или с кем-нибудь еще. - Беду ведь готовили для тебя, - отвечала Ранхильд. - До меня-то дела не было тому, кто целился в тебя. Впрочем, я пришла сюда не для того, чтобы выслушивать твои извинения. Я хочу поблагодарить тебя за то, что спас мне жизнь, хотя, верно, и не слишком хотел этого. Я дурно обращалась с тобой и Рольфом, но теперь я решила перемениться. Я... я все-таки надеюсь, что ты не испытываешь ко мне ненависти. Знаешь, я спросила Хальвдана, можно ли тебе раз в неделю по вечерам приходить к нам... если захочешь, конечно. Он был не против. Сигурд остолбенел, поняв, какая честь ему предложена - быть гостем таких важных особ. - Я бы рад, но... - Хорошо. Тогда приходи завтра вечером. Если ты уйдешь один, Рольф, конечно, страшно оскорбится, так что можешь и его прихватить, если пожелает. Я знаю, он в меня немножко влюблен, только мне он не слишком нравится. Очень уж он глупо себя вел, когда пытался привлечь мое внимание. В конце концов, пора бы ему понять, что я не возьму в мужья полное ничтожество, - а он именно таков. - Но все равно он славный парень. Наверно, Хальвдан уже приготовил для тебя список ярлов - из кого выбирать. - Может быть, и приготовил, только я уже установила обычай поступать как захочу, так что о своем списке он может забыть. Как бы тебе понравилось, если бы тебе говорили, с кем ты должен прожить всю жизнь? - Не думаю, что мне придется когда-нибудь об этом беспокоиться, - если только я не вернусь в свой мир. - Против воли Сигурда, эти слова прозвучали зловеще. Ранхильд оглядела его своими холодными синими глазами и присела на ближайший камень. - Так ты никогда не хотел жениться на нашей женщине и навсегда остаться в мире альвов? Это ведь и раньше случалось, ничего особенного нет в таких браках. Знай ты только, кто в свое время так же поступил, ты бы удивился... Сигурд задумался - что, если в самом деле провести остаток дней в мире альвов, и пускай воспоминания о Тонгулле и прежней жизни станут такими же далекими и туманными, каким ему когда-то казался этот новый мир? - Не слишком-то это хорошо, если у человека из другого мира остается там большая семья, - задумчиво проговорил он. - Трудно все время путешествовать туда и обратно, а бабушки и дедушки никогда, быть может, не увидят своих внуков. Ранхильд стряхнула с юбки муравьев и раздавила их ногой. - Из-за бабушек и дедушек происходят порой такие беды... Скажем, мать не желает, чтобы ее дочь стала женой альва, вот и начинает всячески этому препятствовать. Я слыхала об одном браке, что мог быть вполне счастливым, если бы не ожесточившаяся старуха, которая считала, что ее внук должен вырасти скиплингом, а не альвом. Печальная это была история, но я, может быть, расскажу ее тебе... как-нибудь потом. Ты очень любил свою бабушку, верно? Сигурд неохотно кивнул. - Других родных у меня не было, а я оставил ее там... в покинутом поселении, на развалинах усадьбы, которую мы так усердно возводили. Все, для чего она жила и трудилась, превратилось в прах. Даже я не оправдал ее надежд, а ведь именно это и было, быть может, ее заветным желанием. - Он обвел взглядом валы укреплений, четкие очертания торфяных домов. Да, предостережение Торарны насчет врага-ярла мало ему помогло. Ранхильд скрестила руки на груди, спрятав ладони внутрь широких расшитых рукавов, и все так же внимательно смотрела на Сигурда. - Но ведь она, наверное, не захотела бы, чтобы ты попал в лапы троллей или доккальвов? Что же еще было делать Хальвдану с одиноким уцелевшим скиплингом? Он, конечно же, понимал, как трудно будет тебе прижиться в Хравнборге. Что до меня - понять не могу, отчего ты здесь так несчастлив. Сигурд неловко переминался, поглядывая на силуэт старого донжона и от души надеясь, что вот-вот прибежит излеченный от зубной боли Рольф и спасет его от расспросов Ранхильд. - Дело ведь не просто в том, хочу я здесь остаться или нет, - неохотно проговорил он. - Вопрос в том, кто мои друзья, а кто враги. Перед смертью бабушка предостерегла меня кой о чем и дала шкатулку, от которой нет ключа. Когда я сумею открыть ее, я, быть может, узнаю больше о себе самом. - Понимаю, - кивнула Ранхильд и, поднявшись, сняла с пояса большую связку ключей. - Может, что-нибудь отсюда подойдет? Это мои домашние ключи, но большая их часть от замков, которые мне не нужны. Сигурд глянул на ключи и медленно покачал головой. - Боюсь, одного ключа будет мало. - Ага! Стало быть, нужна магия? Тогда принеси мне шкатулку, и я ее открою. Адиль с детства учил меня магии, и он говорит, что и без учения в Гильдии я могу стать такой же сведущей, как Микла. Сигурд глядел перед собой, на безжизненный край, где, казалось, даже птицы и кролики отсыпаются в унылые дневные часы. - Мне посоветовали доставить шкатулку к ее создателю, гному-кузнецу, но Хальвдан, увы, не позволяет этого. - В самом деле? Не понимаю, почему он упорствует. Хочешь, я с ним поговорю? Сигурд встрепенулся в тревоге: - Нет-нет, лучше не надо! Он, скорее всего, просто разозлится, как злится всякий раз, когда я завожу разговоры о том, о чем лучше молчать. Не надо было мне говорить тебе о шкатулке. - В душе он со злостью называл себя доверчивым глупцом, который готов разболтать все свои тайны первому же слушателю, ждет сочувствия своим жалобам и советов, чтобы потом поступить по-своему... Ранхильд словно прочла его мысли и улыбнулась. - Что ж, пусть это будет тайна, если таково твое желание. Только берегись тех, кому доверяешь свои секреты, ведь ты связываешь себя обязательством. Надеюсь, Йотулл отпустит тебя завтра вечером? Сигурд приметил, как явно связала она Йотулла и тех, кому доверяют секреты, и нахмурился. - Я не настолько связан обязательствами перед Йотуллом. Мое свободное время - только мое. Ранхильд удовлетворенно кивнула и двинулась вверх по крутому склону земляного вали. - Ну что ж, - сказала она на прощанье, - до завтра. И постарайся подбодрить Рольфа, если он совсем разочарован в жизни. Рольф был не из тех, кому ведома ревность. Он почти сразу присоединился к Сигурду на укреплениях - а до того долго сидел в укромном месте, терпеливо наблюдая, как Ранхильд разговаривает с Сигурдом. Глаза у него округлились от изумления, когда он узнал, что Ранхильд вовсе не грозилась отомстить ему, - он-то ожидал, что на его голову прольются потоки угроз и ругани. Узнав о приглашении к Хальвдану, Рольф присвистнул и помотал головой, наотрез отказавшись сопровождать Сигурда. Он пояснил, что, едва не утопив предмет своей нежной страсти, слегка потерял к нему интерес и охотно уступает Ранхильд Сигурду, тем более что существует другая девушка, дочь брата Боргиля, которой он, Рольф, не так уж противен, а это уже обнадеживает. Да и вообще - претит ему изысканное общество высокородных персон. Вопреки всем мрачным предсказаниям Рольфа, Сигурду понравилось бывать в доме Хальвдана, тем более что сам Хальвдан, проявляя необыкновенную вежливость, изволил отсутствовать всякий раз, когда не уезжал в ночной рейд. Сигурда потчевали ужином - намного лучше того, что обыкновенно подавали в главном зале, - и вечер проходил за игрой в шахматы под музыку престарелого арфиста и деловитый звон спиц, которыми ловко орудовали служанки Ранхильд. Когда Сигурд проигрывал достаточно шахматных партий, они просто болтали и жарили хрустящие шкварки на длинных вилках над огнем. Разговаривали они большей частью о лошадях и охоте. Наконец какая-нибудь из служанок вежливо замечала, что время позднее, и Сигурд покидал уютный дом Хальвдана, возвращаясь к пыли и летучим мышам старого донжона; сравнение было отнюдь не в пользу последнего. Не успел Сигурд удивиться тому, как быстро летит время, а лето уже подошло к концу, и ночи становились все дольше и холоднее. Альвы радостно заверяли его, что с приходом зимы уж он наглядится досыта на доккальвов и троллей. Тяжелее всего будут темные бессолнечные месяцы. Воины Хравнборга заботливо и любовно точили мечи и секиры, мастерили новые наконечники для стрел, копий и дротиков. Сигурд с нетерпением ожидал, что Хальвдан назначит его в ночной разъезд, где будет достаточно настоящих, а не учебных сражений; но вот уже легли первые зимние снега, а он все еще прохлаждался с юнцами Боргиля. Сигурд так далеко обогнал их в воинском умении, что он и Рольф превратились в наставников. Каждый день Рольф начинал с торжественного заверения, что это последний день, который они проводят так праздно, - Хальвдан вот-вот назначит их на должное место. Однажды утром разъезд вернулся потрепанней и веселее обычного и сообщил, что ночью им довелось столкнуться с большим отрядом троллей; почти всех удалось перебить. Первая удачная стычка с врагом была поводом для торжества, хотя Йотулл, как мог, подпортил честолюбивые надежды Сигурда, насмешливо предрекая, что-де все добрые воины будут сражаться за Хравнборг, а его оставят дома, со стариками, детьми и женщинами, - это его-то, обладателя бесценной резной шкатулки! Упав духом и почти согласившись с этим предсказанием, Сигурд бродил возле большого дома в поисках тихого местечка для размышлений. Внимательно оглядевшись, он не обнаружил поблизости Гросс-Бьерна и решил, что праздничный шум и развеселое пение отпугнули морока и он засел в старом могильнике за земляным валом - излюбленном своем логовище. Все же бдительно поглядывая по сторонам, Сигурд нырнул в полуразрушенную конюшню, где содержалась его лошадь вместе с клячами его сотоварищей из отряда Боргиля. Он уже знал назубок все ходы и выходы в конюшне, так что обходился без фонаря. Ласково окликая лошадей, он добрался до денника мышастой кобылки и опустился около нее на колени, чтобы ощупать копыто, которое она сильно ушибла днем раньше. Копыто оказалось все еще горячим на ощупь, но, как удовлетворенно заключил Сигурд, уже прохладнее, чем вчера. Он уже собирался встать и уйти, когда дверь конюшни распахнулась, впустив нового гостя. Сигурд решил было, что это кто-нибудь из мальчишек и не худо бы смеха ради выскочить на него из темноты со страшным криком... но тут услыхал негромкий и раздраженный голос Хальвдана. - Что же ты хотел мне сказать, Дагрун, если это требует уж такого уединения? - спросил он. - Лишь одно: когда ты намерен исполнить свой долг, Хальвдан? Ты знаешь, о чем и о ком я говорю. - Да... о Сигурде и шкатулке. - Голос Хальвдана прозвучал невыразительно. - Я знал, что ты станешь думать об этом деле, едва начнутся первые сражения. - Ну, так что же? Разве ты и так не достаточно медлил, вместо того чтобы заполучить шкатулку? Не понимаю, отчего ты так мягок, не понимаю, почему ты так долго заставляешь нас ждать. Все знают, что у него есть нечто ценное, и лишь ты да я знаем, что именно. Тебе следовало забрать шкатулку еще тогда, в Тонгулле. Скуластый бесенок здесь уже почти полгода, и, насколько я могу судить о его нраве, он не намерен отдавать тебе шкатулку, что бы ты ни делал или ни говорил. Сигурд вжался в стену и, затаив дыхание, ожидал, что ответит Хальвдан. Тот молчал, и Сигурд услышал, как он точит кинжал о подошву сапога, - звук, сулящий мало приятного. - Не стоит тебе так яриться, Дагрун. Ты ведь знаешь - будь Хравнборг в опасности, я тотчас бы, не колеблясь, завладел и шкатулкой, и ее содержимым. Пока же я терпеливо жду своего часа в надежде, что Сигурд сам, без посторонней помощи, поймет праведность нашего дела. Когда я завоюю его доверие, шкатулка сама, без насилия перейдет в мои руки. Дагрун сплюнул в солому: - Доверие! Да возьми ты ее сейчас, а извиниться всегда успеешь. Надо прежде всего думать о Хравнборге, не то нам несдобровать. Что, если он убежит с Йотуллом и попадет в когти Бьярнхарда? Тогда он вернется в Хравнборг врагом - этой радости нам только недоставало! Если помнишь, одно время он был опасно близок с Йотуллом. Когда я думаю о том, как этой силой могли бы играть искусные и предательские руки Йотулла, у меня кровь стынет в жилах! Не Сигурд, а скорее Йотулл решает сейчас нашу судьбу. Чем дольше мы будем выжидать, тем больше у Йотулла возможностей победить. Хальвдан вздохнул, все еще возясь с кинжалом. - Йотулл стал опасен с тех пор, как появился Сигурд! Я всегда знал - слаба его преданность Хравнборгу. Шкатулка Сигурда пробудила в Йотулле алчность. Жаль, что я не знаю способа исправить мага-злодея или вернуть Адилю былую молодость и пылкость! Могуществом