Дж.Лорд. Сокровище Тарна --------------------------------------------------------------- OCR: Сергей Васильченко --------------------------------------------------------------- (М. Нахмансон, А. Курмакова, перевод с англ.) СТРАНСТВИЕ ПЯТОЕ Май - июнь 1970 по времени Земли ГЛАВА 1 Прозрачная весенняя ночь раскинула над городом темно-синее, расшитое звездами покрывало. Огромные часы на башне Биг Бена пробили три раза, заверяя лондонцев, что время по-прежнему неумолимо движется вперед, и прохладные майские дни вскоре сменит летнее тепло. Город спал - каменный исполин, раскинувшийся на берегах реки, темные здания вздымались к небу, молчаливые, угрюмые и тихие свидетели побед и поражении империи. Лишь в доме номер десять по Даунинг-стрит, массивном сером особняке со стрельчатыми окнами, все еще мерцал свет. В уютном небольшом кабинете, где премьер-министр обычно назначал встречи самого деликатного характера, за овальным, покрытым зеленым сукном столом, сидели трое пожилых мужчин. Голубоватый дымок, поднимавшийся от трубки Дж, клубился в воздухе причудливыми узорами, образуя зыбкие призрачные арабески в стиле позднего барокко. Подняв рюмку с бренди, премьер-министр сделал Маленький глоток и задумчиво произнес: - Полагаю, это похоже на смерть... Новая разновидность небытия, после которого человек оживает снова и снова... - Он покачал головой и бросил вопросительный взгляд на своих гостей. - И вы утверждаете, что этот... этот Ричард Блейд... с радостью идет на подобный риск? Глаза лорда Лейтона сверкнули. Тщедушное тело величайшего кибернетика Великобритании утопало в кресле, пиджак топорщился на спине, обтягивая горб Профессор кивнул головой: - Без сомнения, сэр. С радостью! Дж., который был одновременно шефом Ричарда Блейда и его старшим другом и покровителем, откашлялся. У него имелась своя точка зрения по затронутому вопросу. - Не думаю, сэр, что определение "с радостью" верно отражает суть дела, - заметил он, покачав головой. - Блейд далеко не глуп... Уверяю вас, в ином случае он не стал бы моим лучшим работником после пятнадцати лет трудов на благо Британии и нашей службы. Он красив, обладает острым умом и вполне приличным состоянием, находится в полном расцвете сил и имеет достаточно причин, чтобы дорожить жизнью. Однако он вызвался добровольно. Точнее говоря, Блейд не отказался участвовать в смертоубийственных экспериментах его светлости, - Дж. бросил косой взгляд на лорда Лейтона. - Да, именно так - он не отказался и добровольно пошел на риск. Он полагает это своим долгом перед страной, сэр. - Трубка Дж. погасла, и старый разведчик потянулся за спичками. Премьер-министр посмотрел на профессора Лейтона, перевел внимательный взгляд на Дж., потом уставился на солидную стопку листков, лежавшую перед ним на столе. Он прижал их пухлой ладонью, словно испугавшись, что исчерканные формулами и непонятными закорючками страницы вдруг вспорхнут в воздух и вылетят в открытую форточку. - Прекрасно, джентльмены, - премьер слегка усмехнулся в седые усы, - невзирая на некоторые разногласия в этом пункте, я готов согласиться с вами обоими. Но давайте попытаемся определить исходные рубежи... - Он звонко щелкнул по краешку хрустальной рюмки, словно хотел подчеркнуть свои слова. - Начну с того, лорд Лейтон, что я ничего не понял в той научной белиберде, которую вы представили в качестве отчета. Я юрист и политик, а не ученый, и Бог свидетель - у меня хватает проблем по сию сторону рая и ада! Я совсем не склонен, сэр, тратить средства на изучение странных закоулков космоса или потустороннего мира, в которых блуждает этот ваш Ричард Блейд. И не надо забывать, что... Лорд Лейтон, способный без всякого стеснения перебить самого Творца, протестующе поднял руку. - Простите, сэр, ни космогония, ни религия тут ни при чем. Именно это я пытался объяснить в своем докладе. Мы имеем дело не с пространственно-временным континуумом нашей вселенной; речь идет о прорыве в иные измерения. Мой компьютер так изменяет молекулярную структуру мозга и тела Блейда, что он начинает воспринимать миры, о существовании которых мы раньше даже не подозревали. Премьер-министру, как любому политику, весьма не нравилось, когда его прерывали. Он бросил на лорда холодный взгляд. - Не сомневаюсь, профессор, что вы пытались объяснить нечто подобное, однако это вам не удалось. Я не понял ничего - и видит Бог, бесполезно подсовывать нормальным людям подобную абракадабру! - премьер раздраженно ткнул пальцем в развесистое уравнение на первой странице доклада - Вот этого я не понимаю, о чем готов сообщить вам, сэр! А теперь, с вашего позволения, я продолжу. Маскируя усмешку, Дж. принялся снова раскуривать трубку, он чувствовал, что Лейтон тоже постепенно приходит в раздражение. Пожалуй, такому великому ученому не мешало бы проявлять больше снисходительности к людям, чьи мозги не столь совершенны, как у него. - Этот Блейд - не новичок, как я понял, - продолжал премьер-министр. - Кажется, он уже совершил четыре таких путешествия? Лорд Лейтон молчал, его маленькие глазки, янтарно желтые, как у льва, полузакрылись. Можно было подумать, что он обиделся, но Дж. знал, что это не так. Просто мысли гения блуждали где-то возможно, в будущем, отдаленном на пару веков. Поэтому Дж. ответил на вопрос сам. - Да, сэр, он переносился в Альбу, Кат, Меотиду и Берглион. Первый раз все вышло случайно. Какая-то ошибка в компьютерной программе... В остальных случаях мы действовали сознательно. Ну, а теперь... Собственно, потому-то мы здесь, сэр. - Да, вы здесь, и вам нужна моя подпись, карт-бланш, а еще - еще пара миллионов фунтов! - саркастически заметил премьер-министр, вороша стопку бумаг. Тишина. Профессор совсем закрыл глаза и Дж. понял намек. Пришла его очередь действовать - чего и следовало ожидать, как только вопрос коснулся денег. Его милость лорда Лейтона подобные мелочи не интересовали - если было кому ими заняться. Не сводя глаз с премьер-министра, Дж. выколотил трубку и снова набил ее крепким матросским табаком. - Да, сэр, примерно так. Ваша подпись, карт-бланш и пара миллионов без лишних вопросов в Парламенте. Что бы вы ни говорили, сэр, я думаю, вам ясно, насколько важен наш проект. Сейчас только четыре человека знают о нем - мы трое и Ричард Блейд. Но если мы собираемся двигаться дальше, если мы захотим понять и использовать то, что уже принес Блейд - и что он еще принесет из своих странствий, нам потребуется много народа. А это означает, что нужно обеспечить секретность всего предприятия. Нелегкая работа, сэр, но я с ней справлюсь. Однако она требует денег. Скользнув взглядом по объемистой стопке листов, премьер-министр отпил глоток из своей рюмки и медленно произнес: - Деньги... Деньги я, возможно, достану. Существует фонд - во всяком случае, я надеюсь, что еще существует - тот, который создавался во время войны... - он устало улыбнулся Дж. - Ну, вы, вероятно, слышали о нем... Правительству нужны неподотчетные средства - это диктует обычный здравый смысл, а не только вопросы секретности. Если я выступлю в Парламенте и попрошу денег на такой... такой проект, меня, скорее всего, засадят в сумасшедший дом. Глаза лорда Лейтона раскрылись. - Значит, деньги мы получим. А карт-бланш? На секунду премьер замолчал. Его рюмка опустела, но он не потянулся к графину, чтобы вновь наполнить ее. Задумчиво наморщив высокий, в залысинах, лоб, он снова постучал ногтем по краю бокала и в воздухе на миг повисла тонкая звенящая нота. Премьер-министр поднес к глазам листок и прочитал: - "Проект использования иных измерений". Хммм... - протянул он. - Итак... Что вы предлагаете... Возможность оттока излишков населения... Колонизация - вместо или в дополнение к колонизации Луны и планет... Довольно отдаленные перспективы, джентльмены. Что еще? Телепортация на Землю ценных минералов... это уже кое-что. Хммм... Возможность культурного обмена? Признаюсь, я не совсем понимаю, что это значит. В желтых глазках Лейтона сверкнул огонек. - Это значит, сэр, примерно следующее, чем больше мы знаем о нашей вселенной, тем меньше вероятность, что она взлетит на воздух. Или провалится в ад. Вот что это значит. Теперь министр читал про себя. С невольным сочувствием Дж. наблюдал за ним - пожилым усталым человеком, взвалившим на плечи груз забот о распадавшейся империи. Старый разведчик сам с трудом верил в эту фантастическую историю. Даже сейчас, когда наступила эпоха научных чудес, что сыпались на людские головы словно из рога изобилия! Дж. принадлежал к другому поколению и знал об этом. Молодой человек из яйцеголовых, ознакомившись с идеей Лейтона, возможно лишь бы зевнул: "Ну и что мол, такого? Стоит ли устраивать шум?" Что касается Дж., то он надеялся вот-вот проснуться. Закончив читать, премьер бросил бумаги на стол и направился к ореховому секретеру в углу комнаты. Он вытащил чистый лист и начал что-то писать; Дж. заметил широкий размах подписи. Получили! А получив ЭТО, они получат и свои миллионы! Дж. оказался совершенно неподготовленным к последующему ритуалу - хотя его предупреждали, что у, премьера странное чувство юмора, часто недоступное пониманию окружающих. Министр зажег стоявшую на секретере свечу, поднял ее и вернулся к столу, за которым расположились его гости. Он расстелил лист на зеленом сукне, капнул горячий воск под своей подписью и прижал к застывающей беловатой массе печатку золотого перстня, блестевшего на указательном пальце его левой руки. Совершив сей торжественный акт, он подмигнул Лейтону и Дж., которые с интересом наблюдали за его манипуляциями. - Немного таинственности не повредит, верно, джентльмены? Наше дело - попахивает средневековьем - странствия в мир духов, колдуны-алхимики, магия и все такое... Но я думаю, лорд Лейтон защитит нас от посягательств Сатаны. - Он протянул Дж. лист плотной бумаги, на котором красовалась его подпись и печать. - Возьмите, сэр. Я полагаю, что к этому документу отнесутся с должным почтением в любом уголке Британской империи - или того огрызка, что от нее остался. Кроме, может быть, Уэльса и горных районов Шотландии. Надеюсь, вы не планируете вести работы в Африке или Индии? - его улыбка стала кислой. Профессор поднялся, принял у Дж. бумагу и быстро прочитал текст. - Спасибо, сэр, - сказал он, довольно кивнув. - Именно то, что нам надо. Плюс пара миллионов, конечно. Спокойной ночи. Ею милость направился к выходу, покачивая горбом и приволакивая ногу; походка его, из-за перенесенного в детстве полиомиелита, напоминала передвижение краба. Но сейчас это был краб, ухвативший лакомый кусок. Не сказав больше ни слова, он покинул комнату. Дж. проявил больше вежливости, прощаясь с хозяином Он даже попытался отчасти искупить бестактность Лейтона. - Профессор очень устал, сэр. Слишком много работы... И потом, эти непрерывные боли... Премьер министр движением руки прервал шефа МИ6А. - Вы, кажется, хотите извиниться за него? Зря, совершенно зря. Будь у меня такая голова, я бы... Ладно, не важно. Нам остается только смириться с его манерами, - премьер пожал плечами, задумчиво глядя на плясавшие в камине языки пламени. - Желаю успеха. Но если все это было шуткой, розыгрышем, тогда помоги нам всем господь. Я увяз в этом деле так же глубоко, как и вы оба. - Он поднял со стола стопку листов, взвесил на ладони и швырнул в огонь. Когда Дж. уже перешагнул порог, премьер-министр внезапно окликнул его. Старый разведчик повернулся. - Мне хотелось бы увидеть этого Ричарда Блейда. Попозже, в подходящий момент. Должно быть, интересный парень этот странник по чужим мирам... По сравнению с его подвигами полеты в космос - просто разминка для бойскаутов, верно? Дж. кивнул и улыбнулся. - Совершенно верно, сэр. Ричард и в самом деле необычный человек... очень сильный, уверенный в себе... - Он вежливо склонил голову: - Спокойной ночи, сэр. * * * В эту самую минуту Ричард Блейд отнюдь не производил впечатления уверенного в себе человека, его покидала женщина. Минуло с полчаса, как они в последний раз занимались любовью в полумраке уютной спальни небольшого домика в Дорсете. Блейду, заранее предупрежденному о разрыве, наслаждение казалось томительным, горько-сладким, как