ый злобный и невежественный сопляк, какого я только имел несчастье встретить в жизни! - Теперь вам придется разжечь костер, чтобы я мог просохнуть, - ядовито сообщил Флоси, выбираясь из озерца, - вода так и текла ручьями с его одежды. - Йотуны наверняка его увидят, и на том придет конец бесплодным нашим усилиям. - Никакого костра, - отрезал Скапти. - Не замерзнешь. Альвы скорбно поглядывали друг на друга - все, кроме Флоси, который, топая ногами, удалился вылить воду из сапог и отжать одежду. - Да, - Финнвард испустил тяжкий вздох, - уж теперь-то мы точно пропали. Скапти грустно кивнул: - Ни один альв в жизни не заблудится. У всех нас должно быть довольно сил отыскивать путь по маятнику и провидеть картины отдаленных мест. Беда в том, что у нас недостает на все это магии... пока, во всяком случае. Эгиль мотнул головой: - У меня ее всегда недостанет. Сейчас, когда погиб Гизур, еще яснее видно, какие мы, в сущности, остолопы. Столько альвов - и ни грана Силы. - Силы! - возопил, подбегая, Флоси, с которого еще капала вода. - Да вот же он, выход, болваны! Мы просто добудем Силу, точно так же, как и в прошлый раз. Альвы с раздражением воззрились на него. - Ребята, - проворчал Эгиль, - у него в голове шарики отсырели. Флоси метнул на него нетерпеливый взгляд и повернулся к Ивару. Его задиристость превратилась сейчас в оживление. - Как я уже пытался объяснить, мы легко и просто можем добыть Силу, и я вовсе не имел в виду дурацкую возню с поисками фюльгьи. Удивляюсь, что никто не подумал об этом раньше. - Да о чем же? - перебил Ивар, опасаясь еще одной стычки. Сложив руки на груди, Флоси обвел их победоносным взглядом: - Проще некуда. Призовем на место Гизура другого мага. Ивар непонимающе уставился на него: - Как это мы его призовем? Что-то я не видел, чтобы в округе бродили толпы магов, не говоря уже о вывеске: "Маги внаем"! - Поручи это Эйлифиру, - доверительно шепнул Флоси. Эйлифир одобрительно кивнул и потер руки, точно показывая, что хоть сейчас готов начать исполнять поручение. - Это будет совсем не так, как в прошлый раз, - слегка печально заметил Финнвард. - Гизура мы встретили в странноприимном доме, - как нарочно, пересеклись наши дорожки. Он уже слышал о смерти Оттара, и я помню, какое забавное сделалось у него лицо, когда он узнал, что мы и есть те самые изгои. Хотел бы я знать и над чем он тогда хохотал? Мы ведь с тех пор почти не изменились, правда? Скапти похлопал его по спине и вздохнул: - Изменились, дружок, и, боюсь, еще сами не знаем как. Эйлифир, которому не терпелось поскорее послать призыв, начал рыскать по окрестностям в поисках топлива. Набрав хвороста и сухого мха, он уселся дожидаться темноты. Когда время пришло, он разжег костер, и путники сгрудились вокруг огня, наслаждаясь теплом и обнадеживающим светом. Эйлифир нацарапал в пыли несколько рун и бросил в огонь всякой мелочи: клочки шерсти, перья, кости и щепоть какого-то порошка. Огонь тотчас полыхнул, пыхнув клубом едкого синеватого дыма. Альвы отпрянули, чихая и кашляя, протерли глаза и отодвинулись подальше от огня. - И это все? - недоверчиво спросил Ивар. Эйлифир в ответ лишь улыбнулся, пожал плечами и уселся около большого валуна, устраиваясь поудобнее, словно собирался остаться здесь надолго. - Значит, остается только ждать, - обеспокоенно заметил Скапти, дергая себя за ухо. - Интересно только, чего мы дождемся. Наверно, какого-нибудь знака, или же сам маг пожалует к нам. И долго ли ждать? Надеюсь, здесь безопасное место для стоянки. Если только в Йотунсгарде вообще есть безопасные места! Ночь прошла беспокойно, то и дело все вскакивали на ноги. Перед самым рассветом Флоси высмотрел крупного зайца и вскочил на камень, вопя и размахивая руками в надежде, что это маг, принявший свою фюльгью; заяц, однако, с ужасом глянул на Флоси и большими прыжками умчался прочь. - Может, это был кролик, - со сдавленным ржанием утешил его Эгиль. День тянулся невыносимо медленно, и Эйлифир большей частью дремал или стоял на страже. Время от времени альвы расспрашивали друг друга, не чует ли кто знака, видения или трепета, возвещающего приближение мага. Флоси неизменно слюнил палец и, подняв его вверх, скучающим голосом сообщал: - Нет еще. Вскоре после полудня Эйлифир вдруг сел и склонил голову набок, прислушиваясь. Миг спустя, когда все взгляды уже были устремлены на него, он вскочил и начал собираться, с неимоверной быстротой запихивая вещи в мешок. Ивар схватил его за ногу: - Это зов, Эйлифир? Мы должны сниматься и идти? Эйлифир взвалил мешок за спину и нетерпеливо кивнул. Все тотчас в величайшей спешке принялись укладывать мешки и натягивать сапоги. Ивар ощутил нетерпение. - Куда идти? - крикнул он Эйлифиру, нагоняя молчуна и в душе проклиная странное отвращение этого альва к разговорам. Вместо ответа Эйлифир извлек из кармана маятник и, вытянув его вперед, рукой описал дугу, точно искал нужное направление. Когда он указывал на юго-восток, маятник начал описывать знакомые четкие круги. - Все готовы? - нетерпеливо окликнул Скапти. - Эй, он даже не собирается нас дожидаться! Чертов своевольник! Эйлифир! Да задержись ты хоть на минуту! Эйлифир помедлил, ожидая, пока Скапти вскинет на плечо мешок, и снова помчался вперед, нетерпеливыми жестами призывая их за собой. Он вел спутников по крутым холмам, по каменистым осыпям и завалам, точно охотничий пес, идущий по свежему следу. К исходу дня они спустились с гор в туманную долину, где высились безмолвные каменные колонны и слоистые синеватые холмы перемежались бьющими гейзерами. Дымящиеся озера и странные запахи придавали всей местности непривычный вид, который Ивару не слишком пришелся по вкусу. Он крепче стиснул в руке кинжал Бирны и поспешил за упрямцем Эйлифиром, гадая, куда он их заведет. Впереди возникли две черные башни, напоминающие полуразваленную и покосившуюся арку. Эйлифир вбежал в нее и вдруг замер; его протянутая рука указывала на что-то впереди. - Нет, вы только поглядите, - едва отдышавшись, выдавил Скапти, когда альвы нагнали и окружили Эйлифира. - Что же это еще может быть, если не знак или что-то важное? - Бондскарп, он же Бондхол, - промолвил Эйлифир и так поспешно и надежно захлопнул рот, точно боялся, что от него сбежит нужное слово. Внизу, в ровной туманной долине, возвышался острый, пурпурного оттенка пик, торча, словно штопальная игла, из мягких волн низких холмов и каменного крошева, принесенного ледником. - Бондхол? - пробормотал Скапти. - Насколько я помню значение этого названия, где-то там должна быть пещера. Я помню, что видел это название на карте Гизура. Мы пришли туда, куда надо. Ставлю жалованье за год, что где-то там есть пещера, в которой живет маг. - Жалованье за год? - фыркнул Флоси. - А почему бы тебе не поспорить на что-то, над чем стоит хотя бы посмеяться? Эйлифир уже с немалым шумом спускался вниз по осыпающемуся склону, не отрывая глаз от огромного пика, который лучи заходящего солнца раскрасили мягкими теплыми цветами. Остановился он лишь однажды - когда увидал протоптанную тропу, ведущую в том же направлении. Немного подумав, Эйлифир вывел спутников на тропу и еще быстрее помчался вперед. Дорожка огибала подножие пика и сворачивала в глубокую синюю расселину, где неожиданно для всех превратилась в цепочку ступеней, высеченных прямо в скале. - Поразительно! - пробормотал Ивар, не в силах оторвать глаз от ступеней. - Именно нечто подобное и сотворил бы маг. Никто не сможет против его желания подняться по этим ступеням. Пять-шесть защитников запросто остановят здесь целую армию. Ступени уводили к уступу, который сам вел к другой расселине, и оттуда небывалая лестница тянулась вдоль склона пика, окаймляя головокружительные, почти отвесные скальные стены. Порой она превращалась лишь в цепочку впадин в гладком круглом склоне утеса. Каждую новую трудность Финнвард встречал испуганными постанываниями и дрожью в коленках, однако не задерживал продвижение отряда. Последний отрезок лестницы представлял собой узкую, почти вертикальную расщелину. Финнвард заколебался, поглядывая на лестницу и глубоко, отчаянно вдыхая, словно ныряльщик, собирающийся нырнуть в залив, кишащий акулами. - Ты ведь не боишься, правда? - зловредно поддразнил его Флоси. - Страх родился вместе со мной, - отвечал Финнвард, - и это чувство тысячу раз спасало мне жизнь. Кто ни разу в жизни не боялся, у того мозги не в порядке. Тем не менее Финнвард поднялся вверх по расщелине, хотя и медленно, сопя и отдуваясь от напряжения. Флоси было приказано карабкаться вслед за ним и подтолкнуть, если тот застрянет. Когда они добрались до вершины пика, последний луч солнца, протянувшись над распростертой внизу долиной, зажег самый шпиль Бондскарпа - все еще довольно высоко над их головами. Ступени закончились на широком уступе, с одной стороны отвесно обрывавшемся вниз, с другой - огражденным скалой без единой трещинки. С уступа явно некуда было деваться, кроме как вниз. Путники разочарованно оглядывались - все, кроме Эйлифира, который просто сложил руки, сунув ладони в рукава, и с терпеливым видом прислонился к скале. - Опять неудача! - воскликнул Флоси, первым обретая дар речи. Он сорвал с плеч потрепанный плащ и принялся топтать его ногами. - Это еще не все. - Скапти невесело ухмыльнулся. - Прислушайтесь! Далеко внизу послышался знакомый гам троллей, идущих по свежему следу. Опустив взгляд, в сумеречных тенях путники различили темные уродливые фигуры, кишащие у подножия утеса. Хриплый рев, донесшийся снизу, возвестил, что тролли в погоне за добычей уже начали взбираться по ступеням. Финнвард со стоном осел на камень: - Ой, Эйлифир!.. Не хочу сказать ничего плохого... но, может быть, ты все же ошибся? Эйлифир в ответ лишь довольно легкомысленно пожал плечами. Ивар злобно взглянул на него и отвернулся, чтобы еще раз оглядеть уступ. Он изучил каждую расселину, надеясь, что она приведет к новой цепочке ступеней или в глубь горы, но ничего не нашел. - Во всяком случае, у нас неплохая оборонительная позиция, - заметил он, бросив взгляд на то, что творится внизу. - И они не сразу сюда доберутся. А когда доберутся - здесь их встретят наши мечи. Снизу, совсем неподалеку, донесся скрежет когтей по камню. Все тотчас обнажили мечи, готовясь к схватке. Вдруг что-то пролетело над самыми их головами, опустилось на осажденных и тут же кругами унеслось прочь, лишь для того, чтобы опять налететь на них. Задев Ивара кожистыми крыльями, оно развернулось и кануло в пустоту. - Летучая мышь! - нервно пробормотал он. - Должно быть, дух-хранитель этого пика. - Ух! - Финнварда передернуло. - А она не кусается? - Почем я знаю? - огрызнулся Ивар и быстро пригнулся, потому что крылатая тварь опять неслась на него. - Если она вернется еще раз, я ее сам пополам перекушу! - прорычал Эгиль. - А, вот и ты, дрянь! - Он замахнулся на летучую мышь мечом, обращенным плашмя. Та перевернулась и кожистым свертком шмякнулась на уступ. Пыхнул желтый дым и вдруг, мгновенно разросшись в клубящийся гриб, полыхнул слепящим сиянием. Эгиль отшатнулся. На уступе возникла фигура с посохом, навершие которого так и сверкало. В этом свете путники только и смогли различить что длинный плащ с капюшоном, внушительную белую бороду и несомненно разъяренную физиономию старика. - Воры и убийцы! - пронзительно завопил он. - Как вы смеете поднимать на меня руку у порога моего же дома? Клянусь всеми страхами мира, я вам покажу, что такое напасть на мага! - Он недвусмысленно грозным жестом вскинул руки над головой. - Погоди! - воскликнул Ивар. - Так ты маг? Погоди, не надо заклятий, лучше выслушай нас! Маг заколебался, затем опустил руки: - Ну? Что вам нужно здесь? Я никого не жду, и меньше всего - таких, как вы. - Он с презрением оглядел их потрепанную одежду и тощие мешки. - То ли изгои, то ли бродяги. А может, вы клянчите милостыню? Ивар шагнул вперед: - Нет. Мы ищем мага. Наш друг Эйлифир как будто следовал за каким-то знаком, который и привел нас сюда, на вершину пика. По его названию, Бондхол, мы поняли, что здесь есть пещера, в которой, может быть, живет маг. Ты и вправду живешь здесь и есть ли здесь пещера? - Есть ли? - задумчиво повторил незнакомец. - Порой я и сам ломаю над этим голову. Твои спутники - альвы, не так ли? А сам ты - скиплинг, верно? - Не дожидаясь ответа, он