олил себе непочтительно хихикнуть. Сигурд совершенно растерялся и поспешил с извинениями. - Когда я не в духе, еще и не такое случается, - мрачно проговорил он. - Порой мне кажется, что меня преследует злобный мелкий морок с извращенным чувством юмора. Впрочем, когда я был мальчишкой, это помогало мне побеждать в драках. - Он вздохнул и покачал головой. - Морок это или просто злосчастье, но я-то надеялся, что в иной мир оно за мной не последует. - Это же твоя Сила пытается помочь тебе! - взволнованно проговорил Микла. - Остается только овладеть ею и заставить действовать так, как нужно тебе. Ты говоришь, с тобой такое с детства? - Помолчи, сударь мой! - строго оборвал его Йотулл. - Маг здесь я, изволь не забывать об этом. Если Сигурд нуждается в совете, то советовать ему буду я. Мне доводилось прежде встречаться с такой разновидностью Силы, и ничего хорошего в ней нет. Придется изловить ее и поместить в такое место, где она не сможет беспокоить тебя. Учти, Сигурд, она может быть опасна. - Он подозрительно огляделся, точно в поисках еще каких-то опасных проявлений злосчастной Силы Сигурда. - Ну, пойдемте - пора возвращаться. Он шагал первым, а Микла и Рольф плелись позади, что-то горячо обсуждая шепотом. Сигурд не обращал на них ни малейшего внимания - он слушал, как Йотулл собирается изловить его неправильную Силу и обуздать ее. Маг уверял, что это совсем не больно и лучше избавиться от этой Силы, иначе она может стать помехой его дальнейшим занятиям. Микла помедлил у старого донжона, оставив Йотуллу в одиночку шагать дальше к его дому на холме. - Я давно уже не видел старого Адиля, - сказал он Рольфу. - Все еще никаких изменений? - Никаких, - вздохнул Рольф. - Да ты зайди, сам увидишь. Его дух отсутствует так долго, что сам Адиль уже запылился. Он первым спустился в темноту комнаты-погреба и зажег свечу. Микла тщательно затворил дверь и пробормотал над ней заклинание. - Ты бы научил меня когда-нибудь, как налагать чары от подслушивания, - завистливо вздохнул Рольф. - Так многому я бы с удовольствием поучился, было бы только время. Микла, похоже, думал о чем-то своем. Он несколько раз обошел вокруг стола, обеспокоенно косясь на Адиля, который был недвижным и мирным, точно изваяние. - Надо бы ему вернуться, да поскорее, - заключил он, хмурясь. - Он и не знает, как сильно мы в нем сейчас нуждаемся. Сигурд, ты ведь в восторге от Йотулла? - Можно сказать и так, - настороженно отозвался Сигурд. Микла размышлял, потирая ладони, и наконец заговорил. - Йотулл недавно в форте. Прежде я был учеником Адиля, но ты и сам видишь, что наставник он не слишком-то строгий, так что я бил баклуши и был совершенно доволен, покуда Хальвдан не решил призвать другого мага, чтобы присматривал за делами в форте, покуда Адиль бродяжничает. Мы не знаем, откуда взялся Йотулл, но я точно могу сказать, что он не из Гильдии магов, - а они лучше и вернее всех прочих альвов Сноуфелла. Конечно, он может принадлежать к какой-нибудь школе огненных магов рангом помельче... но мне так не кажется. - Он умолк, чтобы выслушать вопросы Сигурда, и смотрел на своих собеседников торжественно и серьезно, как мог бы смотреть кто-нибудь постарше и посолидней - для юного Миклы это было чересчур. - И откуда-же, по-твоему, он явился? - осведомился Сигурд. - Точно сказать не могу, но подозреваю... если помнить, кто такой Хальвдан. - Кто же он такой? - не отставал Сигурд, раздражаясь от напыщенной серьезности Миклы. Тот сложил руки на груди и принялся объяснять: - Хальвдан поклялся своей кровью убить Бьярнхарда; если ему это не удастся, дело продолжит кто-нибудь из его рода. Бьярнхард повинен в смерти жены и всей семьи Хальвдана - случилось это, когда Бьярнхард разорил прежний Хравнборг, который был далеко на северо-востоке. У Хальвдана есть пара боевых перчаток, которые смастерили для него дверги - черные гномы, которым по силам сотворить любую волшебную вещь. Он использует Силу этих перчаток, чтобы рано или поздно убить Бьярнхарда, а всем известно, как неотступно Хальвдан исполняет то, в чем клянется. Если доккальвы опасаются, что их вождь погибнет от руки Хальвдана, первое их желание - прежде уничтожить самого Хальвдана с помощью соглядатаев и предателей. - И Йотулл, по-твоему, соглядатай? - фыркнул Сигурд. - А я-то думал, Микла, что сейчас ты скажешь что-нибудь умное. Я знаю, что ты ненавидишь Йотулла, но на сей раз твоя неприязнь - или фантазия - бьет через край. Он великий маг, хотя и суров с тобой и всеми, кто ниже его. Нельзя бездоказательно бросать ему такие обвинения. Если он когда-нибудь услышит тебя, то непременно вызовет на поединок и как следует припечет твою глупость. Микла странно, сумрачно усмехнулся. - Если только он не доккальв, Сигурд. Доккальвы не владеют огненной магией. На миг Сигурду вспомнилось, как Микла колдовал с огнем. - Но ведь Йотулл говорит, что между льесальвами и доккальвами нет теперь никакого различия. Он говорит, что все они - доккальвы, и это правда, потому что Хальвдан всегда высылает разъезды ночью, а не днем. - Потому что и солдаты Бьярнхарда выходят только ночью, - вставил Рольф. - С какой стати он будет искать их при свете дня? Сигурд мотнул головой: - Тогда выходит так, что все вы - доккальвы, черные альвы, а светлых альвов не осталось вовсе. Рольф и Микла обменялись пораженными взглядами. - Нет, не может быть, - сказал Микла, и навершие его посоха полыхнуло зеленым пламенем. - Если б я был доккальвом, я не смог бы сотворить огонь. - Так ведь многие из ваших так называемых льесальвов тоже на это не способны, - отозвался Сигурд. - Большей частью они не знают никакой магии, кроме простейших заклинаний, - как вот Рольф. По-моему, Йотулл куда более прав, чем вам хотелось бы. Он рассказывал, что альвы Бьярнхарда живут в прекрасных домах и весьма состоятельны. Им нет нужды на кого-то нападать, с кем-то воевать, как делает это Хальвдан, им не приходится жить в трущобах наподобие Хравнборга, в вечном страхе и подозрительности. Йотулл говорит, что нам вовсе нет причины таиться, - другие альвы не причинили бы вам вреда, захоти вы покинуть этот продутый всеми ветрами форт и спуститься на равнину. Похоже, что Хальвдан и прочие ярлы-изгои, скрывающиеся в горах, добровольно приговорили себя к изгнанию. Рольф и Микла с испугом глядели друг на друга. - Понимаю, - наконец заговорил Микла, - именно так должны представляться дела чужаку - а ты, Сигги, все еще чужак, хотя мы и не ставим это тебе в вину. Я не собираюсь переубеждать тебя, но помни хотя бы о том, что иные вещи оборачиваются совсем не тем, чем кажутся. Ты думаешь, что вот уже ухватил правду за вихор, - ан нет, она вывернулась и изменила обличье. Твоя дружба с Йотуллом сейчас в поре весеннего цветения, а весной, согласись, все выглядит как нельзя лучше. Но ведь еще осень и зима! Я в жизни не слыхал, чтобы Йотулл с кем-то сблизился, - он для этого чересчур надменен. Мне кажется, Сигурд, он что-то хочет от тебя... и надо бы тебе увериться, что ты в самом деле хочешь это ему отдать. Сигурд невольно глянул на отставшую плитку пола, под которой он, никому не сказав ни слова, припрятал шкатулку. - А мне кажется, что Йотулл хочет только помочь мне занять достойное положение в вашем мире. Ты его ученик, может, потому и мечтаешь, чтобы он и тебя дарил такой же дружбой. - Нет-нет, упаси меня асы от такого друга! - торопливо воскликнул Микла. - Пожалуй, надо мне идти, покуда он что-то не заподозрил и не пришел сюда искать меня. Вот что я скажу тебе напоследок, Сигурд, - храни эту свою буйную Силу и никому не дозволяй отнять ее у тебя. Поверь мне, это не принесет тебе добра. Сигурд лишь пожал плечами - ему было неловко от такой серьезности. - Да ладно, она ведь не так уж мне и досаждает. Проживу и с ней, пускай уж. Слушай, Микла, если у тебя выдался свободный вечерок, ты бы не согласился зайти в большой дом и посмотреть, как Рольф играет в кости? Прошлой ночью он уже проиграл седло и, если не отыграется, после очередного разъезда вернется с большими волдырями пониже спины. Рольф непритворно застонал: - Ох, об этом-то я и забыл! Ну что, Микла, согласен? Это было бы то еще развлечение! Микла покачал головой: - Йотулл считает, что у меня свободного времени нет и быть не может. Увидимся завтра, Сигги. Помни, что я тебе говорил. И он ушел, напоследок еще раз серьезно оглядев Сигурда. Даже Рольф притих, точно подавленный излишней серьезностью приятеля. Сигурд пожал плечами - едва Микла ушел, ему стало легче на душе. Остаток ночи он провел, играя в кости или наблюдая, как Рольф спускает в игре свое имущество. Через несколько часов он уже напрочь забыл предостережения Миклы, и его восхищение Йотуллом осталось непоколебленным. Он уже привык к распорядку жизни альвов, по которому все вылазки и разъезды совершались по ночам, тогда же велась и оживленная жизнь форта, а днем все спали, поскольку вряд ли можно было ожидать нападения врага, ведущего ночной образ жизни. Так что Сигурд сладко спал, когда вскоре после восхода солнца кто-то изо всех сил забарабанил в двери погреба, и, как они ни старались пропустить мимо ушей это стук, нежеланный гость не унимался. - Убирайся! - прорычал Рольф. - Ты что, не видишь, день на дворе? Все спят! - Хальвдан желает немедленно видеть скиплинга! - отвечал хриплый голос. - А он не любит ждать, так что поторопитесь и вылезайте из этой норы, пока он не потерял терпения. - Хальвдан! - раздраженно пробормотал Сигурд, с трудом нашаривая свои сапоги. В чем альвы достигли совершенства, так это в беспутствах. Все вольные часы тратились на пьянство и игру, хотя Хальвдан и старался оставлять поменьше свободного времени, отлично зная склонности своих подчиненных. Когда Рольф и Сигурд появились в большом доме, первым, кого они увидели, был Йотулл, который кивнул им серьезно и дружески. К удивлению Сигурда, Рольф покраснел до ушей и, сердито отвернувшись, бросил: - Нечего снисходить до меня, Йотулл. Тебе отлично известно, кто рассказал Хальвдану, что ты, вопреки его приказам, выводишь Сигурда за пределы форта. Твоя любезность меня не обманет. Йотулл с притворным сожалением погладил бороду. - Я и подумать не мог, что это ты, Рольф. Разве не был я всегда вежлив и с тобой, и с другими обитателями форта - с тех пор, как ты появился тут? Неужели ты думал, что я могу причинить вред Сигурду? - Да нет, не совсем, - пробормотал Рольф, - но вот Микла... то есть, мне кажется, ты не должен подавлять врожденную Силу Сигурда. Конечно, редко так бывает, чтобы скиплинг обладал Силой, но будь он альвом, ты поостерегся бы загонять в ловушку его врожденную Силу, разве только если б желал ему зла. Даже скиплинг имеет право на Силу. Йотулл вздохнул, возведя глаза к потолку. - Мне кажется, что обозленный молокосос-ученик и неопытный юнец-вояка не могут судить о делах магов, и лучше бы им не совать нос в чужие дела - как бы не обжечь. - Лишь бы не обморозить, - буркнул Рольф помимо своей воли и сам испугался до смерти собственной болтливости. Йотулл перебросил посох из руки в руку. - Что ты хотел сказать этими словами? Ты считаешь, что я - маг доккальвов, хотя стою перед вами при свете солнца и до сих пор жив? Рольф исподлобья угрюмо глядел на мага. - Ты отлично знаешь, что доккальвам служат не одни только доккальвы. Я и не думал обвинять тебя в неверности Хальвдану, но Микла... да ну его, Миклу. Он порой бывает полным болваном, да и я не лучше, - добавил он быстро, пока Йотулл постукивал По полу наконечником посоха. Сигурд Неодобрительно покосился на Рольфа: - Как ты можешь говорить такое об Йотулле? Во всем Хравнборге о Йотулле плохо отзывается один Микла. Разве не Йотулл вылечил Холти от горячки? А вспомни случай на прошлой неделе, когда Йотулл предсказал разъезду, что лучше не переправляться через брод? - Довольно, Сигурд, от одного ложного обвинения меня не убудет, - прервал Йотулл, одарив Рольфа оскорбленным взглядом. - Давайте-ка войдем и покаемся нашему предводителю в моих мелких прегрешениях. Вы же понимаете - Хальвдан всегда прав. - Он распахнул дверь и жестом пригласил Сигурда и Рольфа пройти вперед. - Однако я думал, что у Йотулла больше власти в Хравнборге, - пробормотал Сигурд. - Не говоря уже о том, что он защитил бы меня, если б появились враги... Хальвдан, Дагрун и прочие воеводы стояли у большого