запах увядающей орхидеи. Он не хотел расставаться с Зоэ, он был влюблен в нее, и это чувство становилось сильнее с каждой встречей. Несомненно, Зоэ Коривалл отвечала ему взаимностью. Именно поэтому она и покидала его. В распахнутое окно вливался прохладный ночной воздух, наполняя комнату ароматом тюльпанов, запахом цветущего боярышника и дикого тимьяна. Где-то сонно заговорила кукушка, серебряный серп месяца окрасил аметистовым цветом воды Ла-Манша. Блейд лежал на широкой смятой постели и наблюдал, как одевается Зоэ. Она хотела отправиться в Лондон не дожидаясь утра. Блейд, обнаженный, походил на огромную темную кошку, раскинувшуюся на белой простыне. Тело его, только что отдавшее немало энергии, казалось спокойным - но в мыслях спокойствия не было. Человек, никогда не видевший его в движении, не сумел бы оценить мощь этих массивных плеч, каменную твердость бедер, стремительную силу огромного мускулистого тела. Он обладал изумительно пропорциональным сложением, вполне соответствующим его шестифутовому росту, и Зоэ, художница, часто рисовала своего возлюбленного обнаженным. Они много чем занимались обнаженными, он и Зоэ. А теперь она его покидала. Блейд ни секунду не сомневался в серьезности ее намерений. Зоэ была сильной женщиной, у которой слова не расходятся с делом - особенно сказанные так спокойно и холодно, как в этот вечер. Он лениво наблюдал, как она натянула длинные черные чулки, пристегнув их к подвязкам на белых бедрах. К коже Зоэ, нежной и молочно-белой, не приставал загар; она старалась держаться подальше от солнца и выглядела словно блестящая мраморная статуя Афродиты. Не в первый раз Блейд думал о том, понимают ли женщины - порядочные женщины, такие, как Зоэ - какой возбуждающий эффект производит сочетание черного и белого. Вероятно, нет, решил он. Где-то ему доводилось читать, что представительницы прекрасного пола не реагируют на психологические стимулы так сильно, как мужчины. Для них большую роль играет прикосновение, тактильная близость. Блейд вздохнул, подавляя желание. Зоэ не позволит дотронуться до себя. Нет, больше никогда - так она сказала... Кружевные трусики, скользнув по длинным крепким ногам, скрыли поясок с подвязками. Зоэ нагнулась, пряча в чашечки бюстгальтера свои маленькие острые груди, и Блейд увидел их отражение в зеркале трюмо. Он ощутил физическую боль; волна нового желания стремительно нарастала в его жаждущем теле. - Зоэ... - прохрипел он. Она просунула голову и руки в синее льняное платье, потом расправила его и потянулась за черепаховым гребнем, инкрустированным серебром. Занимаясь прической, она следила за Блейдом в зеркале. Блейд протянул руку к пачке сигарет на ночном столике, чиркнул зажигалкой и, выдохнув дым, снова повторил: - Зоэ... Сейчас она занималась губами - наносила едва заметный слой бледной помады. Она не любила яркие цвета, ее губы сами по себе были сочными, алыми... Губы, которые он так часто целовал... - Зоэ... - Да, Дик? - она промокнула рот салфеткой. - Ты все обдумала? - голос его стал хриплым. - Ты понимаешь, что делаешь? Ты действительно хочешь уйти от меня... бросить прямо сейчас? Зеркало донесло призрак ее улыбки. - Да. Да, Дик. Я все обдумала, я знаю, что делаю, но я совсем не хочу покидать тебя. - Женская логика - это ее полное отсутствие, - нахмурился Блейд. - Ты любишь меня и не хочешь уходить - однако уходишь. Это больше, чем может понять мужчина. Зоэ покрутила ступней, пристально разглядывая чулок. Ее милое подвижное личико с широко расставленными глазами и пухлым ртом оставалось безучастным. Она смотрела вниз и в сторону, избегая встречаться взглядом с Блейдом; он не должен видеть даже намека на слезы в ее глазах. Леди - а Зоэ, несомненно, являлась леди, - не плачут в такие моменты. - Мы уже обсуждали это, Ричард. Прошу тебя, не начинай все с начала. Давай попрощаемся и... и... и потом ты отнесешь в машину мой чемодан. Блейд, раздраженный, вскочил, натянул брюки и босиком направился во двор к ее "фиату" с чемоданом в руке. Лунный свет играл на его смуглых плечах. Зоэ шагнула во двор. Позже Блейд подумал, что она сделала все очень ловко, будто отрепетировала заранее. Она не прильнула к нему, не дала возможности вымолвить слово - только легко и быстро коснулась губами его щеки. "Будь счастлив, дорогой", - услышал он, и в следующий миг Зоэ уже была в машине. Она грациозно подобрала ноги, одернула юбку и уехала. Блейд мрачно наблюдал, как красные точки задних огней "фиата" проплыли по переулку и исчезли на повороте за стволами тисов. Он слышал, как прошуршали по гравию колеса маленького автомобиля, потом машина выехала на автостраду, взревел мотор и звук начал стремительно удаляться. Прощай, Зоэ. Будь счастлива. Он вернулся в домик, швырнул брюки на пол и снова растянулся на кровати: ложе теперь казалось ему слишком широким и пустым. Запах ее духов деликатным напоминанием плавал в воздухе. Блейд закурил новую сигарету и уставился в потолок. Через минуту он начал ругаться - тихо, едва шевеля губами, словно читал про себя молитву. Еще через пять минут он иссяк и почувствовал себя лучше. Ничего не поделаешь, думал он, абсолютно ничего. Работа есть работа, и долг есть долг. И то, и другое важнее личных переживаний. Даже важнее любви. Именно в этом и был камень преткновения. Как честный человек, отвечающий за свои слова, Блейд не мог сказать Зоэ того, что она так жаждала услышать - что он любит ее и хочет на ней жениться. В этот вечер они спорили больше часа и под конец девушка с почти шокирующей откровенностью заявила: - Ты пропадаешь на недели, на месяцы, Ричард, - и никогда ни слова объяснения. Ты неожиданно исчезаешь, потом так же неожиданно появляешься... А я... я должна радоваться твоему возвращению и начинать все с того места, на котором мы остановились прошлый раз. Больше такого не будет, Ричард! Во всяком случае - со мной! Объяснять что-либо было бесполезно. Присяга и закон о государственной тайне связывала Блейда по рукам и ногам. Он не имел права заикнуться даже о причинах, по которым не может давать какие-либо объяснения. Он прятался от ее вопрошающих глаз в молчание, лесть, секс. Но, в конечном счете, не помог даже секс. - Ричард, я нормальная женщина. Я хочу иметь мужа, семью, дом, какую-то определенность в жизни. И больше всего я хочу знать, где пропадает мой муж и когда он вернется домой - по крайней мере, вернется ли он вообще. Ты знаешь, Ричард, я никогда не проявляла любопытства к тому, чем ты занимаешься, но чувствую, это опасно. Даже не просто чувствую - уверена. И можешь ли ты обещать, что всегда сумеешь вернуться? Нет, этого он не мог гарантировать. - Я люблю тебя... люблю всем сердцем, но мне мало одной любви. Ты должен понять... И я решила, Ричард. После этого уик-энда я больше не стану встречаться с тобой. Теперь уик-энд закончился, и Зоэ уехала. На следующее утро настроение Блейда оставалось по-прежнему мрачным, так что звонок Дж. пришелся как нельзя кстати. По своему обыкновению шеф начал издалека, потом намекнул, что был бы рад видеть "дорогого Ричарда" в Лондоне. Блейд запер дверь своего домика, швырнул чемодан в свой "МГ", включил мотор и с ревом помчался по автостраде. Быстрое движение успокаивало его. Дж. ждал его в маленьком кабинете мрачноватого здания, затерянного в переулках Сити. К своему изумлению, Блейд сумел запарковаться на Барт Лэйн; после часовой беседы они с Дж. вернулись к "МГ" и поехали в Тауэр к Лейтону. По дороге в основном говорил Дж. - высокопарным и сухим языком истэблишмента, который превосходно маскировал его острый, проницательный ум. Блейд был занят тем, что пытался переварить новости. Итак, их операция окончательно приобрела официальный статус и поддержку премьер-министра - вместе с солидным финансированием. Блейд подумал, что вряд ли это имеет для него большое значение - как и присвоенный проекту год назад код высшей секретности; в конечном счете, ТУДА он отправлялся один и вряд ли благословение премьер-министра могло спасти его. - Я присмотрю за твоей машиной, мой мальчик, - жужжал над ухом баритон Дж. - Лейтон не знает, сколько времени займет твой очередной визит, а если и знает, то не говорит мне. Но все будет в порядке, не волнуйся. Я позабочусь обо всем. Блейд скрыл насмешливую улыбку. Кажется, Дж. занервничал - гораздо больше, чем он сам - и понес чепуху, чтобы снять напряжение. В Тауэре ничего не изменилось. Как всегда, рослые охранники провели их сначала по старому зданию, потом вниз по многочисленным лестницам к большому, обшитому бронзой лифту. Здесь Дж. распрощался с Блейдом, похлопав его по плечу; затем бронзовые двери сомкнулись и лифт упал вниз - так быстро, что разведчика начало слегка подташнивать. Лорд Лейтон ожидал его в ярко освещенном вестибюле. Одернув белый халат, нелепо топорщившийся над горбом, старик улыбнулся Блейду; зубы его были желтыми от никотина, глаза покраснели от недосыпания. Блейд шагнул в вестибюль, и кабина взлетела вверх. Ухватив за руку своего посетителя, старый ученый впился в него пристальным взглядом. - Итак, мой друг, я надеюсь, Дж. рассказал вам о последних новостях? О том, что наше положение несколько изменилось? Блейд кивнул. Лейтон удовлетворенно хмыкнул и скользнул в сторону своей скачущей крабьей походкой. Блейду показалось, что горб его светлости стал еще больше, лицо еще бледнее, но он постарался прогнать такие мысли. Он проследовал за Лейтоном знакомым путем, который ему уже доводилось проходить дважды - через вестибюль и огромный зал, где гудели и перемигивались компьютеры, беседуя о своих компьютерных делах. Лейтон пренебрежительно махнул на них похожей на клешню рукой и рассмеялся. - Устаревший хлам! Два миллиона фунтов, Ричард, - это означает новое оборудование и новую работу. Блейд переоделся в том же крохотном кабинетике, обмотав вокруг пояса кусок льняной ткани. Правда, до сих пор набедренная повязка исчезала, когда компьютер переносил его в другое измерение - в Альбе, Кате, Меотиде и Берглионе он оказался нагишом. Блейд улыбнулся. Его шеф как-то заметил, что он появлялся в новых мирах обнаженный, как Адам в эдемском саду. Правда, ледяная пустыня Берглиона не слишком напоминала райские кущи... Он вспомнил, как барахтался в обжигающем снегу, и его улыбка несколько поблекла. До сих пор он не нашел ни рая, ни Эдема, - скорее, наоборот. У лорда Лейтона все уже было готово. Блейд привычно шагнул в стеклянную клетку, высившуюся на площадке в недрах гигантского компьютера. Его светлость покрыл его тело мазью и стал закреплять электроды. Тонкие провода заканчивались блестящими змеиными головками контактных пластин; сгруппированные в жгуты, они исчезали в отверстиях на пульте машины... Во время первого путешествия Блейд нервничал - последствия эксперимента тогда не мог предугадать никто. В последующих случаях он был слегка возбужден. Теперь же обычная уравновешенность и спокойствие не покидали его ни на секунду. Более того, он понял, что с нетерпением ожидает перехода. Лейтон закончил возиться с электродами. Старик поглядел на Блейда, сидевшего в кресле и так опутанного проводами, что он напомнил попавшего в плен Гулливера, и улыбнулся. - Еще раз повторю, Ричард, что вам не надо ничего специально запоминать. Лучше даже не пытаться этого делать. Компьютер трансформирует клетки вашего мозга, повышая их способность к запоминанию. Информация будет регистрироваться подсознательно; придет время - вы все вспомните и расскажете. Блейд послушно кивнул. Профессор повернулся к рубильнику за спиной и положил руку па рифленую рукоять. - Я еще не решил, когда послать сигнал возврата. Тут возникает довольно непростая ситуация... Я как раз начал серию новых вычислений... надо установить оптимальный срок ваших странствий. Но помните, Ричард, вы не должны волноваться из-за этого. Я верну вас обратно. Обязательно верну! Лишь бы вы остались в живых... Что-то похожее на привязанность мелькнуло в его потемневших янтарных глазах. Блейд подумал, что впервые видит такое выражение на лице Лейтона; раньше ему казалось, что профессор без колебаний променяет все человечество на один-единственный компьютер. - Вы