продолжал: - Кажется мне, я кое-что о вас слыхал. Вы попали в неприятную историю, потому что убили сына Свартара. Да, уверен, что это именно вы. Лоример преследовал вас, верно? - Его блестящие глаза пристально оглядели Ивара, задержались на кинжале, и тут же маг отвел взгляд. - Лоример преследовал нас до недавнего времени, - ответил Ивар. - Теперь, надеюсь, мы от него наконец-то избавились. Мы искали помощи мага; ты получил наш призыв? - О да, я как будто почувствовал что-то вроде зова... но не понимаю, с какой стати вы отправились меня искать. Если б я захотел вас увидеть, я бы сам пришел к вам. - Настала очередь Эйлифира подвергнуться осмотру блестящих глаз, и черные брови мага сошлись над переносицей. - Ты подавал знак, - сказал Эйлифир, - и знаешь это. - Прости его, - поспешно вмешался Скапти. - Он так редко подает голос, что совсем не обучен вежливости. Представь себе, он может не разговаривать день-два, а то и всю неделю. В общем, странный парень. Если это не тебя мы искали, мы охотно уйдем отсюда. Прости, что побеспокоили. - Нет, - ответил маг, - не спешите уходить. Тролли в последнее время совсем распоясались. Пора бы всыпать им для острастки. - Он протянул свой посох к верхней ступеньке, и Флоси с Эгилем поспешно убрались в сторонку. Почти в тот же миг из расщелины с диким воем выскочил тролль, клацая клыкастыми, покрытыми пеной челюстями. Однако вся его воинственность испарилась, едва он увидел мага; с воплем отчаяния он замер посреди прыжка. Одним кратким ударом молнии маг превратил его в груду камней, и та же участь настигла двух других троллей, следовавших за первым. Камни с грохотом покатились вниз по расщелине, вызвав немалое замешательство у троллей, карабкавшихся по ступенькам. С визгом и воем они развернулись и шумно ссыпались вниз по склону, не обращая внимания на своих же придавленных собратьев. - Как я уже собирался сказать вам, - продолжил маг, сохраняя совершенное спокойствие, - всякий враг Лоримера - желанный гость в моем доме; это и в самом деле пещера внутри этого пика. Ступайте за мной, и мы спустимся вниз, где можно будет подробнее поговорить о Лоримере. - Благодарим тебя, но Лоример мертв, - с удовольствием сообщил Флоси. - Мы видели, как он свалился в глубокую шахту и сгинул. - Поживем - увидим, - загадочно ответил маг. - Идите же за мной и внимательно смотрите под ноги. Здесь триста двадцать две ступеньки, и одним только богам известно, когда их чинили в последний раз. Путники растерянно огляделись. Маг поднял посох и произнес одно-единственное слово. В гладкой скале беззвучно возник дверной проем с покрытыми искусной резьбой косяками и древней черной дверью, усеянной пучками мха. Дверь распахнулась, приветливо скрипнув ржавыми петлями и окатив гостей волной затхлого воздуха. - Я пойду первым и буду освещать дорогу, - сказал маг. - На дверь не обращайте внимания, сама захлопнется. Ивар подтолкнул за магом упиравшегося Скапти, сказав, что сам пойдет замыкающим. Прочие альвы шли неохотно, поглядывая на пляску теней от светящегося шара, который держал маг. Ступеньки в лучшем случае были от долгой службы протерты посередине, и во впадинках сама собой скапливалась влага. Иные ступеньки поросли скользким мхом, а иные и вовсе оказались разбиты, отчего все спотыкались и бормотали ругательства. Когда наверху с неожиданным грохотом захлопнулась входная дверь, звук был такой, точно разом хлопнула сотня дверей. Ивару вдруг стало не по себе при мысли, что они заперты в горе с магом, о котором ничегошеньки не знают. Он отчетливо помнил, что у двери наверху не было дверных ручек ни с одной, ни с другой стороны. Когда путники дошли до края лестницы, у них дрожали колени. Еще одна дверь открылась сама собой, разъяснив полумрак отсветом огня. Маг провел их внутрь, дверь захлопнулась - и на ней не оказалось никаких дверных ручек. Удовлетворенно вздыхая, маг потирал ладони у очага: - Я послал вперед повеление развести огонь. Давно уже меня здесь не было, а я не люблю возвращаться в холодный нетопленый дом. Финнвард со вздохом опустился в уютное кресло: - А не лучше ли было устроить вход у подножия Бондскарпа, а не на вершине? Туда-сюда по ступенькам... - Он устало покачал головой. - Тогда бы мой дом был чересчур доступен, - заметил маг. - Ну, друзья мои, устраивайтесь поудобнее и расскажите мне, как вас зовут и что привело вас на мой порог. Ивара вытолкнули вперед говорить за всех, и он поочередно представил каждого, затем поведал, по какой причине пришли они в Йотунсгард. Маг кивал, точно все это уже было ему известно. Он внимательно выслушал описание поединка между Гизуром и Лоримером и как они оба свалились в шахту. - Теперь ты знаешь о нас все, - заключил Ивар. - Нам нужен маг, и похоже на то, что высшая сила привела нас к тебе, пусть даже против твоего желания. Так суждено, ты согласен? - Мы заплатим, - добавил Скапти, - заплатим, как только добудем золото Андвари, - если именно это тебя останавливает. Старый маг с силой сжал свои длинные костлявые пальцы. Все его лицо покрывал причудливый рисунок морщин. Наконец он негромко заговорил: - Скажу вначале о Лоримере, и боюсь, что эти злосчастные вести вас не слишком утешат. Лоример не погиб, друзья мои, и это я знаю наверняка, потому что сам говорил с ним сегодня. Вот откуда я знаю о его падении в шахту. В сущности, я занимался тем, что залечивал раны, которые он получил в этой схватке, и возрождал его в еще большем, чем прежде, могуществе. Думаю, вы уже угадали мое имя. Я - Регин, поднявший Лоримера из болотной могилы. 19 Все как один воззрились на мага с величайшим ужасом. Финнвард в полуобморочном состоянии повис на Эгиле. Ивар схватился за кинжал: - Что ж, тогда, я думаю, недолго ждать, пока ты передашь нас в руки своего господина. Ну а что, если мы не пожелаем тихо-мирно подчиниться судьбе? Что, если мы будем сопротивляться? Регин в отчаянии заломил руки: - Мне жаль, что я обманул вас, но иного выхода у меня не было! Я слишком хорошо знаю, что Лоример - величайшее порождение зла, живое или мертвое, что когда-либо попирало землю. Поскольку сам я - черный гном, я долго изучал борьбу света и тьмы, огня и льда; вот почему я знаю, что силы огня и света приготовили для Лоримера достойного противника. - Он отвесил Ивару легкий поклон. - Пока существуешь ты, существует и возможность, что Лоример будет уничтожен, и с ним все его замыслы. - Так и будет, если только я невредимым уйду из твоих рук, - холодно подтвердил Ивар. - Мы не намерены покорно ждать, пока явится Лоример и убьет всех нас. - Тебя Лоример убивать не собирается, - заметил Регин. - Во всяком случае, пока. Но остальных... - Он вздохнул и подкинул в огонь хворостину. - Мы знакомы с его намерениями, - заверил его Ивар. - Даже если Лоримеру удастся захватить Свартаррик, черные гномы долго его не потерпят. В Лабиринт, за мечом Элидагрима, послал нас именно черный гном. Регин согласно кивнул: - Совершенно верно. Королевство Свартара стоит на шатком основании, и вполне понятно, что это тревожит черных гномов. Многие из них ненавидят Лоримера, но знают, что его ничто не остановит. И потому никто не желает открыто выступать против него из боязни, что он в самом деле свергнет Свартара. Ведь тогда Лоример заставит своих противников пожалеть, что они родились на свет. - Если только доживет сам, - отозвался Ивар. - Раньше или позже, то ты пожалеешь о том дне, когда выкопал его из болота и вдохнул в него жизнь. - Да ведь я уже об этом сожалею, - поспешно сказал Регин. - Я и не помыслил, что он может оказаться таким властолюбивым и неблагодарным - да, да, неблагодарным ко мне, освободившему его. Я посвятил ему чуть ли не всю жизнь, а теперь он считает, что я его раб. По правде говоря, я сам опасаюсь существа, которое возродил и впустил в мир. Я могущественный маг, и сила моя неоспорима, но я точно знаю, что не смог бы выстоять против Лоримера. - А мы выстоим, - сказал Скапти. - Ивар уже рассказал тебе о мече Элидагрима. Этим мечом Лоримера можно уничтожить навсегда. Если у тебя кроме Силы найдется и капелька благоразумия, ты отпустишь нас, чтобы мы могли завершить наше дело. Когда вира Свартару будет уплачена, придет время для Ивара свести счеты с Лоримером. И он это сделает, помяни мое слово. Эйлифир придвинулся, и отсвет пламени очага упал на его лицо. - Он это сделает, Регин. Пора тебе решать, на чьей стороне ты предпочтешь оказаться, когда Лоример будет уничтожен. Регин пожал тощими плечами: - Если бы он узнал, что я его предал, моя жизнь стоила бы не больше, чем пылинка в бурю. Почем вы знаете, что неопытный и неумелый скиплинг действительно сумеет уничтожить Лоримера, если всем нам известно, что нет в этом мире существа, способного справиться с бессмертным колдуном? - Кузнец Дайн верил, что я справлюсь, - сказал Ивар. - Старая женщина, моя наставница, готовила меня к чему-то - я не знал к чему, но она говорила, что человек может сделать почти все, на что твердо решится. Лоример убил ее, а я твердо решил ему отомстить. Я ношу ее плащ, а вот это ее кинжал. Это все, что она мне оставила, умирая. Регин поднялся на ноги и замер у огня. - Я только маг - хотя и весьма могущественный, - но я не могу в одиночку выстоять против Лоримера. Если б только я мог разрушить свое проклятое творение, я тотчас бы сделал это - но я воскресил его. Я слишком хорошо его знаю. В том, что он непобедим, частично еще и моя вина. Я надеялся использовать его Силу, чтобы укрепить Свартара и черных гномов, а вместо того Свартар изгнал меня и объявил вне закона, когда Лоример восстал против него. Горькое это было открытие - понять, что вместо того, чтобы помочь Свартару (а ведь я много лет был советником его отца, прежде чем перейти на службу к сыну), я сотворил совершенное орудие уничтожения Свартаррика. - Глаза его вспыхнули, кулаки сжались; казалось, маг говорит еще с кем-то, помимо альвов и Ивара. - Без сомнения, ты был разумным и сильным советником, - промолвил Эйлифир. - Но сейчас твой черед принимать советы. Отпусти нас, Регин. Я не верю, что ты призвал нас сюда ради того, чтобы изловить для Лоримера. Регин напрягся и бросил на Эйлифира настороженный взгляд. - Может быть, - пробормотал он, - может быть. Полагаю, и в самом верном слуге есть капелька предательства. Впрочем, этот разговор бессмыслен, да и опасен. Если я отдам вас ему, я знаю, что буду в безопасности, но... - Он заколебался, и морщины на его лице стали глубже от явной тревоги. - Но ты знаешь также, что рано или поздно Лоример покончит с тобой, - проницательно добавил Скапти. - Он не стерпит возможного соперника. Ты слишком много о нем знаешь. - Вот именно, - со вздохом согласился Регин. - Я хотел увидеть вас, чтобы решить, вправду ли ты в силах убить Лоримера. - Он обменялся с Иваром испытующими взглядами. - И я решил, что это должен сделать один из нас: ты - своим мечом, или я - с тайными знаниями о Лоримере. Беда в том, что здесь есть некоторые сложности. Тебе нужен маг, чтобы достичь пещеры Фафнира и Андвари, а мне нужен некий предмет. Иначе... без него... - Он перестал подбирать слова и обвел своих пленников умными, но сомневающимися глазами. - Без чего? - осведомился Флоси, к которому постепенно возвращалось его врожденное нахальство. - Если я не получу некий магический предмет, без коего Лоример может запросто одолеть Свартара, я не могу даже и думать о том, чтобы сменить мою нынешнюю относительную безопасность. - Он цедил слова задумчиво и осмотрительно. - Если же сей предмет окажется в моих руках, уверяю вас, что судьба Лоримера будет решена - если, конечно, вы поддержите меня со своим мечом. Нелепый выходит разговор. Боюсь, вы захотите мне помочь не скорее, чем я вам. - Помочь тебе перерезать наши же собственные глотки? Ну уж нет, спасибочки! - огрызнулся Флоси. - Чего ты хочешь от нас, Регин? - тихим голосом вмешался Эйлифир. - Похоже на то, что ты предлагаешь нам заплатить за нашу свободу. Регин едва заметно кивнул: - И за мою тоже. Вам нужен маг, чтобы добраться до пещеры Андвари, а мне нужен этот самый предмет, чтобы справиться с Лоримером. За небольшую плату я пойду с вами. - Что? - выдавил Скапти. - Ты - с нами? Хочешь сказать, что ты будешь нашим проводником? - Вам понадобятся мои карты и мои советы. Вам понадобится моя помощь, чтобы добыть