у нас для этого? - С каких это пор Бюро Саботажа должно предъявлять основания? - спросил Мак-Кей. - У нас есть право воспрепятствовать действиям любого правительства. - Подобные меры можно применять далеко не всякому правительству, Мак-Кей. Вы же знаете, как щекотлива наша позиции. - Во-вторых, - продолжил Мак-Кей непоколебимо. - В случае бедственного положения должно вступить в силу наше соглашение с тапризиотами. Они должны ставить нас в известность о содержании всех разговоров, которые будут вести предполагаемые друзья, покровители и деловые партнеры Эбнис. - Это сработало бы в том случае, если бы мы попытались захватить власть, - возразил Бильдун. - Если об этом станет известно, мы непременно натолкнемся на противодействие властей. Что, как вы думаете, скажут члены любого правительства, когда узнают, что мы подслушиваем их дальнюю связь? Кроме того, мы договаривались об условиях бедственного положения не для таких целей. Это будет вопиющим злоупотреблением с нашей стороны! - Если мы этого не сделаем, мы погибнем, и тапризиоты погибнут вместе с нами, - сказал Мак-Кей. - Надо им это объяснить. Нам необходимо их добровольное сотрудничество. - Не знаю, смогу ли я их убедить, - запротестовал Бильдун. - Вы должны попытаться. - Но какую пользу принесет эта акция? - Тапризиоты и косметологи действуют таким же образом, как и калебан, но обладают меньшей энергией, - сказал Мак-Кей. - Я убежден в этом. Мы засечем все подобные источники энергии. - И что, по вашему мнению, произойдет, если мы изолируем косметологов от обычного пространства? - Без них Эбнис не сможет прожить очень долго. - У нее, вероятно, есть свои косметологи! - Но Стедион - их пробный камень. Как только мы объявим на планете карантин, активность косметологов сразу же везде сильно понизится. Бильдун с сомнением взглянул на Тулука. - Тапризиоты разбираются в переплетении связей лучше, чем она считает, - сказал Тулук. - Я думаю, они послушаются нас, если вы сошлетесь на то, что наш последний оставшийся калебан находится на грани полного исчезновения. Я верю, что они поймут значение этого факта. - Объясните мне только одно, - сказал Бильдун. - Если тапризиоты могут использовать это... эти связи и черпать свою энергию связи из того же источника, что и калебан, тогда они сами должны знать, в какую их втянули историю. - Хороший вопрос, - сказал Мак-Кей. - Сообщал ли кто-нибудь об этом тапризиотам? - Косметологи... тапризиоты... - угрюмо пробормотал Бильдун. - Чего вы хотите добиться, Мак-Кей? - Я должен вернуться в шар калебана, - сказал Мак-Кей. - Мы не сможем вас там надежно защитить. - Не знаю. - Внутренне пространство шара мало. Если калебан обратится к нам и... - Он не сделает этого. Я его спрашивал. Бильдун вздохнул - чисто человеческое движение. Пан спехи принимали не только человеческую внешность, когда хотели уподобиться людям. Однако различия между человеком и пан спехи были коренными, и это тотчас же всплывало в памяти Мак-Кея. Люди были знакомы с внутренним миром пан спехи только поверхностно. Так вот, предстоящие события должны были дать возможность понять мысли Бильдуна. Скоро в теле Бильдуна появится новая личность со всеми знаниями, которые прежний Бильдун накопил в течение прошедших тысячелетий, со всеми... Мак-Кей сжал губы и почти со свистом выдохнул воздух. Как переносят пан спехи весь этот груз данных из одного "я" в другие? Они говорят, что все время связаны друг с другом, обладатели эго-органа, товарищи по воспитанию, мыслящие эстеты и пускающие слюни плотоядные, спят ли они или бодрствуют. Каким образом они