дельное копье, Блейд решительно шагнул наружу. Шар был уже в воздухе; привязной ремень яростно дергался, швы немилосердно дымили. Странник стукнул кулаком по тугому кожаному боку. Плотный, накачанный горячим воздухом и уже стремящийся ввысь! Ждать оставалось недолго. Над головой скользнул человек-птица. Чертыхнувшись, Блейд впился в крылатого взглядом. Значит, его расчеты не оправдались? Они летают по ночам и при ярком лунном свете легко разглядят воздушный шар... Заметят, несомненно, но поймут ли, что это такое? С обычным свистящим звуком крылатый пронесся футах в двадцати над шаром. На мгновенье Блейду показалось, что хитт хочет приземлиться рядом с хижиной; он схватил копье и изготовился к обороне. Но летающий воин промчался над самым краем утеса -- они искусно владели крыльями -- и начал плавно опускаться в ущелье. Что же он увидел и понял? Подбежав к ограждению, странник уставился вниз. Пока ничего... Никаких признаков тревоги... Несколько костров, медленно перемещающиеся яркие точки факелов... Он ринулся к дверце люка. Слишком легкая! И завалить ее сверку было нечем. Блейд приподнял крышку на несколько дюймов, лег на живот и прислушался. Голоса... Далеко внизу... Громкая резкая команда, топот ног и звон оружия... Они идут! Этот крылатый не терял зря времени! Внезапно на склонах гор запылали факелы. На ближайшей вершине, более высокой, чем его утес, появились четыре огонька. Сигнал! Тревога объявлена. Спеши, Блейд! Он подскочил к воздушному шару, мотавшемуся на привязи, рванул рукав, отбросил его и уцепился за связанные вместе стропы. Зажав копье в правой руке, Блейд начал перепиливать кинжалом-наконечником удерживающий кожаный ремень. Внезапно крышка люка отлетела в сторону, и на вершину каменной башни с громкими хриплыми криками выскочили вооруженные хитты. Ремень лопнул, и шар сразу же прыгнул вверх; рывок чуть не выдернул страннику руку из плеча. Ветер подхватил неуклюжий аэростат и потащил к югу. В футе от Блейда пролетело копье, в оболочку воткнулась стрела, косо повиснув на ней. Высота увеличивалась, но недостаточно быстро. Крепчающий ветер нес беглеца к югу, прямо на иззубренный, покрытый снегом пик, маячивший впереди. Левая кисть Блейда болезненно затекла, но едва он собрался перехватить копье и сменить руку, как с горы спрыгнул человек-птица и начал планировать прямо на шар. Странник напрягся, сжимая копье в правой руке и приготовившись к броску. Крылатый воин, вероятно, собирался налететь на уродливый дымящийся мешок, что мчался прямо к нему. Он не понимал, что это такое, и боялся, но сигнальные огни повелевали ему остановить чудовище, атаковать его. Воин попробовал выполнить этот приказ, но порыв ветра понес его вниз, мимо шара, прямо на Блейда. Удар при столкновении чуть не оторвал странника от строп; его ноги на какой-то момент запутались в деревянной арматуре крыльев. Человек-птица, руки которого были крепко привязаны к раме, злобно сверкал глазами, затем вскрикнул, когда Блейд пронзил копьем его грудь. Сбросив с ног летательную конструкцию, беглец наблюдал, как она с треском переломилась и по неровной спирали рухнула вниз. Мимо промелькнул последний высокий пик, но воздушный шар не задел за камни; он продолжал подниматься. Аэростат мчался по ветру в абсолютной тишине, знакомой лишь воздухоплавателям. Блейд, зажав копье локтем, терпеливо висел на стропах. Его руки, сведенные в болезненной судороге, уже начали слабеть. Было очень холодно. Всю одежду странника составляли только кожаная юбка-кильт и рубаха из грубого полотна, подаренная Лисмой. Боль в ладонях и предплечьях нарастала, и в первый раз Блейду пришла мысль, что, может быть, у него просто не хватит сил продержаться до конца. Он сжимал и разжимал пальцы, постоянно меняя хватку. Если онемеют руки, если судорога сведет его бицепсы... Луна скользнула за плотный бастион темных облаков. Странник несся все дальше и дальше в темноте -- необычное, пугающее ощущение. В любой момент он мог вдребезги разбиться о скалу -- или выступающий каменный клык распорет шар на части. Боль в руках стала невыносимой, и Блейд попытался зацепиться за стропы ногой. Было так холодно, что пот застывал мерзлой коркой на его теле. Он заметил, что одна из строп почти оторвалась от кольца, и сердце его сжалось. Откачнувшись в сторону, на несколько дюймов от центра, он постарался наклонить баллон, чтобы ускорить утечку теплого воздуха. Дым поплыл ему в лицо, вызывая судорожный кашель. Наконец воздух в шаре остыл, подъем прекратился, потом аэростат начал опускаться. Лопнула еще одна стропа; на секунду Блейду показалось, что не выдержат и последние две. Они выдержали, но теперь воздушный шар лежал на боку, быстро теряя высоту. Луна все еще пряталась за облаками, и беглец ничего не мог разглядеть в зиявшей под ним бездне. Там не мерцали костры, не пылали факелы -- значит, он был один в холоде и ночном мраке. Вниз, вниз, вниз! Воздух в кожаной оболочке быстро остывал, скорость падения нарастала. Блейд не мог оценить ее, но знал, что если врежется в твердую поверхность, то погибнет. В лучшем случае будет искалечен или ранен... Хитты найдут его и все же скормят стервятникам... Вниз, вниз, вниз, к спасительной земле! Воздушный шар походил теперь на огромную смятую сумку, тянувшуюся вслед за Блейдом. Оболочка оказывала некоторый тормозящий эффект, но недостаточный, чтобы спасти его. Луна снова выглянула из-за облаков, и он вдруг увидел воду -- в самый последний момент перед тем, как рухнуть в море. Он падал в горизонтальном положении, удар был болезненным и чуть не оглушил его. Отпустив стропы, странник замолотил ногами, инстинктивно стараясь отплыть подальше от кожаной оболочки. Он продолжал месить воду, пока полностью не пришел в себя; затем, глубоко вздохнув, Блейд ощупал тело в поисках сломанных костей и с облегчением не обнаружил никаких потерь. Вернувшись к шару, он ногами выдавил остатки воздуха; оболочка наполнилась водой и затонула. После этого беглец поплыл к берегу, темневшему в пятистах ярдах. Выбравшись на прибрежную гальку, он упал, тяжело дыша и содрогаясь всем телом. Длительное заключение ослабило его, но времени для отдыха не было. Впереди ждала долгая ночь -- вряд ли полет длился более получаса -- и предстояло заняться многим. Ему надо сориентироваться, найти укрытие, обдумать дальнейшие действия... Он убежал из тюрьмы, но жизни его попрежнему грозила опасность. Блейд поднялся, сердито посмотрел на свои пустые руки. Копье осталось в воде, у него не было ничего. Ни пищи, ни оружия, ни сухой одежды, ни обуви! Он промок до нитки и дрожал от холода. Куда же направиться сейчас? Выпуклый глаз луны насмешливо уставился на странника. Он погрозил ночному светилу кулаком и двинулся осматривать местность, не опасаясь встретить врагов в человеческом обличье. Берег выглядел пустынным; ни шороха, ни движения -- ни ночных птиц, ни животных, только мягкий плеск набегающих на песок воли. Этот монотонный звук подбодрил Блейда. Вода была солоноватой и явно прибывала, судя по полосе наносов на прибрежных камнях. Он находился у пролива. Но на каком берегу? Оглядевшись, беглец выяснил, что бухта, где он появился из воды, имеет почти треугольную форму и глубоко вдается в высокие скалы. Песчаный берег усеивали груды камней и большие валуны причудливой формы; поблизости наверняка находились пещеры, в которых можно спрятаться. В этот момент мысль о пещере и костре была очень привлекательной. Как и о пище! Блейд, содрогнувшись от холода, зло усмехнулся и сплюнул. У него не было ни пищи, ни пресной воды, ни кремня, чтобы высечь огонь, к тому же не стоило делать глупостей, подавая знак любому врагу в окрестностях. Он стянул рубашку, подарок Лисмы, и выжал ее -- как можно сильнее. Надев ее снова, он продолжил осмотр берега. Луна поднялась выше и начала бледнеть, когда Блейд заметил что-то темное у самого уреза воды. Он осторожно приблизился и увидел мертвого человека. Почти сгнивший труп, объеденный рыбами или, возможно, животными. Ему пришлось присесть и взглянуть поближе, прежде чем он опознал тело. Солдат... Легионер из армии Зира. Один из тысяч, погибших в сражении на берегу или на мосту, принесенный течением на этот пустынный пляж. Нижнее белье сгнило, но доспехи все еще находились в приличном состоянии, хотя кожа пропиталась водой, а металл тронула ржавчина. Самой же ценной находкой был меч в ножнах. Снимая его вместе с перевязью, он заметил стрелу, застрявшую в полуобглоданных ребрах, -- солдат наверняка погиб прежде, чем успел обнажить клинок. Блейд натянул доспехи -- они, слегка растянувшись в сочленениях, неплохо ему подошли -- и несколько раз воткнул клинок в землю, чтобы счистить ржавчину. Затянув на талии пояс с оружием, он почувствовал себя намного лучше. Затем он обшарил всю бухту в поисках съестного. Моллюсков, ракушек -- всего, чего угодно; сейчас он был готов съесть даже дохлую лошадь. Не обнаружив ничего, кроме крохотной пещерки меж двух наклоненных друг к другу валунов, странник забрался туда и уснул. С первыми лучами рассвета он встал и, глубоко вздохнув, почуял знакомую влажность и пряный аромат южной равнины, а не холодную сухость горного воздуха Хиттолы. Возможно ли это? Он находился в полете так мало времени! Правда, ветер был силен и становился все сильнее по мере подъема воздушного шара... Вполне возможно, пришел к заключению Блейд, что ему удалось добраться до берегов Зира. Осторожно выйдя из пещеры, он крадучись спустился к куче камней, откуда мог обозреть берег. Там он дождался, пока не взошло солнце. Ощущение тепла было восхитительным, и Блейд минут пять наслаждался им, перевернувшись на спину и подставив солнечным лучам лицо. Он чуть не уснул снова, когда услышал приглушенный топот лошадиных копыт по песку и позвякивайте оружия. Патруль! Словно ящерица, странник юркнул назад, в свою пещеру. Осторожно выглянув из укрытия, он увидел дюжину всадников во главе с младшим офицером. Солдаты Зира, несомненно... Блейд перевел взгляд со всадников к горизонту, туда, где за полосой воды виднелась далекая земля, похожая на фронт грозовых облаков. Он всегда обладал инстинктивным чувством направления и сейчас, вспомнив карты, которые часами изучал с Огьером, возрадовался от всей души. Итак, он сделал это! Он пересек пролив и приземлился всего в нескольких милях от места, где был построен подводный мост! За проливом лежала земля хиттов; он же находился снова в Зире. С громким воплем Блейд ринулся к берегу. Удивленные всадники осадили лошадей, выхватили мечи, приготовили копья. Беглец остановился и поднял руку, затем другую, с раскрытыми ладонями и широко расставленными пальцами. Офицер пришпорил лошадь и двинулся к нему, сопровождаемый солдатом с вымпелом на копье. Еще одна удача! Этот молодой офицер сразу же узнал его! Вскинув руку в воинском салюте, он снял шлем; лицо его сияло. -- Повелитель Блейд! Мой господин! Мы думали, что ты погиб или попал в плен к хиттам! Блейд широко улыбнулся. -- Верно, попал в плен. Но выжил! Коли я не собственный призрак... А если призрак, то самый голодный, с каким ты