меч из Лабиринта, который я знаю как свои пять пальцев. - Он серьезно глянул на Ивара, но лицо того оставалось каменно-непроницаемым. Регин уселся в высоком черном кресле во главе стола и терпеливо дожидался, пока альвы горячо обсудят его предложение. Альвы же держались так крепко, словно им пытались всучить слепую, глухую и хромую на три ноги клячу. Общее мнение было явно отрицательным, и дело склонялось к отказу, когда Скапти стукнул кулаком по столу и рявкнул, требуя тишины. - Ну вот, теперь гораздо легче заставить себя выслушать, - заметил он в наступившем угрюмом молчании, оглядев всех альвов по очереди. - Я выскажусь и сяду. Я хотел сказать, что брать с собой Регина - риск немалый. Мы не слишком ему доверяем... - Не слишком! - воскликнул Флоси. - Мы не верим ему ни на волосок из его бороды, вот как! Да я глаз не сомкну, зная, что этот Регин у меня под боком размышляет о своих колдовских делишках и замышляет воскресить еще одну болотную мумию, не говоря уж о том, чтобы перебить всех нас и украсть меч у Ивара... - Молчать! - гаркнул Скапти. - Как я уже сказал, мы не слишком ему доверяем, но иного выхода у нас нет. Регин нужен нам, нам нужны его ум и Сила. Все мы знаем, что наша Сила, вместе взятая, способна лишь на шуточки, ошибки да промашки, а это ни к чему не приведет, кроме новых неприятностей. И куда худших, чем те, которых можно ждать от Регина. Он ведь сказал, что тоже хочет уничтожить Лоримера, и я не вижу причины, чтобы такой маг, как Регин, вздумал обманывать таких ничтожеств, как мы. Я считаю, что лучше довериться ему, чем оставаться здесь и ждать прибытия Лоримера. - Верно, верно! - пробормотал Финнвард, толкая локтем Эгиля. - Слишком верно, - тотчас отозвался Эгиль, с сомнением хмурясь. Эйлифир и Ивар переглянулись, и альв едва заметно кивнул. Ивар вцепился в подлокотники кресла, холодным взглядом изучая старого мага. Регин так же изучающе глядел на него, прикидывая, выстоит ли скиплинг против его непобедимого творения. Ивар подозревал, что выводы вряд ли были в его пользу. - Ну что ж, - сказал он, - возьмем его с собой и будем надеяться на лучшее. Какую плату хочешь ты, Регин? - О, небольшую, - отвечал маг. - Уверяю вас, вы даже не заметите отсутствия этой вещицы в несметных сокровищах Андвари. Это кольцо, гладкое золотое колечко, на котором начертано несколько рун, и оно куда дешевле прочих колец, которые вы обнаружите в сокровищах. Сам Андвари носит это кольцо и добровольно его не отдаст, но, если кольцо окажется у меня, я уверен, что с ним падение Лоримера станет неминуемо. - Кольцо Орд, - промолвил Эйлифир. - Всякий чародей с радостью отдал бы жизнь, только бы завладеть им. Если его положить под язык мертвеца, мертвец заговорит. Финнвард содрогнулся: - Бр-р! Не хочется мне что-то знать, о чем может говорить мертвец. Регин чуть улыбнулся: - И ты, друг мой, не желал бы узнать свое будущее? Узнать, сколько ты проживешь? Умрешь ли богатым или бедным? Мало у тебя будет друзей или много? С таким кольцом ты узнаешь ответ и на эти вопросы, и на многие другие. Притом я уверяю вас, что во время путешествия не стану обращаться к черной магии. В сущности, я почти отказался от нее. Ивар поднялся с кривой торжествующей усмешкой: - Регин, я припомнил одну небольшую загвоздку. Ты ведь сам сказал, что ты - черный гном, а мы-то существа дневные. Как же можем мы путешествовать вместе, разве что ночью? Нам такое условие не подходит. Пальцы Регина гладили посох, видимо новый - его навершие еще не было украшено резьбой. Затем маг перевел взгляд на темный угол, где стоял другой посох рядом с плащом и сумкой, висевшей на вбитом в стену крюке. - Есть несколько путей обойти запрет появляться при дневном свете. Один из самых трудных называется попросту Мука, и на том пути вся тьма изгоняется из Силы того, кто на это отважится. Частенько приходится проходить через Муку не один, а несколько раз, и часто бывает также, что испытуемый не выдерживает испытания и умирает. Полагаю, что четыре Муки - самое большее для чародея, решившего очиститься от черной магии. - Регин оборвал свою речь и молча глядел в огонь. Казалось, что пламя просвечивает сквозь него - так белы были его борода и волосы, так скудна была плоть, покрывавшая его древние кости. - Значит, мы сможем путешествовать днем, - сказал Эйлифир. - И ты поможешь нам найти меч Элидагрима, - добавил Ивар, - и отнять сокровища у Андвари и Фафнира. Регин кивнул: - Я сделаю для вас все, что в моих силах, если вы поможете мне убить Лоримера тем, что отдадите мне кольцо, которое носит на пальце Андвари. Не думаю, что вы сделаете глупость и попытаетесь меня обмануть. - Никогда, - подтвердил Ивар. - Я особенно хочу смерти Лоримера - из-за Бирны. Регин склонил голову: - Лоример и кольцо в обмен на меч и сокровища. Такой мы заключим договор! - Идет, - сказал Ивар. Он и Регин ударили по рукам, то же сделал каждый альв, и договор при всеобщем оживлении был заключен. Затем Регин позволил себе проявить гостеприимство и предложил гостям очистить кладовую и уложить в мешки все, что ни покажется им пригодным для путешествия. То, что не смогли унести с собой, было съедено и выпито, и такая развеселая работа всем пришлась по вкусу. Ивар тайно следил за магом, отыскивая в нем тень коварства или предательства. Все его чувства протестовали, отказываясь доверяться тому, кто связан с Лоримером. Эту ночь они провели у Регинова очага, а утром набили животы остатками еды, оставив мышам только крошки. - Скудная плата за все годы их службы, - заметил Регин. - Что ж, теперь мы почти что готовы в путь. Но сначала... - Он задумчиво огляделся, и Ивар спросил себя, не сожалеет ли маг о своем решении. Затем Регин ударом ноги отшвырнул кресло и с силой опрокинул стол. Он провел рукой по стене, оставив на ней черный, льдисто-блестящий подтек. Затем Регин расшвырял по всей комнате мелкие ледяные молнии, разбив на куски стол и скамьи. Ивар положил руку на рукоять кинжала. - Похоже, Регин, твои Муки не до конца очистили тебя от магии льда, - заметил он. - Я дважды прошел Муку, прежде чем решился выйти на солнце, - ответил Регин, любуясь своей работой. - И понадобится, быть может, еще дважды пройти через это, прежде чем я не смогу делать вот так. - Он махнул рукой, и огромный заряд льда сотряс комнату до основания, выбивая известку из камней очага. Ивар и альвы поспешно укрылись под плащами. Вскинув посох, Регин коснулся балки над головой. Тотчас по дереву расползлось голубоватое пламя. Он касался и других вещей из дерева, выжигая пятна на столе и скамьях и покрывая сажей каменные стены. Все заполнилось дымом и пеплом, и в воздухе висел сырой запах тающего льда. - Ну вот, - с одобрением заметил Регин, - теперь похоже на то, что здесь разыгралась нешуточная битва. А теперь последний штрих, печальное свидетельство того, что Регин, старый слуга, погиб в схватке с врагами, - истаявшие останки несчастного старого черного гнома. - Он снял с крюка плащ, едва глянув на тонкое сукно и богатое шитье, и швырнул его в огонь. Когда плащ совсем обуглился, Регин вытащил его, затоптал пламя и залил плащ водой. - Испортил такую вещь, - вздохнул Финнвард, чей плащ был так истерт, что дыр в нем было больше, чем сукна. - Это убедит Лоримера и его гномов, - отозвался Регин, вытряхивая на пол содержимое сумки и разбивая два хрустальных шара. - Регин, черный гном, чародей, владеющий черной магией, слуга Лоримера, не существует более. - Он швырнул в огонь старый посох, и пламя тотчас охватило его, алчно потрескивая и источая спирали странного дыма. Мгновение Регин смотрел на это, и лишь подергивающееся лицо выдавало его чувства. Затем он поспешно отвернулся, глубоко вдохнул и крепче сжал свой новый посох. Он заговорил, обращаясь к двери, но прервал заклинание на полпути и обернулся к альвам: - Эта дверь должна выглядеть так, словно ее расколола огненная молния. Я и сам мог бы с этим справиться, но, если вам угодно принять эту честь, пожалуйста, можете иссечь молниями мою дверь, пока от нее не останется только пригоршня пепла. Скапти на миг изумился, затем отвесил торжественный поклон: - Благодарим за честь, Регин. Ну что, ребята, можем мы исполнить эту просьбу, не разнеся на куски макушку горы? Флоси и Финнвард заколебались, но Эйлифир тотчас сказал: - Конечно. Начинай заклинание, Скапти. Прежде чем прозвучало последнее слово заклинания, дверь уже дымилась, а когда Скапти смолк, она, как и было задумано, с ревом занялась всепожирающим огнем; миг спустя брусья рухнули, выпав из железных ободьев. Регин кивнул, одобрительно покашляв. Альвы приняли гордый вид и, обойдя дымящиеся брусья, направились к лестнице. Когда Регин больше не мог альвов видеть, они захихикали, зафыркали и стали поздравлять друг друга с удачным заклятьем. Регин воспламенил навершие своего нового посоха, чтобы осветить им путь. - Полагаю, - сказал он, - вы хотите вернуться в Лабиринт так скоро, как я сумею вас доставить. Эти слова были обращены к Ивару, который в темноте наблюдал за магом. - Таково наше соглашение, - заметил Ивар. - А я не согласен возвращаться в Лабиринт, - заявил Финнвард. - Я скорее бы согласился, чтоб меня подвесили за пятки и забыли на полвека. Да стоит мне только ступить на эту проклятую землю, и я, верно, испущу дух. Я бы даже согласился торчать в этой дыре... прости, Регин, я не хотел тебя обидеть. - Его голос отдавался от стен мрачным эхом. - Я полагаю, - отозвался Регин, - что вы все могли бы подождать снаружи, пока мы с Иваром отправимся за мечом. Подозрения Ивара вспыхнули с новой силой. - Только вдвоем, я и ты, так, Регин? Не уверен, что меня это радует, особенно если вспомнить обо всех этих болотах. - Если тебе так нужен меч, придется мне довериться, - ответил Регин. - Вот, возьми. - Он протянул Ивару посох. Ивар взял посох, источавший свет, и без единого слова начал подниматься по бесконечной винтовой лестнице, удивляясь, как это может нравиться жизнь под землей, в вечном мраке, когда можно жить на земле, под ясным небом. Впрочем, напомнил он себе, истинная суть Регина может оказаться столь же мрачной и непостижимой. Ступеньки тянулись без конца, и Ивар слышал, как позади посапывают Эгиль и Финнвард. Флоси, как всегда, ворчал. Глянув в черноту лестничной шахты над головой, Ивар вдруг как будто разглядел тень, что кралась впереди них, двумя спиралями выше. Поднимаясь дальше, он напряг зрение и окончательно убедился, что впереди по лестнице пробираются не одна, а три тени. Он остановился, и Финнвард с Эгилем, благодарно пыхтя, шлепнулись на скользкие ступеньки, чтобы хоть немного отдышаться. - Регин, - позвал он, и его голос отдался в темноте зловещим эхом, - впереди нас крадутся три соглядатая. Что тебе о них известно? Старый маг нахмурился и секунду пристально глядел наверх. - Нет, - сказал он наконец, - их не трое, а пятеро. Подозреваю, что Лоример сказал им тайное заклинание, которое открывает мою дверь. Не знаю, как долго они подслушивали нас, но знаю, что они за это дорого заплатят. Запахнувшись в плащ, он произнес заклинание. Дым спиралью закрутился вокруг мага, на миг совершенно скрыв его из глаз, затем вдруг что-то пыхнуло - и Регин исчез. Огромная бурая летучая мышь бесшумно взлетела в пустоту, облекавшую лестницу, и исчезла из круга света. Путники заколебались, но не услышали ничего, кроме тихих звуков мерно капающей воды. Ивар с тяжелым сердцем глянул на посох, все еще пылавший в его руке, и опять начал медленный подъем. Регин не возвращался. Они поднимались все выше и выше, пока не увидели над головой свет, возвещавший конец лестницы, и там, в дверном проеме, стоял, поджидая их, Регин. Он озирался, теснее кутаясь в плащ точно старый нищий перед лицом враждебного мира. Услышав их шаги, он шире распахнул дверь, и тогда стали видны пять темных пятен на пороге. - Это были черные гномы. Спешили к Лоримеру сообщить, что я его предал. - Регин вздохнул, ступая по мокрым пятнам. - Мои соплеменники, и все же мне пришлось убить их. Странным стал этот мир для одного старого мага, верно? Сделав это заключение, он запер дверь большим ржавым ключом на цепочке и повесил ее на шею. Затем маг вздохнул и махнул рукой сверху вниз; тотчас же скала стала совершенно гладкой. Регин взял у Ивара свой посох, загасил пламя и первым начал долгий и трудный