нг, и я помогаю им принять первый в жизни душ. Да, эта женщина была совершенно не похожа на прежнюю Ди. Амальфи позволил себе замечание насчет того, с какой неохотой женщины расстаются со своими привычками. Ди шутливо направила шланг в его сторону. - Перестань! - зарычал Амальфи, пытаясь вырвать шланг из ее рук. Удержать его оказалось не так-то просто. - Что это за помещение? Не помню, чтобы в этом месте на плане города были показаны какие-либо камеры для пыток. - Марк говорит, что тут была общественная баня. В городе их не так много: одна в районе Барух Хаус, другая - на Сорок первой улице, рядом с портовым терминалом, и еще несколько. Марк думает, что их закрыли после того, как город впервые поднялся в воздух. Я решила воспользоваться этой комнатой, чтобы помыть женщин перед тем, как их отправят к медикам. - И вы расходуете городскую воду?! - сама мысль о подобной расточительности способна была вывести Амальфи из себя. - Нет, нет, Джон. Я понимаю, что делаю. Воду мы качаем прямо из реки к западу отсюда. - Подумать только: брать воду для купания! - воскликнул Амальфи. - Немудрено, что древним людям иногда не хватало питьевой воды. Я полагаю, что этот водовод очень старый. Он обвел взглядом онианских женщин, которые после того, как убрали воду, сгрудились в самом теплом месте гулкой комнаты. Ни одна из них не отличалась свойственной Ди нежной округлостью форм, и все же многие из них привлекали взгляд. У Хэзлтона было необычайное чутье: этим существам удастся придать вполне прельстительный женственный вид. До сих пор было открыто всего одиннадцать человеческих цивилизаций, и только две - Лиране и Мирдиане - оказались населены существами, обладающими сколь-нибудь заметным разумом (если, конечно, не считать жителей Веги; земляне относили их к людям, но другие цивилизации придерживались иного мнения. Вега занимала особое, промежуточное положение). Но сразу же, без длительных уговоров убедить онианцев предоставить своих женщин под опеку бродяг - это, действительно, была большая удача. Ведь Хэзлтон предложил использовать женщин в качестве приманки для бандитов за много лет до того, как бродяги узнали, что на планете Он есть хоть какие-то люди. В этом-то и состоял талант Хэзлтона. Это было не просто ясновидение, а способность разрабатывать действенные планы на основе данных, которых с позиций логики было явно недостаточно. Сколько раз город, подчиняясь планам своего управляющего, летел практически наугад, рассчитывая, казалось, только на чудо. И неизменно план Хэзлтона невероятным образом срабатывал, что и спасало его от расправы со стороны слепо следующих законам логики Отцов Города. - Ди, пройди со мной в Астрономический отдел, - позвал Амальфи. - Я хочу тебе кое-что показать. Только, ради бога, одень на себя что-нибудь, а то люди подумают, что я собираюсь основать династию. - Хорошо, - неохотно согласилась девушка. Она до сих пор не смирилась с необычными и странными для нее правилами бродяг и иногда появлялась обнаженной в таких ситуациях, которые по морали горожан совершенно для этого не подходили. Амальфи считал, что привычка ходить раздетой выработалась у нее как протест против утопического воспитания, в соответствии с которым нагота вредно влияет на искренность помыслов человека. Пока Ди одевала шорты, онианские женщины продолжали стонать, пряча глаза. В онианском обществе женщин не считали людьми, они скорее служили напоминанием о проклятии, символом, который, благодаря даже малейшему налету тайны, казался чудовищным вдвойне. Подобное отношение укоренило в них обыкновение постоянно скрываться от мужских глаз, тем более, что за недостаточное усердие в этом отношении их частенько наказывали. "История, - думал Амальфи, - была бы куда более убедительным учителем, если бы она не повторяла все снова с поразительной точностью". Он шел по коридору, разыскивая вход в лифт, испытывая некоторую неловкость: Ди, весело шлепая босыми ногами, семенила за ним. Добравшись до Астрономического отдела, они застали там Джейка за его обычным занятием: тоскливо уставившись в телескоп, наведенный в один из отдаленных уголков галактики, городской астроном рассчитывал в уме параметры эллиптической орбиты неизвестного объекта. - Привет, - мрачно произнес он, неохотно переводя взгляд на Амальфи и Ди. - Амальфи, мне нужна помощь. Разве может человек работать без машин? Если бы вы включили Отцов Города... - Скоро включу. Джейк, когда ты в последний раз смотрел назад - туда, откуда мы пришли? - С тех пор, как мы вошли в Провал - ни разу. Не было необходимости. Да и что такое Провал? Царапинка на блюдце. Чтобы подобраться к решению действительно серьезных проблем, надо работать в более крупном масштабе. - Это я знаю, и все-таки давай посмотрим. У меня возникло подозрение, что мы здесь, в Провале, не так одиноки, как думали вначале. Джейк, подчиняясь просьбе мэра, перешел к панели управления и нажал несколько кнопок. Телескоп начал перемещаться. - А что вы ожидаете увидеть? - спросил он. - Туман из железных иголок или заблудившийся мезон? А может, эскадру полицейских крейсеров? - Вот-вот, - ответил Амальфи, показывая на экран, - не будете же вы утверждать, что это винные бутылки? По экрану яркой вереницей неслись полицейские корабли, испещряя пространство следами инверсии лже-фотонов. Корабли были уже настолько близко от звезды Он, что испускаемый ею свет, мерцая, отражался от них. - Нет, это не бутылки, - без особого интереса согласился Джейк. - Ну что, Амальфи, теперь я могу вернуть телескоп на место? Амальфи в ответ только усмехнулся. Он снова почувствовал себя молодым. Хэзлтон вымазался в грязи по пояс. Длинные ошметки глины тащились за ним - Хэзлтон взбирался вверх по узкой шахте, направляясь к посту управления. Амальфи, склонив голову над шахтой, смотрел вниз на приближающегося коллегу, с удивлением отметив про себя, как побелело его лицо, обращенное вверх. - Так что там с полицией? - бросил управляющий, еще не выбравшись из шахты. - Мне не удалось самому прослушать ваше сообщение. На нас напали - это был ад кромешный... Пришлось отбиваться изо всех сил. Я едва смог пробраться сюда. Хэзлтон впрыгнул внутрь отсека, башмаки его оставляли на полу грязные глинистые следы. - Я немного наблюдал за вашим сражением, - сказал Амальфи. - Похоже, что сплетни о Дне Движения долетели до бандитов. - Это точно, - подтвердил Хэзлтон. - Так что с полицией? - Полицейские уже рядом. Они приближаются к нам из северо-западного квадрата, уже сбросили мощность двигателей и послезавтра сядут здесь. - Уверен, они охотятся не за нами, - сказал Хэзлтон. - Но мне непонятно, что заставило их преследовать бандитов на таком огромном расстоянии. Ведь им наверняка пришлось погрузиться в глубокий сон, чтобы добраться сюда. К тому же в нашей депеше о бандитах мы ничего не говорили о бестопливном двигателе... - А мы и не должны были говорить о нем. Не сомневаюсь, что они ищут бандитов. Когда-нибудь я расскажу тебе притчу о больной пчеле - сейчас не время для этого. События развиваются слишком быстро. Надо быть наготове, что бы ни произошло. Расскажи о сражении. - Было очень тяжело. На нас напали сразу пять городов-Бандитов, включая, конечно, и Фабр-Суит. Два из них вооружены тяжелыми ракетами, принадлежащими примерно к той же эпохе, к которой относится Империя Хрунты в период ее расцвета... Я вижу, все это вам уже известно. Для них война с нами - священная. Мы суем нос в жизнь джунглей и ставим под сомнение их идею спасения через страдание или что-то в этом роде - у меня не было времени, чтобы обсудить с ними этот вопрос. - Да... Такая мотивировка может оказаться убедительной и для цивилизованных городов. Не думаю, что жители Фабр-Суита действительно верят в джихад - с религией ведь они давно расстались. Это отменная пропаганда. - В этом вы правы. На нашей стороне сражается всего несколько цивилизованных городов, в основном те, что поддерживали нас с самого начала. А все остальные сидят и ждут, пока мы не перегрызем друг другу горло. Наша слабость - в медлительности. - Неприятелю тоже будет не хватать мобильности до тех пор, пока бандиты не выступят открыто, - задумчиво произнес Амальфи. - Ты не заметил никаких признаков того, что бандиты уже вступили в бой? - Пока нет. Но долго они дожидаться не будут, а мы даже понятия не имеем, где они находятся. - Уверен, что сегодня или завтра они будут вынуждены раскрыться. Сейчас самое время собрать всех женщин, уже прошедших процедуры у Ди, и приготовить их к выдвижению на позиции. Насколько я могу судить, твой план вполне может сработать. Как только я обнаружу бандитов, я сообщу координаты ближайшего к ним города-Бандита, и вы сможете выйти на них оттуда. Глаза Хэзлтона, поблекшие было от усталости, радостно заблестели. - А как насчет Дня Движения? Думаю, вы понимаете, что если работа не будет доведена до конца, никакая из ваших закупорок против давления текучей среды не выдержит. - Понимаю, - согласился Амальфи. - На это я и рассчитываю. Мы начнем точно в назначенный час. Если наши закупорки станут деформироваться, я плакать не буду. По правде говоря, я не знаю, как еще мы можем отвести тепло, которое будет выделяться. На экране радара внезапно появился какой-то объект, и они оба повернулись, чтобы разглядеть его. Изображение напоминало фонтан, образованный бьющими во все стороны маленькими зелеными точками. Хэзлтон бросился к прибору и быстро повернул переключатель масштаба - на экране появилась другая координатная сетка. - Где же они?! - воскликнул Амальфи. - Ведь они должны быть здесь. - Вон та точка в самом центре Юго-Западного континента, в виноградных джунглях, где гнездятся мелкие змеи - они скрываются в норы из-под самых ваших ног. Считается, что в этом месте находится озеро, заполненное кипящей грязью. - Не исключено, что бандиты спрятались как раз под этим озером, окружив себя светозащитным экраном. - Судя по всему, мы их вычислили. Но что это за фонтан на экране? Они чем-то стреляют вверх? - Боюсь, это орбитальные мины, - сказал Амальфи. - Мины? Веселенькое дело! - воскликнул Хэзлтон. - Бандиты, конечно, оставили проходы для отступления, но мы вряд ли сможем найти их. Похоже, они раскрыли над нами плутониевый зонт. - Ничего, выберемся, а вот полицейские вряд ли сумеют сюда опуститься. Марк, по-моему, пора высаживать твоих женщин, только сначала надо их во что-нибудь облачить. Пожалуй, одетые они произведут на наших друзей большее впечатление... - Держу пари, бандиты забегают, как наскипидаренные, - улыбаясь, пошутил управляющий. Он снова полез в шахту и вскоре исчез из виду. Амальфи вышел на наблюдательную площадку, расположенную на верху башни управления. Отсюда был виден весь город, включая большую часть периметра его огромного основания. Башня - иногда по старой памяти ее называли почти забытым именем Эмпайр Стейт Билдинг - была самым высоким строением в городе. В северо-западной части планеты, залитой ярким светом тропического заката, гремело сражение. Амальфи удалось разглядеть крошечные падающие фигурки - битва была в разгаре. Город взял на вооружение прием, используемый местными жителями. Они собирали грязь вокруг городов и хранили ее в переработанном и спрессованном виде; однако, в случае нападения на них быстро обращали грязь в ее первоначальное состояние, создавая вокруг себя болото. Жители джунглей перемещались на широких металлических лыжах, которые сами ониане вряд ли смогли бы изготовить. На них они свободно, не проваливаясь, скользили по грязи. Газовые снаряды, взрываясь, оставляли в небе огненные полукруглые следы, несущие смерть. Амальфи прекрасно понимал, что скоро появится и сам газ. В этом можно не сомневаться, ведь сражением руководили бандиты. Ответный огонь со стороны города был почти невидим. Строители города не очень-то задумывались о необходимости ведения военных действий, и стволы его мощных пушек, предназначенных, в основном, для расчистки зоны посадки и, соответственно, направленные вниз, увязали в грязи. К счастью, мощнейшую пушку Бете в условиях соседства огромной планетарной массы использовать было невозможно. Иначе городу пришлось бы туго, ведь