когда-нибудь встречался, парень! Вези меня скорее к полевой кухне. Где стоит твой легион? -- Наш лагерь разбит в двух часах езды от берега, господин. Я доставлю тебя прямо туда. Генерал Огьер будет рад услышать о твоем возвращении! Вскоре отряд достиг натоптанной тропы и повернул к лагерю. Владыка Зира, вернувшийся к родным очагам, бегло осмотрел солдат, и ему не понравилось то, что он увидел. Изношенная рваная форма, нечищенное оружие, ржавые погнутые кирасы... Некоторые чуть не засыпали в седле! Блейд сурово посмотрел на молодого офицера. -- Твои люди выглядят измученными, им давно пора дать отдых. Что, в вашем легионе мало бойцов? -- Да. Генерал Огьер не может выделить достаточно людей для берегового патрулирования, господин. Их и так едва хватает. -- Почему? -- Блейд знал, что войско понесло большие потери в битве с хиттами, но у Огьера все еще оставалась, по его прикидкам, значительная армия, когда он пересек пролив. Офицер с удивлением посмотрел на Блейда. Тот нахмурился. -- Говори, парень! Я ничего не знаю! Вспомни, я был в плену у хиттов, а они рассказывали мне лишь то, что считали нужным. Как обстоят дела в Зире? -- Плохо, мой повелитель. Состояние, близкое к гражданской войне, хотя распри пока только тлеют и еще не перешли в открытую схватку. Блейд догадывался, в чем дело, но все-таки задал вопрос. -- Каста и его вороны? Черные жрецы? -- Да, господин, черные жрецы. Каста и его потаскушка, принцесса Хирга, живут во дворце и трудятся день и ночь, чтобы разложить армию. Генерал Огьер встретился с Кастой и, по слухам, прозвучали гневные слова и дело едва не дошло до драки. В конце концов. Каста добился своего -- черные жрецы разошлись по всем отрядам и легионам, чтобы укрепить дисциплину и обеспечить верность армии. Им дали оружие, доспехи и власть. Ни один солдат не смеет говорить, что у него на уме... и уж, конечно, ни одного плохого слова против Касты... Вот какую награду мы получили за победу над хиттами! Многие просто дезертировали. Блейд забыл про голод; гнев переполнял его. -- И Огьер терпит все это? Молодой офицер не мог выдержать его взгляд. Он потупился, затем посмотрел на своих оборванных солдат и сказал: -- До поры, до времени, господин. Генерал Огьер ждет подходящего случая. Он разбил лагерь на равнине, у Аллеи Пирамид, где сосредоточена половина армии. Это все, кто последовал за ним. Каждый день Огьер видится с Кастой и спорит с ним... они встречаются на полпути между дворцом и Пирамидами, так как ни один не доверяет другому. Ты вернулся в плохие времена, владыка Блейд. Странник криво улыбнулся. -- Напротив, парень. Может быть, времена самые подходящие. Никто в Зире не хочет гражданской войны, и я, возможно, смогу остановить ее. -- Каким образом, господин? Блейд не мог ответить. В данный момент он не имел ни малейшей идеи на сей счет, но завтра... завтра что-нибудь удастся придумать. Как удавалось всегда. ГЛАВА 10 -- Я уже думал, ты мертв, -- приветствовал странника Огьер, -- но вот ты стоишь передо мной живым! Выходит, я плохо знаю хиттов! -- Ты плохо знаешь меня, -- ухмыльнулся Блейд. Они находились в генеральской палатке, разбитой к востоку от Аллеи Пирамид. Блейд, в новой одежде и доспехах, подстриженный и ухоженный, с туго набитым животом, неторопливо прихлебывал вино, излагая историю побега. Правда, он не все рассказал Огьеру. Выслушав, тот кивнул и, потирая щетину, выжидательно уставился на Блейда. Это был прежний дружище Огьер -- объемистый, словно винная бочка, как всегда молчаливый, -- только в более пышных одеждах. И, как слышал Блейд, теперь он называл себя главнокомандующим. Странник перешел прямо к делу. -- Мы с тобой должны достигнуть полного взаимопонимания, старина. Ты взял власть над армией и вполне справляешься с ней. Я оставлю все как есть. Огьер выразил удивление. -- Но ты же названный сын и наследник Измира, пусть его душа не ведает тревог... Блейд покачал головой. -- С этой минуты я отказываюсь от наследства, хотя такое решение лучше держать между нами. Мы будем работать в согласии, и я обещаю, что ты останешься генералом и командующим армией. У меня есть своя задача, и когда я выполню ее, мне придется покинуть Зир. Кем ты назовешь себя после этого, мне безразлично. Королем, императором, правителем -- кем хочешь! Я считаю тебя хорошим человеком, Огьер. Зир будет процветать под твоим правлением. Польщенный генерал улыбнулся. Словно ухмыльнулась глыба гранита, подумал Блейд. -- Я буду честен с тобой до конца, -- сказал Огьер. -- Мне не доставило бы радости отдать власть, которую я получил с тех пор, как ты пропал. Но если все будет, как ты предлагаешь -- а ты всегда держал свое слово, -- я не вижу причины для споров. Они пожали руки друг другу, и Огьер налил еще вина. Наклонив свою чашу, он пролил несколько капель на землю. -- За Тэна... Он был славным парнем! Я рад, что ты прикончил этого Галлиганта. Блейд, в свою очередь, совершил возлияние, и они выпили. Затем Огьер уселся за свой походный стол, а странник -- в кресло. -- Теперь, -- сказал он, -- перейдем к делу. Расскажи-ка мне о черных воронах... о самом крупном из них. В этот момент, словно вызванный этими словами, на пороге шатра возник черный жрец. Не глядя по сторонам, он надменно прошагал к столу Огьера и заговорил резким голосом. Застигнутому врасплох Блейду его речь показалась хриплым карканьем. -- Каста, верховный жрец, приедет этой ночью к Пирамидам. Его будет сопровождать властительница Хирга. Каста остановится в своих покоях в усыпальнице Измира и приказывает тебе явиться к нему, когда взойдет луна. Огьер открыл рот, но прежде, чем он заговорил, жрец отвернулся, уставившись на Блейда. Тот ответил пристальным взглядом. Капюшон скрывал лицо чернорясого, и, кроме горящих темных глаз, странник не увидел ничего. Затем жрец снова повернулся к Огьеру. -- Ты придешь один, -- заявил он и величавой поступью вышел из палатки. Огьер изрыгал проклятья целую минуту; Блейд слушал и ухмылялся. Он тоже был солдатом в своем родном мире и уважал армейский фольклор. Подождав, пока Огьер выдохся, он сказал: -- Я начинаю подозревать, дружище, что тебе не позавидуешь. Мне говорили об этом, а теперь я и сам убедился. Они высокомерны, черные вороны Касты! Огьер мрачно кивнул. -- И полны коварства! Их много, и они сильны. Я пытался бороться с ними хитростью, чтобы избежать открытой схватки, но, похоже, для интриг у меня не хватает мозгов... -- Он раздраженно хлопнул себя по лбу и пробормотал: -- Лучше я вступлю с ними в бой, пока Каста не разложил остатки войска... сейчас у меня есть хотя бы половина прежних сил... По дороге к столице Блейд видел жрецов повсюду. В том лагере, где стоял легион береговой охраны, и в каждом лагере по пути -- везде были чернорясые в окружении внимавших им солдат. И они говорили, говорили и говорили, то соблазняя, то грозя гневом Черных богов. -- Ну, вороны -- уже твои проблемы, -- сказал Блейд. -- Меня же интересует, почему Каста не желает видеть повелителя Зира. Он должен знать, что я вернулся! А еще через несколько минут он узнает, что мы с тобой совещаемся наедине. Новости будут переданы по зеркальной связи во дворец. -- Тут нет ничего удивительного, мой господин. Он хочет поговорить с нами порознь, чтобы с каждым заключить сделку повыгоднее. А также -- натравить друг на друга, если удастся. Блейд улыбнулся своему генералу. -- Этого никогда не случится, мой друг! Зир -- твой! Войско, дворец, гарем, земли и города -- все твое, сумей только взять и удержать! -- Странник задумался, улыбка сползла с его лица. -- Но все-таки я не понимаю... -- пробормотал он. -- Зачем Касте ехать сюда, в гробницу Измира, где он будет окружен твоими войсками? Огьер подлил вина. -- Мы же заключили перемирие! Я соблюдаю клятву, и он тоже до сих пор не отступал от своего слова. Каста посещает усыпальницу каждые два-три дня. Не знаю, почему... должно быть, там находится что-то важное для него. То, за чем ему надо приглядывать... -- Огьер пожал плечами. -- Я не спрашивал и не собираюсь! Не хочу! -- он вдруг понизил голос: -- Мне доводилось слышать истории, леденящие кровь, мой господин. И хотя я человек трезвых взглядов и не верю в колдовство, но... -- Губы генерала сжались, и он замолк. Блейд вспомнил живой скелет, его ладонь на блестящем желтоватом черепе и глаза, горящие, как угли. Он подумал о Хирге, о ее насмешках, о неприятном запахе и чешуйках, разбросанных вокруг постели его царственной супруги. Что-то во всем этом возбуждало любопытство странника и одновременно пугало его; последнее он был склонен счесть влиянием Измерения Икс. В конце концов, он вырос в этом мире и отчасти воспринял его предрассудки. Но всему имеется объяснение, естественное или неестественное. Логика ситуации, специфика среды, свой набор исходных постулатов, способов действий, умения видеть и понимать, имеющего смысл только внутри определенных границ. Так думали более прагматичные обитатели родного измерения Блейда, н его земная половина полностью разделяла это мнение. Итак, он принял окончательное решение. Придвинувшись к Огьеру, странник хлопнул его по плечу и заглянул в глаза. -- Дружище, я хочу кое о чем попросить тебя. Вот первое: ты выслушаешь меня и не будешь перебивать, пока я закончу. -- Говори, -- кивнул Огьер. -- Когда встает луна сегодняшней ночью? -- Поздно... в Час Собаки. Странник кивнул; по земному счету -- после двенадцати часов. -- Хорошо! Теперь второе: ты не возражаешь, если я прикончу нескольких воронов? -- Хоть всю стаю! -- буркнул генерал. -- Превосходно! Я так и думал. И ты, конечно, не расстроишься, если в их число попадет Каста? Огьер мигнул и уставился на Блейда расширенными глазами. -- Не расстроюсь, совсем не расстроюсь, мой господин! Я бы сам не прочь перерезать ему глотку, да как это сделаешь? Ты не доберешься до него! Касту хорошо охраняют, а неудачное покушение лишь развяжет войну, которой я стараюсь избежать. Взгляд Блейда скользнул по полотняной стене шатра. Была ли там прежде эта выпуклость, которая вырисовывается сейчас столь отчетливо? Он придвинулся поближе, знаком приказав Огьеру замолчать. Уже наступили сумерки, быстро надвигалась ночь, и небо за откинутым пологом начинало темнеть. Блейд беззвучно вытащил кинжал и громко произнес. -- Я только пошутил, Огьер! Мы оба не прочь разделаться с Кастой, но это не в наших силах. Нам надо поладить с ним, заключить сделку. И держать слово -- по крайней мере до тех пор, пока он не нарушил свое. Его клинок прорезал ткань, с силой воткнувшись в чье-то тело. Послышался приглушенный вопль и звук удара о землю. Блейд стремительно выскочил из палатки. Ничего! Кроме следов крови на стенке шатра и на вытоптанной траве. Странник сквозь зубы пробормотал проклятие. Огьер, стоя с мечом в руках за его спиной, сказал. -- Некоторые из воронов носят кольчуги под своими рясами. Как этот! Наверно, сталь помешала нанести смертельный удар. -- Он повернулся к солдату, охранявшему палатку. -- Ты не видел черного жреца, подслушивающего нас? -- Нет, господин. Я только что встал на пост, -- солдат избегал смотреть в глаза