готовы, Ричард? - Включайте! Лорд Лейтон потянул рукоять рубильника. ГЛАВА 2  Ричард Блейд открыл глаза. Огромные горы маячили перед ним, их зазубренные вершины непостижимым образом впивались в его плоть, рассекая тело словно клинки кинжалов. Горы? Откуда тут горы? Он застонал, пошевелился, с глаз спала пелена, и ощущение перспективы вернулось к нему. Нет, не горы. Щебень, рваные обломки камня с кулак величиной. У него раскалывалась голова, но боль была знакомой, привычной. Она возникала каждый раз, когда компьютер Лейтона перебрасывал его в Измерение Икс. Блейд ненавидел ее. На сей раз у боли был особенный привкус. Виски ломило, как после похмелья - жуткого похмелья, нечасто посещавшего Блейда. Словно после той ночи, когда они с Регги Дрейком накачались ракии, отпраздновав удачно проведенную операцию в Стамбуле. Регги, бедняга... Его давно уже нет в живых. А он, Блейд, отправился теперь... куда? Дьявол! Проклятый компьютер опять зашвырнул его в какую-то дыру! Где он очутился на этот раз? Одним из главных недостатков экспериментов его светлости, по мнению Блейда, была абсолютная непредсказуемость конечного пункта переброски. Он мог очутиться в раю или в чистилище, последнее, правда, казалось ему более вероятным. Боль постепенно утихла, он почувствовал себя лучше, но продолжал лежать неподвижно, с закрытыми глазами. Ему некуда было спешить. По опыту предыдущих путешествий Блейд знал, что медленное, постепенное внедрение в новый мир являлось самым надежным способом выжить. На миг его охватило тоскливое чувство потерянности, полного одиночества, почти отчаяния. Он один - один против целого мира, неведомого, опасного... Но это ощущение тоже не было новым, Блейд знал, что оно пройдет. Он снова открыл глаза, медленно встал и огляделся. Под его ногами тянулся склон неглубокой впадины, засыпанный камнями и щебнем; внизу отливала ржавчиной поверхность водоема, края ямы заросли кустарником. Блейд повернулся спиной к воде и шагнул в кусты. - Ярго! Сюда, Ярго! Какой же ты тупица! Нет, не туда, сюда! Тяни волокушу сюда! Инстинктивно Блейд опять укрылся в яме. Быстрота реакции - одно из главных его достоинств - не раз выручала разведчика за полтора десятка лет опасной службы. Он опустился на колени, приподнял голову и прислушался. Спустя минуту голос возник снова, на этот раз в нем было легко различить одобрительные интонации. - Вот так, Ярго! Поставь сюда! Чтобы утром их сразу же забрали. Молодец, хорошая скотинка! Блейд оставался на коленях. Голос начал удаляться. - Хорошо, Ярго, достаточно с этой полосы. Остальное не созреет до завтра. Забирай волокушу, отправляйся в дальний конец и перевези мейн сюда. Ты должен управиться за два минихроноса. Блейд одновременно отметил несколько моментов. Его мозг, превосходно тренированный, подавил возбуждение и теперь сортировал и классифицировал факты с поразительной легкостью, которая привела его в состояние некоторой растерянности. Он никогда не слышал подобной речи, однако легко понимал ее. Собственно говоря, доносившийся издалека голос не пользовался обычными словами, этот язык походил на странную мелодию из посвистываний, щелчков и жужжаний. С таким способом общения Блейду еще не доводились сталкиваться. Тревожный импульс, предвестник опасности, возник в его сознании. Он решил действовать предельно осторожно. Его рот пересох, почувствовав жажду, Блейд неслышно подполз к луже на дне впадины. Красноватая вода на вкус была сильно минерализованной. Наступила тишина. Напившись, он запрокинул голову и бросил первый взгляд на небеса этого мира. Ни солнца, ни луны, ни звезд, ни даже облаков - от горизонта до горизонта распростерлась матовая, слабо опалесцирующая молочная пелена. Он с тревожной настойчивостью вглядывался в пространство. Почти никаких изменений цвета, никаких оттенков, переходов. Ни одной птицы в вышине. Безветрие. Тепло - несмотря на полную наготу. Внезапно дрожь пробежала по телу Блейда. Подсознательно он понял, что небо здесь всегда было таким. Сумеречным... Мир вечных сумерек. Он нагнулся и поднял большой камень с зазубренным краем. Оружие. Ему нужно оружие. Потом поглядел вниз, на свои ноги, и усмехнулся - набедренная повязка исчезла. Крепки сжав камень, он стал карабкаться по откосу к полосе кустов. Являлись ли эти насаждения искусственными? Невысокий приземистый кустарник, на ветвях которого росли черные ягоды, окружал яму плотным кольцом двенадцатифутовой ширины. Блейд продирался сквозь эту живую изгородь, острые шипы впивались в плоть, царапали кожу. Он достиг края зарослей, осторожно высунул голову и огляделся. Перед ним расстилалась огромная плоская равнина, разбитая на квадраты полей хорошо накатанными дорогами. Вдалеке, почти у самого горизонта, темнели купола каких-то зданий. На ближайшем поле Блейд увидел мерно склонявшиеся над посадками фигуры. Вначале ему показалось, что он различает силуэты мужчин и женщин, присмотревшись, он понял, что ошибся. Он не мог дать точного определения этим существам. Их походка и движения не напоминали человеческие - одни перемещались согнувшись, другие ползли чуть ли не на четвереньках. Непрерывное бессвязное бормотание, которое доносилось до его ушей, не походило на нормальную речь. Блейд заметил, что не может разобрать ни слова - в отличие от странного голоса, который он слышал несколько минут назад. От группы работающих отделилась темная фигура, Блейд напряженно следил, как она приближается к краю поля. Неужели его заметили? Он покрепче сжал камень. Нет, пожалуй, нет, решил он. Укрытие было превосходным и существо, которое шло к нему, вряд ли подозревало, что кто-то прячется в кустах. Он начал внимательней изучать это создание. Невысокая прямая фигура отличалась от прочих работников, и Блейд с облегчением заметил, что она походит на человеческую. Несомненно, это было разумное существо. Мужчина! Женщина? Разведчик нахмурился. Что-то здесь казалось странным, почти неестественным. Человек - так Блейд решил называть его - был обнажен, как и он сам. Но какого пола эго создание? Почему-то он затруднялся определить этот важный признак. Очертания тела казались округлыми, плавными, женственными, однако грудь была плоской. По мере приближения странного существа Блейд слышал все яснее и яснее, как оно говорит само с собой - на том же птичьем языке, который непостижимым образом вдруг стал ему понятен. Да, это был тот самый голос, то самое создание, что разговаривало с Ярго, с таинственным неведомым Ярго. Блейд принял решение. Ему нужно получить информацию - и достаточно быстро; видимо, придется рискнуть. Он видел, как странная фигура, щебеча, неторопливо двигается между длинными рядами подсадок. Растения, напоминавшие разведчику цветущий хлопчатник, доходили человеку до пояса; их ветви были усыпаны раскрывшимися коробочками с белым пухом. Вдруг незнакомец остановился и, прервав свои непрерывные трели, отправил в рот содержимое одной из коробочек. Блейд удивленно покачал головой. Съедобный хлопок? Тем временем он заметил новые детали пейзажа. Около изгороди, тянувшейся справа, громоздились деревянные поддоны - вроде тех, что используются на фабриках для складирования ящиков или коробок. Рядом стояли похожие на сани волокуши, с передков которых свешивались длинные ленты привязных ремней. На них штабелями громоздились поддоны, груженые кипами хлопка. Существо - или человек, иных определений Блейд подобрать не мог, - направилось к одной из волокуш и достало какой-то предмет. Блейд напряг глаза. Толстая книга, большая толстая учетная книга! Он удовлетворенно кивнул. Это выглядело логичным - существо забыло книгу и вернулось за ней. Теперь незнакомец находился в двадцати футах от Блейда и явно не подозревал, что за ним наблюдают. Прислонившись спиной к штабелю, он начал быстро перелистывать книгу, прищелкивая и посвистывая В сознании Блейда эти птичьи трели превращались в слова. - Надо быть внимательнее, - мелодично выпевало существо, - надо быть внимательнее. Разве усердный ньютер может забыть свою книгу, да еще у всех на виду! Хотя Ярго и остальные животные не умеют читать. Если бы они догадались, что их ждет через десяток-другой хроносов, бунта не миновать. Такого же, как был на Девятой плантации. А Хончо, узнав о моей небрежности, тут же уничтожит меня. Щелк-щелк-пиу-тр-р-р-щелк-пиу. Блейд слушал, воспринимал и поражался все больше и больше. Кто оно, это странное создание? Оно походило на человека. Правильные черты лица, короткие каштановые волосы, нос, глаза, рот - такие же, как у самого Блейда. Но сложение его казалось более хрупким; тонкое стройное тело покрывал светло-коричневый волосяной покров. Внезапно Блейд понял, в чем дело. Перед ним был андроид - искусственно выведенное человекоподобное существо. Ему доводилось читать о таких проектах - правда, только в фантастических романах. Его догадка все объясняла И, в частности, безуспешные попытки установить пол этого существа. Итак, ньютер - андроид! Но надо было признать, что неведомые хозяева придали ему вполне пристойное человеческое обличье. Блейд продолжал разглядывать незнакомца со все возрастающим интересом. На груди ньютера волосяной покров отсутствовал, кожа была гладкой, без всякого намека на соски. То же самое касалось половых органов - никаких волос, ничего - ровное, чуть припухлое лоно. Блейд прикинул вес камня. Он был уверен, что не промахнется с такого расстояния и уже поднял свой метательный снаряд, но передумал в последнюю секунду. Удастся ли ему оглушить ньютера? Его череп на первый взгляд казался довольно прочным. Впрочем, разведчик не хотел убивать это существо - ему нужна была не кровь, а информация. Он положил камень на землю. Может, подкрасться и схватить паренька? Этот певун не выглядел могучим бойцом и был поглощен изучением своей книги. Нет, не выйдет. Разведчик лежал на животе в колючем кустарнике; выбраться оттуда, не наделав шума, было невозможно. Он бросил быстрый взгляд на поле, на согнувшиеся темные фигуры. Существа усердно работали, постепенно удаляясь от изгороди. Он видел, как порхали их руки над раскрывшимися коробочками, видел клочья белого пуха, летевшие в огромные мешки. Блейд встал. Он попробует убедить этого усердного чтеца в невинности и чистоте своих помыслов. Лишь бы ньютер не поднял тревогу... Надо сообщить ему, что Блейду требуется только небольшая помощь. Но как это сделать? Он понимал птичий язык, однако говорить на нем... Нет, на такой подвиг он точно не способен. Оставалось полагаться на жесты и улыбку. Раздвинув колючие ветви, он вышел из кустов, улыбнулся и сделал миролюбивый жест. Ньютер оторвался от книги, поднял глаза, на его лице тоже появилась улыбка. Блейд улыбнулся еще шире и осторожно шагнул вперед. Но странное существо уже не улыбалось и не смотрело в лицо Блейда. Отложив книгу, ньютер пристально обозревал нижнюю половину нагого тела разведчика, причем наиболее интересная часть явно привлекала его внимание. Выражение благоговейного страха мелькнуло в глазах существа. Внезапно оно опустилось на колени и умоляюще протянуло руки к Блейду. - Повелитель! Прости, повелитель! Твое присутствие оставалось скрытым от меня, и я не успел принять надлежащую позу! Прости меня, господин! Поверь, даже тени неуважения не промелькнуло в мыслях моих И теперь, раболепно склонившись к твоим ногам, могу ли я спросить о твоем желании? Ты сбежал из Клетки? Тебе нужна моя помощь? Я покорно ожидаю твоих приказаний, повелитель! Блейд окинул взглядом поле. Ни один из усердных сборщиков даже не повернул в их сторону головы. Кажется, все идет лучше, чем он предполагал, и лишь один момент оставался непонятным. Почему это создание принимает его за повелителя? Какое отношение к этому имеет его нагота - точнее говоря, обнаженные гениталии, на которые ньютер взирал с таким благоговением? Он отошел к кустам, улыбнулся и пальцем поманил к себе коленопреклоненную фигуру - Подойди сюда, - произнес он на английском. - Не бойся, я не причиню тебе зла. Я только хочу побеседовать с тобой и... Он оцепенел, застыв с раскрытым ртом. Невероятно! Ни одного английского слова не слетело с его губ, хотя мысли разведчика привычно воплощались в знакомые