й; если не приглядываться к морде ящера, то фигура напоминала ему гипермодернистскую статую святого Франциска, виденную им однажды в Сан-Франциско - также с раскинутыми руками, в монашьей рясе, благословляющего гавань. В мозгу быстро промелькнула строфа из бельсарийской поэзии, процитированная Аратаком: "Для нас пришли святые на солнце пострадать, хотя в Обители Святых холодный сумрак". Что ж, у святых своя миссия, а у него - своя. Стряхнув оцепенение, Дэйн двинулся по шумной рыночной площади, размышляя о тех разговорах, которые он услышал в таверне. Белое. Быстрее, чем грант. Шесть ног - а это редкость даже в мирах Содружества. Определенно, существо не местного происхождения. Демоны со звезды, уносящие людей и животных. Хорошо бы об этом сейчас рассказать Дравашу. Заметив впереди голубую тунику, он приветственно поднял руку, но тут же увидел, что это не господин Ромда, а другой член ордена Анкаана, худощавый угловатый человек, движущийся с грацией танцора. Изможденное лицо его украшал ястребиный нос. Он равнодушно отсалютовал Дэйну, переместил смертоносное копье из одного положения в другое тем же точным элегантным движением, которое уже было знакомо Маршу, и широким шагом двинулся по площади. Дэйн замешкался, раздумывая, не поспешить ли ему за ним и не порасспросить ли о Звездных Демонах, против которых, похоже, и призывали выступить орден Анкаана. Но Копьеносец уже скрылся из виду, так что легче было справиться обо всем у господина Ромды, который, проявляя интерес к пареньку Джоде, раз или два по-приятельски заглядывал в дом, где остановились Аратак и Драваш. Дэйн добрался до противоположного конца рынка и окунулся в благодатный сумрак улицы Странников, в район, где дома на короткий срок сдавались в аренду, как это называл про себя Дэйн, путешественникам и торговцам. Драваш и Аратак сняли такой дом для себя и своих "слуг" - Дэйна, Райэнны и юного Джоды, - и никому в голову не приходило расспрашивать, действительно ли они являются торговцами ювелирными изделиями из Райфа. А ведь если бы они на самом деле были купцами, то это торговое предприятие могло принести значительную прибыль: отправляя их в дорогу, Совет Протекторов собрал в Содружестве огромную коллекцию драгоценных камней, больших и малых, весьма распространенных в мирах Содружества, но редких и дорогих здесь, на Бельсаре. На доходы от продажи они могли бы прожить здесь в роскоши до конца своих дней. Марш надеялся, что этого им делать не придется. Дом, снятый для них Дравашем, возведенный из дерева и кирпича, с плоской крышей, имел внутренний дворик; тут была жилая часть для людей и для тех самых недочеловеков, которых Драваш нанял для черной работы. Дэйн, Райэнна и Джода занимали отдельную комнату с плоской тростниковой крышей на столбах, с небольшим фонтаном, а стены были завешены пологом из грубой ткани, не пропускающей по ночам внутрь насекомых. Дэйн находил помещение мрачноватым, да и жившие здесь ранее недочеловеки не отличались особой чистоплотностью, зато тут было прохладно и тихо. Солнце спустилось достаточно низко, так что часть внутреннего дворика оказалась в тени, и Райэнна с Джодой работали здесь, около длинной стены. Райэнна серьезно отнеслась к своей новой обязанности; она часами учила парня основам того причудливого квазидзюдо своей планеты, которое называла "искусством заставлять нападающего поражать себя". Вдобавок она заставила Марша обучать парня основам каратэ и, кроме того, фехтованию. "А он набрался мастерства", - подумал Дэйн, наблюдая за Джодой и Райэнной, отрабатывающими оборонительные движения. Возможно, потому, что он не боялся все-таки ее так, как отца, а она не била его и не насмехалась над ним; да и в поведении его больше не проявлялась смесь тупого раболепия и вызывающего нахальства, так отталкивавших Дэйна вначале. Интенсивные тренировки позволили забыть о былой неловкости. - Нет, нет, - сказала Райэнна. - Ты по-прежнему продолжаешь отступать в тот самый момент, когда обязан нападать! Вот смотри... - Она сделала резкий выпад, и он дрогнул, не сумев совладать с собой. "Должно быть, когда-то он попал в такую ситуацию, что чуть не расстался с жизнью. Многие подростки после этого ведут себя вызывающе. А он стал еще более застенчивым. Побои не исцелят от трусости, а именно на это рассчитывал отец". Райэнна остановилась, не закончив движение. И сказала с мягкостью, которая удивила Дэйна: - Джода, ну разве ты не понимаешь, что на самом деле я не собираюсь ударить тебя? А я не оборонялась, посмотри. И ты должен был поймать меня на этом вот так... - Она потянулась, чтобы взять его за руку, но парень съежился и убрал руку. - Но вчера ты ударила меня, - сказал он, оправдываясь. - Вон до сих пор синяк! Райэнна не выдержала и открыла рот для резкого отпора: - Придет время, и ты наткнешься на того, кто действительно захочет ударить тебя, и если ты не подготовишься... - начала она, но с видимым усилием подавила раздражение и продолжила уже спокойно: - В общем, тебе лучше отправиться тренироваться на песок и попрактиковаться в падениях, чтобы ты понял - падение не так уж болезненно, как ты полагаешь. Твой самый злой враг не синяки, которые ты получаешь, а страх перед этими самыми синяками. По-прежнему съежившийся и надутый Джода отправился на противоположную сторону двора, а Райэнна, вытерев лоб одним из своих цыганских шарфов, подошла к Дэйну. Марш, провожая Джоду взглядом, сказал: - Неужели он так безнадежен? - Не совсем, - возразила Райэнна. - Но, разумеется, он совсем не вписывается в культуру, подобную здешней. - А я думаю, - сказал землянин, понизив голос, чтобы его не слышал юноша, который теперь упорно практиковался в падениях на кучу мягкого песка, - что он не вписывается ни в одну культуру мира. - Почему ты так не любишь его, Дэйн? - Сам не знаю. Он какой-то... - Марш подыскал нужные слова, - ...противный. Двусмысленный. Саркастический. Я просто не могу его видеть, вот и все. Райэнна пожала плечами: - Этот мир враждебен любому, кто не обладает мужеством или не владеет боевым искусством, чтобы встретить его лицом к лицу. И как бы ты ощущал себя, если бы всю жизнь тебя окружала только враждебность? Ты бы тоже тогда стал агрессивным и двусмысленным, как это только и может проявиться у подростка. Однако Дэйн горячо возразил Райэнне, заявив, что вряд ли какие-либо события могли заставить его стать столь несносным. - Вся проблема в том, - резко ответила его подруга, - что у тебя отсутствует воображение. И этим ты здорово смахиваешь на отца этого бедняги; ты презираешь его за то, что он не такой храбрый, как ты! Но ведь если бы он родился в цивилизованном мире, то учился бы сейчас в каком-нибудь университете и стал бы ученым, астрономом или кем-то другим, тем, что соответствует его талантам и интересам! И он был бы совсем другим юношей! И я просто помогаю ему _выжить_! Почему бы тебе не присоединиться ко мне, вместо того чтобы проявлять враждебность? Дэйн сердито сказал: - А может быть, лучше, если я буду держаться подальше от него! - И что это Райэнна вдруг взялась так защищать этого парня? Вот уж не подозревал, что у нее наличествует материнский инстинкт! Это вовсе на нее не похоже. Помолчав, он добавил: - Такое ощущение, что все время мы проводим в ссорах из-за этого парня! Ее лицо смягчилось. - Но ведь это же не так, не правда ли? Извини меня, Дэйн. - Она взяла его за руку. - Надеюсь, ты не ревнуешь? Господи, да он же еще ребенок! "Ревную? Ну нет", - подумал Дэйн, вернее, не совсем так, хотя и правда, его раздражает то, сколько времени и энергии Райэнна тратит на юношу; и, соответственно, меньше времени остается для него самого. Сжав ее руку и прикоснувшись щекой к ее щеке, он сказал: - Но ведь ты не станешь отрицать, что, все время занимаясь им, ты меньше бываешь со мной, не так ли, любимая? Подняв глаза, она улыбнулась знакомой, только ему предназначенной улыбкой и пробормотала: - Нам надо подумать, как быть в такой ситуации. Джода же, очевидно краем глаза наблюдавший за ними, увидел, что внимание Райэнны от него отвлечено и потому вновь подошел к ним. - Ты не покажешь мне тот прием еще раз? Теперь я попытаюсь провести его, не отступая. Райэнна кончиками пальцев коснулась губ Дэйна и прошептала: - Позже, - жутковатым эхом отозвалось ее слово в его диске. Она улыбнулась Джоде и, взяв вырезанную из дерева саблю, которой они пользовались на тренировке, двинулась к затененной гладкой площадке. Когда парень встал в оборонительную позицию, она тут же принялась поправлять его. - Нет, - сказала она. - Ноги поставь шире. Вспомни, что я говорила тебе о нахождении точки равновесия тела; ты не бери пример с меня - я женщина, и у меня вес распределен по-другому. Найди собственный центр тяжести. А вот теперь я нападаю... - Она двинулась вперед, медленно опуская саблю. - Тебе же надо просто сделать нырок, чтобы я по инерции продвинулась дальше, и затем... - Она позволила нанести ей "ранение" в живот. - А теперь попробуем проделать это на нормальной скорости, хорошо? Ее деревянная сабля мелькнула в воздухе, обрушиваясь на его голову. Он отскочил в сторону, но деревянная сабля успела больно стукнуть его по руке; парень завопил и схватился за запястье. - У меня не получается, - захныкал он. - Я слишком неповоротливый! Я никогда не научусь! - Ерунда, - рявкнула Райэнна и тут же добавила с терпеливой ободряющей улыбкой: - Ведь сейчас-то ты получил удар по руке, а не по голове, не так ли? Уже достижение. Парень нервно потрогал шрам на голове и кинул на Дэйна тот самый вороватый взгляд, который так не нравился землянину. "Ну почему он не смотрит в глаза? Он ведет себя так, словно ждет, что я его ударю, и из-за этого мне действительно хочется ему врезать!" - Ну, уже поздно, - сказала Райэнна, - и я проголодалась. Отправляйся мыться. - Где Драваш и Аратак? - спросил Дэйн. Этот парень с его тренировками вновь отвлек его от необходимости побыстрее донести до внимания Драваша важные новости, которые он услышал; опять парень мешает работе, для которой они сюда прибыли. Марш бросил взгляд на Райэнну. - Драваш принимает солнечную ванну на вершине этой печки, - сказала Райэнна, указывая на центральную часть дома, которой люди избегали из-за невыносимой жары, - а Аратак, разумеется, в воде. Джода хихикнул. Страсть к купанию становилась тайным пороком Аратака. Несмотря на дождь в первый день, когда они приземлились, тот самый дождь, который ввел Дэйна в заблуждение относительно местного климата, на этой планете было гораздо суше, нежели в мире Аратака, и, несмотря даже на трансформацию кожного покрова, ящер чувствовал себя здесь неуютно. Тут не существовало болот с серной грязью, обожаемых Аратаком на родине, и он принялся купаться в небольшом, чисто декоративном бассейне, украшающем жилище. Такое поведение протозавра могло бы показаться аборигенам эксцентричным, если не скандальным, и потому купания держались всеми в секрете. Марш подозревал, что недочеловеки шепчутся по этому поводу между собой, но кто их станет слушать, кроме тех же недочеловеков, так что тут беспокоиться не стоило. Тем не менее Дэйну было бы спокойнее, если бы Аратак купался по ночам. - Пойдем разыщем их, - сказал он. - Я кое-что разузнал. Райэнна понимающе кивнула и обратилась к Джоде: - Бери свою саблю и практикуйся в нанесении ударов по этому бревну, как я тебе показывала. И так до ужина. Парень отошел, а Дэйн и Райэнна двинулась к главной части дома. Женщина на тренировки надевала мужской костюм - несколько раз обернутую вокруг тела юбку и короткую куртку с капюшоном, предназначенную для ношения дома; но, кроме того, когда предстояло много двигаться, она тугой лентой перетягивала грудь. Выходя же в город - а это случалось редко, - она носила местный женский костюм, состоящий из длинной тесной юбки, стесняющей движения, из накидки сверху и множества побрякивающих амулетов. На жаре при постоянных тренировках она обильно потела, и теперь ее волосы слиплись и скрутились в мелкие тугие колечки по всей голове. Дэйн смотрел, как она своей раскованной походкой идет по двору, такая родная и близкая, а смуглая кожа и темные волосы добавляли таинственности и возбуждали. Несмотря на то, что они вместе довольно долго, она так и оставалась для него загадочной и, видимо, таковой останется