вон там, в баре, стаканы. Хотите выпить?
     - Я хочу, - отчеканил Дэймон, - чтобы меня отпустили.  Чтобы  станцию
передали в руки законного правительства. И предоставили ему перечень ваших
жертв.
     - Даже так?! - она  рассмеялась,  потом,  упершись  ногами  в  койку,
слегка отъехала назад вместе с креслом. - Я вижу, вы  хотите  присесть.  -
Она указала на койку. - Садитесь, господин Константин. Садитесь.
     Он сел. "Безумец", - подумала Сигни, глядя в  такие  же,  как  у  его
отца, бесстрашные черные глаза.
     - Надеюсь, на самом деле вы не питаете иллюзий, - произнесла  она.  -
Или питаете?
     - Нет.
     Она кивнула, с сочувствием разглядывая Дэймона. Красив, молод. Хорошо
говорит, хорошо держится. У них с Джошем очень много общего. Сигни тошнило
от войны. Такие симпатичные мальчишки превращаются  в  трупы...  "Будь  ты
простым станционером... - мысленно обратилась она к  Дэймону.  -  Но  тебе
досталась фамилия Константин, и значит, ты обречен. Слишком  уж  популярна
эта фамилия на Пелле".
     - Выпьете?
     На этот раз он не отказался. Сигни отдала ему  свой  стакан,  а  себе
оставила бутылку.
     - Скажите, - произнес Дэймон, - Джон Лукас - ваша марионетка?
     Лгать ему не имело смысла.
     - Он исполняет наши приказы.
     - На очереди у вас - зеленая?
     Она кивнула.
     - Дайте мне поговорить с ними по кому. Я сумею их урезонить.
     - Чтобы сохранить свою жизнь? Или чтобы сместить  Лукаса?  Ничего  не
выйдет.
     - Чтобы спасти людей.
     Несколько секунд она мрачно рассматривала его.
     - Вам не подняться на поверхность, господин Константин. Вы исчезнете,
причем совершенно незаметно. Думаю, вы это понимаете.
     На бедре у Сигни покоился пистолет. Она  положила  руку  на  рифленый
пластик - не из опасения, а просто на всякий случай.
     - Знаете, если бы я  нашла  всего-навсего  двух  человек,  отпала  бы
необходимость шлюзовать целую секцию. Мне нужны  Джеймс  Мюллер  и  Джудит
Кроуэлл. Поможете их разыскать - спасете человеческие жизни.
     - Я не могу вам помочь.
     - Вы не знаете этих людей?
     - Я не знаю, где они. Вряд ли они вообще живы, а  в  зеленой  их  нет
наверняка. Я долго искал их там.
     - Мне очень жаль, - проговорила она. - Ну что ж, господин Константин,
я  сделаю  все,  что  смогу,  обещаю  вам.  Вы   -   культурный   человек,
представитель исчезающей породы. Будь у меня возможность выручить  вас,  я
бы не раздумывала, поверьте. Но на меня давят со всех сторон.
     Дэймон промолчал. Косясь на него, Сигни хлебнула бренди  из  бутылки.
Он глотнул из стакана.
     - Что с моими близкими? - оборвал он долгую паузу.
     Сигни скривила губы.
     - Они в безопасности, господин Константин. В полной.  Мать  исполняет
все наши требования, да и брат ведет себя вполне  благоразумно.  Продукция
поступает с Нижней без перебоев, и у  нас  нет  оснований  смещать  его  с
должности начальника колонии. Он тоже  культурный  человек  и  у  него,  к
счастью, нет доступа к большим скоплениям станционеров, сложной аппаратуре
и стоянкам наших кораблей.
     У Дэймона задрожали губы. Он допил бренди, Сигни наклонилась вперед и
подлила  еще.  Наклонилась  с  расчетом  -  пистолет  в  руке  Константина
чрезвычайно облегчил бы ее задачу. Оставить его  в  живых  до  завтрашнего
вечера - слишком жестоко.
     Бренди не помогло ей избавиться  от  кислого  привкуса  во  рту.  Она
протянула Дэймону бутылку.
     - Возьмите с собой, господин Константин. И идите. Честь имею.
     Другой человек на его месте стал бы умолять о пощаде или вцепился  бы
Сигни в горло. Он же встал и  направился  к  выходу,  оставив  бутылку  на
столе. И оглянулся, когда дверь не  поддалась.  Сигни  вызвала  вахтенного
офицера.
     - Уведите пленного.
     - Есть, капитан, - сказал вахтенный.
     Сигни спохватилась:
     - Зайдите по пути за Джошем Толли.
     Глаза Дэймона тревожно блеснули.
     - Я знаю, - кивнула Сигни, - он собирался убить меня. Но с тех пор он
основательно изменился, не правда ли?
     - Он помнит вас.
     Она пожевала губами и невесело улыбнулась.
     - Он тем и живет, что помнит, верно?
     - Позвольте мне поговорить с Мацианом.
     - Едва ли от этого будет прок. Да он и не согласится  вас  выслушать.
Неужели вам невдомек, откуда на вас сыплются неприятности? Я исполняю  его
приказы.
     - Когда-то Флот служил Компании. Он  был  наш.  Мы  вам  верили.  Все
станции на вас надеялись, не на Компанию, а на вас. Что произошло?
     Сигни  потупилась  -   не   сумела   выдержать   тоскливого   взгляда
Константина.
     - Кое-кто сошел с ума, - заключил Дэймон.
     "Вполне возможно". - С этой мыслью Сигни откинулась на спинку кресла.
Ей нечего было возразить.
     - Пелл - не просто станция, - сказал Константин. - Он с  первого  дня
своего существования не такой, как все остальные. Примите от меня хотя  бы
совет: оставьте брата во главе колонии.  Вы  получите  от  низовиков  куда
больше, если не будете их понукать. Их понять непросто, но и они  понимают
нас с трудом. Работать  они  согласятся,  но  не  для  вас.  Для  него.  И
по-своему. Хиза сделают вдесятеро больше того, что  вы  требуете.  Они  не
воинственны и дадут все - если вы будете просить, а не отбирать.
     - Ваш брат останется на Нижней, - пообещала она.
     Возле двери вспыхнула лампочка. Нажатием  на  клавишу  Сигни  отперла
замок. Ввели Джоша Толли, они с  Дэймоном  спокойно  переглянулись.  Будто
спросили друг друга о чем-то, не произнеся ни слова вслух.
     - Все в порядке? - осведомился Джош через секунду.
     Константин кивнул.
     - Господин Константин уходит, - вмешалась Сигни. - Прошу, Джош.
     Он приблизился, обеспокоенно  косясь  на  Дэймона.  Дверь  закрылась,
отгородив их друг от друга. Сигни снова потянулась за бутылкой,  наклонила
ее над стаканом, оставленным Дэймоном на краю стола.
     Джош тоже умылся и от этого выглядел получше. Щеки его ввалились,  но
глаза живо блестели.