Огьеру. Покачав головой, тот спросил имя часового и номер отряда; затем заговорщики вернулись в палатку. -- Месяц назад я спустил бы шкуру с мерзавца, -- проворчал Огьер. -- Теперь я спрашиваю его имя, чтобы в наказание перевести на работу погрязнее! Ясное дело, жрецы перетянули его на свою сторону. Блейд наполнил кружки вином. -- Я думаю, Огьер, мы должны действовать, причем быстро. Я спущусь в усыпальницу и убью Касту этой ночью. Тебе же надо потрудиться здесь, на поверхности. Огьер задумчиво покачал головой. -- Плен повлиял на твой рассудок, господин. Жрец исчез, но слышал он достаточно. Каста будет предупрежден, будет ждать тебя. -- И что же? Все равно я должен сделать это! Запомни, Огьер, иногда обстоятельства вынуждают на решительный поступок, и сейчас как раз такое время. -- Но что ты собираешься предпринять? Я же сказал -- Каста будет предупрежден. Ты попадешь в ловушку! -- Это лишь часть истины, -- с философским спокойствием заметил Блейд. -- Если я пойду один, как и собираюсь, Каста позволит мне забраться в капкан, прежде чем захлопнет его. -- Странник коснулся плеча Огьера. -- Поверь, дружище, я знаю Касту с такой стороны, которую ты и представить не можешь! Уверен, пока что он не собирается убивать меня... Я владею знаниями, которых он жаждет. Он готов захватить меня в плен, сломить пытками -- но я нужен ему живой и способный говорить. Он позволит мне войти в гробницу Измира! Это даже его порадует... Пусть! Пусть радуется, считая, что может схватить меня в любой момент! Огьер долго молчал, покачивая головой, затем произнес: -- По мне, лучше бы ты не делал этого, повелитель. Но я не могу останавливать сына бога... Если ты сумеешь прикончить Касту, это будет великим благом для Зира! И я думаю, что тебе лучше убить и принцессу Хиргу... Я же начну атаку с рассветом и буку молить Белых богов об удаче. Блейд посмотрел Огьеру прямо в глаза. -- Твоя совесть чиста, друг мой. Ты не советуешь мне идти в гробницу, я выслушал твой совет и отверг его. Я пойду! Но ты, Огьер, ты сам -- по-прежнему со мной? Генерал положил меч на стол, стиснул крепкими пальцами рукоять. -- Этим оружием клянусь! Я с тобой, повелитель, ждет ли нас успех или смерть! Пора расквитаться за все! Я слишком много натерпелся от чернорясых! -- Тогда идем в мою палатку, Огьер, обсудим кое-что. Там спокойнее! Найди-ка человек шесть надежных парней, пусть побродят вокруг. -- Пожалуй, столько еще сыщется, -- с невеселым смешком ответил генерал. -- Вороны еще не всех перетянули на свою сторону. Было уже совсем темно, когда Огьер собрался покинуть своего бывшего владыку. Блейд попросил его забрать охрану с собой. -- Люди мне не понадобятся; с этого момента я действую один и полагаюсь только на себя. Ты же, Огьер, не забудь свое обещание позаботиться о Вэлли. -- Я сдержу его, мой господин. -- И о ее ребенке тоже, когда он появится на свет. -- Да, повелитель. Многое изменится в Зире, если я приду к власти. Младенцев больше не станут убивать. -- Тогда прощай, друг. Может быть, я не увижу тебя снова, и потому скажу сейчас: ты -- настоящий мужчина и воин. -- Спасибо тебе. Прощай! Они последний раз пожали друг другу руки, и Огьер ушел. Странник прилег отдохнуть. Этой ночью луна появится поздно, и он мог не спешить с началом своего рискованного предприятия. У него еще оставался час или чуть больше. Он не пытался заснуть. Перед его глазами вновь и вновь вставала усыпанная алмазами гора, проход в ее недрах, сияющий радужными бликами, огромная пещера, пропасть, узкий карниз по другую ее сторону, шеренги застывших статуй -- и одна из них, самая прекрасная и желанная. Джанайна! Блейд закрыл глаза и снова увидел ее, светящуюся, мерцающую таинственным светом, манящую к себе из-за темной расселины. Джанайна! Его чресла болезненно напряглись. Он чувствовал, как плоть королевы хиттов из алмазной превратилась в живую, теплую, мягкую... Груди ее были полными и твердыми, абрис бедер напоминал греческую амфору. Она наклонилась, чтобы дотронуться розовым соском до его губ. -- Блейд, любимый! Приди ко мне, Блейд! Слова тихим шелестом проплыли в воздухе, и странник вздрогнул. Он рывком поднялся с койки, пот каплями выступил на лбу и щеках, медленно стекая на бороду. Она говорила с ним! Сквозь непроницаемую скалу, через мили земли и воды, и снова через мили пространства... Джанайна звала его! Было ли то реальностью или миражом, игрой воображения? Он не мог сказать с уверенностью... Джанайна! Он должен идти к ней! На миг Блейд подавил эту странную тягу. Вероятно, компьютер, раз за разом перетряхивавший его мозги, и проклятые биодатчики -- все вместе привело его к шизофрении, разрывающей сейчас напополам его разум. Теперь он был уверен, что сходит с ума. Разве можно полюбить каменное изваяние? Желать его? Трепетать в предчувствии встречи? Безумие! Сумасшествие! Он расхохотался. Реальность или фантом? Ему было все равно. Реальность -- то, что воспринимают глаза и слух, а он видел и слышал! Джанайна... Она вновь позвала его и на какое-то неуловимое мгновение очутилась в палатке. На этот раз Блейд поманил ее к себе. Она не подошла. Протянув руки, Джанайна, стояла, глядя на него, и шатер был озарен ее сиянием. Потом она исчезла. Странник застонал и вытер пот со лба. Джанайна! Больше не думать о ней. Не сейчас! Джанайна лишала его воли и силы, а ему понадобится и то, и другое сегодня ночью... Он начал собираться. Это не заняло много времени. Раздевшись, Блейд застегнул пояс с мечом и небольшой сумкой прямо поверх набедренной повязки. Затем натянул сапоги, на голову надел шлем, на левую руку повесил маленький круглый щит с шипом из полированного металла. Больше ничего. Он был готов. Осталось взять только клубок бечевки. Блейд потрогал ее. Тонкая и достаточно крепкая! Он улыбнулся про себя. Каста впустит его в лабиринт, в этом не приходилось сомневаться; верховный жрец был слишком уверен и в своей неуязвимости, и в том, что никто не сумеет выбраться из запутанных подземных переходов. Но бечевка поможет найти дорогу обратно. Снова усмехнувшись, Блейд опустил ее в сумку. * * * В час восхода луны он находился у восточного фасада огромной гробницы Измира. Ночь была темной и безветренной, по всей равнине горели солдатские костры, но над сводчатым тоннелем не было факела и ни один черный жрец не охранял вход. Каста знал о намечавшемся визите и приготовил для гостя легкий путь. На какой-то момент Блейд задержался в проходе, куда из главного зала просачивался слабый свет факелов. Ничто не двигалось, не шевелилось; в подземелье царила мертвая тишина. Он вытащил меч и двинулся вниз по наклонному пандусу. Большое центральное помещение было озарено тусклым неровным светом, резкий запах смолы и масла витал в воздухе. Блейд осмотрел темные тоннели, расходившиеся отсюда, словно спицы гигантского колеса. Ничего интересного он не заметил. Странник двинулся к третьему проходу слева, но вдруг замер. Как помнилось Блейду, этим коридором вел его черный высокий жрец -- в тот первый и единственный раз, когда он удостоился аудиенции у Касты. Но теперь он решил избрать другой путь. Он медленно кружил по залу, останавливаясь перед каждым входом и сильно втягивая ноздрями воздух. Наконец он нашел то, что искал. Знакомый запах! Слабый, но все-таки ощутимый -- смрад гнилого мяса, экскрементов и чего-то еще, что он не мог определить. Блейд направился в этот тоннель. Собираясь в дорогу, он напоследок сунул за пояс пару кинжалов. Теперь странник воткнул один из них в щель между камнями, закрепив на костяной рукояти конец бечевки. Затем с силой потянул. Держится прочно! Разматывая клубок, он неслышными шагами направился по коридору, выставив перед собой меч. Впереди тускло мерцал закрепленный в железном кольце факел. Блейд прошел чуть дальше светильника, прижался к стене и уставился в темноту. Впереди не было видно ни одной мерцающей точки. Он отступил на несколько ярдов и вынул факел из кольца, бросив клинок в ножны. Дальше он двигался быстрее, освещая каменный пол; путеводная нить тянулась за ним тонкой змеей. Впереди вспыхнул и исчез проблеск огня -- прежде, чем Блейд успел поднять взгляд. Кто-то распахнул и снова закрыл люк в потолке? -- Похоже, что так... Враги знали, где он находится. Сзади раздался грохот рухнувших камней. Обвал? Странник подергал бечевку, и она легко потянулась к нему, обвислая и податливая. Бесполезная... Блейд сматывал ее в клубок, пока не нащупал растрепанный конец. Проклятье! Он отшвырнул клубок и вытащил меч. Держа факел в левой руке и меч -- в правой, он продолжил путь. В узком проходе начал задувать ветер. Раскаленный ветер преисподней, доносивший стоны и вопли замученных душ. Ветер усиливался, превращался в ураган, обрушивался на Блейда в пароксизмах ярости; он был горячим, словно обжигающий кипяток. Он нес какие-то маленькие частицы -- песка или гравия? -- царапавшие лицо, тело, слепившие глаза. Блейд наклонил голову и побрел медленными шагами навстречу урагану. Ветер завывал, бился вокруг него, а потом в одно мгновение стих. Гдето впереди в коридоре жалобно заплакал ребенок и провыл волк. По спине странника пробежали мурашки, но он продолжал идти вперед. Коридор начал поворачивать, изгибаясь все больше и больше, свертываясь спиралью. Внезапно Блейд ощутил головокружение, настолько сильное, что был вынужден лечь на холодный пол и прижаться к нему лицом. Высоко над ним раздался резкий шипящий звук, словно из стен ударили воздушные струя; неприятный запах исчез, сменившись чарующим ароматом. Он убаюкивал, успокаивал, отгонял прочь все тревоги, туманил голову, усыплял... Веки странника начали опускаться -- тяжелые, как чугунные гири. Он знал, что должен глубоко дышать... должен... должен... Чертыхнувшись, Блейд ткнул острием меча в ногу. Еще и еще раз! Боль дала ему силы; он ускорил шаг, чтобы быстрей миновать опасное место. Коридор больше не изгибался; теперь он шел в темноту, прямой, как стрела. Факел чадил, розоватые блики пробегали по шлифованному мрамору стен и низкому потолку. Каменные плиты под ногами казались шероховатыми; Блейд решил, что они высечены из гранита. Он крался по тоннелю словно тень -- мститель, готовый проложить себе дорогу огнем и мечом. Внезапно пол исчез, оборвавшись в пропасть. Странник замер на половине шага, потом заглянул вниз. Ничего! Ничего не видно! Он опустил факел в бездну, но там, будто посмеиваясь над ним, лишь метались неясные тени. Он отступил от края; здесь требовалось подумать. Эта расселина была не больше десяти футов шириной, и тоннель за ней продолжался снова. Блейд видел, что он идет прямо на расстоянии пятнадцати шагов и заканчивается коротким поперечным коридором, из которого вели три двери; над каждой тускло мерцал факел. Узкие высокие створки были сделаны из металла, с кольцами вместо ручек; они словно застыли в ожидании, отражая свет факелов блестящей поверхностью. Блейд снова уставился на провал. Десять футов... Совсем немного! Он вернулся в глубь тоннеля и, чуть согнув ноги в коленях, напряг мускулы; потом, передумав, снова подошел к краю и бросил факел. Огненный