Йотулл намного превосходит Адиля, и именно он стоит сейчас между мной и Сигурдом. - Ну так избавься от Йотулла! Если он пытается оторвать от нас Сигурда, значит, не желает добра Хравнборгу. Микла говорит мало, но я подозреваю, что он боится своего господина. - Пожалуй, ты прав, Дагрун. Йотулл должен покинуть форт. Боюсь только, вряд ли это нам поможет управиться с Сигурдом, если он по сю пору в восторге от мага. Чего доброго, он решит, что потерял единственную возможность бежать. - Что ж, тем лучше для нас. Сигурд должен узнать, что, когда бездумно владеешь силой, заключенной в этой шкатулке, жизнь может оказаться и короче, и неприятней. Хальвдан несколько мгновений молчал, и Сигурд почувствовал, как по спине у него текут три ручейка ледяного пота. Он не сомневался, что Дагрун стремится сделать его жизнь и короткой, и неприятной - с помощью меча или секиры, - если только он добровольно не отдаст шкатулку. - Мне кажется, Сигурд уже начинает понемногу доверять мне, - сказал наконец Хальвдан. - Сейчас самое лучшее время, чтобы найти к нему подход. Благодаря Йотуллу сражение было ожесточенное, но я сделал все, что мог, разве только не послал его в рейд. Это, конечно, окончательно бы его завоевало... - Нет, не делай этого! Слишком уж много возможностей отстать от отряда. Ты ведь не знаешь, на что способен Йотулл. Нет, пусть Сигурд остается в Хравнборге, под твоим или моим присмотром. - То же думаю и я. Нельзя нам потерять его сейчас, после двадцати лет поисков. Слишком много поставлено на кон... - От всего сердца с тобой согласен! Тем более не стоит тратить время попусту. И так его потратили довольно. - Он распахнул дверь настежь, и оба вышли, продолжая тихо беседовать. Сигурд еще долго ждал, прежде чем решился выпрямиться и со всех ног броситься к дверце на другом конце конюшни. Быстро оглядевшись в поисках морока, он припустил по снегу к старому донжону и скользящим прыжком очутился у самой двери. Сигурд надеялся побыть в одиночестве, но Рольф и Адиль дружески приветствовали его сквозь завесу табачного дыма - они сидели у очага, засунув ноги чуть ли не в огонь, и дымили огромными трубками. - Привет, Сигги! - прокричал Рольф. - Что стряслось? У тебя такой вид, точно морок попробовал тебя на зуб. - Ты чем-то расстроен, - заметил Адиль, глядя, как Сигурд протиснулся мимо него и молча рухнул на кровать. - Так, чепуха, - с притворной беспечностью отозвался Сигурд. - Попросту обманутое доверие, и ничего больше. Рольф помахал рукой перед лицом, разгоняя дым. - Так я и знал! Ари, эта безволосая крыса, опять забыл смазать копыто твоей лошади? Сигги, надо бы тебе сделать заметку на его ребрах, не то он в жизни не запомнит твоего поручения. Он еще что-то болтал о пользе наказаний для улучшения памяти, но Сигурд едва слышал его, оглушенный сумятицей, которая царила в его мыслях. Боль от предательства Хальвдана не была бы сейчас так остра, если б он и вправду не стал испытывать к нему доверие и восхищение. Сигурду казалось, что его доверие к Хальвдану - мелочь, которая едва имеет право на существование; однако гибель этой мелочи повергла его в пучину чернейшего уныния и ярости. Прежний его гнев ожил еще острей прежнего, и с новой силой возродилось в нем твердое решение бежать из Хравнборга прежде, чем Хальвдан и Дагрун сумеют заманить его в свою западню. Сожалеть ему здесь было не о чем. Теперь, когда глаза его открылись, он различал всюду только ложь и подкуп - все, от Хальвдановой секиры до уютных вечеров в обществе Ранхильд, и даже дружба Рольфа, казалось ему теперь подозрительным. Он был слеп и глуп, полагая, что альвам нужен он сам, а не шкатулка. В своем разочаровании Сигурд тотчас же возобновил дружбу с Йотуллом, немало озадачив этим Рольфа и Миклу. Он избегал и Ранхильд, и Хальвданова дома, причем до такой степени, что пропускал половину трапез, и вдобавок яростно ссорился со всяким, кто хоть на йоту задел его. Он повздорил даже с Йотуллом, который упрямо отказывался покинуть Хравнборг по первому его требованию. Маг отлично знал, что на сей раз взял верх, а потому может не торопиться. Хотя Сигурд и понимал, что это бессмысленно, он решил поговорить с Хальвданом и потребовать, чтобы ярл назначил его в ночной разъезд. Однажды, снежным утром, пока Боргиль терпеливо вел свой неприглядный отряд за укрепления, Сигурд подстерег Хальвдана и заступил ему дорогу. Сознавая, что вид у него не менее воинственный, чем у других солдат в форте, Сигурд остановил коня в пределах слышимости и дождался, пока ярл сам подъедет к нему. - Я знаю, о чем ты хочешь просить меня, - с недовольным видом обратился к нему Хальвдан. - Боргиль уже говорил мне, что ты слишком хорош для его отряда, и я полагаю, в этом есть доля правды. Ты добился больших успехов... до недавних пор. Рольф говорил, что ты снова навещаешь Йотулла и что он опасается того, что может наболтать тебе маг. Сигурд криво усмехнулся, подумав, что его подозрения оправдались, - Рольф шпионит за ним. - Не о Йотулле я пришел разговаривать. Я хочу знать одно - почему меня до сих пор не назначили в ночной разъезд? Драться я могу не хуже других, и мне обрыдло все время торчать в форте! Порой мне с трудом верится, что я здесь не пленник. Хальвдан скользнул взглядом по коню и оружию Сигурда. - По-твоему, у нас нет иного обычая обращаться с пленниками, как только вооружать их и обучать нашему искусству? Не думаю, чтобы с тобой плохо обращались; если бы не морок, тебе жилось бы здесь куда лучше, чем в Тонгулле. Собственно, именно морок частично причиной тому, что я не отпускаю тебя в ночные рейды. В стенах форта ты в безопасности, а нам хватает хлопот с троллями и доккальвами, чтобы еще во время рейда отбиваться от морока. - Жаль, что я не могу открыть шкатулку моей бабушки и защитить себя тем, что в ней сокрыто, - рассчитанно бросил Сигурд. Хальвдан в упор воззрился на Сигурда, на миг окаменев и от изумления позабыв хмуриться. - Быть может, это и выход... но не сейчас. Время еще не пришло, да еще и Йотулл сует нос не в свои дела. Говорил он тебе свои догадки насчет этой шкатулки... или тебя самого? - Только то, что мне не придется никому подчиняться, когда я ее открою! - резко ответил Сигурд. - Это и есть тайна, которой я не должен знать? Именно поэтому все кому не лень стремятся обмануть меня и выманить у меня шкатулку? Я не дурак, Хальвдан, - я отлично понимаю, что и как ты пытаешься со мной проделать, и не нуждаюсь в советах Йотулла, чтобы понять, как покупают мою дружбу и доверие! - Он едва мог сдержать себя, и его проказливая Сила, тотчас пробудившись, дергала коней за уши и жужжала по-осиному вокруг копыт, пока животные не начали нервно кружить и приплясывать. - Покупают! - повторил Хальвдан, сдерживая нетерпеливо фыркающего коня. - Вот как ты именуешь нашу дружбу, наши попытки сделать тебя одним из альвов Хравнборга? Бьюсь об заклад, если б кто-то иной нашел тебя и шкатулку, ты уже был бы мертв или влачил бы существование, которое хуже смерти. Ты слаб, Сигурд, и позволяешь шкатулке завладеть тобой, вместо того чтобы самому управлять ее мощью. Теперь ты еще дальше от того, чтобы увидеть ее содержимое, чем был месяц назад, и я не помог бы тебе открыть шкатулку, даже если б ты умолял о том, - а ты не станешь, пока Йотулл ходит у тебя в советчиках! Сигурд с силой дернул повод, задрав голову коня. - Не стану я тебя умолять, так что не тревожься! - Он дал шпоры коню, и тот прянул вперед, с радостью унося ноги от беснований Сигурдовой Силы. Хальвдан ускакал в противоположную сторону и ни разу не оглянулся. Сигурд нагнал неказистый отряд Боргиля, трусивший к озеру по заснеженному лугу. Рольф поглядел на него и предусмотрительно промолчал, дождавшись, пока Сигурд заговорит первым. - Что же, - все еще кипя гневом, процедил наконец Сигурд, - если я хочу дождаться от Хальвдана повышения, придется мне здесь так и состариться и годами обогнать Адиля. Он сказал, что не выпустит меня из форта, потому что меня преследует морок; что я не смогу открыть шкатулку, потому что слишком глуп, а он не поможет открыть ее, потому что я не могу управлять ею. Но если он мне не позволит открыть шкатулку - как же я избавлюсь от морока? А если я не избавлюсь от морока, то не смогу покинуть форт, так что торчать мне в этой дыре, пока не сгнию! - Ладно, - согласился Рольф, - сгнием вместе. - Мне не до шуток! Да ты ведь этого и не сделаешь. Вам всем нужно от меня лишь одно - шкатулка, и больше я ничему и никому не поверю! - Кроме Йотулла, - добавил Рольф. - Йотулла, который зазвал в озера никура вместе с тобой и Ранхильд. Йотулла, который наверняка знал, что там тебя подстерегает морок. Йотулла, который заклятием скрутил спину Адиля, который с самого начала восстанавливал тебя против Хальвдана, - а ведь Хальвдан дал тебе пищу, кров и защиту. Сигурд долго ехал молча, напряженно ища возражений на слова Рольфа. - Но я знаю, что Хальвдан стремится заполучить шкатулку! - наконец сказал он. - Я слышал, как он толковал об этом с Дагруном - и о том, как они выманят у меня шкатулку, когда я достаточно им доверюсь. Вся эта их так называемая доброта - подкуп, и ничего более! - добавил он с горечью. - Йотулл алчет шкатулку ничуть не меньше, чем Хальвдан, - заметил Рольф. - Различие только в методах их действий и в том, удастся ли тебе после этого остаться в живых. Знаешь, я могу представить, как ты разделяешь эту потаенную мощь с Хальвданом... но Йотулл не из тех, кто любит делиться. Сигурд упрямо помотал головой. - То, что мне принадлежит по праву рождения, я не намерен делить ни с Хальвданом, ни с Йотулл ом. Стремления Йотулла мне хорошо известны, так что можешь меня этим не изводить. Но только Йотулл может вывести меня отсюда и доставить в Свартафелл, чтобы поскорее открыть шкатулку. Хальвдан, видишь ли, считает, что я еще не готов увидеть то, что там внутри. - Понятно. Стало быть, все, что тебе нужно, когда избавишься от Хальвдана, - приложить все силы, чтобы избавиться и от Йотулла, - заключил Рольф. - Неплохой выбор, Сигги, - все равно что между молотом и наковальней. - Я вижу, ты сегодня напрашиваешься на неприятности? - Сигурд косо глянул на Рольфа и до конца дня больше не обменялся с ним ни словом. Его собственные злосчастные сомнения составляли ему неплохую компанию, так что к вечеру он уже глубоко погрузился в бездны отчаяния и нерешительности. Никакая мрачность и ничья хмурая физиономия не могли помешать Рольфу скоро воспрянуть духом, и он весело насвистывал над горшком с вареной бараниной, когда появился Адиль с важными новостями. Маг ударом посоха распахнул настежь двери и поспешно нырнул внутрь - вернее, влетел с порывом ветра, точно сухой лист. - Наконец-то! - радостно вскричал он, швыряя в угол посох, от которого брызнули искры. - Хальвдан изгнал Йотулла! Ему велено собрать вещи и до зимнего солнцестояния покинуть Хравнборг - или же пенять на себя. От души надеюсь, что он изберет первое, - Хальвдан наверняка прикончил бы его перчаткой. - Адиль рухнул в свое любимое кресло и удовлетворенно захихикал. - Долго же я дожидался, пока Йотулл получит по заслугам! Так ему и надо - больше не будет пренебрегать властью Хальвдана. - По мне, так зимнее солнцестояние - слишком долгий срок, - отозвался Рольф, обеспокоенно глянув на Сигурда. - Хорошо бы он убрался прямо сегодня. Сигурд хранил ледяное молчание, гадая в душе, что же теперь предпримет Йотулл. Одно лишь он знал наверняка: он покинет Хравнборг вместе с Йотуллом. Оставаться здесь - значит, оказаться в тупике. Уже большинство учеников Боргиля вернулось к своим прежним постам на стенах и укреплениях, а их лошадей включили в список неприкосновенного запаса на случай голода. Счастье Сигурда описало полный круг, и теперь он снова оказался далеко внизу, даже ниже, чем когда впервые прибыл в Хравнборг. Дни стояли морозные и пасмурные. Рольф говорил, что впереди их не ждет ничего хорошего: часами нести стражу на продутых ветром валах, поджаривать пятки в очаге, чтобы окончательно их не отморозить; а компания у них будет самая изысканная - бывшие солдаты более чем преклонных лет, дородные и чем попало вооруженные хозяйки, свирепостью превосходящие троллей, и, конечно, молокососы Боргиля, если мамочки отпустят их воевать. - Но Хальвдан не переживет этой зимы без помощи Йотулла, - сказал вслух