     - Не угодно ли присесть? - Уж от него-то Сигни знала,  чего  ожидать.
Он всегда был уступчив, лишь однажды поддался помрачению.  В  тот  раз  он
нашел ее на станции и закричал еще от дверей.
     Джош пожал плечами и сел. Он мастерски напускал на  себя  безучастный
вид.
     - Как в былые времена. - Сигни отпила из стакана и хмыкнула. -  А  он
порядочный человек, этот Дэймон Константин.
     - Да, - подтвердил Джош.
     - Ты все еще хочешь убить меня?
     - Ты не самая большая гадина на свете.
     Сигни хмуро улыбнулась, но улыбка тотчас увяла.
     - Ты знаком с Мюллером и Кроуэлл? Слышал когда-нибудь эти фамилии?
     - Эти фамилии мне ни о чем не говорят.
     - Неужели ты не знаком ни с кем из техов, знающих станционный комп?
     - Нет.
     - Ну что ж, это был единственный официальный вопрос. Очень жаль,  что
ты никого не знаешь. - Она снова отпила из  бокала.  -  Похоже,  на  твоем
поведении сказывается благотворительность Константина. Я права?
     Никакого ответа. Но Сигни по глазам Джоша видела, что она права.
     - Я хотела задать тебе только этот вопрос.
     - Кто они? Кто эти люди? Зачем они тебе? Что они сделали?
     Вопросы? Джош никогда не задавал ей вопросов.
     - Ты согласился на Урегулирование, - сказала она. - Объясни,  что  ты
затевал, когда тебя взяли "австралийцы"?
     Молчание.
     - Те люди мертвы, Джош. Что толку скрывать?
     Его глаза блуждали по каюте - знакомый безучастный взгляд. "Красив, -
в тысячный раз подумала Сигни об этом человеке. - Еще один обреченный. Его
нельзя пощадить - он безумец  и  после  смерти  Константина  станет  очень
опасен. Завтра, - сказала она себе. - Это случится не позднее  завтрашнего
дня".
     - Я униатский солдат, - промолвил он. - Но непростой... что бы там ни
значилось в военном билете. Спецслужба. Ты знаешь, как я сюда попал. И был
еще один такой - он проник сам... так же  как  и  на  Маринер.  Его  звали
Габриэль, и он готовил диверсию. Против вас работал он, а не  Константины.
Дэймон ни в чем не виноват, у него отец погиб  из-за  Габриэля  и  пропала
жена. Как все это происходило, я не знаю, я не  помогал...  но  одно  могу
сказать наверняка: люди, которых вы держите  во  главе  Пелла,  -  убийцы,
завербованные Габриэлем. В этом можешь не  сомневаться,  я  знаю  тактику.
Мэллори, ты схватила не того человека.  Нужно  арестовать  Лукаса,  вашего
ставленника, - он плясал под дудку Габриэля.
     Хмель вылетел из нее, словно  от  порыва  студеного  ветра.  Сидя  со
стаканом в руке и глядя в светлые глаза Джоша, Сигни вдруг  почувствовала,
что ей тяжело дышать.
     - Ну и где он, этот Габриэль?
     - Убит. Вы уничтожили верхушку заговора. Габриэля, парня  по  фамилии
Коледи и еще одного... Крессича. На станции Габриэля знали  как  Джессада.
Всех троих убили десантники, когда брали нас. А Дэймон не  знал  ничего...
ровным счетом ничего. Неужели ты допускаешь, что  он  пошел  на  сговор  с
убийцами его отца?
     - Значит, это ты привел его туда?
     - Да, я.
     - Он знал правду о тебе?
     - Нет.
     Сигни набрала полную грудь воздуха и неторопливо выдохнула.
     - Думаешь, нам не все равно, как Лукас пробрался  к  власти?  Он  наш
холуй.
     - Постарайся понять меня. Все кончено. Вам не за кем больше гоняться.
Вы победили. Новые убийства будут абсолютно бесполезны.
     - И мне следует положиться на слово униата?
     Никакого ответа. Но глаза, смотревшие ей в лицо, были полны боли.
     - Джош, ты правильно сделал, что рассказал. Это  поступок  настоящего
мужчины.
     - Никакой это не поступок. Я рожден с одной - единственной целью. Все
мое прошлое - программа. Когда на Расселе и здесь из меня тянули душу,  за
ней не было ничего. Я - пустышка,  Мэллори.  Фальшивка,  кукла.  Я  служил
Унии, потому что запрограммирован на это. На самом деле я ни к кому и ни к
чему не испытываю привязанности.
     - Совсем ни к кому?
     - Только к Дэймону, - признался он.
     Сигни осушила стакан, буравя Джоша задумчивым взглядом.
     - Так зачем же ты втянул его в заговор Габриэля?
     - Думал, что нашел путь  к  спасению.  Надеялся  захватить  челнок  и
увезти Дэймона на Нижнюю. У меня к тебе предложение.
     - Кажется, я догадываюсь...
     - Посадить его на челнок и отправить на  Нижнюю  -  в  твоей  власти.
Помоги ему выбраться отсюда, если больше ничего не можешь.
     - Как? Ты не хочешь, чтобы мы вернули ему власть над Пеллом?
     - Ты сама сказала, Лукас только открывает и закрывает  рот,  а  слова
произносите  вы,  и  ничего  другого  вам  не  надо.  Вы  всегда  к  этому
стремились. Помоги Дэймону выбраться. Спаси. Ну, что тебе стоит?
     Он знал, что ожидает их в недалеком будущем - во всяком  случае,  что
ждет Константина. Сигни посмотрела на Джоша  и  снова  опустила  глаза  на
бокал.
     - За твое "спасибо"? Недурное предложение. Это  выглядело  бы  просто
глупо с моей  стороны,  ты  не  находишь?  С  тобой  работал  какой-нибудь
гипнопед?
     - Надо полагать, да.
     Она нажала клавишу.
     - Уведите его.
     - Мэллори...
     - Я подумаю над твоим предложением, - перебила она, - подумаю.
     - Можно мне с ним поговорить?
     Поразмыслив, она кивнула.
     - Пожалуй. Хочешь рассказать все, как было?
     - Нет, - ответил он хрипло. - Я не хочу, чтобы он узнал.  Мэллори,  в
мелочах я тебе доверяю.
     - И ненавидишь меня всеми потрохами?
     Он встал и, глядя на нее сверху вниз, отрицательно  покачал  головой.
Вспыхнула лампочка у двери.
     - Ступай, - велела Сигни и повернулась к десантнику,  появившемуся  в
дверном проеме. - Отведи его к приятелю. Предоставь  им  все  удобства,  о
которых они попросят. В разумных пределах, конечно.
     Джош вышел  вместе  с  конвоиром.  Дверь  закрылась,  щелкнул  замок.
Несколько минут Сигни не двигалась, затем положила ноги на койку  и  снова
застыла в неподвижности.