навсегда. И он раздраженно подумал, что вот только сейчас, да и то ненадолго, они остались наедине с тех пор, как Райэнна принялась тренировать парня. Он взял ее за руку, задержал на момент и тут же вздохнул. Дело было важнее; надо поскорее повидать Драваша с Аратаком. Ящерообразные и так уже уверовали, что обезьяноподобные готовы из-за своих обезьяньих склонностей к сексуальным играм забросить любую, самую важную работу в мире, и Дэйн не собирался подливать масла в огонь. Райэнна улыбнулась, очевидно угадав его мысли, но кивнула в сторону "печки"; они еще ни разу не заходили внутрь. Оттуда пахнуло жаром, как из открытой духовки; это было любимое место Драваша. Огромный черный швефедж безмятежно возлежал внутри, прикрыв внутренними прозрачными мембранами свои круглые глаза. Он или спал, или находился на связи с Громкоголосым. - Я кое-что услышал на рынке, - начал Марш, и Драваш тут же встревоженно подскочил. - Рассказывай, рассказывай. Но, очевидно, вам не очень уютно в этом помещении. Может быть, лучше пойдем к Аратаку. Я уверен, - добавил он с прискорбием, - что он опять по непонятной мне привычке погружает тело в холодную воду. Мне кажется, в один прекрасный день мы обнаружим, что он там просто растворился. Они двинулись к декоративному садику, полному сочных, похожих на кактусы растений, высаженных в центре внутреннего двора; рядом располагался декоративный прудик, выложенный мозаикой, на поверхности которого подобно фиолетовым и голубым звездам расцветали огромные водяные цветы, и среди этих цветов Дэйн разглядел большие глаза друга, тело которого целиком находилось под водой. Драваш нетерпеливо подозвал его, и Аратак нехотя выполз на мраморный бортик. - Если ты закончил свои сибаритские занятия по услаждению кожного покрова... - начал было Драваш. Аратак мирно сказал: - Вы неправильно понимаете меня, коллеги. Я просто медитирую и размышляю о мудрости... - О которой, надеюсь, еще ничего не сообщали твои святые, - сказал капитан, и Аратак изумленно вытаращился на него. - Нет, на самом деле я размышлял о мудрости блаженных святых, которые выбрали для своего вечного пребывания прохладную подземную обитель. И божественная мудрость действительно извещает, что для совершенной медитации необходимо отыскать наиболее благоприятное местоположение для тела, и величайшая из мудростей - поместить свой мозг в тот божественный край. И следовательно, выискивая совершенный покой, я на самом деле привожу свой ум в состояние священного блаженства... - Да сохранят нас святые! - Драваш так яростно заморгал своими складками, что Дэйн встревожился, как бы ящера не хватил удар. - Ты уже нашел оправдание в религиозном прецеденте своим отвратительным слабостям! Но пока ты лежал здесь, в этой... - Он кашлянул, заметив угрожающий взгляд Аратака, и поправился: - ...в этой священной и блаженной медитации, наши коллега-человекообразные, подобно святым, страдали под солнцем на рынке и вернулись не с пустыми лапами. Послушаем? Дэйн пересказал разговор, услышанный им в таверне, и два протозавра выслушали не перебивая. - Это похоже, - сказала Райэнна, - на охоту киргонов за рабами. Драваш, соглашаясь, проворчал: - Видимо, они прибыли с другой планеты из системы Киргона. Только непонятно, что их связывает с киргонами... - А мне понятно, - сказала Райэнна. - Они так же опасны, аморальны и жестоки! Капитан пожал плечами, давая понять, что это очевидно и в комментариях не нуждается. - Тем не менее, Дэйн, в рассказанной тобой истории что-то мало смысла. Мне не верится, будто несколько аборигенов, даже с помощью копьеносцев ордена Анкаана, в состоянии управиться с киргонами и уничтожить их столько, что остался только один охотник за рабами. Киргоны, может быть, и несут ответственность за происшедшее на базе Содружества, но что тогда произошло с ними? - Может быть, - предположила Райэнна, - они пали жертвой того самого таинственного рока, который постиг и швефеджей базы? - То есть жертвами ящеров-альбиносов? Аратак кивнул и сказал: - Что-то не слыхал я о такой расе. Хотя во вселенной множество вещей, как в Содружестве, так и вне его, с которыми мне не приходилось сталкиваться. Как Божественное... э... Аассио замечает, Создатель безграничен в своих проявлениях. - Что-то мне трудно себе представить расу воинственных ящерообразных альбиносов, причем настолько воинственных, что они в состоянии одолеть вторгшихся киргонов! - раздраженно заметил Драваш. - А я могу себе представить такую расу, - сказал Аратак, - но вот только мне бы очень, очень не хотелось, чтобы она и вправду существовала. - О, послушайте, - запротестовал Марш. - И так уже трудно представить, что одновременно на Бельсар вторглись две цивилизации: Содружества и ваших, как вы их там называете, киргонов! Теперь же вы предполагаете, что существует третья раса! К чему такие хлопоты? Бельсар уж не настолько важная планета! - С этим я согласен, - сказал Драваш. - Лично я считаю, что эта планета неинтересна даже с точки зрения науки и, несмотря на восхитительный климат, нисколько не стимулирует меня интеллектуально. Но я хотел бы вам напомнить, коллега, - подчеркнуто обратился он к Дэйну, - что недопустимо и оскорбительно считать базу Содружества здесь - вторжением; это научная экспедиция с целью изучения местной цивилизации без малейшего намерения вхождения в контакт и нанесения какого-либо ущерба. - Прошу прощения, - сказал Марш. - У меня и в мыслях не было отзываться о ком-либо оскорбительно. Но я просто не могу себе представить появления трех чужеродных рас на планете столь ничтожной; это похоже... - Он оборвал себя, понимая, что если скажет: "Это похоже на фантастическую мыльную оперу", то они его просто не поймут. - Это слишком фантастично, чтобы поверить. И если между тремя расами происходит нечто вроде войны, почему аборигены ничего не замечают? Ведь в этом случае каждый город на планете просто бурлил бы странными слухами - а я за три недели услышал лишь один! - У варваров на данной стадии развития не существует концепции планеты как единого целого, - сказал Драваш, - и новости распространяются медленно. Ну а рассуждая теоретически, можно предположить, что киргоны находятся на этом континенте, мехары - на другом, а ваши таинственные ящеры-альбиносы где-то еще, вот мы ничего и не слышим о них. И потом, не забывайте, что общество на такой ступени развития... Его прервал мелодичный звук гонга у ворот, и Джода ввел во двор курьера - самодовольного человека, чья короткая, искусно расшитая куртка выдавала в нем слугу из одного из тех великолепных домов на холме, в исконном городе ящеров. - Я прибыл, - сказал человек, - с посланием для досточтимых путешественников Травааша Эффюима и его досточтимого, почтенного возрастом родственника Ааратаку; их ли имеет честь лицезреть моя недостойная особа? - Их, их, - сказал Драваш, делая нетерпеливый жест, и курьер вручил ему запечатанный конверт. Драваш быстро вскрыл его, и по комнате разнесся густой, странный мускусный и почти приятный аромат; Дэйн даже ощутил мурашки на коже. Капитан же выпрямился с низким стонущим воплем, похожим на рев. Аратак тоже напрягся, принюхиваясь, ноздри его задрожали. Дэйн мог бы поклясться, что буквально видит на лице своего друга выражение экзальтированного восторга. - Быстрее в сторону, - прошипела Райэнна, дергая Дэйна за рукав. Драваш с душераздирающим воплем ринулся к воротам, а за ним с огромной скоростью последовал и Аратак. Курьер тоже отступил в сторону, а затем торопливо поспешил вслед за ними, и Дэйн услышал, как вся компания стремительно движется по улице с воплями, способными вызвать небольшое землетрясение. Он застыл на месте, пораженный увиденным. - Что... - пробормотал он, чувствуя, что протозавры умчались, как школьники, отпущенные на каникулы. Он услышал, как хихикает Райэнна, и повернулся к ней, требуя пояснений: - В чем дело? Они что, оба сошли с ума? - Можно и так сказать, - расхохоталась Райэнна, хватаясь за живот. - И это после всего того, что Драваш тут рассказывал о поведении протообезьян! - Она скорчилась в припадке полуистеричного смеха. Наконец она со всхлипами смогла выговорить: - Я забыла... ты ведь ничего не знаешь... о сексуальных проявлениях ящеров, не так ли? Очевидно, местные ящеры имеют те же привычки, что и швефеджи, и, если вдуматься, это является аргументом в пользу Анадриго... - О чем ты толкуешь? - рассердился Дэйн, и Райэнна пояснила: - У них циклы... Когда женскую особь охватывает страсть, - а у швефеджей это случается каждые три стандартных года, - она рассылает приглашения всем заметным мужским особям в округе. Я предполагаю, что госпожа Ооа-хасса, судя по ливрее курьера, в основном предпочитает выдающихся странников и путешественников. Вот уже несколько дней, как в ее интимных апартаментах совершается скромная оргия для избранных. В их поведении есть свой смысл. В самом деле, поскольку каждое яйцо оплодотворяется отдельно, такой процесс приводит к максимальному числу генетических вариаций и, как ты понимаешь, является мощным стимулом для мужских особей становиться наиболее выдающимися и процветающими в своем деле, чтобы добиться чести быть приглашенным к женской особи, занимающей высокое место в их иерархии. Именно этим объясняется прогресс, достигнутый ящерами. - Но почему... как же... - Ты имеешь в виду их поведение? Вот теперь-то ты понимаешь, почему их так тревожат обезьяноподобные? Ящерообразные полагают, что коль у нас нет особых сезонов сексуальности, то мы все время такие, как они сейчас, - обалдевшие и неспособные ни о чем думать! У них как? Или все, или ничего. Как только мужская особь вдыхает этот запах... - Да, - сказал Дэйн, - я уже понял. Райэнна подняла вскрытый конверт и вытащила оттуда искусно расшитый шелковый платок. - Это... э... секреция особой железы. Когда женская особь впадает в страсть, она обтирается такими вот платками и рассылает их приглашенным. Дэйн от души рассмеялся: - И у них хватает наглости прохаживаться насчет обезьяноподобных! Райэнна кивнула: - Как я уже говорила, стоит мужской особи вдохнуть этот запах, как ее уже ничто не способно заинтересовать до окончания сезона. Они не едят, не спят довольно значительный промежуток времени. - Она взяла его за руку. - Жаль, что как раз сейчас, когда ты принес такую важную новость, Драваш и Аратак выпали из наших рядов по крайней мере дней на десять! Она уставилась на пруд, где обычно купался Аратак. Внезапно Марш рассмеялся. Теперь они действительно остались в одиночестве, поскольку Джода исчез, очевидно привлеченный запахом готовящегося ужина, и рядом не было укоризненно посматривающих в их сторону ящеров. Он обнял Райэнну и поцеловал. - Давай-ка поплаваем, - сказал он, - а затем устроим собственную оргию. Я не обещаю тебе продлить ее на десять дней - я всего лишь обезьяноподобный, - но постараюсь. Она поцеловала его в ответ. - Я не возражаю. 