слова. И существо, стоявшее перед ним на коленях, поняло его! Потому что теперь речь Блейда звучала как мешанина щелчков, птичьих трелей и щебечущего посвистывания. ГЛАВА 3  Склонившееся перед ним существо явно не представляло опасности. Они могли понимать друг друга; Блейд был господином, - чтобы это не означало, - и предполагалось, что он убежал из клетки. КЛЕТКА. Вот ключевой момент, от которого нужно отталкиваться! Он коснулся плеча ньютера, тот задрожал и принялся целовать ему ноги. - Прости меня, повелитель! Прости страх мой! Я готов служить тебе, готов выполнить любой приказ. Только не уничтожай бедного ньютера, умоляю! Еще не минуло и двухсот хроносов моего срока. Мне должны еще триста хроносов - до тех пор, когда придет время моего уничтожения. - Пойдем со мной, - сказал Блейд. - Повинуйся и помогай мне, и останешься жив. Возможно, я даже добавлю тебе хроносов. Он успел заметить, что в этом языке, на котором он мог говорить и который понимал, хотя и не полностью, слово "хронос" обладало исключительной важностью. Блейд догадывался, что оно имело отношение к сроку жизни и одновременно, обозначало время - вероятно, со множеством различных оттенков и нюансов. Ну что ж, решил он, блефовать так блефовать. Они спустились по усыпанному щебнем откосу. Ньютер - так Блейд в конце концов решил именовать своего спутника, - поднял робкий взгляд. - Разреши напиться, повелитель? Блейд, начавший вживаться в свою роль, милостиво кивнул. - Разрешаю. Пей! Ньютер жадно приник к воде, потом вытер губы тыльной стороной ладони и опять посмотрел Блейду в лицо. У него были бледно-зеленые глаза, явно разумные, но разведчику показалось, что разума у этого создания не слишком много. Зато он не сомневался как в его безобидности, так и в том, что ньютер будет ему весьма полезен. Его спутник говорил первым. - Ты продлишь мой хронос, господин? Больше положенных мне пятисот? Блейд молча кивнул. Итак, игра началась. Теперь его подача - и он постарается получить в ответ как можно больше информации - Да. Но об этом мы поговорим позже. А сейчас мне нужна твоя помощь. Видишь ли, я... я был болен. Как ты догадался, я убежал из Клетки, потом упал и сильно ударился головой. Ты знаешь, что бывает в таких случаях? Я почти все забыл. Где я нахожусь, как сюда попал? Ничего не помню. Так что придется нам начать с самого начала. На лице ньютера промелькнула лукавая улыбка. - Ты упал, господин? Может быть, ты выпил слишком много слипа? Блейд отметил новое слово, было нетрудно догадаться, что оно значит. Итак, в этом мире тоже имелась возможность напиться. Мелочь, конечно, но на душе у него стало легче, словно повеяло чем-то знакомым. Однако он сурово свел брови и бросил: - Твое имя? Ньютер вздрогнул, как от удара кулаком, и униженно сгорбился. - Мойна, господин. Хронос 4013АГ, девятый ряд, четвертый отбор. Хронос уничтожения - пятьсот. Все указано в наклейке, как полагается, мой господин. Мойна поднял руку, и Блейд увидел под мышкой ньютера белую плакетку. Казалось, она была вживлена прямо в ткань или наклеена на смуглую безволосую кожу. Нагнувшись, он различил надпись, совершенно понятную ему и подтверждавшую слова Мойны. Он уже перестал удивляться тому, что понимает чужой язык и эти загадочные знаки; очевидно, его адаптация проходила нормально. Разведчик улыбнулся ньютеру. - Хорошо. Ты - Мойна. Я - Блейд. Мойна кивнул, не отрывая зеленых глаз от лица Блейда. - Я понял, господин. Ты - Блейд. Ты один из Двадцати, и ты убежал из Клетки. Это ясно мне, повелитель. Приближается сакр и ты опасаешься неудачи. Подобные вещи выше моего разумения, господин, но если ты говоришь так, значит, все так и было. Твой раб готов повиноваться. Чего ты желаешь? Как я могу почтить тебя? Блейд потер висок. - Я же сказал, Мойна. Я ударился головой и многое забыл. Почти все. Так что отвечай на мои вопросы и не спрашивай лишнего. - Со всем почтением, господин мой Блейд. - Где я? Как называется это место? - Ты в Тарне, повелитель. Конечно, ты знаешь это сам. Блейд кивнул и произнес с задумчивым видом. - Да, об этом я помню. Но в какой части Тарна я нахожусь? - Канто тринадцать, господин. В прово Северного ущелья, - ньютер махнул рукой в сторону полей и добавил: - Это мейновая плантация Зиготе. Как обычно, мы убираем урожай. Блейд посмотрел на тянувшиеся вдаль посадки и вспомнил первые слова, услышанные при пробуждении. Видимо, похожий на хлопок белый пух назывался мейном. Но вряд ли это растение было хлопком - скорее, каким-то местным злаком, который употреблялся в пищу. - Кто такой Ярго? - спросил он. Вопрос озадачил ньютера. Мойна несколько раз моргнул, потом пожал плечами. - Ярго, повелитель? Один из цебоидов, конечно. Рабочая скотинка, ничего особенного. Но почему, мой господин... Блейд нахмурился. - Не смей задавать вопросов! Только отвечай! Ясно? Мойна опять задрожал и попытался поцеловать ноги Блейда. Тот слегка оттолкнул ньютера. - Хватит. Мне нужны еда, кров и одежда. И еще место, где можно было бы побеседовать без помех. Ньютер покачал головой. - Господин, такого места нет - ты должен это знать. О, прости! Я забываю, что ты ушиб голову! Разреши мне подумать... Я не знаю... Я попробую сделать что-нибудь, как повелевает долг почтения, но не гневайся, если не сумею. Ведь у меня только четвертый уровень разума. Беспокойство вновь охватило Блейда. Он пристально оглядел неглубокую впадину, служившую им убежищем. Казалось, тут никого не было, но тревожное чувство не проходило. Ньютер, припав к земле и не поднимая глаз, о чем-то размышлял. - Здесь опасно, Мойна? - спросил Блейд. Зеленые глаза с удивлением уставились на него. - Опасно? Ты, наверное, очень сильно ушиб голову, господин. В Тарне везде и всегда опасно. Особенно сейчас. Если меня хватятся и я не сумею объяснить Хончо, чем занимался, то мне конец. А тебя, если найдут, посадят обратно в Клетку и... ну, ты сам знаешь, что будет потом. Блейд промолчал. У этой пародии на человека разума было немного, но сейчас других источников информации он не имел. Ньютер поднял голову и, в свою очередь, осмотрел яму, в которой они находились. Блейд мог поклясться, что хитрая - усмешка скользнула по лицу странного существа. - Я сказал, господин, что не могу мыслить выше четвертого уровня... но все же я думаю... думаю, что луч еще не нашел нас. Трудно утверждать наверняка... однако это место расположено в низине... здесь трудно что-нибудь нащупать. Во всяком случае, Хончо еще не послал солдат. А появись мы на экранах, он непременно бы так и сделал. Надо спешить, мой повелитель. Возможно, нам удастся спастись. Низко склонившись к земле, ньютер двинулся вдоль края ямы; сейчас он походил на собаку, которая ищет запрятанную кость. Блейд подумал, что, пожалуй, ошибался насчет его способностей к мышлению - Мойна говорил и действовал весьма логично. Видимо, разум четвертого уровня был достаточно высок. За что разведчик, не опасаясь совершить святотатства, возблагодарил неведомых тарниотских богов. Мойна опустился на колени около красноватого обломка скалы и начал разрывать под ним землю. Отбросив в сторону щебень и тонкий слой почвы, ньютер обнажил клочок гладкой поверхности. Убедившись, что место выбрано правильно, он быстро заработал руками, и вскоре из-под каменной осыпи показалась круглая массивная дверь. Блейд провел по ней ладонью, потом постучал костяшками пальцев - матовая крышка отозвалась металлическим звоном. Однако вряд ли она была изготовлена из металла; на ощупь это вещество скорее напоминало пластмассу. Что-то щелкнуло, и Мойна распахнул дверцу, повисшую на одной петле. Внутри горел свет. Ньютер махнул Блейду рукой. - Быстрее, господин! Пока нас не увидели на экранах! Блейд спустился вниз по ступенькам, вырубленным в камне. Дальше шел тоннель - узкий, но достаточной высоты, чтобы он мог выпрямить спину. Ньютер возился у люка, прилаживая его на место. - Где мы, Мойна? - У меня же только четвертый уровень, повелитель... Я не способен запомнить много сведений из хронописи. Может, там говорится о подобных местах. На это я наткнулся случайно, когда искал волокушу с грузом мейна. Один из цебоидов украл ее - иногда они бывают очень хитрыми, эти животные - Мойна захлопнул дверь и начал спускаться. - Я нашел дверь в земле, заглянул в коридор и забыл о нем до сегодняшнего дня. Я не думал и не говорил об этом месте. Такие вещи - не для моего уровня. Блейд едва сдерживал нетерпение. - Но ты же входил сюда и что-то видел. Что именно? Он всматривался в дальний конец тоннеля, пытаясь найти источник света, однако разглядеть его не удавалось. Нечто яркое плясало вдали словно блуждающий огонек, заливая коридор молочно-белым сиянием. По мере того, как они двигались по узкому, выложенному камнем проходу, искорка света уплывала вперед, будто показывая им дорогу. Мойна, который шел первым, повернул голову. - Я знаю только одно, господин. Лестницу, и коридор, и все остальное построили давно, очень давно - во время великих войн, когда питцины ворвались в Тарн через Северное ущелье и разграбили наши земли. Вот все, что положено знать на четвертом уровне. Да, еще! В хронописи говорится, что выжившие - сама Божественная Королева, и Верховная Жрица, и другие повелители - много хроносов скрывались тут, пока не придумали, как победить питцинов. Больше мне ничего не известно, господин. Когда разум твой оправится от болезни, ты, конечно, будешь знать много больше. - Конечно, - согласился Блейд. Наивная уверенность ньютера вызвала у него усмешку. В очередной раз ему придется играть роль ученика, познающего историю и географию нового мира. Они шли и шли вслед за танцующим в воздухе пятном света. Стало холоднее, Блейд почувствовал легкий озноб, его спутник, казалось, ничего не замечал. - Так куда же ведет этот тоннель, Мойна? - Не знаю, господин Я был здесь один раз и дошел только до комнаты, где раньше находился воинский пост. Скоро мы будем там. Идти дальше я не решился. Но я думаю, что коридор ведет к одной из Сторожевых Башен над ущельем. Из них наблюдали за питцинами и оборонялись в случае набегов. Мой господин наверняка вспомнит об этом, когда выздоровеет. Внезапно стены тоннеля разошлись, перед Блейдом открылся овальный зал, высеченный в скале. Световое пятно сжалось, сконцентрировалось и белым сияющим шаром повисло футах в семи над каменным полом. Блейд подошел ближе, затем осторожно поднес ладонь к мерцающему ореолу, окружавшему центральный шар. Он почувствовал слабый разряд и поспешно отдернул руку. Электричество! Ньютер следил за ним, судорожно сцепив за спиной пальцы, словно боясь ненароком коснуться чего-нибудь запретного. Когда Блейд провел свой эксперимент со светом, он испуганно вздрогнул, но не сказал ни слова. Центр обширного помещения занимала круглая площадка из того же напоминавшего пластмассу материала, что и наружный люк. Рассматривая матовый диск шестифутового диаметра, наглухо вделанный в пол, Блейд подумал, что тарниоты, возможно совсем не знакомы с металлом. - Что это, Мойна? - спросил он, не отрывая глаз от матовой поверхности. Сзади раздался прерывистый вздох, и Блейд поспешно повернул голову. Ньютер стоял на коленях, молитвенно сложив руки перед грудью. - Нет, повелитель! О, нет! Нельзя говорить об этом! Нельзя смотреть! - Мойна съежился, приник к полу, закрыв ладонями лицо. Блейд пожал плечами и медленно обошел площадку Очевидно, диск грозил какой-то опасностью, но пока он решил не обращать на него внимания. Гораздо больше его привлекало оружие и одежда; часть снаряжения была развешена по стенам, остальное валялось на полу. Вероятно, Мойна сказал правду, подумал разведчик. Когда-то здесь находился караул - или целый гарнизон, если судить по размерам зала. Одежда! Прохладный воздух подземелья все настойчивей напоминал о ней. Блейд снял с крюка плотный тюк, стянутый ремнем, и расстегнул пряжку Кажется, здесь был полный доспех - от сандалий с длинными завязками до гребнистого шлема с плюмажем. И нигде ни частички металла; почти всюду тот же пластик мутновато-белого цвета, легкий как пушинка, с гладкой матовой поверхностью. Шлем и нагрудник, однако, были заметно тяжелее и отливали бронзой. Блейд