     Ей пришло в голову, что на заключительном этапе войны Константин  мог
бы  пригодиться.  "Допустим,  Уния  клюнет  на  нашу  удочку  -  займет  и
восстановит Пелл. Вот тут-то и понадобился бы Константин. Если  бы  он  не
был полной противоположностью Лукаса. Нет, он для нас  бесполезен.  Мациан
ни за что не согласится. Единственный выход - челнок. И никто не узнает об
этом, если Флот не задержится  в  системе  Пелла.  Униатам  очень  нескоро
удастся выловить  молодого  Константина  из  кустов,  а  тем  временем  мы
выполним до конца стратегический  план.  Станция  погибнет,  Уния  лишится
базы... Либо станция выживет, но ее существование принесет новым  хозяевам
одни убытки. Да, в идее Джоша что-то есть". Сигни налила себе еще бренди и
сжала стакан так, что побелели костяшки пальцев.
     Униатский  диверсант...  Сигни  все  еще  не  могла   оправиться   от
замешательства, злилась и насмехалась над собой: вот что случается,  когда
забываешь пословицу "в тихом омуте черти водятся".
     Подумать только, к чему пришло Внеземелье...  Флот-отступник  и  мир,
порождающий монстров вроде Джоша и Габриэля-Джессада...
     Она сидела, сложив руки на груди и глядя на стол. Наконец сделала еще
один глоток, протянула руку и пробежалась пальцами по клавиатуре компа.
     "Диспозиция десантников".
     На экране появились названия  мест  и  списки  личного  состава.  Все
солдаты  находились  на  борту,  кроме  дюжины,  охранявшей   подступы   к
"пуповине". Сигни набрала приказ вахтенному офицеру: "Бен, выгляни  наружу
и позови тех двенадцать, что караулят в доке. Комом  не  пользуйся.  Потом
доложи мне через комп".
     Новая команда: "Диспозиция экипажа".
     Комп  отрапортовал.   Вахту   несла   дополнительная   смена.   Графф
по-прежнему сидел в лазарете у Ди.  Сигни  нажала  еще  несколько  клавиш,
включая ком, и первым делом обратилась к Граффу:
     - Поднимайся в рубку. Оставь Ди медам. Ди, смотри не дергайся.
     Она поочередно связалась с  остальными  постами,  а  когда  вахтенный
офицер  доложил  о  выполнении  задания,  вызвала  военопа   Тихо.   Затем
опорожнила стакан, встала, радуясь, что голова осталась сравнительно ясной
- по крайней мере палуба не качалась, - и, накинув на плечи китель,  вышла
за дверь и направилась в рубку. Там она окинула  взглядом  офицеров  обеих
вахт, с недоумением смотревших на нее.
     - Включить бортовую связь, - приказала она. - Слушать на всех  постах
и в кубриках.
     Комптех нажал главную кнопку.
     - Нас гонят  из  доков,  -  произнесла  Сигни,  включив  микрофон  на
воротнике, как делала всегда на операциях,  и  прошла  к  своему  посту  -
центральному пульту,  к  которому  вели  изогнутые  проходы.  -  Внимание.
Экипаж, пехота, всем слушать меня. Основная вахта  -  по  местам  согласно
боевому расписанию. Дополнительная - на подхват. Занять боевые  посты.  Мы
уходим.
     Мгновение царила мертвая тишина. Затем все забегали, меняясь  друг  с
другом местами, опуская сиденья, протягивая  руки  к  консолям.  Некоторые
техи карабкались на полки "горизонтальных" постов,  отключенных  на  время
стоянки. Загудели пульты, завыла сирена, над головами  заполыхали  красные
лампы.
     - Отходим без расстыковки! Рывком! - Сигни бросилась на свой диван  и
схватила ремни безопасности. Она и сама могла надеть шлем, но в эту минуту
не доверяла рефлексам и воспользовалась помощью одного из офицеров.
     - Графф, оторвите корабль от Пелла и гоните... -  Она  резко  втянула
воздух, - ...туда, где нас сам дьявол не сыщет. Потом я вас сменю.
     - Инструкции? - спокойно осведомился Графф. -  Если  по  нам  откроют
огонь, отвечать?
     - Все крюйт-камеры открыты, Графф. Стартуйте.
     По бортовому кому поступали вопросы - офицеры интересовались причиной
спешки. На рейдерах, ушедших патрулировать, никто ни  о  чем  не  знал,  и
Сигни не видела возможности связаться с ними. Произведя последнюю проверку
систем, Графф ввел в память  компа  список  команд,  затем  убедился,  что
каждый человек на борту "Норвегии" находится на своем посту  и  компу  это
известно. На экранах засветился предполагаемый курс: облет по дуге  вокруг
станции, затем - вокруг планеты в  угрожающей  близости  от  атмосферы,  и
наконец - под прикрытием Нижней - разгон и прыжок.
     - Мэллори! - прогремел голос по межкорабельной.
     Дополнительная  смена.  Капитаны  в  койках.  Матросы  и   десантники
рассеяны по доку. И "Норвегия" рвет "пуповины"...
     Сигни стиснула зубы. "Норвегия" неслась вдоль обода Пелла  к  планете
наикратчайшим,  а  значит  рискованным  курсом.  Затаив   дыхание,   Сигни
прислушивалась к проклятиям, исторгавшимся из кома вместе с треском помех.
     "Тихий" и "Атлантика" бросились наперехват. Им  не  пришлось  тратить
время на расстыковку, но от "Норвегии" их заслоняла  Нижняя.  Сейчас  куда
опаснее "Австралия" - она оторвалась от станции и летит вдогон.
     - Боекомп, - скомандовала Сигни, - прикрыть хвост. Это Эджер.  Ну-ка,
всыпьте ему.
     Никаких квитанций в  таких  случаях  не  полагалось.  Пальцы  военопа
отстучали дробь по клавиатуре. Вспыхнули лампочки, засветились все экраны.
     У "Норвегии" не было рейдеров в хвостовом прикрытии, а у  "Австралии"
- в носовом. Боекомп "Норвегии" задраил все люки, разделив ее на  сегменты
с  автономным  жизнеобеспечением.  Нарастала  гравитация  -   рейдероносец
перешел в режим боевого синхронизма и  лег  на  рассчитанный  электроникой
курс. Один из рейдеров "Норвегии" обстреливал Мэллори очередями  вопросов.
Сигни молчала.
     На экране вида росла Нижняя. Рейдероносец все еще набирал скорость. В
рубке заполыхали красные лампы, предупреждая о возможности столкновения  с
преследователем.  "Австралия"  огромна  -  значит   велика   и   опасность
столкновения.
     Ослепительно вспыхнули экраны и лампы. По "Норвегии" стреляли.