9 На самом деле прошло одиннадцать дней, и в этот промежуток времени Дэйн и Райэнна лишь охраняли дом и больше ничем не утруждали себя, тем более в порядке вещей считалось, чтобы в подобных случаях телохранители Первых Людей оставались дома. Правда, каждый день Марш отправлялся на рынок, надеясь отыскать господина Ромду и убедить его заглянуть к ним, чтобы за гостевым столом порасспросить о миссии ордена Анкаана, которая заключается в поимке странного Звездного Демона. Он был уверен, что Копьеносец еще в городе; ведь ранее он чуть не каждый день сталкивался с ним. Но сейчас, когда он активно разыскивал его, Ромда превратился в одного из многих сотен жителей города, и Дэйн никак не мог с ним встретиться. Ничего другого не оставалось, как помогать Райэнне в обучении Джоды и таким образом тоже тренироваться. Он неторопливо обучал Джоду несложным _катам_. Снова и снова заставлял он повторять парня изящные танцевальные движения, пытаясь подавить нарастающее раздражение от бесконечных жалоб и злобных замечаний маленького нахала. Марш не сомневался, что работа пошла бы быстрее, если бы ему действительно нравился этот малый. Тем не менее Дэйн относился к поставленной задаче добросовестно, и постепенно стали проглядывать некоторые результаты, и медленное повторение движений уже демонстрировало переход от неуклюжести к грации. Ему уже не раз приходилось видеть на Земле чудо, когда дисциплина медленно через мускулы впитывалась в мозг, создавая гармонию из хаоса и превращая в единое целое тело и ум. Конечно, занимался он с парнем и фехтованием, но тут возникла другая проблема. Техника владения короткой саблей, которой пользовались аборигены, значительно отличалась от той, которую применял Дэйн при владении двуручным самурайским мечом. И он пожалел, что так и не удосужился изучить технику владения более коротким самурайским мечом _ваказаши_, но из соревнований, которые он видел на Земле, он запомнил, что эта техника сродни технике владения шашкой. А когда-то - еще до увлечения японскими боевыми искусствами - он занимался фехтованием на саблях и рапирах и теперь пытался адаптировать свой прошлый опыт к обучению Джоды. Разумеется, современный "венгерский" стиль фехтования на саблях, основанный на способности бойца движениями пальцев манипулировать клинком, был совершенно неприменим для имеющей определенный вес короткой сабли аборигенов; этот стиль годился для демонстрации и, может быть, спортивных поединков, но в схватке не на жизнь, а на смерть Дэйн бы не стал на него полагаться. Но Дэйну повезло, и он большую часть года провел под руководством опытного мастера, представителя старой итальянской школы, - маленького человечка, похожего на гнома, чья реакция оставалась молниеносной и после пятидесяти лет увлечения фехтованием. Старик Алессандро обучил его старому стилю с коварными глубокими выпадами, которые учитель называл _мулине_, оставшимися еще с тех времен, когда кавалерийская сабля была важным видом боевого вооружения. Итак, каждый день Дэйн и Джода брали деревянные изогнутые сабли и, выйдя во внутренний дворик, начинали колошматить ими друг друга. И раз или два, к огорчению Дэйна, еще только начавшего обретать былую форму, Джода удивил его. Выяснилось, что отец Джоды весьма неплохо обучил сына владению саблей. И парень знал, что с ней делать. Но нетерпеливое и яростное желание отца сделать из него настоящего задиру путем интенсивного обучения лишь добавило Джоде страха и неуверенности, сродни заиканию. Даже сейчас каждый раз, когда Джода делал неверное движение, он замирал и съеживался, словно ожидая удара от Дэйна, а когда тот лишь спокойно делал ему замечание, парень огрызался и отпускал саркастические замечания. Иногда, приходя в отчаяние, Марш подумывал, уж не провоцирует ли его парень; порой ему казалось, что мысль о взбучке не столь уж и плоха, если надо убедить Джоду в том, что он находится во власти Дэйна. Если уж парень убежден, что уважать надо только сильнейшего, что ж, Марш был готов показать ему, кто тут хозяин положения. И лишь откровенная слабость Джоды удерживала Дэйна от исполнения заветного желания - свернуть маленькому мерзавцу шею... Но Дэйн понимал и то, что если сорвется, то лишь подтвердит давнюю уверенность Джоды в том, что мир полон жестокости, и потому землянин продолжал оставаться терпеливым и не повышал голоса. Марш со стыдом ощущал, что получил бы удовольствие от избиения этого парня, но если бы дело дошло до взбучки, то это лишь распалило бы в парне уязвленное самолюбие. Потому Дэйн сдерживался и даже не отвечал колкостью на колкость. Пожалуй, это общение было самым тяжелым испытанием за всю жизнь Марша. Кроме того, выяснилась и положительная сторона общения. Дэйн перенял от Джоды кое-что из бельсарийского стиля ведения боя, и это, вероятно, могло пригодиться. Вот все, чем им с Райэнной приходилось заниматься в доме, который не нуждался в охране, пока Аратак и Драваш предавались любовным утехам! И если после всего этого, думал Дэйн, кто-нибудь из них еще хоть раз выскажется по поводу ненадежности обезьяноподобных, он свернет шею, а то и две! Пусть теперь поговорят о том, что надо заниматься делом, не обращая внимания на секс! А Джода, судя по отдельным его высказываниям и взглядам, начал проявлять признаки нормального уважения к учителю. И неудивительно: как понял Дэйн из обрывков подслушанных разговоров в доме и на рынке, землянин здесь уже заслужил определенную репутацию. Количество убитых им бандитов в той схватке на дороге переросло численность всей банды, а история о его внезапном появлении перед караваном заканчивалась избиением столь же несметного количества рашасов. Дэйн был изумлен тем, что Джода, ведущий себя вызывающе дома и делающий все, чтобы заслужить острую неприязнь, был весьма доволен тем, что живет рядом с легендарными путешественниками из Райфа, и среди сверстников неустанно расхваливал их храбрость. Жестокая шутка отца обернулась выигрышем: теперь Джода внушал даже некоторое благоговение тем, что обучается боевому искусству у самой госпожи Копьеносицы из Райфа. По ночам Джода выходил во внутренний дворик посмотреть на звезды - не прячась, как ему приходилось это делать, обитая среди собственного народа, - и иногда вместе с ним выходила и Райэнна. Она брала с собой маленький складной телескоп, который Аратак прихватил на базе Содружества, и обучала парня смотреть в него. На девятую ночь отсутствия Драваша и Аратака она показала Джоде, как управляться с телескопом, как наводить фокус. Впервые в своей жизни парень оказался среди людей, которые не видели ничего постыдного в наблюдении за звездами, а он про себя уже сочинил немало историй о звездах. - Вот эта, - рассказывал он Райэнне, указывая на огромную бело-голубую звезду, сияющую ярче, чем Венера, - называется у меня Огненная, потому что она насылает молнии в бурю. А ночью после грозы она прячется за тучи, чтобы пополнить запас молний; а когда приходит время грозы, она скидывает с себя покрывало и стряхивает со своих ожерелий молнии. Дэйн посмотрел на Райэнну. Приходилось лишь сожалеть, что парень с таким воображением обречен жить в обществе, где мужчина может сделать себе карьеру лишь на воинском поприще. - Вот, _задав_, - сказала Райэнна, протягивая ему телескоп и употребляя слово, означающее обращение к питомцу, ученику, подмастерью. - Теперь поворачивай колечко, вот это, у глаза, чтобы было совершенно четко видно... нет, медленнее... Смотри, чтобы четко было видно... У того от изумления перехватило дыхание. - О! Вон одно, два... нет, три крошечных огонька, словно угольки... - Он задохнулся от восхищения. - Так значит, Огненная действительно женщина... у ее юбки трое малышей... - А если ты посмотришь вон на ту, цвета раскаленного угля, - сказала Райэнна, указывая на низко висящую над южной частью горизонта красную звезду, большую, мерцающую, которую Дэйн счел планетой, - то увидишь, что и у нее тоже есть спутники. - И когда Джода стал нетерпеливо наводить в ту сторону телескоп, Райэнна поманила к себе Дэйна и сказала: - Он теперь надолго занят; это самая большая планета системы, и у нее одиннадцать спутников. Я узнала это еще на корабле. А тебе я хочу кое-что показать. - Она указала на огромную бело-голубую звезду, названную Джодой Огненной. - По-моему, это Бериллион, - негромко сказала она Дэйну на ухо. - Он находился от Бельсара на расстоянии примерно в световой год, и есть доказательства того, что один из его главных спутников недавно взорвался, образовав астероидный пояс. Джода придумал невинную историю об Огненной и ее молниях, аборигены же называют эту звезду Уничтожитель Мира и настаивают, что именно там обитель Звездных Демонов. Существует поверье, что некогда демоны спустились с Уничтожителя Мира, чтобы поработить души людей, и что святым пришлось немало похлопотать, чтобы изгнать их. И вот я думаю... - Я удивлен тем, что ты коллекционируешь суеверия аборигенов, - сказал Дэйн. - Тут ты Джоду перещеголяла. - Но послушай, Дэйн, поверья ведь не берутся из ниоткуда. И названия, подобные этому... - Насколько мне известно, - сказал Марш, - те из звезд, которые имеют названия, - а таких не так уж много, - названы из-за чувства страха. И я не думаю, чтобы в их названиях был какой-то смысл. - Может быть и так, конечно. Но в то же время... К ним подскочил Джода, возбужденно размахивая телескопом. - Я видел! Я увидел, госпожа. Я насчитал восемь, нет, девять спутников, хотя один и очень маленький. Я думаю назвать его Искрящийся Танцор, ведь он же обучает своих спутников танцевать на небе. А самый маленький из спутников, Младшая Искорка, такой большой трус, все боится сгореть... - Какая жалость, - сказала Райэнна. - На любой другой нормальной планете он бы выучился на астронома, а не сочинял бы небылицы о звездах и демонах! - Где ты взяла это зоркое стекло, _фелиштара_? - спросил Джода. - Оно сделано Первыми Людьми? И у них много таких штучек в Райфе? Не возьмете меня с собой туда? Может быть, Первые Люди расскажут мне, как сделать такую штуку? Ты не знаешь, _фелиштара_, как это получается, что звезды становятся так близко? Одни даже становятся маленькими кружочками на небе, хотя другие лишь ярче смотрятся. - Ну, ну, не гони, _задав_, у меня лишь два уха и всего один язык, чтобы успеть ответить тебе сразу на все вопросы, - остановила его Райэнна улыбаясь. - Дай-ка подумать. - Вполголоса она пробормотала, обращаясь к Дэйну: - Как думаешь, стоит ему рассказать, что звезды - это на самом деле солнца? Марш не знал. Это шло вразрез с генеральной линией Содружества, запрещающей вмешиваться в жизнь местного населения, делясь новой информацией. Он пожал плечами и сказал: - Делай, как считаешь нужным, дорогая. Он ведь на твоем попечении. - Может быть, это был уход в сторону, но все-таки Райэнна лучше знала законы Содружества, чем он. Райэнна огрызнулась: - Ненавижу невежество! - Взяв телескоп у Джоды, она сказала: - В Райфе, Джода, некоторые из наших лучших философов имеют несколько иное представление о строении мира. Они полагают, что солнце, находящееся вверху днем, представляет собой громадный центральный шар, распространяющий тепло и свет на шары поменьше, а эти шарики являются небольшими планетами, которые вращаются вокруг центрального светила. Вот почему тепло днем, когда солнце посылает нам сверху свои лучи, и холодно ночью, когда мы не видим его лика. Красная звезда, которую ты называешь Искрящимся Танцором, тоже является таким светилом, со своими спутниками, которые вращаются вокруг него, как и мы вращаемся вокруг нашего солнца. Она продолжала, излагая в форме "философии Райфа" элементарные познания из основ теории астрономии. Джода, присев у ее ног, слушал, не пропуская ни словечка. Когда она замолчала, он сказал: - Поэтому ты не боишься звезд, госпожа? - Да, Джода. Потому что философы, которые учили меня этому, объяснили мне, что все звезды - это солнца, подобные нашему, и вокруг них существует множество планет, похожих на Бельсар, на которых живут такие же люди, как ты и я, как Первые Люди, и еще всякие разные. Он уткнулся подбородком в грязные руки и задумался. Затем вновь уставил телескоп в небо и шепотом сказал: - Но ведь звезд так много. И если там могут жить такие люди, как ты и я, значит, там могут обитать и демоны. И эти демоны могут приходить сюда с других планет. - Эти другие планеты находятся очень далеко, Джода. Очень, очень далеко. - Но они не могут находиться далеко, - запротестовал он. - Если наше солнце огонь, то значит, оно недалеко, раз мы чувствуем тепло; огонь, который разводят в лагере моего отца, отпугивает рашасов, но не далеко, лишь на расстояние, на которое ходят от костра за водой. Ну а если солнце так близко, что мы чувствуем его тепло, то значит, и другие планеты недалеко и демоны могут с них добраться до нас, и вот почему и мой отец, и Первые Люди верят в демонов со звезд. - Он посмотрел на гигантскую звезду, которую назвал Огненная, и сказал, нахмурившись: - Наверное, демоны действительно живут там, и поэтому-то Старейшины учат бояться ее. "А у парня ум - что стальной капкан, - подумал Дэйн. - Быстро соображает". - Я все-таки думаю, что солнечный огонь отличается от огня в костре лагеря твоего отца, Джода, - сказала Райэнна, но этим и ограничилась. Трудно было ожидать, что парень в течение одного урока разберется и с астрономическими расстояниями, и с солнечным излучением. - Ну а теперь отложим телескоп в сторону и пойдем спать. Джода нехотя послушался. Дэйн уже смотрел на парня другими глазами, как человек, который тоже никак не вписывался в общество, в котором и рожден-то не был. Несколько дней спустя, когда Марш по заведенному