бандиты, в отличие от него, обладали этим грозным оружием. Амальфи вдыхал запахи разворачивающегося сражения. На экране рядом с ним еще нельзя было разглядеть отчетливой картины битвы, но изображение, казалось, вот-вот прояснится. На специальном возвышении около кресла мэра находились три кнопки, которые по его распоряжению были выведены сюда еще четыре столетия назад и дублировали аналогичный набор, расположенный на балконе Городского Центра. С помощью этих кнопок мэр мог в критический момент решительно изменить ход событий. У него никогда не возникало сомнений в достаточности этих средств управления. Со всех сторон со свистом проносились ракеты, обрушивая на город шквал бомб. Взрывы окутали дымом все вокруг, обломки металла то и дело с резким свистом проносились в воздухе. Амальфи даже не смотрел вверх. Причин для беспокойства не было: ведь самое слабое поле спиндиззи без труда отразит подобные угрозы. Через поляризованное гравитационное поле могли проникнуть только медленно движущиеся объекты, например, люди, перемещающиеся с естественной скоростью. Осторожно прикасаясь к заветным кнопкам, Амальфи всматривался вдаль. Неожиданно, словно задутая свеча, исчезло солнце. Амальфи, который до путешествия на планету Он ни разу не видел тропического заката, почувствовал какую-то смутную тревогу, хотя внезапно опустившаяся темнота и казалась ему вполне естественной. Сражение продолжалось, летящие диски от взрывов ТДХ на темном фоне выглядели еще более отчетливо. Спустя некоторое время завязался воздушный бой, о ходе которого можно было узнать только по отдельным видимым следам, оставляемым кораблями и ракетами. Судя по всему, воздушный флот Мирамона вступил в схватку с силами Фабр-Суита. Джунгли, словно насмехаясь, злобной стеной ограждали город. Амальфи стоял, не сводя пристального взгляда с экрана - казалось, ничего другого сейчас для него просто не существовало. Никогда прежде ему не приходилось следить за подобным стремительным калейдоскопом событий, развивающихся в непосредственной близи от города. Мэру с трудом удавалось восстановить истинную картину происходящего. Голубые траектории снарядов, то и дело возникающие на экране в виде светящихся эллиптических отрезков, словно привычные изображения планет, приковывали к себе все его внимание. Прошел еще час. Когда сражение в воздухе было на пике напряженности, Амальфи почувствовал, как кто-то тронул его за локоть. - Босс... Слово это дошло до Амальфи как будто с самого дна Провала. На краю экрана только что возник вздымающийся фонтан мин, которые беспрерывно разбрасывали бандиты. Это означало, что О'Брайен, который контролировал действия ракет, с помощью роботов, сумел сфокусировать камеры на бандитах. Мэр перевел взгляд на вершину минного фонтана, мысленно пытаясь предугадать направление его распространения. Приподнявшись на экране, фонтан где-то в слое атмосферы расплылся, образовав несколько орбитальных оболочек, полностью окруживших планету Он. Важно было знать, как высоко распространится эта орбита. Но совершенная усталость голоса затронула в нем что-то глубинное. - Да, Марк, - ответил Амальфи. - Все кончено. Мы потеряли в сражении почти весь отряд, но все-таки успели высадить женщин на вырубку в джунглях как раз в том месте, где их могут заметить наблюдатели бандитов... Если бы вы видели, какое буйство это вызвало. - На какое-то мгновение в голосе управляющего послышалось оживление. - Жаль, что вас там не было. - Я следил за всем на экране. Это почти то же самое. Прекрасная работа, Марк... Тебе, наверно, лучше отдохнуть. - Сейчас? Но, босс... На экране проскочила какая-то линия, отчетливо напоминающая своей формой параболу; город почти мгновенно превратился в хаотичную груду белоснежных объектов, словно залитых чернилами. Свет звездного свода мгновенно погас. На экране беспорядочно прыгали мутно-желтые бесформенные пятна, как будто какой-то шутник расплескал по нему краску. Именно этого и ждал Амальфи. - Газовая атака, Марк. - Амальфи слышал собственный голос словно со стороны. - Это, несомненно, Хаукесит. Это верная медленная и мучительная смерть. Всем одеть бариевые костюмы. - Да, хорошо. Босс, вы все это время находились здесь? Так вы скоро сами доведете себя до смерти. Отдых вам нужен куда больше, чем мне. Времени для ответа у Амальфи уже не оставалось. Съемочная ракета О'Брайена зависла над тем районом, где люди Хэзлтона высадили женщин. Там, действительно, творилось нечто невероятное. Амальфи щелкнул выключателем и вывел на экран изображение, поступающее с другой ракеты, которая на высоте одной мили крутилась над городом, сканируя всю зону сражения. С этой точки можно было разглядеть передвигающиеся в джунглях отряды солдат. Некоторые из них, уже успев приблизиться к границам города Амальфи, теперь поворачивали назад. Кроме того, новые и новые группы солдат выходили из онианских городов, до этого момента не принимавших участия в сражении, коварно ожидая его результатов. Очевидно, они, наконец, решили нарушить нейтралитет - вот только чью сторону они примут? Амальфи снова переключил экран. Появился крупный план образованного кипящей грязью знакомого озера у основания минного фонтана. Там тоже происходило нечто необычное: горячая жижа медленно поднималась вверх, удаляясь в стороны от центра озера. Чистая область в центре, будто образованная неведомым вихрем, становилась все шире и шире. Город-Бандит осторожно поднимался на поверхность. Прошло полчаса, прежде чем его окраины коснулись берегов озера. Черные полоски потянулись в затемненную пустоту джунглей: бандиты решили бросить в сражение собственные силы. Цель их не вызывала никаких сомнений: солдаты направлялись в ту сторону, где Хэзлтон высадил женщин. Город-Бандит остановился в ожидании. Несмотря на силовое поле, обусловленное огромной массой планеты Он, Амальфи ощущал знакомую легкую тошноту, вызываемую полем спиндиззи, работающего на средней мощности и куполом вздымающего бурлящую грязь. Приближался рассвет. Суета вокруг города, в котором находились женщины - приманка Хэзлтона - понемногу стихала, но потом, когда один из отрядов бандитов добрался до него - вспыхнула с новой силой. Бандиты вступили в бой со своими союзниками. Внезапно онианский город, находившийся в центре этой свалки, исчез из вида. От него осталась всего лишь огромная грибоподобная колонна радиоактивного газа, вызвавшего на экране беспорядочную сетку помех. Бандиты разбомбили город. Их солдаты медленно отступали к грязевому озеру. Они завладели женщинами и, двигаясь к укрытиям, вели арьергардные бои. Такая новость - Амальфи в этом не сомневался - распространится очень быстро. Город Амальфи окутала густая пелена смертоносного оранжевого тумана. Пузырящийся газ, не имея возможности преодолеть наведенное спиндиззи экранирующее поле, медленно просачивался сквозь него - молекула за молекулой. Внезапно мэр подумал о том, что он забыл о газовой опасности, которая угрожает лично ему. Он попытался сдвинуться с места, но обнаружил, что не может пошевелиться. Что это?... Бариевая паста. Очевидно, Хэзлтон, зная, что Амальфи не сможет покинуть пост, даже не пытался облачить его в защитный костюм - просто вымазал всего пастой. Свободными остались только глаза, перед которыми красовалась прозрачная пластина, и ноздри: ощущение тяжести дыхания свидетельствовало о том, что управляющий не забыл и о дыхательном фильтре Кольмана. Газ продолжал прибывать. Тягостное напряжение в городе-Бандитов и вокруг него усиливалось. Скоро оно станет невыносимым. Вверху, рядом с мечущимися по орбите минами, с великой осторожностью приближались первые полицейские корабли. Война в джунглях, распавшись на отдельные мелкие схватки, сделалась абсолютно бессмысленной. Похищение женщин бандитами вызвало среди враждующих ониан полнейшее смятение. Бандиты и цивилизованные города все свои силы бросили на уничтожение Фабр-Суита и его союзников. Было совершенно ясно, что продержаться долго Фабр-Суит не сможет. Но бандитам вполне хватит и небольшой задержки - они успеют убраться восвояси. Совсем скоро они улетят, забрав с собой ничего не понимающих, но радующихся своему освобождению онианских женщин, прихватив сырье для антинекротиков, запасы германия и все, что удалось раздобыть на этой планете. У бандитов будет достаточный срок, чтобы снова затеряться в глубине Провала еще до того, как полиция Земли блокирует планету Он. Неожиданно гравитационное поле вокруг города-Бандитов, болезненно извиваясь, завихрилось - Амальфи каким-то внутренним чутьем безошибочно чувствовал это - и начало подниматься, отрываясь от кипящего грязевого озера. Бандиты улетали. Еще мгновение - и они проскользнут через минный зонт по только им одним известному проходу. Амальфи решительно нажал кнопку - единственную, которая на этот раз была к чему-то подсоединена. День Движения наступил. С поверхности планеты Он взметнулись шесть ослепительно белых колонн диаметром никак не менее сорока миль. Мягкая почва пришла в движение. Разрушенный Фабр-Суит прямо сидел на боку одной из них. Мгновение - и город-Бандит превратился в разлетевшиеся хлопья пепла, порхающие на вершине добела раскаленного причудливого поршня. Колонны с ревом поднимались все выше - пятьдесят, сто, двести миль - и, конечно, лопались, начиная с верхнего конца, словно кукурузные хлопья. Онианское небо заполнилось несущимися в разные стороны раскаленными стальными метеорами. Разбросанные в ближнем космосе мины, отрезанные невероятной силы полем спиндиззи от того мира, в котором они, словно спутники, совсем недавно свободно плыли, удалились в глубь долины Провала. Метеоры постепенно догорали; появилось солнце. Мир планеты Он двинулся под действием спиндиззи, магнитное поле которого перешло в момент движения. Планета превратилась в самый гигантский "город-Бродягу", когда-либо существовавший в пределах Вселенной. Времени на то, чтобы осознать происходящее и испугаться, не оставалось. Прежде, чем человеческий мозг смог бы воспринять этот невероятный факт, солнце яркой вспышкой промелькнуло мимо, превратившись в едва различимую точку, и исчезло. Дальняя стена Провала пришла в движение, разделяясь на отдельные светящиеся точки. Планета Он стремительно пересекала долину Провала. Амальфи, охваченный ужасом, попытался определить скорость, с которой город мчался, увлекаемый планетой, но тут же отбросил эту бесполезную затею. Планета Он находилась в движении - это все, что он мог четко осознать. Но скорость движения воспринять было невозможно. Лишь одно соображение не вызывало у мэра никаких сомнений: скорость этого импровизированного "города" находилась в соответствии с его невероятной массой, и он летел, проглатывая световые года словно надоедливых комаров. Сама мысль о том, чтобы попытаться каким-то образом управлять полетом, казалась просто смешной. Звезды мелькали по сторонам мчащейся планеты, как светлячки. Приближалась противоположная сторона Провала. Планета постепенно отклонялась от гигантского облака, внутри которого она совершала невероятный перелет. Звезды остались далеко позади. В поле зрения появилась поверхность блюдца, - в таком виде представлялась простирающаяся впереди галактика. - Босс! Так мы выскочим за пределы галактики! Посмотри... - Я знаю. Если уж мы поднялись над Провалом достаточно высоко, чтобы увидеть старое солнце планеты Он, я хотел бы взглянуть на него. Можешь настроить экран. Потом будет поздно. Хэзлтон принялся за дело, которое отняло у него всего полчаса. Но и за это время звезды успели отстать от планеты Он настолько, что стал отчетливо виден серый шрам покинутой долины Провала - длинная тень тверди, усыпанная блестками. Онианское солнце маленькой точкой десятой величины продолжало светиться в ее глубине. - Думаю, все получилось не так уж плохо. Но повернуть планету назад нам уже не удастся, а до следующей галактики придется добираться не менее тысячи лет. Не пора ли нам расстаться с планетой Он, босс? Боюсь, иначе мы утонем в этих глубинах. - Пожалуй. Мы взлетаем немедленно. Включить двигатели. - А наш контракт... - Выполнен. Даю слово, что с ним все в порядке. Запустить спиндиззи! Город