очага, в котором ярко пылал огонь. Хальвдан обернулся ко вновь прибывшим и резко проговорил: - Что я слышал, Сигурд? Ты покидал пределы форта? Если помнишь, я тебе это запретил. Сигурд тотчас вспыхнул, но Йотулл положил руку на его плечо, не дав заговорить. - Я все объясню, - проговорил он, вежливо отводя глаза от изношенной верховой одежды и старых сапог Хальвдана. - Вина здесь целиком моя, но мне не хотелось бы выслушивать укоры в присутствии половины форта. Нельзя ли нам поговорить наедине? - Он вежливо показал глазами на Дагруна и прочих воевод, которые со всем вниманием прислушивались к беседе. Хальвдан кивнул, развернулся и вошел в дверь, отделявшую его покои от зала. Там он остановился у очага, искоса угрюмо и властно глядя на своих посетителей. - Отдавая приказ, я не жду, что кто-то станет его отменять, а стало быть, он действует, пока я сам не объявлю иного. Скиплинг ни при каких обстоятельствах не должен покидать пределы форта, разве что если бы на нас напали и пришлось отступать. Вероятно, Йотулл, ты не знал об этом моем велении. Я предпочитаю подозревать тебя в неведении, нежели в сознательном неподчинении. - Хальвдан помолчал и добавил с презрением во взгляде и голосе: - Думаю, что нет нужды чрезмерно обучать Сигурда магии. Пусть твой ученик покажет ему несколько простейших приемов, и посмотрим, сумеет ли он выучить хотя бы их. Йотулл шагнул вперед, сдвинув брови. - Как пожелаешь, конечно, однако Сигурд обладает врожденной Силой, которая мучает его своими выходками. С прошествием времени она станет опасной не только для него, но и для нас всех. Я хотел бы изловить эту Силу и обуздать ее. - Ты не сделаешь ничего подобного! - бросил Хальвдан, разворачиваясь к Йотуллу и впиваясь в него пристальным взглядом. - Обучать Сигурда буду я, а ты займись своим делом - силой своих заклятий хранить нас от доккальвов. Уроков больше не будет. Ступай, Йотулл, наш разговор закончен. Йотулл обхватил обеими руками посох и метнул быстрый взгляд на Сигурда. - Господин мой, я считаю, что ты не совсем прав. Вспомни, как велики мощь и воинство Бьярнхарда и как мала наша надежда отразить его зимний натиск. Случилось так, что мне известна тайна, которую ты скрываешь от Сигурда, и мне думается, тебе следует немедля открыться ему. - Умолкни, маг! - велел Хальвдан таким страшным голосом, что все вздрогнули. - Не могу, - сурово сказал Йотулл. - Ради пользы всего Хравнборга Сигурд должен знать, что... До сих пор Хальвдан слушал его, заложив руки за спину, но при последних словах мага он вдруг протянул вперед одну руку, направив ее на Йотулла. Сигурда отбросило назад, точно порыв страшной силы краем задел его; та же сила застала врасплох Йотулла, и он упал навзничь с тяжким грохотом. Задыхаясь, маг быстро вскочил и потянулся к своему посоху, но Хальвдан щелчком пальца отшвырнул посох в другой конец комнаты. Сигурд во все глаза глядел на черную перчатку, облекавшую руку ярла, и вспоминал рассказ Миклы. Манжета перчатки была богато расшита золотой и серебряной нитью и обита серебряными заклепками. - Можешь идти, Йотулл, - ровным голосом произнес Хальвдан. - Твой посох я пришлю позднее с мальчиком. На миг лицо Йотулла исказила гримаса гнева и унижения, но он быстро овладел собой и снова стал надменно-благодушен. - Благодарю за доброту, Хальвдан. Я не скоро забуду ее, - сдержанно проговорил он и, чопорно кивнув, удалился. Рольф и Сигурд смотрели друг на друга в немом изумлении. Сигурда потрясла та крайняя ненависть, отблеск которой он уловил в глазах Йотулла. У него хватало ума не спрашивать, какую это тайну прячет от него Хальвдан, но сомнений не было - эта тайна связана со шкатулкой. Хальвдан стянул с руки перчатку и сунул за пояс. - Полагаю, ни один из вас не станет болтать в форте, что Хальвдан и Йотулл повздорили. Могу вас уверить, что мы с Йотуллом частенько не соглашаемся в чем-то и устраиваем поединки Силы, которые непосвященному могут показаться настоящей схваткой. - Он поманил к себе посох Йотулла и, когда тот подлетел поближе, взял его и небрежно осмотрел. - Иногда единственный способ добиться почтения от нашего надменного и могучего мага - как следует припугнуть его. Он немного перемудрил в своих поступках... и это возвращает нас к тебе, Сигурд. Сигурд пристально глядел на Хальвдана и в этот миг ненавидел его куда больше, чем обычно, - за то, что он так унизил Йотулла у них на глазах. - Ты, наверно, запретишь мне теперь учиться магии? Хальвдан блеснул глазами из-под кустистых бровей. - Микла научит тебя всему, что может пригодиться в повседневной жизни. Я предназначил тебе совсем иную судьбу. До сих пор ты слишком много времени тратил попусту в компании альвов - они, конечно, славные ребята, но и дня не прожили бы, если б кто-то все время не указывал им, что делать. А потому я запрещаю тебе проводить в этом доме больше часа после ужина. Особого неудобства мой запрет не доставит - ты и так устанешь после дневных упражнений в воинских искусствах. Я также считаю необходимым включить тебя в дневную стражу. Это и займет тебя, и убережет от лишних проказ, не говоря уже о дружбе с Йотуллом. Рольф метнул на Сигурда полный сочувствия взгляд. Быть переведенным в дневную стражу - позор для воина. Обычно в дневные часы стражу несли старухи и подростки, а дни были, как правило, жаркие и скучные. Самое худшее, что никто не в силах весь день нести стражу, а потом всю ночь забавляться с дружками или отправляться в ночной разъезд. Дня легкомысленных альвов не было худшего наказания, чем ограничить их в развлечениях. - Тогда я тоже перейду в дневную стражу, - лишь мгновенье поколебавшись, объявил Рольф. - Не тревожься, Сигги, как-нибудь выдержу. - Хорошо, что ты сам вызвался, Рольф, - спокойно заметил Хальвдан. - Ты избавил меня от необходимости отдавать тебе приказание. Утром вы будете заниматься с наставниками, днем дежурить на укреплениях. Один день из десяти свободный, один час после ужина - на личные дела. Сигурд, я не стану запрещать тебе дружить с Йотуллом, но мне это не нравится, понял? А теперь ступайте к Скефиллю на первое занятие. У Рольфа отвисла челюсть. - Но... значит, нам прямо сейчас начинать? Даже не выспавшись? Сигурд резко ткнул его локтем в бок и язвительно бросил: - Рольф, а почему бы и нет? Мы не станем жаловаться - мы же не дети. - Зато старый Скефилль найдет на что пожаловаться, - пробормотал себе под нос Рольф, когда они выходили из зала. Сигурд оглянулся - Хальвдан смотрел им вслед, как всегда грозно сверкая глазами. Скука дневной жизни Хравнборга ни с чем не могла сравниться. Когда заканчивались занятия со Скефиллем, оставалось лишь одно дело: глазеть на пастушков, которые пасли овец на склонах холмов, на коней, которые резвились и щипали траву вокруг земляных валов, и на девчонку-гусятницу. Сигурд скоро догадался убивать время, используя свои скромные магические способности. К большому неудовольствию Рольфа, свой свободный час после ужина Сигурд проводил с Йотуллом, который каждый раз давал ему краткий урок магии. Вечное злосчастье Сигурда в эти дни преследовало его куда усерднее прежнего. Едва ему что-то становилось не по душе или он оказывался неподалеку от тех, кого на дух не выносил - скажем, Хальвдана, - все ремни, веревки и шнурки немедля лопались, все, что висело, градом сыпалось наземь, оводы и слепни кусали коней, и те лягались, а предметы, которые Сигурд держал в руках, вырывались на волю с явным намерением кого-нибудь пристукнуть - к вящему его смущению. Ранхильд точно притягивала все эти мелкие злосчастья. Она начала замечать Сигурда на следующий день после того, как Хальвдан наказал его и перевел в дневную стражу. Всякий день, когда Сигурд дежурил на укреплениях, Ранхильд, как по расписанию, проходила мимо него. Восемь дней подряд она лишь одаривала его ледяным взглядом королевы, которой на глаза попадалась болотная тварь. Заморозив Сигурда презрительным взглядом, Ранхильд уходила в конюшню, где ожидал ее лучший чистокровный жеребец. В сопровождении троих лучников она выезжала из форта и скакала к дальнему краю долины. Тотчас неизменно появлялись пчелы и жалили коня, доводя его до неистовства, или же мелкие камешки летели из пустоты, обстреливая ее и спутников. В довершение зловредный порыв ветра трепал волосы Ранхильд или срывал с ее плеч нарядный плащ. Не то чтобы Сигурд специально хотел этого, но ему становилось не по себе, и сердце бешено колотилось, стоило девушке появиться рядом, да еще держаться так надменно. Он не мог и вообразить, что дождется от нее взаимности, он не тешил себя мечтами, что мог бы добиться благосклонности родственницы Хальвдана, если б даже Рольф не объявил уже о своем праве на эту сомнительную привилегию. Однако Сигурд не мог не признать, как она хороша в своей дерзкой надменности. На девятый день Ранхильд остановилась перед ним и Рольфом и окинула обоих неприязненным взглядом. - Я знаю, кто донимает меня, когда я выезжаю кататься верхом, - сказала она Сигурду. - Прекрати это немедленно, или я пожалуюсь Хальвдану, моему родичу, что ты мне досаждаешь. Сигурда обозлил ее повелительный тон, и он впился в нее таким же пристальным взглядом, но Ранхильд не отвела глаз, лишь задрала повыше подбородок и поверх кончика носа глядела на него с ледяным презрением. - Сигурд здесь ни при чем, - ввязался Рольф. - Все твои беды, верно, от тебя же самой. Йотулл говорит, что врожденная злоба притягивает несчастья, как магнит - железо. Ранхильд покосилась на Рольфа и вдруг ухватила его двумя пальцами за кончик носа - так сильно, что он не сдержал стона. - У тебя, Рольф, очень уж длинный нос. Посмеешь еще раз совать его куда не просят - я его вовсе отхвачу. Она повернулась и пошла прочь, а Рольф потирал ноющий нос и моргал заслезившимися глазами. Сигурд вскочил на ноги, провожая Ранхильд взглядом и дивясь ее дерзостной смелости. - Видал, Сигги? Что за злющая ведьма! - Рольф криво усмехнулся. - Не-ет, надо придумать, как нам до нее добраться. Чего бы я не отдал, только б посадить в лужу эту гордячку, перепугать ее до полусмерти! Все, чего я хочу, - смеяться над ней, смеяться, смеяться... Унизить бы ее до конца жизни - уж это бы, верно, улучшило ее мерзкий характер. Сигурд заулыбался: - Пожалуй, я знаю, как нам сделать это. Он поколебался, глядя, как Ранхильд подходит к конюшне, и наслаждаясь нетерпением Рольфа. - Я спрошу совета у Йотулла. У Рольфа вытянулось лицо. - Йотулл? А разве он сумеет? То есть я хотел сказать - захочет? И ты осмелишься его просить? - Почему бы и нет? Узнай его поближе - поймешь, как он дружелюбен. Пожалуй, он сделает почти все, о чем я его попрошу. Рольф нахмурился, потирая подбородок, на котором неровными пучками пробивалась бородка. - Только чтобы это было не слишком суровое наказание. Она все-таки родственница Хальвдана, и я в нее, как-никак, влюблен. - Он горестно и бережно ощупал кончик носа. - Когда ты поговоришь с Йотуллом? - Нынче вечером после ужина. 