для телохранителей порядку проводил утренний осмотр дома и хозяйственных служб, он увидел громадные глаза, выглядывающие из декоративного пруда, и тут же на поверхности показалась туша Аратака. - Так вы вернулись? - кисло поприветствовал его Дэйн. - Пора бы! Аратак посмотрел на него задумчиво-отрешенно. - Пора - она и есть пора, - прокомментировал он, - и Божественное Яйцо справедливо замечает, что всему свое время. Тебя что-то беспокоит, мой дорогой друг? - О нет! - с нескрываемым сарказмом ответил землянин. - Я ощущал себя здесь чудесно, оставшись один и размышляя, что же мне предпринять в связи со слухами о Звездных Демонах и о событиях, происходящих по ту сторону Великого каньона, в то время, когда ты и Драваш устраивали свою интимную жизнь, оставив нам настоящую работу! - Я рад, что тебя ничто не беспокоит, - искренне отозвался Аратак, вновь погружаясь по самые глаза. - Как я уже сказал, всему свое время, и для любви, и для работы, и для опасности, а в настоящий момент наступил час моего купания. И когда Драваш пробудится, мы обсудим наши действия в отношении происходящего у Великого каньона. - Чудесно! - взорвался Дэйн. - Именно сейчас ты намерен принять ванну! Разумеется, это гораздо важнее, нежели то, что происходило во время вашего отсутствия! - Рад слышать это, - пробормотал Аратак, и даже глаза его скрылись из виду, а Дэйн внезапно понял, что диск-то переводит его слова буквально, и потому весь сарказм не достигает цели. Дэйн в ярости решил уже вытащить здоровенного ящера из воды и сцепиться с ним не на шутку, но затем, решив, что за время своих каникул его друг просто поглупел, Дэйн запоздало усмехнулся. Аратак наверняка не принимал ванну в течение этих десяти или одиннадцати дней, и, если уж говорить честно, ничего особенного не случилось за время их отсутствия. Позднее, объясняя свое раздражение за завтраком Райэнне, он увидел, что она ему сочувствует, но тем не менее она пожала плечами и сказала: - Дэйн, они просто все видят по-другому, не так, как мы. С их точки зрения, когда наступает такое время, для них нет и не может быть ничего важнее. Когда это время наступает, оно полностью подчиняет их себе, и им все равно не понять, из-за чего ты поднимаешь суматоху именно сейчас, когда все уже прошло... И они лишь в очередной раз недобрым словом помянут человекообразных, которые мечтают о сексе постоянно, вне зависимости от сезона, вместо того чтобы по примеру ящероподобных заняться этим в свое время и забыть о сексе впоследствии, относясь к нему рационально. - У них это считается рациональным? Зато мы, по крайней мере, можем забыть о сексе, когда происходит что-то действительно важное... - проворчал Дэйн. - Спасибо тебе, - подчеркнуто вежливо сказала Райэнна, и Марш, встретившись с ней взглядом, опустил глаза, чувствуя, как жарко становится щекам. Она смягчилась. - Дэйн, я понимаю, что ты хочешь сказать. Я просто тоже забываю, - она понизила голос, хотя Джоды и не было с ними, - что ты вырос не среди ящероподобных, котообразных и им подобных. В Содружестве даже есть такая поговорка - я слышала ее от Аратака, и тебе тоже стоит запомнить ее, чтобы не свихнуться. _Оставь непохожим их непохожесть_. Нам остается лишь считаться с этим. И Дэйн постепенно понял, что Райэнна права. Протозавры были слишком не похожи на них. Они были добродушны и жизнерадостны, как школьники, вернувшиеся с каникул, но через несколько минут после того, как Драваш проснулся, и когда все вместе собрались на совещание, мгновенно стало ясно, что каникулы закончились; пора приниматься за работу. Марш философски пожал плечами, подумав, что ведь и ему с Райэнной на некоторое время было предоставлено нечто вроде каникул. - Очевидно, - сказал капитан в своей задумчивой манере, - так или иначе, нам предстоит разобраться с событиями, происходящими на той стороне Великого каньона. Легко сказать! Отсюда до Пешилора караваны регулярно не ходят, потому-то торговцы из Райфа такая редкость. Любой, кто слышал о наших приключениях, предполагает, что мы уже пересекали Великий каньон во время путешествия из Райфа, так что мы даже не можем нанять опытного проводника, не вызвав пересудов. Единственный способ пересечь Великий каньон - пешком, а большинство из людей просто неспособны на это; так что, вообще-то, нам хорошо бы примкнуть к каравану, идущему на юг, к Глазу Мира... - Дэйну вспомнился метеоритный кратер, который он наблюдал из космоса. - ...Пересечь Махангу в районе устья, затем примкнуть к другому каравану, идущему на север, хотя, как правило, такие караваны не меняют маршрут и не заходят в Пешилор, несмотря на то, что и там может быть какая-то торговля. Но все же Пешилор не является крупным торговым центром, и нам придется придумать разумные объяснения тому, что мы отклонимся от обычного маршрута. - А не проще ли будет, - спросил Аратак, - направиться прямиком по бездорожью через Великий каньон? Я плохо себя чувствую в горах. К тому же никто за нами и следить не будет; малыш Джода рассказывал мне, что люди полагают: Звездные Демоны обитают как раз в глухомани. И если слухи, которые слышал Дэйн на рынке, идут оттуда, то никто из путешественников не сунется в те дикие места. А мы пройдем незамеченными. - Сколько времени у нас уйдет на это? - спросил Марш, глядя на карту Драваша. - Десять, двадцать дней? Надо считаться с тем, что времени уйдет много. Капитан сказал: - Такое поведение может привлечь к нам внимание. Оно не очень соответствует нашей роли богатых купцов из Райфа. И уж если мы пустимся по бездорожью, то на нас определенно обратят внимание. Но может быть, один или двое из нас смогли бы выскользнуть незамеченными... - Мне частенько приходилось путешествовать в таких горах, - сказал Дэйн. Драваш кивнул: - Ну, значит, ты и я. - Он посмотрел на Аратака: он тоже происходил из болотного мира и, несмотря на жалобы, не стал бы отказываться от стычек в горах. - Аратак в перерывах между купаниями будет посещать рынок, а Райэнна продолжит обучение своего воспитанника. Дайте нам на это, - он задумался, сложив складки вокруг глаз, - ...дней тридцать; если мы не вернемся, постарайтесь еще раз связаться с кораблем; если коммуникаторы не работают, на связь с вами выйдет Громкоголосый. Он, разумеется, будет знать, если с кем-нибудь из нас что-либо случится, вот почему я настаивал на установлении контактов до того, как мы спустились на эту планету. Когда пропали две экспедиции, связь с которыми осуществлялась только через коммуникаторы, я решил, что такая предосторожность не окажется лишней. Райэнна скривилась, и Марш понял, что она думает о такой возможности: не хотелось бы еще раз вступать в контакт с Громкоголосым... - А если мы не выйдем на связь ни тем способом, ни другим, возвращайтесь на базу Содружества, и будем надеяться, что какой-нибудь корабль заберет вас. У ворот прозвенел гонг. Дэйн кисло сказал: - Не отзывайтесь, а то вас опять уведут. А у нас нет времени ждать. - Вряд ли, - успокаивающе сказал Драваш, но через минуту появился Джода, сопровождая двух гостей; одним из них оказался черный чешуйчатый ящер семи футов ростом, в белом плаще, указывающем на принадлежность к престижному ордену Целителей этого города; во втором Дэйн узнал того самого худощавого Копьеносца, с которым он по ошибке поздоровался на рынке. Теперь, со своими худыми волосатыми ногами и крючковатым носом, он производил впечатление еще более странное и пугающее. - Благородный ящер, целитель Хайтийоаша, - представился ящер, а Копьеносец, склонив наконечник копья к полу в знак мирных намерений и уважения, коротко сказал: - Притваи, Копьеносец ордена Анкаана. - Его черные глаза осматривали каждую стену помещения, пол и потолок, точно в поисках какой-либо опасности. Закончив эту процедуру, он внезапно улыбнулся, обнажив ослепительные зубы на фоне смуглого лица. Ящер же, подавленный размерами Аратака, приветственно склонил голову. - Травааш, - сказал он, - и Ааратака, почтенный старец. Вы меня помните? Мы встречались в доме у леди Ооа-хасса. - Встречались и прекрасно помним, - вежливо ответил Аратак, Драваш же лишь кивнул, не сводя с гостей внимательного взгляда и подрагивая складками возле глаз. Официальная часть закончилась, и господин Притваи расслабился. Дэйн был готов держать пари, что Копьеносец чувствует все происходящее здесь. Его руки скользнули вниз по копью, и он удобно устроился на корточках на полу. Марш наблюдал за ним, внезапно ощутив неловкость и собственную чужеродность, как актер, играющий ирландца и вдруг оказавшийся в Дублине, или как чернокожий певец, исполняющий негритянские песни, очутившийся вне Гарлема. Наблюдая за тонкостями взаимоотношений между человеком и ящером, он понял, что Хайтийоаша и господин Притваи все-таки относятся к единой культуре, у них много общего, в то время как он, Дэйн, и Аратак - или даже он, Дэйн, и Райэнна - полным взаимопониманием похвастаться не могут. - Надеюсь, у вас обоих все хорошо? - добродушно спросил Хайтийоаша. - Я не мог не заметить, Ааратака, - хотя, как обычно, была такая сумятица, - что у вас на шее ранение. - Он поднял лапу и указал на собственную шею. Дэйн, внезапно насторожившись, понял: это же жаберные щели Аратака! Ведь они же у обычных швефеджей отсутствуют! - Надеюсь, рана заживает хорошо? Может быть, я осмотрю ее, раз уж я здесь? Выражение ужаса появилось на морде Аратака, но лишь на мгновение, тут же сменившись добродушной невинностью. Дэйн и Драваш встретились взглядами, и Маршу хотелось бы верить, что его лицо столь же непроницаемо, как и лицо их капитана. - Такой необходимости нет, целитель, - спокойно сказал Аратак. - Рана заживает хорошо, не обращайте внимания. - Тем не менее я хотел бы взглянуть на нее, - сказал Хайтийоаша, делая шаг вперед. - Дорога до Райфа долгая, и как бы изменения в климате не привели к осложнениям. И скажите мне, придется ли вам пересекать Борчан? Вопрос был адресован Дравашу, и тот ответил: - Да, я думаю, придется, хотя маршрут окончательно и не согласован. Целитель коснулся шеи Аратака и замер, пораженный. Дэйн увидел, как улыбка исчезла с лица господина Притваи, а темные глаза наполнились тревогой. Целитель уставился на свою руку. Осторожно сведя когти вместе, он поднял глаза. - Я не был в границах Борчана уже много периодов кладки яиц, - задумчиво сказал он. - А скажите, все ли хорошо в доме старого Оффесавея? Взгляд господина Притваи быстро обежал комнату, и, хотя ни один мускул его не дрогнул, Дэйн по напряжению его рук понял, что в вопросе скрыта ловушка. Драваш дернул складками вокруг глаз. Аратак помедлил, пожалуй, на секунду больше, чем нужно, понимая, что срочно необходимо хоть что-нибудь сказать, и побыстрее, и, избегая ловушки, холодно проговорил: - Я не имел чести лично быть представленным ему, целитель. Дэйн, наблюдая за лицом господина Притваи, вдруг подумал: "Ответ неверен! Этот человек или мертв, или просто не существовал никогда!" Наконечник копья продолжал оставаться в покое у ног господина Притваи, но Марш, памятуя о действиях господина Ромды, знал, что копье может быть приведено в боевую готовность в течение крошечно малой доли секунды! Такой старый фокус - Аратак на него попался! Ящер же, пытаясь выкрутиться, ледяным тоном заметил: - Ну а откровенно говоря, я даже не знаю о существовании такой персоны, целитель. Ты уверен, что не перепутал город Борчан с... - он помешкал, подыскивая слово, - ...