пружиной взмыл ввысь. Планета Он не уменьшилась в небе над городом - она просто мгновенно исчезла из поля зрения, провалившись в межгалактическую яму. Если Мирамон еще жив, ему предстоит стать родоначальником совершенно новой нации - нации пионеров. Амальфи снова повернулся к пульту управления. Бариевая оболочка раскололась и, свисая кусками, сползала с него. Мэр опять мог радоваться полной свободе. Воздух в городе все еще отдавал газом Хоуксайта, однако, очистительные установки уже довели его концентрацию до безопасного уровня. Мэр принялся отводить город в сторону от того вектора, вдоль которого двигалась планета. Хэзлтон беспокойно заерзал, сидя в кресле. - Тебя мучают угрызения совести, Марк? - Да, наверно, - уточнил Хэзлтон. - А разве в нашем контракте с Мирамоном есть какая-нибудь зацепка, позволяющая нам сбежать подобным образом? Я читал контракт очень внимательно, но ничего такого не заметил. - Никаких зацепок нет, - с отсутствующим видом произнес Амальфи, перемещая рукоятку управления на пару миллиметров. - Ониане от этого никак не пострадают. Экран спиндиззи защитит их от потери тепла и атмосферы, а благодаря множеству вулканов у них будет даже жарче, чем им хотелось бы. К тому же, их технологических знаний достаточно для того, чтобы произвести необходимое количество электроэнергии. Так что в темноте они тоже не окажутся. Однако, у них все же не хватит возможностей, чтобы обеспечить освещение, необходимое для сохранения джунглей. Джунгли неизбежно погибнут. К тому времени, когда Мирамон со своими друзьями доберутся до подходящей звезды в галактике Андромеды, они уже изучат спиндиззи настолько, что смогут вывести себя на нужную орбиту. Кроме того, я не исключаю, что онианам придется по нраву кочевой образ жизни, и Он станет планетой-Бродягой. В любом случае - мы чисты. Мы обещали уничтожить джунгли на планете и слово свое сдержали. Тут не может быть никаких сомнений. - Но нам ничего не заплатили, - заметил управляющий. - А чтобы вернуться в свою галактику, нам потребуется израсходовать уйму горючего. Бандиты ушли далеко, и полиция вряд ли сумеет достать их. К тому же бандиты могут подобраться к нам с тыла, а у них полно германия, антинекротиков и всего, о чем только можно подумать. Они захватили женщин. И не забывай, бандиты завладели секретом бестопливного двигателя. - Не думаю, что это так, - вставил Амальфи. - Уверен, что они взорвались в тот самый момент, когда мы сдвинули Он. - Хорошо, хорошо, - успокоился Хэзлтон. - Ты видишь гораздо больше меня, поэтому я полагаюсь на тебя. Но все-таки, может быть, ты объяснишь... - Все просто. Бандиты захватили доктора Битла. В этом не было никаких сомнений, как-никак, именно с этой целью они и пришли на Он. Им был нужен бестопливный двигатель, и они знали, что доктор Битл владеет его секретом. Бандиты ведь, как и мы, слышали призыв о помощи, переданный агрономами. Итак, как только доктор Битл прибыл, они схватили его. Помнишь, какой шум подняли их союзники по поводу второго корабля агрономов? Не сомневаюсь, все это для того, чтобы отвлечь наше внимание. Их уловка сработала, бандиты вытащили из ученого секрет заветного двигателя. - Ну и?.. - Дело в том, - продолжал Амальфи, - что бандиты забыли простую истину: в любом городе-Бродяге всегда имеются люди, подобные доктору Битлу. Они одержимы великими идеями, которые разработаны и проверены лишь частично. Чтобы окончательно отшлифовать эти идеи, всегда не хватает каких-то технологических знаний, получить которые можно только взаимодействуя с другими культурами. Если у человека есть полностью проработанная идея, он вряд ли отправится в путешествие неизвестно куда. Пассажирами городов-Бродяг становятся только те, кто рассчитывает разбогатеть на какой-нибудь планете, где местное население обладает меньшими знаниями, чем они сами. Хэзлтон задумчиво почесывал голову. - Это правда. Такая же ситуация была у нас с машиной-невидимкой с Лирана. Она так и не заработала, пока не попала в руки доктора Шлосса. - Именно так. Но у бандитов уже не оставалось времени. Они не могли вечно таскать бестопливный двигатель с собой в надежде встретиться с культурой, способной довести разработку до конца. Им было лень ждать. Бандиты попытались воспользоваться двигателем, но сами в этот момент находились внутри сильнейшего поля, наведенного спиндиззи. И что же произошло? Двигатель взорвался. Я предвидел такой поворот. Если бы нам не удалось за какую-то долю секунды оторваться от бандитов на несколько парсеков, двигатель доктора Битла взорвал бы и планету Он. Видишь, Марк, до чего может довести лень. - А кто говорит, что лень может принести пользу? - заметил Хэзлтон. Управляющий принялся размышлять о том, в каком месте лучше всего снова войти в покинутую городом галактику. Он решил выбрать район, стоящий далеко от Провала. Хэзлтону пришлось напрячь все свое воображение, чтобы представить, как выглядит этот район с невидимой стороны, но он был вполне уверен в том, что там есть люди. - Посмотрите, - сказал Хэзлтон, - мы войдем в том месте, где остановились последние волны Аколита. Помнишь ночь Хаджии? Помнить это Амальфи не мог: тогда его еще не было на свете. Но он знал ту историю, о которой упоминал управляющий. - Хорошо, - согласился Амальфи. - Думаю, нам пора привести, наконец, в порядок спиндиззи на Двадцать третьей улице. Мне надоело, что спиндиззи все время барахлит в самый неподходящий момент. Ты понял? Хэзлтон почтительно кивнул. Напряжение спало. В дверях появилась Ди. Она еще не успела снять с себя противогазовый костюм и только откинула прикрывающую глаза защитную пластину. - Все закончилось? - спросила девушка. - Наше пребывание на планете Он завершено. Но мы продолжаем полет, если ты об этом. Полицейские никогда не успокаиваются, Ди. Рано или поздно ты это усвоишь. - И куда мы направляемся теперь? Голос ее звучал точно так же, как когда-то давно (Амальфи не мог точно припомнить, когда именно это было) она вдруг спросила у Хэзлтона: "Что такое вольт, Джон?". На какое-то мгновение Амальфи ощутил в себе желание отослать из комнаты Хэзлтона под каким-нибудь предлогом, чтобы вернуться к тем временам, когда Ди, еще наивная и неопытная, постоянно досаждала ему самыми невероятными вопросами, а он всегда откладывал ответы на потом. Да и на этот вопрос можно ли вразумительно ответить? Куда отправляются бродяги? Они просто летят - вот и все. Если и существовала конечная цель, никто не мог знать, в чем она состоит. Мэр героически подавил в себе прилив чувств и только пожал плечами. - Между прочим, - спросил он, - какой сегодня день? Хэзлтон взглянул на часы. - Тысяча сто двадцать пятый день с начала операции, - ответил он. Глядя куда-то в сторону, Амальфи наклонился и взял в руки шлем, сброшенный еще во время пребывания на планете Он. Собравшись с мыслями, он протянул руку к выключателю - настало время поговорить с Отцами Города. Наушники тут же наполнились резкими криками. - Спокойно, все в порядке, - проговорил мэр. - В чем дело? - МЭР АМАЛЬФИ, ВЫ ПЫТАЛИСЬ ВОЗДЕЙСТВОВАТЬ НА ЭТУ ПЛАНЕТУ? - Нет, мы дали ей возможность двигаться в соответствии с собственными законами. Наступило короткое молчание. Отцы Города приступили к обычным вычислениям. "Хорошо, что я решил выключить машину, ведь уже несколько веков она работала без отдыха, - подумал Амальфи. - Может быть, теперь мозги у нее немного проветрятся". - ОЧЕНЬ ХОРОШО. ТЕПЕРЬ МЫ ДОЛЖНЫ ОПРЕДЕЛИТЬ, В КАКОМ МЕСТЕ НАМ СЛЕДУЕТ ПОКИНУТЬ ПРОВАЛ. ПОДОЖДИТЕ НАШИХ УКАЗАНИЙ. Хэзлтон и Амальфи улыбнулись друг другу. Амальфи продолжал: - Мы входим в район последних звезд Аколита, и нам понадобится настолько снизить ускорение, что это может оказаться опасным. Нам крайне необходимо починить спиндиззи на Двадцать третьей улице. Охарактеризуйте ситуацию в указанном районе, пожалуйста... - ВЫ ОШИБАЕТЕСЬ. УПОМЯНУТОЕ ВАМИ СОЗВЕЗДИЕ НЕ МОЖЕТ НАХОДИТЬСЯ ПО СОСЕДСТВУ С ПРОВАЛОМ. КРОМЕ ТОГО, ДАВНО ИЗВЕСТНО, ЧТО ТАМОШНЕЕ НАСЕЛЕНИЕ ПОДВЕРЖЕНО МАССОВОЙ КСЕНОФОБИИ, И ДЕЛА С НИМ ЛУЧШЕ НЕ ИМЕТЬ. ЖДИТЕ. МЫ УКАЖЕМ ВАМ МЕСТО НА ЗАДНЕЙ СТЕНЕ ДОЛИНЫ ПРОВАЛА. Амальфи бережно снял наушники. - Стена Провала... - пробормотал он, отодвинув микрофон ото рта. - Это было так давно и так далеко. 5. МЕРФИ Рев выходящего из строя спиндиззи - самый нервирующий шум в галактике. Диапазон высоких частот неразличим для слуха, но возникает ощущение, словно болят одновременно несколько зубов. Вторая составляющая звука - более низкая его частота - похожа на скрежет разрываемого металла. Далее - плавный переход в следующую, весьма сложную компоненту. Ее звук напоминает падение камней, шифера и стекла, потоком обрушивающихся вниз на твердую поверхность. Это - средний регистр. В этом месте спектра частот издаваемого спиндиззи шума - какой-то болезненный надрыв. Остальные звуки, более низкой частоты, напоминают рыдание динозавра и постепенно, так же как и звуки высокой частоты, уходят в неразличимый для уха диапазон. Заканчивается этот спектр частотами, вызывающими неудержимый понос и почти непреодолимое желание прикусить себе большие пальцы рук. Этот шум, конечно же, доносился с Двадцать третьей улицы от неисправного спиндиззи и распространялся по всему городу. Только благодаря плотной изоляции корпуса отживающего свой век спиндиззи как-то удавалось выносить эту невероятную какофонию. О том, чтобы проникнуть внутрь звукоизолирующего кожуха, не могло быть и речи; Амальфи и не помышлял об этом. Он обследовал ревущую машину с помощью приборов, предусмотрительно отключив аудиоканал. Часть звукового спектра, просачивающаяся сквозь стены города, сама по себе была ужасна, независимо от высоты расположения пульта управления. Рука Хэзлтона промелькнула над левым плечом мэра, указав длинным пальцем на регистрирующую термопару. - Установка начинает дымиться. Будь я проклят, если понимаю, как она протянула так долго. Когда мы взяли этот спиндиззи на борт, его модель уже устарела на двести лет, а то, что я проделал, ремонтируя его на планете Он, - всего лишь аварийные меры. - Что мы можем сделать? - спросил Амальфи. Он даже не удосужился поднять глаза: настроение управляющего он всегда чувствовал безошибочно. Они так долго прожили бок о бок, что мэр давно уже пришел к выводу: точно так же, как привычка - вторая натура человека, так и сама эта натура является устойчивой привычкой. Рука управляющего, покоящаяся на правом плече Амальфи, сказала ему все о настроении Хэзлтона. - Выключить эту установку мы не можем. - Но тогда она взорвется. Кожух уже раскалился. - Раскалился и вовсю вопит... Дай-ка мне минуту подумать. Хэзлтон подождал. Через мгновение Амальфи сказал: "Мы продолжим раскручивать ее. Если Отцы Города справлялись со спиндиззи до сих пор, может быть, они найдут выход из положения. Будем надеяться, что он обеспечит нам достаточную крейсерскую скорость. Жаль, мы не в состоянии произвести там еще один аварийный ремонт - слишком велик уровень радиации. Если мы попросим, Отцы Города отключат установку, но тогда людям придется входить в ее чрево, чтобы выполнить ремонтные работы. К тому же потребуется заново проводить настройку и пробный пуск. И заниматься этим - уже поздно". - Придется ждать не менее года, прежде чем можно будет войти внутрь кожуха, - обреченно согласился Хэзлтон. - Хорошо. Какая сейчас у нас скорость? - Ничтожная в сопоставлении с масштабами всей галактики. Однако, если ограничиться только созвездием Служителей, картина несколько меняется. Если мы сейчас прекратим снижать ускорение, нам понадобится в восемь раз больше времени по сравнению с полетом города на максимальной скорости. Не сомневаюсь, Марк, нас ждет тяжелое испытание. - Извините меня, - прозвучал голос Ди. Она остановилась у входа в шахту лифта. - Что-то не так? Если вы заняты... - Не более, чем обычно, - ответил Хэзлтон. - Как всегда, хлопочем о нашем шалуне. - Вы говорите о спиндиззи на Двадцать третьей улице. Это видно невооруженным глазом. Почему вы не заменили его? Амальфи и управляющий усмехнулись, переглянувшись, однако, лицо мэра тут же стало серьезным. - А действительно, почему нет? - внезапно отреагировал он. - О господи, босс, ты