5 Йотулл не стал ни насмехаться над ними, ни гневаться, как предсказывал Рольф. Выслушав их, он задумчиво глядел в огонь и попыхивал трубкой. Головка трубки была вырезана в виде искаженного лица, которое то смеялось, то кривилось от боли в прихотливых отблесках пламени. - Пожалуй, я сумею помочь вам укротить гордячку, - сказал он наконец. - Самое лучшее - испугать ее, только так, чтобы не было настоящей опасности. Через десять дней у маленькой плутовки день рождения. Надо, чтобы кто-нибудь сделал ей замечательный подарок. - И кто же это сделает? - осведомился Рольф с неподдельным интересом. - Ты, олух, только она об этом знать не должна, не то заподозрит неладное. Она решит, что подарок от Хальвдана, и легко попадется на крючок. - Йотулл усмехнулся, пристально глядя в огонь, и глаза его блеснули, когда он упомянул Хальвдана. - Я должен подумать об этом, так что оставьте меня одного. Можете прихватить с собой Миклу. Микла разинул рот от изумления, услышав, что Йотулл изволит отпустить его. Он поспешно отшвырнул амулеты, с которыми возился по приказу Йотулла, и увлек Рольфа и Сигурда к дверям, опасаясь, что маг передумает. В наилучшем расположении духа они брели, спотыкаясь в темноте, вниз по крутой тропинке. Рольф многословно делился замыслом попугать Ранхильд, но Микла вовсе не пришел в восторг от этой замечательной идеи. - Незачем вам было втягивать в это дело Йотулла, - серьезно проговорил он. - Он затаил злобу на Хальвдана, и я не удивлюсь, если он пожелает серьезно навредить Ранхильд, чтобы отыграться. - Глупости! - воскликнул Рольф. - Он сотворит ей змею на тарелке или что-нибудь в том же духе, и все в зале будут над ней потешаться. Я однажды пытался устроить такую штуку, но змеи у меня почему-то плохо выходят. Получились черви, и повара едва не выгнали за недосмотр. Слушай, Микла, расскажи мне, как творить змей? Микла возмущенно объявил, что не намерен тратить свое драгоценное свободное время на то, чтобы обучать Рольфа магии. Сигурд далеко обогнал их, спускаясь к подножию холма. Огибая небольшой коровник, он вдруг замер как вкопанный и поспешно попятился. Рольф налетел на него в темноте и воскликнул: - Да что с тобой, Сигги? Подумаешь, какая-нибудь коровенка выбралась из стойла и... - Он осекся, длинно и судорожно втянув воздух. - Да это вовсе не корова! У подветренной стены коровника маячила огромная тень - а может быть, и не одна тень, а несколько. Сигурду почудились во тьме неясные очертания трех голов. Он шагнул ближе, и неведомая тварь испустила зловещее рычание, от которого кровь стыла в жилах, - ни один противник прежде не вызывал у Сигурда такого ужаса. Когда он шевельнулся, тварь тоже шевельнулась. Микла засветил посох и вытянул его вперед. В свете посоха кроваво сверкнули три пары глаз. Массивная тень прянула вперед, бешено рыча и скаля три пасти, полные белых волчьих зубов. Сигурд мельком заметил три лошадиные морды, острые уши и клочья спутанных грив. Глаза, зубы и расширенные ноздри светились призрачным синим светом. Миг спустя тварь прыгнула на Сигурда, изрыгнув злорадное ржание, смешанное с хохотом. Микла одним прыжком заслонил Сигурда, и с его пальцев сорвался огненный шар. С диким воем тварь взвилась на задние лапы и принялась бить широкими копытами передних ног по выросшей перед ней стеной пламени. Сигурд, шатаясь, отступил - его душило отвращение, и разум его отказывался признать то, что видели глаза. Он потянулся было за мечом, старым учебным клинком, который подарил ему Рольф, хотя и понимал, что простое оружие бесполезно против такого чудовища. Микла швырял огненные шары один за другим, и наконец тварь попятилась, раздраженно мотая всеми тремя головами. Испустив последний угрожающий рев, она развернулась и потрусила прочь, не сводя с Сигурда злобно горящих глаз, - пока не скрылась в овраге за могильными курганами. Трое друзей тотчас же со всех ног бросились к большому дому, распахнули настежь дверь и с шумом ввалились в зал, уже не думая о том, чтобы выглядеть достойно и прилично. Немногие альвы, оцепенев от изумления, оторвали взгляды от игральных костей и кубков. Яркий свет и безопасность зала мгновенно возвратили Микле ясность разума. Сжимая в руке посох, он зашагал к дверям в комнаты Хальвдана. Дагрун заступил ему дорогу. - Что тебе нужно? - осведомился он. - Незачем беспокоить Хальвдана по пустякам. - Это не пустяк! - огрызнулся Микла. - Только что у коровников мы едва отбились от жуткого морока. Похоже, его наслал Бьярнхард. Уж лучше Хальвдан услышит о нем немедля, чем столкнется с ним сам, верно? - Тогда я сам скажу ему... - начал было Дагрун, все еще загораживая дверь, но тут она распахнулась за его спиной, и Хальвдан, оттолкнув Дагруна, хмуро взглянул на Миклу, Рольфа и Сигурда. - Еще один морок, насланный Бьярнхардом? - проворчал он. - Меня это не удивляет. Он каждую зиму подсылает нам что-то новенькое, чтоб мы меньше скучали долгими бессветными ночами. Я пошлю за Йотуллом - пускай применит свои магические таланты, если, конечно, будет в настроении. - Он сухо усмехнулся, язвительно дернув краешком губ при упоминании Йотулла. Микла покачал головой: - Этот морок наслан не совсем против тебя, господин мой. Мне кажется, что тварь питает зловещий интерес к Сигурду. Хальвдан бросил на Сигурда пронизывающий взгляд. - Вот как? Я должен был догадаться, что Бьярнхарду не составит труда отыскать тебя здесь. Ему нужна шкатулка. Надеюсь, ты хранишь ее в надежном месте? - С какой стати Бьярнхард будет подсылать морока, чтобы прикончить меня? - вопросом на вопрос ответил Сигурд. - Это ведь не он разорил Тонгулль. Мы с ним даже в глаза друг друга не видели. С чего бы ему желать смерти незнакомому? Хальвдан презрительно фыркнул: - Что ж ты так бросаешься на его защиту, если он тебе незнаком? Ты, Сигурд, неуживчив и неумен, подобно многим юнцам твоих лет. Стоит убрать тебя с пути - а там нужен лишь ключ, чтобы открыть шкатулку; и если бы Бьярнхард тогда наткнулся на тебя в заброшенном поселении, ты бы сейчас вряд ли оставался в живых. Да и Хравнборг, скорее всего, не уцелел бы. Ты считаешь меня жестоким и суровым повелителем, а стало быть, Бьярнхард, по-твоему, мягок и уступчив. Поверь мне, Сигурд, никогда в жизни ты так не ошибался. - Но я здесь все равно что пленник, и уж в этом-то я не ошибаюсь! - вспыхнул Сигурд. - Меня привезли сюда против моей воли и держат здесь вопреки моему желанию. Если я пленник, кто же ты, если не враг? Дагрун вмешался в их разговор с лицом, искаженным от гнева: - Что за неблагодарная речь! Послушайте только этого нищего юнца! Нет, я не намерен терпеть подобные дерзости. Эй ты, ступай отсюда и подумай над своим поведением, а когда надумаешь измениться - приходи! - Он оттолкнул Рольфа и впился в Сигурда убийственным взглядом. Микла тоже косился на Сигурда с явным неудовольствием. - Боюсь, дружба с Йотуллом только вредит ему, - заметил он. - Разумнее бы не давать им видеться. - Разумно, но невыполнимо, - отозвался Хальвдан. Сигурд, кипя гневом, отвернулся от Миклы. - Хороший же из тебя друг! Похоже, что здесь все против меня. Морок мог прикончить меня, забрать шкатулку, и никто бы пальцем не шевельнул, чтобы помешать ему! - Он был так зол, что злосчастная его Сила тотчас забряцала развешанным на стенах оружием и несколько клинков со звоном обрушились на пол. Хальвдан, явно стараясь сдержать свой гнев, обратился к Рольфу: - Ты и Сигурд останетесь здесь, пока мы не убедимся, что чудовище не подстерегает вас снаружи. Дагрун, пошли кого-нибудь за Йотуллом. Он в последний раз мрачно глянул на Сигурда и ушел в свои покои. Через минуту разговоры в зале, до того тихие и напряженные, сменились всегдашней веселой болтовней - воины воспрянули духом, убедившись, что их ярл неподалеку и готов действовать. Только Сигурд не мог успокоиться. Ему казалось, что враги везде - и там, во тьме снаружи, и здесь, в ярко освещенном зале. Он был почти уверен, что Хальвдан все время испытующе поглядывал на него, чтобы проверить, как подействовало на него появление морока. Дверь резко распахнулась, и в зал вошел Йотулл, двигаясь со своим всегдашним надменным изяществом. Однако его манерам сегодня недоставало обычного хладнокровия - он мгновенно захлопнул дверь и мановением руки запер ее наглухо. Тотчас болтовня и смех прекратились и все взгляды зачарованно остановились на маге, который замер у двери, напряженно глядя в замочную скважину. Он выпрямился и обернулся с торжествующим видом, властным взглядом обежал многолюдную залу - и тотчас отыскал Миклу, Рольфа и Сигурда. - Рад видеть, что никто из вас не пострадал от твари, которая шныряет снаружи, - проговорил он таким тоном, что побелели самые невозмутимые лица и всем расхотелось смеяться. Йотулл продолжал, обращаясь к появившемуся Хальвдану: - Помнится, я предостерегал тебя о подобной опасности, и теперь ты должен признать, что я был прав в своем мнении о врожденной Силе скиплинга. Это больше не проказник-невидимка, слабый и безвредный. Слышишь? - Он поднял палец, призывая к молчанию, и снаружи, откуда-то с укреплений, донесся полный ужаса крик, тотчас подхваченный другими. Хальвдан и его воины схватились за оружие, многие повскакали с мест. - Что ты хочешь сказать, Йотулл? - резко спросил Хальвдан. - Объяснись, и немедленно! - Не спешите выходить за дверь, не то пожалеете! - окликнул воинов Йотулл. - Сила скиплинга приняла не слишком приятный облик и может уничтожить всякого, кто попадется ей на пути. Я бы мог изловить ее прежде, когда она еще была безвредна... если б мне позволили. - Он пронзительно глянул на Хальвдана. Хальвдан молча прошагал к двери, отодвинул засов и, распахнув дверь, выглянул в темноту. Рокочущий рев приветствовал его, и альвы, стоявшие близко от двери, в ужасе отпрянули. - По мне, так это больше похоже на морока, - сказал Хальвдан и, взяв из чьих-то рук копье, метнул его в темноту. Тотчас же дикий трехголосый рык возвестил, что тварь ринулась на штурм дома, и Хальвдан едва успел захлопнуть дверь и задвинуть засов за мгновение до того, как морок прыгнул вперед. Ревя и воя, тварь молотила дверь увесистыми копытами, затем взобралась на крышу. Микла тотчас же раздул огонь в очаге, чтобы помешать чудовищу спуститься через дымовую трубу. - Я уверен, что это именно морок, - сказал он, прислушиваясь, как тварь топочет по крыше. Мелкая пыль сеялась с потолка, и балки жалобно скрипели и повизгивали. - Врожденная Сила Сигурда здесь, с нами. - Микла жестом указал на оружие и украшения, которые одно за другим со звоном сыпались со стен, главным образом на Ранхильд, - ей пришлось искать убежища под столом. - Стой! Стой! - окончательно обезумев, кричал Сигурд, но его проказливая Сила принялась швырять с полок золотые кубки и чаши, только подливая масла в огонь суматохи. - Великие боги! - вскричал Дагрун, перекрывая возбужденный гомон. - Мало нам хлопот с этим скиплингом! - Йотулл! - бешено проревел Хальвдан. - Прекрати сейчас же всю эту чушь! Йотулл один оставался спокоен, даже слегка посмеивался над растерянностью альвов. - Попытаюсь, Хальвдан, однако мне неизвестно, кто же наслал на Сигурда такого опасного морока. Я видел, как тварь отличает его от всех. Впрочем, едва станет ясно, чьих это рук дело, я начну творить встречные чары. Явно кто-то желает Сигурду зла. - Он поднял глаза - комок земли сорвался с потолка и упал у самых его ног. - Ты считаешься магом Хравнборга, - проворчал Хальвдан, недружелюбно глядя на Йотулла сквозь завесу пыли и дыма. - Меня не заботит, как именно ты избавишься от этого морока, - просто сделай это, не ломая голову, для кого он предназначен! А ты, Сигурд, прекрати немедля свои фокусы! - Тон у него был такой, что у всех, кто находился в зале, по спине побежали мурашки. - Не могу! - огрызнулся Сигурд, с бессильной яростью следя, как грохнулся о пол изящный кованый чайник. - Такое всегда случается, стоит мне встревожиться или разозлиться. И не думай, что я от этого в восторге! Йотулл обвел взглядом зал. - Я, пожалуй, выйду и сражусь с чудовищем. Добровольцев я с собой не приглашаю. - Глаза его презрительно сверкнули. - Я пойду с тобой, - отозвался Хальвдан с нескрываемым презрением. - Мне все равно надо получше к нему приглядеться. Йотулл отвесил насмешливый полупоклон, словно в знак признательности, и они оба вышли за дверь. Тотчас все, кто был в зале, бросились к немногочисленным щелям в торфяных стенах дома. Морок еще потопал по крыше и порычал, затем удалился, напоследок злобно хихикнув в трубу, - словно предостерегая Сигурда, что это не последняя их встреча. К большому облегчению Сигурда, тотчас же прекратились и разрушительные забавы его Силы. Ранхильд выбралась из-под стола, обожгла Сигурда надменным взглядом и, разгневанная, удалилась к себе. Вернулись Хальвдан и Йотулл, на ходу яростно споря о способе избавления от морока. Йотулл заявлял, что потребуется ни больше ни меньше, как только очистительный ритуал над всей крепостью, а Сигурда, ради его же безопасности, нужно переправить в другое поселение. Хальвдан отказывался даже слушать об этом и наконец велел Йотуллу удалиться, оставшись явно в наихудшем расположении духа. Рольф с полуслова поймал этот намек и увлек за собой Сигурда к старому донжону прежде, чем Хальвдан обратил бы на них внимание и обрушил свой гнев на виновника всех несчастий, то есть на Сигурда. В последующие дни Сигурд, к немалому своему изумлению, обнаружил, что Хальвдан объявил мороку форменную всеобщую войну. Тварь скоро поняла, что открытое нападение не приносит ничего, кроме пучка стрел в шкуре, и тайком бродила по округе, впустую пытаясь улучить момент и добраться до Сигурда. Сигурд был благодарен