        7. ПЕЛЛ; СИНИЙ ДОК; "ЕВРОПА" 24:00; 12:00 ДС

     -  Нет!  -  сгорбившись  над  консолью,   Мациан   прижимал   к   уху
мини-динамик.  В  рубке  царила  суматоха.  -   Оставайтесь   на   местах.
Приготовьтесь забрать людей.  Предупредите  всех  десантников:  синий  док
разгерметизирован. Зеленый! Брать на борт всех наших,  всех  без  разбору.
Как поняли?
     Сквозь шум в динамике донеслись голоса капитанов. Пелл низвергался  в
хаос, воздух уносился в космос сквозь разорванные "пуповины",  давление  в
секции  падало.  Между  "Европой"  и  "Индией"  плавали  обломки  и   тела
десантников, напором воздуха выброшенные через "пуповины".
     "Пуповины"  были  разорваны   без   предупреждения.   Едва   началась
декомпрессия, автоматически закрылись корабельные шлюзы, преградив путь  к
спасению даже тем, кто был к нему близок.
     - Кео, - потребовал Мациан, - докладывай.
     - Я отдал  все  необходимые  распоряжения,  -  невозмутимо  отозвался
капитан "Индии". - Все наши люди стягиваются в зеленый.
     - Быстрее! Бегом! Порей! Порей, ты меня слышишь?
     - Порей на связи. Прием.
     - Передай своим: базу на Нижней ликвидировать. Со всем персоналом.
     - Есть, сэр. - Голос Порея дрожал от злости. - Будет сделано.
     "Мэллори!" - мысленно воскликнул  Мациан.  Для  него  это  имя  стало
ругательством. Проклятием.
     Одно хорошо: он  еще  не  утвердил  план,  не  отдал  приказы.  Флоту
предстоит действовать с учетом изменившейся обстановки. По  наихудшему  из
сценариев.
     Взорвать аппаратуру в центре управления.  Сейчас  же  отправить  туда
десантников. Разрушить все ценное.
     Солнечная. Земля. Другого пути нет.
     "Мэллори... Ну, попадешься ты мне!.."



        8. ПЕЛЛ: ЦЕНТРАЛЬНАЯ; 24:00 ОС; 12:00 ДС

     Джон Лукас перевел взгляд с экранов, на которых не было видно ничего,
кроме разрухи в  секциях,  на  взбесившуюся  аппаратуру.  Между  приборами
метались перепуганные техи, не успевая принимать вызовы и  реагировать  на
аварийные сигналы.
     - Сэр, - подскочил один из них  к  Джону,  -  сэр,  в  синей  заперты
солдаты! В задраенном отсеке!  Спрашивают:  можем  ли  мы  их  выручить  и
сколько им ждать?
     Джон оцепенел. У него закончились ответы, а указания  Мациана  больше
не поступали. Десантники внезапно  ушли,  осталась  только  личная  охрана
Лукаса - Хэйл со товарищи. Его личный и неотвязный кошмар.
     Сейчас они держали техов на прицеле.
     Повернувшись  к  Хэйлу,  Джон  дал  ему  знак  включить  шлемоком   и
потребовать у Флота инструкций. Спросить, что вообще происходит: нападение
врага или авария? Почему рейдероносец Флота ни с того ни с сего  срывается
со швартовых  и  проносится  над  головами  станционеров,  а  три  корабля
бросаются за ним вдогонку?
     Внезапно Хэйл и его люди - все  разом  -  замерли  и  прислушались  к
голосу, которого, видимо, кроме них никто не  слышал.  Затем  -  тоже  все
разом - повернулись к Джону и вскинули оружие.
     - Нет! - закричал он.



        9. НИЖНЯЯ: ГЛАВНАЯ БАЗА; 24:00 ОС; 12:00 ДС; МЕСТНАЯ НОЧЬ

     Они почти не надеялись поспать, но все же такая возможность выдалась.
Некоторые люди  и  хиза  заночевали  в  карантинном  куполе,  остальные  -
снаружи, в грязи, устроившись кто как  мог,  прямо  в  одежде,  кутаясь  в
перепачканные вонючие одеяла. Мельницы  не  остановились  -  они  работали
круглосуточно.
     Разбуженный лязгом обеих дверей шлюза,  Эмилио  прислушался.  Неужели
пора вставать? Быть этого не может, ведь он уснул минут десять  назад,  не
больше. По куполу постукивал дождь,  кругом  под  множеством  ног  скрипел
гравий. Челнок. Обе смены рабочих здесь поднимали только на  погрузку.  Но
прилета челнока не ожидалось.
     - Подъем! - закричал солдат. - Все на выход!
     Эмилио зашевелился. Рядом просыпались со  стонами  люди  и  низовики,
морщились, когда в глаза ударял свет мощного фонаря. Скатившись с кушетки,
Эмилио  скрючился  -  ноги  в  покоробившихся  от  влаги  ботинках   свело
судорогой, да и мозоли напомнили о себе.
     В его душе зашевелился страх. Что-то не то. Подобных  ночных  побудок
на его памяти не бывало. Он застегнул комбинезон, надел дождевик,  нащупал
на груди дыхательную маску. Снова по глазам резануло ярким  светом,  снова
послышались стоны. Вместе с толпой он направился к шлюзу, прошел через обе
двери и по деревянной  лестнице  поднялся  на  тропинку.  Сразу  несколько
человек направили фонари ему в лицо. Он прикрылся ладонью.
     - Константин? Собери низовиков.
     Он попытался рассмотреть  говорившего,  но  на  глаза  наворачивались
слезы. Со второй попытки он разглядел несколько силуэтов, а чуть  подальше
- толпу, идущую  с  мельниц.  Значит,  все-таки  челнок.  Нет  причин  для
беспокойства.
     - Зови низовиков.
     - Эй, а ну выходи! - крикнул кто-то в куполе. Наружный люк открылся и
уже не закрывался под напором человеческих  тел.  Купол  быстро  провисал,
теряя воздух.
     Чья-то маленькая, как у ребенка, рука сжала кисть Эмилио. Он наклонил
голову. Топотун. Вокруг собрались все низовики базы, испуганные  светом  и
грубыми окриками.
     - Ну что, все вышли? - спросил солдат.
     - Все, - отозвался другой. Голоса звучали необычно. Зловеще. Внезапно
остальные детали - дождь и свет, водяные  блестки  на  доспехах  -  обрели
откровенно пугающий смысл. Беда! Эмилио показалось, будто он  шатается  на
краю  бездонной  пропасти.  Солдаты  засуетились,  перехватили  ружья   на
изготовку...
     - Бей их! - закричал он что было мочи и бросился на шеренгу.  Выстрел
опалил его ногу; в следующий миг  он  отбросил  ствол  в  сторону,  рывком
раздвинул чужие руки и толкнул защищенное панцирем тело. По  спине  Эмилио
замолотили кулаки в жестких рукавицах, а он, не  замечая  боли,  сорвал  с
поверженного солдата респиратор и обрушил на лицо град  неистовых  ударов.