Сигурд. - На каждого из нас приходится по два десятка доккальвов, если не больше. В прошедшие годы, насколько я слыхал, Хальвдан полагался на чары и колдовские трюки - скажем, передвинуть камни с безопасного брода на глубину, где всякий, кто рискнет переправляться, промокнет или утонет, или же заклинаниями отгонять доккальвов. Что же будет делать Хальвдан без могущества Йотулла? - Обойдемся и без Йотулла! - отрезал Адиль. - Я был магом Хравнборга и в худшие зимы и сражался с доккальвами еще бок о бок с отцом Хальвдана, когда Йотулл мучил котов и лягушек. Вражда между ярлом и его магом - дело опасное, и я рад, что мы избавляемся от Йотулла. Покуда в этом дряхлом теле есть хоть искорка жизни, Хальвдан без мага не останется! - Он налил из закопченного котелка в кубок ароматной влаги и одним глотком наполовину осушил его - к изумлению Сигурда, которому дымящаяся смесь казалась мазью для конских копыт. Рольф подбросил очередной кусок торфа поглубже в самый огонь. - Сигурд в чем-то прав, Адиль. В крови твоей уже гораздо меньше жара, чем прежде, и все больше чая и топлива нужно, чтобы тебя согреть. А пальцы у тебя так обморожены - я давно уже не видал ничего подобного. Ты, конечно, крепкий орешек, но приходится с грустью признать, что ты постарел... - Чушь какая! Вот только ноги разогнутся, и я опять буду готов отправиться в дорогу. Не думаю, что Йотулл поедет в рейд с Хальвданом после того, как его так безжалостно вышвырнули. Доккальвы опять подбираются ко броду Беда, и этой ночью они запросто могут переправиться через реку, если только мы не сотворим что-нибудь из ряда вон выходящее, чтобы их остановить. И это, заметь те, доккальвы из Свинхагахалла, то есть Бьярнхард, - старейший и заклятейший враг Хальвдана. - Брод Беда, говоришь ты? - Рольф нахмурился и истосковавшимся взглядом окинул свое оружие. - Слишком уж близко он подбирается, и тем более так рано, не в пример прежним зимам. Еще и до солнцестояния далеко. Адиль искоса глянул на Сигурда. - Быть может, в этом году его сильнее тянет сюда... и я уверен, что он куда лучше осведомлен. Похоже, он знает о намерениях Хальвдана. - Если ты намекаешь, что Йотулл соглядатай Бьярнхарда, - сердито прервал его Сигурд, - что же ты не выйдешь и не скажешь об этом открыто? - Потому что сказать открыто, что Йотулл шпион, предатель и грязное отродье вонючего тролля, значит рассердить его не на шутку, - отвечал Адиль, одной рукой придвигая к себе сапоги. - Я знаю, что он как-то причастен к появлению Гросс-Бьерна, знаю, что он пугает этим мороком и тебя, Сигурд, и весь Хравнборг. Я мог бы уничтожить морока или обратить против его создателя, будь я только чуток пошустрее и попамятливей. - Он умолк, терпеливо пережидая их совместные усилия засунуть в сапоги его распухшие ноги. - До чего ж неохота мне бросать вас тут одних, когда эта тварь рыщет под самыми дверями. Она наглеет, когда меня нет рядом, чтобы защитить вас. Может, мне и следовало нынче ночью остаться дома... У меня предчувствие, что без меня здесь что-то стрясется. - Да мы сами можем за себя постоять, - заверил его Рольф. - А ты нужен Хальвдану. Если мы попадем в переделку, найдется кому прийти к нам на помощь. Если б мы только могли, то охотно поменялись бы с тобой местами, правда ведь, Сигурд? - Правда, - с тяжелым вздохом подтвердил тот. Адиль живо встряхнулся и потянулся за плащом. - Ну, делать нечего - пора идти. Он едва не передумал, когда увидел, что Йотулл решил отправиться с Хальвданом, но колебался старик недолго. Он вскарабкался на свою потрепанную клячу и пристроился рядом с Хальвданом, подчеркнуто оттеснив Йотулла и его чистокровного коня в роскошной сбруе. Кавалькада рысью тронулась к укреплениям, и Адиль на прощанье помахал рукой Сигурду и Рольфу. Присоединившись к другим зевакам на валах, они смотрели, как Хальвдан и его воины едут по снегу в полумраке северной ночи. Сигурд глянул на тех, кто стоял с ним рядом, и едва подавил невольную дрожь. Эти три старухи сильно походили на Норн, легендарных сестер, которые прядут бесконечную пряжу людских судеб и перерезают нить завершившейся жизни. Старухи молча кивнули Рольфу и Сигурду и подвинулись, освобождая для них место у костра. К полудню, в так и не рассеявшемся сумраке, пришла весть, что доккальвы переправились через реку и решительно движутся к Хравнборгу. Несколько льесальвов погибли, кое-кто ранен, а один пропал бесследно. Когда же позднее прибыли гонцы с подробными известиями о погибших и раненых, Рольф и Сигурд узнали, что пропавшим альвом был старый маг Адиль. 8 Гросс-Бьерн, не теряя времени, воспользовался отсутствием Адиля. Он охотился на Сигурда пуще прежнего, бродил за ним по пятам вдоль земляных укреплений на расстоянии полета стрелы и подбадривал себя рычанием. Наконец взбешенный морок бросался на жертву, отфыркивая клубы светящегося дыма и в безумной ярости щелкая зубами. Сигурд и другие стражники, как могли, отгоняли его, но все их старания не могли охладить воинственный пыл-чудовища. В сумерках тварь шныряла у самых домов, так что никто больше не осмеливался выходить за дверь в одиночку. Сигурд упрямо отказывался от грубоватого предложения Хальвдана укрыться под кровом большого дома, хотя в развалинах старого донжона ему и Рольфу не было ни сна, ни покоя. Морок осаждал их почти непрерывно, тем более что дневной свет его теперь не отпугивал, а кроме Адиля, никто не мог отогнать его обжигающим огнем. Когда стало ясно, что донжон вот-вот обрушится им на головы, Сигурд собрал пожитки и объявил Рольфу, что намерен переселиться к Йотуллу, а Рольф может выбирать - либо пойти с ним, либо в дом Хальвдана. - Пойду с тобой, - решил Рольф, - хотя и не могу сказать, чтобы я был от этого в восторге. Впрочем, после солнцестояния Йотулла здесь не будет. Сигурд промолчал и минуту спустя спросил: - Когда Йотулл толковал о том, что мне надо уходить из Хравнборга, - почему ты сказал, что обязан пойти со мной? Рольф с прощальной грустью обвел взглядом комнату. - Хальвдан приказал мне присматривать за тобой, и хочешь ты того или нет, а я буду присматривать! Я бы не передумал, даже если б не получил такого приказа. Ты от меня, Сигги, легко не отделаешься. Теперь, когда Адиля больше нет, у тебя остался только я - если не считать Миклы, а он ученик Йотулла. Йотулл встретил их без малейшего удивления. - Я ожидал этого с тех пор, как пропал старый Адиль. Тесновато здесь будет, ну да ненадолго - до солнцестояния остались считанные дни. Надеюсь, ты принес с собой шкатулку? - Само собой, - фыркнул Сигурд. - Не такой уж я дурак. Ты наверняка знал, что все так и случится. Когда мы отправляемся? Микла перестал скрести кости, которые он перемалывал в порошок, и метнул угрожающий взгляд на Сигурда. Йотулл пожал плечами: - Раз уж мы говорим без обиняков - когда я буду готов тронуться в путь. Сигурд ждал этого два дня с растущим нетерпением и под градом обвинений Миклы. - Я не передумаю, - резко объявил он ему. - Я намерен поступать себе во благо, а для этого надо только одно: покинуть Хравнборг и отправиться в Свартафелл. - Только одно! - фыркнул Микла. - Вспомни о здравом смысле и поищи что-нибудь другое. Да что проку и пытаться, если у тебя вовсе нет здравого смысла! Сигурд оставил без ответа слова Миклы. Но вот однажды утром Йотулл объявил, что готов отправиться в Свартафелл. Сигурд, которому до смерти обрыдло жить среди Йотулловых отвратительных порошков и снадобий, обрадовался от души и тотчас стал собираться. Рольф ничего не сказал, лишь рассеянно глядел в огонь, пока Сигурд не встряхнул его: - Рольф, пора! Или ты передумал? Рольф покачал головой; Микла взглядом уничтожал их обоих. Рольф тяжело вздохнул: - У меня нет иного выбора, как только идти с тобой. Во-первых, Хальвдан приказал не разлучаться с тобой, во-вторых, ты мой друг... - Он неуверенно оглянулся на Йотулл а и добавил: - Тебе ведь, верно, пригодится вторая пара глаз, ушей и рук, которые смогут взяться за оружие в твою защиту? - Еще как пригодится! - отвечал Йотулл, по очереди пожимая руки Сигурду и Рольфу. - Тем более что я намерен оставить здесь Миклу, дабы Хальвдан не огорчался, что потерял в одну неделю сразу двух магов. Полагаю, Микла, ты сумеешь ему пригодиться - с твоими-то несравненными познаниями из сокровищницы Гильдии. - Буду только рад такому случаю! - огрызнулся Микла. - Немного гильдийской магии здесь не помешает - Хравнборг не видел ее с тех пор, как умер Адиль. Глаза Йотулла сузились, точно блестящие лезвия. - Не надейся, что я больше не вернусь сюда, - если, конечно, от Хравнборга хоть что-нибудь останется. Хорошо бы, юный выскочка, твое природное бесстыдство за время моего отсутствия не завело тебя слишком далеко. Теперь твоя ничтожная милость будет у Хальвдана главным советчиком, так что прежде всего убеди его не преследовать нас, чтобы вернуть свое имущество, не то имущество может сильно пострадать. - Он почти незаметно покосился на Сигурда, который все еще сжимал в руках шкатулку. - Я покамест погожу сообщать Хальвдану о вашем побеге, - без особой вежливости отозвался Микла. - Мне не надо будет ничего выдумывать и объяснять: Хальвдан все равно узнает, как вы мило обо всем договорились. - Он упорно не глядел на Сигурда. Следуя указаниям Йотулла, Микла, Сигурд и Рольф готовили все необходимое для путешествия. Едва они управились, как в Хравнборг вернулся разъезд Хальвдана, измотанный битвой, - пополнить число воинов взамен убывших и припасы. Хальвдана с ними не было - он остался в горном лагере, продуваемом ветрами, чтобы следить за передвижениями доккальвов. Рольфа это огорчило, однако Сигурд был рад, что Хальвдан не приехал. Беспокоило его лишь прощание с Ранхильд, которой он был явно небезразличен. Сигурд терпеть не мог прощаний, но все же хотел в последний раз взглянуть на Ранхильд. Самое недавнее его воспоминание о девушке было столь обычным - она показывала кухонной служаночке, как свернуть шею курице, поскольку той было не справиться самой. Вдобавок Сигурд хотел попросить у Ранхильд ее мышастого жеребца, чтобы ему не пришлось красть доброго коня у кого-нибудь из воинов. Йотулл пренебрежительно отнесся к намерению Сигурда. Маг считал, что это лишняя учтивость. Однако Сигурд не дал себя переспорить, и Йотулл отправился с ним в дом Хальвдана. Морок кружил на безопасном расстоянии от них - неясная громада черной тени, источавшая такое лиходейское зло, что дрожь пробирала до костей. Сигурд с трудом мог оторвать взгляд от чудища, которое неотступно следовало за ним в неверном свете далеких звезд, скаля в радостном предвкушении три ряда зубов. Ранхильд нисколько не удивилась появлению в ее жилище Сигурда и Йотулла и лишь один раз подняла взгляд - когда Йотулл приказал ее служанкам выйти из комнаты. Ранхильд продолжала ткать, пока не закончила ряд, и тогда лишь заговорила со своими гостями. - Я думала о тебе, Сигурд, - сказала она очень просто, - и прошлой ночью мне был сон, что ты отправляешься в долгое путешествие: Не скажу - опасное, - она мельком глянула на Йотулла, - потому что все путешествия опасны, особенно в глазах тех, кто остается дома. Я рада, что, прежде чем уйти, ты пришел попросить моего благословения. - Ты умненькая бесовка, - одобрительно и угрюмо усмехнулся Йотулл. - Надеюсь только, у тебя достанет ума сообразить, что Хальвдан желает сохранить наше отбытие в тайне. Если бы в форте узнали, что опасность столь велика, что Хальвдан предпочел отправить отсюда Сигурда, они сильно пали бы духом. Я вознагражу тебя за молчание. Он потянулся к кошелю с золотом, но Ранхильд молчала, меряя его презрительным взглядом. Тогда маг, поморщась, вынул небольшой мешочек и неохотно подтолкнул его по столу к Ранхильд. - Это весьма сильный амулет, охраняющий от неугомонных мертвецов. Я смастерил его для себя. Этой зимой он тебе очень пригодится. Ранхильд кивнула, принимая подарок. - Хорошо. Наверняка никто не узнает о вашем уходе, пока вы уйдете достаточно далеко. - Последние слова она проговорила с особым ударением, обращаясь главным образом к Сигурду. - Я думаю, когда мы встретимся в следующий раз, ты сильно переменишься. Я хочу подарить тебе амулет - быть может, он принесет тебе счастье... и защитит тебя. - Ранхильд сняла висевшее у нее на шее золотое колечко на плетеном шнурке из ее собственных волос. - Если