ярлу, хотя даже под страхом смерти не сказал бы об этом вслух. Йотулл тоже пытался заклинаниями загнать чудище в смертельную ловушку, но почти не преуспел. Как ни ругал Рольф Сигурда за глупость, тот продолжал вечерами приходить в одинокий дом Йотулла на склоне холма. Как ни странно, лесть и добродушное покровительство мага понемногу бледнели в глазах Сигурда, и его все больше притягивало грубоватое и беспристрастное обхождение Хальвдана. Со всеми ярл обращался одинаково, при всех обстоятельствах неуклонно требуя соблюдения дисциплины, однако никто не мог отрицать, что он справедлив до мелочей, безукоризненно щедр и куда более озабочен благополучием Хравнборга и своих подчиненных, чем собственным благом или горем. Порой хмурое лицо Хальвдана казалось Сигурду лишь маской, скрывающей какие-то жаркие чувства. И напротив, все чаще Сигурду казалось, что обходительность Йотулла скрывает нечто менее приглядное. - Не хотел бы я показаться мрачнее, чем следовало, - заговорил как-то ночью Йотулл, с угрюмым видом глядя в огонь, - но я, Сигурд, весьма и весьма опасаюсь за твою жизнь. Я никак не могу справиться с этим Гросс-Бьерном - конемедведем, а Хальвдан не разрешает мне увезти тебя в безопасное место. Он не даст тебе выскользнуть из его рук, покуда ты владеешь шкатулкой. Что бы ни хранилось в ней, Хальвдан жаждет это заполучить, и я знаю, что он ни перед чем не остановится, только бы отнять у тебя шкатулку. - Йотулл пыхнул дымком из длинной трубки и, окутанный полумраком, пристально поглядел на Сигурда. - А ты не догадываешься, что там может быть и откуда эта вещь взялась у твоей бабки? Сигурд прикрыл глаза ладонью от яркого пламени очага. - Нет, ничего не знаю. Только там должно быть что-то невероятно ценное для Хальвдана... или для Бьярнхарда. Йотулл откинулся на спинку кресла. - Верно, и ты никогда не забывай об этом... а также о том, что не должен отдавать шкатулку тому, кому не веришь всей душой. И не забывай, что случилось с Тонгуллем! Сигурду не слишком хотелось вспоминать о Тонгулле. Мысли о прошлом, о смерти Торарны неизменно приводили его в еще большее уныние. Если бы не бедствия Тонгулля и не подозрения соседей, Торарна, может, прожила бы гораздо дольше. Быть может, она успела бы рассказать Сигурду всю правду о шкатулке и ее содержимом, о том, как шкатулка попала к ней в руки из мира альвов. Сигурд мог бы отправиться к своему отцу, а не ждать, покуда тролли или альвы уволокут его невесть куда... Йотулл все еще глядел на него, сосредоточенно попыхивая трубкой. От запаха дыма Сигурда слегка затошнило. - Надеюсь, этот бесценный предмет ты хранишь в надежном месте, - заметил маг. - В случае твоей смерти... Прости, что говорю о неприятном, но об этом не следует забывать. Если ты спрятал шкатулку в соломенном тюфяке, в стропилах или под камнем очага, морок наверняка доберется до нее и отнесет своему создателю. Сигурд мгновение глядел во все глаза на Йотулла, потеряв дар речи. Если только манера прятать что-то под камнем очага не известный повсеместно образец глупости - выходит, что маг прочел его мысли? - Признаться, по-настоящему надежного места я так и не нашел, - наконец выдавил он. - Я, собственно, хотел спросить твоего совета... Микла, сидевший в другом конце комнаты, сделал вдруг быстрый жест, и Сигурд, поперхнувшись, так закашлялся, что слезы ручьем полились из глаз. Насилу он мог отдышаться, а тут еще Рольф услужливо заколотил его по спине, и у Сигурда еще сильнее перехватило дух. Микла принес ему напиться и вывел за порог подышать свежим воздухом. - Лучше тебе отправляться домой, - хмурясь, прошептал он. - Ты не помнишь, что я тебе говорил? Перепрячь шкатулку куда угодно, только сюда ее ни в коем случае не приноси! Сигурд, все еще тяжело дыша, сердито фыркнул: - Сделаю что захочу, ясно? Ты меня едва не придушил, Микла. Я тебе этого не забуду. - Да уж, сделай милость. Может, если я время от времени буду тебя придушивать, ты хоть чуточку поумнеешь. Спокойной ночи, Рольф. Я присмотрю за вами, покуда не доберетесь до дому. - Я бы мог и умереть, - все еще ворчал Сигурд, пока Рольф возился с особо сложным старым замком, который он приспособил на дверь для защиты от морока. По пятам за Рольфом он спустился по лестнице, и вдруг Рольф с испуганным воплем отпрянул и налетел на него. В едва видном отсвете краснеющих углей поднялась огромная черная тень и двинулась к ним. Сигурд бросился к двери, но она была наглухо заперта хитроумным изобретением Рольфа. - Приветствую тебя, Рольф! Да неужто ты успел так скоро позабыть меня? - скрипуче возопила, тень, разражаясь веселым хихиканьем. - А это кто с тобой? Никак скиплинг, клянусь своей душой и пуговицами! Да, недаром я так торопился - знал, что пора возвращаться. Но до чего же здесь холодно! - Адиль оживленно потер ладони, дунул на очаг, и огонь в нем затрещал, разгораясь в веселое слепящее пламя. - До чего же я рад тебя видеть, Адиль! - весело воскликнул Рольф, глядя, как старый маг придвигает кресло поближе к огню и, моргая, разглядывает Сигурда глазами старой саламандры. - Славно, что ты вернулся. Сигурда преследует морок, Микла говорит о Йотулле разные странности, а Йотулл и Хальвдан все время ссорятся. Все так переживают, что того и гляди натворят бед. А Ранхильд и вовсе невыносима. Она украла рубашку, которую вышила одна из служанок, и по дарила ее Хальвдану, якобы сама вышила, ну а я еще не решил, дать ли ей понять, что я все знаю... - Я очень рад, что вовремя вернулся, - торопливо перебил его Адиль. - Я так и чуял, что что-то неладно. Это и есть Сигурд, который возмущает спокойствие всего Хравнборга? - Он поманил Сигурда и заглянул ему в лицо, улыбаясь вполне добродушно, - однако глаза у старого мага были жесткие и блестящие, словно черные гранаты. - Ха! Я вижу, ты не слишком здесь счастлив. Неужели в Хравнборге так уж плохо? Сигурд пытался выдержать взгляд Адиля, но все же вынужден был опустить ресницы. - Да нет, здесь совсем неплохо, только мне наскучили бесконечные занятии и дневная стража. В последнее время, конечно, скуки поменьше. Морок вносит в нашу жизнь некоторое разнообразие, а то уж и не знаю, что бы я делал. - Он неловко глянул на Рольфа, опять на Адиля, который не отводил своих глаз и все так же мило улыбался. - Можно ведь попытаться бежать, - сказал он. - Ты об этом никогда не думал, дружок? - Думал, - нехотя признался Сигурд. - Йотулл как будто... а впрочем, неважно. Но ведь и вправду мне трудно оставаться в форту - морок угрожает не только мне. Уйди я, и он последует за мной, да и занятие мне найдется повеселее, чем упражняться в стрельбе из лука. Не то чтобы я хотел... - Он с трудом отвел взгляд, пытаясь сочинить какую-нибудь полуправду, чтобы скрыть истину. - Но ведь ты не сбежишь, Сигги? - укоризненно воскликнул Рольф. - Так вот о чем вы с Йотуллом болтаете, когда я не слышу! Ты ведь хотя бы не уйдешь из форта без меня? Сигурд стиснул зубы, не понимая, как он мог так легко проболтаться о тайном уговоре с Йотуллом. Было в добром старике Адиле нечто, вынуждавшее Сигурда открывать все свои мысли. Чары, вдруг подумал он и внимательно поглядел на Адиля, решив бороться с колдовством изо всех сил. - Подозреваю, что ты просто соскучился по Тонгуллю, - сказал Адиль. - А о побеге толкуешь просто так, для разговору. Возвращаться-то тебе некуда, верно, Сигурд? Сигурд вздохнул с облегчением; если Адиль думает, что он мечтает вернуться в Тонгулль, - это не вредит его замыслам. Йотулл не раз ему рассказывал о прекрасных чертогах Бьярнхарда и щедрых ярлах, которые сотнями дарят своим верным воинам золотые кольца. - Некуда, - подтвердил он вслух, - но ведь Тонгулль был моим домом больше двадцати лет, и там упокоились кости моей бабушки... - Кости, как же! - фыркнул Адиль. - У тебя в глазах блестит золото. Будь добр, Рольф, сообрази мне что-нибудь поесть и выпить - я едва не умираю от голода и жажды. Ты и представить себе не можешь, как трудно пробираться среди ярлов Бьярнхарда. Они сбились в кучу и напуганы, точно овцы, когда волки воют в окрестных горах. И самый страшный волк - Хальвдан. - Приятно слышать, - хохотнул Рольф. - Мы видели его перчатку, Адиль. Когда он направил ее на Йотулла, тот пролетел ползала. - Ну наконец-то! Этому выскочке давно уж надлежало дать хороший урок. - Адиль потер костлявые колени и придвинул ноги поближе к огню. - И по какому поводу случился этот важный спор? - Его блестящие глазки выразительно впились в Сигурда. - Из-за меня, - нехотя ответил тот. - Йотулл хотел обучать меня магии... а точнее, он хотел изловить мою врожденную Силу и укротить. То, из-за чего они, собственно говоря, и ссорились, лежит как раз у тебя под ногами... Адиль, старый шут, сними с меня свои чары, я совсем не хочу выбалтывать тебе все свои секреты! - Он почти гневно глянул на мага. Адиль вопросительно поднял брови и всплеснул руками: - Боги, да неужто ты решил, что я тебя зачаровал? Я терпеть не могу магов, которые завладевают чужими мозгами без согласия их владельцев. Если ты и рассказываешь мне свои тайны, так только потому, что сам хочешь мне их доверить. Тайны порой бывают хуже заноз - хранить их неприятно, только тогда и обрадуешься, когда извлечешь их из-под кожи. Если тебе станет лучше оттого, что покажешь мне спрятанное под камнем очага, - пожалуйста, если нет - я тебя не неволю. Сигурд опустился на колени и отвернул камень. - Я все равно собирался перепрятывать шкатулку. Похоже, каждая собака в Хравнборге уже знает, где она спрятана. - Вероятно, - согласился Адиль, выжидательно подавшись вперед и глядя, как Сигурд извлекает из-под камня шкатулку, завернутую в старую рубаху Рольфа. - Какая дивная резьба, надо же! Похоже, ее мастерили дверги. Откуда она у тебя? - Он взял шкатулку и восхищенно вертел ее в руках, вглядываясь в рисунок резьбы. - Бабушка прятала ее в сундуке и сказала мне о ней перед смертью. Только эту вещь я и взял с собой, когда покидал мир скиплингов. Я не знаю, что в шкатулке, не знаю, где взяла ее бабушка, в общем, ничего не знаю - только что Хальвдан желает заполучить шкатулку, и Бьярнхард тоже, если верить Хальвдану. - Сигурд глядел на шкатулку и вдруг подумал, что Йотулл тоже стремится завладеть ею, судя по его предложению, сделанному этой ночью. - Хальвдан, на мой взгляд, правдив, - сказал Адиль. - Я учил его честности и прямоте и когда он был еще ребенком, и после. Нелегкая жизнь сделала его мрачным и даже грубым, но зато он честен. Он ведь мог бы и просто отнять у тебя шкатулку. Сигурд потряс головой и нахмурился. - Она моя. Я получил ее в наследство от бабушки. Что бы ни было там, внутри, я это никому не отдам. Мне нужно лишь одно - открыть ее и узнать, что же такое я унаследовал, из-за чего весь мир альвов стоит вверх тормашками. Адиль вертел в руках шкатулку, внимательно ее разглядывая. - Ты не сможешь открыть ее без особого ключа. Эта шкатулка - творение магии двергов, и сломать ее тоже невозможно. Придется тебе потолковать со старым весельчаком, который сработал ее, - Бергтором из Свартафелла. - Он поднял шкатулку и многозначительно постучал пальцем по рунической подписи на дне. - Бергтор из Свартафелла! Ты думаешь, мы сможем найти его? Столько лет прошло! - Волнуясь, Сигурд схватил шкатулку и вгляделся в подпись. Прежде эти несколько рун не казались ему столь важными. - Куда же он денется? - недоуменно взглянул на него Адиль. - Свартафелл - его дом. - А если он уже умер? Бабушка владела шкатулкой по меньшей мере двадцать лет. Адиль улыбнулся и разгладил бороду, чтобы котенок мог уютно свернуться на привычном месте. - Двадцать лет для гнома - пустяк. Впрочем, мы ведь не знаем, долго ли была эта шкатулка во владении твоей семьи... Сигурд задумался. - Бабушка говорила, что шкатулка принадлежала моей матери, Асхильд, так что это не родовая реликвия... Адиль опрокинул кружку, в которую наливал чай, и облил кипятком себя и котенка. Дрожащей рукой он отставил чайник. - Что же я натворил! Зрение у меня совсем не то, что прежде. Ах, бедняжка Миссу, нет мне прощенья! - Он мельком заглянул под стол, куда удрал ошпаренный котенок, затем довольно нетвердо поднялся. - Знаешь, Рольф, пока ты приготовишь еще чаю и поджаришь хлеба, я, пожалуй, загляну к Хальвдану. Давненько я не баловал его своим присутствием. Дня него-то, конечно, не так уж и давно - мы ведь всегда горячо спорим о чем угодно, хотя и относимся друг к другу с величайшим почтением. Осмелюсь полагать, что в делах у него полная неразбериха - меня-то здесь не было, чтобы помочь ему советом. Он, верно... гм, рассудок у меня затуманился. Я скоро вернусь. Сигурд встал, подал Адилю посох, который тот рассеянно нашаривал рукой. - Расскажи ему о Бергторе, Адиль, и намекни, что его можно бы разыскать. Адиль уже пробирался к двери, спотыкаясь о седла, дротики и кресла. - Что? Ах, да. Свартатор из Бергфелла! Обязательно расскажу, будь уверен. - Он завозился у двери, гневно кляня на все лады хитроумный Рольфов замок. Рольф было метнулся к нему, чтобы объяснить хитрости своего изобретения, но опоздал - маг уже жахнул по двери молнией. Осколки обжигающего металла дождем осыпали Рольфа, и клубы едкого черного дыма совершенно заглушили его возмущенные вопли. Дым окутал Адиля с головы до ног, и маг размахивал посохом, пытаясь разогнать его. - Совершенно ненадежный замок, Рольф! Избавься от него поскорее! - раздраженно бросил он и исчез. Разобиженный Рольф занялся тем, что пытался - без особого успеха - разгрести груды рухляди, громоздившейся вокруг кровати Адиля. Сигурд так и сидел, разглядывая шкатулку и с новым интересом читая и перечитывая руническую надпись на дне. - Никогда бы не мог подумать, что эта цепочка рун может оказаться ключом к моей загадке! Знаешь, я уверен, что, когда сумею открыть шкатулку, узнаю, кто мой отец. Верно, он был важной особой, если владел чем-то настолько ценным, что и по сей день этим жаждет завладеть столько народу. Не будет мне покоя, пока не открою этой тайны! Рольф бросил свое никчемное занятие и подошел взглянуть на шкатулку, даже потянулся к ней, но тут же поспешно отдернул руку. - У этих резных фигурок точно у всех боли в животе, - заметил он. - Не нравятся мне их взгляды. Честно говоря, мне и сама шкатулка не по душе. У меня от нее ужасное ощущение, Сигги. - Живот болит? - ухмыльнулся Сигурд. - Нет же, чудак! Просто нехорошо. Обрати внимание - это, может быть, единственный случай, когда ты видишь меня серьезным. Нам, альвам, свойственно предчувствовать будущее. - Рольф глянул на шкатулку и покачал головой. - Знаешь, Сигги, боюсь, ты будешь не очень-то счастлив, когда наконец откроешь ее. Сигурд тоже посмотрел на шкатулку и ощутил холодную дрожь в желудке. - Чепуха, - сказал он одновременно и себе и Рольфу. - Больше всего на свете я хочу увидеть, что лежит в шкатулке, и неважно, ответит это на мои вопросы или нет. Может, я никогда не узнаю, кто мой отец... может, так оно и лучше, - добавил он с деланной шутливостью, однако Рольф даже не улыбнулся. - Положи ее назад под камень, - сказал он. - Я попрошу Адиля, чтобы наложил чары на камень, и тогда сорок мужчин не смогут поднять его с места. Кстати, как тебе понравился старина Адиль? - Его не обманешь, - медленно проговорил Сигурд. - И он тоже никого не пытается обмануть. Когда Адиль вернулся, Рольф и Сигурд ждали его у очага. Они пододвинули его кресло к самому огню, а его войлочные туфли так нагрели, что едва не спалили. Старый маг довольно жмурился, сунув натруженные ноги в туфли и приняв у Рольфа кружку обжигающего чаю. Сигурд терпел, сколько мог из вежливости, затем не выдержал: - Ну? Что сказал Хальвдан о нашей идее отправиться на поиски Бергтора? Адиль заметно помрачнел. - Отнюдь не восторгался. По правде говоря, он и слышать об этом не хотел. Ты уж прости, Сигурд, не оправдал я твоих надежд. - А я, признаться, и не слишком удивлен, - язвительно отозвался Сигурд. - Хальвдан ни на миг не выпустит из-под своей власти эту шкатулку - слишком он стремится заполучить ее. Он наслал на меня морока, чтобы убить меня, точно так, как насланные им тролли и мороки преследовали и убивали жителей Тонгулля. Он держит меня здесь почти что пленником и только ждет случая расправиться со мной и завладеть шкатулкой. Я с самого начала знал, что он не желает мне добра! Бабушка предостерегала меня против ярла, моего врага, а она мне никогда не лгала. - Вероятно, - согласился Адиль, изогнув одну бровь. - Однако она не сказала тебе всего, что должна была сказать, и отсюда все наши беды. Ты уверен, что она имела в виду именно Хальвдана? Ярлов множество, и льесальвов, и доккальвов. Сигурд упрямо помотал головой: - Нет, это может быть только Хальвдан. Он был в Тонгулле, он держит меня в плену и насылает на меня мороков, и других доказательств мне не нужно - этого вполне достаточно. Адиль тяжело вздохнул и обеими ладонями потер виски. - Поговорим об этом как-нибудь после. Сейчас я слишком устал. Рольф тоже клевал носом и вовсю зевал. - Ну тогда, Адиль, спокойной ночи. Ты, верно, будешь рад узнать, что вернулся в Хравнборг как раз перед днем рождения Ранхильд. - В самом деле? Что же ты подаришь ей, бутыль уксуса или ожерелье из иголок? Ты ведь все еще обожаешь ее, верно? - с усмешкой спросил Адиль. Рольф зло ухмыльнулся: - О да, еще пуще прежнего! Мы с Сигги приготовили ей замечательный подарок. Веселья будет - обхохочешься!.. - Точь-в-точь как от морока, - мрачно пробормотал Сигурд. Его угрюмое настроение продолжалось несколько дней, и только предвкушение подарка, который готовил Йотулл для Ранхильд, немного развлекало Сигурда. За день до ее дня рождения в форт прибыл караван из другого горного форта, доставил съестные припасы и дюжину новых лошадей, в чем особенно нуждались всадники. Рольф только вздыхал, алчно пожирая их глазами: - Спорим на что угодно, они не достанутся такой мелюзге, как мы с тобой. Счастье еще, если мне дадут конягу хоть наполовину так заезженную, как моя нынешняя кляча. Лучшие кони лучшим воинам - ничего не поделаешь, таков закон. - Он опять испустил тяжкий вздох. - Знал бы ты, какие у нас были прекрасные табуны, пока не появился Бьярнхард! - У тебя хотя бы есть свой собственный скакун, - отозвался Сигурд, с грустью вспоминая своего крепкого пегого конька, доставшегося троллям. - Я бы с радостью проехался верхом. Тебе, должно быть, не меньше, чем мне, обрыдло сидеть безвылазно в форте, а ведь это все из-за меня. Ты бы должен ненавидеть меня, Рольф. - Чушь какая! - откликнулся тот. - Ты с лихвой возместишь мне потраченное время, если поможешь усмирить Ранхильд. Завтра, кстати, и день рождения. Интересно, что придумал для нее Йотулл? Начали распределять новых коней, разумно и по справедливости: лучшие попали к самым достойным воинам, а самых слабых и старых освободили от воинской повинности, отправив либо на заслуженный отдых, либо на откорм - на случай нехватки съестного. Появление новых лошадей вызвало в конюшне много смеха и шуток, а заодно и стонов и жалоб. Рольф с радостью узнал, что ему выделили другого скакуна, но тут же выяснилось, что достался ему зверь, Знаменитый привычкой сбрасывать с седла седока и в одиночку гордой рысью возвращаться в форт. Он терпеть не мог носить на себе всадника, а потому изо всех сил пытался отбиться от такой чести, немилосердно кусаясь, лягаясь и брыкаясь, с чего и начинался каждый разъезд с его участием. Упрямец стал знаменит во всем Хравнборге и все время переходил от одного всадника к другому. Был он некрасив и не слишком быстр, зато время было над ним не властно. Должно быть, злобный нрав прибавлял ему живучести. Рольф тотчас же стал мишенью для добродушных насмешек, что отнюдь не уменьшало его жалости к себе. Его прежнюю клячу отправили на пастбище, и Сигурд проводил ее тоскливым взглядом, думая о том, что она могла бы пронести его на себе хотя бы часть пути до Хравнборга. От мрачных размышлений его отвлек голос Хальвдана, выкрикнувший его имя. - Сигурд-скиплинг, подойди сюда и возьми своего коня! - прокричал Хальвдан, легко перекрывая многоголосый шум. Сигурд протиснулся к нему через толкотню и сумятицу, едва веря собственному счастью. Хальвдан поднял глаза от списка лошадей и всадников и указал на крупного мышастого скакуна. - Он твой, и ты должен за него отвечать и смотреть за ним. Расспроси старшего конюха, что надо делать. Я хочу взять тебя в дневной разъезд около форта с дюжиной юнцов, которые только начинают обучение. Рольф пойдет с тобой, а командовать вами будет старый Боргиль. Он слишком хороший воин, чтобы прозябать в праздности, только он плохо видит в темноте, так что ночные рейды не для него. Надеюсь, тебе по душе это назначение? - Хальвдан, слегка хмурясь, взглянул на Сигурда. - Конечно, - отвечал Сигурд, который был вне себя от счастья, только не хотел этого показывать. - Начнем прямо сегодня? Хальвдан махнул рукой в сторону Боргиля, который распределял среди юношей самых дряхлых кляч. - Почему бы и нет? Поговори с Боргилем. Боргиль не возражал. Сигурду он тотчас понравился. Это был высокий и худой старый альв с висячими серебристо-серыми усами, которыми он крайне гордился. Они придавали Боргилю достоинства и осанки, когда он командовал своим шумным маловозрастным отрядом. Говорил он тихо и оставался спокоен при самых раздражающих обстоятельствах. Мальчишки сыпались со спин скакунов как горох, кони взвивались на дыбы и отказывались подчиняться седокам. Седел не было ни у кого, кроме Боргиля, Рольфа и Сигурда - ему Рольф отдал свое старое седло, которое и седлом-то назвать было неловко: так, тряпица, готовая в любую минуту развалиться на куски. И все же Сигурд никогда еще не чувствовал себя в Хравнборге таким счастливым. Ему досталась славная кобылка, пожилая и смирная, но охотно пускавшаяся в галоп - конечно, не слишком быстро, но у других юношей кони оказались намного хуже. Почти все седоки не раз свалились наземь, многих кони понесли, но никто не потерял задора. Когда они возвращались в форт, навстречу выезжал ночной разъезд, хорошо снаряженный и на лучших конях, - сравнение было настолько не в пользу разношерстной компании Боргиля, что вызвало здоровый смех у всех зрителей. Сигурд едва не сгорел от стыда, увидав, что Ранхильд, стоя у дверей большого дома, хохочет над ними вовсю, и лишь мрачно понадеялся, что Йотулл приготовил ей в высшей степени неприятный подарок. Йотулл появился после заката в канун дня рождения Ранхильд - как раз когда уехал разъезд Хальвдана. Острым наконечником посоха постучал он в низкую дверь старого донжона. - Выходите! - крикнул он, когда Рольф открыл. - Подарок прибыл. Скоро слух о кое-чем необычном дойдет до ушей Ранхильд, так что поторопитесь, если хотите опередить ее. Идите в конюшню, где Ранхильд держит свою лошаденку. Адиль широко распахнул дверь и встал перед Йотулл ом. - Надеюсь, Йотулл, ты не замыслил никакой пакости? - предостерегающе проговорил он. - Это всего лишь шутка! - поспешно вмешался Сигурд. - Это я попросил Йотулла нам помочь. Право, Адиль, беспокоиться не о чем. Пойдемте, глянем на подарок. - Я-то уж точно пойду, - отозвался Адиль, беря посох. - Нужды в этом нет, - заверил Йотулл, снисходительно улыбаясь. - Да и вряд ли ты выдержишь дорогу к конюшне. Судя по всему, колени у тебя теперь слабоваты. Адиль поднял посох. - Ну так избавимся от колен! Когда ты поймешь и запомнишь, Йотулл, что тело мага всего лишь бренная оболочка его духа? Он пробормотал несколько слов и исчез в слепящей вспышке света, а миг спустя возник уже в виде небольшого сокола. Птица качнула головой вверх и вниз, чтобы лучше их видеть, - при этом взгляд у нее был весьма смышленый - и почистила клюв о косяк, на котором восседала. Затем сокол, пронзительно свистнув, расправил крылья и полетел к конюшням. 