представляешь, сколько это может стоить? Отцы Города за такое предложение обвинят тебя в преступных действиях. - Хэзлтон надел шлем. - Проверка городской казны, - скомандовал он в микрофон. - До сегодняшнего дня им никогда еще не приходилось самим управлять спиндиззи на максимальной мощности. Мне кажется, что, немного помучившись, они сами предложат заменить установку, даже если нам придется целый год голодать. Кроме того, у нас должны быть деньги. Пока мы находились на планете Он, было добыто довольно много германия. Не наступило ли, действительно, время сменить этот спиндиззи. Ди легкой походкой прошла вперед, свет отражался в ее глазах. - Это правда, Джон? - спросила она. - Я думала, что мы потеряли очень много на онианском контракте. - Мы не богаты, но могли бы быть, не упусти возможности собрать сырье для антинекротиков в довольно значительных масштабах. - Но когда?.. Нам же пришлось удирать, - сказала Ди. - Да. Но, если судить по германию, наши дела не так уж плохи. Настолько неплохи, что мы в состоянии купить новый спиндиззи. Я прав, Марк? Хэзлтон немного помолчал, прислушиваясь, не сообщат ли что-нибудь Отцы Города. Затем он снял наушники. - Похоже, что так, - согласился он. - Во всяком случае, мы без труда сможем оплатить ремонт спиндиззи или даже приобрести другую, восстановленную машину более поздней модели. Все зависит от того, есть ли в созвездии Служителей сервисная планета и сколько придется платить за пользование ангаром. - Наверняка, тарифы там не так уж высоки, и мы сможем заплатить, - произнес Амальфи, в задумчивости выпятив нижнюю губу. - Район Служителей - тихая заводь. Насколько я помню, впервые он был заселен беженцами, спасавшимися от антиземного погрома в системе Малар в результате падения Веги. В библиотеке любой планеты можно найти сведения об этом событии. Ты сам напомнил мне об этом, Марк: это Ночь Хаджии. Значит, Служители не так уж далеко от торговых путей, и там, должно быть, довольно оживленно. Амальфи нахмурился. - Я вспоминаю, что когда-то созвездие Служителей было важным поставщиком топлива в этой части галактики. Можешь не сомневаться, Марк, там есть, по крайней мере, одна сервисная планета. Не исключено, что найдется даже работа для города. - Звучит заманчиво, - произнес Хэзлтон. - Даже слишком. Так или иначе, босс, нам придется садиться в скоплении Служителей. Машина на Двадцать третьей улице не позволит нам набрать достаточную скорость для продолжения полета. Когда я проверял наши денежные запасы, Отцы Города сообщили мне и об этом. Голос Хэзлтона казался усталым. Амальфи взглянул на него. - Согласись, Марк, тебя ведь волнует не это. С подобными проблемами мы сталкиваемся постоянно, и справиться с ними не так уж сложно. Тебя беспокоит что-то другое. Может быть, полицейские? - Ты прав, они, - угрюмо ответил Хэзлтон. - Я понимаю, что поблизости не может быть полицейских, которые знают нас. Ты имеешь представление о том, какова общая сумма наших неоплаченных штрафов? Мне кажется, если полиция действительно ищет нас, то где бы мы ни находились, мы не можем чувствовать себя в безопасности. Расстояния для них не существует. Боюсь, они не забыли про нас. - Почему, Марк? - спросила Ди. - Мы же не совершили никаких серьезных проступков. - Можно набрать и по мелочам, - ответил Хэзлтон. - Мы очень давно не видели своей штрафной карточки. Если нас, в конце концов, поймают, нам придется заплатить сполна. Произойди это сейчас - и мы окажемся банкротами. - Ерунда, - успокоила его Ди. Как и у всех прошедших натурализацию относительно недавно, вера в могущество приютившего ее города-государства была у Ди совершенно безграничной. - Мы найдем работу и восполним свои запасы. Какое-то время будет трудно, но мы все преодолеем. Нашим людям доставалось и раньше, но они прошли все испытания. - Люди - да, но город - нет, - вставил Амальфи. - В этом Марк прав. В соответствии с законом город, ставший банкротом, подлежит уничтожению. Это, кстати, довольно гуманный закон. Он не позволяет мэрам и управляющим в поисках работы вовлекать обанкротившиеся города в длительные полеты, в ходе которых добрая половина находящихся на борту жителей может умереть из-за упрямства власть предержащих. - Это точно, - заметил Хэзлтон. - И все же я думаю, бояться нечего, - спокойно продолжал Амальфи. - Я согласен с фактами, которые ты приводишь, Марк, но не с твоими выводами. Полиция никак не может добраться сюда из района, где находилась планета Он. Мы и сами не знали, что окажемся в созвездии Служителей. Сомневаюсь, что они вообще могли определить, куда подевалась планета, а уж наш курс после того, как мы от нее отделились, и вовсе проследить было невозможно. Разве не так? - Конечно. Но... - Если полиция Земли из-за мелких нарушений начнет приводить в готовность своих коллег по всей галактике, - настаивал Амальфи, - то местная полиция вообще не сможет выполнять своих прямых обязанностей. Полиция Земли только и занималась бы регистрацией, проверкой и систематизацией сигналов, постоянно приходящих отовсюду - от миллиона населенных планет. А преступники повсюду наслаждались бы свободой, внося свою лепту в криминальную статистику. Так что, Марк, можешь мне поверить: полиция здесь о нас ничего не слышала. Ситуация совершенно нормальная. У полиции Служителей никаких оснований воспринимать нас иначе как обычных законопослушных бродяг. В конце концов, мы таковыми и являемся. - Хорошо, - сказал Хэзлтон, тяжело вздохнув. Но Амальфи уже не услышал ни этого слова, ни вздоха. В это мгновение главный экран, на котором прежде красовалось скопление холмистых, словно гранулированных, звезд Служителей, ослепительно вспыхнул. Пронзительный свист полицейской сирены сотряс стены поста управления. Полицейские, важно расхаживали по всему городу. Они по-хозяйски расположились в кабинете Амальфи, в Городском Центре, демонстрируя непоколебимую уверенность в своем неоспоримом превосходстве. Как будто вся галактика была их личной собственностью. Форма местной полиции полностью отличалась от той, что была в ходу на Земле и напоминала обычные космические скафандры. Местные полицейские носили черные костюмы, отделанные серебряной тесьмой и перепоясанные широкими ремнями модели Сэма Брауна. Обуты они были в высокие, до блеска начищенные башмаки. Упитанные головорезы, облаченные в плотно пригнанные костюмы, живо напомнили Амальфи события, предшествовавшие Ночи Хаджии - весьма знаменательному событию в истории космических полетов. Полицейские были вооружены тяжелыми и громоздкими мезонными пистолетами. Это оружие, довольно неудобное в обращении, при стрельбе надо было держать обеими руками. Амальфи был весьма удивлен: для такого захолустья, как звезды Служителей, эта модель была довольно современной. Пистолеты устарели не больше, чем на столетие. Оружие полицейских поведало Амальфи о многом; очевидно, что созвездие Служителей относительно недавно имело контакты с одним из кочующих городов - те, словно пчелы, опыляющие цветы, постоянно сновали по всей галактике. Становилось ясно, что подобные контакты были не так редки, как можно было предполагать. На разработку технологии, которая позволила бы организовать столь массовое производство мезонных пистолетов, чтобы можно было вооружить ими обычных полицейских, в свое время потребовались многие годы. Немало времени, вероятно, ушло и на то, чтобы освоить эту технологию в условиях Скопления Служителей. Мезонные пистолеты у местных полицейских были бесспорным свидетельством частых контактов с бродягами, что в свою очередь указывало, по расчетам Амальфи, на существование здесь планеты-ангара, пригодной для длительной стоянки города и ремонта вышедшего из строя спиндиззи. Было в этом и нечто такое, что Амальфи совсем не нравилось. Мезонный пистолет был плохим противопехотным оружием. Он гораздо больше подходил для разрушения преград. Полицейские продолжали с самодовольным видом, топая, расхаживать по кабинету Амальфи, однако пол был устлан толстым ковром, и они выглядели довольно комично. Мэр никогда не работал в своем старомодном роскошном кабинете, большую часть которого занимал огромный красного дерева стол и другие антикварные вещи. Он пользовался кабинетом только в особых случаях, когда требовалось соблюдать официальный протокол. Почти все время Амальфи проводил в башне управления, вход в которую был закрыт для лиц, не являющихся гражданами города. - Вы кто такой? - рявкнул полицейский лейтенант в сторону Хэзлтона. Управляющий не ответил, указав движением головы на сидящего в кресле Амальфи, и не отрывая взгляда от большого экрана. - Вы - мэр этого города? - требовательно произнес лейтенант. - Именно, - ответил Амальфи, вынимая сигару изо рта и пристально глядя на полицейского. После короткого раздумья он заключил, что лейтенант ему определенно не нравится: слишком тучным он казался. Если человек начинает толстеть, словно бочка, он должен делать это с достоинством. По крайней мере, сам Амальфи успешно справлялся с этой задачей. Рыхлые люди всегда вызывали у Амальфи раздражение. - Отвечай на вопрос, толстяк, - наседал на него полицейский. - Чем вы занимаетесь? - Нефтяной геологией. - Ты лжешь. Ты имеешь дело не с каким-нибудь четверторазрядным тупицей, бродяга. Это же звезды Служителей. Хэзлтон с подчеркнутым удивлением взглянул на лейтенанта, после чего вновь обратился к экрану, на котором теперь не было никаких звезд. Этот наигрыш остался совершенно незамеченным полицейским. - Города-Бродяги не занимаются нефтегеологией, - сказал он. - Если бы вы не знали, каким способом добывать нефть и делать из нее продукты питания, то давно умерли бы с голоду. Отвечайте прямо, не то я сочту вас праздношатающимися и не на шутку рассержусь. - Наше основное занятие - нефтяная геология, - спокойно повторил Амальфи. - Естественно, что с тех пор, как мы поднялись в воздух, наши специалисты разработали несколько необычных технологий, но все они базируются на геологии нефти. Мы ведем нефтеразведку на тех планетах, которые в этом нуждаются. - Несколько секунд мэр пристально изучал свою сигару, после чего снова вставил ее в рот. - Хочу заметить, лейтенант, что вы зря пытаетесь обвинить нас в бродяжничестве. Вы не хуже нас знаете, что законы, ограничивающие перемещение бродяг, однозначно запрещены первой статьей Конституции. - Конституции? - рассмеялся полицейский. - Если вы имеете в виду Конституцию Земли, то мы давно забыли, что это такое. Здесь звезды скопления Служителей, вы что, не понимаете? Следующий вопрос: у вас есть какие-нибудь деньги? - Денег у нас достаточно. - А сколько это - достаточно? - Если вы хотите знать, есть ли у нас свободный капитал, Отцы Города дадут вам совершенно определенный ответ при условии, что вы обеспечите их необходимыми для вычислений данными о вашей денежной системе. Полагаю, что ответ, скорее всего, будет положительным. Кроме того, хочу напомнить: мы не обязаны отчитываться перед вами о своей прибыли. - Послушайте-ка, - сказал лейтенант, - только не надо играть со мной в космического адвоката. У меня нет желания болтаться тут у вас. Я лишь удостоверюсь в том, что у вас есть деньги, если, конечно, ваши доходы носят законный характер. - Мы хорошо подзаработали на планете Он, довольно далеко отсюда. Ониане наняли нас, чтобы мы очистили их планету от джунглей, которые им сильно досаждали. Мы решили эту проблему, придав нужное положение планетарной оси. - Что? - спросил полицейский. - Придали нужное положение оси? Это, наверно, было не так просто. - Это точно, - с гордостью подтвердил Амальфи. - Нам пришлось устранить перекос целой планеты. - Ну-ну. Отцы Города могут показать мне ваш контракт? Что ж, хорошо. А куда вы сейчас направляетесь? - В ангар. У нас неисправен спиндиззи. После этого мы опять улетим. Вы, кажется, уже давно прошли ту стадию, когда нефть имеет хоть какое-нибудь значение. - Да, у нас тут все модернизировано, не то что у многих далеких провинциалов, о которых вам, наверняка, приходилось слышать. Созвездие Служителей - совсем другое дело. Лейтенант, видимо, решил, что слегка отклонился от подобающего ему стиля поведения. Голос его опять стал резким