Грянул залп; рухнуло несколько человек. Пригоршней грязи - оружием  Нижней
- Эмилио залепил  своему  противнику  лицевую  пластину  и  отверстие  для
респиратора, затем нащупал и сдавил горло под кольцами доспеха.
     Крики людей и визг низовиков терзали насыщенный  влагой  воздух.  Над
головой Эмилио хлопнуло, и солдат под ним затих. Нащупав  в  густой  грязи
его оружие, Эмилио откатился в сторону, глянул прямо в наведенный на  него
ствол и в самое последнее мгновение расплавил его выстрелом. Затем  чей-то
луч раскалил панцирь на груди десантника, и он зашатался, взвыв  от  боли.
За спиной Эмилио, возле купола, затрещали выстрелы. Под крики низовиков он
палил по каждому, на ком видел доспехи.
     Несколько секунд спустя его залило светом. Эмилио снова  откатился  и
выстрелил, не надеясь попасть. Но свет погас.
     - Бежать! - заверещал над ним хиза. - Все бежать!
     Эмилио попытался встать.  Один  хиза  ухватил  его  за  руку,  другой
бросился на подмогу, и вдвоем они потащили Эмилио  под  прикрытие  купола,
где уже пряталось несколько человек. Их обстреляли с холма -  с  тропинки,
что вела к взлетно-посадочной площадке. К кораблю.
     - Остановите их! -  крикнул  Эмилио  тем,  кто  мог  его  слышать.  -
Отрежьте путь.
     Припадая на раненую ногу, он пробежал метров десять. Рядом с шипеньем
били в грязь пучки энергии. Затем  его  обогнали  колонисты  с  оружием  и
низовики.
     - Там идти! - визгливо крикнул хиза. - Ты идти с я!
     Эмилио упрямо тащился вперед и стрелял наугад, не обращая внимания на
низовика, что силился увлечь его в заросли. Под ответным огнем десантников
упал колонист, но вскоре вдоль опушки леса, огибавшего  базу  полукольцом,
заговорили пистолеты, укладывая солдат одного за другим, а уцелевших снова
обращая в бегство... Эмилио заковылял следом за ретирующимся  противником.
Десант скрылся за гребнем  холма.  Наверняка  он  вызвал  подкрепление,  а
могучие корабельные пушки нацелились на тропу, чтобы смести  колонистов  с
вершины, едва они там покажутся. Эмилио выругался и,  опираясь  на  ружье,
как на клюку, поспешил за колонистами,  которые  не  остановились  по  его
приказу.
     - Пригнитесь! - крикнул  он,  представляя  с  ужасом,  как  разведчик
взмывает над тысячами людей и хиза, сгрудившимися вокруг образов.  Солдаты
отступили на безопасное расстояние, они защищены доспехами, и стоит Эмилио
и его людям подняться на холм...
     Они поднялись. Сполохи залпа растерзали мрак,  и  многие  наступавшие
рухнули как подкошенные. Сделав еще несколько шагов, Эмилио  упал  плашмя.
Внизу пламя выстрелов почти непрерывно обрисовывало силуэты  пушек,  а  на
склоне плавилась почва и стекала в долину. Перед освещенным шлюзом корабля
строились десантники; прикрывая их,  огненные  копья  просекали  воздух  и
впивались в кипящую землю. Вот-вот солдаты скроются за броней люка,  затем
корабль взлетит и  испепелит  беспомощных  колонистов  и  туземцев...  Уже
ничего, совершенно ничего нельзя сделать.
     На взлетно-посадочную площадку нахлынула тень. Десантники, стрелявшие
из шлюза, заметив ее, должно быть, подняли тревогу... Некоторые солдаты  у
трапа повернулись к призрачной черной волне...
     Эмилио открыл огонь им в спину. У  него  застыла  кровь  от  страшной
догадки, от ожидания чудовищной беды. Кое-как он поднялся  на  колени,  не
замечая вражеских лучей, что  дырявили  склон  вокруг  него,  и  целясь  в
отверстие люка. Черная волна перехлестнула своих павших, затопила  шлюз...
и тотчас обратилась в стремительное бегство.
     В  шлюзе  расцвело  пламя,  выплеснулось,  мазнуло  по   солдатам   и
нападавшим. Донесся грохот, воздушная волна оторвала Эмилио от  земли.  Он
рухнул навзничь в грязь и  больше  не  шевелился.  Тишина...  Бой  кончен,
только дождевые капли шлепаются в лужи.
     Вокруг него прыгали, бегали и щебетали низовики. Надо было  встать  и
спуститься на площадку, туда, где погибли его люди, бросившие взрывчатку в
шлюз...
     Вспыхнули бортовые огни, заработали двигатели, и новые пучки  энергии
обрушились на склон.
     "Живы, подонки!" - от ярости Эмилио заскрежетал зубами,  едва  ощущая
чужие руки, которые хватали его за плечи и бока  и  силились  оттащить  за
гребень. Низовики подползали к нему со всех сторон, в  их  щебете  звучала
мольба.
     Затем умолкли и двигатели,  и  пушки.  Огни  мигали,  но  было  ясно:
кораблю уже не оторваться от поверхности планеты.  Из  шлюза  просачивался
дым.
     Эмилио приподнялся, и низовики воспользовались этим, чтобы  обхватить
его и потащить наверх. Его ноги  безвольно  волочились  по  грязи.  Чья-то
узкая ладошка похлопала его по щеке.
     - Ты хорошо, ты хорошо, - жалостливо произнес над ухом Топотун.
     Они спустились с холма. Низовики  стаскивали  в  котловину  убитых  и
раненых. Вскоре из зарослей начали поодиночке и группами выходить  люди  и
хиза.
     - Эмилио! - услышал он голос Милико. Вслед  за  ней  к  нему  спешили
мужчины и женщины - те,  кто  должны  были  ждать  в  святилище.  Едва  не
обезумев  от  счастья,  Эмилио  собрал  остатки  сил,  поднялся,  бросился
навстречу жене, схватил ее в объятья и крепко прижал к груди... Но  спустя
мгновение к нему вернулась горечь невозвратимой потери.
     - Ито, - проговорила Милико, - и Эрнст. Это они взорвали шлюз.
     - Нам не спастись, - сказал  Эмилио.  -  С  корабля  вызовут  большой
отряд.
     -  Не  волнуйся,   мы   включали   ком.   В   лесу.   Один   сеанс...
Один-единственный коротенький сеанс. В святилище - ком второй базы. Мы  их
предупредили. Они уходят.
     Превозмогая слабость, Эмилио оторвался от жены и посмотрел в  сторону
гребня,  заслонявшего  корабль.  Пламя  дюз  озарило  небосвод,  угрожающе
рыкнули двигатели - экипажу было уже не до стрельбы,  он  думал  только  о
спасении.
     - Надо спешить, - сказала Милико, поддерживая мужа.