6 Добравшись до конюшни, они обнаружили, что Адиль уже удобно устроился в кресле, которое любезно принес ему старший конюх, и потягивает из кубка что-то ароматное и горячее. - Я уже видел, - приветствовал он их, - и мне это совсем не нравится. - Он кивнул на ближайший денник, откуда выглядывала лошадиная морда, принюхиваясь к новоприбывшим. Это был стройный и изящный конь, весь белый, с большими темными глазами и острыми чуткими ушами. Сигурд потрепал его по шее, вне себя от восхищения и зависти. - Он чересчур хорош для Ранхильд, - сказал он. - Лучше подарить ей клячу наподобие Рольфовой. Йотулл снисходительно хохотнул и смахнул с носка сапога соломинку. - О нет, этот скакун в самый раз для Ранхильд. Знай ты хоть немного его привычки, ты бы тотчас со мной согласился. Адиль фыркнул: - Я знаю, что такое этот конь, и ваш замысел мне совсем не по душе. Я намерен положить конец этому заговору и сделаю это единым словом. - Он поднялся и вперил в Йотулла сердитый взгляд - так ястреб-перепелятник зло шипит и щелкает клювом на орла. - Да нет же, все будет замечательно! - жизнерадостно воскликнул Рольф. - Завтра в честь великого праздника будут устроены всякие состязания - скачки, поединки и тому подобное. Ранхильд, само собой, возгордится своим новым конем - он ведь явно самый красивый и быстрый в форте, а доброму воину от него будет мало проку. В самый разгар празднеств один из нас подъедет к ней и шепнет словечко на ушко этому красавцу - а тот помчится прочь стрелой, прямо к ближайшему пруду и плюхнется туда у всех на глазах. Все промокнет насквозь - новая сбруя, праздничная одежда, а главное - сама Ранхильд и ее нахальный носик, который она задирает так высоко! После такого унижения она месяц никому не покажется на глаза. Ты же знаешь, Адиль, как она похваляется своим умением управляться с лошадьми. Я вот только не знаю, куда бы ее окунуть - в лошадиную запруду или в озеро на краю долины. В запруде полно ила и пиявок, так что, может быть, в конце концов остановиться на ней? Сигурд настороженно поглядывал на своих приятелей и помалкивал, не желая глупыми вопросами выдать свое невежество. Адиль тотчас же уловил выражение его лица и пояснил: - Это не простой конь, а никур, злобное чудовище в лошадиной шкуре. Он кажется кротким и ласковым, охотно несет на себе всадника, но стоит назвать его по имени, и он опрометью поскачет прочь, чтобы окунуться в ближайшем водоеме. Известны случаи, когда такие твари подминали седоков и топили. Вообрази, как вы будете объясняться с Хальвданом, если что-то подобное приключится с Ранхильд. - Да ведь мы позаботимся, чтобы с ней ничего не случилось. Промокнет - вот и все, - добродушно заверил его Рольф. - Сигги и я будем держаться поблизости, чтобы первыми над ней посмеяться. Может быть, мы будем участвовать в скачках к озеру, чтобы назвать нужное слово, когда она доскачет до воды. Адиль решительно покачал головой: - Слишком опасно все это. - Да ведь там будет половина форта, и ее сразу выволокут на сушу, - не сдавался Рольф. - Да и озеро совсем неглубокое. Если хочешь, мы с Сигги будем ждать там, чтобы выкрикнуть имя коня и сразу прыгнуть за ней, если понадобится. Лично я предпочел бы, чтобы она немного поплавала, наглоталась водички и как следует промокла. - Как только утром вернется Хальвдан, я поговорю с ним об этом, - резко, почти враждебно бросил Адиль Йотуллу. - Это все твои штучки, и я предчувствую, что дело обернется бедой. Йотулл лишь пожал плечами и повернулся, чтобы уйти. - Я вижу, тебя не переубедишь. Поступай как знаешь, Адиль. На мгновение он встретился взглядом с Сигурдом, и тот вдруг ощутил странную уверенность, что Йотулл не намерен смиряться со вмешательством Адиля. В эту минуту к конюшне подошла Ранхильд в сопровождении целой толпы альвов - она явилась лично убедиться, что ее ожидает какой-то особенный подарок Хальвдана. Даже не глянув на Рольфа и Сигурда, она бросилась к коню, и альвы, столпившиеся за ее спиной, чтобы не упустить такое зрелище, совершенно оттеснили Адиля - он никак не мог предостеречь ее. Рольф пришел на помощь к Адилю, боясь, как бы в толчее не переломали его старческие кости. Старый маг был так сутул и мал ростом, что его могли ненароком придавить и даже не заметить. Он упрямо надвинул шляпу ниже на лоб, протискиваясь в толпе рослых альвов, и почти уже добрался до Ранхильд, когда вдруг Сигурд увидел, что старик согнулся в три погибели, судорожно хватаясь за спину. Рольф тотчас это заметил и, протолкавшись между альвов, подхватил старца и бережно опустил на охапку соломы, не дав ему свалиться на пол. - Проклятая спина!.. - прокряхтел Адиль, серея от боли. - Боюсь, Рольф, придется тебе нести меня домой. И лечиться предстоит не один день. Я и пальцем не могу шевельнуть. - Часто у тебя бывают такие приступы, Адиль? - спросил Сигурд, все еще косясь на порог конюшни: ему чудилось, что секунду назад он увидел притаившегося в тени Йотулла, который делал движения, весьма похожие на заклинательные пассы. Сигурд едва не сказал об этом Адилю, но, поразмыслив немного, все же промолчал - сказать означало бы сплетничать об Йотулле, а тому бы это наверняка не понравилось. - Всегда не вовремя накатывают... - проворчал Адиль, пока Сигурд и Рольф укладывали его на широкую доску, чтобы отнести домой. - Точно дюжину кинжалов воткнули в поясницу... Проклятье, я ничего не смогу сделать с никуром, которого вы подсунули Ранхильд вместо нормальной лошади. Ох, Рольф, если ты меня хоть немножко любишь, не следовало тебе поручать Йотуллу эту проказу. Но я вижу, ты желаешь повеселиться, несмотря ни на что. Если случится беда, не говори потом, что я тебя не предупреждал! - Не случится никакой беды, - успокаивал старика Рольф, пока они спускали доску с Адилем, головой вперед, по крутым ступенькам в подвал. - Мне только жаль, что ты пропустишь такую потеху. Сигурд упорно молчал, пока пробовали снадобье за снадобьем - травы, от которых слезились глаза, едкие мази и горячие припарки, которые, казалось, вот-вот испекут старого мага живьем. Когда ни одно средство не помогло и Адиль пришел в совершенную ярость, Сигурд как бы между прочим заметил, что причиной недомогания могут быть чары. - Ну конечно! - вскричал Адиль. - Как это я сам не догадался? Бегите за Миклой, сейчас же! Только Йотулла не зовите - не хочу, чтобы он шатался поблизости. Микла, появившись в подвале, был серьезнее обычного. Не говоря ни слова, он принялся за заклинания, то и дело с неудовольствием поглядывая на Рольфа и Сигурда. - Очень сложные чары, - вздохнув, наконец признался он. - Нужно много времени, чтобы снять их, а Йотулл вряд ли меня отпустит надолго - особенно когда ему выгодно, чтобы Адиль подольше оставался беспомощным. - Всему виной этот злосчастный никур, - простонал Адиль. - Йотулл не даст мне убрать его, покуда тварь не причинила беды. - Мне тоже этот замысел совсем не по нраву, - согласился Микла, опять строго глянув на Рольфа и Сигурда. - Я-то постараюсь следить за событиями, но вряд ли кто-нибудь из нас сумеет что-то сделать, если уж в дело вмешался Йотулл. Знаешь, Сигурд, не следовало тебе просить у него помощи в этом дурацком заговоре. - Вовсе он не дурацкий! - огрызнулся Сигурд скорее со злостью, чем с убежденностью, - надо же ему было как-то защищаться! - Рольф считал, что это совсем неплохая идея. И он, между прочим, не старается во всем обвинять меня, когда даже еще ничего не случилось. Микла спрятал в суму свои магические инструменты. - Адиль, я вернусь, когда смогу продолжить лечение. И найду кого-нибудь, кто мог бы посидеть с тобой, пока не встанешь на ноги. Завтра, наверно, тебе будет одиноко - почти все сбегутся смотреть на скачки. - В последний раз сурово глянув на Сигурда и Рольфа, он ушел и плотно прикрыл за собой дверь. Позднее, когда Адиль то ли спал, то ли путешествовал где-то в облике своей фюльгьи - маленького сокола, - Сигурд спросил у Рольфа: - Ты не боишься, что завтра с Ранхильд случится что-то плохое? Может, мне и вправду не следовало просить совета у Йотулла? - Ну, по правде говоря, мне немного не по себе. Однако я говорю себе, что Йотулл не сделает ничего ужасного, или он отпугнет тебя и навсегда потеряет свое на тебя влияние. - Меня, отпугнет? Ха! - Сигурд помолчал немного, упорно глядя на угли в очаге. - С чего бы мне его бояться? И о каком влиянии ты говоришь? - Когда просишь у кого-то одолжения, он тоже кое-что может попросить в ответ, - сонным голосом пояснил Рольф. Сигурд надолго задумался и наконец подал голос: - Что же, по-твоему, он мог бы у меня попросить? - Его взгляд остановился на камне очага, под которым все еще была спрятана шкатулка. - А, Рольф? Ты спишь? Рольф действительно спал, и Сигурд остался наедине со своими тревожными мыслями, а в комнате между тем становилось все темнее и холоднее - ночь вступала в свои права. Утром, еще до рассвета, начались приготовления к скачкам и состязаниям в честь дня рождения Ранхильд. Разношерстный отряд юнцов Боргиля задумал большое представление, скачки с эстафетой и демонстрацию своего весьма несовершенного искусства верховой езды - по мнению Рольфа и Сигурда, это предприятие обещало стать на празднике самым смешным. Другие разъезды замышляли показать прыжки через препятствия и покрасоваться прочими своими талантами, а также устроить шутливое сражение. В каждом случае были подготовлены награды - и для лучших, и для худших, потому что альвам свойственно относиться к побежденным почти с тем же восторгом, что и к победителям. Завершением праздника будут скачки, сначала - среди самых неумелых наездников, включая женщин и девушек форта. Ранхильд с презрением отказалась от этой части состязаний. Она не считала достойным для себя ни одно состязание, кроме самого последнего, - в нем должны были участвовать лучшие наездники форта, четверо командиров разъездов и еще несколько воинов, чьи кони могли сравняться быстротой с их скакунами. Первым в этом состязании был бы, несомненно, Хальвданов огромный жеребец стального серого цвета - если б только Хальвдан успел вернуться из рейда пораньше, чтобы дать коню отдохнуть до начала скачек на закате. В суматошном круговороте дня Сигурд гораздо чаще вспоминал Йотулла, а не Адиля, хотя Микла и сказал ему, что Йотулл не намерен появляться на празднике. Все же ему удалось отвлечься от мрачных мыслей и даже выиграть награду за прыжки - в этом состязании награждали каждого, кто во время скачки ни разу не вылетел из седла. К полудню, когда в состязаниях был устроен перерыв и началось грандиозное пиршество, надежда увидеть на скачках Хальвданова серого изрядно потускнела. Разъезд Хальвдана до сих пор не вернулся, и самые мрачно настроенные альвы начали уже беспокоиться. Впрочем, такие задержки были не в новинку, так что веселого духа празднества это не понизило, тем более что в достатке было эля, чтобы пить за здоровье Ранхильд. Ей исполнилось двадцать - самый подходящий возраст, чтобы избрать себе супруга; однако Ранхильд уже не первый год усердно заверяла всех и каждого, что в Хравнборге не найдется мужчины, достойного стать ее избранником. Наконец пришли к концу дурашливые состязания, и лучшие наездники проезжали по кругу, чтобы разогреть коней перед решающими скачками. Ранхильд была в роскошном красном одеянии, обильно покрытом вышивкой от высокого ворота короткой куртки до изящных отворотов сапог из оленьей кожи. Белый конь-никур приплясывал под ней, развевая длинный хвост; грива его струилась на ветру, точно морская пена. Когда солнце начало опускаться к горизонту, наездники заняли места в начале скакового круга, а Рольф и Сигурд понеслись к небольшому озеру, которое огибала тропа. На берегу, почти вырастая из самой воды, высился утес, и как раз по нему пролегал путь скачек. Никто больше не захотел выезжать так далеко из форта. День угасал, удлинялись тени, порывистый ветер становился все холоднее, и Сигурд вдруг осознал, что они совсем одни. Темная вода озера казалась ледяной, и он никак не мог разглядеть дна. - Едут, едут! - хихикнул Рольф, прятавшийся за валунами неподалеку от подножия утеса. - А за ними половина форта. И на глазах у всех она позорно плюхнется в воду! Копыта коней стучали по камням, и Ранхильд намного опередила соперников. Всадники отражались в темной воде под утесом. Далеко позади скакали жители форта, криками подбадривая своих любимцев. Сигурд вдруг увидел, как белый никур замотал головой, попятился и заметался так, что усмирить его было невозможно. Прочие кони сбились с двух сторон, едва избежав опасного столкновения. С другого берега озера донеслись тревожные крики - там собрались зрители, которые хотели видеть, как наездники проскачут вдоль воды. Никур взвился на дыбы, бросаясь из стороны в сторону, и Ранхильд никак не удавалось его усмирить. Рольф и Сигурд, спотыкаясь, спешили из своих укрытий в валунах на помощь к Ранхильд. Падение с утеса грозило бедой - из воды у его подножия торчали острые черные камни, о которые могли разбиться и конь, и всадник. Они подбежали к Ранхильд, увертываясь от кованых копыт никура, и попытались поймать его за узду. Отдуваясь и сыпля ругательствами, Сигурд вдруг различил едва слышный зов. "Никур, никур!" - звал