связаны между собой? - Вы понимаете, что калебан подразумевает под "связями"? - спросил Мак-Кей и уставился в фасетчатые глаза Бильдуна. Бильдун пожал плечами. - Я вижу путь, по которому идут ваши мысли, - сказал он. - Ну и... - Может быть, и мы, пан спехи, используем частичку этой энергии, - сказал Бильдун, - но если и так, то мы используем этот процесс совершенно бессознательно. Больше я ничего не могу сказать. Ваши вопросы являются проникновением в интимную сферу нашей жизни. Мак-Кей кивнул. Секретная сфера жизни была последней защитной линией, последней цитаделью существования пан спехи. Ни логика, ни разум не могли повлиять на генетически запрограммированные реакции, когда те возникали. Бильдун выказал истинное свидетельство своей дружбы, предупредив его. - Положение отчаянное, - сказал Мак-Кей. - Согласен, - ответил Бильдун. - Поступайте, как хотите. - Спасибо, - сказал Мак-Кей. - Все это вы берете на свою ответственность, Мак-Кей, - добавил Бильдун. - Пока моя голова находится на плечах, я всегда оказываюсь прав, - ответил Мак-Кей и открыл дверь приемной, где сдала гудящая толпа репортеров, сдерживаемая горсткой охранников. С помощью прыжковой двери Мак-Кей добрался до штаб-квартиры Фурунео и вылетел оттуда на одной из машин Бюро. Когда он прибыл на побережье, вокруг шара калебана уже стала собираться толпа зевак. "Новости распространяются очень быстро", - подумал он. Усиленное отделение охраны, вызванное специально из-за возможности появления толпы, сдерживало любопытных, которые пытались прорваться на лавовый блок. Отряд военных флиттеров удерживал на определенной дистанции разнообразные личные летательные аппараты. Прежде чем забраться в шар калебана, вход в который был открыт, Мак-Кей поставил на лавовый блок двух охранников и велел им наблюдать за суматохой вокруг. Свежий утренний ветер осыпал людей мелким дождем и клочьями пены. Он подошел к отверстию, вполз внутрь и какое-то время привыкал к интимному красноватому полумраку. Здесь было значительно теплее, но не так жарко, как раньше. Вероятно, вход был все время открыт. - Калебан что-нибудь говорил? - спросил он лаклака, несшего охрану. - Я не заговаривал с ним, - ответил охранник, - и он тоже все время молчит. - Фанни Мей, - сказал Мак-Кей. Тишина. - Вы все еще тут, Фанни Мей? - спросил Мак-Кей. - Мак-Кей? Это вы вызываете меня, Мак-Кей? Мак-Кею показалось, что эти слова приняли его глазные яблоки и передали их слуху. Излучение калебана, несомненно, ослабло. - Его много раз хлестали, пока меня не было? - спросил Мак-Кей лаклака. - То есть, за два последних дня? - Локального времени? - спросил лаклак. - Какая разница? - Я думал, вам нужны точные данные, - обиженно сказал лаклак. - Я пытаюсь у вас узнать, подвергался ли калебан нападениям, пока я находился в Централи, - раздраженно сказал Мак-Кей. - Кроме того, я хочу знать, как много было этих нападений и насколько они были успешны. Может быть, вы в состоянии ответить мне на эти вопросы? Связь с калебаном стала заметно слабее, чем в то время, когда я последний раз разговаривал с ним, - он отвел взгляд от гигантского "половника" калебана и уставился на охранника с убийственным вниманием. - Эти... эти нападения были единичными и не очень успешными, - испуганно ответил охранник. - Я думаю, всего их было десять или двенадцать... Мы собрали множество бичей и рук паленков, но, как я слышал, они не были доставлены к вам в лабораторию. - И это вы называете точными данными? - прогромыхал. Мак-Кей. - Я должен вас за это... - Мак-Кей кричит на присутствующую здесь личность? - спросил