и бесцеремонным. - Ну что ж, может быть, у вас все в порядке. Пожалуй, я пропущу вас. Только проваливайте быстрее; куда вы там собираетесь? И не вздумайте останавливаться, поняли? Если будете вести себя хорошо, может быть, я смогу вам чем-то помочь. - Прекрасно, лейтенант, - сказал Амальфи. - Постараемся не досаждать вам, но если вдруг нам понадобится ваша помощь, к кому нам обращаться? - Лейтенант Лернер, Сорок пятый отряд по охране границы. - Хорошо. Да, минутку - пока вы не ушли. Я собираю разноцветные планки от медалей; знаете, у каждого есть свое хобби. У вас, я вижу, совершенно необычная награда, вон та, на фиолетовой подвеске. Говорю это как специалист. Не согласитесь ли продать ее? О самой медали я не говорю. Подвеску-то вам, наверняка, заменят. - Даже не знаю, - засомневался лейтенант Лернер. - Это против инструкций. - Понимаю и готов возместить штраф, который на вас могут наложить. Марк, попроси, чтобы принесли чек на пятьсот бро-долларов. Лейтенант, я не сомневаюсь, что медаль, ради которой вы рисковали своей жизнью, не имеет цены. Пятьсот - это сумма, которую Отцы Города выделили мне в этом месяце на личные расходы. Сделайте одолжение - примите их. - Ну что ж, пожалуй, - согласился лейтенант. Он снял полоску бледной фиолетовой ткани, приколотую к его нагрудному карману, и неуклюжим, с претензией на элегантность жестом положил ее на стол. Хэзлтон молча протянул ему чек, который полицейский, как бы невзначай, положил в карман. - Итак, бродяги, держитесь своего курса. Пошли, ребята. Мы возвращаемся в шлюпку. Трое головорезов чинно направились к лифту и тут же, исчезли из виду, проскользнув во фрикционное поле с плохо спрятанным испугом на физиономиях. Амальфи ухмыльнулся. Очевидно, принципы молекулярной валентности и фрикционных полей были для них делом совершенно незнакомым. Хэзлтон подошел к шахте и глянул вниз. Затем спросил: "Послушай, босс. Эта подвеска - совершенно обычная. Три столетия назад полиция Земли раздавала такие медали десятками тысяч. Ими награждали даже новобранцев, которые отличились только тем, что сумели вовремя вскочить с постели, заслышав сигнал тревоги. С каких это пор такая ерунда стоит пять тысяч долларов?" - Вот с этих самых пор, - отшутился Амальфи. - Лейтенант явно хотел, чтобы ему дали взятку, а когда даешь взятку, всегда удобно сделать вид, что ты что-то покупаешь. Пришлось определить такую большую цену. Ему ведь придется поделиться со своими парнями. Если бы мы не подмазали его, уверен, лейтенант потребовал бы показать журнал нарушений. - Я так и понял, наш журнал тоже не слишком чист. Об этом я уже говорил. Однако, Амальфи, мне кажется, ты зря потратил деньги. Если бы он действительно хотел посмотреть журнал, то сразу бы сделал это. Журнал его совсем не интересовал. - Возможно, - согласился Амальфи. Он задумчиво затянулся сигарой. - Чего же надо было лейтенанту, Марк? - Не понимаю, зачем им держать дозорных в такой дали, за несколько парсеков от скопления Служителей. Этого растяпу не интересовало, нарушаем мы закон или нет. Он даже не пытался проверить, не бандиты ли мы. Подумай, он вообще не спросил, кто мы такие. - Значит, Служители еще не имели удовольствия встретиться с бандитами. - Наверняка, - согласился Хэзлтон. - Вообще, слишком уж легко удалось всучить ему взятку. Если патруль ищет что-нибудь конкретное, его не так просто умаслить. Это относится даже к полностью коррумпированным обществам... Не могу понять. - Мне кажется, - сказал Амальфи, устанавливая переключатель в положение "выключено", - от Отцов Города сейчас никакого проку не будет. Я дал им возможность прослушать всю нашу беседу, но ничего путного они сказать не могут. Болтают что-то о нашем транжирстве да сокрушаются по поводу моего бессмысленного хобби. Как будто оно у меня есть! Они совершенно не способны правильно оценить интонацию, с которой произносятся слова. Будь я проклят, Марк! Мы упустили что-то важное и очевидное. Какой-то решающий момент. И вот мы летим к скоплению Служителей, не имея ни малейшего представления о том, что нас ждет! - Босс, - обратился к нему Хэзлтон. Голос управляющего неожиданно прозвучал настолько холодно, что Амальфи поспешно повернулся на кресле в его сторону. Хэзлтон по-прежнему пристально всматривался в большой экран. Звезды скопления Служителей проступали на нем мутным пятном: до звезд было еще далеко, и они еще не выделились в отдельные точки. - Что случилось, Марк? - Посмотри туда. Видишь темную область на самом краю скопления? - Да, там довольно обширное пространство без звезд. - Амальфи пристальнее всмотрелся в то место на экране, куда указывал Хэзлтон. - Явно имеется спектроскопическая пара, причем красный карлик находится довольно далеко от всех других объектов... - Ты близок к истине. Посмотри внимательно на этого красного карлика. Амальфи заметил, наконец, небольшое зеленое пятно. Экран был настроен таким образом, что зеленым цветом отображались на нем города-Бродяги. Но ни один город не мог иметь подобных гигантских размеров. Зеленое пятно покрывало область, которая вполне могла затемнить обычную планетарную систему вроде Солнечной. Амальфи поймал себя на том, что непроизвольно перекусили сигару надвое, и вытащил "бывшую" сигару изо рта. - Города... - пробормотал он и сплюнул. Он почувствовал вдруг резкую горечь во рту и тут же сообразил, что сигара тут ни при чем. - Это не город. Там их _с_о_т_н_и_! - Да, - подтвердил Хэзлтон. - Это ответ на твой вопрос, босс. По крайней мере, часть ответа. Там просто джунгли. - Джунгли бродяг. Амальфи резко изменил курс, намереваясь обойти скопление городов-Бродяг на почтительном расстоянии. Затем, сбросив скорость, он распорядился, чтобы О'Брайен послал телеуправляемые ракеты. Сделать этого раньше он не мог, поскольку, обладая лишь немного более высокой, чем сам город, скоростью, ракеты не смогли бы принести заметной пользы. Теперь же они передавали совершенно фантастическую и ошеломляющую картину. Пустынная зона, в которой обосновались странствующие города, находилась довольно далеко от края скопления Служителей, со стороны, обращенной к остальной части галактики. Хэзлтон обратил внимание мэра на то, что ближе всего к этой области находился огромный тройной сгусток, состоящий из двух звезд типа G и одного красного карлика, размеры которого почти вдвое превосходили солнце созвездия Альфа Центавра. Тройка эта имела одну отличительную особенность: две G-звезды располагались неподалеку друг от друга, образуя спектроскопическую пару. Соседство звезд было столь тесным, что даже с такого малого расстояния, на котором находился сейчас от них город Амальфи, воспринять их порознь можно было только с помощью очень мощной телеустановки Дирака - Динвидди. В то же время красный карлик отстоял от этой пары довольно далеко, углубившись в область межзвездной пустоты. Расстояние между ним и двумя другими звездами в этой тройке составляло никак не менее четырех световых лет. Вокруг карлика, объятого слабым, холодным свечением, сосредоточилось более трех сотен городов-Бродяг. На экране они казались бесконечным, безграничным облаком зеленых точек, словно фантастическая астероидная река. Города метались по своим орбитам вокруг красного карлика, постоянно проходя друг мимо друга. Их концентрация достигала особенно большой величины вблизи центрального солнца, излучение которого было столь скудным, что почти полностью поглощалось кодированным светом Динвидди. Но на орбитах в три миллиарда миль появлялись и более поздние пришельцы - защитным экранам спиндиззи предпочтительно было не попадать в близкий контакт. - Довольно пугающая картина, - вымолвила Ди, не отрывая взгляда от экрана. - Я знала о существовании других городов-Бродяг, особенно после нашего столкновения с бандитами. Но чтобы так много! Мне казалось, что и во всей галактике не наберется трех сотен. - Явное преуменьшение, - назидательно произнес Хэзлтон. - Последняя перепись выявила около восемнадцати тысяч городов. Так ведь, босс? - Да, - подтвердил Амальфи. Как и девушка, он не мог оторвать глаз от экрана. - Но я понимаю, о чем хочет сказать Ди. Меня это тоже очень пугает, Марк. Видимо, в этой части галактики произошло нечто такое, что привело к полному краху экономики. Какая еще сила могла породить подобные джунгли. Очевидно, власти скопления Служителей какой-то хитростью привлекли сюда бродяг, чтобы создать небывалую конкуренцию и на выгодных для себя условиях выбрать несколько городов, которые им необходимы. - Другими словами, они хотели заполучить дешевых рабочих, - сказал Хэзлтон. - Но зачем? - Можно только гадать. Предполагаю, они хотят провести в своем созвездии что-то вроде индустриализации и перейти на полное самообеспечение, чтобы не зависеть от депрессии. Бог знает, что тут происходило. С уверенностью можно сказать лишь одно: как только мы оживим сломанный спиндиззи, надо сразу же убираться отсюда. Никакой работы здесь не будет. - Не думаю, что могу с тобой согласиться, - вставил Хэзлтон, удобнее располагаясь в кресле. Ловкость, с которой он это проделал, была поистине невероятной. Создавалось впечатление, что суставы его свободно вращаются в любом направлении. - Если бы здесь проводили индустриализацию, это означало бы, что и депрессия происходит здесь, а не где-то в другом месте. Может быть, они угодили в кризис перепроизводства и остались без средств. Это вполне вероятно, особенно в том случае, если система распределения у Служителей столь же несправедлива, как в других провинциальных районах. Если тут в ходу совершенно обесценившийся доллар, то мы можем чувствовать себя в безопасности. Амальфи задумался. Доводы Хэзлтона показались ему вполне логичными. - Надо подождать. Посмотрим, как будут развиваться события, - сказал он. - Допускаю, что ты прав. Но все-таки одно созвездие, даже переживающее стадию бурного расцвета, не в состоянии обеспечить всем необходимым три сотни городов. Технология неизбежно пришла бы в полный упадок. А разве может привлечь бродяг район, где не хватает денег? Из таких мест, наоборот, уходят. - Не обязательно. А что, если кругом перепроизводство? Вспомни, что происходило на Земле во время Эры Националистов. Люди искусства и другие, с незначительными доходами, уходили из государства гамильтонианцев - забыл, как оно называлось, - и селились в маленьких странах с гораздо более слабой валютой. - Тогда была совсем другая ситуация. Господствовала смешанная денежная система... - Мальчики, позвольте вмешаться в вашу биржевую дискуссию, - насмешливо произнесла Ди. - Что-то я тут не все понимаю. А что, если экономика потерпела крах на всех звездах, до которых отсюда можно добраться? Каким образом - не знаю. Вам виднее. У нас на Утопии экономика развивалась циклически, она словно застыла, многократно проходя одни и те же стадии. Думаю, вы меня простите, но я не понимаю, о чем идет речь. Но в любом случае - падают тут деньги в цене или поднимаются - ничто не мешает нам улететь отсюда, как только мы починим спиндиззи. Амальфи потряс головой. - Это-то меня и пугает, - сказал он. - Здесь, в джунглях, собралось огромное количество бродяг. Что, у всех одновременно сломались двигатели? Этого же не может быть. Если существует какое-то место, где дела обстоят лучше, почему они не отправятся туда? Почему они торчат здесь в такой тесноте? Ведь скопление Служителей, если приглядеться, - всего лишь забытое богом созвездие. Как будто во всей Вселенной нельзя найти лучшего места. Как-никак, бродяги никогда не стремились вести оседлый образ жизни, да и особой общительностью они не отличаются. Хэзлтон, слегка прикрыв глаза, принялся барабанить пальцами по подлокотникам кресла. - Деньги - это источник энергии, - объявил он. - Правда, не могу сказать, что из-за этого я люблю их сильнее. Чем дольше я думаю о той ситуации, в которой мы оказались, тем больше мне кажется, что выбраться отсюда нам будет не так уж просто. Не стоило нам улетать с планеты Он. - Может, и так. Амальфи снова повернулся к пульту управления. Хэзлтон всегда обладал большой проницательностью. Однако, это его свойство имело одно весьма неприятное, на взгляд мэра, следствие. Иногда