голос, а тварь с удвоенной силой порывалась спрыгнуть с утеса. Сигурд схватил коня за ухо и дернул изо всей силы - так укрощали непослушных коней; но никур лишь взвился в последнем прыжке, увлекая с собой Сигурда. Ранхильд пронзительно закричала - они падали вниз, к камням, торчащим из воды. Миг спустя черная вода сомкнулась над головой Сигурда. Чудом ему удалось в падении миновать камни. Вынырнув на поверхность, он увидел Ранхильд - она пыталась уцепиться за впадинку в камне. Берег здесь был так крут, что вскарабкаться на него не было никакой возможности, и бурлящая вода безжалостно сводила на нет все их попытки спастись. Сигурд подтолкнул Ранхильд к месту, где можно было продержаться, пока не прибудет помощь. Рольф на вершине утеса кричал во все горло, призывая подмогу, но, насколько мог судить Сигурд, без длинной веревки здесь трудно было что-нибудь сделать. - Так хо-олодно! - Зубы у Ранхильд дробно стучали. - Я больше не могу держаться! - Ее пальцы посинели от ледяной воды и кровоточили, содранные в попытках уцепиться за камень. - Видишь где-нибудь моего коня или он утонул? Сигурд рискнул быстро оглянуться, но коня не увидел - лишь сильнее вздымались гонимые ветром волны, и солнце раньше времени гасло, опускаясь в непроницаемо-черную тучу. Очень скоро те, кто придет им на помощь, даже не смогут разглядеть их в воде. - Есть о чем беспокоиться и без этой проклятой твари! - бросил Сигурд, надеясь, что голос не выдаст его страха. Он замерз, израненные пальцы нещадно ныли. Однако во что бы то ни стало нужно было помешать Ранхильд соскользнуть в воду. Нет времени гадать, кому принадлежит голос, который в скалах над озером звал никура, - но одно воспоминание об этом зове пробуждало в душе Сигурда черные предчувствия. Он глянул вверх, где альвы что-то ободряюще им кричали, а кое-кто пытался спуститься вниз по отвесному склону, рискуя переломать руки, а то и шею. За веревками в форт уже послали. С каждой минутой темнело. - Что это? - вскрикнула вдруг Ранхильд. - Там, в воде, под нами... Похоже, мой конь, бедняжка, наконец всплывает на поверхность. Сигурд оглянулся. В самом деле из воды показалась узкая морда коня с еще открытыми глазами, бледная грива колыхалась на воде. Миг спустя он увидел неподалеку еще две головы и извивающуюся груду чешуйчатых шей и щупалец. Ранхильд тоже увидела чудище и, пронзительно завизжав, прыгнула с камня, на котором они стояли, в воду и, барахтаясь, поплыла к другому камню, дальше от берега. Сигурд поплыл следом, едва двигаясь, - промокшая одежда и секира у пояса тянули его на дно не хуже якоря. Он нагнал Ранхильд и схватил ее сзади за куртку - тяжелое одеяние мешало девушке удержаться на плаву. Ранхильд билась и царапалась в ужасе, захлебываясь водой, но Сигурд крепко держал ее, понимая, что в панике она способна утопить их обоих. Доплыв до камня, он оглянулся на морока. Тот плавал кругами, держась между ними и их спасателями. Одна голова высунулась из воды и оскалила клыки, жутко зарычав, - Ранхильд завизжала, вжимаясь в камень и, против своей воли, не могла отвести взгляда от чудовища. С булькающим хохотком морок подплывал все ближе, и три пары его глаз водянисто блестели над темной гладью озера. - Ему нужен я, а не ты, - прохрипел Сигурд, обнажая секиру. - Проберись на другую сторону и скройся из виду, ясно? Может, я смогу удержать его поодаль, если у меня будет твердая почва под ногами. - Его ноги нашарили скользкий уступ, и он перехватил секиру обеими руками, но, увы, противник оставался пока страшной глыбой в темной воде. - Глупости! - всхлипывая, возразила Ранхильд. - Он не успокоится, пока не убьет нас обоих. Я не хочу остаться здесь одна, так что пускай он прикончит меня первой. Не могу видеть это... - Она взвизгнула от ужаса - скользкое щупальце хлестнуло ее по плечу и задело лицо. Сигурд и Ранхильд из последних сил бросились к другому камню, и Сигурду даже показалось, что он коснулся ногами дна. Рольф, помнится, говорил, что озеро не глубже лошадиной запруды, - кроме мест вокруг утесов. Так что у морока было в достатке глубокой воды, чтобы беспрепятственно продвигаться по озеру. Тварь гнала их от камня к камню, с каждым разом все дальше от спасателей. Уже вокруг всего озера горели костры, и в форте кричали до хрипоты, так что вряд ли там расслышали бы крики с озера. Наконец Сигурд и Ранхильд добрались до последнего валуна. Дальше отступать было некуда. Сигурду удалось выволочь Ранхильд из воды на отлогую вершину камня, и девушка цеплялась за каждую трещину, тихо постанывая всякий раз, как соскальзывала еще немного вниз. Глаза морока горели во тьме, устремленные к тому месту, где притаились его жертвы. Сигурд одной рукой держался за какой-то скользкий выступ, а другой сжимал секиру. Когда первая голова оказалась в пределах досягаемости, он изо всех сил швырнул в нее секиру. Морок с ужасным ревом взвился, наполовину вынырнув из воды, щупальца извивались и корчились, точно змеи, поблескивая в кровавых отсветах последних солнечных лучей. Тварь торжествовала победу и ярилась, вспенивая воду и утробно рыча, - и вдруг темноту прорезала стрела огня и, шипя, вонзилась в одну из трех шей. С пронзительным воплем морок нырнул, пытаясь погасить огонь, но пламя обратилось в раскаленный уголь, въедавшийся в плоть чудовища. - Хальвдан! - прокричал Сигурд в ветер и тьму. Он постоянно вспоминал ярла и его чудесную перчатку с тех самых пор, как морок принялся гонять их от камня к камню. Словно отвечая на его зов, бледное сияние очертило на берегу озера силуэт всадника на коне. Конь прыгнул в озеро - вода была ему по грудь - и двинулся вперед, разрезая волны, точно нос корабля, и несколько раз почти выпрыгивал из воды в мощных фонтанах брызг - стало казаться, что всадник и конь летят над водой. Всадник крутил над головой секиру сверкающим кругом и, прянув почти в самую гущу спутанных змеевидных щупалец, с убийственной меткостью метнул оружие. Морок с яростным ревом втянул в себя секиру и отступил, попытавшись напоследок хлестнуть щупальцем Хальвдана, - тот мечом легко отразил удар. Да, это был Хальвдан - Сигурд признал его по перчатке, которая колдовски светилась на правой руке. Морок отступил далеко, зловещими стонами отмечая свои раны и щелкая тремя рядами зубов. Конь Хальвдана не слишком устойчиво стоял на подводном камне, а его седок глядел на горящие во тьме глаза чудовища. - Теперь он больше не нападет, - сказал Хальвдан. - Он испробовал на себе силу перчатки; боюсь только, что храбрость очень скоро к нему вернется. Усади Ранхильд в седло и сам сядь позади нее. Когда доберешься до берега, пошли за мной Атли. Он храбрый и славный конь, но троих зараз не вынесет. Сигурд поднял Ранхильд в седло, но сам взбираться на коня не спешил. - Только трус, - сказал он, - оставит другого посреди озера лицом к лицу с мороком. Я могу поплыть, держась за хвост или стремя. - Нет, я приказываю тебе - возьми Ранхильд и уходи. - Ни за что, - стуча зубами, ответил Сигурд. - Я сам доплыву до берега. Посмотри на Ранхильд - она замерзла до костей. Нельзя тратить время на споры. Хальвдан глянул на девушку, которая покачивалась в седле, уткнувшись лицом в гриву коня. - Ты прав. Но все же ты сядешь в седло, а я поплыву. Ты и так сегодня довольно наплавался. Обратное путешествие оказалось куда медленнее. Конь Атли просто плыл, а не летел над водой. Хальвдан держался за стремя и все время осторожно оглядывался. Позади, в тишине озера, мягко всплескивала и шипела вода - что-то большое плыло следом за ними. Морок не решился напасть еще раз. Они благополучно добрались до берега, где их ожидали альвы с охапкой сухих одеял и горячим пряным вином. Ранхильд, почти потерявшую сознание, закутали с ног до головы, и тогда Сигурд позволил кому-то набросить на его плечи плащ, но настойчиво требовал, чтобы девушку немедля доставили в форт, и довольно самонадеянно предлагал для этой цели Хальвданова Атли, поскольку знал, что никто не сравнится с этим конем в быстроте. Он не успокоился, покуда не передал Ранхильд с рук на руки ее служанкам, которые, уж верно, поставят форт на уши, но вдохнут жизнь в ее бледное холодное личико. Сигурд ушел в зал и стоял там у жарко горящего очага; пар валил от его сырой одежды, но он наотрез отказывался переодеться в сухое и начисто отвергал все предложения что-то съесть и выпить, дабы согреться. Физические неудобства были сущим пустяком в сравнении с той бурей ярости, которая бушевала в его мыслях. Вошел Хальвдан и, не говоря ни слова, прошел мимо Сигурда, чтобы поскорее узнать, как дела у Ранхильд. Скоро он вернулся, уже сменив одежду, и категорически велел Сигурду переодеться в сухое, пока он не подхватил горячку. - Никуда я не пойду, пока не услышу, что Ранхильд вне опасности! - строптиво ответил Сигурд, не обращая внимания на дружеское беспокойство столпившихся в зале воинов. Хальвдан нахмурился. - Что ж, если тебе так угодно глупить, можешь исходить паром возле моего очага - там все вести о ней дойдут до тебя достаточно быстро. Она замерзла, ее знобит, но хуже всего, я думаю, потрясение от страха. - Он поманил Сигурда за собой, и тот молча пошел следом, снова отказавшись от еды, питья и сухой одежды. Хальвдан сел в кресле у огня и молча курил трубку, держа свои мысли при себе. - Полагаю, ты все еще думаешь, что это я наслал на тебя Гросс-Бьерна, - вдруг сказал ярл. - Так я думал вначале, - ответил Сигурд после долгого молчания. - Но теперь я не могу поверить, чтобы даже ты рисковал жизнью невинной девушки, только бы добраться до врага. Правда, мне казалось подозрительным, что ты покинул форт именно тогда, когда все и случилось. - Он пронзительно глянул на Хальвдана, все еще не в силах окончательно отречься от подозрений. - И мое возвращение оказалось весьма кстати, - продолжил Хальвдан, точно прочтя его мысли. - С Ранхильд, в конце концов, ничего дурного не случилось. Один из вас легко мог погибнуть. Быть может, в следующий раз тебе так не повезет. Если б ты только согласился отдать шкатулку мне на хранение, все коварство Бьярнхарда обратилось бы против меня, а ведь я гораздо лучше, чем ты, способен постоять за себя в этом мире. - Увидев, как Сигурд мгновенно насторожился, Хальвдан встал и, бормоча проклятия, прошелся по комнате. - Я вижу, твоя бабка непобедима! Что бы я ни сделал, твоей благосклонности не добьюсь. - Всякий вопрос невредно рассмотреть с двух сторон, - настороженно ответил Сигурд. - Я ведь в самом деле не знаю, ты преследуешь меня этим мороком или кто другой. - Но считаешь, похоже, что именно я, - с горечью отозвался Хальвдан и обернулся к двери, в которую кто-то постучал. Рольф робко заглянул в комнату и, когда Хальвдан проворчал что-то и кивнул, с несчастным видом проскользнул в дверь и встал рядом с Сигурдом. - Это все моя вина, - объявил он. - Это я придумал унизить Ранхильд, потому что она считает меня ничтожеством, и правильно, в общем, считает. Если бы не я, Йотулл не подсунул бы ей своего проклятого никура, а хуже всего, что тебя, Хальвдан, не было в форте, чтобы остановить его. У Адиля сильно прихватило спину как раз тогда, когда он пытался предостеречь Ранхильд, и теперь мне кажется, что это случилось неспроста. Он, конечно, мог послать кого-нибудь к ней с предупреждением, и этим кем-то мог быть я, но ведь я был по уши в этом дурацком заговоре. Он, наверно, уже никогда мне не поверит... Хальвдан медленно поднял руку. - Ты говоришь, это Йотулл привел никура в Хравнборг? - Голос его был суров. - Да, - опередил Рольфа Сигурд, - и в этом больше виноват я. Это я просил помощи у Йотулла, а потом уж мы ничего не могли сделать. Жаль, что тебя не было в форте. - Да уж! - проворчал Хальвдан. - Нас преследовали в рейде сплошные неудачи. Два коня захромали, а мы не могли их бросить, не могли и отпустить двоих воинов в форт без нас. Когда до Хравнборга оставалось еще несколько миль, я почуял неладное и один поскакал вперед. Мне казалось, что Ранхильд зовет меня, а голос доносится с озера. Остальное тебе известно. Однако меня сильно беспокоит участие Йотулла во всей этой истории. Конечно, то, что кони захромали, могло быть простой неудачей. Может, мы не заметили, что они больны, еще когда покупали их. Может быть, и спина у старого Адиля заболела сама по себе. Мы все знаем, что морок охотится