с другим? Левая рука Дэйна мгновенно скользнула к верхней части ножен, пальцы правой руки напряглись в готовности схватиться за эфес, мышцы плеча готовы были обеспечить резкий взмах... но при этом он понимал, что от глаз господина Копьеносца ничто не укрылось. И он заставил пальцы расслабиться, хотя пульс застучал, как колеса курьерского поезда. Целитель с непроницаемым лицом медленно сказал: - Ну, раз вы не нуждаетесь в наших услугах, почтенный старец, мы откланиваемся. - Он кивнул Притваи. Худая фигура Копьеносца медленно выпрямилась с угрожающей грацией, руки скользнули вверх по древку копья, и все это - с осмотрительностью человека, не умеющего делать лишних движений. Когда же он отточенным маневром перевернул копье и со стуком опустил тупой конец на пол, сердце Марша подпрыгнуло, а рука на ножнах напряглась. Целитель и Копьеносец одновременно поклонились; целитель широким шагом двинулся из помещения, и, когда он оказался у дверей, Притваи тоже повернулся к ним спиной, но по напряжению его ног и плеч Дэйн понял, что малейший звук сзади заставит воина мгновенно развернуться с копьем наготове... Но вот за ними закрылась дверь, и Дэйн громко выдохнул. Райэнна спросила: - Что все это значило? - Или человек, о котором спрашивал целитель, мертв, или Аратак не мог его не знать, - ответил ей Драваш. - Возможно, смерть того человека в Борчане является большой новостью даже здесь. "Ну да, - подумал Дэйн, - представьте себе, что американца спрашивают: ну как здоровье президента Кеннеди или Мартина Лютера Кинга? Это вам не какие-нибудь Чарли Мэнсон или Джеймс Эрли Рэй". - В любом случае, - сказал Аратак, - нам надо быстрее на что-то решаться. Теперь они знают, что мы не те, за кого себя выдаем. Сожалею, что не угадал правильного ответа; вопрос застал меня врасплох. Я и не думал, что кто-нибудь в здешней местности может поддерживать контакты с Райфом, чтобы знать имя какого-нибудь индивидуума, и я решил, что лучший способ ответа - утверждать, что не имел чести быть знакомым, - и, разумеется, это была явная ловушка. Но, избегая ее, боюсь, можно было еще ухудшить ситуацию. Недаром Божественное Яйцо предупреждает о недопустимости неверия и неискренности! Драваш, скривившись, сказал: - Я был бы лучшего мнения о мудрости Божественного Яйца, если бы оно предупреждало нас заранее! - Мудрость нельзя рассматривать как поденного рабочего... - начал было Аратак, но капитан сказал нетерпеливо: - Во имя всех святых, ну неужели именно сейчас нужно читать лекции по философии? Неужели ты не понимаешь? Нам надо убраться отсюда! Еще когда я был личинкой, в обзорах высказывалось предположение, что орден Целителей и орден Анкаана обладают собственной разветвленной сетью информации, недоступной простым людям. Я даже раздумывал, не используют ли целители в некоторой степени пси-энергию в своей работе? Вы заметили, как он реагировал, коснувшись шарфа Аратака? - Он вздохнул. - Впрочем, слишком поздно переживать из-за этого. Лучше заняться сбором пожитков; как только стемнеет, мы уходим отсюда - все четверо! В его голосе прозвучала та властность, с которой он командовал космическими кораблями, и никто не стал спорить. Но когда Дэйн и Райэнна собирали свои рюкзаки, с улицы донесся непонятный шум, затем с треском растворились ворота и послышались крики. В помещение ворвался побледневший Джода, и Дэйн подумал: "Боже милостивый, я и забыл о парне! Мы же не можем взять его с собой! Нет, черт побери, мы сделаем это! Райэнна уж точно, а значит, и я!" Обсуждать тут было нечего. - Поторопись! - хмуро сказал он. Троица устремилась к главной части дома. Райэнна подхватила копье, а Джода, увидев это, неуклюже вытащил свою саблю. Драваш и Аратак отходили внутрь дома от разбитых ворот. Встретившись с ними, Марш крикнул: - Быстрее! Через задний двор! Но было уже поздно. Заполняя внутренний дворик, в ворота врывалась толпа, неистово вопя, и только теперь Дэйн понял суть их воплей: - _Звездные Демоны!_ Казалось, все люди и ящеры города устремились к их дому, размахивая саблями и копьями. И тут Драваш - Дэйн вновь вспомнил, что тому доводилось командовать космическими кораблями, - подскочил к одному из деревянных столбов, подпирающих крышу, выдернул балку и принялся размахивать ею, как бейсбольной битой. Люди отпрянули назад, и даже ящеры приостановились. Аратак схватился за второй такой же столб, рядом встал Дэйн, подняв над головой меч. Краем глаза он увидел копье Райэнны; она оказалась слева от него. Толпа замерла в нерешительности; в это мгновение Марш увидел, что нападавших не так много, как ему сначала показалось. Вновь краем глаза он заметил подскочившего к Райэнне Джоду с обнаженной саблей, бледного, и Дэйн пожалел, что юноша для этой толпы не выглядит настоящим бойцом. - Сюда, - сказал Драваш, когда толпа откатилась назад. Затем широким шагом через толпу, расступившуюся перед ним, двинулся господин Притваи, метнулся под балкой, которую раскручивал Аратак, и бросился к Дэйну. Конец его копья молнией устремился к горлу землянина. Тот сильным ударом отбил древко вниз и сделал шаг вперед, направляя лезвие вверх. Притваи концом древка отбил клинок, а острие копья, описав дугу над полом, чуть было не задело Дэйна. Он отскочил назад, резко опуская меч, успел развернуться и увидел прижавшегося к стене, забытого всеми Джоду. И откуда только люди берут время на то, чтобы пугаться? Он вновь взмахнул мечом, когда копье устремилось к горлу, отбил этот выпад и шагнул в сторону... И тут тупой конец древка, резко развернувшись, ударил его по затылку. Удар был настолько силен, что из глаз Дэйна посыпались искры. Но в общем-то, деревянное древко лишь задело его; наконечник копья устремился к животу, Марш успел подставить меч, но отбил его не лезвием, а рукоятью, за которую держался двумя руками. Худощавая фигура отскочила назад, на лице Копьеносца мелькнуло выражение уважения. "А ты думал, что уже убил меня, да?.." Драваш, подобно разъяренному тираннозавру, метался среди толпы, разбегающейся перед ним. Аратак, подскочив к двум ящерам и возвышаясь над ними, как учитель над школьниками, стукнул их головами и отшвырнул бесчувственные тела в толпу. Райэнна вонзила копье в грудь какого-то-человека. Пока она с усилием вытаскивала острие, неожиданно подскочил второй, и Дэйн увидел, как она зашаталась, получив удар по голове тупым концом копья. А Притваи уже вновь направлял острие копья в грудь землянина. Он отбил копье в сторону и рванулся на помощь Райэнне, но тощий Копьеносец устремился следом, пытаясь сбить Дэйна с ног копьем. Марш перенес тяжесть тела на одну ногу, удержал равновесие, но древком ему тут же был нанесен удар по мышцам бедра. Райэнна упала, над ней взлетело копье, а меч землянина со свистом устремился к лицу Притваи. И тут из своего угла яростно выпрыгнул Джода и, ударив изо всей силы, повалил того человека, который сбил с ног Райэнну... По лицу Притваи потоком хлынула кровь; Дэйн успел разглядеть, как взлетела нога Джоды в ударе, отработанном в стиле квазидзюдо, и кто-то - Марш не разглядел - упал. Дэйн выдернул меч из расколовшегося черепа Притваи и отпрыгнул от рухнувшего ему под ноги худощавого противника. Райэнна застонала и села, Джода помог ей встать, пока Дэйн разгонял мечом нападающих. Вместе с Аратаком они двинулись к коридору, где Драваш, вооруженный балкой, продолжал крушить черепа; но атака уже захлебнулась. Из коридора они выбрались на открытый раскаленный воздух. Дэйн чувствовал легкое головокружение, голова раскалывалась от боли... ..._Они вновь оказались на Красной Луне, и за ними гнались охотники... Человек-паук сокрушил копье Райэнны, но Аратак успел где-то подхватить для нее другое_... Он поднял глаза, потрясенный, вглядываясь в черное, бархатное, покрытое яркими звездами небо, пытаясь прийти в себя. Конечно же, он помнил, что они находятся на Бельсаре, но тем не менее продолжал вертеть головой, ожидая нападения охотников... Аратак поднял Райэнну на руки. Ну да, ведь человек-паук ранил ее в ногу... и затем они побежали. "Но ведь с наступлением темноты охота заканчивается", - подумал он, вновь приходя в недоумение, и усилием воли заставил себя вспомнить, что на них нападают не охотники. А всего лишь люди. В основном хорошие люди, но они боятся Звездных Демонов... Он бежал, пытаясь вновь окунуться в настоящее, забыть о Красной Луне. Перед глазами стоял разрубленный череп Притваи, и он с запоздалым сожалением подумал: "Ведь я не хотел убивать его! Но выбора не было". Впрочем, им удалось-таки сбежать без потерь. И возможно, темнота, которую аборигены напрямую связывали со Звездными Демонами, укроет их от преследования. Как бы там ни было, они уходили. 10 Где-то в густой листве, закрывающей звезды, заухала птица, охотящаяся ночью. Хруст травы, легкий шорох лап говорили о присутствии в джунглях животных, занятых своими ночными делами: охотой и бегством от преследования, едой и размножением, жизнью и смертью. "Подобно нам", - подумал Дэйн. Райэнна беспокойно заерзала на лапах Аратака. - Отпусти, теперь я смогу идти. - Не можем же мы всю ночь бродить вот так в темноте вслепую, - сказал Драваш. - Надо лагерь разбивать. За нами никто не гонится. Кто же будет по ночам связываться со Звездными Демонами? Так что суеверия в данном случае работают на нас. Тут и там темноту джунглей прорезали лучи звездного света. Под порывом ветра зашелестели листья, и Дэйн понял, что дрожит; к ночному небу поднималось тепло, накопленное землей за день, и остывающий пот холодил тело. Ноги болели от бега, а ноющая голова еще звенела после удара древком копья господина Притваи. Что ж, голове Притваи еще хуже... Он плохо помнил, как же они все-таки выбрались из города; смутно припоминался бег по бесконечному лабиринту улиц, закрытых сверху сомкнутыми крышами, пережидание в укромных уголках, растянувшееся, казалось, на часы, и вроде бы происходило это в каком-то саду, поросшем отвратительно пахнущими растениями. Всплывало кошмарное ночное сражение, когда Аратак ломился в чьи-то ворота, а охранники, вместо того чтобы наброситься на них, отчаянно сражались за эти самые ворота, боясь оказаться за стенами города среди рашасов и Звездных Демонов... В темноте кремень чиркнул о сталь, и на короткое время огонек осветил морду Драваша. Он стал подбрасывать сухие ветки и листья в огонь, а Дэйн размышлял о том, стоило ли разводить костер, ведь он может выдать их преследователям, а то и указать утром, куда они направились. Но тут где-то в отдалении взвыл рашас, и он решил, что все-таки костер - не так уж и плохо. Итак, они снова стали дичью. Он вновь ощутил, что ждет, как вот-вот над деревьями покажется красный диск... и постарался взять себя в руки. Он находился здесь. И это происходило сейчас. Объединяла эти ситуации только угрожавшая им опасность. Пламя взметнулось высоко, осветив поляну. Джода обхватил ладонями лицо; подошла Райэнна и положила руку ему на плечо, но он в ужасе отшатнулся. - Что с тобой? - Я знал, что все слишком хорошо, чтобы длиться долго! - воскликнул парень. - Что, что же вы такое наделали, если орден Анкаана приказал вас уничтожить? А вы убили в схватке господина Притваи... Кто же вы такие? Я еще никогда не был... - Он оборвал себя, сглотнул и уже спокойнее спросил: - Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? - Завтра, - решительно сказал Драваш. - А теперь больше всего мы нуждаемся во сне. Возможно, таким способом Первые Люди избегали прямых ответов. Джода стелил себе постель, яростно поглядывая на Райэнну. "Что же мы ему расскажем? - подумал Дэйн, укладываясь. - И неужели Драваш думает, что мы спокойно уснем после всего того, что произошло?" Лично он, Марш, был слишком взвинчен, чтобы уснуть. Он просто закроет глаза... Дэйна разбудил вопль рашаса. Он открыл глаза и увидел, как тварь извивается в объятиях Драваша; сверкнул тяжелый нож протозавра, и капитан отбросил обезглавленную тушу в кусты, затем поднял голову зверя и швырнул ее в другую сторону. Дэйн услышал призывные крики и шорох лап. Местные хищники собирались на обед. "Интересно, как они выглядят", - подумал он, но потом решил, что лучше и не знать. Райэнна покрепче прижалась к нему. Слышно было, как рядом лязгал зубами Джода. Женщина откатилась от Дэйна, перевернулась на другой бок, и он услышал, как она что-то успокаивающе бормочет в темноте, и понял, что она прижимает парня к себе, укладывая его голову на плечо. Он ощутил волну охватившего его раздражения. Боже милостивый, да неужели он ревнует к пареньку? Глупо, ведь малыш напуган до сумасшествия всем случившимся! К тому же Маршу очень хотелось спать. Он плюнул и снова сомкнул веки. Когда он снова открыл глаза, небо посветлело от приближающегося рассвета, звезды исчезли. Аратак скукожился над умирающими углями костра, к которому во сне жался обернутый в одеяла Драваш, рискуя подпалить край накидки. - Я хотел по возможности дать ему поспать подольше, - прошептал Аратак, да так тихо, что Дэйн уловил его слова только через диск-переводчик. - Он сражался накануне больше, чем я, и заслужил отдых. Вокруг в лесу было тихо. Дэйн уже знал, что на рассвете вероятность нападения