поднял широкий ремень. - Из чего это сделано, Мойна! Я позабыл. Ньютер, заметив, что Блейд перестал интересоваться площадкой, скользнул к нему вдоль стены, на его лице заиграла облегченная улыбка. - Из мейна, господин, все из мейна. Хотя случается, его называют по-разному. - А это? - разведчик постучал пальцем по тяжелому шлему. - Тексин, мой повелитель. Блейд начал одеваться. Мойна одобрительно наблюдал за ним, время от времени кивая головой и стараясь не поворачиваться лицом к страшному диску. Когда Блейд натянул почти невесомые штаны, очень короткие и напоминавшие плотно облегающие тело шорты, ньютер хлопнул в ладоши и несколько раз поклонился; гордость и бесконечное счастье светилось в его глазах. Удивленный, Блейд уставился на своего спутника, потом сухо рассмеялся, вспомнив благоговейные взгляды, которые тот бросал на его гениталии. Впрочем, сей орган нередко обожествлялся и на Земле, подумал он. Возможно, в Тарне процветал фаллический культ! - Я счастлив, господин. Ты позволил мне лицезреть Священную Тайну, - голос ньютера дрожал от волнения. - Скорее всего, это воспоминание будет стерто из моей памяти... что поделаешь, такова природа вещей... Однако я все равно благодарен тебе. Я, Мойна, единственный из своего уровня, лицезрел Тайну! О, спасибо, спасибо, господин мой Блейд! Это стоит запомнить, решил Блейд. Очевидно Мойна, бесполый ньютер, никогда раньше не видел мужских гениталий. Но он знал, что это такое - его восторг был слишком явным. Следовательно, в Тарне существуют мужчины, во всем подобные ему, Блейду. Или такой вывод был бы преждевременным? Размышляя, он продолжал одеваться. Хотя Блейд ничего не имел против наготы и даже считал ее уместной в определенные моменты, только одетым и с оружием в руках он чувствовал себя настоящим мужчиной. Очередная деталь туалета напоминала юбку шотландского горца - туго стягивающий талию кильт, доходивший до колен. Затем Блейд натянул легкую рубаху, ткань которой слегка раздалась, облегая его могучие плечи и грудь. Более плотное одеяние - фуфайка из тексина, похожая на кольчугу - тоже пришлась ему впору. Наконец он поднял латы с массивным нагрудником и в изумлении уставился на него. Переднюю часть доспеха украшали две большие выпуклости, ошибиться в их назначении было невозможно Этот панцирь был сделан для женщины - крупной женщины с большой грудью! Блейд испытующе посмотрел на ньютера, но тот оставался совершенно спокойным и не выказывал никакого интереса к сему удивительному открытию. Внезапно Блейд понял, в чем дело Если Мойна ни разу а жизни не видел мужских гениталий, то весьма вероятно, что женская грудь оставалась для него такой же тайной за семью печатями. Разведчик швырнул панцирь на пол и ударом ноги попробовал выровнять коварные выпуклости. Тексин поддался его усилиям и вскоре довольный Блейд застегнул на спине ремни доспеха. Надев шлем с высоким плюмажем, он приступил к изучению оружия, чрезвычайно разнообразного по форме, но изготовленного из уже знакомого ему материала - мейна, тексина или дьявол знает, как тут еще именовали это вещество. Блейд решил называть его пластиком. Оружие являлось одним из его давних увлечений - еще с юношеских времен, задолго до того, как он начал работать на Дж. Он был членом медиевального клуба и не раз в прекрасную летнюю пору устремлялся в Кент, чтобы сойтись с другими любителями старины в поединке на мечах, булавах или секирах. Блейд отлично разбирался в такой средневековой экзотике, как арбалеты, колесные замки и катапульты, впрочем, автоматом и винтовкой М16 он тоже владел в совершенстве. Однако сейчас, хотя его взгляд привычно улавливал знакомые очертания и формы, он был вынужден признать: такого оружия ему никогда не доводилось видеть прежде. Перед ним лежали похожие на рапиры мечи с длинными тонкими лезвиями, сабли, ятаганы, прямые и широкие клинки, напоминавшие пехотный тесак - все сделанное из серебристого пластика. Его поразила прекрасная заточка режущих кромок - казалось, этот материал не уступает лучшим сортам стали. Наконец Блейд выбрал рапиру в ножнах на перевязи и повесил ее через плечо. Он вытащил узкий клинок и сделал несколько выпадов, с радостью ощущая в руках оружие. Мойна терпеливо наблюдал за ним. Видимо, он не боялся или не понимал, для чего служит эта длинная острая штука. Блейд сунул меч в ножны и направился к длинному ряду трубок, расположенных вертикально в стойке около одной из стен. Рядом торчал огромный раскрытый ящик, наполненный тонкими остроконечными пластиковыми стрелами. Ему понадобилось не больше тридцати секунд, чтобы понять их назначение. Трубки были пневматическими ружьями. Блейд нашел маленький рычаг, при помощи которого воздух нагнетался в ствол, и с силой потянул его. Оружие не имело приклада - казенная часть заканчивалась диском со спусковым крючком внутри. Он нажал на спуск и трубка глухо щелкнула. Разыскав шомпол, Блейд загнал в ствол стрелу и опять надавил рычаг. Потом он направил трубку на большой щит, висевший на противоположной стене, и коснулся спуска. Вжик-бамм! Стрела вошла в щит дюйма на два. Он с трудом вытащил ее и осмотрел наконечник - казалось, острие покрыто тонким слоем какой-то темной массы. Яд? Наркотик? Впрочем, и так было ясно, что на небольшом расстоянии пневматическая трубка являлась весьма эффективным оружием. Однако он инстинктивно чувствовал, что весь этот арсенал - седая древность; сабли, шпаги, доспехи и мечущие стрелы трубки брошены за ненадобностью в старом подземелье, забытые и никому не нужные. Но в его положении не приходилось выбирать; оставалось довольствоваться тем, что есть, и полагаться на удачу. Мойна без всякого интереса следил за его исследованиями. Блейд все больше склонялся к мысли, что ньютер никогда не видел оружия, не знал о его предназначении и, видимо, не испытывал страха. Однако он боялся - панически боялся уничтожения. Значит, ньютеров убивают не оружием... Но как? Блейд повернулся к большому диску в центре зала. Какой ужас внушала круглая площадка его спутнику! Что это - жертвенник?.. алтарь неведомого божества?.. Какое-то устройство? Любопытство мучило Блейда, и он уже собирался подробнее заняться таинственным диском, когда впервые увидел зеркало. Идеально отполированное, оно тоже было сделано из пластика. Он коснулся гладкой поверхности, чистой, словно чьи-то заботливые руки совсем недавно протерли ее. Его лицо, решительное, смуглое и худощавое, призрачным видением выплыло из зеркальной глубины. Привычные черты: однако в глазах, в морщинках на лбу, в складках у твердо сжатого рта таилось что-то незнакомое, будто новый мир уже наложил свою печать на облик пришельца. Его прикосновение было зыбким, неясным, как легкое дуновение утреннего бриза, предвестника урагана. Блейд покачал головой. Язык, которым он овладел столь стремительно... неясное ощущение опасности... томительное предчувствие беды... Да, разум его изменился; реальность Тарна капля за каплей просачивалась в мозг, приспосабливая чуждое существо к своим законам. Он отступил на ярд. Шлем с высоким гребнем, пластинчатые латы и юбочка придавали ему вид римского легионера. Блейд улыбнулся своему отражению, выбросив из головы мрачные мысли. Античный воин, могучий, закованный в бронзу, точно как на картинках в учебнике истории... Как идут ему эти доспехи? Его губы опять дрогнули в улыбке. В конце концов, он никогда не отрицал, что обладает некоторой долей тщеславия... Повернувшись к зеркалу спиной, Блейд быстрыми шагами направился к площадке в центре зала. Пришла пора разобраться с этой загадкой, и он был настроен весьма решительно. Он встал у самого края диска и, не спуская глаз с Мойны, выхватил меч. Ньютер опять повалился на колени, закрыл ладонями лицо, сжался, уткнувшись лбом в холодный каменный пол. Свистнул гибкий клинок, полосуя пространство над площадкой - раз, другой... Ничего не случилось. Блейд бросил быстрый взгляд на невольного участника своего эксперимента. Ньютер, не подымая головы, испускал отрывистые всхлипы; он не осмеливался смотреть ни на Блейда, ни на матовый диск, внушавший ему такой ужас Сквозь эти невнятные причитания разведчик с трудом разобрал слова: - Нет, господин! Не надо! Экраны. Я был покорным... Я подчинялся... Нет! Не надо! Не надо! Блейд начал терять терпение. - Чего ты боишься? - гаркнул он. - Смотри! Смотри на меня! Он шагнул в центр платформы. Ничего не произошло Абсолютно ничего. Блейд усмехнулся Мойне и вышел из круга - Вот видишь - бояться нечего. Ты все придумал. Подымайся, и пойдем дальше. Ньютер перевел взгляд с возбужденного лица Блейда на круглую площадку и покачал головой. - Ты пребываешь в неведении, господин. Ты, стоящий на высшем уровне! Разумеется, всему виной твоя болезнь. Ты о многом забыл О том, что опасность подстерегает не тебя - мне, мне грозит расплата! Пойдем скорее! Покинем это место. Мы проверим, ведет ли тоннель дальше, к Сторожевым Башням. Больше я ничем не могу тебе помочь. Мойна поднялся на ноги и, боязливо обойдя площадку, заторопился в дальний конец зала к зиявшей пасти прохода Блейд посмотрел на матовый диск, задумчиво покачал головой и направился вслед за ньютером Он не любил оставлять за спиной неразгаданные тайны. В пяти ярдах от входа стены коридора сужались, образуя невысокую арку. Мойна уже шагнул под низкий свод когда вспышка голубого пламени разорвала полумрак. Ньютера отбросило назад, и он рухнул у ног Блейда. Разведчик склонился над распростертым на каменных плитах телом. Мойна был жив, но не пытался ни встать, ни пошевелиться. Он смотрел на своего господина и крупные слезы текли по его гладким щекам. - Хончо, - прошептал ньютер, - это Хончо! Он нас увидел. Мы в западне, господин. Занавес, волшебный занавес! Не пройти... Блейд перешагнул через скорчившееся на полу тело. Последние слова ньютера объясняли все. Несомненно, Мойну отбросил какой-то энергетический экран, перекрывший выход из зала. Но подействует ли этот незримый заслон на него? Он решительно направился к арке. Вспышка! Его отшвырнуло назад, сбило с ног, словно порывом ураганного ветра. Он не почувствовал ни боли, ни ожога - только резкий толчок колоссальной силы. В руке невидимого великана он был беспомощен как муха, попавшая в тайфун. С минуту Блейд лежал на полу, проклиная свою глупую браваду. Что теперь делать? Не стоило трогать этот диск. Он поднялся на ноги и поглядел на Мойну. Тот, всхлипывая от ужаса, тянул трясущуюся руку к площадке в центре зала. Воздух над ней сгустился, превратившись в завиток голубоватого тумана, затем начал уплотняться, формировать неясные контуры человеческой фигуры. Блейд, позабыв о страхе, смотрел как зачарованный. Казалось, чья-то огромная кисть наносит в воздухе широкие быстрые мазки, облекая скелет плотью, цветом, реальным бытием. Материализация шла все скорее, и он уже не сомневался в том, чья фигура колебалась и дрожала над матовой поверхностью диска. Это был другой ньютер. Обнаженный, как и Мойна, с такой же гладкой кожей на груди и внизу живота, с едва заметным волосяным покровом на плечах и бедрах. На этом сходство заканчивалось. Незнакомец был гораздо крупнее Мойны, его голова казалась гладко выбритой, череп с развитыми височными долями принадлежал, несомненно, высокоразумному существу. Холодный ум и хитрость светилась в его зеленых глазах. Мойна на коленях пополз к площадке и начал биться головой о пол. Поток бессвязных оправданий слетал с его губ - словно скулила собака, почуявшая палку хозяина. - Хончо, о Хончо! Прости меня! Прости, Хончо! Я поступил, как велит закон! Я не мог ослушаться! Ты же знаешь, Хончо! Ты знаешь! Хончо сошел с площадки, не обращая внимания на Блейда, зеленые глаза ньютера были устремлены на жалкую фигурку, припавшую к полу. Блейд не двигался, пораженный чудом, что свершилось на его глазах, но разум и инстинкт уже били во все колокола, предупреждая разведчика об опасности. Он заметил, что на шее у вновь прибывшего висела цепь - очевидно, знак его ранга. Камни, оправленные в вездесущий пластик, даже при слабом освещении играли и искрились как бриллианты. Бриллианты размером с грецкий орех! Хончо подошел к скулившему в ужасе Мойне, остановился