жезл упал, дымя и разбрасывая искры, капельки масла, служившего пропиткой, на мгновение взметнулись огненным фонтаном. Снова отступив назад, странник глубоко вздохнул и сделал первые стремительные шаги. Уже начав разбег, он заметил, что факел движется. Движется, оставаясь на каменных плитах пола! Этот проклятый провал расширялся! Слишком поздно! Он уже не мог остановиться и прыгнул вперед изо всех сил, чувствуя, как ярость туманит голову. Выступ плиты продолжал скользить от него. Блейд приземлился на носки, взмахнул руками, отчаянно пытаясь сохранить равновесие, и рухнул навзничь со сдавленным криком. Растянувшись на холодном полу и пытаясь восстановить дыхание, он подумал, что вряд ли Каста нуждался в Тэне. Жрец сам был отличным строителем, мастером на всевозможные ловушки. Или Тэн все-таки знал об этой западне? Может, именно он спроектировал ее? И, если б остался жив, поведал другу о всех мрачных тайнах лабиринта? Кто знает... Вздохнув, Блейд подошел к дверям. Все три были гладкими и блестящими, без надписей и украшений; подобно большим зеркалам, они отразили фигуру странника. Он замер, вглядываясь. Обнаженный загорелый гигант с клинком в одной руке и щитом в другой, так не похожий на Ричарда Блейда, невозмутимого, корректного и щеголеватого сотрудника МИ6А... Этот облик принадлежал не обитателю Земли, а дикарю, варвару, хитрому и коварному убийце -- человеку, бывшему, по сути дела, ничем не лучше злобного колдуна, которому он собирался перерезать глотку. Блейд зарычал на воина в зеркале, и тот рыкнул ему в ответ. Хрипло рассмеявшись, он ударил рукоятью меча о щит, бросая вызов неведомой опасности; гулкое эхо раскатилось в проходе и в бездне позади него. Оборвав смех, Блейд шагнул к средней двери и коснулся ладонью полированной поверхности. Дверь легко сдвинулась. Открылась. В ничто. В никуда! Он посмотрел вниз. Далеко, на самом дне пропасти, ярились языки кроваво-красного адского огня и раздавался звук, похожий на тоненький детский плач. Он не ощутил тепла; это пламя было холодным. Пылающее призрачное ничто! И плач, который, как чудилось ему, был отзвуком столетий горя и рабства, ошибок и жестокости, смерти, поправшей жизнь, потерянных надежд и невыразимого одиночества. Слезы ослепили глаза, и Блейд вытер их, мотая головой, пытаясь рассеять наваждение. Он закрыл дверь. Иллюзия, конечно, но как мастерски выполненная! Ему оставалось только удивляться, признавая свою самонадеянность. Кажется, он все же сделал ошибку и недооценил Касту... Он не рассчитывал на такое! Лишь сейчас он понял, что его, возможно, ждет смерть. Он подошел к левой двери и открыл ее. В уши ударил гром, мертвенно-бледные молнии взметнулись над обширным пространством, ветвясь в небесах фиолетовыми нитями. Хлестал черный дождь, и сквозь него колонна за колонной маршировали скелеты, прокладывая путь между иссохшими деревьями. Перед ними возвышалась большая гора черепов. Черный ливень, омывавший ее, внезапно превратился в кровавый. Кровь! Блейд, стиснув зубы, шагнул в комнату и подставил ладони под багряные капли. Ничего... Его руки остались сухими. Он отступил назад и закрыл дверь. Снова иллюзия. Но какая! Он был почти готов поверить в ее реальность. Оставалась дверь справа. Толкнув ее, Блейд сразу догадался, что нашел верный путь. Короткий коридорчик вел к глухой каменной стене, где была другая дверь, с небольшим смотровым окошком, через которое проникал свет. Он подошел и заглянул в него. Вот оно! Похоже, ему хотели показать именно это! Квадратная комната с постелью в центре. На ложе распростерлась обнаженная Хирга, ее руки и ноги широко раскинуты, глаза -- закрыты, острые напряженные груди вздымаются в бурном дыхании... Если она и знала о присутствии Блейда, то не подавала вида. Он наблюдал, как принцесса начала ласкать соски, то поглаживая, то сжимая их. Ее пальцы играли с розовыми бутонами, рот приоткрылся, с губ побежал ручеек слюны. Она начала стонать. -- Иди ко мне... Скорее... скорее... Иди же ко мне... Словно пародия на зов Джанайны в его фантасмагорическом видении! Но теперь он был адресован явно не ему... Глаза Блейда сузились, ладонь легла на рукоять меча. Да, эти слова предназначались не для него! Хирга приподнялась и оглядела комнату в нетерпеливом ожидании. Чего? Или кого? Запах! Смрад ударил по ноздрям Блейда, словно грязный кулак. Смесь омерзительных ароматов гниющей плоти, фекалий и чего-то еще более мерзкого. Странник содрогнулся, широко раскрыв глаза. Оно пришло! Создание, предвестником которого был запах! Через небольшое отверстие Блейд не сумел разглядеть, появилось ли оно из люка в полу или из ниши в стене. Но оно пришло и наполнило пространство смрадом! Оно было здесь! Оно стояло в десяти шагах от ложа, рассматривая нагую Хиргу глубоко посаженными глазами; лицо его одновременно принадлежало животному и человеку. Оно имело груди женщины и фаллос мужчины; короткие кривые ноги заканчивались копытами. Раздвоенными копытами дьявола! Оно стояло, сверкая глазами на Хиргу, затем медленно двинулось к постели, и принцесса протянула руки навстречу чудовищу. Блейд, дрожа всем телом, наблюдал за ней. Он никогда не видел подобного ужаса на лице женщины -- и такого предвкушения! Хирга застонала, ее глаза закатились, но она все манила и манила ужасное существо к себе. Тварь приближалась медленно, беззвучными и неторопливыми шагами. Наконец дьявольское создание остановилось у края постели. Руки Хирги сжались в мольбе. Блейд содрогнулся, стараясь не дышать носом; запах был отвратительным. Фаллос! Вялый, покрытый крошечными чешуйками, свисающий почти до колен существа... Внезапно он начал распухать, расти, набирая твердость и силу, пока не поднялся вверх, чудовищный, угрожающий. В этот момент Блейду стало ясно, что ни один мужчина никогда не сможет удовлетворить Хиргу. Верховный жрец подослал к ней эту тварь... навязал пагубную привычку, подобную страсти наркомана... и теперь Хирга была в его власти! Как умоляла она сейчас это адское отродье, всхлипывая и извиваясь на постели, как протягивала руки к гигантскому фаллосу! Существо оседлало Хиргу. Женщина вскрикнула, подняла высоко колени, плотно обхватив тварь ногами, испуская громкие стоны. Чудище не издавало ни звука; лишь гигантский фаллос вонзался все глубже и глубже в распростертое тело Хирги. Блейду показалось, что еще немного, и она будет разорвана пополам. Постепенно крики женщины стихли, сменившись едва слышными всхлипываниями. Фаллос чешуйчатой твари уже полностью вошел в нее, двигаясь в мерном ритме. Хирга открыла глаза -- слепые, незрячие, безумные; изо рта ее потекла слюна, живот пульсировал, ноги дрожали. Ужас, страх, предвкушение сменились нарастающим экстазом. Ее лицо порозовело, из невидящих глаз побежали слезы. Внезапно она забилась на постели и закричала; крик заполнял комнату, пульсировал в голове Блейда, бил в виски. Рука странника стиснула меч -- так сильно, что пальцы свела судорога. Он толкнул дверь, тяжелая створка чуть подалась. Ему надо войти туда! Убить чудище, покончить с этой непристойностью, которую нельзя дольше терпеть! Нет! Сначала надо разобраться, зачем это ему показывают. Каста наверняка знает о происходящем, и пока все идет так, как им запланировано. Чего же хочет колдун? Раздавить дерзкого, запугать, подточить его волю, лишить мужества? Не выйдет! Распахнув дверь, Блейд ворвался в комнату. Тварь исчезла, лишь смрадная вонь висела в воздухе -- настолько сильная, что у него перехватило дух. Перебросив щит за плечо, он прикрыл ладонью губы и нос и шагнул к постели. Казалось, что Хирга лежит без чувств. Лицо ее снова было спокойным, глаза -- тусклые, с налитыми тяжестью веками, искусанные губы распухли. Она словно бы не замечала Блейда. Странник уставился в пол, где валялось несколько чешуек. Мерзкий запах быстро ослабевал, и ему удалось наконец вздохнуть. Еще одна иллюзия? Нет! Все увиденное было реальностью. Адская тварь на самом деле посетила сей подземный каземат -- так же, как и дворцовые покои Хирги. Вероятно, принцесса уже не могла обходиться без этого жуткого обряда; властительница Зира стала рабом мерзейшего из созданий Касты. Веки ее дрогнули; открыв глаза, она посмотрела на Блейда. В тусклых зеленых зрачках сейчас светилась мольба. -- Блейд, ты... Ты видел? -- Да. -- Ты все понял? Странник отрицательно покачал головой. -- Каста, это все Каста... -- устало шепнула Хирга. -- Он придумал, как сотворить таких чудищ... И жрецы подчинились ему... здесь, под нами, в тайных подземельях, они совокупляются с животными и порождают чудовищ... Подобных полулюдям, полузверям... их много... разных... Каста хочет создать расу монстров с чудовищной силой и крохотным мозгом... безраздельно преданных... Он надеется с их помощью править Зиром, а потом... потом... захватить весь мир... -- Не слишком оригинальная мысль, -- заметил Блейд, подумав о своей родной реальности, -- но метод, должен признать, совершенно новый. -- Он покачал головой, разглядывая свою супругу. -- Но что происходит с тобой, Хирга? Неужели тело твое настолько подчинило разум? И ты теперь всегда будешь послушным орудием в руках Касты? Хирга приподнялась на локте, ее зеленые глаза были полны слез. -- Когда желание овладевает мной, я безумею... я не могу сопротивляться, Блейд... Но после того, как тварь сделает свое дело и уйдет... на короткое время, недолго... я способна владеть своими чувствами. Сейчас наступило такое время... Мой разум ясен... и я хочу просить тебя о милости... Окажи мне услугу, и я помогу тебе... я расскажу о том, что ждет тебя впереди, расскажу, как выйти из лабиринта, если ты останешься жив... Странник ощущал смесь жалости и отвращения. -- В чем же будет заключаться услуга, Хирга? -- Убей меня. Блейд! Быстро и без боли... Отруби мне голову и возьми с собой. Она может пригодиться тебе, когда ты встретишься с Урдуром. -- Кто такой Урдур? Или -- что? Хирга заплакала. -- Чудовище, порожденное монстрами... Любимец Касты, охраняющий его... Ты далеко зашел в лабиринт и обязательно встретишь его. Если сможешь убить Урдура, то победишь Касту. Не думаю, что тебе удастся это, но назад пути нет. -- Она вытерла слезы ладонью; лицо ее внезапно исказил ужас. -- Блейд, Блейд! Безумие вновь овладевает мной! Умоляю, убей меня! Я отвратительна сама себе! Я быстро старею и скоро превращусь в уродливую ведьму. И потом... потом... Каста использует меня... использует, чтобы создавать своих чудовищ! У меня не хватает мужества покончить с собой! Блейд на шаг отступил от постели. -- Найди в себе это мужество. Я не могу убить тебя. Хирга соскользнула с ложа, бросилась к его ногам, обняла колени; слезы текли по се щекам. -- Прошу тебя, умоляю! Пожалуйста, Блейд! Это не обременит твою совесть, ты останешься чист перед Белыми богами! Обещай, что поможешь мне, и я расскажу о потайном выходе отсюда. Это твой единственный шанс! Иначе ты умрешь в лабиринте, даже если справишься с Урдуром и убьешь Касту! Жрецы подождут, пока ты не ослабеешь от голода и жажды, пока не впадешь в отчаяние, тщетно разыскивая выход... потом они подкрадутся