калебан и спас лаклака от угрозы неминуемого наказания. - Приветствую вас, Фанни Мей, - сказал Мак-Кей. - Вы обладаете новыми линиями связей, - сказал калебан, - и их узор допускает опознание. Добро пожаловать, Мак-Кей. - Ваш договор все еще ведет вас и нас к окончательному исчезновению? - спросил Мак-Кей. - Интенсивность возрастает, - ответил калебан. - Млисс Эбнис хочет с вами поговорить. - Что? Эбнис хочет поговорить со мной? - Верно. - Она могла вызвать меня в любое время, - сказал Мак-Кей. - Эбнис передала свой вопрос через меня, - сказал калебан. - Она хочет вести разговор вдоль ожидаемых связей. Она обозначает эти связи понятием "теперь". Вы понимаете это, Мак-Кей? - Я понял, - ответил Мак-Кей. - Пусть говорит. - Эбнис требует, чтобы ваши спутники были удалены отсюда. - Она хочет, чтобы я остался один? - спросил Мак-Кей. - Как ей могло прийти в голову, что я пойду на это? В шаре калебана стало теплее, он вытер пот со лба. - Эбнис назвала этот мотив любопытством. - У меня свои условия для такого разговора, - сказал Мак-Кей. - Скажите ей, что я соглашусь только в том случае, если она гарантирует мне, что во время нашего разговора не будет предпринято никакого нападения ни на вас, ни на меня. - Я даю вам свои гарантии. - Вы? - Вероятность гарантий Эбнис кажется... несовершенной. Приблизительное описание гарантий моего "я"... сильно непосредственно? Может быть. - Почему вы даете гарантии? - Эбнис очень настойчиво требует разговора. Договор предусматривает такое посредничество. Очень точное обозначение. Посредничество. - Вы гарантируете нашу безопасность, так? - Я даю вам свои заверения, не больше. - Никакого нападения в течение переговоров, - настаивал Мак-Кей. - Связи делают заверения правдоподобными, - сказал калебан. Лаклак за спиной Мак-Кея хрюкнул. - Вы понимаете эту чепуху? - Возьмите своих людей и исчезните отсюда, - сказал Мак-Кей. - У меня приказ... - Забудьте на время о приказе. Я действую по договоренности с Бильдуном и обладаю всеми полномочиями. Идите. - Господин, - сказал лаклак, - за две последние вахты трое из наших людей сошли здесь с ума, хотя принимали пилюли ярости и другие химикаты, которые, как мы думали, могли нас защитить. Я не могу взять на себя ответственность... - Вы не будете нести ответственности! - сердито сказал Мак-Кей. - Если вы сейчас же не подчинитесь, вы проведете остаток своей службы на отдаленной пустынной планете. - Я не приму во внимание вашу угрозу, господин, - возразил лаклак. - И сам осведомлюсь у Бильдуна. - Сделай это, и побыстрее! Снаружи есть тапризиот. - Прекрасно, - лаклак отдал честь и выбрался через отверстие наружу. Оба его спутника остались нести вахту внутри шара калебана, изредка бросая на Мак-Кея заботливые взгляды. "Это храбрые парни, - успокоенно подумал Мак-Кей, - потому что они так преданно выполняют свой долг. И лаклак проявил смелость и цивилизованность, чего у него нельзя было отнять". Мак-Кей ждал. Вскоре лаклак снова появился в отверстии и сказал: - Господин, я получил указание подчиниться вашему приказу, но я должен визуально наблюдать за вами снаружи и при первых же признаках опасности вернуться в шар калебана. - Ну, хорошо, - сказал Мак-Кей. - А теперь идите. Через полминуты он остался с калебаном один на один, и у него тут же появилось сильнейшее ощущение опасности. Спину защекотало. Он все больше и больше понимал, что очень сильно рискует и что совершил большую глупость. Это было отчаянное, но необходимое положение. - Где Эбнис? - спросил Мак-Кей. - Она же хотела поговорить со мной. Внезапно слева от "половника" калебана