рашасов мала, но тем не менее, отойдя в кусты облегчиться, он не выпускал из руки рукояти меча. Когда он вернулся к лагерю, Райэнна и Джода тоже проснулись. Аратак поймал себе жука на завтрак, и теперь поедал это блюдо с огромным удовольствием, так горожанин лакомится свежей форелью, выловленной в горном ручье. Джода же, вытаращив глаза, со страхом смотрел на появившуюся чудом из рюкзаков Дэйна и Райэнны горячую пищу; и, несмотря на всю любовь к наставнице, он таращился на нее с суеверным страхом в глазах. Что ж, придется ей подумать, как объяснить ему, что рюкзаки-термосы нужны для того, чтобы не питаться, как Аратак, живыми насекомыми. - Вы обязаны мне объяснить, что это значит! - сказал Джода, уставясь на пищу, но не дотрагиваясь до нее. - Вас назвали Звездными Демонами! А тут еще пища, которая появляется разогретой сама по себе, - она выглядит странной и не похожей ни на одно блюдо, которое мне доводилось видеть... Может быть, это и есть пища демонов? Райэнна задумчиво провела рукой по волосам и улыбнулась ему. - Ну что ты, конечно же нет, - сказала она. - Неужели в твоих глазах, Джода, я выгляжу демоном? - А я не знаю, как выглядит демон-женщина! - В голосе его прорезалась высокая истеричная нотка. - Дерешься ты как мужчина, груди перевязываешь, словно у тебя их нет, а они есть, есть... А твои глаза, они такие странные... Он испуганно замер. Райэнна закусила губу. - Ну тогда, может быть, - тихо сказала она, - будет проще, если я скажу тебе, что да, мы Звездные Демоны, а ты уходи к своим в город, из которого мы бежали. Он уставился на нее, затем отбросил коробку с едой, обнял Райэнну и зарылся головой у нее на груди. - Я не могу этого сделать! - воскликнул он. - Ты не демон! Я никогда не поверю, что ты демон! Ведь если ты со звезд, то я всегда верил, что на звездах живет добро, а не зло! А ты - добрая! И мне наплевать, что будут говорить, я знаю, что все вы добрые! На минуту Райэнна крепко прижала его к себе, затем мягко отстранила и произнесла: - Ты прав, я не демон, и надеюсь, что в твоих глазах я всегда буду только доброй. Бери эту пищу и ешь; запасов у нас не много, но если есть возможность, надо питаться. А пока ты будешь есть, я постараюсь объяснить тебе столько, сколько смогу. Он поднял коробку с едой и принялся есть пальцами, посматривая на Райэнну и Дэйна испуганными глазами. - Понятно, - начала Райэнна, - что мы никакие не путешественники из Райфа. Мы прибыли из мест, которые гораздо дальше. - Она задумчиво посмотрела на парня, и Дэйн понял причину ее озабоченности. Джода не очень-то верил в Звездных Демонов. Но все же эти мифические создания входили в его картину мира составными частями, хотя бы через воображение, и теперь предстояло кое-что разрушить в этой картине... Хорошо хоть парень не потерял веру в Райэнну. - Джода, - сказала она, - видишь ту темную птицу, сидящую на высоком дереве? - Она показала на птицу рукой. - Журавля-ныряльщика, что на красноцветочном дереве? Да, вижу. - Насколько он велик? Может быть, размером с ноготь твоего большого пальца? Он посмотрел на нее так, словно она внезапно сошла с ума. - Нет, _фелиштара_, журавль-ныряльщик - большая птица... - Он раскинул руки, показывая, насколько большая. - Тем не менее, - сказала она, - если я подниму перед глазами большой палец, ногтем я совершенно закрою его и не увижу. Джода сказал тоном, которым объясняют простейшие вещи: - Так ведь это потому, что он далеко, вот и все. - Очень хорошо. Тогда, возможно, ты поймешь, что солнце... - она указала на сияющий на горизонте Бельсар, - это такой большой огненный шар, больше планеты, на которой мы находимся. Она смотрела, как он медленно и неуверенно впитывает в себя смысл сказанного. - Значит, то, что ты рассказывала о философах из Райфа... - Я имела в виду знания из другого мира, Джода. О том, что ваша планета вращается вокруг солнца, которое мы зовем Бельсар, я узнала, облетая на такой металлической повозке, или ракете, разные миры. А звезды на небе ночью - это другие солнца, подобные Бельсару, только находятся они очень-очень далеко, так далеко, что ты и представить не сможешь. И у некоторых из этих звезд, или солнц, имеются планеты, подобные этой, и вот на одной из таких планет я и родилась. А Дэйн - на другой, а Драваш и Аратак - еще на других. Понимаешь? - Я... я думаю, что да, - но произнес он это с сомнением. Объяснение затянулось надолго, и не раз изумление в глазах парня сменялось страхом. Пища его давно остыла. Наконец Райэнна замолчала, чтобы он смог поесть, напомнив, что запасов у них осталось мало. И тогда Дэйн, решив, что уже настало время вмешаться, услышал долгожданный вопрос: - Но тогда что вы делаете здесь, в нашем мире? Говорят, что Звездные Демоны... - он быстро поправился, - что звездные люди спускаются, чтобы поработить нас, увезти в своих металлических повозках, чтобы мучить нас... - Дело в том, - невозмутимо сказала Райэнна, - что там, в своем мире, мы узнали, что какие-то злые люди прибыли в ваш мир, собираясь поработить вас и мучить и захватить Бельсар. А мы, как и Аратак и Драваш, принадлежим к ордену Протекторов... - Как святые? Она улыбнулась и покачала головой: - Нет, скорее как бойцы ордена Анкаана, и мы призваны защищать более слабые народы от порабощения и мучения. Дэйн и я выбраны потому, что мы умеем сражаться и выживать... - она закашлялась, не давая сорваться последним словам с ее губ (землянин все же услышал их в диске, хотя Райэнна и не проговорила их вслух: "...в варварских и примитивных мирах"; она не могла сказать такое Джоде), - ...на планете, где существует множество опасностей. - И, нам пора двигаться, - сказал Драваш, проснувшийся во время объяснения и прислушивающийся с бесстрастным интересом, - пока опасности вновь не настигли нас. Пошли, нам в ту сторону. - Куда мы идем? - спросил Джода. - Вообще-то - к Великому каньону, - сказал капитан. - Но в данный момент мы пытаемся оторваться от преследователей. Лес впереди уже осветился солнечными лучами. Дэйн оглядел оставленный ими след. А ведь на этой планете могут быть следопыты получше его! Посовещавшись с Дравашем, они решили идти по холмам, где на каменистой почве не остается никаких отпечатков. Оказавшись рядом с Райэнной, Дэйн сказал: - Мне понравилось твое объяснение. Я бы так не смог. Ее глаза слабо сверкнули. - Так ведь мне уже приходилось делать это раньше, - сказала она, и Марш ощутил прилив ярости. Так для нее он, Дэйн, столь же примитивное создание, как и Джода, ничуть не лучше! А когда она, отвернувшись от него, обратилась к Джоде и обняла того, он рассердился не на шутку. "А вообще-то я ее хоть сколько-нибудь волную? Или она общается со мной по привычке, после того как мы с ней вместе прошли через ад Красной Луны? А может, она вообще привязалась ко мне только потому, что я выглядел таким странным, таким экзотичным, таким примитивным по сравнению со столь сложными мужскими натурами ее мира?" - подумал Дэйн. Ведь даже на Земле встречались женщины с комплексом, который он называл тарзаньим; они для общения встречались с людьми собственного уровня образованности, но для полового возбуждения искали партнеров, представляющих собой просто сексуальное животное, и ничего больше. Дэйн ухватился за рукоять меча, ожидая, что, может быть, набросится рашас, на которого можно было бы излить злобу; и еще он пожалел, что хоть и не цивилизован, но не настолько, чтобы ударить Райэнну по насмешливому лицу. А может, ему только показалось, что она издевается? Или это Джоду ему хотелось отделать как следует? Впрочем, времени на подобные переживания не было. Теперь они карабкались вверх, тратя на это все силы. Из выветренных мягких гипсовых и песчаных почв острыми гребнями взмывали вверх застывшие волны некогда расплавленной глянцевой массы. Здесь ненасытным джунглям не за что было зацепиться корнями, и быстроногий Дэйн вел их несколько часов по твердому камню. Затем, когда они забрались на вершину обнаженного пласта, краем глаза он уловил какое-то движение вдалеке. Он взмахом руки приказал остальным отойти назад и затаиться, а сам подобрался к вершине и лег там, прижавшись к глянцевой зеленой каменистой породе. Примерно в четверти мили отсюда, растянувшись цепочкой, подобно охотникам, по кустам неторопливо продвигалась небольшая группа людей; на солнце, стоящем теперь прямо над головой, поблескивали наконечники копий. Голубыми туниками выделялись члены ордена Анкаана. Дэйн, обернувшись, шепотом попросил у Райэнны телескоп, который они обнаружили на заброшенной базе Содружества. Ему даже пришлось понервничать, опасаясь, не забыла ли она прибор во дворе, где обучала Джоду рассматривать звезды. Однако Райэнна невозмутимо протянула ему телескоп. Он навел фокус и стал просматривать заросли. Внезапно он увидел человека, который показался ему знакомым. Господин Ромда! Дэйну сразу захотелось сжаться и спрятаться; ему показалось, что темные глаза были направлены прямо на него, хотя Копьеносец смотрел совсем в другую сторону. Марш прикинул численность отрада. В группе выделялись пятеро Копьеносцев, остальных же было человек пятьдесят. Отряд слаженно продвигался по зарослям, копьями вороша кустарник. Неужели их так быстро вызвали для преследования сбежавших Звездных Демонов? Или они просто охотились на таинственного белого шестиногого, о котором Дэйн слышал в таверне? Он просто терялся в догадках. Марш оглядел окрестности, отметив быстрый ручеек, стекающий с холмов к реке. По его берегу пролегала четкая каменистая тропинка. Чуть дальше ручей резко поворачивал, образуя широкую излучину среди каменных обломков. Там же стояла группа деревьев, увитых лианами, скрывая это место от посторонних глаз. Ситуация определенно становилась опасной. Дэйн отполз назад, отдал телескоп Райэнне и шепотом объяснил все Дравашу. Они перебрались к каменистой гряде и под ее прикрытием двинулись к ручью. В одном месте им пришлось прыгать с камня на камень, чтобы миновать топь. Хорошо еще, что все они были с планет, где сила тяжести была выше, чем здесь, ну а Джода молод и прыгуч. Так они добрались до ручья, не оставив ни следа, ни сломанной веточки. Дэйн прыгнул в воду, остальные - за ним, и они побрели вдоль берега по мелководью; впрочем, Аратак и Драваш переместились к середине потока, туда, где вода поднималась выше головы человека. Драваш брел выпрямившись, подныривая под нависающие ветви, Аратак же погрузился под воду и бесшумно плыл, взяв на себя роль разведчика. Стараясь не отставать от Драваша и Аратака, Дэйн шел быстро, размышляя на ходу. Если преследователи еще не обнаружили их следов на холмах, то этого недолго осталось ждать. А если господин Ромда и его отряд еще не слышали об их побеге из города и охотятся за шестилапым, то все равно они скоро обратят внимание на следы "Звездных Демонов". Впереди долина, поросшая джунглями, а там невозможно пройти не оставив следов. Но будут ли преследователи искать их на другом берегу реки? Ночью, когда они все еще продолжали пробираться по реке, Райэнне и Джоде приходилось держаться за Аратака, потому что поток набирал скорость; Драваш предложил свою помощь Дэйну, и тот с благодарностью ее принял. Марш был уверен, что на другом берегу реки они окажутся в безопасности - ведь человек не в состоянии сам переплыть этот бурный поток, а среди их преследователей были только люди. Несколько дней они с осторожностью пробирались через джунгли за рекой, но ведь рано или поздно им придется пройти через густо заселенные районы, пробраться незамеченными мимо деревень. - Если, - сказал Джода Райэнне, - ты наденешь юбку, отдашь нести копье Дэйну и обнажишь грудь, как подобает приличной женщине, мы будем в гораздо большей безопасности. Это предложение имело смысл, хотя Райэнна и ненавидела длинные, обернутые вокруг бедер юбки, стесняющие движения. Оставался, правда, вызывающий зеленый цвет глаз Райэнны, но она обвела их золой, как это делали местные модницы. Да еще привлекали внимание огромные размеры Аратака. Так что рано или поздно слух об их появлении дойдет до города, и оставалось надеяться, что это произойдет не слишком быстро, да и слух окажется сильно искаженным. А чтобы слухи эти противоречили друг другу, они решили время от времени разделяться. Дэйну предстояло брести в пыли высушенных полей