спуск с Бондскарпа. К полудню отряд спустился с пика, а на закате они достигли места, откуда был виден протянувшийся внизу Лабиринт, смешение гор и утесов, подернутых туманной дымкой. Прямо перед ними был первый вход. Мгновение путники молча смотрели на Лабиринт, вспоминая свое недавнее бегство, когда они все еще были ошеломлены гибелью Гизура. - У нас есть еще час, до того как стемнеет, - сказал Регин. - Вы хотите этой ночью разбить лагерь внутри кругов Лабиринта? - Ни в коем случае! - хором ответили все. - У нас за спиной удобная лужайка и источник с проточной водой, - продолжал Регин. - Думаю, это место больше подойдет нам для ночлега. - Еще бы, - явно с облегчением отозвался Скапти. - Эй, Ивар, с тобой все в порядке? Ивар кивнул, не отрывая взгляда от Лабиринта, и его спутники, спустившись с холма, принялись за обустройство лагеря. Финнвард почти сразу сложил костер и начал греметь горшками, пока Эгиль и Флоси выбирали, где устроиться на ночлег. Ивар, оставшийся на гребне, все еще глядел на Лабиринт. Горькие его мысли неизменно возвращались к Гизуру; со смешанным чувством горя и досады Ивар думал, что уж кто-кто, а Гизур должен был знать, что драуг Лоример не умрет навсегда. Регин починил его довольно скоро, судя по всему, и теперь он стал сильнее и еще больше прежнего алчет мести и разрушения. Гизур обрек их на страшную судьбу - оставив без мага, затерянными в Лабиринте, и меч стал теперь еще более недосягаем. Слабый звук прервал его невеселые размышления. Это подошел Регин и молча уселся рядом на камне. Ивар поглядел на него без особой приязни, но Регин мягко проговорил: - Не надо казнить себя за гибель друга. Он верил, что делает все возможное для вашего спасения. Нечасто приходится магу отдавать свою жизнь, но уж если приходится - он делает это с яростной радостью. - Но разве это честно, что Лоример возрожден, а Гизур останется мертвым? - отозвался Ивар. - Отчего ты не применишь свое совершенное искусство, чтобы оживить Гизура, а не Лоримера? Регин резко потряс головой: - Не желай другу подобной участи! Драуги мучаются вечно, пока кто-нибудь не прервет их скитания, и они всегда коварны и злобны. Конечно, порой и они могут пригодиться живым, вот почему существуют чародеи и черная магия. - Он вздохнул, точно тяжесть темных лиходейских познаний существуют чародеи и черная магия. - Он вздохнул, точно тяжесть темных лиходейских познаний непереносимым грузом легла на его плечи. - У меня не было выбора, кроме как исполнить приказ Лоримера. Я хотел выжить, чтобы когда-нибудь увидеть его гибель; откажись я - и он убил бы меня, а потом поработил бы другого чародея, чтобы тот исполнил его веление. Он отыскал меня в другом моем доме, Асраудрсбоге, где я выполняю большую часть своей работы... - Он выделил последнее слово с отвращением. - И там я облек лиходейскую суть Лоримера в новое тело, чтобы он мог продолжить свои труды в Свартаррике и при случае уничтожить вас. Ничто его не остановит. - И где же, по-твоему, обретается сейчас твое совершенное творение? - осведомился Ивар. - Полагаю, он уже заметил, что стоит ему стать у нас на пути, как с ним приключаются всякие неприятности. Если не ошибаюсь, не так уж давно кое-кто заменил ему выколотый мною глаз. Регин теснее запахнул плащ вокруг своих тощих плеч. Ивару казалось, что этот маг стоит одной ногой в могиле, и поделом. А между тем Гизур, храбрый и сердечный, мертв. Регин пристально глядел на него из-под капюшона, точно видел его мысли насквозь. - Когда Лоример уходил от меня в Асраудрсбоге, он не соизволил известить своего старого слугу Регина, куда направляется. Быть может, он получил какое-то предостережение и решил больше не преследовать вас. Или же считает, что все вы и так долго не протянете без помощи Гизура. Ивар фыркнул с мрачным злорадством: - Так ведь он не знает, что мы наняли тебя на службу. Или, наоборот, радуется такой удаче. Регин начал набивать старую черную трубку пыльными серыми листьями. - Или же отправился в Лабиринт, чтобы дождаться, пока ты, Ивар, придешь туда за мечом. Согласись, приманка великолепная. Ивар вдруг похолодел, и волосы у него на затылке встали дыбом, когда он представил себе встречу с Лоримером в самом сердце Лабиринта - и на сей раз в обществе того самого чародея, который некогда в первый раз воскресил Лоримера. Ивар поглядел вниз, где суетились его друзья и Финнвард помешивал что-то в кастрюле, задорно споря с Флоси. - Тебе меня не отговорить, Регин. Ждет меня там Лоример или нет, а меч я добуду. Но альвы пускай останутся здесь. Мы вдвоем пойдем в Лабиринт - я и ты. Регин выдохнул несколько клубов едкого дыма. Затем он выколотил трубку о камень и сунул ее в карман. Поднявшись на ноги, он взял посох и проговорил: - Стало быть, выходим тотчас же. - Ладно, - хмуро согласился Ивар, - тотчас же. Я скажу Скапти, чтобы ждал нас только восемь дней. Если мы не вернемся через восемь дней - значит, не вернемся никогда. Скапти этот замысел вовсе не обрадовал, но Ивар настоял на том, чтобы он остался и приглядывал за Флоси. Прочие явно радовались тому, что не придется входить в Лабиринт, Эйлифир, как обычно, держался уклончиво. Ивар простился со всеми и взял с собой небольшой сверток со съестным. Регин без единого слова зашагал ко входу в Лабиринт. Уже почти стемнело, когда они дошли до первых ворот, и потому Регин и Ивар наскоро и безо всяких удобств устроились на ночлег в первом круге. Регин разжег костерок, чтобы осветить стоянку и согреть чаю. С тех пор как они ушли из лагеря альвов, они не обменялись ни словом. Когда покончили с чаем, Регин встал и очертил стоянку кругом, бормоча заклятия, отгоняющие зло и охраняющие от врагов. Затем он сел у костерка и глядел, как угасает пламя. Когда от костра остались только угли, Регин наконец заговорил: - Скажу тебе только одно: надеюсь, то, что ты найдешь в Лабиринте, тебя не разочарует. Ивар не ответил. Он свернулся клубком, закутавшись в одеяло, и гадал, что же может его разочаровать, кроме как гибель от руки Лоримера. Эта мысль довольно долго мучила Ивара, но в конце концов он заснул, сжимая в кулаке рукоять кинжала Бирны. 20 Без постоянной болтовни и воркотни альвов Лабиринт был зловеще безмолвен. Регин и Ивар разговаривали только по необходимости. Регин все время поворачивал налево, и они шли вперед безо всякого труда. Ивар был озадачен; путь по Лабиринту оказался так легок, что сомнения мучили его, покуда на третий день пути они не добрались до внутреннего круга. Они шли с изнурительной скоростью и в сумерках увидали перед собой последние ворота. Подходя к ним, Ивар замедлил шаг. Он ожидал увидеть неверную сторону центра с ее бесчисленными могильниками и предательскими отворами шахт, а потому с трудом поверил собственным глазам, когда в сумеречных тенях предстала его взору могила Элидагрима. Он остановился, не в силах поверить, что это видение не ускользнет от него и не растает в воздухе, как это было в прошлый раз. Запинаясь, он медленно, шаг за шагом приближался ко входу, и, когда наконец подошел совсем близко, "наваждение" не исчезло. Ивар робко перешагнул порог - и снова ничего не случилось. Три дня ожидания, что Лоример вот-вот выскочит из-за первого же валуна, натянули его нервы сильнее, чем струны на арфе. - Иди же, она не исчезнет, - промолвил Регин. - Я подожду у ворот, а ты иди себе один без моих непрошеных советов. Ивар так близок был сейчас к исполнению своей мечты, что мог простить и суеверного старого мага, который без конца чертил руны, сулящие удачу, круги для защиты от врагов и бормотал заклинания, отгонявшие лихо. - Спасибо, Регин. Твой совет не то чтобы непрошен - он теперь ненужен. Этой минуты я ждал с тех пор, как начался наш поход. Это единственная причина, по которой я оказался здесь, в мире альвов. Все, к чему мы стремимся, зависит от этого меча. Глаза Регина были почти неразличимы в тени. - Я понимаю, как тебя тянет поскорее уйти, но прежде я должен взвалить на твои плечи ношу самого страшного моего совета. Я долго увлекался изучением мертвецов и хорошо знаю их особенности. Одна из них такова: мертвецы не любят, когда живые уносят что-то из их могил. Они ведь не только смертный прах, пойми. Дух Элидагрима все еще витает над древними костями и бывшей плотью. Думаешь, он будет рад, когда ты заберешь его драгоценный меч? Скорее всего, он наложит на тебя проклятье, и оно будет преследовать тебя до конца твоих дней. Уверен ты, что хочешь заплатить за Глим именно такую цену - весь остаток жизни быть гонимым духом мертвеца? Для вас, скиплингов, наш мир - ничто. Наши битвы - не ваши битвы. Ивар покачал головой: - Ошибаешься, Регин. Это уже и моя битва. Я не могу покинуть ее, не опозорив имя и память Бирны и не превратившись в ничтожного подлеца. Отчего ты пытаешься сделать мое дело труднее, чем оно есть? Гизур старался мне помочь, а ты, кажется, стремишься меня остановить? Регин, не пытайся смутить меня или вынудить передумать. Пришел я в этот мир, не зная, на что иду, но теперь - дело иное. - Ну что ж, - со вздохом проговорил Регин, - тогда удачи тебе. Ивар кивнул, не оглядываясь назад. Все его внимание было теперь приковано к могильному кургану. Юноша двинулся прямо к нему, пробираясь по болотистым низинкам и мелким каменистым холмикам. Он приближался, и курган словно рос, принимая внушительный вид погребения, подобающего великому королю. К тому времени, когда Ивар дошел до каменного круга, окаймлявшего основание кургана, ночь сгустилась вокруг, и тьму едва разгонял только огонек костра, который развел у входа Регин, ожидавший Ивара. Серп луны проливал слабый и бледный свет на курган, высившийся перед Иваром. Юноша пригляделся, и ему привиделись призрачные купола дюжины курганов, которые - он мог бы поклясться - не были видны при свете дня. Сердце у Ивара заколотилось - Лабиринт опять принимался за старые свои шутки. Он бочком, осторожно отошел прочь, не сводя глаз со странных курганов, затем торопливо зашагал назад, к костру Регина, говоря себе, что день, что ни говори, более благоприятное время для того, чтобы забираться в могилу. Он перебрался через два холма, всякий раз с вершины замечая свет костра; но когда Ивар перебрался через третий холм, он ничего не увидел. Ивар был совершенно уверен, что шел прямиком по собственным следам, но все, что он мог разглядеть, - совершенно незнакомая каменная пирамидка и глубокие тени, в которые ему как-то не хотелось забредать. - Регин! - позвал он негромко и долго стоял, ловя напряженным слухом покашливание или треск хвороста, пожираемого огнем. В такую ясную, безветренную ночь самый слабый звук разносится далеко. Однако то, что он услышал, никак не относилось к Регину, - странное беспорядочное пощелкивание и шуршание доносились из могильника, что высился позади него. Ивар рывком развернулся и с ужасом обнаружил, что забрел в самую гущу призрачных могильных курганов. Шорох и царапанье становились громче, доносясь уже со всех сторон, словно какой-то зверь прокапывал себе путь наружу. Ивар смел только надеяться, что это зверь, а не что-то похуже. Он осторожно двинулся назад, к большому кургану, который казался сейчас совсем далеким; тем не менее через считанные секунды Ивар обнаружил, что карабкается вверх по его крутому склону. Изнутри доносились все те же беспокойные звуки. Ивар замер, думая, что этот шум неожиданным образом напоминает ему чертог, полный народу; все смеются, разговаривают, и время от времени через невнятный гомон пробивается заунывное пение арфы. Казалось, что в могилу вместе с Элидагримом ушло целое войско, навеки скрывшись под милой их сердцу и родной землей Скарпсея, чтобы охранить своего короля и его меч. Ивар глубоко вздохнул и пошел вокруг кургана в поисках каменной перемычки, которая должна была отмечать ход. Под ногами продолжал раскатываться лязг и скрежет, и все громче становились невнятно бормочущие голоса. И все же они звучат не так громко, чтобы заглушить крик, говорил сам себе Ивар. Он еще может воззвать к Регину за помощью... вот только ему до смерти не хотелось делать это. Мелькнуло подозрение, что Регин, быть может, повинен в появлении призрачных могильников. Ивар знал, что у него слишком тонкое чувство направления, чтобы вот так просто заблудиться в темноте в сотне шагов от входа. Чтобы избавиться