     - Спешить, спешить, - подхватили хиза, окружавшие их.
     Одни шагали сами, других - безмолвных - несли хиза. Сначала  -  через
гребень, затем - по мокрым зарослям... все дальше и дальше в холмы. Эмилио
брел, пока не потемнело в глазах. Он опустился на влажные папоротники,  но
тотчас дюжина сильных рук подняла его и понесла дальше,  быстро-быстро.  И
наконец - пещера в холме, черный проем среди скальных выходов.
     - Милико, - позвал он, испытывая иррациональный, атавистический страх
при виде темного узкого лаза. Милико взяла  его  за  запястье,  повела  за
собой и отпустила, когда Эмилио обхватили тонкие мохнатые руки.
     - Все будет хорошо, - прошептала ему на ухо Милико. -  Мы  все  здесь
поместимся. Не бойся.




         * ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ * 


        1. "НОРВЕГИЯ"; 00:45 ОС; 12:45 ДС

     Они отстали. "Австралия" повернула, "Тихий океан"  сбился  со  следа.
Беда миновала, и как только эта  новость  разлетелась  из  рубки  по  всем
каналам связи, Сигни услышала дружный вздох облегчения.
     - Не расслабляться! - крикнула она. - Контроль повреждений, займитесь
делом.
     Перед глазами у нее расплывались человеческие  лица  и  аппаратура  -
возможно, по вине алкоголя, хотя Сигни сомневалась в  этом.  Ей  казалось,
что умопомрачительные маневры полностью выжали из нее хмель.
     Урона "Норвегия"  почти  не  понесла.  Графф,  которому  принадлежало
оперативное  командование,  ненадолго  уступил  свой   пост   Тершеду   из
дополнительной  смены,   чтобы   самому   взглянуть   на   телеметрические
устройства.   На   его   потном   лице   застыла    гримаса    глубочайшей
сосредоточенности. Бортовая гравитация уже вышла из боевого синхронизма, и
все наслаждались привычным стабильным весом.
     Сигни поднялась и прислушалась к донесениям дальнего скана,  проверяя
свои рефлексы. Ноги держали  вполне  надежно.  Она  огляделась:  вахтенные
офицеры, косившиеся  в  ее  сторону,  тотчас  вернулись  к  работе.  Сигни
откашлялась и нажала кнопку общего оповещения.
     - Говорит Мэллори. Похоже, "Австралия" решила, что овчинка выделки не
стоит. Она возвращаются к Мациану  -  громить  Пелл.  Это  входит  в  план
командования. Потом Флот отступит к Солнечной и Земле - это тоже входит  в
план. Он принесет туда войну. Вот так обстоят дела. Но я не желаю  в  этом
участвовать. Если вы согласны подчиняться мне, то мы полетим своим курсом,
будем воевать, как прежде. А хотите обратно  к  Мациану,  так  нет  ничего
проще.  Выдайте  меня,  и  он  охотно  вас  простит.  Он  дорого  даст  за
возможность разделаться со  мной.  Если  среди  вас  наберется  достаточно
желающих, можете сторговаться с Мацианом, но сама я к нему не  вернусь.  И
никто, кроме меня, не будет командовать "Норвегией", пока  большинство  из
вас не решат иначе.
     По всем каналам кома пронесся неясный шепот. Вскоре  в  нем  появился
отчетливый ритм:
     "Сигни... Сиг-ни... Сиг-ни... Сиг-ни..."
     Ритм перекинулся в рубку:
     - Сиг-ни!
     Вахта встала со своих мест. Стиснув зубы,  Сигни  обвела  подчиненных
взглядом и дала себе слово, что самообладание не изменит ей даже  на  этот
раз. Эти люди принадлежали ей. И "Норвегии".
     - Сесть! - рявкнула она. - Что вы себе позволяете?
     Опасность  еще  не  миновала  -   возможно,   "Австралия"   совершала
отвлекающий маневр. Полагаться на скан не  стоило  -  рейдероносцы  летели
слишком быстро, и местонахождение "Атлантики" с "Тихим океаном" было всего
лишь предположительным. Кроме того, они могли выпустить рейдеры.
     - Попробуем прыгнуть, - сказала Сигни. - Переждем в стороне.
     Рейдеры "Норвегии" остались у Пелла. Если  повезет,  они  продержатся
какое-то время -  Мациану,  наверное,  пока  не  до  них.  Главное,  чтобы
экипажам хватило выдержки, чтобы они верили: Сигни вернется  за  ними  при
первой же возможности. Обязательно вернется.  Иначе  нельзя  -  "Норвегии"
позарез нужна защита рейдеров. Для них разумнее всего  было  бы  отойти  к
предполагаемому укрытию рейдероносца. Ведь Сигни никогда их не бросала.  И
Мациан знал об этом.
     Изгнав из головы мысли о рейдерах, она вызвала лазарет.
     - Как там Ди?
     - Лучше некуда, - ответил грубоватый голос. - Пустите меня к себе.
     - Ни за что на свете. - Сигни переключилась на один  из  кубриков:  -
Как самочувствие пленных? Кости целы?
     - Целехоньки.
     - Приведите ко мне обоих.
     Она  уютно  расположилась  на  диване,  посматривая   на   экраны   и
рассчитывая в уме местонахождение "Норвегии" относительно эклиптики Пелла.
Чтобы  обезопасить  себя  при  прыжке,  корабль  отдалялся   от   нее   на
полусветовой скорости. Контроль за повреждениями сообщил  о  полной  -  до
вакуума - декомпрессии пораженного отсека, сквозь пробоину  в  космическую
стужу унеслось кое-что из корабельных внутренностей... К  счастью,  ничего
серьезного.  Никого  не  убило  и  не  ранило,  "Норвегия"   не   утратила
способности прыгать. Все перевели дух.
     Настало время уходить. Уже около часа по кораблям носятся вести о  ее
бунте - если они еще не дошли до Унии, то дойдут с  минуты  на  минуту.  И
тогда кораблю-одиночке поблизости от станции придется туго.
     На пульте перед Сигни вспыхнула лампочка. Капитан развернулась вместе
с диваном к пленникам, прошедшим в рубку со стороны кормы.  У  обоих  руки
были скованы за спиной - разумная мера предосторожности,  очень  уж  тесны
проходы между аппаратурой. Ни разу еще на  мостик  "Норвегии"  не  ступала
чужая нога, но этот случай был особым, сейчас у Сигни гостили Джошуа Толли
и Дэймон Константин.
     - Приговоренным дана отсрочка, - усмехнулась она.  -  Вы  это  хотели
узнать?
     Видимо, они не поняли.  Во  всяком  случае,  оба  смотрели  на  Сигни
недоверчиво и с опаской.
     - Мы сбежали из  Флота.  Дезертировали.  И  теперь  идем  куда  глаза
глядят. В Глубокий. Похоже, господин Константин, вы останетесь живы.