и убьют тебя! Я знаю это! Блейд пристально посмотрел в зеленые глаза. Да, она говорила правду. Она хотела смерти. Мечтала о ней! -- Расскажи мне о выходе отсюда, Хирга. -- Ты обещаешь?.. -- Да. -- Ты был в кабинете Касты? Он кивнул. -- Тогда ты видел очаг. -- Да, за спиной жреца. -- Разбросай угли... под ними -- решетка, которую нужно поднять. Люк ведет в коридор, а коридор -- на равнину. Когда гробница Измира будет закрыта наглухо и запечатана, этот лаз останется единственным выходом наружу. Блейд верил ей. Взгляд его опустился на женщину, рука сильнее стиснула клинок; он знал, что должен оказать ей эту милость. Хирга все еще стояла перед ним на коленях. -- Сделай это быстро, Блейд. Прежде, чем мужество покинет меня и я снова стану безумной. Прежде, чем моим телом снова овладеет похоть. Блейд погладил ее блестящие рыжие волосы. -- Закрой глаза, Хирга. Расслабься. Больно не будет. -- Спасибо тебе, мой повелитель... Прощай! -- Прощай, Хирга... Коротко и пронзительно свистнул клинок. * * * За ложем находилась дверь. Странник шагнул к ней, створка внезапно распахнулась перед ним. Мрачно усмехнувшись, Блейд переступил порог и очутился в коридоре. В левой руке он держал голову Хирги, запустив пальцы в длинные рыжие волосы, в правой сжимал меч. Коридор шел вверх, в дальнем его конце мерцал свет. Снова появился запах, зловонный и гнилостный; однако Блейду казалось, что он чем-то разнится от прежнего, уже знакомого. Этот, говоря по правде, был еще омерзительнее. Торопливо миновав тоннель, странник остановился перед большой железной дверью без ручки. Даже на вид она была массивной и исключительно прочной, напоминая преграды, за которыми держат опасных животных. Пожалуй, решил Блейд, с ней не справилось бы и стадо слонов. Он поднял голову, когда из раструба над дверью раздался голос Касты. -- Итак, ты пришел, Блейд... Я не рассчитывал, что тебе удастся забраться так далеко... -- Жрец хихикнул. -- Видишь ли, я немного просчитался -- у Хирги оказалось больше храбрости, чем я полагал. Но ты... ты, Блейд, мужчина и боец, каких еще мне не приходилось встречать! Признаю это и сожалею о маленьком недоразумении, которое может стоить тебе жизни. -- Голос Касты вдруг стал вкрадчивым. -- Не входи сюда, Блейд! Не отворяй эту дверь! Я готов сам прийти к тебе, и мы поговорим как разумные люди. С твоими знаниями, с твоей силой и мужеством и с моим тайным искусством мы сможем править миром! Вместе, как равные партнеры... Подумай, Блейд! Подожди. Не торопись... -- Ты слышишь меня, жрец? -- Да, Блейд. -- Тогда слушай. Я открою эту дверь, потом найду тебя и убью. Прими мой совет: делай то, что положено жрецу, -- молись! Из раструба донесся смех. -- Жаль, Блейд... Мне не хотелось уничтожать тебя. Но от глупости нет лекарства! Молчание. Странник ждал. Тишина! Он ударил ногой в железную дверь, и створка распахнулась. Теперь он очутился в помещении, напоминавшем клетку для дикого зверя. Просторное, с утоптанным земляным полом, освещенное тусклым светом подвешенных у самого потолка факелов, оно явно было обитаемым. Один угол этого загона, заваленный грудами фекалий, находился в тени; что-то шевелилось там, и звуки, доносившиеся из темноты, леденили кровь в жилах. Нутряное, выворачивающее душу чавканье и хруст костей... Что за жуткая тварь таилась во мраке? Урдур? Блейд застыл в неподвижности, стиснув клинок. Чудовище еще не заметило его; секунду-другую он мог потратить на рекогносцировку. Он увидел разбросанные вокруг черепа, кости и части человеческих тел. Выходит, этот монстр питается трупами? Или живыми людьми? Ужас наполнил душу странника. Он был всего лишь человеком, не божеством и не сыном бога, и с каждым мгновением его мужество таяло. Неужели тут, в гнусном логове твари, вскормленной людской плотью, ему доведется встретить свой конец? Не в бою, не в поединке, не в огне и не в воде, а в пасти неведомого чудища, среди груд извергнутой им мерзости? Блейд поддел ногой череп и швырнул в темный угол. -- Выходи, Урдур! Выходи, я убью тебя! Его крик эхом раскатился по загону. Знает ли тварь о том, что пожаловала новая жертва? Может ли понимать человеческую речь? Что-то шевельнулось в темноте, затем раздался скребущий чавкающий звук, словно зверь выбирался из липкой грязи. Блейд сделал шаг навстречу и остановился, подняв меч и раскачивая голову Хирги в левой руке. Монстр возник в круге света. О, память человеческая! Кто лучше Блейда знал, какие трюки, какие фокусы она способна вытворять! Он уставился на чудовище, а мысль его скользнула назад, миновав необозримый океан времени и пространства, и в голове прозвучали строки из "Гамлета": "...Я могу рассказать историю, любое слово которой ужаснет твою душу... заморозит твою кровь... погасит блеск твоих глаз... и каждый волосок на твоем теле поднимется дыбом от ужаса!" Каждый волосок на теле Блейда встал дыбом, ледяные пальцы страха сжали его горло. Он отступил на шаг, потом -- еще на один. Урдур неторопливо скользил к нему -- жуткая помесь змеи с крокодилом, с чудовищной пастью и клыками тиранозавра, блестевшими, словно четырехдюймовые кинжалы. Этих клинков было великое множество! Вдобавок -- серпообразные когти на коротких бронированных лапах и длинный мощный хвост с шипами на конце. Тело монстра покрывала плотная чешуя, пластинки которой могли остановить меч, -- везде, кроме самой середины живота. Там плоть была мертвенно-белой, пухлой и мягкой. Живот! Вот единственный шанс разделаться с этой тварью! Урдур замер, уставился на человека немигающим взглядом рептилии; затем пасть его приоткрылась и раздался гулкий урчащий звук. Откуда-то сверху, из-под потолка, послышалось хихиканье. Каста развлекался. Вероятно, этот смех и спас Блейда. Высокомерный смешок, полный презрения! Кровь ударила страннику в голову, парализующий ужас сменился яростью. Нет, его кости не будут гнить в этом логове! И торжествующий хохот врага не прозвучит погребальным звоном над его телом! Он прыгнул, швырнув монстру истекающую кровью голову Хирги. Тварь зацепила ее когтями и принялась рвать на части, на секунду словно позабыв о более крупной добыче. Крошечный мозг, подумал Блейд; разум, способный сосредоточиться лишь на одном предмете... Стремительно подскочив к Урдуру, он отсек одну из передних лап и тут же ринулся назад. Вовремя! Кривые когти царапнули бедро, щелкнули ужасные челюсти, тварь взревела, извиваясь среди нечистот и полуобглоданных костей. Затем чудище бросилось к Блейду, но вдруг, остановившись, начало пожирать собственную лапу. Странник зашел сбоку и снова атаковал. На этот раз ому пришлось нанести три удара мечом, прежде чем отвалилась задняя нога. Густая багровая кровь брызнула струей, змеиное туловище конвульсивно изогнулось, когда Урдур вновь потянулся к пришельцу, пытаясь зацепить его уцелевшей передней лапой. Блейд отрубил ее и снова ретировался. Страх покинул его. Да, эта тварь выглядела ужасно, она могла бы напугать самого Сатану с его адским воинством, и тот, кто сотворил ее, позаботился почти обо всем -- о клыках, когтях и непроницаемой броне. Но разума под этим плоским черепом было не больше, чем у крошечной ящерицы. Осталась одна задняя лапа, подумал странник; отрубить ее, и Урдуру конец. Внезапно в логово клубами повалил дым. Он шел из дюжины скрытых отверстий в стенах, густой, едкий и удушающий; Блейд закашлялся, сплюнул и снова закашлялся. Плотный бурый туман скрывал чудовище, ворочавшееся где-то посередине загона. Отступая, пытаясь нащупать стену рукой, Блейд сделал круг. Он потерял ориентировку! Он слышал урчанье и скользящий шелест, он знал, что тварь преследует его; вероятно, Урдур мог передвигаться на животе словно змея. Дым, похоже, не мешал ему. До странника снова долетел смех Касты, потом он споткнулся, задев ногой что-то круглое, блестящее. Череп! Он поднял его. Череп был гладким, словно отполированный наждаком. Блейд вставил пальцы в глазные впадины. Чудовище загнало его в угол; он почувствовал дыхание твари, его чуть не вывернуло. Мерзкий смрад падали! Урдур скользнул ближе, блеснули холодные змеиные глаза, лязгнули клыки, голова метнулась к живой добыче. Странник сунул череп в пасть зверя и услышал, как хрустнули кости в сомкнувшихся челюстях. Урдур взревел. Блейд прыгнул, пролетел над головой чудища и растянулся вдоль змеиного тела. Он ощущал холод чешуйчатой шкуры, шипы больно царапали кожу, монстр ворочался под ним, как ожившая каменная глыба. Ужас и отвращение затопили его, смрад не давал вздохнуть; змеиное тело изгибалось дугой, страшная пасть была совсем рядом. Торопливый проигрывает! Он заставил себя успокоиться, потом протянул руку -- ниже, еще ниже... пока не нащупал край чешуйчатого панциря. Пальцы его утонули в мягкой отвратительной плоти. Туда, только туда! Скорее! Урдур разворачивался, извивался под ним, клыки лязгнули у самых лодыжек. Он направил клинок в брюхо твари, сжал рукоять обеими ладонями и нанес удар. Урдур взревел и забился. В следующий момент чудовище перевернулось, подмяв человека под себя; жесткая шкура до крови ободрала плечо странника, боль заставила его вскрикнуть. Он продолжал давить на меч, одновременно поворачивая клинок, чтобы расширить рану. Холодная вонючая жидкость заливала его лицо, струйками стекая на грудь и плечи, отдаваясь мерзким смрадом во рту и ноздрях. Но он продолжал цепляться за меч, продолжал резать, рубить, полосовать, как мясник, разделывающий бычью тушу. Рев стих, потом Урдур замер, навалившись сверху на Блейда. Последним усилием тот вывернулся из-под огромного тела, заставил себя подняться на ноги и оглядел логово. Ни дыма, ни издевательского смеха! Каста исчез. И дверь исчезла тоже. Кажется, она была сзади? Там, где сейчас лишь каменная стена? На мгновение Блейд почувствовал, как бешенство туманит рассудок. Каждая секунда была на счету, и если он упустит жреца... Торопливый проигрывает! С отвращением вдыхая смрадный воздух, странник выпрямился, вытер с лица пот и кровь. Глаза его снова обежали стены мрачного каземата, потом замерли, уставившись в угол. Угол! Угол, где ворочался Урдур, когда он вошел сюда! Блейд сделал несколько осторожных шагов, шаря руками в темноте, скользя по грязи и фекалиям. Там было отверстие, забранное решеткой, с пропущенной сквозь петли целью; ее звенья на ощупь казались толщиной в палец. Он поднял меч и ударил из всей силы, разбив и цепь, и клинок; затем, сжимая рукоять с тремя дюймами стали, протиснулся в отверстие. Перед ним был узкий прямой тоннель, скудно освещенный факелами, висевшими через равные промежутки. Блейд побежал, судорожно втягивая воздух запекшимся ртом. Коридор вывел его к более широкому проходу; он повернул влево и увидел кожаную занавесь. Убежище Касты! Его кабинет! Теперь настала пора собраться с мыслями. Странник замедлил шаги, потом остановился и бросил взгляд на большую пещеру, в которую выходил тоннель. Ни звука, ни движения! Где же остальные вороны? Почему они покинули Касту в такой момент? Внезапно он догадался. Это Огьер! Дружище Огьер! Он сдержал слово, и сейчас у черного воинства дел по горло! Там, на