от Ивара, Регину проще всего сделать так, чтобы он заблудился в Лабиринте. Он обошел курган и прекратил поиски входа. Ниже, в тумане и лунном свете, маячили вершины шести небольших круглых курганов. Ивар с дрожью отшатнулся - этот вид совсем не пришелся ему по вкусу. Внезапно вспышка света привлекла его внимание, и на миг он решил, что это Регин отправился искать его. Ивар испытал гораздо большее облегчение, чем мог бы себе признаться, - и тут бледный отсвет разросся до размеров костра, вспыхнул ледяным голубоватым светом. Ивар оцепенел, но какой-то трезвый голос в мыслях отметил, из какого кургана исходит свет, и подсказал, что в старых преданиях о сокровищах частенько упоминается таинственный голубой свет, проявляющийся во тьме. Голубой свет становился все ярче и шире, покуда не превратился в кольцо, пылавшее вокруг кургана. Голубой отсвет исчез, сменившись завесой пляшущих языков оранжевого пламени. С бьющимся сердцем Ивар осторожно шагнул ближе, ожидая ощутить волну жара. Однако огонь хоть и угрожающе потрескивал, но не обжигал. Ивар медленно подошел к самому огню и остановился вплотную. Осторожно протянув руку, он коснулся пламени - и ничего не случилось. Рука даже не нагрелась. Пламя расступилось перед ним, точно раздернули занавески, и его взору открылось то, что прежде было закрыто. Это был обшитый внакрой корабль с высоким носом и кормой, украшенными резными фигурами, которые словно корчились и плясали в отблесках пламени. Корабль был нагружен: груз составляли золотые и серебряные сосуды и прочие, более скромные жертвы - скот, свиньи, псы и конь в полном военном облачении. Под пышным балдахином возлежали тела мертвого короля и его супруги, а с ними - слуги, которые пожелали сопровождать Элидагрима на его смертном пути. Тление совершенно не коснулось их. Казалось, что Ивар видит погребальное сожжение Элидагрима, погибшего в битве с огненными йотунами. Щедрое погребение всеми чтимого короля и его погибших воинов, совершенное оставшимися в живых воинами Элидагрима, пока окрест бродили, торжествуя победу, огненные йотуны, замышляли свое и плели заклятье, чтобы никто не мог отыскать место, где успокоились Элидагрим и его меч. Ивар шагнул вперед, за занавес из пламени, чтобы лучше разглядеть мертвого короля. Тот лежал покойно и гордо, облаченный в доспехи, и отсвет пламени играл на его золотистой бороде и шлеме. Одна рука лежала на груди, и рядом с ней лежал меч, выдвинутый из ножен, точно был готов к тому, что вот-вот рука господина выхватит его и подымет на защиту Сноуфелла. Отблески огня мерцали на серебристом металле, завораживая Ивара, маня его подойти ближе и насытить свой взор этим зрелищем. Ивар подкрался к борту корабля, коснулся его - и обнаружил, что на ощупь он как настоящий. Дивясь собственной отваге, Ивар перебрался через борт и подполз к погребальному ложу короля. Там он скорчился и замер, покуда не оцепенел так, что едва мог двигаться. Он заучивал наизусть сложный узор на рукояти и знаки, врезанные в тонкий длинный клинок, почти сокрытый в ножнах искусной и одновременно простой работы. Несколько раз он протягивал руку, чтобы коснуться меча, но всякий раз тут же отдергивал ее, передумав. Коснуться Глима означало, быть может, мгновенную гибель в огне, или пробуждение древнего заклятия, или же появление сотни разъяренных драугов, поклявшихся защищать от грабителей могилу Элидагрима. Ивар так долго сдерживал дыхание, что голова у него закружилась; и вот наконец он тронул клинок пальцем. Металл был на ощупь холоден как лед. Юноша вздохнул, стараясь успокоиться, и сжал в ладони рукоять. Медленно и осторожно высвободил меч из мертвых пальцев Элидагрима, с особым вниманием пронеся оружие мимо золотого шлема. Вдруг со странной легкостью меч остался в его руке, и тогда Ивар увидел, что сверкающий клинок сломан почти у самой гарды и обломок его торчит из ножен. Ивар почти без сил опустился на скамью погребального корабля и сидел, неподвижно глядя на обломок меча в своей руке. Согнуть или сломать меч героя - всегдашняя часть погребального ритуала. И почему только до сих пор ему ни разу не пришло в голову, что меч может оказаться сломан и ничья рука уже не сможет владеть им! После долгих терзаний Ивар поднялся, нерешительно сжимая в руке меч. Медленно, с большим сожалением он начал возвращать меч на место, где ему и надлежало быть. Что-то в бледно-сером лице царственного мертвеца напомнило ему Бирну. Ивар точно знал, что Бирна посмеялась бы над ним и презрительно бы фыркала, узнай она, что он отказывается от меча после того, как прошел к нему такой долгий путь. Ничего она так не презирала, как бесплодные усилия. Ивар долго и задумчиво рассматривал меч. Теперь, когда потрясение и разочарование его поблекли, он подумал, что меч, быть может, удастся перековать. Даже если и нет - пусть меч останется при нем талисманом, подкрепляющим отвагу. В конце концов, это ведь тот самый меч, о котором все говорили, будто его нельзя добыть из могилы Элидагрима. Он вынул из рук Элидагрима ножны и обломок меча. Затем последний раз взглянул на мертвого короля, гадая, будет ли герой разгневан тем, что скиплинг унес его меч. Ивар отсалютовал Элидагриму обломком Глима и осторожно двинулся назад, неспешно спустившись с борта корабля. Едва его ноги коснулись земли, как жаркий пламень, громко треща, охватил корабль и весь его груз. Ивар шарахнулся прочь. Миг спустя пламя исчезло, и с ним корабль - не осталось ни углей, ни закопченного камня. То и дело оглядываясь, Ивар обогнул основание длинного кургана и поспешил ко входу. Серпик луны цедил свой бледный свет куда щедрее, освещая ему именно ту дорогу, по которой он хотел идти, и именно ту картину, которую он хотел видеть. Мелкие курганы исчезли бесследно, и мертвецы не бормотали и не шуршали больше в своих могилах. Прямо перед Иваром горел костерок Регина - маяк, хорошо видный и в полумиле. Когда Ивар вернулся, Регин стоял у костра. Не успел Ивар войти в круг света, как старый маг нетерпеливо окликнул его: - Нашел ты его? Принес ты его с собой? Ивар, не отвечая, присел на камень у огня. Он поглядел на Регина и понял: маг знал, что меч сломан. Ивар положил ножны на колени и наконец ответил: - Конечно принес. Не мог же я дойти до конца и вернуться ни с чем. Я уверен, что ты знал о мече все, но почему-то не сказал мне, что он сломан. Была ли у тебя тайная причина сделать так, чтобы я запутался в темноте среди могильников? Регин вздохнул: - Разве ты поверишь мне, - поверишь, что мои намерения чисты? Никогда и ни за что. Ты охотнее всего делаешь именно то, что я пытаюсь тебе отсоветовать. Сколько живу, не встречал никого упрямей скиплингов. Впрочем, быть может, именно благодаря своему упрямству ты выжил до сих пор в Скарпсее. - Он перевел взгляд на меч в ножнах и покачал головой в безмерном удивлении. - Незадолго до того, как я прошел первую Муку, мне было видение корабля Элидагрима, и тогда я понял, что в смутные времена не будет надежды на мирное будущее, если не перековать сломанный меч. Поведай же теперь, как удалось тебе пройти сквозь пламя к кораблю и не сгореть заживо? Ивар, безмолвно изучавший рукоять Глима, поднял глаза на мага: - Просто прошел - и все. Я даже жара не почувствовал, покуда корабль не вспыхнул пламенем и не исчез. Когда я увидел, что меч сломан, я почти решил не брать его из могилы. Регин только ахнул: - Говорю же, в жизни не видывал такого упрямства! Магический меч сам идет к тебе в руки, а ты, видите ли, "почти решил не брать его"! Да с чего ты взял, что у тебя вообще был выбор? Ивар в ответ только что-то раздраженно проворчал, роясь в своем мешке в поисках чего-нибудь съедобного. Потом он устало оперся спиной о камень и закрыл глаза, вытянув ноги к огню. За маленьким кругом света затаилось черное безмолвное сердце Лабиринта, но сейчас оно казалось странно опустевшим и лишенным покрова тайны. Ивар глядел на длинный курган, размышляя об Элидагриме и его воинах, и о том, как их погребли много веков назад, и о том, как Элидагрим веками ждал, когда он сможет передать свой меч тому, кто продолжит борьбу против темных сил, сразивших его. Ивар чувствовал, что Элидагрим не станет преследовать его ревнивой местью. Куда больше пугало его величие дела, которое принял он на свои плечи, взяв в руки меч. Теперь его обязанность - перековать меч и сражаться им, как сражался бы сам Элидагрим. - Меч должен быть перекован, - сказал он вслух. - Это и будет следующее испытание, верно? Справишься ты с этим, Регин? Глаза Регина расширились в неподдельном ужасе: - О нет, только не я! Я рожден черным гномом, от природы творением тьмы, и я не осмелюсь даже коснуться этого клинка! Никогда я не смогу очиститься настолько, чтобы иметь дело с альвийским мечом, да еще магическим. - Но его ведь создал Дайн, черный гном, - задиристо бросил Ивар. - Отчего же ты не можешь коснуться этого меча? Регин всплеснул руками: - Да оттого, что Дайн, творя этот меч, имел в виду таких, как я! Тронь я Глим - и сгорю, точно сухой лист в огне или как мотылек в пламени лампы. Сила моя велика и удивительна, но не настолько, чтобы распутать чары Дайна. Если ты найдешь того, кто сумеет перековать меч, Лоример падет к твоим ногам. Ты сможешь повелевать всем и вся - стоит только захотеть. Ивар пристально разглядывал меч: - Так или иначе, я найду способ его перековать. - Не сомневаюсь, - отозвался Регин. Ивар лег и попытался заснуть. Рука его сжимала меч, точно тот мог раствориться в воздухе. Стоило ему заснуть, как он почти сразу просыпался. И все время Регин неизменно сидел рядом, точно жалкий дряхлый ворон, открывал покрасневший глаз и бросал украдкой взгляд на Ивара, а потом быстро зажмуривался. Бледным ранним утром они отправились в обратный путь. Ивар шел по оставленным им же следам, напряженный и настороженный, как всегда. - Уверяю тебя, - сказал наконец Регин, - мы не забредем в болота, и ничто не преградит нам путь, так что перестань так косо на меня поглядывать. Ты все никак не простишь мне, что я не могу переделать твой меч? - Я подозреваю, что ты смог бы, если б только захотел, - хмуро ответил Ивар. - А Лоример не захочет, чтобы меч был перекован. - Фафнир тоже, но ведь это же не значит, что я - защитник драконов. Я разорвал свою связь с Лоримером и связал себя с тобой и твоими приятелями-альвами - довольно странная замена, если хочешь прожить подольше. - Так ты перековал бы Глим, если бы мог? - С радостью. Нельзя победить дракона сломанным мечом. А теперь выходит, что тебе пока что его нечем побеждать. Ивар помрачнел и в таком настроении пребывал весь остаток дня. Он не произнес ни слова, пока они не остановились на ночлег и не закончили своей жалкой трапезы из черствых сухарей и вареной вяленой рыбы. Регин устроился подремать у огня, точно сон должен был усмирить возмущение его желудка такой скудной пищей. К закату следующего дня они увидели впереди лагерь альвов. На сей раз стражу там несли как надо. Флоси поднял тревогу, а Финнвард принялся раздувать огонь, точно вознамерился поджарить целого быка. Флоси, вскарабкавшись по холму, выбежал им навстречу и первым делом спросил: - Где меч? Вы добыли меч? - Потом, потом, - ответил Ивар, который ощутил вдруг такую усталость, что едва держался на ногах, когда доковылял до лагеря. Он шлепнулся на чей-то тюфяк и закрыл глаза. Флоси нетерпеливо приплясывал вокруг, во все горло призывая Эгиля и обмениваясь руганью со Скапти. Эйлифир и Скапти выжидательно переводили взгляд с Ивара на Регина. - Ну, так что же стряслось? - спросил Скапти, дергая себя за ухо и уже готовясь грызть кончик бороды. - Мы устали, - ответил Регин, присаживаясь на камень так осторожно, словно стал на сотню лет старше. - Дайте нам отдышаться, и Ивар все расскажет. - Все? - Скапти остро поглядел на Ивара. - Что, плохие новости? Все затаили дыхание - даже Флоси, который ожесточенно отпихивал Финнварда, чтобы тот не мешал смотреть. - Ну, не совсем, - садясь, устало отозвался Ивар. Он начал рассказывать о том, как вместе с Регином шел к центру Лабиринта. Говорил он откровенно, ничего не пропуская, в том числе и своих подозрений насчет планов Регина. Старый маг даже не дрогнул и не протестовал. Ивар описал курганы и охваченный огнем погребальный корабль, его роскошный груз и богатые доспехи