нужно, развяжешь шнурок, и у тебя будет запасная тетива... а кольцо это я носила на пальце. Руны защитят тебя от лиходейской мощи твоих врагов. - Я не очень люблю прощаться, - проговорил Сигурд, неловко ощущая, как пристально глядит на них Йотулл. - Мне совестно, что я так неблагодарно покидаю Хальвдана... но ты не знаешь его так, как знаю я, и вот я должен покинуть Хравнборг. Мне все равно, увижу ли я еще когда-нибудь Хальвдана, но я не желаю удирать, точно вор, и уводить с собой доброго коня и доброго воина... а именно так мне и приходится поступать. - Так Рольф поедет с тобой? - отозвалась Ранхильд. - Это меня радует. Однако как же тебе быть с конем? Знаешь, возьми одного из моих - лучше всего мышастого жеребца. Да, возьми Эльфрада - он больше других подходит воину. Полагаю, о прочих твоих надобностях Йотулл позаботился, так что прими лишь мое благословение и заверения, что я сделаю все, только бы разрушить замыслы Бьярнхарда. Я не хотела бы испытать те же мучения, которые выпали на долю Адиля. - Она в последний раз искоса, недобро глянула на Йотулла и невозмутимо принялась ткать. Йотулл мгновение поколебался, затем пожал плечами и распахнул дверь. - Забавная штучка, и до чего хладнокровна! - шепотом сказал он Сигурду, когда их сапоги уже скрипели по снегу в такт шагам. - Лучше бы ей не забыть моих предостережений. И какой хитрый взгляд - точно она знала, что я лгу. Впрочем, мне известно, что она не обучалась магии. Сигурд открыл было рот, чтобы рассказать Йотуллу о занятиях Ранхильд с Адилем, но с редкостной для него проницательностью заговорил совсем о другом: - Надеюсь, этот ее Эльфрад не слишком раскормлен и избалован. Надо же, у нее три лошади, а иные счастливы иметь хотя бы одну, пригодную под седло. Они оседлали коней, не вызвав никаких вопросов у часовых возле конюшен, и подъехали к дому Йотулла, где их в нетерпении поджидал Рольф. Микла стоял на пороге, но не простился с ними и не пожелал доброго пути троим всадникам, которые поскакали прочь под светом звезд. Сигурд едва верил, что так легко им удалось выбраться из Хравнборга - пришлось лишь остановиться у ворот и назвать себя стражникам, а дальше они поехали свободно, якобы на поиски Хальвдана. - Взгляни в последний раз на Хравнборг, - наконец сказал Йотулл, когда они остановились на отроге горы, чтобы дать коням отдохнуть и самим оглянуться. В зимнем сумраке позади мерцали редкие огни; когда всадники обогнули отрог, огни совершенно исчезли. Рольф совсем упал духом, когда они проезжали поле битвы у брода Беда и увидели россыпь сторожевых костров, горевших далеко внизу, по склонам и вершинам холмов, - попытка уверить доккальвов, что им противостоит гораздо больше льесальвов, чем на самом деле. У большинства костров сидели поодиночке доблестные старые воины, которые предпочитали погибнуть в снегах с мечом в руке, нежели дома дожидаться мирной кончины. Трижды путники ночевали в снегу, под защитой подножия горы либо холма, и эти ночевки оказались совсем не так удобны, как это прежде представлялось Сигурду. В тепле и безопасности за стенами дома, из которого он лишь изредка совершал краткие вылазки в зимнюю темноту, никогда Сигурд не чувствовал себя таким подавленным безмерной чернотой зимней ночи, как сейчас, скорчась у скудного костерка и угрюмо глядя в бесконечную тьму. Карты Йотулла мало его обнадеживали - путаница рунических надписей, совершенно нечитаемых, и вперемешку с ними черточки Путевых Линий, рассеченных кое-где обозначениями известных мест сосредоточения Силы. Один Йотулл, казалось, вовсе не смущался тем, что в безграничной зимней мгле им предстоит найти неведомую гору под названием Свартафелл. Он определял нужное направление с помощью маятника и уверял Сигурда и Рольфа, что они идут прямиком туда, куда нужно, и отыщут Свартафелл недели через четыре - если принимать в расчет медлительность зимнего путешествия и остановки, которые им придется делать по пути, чтобы закупать съестное. Сигурд с унынием отмечал, что даже ближайшие к Свартафеллу горные форты льесальвов все же далеки от горы, но он слишком устал и пал духом, чтобы задумываться, у кого же там Йотулл собирается покупать провизию. На четвертую Ночь путников обнаружили тролли и с тех пор неотступно следовали за ними. Стрелы Рольфа скоро отучили их от дерзких налетов из-за угла, а Йотулл развлекался тем, что терзал троллей самыми пакостными колдовскими шутками, - к примеру, сотворял овцу, которая, будучи сожрана, превращалась в осколки стекла и тем неоспоримо доказывала, что есть вещи, которых не в силах переварить даже желудки троллей. Сигурд прикончил нескольких троллей просто для того, чтобы удовлетворить свою жажду мести, но даже новизна этого ощущения стерлась после недели путешествия сквозь снежную круговерть. - Мы движемся даже медленней, чем я мог представить в худших предположениях, - объявил Йотулл, когда они сгрудились у костерка в тщетной попытке согреться. - Я и вообразить не мог, что путь по этим горам окажется так тяжел. В жизни не видел такого глубокого снега, а тролли просто кишат, как блохи на шелудивом псе. Придется нам спуститься в низины - там дорога будет полегче. - Низины принадлежат Бьярнхарду, - кисло заметил Рольф. - Мы и шагу там не пройдем, как нас схватят. Скорее уж нам бы следовало вернуться в Хравнборг. Это же просто безумие! Никто не путешествует зимой, кроме доккальвов и им подобных любителей мрака. - Он покосился на Йотулла в подбитом мехом плаще. - Что-то мне не кажется, что Хальвдан встретит нас как старых приятелей, - заметил Йотулл. - Не в его характере прощать. Кто его обидел или оскорбил, тот нажил себе смертельного врага. И врагов у Хальвдана хватает. - Неправда, - проворчал Рольф. - Я, например, вечно сам лез на рожон. Если мы вернемся, нас, конечно, накажут, но врагами он нас не сочтет. И если на то пошло, лучше попасть в немилость в Хравнборге, чем угодить Троллям на обед. - Он угрюмо оглянулся на троллей, которые, присев на корточки на безопасном расстоянии, терпеливо выжидали удобного случая. Две старые троллихи, возившиеся с большим ржавым котлом, прониклись особенной нежностью к Рольфу и не сводили с него горящих глаз, любовно точа длинные выщербленные ножи в ожидании грядущего события, само предвкушение которого приводило их в восторг. Йотулл швырнул в троллей ломтик рыбы, чтобы повеселиться, глядя, как они рвут его друг у друга. - Так что же, Сигурд, хочешь ты вернуться в Хравнборг с Рольфом и униженно принять наказание, которое пожелает назначить тебе твой господин и повелитель Хальвдан? Сомневаюсь, чтобы дезертир получил от жителей Хравнборга что-то, кроме презрения и гнева... не говоря уже о том, что скажет Ранхильд, когда ты побежденным приползешь к ее ногам. - Йотулл раскурил трубку и задымил, устроившись поудобнее и одновременно поглядывая на троллей. Сигурд вспыхнул мгновенно: - Нет, я не вернусь в Хравнборг, пока не узнаю, что хранится в шкатулке, и вы тоже не вернетесь, я знаю! Все мы сожгли за собой корабли, так что о возвращении не может быть и речи. Есть удобный путь в Свартафелл по низинным землям, подальше от доккальвийских крепостей? Йотулл тотчас же развернул целую охапку карт и показал ему не один путь, а дюжину, все относительно безопасные и не слишком отягощенные глубоким снегом, голодными троллями и патрулями доккальвов. Остановились на дороге, огибавшей спорный край между горами и низинами, на который предъявляли права и льесальвы, и доккальвы. Если б случилось что-то неладное, путники запросто отступили бы в горы и, быть может, даже отыскали укрытие в каком-нибудь льесальвийском форпосте. Они надеялись, что доккальвы не станут преследовать их в горах, и тогда им удастся избежать низин, сделав крюк на северо-запад, в направлении Свартафелла. Когда путники спустились в низины, Рольф все чаще оглядывался на горы, которые высились у них за спиной в свете звезд и вершины которых омывал таинственный и зловещий отблеск колдовских огней, плясавших в небесах. Снег в низинах был не так глубок, зато тролли многочисленней и куда хитрее горных. Йотуллу не всегда удавалось обмануть их чародейскими ловушками и прочим колдовством, и он прибегнул к иному средству: поражал троллей волшебными молниями, покуда не приучил их держаться подальше. Сигурд ненавидел этих троллей даже больше, чем ободранных и жалких горных тварей. Низинные тролли усаживались тесными группками на склонах холмов и, ясно видные в звездном свете, отражавшемся на снегу, вели вполголоса долгие разговоры, о чем-то совещаясь. У них были свои вожаки, которые рассылали гонцов во все стороны. Пару дней спустя стало ясно, что тролли просто наблюдают за путниками, следуют за ними неотступно и сообщают о каждом продвижении своей добычи. Такая сообразительность, неожиданная для троллей, тревожила Сигурда куда больше, чем голод и необдуманная ярость горных троллей. Рольф тоже боялся этих хитрюг и все чаще настойчиво предлагал вернуться в горы. Йотулл на это лишь качал головой: - К великому сожалению, мы уже не сможем вернуться, даже если б и захотели. Я где-то ошибся в расчетах, и мы оказались не на том берегу реки, с которого легко отступить в горы. Мне стыдно за такую промашку, но вы же видите: река к востоку от нас, именно там, где бы ей лучше не быть. Видно, я взял неверное направление от последнего стоячего камня. Сигурд поглядел на восток, на туманы, клубившиеся над рекой, - воды ее были глубоки и теплы от горячих ключей, которые брали начало под ледником, от обжигающих сводов расплавленного камня в самом беспокойном сердце Скарпсея. Переправлялись они гораздо ниже, там, где остывшая река затянулась льдом. - Можно вернуться назад по своим же следам, - продолжал Йотулл, - или же продолжать идти вперед. Река, вне всяких сомнений, исчезнет в горах, из которых и вытекает, и нам даже не придется переправляться через нее. Если хотите знать мое мнение, дела наши не так уж и плохи. - Если только тролли не решатся напасть на нас, - вставил Рольф. - А когда решатся, мы не сможем отступить в горы, где, как известно всем добрым льесальвам, высоко и безопасно. Не нравятся мне эти низины. На мой взгляд, мы чересчур близко к Муспеллю, а там, как известно, из земли бьют кипящие ключи. - Замечательное место для купания, - проворчал Сигурд. - Нам бы всем не повредило поплескаться в горячей водичке - прополоскать косточки от холода. И потом, гляди - вокруг горячих ключей еще остался мох и даже зеленая травка для лошадей, так что мы еще и сбережем зерно. Нет, не думаю, что мы напрасно спустились с гор... только надо поскорее как-то обойти эту проклятую реку. Река между тем уводила их все глубже в пересеченную местность, где на пути то и дело вставали лавовые утесы. Этот край был так надежно защищен от снега и ветра, что путники невольно медлили, не желая слишком быстро покидать его. Кони запросто выкапывали копытами из-под тонкого снежного слоя сухую траву, а в лавовых утесах в достатке было пещер и глубоких впадин, вполне сухих и пригодных для ночлега. Лишь одно не на шутку тревожило Сигурда - голоса троллей, перекликавшихся на утесах над головами путников. С самого Тонгулля не слыхал он этого пронзительного клича - диких визгов, которые эхом перелетали от утеса к утесу, как некогда перекатывались над водой фьорда Тонгулль, сопровождаемые низким рокочущим ревом, похожим на мычание дикого быка. Часто Сигурд просыпался в ужасе - ему чудилось, что он снова оказался в доме Торарны и тролли раскапывают крышу, чтобы добраться до него. Он почти обрадовался, когда Йотулл приметил среди утесов местечко пониже и повел их вверх по склону. Когда они добрались до вершины, ветер торжествующе завыл, словно приветствуя их возвращение. Рольф указал на глубокое ущелье, рассекавшее горы на юге, - там холодный мрак едва озарялся слабым отблеском белого света. - Глядите-ка! - воскликнул он. - Вот-вот наступит солнцестояние. Никогда не думал, что так обрадуюсь близкой весне! Свет скоро погас, но все же его вид ободрил путников. Кони пригорюнились, вернувшись в сугробы, и неспешно побрели вперед, осторожно ступая по камням, прикрытым снегом. Долгое время путники не слышали переклички троллей и не видели, как мелькают по склонам утесов их уродливые тени. Йотулл озирался по сторонам, гадая, что бы это могло значить. - Они