управляющий был склонен слишком много рассуждать о ситуации. Город приближался к долгожданному ангару, к планете со странным названием Мерфи. Маневрирование среди сбившихся в кучу звезд было делом довольно тонким, и мэр собственноручно повел город к цели. Отцы Города, конечно же, справились бы с этой задачей и провели бы город между накладывающимися друг на друга гравитационными полями. В итоге они посадили бы его на поверхность Мерфи, но на это потребовался бы добрый месяц. Хэзлтон мог выполнить эту непростую работу гораздо быстрее, но вездесущие Отцы Города наверняка не сводили бы с него своих электронных глаз и, не прекращая своих вечных вычислений, пристально следили бы за всеми его действиями. Малейшая ошибка - и они отобрали бы управление. В подобных ситуациях Амальфи всегда оказывался незаменимым. Отцы Города были плохо приспособлены к выполнению столь тонких задач. Амальфи обычно полагался на свою необычайную интуицию, которая позволяла ему безошибочно ориентироваться в пространстве, точно оценивая взаимное влияние огромных планетарных масс. Именно эти качества и сделали Амальфи пилотом-виртуозом. К тому же власть Отцов Города на Амальфи не распространялась. В их распоряжении была всего одна крайняя мера - лишить его должности, но на это они могли пойти только в самых чрезвычайных обстоятельствах. Изображение планеты Мерфи на экране росло, как на дрожжах, и инженеры начали собираться у пульта управления. Они приводили в действия свои панели, пользуясь собственными ключами, пролежавшими без дела более трех столетий с того времени, как на борт в последний раз взяли новый спиндиззи. Подготовка спиндиззи к установке была делом непростым. Замена хотя бы одного спиндиззи в городе требовала повторной настройки всех других. Работа еще более осложнялась тем, что сломавшийся спиндиззи находился в зоне повышенной радиации. Местные инженеры - работники ангара на планете Мерфи - наверняка владели необходимыми специальными средствами. Процедура удаления ядовитых газов, например, давно уже стала стандартной и всегда выполнялась до начала ремонта. Но никто лучше самих горожан не знал особенности конкретной двигательной установки. Да и каждый город по-своему уникален. Глядя на экран, Амальфи постепенно приходил к выводу, что Мерфи представляет собой обычную, ничем не выдающуюся, планету. Размерами она ненамного превосходила Марс, но, находясь гораздо ближе к своему солнцу, очевидно, обладала более пригодными для жизни условиями. Поверхность планеты казалась совершенно пустынной. Когда город подошел к Мерфи еще ближе, Амальфи разглядел длинный, протянувшийся миль на двадцать, ангар. Однако, многочисленные, расположенные на равных расстояниях друг от друга кратеры, несомненно бывшие творением человеческих рук, оказались совершенно пусты. - Плохо дело, - пробормотал Хэзлтон. Представшая их глазам картина, действительно, не обещала ничего хорошего. Город скользнул за горизонт. Хэзлтон тяжело дышал сквозь плотно сжатые зубы. До Амальфи донесся негромкий шум, послышались чьи-то шаги - несколько инженеров, всматриваясь в экран, тихонько подошли ближе, остановившись у него за спиной. - Занять посты! - прорычал мэр. Инженеры, словно подхваченные ветром листья, разлетелись по своим местам. На поверхности внешне праздной планеты виднелся какой-то город, показавшийся Амальфи на редкость большим. Город возвышался над Мерфи словно неведомый пришелец, но, в отсутствие экранирующего поля спиндиззи он казался беззащитным, обнаженным гигантом, беспомощно раскинувшим обессиленные конечности. Причины, по которым стоящий в ангаре город снял защитное поле, были совершенно ясны, и все-таки вид его произвел на Амальфи гнетущее впечатление. Не часто приходилось мэру наблюдать столь тяжелое зрелище: огромный город, словно разделанная туша в корыте, неподвижно распластался перед его взором. По периметру города наблюдалась непонятная активность. Амальфи не мог отделаться от впечатления, будто мириады бактерий копошатся там, взяв пленника в плотное кольцо. - По-моему, Ди не так уж далека от истины, - сказал Хэзлтон. - У них было достаточно средств, чтобы встать на ремонт, так что деньги в районе скопления Служителей еще что-то стоят. Город пошел на ремонт, значит, сохранил еще какие-то надежды. Наверно, есть такое место, куда горожане мечтают направиться. Не сомневаюсь, что мы сможем получить от них полезную информацию. Этот город не позволил скоплению Служителей обобрать себя. Думаю, что единственным разумным объяснением существования тех джунглей, которые мы наблюдали, является необычайная хитрость, позволяющая местным жителям обманывать пришельцев. Мне кажется, прежде чем садиться, нам лучше установить связь с этим городом. Есть шанс узнать, что нас там ждет. - Ни в коем случае, - отрезал Амальфи. - Займи свое место, Марк. - Почему? Вреда-то от этого не будет. На сей раз Амальфи не ответил. Необычайно острое предвидение, столь характерное для мэра, уже подсказало ему нечто такое, что мгновенно превратило все аргументы Хэзлтона в полнейшую бессмыслицу. Если бы управляющий продолжал следить за своим экраном, он и сам бы понял, в чем дело. Внезапно пульт управления ожил: направленные сигналы интенсивно прощупывали город. Автоматические радиомаяки на башне управления, расположенной на поверхности планеты Мерфи, приглашали город в док. Амальфи, подчиняясь, повернул рукоятку управления, ожидая появления мерцающего оранжевого сигнала, подтверждающего приглашение бродягам опуститься на планету. Амальфи принялся выводить город на посадку. Внизу под ним лежала бесцветная равнина, не сулящая ничего хорошего. Сигнал все не появлялся. Очевидно, дела на Мерфи шли так плохо, что весь персонал ангара покинул его, отправившись на поиски более выгодной работы. Если это действительно так, то за непредвиденной посадкой города наблюдать будет только автоматика. С большой неохотой Амальфи снова подключил Отцов Города. Посадка не предвещала никаких политических осложнений, а значит, не было видимых причин занимать людей этой рутинной процедурой. Отцы Города в состоянии сами справиться с этой задачей. - Это наша первая посадка после планеты Он, - сказал Хэзлтон. Он немного повеселел. - Приятно будет снова размять ноги. - Никаких разминок и прочей гимнастики, - ответил Амальфи. - Сначала надо собрать необходимую информацию. Я пока не слышал на этой планете ни единого шороха. Не исключено, что они могут ограничить наши действия - мы же ничего не знаем о местных таможенных правилах. - Но тогда с башни нам сообщили бы требования... - Вряд ли башня уполномочена передавать подобного рода сообщения всем пришельцам. Кроме того, так можно отпугнуть и тех, кто пришел сюда на законных основаниях. Я никак не могу исключить возможность того, что мы каким-то образом вступили в противоречие с местными законами. Так что надо держать ухо востро. Амальфи взял в руки микрофон. - Вызываю дежурного сержанта... Андерсона. Говорит мэр. Отбери десяток молодцов из абордажного отряда и направляйся с ними к наблюдательному пункту у Собора; встречайте управляющего городом и меня. Спрячь людей у выходов так, чтобы их не заметили местные жители. Вполне возможно, что за нами наблюдают; нельзя отказать им в праве на это. - Мы выходим? - спросил Хэзлтон. - Да. И помни, Марк: это звездное скопление вполне может оказаться нашей последней остановкой вообще. Ты это запомнишь? - Что же тут непонятного, - управляющий холодным взглядом уставился на Амальфи. - Между прочим, несколько дней назад я говорил тебе именно об этом. У меня есть свои соображения, каким образом нам избежать подобной участи. Правда, они, возможно, не во всем совпадут с твоими. Четыре дня назад ты обвинял меня в излишнем пораженчестве. А теперь сам вынужден сделать такой же вывод - обстоятельства заставили. Я хорошо тебя знаю и не сомневаюсь, что ты не поспешишь сообщить мне, что именно побудило тебя сделать подобное заявление. Однако, чувствую, что скоро ты заведешь речь о необходимости помнить случай с планетой Тор-5. Нельзя сразу идти двумя дорогами, Амальфи. Какое-то мгновение оба, словно ученики, ждущие подсказки, пристально смотрели друг другу в глаза. - Ну и сцена, - прозвучал голос Ди. - Не собираетесь ли вы пожениться? С высоты смотровой площадки ремонтного дока, в котором в конце концов расположился город, мир Мерфи предстал перед Амальфи как дикая механическая пустыня. Он напоминал огромное кладбище, усеянное кранами, подъемниками, узкоколейками с причудливыми ответвлениями, моторами, кабелями, строительными лесами, поддонами, вездеходами, конвейерами, трубопроводами, телеракетами, спиндиззи и полусотней других приспособлений, явно относившихся к различным эпохам развития человечества. Эта разнообразная техника была покрыта толстым слоем ржавчины и валялась в полном беспорядке. Некоторые машины были давно сломаны, однако другие, судя по всему, находились в полном порядке. В целом док производил впечатление заброшенности. Скорее всего, его давно не использовали и не предполагали использовать в будущем. У самой линии горизонта стоял еще один город, высокий и стройный - тот, который Амальфи видел еще с воздуха. Вокруг него деловито крутились небольшие машины. Далеко внизу, под смотровой площадкой, на хаотической поверхности Мерфи, в высокой тени, отбрасываемой городом Амальфи, виднелась фигура человека; он энергично пританцовывал и жестикулировал. Амальфи направился вниз по узкой винтовой лестнице; Хэзлтон и сержант Андерсон последовали за ним, с трудом сохраняя равновесие в разреженной атмосфере Мерфи. Амальфи, напрягая мускулы, осторожно переходил с одной ступени на другую. На собственном опыте он не раз имел возможность убедиться в том, что падать в подобных условиях, когда гравитация невелика и летишь вроде бы еле-еле, ничуть не приятнее, чем при нормальном тяготении. Пританцовывающая кукла оказалась невысоким, курчавым мужчиной, одетым в чистый, но мятый комбинезон. Наверно, ему приходилось спать в нем. По крайней мере, было совершенно не похоже, что в этой одежде когда-либо работали. Пухлое лицо незнакомца покрывали грязные жирные поры. Глазами, похожими на горлышко пивной бутылки, он свирепо уставился на Амальфи. - Что за черт? - прохрипел незнакомец. - Как вы тут оказались? - Приплыли, как же еще? Можем мы рассчитывать на ремонт? - Вопросы здесь задаю только я, бездельник. Скажи своему сержанту, чтобы он держал руки подальше от своего пистолета. Я начинаю нервничать, а когда я нервничаю, может произойти все, что угодно. Вы пришли на ремонт? - А зачем же? - Мы заняты, - сказал механик. - Здесь не подают. Отправляйтесь назад, в свои джунгли. - Вы заняты так же, как молекулы при нулевой температуре! - заорал Амальфи, наклоняясь вперед. Блестящий, словно отполированный, нос-картофелина механика слегка отпрянул. - Мы нуждаемся в ремонте и добьемся своего. У нас достаточно денег, чтобы расплатиться. Нас направил сюда лейтенант Лернер из местной полиции. Если этих двух обстоятельств тебе недостаточно, мой сержант может испробовать на тебе свой пистолет. Парень он шустрый, так что, думаю, он пальнет раньше, чем ты успеешь куда-нибудь спрятаться. - Кому ты угрожаешь, черт тебя подери! Ты что, не знаешь, что вы находитесь в созвездии Служителей? Мы и не таких разделывали... Нет, нет, сержант, не надо слишком спешить. У меня такой опыт общения с бродягами, что, кажется, скоро они из ушей у меня полезут. Может быть, вы и правы. Вы что-то говорили о деньгах, или я ослышался? - Вы поняли нас совершенно правильно, - сказал Амальфи, с трудом сохраняя спокойствие. - Ваши Отцы Города могут поручиться, что вы платежеспособны? - Конечно. Хэзлтон... о, черт! Андерсон, что случилось с нашим управляющим? - Он полез наверх по боковому мостику. Даже не сказал, что ему там нужно, - ответил сержант. - Ну что ж, - подумал Амальфи, поморщившись, - иногда излишняя осторожность только вредит. Если бы Амальфи, спускаясь по мостику, не был сосредоточен только на том, чтобы не оступиться и не грохнуться, то наверняка заметил бы, как Хэзлтон удаляется кошачьей походкой. - Он вернется, - сказал