Элидагрима. Альвы, зачарованные, глотали каждое его слово, а Финнвард, у которого мурашки побежали по спине, забыл помешивать похлебку. Наконец Ивар вынул меч в ножнах, который до сих пор прятал под плащом, и заключил: - Вот он, Глим, меч Элидагрима, с которым связаны все наши надежды, символ нашего могущества и успеха. - Все захлопали в ладоши, и тогда Ивар одним быстрым движением вырвал из ножен обломок меча. Альвы задохнулись от ужаса, и лица их мгновенно посерели. - Сломан! - воскликнул Скапти. - Мы обречены! Свартар и Лоример уничтожат Сноуфелл! В тишине, источавшей черное отчаяние, прозвучал голос Эйлифира: - Быть может, мы сумеем перековать меч с помощью нашей Силы. - Да ни за что! - прорычал Эгиль, мотая головой. - Наше положение было почти безнадежным, еще когда мы не знали, что меч сломан. Ну а теперь "безнадежно" - это еще мягко сказано! - Бьюсь об заклад, - со злостью вставил Флоси, - что старый Дайн хихикает теперь себе в рукав, потому что послал нас за сломанным мечом, - а впрочем, он наверняка не надеялся, что мы вообще уцелеем. Пора бы нам понять, что все черные гномы будут держаться Свартара, точно пиявка - кожи. - И он свирепо уставился на Регина, который спокойно глядел на него, покуривая трубку. Мгновение альвы стояли молча - слышно было лишь, как Финнвард помешивает похлебку. Затем молчание прервал Регин. Он выколотил трубку о камень, сунул ее в карман и, с кряхтением поднявшись, сказал наконец: - Лучше бы кто-нибудь стал на стражу. О мече мы поговорим завтра, когда хорошенько отдохнем, - это всем нам не помешает. Ворча и вздыхая, альвы разбрелись кто куда. Финнвард предлагал похлебку, но никто ею не соблазнился. Утром Ивар созвал совет. - Вопрос один, - начал он, - как убить Фафнира сломанным мечом? - Хороший вопрос, я бы сказал, - пробормотал Флоси. - Нас могли убить не единожды, - продолжал Ивар. - По-моему, за этим безумным предприятием таится и цель, и разумный замысел, так что остается упорно продолжать свое дело, и мы победим. Нас не уничтожил Лоример, не заездили до смерти ведьмы, не сожрали тролли - всякий раз мы спасались в последнюю минуту; и если мы не сдадимся, то спасемся и на сей раз. Я уверен: стоит нам опустить руки и сдаться - и произойдет нечто ужасное. На мой взгляд, сейчас перед нами такой выбор. Мы не можем вернуться к Эльбегасту и просить его о помощи, как бы нам этого ни хотелось. Наш выбор - между жизнью и смертью, и под жизнью я разумею - идти дальше к своей цели. Давайте проголосуем. Кто хочет умереть, поднимите руки. Альвы потрясение уставились на него. Даже Регин чуть шире приоткрыл глаза. Все поспешно прижали руки к бокам. - Никто? Ну а кто хочет жить? Тотчас взлетели все руки до единой. Ивар торжественно сосчитал их, прибавив и свою. - Что ж, неплохо, но если вы и вправду хотите выжить, надо, примириться с кое-какими неудобствами. Не ныть, не тащиться позади, есть и спать ровно столько, сколько нужно. Не спать на посту и подчиняться приказам точно и быстро, без всяких споров. Признать вожаками тех, у кого больше Силы. Прежде всего, я считаю, это Регин, затем Эйлифир, Скапти и я. Скапти поднял руку: - Прости, Ивар, я не спорю, но не могу согласиться с тобой. Ты - прежде всего, а уж потом Регин и мы с Эйлифиром. Сломан меч или нет, а ты все равно герой, и альвы, и маги должны тебе подчиняться. Может, ты и не маг, как Регин, но у тебя есть собственное могущество. Только настоящий герой мог прийти в этот мир безоружным, чтобы предпринять отчаянный поход с шайкой таких ничтожеств, как мы. Ты наш вождь, Ивар, не Регин и никто из нас. Думаю, что все со мной согласятся. - И он обвел всех суровым взглядом, на случай, если кто-то решится протестовать. Однако даже Флоси помалкивал. Все как один торжественно кивнули. - Отлично, - продолжал Скапти. - Ивар, мы за тобой до конца. Мы пойдем за тобой даже в пасть Фафниру. И опять все кивнули, хотя упоминание пасти Фафнира не слишком их подбодрило. Ивар был доволен и даже слегка обескуражен успехом своего совета. Эгиль и Финнвард тотчас сели точить мечи, обсуждая, какие жизненно важные органы дракона лучше поразить в будущей схватке. Веселое пение точильных камней скоро наполнило все окрестности, сопровождая не слишком аппетитные рассуждения о том, как лучше распороть дракону брюхо. Регин открыл сумку и извлек свернутые в трубочку карты: - Надо бы нам нанести на карту наш путь до Дрангарстрома по этим неизведанным местам. - Он начертил треугольник между Йотунсгардом и Свартарриком. - Полагаю, где-то здесь скрывается Андвари. Чем более опасны и недоступны места, тем скорее мы его разыщем. Нельзя же, в конце концов, груду сокровищ и взрослого дракона держать где попало. Я знаю, что большая часть Дрангарстрома не отмечена на моей карте, поскольку никто еще не возвращался оттуда живым, чтобы описать эту реку. Однако я уверен, что если мы все время будем двигаться на северо-восток, то в конце концов уткнемся в Дрангарстром. Гляньте на карту, и вы поймете, почему я так уверен, что Андвари скрывается именно здесь. Вверх по реке равнины Свартаррика и Хлидаренда, самые знаменитые поля битвы и могильники во всем Скарпсее. Каждый год, когда возвращается солнце и снег тает, а то еще и вулкан вскроется под ледником, потоки вод омывают эти равнины. Могилы размываются, кости воинов и золотые украшения смываются в притоки и главное русло Дрангарстрома. Все, что нужно старине Андвари, - ждать, и рано или поздно кольца, монеты, золотые шлемы сами приплывают ему в руки. Вообразите, какие сокровища он уже накопил! - Глаза Регина холодно блеснули. - И вообразите дракона, который стережет каждую монетку, - добавил Финнвард. Мысли о сломанном мече куда меньше мучили Ивара, когда отряд вышел в путь, направляясь на северо-восток. Дорога вела по местности, мрачнее которой он до сих пор не видел. Казалось, огненное сердце земли здесь совсем близко от поверхности - везде кипели озера и горячие ключи, дымились гейзеры, а кое-где под землей перекатывался грозный рокот. Тут и там бурлили болота - точь-в-точь котлы кипящей грязи. Две горы источали смрадный дым, тянувшийся на целые мили, и солнце просвечивало сквозь него, точно гневный, налитый кровью глаз. Ивару становилось не по себе в его тусклом свете, и он все оглядывался, опасаясь, что за ними погоня. Будь только свет посильнее, а дым пореже, он мог бы наверняка убедиться, следят за ними или нет. На второй день пути по Погребу Муспелля, как называли огненные йотуны это славное местечко, Ивар разглядел наконец позади какое-то движение. Всадники ехали в том же направлении, что и они, вдоль отдаленных холмов, небольшими отрядами и довольно быстро. Затем почти все они исчезли, и лишь несколько всадников преследовали чужаков, не скрывая своего приближения. Регин долго разглядывал их в старую подзорную трубу. - Огненные йотуны, - проговорил он с обреченным вздохом. - Они не позволят уйти живыми и невредимыми тем, кто ограбил могилу Элидагрима. 21 Альвы сбились вокруг Регина и Ивара, испуганно поглядывая на далеких всадников. - На сей раз мы точно попались, - с мрачным удовлетворением заметил Эгиль. - В этих горах засело, должно быть, не меньше тысячи йотунов. И все из-за сломанного меча, который ни на что не годится. - Цыц! - прикрикнул Скапти. - Йотуны вот считают, что годится. Ивар обернулся к Регину: - Ты выбирал эту дорогу, Регин. Если на нас нападут, рассчитывать придется только на твою защиту. В этих альвах огня маловато, если ты понимаешь, что я имею в виду. - Тебя может ожидать сюрприз, - заметил Регин, выгнув одну бровь. - Эти альвы могут куда больше, чем сами подозревают. - Мы-то? - Флоси недоверчиво оглядел Эгиля и Финнварда. - Ну, - сказал Ивар, - как бы там ни было, а ты лучше приготовь заклинания, молнии... или что там еще... чтобы отбить нападение йотунов. - Не тревожься, - сухо ответил Регин, - приготовлю. Горы вокруг становились все круче и точно сужались к единственному разрыву в их массивной цепи, где ледники столетиями прокладывали себе путь на равнины, лежащие по другую сторону гор. Ручьи, сбегавшие с крутых склонов, сливались во внушительных размеров реку, которая с грохотом ниспадала на каменистое дно глубокой сумрачной долины. Далеко внизу, вобрав в себя еще несчетное количество ручьев и пробежав много миль, эта река впадала в пенные широкие воды Дрангарстрома и с ним добегала причудливым путем к морю. Ивар не стал вести отряд слишком низко в долину. Остановившись за валом из осыпавшихся камней, путники разглядывали угрюмые утесы, за которыми шныряли йотуны. - Йотуны впереди, йотуны позади - словом, йотуны со всех сторон, - мрачно заключил Ивар. - Не знаю, как мы сумеем выбраться отсюда, разве что чудом. Если бы мы все умели принимать облик фюльгьи, мы еще могли бы проскользнуть у них под носом, но среди нас трое, совершенно к этому не способных. Помните, как Гизур истощил свою Силу, помогая вам перебраться через Вапнайокулл? Нельзя, чтобы Регин рисковал тем же. Позиция у йотунов была - лучше не придумаешь. Они разместились у единственного выхода из долины, где утесы сдвигались ближе и долина превращалась в узкое, забитое камнями ущелье. Йотуны надежно закупорили его лучниками, засевшими по обе стороны ущелья, а снизу вход закрывал отряд всадников. Крик с вершин предостерег йотунов, что добыча приближается, и теперь они заняли свои места, наложив стрелы и натянув луки с безошибочно убийственным стуком гладкого, отточенного к битве оружия. Беглецы, как могли, укрылись за каменным валом. Прошло несколько секунд, и вперед медленно выехали три всадника, в знак мирных намерений подняв над головой оружие. Двое из них были одеты, как волшебники, а третий оказался Тором из Ульфгримова подворья - он ехал верхом на костлявой кляче, которая, судя по всему, последний раз сытно поела года два назад. - Привет вам, осквернители могил! - насмешливо прогромыхал Тор. Добыли вы меч Элидагрима, обманщики и воры? Ивар настороженно вскинул голову: - Добыли, Тор, и не отдадим его, если этого ты добивался, устроив нам смертоносную западню. Попробуешь задержать нас - тебе же хуже. Тор уверенно покачивался в седле - пестром и штопаном-перештопаном, с торчащими хвостиками потрескавшейся кожи. - Вот как? А мои волшебники говорят, что ты лжешь. Мы знаем точно, что ваш маг Гизур погиб в Лабиринте. Кто же теперь ваш советчик и защитник? В Йотунсгарде нет магов Гильдии, только чародеи да волшебники-йотуны, а они вам вряд ли захотят помочь. Что это за коротышка в черном плаще, откуда вы его выкопали? Говори, чужак, если хоть на волос заботишься о своей шкуре. Регин знаком велел Ивару помалкивать. - Не называй мое имя, или мы потеряем огромное преимущество перед Лоримером, - прошептал он. - Я не раз имел дело с огненными йотунами, оставь мне все переговоры, ладно? Ивар, хмурясь, кивнул: - Только не заключай с ними никаких соглашений, даже если так привык иметь с ними дело. Регин укоризненно глянул на него и на удивление громко обратился к Тору: - Так ты здесь, Тор из Ульфгримова подворья! Да, мне все известно и о тебе, и о твоих родичах. Я знаю также, что твои соседи-йотуны не слишком тебя любят. И сюда они явились только для того, чтобы помешать тебе самому украсть меч, ты же явился удостовериться, что этого не сделает никто другой. Сами вы все не кто иные, как воры и обманщики, лжецы и мастера иллюзий, так что вся ваша брань к вам же и относится! Эгиль сдавленно гоготнул и одобрительно хлопнул Регина по спине: - Ну ты им и сказал, старый лис! Тор нацелил на них копье и попытался погнать вперед коня, но тот лишь удрученно переступил и потянулся за пучком травы. Тогда Тор с яростью обернулся к волшебникам, и все трое шепотом посовещались. Затем Тор проревел: - Мое право угрожать, не ваше! Если не отдадите меч, мы прихлопнем вас, точно мух! Если же хотите пожить еще немного, презренные воры и предатели, выдайте нам скиплинга с мечом, и я позволю вам уйти с миром. Я, Тор, сын Ульфгрима, сказал! - Он дернул бедную клячу за поводья и ударами пяток вынудил ее немного продвинуться вперед. - Ха! - пробормотал Эгиль, наклоняясь к Регину. - Этот алчный мешок с кишками, похоже, мечтает сам воспользоваться могуществом Глима! - Ни за что! - прокричал Ивар поверх каменного вала. - Ни меня, ни меча ты не получишь, Тор! Только сунься к