нас потеряли! - счастливо посмеивался Рольф. - Мы обвели их вокруг пальца, когда ушли от реки. Хорошо бы они все там и остались! Скоро - чересчур скоро, с точки зрения Рольфа, - высокое нагорье, по которому шли путники, оборвалось, снова круто спускаясь в долину реки. Спуск выглядел не слишком приветливо, а долина и того хуже, тем более что метель подступала все ближе, однако мысль о приятной ночевке в сухой лавовой пещере превозмогла даже отвращение Рольфа к низинам. Едва передвигая ноги, путники устроились на ночлег. Йотулл нацарапал вокруг входа в пещеру круги и магические руны и приготовил несколько колдовских ловушек для троллей. Затем он уселся у костра, покуривая трубку и глядя на снежную круговерть, бушевавшую снаружи. После скудной трапезы, которая состояла из сушеной рыбы и чая, Сигурд прилег и смотрел, как багровые отсветы огня пляшут на пыльных стенах пещеры, лениво размышляя, что здесь совсем неплохо и, будь у него выбор, он бы задержался здесь подольше. В полусне он прислушивался к реву троллей, но ему лень было даже сказать Рольфу и Йотуллу, что нежеланные спутники снова отыскали их след. Несколько раз Сигурд открывал глаза, когда Рольф брал лук и стрелы и перешагивал через Сигурда, чтобы занять позицию у входа в пещеру. Пронзительные вопли снаружи извещали, что Рольф не промахнулся, и Йотулл что-то одобрительно ворчал. Затем поднялся дикий гвалт, и Рольф перевалился через Сигурда, со стоном хватаясь за стрелу, торчавшую из его плеча. Йотулл начал сыпать проклятьями и молниями обстреливать тьму, между делом крича на Сигурда, чтобы он пошевеливался и занялся делом. Сигурд вскочил и с ужасом наклонился над Рольфом, не зная, ранен он или убит. У Рольфа сильно текла кровь, но, к большому облегчению Сигурда, стрела только проткнула мякоть плеча, ничего другого не задев. - Могло быть и хуже, - заверил друга Сигурд, торопливо перетягивая рану, чтобы остановить кровотечение. - Чуть-чуть правее - и стрела бы вовсе тебя не задела, но все равно повезло: если б она летела левей, то проткнула бы тебе горло. Рольф заскрежетал зубами от боли. - Ну да, я вообще везунчик. Кто знает теперь, как долго еще я не смогу взять в руки лук? Я видал, как такие ранки начинали воспаляться и гнить и убивали куда дольше и мучительней, чем один точный выстрел в сердце. Да уж, есть за что благодарить судьбу. - Он закрыл глаза, безнадежная бледность залила его лицо. - Будь им пусто, троллям этим! Кто бы мог подумать, что они стреляют так метко? Дай-ка мне стрелу. Сигурд протянул ему стрелу, которую пришлось переломить пополам, чтобы извлечь из раны. При виде оперения стрелы Рольф яростно вскрикнул: - Проклятье! Глядите - красно-черные перья! Это доккальвийская стрела. Сигги, там, снаружи, не только тролли; с ними доккальвы. - Боюсь, что ты прав, - отозвался Йотулл, который, опустившись на колени, выглядывал из пещеры. - Я вижу их коней, да и шлемы ясно различимы в свете звезд. Сигурд загасил костер одним из простейших заклинаний, которые он выучил у Адиля. - Ты стоял против света, Рольф, так что мишень из тебя была отменная. Интересно, как долго сможем мы продержаться в пещере? - Пока не закончатся съестные припасы, - отозвался Йотулл, - а потом можно съесть и коней, если только ты согласен дотянуть до такого исхода. Можно бы, конечно, помереть здесь от голода, но такая смерть не кажется мне достойной; не желаю я ни храбро бросаться на их копья, ни гибнуть, точно мученик или берсерк. Если мне суждено попасть в плен, пусть я лучше буду на высоте. - С этими словами он перебросил плащ через плечо и шагнул к выходу из пещеры, вскинул руки в мирном жесте. - Что? - воскликнул Рольф, с трудом приподымаясь на локте и гневно глядя на Йотулла. - Всего один раненый, и мы уже сдаемся? Вот это герои! Песни скальдов, Сигги, рождаются на крови. - Помолчи ты, безумец! - отрезал Сигурд, не спуская глаз с Йотулла, - он был почти уверен, что вторая стрела найдет сейчас свою цель. - Эгей! - донесся крик снаружи. - Чего вы хотите - мирно сдаться или биться до смерти? - Мы сдаемся, если вы - доккальвы из Свинхагахалла! - отвечал Йотулл. - Можете подойти. Даю вам слово, что мы не станем более сопротивляться! Деловито бряцая оружием и доспехами, доккальвы подошли к пещере и уставились на путников через ограду из копий и мечей. Сигурд поразился тому, как богато изукрашены золотом их шлемы, рукояти мечей и секир, - если это, конечно, простые солдаты, а не ярлы. Шлемы доккальвов сильно отличались от практичных конических шлемов льесальвов - это были шедевры оружейного ремесла, и Сигурд удивился, не зная, для чего же они, собственно, предназначены - то ли украшать головы своих владельцев, то ли защищать их от ударов вражеской секиры. - Откуда вы идете? - спросил вожак доккальвов. Это был красиво одетый малый с надменными манерами, и выглядел бы он совсем внушительно, если бы не узкое лисье личико и бегающие глаза. - Раудборг недалеко отсюда. Может, вы дезертиры из лагеря льесальвов? - Мы не дезертиры, - поспешно бросил Сигурд, видя, что Йотулл собрался, по своему обыкновению, разразиться многословной речью. - Мы идем из Хравнборга, и наши дела никак не касаются доккальвов Бьярнхарда. - Помолчи, Сигурд, дай говорить старшим! - сурово одернул его Йотулл, сердито блеснув глазами. - Когда трое льесальвов рыщут в низинах, их дела касаются именно доккальвов, - проворчал вожак. - По-моему, вы соглядатаи, а значит, самое верное - отвести вас в Свинхагахалл. Бьярнхард особо интересуется соглядатаями и дезертирами. Я-то знаю, как он поступает с беглыми доккальвами; поглядим, что он измыслит для вас. Доккальвы за его спиной согласно забормотали и обменялись многозначительными взглядами. Под их неусыпным присмотром Йотулл велел Сигурду оседлать коней и погрузить пожитки. Рольф оперся о стену и поглядывал на доккальвов, пытаясь завести с ними разговор. - Кто из вас пустил вот эту стрелу? - спросил он наконец, сжимая в здоровой руке обломки стрелы. Когда один молодой доккальв, топтавшийся позади всех, признал, что это его работа, Рольф только фыркнул: - Плохо стреляешь, братец. Будь я на твоем месте, ты уже валялся бы в этой пещере замертво. Впрочем, я тебе благодарен за промах - теперь я смогу увидеть, во что превратился Свинхагахалл, и встретиться с вашим ярлом лицом к лицу. - Эй, это что такое? - воскликнул вдруг вожак, который неотступно следил за тем, как Сигурд собирается положить шкатулку в седельную суму. Сигурд стиснул шкатулку в пальцах, а доккальв подобрался ближе, алчно ухмыляясь. - Похоже, в ней есть кой-что ценное. Дай-ка я ее понесу. Сигурд смерил его холодным взглядом. - Обойдешься. То, что есть в этой шкатулке, ценно только для меня. - Глаза его не отрывались от тощей смуглой физиономии доккальва, но он хорошо помнил, где лежат меч и секира. Доккальв только шире ухмыльнулся и поднял меч. - Что ценно для тебя, пригодится и мне. Отдай, я сказал, не то не успеешь пожалеть о своем упрямстве. Йотулл стремительно и бесшумно шагнул к ним. - Шкатулка тебе не пригодится, - ровным, но твердым голосом сказал он доккальву. - Не советую тебе касаться ее. В ней сокрыта Сила, и я не ручаюсь, что удержу ее, если ты коснешься шкатулки. Вожак колебался, а между тем слабые порывы Силы уже дергали его плащ и бороду - почти игриво, но едва он решительно шагнул вперед, как Сила Сигурда ударила в него сверкающей и искристой дугой, вышибла меч, и тот пролетел через всю пещеру. Сыпля проклятиями, вожак схватился за руку и затряс ею, с яростью глядя на Сигурда. - Ну ничего, придется тебе отдать ее Бьярнхарду! - прорычал он. - Вперед, пошевеливайтесь! Пора в путь, и я не намерен дожидаться вас здесь до весны. Да, Бьярнхард немало с вами потешится! Вы еще увидите, как он обращается с дезертирами и соглядатаями. 9 Когда после почти двух дней весьма нелегкого путешествия прибыли в Свинхагахалл, они тотчас же узнали, как именно Бьярнхард обращается с дезертирами и соглядатаями. Укрепления вокруг горного форта были усеяны кострами, и красноватые отблески пламени хорошо освещали ряд виселиц. - Верно, поймали еще одну шайку дезертиров, - вполголоса бросил один доккальв другому, пока отряд въезжал в зловещие ворота цитадели Бьярнхарда. За стенами укреплений высились громадные руины древнего чертога, явно тех же лет, что и донжон старого Адиля. В черных нишах и бойницах горели огоньки - словно множество глаз, взиравших на чужаков. Тут и там с парапетов поглядывали на вновь прибывших кучки доккальвов, но Сигурд так и не услышал приветственных криков, которыми обыкновенно встречали разъезды у льесальвов. Доккальвы неукоснительно исполняли долг, едва смея бросить взгляд по сторонам, когда несли стражу или спешили по поручению. Пленников торжественно ввели через главный вход чертога в то, что некогда было обширным залом; теперь же большая часть крыши обвалилась, и в гулкой пустоте фыркали кони в денниках. Здесь оставили лошадей пленников, а их самих доккальвы повели вниз по темному туннелю, кое-где освещенному коптящими костерками; над углями съежились стражники, стараясь уловить хоть частичку тепла, прежде чем ледяной ветер погасит последнюю горячую искорку. - Под землей вы могли бы устроиться куда уютнее, чем в этих стылых руинах, - заметил Йотулл вожаку доккальвов, когда они пробирались через сугробы снега, нанесенного из пролома в стене. - Мне всегда казалось, что доккальвы умеют выбирать себе подходящие жилища - и куда удобней этого. Вожак поморщился, точно был готов согласиться с магом, но тут же поспешил ответить: - Ты от меня жалоб не дождешься. Должность у меня здесь низкая, да и не нужны мне особые удобства. Когда доккальвы будут править всем Скарпсеем, наши чародеи вновь отыщут источник вечной зимы, так что надо заранее привыкать к такому существованию. - Он тяжко вздохнул, перебираясь через еще один сугроб. - Славные это будут времена для доккальвов... если прежде все мы не вымерзнем. Каждую стражу мы теряем самое меньшее одного часового. - Вожак остро глянул на стражника у дверей, перед которыми они остановились, но промерзшего насквозь бедолаги хватило лишь на то, чтобы кое-как подняться и отсалютовать. - Это я, Гуннольф. Ну-ка открывай, лежебока! Нечего пенять на холод у этакого жаркого костра. Рольф и Сигурд глянули на жалкую горстку углей, чадивших на промерзшей земле. Оборванный стражник поспешно замолотил в дверь, и после долгого молчания она наконец едва приоткрылась. Подозрительный голос осведомился, что им нужно. Когда вожак объявил свое дело, дверь со скрежетом приоткрылась еще ненамного и их неведомый собеседник нетерпеливо велел им заходить, а потом торопливо захлопнул за ними дверь и с лязгом задвинул все засовы. - Что же это за дело такое, если оно, по-твоему, может заинтересовать Бьярнхарда? - Говоривший был так тщательно укутан в меховой плащ с капюшоном, что виднелись лишь кончик посиневшего носа и блестящие глаза под кустистыми бровями. - Если это пустяк - тебе же хуже, Гуннольф. У брода Беда ты себя не слишком хорошо проявил, и Бьярнхард после этой неудачи тебя приметил, да, приметил... Гуннольф неловко заерзал ногами по полу. - Но ведь я уже искупил свои грехи. Смотри - я поймал соглядатаев из Хравнборга! Бьюсь об заклад, даже Бьярнхард будет приятно удивлен... и простит мне поражение у брода Беда. Ох, что я говорю! Ты ведь не передашь ему, а, Слинг? Слинг глядел на Йотулла, Сигурда и Рольфа, настолько изумленный, что сдвинул капюшон на затылок, чтоб получше их разглядеть, и открыл лицо с резкими чертами и заплетенную в косички бороду. Пальцы, коснувшиеся капюшона, были щедро унизаны золотыми кольцами и драгоценными перстнями. - Ну что ж, тогда пошли за мной, - велел он, нетерпеливо вздохнув. - Нечего стоять здесь на сквозняке и болтать попусту - Бьярнхард сам решит, как поступить. А они признались в соглядатайстве? - Он опасливо покосился на Йотулла, настороженный его суровым спокойствием. - Нет, конечно, - отвечал Йотулл. - Я - маг, а не соглядатай и давно уже хотел повстречаться с Бьярнхардом. Я счастлив возможности лично выразить ему свое почтение. Веди нас к нему, Слинг, и мы охотно последуем за тобой. Слинг недоверчиво глянул на чужаков, снова укутался в теплый капюшон и повел их вниз по коридору, освещая путь масляной лампой. В узком коридоре было холодно, хотя