открылась прыжковая дверь. В отверстии появились голова и плечи Эбнис. Мак-Кей заметил некоторые изменения в ее внешности. Выражение ее лица было менее высокомерным и самоуверенным, чем при первой встрече, и в нем было что-то нервное и мученическое. Прядь волос выбилась из гладкой прически и свободно свисала вниз. В глазах виднелись красные прожилки, на лбу были морщинки. Мак-Кей был весьма доволен этими изменениями. Эбнис нуждалась в косметологах. - Вы уже появились, и одна? - спросил Мак-Кей. - Это глупый вопрос, - ответила она. - Вы один. По моему требованию. - Не совсем один, - сказал Мак-Кей. - Это... - он осекся, увидев ее улыбку. - Вы же заметили, что Фанни Мой закрыла вход в шар, - проговорила Эбнис. Мак-Кей увидел, что вход в шар был почти закрыт. Предательство? - Фанни Мой! - крикнул он. - Вы заверили меня... - Никакого нападения, - сказал калебан. - Сохранение тайны. Мак-Кей представил себе замешательство охранников, которые сейчас ждали снаружи и ничем не могли помочь. Они были не в состоянии силой ворваться в шар калебана. Он подавил протест. Что он мог сделать? В шаре было абсолютно тихо. Наконец он пожал плечами. - Ну хорошо, это ради соблюдения тайны, - согласился он. - Так-то лучше, - сказала Эбнис. - Мы должны прийти к соглашению, Мак-Кей. Вы становитесь все надоедливей. - О, наверное, я надоедаю вам довольно сильно. - Возможно. - Ваш паленка, тот самый, который хотел искромсать меня топором, помните? Тогда я тоже надоел вам. Может быть, даже более, чем надоел. Когда я теперь думаю об этом, я вспоминаю свои страдания. Эбнис вздрогнула. - Впрочем, - сказал Мак-Кей, - мы теперь знаем, где вы. - Ложь! - Нисколько. Вы уже не та, какой себя представляете. Вы думаете, что сможете идти вспять по времени. Это не так. - Я утверждаю, что вы лжете! - Мы рассчитали все довольно точно, - объяснил Мак-Кей. - Место, где вы сейчас находитесь, сконструировано из ваших собственных связей - ваших воспоминаний, мечты, желаний... может быть, и создано оно специально для этого. - Что за бред! - выкрикнула она. Но в голосе ее звучало беспокойство. - Вы потребовали такое место, где сможете уцелеть во время всеобщего апокалипсиса, - сказал Мак-Кей. - Фанни Мей предупредила вас о том, что произойдет в случае ее окончательного исчезновения. Вероятно, вам была продемонстрирована мощность калебана и показаны различные места, которые были доступны с помощью ваших связей только для вас и ваших друзей. И тут у вас появилась великая идея. - Вы несете чушь, - пренебрежительно сказала Эбнис, но в ее глазах мелькнул страх. Мак-Кей улыбнулся. - Устройте со своими косметологами небольшое совещание, - сказал он. - Вы выглядите немного усталой. Она мрачно оглянулась. - Вы отказываетесь сотрудничать с нами? - спросил Мак-Кей. - Вы не даете мне опомниться, - проговорила Эбнис. - Когда же вы опомнитесь? - Когда у меля не будет альтернативы! - Пожалуй. - Мы напрасно теряем время, Мак-Кей. - Это верно. Что же вы хотели мне сказать? - Мы должны прийти к соглашению, Мак-Кей, вы и я. - Вы хотите женить меня на себе, не так ли? - сказал Мак-Кей. - Это ваша цена за соглашение? - она, очевидно, была поражена. - Не уверен, - сказал Мак-Кей. - А Чео? - Чео начал мне надоедать. - Это-то меня и беспокоит, - сказал Мак-Кей. - Я спрашиваю себя, как скоро я тоже вам наскучу. - Я вижу, вы неискренни, - сказала она, - вы тянете время. Но несмотря на все это, я думаю, мы придем к соглашению. - Почему вы так решили? - Фанни Мей указала, - ответила Эбнис. Мак-Кей поспешно оглянулся на мерцающую невещественность калебана. - Фанни