нам, и первым попробуешь силу Глима! Тор и маги снова пошептались. Затем Тор подъехал поближе, нещадно колотя коня пятками по бокам. - Покажите мне меч! - потребовал он. - Нет, - отрезал Регин. - Еще шаг - и мы испепелим тебя. Тор откинулся в седле: - Кто это меня испепелит? Эти никчемные альвы, что ли? Все они трусы и ничтожества, и порази ты меня громом на месте, если я не прав! - Он загоготал так, что эхо раскатилось между скал. - Мы тебя предупреждали! - прокричал Регин. Тор замолотил пятками по ребрам коня и призывно махнул рукой своим советчикам, которые опустили копья и целеустремленно двинулись вперед. Тор еще самодовольно ухмылялся, когда Скапти поднялся на одно колено и прицелился в нападавших. - Ничтожества! - прокричал он. - Трусы! Никчемные! - И с последним словом, собрав Силу, обрушил на них ослепительный просверк молнии; гром загрохотал так, что у всех заложило уши. Кони отпряли, приседая и сбрасывая всадников на землю; те кое-как поднялись и пустились наутек, а за ними, злобно оглядываясь, с топотом удирал Тор. - Чудесно! Замечательно! - восклицал Флоси, хлопая по спине Скапти. - Великолепно! Они, верно, решили, что это гром среди ясного неба! Хо, глядите, они все еще бегут! - Ну да, за подкреплением, - ворчливо заметил Регин. - Неплохо, Скапти, но я бы хотел, чтобы ты оставил игры с молниями на мою ответственность. Такие неуклюжие фокусы даются мне без малейших усилий. Не хотел бы я, чтобы ты сделал промашку со своей новообретенной Силой. Скапти кивнул, но вид у него был довольный. - Здорово у меня вышло, а? Немного поупражняться, и я бы мог в сорока шагах подпалить им усы. - Не сомневаюсь, - сказал Регин, - но лучше упражняться с теми, кто не сможет в ответ испепелить тебя. Ивар следил за постыдным бегством своего врага Тора. Его поражение, как видно, привело в ярость прочих йотунов. Они окружили Тора, вопя и размахивая руками. Мгновение спустя другой вожак вскочил в седло, сзывая добровольцев для атаки. Наконец около дюжины йотунов набрались духу и подъехали на безопасное расстояние, чтобы приглядеться к врагам и поймать двоих бесхозных коней. Третий конь, злосчастная кляча Тора, воспользовался случаем избегнуть полной мучений жизни и, свалившись, испустил дух. Новый вожак храбро доскакал до трупа клячи и с важным видом стал натягивать лук. - Сделай же что-нибудь! - повторял Флоси, требовательно тыкая Регина под ребра. Не обращая внимания на его грубости, Регин наблюдал за приближающимися йотунами. - Отпустим немного веревку, а потом вздернем их как следует, - сказал он внешне спокойно, но глаза его при этой мысли засверкали. Йотуны вопили оскорбления врагам, попутно подбадривая руганью друг друга, покуда не оказались на расстоянии полета стрелы. Тогда они обрушили на противника ливень стрел. Едва пропела первая тетива, Регин проговорил заклинание, и все стрелы, достигая определенной высоты, тотчас вспыхивали огнем, так что на землю осыпались лишь угольки да оплавленные наконечники. Йотуны взволнованно загалдели, и кое-кто даже повернул коней, собираясь удариться в бегство, но вожак несколькими хорошо рассчитанными угрозами удержал их. Снова они вскинули луки и рванули вперед, готовясь осыпать беглецов стрелами. На сей раз Регин сотворил магический порыв ветра, который отшвырнул стрелы прямо на йотунов. Те с воплями и воем бросились на землю, получив лишь несколько мелких ран, которые только распалили их ярость и отвагу. Сменив луки на топоры и мечи, они выстроились нестройными рядами, набирая бешенства для третьей атаки. С ревом ярости йотуны ринулись к вершине холма, на котором засели враги. На бегу они грозно размахивали оружием. Регин преградил им путь. Чернобородый йотун замахнулся на него, точно косец, срезающий пересохшую камышину; но когда меч был уже занесен, готовый разрубить Регина надвое, тот поднял руки и проговорил заклятие. Не было ни грома, ни яростных просверков молнии, но атакующих отшвырнуло - так стайку мух наотмашь отшвыривает увесистая ладонь. Чернобородый йотун и его сверкающий меч исчезли, и Ивар обнаружил, что лежит навзничь, моргающими глазами тупо уставясь в серо-желтое небо. - Вставай, Ивар! - велел Регин. - Скорей! Некогда отдыхать! Один из этих волшебников был Бьярн, сын Ульфгрима, большой мастер иллюзий и обманов, и, насколько я его знаю, худшее еще впереди. - Да пошли они все! - самодовольно отозвался Флоси. - Мы со всеми справимся, верно, Скапти? Тридцать или триста - какая разница? Побежденные йотуны, рассыпавшись по двое-трое, ковыляли назад, к своим позициям. Нескольких раненых пришлось нести, но убитых как будто не было. Этот позор, казалось, усмирил даже самых отчаянных вояк. Никто больше не призывал йотунов в бой, а Тор сын Ульфгрима и его родичи хранили угрюмое молчание. Наконец появилась четвертая волна атакующих. На сей раз это были трое длиннобородых йотунов, которые неспешно шли через долину к укреплениям беглецов. Они остановились на приличном расстоянии, и один из них приветственно поднял руку. - Покажись нам, колдун! - крикнул он. - Мы не знаем, кто ты, но сила твоя похвальна. Отчего бы нам не уладить этот вопрос разумно, чем осыпать друг друга молниями и заклятиями? - Разумная и искренняя речь, - отвечал Регин, предусмотрительно не высовываясь из-за камней под стрелы лучников. - Судя по этой речи, вы поняли, что, если будете и дальше задерживать нас, вам не избежать многих несчастий. Никто и ничто не помешает нам пройти через эту долину и спуститься вниз, на равнины. Советую вам посторониться, иначе смерть вам! Другой волшебник выступил вперед, и Ивар сразу признал долговязую костлявую фигуру Бьярна из Ульфгримова подворья. - Терпение наше иссякает, - проговорил Бьярн своим скрипучим голосом. - Ты не хочешь показаться нам, как сделал бы это всякий заслуживающий доверия маг, зато так плюешься оскорблениями и угрозами, точно тебя вскормили серой. Хотел бы я узнать, какого рода ты маг, кроме того, что выступаешь против законов Йотунсгарда. Мы уже видели кой-какие твои штучки, но они нас не слишком впечатлили. Может, ты скорей мошенник, чем маг? Я вызываю тебя доказать, что ты способен на большее, чем прикончить старую клячу и разогнать шайку трусов. Ну-ка, порази меня молнией! Убей меня сейчас же, если сможешь, - я тебе дозволяю! - Он протянул вперед руки, показывая, что не станет ни сражаться, ни даже защищать себя. - Убей, убей его! - взволнованно воскликнул Флоси. - Тебе повезло! Регин выступил из-за камня, сжимая в руке посох. - Регин, - одернул было его Ивар, - ты же не выстоишь против всех троих! Убьешь одного, а два других прикончат тебя! Не глупи, Регин! Маг словно не слышал его. Он оперся на посох, и несколько минут Регин и его противники изучающе разглядывали друг друга. - Не стоит устраивать такое представление, Бьярн, сын Ульфгрима, - сказал наконец Регин. - Надо быть совершенным ничтожеством, чтобы поднять руку на такого шута, как ты. Насколько мне известно, этот скиплинг, альвы и нанятый ими маг уже были в твоих руках, и ты упустил их. Надеюсь, что ты до конца своих дней не простишь себе такой промашки. Бьярн схватился за посох: - Кто ты такой? С виду ты черный гном. Разве не предательство - служить убийцам сына Свартара? - Я чародей, а мы живем по собственным законам, и нам нет дела ни до Свартара, ни до кого иного, пока он первым не заденет меня. - Регин говорил, прикрывая лицо капюшоном. - Чародей? - Еще один волшебник шагнул вперед. - Что же ты предаешь Йотунсгард, где всегда почитали чародеев и черную магию? Веками ждали мы того, кто раскроет тайны меча Элидагрима и приведет нас к тому, чтобы править всем Скарпсеем, а ты предпочел позволить, чтобы низкорожденный скиплинг захватил в свои руки мощь, которая по праву принадлежит йотунам! Мы бы сделали тебя королем. Тебя обвели вокруг пальца. Сколько золота обещали тебе за службу? Мы дадим вдвое больше. - Всего лишь малое колечко из сокровищ Андвари, - холодно отвечал Регин, - и иной платы мне не надобно. Эти альвы не грозили сделать меня королем, взвалить на меня тяготы ненужного богатства или нежеланной власти, и за это я им благодарен. Да не люблю я болтать попусту. Если вы требуете, чтобы я показал вам свое искусство, ничего иного мне не остается, как только бросить вам вызов. Либо убирайтесь отсюда все до единого, либо я вызываю всех троих на поединок, который и решит, уйдем мы отсюда или нет. - Всех троих? - повторил Бьярн, и волшебники обменялись озадаченными взглядами, точно не веря удаче; впрочем, тут же в этих взглядах блеснуло подозрение. - Ты хочешь стать один против нас троих? - Бьярн по-волчьи оскалился. - У вас разве ушей нет? - огрызнулся Регин. - Или недостаточно силы, чтобы правильно понять меня? Вместо ответа Бьярн направил свой посох на Регина и метнул в него ледяную грохочущую молнию. Регин легко отразил удар и в ответ швырнул огненную молнию в волшебников. Они остановили ее своим заклятьем и ответили дождем ледяных игл. Регин взмахом руки оградил себя стеной из пламени, и лед с шипеньем истаял. Там, где пролился дождь, трава почернела, точно облитая ядом. Маги продолжали обмениваться заклятьями, точно упражняясь в волшебстве или развлекая благодарных зрителей. Время от времени противники высказывали похвалу особо удачному заклинанию. Альвы начали обмениваться своими суждениями и воплями подбадривали Регина, словно все это было затеяно лишь для того, чтобы развлечь приятелей после сытного обеда. Но вдруг характер поединка изменился: три волшебника один за другим метнули в Регина три заклятия. Регин отразил их и ответил подряд несколькими огненными заклятиями, но ни одно не задело волшебников. Они возвели вокруг себя кольцо мерцающего синего пламени, точно желая показать, что тоже не чужды огненной магии. Следующее заклятие йотунов не долетело пятидесяти футов до Регина. Мгновение оно дымилось и извивалось, а затем вдруг ожило. Пять белых волков, сверкая глазами и скаля клыки, бросились на Регина. Маг уничтожил их, и они сгорели жарко, как смолистые дрова. Волшебники-йотуны предложили отдохнуть и посовещаться, и Регин благородно согласился. Он сел на камень, чтобы отдышаться, и оглядел своих спутников. - Недурно для пожилого новичка, - криво усмехнувшись, заметил он. - Если б я не лишился почти всей магии черного гнома, я уже заколотил бы всю эту компанию на пятьдесят футов под землю. - Может, нам помочь тебе? - осведомился Скапти, озабоченно дергая себя за ухо. - Эти ледяные стрелы порой падали чересчур близко. - Когда мне понадобится помощь, я сам об этом попрошу, - резко ответил Регин. Ивар наблюдал за волшебниками: те, усевшись поудобнее, пустили по кругу фляжку. Он покачал головой, подумав, что ни один поединок в мире скиплингов не тянулся бы так лениво, с перерывами на отдых и питье. Регин снова занял свое место, сухо кивнув Ивару, который поглядел на него так хмуро и подозрительно, точно его защитник был одним из йотунов. - Готов ты начать? - осведомился Бьярн с легким поклоном. Регин поклонился в ответ: - Готов. Надеюсь, вы приберегли напоследок лучшие ваши заклятия. Эти простенькие фокусы, несомненно, милы, но, друзья мои, этого недостаточно, чтобы напугать меня. - Прискорбно слышать, - отозвался Бьярн, и в течение получаса маги, как и прежде, обстреливали друг друга заклятиями. Затем волшебники-йотуны сотворили дымовую завесу, которая скрыла их совершенно. Регин тотчас насторожился. Все с волнением вглядывались в облако дыма - кроме Финнварда, у которого вид был на редкость озадаченный. - Я чую что-то странное, - пробормотал он, оглядываясь на долину, на путь, которым они пришли сюда. - Боюсь, нам перекрыли дорогу к отступлению. - Да помолчи ты, Финнвард! - фыркнул Флоси. - Что ты смыслишь в боевой тактике? - Я только знаю, что, если бы кто-то забрался к нам за спину, нам бы было худо, а йотунам хорошо, - отвечал Финнвард упрямо. - Пускай Регин ломает над этим голову, - вставил Эгиль. - Но я почти уверен... - начал Финнвард. Регин прервал его шумным порывом колдовского ветра, который разорвал завесу дыма и унес клочья прочь. Все как один подались вперед, высматривая, что делают волшебники. - Глядите! - вскричал Финнвард дрожащим от ужаса голосом, и путники, рывком развернувшись, воззрились на возникшее перед ним зрелище. Три огненных столба, извиваясь и обретая