ледяные ветра остались снаружи и здесь все-таки казалось немного теплее, чем под открытым небом. Путники спускались по лестницам с выщербленными и разбитыми ступенями, миновали комнаты, в которых были сорваны двери на растопку, - из дверных проемов разило сырой землей. Наконец коридор завершился невысокой дверью, у которой дремали над костерком два стражника, бдительно сжимая в руках оружие. Слинг безжалостно разбудил их тычками посоха и изругал за лень и сонливость, а потом только открыл дверь и повел за собой пленников с таким торжествующим видом, словно он, и никто другой, изловил и доставил сюда соглядатаев. - Приветствую тебя, о повелитель! - провозгласил он, входя в комнату и важно топоча ногами. - Вообрази только: Гуннольф, вечный недотепа, приятно удивил нас, добыв троих пленников. Это соглядатаи из Хравнборга, повелитель! - добавил Слинг, доверительно наклоняясь к большому креслу с высокой спинкой, которое было развернуто к огню. В тот же миг его отшвырнули прочь, и рослая черная тень встала перед очагом, взмахом плаща заслонив отсветы огня. - Соглядатаи из Хравнборга! - прогремел зычный голос, зловеще хохотнув. - Много, о, много лет я ждал этого часа! Это что за дерзкий выскочка с посохом мага? Приучись, дружок, глядеть на меня с большим страхом и смирением. В твоих глазах я вижу наглость, и ты за это еще заплатишь. А это что за оборванцы? Рабы, что ли, или ученики? Вид у них такой, что им бы порка не помешала, а уж виселица тем более пошла бы на пользу. Почему бы и нет? - Он снова рухнул в кресло и неприятно засмеялся. Сигурд с тревогой взглянул на Йотулла, но маг знаком приказал ему помалкивать, а сам оперся на посох и расстегнул свой плащ. - Послушай, Бьярнхард, я знаю, что тебе доставляет удовольствие этак дурачиться, но я слишком долго был в пути и чересчур устал, чтобы выслушивать чушь. Перед тобой скиплинг из фьорда Тонгулль - тот самый, которого Хальвдан увел у тебя из-под носа. Ты бы и сам отыскал его, если б был хоть чуточку поумнее. - Вот для этого ты мне и нужен, Йотулл, - возмещать недостаток ума. Да только не справляешься ты с этим! - огрызнулся Бьярнхард, метнув на мага ядовитый взгляд. - Я вижу, шкатулка все еще у скиплинга. - Я решил, что безопасней будет увести его подальше от Хальвдана, - быстро ответил Йотулл. - Хальвдан ни на миг не спускал с него глаз, стремясь отнять у него шкатулку. Верно ведь, Сигурд? Сигурд сильнее сжал шкатулку, переводя взгляд с Бьярнхарда на Йотулла. - Ну да, верно, - настороженно отозвался он. - Я никому не дозволю и дотронуться до шкатулки, если не буду доверять ему. Йотулл, ты ведь никогда не говорил мне, что ты неверен Хальвдану. Бьярнхард вызывал у него отвращение. Мало того, что доккальв был горбат, - присмотревшись, Сигурд заметил, что вместо правой ноги у него деревянная культя. Бьярнхард захихикал, словно прочтя его мысли. - По-твоему, я ни на что не гожусь? - осведомился он, поводя уродливым плечом, чтобы подчеркнуть его уродство, и стуча культей по каменному полу. - Ты удивляешься, как у такого многочисленного народа может быть такой никчемный вождь, - верно? Сигурд в замешательстве взглянул на Йотулла, но тот не торопился ничего ему объяснять. Маг отшвырнул свой истрепанный в дороге плащ и с усталым вздохом уселся у очага, сменив сапоги на войлочные туфли, - словно был своим в покоях Бьярнхарда. - Ты тоже можешь отдохнуть, Сигурд. И ты, Рольф. Наше путешествие пока что окончено. Я надеюсь, Сигурд, что мы по-прежнему будем друзьями и ты не станешь презирать меня за этот маленький обман. Я считал, что так будет легче. Полагаю, ты не жалеешь о том, что произошло? Ты должен доверять мне и следовать моим советам, словно ничего не изменилось. - Садись, садись! - воскликнул Бьярнхард. - И не гляди на меня так остолбенело, словно я чудовище какое-нибудь, я всего-навсего уродливый доккальв. Ты ведь теперь не боишься меня, верно? - Он жутко ухмыльнулся, точно нарочито уродуя свое и без того неприглядное лицо. - Нет, не боюсь, - нехотя ответил Сигурд, усаживаясь и стараясь скрыть омерзение, которое вызывал у него урод. Встретившись с Бьярнхардом лицом к лицу, он испытал жестокое разочарование - по рассказам Йотулла он ожидал чего-то большего. Опять Бьярнхард словно прочел его мысли, и они сильно развеселили его. - Что, ты совсем не таким меня представлял? Йотулл плохо приготовил тебя к этой встрече? Тебе, верно, уже хотелось бы вернуться в Хравнборг, к Хальвдану; его лицо хотя бы прикрывает роскошная борода, а мое постыдное уродство ничем не прикрыто. Это ведь его перчатка обожгла меня пламенем, его секира сбила наземь и отсекла ногу. Ярость его была так велика, что он прикончил бы меня на месте, если бы не верные мои доккальвы. Эх, Йотулл, будь ты тогда со мною, теперь я не был бы таким уродом. Сигурд испытующе взглянул на Йотулла, а Рольф побелел. - Так, значит, Микла был прав в своих подозрениях, - медленно проговорил Сигурд. - Никогда бы не подумал, что ты, Йотулл, - доккальв. Йотулл оставался в тени - темный силуэт, сжимавший в руке посох. - Я и не родился доккальвом, - холодно отозвался он. - И никому не намерен объяснять перемену в своих пристрастиях. Довольно будет сказать, что ты оказался здесь после многих разговоров, расчетов и размышлений. Если пожелаешь, станешь частью нашего замысла по уничтожению Хальвдана. Все наши планы станут близки к осуществлению, когда мы найдем способ открыть твою шкатулку. Я знаю, Сигурд, после всего, что я сделал для тебя, ты не откажешься помочь нам справиться с Хальвданом и другими негодяями-льесальвами. Тебе нет причины защищать Хальвдана! - добавил он резко, видя, что Сигурд колеблется. - Я полагаю, что он и есть тот ярл, который сжег твой дом и погубил родителей. У него нет никаких прав на эту шкатулку и ее содержимое, и он не желает, чтобы ты открыл ее прежде, чем ему удастся завладеть тобой. Если б я не помог тебе бежать из Хравнборга, ты бы никогда не дожил до того, чтоб увидеть шкатулку открытой. - Я знаю, что Хальвдан не желает мне ничего, кроме зла, - проговорил Сигурд, борясь с ощущением, что его обводят вокруг пальца. - Морока было довольно, чтобы доказать мне это. Если вы хотите уничтожить Хальвдана и Хравнборг - мне не жаль ни того ни другого. Рольф испустил сдавленный крик ярости и, шатаясь, бросился на Сигурда, словно хотел задушить его голыми руками. Сигурд был застигнут врасплох, и Рольф в бешенстве повалил его на пол, крича: - Предатель! Не смей так дешево продавать себя! Я не дам тебе предать Хальвдана! Рана так ослабила его, что он не мог справиться с Сигурдом, который тотчас прижал его спиной к полу, стараясь не задеть рану, после чего Рольф благополучно потерял сознание и затих. - Йотулл, сделай же что-нибудь! - в отчаянии воскликнул Сигурд и добавил уже для Бьярнхарда: - Он ранен, и с головой у него не в порядке, а то бы он на меня не кинулся. У меня нет друга верней его. Бьярнхард подал знак Слингу: - Ты и Гуннольф, унесите раненого и тотчас позаботьтесь о нем со всем вниманием, которое надлежит оказывать почетным гостям. Слышали? Слинг и Гуннольф поспешно бросились исполнять приказ, хотя вид у них при этом был озадаченный, а у Гуннольфа даже разочарованный. Почетные гости и вполовину не сулили такого развлечения, как пленники. Бьярнхард снова обернулся к Сигурду. - Присядь же, присядь и устройся поудобнее. Полагаю, ты не видел такого жаркого пламени с тех пор, как покинул Хравнборг? - В Хравнборге не жгут так много дров, - отвечал Сигурд. - Там всегда берегут топливо. Эта новость так понравилась Бьярнхарду, что он разразился бурным хохотом. - Берегут, говоришь? Так им и надо, изгоям, разбойникам, грабителям! Каждый конь, каждый меч, каждый кусок баранины, который они сожрали, - все это похищено у меня. Даже дрова, которые так бережет Хальвдан, украдены в каком-нибудь из моих горных фортов или вырублены в лесах, которые по праву принадлежат мне. Одно дело - воровать, другое - скаредничать с ворованным. На мой взгляд, это низменность духа, недостаток истинной щедрости. Никогда не верь прихвостням титулованной знати, или так и останешься с пустыми руками. Не было и нет альва скрытнее и корыстней Хальвдана. Говоришь, он зашел так далеко, что наслал на тебя морока? Он держался так дружелюбно и добродушно, что Сигурд немного ослабил свою вечную настороженность и рассказал Бьярнхарду о мороке и прочих обидах, которые ему довелось претерпеть от Хальвдана. Йотулл, стоявший рядом у очага, согласно кивал и прибавлял еще подробности, свидетельствовавшие против Хальвдана. - Позор, позор! - восклицал Бьярнхард. - Так обращаться с гостем из чужого мира! Ты, должно быть, теперь не думаешь ничего хорошего об альвийском гостеприимстве! Но мы здесь, в Свинхагахалле, приложим все усилия, дабы показать тебе, что и альвы способны на достойное обращение, что и у них есть обильная и изысканная пища, тепло и богатая обстановка. Уж во всяком случае, еды и огня будет здесь вдоволь, но если хочешь пожить в уюте и красоте, придется тебе отправиться со мной в Бьярнхардсборг. Я первый готов признать, что Свинхагахалл не самое уютное в мире жилище, но какой роскоши можно ожидать от военного стана? Сигурд уже успел заметить толстые войлочные ковры, выстилавшие пол, роскошную резную мебель, гобелены искусной работы на стенах - по сравнению со всем этим Хравнборг казался нищей конурой. Если Бьярнхард считает, что Свинхагахаллу недостает уюта и роскоши - сколько же тогда резьбы и золота в Бьярнхардсборге! И Сигурд, которому не много довелось видеть в жизни богатства и роскоши, непременно решил побывать в Бьярнхардсборге. Йотулл многозначительно прокашлялся: - Боюсь, ты вряд ли уговоришь Сигурда надолго остаться здесь - у него есть важное дело в Свартафелле. Там живет гном, который смастерил когда-то эту шкатулку, и лишь он один может ее открыть. Я готов самолично доставить туда Сигурда и позаботиться, чтобы ничего дурного не случилось с ним, покуда он не сможет присоединиться к тебе в Бьярнхардсборге. Взгляд Бьярнхарда перебегал от мага к шкатулке, которую держал Сигурд. - А почему ты считаешь, что я смогу доверять ему на таком расстоянии, когда шкатулка будет уже открыта? - Не беспокойся, - сказал Сигурд. - Я защищал шкатулку от притязаний Хальвдана с той минуты, как появился в этом мире, но без помощи Йотулла я давно бы потерял и шкатулку, и жизнь. Я многим ему обязан и целиком ему доверяю. И все же, Йотулл, напрасно ты не сказал мне, что мы идем сюда, а не прямо в Свартафелл. Маг уселся у огня, зажав меж колен свой посох. - Тебе незачем, Сигурд, знать все то, что я замышляю. Ты слишком юн и не знаешь обычаев этого мира. Следуй за мной и не задавай слишком много вопросов - а уж я сам скажу тебе все, что тебе надлежит знать. Бьярнхард подался вперед из своего огромного кресла: - Именно, Сигурд, мы теперь твои лучшие друзья. Мы защитим тебя от алчности Хальвдана - тебя и эту бесценную шкатулочку, которую ты так настороженно прижимаешь к себе, точно все еще до конца мне не доверяешь. Клянусь тебе, я не попытаюсь отнять ее у тебя силой, против твоей воли. И я сделаю все, что в моей власти, чтобы ты благополучно добрался до Свартафелла и чтоб ее там открыли! Как жаль, что не я спас тебя из разоренного Тонгулля! Столько времени было потрачено понапрасну, а ведь мы могли употребить его на благое дело. Ну да Хальвдан будет сильно опечален тем, что упустил свою удачу! - Эта мысль так развеселила Бьярнхарда, что он вынужден был откинуться на спинку кресла. - Так тебе известно, что находится в шкатулке? - Сигурд с надеждой протянул к нему вещицу, не обращая внимания на проделки своей врожденной Силы, которая прошлась по комнате порывом зловредного ветерка. Бьярнхард потянулся было к шкатулке, но, глянув на нее, вдруг передумал и насупил густые черные брови. - Понятия не имею, - быстро сказал он в тот самый миг, когда Йотулл напряженно обернулся к нему. - Знаю только, что там нечто необыкновенное и могущественное. Видишь ли, события, связанные с ней, произошли так давно, что очень немногие еще помнят, что там внутри. - Но ты и Хальвдан должны были участвовать в тех событиях, - настаивал Сигурд. - Бабушка рассказывала мне о пожаре и о двоих враждовавших ярлах. Бьярнхард лишь устало махнул рукой: - Сколько было тогда пожаров!.. Все горные форты