между деревень с Райэнной и Джодой, обычной семейной группой, иногда выдавая себя за телохранителя одного из ящеров накануне встречи с Дравашем и Аратаком в следующей деревне. На пыльной рыночной площади люди весело отплясывали под музыку, которую наигрывал на арфе какой-то оборванец. На перекрестках собирали небольшие толпы жонглеры или бродячие мимы. Большая часть зрителей состояла из фермеров и их жен, доставивших на рынок плоды своего труда после изнурительной работы в полях и бесконечной борьбы с зарослями и лианами, стремящимися отбить назад отвоеванные и распаханные земли. На одном из таких рынков Драваш истратил несколько монет - продавать "ювелирные изделия из Райфа" здесь было опасно - слишком оживленное началось бы обсуждение. Для этого нужен был рынок большого города. Он приобрел небольшой барабан и, устроившись на площади, принялся отстукивать ритмы, на которые стала сбегаться толпа. Джода был шокирован - музыкантами в основном являлись простые люди, а Первые Люди занимались более важными делами, - но Дэйн понял, что задумал швефедж. Беглецы, люди, которым есть что скрывать, не станут привлекать к себе внимание. Исполняя приказ Драваша, Дэйн и Райэнна затерялись в толпе, а Джода, сняв шапку, похожую на тюрбан, стал по кругу обходить слушателей, собирая мелкие монеты. Но по мере их дальнейшего продвижения вперед джунгли становились все обширнее, деревни все дальше отстояли друг от друга и становились все беднее. Скопища лачуг окружали деревянные заборы, за которыми до джунглей тянулись расчищенные площадки, отпугивающие любящих притаиться рашасов. Да уж, эти рашасы! Если бы не они, путешествие превратилось бы в достаточно приятную прогулку. Эти большие кошки постоянно угрожали путешественникам в джунглях. Драваш и Аратак, обладая большим весом и тем преимуществом, что рашасы находили их малопривлекательными для обеда, взяли на себя обязанность охранять своих друзей человекообразных и быстро стали специалистами в обнаружении затаившихся хищников на низко нависающих ветвях. Но в двух случаях лишь проворство Райэнны и ее копье уберегли Джоду от когтей хищников, а однажды Дэйн заполучил глубокую царапину по всей руке, болевшую несколько дней. Марш сбился со счета - он не знал, сколько они убили зверей. Он даже пытался еще шутить: "Если бы знали об этом живущие здесь люди, они бы медаль нам дали за благотворительность". Но когда он высказал эту мысль Дравашу, тот задумался и покачал головой. - Не думаю. Ведь рашасы - здесь единственное средство контроля за чрезмерным размножением протообезьян, что привело бы к нехватке продовольственных товаров. Из-за этого деревни еще не уничтожены окончательно джунглями и, следовательно, экологический баланс остался ненарушенным. Дэйна же это, однако, не убедило. Он продолжал убивать столько, сколько мог. Чем глуше становилась местность, тем громче слышался какой-то звук впереди. Вначале это был неясный шум, неразличимый днем из-за жужжания насекомых; но день ото дня он становился все громче, заглушая остальные звуки леса, превращаясь в несмолкаемое бормотание. Водопад Громовая Кузница. Когда путешественники подошли ближе, с деревьев врассыпную взлетели птицы, похожие на сов, но их скорбные крики не были слышны в реве водопада. И все-таки даже среди этого грома они уловили пронзительные вопли. Райэнна указала куда-то вверх, они подняли головы и увидели большую, похожую на бабуина обезьяну, неистово скачущую с одного дерева на другое. На дереве, с которого она только что соскочила, еще колыхалась листва. За обезьяной так же с ветки на ветку перескакивал рашас. Дэйн проследил взглядом за убегающей обезьяной и преследующим ее хищником, а затем опустил глаза и двинулся дальше. "Лучше она, чем я". Перед ним словно разверзлась земля. Впереди на несколько сот футов не существовало ни камней, ни джунглей, мир заканчивался. Пространство было заполнено мельтешащими зелеными и лиловыми брызгами, среди которых вставала освещенная солнцем стена воды. Он едва услышал за ревом водопада, как изумленно вскрикнула Райэнна. Вглядываясь вперед, он рассмотрел за водяной дымкой красно-оранжевую скалу, торчащую среди джунглей, тянущихся до горизонта и окрашенных в пастельные тона. Она была похожа на мираж, выросший в небе. - Божественное Яйцо говорит, - проскрежетал в диске Дэйна голос Аратака (в изумлении тот забыл, что следует говорить по-карамски, а Дэйн сам был настолько потрясен, что ему и в голову не пришло поправлять его, тем более что звук водопада заглушал все), - что созерцание чудес вселенной заставляет ум совершенствоваться в своем постижении их. Созерцание данного чуда наверняка добавило мудрости некоторым умам этой планеты... Его голос в диске неожиданно оборвался. Водопад Громовая Кузница внезапно возник слева от них громадной серебряной пеленой ревущей воды. "Ниагара, падающая в Великий каньон, - подумал Дэйн. - Нет. Ниагара слишком мала. А как называется тот огромный водопад в Африке?" Путешественники остановились на краю огромной пропасти. Из бездны на них налетел яростный ветер, холодный и влажный, который донес до них жуткий грохот воды. У их ног уходил вниз склон из песчаника; пониже, посередине стены, зазубринами выдавалась матовая порода, а дальше к днищу водопада тянулась темная скала. Водопад яростно фонтанировал, разбиваясь о выступы скальных пород и создавая многокрасочную радугу, и уже внизу превращался в кипящее варево. Оттуда в долину устремлялись разъяренные потоки, превращаясь в невидимую за дымкой реку. Диск Дэйна завибрировал, отзываясь на голос Драваша. - Похоже, вон там спуск. - Швефедж указал лапой. - Попробуем спуститься. - Он озабоченно посмотрел на Аратака. Бросив взгляд на склоны, капитан подозвал Райэнну, попросил у нее телескоп и осмотрел бездну. Затем повернулся к Дэйну и сказал: - Это возможно. На склоне встречаются выступы и камни, за которые можно зацепиться. Аратак мрачно заглянул в бездну. - Божественное Яйцо мудро сообщает нам, что погружаться проще, нежели плыть, - заметил он, - но я не знаю, применимо ли это положение к подъему и спуску в горах. Сама по себе его мудрость еще, к сожалению, не может заменить силы и ловкости. Джода потянул Райэнну за руку и что-то прокричал, но из-за грохота водопада Дэйн не мог разобрать ни слова. Возможно, парень просто находился в недоумении, не понимая, как это остальные разговаривают, не обращая никакого внимания на шум, но не мог же Марш прямо сейчас бросить все и начать объяснять принцип действия диска-переводчика. Джода указал на что-то рукой, и Райэнна повернулась, чтобы посмотреть. Она нахмурилась и махнула рукой Дэйну, чтобы и он тоже посмотрел. Марш взглянул на край каньона, на скалы, откуда падала вода. Затем он схватил телескоп и торопливо навел резкость. Он увидел одетого в голубую тунику человека - Копьеносца ордена Анкаана! Остальные выходили из джунглей, и этот Копьеносец указывал им на что-то... Дэйн резко повернулся. - Быстрее вниз! Они нас заметили! Аратак уставился на преследователей. Затем он наклонился к Дэйну: - Все уходите вниз, спускайтесь по склону. А я уж с ними разберусь. - И добавил с юмором висельника: - Уж пусть лучше достанется от меня им, чем вам, если я буду спускаться с вами! Драваш обнажил острые клыки. - Нет. Тогда мы все останемся и попытаемся отбиться от них. - Их слишком много, - сказал Аратак. - Ступайте. Или вы забыли о вашей миссии? Пусть им достанется лишь один из нас. К тому же, если нас всех убьют, кто свяжется с Громкоголосым? Это только вы можете сделать. Меня никто насильно на задание не гнал, и я полностью отдавал себе отчет об имеющемся риске. Торопитесь! Я расправлюсь с таким количеством, с каким смогу! Бельсар опускался за деревья на западе; противоположная стена каньона окрасилась розовым с серебряными прожилками. Укрыться можно было внизу на загроможденном камнями дне каньона, если, конечно, туда удастся добраться. - Нет, - возразил Дэйн. - Аратак, вы вместе с Дравашем начинайте спускаться; вы среди нас самые медлительные, но если начнете спуск прямо сейчас; то окажетесь на дне раньше, чем преследователи появятся здесь. Там внизу вы спрячетесь. Мы будем сдерживать их, пока не появятся звезды, которых они боятся, а затем быстренько спустимся и мы! Драваш помедлил, затем сказал: - Он прав, Аратак. Мне тоже тошно от мысли, что они останутся, но у них природное преимущество! Аратак застыл в нерешительности, и Дэйн понял, что ящер вспоминает, как они втроем, Дэйн, Райэнна и он, последние выжившие в той охоте, стояли бок о бок в последней битве на Красной Луне. Наконец Марш подтолкнул его и сказал: - Шевелись. И нехотя огромный ящер рядом с Дравашем полез вниз по ущелью. Теперь Дэйн смотрел на маленькие фигурки, торопливо пробирающиеся по краю каньона к ним. Преследователей было больше, чем хотелось бы, и он мрачно подумал: "Ничего, на Красной Луне и не в таких переделках приходилось бывать". Он махнул рукой Джоде: - Спускайся за ними, быстрее. - И тут же понял, что парень не слышит его за грохотом падающей воды. Но Джода понял этот жест и упрямо замотал головой, что-то выкрикивая. И по выражению его лица Дэйн понял, что тот выкрикивает нечто весьма неприличное. Райэнна взяла копье на изготовку. Она и Джода встали плечом к плечу, и Дэйн, присоединившись к ним, приготовился встретиться с противником. Преследователи хорошо видели, как спускаются ящерообразные, и понимали, что теперь им противостоят только люди. Но, может быть, удастся их обхитрить, мелькнула в голове Марша мысль, заставить подумать, что они идут в засаду. - Райэнна... - Он нетерпеливо махнул рукой. - Иди, спрячься вон за той скалой и прихвати с собой Джоду. И как только они минуют те деревья, быстро беги обратно! Они увидят, как она скрывается за скалой; если повезет, не заметят ее возвращения и решат, что в скалах прячутся еще люди. Может быть, это хоть ненадолго задержит их... Жаль, что грохот перекрывает все звуки, а то бы он заставил Джоду поноситься по кустам, вопя во все горло о том, что, дескать, враги приближаются. Но старый трюк в данной ситуации не пройдет. Он демонстративно отступил за дерево и из этого укрытия поглядел в сторону ущелья. Далеко внизу, но все же слишком медленно, спускались два протозавра. Дэйн даже заметил, что на особо трудных участках Драваш помогал Аратаку. На одном из таких завалов придется устроить еще одну засаду, если ящеры не успеют спуститься до самого дна. Время ползло еле-еле. Преследователи неумолимо приближались. Бельсар продолжал упрямо висеть над краем каньона, несмотря на яростное желание Дэйна побыстрее избавиться от светила. Лихорадочно размышляя, он пытался оценить ситуацию. Осмелятся ли суеверные аборигены преследовать их в темноте? И суеверны ли вообще члены ордена Анкаана? Не дрогнет ли и не сбежит ли еще до начала схватки Джода? Наконец Райэнна и Джода примчались обратно. Драваш и Аратак исчезли глубоко внизу, в полумраке дна долины. - А теперь быстро - вон в ту расщелину, - приказал Дэйн торопливо. - Укрыться там так, чтобы вас не видели и не слышали, и ждать моего сигнала, и когда я его дам, быть готовыми выскочить сражаться или бежать! Поскольку Драваш и Аратак уже скрылись из глаз за тем выступом, я хочу, чтобы вы быстро спустились в расщелину и ждали меня на выступе! Райэнна открыла было рот, чтобы протестовать, но затем глубоко вздохнула и кивнула. Над лесом поднялась стая куропаток-сов, бесшумно хлопая крыльями в грохоте водопада. Дэйн напрягся. Птицы кого-то испугались - не иначе как преследователей. Но те углублялись в лес. Похоже, что они делали обходный маневр, чтобы зайти с тыла. А может быть, это уже второй отряд преследователей? Он присел, вглядываясь сквозь густую растительность. Зеленые и лиловые листья на деревьях, мертвые коричневые листья, устилающие лес, стволы, оплетенные лианами, колышущийся кустарник... Вот впереди мелькнуло что-то белое. Что это - отражение солнечного луча на копье? На пряжке ремня? Капля неиспарившейся росы? - Дэйн, - раздался в диске голос Райэнны, - Драваш и Аратак на выступе. - Спускайтесь, - сказал он, понимая, что кричать ни к чему; она услышит его через диск или не услышит совсем. - Ждите меня на дне той длинной расщелины. - Он обернулся, провожая их взглядом, затем вновь сосредоточился