облик, перегородили долину. - Огненные великаны! - воскликнул Регин, перекрикивая рев и треск пламени, и тут же очутился между спутниками и огненными чудищами, размахивая посохом и швыряя молнию за молнией. Ивар нырнул под защиту большого камня и выглядывал из-за укрытия, щурясь оттого, что сверкание глаз великанов слепило нестерпимо. С виду они напоминали йотунов, но ростом вдвое выше самого высокого дерева, какое Ивар видел в жизни, и покрыты латами, блиставшими, точно солнце. Лица их тоже сверкали, а волосы колыхались, точно пламя костра. С громоподобным ревом один из великанов поднял руку и метнул огненный шар в Регина, который казался до того сухим и хрупким, что его мог бы смести один яростный порыв ветра. Регин отразил удар и метнул три огненных шара, взорвавшихся дымной зеленью. Перед мощью и сверканием великанов усилия Регина казались так же ничтожны, как искры, брызнувшие из горящего в очаге хвороста. Флоси завопил, призывая к отступлению и отчаянно уворачиваясь от огненного шара, осыпавшего их пламенными брызгами. - Успокойтесь! - призвал голос Регина, почти не видного за плотной завесой дыма. - Помните, йотуны - мастера иллюзий и обмана. Не отступайте... - Грохот взрыва оборвал его на полуслове, и Ивар с ужасом глянул на Скапти. - Он погиб! - прошептал он. Обрывок горящей ткани, точно черная бабочка, опустился на руку Скапти, и тот отпрянул: - Значит, мы обречены! Вернемся к остальным! Надо собраться всем вместе! В сумятице огня и черного дыма они кое-как доползли до впадины, где скорчились альвы. Лица их почернели от сажи, сверху непрестанно сыпались угли, от которых приходилось отмахиваться, как от пчел. - Кажется, Регин погиб! - крикнул Скапти, изо всех сил прихлопнув уголек, который прожег ему рукав. - Нам осталось отступить, сдаться или отомстить. Великаны поджарят нас, точно горсть каштанов! - Прежде чем бежать, отомстим! - прохрипел Финнвард. - Скапти, Эйлифир, вперед! Отплатим им за бедного старого Регина! Они начали произносить заклинание, но оборвали себя на полуслове. Хриплый голос прорвался через рев и грохот огненных заклятий: - Бедному старому Регину еще не пришел конец. Слишком я жесткий для жаркого! Регин вполз в укрытие, изрядно обожженный. В одной руке он все еще держал посох, прижимая локтем к боку свою сумку, а другой рукой непрерывно отряхивался от раскаленных углей и сажи, которыми осыпали их огненные великаны. Скапти и Ивар схватили его и оттащили в местечко побезопасней, а Финнвард и Эгиль безуспешно старались отряхнуть его от сажи. Регин вырвался и вскочил, восклицая: - Некогда, некогда! Йотуны почти одолели нас! Воздев руки к небу, он пропел заклинание, и на них обрушился ливень. Задымленный воздух слегка очистился, и заклубился туман - это йотуны обращали воду в пар. Регин тотчас метнул в них подряд несколько молний, которые они с легкостью отбили, продолжая неуклюже двигаться вперед. Затем по какой-то пагубной случайности одна молния отразилась от нагрудника огненного великана и, рикошетом пролетев над головой, ударила в самую середину впадины, где укрылись путники. Огненный шар прокатился по дну впадины и замер у самых ног Флоси, дрожа и выплевывая огонь и явно собираясь вот-вот взорваться. Все застыли, обездвиженные неотвратимостью гибели. Затем Эгиль прянул вперед, вытянув перед собой руки, и то же сделал Флоси. Вместе они схватили смертоносный шар и вышвырнули его из впадины, далеко за каменный вал. Не успев коснуться земли, шар взорвался почти над самыми их головами и осыпал их ливнем раскаленных искр. Регин первым поднялся с земли и с недоверием в глазах оглядел окружившие его недоумевающие лица. - Все ли целы? - выдохнул он. - Должно быть, заклятие оказалось с изъяном. Такое случается один раз на тысячу, чтобы огненный шар вовремя не взорвался. - Трясущимися руками он сотворил очередное заклятье, чтобы замедлить продвижение огненных великанов, и при этом все время оглядывался через плечо на Эгиля и Флоси. Те все еще сидели, остолбенело глядя друг на друга и не веря собственным глазам. Их руки до локтей светились сиянием, оставшимся после прикосновения к огненному шару, бороды и волосы встали дыбом, потрескивая от избытка энергии. Через несколько секунд все это исчезло. - О великие пылающие саламандры! - Скапти мертвенно побелел от страха. - Регин, что с ними стряслось? С ними все в порядке? - Не знаю, - ответил Регин, помаргивая воспаленными красными глазами. Теперь он еще больше прежнего напоминал Ивару старого и дряхлого черного ворона. - Я просто никогда не видел, чтобы вот так, руками хватали огненный шар. Эй, парни! Как дела? Эгиль медленно помотал головой и поглядел на обожженную шаром траву. - Немного трясет, - сообщил он, косясь на свои ладони, по-прежнему розовые и не обугленные до костей. - Понять не могу, почему я живой. Даже ни одного волдыря, - изумлялся он, качая головой и вздыхая. Флоси ни на кого не обращал внимания. Он поднял руки вверх, растопырив пальцы. На кончике каждого пальца горел маленький огненный шарик. Когда Флоси шевельнул пальцами, это выглядело так, словно он чертит пламенем в воздухе. На лице его был восторг. Он указал на огненных великанов, которые опять начали изрыгать угли и сажу, и огромный огненный шар, свистя, пронесся над долиной и ударился в нагрудник среднего великана. - Флоси! - воскликнул Скапти, негодуя и изумляясь. Флоси одарил его блаженной ухмылкой: - Я обрел Силу. В жизни не пугался так, как когда этот шар подкатился к самым моим ногам. Меня словно молнией поразило. Я почувствовал, как ожила каждая частичка моего тела, и понял, до чего же мне дороги все эти частички и как я хочу, чтобы они вот в таком виде продолжали существовать. Я понял, что должен сделать что-то сверхнеобычное. И сделал! - Мы сделали это вместе, - уточнил Эгиль. - Похоже, я тоже обрел Силу, и это удивительно. Я всегда думал, что слишком стар для этого. Стар и неповоротлив. - Он торжественно приподнял Финнварда в воздух на несколько дюймов, просто чтобы убедиться, что это не сон, и решительно помотал головой. - Ну, теперь придется нам всем драться с этими проклятыми йотунами. Смрадное дымное дыхание огненных великанов затемняло небо. Чудища мерно брели вперед, испепеляя своим ужасным жаром всю зелень. От их опаляющих взглядов на траве оставались выжженные полосы, а кустарник занимался огнем. Молнии и заклятия Регина ненадолго остановили их, и великаны подходили все ближе, пока осажденные не стали задыхаться. - Сосредоточиться! - проорал Скапти, перекрывая грохот и рев огня. - Заклятие! Любое! Раздел десятый, если только удастся! Ивару было не до того, чтобы сосредоточиться, - он задыхался от дыма и давился сажей. Он поднял воспаленные глаза к скалам, покрытым йотунами, - те издалека наблюдали за битвой. Теперь они показывали в небо и явно взволновались. Ивар невольно тоже поглядел вверх. Регин, ожив, схватил его за руку. - Сумасшедшие альвы! - прохрипел он. - Они всех нас уничтожат! Он толкнул Ивара на землю, пытаясь прикрыть его своим плащом. Ивар успел заметить, что в небе растет окаймленное пламенем черное пятно, с неимоверной скоростью приближаясь к земле. В тот миг, когда Ивар открыл рот, чтобы предостерегающе закричать, огненное чудовище пронеслось с ревом над самыми их головами и, волоча за собой шлейф пламени, оставлявший черный след на земле, устремилось к огненным великанам. 22 Оглушительный взрыв потряс землю, и, хотя Ивар едва не задыхался, с головой укрытый плащом Регина, вспышка нестерпимо яркого света ослепила его. Горы содрогнулись от удара, и вниз посыпались камни, грохоча еще сильнее в наступившей тишине. Регин вскочил и, держа наготове посох, шарил вокруг безумным взглядом. Ивар осторожно выглянул из-за камня и не увидел огненных великанов - только дым и зола кружились водоворотом над обугленной землей там, где они стояли, шагах в пятидесяти от укрытия путников. Йотуны, прикрывавшие выход из долины, торопливо улепетывали прочь, кто верхом, кто пешком, - большинство коней, обезумев от ужаса, разбежалось. В считанные минуты поле битвы совершенно опустело, и остались только семеро путников, которые выползли из укрытий, точно закопченные ящерицы. - Да, вот это было особенное зрелище, - пробормотал Ивар. - Регин, если это и есть образчик твоих способностей, я тебя от души поздравляю. Регин сердито помотал головой: - Не смей обвинять меня в таком погроме. Я сделал все, что в моих силах, чтобы обуздать вас, несчастные вы безумцы. Я бы справился с огненными великанами и без помощи господ альвов. - Что-то долго ты с ними справлялся, - ухмыльнулся черный от сажи Флоси. - Но мы ведь только пытались помочь твоему заклятию, - с несчастным видом заметил Скапти. - Ты хочешь сказать, что эта штука - уж не знаю, что там было, - не твоего колдовства дело? - Конечно нет, - отозвался Регин. - Я полагаю, что это была комета. У меня не было времени досконально ее изучить. - А я всегда увлекался астрономией, - заметил Флоси. - Я хотел проверить, удастся ли нам обрушить на головы этих проклятых йотунов падающую звезду и разнести их в клочки; ну и это у нас почти что вышло, верно? Может, мы и взяли высоковато, но эта штука сделала свое дело. - Вы промахнулись примерно на пять миль, - сердито уточнил Регин. - Прямое попадание превратило бы это ущелье в кратер, а нас в ничто. Да кем это ты себя считаешь, чтобы связываться с такими" опасными явлениями, как падающие звезды? Каждый год сотни подобных тебе олухов погибают, перейдя пределы отмеренной им Силы, и мне кажется, молодой человек, что в этом списке ты будешь на первом месте, если только я не дам тебе несколько ценных советов. Ну-ка, отойдем в сторонку и побеседуем с глазу на глаз. - Это о чем же? - подозрительно осведомился Флоси. - О Силе, магии и правилах, которым должен подчиняться всякий благоразумный волшебник. - Регин крепко взял Флоси за плечо и, что-то строго выговаривая ему на ходу, увел его прочь. В следующие два дня Флоси, к тайному удовольствию Ивара, держался на редкость тихо. Должно быть, Регину удалось внушить ему толику разумного страха, то есть сделать то, что до сих пор не удавалось никому. Ивар знал, что у Флоси язык чешется похвастаться своей новообретенной силой, но он и слова о том не проронил. Более того, Флоси не щеголял своим искусством и даже не пытался заговаривать о перемене облика, хотя, должно быть, умирал от желания узнать, какая у него фюльгья. Изменения во Флоси были равно поразительны и диковинны. Прежнее безудержное легкомыслие сменилось созерцательным молчанием. Со спутниками он стал чуть повежливее, а на Регина взирал с неприкрытым почтением. Перемена в Эгиле была не такой разительной. Главной его усладой стало придумывание сотен шуточек и мелких проказ, точно у шкодливого мальчишки. Когда он наконец решился овладеть фюльгьей, то удалился ото всех и несколько часов просидел на большом камне. Превращение произошло не сразу, но наконец Эгиль добился своего - и получил огромное наслаждение от вида Финнварда, который стряпал завтрак, когда огромный черный козел потерся о его спину изогнутыми рогами. Затем Эгиль со зловредным блеяньем ускакал прочь и вскоре вернулся, уже в своем собственном облике и чрезвычайно довольный своими достижениями. Неделя путешествия по неизведанному краю меж Йотунсгардом и Свартарриком вернула каждого в привычное состояние - по крайней мере с виду. Ивар следил за Регином, выискивая признаки предательства. Они обнаружили древнюю Путевую Линию, что их слегка обнадежило, но даже эта смутная радость истерлась со временем. Регин заметил, что большая часть звеньев в цепочке магии этой Линии разрушена и мертва, и это не слишком радовало в краю, населенном троллями. Тысячи небольших долин и ущелий были идеальным местом для засады, хотя Регин все время повторял, что здесь они в безопасности, потому что тролли здесь редки, - в этих местах почти не встречались путешественники или поселенцы, которые обыкновенно становились добычей троллей. Почти все время над землей висел туман, и когда ветер дул с востока, Ивару чудился запах моря. На шестой день пути туман на несколько часов поднялся, и путники увидали на востоке смутные синие очертания гор, за которыми, судя по слухам, находились знаменитые пещеры великой реки Дрангарстром. Следующие три дня они шли к