     - Уверен, вы поступили так не из симпатии ко мне.
     Сигни рассмеялась.
     - Пожалуй, вы правы. Но, как видите, вам это на руку.
     - Что произошло на Пелле?
     - Ваши подданные уцелели. Помните наш  разговор?  Теперь  Уния  стоит
перед выбором, не правда ли? Спасать  Пелл  или  гнаться  за  Мацианом  по
горячим следам. А мы на ее решение повлиять не можем, потому что драпаем.
     - Помогите им, - попросил Константин. - Ради  бога,  помогите  Пеллу.
Подождите.
     Снова Сигни невесело рассмеялась; глядя в исхудалое лицо Дэймона.
     - Константин, ну чем мы можем помочь? Беженцев "Норвегия" не  возьмет
- не  приспособлена.  Высадить  вас  под  носом  у  Мациана  или  униатов?
Попросите чего полегче. Глазом моргнуть не успеем, как нас распылят.
     "А ведь можно попробовать,  -  подумала  она.  -  Когда  вернемся  за
рейдерами..."
     - Мэллори! - Джош приблизился к ней, насколько позволили конвоиры. Он
попытался вырваться, и Сигни дала солдатам знак отпустить его. -  Мэллори,
есть еще один вариант.  Переходи  на  сторону  Унии,  слышишь?  Неподалеку
отсюда есть корабль. Он называется "Молот". Ты можешь искупить свои грехи.
Помочь... и за это получить амнистию.
     Константин изумленно посмотрел на Джоша, затем на нее.
     - Он знает? - спросила Сигни Джоша.
     - Нет. Переходи, Мэллори. Ну, подумай, сколько ты  еще  продержишься?
Далеко ли сумеешь уйти?
     - Графф, - медленно произнесла  она.  -  Графф,  мы  возвращаемся  за
рейдерами. Рассчитай прыжок. Как  только  Мациан  выйдет  из  системы,  мы
наперерез его курсу подскочим к Пеллу,  даже,  возможно,  успеем  высадить
нашего славного Константина.  Пускай  попытает  счастья...  Если  повезет,
выберется на фрахтере.
     Константин сглотнул, энергично двинув кадыком, и сжал губы  так,  что
рот превратился в тонюсенькую линию.
     - А вам известно, что ваш приятель  -  униат?  -  спросила  Сигни.  -
Причем не в прошлом, а в  настоящем.  Агент  Унии.  Спецслужба.  Наверное,
знает много такого, что и нам  с  вами  очень  полезно  знать  в  нынешней
ситуации. Какие убежища провалены, где нас может ждать засада...
     - Мэллори! - взмолился Джош.
     - Графф, - произнесла она, прикрыв глаза. - Кажется, этот униат  дело
говорит. Скажи, я пьяна, или он действительно прав?
     - Они нас прикончат, - буркнул Графф.
     - Мациан тоже, - возразила она.  -  Он  уходит.  К  Солнечной.  Чтобы
зализать раны и поднакопить сил. Флот - уже не боевое соединение, а  шайка
разбойников  и  мародеров...  Она  ищет  добычу,   чтобы   продлить   свое
существование. Мы делаем то же самое и по той же причине. Нас это не очень
устраивает, правда, Графф?
     - Да, - подтвердил Графф. - Не очень.
     Сигни вновь оглянулась на  Джоша,  затем  на  Константина,  чье  лицо
осветилось  страстной  надеждой.  Фыркнув,  Сигни  повернулась  к  Граффу,
сидевшему за пилотским пультом.
     - Курс на униатского наблюдателя. Он выскочит из  зоны  сканирования,
как  только  почует  наше  приближение.  Поэтому  надо  с  ним  связаться.
Попробуем выяснить, каково служить на униатском флоте.
     - Надо рвануть к ним прямиком, но на полпути притормозить, - негромко
сказал помощник.  Он  был  прав  -  космос  широк,  но  в  нем  существует
вероятность столкновения,  и  она  будет  тем  выше,  чем  ближе  подойдет
"Норвегия" к вектору Пелл - "Молот".
     - Рискнем, - улыбнулась Сигни. - Идем на хвостовых. - Она глянула  на
Джоша и со всей горечью, какую испытывала в тот миг, добавила: - Поиграю в
твою игру, но по своим правилам. Знаешь пароли наблюдателя?
     - В моей памяти полным-полно дыр.
     - Вспомни хотя бы один.
     - Попробуй назвать мое имя, - предложил Джош, - и Габриэля.
     - Действуй, - велела Сигни Граффу, а затем долго и задумчиво смотрела
на стоящих перед ней пленников. - Вы свободны, -  сказала  она  наконец  и
обратилась к конвоирам: - Вы тоже можете идти.
     Солдаты пошли к выходу. Развернув диван вполоборота, Сигни скользнула
взглядом по экранам и  посмотрела  назад,  на  униата  и  станционера,  не
отошедших от консоли ни на шаг.
     - Найдите себе безопасное место. Сейчас  заложим  вираж...  а  потом,
наверное, будет еще хуже.



        2. ПЕЛЛ: СИНЯЯ СЕКЦИЯ, ПЕРВЫЙ ЯРУС,
                     НОМЕР 0475; 01:00 ОС; 13:00 ДС

     Время от времени у них возникало ощущение полета. В коридоре  кое-кто
стонал от страха, но хиза, сгрудившиеся возле Солнце-Ее-Друг,  делали  все
от них зависящее, чтобы Спящая могла помочь Нижней, по крайней мере  чтобы
она не погибла сама. Даже Великое Солнце  было  потрясено  настолько,  что
спотыкалось на своей тропе, даже звезды над ложем дрожали от страха.
     - Нет бояться, - шептала старая Лили, водя ладонью по лбу  Спящей.  -
Нет бояться. Видеть сны мы безопасно, безопасно.
     - Лили, включи звук, - попросила Спящая,  с  неизменным  спокойствием
глядя на подругу. - Где Атласка?
     -  Я  здесь.  -  Атласка  протолкалась  поближе  к  Спящей.  Из  кома
посыпались человеческие вопли и визг. Кто-то сорванным голосом  выкрикивал
команды, тщетно пытаясь навести порядок.
     - Это  центральная,  -  сказала  Спящая.  -  Слушай,  Атласка...  Все
слушайте. Они убили Джона... разгромили  контрольный  центр.  Они  идут...
Люди Унии, человеки-ружья. Их очень много, понимаете?
     - Не пройти здесь! - решительно заявила Лили.
     - Атласка, - промолвила Спящая, глядя на дрожащие звезды, -  я  опишу
тебе дорогу. Все  повороты,  все  закоулки.  Надо  запомнить.  Ты  сможешь
запомнить все-все?
     - Я - рассказчица! - с жаром ответила Атласка. - Я хорошо  запомнить,
Солнце-Ее-Друг.