и посмотрел на него. Лицо его было спокойным, только чуть сузились глаза с яркими зелеными зрачками. Он протянул руку и похлопал Мойну по плечу. - Сколько хроносов? - Его голос был глубоким, звучным. - Только двести, Хончо! Еще не прошло и половины срока! Я умоляю, Хончо! Я... Высокий ньютер обхватил подбородок длинными тонкими пальцами, нахмурился и застыл, не отрывая от Мойны пристального взгляда. В его глазах Блейд не заметил ни жалости, ни снисхождения, ни гнева. Равнодушный и холодный, он сосредоточенно размышлял над чем-то. Наконец Хончо произнес: - Прости, Мойна. Это действительно не твоя вина, готов признать. Ты выполнил волю господина, который присутствует здесь, как и предписано законом. Ты оказал ему почтение, что обязан сделать и я сам. Ньютер обернулся к Блейду, словно впервые заметил его, и склонил голову. - Прими мое почтение, господин. Я - Хончо, хронос 4006АН, первый ряд, первый отбор. Хронос уничтожения - восемьсот. Все данные указаны здесь, и я предъявляю их, как велит нам закон. Он поднял руку и указал на вживленную в тело белую плакетку - точно так же, как раньше это сделал Мойна. Впрочем, не совсем как Мойна, решил Блейд. Тон рослого ньютера выдавал плохо скрытые презрение и надменность, и его небрежное движение напомнило Блейду повадку многоопытного капрала, который нехотя отдает честь юному лейтенанту. Формальность, не больше, маскирующая недоверие и ненависть. Хончо заговорил снова. - У меня четырнадцатый уровень разума, господин. Я - принципат этого прово. Прими еще раз мое почтение, господин. Надеюсь, ты простишь меня - я должен заняться Мойной. - Зеленые глаза Хончо были прищурены, на тонких губах играла пренебрежительная улыбка. В этот момент Блейд понял, что перед ним враг. Хончо снова повернулся к сжавшемуся от страха Мойне и повелительно указал на круглую площадку. - Иди туда! Я, принципат прово, приказываю тебе! Из глаз Мойны хлынули слезы Опираясь на локти и колени, он медленно пополз к площадке, будто побитый пес. У края матового диска ньютер обернулся и бросил на Блейда обреченный взгляд. Разведчик почти физически ощутил неимоверное усилие, с которым Мойна пытался разорвать привычные узы покорности и страха. Он протянул руки к Блейду и взмолился. - Господин, о господин мой! Ты обещал... ты хотел увеличить отпущенный мне срок. Помоги же теперь! Спаси меня! Второй ньютер шагнул в сторону Выражение спокойной уверенности проступило на его лице - уверенности и легкого презрения, с которым он глядел на Мойну и его господина. Блейд внезапно пришел в себя. То, что происходило сейчас, явно не было игрой, существо, которое доверилось ему, которому он обещал защиту, молило о помощи. Выхватив меч, разведчик одним прыжком очутился между Хончо и Мойной. - За него отвечаю я, - резко произнес Блейд. - Мойна выполнял мой приказ. Я вижу, Хончо, тебе непременно надо кого-то наказать - тогда накажи меня, если посмеешь! Они замерли друг против друга. Блейд, угрожая клинком, внимательно следил за реакцией Хончо. По правде говоря, он не имел ни малейшего представления о том, как могут развернуться события дальше. Ясно было одно - он попал в переделку. В такой ситуации оставалось только положиться на инстинкт. На миг замешательство и сомнение мелькнули на лице ньютера. Затем он рассмеялся. - Забавное положение, не так ли, господин мой? - в его голосе звучала насмешка. Он бросил взгляд на Мойну. - Я сказал - иди! Пока что к тебе проявлено снисхождение. Не подчинишься - будешь уничтожен по второй категории! Ты хочешь этого, Мойна? Мойна всхлипнул и заполз на площадку. Ярость охватила Блейда, первобытная ярость и жажда крови, что делали его столь опасным противником. Клинок со свистом разрезал воздух, он прыгнул вперед и нанес удар - глубокий выпад, нацеленный прямо в сердце Хончо. И в тот момент, когда лезвие коснулось груди ньютера. Блейд ощутил пьянящую вспышку победного торжества - словно зверь, сомкнувший клыки на горле врага. Затем он покатился по каменным плитам, меч выпал из его рук и со звоном отлетел к стене. Клинок, не встретивший сопротивления живой плоти, был чистым; Блейд пронзил воздух, привидение, призрачный фантом. Хончо, невредимый, стоял в десяти ярдах по другую сторону матового диска, с иронией взирая на противника. - Забавное положение, мой повелитель, - зеленые глаза ньютера были прищурены, голос источал яд. - В такое даже трудно поверить! Ты хотел убить симлу? Или ты не в своем уме, или выпил слишком много слипа. А может... Ладно, мы поговорим об этом позже. Мойна! Блейд выругался и встал, скрипнув зубами. Он кипел от ярости, понимая, что здесь не помогут ни его сила, ни опыт дуэлянта. Этот Хончо был иллюзией, духом, бесплотным фантомом, которого какой-то дьявольский прибор проецировал в подземную камеру. Настоящий Хончо, живой и неуязвимый, скрывался в другом месте - и там, в полной безопасности, хохотал над Ричардом Блейдом. Мойна, дрожа и поскуливая, лежал ничком в центре платформы. Хончо - вернее, фантом, находившийся в зале - поднял руку. Блейд понял, что то был сигнал невидимому помощнику. Причитания Мойны внезапно оборвались. Маленький ньютер исчез; лишь над площадкой расплывалось облачко голубоватого тумана. В воздухе запахло горелым. Это был конец. Не глядя на Блейда, Хончо произнес: - Уничтожен Мойна, хронос 4013АГ. Отметить ликвидацию в соответствии с правилами. - Казалось, он обращается к недвижным каменным стенам. Блейд поднял меч и сунул его в ножны. Он побежден, но не сломлен. Конечно, нельзя убить симлу, как назвал Хончо свое изображение. Но, рассуждая здраво, каждой симле должен соответствовать реальный участник игры. Живой ньютер. Настоящий Хончо. И до него можно добраться, если подождать благоприятного случая. Вопрос времени, не больше. Хончо повернулся к Блейду. - А сейчас, господин мой, поговорим о тебе. Ты ответишь на мои вопросы. Ты - один из Двадцати, не так ли? И ты сбежал из Клетки в Урсите? Придется снова блефовать, решил Блейд, так же, как с Мойной. Бедный глупыш! - Да, - кивнул он, - все было так. Я сбежал, но подвернул ногу, свалился и сильно ушиб затылок. Что-то случилось с головой... я почти ничего не помню. Хончо с сомнением глядел на него. Однако Блейд чувствовал - принципат до конца не уверен, что его кормят сказками. Казалось, он колеблется, не в силах сделать некий решительный шаг, который прояснил бы ситуацию. Наконец он протянул руку к юбочке, облегавшей талию Блейда и выдавил: - Подними край. Я должен посмотреть. Блейд молча повиновался и обнажил гениталии. Ньютер изумленно приоткрыл рот, отступив на шаг. На какое-то мгновение Блейду показалось, что сейчас он грохнется на колени и, подобно Мойне, воздаст божественные почести его фаллосу. Но нет, этого не случилось. Зеленые глаза сузились еще больше, превратившись в едва заметные щелочки. Хончо кивнул головой, его длинные гибкие пальцы стиснули подбородок, на высоком лбу пролегли морщины. Блейд запахнул кильт, чувствуя, что этот раунд он проиграл. Хончо сцепил руки за спиной и шагнул к разведчику. Теперь глаза ньютера светились в полумраке как два зеленых огонька. Медленно он обошел вокруг Блейда, еще и еще раз рассматривая и изучая его со всех сторон. Внезапно он замер, склонив голову к плечу, и произнес: - Ты не господин! В этом я совершенно уверен. Но ты - гомид, один из НИХ. Непостижимо! Я не понимаю этого - хотя должен, обязан знать все! Символы на моем теле лгут - мой уровень выше четырнадцатого, о чем ОНИ не догадывались никогда. Я должен понять, должен, - Хончо с силой потер безволосый череп, и этот жест, такой естественный для человека, пробудил у Блейда неясные воспоминания. - Тут какая-то тайна, великая тайна мне надо познать ее... возможно, она приблизит меня к цели - голос Хончо затих, лишь тонкие бледные губы едва заметно шевелились, словно он что-то шептал самому себе. Ладонь Блейда легла на эфес; потом, нахмурившись, он резко отдернул руку. Перед ним стояло не живое существо - всего лишь симла, бесплотный фантом. В это было трудно поверить, но правила игры тут устанавливал не он. Разведчик измерил взглядом тощую фигуру ньютера и пожал плечами. - Ладно, Хончо, я скажу правду. Да, я не из ваших повелителей. Ты назвал меня гомидом - может быть, это так, хотя я не знаю, кого ты имел в виду. Я солгал тебе. С моей головой все в порядке, просто я чужой - чужой в вашей земле, в Тарне. - Он заставил себя улыбнуться, губы с трудом повиновались ему. - Прости, что я пытался убить тебя. Теперь я вижу, что встретил действительно разумное существо. А два разумных создания способны обо всем договориться. Ты узнаешь о моем мире, я - о твоем. И, быть может, мы станем друзьями. Хончо задумчиво теребил подбородок. - Странно, очень странно. Ты говоришь на нашем языке и мне понятно почти все... Но некоторые слова... я их не знаю! Друзья? Что это значит? Блейд продолжал старательно улыбаться. - Это значит, что мы не причиним друг другу вреда Окажем помощь. Будем работать вместе и действовать так, чтобы и ты, и я достигли того, к чему стремимся. Ньютер медленно кивнул. - Да, теперь я понимаю. И замечу, что ты вряд ли сумеешь причинить мне вред таким оружием, - он обвел рукой зал. - Древний хлам, которому миллион хроносов... Мы сохраняем это как реликвии или игрушки для солдат. Блейд не ответил. Интуиция подсказывала ему, что Хончо принял решение, и то, что говорилось сейчас, было всего лишь маскировкой, дымовой завесой, скрывающей мысли принципата. Внезапно Хончо едва заметно кивнул Блейду, коснувшись губ указательным пальцем, словцо ставил на них незримую печать молчания. Он поднял голову и заговорил - повелительно, отрывисто, будто отдавал приказ каменным стенам подземелья. - Отключить все следящие экраны в прово Северного ущелья Я, принципат прово, приказываю вам! - ритуальная формула громом раскатилась под нависшими сводами. - Информацию о последних минихроносах стереть! Думать об этом запрещено! Повторяю - запрещено! Исполните - во имя ВЫСОЧАЙШЕГО и ЕГО воли! Ньютер резко хлопнул в ладоши, и Блейд почти физически ощутил, как что-то вокруг изменилось, - вероятно, исчезли невидимые слушатели и наблюдатели. Лишние уши и глаза были не нужны Хончо. Фантом повернулся к нему стройный, худощавый, неотличимый от живого существа в своей призрачной реальности. - Пойдем, - он кивнул в сторону матового диска. - Через миг мы окажемся там, где сможем поговорить наедине. Блейд колебался; это непостижимое устройство пугало его. Губы Хончо искривились в усмешке. - Ты боишься? Того, что случилось с Мойной? Напрасно. Сейчас установка работает в режиме обычной телепортации, а не уничтожения. Иди смелей, все будет в порядке. Ведь мы друзья, не так ли? Блейд осторожно ступил на площадку. Теперь, когда он находился на расстоянии вытянутой руки от Хончо, поразительная реальность фантома уже не могла обмануть его. Хотя иллюзия оставалась безупречной, отсутствовало ощущение живой, теплой, наполненной кровью плоти. Не удержавшись, он провел ладонью на уровне груди, кончики пальцев задели изображение, бесследно прошли сквозь него, словно через столб раскрашенного дыма. Хончо тихо рассмеялся. - Значит, ты ничего не понял. Такую простую вещь! Теперь я убедился: ты - не ОН! Блейд поднял удивленный взгляд. - О чем ты говоришь? - Ты - не Мазда! Ты - не ТОТ, КТО ПРИДЕТ К НИМ! Если бы ты был Маздой, то обладал даром всеведения. - Что об этом толковать? Мы только запутаемся в недосказанном и неясном, - произнес Блейд. - Давай, как ты предложил, обсудим все наедине и не торопясь. Полагаю, тогда мы лучше поймем друг друга. Они стояли лицом к лицу, и Блейд без стеснения разглядывал своего недавнего противника. Еле заметный пушок золотился на гладких щеках ньютера; его зубы, узкие и чуть удлиненные сверкали ослепительной белизной, а прищуренные глаза казались глубокими колодцами, полными изумрудного сияния. Непостижимая природа этого существа смущала Блейда. Кто были его предки? Выращенные людьми андроиды или мутанты, появившиеся в результате естественной флуктуации? Впрочем, ньютер был бесполым, так что следует говорить о предшественниках, а не предках, подумал Блейд. Звучный голос Хончо