Амальфи. - Послушай, приятель, нам нужен ремонт. Один из наших неисправных спиндиззи в перегретом кожухе. Не могли бы вы заменить его на последнюю из имеющихся у вас модель? Механик погрузился в раздумье. Слова Амальфи явно убедили его; даже выражение уродливого лица стало более дружелюбным. - У меня на складе есть один спиндиззи типа 6-Р-6. Думаю, он вам подойдет, если, конечно, у вас имеется для него охлаждаемый многослойный фундамент, - медленно произнес механик. - Если нет - могу предложить восстановленный экземпляр модели В-С-7-7-4. Гудит ровно, как новый - не отличишь. Мне, правда, никогда еще не приходилось извлекать раскаленный спиндиззи. Честно говоря, я даже не знал, что они могут так нагреваться. Кто-нибудь из вашего города может помочь мне провести дезактивацию? - Да, у нас все готово. Взгляни-ка на цвета наших денег и принимайся за дело. - Мне понадобится некоторое время, чтобы собрать бригаду, - сказал механик. - Позаботьтесь, чтобы ваши люди не болтались, где попало. Полицейские этого не любят. - Сделаю, что смогу. Механик убежал, лавируя среди беспорядочно сваленных ржавых машин. Амальфи наблюдал за ним, в который раз радуясь тому, как быстро и легко можно заставить прирожденного механика, для которого само дело интереснее всего на свете, забыть, на кого он работает и чему послужат его руки. Прежде всего вы говорите о деньгах - в ангарах платят обычно немного; затем надо привлечь какой-нибудь интересной технической проблемой - и он ваш. Амальфи всегда испытывал удовольствие, если в лагере врага ему удавалось встретить подобного прагматика. - Босс... Амальфи резко повернулся. - Где тебя черти носят? Разве ты не слышал, что я говорил: вполне вероятно, что эта планета запретна для пришельцев? Вечно тебя нет, когда ты нужен! - Знаю, знаю, - спокойно ответил Хэзлтон. - Я рискую, только когда все заранее просчитал. Кстати, это очень продуктивный подход. Боюсь, босс, ты сам о нем забыл и расплачиваешься за это. Я был в том, другом, городе и обнаружил нечто такое, о чем нам не мешало бы знать. Оказывается, все доки здесь в полном запустении. Работают вроде бы только два - здешний и другой, в котором находится тот город. Остальные - на сотни миль в развалинах. Там нет ничего - только песок, ржавчина и искореженный бетон. - А что другой город? - спокойно спросил Амальфи. - Над ним изрядно поработали, в этом сомнения нет. Он в полном запустении. Добрая половина его едва держится на подпорках, на улицах полно развалившихся зданий. По-моему, город практически неуправляем. Там работает бригада, которая пытается навести порядок, однако, не похоже, что они торопятся вернуть в город его жителей. По всему, их задача состоит лишь в том, чтобы помочь ему исчезнуть. Ясно, что эти люди - не жители города. Куда же они подевались - страшно предположить. - Ты и так уже переутомился, думая, - иронично заметил Амальфи. - Население города, судя по всему, в долговой тюрьме. Работники ангара приводят город в порядок, чтобы он выполнил для них какую-то грязную работу. Потом он будет им не нужен, так что особенно напрягаться нет смысла. Речь идет о чем-то таком, за что свободный город никогда не взялся бы ни за какие деньги. - И что это может быть? - Посадка на какой-нибудь газовый гигант, - сказал Амальфи. - Они хотят поработать на планете типа Юпитера, с ледяным ядром и разреженной атмосферой из аммиака и метана. Никаким другим способом туда не попасть. Могу предположить, что они надеются обзавестись там источником отравляющего газа. - Только не думай, что ты один такой проницательный, - процедил Хэзлтон сквозь зубы. - Я еще понимаю, когда ты, Амальфи, отчитываешь меня за нарушение дисциплины. Но я все-таки не маленький мальчик, чтобы постоянно выслушивать сказки о твоей исключительности и всеведении. - Речь идет не о моем всеведении, - мягко заметил Амальфи. - Я наблюдал за этим городом, когда мы опускались. И следил за приборами. А ты - нет. Приборы-то и доложили мне, что там не происходит практически ничего из того, чем обычно живет нормальный кочевой город. Кстати, я заметил, что городские спиндиззи настроены таким образом, что наводимое ими поле сожжет его дотла не позже, чем через год. Понятно, для чего нужно такое поле, и на сопротивление каким условиям оно рассчитано. Поле спиндиззи способно нарушить любое скольжение молекул, движущихся со значительной скоростью. На прохождение газом точки осмоса заметного влияния оно оказать не может. Если настроить поле таким образом, чтобы исключить даже минимальное перемещение молекул в условиях огромного давления в миллион атмосфер, сам спиндиззи неизбежно вскоре развалится. Подобные условия возникают только в одном случае - и в такой ситуации даже на мгновение не захочет оказаться ни один бродяга. Это посадка на поверхность газового гиганта. Город готовили именно к такой участи, поэтому трудиться над ним особого смысла не было. К тому же, он стал государственной собственностью, а о ней обычно не слишком-то заботятся. - Очень жаль, - сказал Хэзлтон, - что ты не сообщил об этом раньше. Тогда мне не пришлось бы совершать никаких вылазок. Есть, правда, еще одно немаловажное обстоятельство, о котором я пока не успел упомянуть. Известно ли тебе, что это за город? - Нет. - Приятно, что ты это признаешь. А я знаю. Об этом городе мы с тобой слышали еще три столетия назад, когда он еще только строился. Это Универсальный Город, так его тогда называли. Он и сейчас мог бы принести огромную пользу, несмотря на весь этот хлам и полнейший упадок. Но Служители гноят его здесь, лишив возможности действовать по-настоящему. Они уготовили этому городу весьма незавидную участь. Стоит попробовать вырвать его из лап Служителей. Помнится, я изучал план этого города еще в то время, когда он был впервые опубликован. Хэзлтон умолк. Амальфи перевел взгляд в ту сторону, куда смотрел управляющий. Механик - рабочий ангара, с которым он недавно так мило побеседовал, с угрожающим видом бежал к ним, сжимая в руке мезонный пистолет. - Ты меня убедил, - быстро произнес Амальфи. - Можешь еще раз пробраться туда, только незаметно? - Смотри-ка, кажется, у нас небольшие неприятности, - взмахом руки Хэзлтон указал на приближающегося механика. - Могу, конечно. Там... - Пока достаточно. Надо соединить Отцов Города. Настрой их на одну волну и установи в обеих машинах Стандартную ситуацию H. Проследи, чтобы эта процедура запускалась от ключа нашего спиндиззи. Используй самую простую схему "да-нет" и все. Никакой защиты. - Ситуацию H, босс? Это же... - Я знаю, что это такое. Боюсь, что другого выхода у нас нет. Ни на черта не годный спиндиззи не позволит нам отчалить, если мы не соединим знания Отцов Города - их и наших. Иначе нам просто не хватит сил. Действуй, пока не поздно. Механик был уже рядом. Он передвигался огромными скачками, издавая при каждом приземлении злобный крик. Казалось, что звук выскакивает из него именно при ударе о землю. В разреженной атмосфере Мерфи эти вопли разносились, подобно звукам, извлекаемым из игрушечного свистка. Хэзлтон еще на мгновение задержался, а потом, сорвавшись с места, стремглав помчался по боковой лестнице. Механик, втянув голову и откинувшись назад, выстрелил. Мезонный пистолет выскочил у него из руки и стремительно полетел в противоположном выстрелу направлении. Видно, стрелять ему до того не приходилось. - Мэр Амальфи, позвольте, я... - Нет, нет, сержант. Успокой его, и все. Эй, ты! Иди сюда. Только тихо и без глупостей. Руки за голову. Вот так... А теперь скажи-ка: чего это тебе вздумалось стрелять в моего управляющего? Хмурое одутловатое лицо механика посерело от злобы. - Удрать вам не удастся, - невнятно проговорил он. - Сюда направляется добрая дюжина полицейских нарядов. Они вам зададут жару. Приятно будет посмотреть. - А за что? - заинтересованно спросил Амальфи. - Ты же первый в нас выстрелил. А мы, вроде, ничего плохого не сделали. - Ничего, если не считать фальшивого чека! Знаешь ли ты, братишка, что здесь это преступление пострашнее, чем убийство? Я решил проверить, кто вы такие и поинтересовался у Лернера. Так он готов разорвать вас на части. Советую вам молиться о том, чтобы другие полицейские поймали вас раньше, чем он! - Фальшивый чек? - переспросил Амальфи. - Да вы шутите. Наши деньги намного надежнее всех тех, что у вас здесь в ходу. Подумайте, это же германий, чистый германий. - Германий? - недоверчиво переспросил докер. - Именно это я и сказал. Не мешало бы тебе мыть уши почаще. Брови механика поднимались все выше и выше, а уголки губ начали подрагивать. По щекам покатились две большие маслянистые слезы. Руки он по-прежнему держал за головой, и казалось, что он на грани припадка ярости. Внезапно лицо механика преобразилось. - Германий! - простонал он. - Ха, ха, ха! _Г_е_р_м_а_н_и_й_! Из какой дыры вас задуло вентилятором, бродяги? Германий - ха, ха, ха! - Он издал негромкий вздох и поднес руки к глазам, вытирая их. - У вас что, нет золота, серебра или платины? Или хотя бы олова или железа? Хоть чего-нибудь стоящего? Убирайтесь, болваны, иначе вам конец. Поверьте мне как другу, убирайтесь подобру-поздорову. Я даю вам хороший совет. Когда он, наконец, немного успокоился, Амальфи сказал: - А чем тебе не нравится германий? - Да ничем, - невозмутимо ответил механик, глядя на Амальфи поверх своего невероятного носа с сочувствием и мстительностью одновременно. - Хороший, полезный металл. Просто к деньгам он не имеет теперь никакого отношения. Неужели до вас это еще не дошло? Сейчас германий - ерунда. Нет, конечно, чего-то он стоит, но именно столько, сколько и стоит как таковой. Его можно купить, но кто же станет покупать на него другие вещи. В качестве денег он здесь не имеет хождения. Да и в других местах, насколько мне известно, тоже. Вся галактика обанкротилась. Полностью. Это и к вам относится. Он снова протер глаза. Завыла сирена, негромко, но настойчиво. Хэзлтон был настороже и вовремя заметил приближение полиции. Повернув ключ, запускающий спиндиззи, Амальфи поймал себя на мысли, что он не в силах понять, что же произошло. Надежды на то, что осознать промелькнувшие, словно в калейдоскопе, события удастся в будущем, также вряд ли были обоснованны. Обращаться с вопросами к Отцам Города не имело смысла: они ничего не прояснят, поскольку - и это совершенно очевидно - сами ничего не поняли. Стандартная ситуация H как резервная и для них была совершенно беспрецедентной. Любой город-Бродяга рано или поздно мог попасть в такое положение, при котором для предотвращения полного уничтожения оставался единственный и очевидный выход: _м_г_н_о_в_е_н_н_о у_б_р_а_т_ь_с_я _в_о_с_в_о_я_с_и_. Отцы Города, соединив свои знания с опытом их коллег из Универсального Города, без промедления и решительно использовали последний шанс. Город, словно пуля, выстреленная в космос, выскочил из дока и покинул Мерфи. Перемещение в пространстве на огромное расстояние практически не заняло времени и не сопровождалось сколь-нибудь заметным выделением энергии. Только что Город находился на Мерфи - Амальфи повернул ключ, и планета исчезла. Джейк, не в силах сориентироваться, неустанно вопрошал, где теперь оказался город. Амальфи ничего другого не оставалось, как попросить его и заняться выяснением этого. Полицейские, в боевом настроении прибыв на Мерфи, не успели произвести ни единого выстрела. Вскоре Джейк справился со своей задачей и определил местонахождение покинутой городом планеты. О'Брайен сразу же отправил туда телеракеты: необходимо было установить наблюдение за полицейскими кораблями, которые неустанно сновали вокруг Мерфи в поисках исчезнувшего города. Спустя час Универсальный Город тихо, без какой-либо видимой подготовки, вихрем взмыл с поверхности пленившей его планеты. К тому времени, когда работники ангара оправились от неожиданности и подняли тревогу, полицейские уже рассыпались во всех направлениях, продолжая попытки обнаружить город Амальфи, исчезновение которого явилось для них полнейшей неожиданностью. Когда же им удалось перегруппироваться и переключиться на поиск Универсального Города, тот уже полностью прекратил деятельность, и обнаружить его было