время от времени охватывало пламя, принося больше или меньше разрушений. Среди них мог быть и форт твоего отца. - Но я и помыслить не могу, что мой отец - альв! - воскликнул Сигурд, и его Сила тотчас отозвалась на вспышку протеста, сбросив со стола дюжину золоченых кубков. - Я уверен, что моя мать была из скиплингов... но бабушка говорила мне, что не одобряла этого брака. - Он вспомнил, как Торарна изо дня в день твердила ему об опасном могуществе альвов, пока он не уверился в их загадочном коварстве. Йотулл быстро встал. - Смешанные браки случаются довольно часто, но добра никому не приносят. Нечто подобное я и подозревал, судя по твоей врожденной Силе. Покуда она преследует тебя, ты никогда не сможешь считать себя обычным скиплингом, а пока ты не научишься ею управлять, альв из тебя тоже не получится. По мне, так лучше всего избавиться от нее, и дело с концом. Сигурд слушал его вполуха - мысли у него все еще ходили ходуном. Он вспоминал, как Ранхильд говорила о смешанных браках, думал о том, на что он будет способен, когда овладеет своей капризной Силой, - пока что она выдергивала нити из настенных гобеленов. - Как мне научиться управлять ею, Йотулл? - спросил он. Маг нахмурился, но Бьярнхард радостно захихикал: - В самом деле - как? Она тебе пригодится, когда Хальвдан придет за тобой!.. - Он вдруг разом сбросил свое веселое добродушие, и смертоносный огонек загорелся в его глазах. - Йотулл! - сказал он, хохотнув уже совсем по-другому. - Мне пришла в голову замечательная мысль! - Избавь меня от подробностей! - огрызнулся Йотулл. - По-твоему, я до этого еще не додумался? Еще в Хравнборге я понял, что Хальвдан пойдет на край света, лишь бы вернуть Сигурда и шкатулку. Уверен, он и сейчас уже где-то неподалеку. Он ворвется в Свинхагахалл, точно бык на бойню, не подозревая, что Сигурд привел его прямиком к гибели! - И маг метнул на Сигурда испытующий взгляд, словно хотел убедиться, что у того не осталось никаких колебаний. Сигурд на время отбросил все свои сомнения и опасения и сказал небрежным тоном: - Сам будет виноват, если схлопочет! Я не просил его забирать меня в Хравнборг и уж тем более не просил меня преследовать. Не желаю я больше терпеть его обманы, быть пешкой в его руках! Он нанес мне довольно обид, и в следующий раз мы встретимся врагами - и только врагами. - Славно сказано! - Бьярнхард тепло пожал ему руку и с этой минуты принялся восполнять все лишения и неудобства, которые Сигурду приходилось терпеть в Хравнборге. Ему отвели небольшую комнатку, настолько уютную, насколько могли создать уют жаркий огонь в очаге, ковер на полу и удобная мебель. Он был волен проспать весь день или же, прихватив слугу с факелом, бродить по стылым коридорам древней цитадели, дивясь тому, сколько в нее было вложено сил и мастерства, когда достаточно было построить обыкновенный дом. Часами Сигурд просиживал у постели Рольфа в соседней комнате - ранение дурно повлияло на здоровье его друга, и он то пребывал в одурманенном оцепенении, то беспрерывно нес чепуху. Больше заняться было нечем - разве что почесать подбородок, на котором пробивалась редкая растительность, или сидеть в обществе Бьярнхарда и Йотулла. Довольно редко Сигурд решался выглянуть наружу - там были только снег, темнота и доккальвы-часовые, дрожавшие от холода на своих постах. Несколько раз видел он Гуннольфа - замерзшего, отощавшего и исходящего завистью. Не лучше выглядели и другие командиры, приходившие к Бьярнхарду с докладами или жалобами. Сигурд подозревал, что простым солдатам живется отнюдь не так сладко, как ему самому, и уж, верно, хуже, чем лошадям. Впрочем, он предпочитал не слишком размышлять над своими наблюдениями. Бьярнхард старался развлечь Сигурда как только мог. Его грубая лесть была противна Сигурду, и он ни минуты не потерпел бы ее, если бы не нужно было дождаться выздоровления Рольфа, прежде чем отправляться в Свартафелл. Промедление приводило его в ярость. Бьярнхарда, похоже, отсрочка раздражала не меньше, и каждый взгляд исподтишка на шкатулку Сигурда лишь усугублял это раздражение. Доккальв громко жаловался Йотуллу, что его подданных отбросили за реку Беда. Когда в полдень всегдашняя зимняя тьма на миг обнадеживающе светлела, Бьярнхард причитал, что зима-де на исходе, а Хальвдан так и не побежден. Йотулл хладнокровно отвечал, что до конца зимы еще далеко, они еще успеют осуществить свои чудесные разрушительные замыслы, когда вернутся из Свартафелла. И Йотулл, и Бьярнхард тайком пытались убедить Сигурда оставить Рольфа в Свинхагахалле и тотчас тронуться в путь, но Сигурд даже слышать о том отказывался. Вслух он говорил, что только трус может бросить друга на произвол судьбы, тайно же знал, что Рольф - единственный его союзник в борьбе с двумя могущественными соперниками. Как только Рольф наберется сил, им обоим предстоит приложить все усилия, чтобы выстоять против Йотулла и Бьярнхарда, обвести вокруг пальца обоих. Сигурд при каждом удобном случае заглядывал в карты, пока не запомнил, что земли двергов лежат примерно к востоку от низин, где снова поднимаются горы. Он угрюмо надеялся, что два всадника сумеют одолеть это расстояние, не став добычей троллей или иных врагов. Сигурд ни слова не сказал Рольфу о своих планах, понимая, что их наверняка подслушивают. Безопасные темы были немногочисленны: как они доберутся до Свартафелла и когда Рольф окрепнет достаточно, чтобы отправиться в путь. Лихорадка сильно истощила альва - некогда крепкий и шумный, теперь он превратился в бледный призрак самого себя. День за днем он упорно упражнялся, сгибая свой лук, но, судя по тому, как дрожали его руки и гримасничало бледное лицо, еще не скоро стрелы Рольфа могли обрести свою всегдашнюю убийственную меткость. В те краткие часы, когда бледное солнце поднималось над горизонтом, Сигурд и Рольф никогда не упускали случая побродить по окрестностям. Вид со стен крепости был довольно унылый - коченеющие под снегом горы, замерзшие озера и реки, а вдобавок тела несчастных дезертиров, болтающиеся на виселицах. Да и сам Свинхагахалл, с его осыпающимися башнями и полуразрушенными стенами, вряд ли мог поднять дух бездомным юнцам, которые часами молча смотрели на юг, в направлении Хравнборга, не решаясь открыть друг другу свои мысли. Солнце ненамного приподнялось над горизонтом, оглядело с явным отвращением унылый пейзаж и проворно скользнуло обратно за окоем, снова погрузив Скарпсей во тьму. Спускаясь со стены по полуобвалившейся лестнице, Сигурд и Рольф наткнулись на Йотулла, который явно их разыскивал. - Я нигде вас не мог найти, - раздраженно бросил он, переводя дыхание. - Не следует вам надолго уходить, не сказавшись. Похоже, что в Свинхагахалле для вас тоже небезопасно. Я принес тебе вести, Сигурд, такие, что неприятней и не придумаешь. Перед самым полуднем, когда еще было темно, возле крепости видали твоего старого приятеля - он пришел за тобой. Сигурд прирос к ступеньке. - Неужели Хальвдан?.. - Увы, нет, хотя и это бы не особенно меня удивило, - отвечал Йотулл с каким-то странным удовольствием. - Ну, пойдем, нечего здесь застревать. Вам просто опасно бродить здесь, в развалинах. - Почему бы и нет? - осведомился Рольф. - Прежде ты ничего такого не говорил. Опасаться нам нечего - разве что каким-то образом здесь появится Гросс-Бьерн. - Рольф с надеждой взглянул на Йотулла, но надежда его быстро угасла, когда маг сумрачно кивнул. Сигурд застонал от отчаяния: - Только я добьюсь успеха - он уже тут как тут! Рольф предостерегающе наступил ему на ногу, и Сигурд поспешно смолк. В последнее время, чтобы разогнать скуку, Рольф и Сигурд, как умели, упражнялись в магии, пытаясь обуздать проказливую Сигурдову Силу. О своих попытках они никому не рассказывали и старательно скрывали неудачи. - Чем дольше мы будем мешкать в Свинхагахалле, тем вернее Гросс-Бьерн до тебя доберется, - продолжал Йотулл. - В этих проклятых подземельях можно отыскать хоть тысячу укромных местечек. Я ведь не могу неотступно защищать тебя, тем более что ты где попало шатаешься. К концу этой недели я намерен выступить в путь, все равно, готов ли Рольф к путешествию или нет. - Я буду готов, - тотчас отозвался Рольф. - Стрелок из меня пока еще неважный, но путешествовать смогу. Не пойму только одного: почему ты не можешь избавиться от этого морока? Мне всегда казалось, Йотулл, что ты, с твоей-то Силой, справишься с кем угодно. - С какой стати возиться? Мы оставим его позади и собьем со следа, вот и все. - Тон у Йотулла был нетерпеливый, поэтому Рольф и Сигурд пошли за ним, не задавая больше вопросов. Морок, не теряя времени, всем показался на глаза. Он навел ужас на полдюжины стражников, он выслеживал одиноких доккальвов на стенах и укреплениях; виселицы на валах внушали теперь доккальвам новые страхи, ибо морок облюбовал под жилище старый склеп неподалеку и обгладывал замерзшие трупы казненных, которые тихо покачивались на цепях. За последние дни до того, как тронуться в путь, Сигурд особенно возненавидел Свинхагахалл. Ему казалось, что за каждым углом его, пуская слюнки, подстерегает морок, и шорох гобелена, хлопавшего на ветру, пугал его чуть ли не до смерти. Сигурду было очень не по себе, и он осознал, что и здесь он не более чем пленник. По-настоящему он чувствовал себя в безопасности, лишь когда выходил наружу поглядеть, как солнце бросает на зимнюю землю золотистые лучи и каждый предмет отбрасывает длинную черную тень. Морок предпочитал выслеживать его в темноте, когда у Сигурда поджилки тряслись от страха. Наконец он решил, что больше не в силах выносить этой пытки, и, поймав Йотулла в темном углу, вполголоса потребовал: - Довольно, Йотулл! Мы же оба знаем, что морока наслал ты. Какой теперь в нем прок, если ты увел меня и шкатулку из-под носа у Хальвдана? Йотулл глянул на него пристально и настороженно: - Ты бросаешь довольно опасные обвинения. Уж не хочешь ли ты оскорбить мою честь? - Нас никто не слышит, так что ничего и не станется с твоей честью. Уничтожишь ты морока или нет? - Сигурд ответил Йотуллу таким же пристальным взглядом, подбодренный собственным гневом и решимостью. Его Сила тотчас же опрокинула кресло и принялась швырять по ногам Йотулла комочки торфа. Маг обвел комнату сердитым и предостерегающим взглядом. - Нет, - ответил он, - не уничтожу. Я не дам ему тронуть тебя... разумеется, если ты останешься при мне. Все, что ты можешь сделать, - отдать шкатулку мне на хранение. Насколько мне известно, если морок заполучит ее, то отдаст Бьярнхарду. Сигурд отвернулся, крепко прижимая локтем к боку шкатулку. Теперь он всегда носил ее с собой. - Плохо стараешься, Йотулл. Хальвдану, и тому лучше удавалось завоевывать доверие у меня, дурака, хотя Хальвдан и вполовину не так хитер, как ты, - во всяком случае, я так думаю. В страхе ты смыслишь гораздо больше, чем в доверии, так ведь? Йотулл едва заметно сумрачно усмехнулся. - Страх действует так же успешно... если не лучше. По крайней мере я буду уверен, что ты от меня никуда не денешься. - Даже Бьярнхард умнее тебя, Йотулл. Гляди, какую богатую одежду он мне подарил, не говоря уже о новом седле и вот этом щите! Сегодня ночью, сказал он, я получу еще более ценный дар. Пожалуй, можно счесть, что Бьярнхард славный малый, хотя и урод. - Сигурд усмехнулся, видя, как помрачнел маг. - И еще он говорит, что избавится от тебя, как только перестанет нуждаться в твоих услугах. Йотулл сухо хохотнул и снова уселся в кресло. - Это для меня не новость, так что не думай, будто тебе удастся натравить нас друг на друга. Хочу предупредить: у каждого подарка, который сделает тебе Бьярнхард, длинные и липкие щупальца. Ты пожалеешь, если вдруг окажешься обязан ему. - Твое открытое принуждение, конечно, куда честнее, - язвительно заметил Сигурд, глядя, как Йотулл поудобнее вытягивается в кресле. - Совершенно верно, - отвечал маг, прикрывая глаза. Позднее, когда Бьярнхард вручал Сигурду свой дар, тот заметил, что маг вовсе не так беззаботен, как пытается показать. Йотулл не отступал ни на шаг, когда Бьярнхард провел их к надежно запертой на замки и засовы двери в свою сокровищницу. В немом изумлении озирал Сигурд богатую добычу, которую взял Бьярнхард у своих побежденных врагов. В резных сундуках лежали все мыслимые вещи, которые когда-либо мастерились из золота или украшались