нарушил тишину. - Я скажу тебе еще кое-что, - с расстановкой произнес ньютер. - Я знаю, что ты не Мазда, и ты тоже знаешь об этом. Но ОНИ - ОНИ не знают ничего! И если я объявлю тебя Маздой, то ты им станешь. Ты станешь ТЕМ, КТО ПРИДЕТ К НИМ. Ясно? Блейд никогда не отличался склонностью к конформизму - тем более сейчас, когда он чувствовал, что поспешное согласие может сильно уронить его акции. Кажется, ему навязывают роль божества; однако прежде, чем принять ее, он хотел бы заглянуть в финал пьесы. Судьба некоторых богов была весьма печальной. - Посмотрим, - буркнул он. - Сейчас я ничего не стану обещать. - Разумеется, - тон ньютера оставался спокойным. - Сначала мы поговорим. Садись - так будет удобнее. Блейд удивленно вскинул голову. Еще мгновение назад он стоял на матовом диске в древнем подземелье, всматриваясь в лицо Хончо. Теперь же ньютер - вернее, его фантом, - исчез, а сам Блейд очутился посреди большой комнаты с высоким потолком. Откуда-то доносились едва слышные звуки музыки, ноги Блейда попирали пушистый светлый ковер, сотканный из мейна, воздух, после знобкого холода каменного склепа, казался теплым и бодрящим. По периметру комнаты тянулись шкафы с резными ручками; в центре, прямо перед ним, находился большой вытянутый стол, из-за которого выглядывали спинки кресел. В одном из них в свободной позе расположился Хончо. - Садись, - повторил он, улыбаясь, однако зеленые глаза ньютера пронизывали Блейда насквозь. Разведчик осторожно шагнул к креслу. Кто был перед ним? Настоящий Хончо - во плоти и крови - или очередной фантом? Ньютер понял причину его колебаний. Он поднялся и протянул над столом руку, покрытую редкими рыжеватыми волосками. - Потрогай. Их ладони встретились. Пальцы ньютера были холодными и неожиданно хрупкими - почти такими же, как у Мойны. Блейд опустился в кресло. Хончо сел - внимательный, настороженный; тонкие губы растянуты в улыбке. - Как видишь, перед тобой не симла. - Да, вижу, - кивнул Блейд. - Отлично, - ньютер задумчиво смотрел на него, играя украшенной бриллиантами цепью, что обвивала его шею. Затем он выдвинул ящик стола, достал небольшой заостренный стержень и гибкую белую пластинку. Ручка и лист для письма, догадался Блейд. - Твое имя? - спросил Хончо. Тонкий, похожий на иглу стержень навис над пластиной. Однако прежде, чем Блейд успел ответить, ньютер поднял палец. - Погоди. Раньше, чем мы начнем, хочу кое-что продемонстрировать тебе. Ты знаешь, что такое ложь? Блейд кивнул. - Солги. Брови Блейда удивленно поползли вверх и ньютер повторил: - Произнеси ложь. Утверждение, заведомо не соответствующее истине. Разведчик усмехнулся. - Я - королева Елизавета. Откуда-то из-под кресла донесся негромкий звон, а две лампочки, вмонтированные в подлокотники, замигали. Усмешка Блейда завяла. Детектор лжи! Это может сильно осложнить дело. - Кажется, ты все понял, - негромко сказал Хончо. - Ну, а теперь, как твое имя? Настоящее имя? - Ричард Блейд. Снова звонок и две мерцающие вспышки. Блейд нахмурился. - Что за чертовщина! Меня зовут Ричард Блейд. Я сказал правду! Негромкий звон и вспышка. - Ты ошибаешься, - ньютер покачал головой. - Готов согласиться, что ты действительно был Ричардом Блейдом, но с данного сегмента хроноса ты - Мазда, ТОТ, КТО ПРИДЕТ К НИМ. Не забывай об этом. Полуоткрыв рот, Блейд беспомощно уставился на ньютера. Он чувствовал себя как кролик, угодивший в капкан. - Ты - Мазда, - повторил Хончо. Ты - бог, принявший облик гомида. После миллионов хроносов ожидания пророчество исполнилось, ТОТ, КТО ПРИДЕТ - пришел! - Хитрая усмешка скользнула по лицу ньютера, глаза заблестели. - Теперь, - добавил он, - я получил своего бога. И волен распоряжаться им так, как захочу. ГЛАВА 4  Прошло около трех дней Блейд затруднился бы определить срок более точно - система отсчета времени до хроносам пока оставалась, для него неясной. Здесь, в Тарне, день не сменялся ночью, а солнце, луна и звезды не появлялись на небосклоне, вечно затянутом мутно-белой пеленой. Блейду приходилось довольствоваться примерной оценкой времени, он отмечал минувшие сутки пишущим стержнем на гибкой пластинке. И то, и другое он обнаружил, после недолгих поисков, в своих покоях Он жил один в роскошных апартаментах, находившихся под постоянным наблюдением. Несмотря на длительные поиски и большой опыт в подобных делах, Блейд не сумел найти устройства, связанные со следящими экранами. Здесь не было ни проводов, ни микрофонов, ни камер; вероятно, местная техника работала совсем на других принципах, чем земное телевидение. Однако разведчик был убежден, что за ним следят. При расставании Хончо, принципат прово, предупредил его, что новая встреча может состояться не скоро. - Мне надо подготовиться, а на это уйдет несколько хроносов, - сказал он Блейду - Фактически, я был уже готов действовать, но твое появление многое изменило - пожалуй, к лучшему. Однако в том, что ты рассказал, не все понятно. Мне надо поразмыслить, Блейд, я не могу совершать ошибок. И запомни - только мне известно твое истинное имя. Для всех остальных ты - Мазда ! Бог, ТОТ, КТО ПРИДЕТ К НИМ! Блейд не возражал, чтобы его приход к таинственным существам, ожидавшим Мазду в течение миллионов хроносов, несколько задержался. Он тоже не собирался совершать ошибок. Если не считать безуспешных поисков следящих устройств, в остальном он жил неплохо. Ему позволили оставить меч - деликатный намек на архаическую древность и бесполезность его оружия - и доспехи, которые он позаимствовал в подземелье. Весь этот скарб пылился в углу, потому что шкафы в его апартаментах заполняли гораздо более удобные одеяния, напоминавшие греческие туники и хитоны. В громадной, затейливо изукрашенной ванной он совершал омовения под струями благовонного пара. Отсутствие мыла и бритвы не тревожило Блейда. Обычно он брился дважды в день - занятие довольно утомительное, но неизбежное: утром его ждала работа, вечером - женщина. Здесь он мог отпустить бороду, не думая о Дж. и Зоэ, оставшихся за гранью прежней реальности. Существа, приносившие ему пищу и следившие за чистотой в комнатах, были цебоидами, о которых говорил Мойна. Однако его слуги отличались от рабочих-животных, которых он видел на плантациях в первый день. Более высокие и крепкие, они, очевидно, принадлежали к породе специально выведенных солдат. Цебоиды никогда не появлялись поодиночке, только группой - пять самок и один самец. Одежда самок состояла из коротеньких юбок, нагрудников и сандалий; они были безоружными. Сопровождавший их самец-цебоид имел при себе пневматическое ружье. И когда перекрывающий единственную дверь энергетический экран отключался, он бдительно торчал у порога, нацелив тонкую трубку в грудь Блейду. В интервалах между их посещениями разведчик иногда пытался подойти к двери, но неодолимый силовой заслон каждый раз отбрасывал его назад. Цебоиды не говорили на тарниотском. Их речь напоминала Блейду болтовню обезьян, с которыми у этих созданий было немало общего. Конечно, он заметил и отличия. Хотя физиономии цебоидов походили на морды бабуинов, форма ушей у них приближалась к человеческой; они легко передвигались на двух ногах, хотя при случае могли опуститься на четвереньки. Самки имели хорошо развитую грудь, прямые голени и рудиментальный остаток хвоста. У самца, обладавшего более крепким, массивным телосложением, хвост казался длиннее, шерсть - гуще. С оружием он обращался довольно ловко. Эти существа достойны внимательного изучения, решил Блейд. Во время их первого визита он прилег на диван с книгой (чтение было его главным развлечением), сделав вид, что не замечает слуг. С таким же равнодушием он отнесся к духовому ружью, ствол которого с удручающим постоянством был направлен ему в грудь. Притворство являлось необходимым элементом его земного ремесла, и в этом отношении он, несмотря на, пылкий темперамент, достиг высокого профессионализма. Цепкий взгляд разведчика перебегал с одного цебоида на другого, фиксируя мельчайшие детали. Блейд еще не знал, когда и зачем пригодится эта информация, но не сомневался, что она окажется полезной в той игре, которую он затеял. Со своей стороны, самки-цебоиды не пытались скрыть жгучего интереса к пленнику. Он замечал влажный блеск их глаз - больших, мрачноватых, с коричневой радужиной вокруг темной точки зрачка. Прибирая комнату, они бросали на Блейда любопытные взгляды, издавая странные булькающие звуки; он счел это разновидностью смеха. Иногда страж-цебоид рявкал на них, его окрик утихомиривал самок, и на некоторое время они погружались в работу; затем все повторялось опять. Довольно скоро Блейд догадался об их намерениях - они норовили заглянуть ему под тунику. Это позабавило его, однако он постарался не выставлять напоказ предмет их вожделений. Все время, свободное от наблюдений над цебоидами, попыток поладить с дверью и безуспешных поисков следящих устройств, Блейд тратил на книги. В его покоях их оказалось с избытком - вероятно, не без умысла со стороны Хончо. Но он не задумывался над мотивами принципата; он жадно читал, понимая, что знания помогут ему выжить. Иногда ему случалось натыкаться на любопытные факты - так, он выяснил, что слово "Тарн" означает "Вершина бытия". Утешительная концепция, подумал Блейд, особенно если местное тарниотское бытие не с чем сравнивать. К покоям разведчика примыкала просторная терраса - место его обычных прогулок. Дверь и окна, которые выходили туда, не защищал энергетический барьер. Блейд неторопливо шагал вдоль невысокой, по пояс, балюстрады - сорок ярдов туда, сорок обратно. Цебоиды ушли, на время оставив его в покое; он был один - если не считать невидимых наблюдателей. Разведчик облокотился на парапет и посмотрел вниз. Он знал - это было проверено неоднократно - что в тридцати дюймах от его лица находится силовой щит. Волшебный занавес, как назвал эту штуку Мойна. Осторожно, чтобы случайно не задеть экран, Блейд наклонился, всматриваясь в зияющую под ним беспредельную пустоту. Мили и мили пустоты... ничего кроме пустоты, пропасти, в которой не было ни времени, ни пространства. Это зрелище притягивало и ужасало. Могло ли существовать что-либо подобное на Земле - или даже в тех неведомых мирах Измерения Икс, куда переносил его дьявольский компьютер Лейтона? Однако Блейд привык доверять своим глазам. Его заточили в башне, прилепившейся на склоне скалистого ущелья. За ним, на высоком плато, находился Тарн. А вокруг плоскогорья - эта чудовищная бездна, безбрежный океан, в котором плавала, подобно острову, "Вершина бытия"... Но это невозможно! Даже здесь, в Тарне... Рассудок отказывался верить тому, что видели глаза. Он помнил, что Мойна упоминал о питцинах. Они не относились к разряду фантастических легенд, и Блейд знал, что доказательство этого находится прямо перед ним. Башня, в которой его поместили - мощное сооружение, сложенное из блоков матового пластика - являлось одной из многих таких же крепостей, построенных для охраны ущелья. Это был форт, замок, защищавший Тарн от питцинов. Кто они? Какую силу они представляют? Следует ли рассматривать их как возможных союзников? Или новых врагов? Терраса, закругляясь, огибала чудовищную громаду древней башни. Прогулка Блейда заканчивалась у поворота - дальше, за незримой чертой, вспыхивала голубая завеса, отрезая путь. С этой точки он мог видеть еще одну террасу - внизу, футах в ста под той, на которой он стоял. Всегда пустынная и безлюдная, она притягивала разведчика неясным обещанием бегства. Если бы удалось совладать с силовой защитой... Он не сомневался, что экран имел электромагнитную природу. Его познания в этой области были весьма ограниченными, но здесь оказалось немало полезных книг - и Блейд, как губка, впитывал новую информацию. Он понимал, что его хозяин затевает какую-то интригу. Ему, несомненно, отводилась важная роль в игре, и передышку, которую удалось получить, следовало использовать с толком. Знания умножали его силу. Знания, соединенные с опытом, давали шанс переиграть Хончо. Он не сомневался, что сюжет пьесы будет старым, как мир. Борьба за власть, честолюбие, тщеславие... Знакомые мотивы... Что ж, посмотрим! Пока он чувствовал