на опушке леса. Спасибо Господу и мехарам за диск-переводчик! Вряд ли кто мог ожидать, что они пригодятся в такой ситуации. И тут сквозь листву он увидел ноги двух человек. Раздвинув ветки, чтобы было лучше видно, он пригляделся внимательнее. Да, это были они, преследователи, и двигались они очень осторожно, опустив копья и повесив длинные ножи за спину. Позади этих двоих заколыхались кусты, выдавая приближение остальных. Водопад Громовая Кузница заглушал все звуки. Он вытащил меч из ножен. И, обнаружив, что затаил дыхание, заставил себя дышать медленно и глубоко. Про себя он отсчитывал ритм их шагов. Прижав левую руку к груди, он поднял меч. Еще один шаг, еще... пора! Он выскочил из пелены листвы. Руки ближайшего человека дернулись в его сторону, направляя копье, как бильярдный кий, в его горло. Дэйн лезвием отбил копье в сторону, привстал на носки, занеся меч над головой и высвобождая всю мощь мышц, рубанул клинком вниз и сквозь тело... Вырвав лезвие из кровавого месива, бывшего только что человеком, Марш мгновенно развернулся ко второму устремленному к нему копью, позволил наконечнику приблизиться почти вплотную, резко вскинул рукоять, отбил древко и заставил Копьеносца потерять равновесие; шаг вперед с разворотом тела и меча, и что-то круглое - голова - покатилось прочь. Оставаясь глубоко равнодушным к происходящему, ревел водопад Громовая Кузница. Выскочившие из кустов люди указывали на Дэйна руками и разевали рты в неслышных криках. И когда он поднял меч, они подались назад, сбиваясь в кучу. Тотчас Марш стремительно скрылся за деревьями. Решив, что сейчас его уже не видно, он припустил что есть духу. Должно быть, под ногами громко трещали кусты, но грохот водопада заглушал все. Домчавшись до края скалы, он торопливо стал спускаться по крутому склону. Полусбегая, полускатываясь, он в лавине камней съезжал вниз. На полдороге он вытянул свободную руку и ухватился за молодое деревце. При таком быстром спуске он моментально ободрал ноги. Обтерев меч, сунул его в ножны и посмотрел вверх. Заметили или нет? Или преследователи снова совершают какой-нибудь маневр? Сейчас, как никогда, все решало время. Время, за которое Драваш и Аратак доберутся до долины. Он продолжил спуск. Внизу расщелины он окликнул Райэнну, и диск его захрипел в ответ, выдавая что-то неразборчивое. Глянцевитая каменная поверхность была ровной, но скользкой. Надо поближе держаться к стене... - Дэйн, - прозвучало в диске, и тут же его обхватили руки Райэнны, быстрые и крепкие. - Ты весь в крови... - В их крови, - сказал он. - Я только ноги ободрал, соскальзывая вниз. - Он взглянул с края выступа. Едва различимые фигуры Драваша и Аратака шевелились далеко внизу. - Возможно, придется схватиться здесь, - сказал он, быстро оглядывая площадку. Она была не шире четырех футов, затем увеличивалась немного в том месте, где он стоял, и дальше, на выходе из ущелья, становилась шириной в шесть футов. У него оказывалось небольшое преимущество с таким пространством для сражения - если ему удастся запереть здесь нападающих, то, укладывая одного за другим, он просто перекроет расщелину. Бельсар постепенно исчезал, и по противоположному склону Каньона, подобно приливной волне, поднималась тень полумрака. Сверху стена еще была окрашена в темно-бордовый цвет. Драваш и Аратак уже затерялись внизу во мраке. Ясно было, что солнце скоро уйдет за вершины деревьев. Громадные стаи птиц кружили в безоблачном небе, собираясь на ночевку в гнезда в джунглях и долине. Шум падающей воды скрывал звуки приближающихся преследователей, если те и спускались вниз. Дэйн посмотрел вверх, но ничего не увидел на фоне неба. Втроем они спокойно удержат этот выступ, хоть и неизвестно, насколько полезным может оказаться Джода. Глаза парня робко посматривали в ту сторону выступа, откуда начинался пугающий спуск вниз. Впрочем, решил Дэйн, и один боец в состоянии справиться... Он вдруг вспомнил глаза Даллит, пустые, широко раскрытые, мертвые, такие, какими он видел их в последний раз. Увидел он Райэнну, лежащую мертвой, вцепившись в копье... - Вы вдвоем начинайте спускаться, - сказал он неожиданно для самого себя. - Я один удержу их. - Ты с ума сошел, - огрызнулась Райэнна. - Ты сейчас рассуждаешь, как Клифф-Клаймер! Вот так он и погиб! Что ты пытаешься нам доказать? - Она подошла вплотную, сжав челюсти и глядя на него весьма решительно. - Я остаюсь, Дэйн. И не вздумай спорить. - Но послушай, - спокойно сказал он. - Ведь у меня опыта в скалолазании побольше, чем у вас двоих, вместе взятых, и высота для меня не имеет значения. И по скале я могу спуститься гораздо быстрее. Если... Он замолчал; краем глаза он уловил какое-то едва заметное движение. Из расщелины выкатился булыжник, ударился о выступ и канул в бездну. Пока он провожал его взглядом, выкатились другие булыжники, причем весьма внушительного веса. - А вот теперь уже поздно, - сказал Дэйн. - Они идут! Внимание! Уши настолько заполнял грохот воды, что это безмолвное падение камней казалось сюрреалистическим. Марш поднял саблю; ладони Райэнны скользнули по древку копья... На выступ выскочил господин Ромда с копьем на изготовку. Перед глазами Дэйна встало залитое кровью лицо господина Притваи. А копье уже двигалось со смертоносной скоростью... "Это ужасная ошибка..." В памяти зазвенели колокольчики ганджиров, и чей-то радушный голос сказал: "Голоден? Ты еще не скоро понадобишься своим господам..." Но меч уже стирал видение, отбивая копье в сторону, и Дэйн сделал шаг вперед, занося руку для удара... Тупой конец копья попал по локтю. Меч, уже бесполезный, скользнул по древку, и Дэйн отпрыгнул назад, избегая удара копья в солнечное сплетение. "Я должен убить его..." Ромда рывком поднял свое оружие над головой, блокируя меч, и шагнул вперед, древком упершись в лезвие и не давая Дэйну шевельнуться. "...если смогу!" Крепкое древко прочно удерживало лезвие. Марш попытался рывком освободиться, почти теряя равновесие на скользкой поверхности, но Ромда мгновенно сократил дистанцию, не позволяя ему поднять меч для удара. В отчаянии Дэйн крутанулся, ударившись плечом о древко, развернул меч назад и ткнул им через плечо в горло Копьеносца. Ромда отпрыгнул в сторону, а Марш, едва удержавшись на ногах, сделал шаг назад. Мимо плеча внезапно пролетело копье Райэнны, но Ромда мгновенно отбил его, не дав Дэйну даже шанса на атаку. "Мы ведь не на тренировке! - Мозг Дэйна лихорадочно работал. - Это всерьез, и он убьет и Райэнну, и Джоду..." Ему показалось, что за плечом у него встали призрачные образы - Клифф-Клаймера и Даллит... Безумие овладело им. Он с силой отбил удар Ромды. _Когда солнце садится, охотники прекращают битву_... Но эти-то не были охотниками! Розовый окрас пропал с противоположной скалы. Копье вновь молнией устремилось к нему. - Райэнна! - в отчаянии закричал он. - Забирай Джоду, и уходите! - Этот крик еще долго звучал в его мозгу после того, как он замолчал. Ромда увернулся от ответного удара Дэйна и вновь ткнул копьем, проворный, как змея. Марш отбил древко в сторону и занес меч для удара, на этот раз смертельного... Копье крутанулось в руках Ромды. Тупой его конец крепко ударил Дэйна по голове, и он ощутил, как колени у него подгибаются. Острый камень впился ему в спину. Марш попытался оторваться от скользкой поверхности, на которой лежал, все еще сжимая меч в правой руке, но мир вокруг исчез, сменившись бесконечным полумраком, где не было ничего, лишь призрачные глаза, глаза Даллит, холодные и мертвые, ждущие его... И смолк грохот водопада Громовая Кузница. 11 Все оказалось громадной ложью. Говорили, что умирать не больно, что после смерти боль исчезает и переживать не о чем. Но боль не исчезла. Она вернулась, став еще более мучительной. И он не мог ничего понять. Ведь человек, убивший его, пребывал рядом в этой слепящей и исполненной боли тьме; он слышал голос Ромды: - Я не допущу ничего подобного! Вспомните слова святых. Оставьте возмездие нам! Так они говорили... Все должно быть по справедливости! И прочь руки! - Святые бы не церемонились, освобождая нас от этих белых дьяволов, - проворчал другой голос. - Тут совсем другое дело, - сказал Ромда. - Ты что, дурак, действительно думаешь, что это Звездный Демон? И Громовая Кузница осталась здесь, в мире смерти, только теперь она звучала тише, так что Дэйн мог разобрать, что говорилось вокруг. И еще он понял, что не ослеп, просто глаза были закрыты; красноватый свет пробивался сквозь веки, и похоже было, что старые россказни об адском огне оказывались невыдуманными. Где-то взвизгнул рашас. Значит, и в аду есть рашасы. Ну это неудивительно. Вот только запах цветов тут как-то неуместен. - В той деревне, что они сожгли своим дьявольским огнем, жили моя сестра со своим сыном, - огрызнулся второй голос. - Они демоны, и с этим все ясно! Кто сказал, что демоны не могут принять человеческий облик? И я говорю, что надо прикончить его прямо тут и поспешить за остальными, чтобы и их убить! - Святой Аассио сказал, что ненависть - это болезнь, - сказал Ромда. - Что-то сильно распространилось это заболевание в наших краях, и нуждается оно в серьезном лечении, но вот только убийствами болезнь не исцелить. - Голос его зазвучал жестче. - Я не собираюсь ни с кем спорить; я говорю от имени ордена, исполняющего приказания святых, и я намерен им подчиняться, что и вам советую! Выполнять приказ! В голове Дэйна словно что-то взорвалось; он заморгал. Ноздри наполнились дымом горящего дерева. К боли во всем теле добавилось новое неудобство: он был связан. Марш попытался освободиться, извиваясь... Глаза открылись. Руки были связаны. Огонь костра отбрасывал призрачные движущиеся тени на дымный белый покров вверху, предохраняющий людские души от звезд. Слева на каменной стене тоже скакали тени. В ногах Дэйна стоял закутанный в одежду господин Ромда, уперев руки в бока и обращаясь к толпе мужчин, чьи глаза и зубы блестели в отсветах костра. - Я отправляюсь с донесением, - спокойно сказал Ромда. - Вернусь по возможности скоро. Хорошенько охраняйте его. - Голос зазвучал строже. - Если я не найду их по возвращении в целости и сохранности - их обоих, - вы ответите перед святыми. Обещаю это вам от лица ордена. Он повернулся и широким шагом спокойно зашагал в темноту джунглей. Где-то вскрикивал рашас; иногда вспыхивал огонь, и тогда, словно крылья черной летучей мыши, метались на фоне дыма наверху встревоженные тени. Не обращая внимания на пульсирующую боль в висках, Дэйн повернул голову и увидел крепко связанного Джоду, лицо которого было в крови и грязи. Но очевидно, парень был жив. Кто же станет связывать мертвого пленника. Ноги Джоды были свободны от веревок, так что он мог бы попытаться бежать. Но там, в темноте, охотятся рашасы. Так что если даже не боишься Звездных Демонов, то есть еще и хищники, и Бог его знает что еще... У Марша было такое ощущение, что его разрубили, как господина Притваи, и если пошевелиться, то левая сторона туловища откатится в костер, а правая - туда, во тьму, где поджидают хищники... Нет, это безумие... Внимательно приглядевшись к веревке, связывающей его руки, Дэйн увидел, что она тянется к вбитому в землю колышку. Глазам было больно, вновь перед ними поплыли поочередно тьма и свет, или это так горел костер? Но помимо боли что-то еще очень сильно тревожило Марша. Он задергался, не обращая внимания на боль, в отчаянных попытках разглядеть третье связанное тело. _Райэнна! Где же Райэнна?_ Ее не было видно. Он заметил лишь мужчин, собравшихся у огня - основной защиты от демонов-охотников со звезд. Вот Ромда исчез в джунглях... Он почему-то не боится звезд и демонов оттуда. А Райэнны нет. Нигде нет посреди этой неверной тьмы, разгоняемой всполохами костра, ни Райэнны, ни ее бесчувственного тела. Кто же станет связывать мертвого пленника? И это означает, что она мертва. Они убили ее. Даллит, Клифф-Клаймер, теперь Райэнна... Аборигены смеялись, сидя у огня, разведенного, чтобы укрыться от Звездных Демонов, от хищников и призраков. А где-то там, в темноте, Райэнна уже стала добычей стервятников. Может быть, все-таки смерть ее была легка? Или ее бросили раненой рашасу? А может быть, этим дикарям доставило удовольствие поизмываться над раненой, умирающей женщиной, видя, что она уже не опасн