поверхности... где звенят клинки, гудят стрелы, раздаются вопли раненых... где солдаты Зира бьют черных фанатиков Касты! Блейд рванул занавес и очутился в кабинете верховного жреца. Обстановка была прежней: стол с черепом, жаровня, реторты и склянки, скелеты животных... и больше ничего. Каста исчез. Бормоча проклятья, странник склонился над очагом. Зола была разбросана и все еще оставалась теплой; угли с решетки отодвинуты в сторону. Блейд поддел ее сломанным клинком и поднял; открылась черная дыра. Достаточно большая даже для человека его габаритов; легкий путь для тощего Касты. Итак, Хирга сказала правду. У него все еще оставался кинжал. Блейд вытащил его и, сжимая в другой руке сломанный меч, шагнул вперед, в темный колодец. Ноги сами нашли железные скобы, вделанные в камень, и через пару минут он очутился в круглом, облицованном кирпичом помещении. В стену были вделаны два железных кольца, но лишь в одном пылал факел. Странник вытащил его и, нагнувшись, заглянул в тоннель, что вел прочь из этой камеры. Гдето далеко впереди мелькнул и исчез свет. Каста! Подумав секунду, Блейд отшвырнул свой факел. Стоит рискнуть и пробираться дальше в темноте, оставаясь невидимым и неслышимым; зато Касту будет ждать приятный сюрприз. Вытянув руки с оружием, он шагнул в тоннель и быстро двинулся вперед. Идти оказалось легче, чем он думал. Воздух был свежим, прохладным и чистым; тоннель на некотором расстоянии шел прямо. Блейд ускорил шаги и, миновав поворот, снова увидел впереди тусклый огонек. Он явно догонял жреца! Внезапно факел замер и словно завис во мраке. Блейд тоже остановился, прижавшись к стене. Каста слушал! Слушал, не крадется ли за ним смерть... Он мог догадаться, что преследователь решит идти в темноте; этот жрец был дьявольски умен и ловок. Сдерживая дыхание, Блейд ждал, и через минуту огонек снова поплыл вперед. Он быстро приближался к Касте, двигаясь бесшумными скачками и замирая всякий раз, когда жрец останавливался. Тоннель начал сужаться, воздух становился все более свежим, с запахом земли, травы и цветущих растений. Они поднимались на равнину и были, очевидно, уже недалеко от выхода. Блейд ускорил шаги. Крадучись, безмолвный как тень, странник настиг Касту. Верховный жрец не услышал его; он задержался у подножия лестницы, подняв светильник и всматриваясь вверх. Кроме светлого пятна от его факела, темнота была полной; она надежно скрывала преследователя. Стараясь не загреметь оружием, Блейд быстро перебросил кинжал в правую руку, затем негромко произнес: -- Каста... Нога жреца коснулась первой ступеньки. Он застыл, потом медленно повернулся, под откинутым капюшоном белело лицо с пронзительными черными глазами. -- Блейд? Странник засмеялся и метнул кинжал. Лезвие вонзилось в тощее горло Касты, острие клинка вышло за правым ухом. Жрец вскрикнул, поднял руку, словно хотел выдернуть нож, потом рухнул на пол тоннеля. Он был еще жив, когда Блейд склонился над ним. Черные глаза на лице скелета, мрачные, горящие как угли, с вызовом глядели на победителя. -- Ты глупец. Блейд... глупец... мы могли... вместе... Когда он умер, странник поднял невесомое тело, перекинул через плечо и поднялся по лестнице. Крышка люка была прикрыта дерном с короткой травой; Блейд плечом откинул ее и очутился в степи, к западу от Аллеи Пирамид. Высоко в небе висела яркая луна, сверкали звезды, со всех сторон доносились крики, топот и звон оружия. Тысячи факелов плыли, метались по равнине, словно огненные змеи; со стороны города поднималось зарево сотен костров. Блейд сбросил труп на землю и выпрямился, глубоко вдыхая свежий ночной воздух. Неподалеку от него показался отряд пехотинцев, Они что-то тащили на копьях; когда солдаты приблизились, он разглядел головы жрецов с длинными космами. Плохая ночь для черных воронов! А рассвет будет еще хуже! Блейд окликнул командира отряда; тот узнал его и отдал салют. Он вытянулся перед бывшим владыкой Зира, с удивлением поглядывая на тело Касты, распростертое лицом вниз. Странник ногой перевернул труп, и офицер изумленно вскрикнул: -- Это Каста! Самый черный ворон из всей стаи! Но как, мой повелитель, ты сумел одолеть чародея? Я не понимаю... Блейд жестом прервал его. -- Способ не имеет значения, важен результат. Поступай с телом как знаешь, но проследи, чтобы генерал Огьер узнал о смерти колдуна. Сражение заканчивается? Офицер улыбнулся. -- Да, мой господин. Мы взяли в плен тех воронов, которые сдались, и перебили остальных. Сейчас заваливаем все входы в усыпальницу -- если там кто-то остался, пусть остается навсегда. Блейд подвел офицера к шахте, от которой начинался потайной ход. -- Распорядись, чтобы этот колодец тоже был засыпан. Хватит нескольких больших валунов. -- Да, господин. Будет сделано! Странник кивнул. Тягостные часы блуждания в лабиринте, смерть Хирги, сражение с чудовищем, последний бросок кинжала -- все, все уходило прочь, отступало, подергивалось туманом забвения. Ему пора в дорогу! Джанайна... Она ждет! Он повернулся, собираясь уходить. Офицер быстро заговорил. -- Может, ты желаешь отдохнуть, господин, поесть и сменить одежду? Ты весь в крови и выглядишь так, словно вернулся с битвы с Черными богами... Я дам тебе эскорт до лагеря. В степи небезопасно, тут еще прячутся вороны. Прошу тебя... Блейд улыбнулся и покачал головой. -- Я тоже прошу тебя, парень, только об одной услуге. Передай генералу Огьеру, что больше мы с ним не увидимся. Еще скажи, что я намерен украсть лошадь этой ночью -- украсть, выпросить или отнять, ибо не имею при себе денег. И напомни ему... напомни, чтобы он сдержал слово... Вэлли, женщина... Напомни ему это имя... Тебе все ясно? -- Да, мой господин. -- Тогда повтори, а я послушаю. Отбарабанив все слово в слово, офицер рявкнул на любопытного солдата, который, узнав владыку, придвинулся поближе и навострил уши. Когда он повернул голову, Блейд исчез. ГЛАВА 11 Джанайна! Зов королевы хиттов был властным, неотступным; всюду Блейд видел ее манящие руки, ее сияющее лицо. Губы Джанайны шептали: -- Блейд... Блейд... Блейд... Иди ко мне... иди ко мне... Он сознавал нелепость своей странной одержимости, понимал, что с ним происходит нечто неестественное, но был бессилен. Джанайна! Всего лишь алмазная статуя в пещере... мертвая, холодная... Однако он жаждал обладать ею. Блейд переплыл пролив ночью. Он очутился на побережье Хиттолы перед самым восходом солнца и до вечера просидел в скалах, забившись в глубокую расселину. Мимо нее не раз проходили воины хиттов, и из их разговоров странник узнал, что его все еще ищут -- в основном на побережье. Отлично, решил он; вряд ли людям Блудакса придет в голову, что беглец направится к алмазной горе. Ему пришлось путешествовать по ночам. Два дня, пока Блейд добирался до плоскогорья, он ничего не ел, только пил воду из ручьев. Свои доспехи, шлем и щит он сбросил на южном берегу пролива и теперь остался лишь в рубахе и коротких штанах. Из оружия при нем были кинжал и меч; он позаимствовал их в какой-то палатке, когда покидал воинский лагерь у Аллеи Пирамид. У него начались головные боли -- верный признак того, что лорд Лейтон готовится вернуть странника в родной мир. Они становились мучительнее с каждым часом, и Блейд понял, что должен торопиться. Пора! Он пробыл в Зире три месяца -- столько же, сколько в Нефритовой стране; пожалуй, только катразская экспедиция заняла больше времени. На рассвете третьего дня странник прокрался в тоннель, что вел к святыням Хиттолы. Там не было охраны, и он знал об этом; никто из хиттов не посмел бы подойти к священному месту в неурочное время. Блейд нашел пару обломков кремня и сухую ветвь, высек огонь, запалил факел. Пробравшись узким проходом к алмазной стене, он увидел сотни, тысячи Ричардов Блейдов -- заросших, с суровыми исхудалыми липами и лихорадочным блеском в глазах. Отражения, причудливые и дикие, уставились на него ответным взглядом; улыбка скользнула по запекшимся губам странника, и он поднял руку в приветственном салюте. Разыскав отверстие в стене, он последовал той дорогой, которой вел его Галлигант несколько дней назад. Пот выступил на лице Блейда, дыхание участилось; теперь он не думал о боли в висках, о скором возвращении домой. Сейчас он снова увидит ее! Она ждет! Джанайна! Перед ним простирался широкий карниз, за ним -- расселина и галерея с алмазными фигурами. Блейд подошел к краю бездны и протянул вперед факел. Взглянув вниз, он рассмеялся. -- Как поживаешь, Галлигант? Он направился вдоль уступа к тому месту, где на постаменте у самого края пропасти, немного в стороне от остальных изваяний, застыла в ожидании Джанайна. Ее каменная плоть светилась, мерцала и сверкала, ее прекрасное тело впитывало свет факела и рассеивало его, отражая мириадами огненных искр. Джанайна! Она улыбалась ему. Ее руки тянулись к Блейду, она манила его к себе. Он замер, когда Джанайна заговорила. -- Ты пришел, милый, и я счастлива. Я так долго ждала! Тысячу лет, Блейд... Я не могу ждать больше. Иди же ко мне! Странник засмеялся и взмахнул факелом. -- Потерпи еще немного, моя любовь, моя Джанайна! Я иду! Когда он пробирался назад, к самой узкой части расселины, виски внезапно сковало болью. Блейд пошатнулся, едва не рухнув на колени; этот приступ был намного сильнее предыдущих. Казалось, компьютер выворачивает его мозг наизнанку, перетряхивает нейроны, как стеклышки в калейдоскопе, выкручивает, словно мокрое белье. Он застонал, отчаянно сопротивляясь этому необоримому призыву. Нет! Еще не время! Джанайна! Два желания с равной силой терзали его; хиттская волшебница и лорд Лейтон оспаривали друг у друга власть над разумом Ричарда Блейда. Джанайна победила. Блейд не хотел возвращаться. Что они понимают, там, на Земле? Зачем ему эти глупцы, эти яйцеголовые, забывшие о любви, о страсти, которая движет мирами? Он нашел Джанайну и не собирался покидать ее. Он слышал ее даже сейчас; она звала его нежным голосом, тихим и мелодичным: -- Иди ко мне, Блейд! Скорее... скорее... Да, глупцы! Он никогда не вернется назад! Не вернется к крови, слезам и мукам, к боли, глупости и жадности, к отчаянию и страху, к смерти, к жажде власти, к жестокости. Он не вернется в тот чудовищный мир! Кто угодно, только не он, не Ричард Блейд! У него хватит соображения для этого. Одиннадцать раз он отправлялся в преисподнюю и наконец нашел рай! Нашел женщину, которая ждала его тысячу лет! И хватит! Достаточно с него! Блейд вставил факел в трещину в стене, не обращая внимания на боль, пульсирующую в висках. Он подошел к бездне и прикинул дальность прыжка. Пятнадцать футов плюс-минус несколько дюймов... Оттуда ему не вернуться. Кровавый Топор сумел прыгнуть обратно, но Блейд знал, что ему это не по силам. Он и не хотел возвращаться. Он останется с Джанайной! Джанайна! Она по-прежнему звала сто -- Скорее, любимый... скорее... Блейд отошел назад, намечая путь разбега. В самой широкой части карниз имел тридцать футов, вот и все, на что можно рассчитывать... Если он собьется с ноги, то проиграет. Странник в последний раз направился к провалу и заглянул вниз. Ничего, кроме