за Сигурдом, а все мороки - оборотни и могут принимать любой облик. Но вот одного я понять не могу - как мог такой могучий и величественный маг, как Йотулл, опуститься до такой глупой проделки? Если б я не услышал зов о помощи, это приключение могло бы окончиться весьма плачевно. Безмолвно соглашаясь с ним, Сигурд глядел на носки своих промокших сапог и вспоминал тихий голос, который звал никура. Он знал, что должен бы рассказать об этом Хальвдану... но отчего-то не хотелось. Мучительная мысль, что это мог быть Йотулл, все время преследовала его, и он старательно прятал ее даже от себя - как и мысль, что становиться у Йотулла на пути вредно для здоровья, - это наглядно доказывала больная спина Адиля. Хальвдан расхаживал по комнате, и его огромная тень на стене послушно металась следом за ним. - Мы с Йотуллом не очень-то ладим, и это ни для кого не тайна. Будем считать, что он хотел напугать Ранхильд этим никуром... если не хуже. Вас двоих я не особенно виню. Вы были только орудиями его мести. Тебя же, Сигурд, я должен благодарить за то, что ты, рискуя собой, спас жизнь Ранхильд. - Я не упал бы вместе с ней со скалы, если бы не замышлял против нее дурное, - угрюмо ответил Сигурд. - Так что ты не должен меня благодарить. Видно, мое злосчастье заразно и для других. Ясно ведь, что морок подстерегал в озере именно меня. - Но кто мог знать, что ты решишь в нем искупаться, чтобы спасти тонущую, униженную Ранхильд? - спросил Хальвдан, усмехнувшись уголком рта, и глаза его блеснули. Он перестал расхаживать по комнате и снял со стены секиру. - Поскольку ты потерял свое оружие, защищая Ранхильд, придется тебе взамен принять от меня вот это. Сигурд поколебался, но все-таки принял у него секиру. - Я вел себя по-свински!.. - неуклюже начал он и запнулся, не зная, что сказать дальше. Он оглядел секиру - она была превосходна - и добавил: - Мне бы надо пойти домой переодеться и подсушиться... если Ранхильд уже ничто не угрожает. Хальвдан покачал головой: - Она не из слабеньких. Можешь завтра зайти спросить о ее здоровье. Однако, прежде чем вы уйдете, я хочу напомнить вам, что в подобных случаях, когда дело могло обернуться бедой, виновных принято как-то наказывать. Хотя бы для того, чтобы поддерживать порядок. Так что, думаю, вы не станете возмущаться, если я на одну неделю начиная с сегодняшнего дня снова переведу вас в дневную стражу на укреплениях. Таких проделок лучше не поощрять. - Могло быть и хуже, - вздохнул Рольф, когда они вышли из комнаты. - А может, и надо бы, чтобы хуже. Настроение у меня ужасное, Сигги. Ты уж прости меня, от всего сердца прошу. Что, если б Хальвдан не явился вовремя и не спас тебя и Ранхильд? Погибли бы те двое, кто мне дороже всех в Хравнборге, и все по моей вине! С нынешней ночи я переменюсь, Сигги. - Зато Хальвдан совсем не меняется, - с горечью отозвался Сигурд. - Порядок прежде всего! И больше его ничто не волнует. - По-моему, - сказал Рольф, - в душе ты так не думаешь. Мы оба понимаем, что Хальвдан обошелся с нами крайне мягко. Он бы мог отослать меня в Раудборг или Унгиборг, а тебя посадить под замок. Нет, тебе не на что пенять, чего бы Йотулл тебе ни нашептывал. Сигурд открыл рот, чтобы огрызнуться, но лишь пожал плечами: - Да знаю я, знаю! Я-то думал, что должен доказать свою независимость. Я восхищался Йотуллом - ведь у него хватило отваги выступить против Хальвдана. Теперь у меня восхищения поубавилось, и он вовсе не кажется мне таким уж отважным. Я думаю... - Сигурд запнулся, зная, что у Йотулл а есть свои средства подслушать все что угодно. - Я думаю, это он направил коня Ранхильд в самую опасную часть озера. Он знал, что мы бросимся ей на помощь, знал, что в воде меня будет поджидать морок... - Его голос упал до шепота. - То же самое думаю и я, - прошептал в ответ Рольф. - И еще, я готов биться об заклад на годовое жалованье, что это Йотулл сотворил Гросс-Бьерна. Сигурд потер ноющие виски и поежился. - Что же нам делать, Рольф? Он так силен. Знаешь, мне стыдно признаться тебе, что я... боюсь, что меня убьют. У Рольфа тоже был встревоженный вид. - Самое лучшее, что ты можешь сделать, - доверять Хальвдану, как доверяем все мы. Он защитит тебя от Йотулла и всех его хитроумных замыслов. О, Сигги, когда ты признаешь Хальвдана своим вождем, ты станешь одним из нас! - Я постараюсь, - решительно пообещал Сигурд. - Вот увидишь, Рольф, как я изменюсь! 7 Поскольку Сигурд не искал встречи с Йотуллом, Йотулл сам отправился искать Сигурда. С мягкой обидой он упрекнул Сигурда, что тот избегает его, и Сигурду ничего не оставалось, как пообещать снова приходить в гости по вечерам, хотя он куда охотнее предпочел бы веселую компанию альвов в ярко освещенном зале большого дома. Да и не слишком он жаждал бродить по форту с наступлением темноты, каждую минуту ожидая, что вот-вот из укрытия выскочит морок и накинется на него, сверкая глазами и грохоча смертоносными копытами. Когда Сигурд и Рольф появились в доме Йотулла, Микла одарил Сигурда угрюмым, без малейшего проблеска гостеприимства взглядом. Йотулл тотчас поспешил заговорить на тему, которую прежде предпочитал Сигурд. - Ну что же, - начал он, - я слыхал, ты опять в опале. Кое-кто при мне говорил недавно об этом и прибавил, что, хотя ты не хуже других, Хальвдан и наказывает тебя почаще, и до сих пор еще не назначил тебя в настоящий разъезд, хотя воин ты искусный. Ты же сам это знаешь, и право же, стыд и позор попусту тратить время с Боргилем и его молокососами на дохлых клячах. Знаешь, Сигурд, я подозреваю, что Хальвдан не на шутку боится тебя. Когда ты узнаешь, что находится в шкатулке, тебе больше не придется ему подчиняться. Сигурд молча ворошил угли в очаге. Поскольку Рольф все время пытался найти заклинание, чтобы отпугнуть морока и у него, само собой, ничего не выходило, Сигурд и Рольф неизменно ухитрялись в чем-то провиниться и нести очередное наказание. Случалось им и попросту полениться или заупрямиться. Сигурд научился стойко сносить наказания, сознавая, что они вполне заслуженны. В этот день он и Рольф считались провинившимися, потому что сделали вид, что отстали от отряда Боргиля, а на самом деле пытались разведать кое-что самостоятельно. Это стоило им запрета садиться в седло в течение недели. - Не думаю, чтобы Хальвдану было дело до меня или моей шкатулки, - отозвался Сигурд. - У него в голове вещи поважнее. - Ах, вот как ты думаешь... - вздохнул маг, играя серебряной цепью, которую носил на шее. - Он ведь знает, что напугал тебя и ты больше не станешь надоедать ему просьбами отпустить тебя на поиски Бергтора из Свартафелла. Когда я пытался уговорить его, он совсем разъярился и велел мне больше не вмешиваться не в свои дела. Надо же - вмешиваться! Если бы не я, ты сейчас уже наверняка погиб бы. Хальвдан холоден, расчетлив и жесток. Взять хотя бы морока, которого он на тебя наслал... Он указал на оконце, в котором как раз мелькнула длинная бледная морда. Убедившись, что Сигурд на месте, морок пристроился на крыше и поглядывал вниз через дымовое отверстие, изредка пробуя его края острыми зубами. Сигурд глянул на морока, и рука его сама собой потянулась к замечательной секире, которую подарил ему Хальвдан. - Что-то мне не верится, чтобы Хальвдан мог сотворить Гросс-Бьерна. Хальвдан не маг, он только сражается с помощью магии. Он на миг встретился глазами с Йотуллом и понял, что маг сильно уязвлен тем, что скиплинг защищает Хальвдана. - Если ты отдашь шкатулку Хальвдану, то пожалеешь об этом. Одному мне известно, как пожалеешь! - Я еще никому не собираюсь ее отдавать, - ответил Сигурд. - Только мне сдается, если Хальвдану доверить что-то ценное, он не употребит эту вещь во зло. Йотулл поднялся и зашагал по комнате. - Ты и представить не можешь, какую боль причиняют мне твои дурацкие речи! Прежде я не думал, что Хальвдан сумеет обвести вокруг пальца такого умника, но теперь вижу, что ты уже готов сунуться в его западню. А я-то надеялся, Сигурд, что сумею помочь тебе! Только я мог бы доставить тебя в Свартафелл, только я, и никто другой, все время пытался предостеречь тебя против Хальвдана, и только я один искренне хочу помочь тебе. Когда-нибудь ты убедишься, что я - твой единственный настоящий друг. Сигурд лишь пожал плечами. - Я нашел в Хравнборге друзей, и это место кажется мне вполне безопасным, даже если помнить о мороке. Что же еще могу я сейчас сделать? - Бежать! - Йотулл горячо сверкнул глазами. - Бежать из Хравнборга, от Хальвдана и его морока! Разве мы об этом прежде не толковали? Рольф обернулся к Сигурду, безмерно огорченный. - Сигурд, ты ведь не покинешь Хравнборг без меня? Тебе придется взять меня с собой, и будь уверен, ты об этом не пожалеешь. Но знаешь, после всего, что Хальвдан сделал для тебя, было бы нечестно удирать втихомолку. Йотулл метнул в Рольфа гневный взгляд и схватился за посох, точно собирался с его помощью разнести альва на кусочки. Сигурд поспешно вскочил, чтобы помешать ему. - Ну, нам пора, - вежливо проговорил он. - Пожалуйста, Микла, проводи нас - все-таки наш трехголовый приятель поджидает снаружи. Йотулл оперся на посох. - Прежде, помнится, ты так не спешил. Час ведь еще не закончился. - Но нас ждет Адиль, - отвечал Сигурд. - И нам здорово от него влетит, если припозднимся. Йотулл презрительно кашлянул, прикрывая рот ладонью. - Может, прежде Адиль и сумел бы защитить тебя от морока, но сейчас он чересчур стар для мага. У этого дома крепкие стены и прочная крыша, и он твой, если тебе покажется небезопасно в полуразрушенной башне. Видел я мороков послабее, и они запросто разносили в клочья крепкие дома, только бы добраться до желанной добычи. - Старая башня крепче, чем кажется с виду, - ответил Сигурд. - И Адиль тоже, - добавил Рольф, бочком пробираясь к двери. - Если нам понадобится помощь, мы обратимся к Хальвдану. - Хальвдан! - воскликнул Йотулл. - Неужели я один вижу, каков он на самом деле? О да, он умнее дюжины магов! Ступай к нему, но, бьюсь об заклад, в один ужасный день ты поймешь, каков на самом деле Хальвдан. Сигурд был рад поскорее унести ноги. Микла так воспрянул духом при виде поражения Йотулла, что не мог сдержать рвущейся из глубины сердца радости и вместе с Рольфом и Сигурдом замышлял окончательное ниспровержение своего господина. Впервые за долгое время Сигурд разглядел в Микле своего друга. Все трое дали великую и страшную клятву, что навеки будут друзьями и объединятся в деле изгнания Йотулла с должности мага Хравнборга, которая по праву принадлежит Адилю. К большому облегчению Сигурда, здоровью Ранхильд не повредило ледяное купание, и очень скоро она возобновила привычные прогулки по форту, от одного края земляного вала к другому. В первый раз Сигурд следил за ее приближением со смешанным чувством вины и опаски, жалея, что не может куда-нибудь укрыться, - покинуть пост он не решился бы даже под страхом смерти. Он знал, что во всем Хравнборге никто не мог сравняться с Ранхильд в утонченном понимании искусства мести. Каждый день, который она провела в своих покоях, Сигурд благоразумно осведомлялся у кого-нибудь из ее рабов или служанок, как чувствует себя Ранхильд, - отчасти для того, чтобы умилостивить ее гнев. Он знал, что служанки тотчас же передадут Ранхильд, кто справлялся о ее здоровье. Скорее всего, она еще больше оскорбится, но кто знает - вдруг ледяная ванна смыла с нее хоть немного высокомерия. Он настороженно следил, как Ранхильд подходит ближе, делая вид, что не замечает его. Она была одета в красное - еще одно неприятное воспоминание о злосчастном купании в озере. - Как, Рольфа нет? - вместо приветствия удивилась она, оглядываясь по сторонам. - У него заболели зубы, и Адиль лечит его, - ответил Сигурд, все еще не теряя настороженности. - Ты, наверно, пришла отыграться на мне за ту дурацкую шутку. Это было ужасно. Ранхильд отвернулась, чтобы скрыть легкую краску на лице. - Да, зрелище необычайное. Хальвдан, мой родич, уверяет, что я сильно напоминала мокрую кошку. Он до сих пор надо мной посмеивается. Сигурд заморгал, потрясенный непривычным тоном ее голоса. - Да я и не виню тебя, если ты на нас сердишься. Причин у тебя для этого более чем достаточно. Я нечасто извиняюсь, но на сей раз сам скажу, что мне до смерти совестно. Я совсем не хотел, чтобы стряслась такая беда, неважно, с тобой