себя в безопасности и был вполне удовлетворен выжидательной тактикой, навязанной обстоятельствами. Блейд вздрогнул. Нижняя терраса больше не пустовала. Он прищурился, разглядывая высокую гибкую фигуру. Женщина! Она подошла к резному парапету и, устремив пристальный взор в пространство, принялась расчесывать волосы. Огненно-рыжей роскошной волной они спадали почти до колен, и в тишине, заполнявшей ущелье от края до края, Блейд слышал резкий свист гребня. Его сердце бешено забилось, судорога желания сжала горло. С неимоверным трудом он сделал вдох; сухой плотный воздух Тарна жег запекшиеся губы. Что с ним? Неужели сказывается трехдневный пост? Или, как иногда шутил Дж., естество Блейда опять готово поставить на колени его рассудок? Вдруг новая мысль пришла ему в голову. Полный сомнений, он перегнулся через перила. Нет, это не симла и не бесполый ньютер... Женщина во плоти! Казалось, он чувствует аромат ее тела, сладкий запах волос... Шорох гребня громом отдавался в ушах. Невольно он протянул руку - и тут же отшатнулся назад. Проклятый экран! Но... но вспышки ни было! Блейд дважды повторил эксперимент - с тем же результатом. Защита была снята. Наконец-то! Врата его электрической клетки разомкнуты! Но почему? Что замышляет Хончо? Вероятно, он хотел, чтобы Блейд увидел эту женщину. Впрочем, в данный момент намерения ньютера не слишком интересовали его невольного гостя. Возблагодарив богов Тарна, Блейд опять склонился над парапетом, наслаждаясь зрелищем. Казалось, женщина почувствовала, что за ней наблюдают. Внезапно она обернулась, подняла голову, и их взгляды встретились. Блейд обладал превосходным зрением; ни расстояние, ни скудный свет, который дарило сумрачное небо Тарна, не помешали ему оценить классическую красоту се лица. Высокий чистый лоб; глаза - яркие, миндалевидные; тонко очерченный прямой носик, алые губы... Этот тип женской красоты всегда пленял его. Узкая полоса ткани охватывала грудь незнакомки; вторая, шириной в ладонь, была обернута вокруг бедер. Блейд лег животом на парапет и свесился вниз, ухватившись левой рукой за столбик балюстрады. Ноги женщины не обманули его ожиданий. Длинные, стройные, с изящными маленькими ступнями, они были безупречны. Рискуя свалиться вниз, он взмахнул рукой. Его жест словно разбил владевшее ими оцепенение. Женщина упала на колени, рыжие локоны рассыпались по обнаженным смуглым плечам. Прижав ладони к тексиновым плитам террасы, она низко склонила голову. Это движение, одновременно гордое и покорное, отрезвило Блейда. Несомненно, Хончо начал действовать! И теперь ему предстоит первый выход в роли Мазды - ТОГО, КТО ПРИДЕТ К НИМ. Таинственные ОНИ сейчас мало заботили Блейда, но мысль о том, чтобы прийти к рыжеволосой красавице, казалась ему вполне соответствующей моменту. Женщина не вставала с колен, огненная волна волос закрывала опущенное лицо. Блейд ждал. Наконец, она подняла глаза и Блейд сделал знак правой рукой, коснувшись своей груди и показав затем на нижнюю террасу. На его губах играла легкомысленная улыбка. Мазда, бог Тарна, находится в приятном расположении духа и был готов осчастливить смертную женщину. Он быстро возвратился в комнату, открыл шкаф, вышвырнул одежду на пол и стал рвать ее на длинные узкие полосы. Ткань из мейна была довольно прочной, и Блейд не боялся рухнуть вниз с высоты ста футов. В этот миг он не боялся ничего и никого - включая Хончо. Правда, его мучило любопытство. Всесильный владыка прово снял защиту и, вполне вероятно, проинструктировал рыжеволосую прелестницу. Но почему? Не было ли это своеобразным испытанием? Что же, решил Блейд, он постарается не ударить лицом в грязь. Пусть Хончо, бесполый слизняк, увидит на своих экранах, как может любить бог! Веревка была немного коротковата. Он быстро скользнул до самого конца и прыгнул вниз - оставалось футов десять, не больше. Женщина исчезла. Блейд подошел к двери, протянул руку - силовой барьер был выключен. Он переступил порог. Ее покои, точная копия его собственных, тянулись вдоль террасы. Она стояла в первой, самой большой комнате, глядя прямо в дверной проем. Ожидала, понял Блейд. Водопад огненных волос струился по плечам, прикрывал грудь, окружая тело сверкающим ореолом. Увидев вошедшего бога, женщина слабо вскрикнула, упала на колени и прижалась лбом к полу. Блейд приближался к ней, жадно разглядывая почти обнаженное тело. В бледном свете тарниотского неба ее кожа отливала золотом. Она задрожала, когда ладонь Блейда легла на низко склоненную голову. - Тебе известно, кто я? - он постарался, чтобы голос звучал бесстрастно. - Да. Ты - Мазда... Ты - бог... Ты - ТОТ, КТО ПРИДЕТ К НИМ... - ее шепот казался едва слышным. Блейд сдержал улыбку. Значит, его догадка была верна - это проверка, первый ход. Хончо желает выяснить, как его гость справится с ролью. Он снова коснулся ладонью обнаженного плеча. Ее плоть была теплой, бархатистой, безукоризненно гладкой и упругой. Ощущали ли раньше его пальцы подобное тело? Слабые воспоминания скользнули в памяти. Полутемная спальня, блеск белоснежной кожи, мраморное колено. Как ее звали? Зоэ? Он тряхнул головой. Нежный, едва заметный аромат ее плоти окутывал Блейда Пьянящий запах цветов и трав, зов жаждущей оплодотворения земли. - Встань, - произнес Блейд. - Я, Мазда, хочу взглянуть на тебя. Она поднялась с колен гибким, неуловимым движением - стройная, высокая, почти как он сам. Ее глаза были опущены. - Посмотри на меня, - приказал Блейд. Теперь глаза незнакомки - яркие, цвета ультрамарина, - глядели прямо на него. Что было в них? Он читал страх любопытство... благоговение... Призыв? Да, ошибки быть не могло. Его рука лежала на плече женщины. - Ты веришь, что я - Мазда, ТОТ, КТО ПРИДЕТ К НИМ? Взмах темных ресниц и тихий шепот: - Да, верю. - И ты подчинишься мне? - Во всем, мой повелитель. Больше он не мог сдерживаться. Его плоть сгорала в пламени страсти. Он привлек женщину к груди и поцеловал Она замерла в его руках словно колонна из теплого золотистого камня. Глаза потемнели, теперь они казались бездонными синими озерами. Блейд опять коснулся ее губ - покорных, мягких, безвольных. Она не ответила на поцелуй. Блейд разорвал объятия и, скользнув кончиками пальцев по нежной щеке, приподнял подбородок. Зрачки женщины не отрывались от его лица. - Тебе не нравятся поцелуи? - Поцелуи? Прости, повелитель... Я не знаю, что это... - Я объясню, - сказал Блейд, его голос внезапно стал хриплым. - Иди ко мне. Такова моя воля. Он снова прижал к себе нежное тело, впился в алую рану рта. Она по-прежнему не сопротивлялась, податливые губы не ответили на поцелуй, но через миг Блейд ощутил их слабый трепет. Ее голова откинулась назад, тело дрогнуло. Текли бесконечные секунды. Наконец, он отпустил ее. - Это был поцелуй, - произнес Блейд. - И в следующий раз ты будешь знать, как целовать мужчину. Тебе понравилось? - Да, повелитель Мазда. - Снова взмах темных длинных ресниц. - Боги часто делают так? - Когда у них есть время и подходящий случай, - беспечно ответил он. - Как тебя зовут, девушка? - Зулькия, повелитель, ИХ мейдака. Из прочитанных книг Блейд знал, что мейдаками назывались доверенные служанки, особо приближенные к НИМ. Правда ему казалось, что членам этого сословия было запрещено покидать Урсит, великую столицу Тарна. Он сжал теплую ладонь Зулькии и потянул женщину к огромной низкой тахте, занимавшей целый угол комнаты. Она покорно сделала несколько шагов, потом вырвала руку и бросилась на колени. - Нет! Нет, повелитель! Я не могу! Меня не предназначали ТОМУ, КТО ПРИДЕТ К НИМ! Я - карна, всего лишь карна! Карна? Блейд удивленно посмотрел на нее. Такого слова он не встречал. Его недоумение было столь явным, что, в свою очередь, озадачило рыжеволосую мейдаку. Не вставая с колен, она показала на полоску ткани, обвивавшую ее бедра. - Я - карна. Моя печать сломана. Несмотря на нетерпение, Блейд был заинтригован. Он нагнулся и осмотрел ее скудное одеяние, похожее на бикини. Узкий поясок из тексина поддерживал этот наряд; над лоном его концы соединял круглый медальон, действительно похожий на печать. Зулькия коснулась его, и медальон распался. Мейдака подняла на Блейда аметистовые глаза. - Теперь ты понимаешь, властитель Мазда? Моя печать сломана. Ее поставила Жрица, и никто, кроме Жрицы не может очистить меня. Я была с одним из господ... тайно, без разрешения... и меня поймали. Вот почему я здесь. Я наказана, изгнана из Урсита... Я - зло, грязь... и повелитель Мазда не должен... не должен... Неожиданно она всхлипнула. Блейд оглядел комнату. Слепые матовые стены окружали его, но где-то за ними маячила любопытная физиономия Хончо. Теперь Блейд догадывался, что ньютер не был бесстрастным наблюдателем. Существо, бесполое от рождения... даже не евнух... Что за фантазии строит он, подсматривая за гомидами, людьми? Может быть, он тешится своей тайной властью над ними? Только ли тайной? Зулькия была человеком - и ее поймали за действием, самым естественным для человеческой природы... Кто счел се преступницей? Кто определил меру наказания? Хончо?! Блейд снова взял нежную теплую руку женщины и потянул ее к постели. - Я понимаю, - тихо произнес он. - И это совсем не важно. Идем. Его пальцы скользнули по гибкой спине к застежке, и нагрудник Зулькии с мягким шорохом упал на пол. Девушка, не двигаясь, смотрела на белый квадрат стены. Руки Блейда коснулись золотых полусфер, прохладных, тяжелых... Он чувствовал, как ласка пробуждает к жизни ее соски, как более частым, отрывистым становится дыхание... - Ты знаешь, что Хончо следит за нами? - его губы нашли нежную раковину уха под водопадом огненных волос. - Да, знаю! Ее ответ, неожиданно громкий, смутил Блейда. Он прошептал едва слышно, на одном дыхании: - Тише... Говори тише... Она слегка отстранилась и удивленно посмотрела на Блейда. Аметистовые глаза расширились, сверкнули, как два драгоценных камня в оправе темных ресниц. - Хончо слышал тебя. Теперь ее голос был негромок, и Блейд не уловил в нем ни страха, ни изумления. Простая констатация факта - и только. Он подавил нахлынувшее раздражение От этих следящих экранов нельзя укрыться! Их техническое совершенство поражало. Неужели они доносят даже едва слышный шепот! Что же, по крайней мере, он получил важную информацию. Внезапно новая мысль мелькнула у него в голове. А если попробовать... Нет Это подождет. Все подождет... Груди Зулькии пылали под ее ладонями. Медленно, повинуясь безмолвному приказу его рук, она опустилась на тахту. Бог возжелал ее. Она выполняла долг, она сказала, что нечиста, но великий бог снизошел к своей рабыне. И теперь она отдавалась на милость божью. Блейд сбросил одежду. Аметистовые глаза следили за ним, покорные, влажные. Он сорвал узкую полоску ткани; медальон - печатка распался с чуть слышным шорохом, блеснул огненный мазок лона. Пальцы его дрожали. На какой-то кошмарный миг - перед тем, как овладеть ею - Блейд представил, что Хончо сыграл с ним дьявольскую шутку. Реальна ли эта женщина? Или ньютер подсунул ему симлу, фантом, изготовленный с непостижимым совершенством? Секундой позже его сомнения исчезли. Она не была симлой. Она воплощала всех женщин, даривших ему любовь, всех, чьи руки ласкали его, чьи губы расцветали под его поцелуями. И в этом была тайна, непостижимая тайна, которую он открывал вновь и вновь, не в силах исчерпать, познать се до конца, раз и навсегда. Она не издала ни звука, даже не обняла Блейда. Но тело ее, как чуткая струна арфы, отзывалось на каждый его жест, ласку, движение. Она была естественной и неповторимой, словно порыв ветра над степью, словно морская волна, прильнувшая к могучему береговому утесу... И, подобно волне, она поглотила его, окутала ароматом плоти, связала прядями огненных волос... Блейд вскрикнул, в последнем усилии выплеснув тяжелый неистовый дурман страсти. Они лежали молча, не шевелясь. Внезапно Блейд краем глаза заметил движение в углу комнаты и резко привстал на локте. В воздухе, напротив из ложа, медленно гас, растворялся фантом Хончо. Последней исчезла насмешливая улыбка ньютера. ГЛАВА 5 Надежды Блейда придумать какой-нибудь способ незаметной связи с Зулькией рухнул довольно