холода, мрака и тишины. Резкая боль вновь пронзила его, казалось, десятки стальных сверл неумолимо буравят череп, проникают в мозг. Блейд упал на колени, с трудом подавив стон. Нет! Он поднялся на ноги. Смертная мука на миг прекратилась, голова стала ясной, он ощутил какую-то странную легкость во всем теле. И силу! Силу титана! Джанайна! Им не удастся обмануть его на этот раз! -- Иди ко мне, милый, иди скорее... Блейд начал разбег -- босиком, без оружия. Он мчался, чуть наклонившись вперед, опустив голову, сильно отталкиваясь ногами от каменной тверди. Он бежал все быстрее и быстрее. Он прыгнул. Последним усилием он швырнул свое тело над бездной. Он поднялся над холодом и тьмой, и доля секунды, которую занял полет, показалась ему вечностью. Он парил с вытянутыми вперед руками, пальцы были напряжены и скрючены, словно когти. Разбег оказался слишком коротким. Он ударился о скальный уступ грудью и какой-то момент висел на локтях, его пальцы судорожно искали трещину, вмятину, разлом в камне, чтонибудь, что угодно... Он начал соскальзывать. Один локоть съехал с карниза, вес внезапно отяжелевшего тела тянул его в пропасть, под ладонями был только гладкий камень, ноги скребли по скале. Блейд напряг мышцы, отчаянно цепляясь за уступ. Второй локоть соскользнул с каменного гребня. Пальцы правой руки нащупали трещину -- крохотную, как волос; она отсрочила падение. Блейд повис над провалом, цепляясь ногтями и кончиками пальцев. Сейчас вся его мощь, вся сила сосредоточилась в правой ладони, левой рукой он ощупывал каменную поверхность, отчаянно выискивая, за что бы зацепиться. Он нашел выбоину -- глубокую, способную вместить его кулак. Теперь он мог надежно закрепиться. Со стоном расслабив правую руку, Блейд приник к скале. Он подождал немного, восстанавливая дыхание и набираясь сил, затем подтянулся вверх и забросил правый локоть на уступ. Секундой позже он стоял на каменном карнизе среди изваяний усопших властителей страны хиттов. От пылавшего за расселиной факела сюда доходил лишь тусклый и неровный свет, но, отраженный алмазными гранями, он позволял разглядеть дорогу. Блейд начал осторожно пробираться мимо мерцающих статуй, не видя их, не обращая на них внимания. Его ждала Джанайна! Снова в голове молотом ударила боль, Блейд стиснул дубы, проклял компьютер и его хозяина. Никогда! Он никогда не вернется! Джанайна ждет! Она повернулась на своем пьедестале, наблюдая за его приближением. Она улыбалась, она шептала: -- Ты пришел, мой любимый... наконец ты пришел... Блейд остановился. Джанайна шагнула к нему, ее кожа уже не сияла радужными бликами, пламя факела больше не отражалось в мириадах прозрачных граней. Теперь свет омывал теплое, нежное и живое тело; грудь вздымалась в нетерпеливом вдохе, глаза с любовью смотрели на странника, руки тянулись к нему. Блейд услышал стон -- свой собственный стон -- и замер в удивлении. Почему? Он же добился своего... он пришел к Джанайне... она в его руках. Почему он стонет? Он осыпал поцелуями ее груди, чувствуя, как пальцы Джанайны бархатными прикосновениями ласкают его лицо. Она шептала слова любви, страстные, чарующие, ее уста -- неиссякаемый родник нежности -- прильнули к его губам. Ее дыхание было сладким, ее плоть, пьянящая, колдовская, сулила блаженство. Блейд опустился на колени, и она послушно последовала за ним. Их объятия становились все крепче, поцелуи -- горячее... -- Наконец, любимый... наконец я дождалась... -- шептала Джанайна. Ее руки словно птицы порхали по телу Блейда, он обезумел от страсти, от ее слов, от этой невыносимой, вечной, сладкой пытки. -- О, милый, милый... теперь мы соединимся... Я ждала тысячу лет и хранила верность тебе... тебе одному... О, Блейд! Сейчас... Он вошел в ущелье наслаждений; его склоны были круты и упруги, они тянулись без конца. Он получил все, о чем когдалибо мечтал, -- и в тысячу раз больше. В этот миг он понял, что такое смерть, ибо сама смерть держала его в объятиях, заставляя трепетать от наслаждения... но она была одновременно и жизнью, невыразимо прекрасной, пленительной, и Блейд знал, что в конце его ждут умиротворение и покой. Смерть и жизнь -- они слились воедино в чарующем теле Джанайны. Никогда еще он не любил женщину так нежно, так страстно, никогда раньше врата рая не распахивались перед ним так широко. Руки Джанайны обвивали его, он погружался, тонул в ее бездонных глубинах, плыл все дальше, дальше... Джанайна вскрикнула, но было поздно: сплетенные в любовном объятии, они покатились к краю бездны, скованные наслаждением, неотделимые друг от друга... Она что-то шептала, когда они падали во мрак, в пустоту, в холод. Блейд запомнил последние слова. -- Ты со мной, любовь моя... Не бойся... Мы умрем вместе. Потом появилась боль -- молот, расколовший на части его мозг. Он закричал, крепче прижимая к себе Джанайну; он понял! В эти последние мгновения ему стало ясно, что он проиграл. Его обманули! Компьютер опять тянул его в мир жестокости и горя. -- Джанайна... Джанайна... ДЖАНАЙНА! Молчание. И все же она оставалась в его руках. Тишина... Она больше не дышала... Ее кожа была холоднее льда... Когда Блейд понял это, его охватили ужас и яростный гнев. Они убили Джанайну! Ее тело потеряло нежную мягкость живой плоти; оно стало твердым, ранящим и бесчувственным. Он обнимал камень! -- Джанайна? Молчание. Они падали, падали... На выступе лежало тело Галлиганта; черный стервятник сидел, на нем и рвал мясо из кровавой дыры в спине. Они падали. Внезапно появился свет, и Блейд увидел дно пропасти, обширное, усеянное костями и черепами. Отвратительные бесформенные твари копошились внизу. Мерзкие потомки Урдура! Они ждали его, раскрыв зубастые пасти. -- Джанайна! Мне страшно! Пожалей меня! Молчание. Она тяжело лежала в его объятиях, ее плоть превратилась в камень, в невидящих глазах стыл холод. Блейд прижимал статую к себе, содрогаясь от рыданий; у него не осталось ничего, кроме этой прозрачной ледяной глыбы. Они падали. На дне пропасти разверзлась новая бездна и поглотила их. Они падали в огонь и дым. В боль. Боль исчезла. Падение прекратилось. Блейд бросил взгляд вокруг и рассмеялся. Он шел по Лондону, среди толпы, под мелким моросящим дождем. Джанайна блестела под его струями, капельки воды стекали по ее щекам словно слезы. Она снова была изваянием, статуей на роликовых коньках, которую Блейд тащил за собой на поводке. Люди удивленно оборачивались на них. К нему подошел полицейский и внушительно произнес: -- Вы не можете разгуливать здесь в таком виде, сэр. Не положено. Это, знаете ли, Лондон. Краснокожим тут не место. -- Что вы имеете в виду? Блюститель порядка снял шлем и поскреб затылок, плотоядно поглядывая на Джанайну. -- Не мешает набросить на нее какую-нибудь одежду. А заодно и вам советую натянуть штаны. Странник посмотрел вниз. Он был совершенно нагим. -- Время пришло, -- сказал полицейский. Блейд удивленно воззрился на него. -- Какое время? -- Поговорить о королях и капусте, -- ответил полицейский. -- А также о подводных лодках и почтовых марках. Любой краснокожий идиот знает это. -- Ты сам краснокожий идиот! -- рявкнул Блейд. -- Дело совсем не в этом! -- С-с-смеешь гр-р-рубить оф-ф-фицеру? -- громом раскатилось над ним. -- С-с-счас я упеку тебя за р-р-решетку! Блейд занес кулак, ударил и промахнулся. Слишком поздно заметил он опускающуюся дубинку. Грохот! Взрыв! Какой-то крохотный и злобный гном скользнул внутрь его черепа, вцепившись растопыренными когтистыми пальцами в мозг. ГЛАВА 12 Ричард Блейд пролежал в госпитале без малого месяц. Дж. навещал его ежедневно -- начиная со второй недели, поскольку в первые дни к пациенту не допускались посетители. Лорд Лейтон приходил дважды. Во время этих визитов врачи не разрешали говорить о делах, и оба старика лишь смущенно отводили взгляды, когда Блейд пытался расспросить о событиях минувшей осени. Его пользовал лучший психиатр Великобритании; лорд Ратберн был настолько знаменит, что даже Лейтон относился с уважением к его запретам. Первая неделя в госпитале прошла для странника словно в полусне; к началу второй он достаточно оправился, чтобы заслужить похвалу светила психиатрии. Тот похлопал Блейда по спине и сказал: -- Скоро мы выпишем вас, юноша, ибо вы крепки, как мореный дуб. Не знаю, что привело вас в такое расстройство... Ваш бред записывался на магнитофон, а ленты у меня сразу же отбирали, но, тем не менее, я кое-что слышал... очень странные вещи! -- седые брови Ратберна поползли вверх. -- Полагаю, никто не станет мне их объяснять. Ладно, Бог с ними! -- он махнул рукой. -- Тайны мадридского двора меня не интересуют. Что же касается вас, мистер Блейд, то я советую проявить мудрость и некоторое время вести себя поосторожнее. Когда Блейд покинул госпиталь, его поджидала служебная машина с Дж. на заднем сиденье -- Как ты себя чувствуешь, мой мальчик? Выглядишь ты неплохо... Это являлось весьма скромной оценкой -- Блейд выглядел великолепно. Волосы его отросли, он набрал свой нормальный вес и полностью вошел в форму. В данный момент, с некоторой бестактностью игнорируя вопрос шефа, он проводил глазами хорошенькую девушку в норковой шубке. -- Ричард? -- Простите, сэр. Дж. засмеялся, раскуривая трубку, потом отечески похлопал Блейда по плечу. -- Не стоит извинений, это хороший признак. Сэр Ратберн прав -- ты полностью выздоровел и нуждаешься только в отдыхе и некоторой дозе развлечений. Еще одна хорошенькая девушка прошла мимо и улыбнулась Блейду. -- Развлечения я найду, -- сказал он Дж., -- а отдых целиком и полностью зависит от ваших щедрот, сэр. Машина тронулось, и Дж., попыхивая трубкой, заметил: -- Я велел ехать в Тауэр. Не возражаешь? Лорд Лейтон хочет поговорить с тобой... и мне кажется, ты не прочь увидеть свою добычу. Но только... -- он замялся, -- Ратберн велел оберегать тебя от волнений... -- Не тревожьтесь сэр, на мостике все спокойно. Дж. чуть не выронил трубку, и Блейд ухмыльнулся. -- Как говорят моряки, сэр. Довольно выразительно, не правда ли? Одним словом, со мной все в порядке, и я готов встретиться хоть... -- С тигром? -- перебил Дж. -- Нет, с кем-нибудь без клыков и когтей. Например, с кордебалетом из Королевской Оперы. Дж. засиял от удовольствия. -- Отлично! Превосходно! Готов прописать тебе это лекарство и не возражаю, если ты слегка злоупотребишь им. Пару кварталов они проехали в молчании. Наконец Дж. сказал: -- Ты ощущаешь в себе какие-нибудь перемены, Ричард? После удаления этих датчиков? -- Нет, сэр. Я узнал, что их извлекли, лишь со слов лорда Ратберна. Правда, я почти ничего не помню о первой неделе в госпитале... Но не будем об этом... сейчас я чувствую себя прекрасно. -- Это Лейтон настоял, чтобы тебя прооперировали, -- Дж. улыбнулся. -- Как он говорит, датчики оказались слишком мощными... -- Слишком мощными? -- Блейд был поражен. -- Почему же я не мог работать с Сынком Ти? Связь исчезла после первой же попытки! -- Потому что Сынок сразу же вышел из строя, -- Дж. помолчал, посасывая трубку. -- Скажи, Дик, что за штуку ты телепортировал? Морскую мину? -- Цветок... всего лишь, цветок, сэр. -- Вот