драгоценными камнями; среди безделушек и украшений вперемешку валялись мечи, секиры, кинжалы, копья, шлемы и прочие весьма полезные вещи. Бьярнхард отпер искусной работы погребальный сундук и достал меч в ножнах. - Вот что я дарю тебе в знак нашей дружбы. Я требую, чтобы ты принял этот дар, иначе сочту себя тяжко оскорбленным. - Он ухмыльнулся и подмигнул Сигурду, точно маленький веселый тролль. - Если Хальвдан вдруг придет за тобой, лучше встретить его с мечом в руках. Черный день будет это для Хальвдана, а? - Бьярнхард оскалился и многозначительно подмигнул Йотуллу, который с отвращением отвернулся. Сигурд взял меч и внимательно его оглядел, мысленно отмечая, что такая тонкая резьба и инкрустация сами по себе стоят немало. Рукоять меча была обильно выложена золотом, а клинок был острым и сверкающим. Бьярнхард пристально следил за Сигурдом, и его острые глазки сверкали не хуже меча. - Ну, как? По душе ли тебе этот меч? - хитро осведомился он. - Если нет, я подыщу другой... только боюсь, он будет не такой искусной работы и не так подходящ для твоей цели. Сигурд не обманывался насчет щедрости Бьярнхарда. Этот меч всего лишь плата за услугу, которую хочет получить от него ярл доккальвов. Сигурд слегка улыбнулся при мысли, как он будет разочарован - не говоря уже о том, что лишится замечательного меча. - Благодарю тебя, он великолепен, - ответил Сигурд, влагая меч в ножны. - Надеюсь отплатить тебе за щедрость как сумею. Бьярнхард покачал головой: - Нет, нет, это подарок, и ничего более. Дань уважения, так сказать. Бери и владей. - И пусть этот меч послужит тебе так же хорошо, как прежним своим хозяевам, - добавил Йотулл, переглянувшись с Бьярнхардом, который сверкнул на него глазами. Рольф разглядывал свои стрелы, когда Сигурд явился к нему с мечом. Он обнажил меч и бросил его на войлочный ковер рядом с Рольфом, чтобы тот мог приглядеться к оружию. - Ну-ка, посмотри! Бьярнхард подарил мне этот меч в знак дружбы, и более ничего. Во всяком случае, так он говорит. Как по-твоему, что это значит - дружба или взятка? - Говоря это, он с восторгом разглядывал руны, покрывавшие меч от рукояти до острия. Рольф глядел на меч, мерцавший в отблесках пламени, и глаза его раскрывались все шире. Вдруг он выронил стрелы, закрыл руками глаза и отпрянул, побелев и задрожав. - Убери его, Сигурд! - вскрикнул он. - Не могу больше видеть его! Сигурд торопливо вложил меч в ножны и сунул его под одеяло. - В чем дело, Рольф? - спросил он. - Ты прочел что-нибудь в этих рунах? Уверен ты, что это не просто игра пламени? Это же древние руны - вряд ли они могут быть важны для нас. Рольф покачал головой, все еще дрожа. Глаза его блестели от пережитого потрясения. - Я знаю, _что_ я увидел. Руны мерцали и плясали, точно пламя, и на одно мгновение я смог прочитать их. Каждому альву дано видеть разные знамения, и я прочел... - Он оборвал себя и с силой потер глаза костяшками пальцев, точно пытаясь стереть картину увиденного. - Что же ты прочел? Что там написано? - не отставал Сигурд, раздираемый желаниями успокоить Рольфа и броситься через комнату, выдернуть клинок из ножен и взглянуть на руны. Рольф безнадежно вздохнул, глядя на огонь. - Что там написано? "От сей руки ты погибнешь" - вот что. Я увидел мою смерть, Сигурд. От этого меча... и от твоей руки. 10 - Да нет же, не может быть! Ты ошибся, Рольф. Мало ли какие мрачные надписи бывают на древних мечах! Тебя все еще лихорадит, Рольф, если ты можешь поверить, что я способен убить тебя. Я скорее бы сам умер! - Сигурд покосился на место, где он спрятал меч. - Наверняка ведь эта надпись не предназначалась именно для тебя! - Нет, для меня. Я знаю, что для меня. Я смотрел на это сплетение рун и думал, что никто на свете не сумеет их прочесть... а миг спустя отсвет пламени выхватил из путаницы отдельные руны, и я прочел их. Сигурд, это неизбежно. Сигурд торопливо метнулся к двери - поглядеть, не подслушивает ли кто снаружи. В коридоре что-то шуршало - всего лишь крысы. - Отдам меч Бьярнхарду и скажу, чтобы он сломал его. Хотя этот меч так хорош... нестерпимо даже думать о том, чтобы уничтожить его. И право же, не понимаю, как может меч сам решать, кого ему убить. Нет, правда же, Рольф, тебе все это привиделось. - Сигурду отчаянно нужен был меч, а хороший клинок найти нелегко, особенно когда нет золота, чтобы купить его. - Нет, я знаю, что видел. Этот меч предназначил мне умереть. - Но почему же? Что ты такого натворил, чтобы заработать особые магические руны? Если уж на то пошло, то меч должен бы убить прежде всего меня, ведь мне принадлежит шкатулка, за которой охотятся все кому не лень. Как по-твоему, может, послание предназначено мне? Они воззрились друг на друга, и Рольф покачал головой. - Нет, - со вздохом сказал он, - руны обращались именно ко мне, как бы я ни хотел поверить в обратное. Я предчувствую, что обречен. - Признаться, мне не по себе стало, когда я впервые увидел меч... да и Йотулл сказал о нем что-то странное, а Бьярнхард глянул на него так, словно мечтал перерезать ему горло. Пускай-де меч послужит мне, как служил прежним своим хозяевам. Йотулл был довольно раздражен, словно этот меч - так себе, пустяк... но мне сдается, что на нем проклятие. Я верну его Бьярнхарду, да еще и скажу, какого я мнения о том, кто дарит проклятый меч своему как бы другу. Может, я и прав, что сомневаюсь и опасаюсь их обоих. Может быть, надо... Рольф схватил его за руку. - Сядь и помолчи, олух! Ты им ничего не скажешь, чтобы не вызвать у них подозрений. Сигурд, ты даже представить себе не можешь, во что мы вляпались! Будь ты альвом, ты бы лучше понимал, как обстоят дела, но иногда, пожалуй, лучше и не знать, что тебе грозит. Слушай меня, Сигурд, и поступай так, как я тебе скажу, иначе, клянусь душой, ты не успеешь даже горько пожалеть о случившемся - погибнешь скорее. Погоди, я знаю, что ты сейчас скажешь: что все не так уж плохо, что ты позаботишься о нас обоих... но есть, быть может, способ сделать то, чего хочет Бьярнхард, и все же остаться в живых. Пока что надо нам держаться как можно более мило и с ним, и с Йотуллом. Продолжай в том же духе - считай меч подарком друга. Кто знает, быть может, они искренни в своих дружеских к тебе чувствах. Твоя ненависть к Хальвдану - бальзам на Душу. - Но ведь меч проклят! - перебил его Сигурд. - Что ты скажешь об этом? Разве подарили бы они мне проклятый меч, если бы не желали мне зла? Рольф вздохнул и поморщился: - Да, я чую его проклятие... по крайней мере, что оно касается меня, но тебе оно, быть может, не навредит. Знаешь, на старых мечах проклятий - что блох на овце. Быть может, на всех мечах Бьярнхарда есть хотя бы по одному проклятию. Или он ничего не знает именно об этом проклятии - зато знает Йотулл. Этот лис способен за сотню миль учуять запах чар. У меня ведь было такое же недоброе предчувствие, когда я впервые увидел твою шкатулку, и я понял, Сигги, что беды мне не миновать, если свяжу свою судьбу с этой вещицей. Сигурд подумал о шкатулке, которую уже уложил в седельную сумку. - Я еще не знаю, что там за штука, а уже, кажется, ненавижу ее, - с горечью заметил он. - Она поджидала меня в шкатулке еще до того, как я появился на свет. Это же просто нечестно! Смотри, сколько уже бед случилось из-за нее. Знаешь, мне уже не очень хочется открывать шкатулку - чтобы не произошло и чего похуже. Взять хотя бы проклятие... из-за него обезлюдел Тонгулль, умерла прежде времени моя бабка, и потом, я, признаться, всегда подозревал, что с гибелью старого Адиля что-то нечисто. - Нет, - со слабой усмешкой отозвался Рольф, - по крайней мере, одна польза от этого проклятия неоспорима. Без него мы с тобой никогда бы так не подружились... хоть и неизвестно, надолго ли. Слова Рольфа мало утешили Сигурда. Он перепрятал меч подальше, чтобы тот как можно реже попадался ему на глаза, затем, против обыкновения с большой неохотой, присоединился к Бьярнхарду и Йотуллу в главном зале. Никогда еще не казались ему так искренни их щедрость и приязнь, как ни пытался Сигурд разглядеть за ними затаенное зло. Приметив, что Сигурд не в духе, Бьярнхард тотчас прихромал к нему, уселся рядом и принялся серьезно расспрашивать, что так обеспокоило гостя, даже подлил ему эля, чтобы подбодрить. - Это меч тебя растревожил? - Бьярнхард с довольно хитрым видом постукивал себя по носу. - Неужели боишься, что не сумеешь когда-нибудь отплатить мне за добро? Сигурд пытался отговориться плохим настроением и тому подобной чепухой, но Бьярнхард не отступал. Юноша и глазом не успел моргнуть, как уже рассказал ему во всех подробностях разговор с Рольфом о мече. Бьярнхард откинулся на спинку кресла, и на лице его отразилось безмерное изумление. - Хорош же я - подарить в знак дружбы проклятый меч! - воскликнул он, сокрушенно качая головой. - И ты мог поверить, что я сделал это нарочно? Ты же знаешь, я с тобой совершенно честен. Твои заботы - мои, твой путь - мой, и я не покинул бы Свинхагахалл ни ради какого дела, кроме одного, которое для меня так же важно, как моя жизнь!.. Не хочу стать причиной ссоры между такими друзьями, но все же должен тебе напомнить, что Рольф все еще верен Хальвдану и высоко бы поднялся в его мнении, если бы вернул в Хравнборг тебя и шкатулку. Вспомни к тому же, что бедняга долго болел, и это, быть может, отразилось на его рассудке. Я рад, что ты заговорил со мной на эту тему, - теперь мы сможем лучше позаботиться о Рольфе. Быть может, лучше отговорить его от путешествия - оно наверняка окажется рискованным для того, кто перенес тяжкую болезнь. Если он отправится с нами, то, боюсь, не вернется. Сигурд отлично знал - ничто не заставит Рольфа остаться. - А как же меч? - спросил Сигурд. - Ты уверен, что на нем нет проклятия, которое может вынудить меня убить Рольфа? Бьярнхард энергично помотал головой: - Клянусь всем, что мне свято, - нет! Я бы никогда не вложил в руки друга такое гибельное оружие. - Он вцепился в подлокотники кресла и обжег Йотулла ненавидящим взглядом. - Этот маг спит и видит, чтобы нас с тобой разделила кровь. Может, он что-то сотворил с рунами. Надобно тебе знать, что это он наслал на тебя Гросс-Бьерна. Берегись его, мальчик мой, как бы он не похитил у тебя шкатулку! - Не похитит, - отвечал Сигурд. - Хальвдан не меньше жаждал ее заполучить, а все же я от него сбежал. Мгновение Сигурд и хромой ярл мерили друг друга осторожными взглядами. Затем Бьярнхард стукнул по полу культей и захохотал. - О да, ты достойный противник Хальвдану! Именно потому я и дал тебе меч. Когда покончишь с Хальвданом, возьмешься ли ты убить Йотулла? - Глаза его сверкали от злобного удовольствия. - Тогда следующим останешься ты, - без тени шутки отвечал Сигурд, прямо глядя в глаза Бьярнхарду. Когда пришло время отправляться в путь, снег и ветер неукротимо завывали вокруг Свинхагахалла. Йотулл расхаживал по полуобвалившимся стенам крепости, и ветер свистел, залепляя снегом его бороду. Вернувшись в зал, он раздраженно содрал с себя плащ и объявил: - Я готов прозакладывать суму и посох, что эта метель порождена магией! Ветер дует с юга - стало быть, из Хравнборга. Ну, если только это дело рук Миклы! Я повешу дрянного крысеныша вниз головой на полсотни лет! Рольф при упоминании Миклы просиял, но Сигурда пробрал зловещий озноб, когда он представил, что из Хравнборга на него может направляться враждебная магия. Входная дверь затряслась на петлях, и Сигурду послышалось снаружи сопение морока. Он взялся за рукоять меча... и ветер словно издевательски захохотал, веселясь при мысли о скиплинге, который готов в одиночку бросить вызов бешенству пурги. - Неужели нельзя все же отправляться в путь? - спросил он. - Весенние метели обычно подолгу не тянутся. - И эта не протянется, - пробормотал Йотулл, роясь в своей суме. - Мы отразим ее чарами, да такими, что эти ничтожества затрясутся с ног до головы. - Он схватил в охапку какие-то инструменты и амулеты и торопливо зашагал к узкой винтовой лестнице, которая вела на самые высокие стены цитадели - наилучшее место для сотворения чар. Сигурд ерзал на месте и злился, а Рольф и Бьярнхард сидели у очага друг напротив друга и делали вид, что дремлют, но на самом деле сверлили друг друга подозрительными взглядами. То и дело Сигурд подходил к двери и прислушивался - ему все чудились пр