невозможно. Теперь он плыл по орбите, на полмиллиона миль отстоящей от той, по которой двигался город Амальфи. Все экраны Универсального Города отключились. Если в момент взлета в нем находились механики, то теперь они наверняка уже были мертвы, поскольку атмосфера в городе полностью отсутствовала. Отцы Города находились в полном искреннем неведении, как все это произошло, и видимо, уже не узнают истины. Стандартная ситуация H приводилась в действие опломбированной самоуничтожающейся схемой. В давние времена ее спроектировали именно таким образом, чтобы помешать некомпетентным или ленивым администраторам прибегать к помощи крайней меры по каждому пустяковому поводу. Воспользоваться этой спасительной соломинкой больше уже не удастся. Амальфи прекрасно понимал, что был вынужден прибегнуть к использованию ситуации H, думая не только о собственном, но и о том, другом, городе. Сами они, возможно, смогли бы спастись более безобидным способом; в каком-то смысле положение его города не было столь критическим. Если подходить с самыми строгими мерками, можно сказать, что мэр безрассудно лишил город надежды спастись в действительно безвыходной ситуации. Но Амальфи был уверен в том, что ни его городу, ни Универсальному Городу ситуация H больше не понадобится. Два города, связанные только невидимой нитью ультрафонового луча, свободно плыли в беззвездном районе на расстоянии трех световых лет от джунглей и в восьми парсеках от покинутой ими планеты Мерфи. Амальфи, в одиночестве стоя на башне, не мог рассмотреть угрюмые строения мертвого города, однако мысленно представлял их, словно ожидая, что они попросят вернуть их к жизни. Вряд ли сейчас он смог бы ответить, обоснованно или нет в не столь уж безысходной ситуации предпринял он чрезвычайные меры, которые привели к гибели Универсального Города. Перед лицом общегалактической катастрофы подобный вопрос казался мелким и незначительным. Он отбросил сомнения и принялся обдумывать странное происшествие с германиевым чеком на Мерфи. Германий никогда не был эквивалентом драгоценного металла. Он обладал свойствами, которые сделали его незаменимым во многих технологиях: решетка из этого металла освобождала электрон после приложения к ней сравнительно небольшого количества энергии, p-n переход действовал как кристаллический детектор. Этот металл применялся в огромном количестве в различных электронных устройствах. Но вместе с тем он был редким. Конечно, не таким редким, как серебро, платина или иридий. Подобно этим металлам, которые когда-то также выполняли функцию универсальных денежных средств, германий обладал искусственно установленной ценностью. По сути дела, она определялась общепризнанным экономическим соглашением, возникшим на базе вымыслов, причуд ювелиров и своенравия государственных монополий. Рано или поздно какая-нибудь планета или группа планет, поднявшись на более высокую ступень развития, откажется от использования германия как стандартного мерила богатства. Не исключено, что кому-нибудь удастся синтезировать этот металл искусственным путем. В любом случае эта перспектива пока казалась очень неопределенной. Гораздо большее значение имело то, что случилось сейчас. По действующим ценам стоимость металлического германия, находящегося на борту города, составляла всего восьмую часть от прежней его продажной цены. Еще хуже было то, что большая часть богатств города была представлена не металлом, а в виде бумажных долларов, выпущенных на Земле и в некоторых других административных центрах и обеспеченных хранящимся там германием, принадлежавшим городу. Но здесь эти деньги не имели реальной ценности. Судя по всему, устанавливался новый универсальный стандарт: на первое место выходили лекарственные средства. Если бы городу удалось добыть на планете Он достаточное количество антинекротиков, он стал бы сейчас мультимиллиардером. А вместо этого фактически находился на грани банкротства. Амальфи не переставал удивляться, с какой быстротой лекарство утверждалось в качестве новой универсальной единицы в платежах. Бродягам, отрезанным от основных событий, определяющих ход истории, подобные метаморфозы часто представлялись делом рук неизвестного одиночки-гения. Трудно было воспринимать такие превращения как логичный исход конкретных исторических событий, ведь очень часто наиболее существенные обстоятельства оставались для них попросту неизвестными. Однако, после того как новое положение уже утвердилось, всегда можно найти ему разумное обоснование. Ценность лекарства определяется довольно точно, исходя из его эффективности и доступности. Те, которые несложно синтезировать в больших количествах недорогим способом, будут стоить несколько пенни или пятицентовиков. Те, которые искусственным путем получить невозможно, редкие при относительно активном спросе на них, особенно если этот спрос не полностью удовлетворен, естественно, будут дорогими. Кроме того, даже самые ценные лекарства можно разбавлять, что значительно облегчит выплату задолженностей. Лекарства в такой же степени, как и металлы, трудно фальсифицировать: относительно несложная лабораторная проверка сразу же вскроет подделку. И еще одно весьма немаловажное обстоятельство: лекарства довольно быстро устаревают, новые и более совершенные приходят на смену старым. В результате валюта довольно быстро обновляется по форме, что не позволяет создавать большие, омертвленные запасы денежных средств. Да, лекарства со всех точек зрения представляют собой удобный и надежный стандарт. И бумажные деньги по-прежнему останутся в ходу, поскольку реальные валютные расчеты будет неудобно выполнять, оперируя кубическими сантиметрами химических соединений; никому же не могло прийти в голову притащить с собой тонну германия, чтобы расплатиться с кредитором. Однако, если оценивать запасы лекарственных средств, город Амальфи мог считаться настоящим бедняком. К тому же, новых бумажных денег, вошедших в обращение после введения стандарта на лекарства, у него не было вовсе. Можно было, конечно, продать весь наличный германий, и тем самым хоть немного продержаться. Не исключено, что удастся реализовать и старые бумажные деньги, относящиеся к периоду германиевого стандарта, под гарантии Земли. Однако, потери на этой операции неизбежно окажутся очень значительными. Если даже и удастся уговорить представителей скопления Служителей взять на себя хлопоты, связанные с использованием принадлежащего городу металла, вряд ли это принесет больше одной пятой его реальной рыночной стоимости. О продаже лекарств, которыми в настоящий момент располагал город, не могло быть и речи, поскольку их запаса едва могло хватить на обеспечение самих горожан. Амальфи содрогнулся от одной мысли о том, какую брешь в бюджете горожан могут пробить расходы на медицину в условиях новой экономики. Широкое внедрение антинекротиков как основы денежной системы поставит перед каждым ужасную дилемму: использовать ли кредитные карточки немедленно и закупить на них хоть что-то из повседневно необходимого или по-прежнему жить в нищете, имея возможность без конца продлевать подобное существование? Амальфи беспощадно гнал по тесным коридорам своего черепа одно умозаключение за другим, словно жрец, проворно погоняющий бичом мычащие жертвы. Город беден. В созвездии Служителей невозможно найти дела, на котором можно было бы сносно заработать, а без нового спиндиззи нечего и мечтать о каком-нибудь другом месте. Оставался только один выход: отправиться в джунгли. Больше идти было некуда. Никогда еще Амальфи не приходилось производить посадку в подобных условиях. От одной мысли об этом у него вспотели ладони. Мэр неловко вытер их о себя. Рядом со словом джунгли в его представлении всегда стояло слово н_и_к_о_г_д_а_. Городу следует полагаться только на себя, Город всегда должен выходить невредимым из любого кризиса, брать на себя не больше, чем он может сделать. Эти призывы оказывались не более, чем затертыми клише, а "н_и_к_о_г_д_а" превращалось в однозначно определенный момент времени, совершенно ясно и четко выражаемый другим понятием - "с_е_й_ч_а_с". Амальфи подхватил телефон, свисающий с ограждения на мостике башни. - Хэзлтон? - Да, босс. Каково твое решение? - Пока никакого решения нет, - ответил Амальфи. - А что, если нам обшарить соседний город еще раз? Может быть, удастся раздобыть там корабль, тогда мы сможем убраться отсюда. Отправь туда людей в полном снаряжении, надо это проверить. Некоторое время Хэзлтон молчал, и Амальфи вдруг понял, что вопрос этот он задал машинально, чтобы хоть немного очистить совесть, и что приговор им уже вынесен. В памяти его всплыла и, как саламандра, заметалась в мозгу строчка, принадлежащая перу Теодора Ретке - одного из земных поэтов: "А край - он никогда пожрать не сможет центр..." - Хорошо, - прозвучал голос Хэзлтона. Прошло еще полчаса, показавшиеся вечностью, прежде чем управляющий заговорил снова. - Босс, боюсь, что дела в этом городе еще хуже, чем мы предполагали. Спиндиззи у него исправные, но совершенно расстроены. И вообще, создается впечатление, что в городе царит полнейший беспорядок; похоже, механики из ангара потрудились там от души. Киль, например, сломан. Наверное, посадкой управлял не городской персонал, а сами служители. Вряд ли там удастся отыскать хоть один жизненно важный объект, который находился бы в работоспособном состоянии. Амальфи, конечно, предвидел, что результат обследования, проведенного Хэзлтоном, окажется именно таким. Однако, признаваться в этом, особенно учитывая настроение Хэзлтона, он совершенно не собирался. Амальфи чувствовал, как в управляющем зреет протест, и ему оставалось только надеяться, что тот пока сам еще этого не сознает. Возможно, Хэзлтон, несмотря на всю сдержанность мэра, все-таки почувствовал тот эмоциональный груз, который опустился на плечи переживающего свою вину Амальфи, а может быть, он ощущал и свою причастность к происшедшему... В любом случае, Амальфи позволил управляющему склонить себя к похищению Универсального Города; хотя он и предвидел последствия, но хотел сохранить согласие в окружении. Амальфи не стал пускаться в выяснения, а просто сказал: - Что порекомендуешь, Марк? - Надоело мне все это, босс. Я жалею, что настаивал на захвате города. Чего мы добились этим? Да ничего, если не считать, что наши Отцы Города теперь обладают всеми знаниями, которыми располагали их коллеги из Универсального Города. А спиндиззи у нас как не было, так и нет. Вне дока нам его установить не удастся. - Ладно, - успокоил его Амальфи. - Установи его экраны на уровень сорока четырех процентов и сразу же возвращайся. Универсальный Город должен закрепиться на своей орбите. Будь внимателен: настройку следует выполнить очень точно. С расстроенными спиндиззи лучше обращаться осторожно. Если ты выставишь уровень с ошибкой, это может иметь последствия на огромной территории. Любой, кто окажется к спиндиззи ближе двух парсеков, сразу же почувствует на себе действие искаженного поля. Оно и нам может помешать потом, когда мы будем взлетать. - Все понял. Оставались еще полицейские, которых никогда нельзя сбрасывать со счетов. Теперь они наверняка ополчатся на город Амальфи, вменяя ему в вину не только выдачу фальшивого чека, но также хищение государственной собственности и смерть работников ангара - подданных скопления Служителей, находившихся на борту Универсального Города в тот момент, когда он сорвался с поверхности Мерфи. Только в джунглях можно было спастись, да и то ненадолго. На какое-то время город мог затеряться там среди трех сотен себе подобных, многие из которых имели такое вооружение, о котором Амальфи мог лишь мечтать. Амальфи подумал о том, что в таком тесном скоплении городов, которое образовалось сейчас в этих невероятных джунглях, он может столкнуться с кем угодно, даже с фантастическим орбитальным фортом Веги. Это до сих пор был единственный объект, кочующий во Вселенной, к возникновению которого люди не имели никакого отношения, давно уже стал легендой - каждый уважающий себя путешественник мечтал принять участие в экспедиции на этот форт. Амальфи не менее других бродяг был заинтригован