как? Он взорвался в приемной камере словно граната... Куча разрушенной аппаратуры, масса убытков... И Лейтон утверждает, что, если бы мы протянули со стартом еще месяц, твой... э-э-э... цветок или листик пустил на воздух весь Тауэр -- конечно, вместе с заведением его светлости. -- Но почему?! -- Блейд ощутил холодок в груди. Подобная перспектива повергла его в ужас. -- Старик даст тебе детальные объяснения, если хочешь. Я же могу сказать только то, что понял с его слов. Он полагает, что слишком мощный ментальный импульс привел к частичному разрыву... э-э-э... как это называется?.. Ах, да -- межатомных связей! К частичному, понимаешь? Если бы к полному, мы бы с тобой не имели счастья сейчас беседовать. Блейд ошеломленно молчал. Дж., приспустив дверное стекло, помахал рукой, разгоняя дым, и морозный декабрьский воздух привел странника в чувство. Только теперь он осознал, что и гигантский компьютер в подземелье Тауэра, и его создатель были на волосок от гибели, а с ними -- и надежды возвратиться домой. Он навсегда остался бы в Хиттоле, в пещере с алмазными изваяниями! Нет... не в пещере, в пропасти! Кажется, он падал... падал, сжимая в объятьях статута хиттской королевы... Господи, как же ее звали? Он стиснул ладонями виски. -- Ну-ну, мой мальчик... боюсь, я все же разволновал тебя, -- прожурчал над ухом голос шефа. -- Но все могло быть еще хуже... много хуже... -- По-моему, хуже некуда, -- буркнул Блейд. Дж. ободряюще похлопал его по колену. -- Помнишь, как ты настаивал на том, чтобы не откладывать старт? Тебя томили предчувствия... ты торопился, а Лейтон просил тебя задержаться... Так? -- Да, сэр. -- Он говорил, что еще месяц-другой, и эти биоинверторы заработают в полную силу... Ты представляешь, что бы тогда произошло? После первой же твоей посылки? Если бы эти... как их... межатомные связи разрушились полностью? Блейд представил и покрылся холодным потом. -- Вот так-то, мой мальчик, -- произнес Дж., ковыряясь в трубке. -- Считай, что твоя интуиция спасла и Лейтона, и всю его команду, и тебя самого, -- он подмигнул, давая понять, что последнее обстоятельство было самым важным. -- Но ты веди себя поаккуратнее со стариком... Откровенно говоря, он испытал большое потрясение и выглядит неважно. Считает себя виноватым в том, что мы чуть тебя не потеряли. И еще одно... Блейд приготовился выслушать очередную сногсшибательную новость. -- Он опасался, что связь с телепортатором каким-нибудь образом восстановится, и ты пришлешь атомную бомбу с выдернутым запалом... Понимаешь? -- Блейд кивнул. -- Мы же не знали, что первая же попытка разрушит и сами датчики! А потому Лейтон отправил к тебе гонца... -- Джорджа?! -- странник чуть не подскочил на сиденье. -- Да, этого рыжего ирландца. Но он, насколько я понимаю, не появлялся там... там, где ты был? Блейд покачал головой. Бедняга Джо! В какую преисподнюю он угодил? И как ему оттуда выбраться? Словно прочитав его мысли, Дж. произнес: -- К сожалению, Лейтон не может вытянуть его назад. Еще один повод для расстройства! -- Да, сэр... я понимаю, сэр... -- пробормотал странник, медленно приходя в себя. Перед его глазами стояла румяная веснушчатая физиономия Джорджа 0'Флешнагана. Что ж, чему быть, того не миновать; теперь и его дублер хлебнет прелестей жизни в диких мирах... -- На этот раз твоя миссия была исключительно трудной, -- заметил Дж. -- Из магнитофонных записей, переданных Ратберном, мы поняли, что ты подвергся весьма странной трансформации? Блейд пожал плечами; слов у него уже не было. -- Вот этого Лейтон не может объяснить. Он... -- Зато я могу, -- буркнул Блейд. -- Вспомните-ка, сэр, в каком возрасте был тот малютка-шимпанзе, чьи клетки мне вживили? -- А! -- Дж. задумчиво погладил длинный подбородок. -- Это предположение не лишено интереса... -- С минуту он раздумывал, потом махнул рукой, -- Ладно! Сейчас, по крайней мере, все позади. Хотя бы на время... Кстати, изваяние, которое ты доставил, великолепно! -- заметил шеф МИ6А, меняя тему, -- Потянет на миллиарды фунтов! Но и с ней возникли некоторые проблемы... Блейд слушал вежливо, но вполуха. В данный момент его не волновали ни статуя, ни Измерение Икс, ни многомудрые домыслы лорда Лейтона, о которых толковал Дж. Он думал о Джо, о Джордже 0'Флешнагане, который сейчас бродил в неведомой реальности, сражался с людьми и чудовищами, штурмовал замки, убивал и спасался бегством. И -- без всякой надежды на возвращение! Но, быть может, Лейтону удастся вытянуть его обратно? Странник покачал головой. Не стоило обманывать себя; Джо застрял всерьез и надолго. А это значило, что через тричетыре месяца ему самому предстоит очередное дьявольское путешествие. Ричард Блейд, лучший из всех... Человек, у которого не существует дублеров... Он стиснул зубы; думать о будущем не хотелось. * * * Они подъехали к Тауэру и миновали сложную систему охраны. Лорд Лейтон, выглядевший постаревшим и хмурым, в испещренном пятнами белом халате, приветствовал гостей, пригласив пройти в его кабинет. -- Я очистил кладовку и поставил ее туда, -- объяснил он по дороге, -- Надежней, чем в Английском банке. Пока что мы никому не можем ее показать, даже... -- старик поднял взгляд к потолку, явно намекая на самые высокие сферы, -- Возникли кое-какие проблемы, мой дорогой. Блейд ответил, что догадывается. Появление на рынке такого сокровища вызвало бы панику среди фирм, торгующих алмазами. Лорд Лейтон невесело хмыкнул. -- Да, проблемы, проблемы, масса проблем... Но со временем все решится, статую разрежут на куски и продадут по частям -- так, чтобы не нарушить равновесие рынка. Миллиарды, Ричард, миллиарды! Ваша последняя добыча компенсирует стоимость всех наших экспериментов! Сразу и полностью! Я полагаю, премьерминистр будет счастлив. Они миновали кабинет старого ученого и направились к крохотной спаленке, которую Лейтон предпочитал апартаментам на Принс-Гейм. Его светлость коснулся двери, что вела в кладовку. -- Я держу ее там. Ночью, когда я не могу заснуть, открываю дверь -- так, чтобы свет падал на нее, -- и смотрю. Удивительное дело! Иногда мне кажется, что она живая... Понимаете, не камень, а живая плоть и кровь... и я люблю ее... Вы чувствовали что-нибудь подобное, Ричард? -- Я не помню, сэр. Возможно, со временем он вспомнит; ведь память о других путешествиях в Измерение Икс рано или поздно возвращалась к нему. Но в данный момент эта сверкающая фигура была для Блейда только алмазным изваянием в полный человеческий рост. Она мерцала, переливалась, отражая падающий свет, протягивала к нему руки. Нагое тело казалось образцом совершенства. -- Она прелестна, просто очаровательна, -- заметил Дж. -- Как жаль, что придется разбить ее... Лорд Лейтон потер свой горб и нахмурился. -- Не глупите, Дж., нам нужны деньги. Нам придется восстанавливать телепортатор, да и эта история с Флешнаганом обойдется недешево. Я нуждаюсь в новой аппаратуре, в новом... -- он махнул рукой, прервав сам себя. -- Ну, через несколько дней мы встретимся и потолкуем на эту тему. У меня есть коекакие идеи... полагаю, они вас удивят. -- Лучше держите их при себе, -- проворчал Дж. Они продолжали пререкаться из-за пустяков. Блейд отвернулся и шагнул к статуе. Величественная и невероятно прекрасная, она превращала жалкий чулан в пещеру Али-бабы. В пещеру? Что-то шевельнулось в его памяти, сдвинулось, заскользило к отчетливой ясности... и замерло. Он последний раз взглянул на статую и отвернулся. Похоже, когда-то он знал ее имя... да, у нее было имя, и он его знал... И ее он тоже знал... не статую, живую женщину... Или все-таки статую? Как же ее звали? Губы Блейда шевельнулись в беззвучном усилии, потом он покачал головой. Нет, он не мог вспомнить. Может быть, позднее, кода он отдохнет... Когда пройдут последствия стресса... Когда он примирится с той грудой невеселых новостей, которые вывалил на него Дж. ...Там, в реальности Зира, он был безумцем, но сейчас рассудок вернулся к нему. Он снова у себя дома, в привычном и знакомом мире... Он не знал, поможет ли это восстановить все детали последнего странствия. Ее имя? Когда-нибудь он вспомнит. Или никогда. Комментарии к роману "Чудовище лабиринта" 1. Основные действующие лица ЗЕМЛЯ Ричард Блейд, 38 дет -- полковник, агент секретной службы Ее Величества королевы Великобритании (отдал МИ6А) Дж., 71 год -- его шеф, начальник спецотдела МИ6А (известен только под инициалом) Его светлость лорд Лейтон, 81 год -- изобретатель машины для перемещений в иные миры, руководитель научной части проекта "Измерение Икс" Премьер-министр -- новый глава кабинета Ее Величества (упоминается) Джордж 0'Флешнаган -- младший коллега Блейда по отделу МИ6А, его дублер (упоминается) Лорд Ратберн -- врач-психиатр ЗИР Ричард Блейд, 38 лет -- наследный принц и владыка Зира Вэлли -- женщина из гарема старого Измира, повелителя Зира; кормилица, а затем любовница Блейда Измир -- престарелый владыка Зира Огьер -- капитан армии Зира, соратник Блейда Хирга -- принцесса Зира, дочь Измира и супруга Блейда Каста -- верховный жрец Черных богов, колдун и маг Тэн -- хитт на службе султана Измира, инженер и строитель Троза -- покойная возлюбленная Тэна (упоминается) Рзмсас -- стражник из охраны дворца Измира (упоминается) Стел -- женщина из гарема, подруга Вэлли Марко -- молодой офицер армии Зира Блудакс -- он же -- Кровавый Топор, вождь хиттов Галлигант -- он же -- Бычья Шея, воевода хиттов и родич Блудакса Лисма -- дочь Кровавого Топора Сэри -- девушка-хиттка Джанайна -- алмазная статуя королевы хиттов Урдур -- чудовище, любимец Касты 2. Некоторые географические названия и термины Зир -- обширное государство с теплым климатом; абсолютная монархия Хиттола -- страна, лежащая за проливом к северу от Зира Нарбон -- богатая империя к югу от Зира, источник рабов Сахла -- страна, расположенная к востоку от Зира Рит, Фардун -- страны, расположенные к западу от Зира Белые и Черные боги -- добрые и злые божества зирского пантеона Сады Белых богов -- рай Аллея Пирамид -- местность к югу от столицы Зира, в которой находятся усыпальницы местных владык хитты -- жители Хиттолы катта -- крошечный потайной клинок хиттов, который они приклеивают полоской кожи к ладони инвертор -- датчик, вживленный Блейду в кору головного мозга и обеспечивающий связь с телепортатором коммуникатор -- устройство, позволяющее компьютеру контактировать с человеческим мозгом телепортатор -- устройство, позволяющее Блейду переносить объекты из миров Измерения Икс на Землю мысленным усилием; ТЛ-1 -- первая модель (Старина Тилли), ТЛ-2 -- вторая модель (Сынок Ти) паллаты, менелы -- две расы инопланетных пришельцев с высоким уровнем технологии, с которыми Блейд столкнулся во время десятого и одиннадцатого странствий мейн (тексин) -- исключительно стойкий материал, доставленный Блейдом из Тарна 3. Хронология пребывания Ричарда Блейда в мире Зира Время возмужания -- 37 дней Подготовка к походу в Хиттолу и битва -- 23 дня Плен у хиттов -- 26 дней Побег в Зир и возвращение к алмазной горе -- 6 дней Всего путешествие в Зир заняло 92 дня; на Земле прошло 85 дней