     Внимая Спящей, она холодела от страха, но память ее впитывала  каждое
слово, а воображение ярко и  со  всеми  подробностями  рисовало  коридоры,
туннели и лестницы.
     В конце концов Спящая отпустила ее:
     - Ступай.
     Вскочив, Атласка позвала Синезуба и остальных - всех  хиза,  кто  мог
услышать ее голос, - и повела за собой.



        3. "НОРВЕГИЯ"; 01:30 ОС; 13:30 ДС

     Затрещал  ком;  на  экране  дальнего  скана,  секунду  назад  пустом,
появилась целая стая ярких пятен.  "Норвегия"  плотнее  прижалась  к  дуге
расчетного курса. Сигни, лежавшую на диване, притиснуло боком к пульту; во
рту появился привкус крови. В проходе, на полпути к двери,  что  было  сил
вцепились в скобы Толли и Константин. Спустя  мгновение  они  сорвались  и
заскользили по палубе.
     - Говорит "Норвегия". Говорит "Норвегия". Униаты,  не  стреляйте.  Не
стреляйте. Если вам нужен Пелл, следуйте за мной.
     Наступила неизбежная пауза - сигнал шел к противнику.
     - Мы вас слушаем.
     Слова - но не выстрелы!
     - Это Мэллори с "Норвегии". Я готова перейти к вам, слышите? Идите за
мной на приличной дистанции. Я проведу вас в систему Пелла. Мациан намерен
взорвать станцию и бежать на Солнечную. Операция уже началась. У  меня  на
борту ваш агент Джошуа Толли и молодой Константин. Промедлите -  потеряете
станцию. Откажетесь от моей помощи - ваш противник получит базу на Земле.
     Несколько минут другая сторона хранила гробовое молчание.  Освещенная
консоль боекомпа гудела в ожидании схватки.
     - Это Азов с "Единства". "Норвегия", что вы предлагаете? И почему  мы
должны вам верить?
     - Мы дезертировали. Вы об этом наверняка уже слышали. Я проведу вас в
наш тыл. "Единство" и все остальные униаты,  идите  в  большом  отрыве  от
меня. Мациан не намерен давать бой ни здесь, ни  где-либо  поблизости.  Не
может себе этого позволить, ясно?
     На этот раз тишина продлилась еще дольше.
     - Мы под прицелом, - сообщил оп скана.
     - Как можно круче вираж, Графф.
     "Норвегия" скользила по краю гибели. На мостике протестующе  полыхали
красные лампы датчиков перегрузки, сжималась  человеческая  плоть,  бешено
колотились сердца,  тряслись  руки  на  клавиатурах.  Пока  замки  боевого
синхронизма  сражалась  с  инерцией,  опытный  экипаж   стойко   переносил
затянувшуюся пытку. На предельной скорости "Норвегия" спокойно и  уверенно
описывала дугу, казавшуюся бесконечной. Сигни знала наверняка: униаты идут
за нею след в след, выжимая  из  двигателей  максимальную  тягу...  мечтая
уничтожить Мациана или хотя бы Мэллори.
     - Скан предупреждает: возможно столкновение, - доложил  ей  и  Граффу
спокойный голос.
     Дальний   скан   покрылся   золотистыми   и   зелеными    крапинками,
показывающими   расположение   кораблей,   как    его    запомнил    комп.
Ближнерейсовики. Ком ловил их переговоры, вернее, визгливую перебранку;  с
каждой минутой в ней все явственней слышалась паника.
     Графф проложил  курс  между  ними.  "Норвегия"  ринулась  в  щель  по
рассчитанной компом прямой, затем красный луч ее  новой  траектории  опять
нацелился на Пелл. Униаты ринулись следом, и хотя ни один из них не  задел
медлительных, как черепаха, торговых кораблей, Сигни услышала дружный  вой
насмерть перепуганных купцов.
     "НОРВЕГИЯ"... "НОРВЕГИЯ"... "НОРВЕГИЯ"... - торопливо посылал в  эфир
ее ком, и если рейдеры Сигни уцелели, они должны были  поспешить  на  этот
призыв.
     Зеленые и золотистые крапинки сменились почти  непроницаемым  красным
туманом. Ком протестующе завыл - "Норвегия" приближалась к станции слишком
быстро, и фрахтеры, конечно, не успели разбежаться с ее пути.  К  тому  же
корабли Мациана покинули доки. "Европа", "Индия",  "Атлантика",  "Африка",
"Тихий океан"...
     -  Где   "Австралия"?   -   крикнула   Сигни   Граффу,   не   получив
опознавательного сигнала Эджера. - Будь осторожен.
     Графф, должно быть, услышал, но  ему  было  не  до  разговоров.  Флот
сбился в стаю и шел  на  "Норвегию"  в  лоб.  Все  рейдеры  состыкованы  -
рейдероносцы готовы к прыжку. "И на том спасибо!" - мелькнуло в  голове  у
Сигни.
     - Мэллори! - взревел ком голосом Мациана. Графф тоже услышал и бросил
"Норвегию" в тошнотворный вираж; гравитация взбесившимся псом  набросилась
на людей, а боекомп, не теряя ни секунды, взял новую цель. "Норвегия" дала
залп по "Европе" и получила сдачи; от удара запел корпус.  Внезапно  огонь
противника перенесся за корму: изголодавшиеся  по  целям  униаты  ринулись
наперерез  Мациану,  чтобы  остановить  его  любой   ценой,   даже   ценой
собственной жизни.
     - Выходим! - приказала Сигни по шлемокому, не видя никакой выгоды для
себя в этой драке, и "Норвегия" круто повернула нос. Впереди висели Пелл и
Нижняя - рукой подать, если летишь на околосветовой...
     Завывали  сирены.  "Норвегия"  сворачивала.  Комп   снова   и   снова
прокладывал смертельно опасную дугу курса.
     В нижней части экрана появилось летящее навстречу  пятно.  "Норвегия"
не уходила - не могла уйти -  со  своего  курса.  На  ее  пультах  ярились
красные лампы, верещали сирены. Столкновение казалось неизбежным.
     Внезапно  пятно  на  скане  рассыпалось  на  точки  -  к  "Норвегии",
построившись в круг, летели ее рейдеры.
     "НОРВЕГИЯ"... "НОРВЕГИЯ"...  "НОРВЕГИЯ"...  -  вспыхивало  на  экране
компа.
     - Держись!  -  крикнула  Сигни  Граффу,  перекрывая  гул  голосов  на
мостике. Комп,  управляющий  маневром,  подстегнул  двигатели,  и  корабль
припустил быстрее,  надрываясь  от  сверхперегрузки.  Люди  на  его  борту
корчились  от  чудовищной  боли.  Пять  или  шесть  секунд   длился   этот
неописуемый кошмар, затем "Норвегии" пришлось резко затормозить  -  сквозь
игольное ушко рейдеров на нее в лоб понеслась "Австра