Мей указала? - пробормотал он. И подумал: "Калебан определяет свою реальность тем, что видит эти таинственные связи. Утонченные различия связей, спутанные связи. Это особый вид восприятия, основанный на расходе энергии". Пот выступал у него на лбу. Появилось ощущение, что он стоит на краю освещенного круга. - Мак-Кей, - тихо сказала Эбнис, - я готова сделать предложение, которое будет выгодно нам обоим. Присоединяйтесь ко мне. Что бы вы не потребовали, я предложу вам больше. Награда будет такой высокой, что вы и представить себе не можете... - Вы никогда не представляли себе, что с вами произойдет? - спросил он. - Странно. - Вы дурак! Я хочу сделать из вас Властелина! - Не желаете сказать, где вас укрывает калебан? Вы не представляете, что это, кажущееся вам безопасным, место... - Млисс! Яростный голос донесся откуда-то из-за спины Эбнис, но говорящий не был виден Мак-Кею. - Это вы, Чео? - крикнул Мак-Кей. - Пан спехи должен предчувствовать истинное положение. В поле его зрения появилась рука и рванула Эбнис внутрь. Ее место в отверстии занял пан спехи с удаленным эго-органом. - Вы очень хитры, Мак-Кей, - сказал Чео. - Как ты можешь так рисковать? - завизжала Эбнис. Чео обернулся и замахнулся рукой на Эбнис. Послышался звонкий удар, сдавленный крик. Чео исчез из отверстия, и Мак-Кей услышал звуки новых ударов. Потом пан спехи вновь появился в отверстии. - Вы знали это место раньше, не так ли, Чео? - спросил Мак-Кей. - Не было ли в одном из циклов существования вашего рода крикливой, пустоголовой женщины? - Вы очень хитры, - снова пробурчал Чео. - Теперь вам придется убить Эбнис, вы же знаете, - сказал Мак-Кей. - Если вы этого не сделаете, для вас все будет потеряно. Вы ее поглотите. Вы переймете ее эго. Она будет с вами. - Я не знаю, происходит ли это у людей, - сказал Чео. - О, случается, - сказал Мак-Кей. - Это ведь ее мир, не так ли? - Ее, - согласился Чео. - Но в одном вы ошибаетесь. Я могу контролировать Млисс. Следовательно, это мой мир. И еще кое-что. Я могу контролировать вас. Туманная труба внезапно уменьшилась, и, смыкаясь, устремилась к Мак-Кею. Мак-Кей отшатнулся и проревел: - Фанни Мей! Вы же обещали! Никакого нападения! - Новые связи, - сказал калебан. Мак-Кей отскочил, и прыжковая дверь, оказавшись около него, исчезла. Он бегал взад и вперед и все время наталкивался на нее, а она набрасывалась на него, как гигантская хищная пасть. В очередной раз с трудом ускользнув от нее, Мак-Кей оказался в самом дальнем конце помещения. Он обернулся, пригнулся, прыгнул сквозь пурпурные сумерки шара калебана, подкатился под гигантский "половник" и, дрожа, огляделся. Он не представлял себе, что прыжковая дверь может двигаться так быстро и целенаправленно. - Фанни Мей! - задыхаясь, произнес он. - Закройте же зейе-дверь! Вы ведь мне обещали: никакого нападения! Никакого ответа. Мак-Кей увидел край гигантской трубы, повисшей рядом с гигантским "половником" калебана. - Мак-Кей! Это был голос Чео. - Вас вызовут на дальнюю связь, Мак-Кей! - крикнул Чео. - Когда это произойдет, с вами будет кончено. Мак-Кей затравленно застыл. Они вызовут его! Возможно, Бильдун уже послал за тапризиотом. Они будут беспокоиться, ведь шар калебана уже давно закрылся. И он будет беспомощен, охваченный трансом. - Фанни Мей! - прошептал Мак-Кей. - Закройте же эту проклятую зейе-дверь! Туманная труба сверкнула, поднялась и перешла на другую сторону. Мак-Кей, отчаянно спеша, переполз под ручкой "половника" на другую сторону и там наполовину вжался в эту странную "ложку". Разыскивающая его туманная труба отдалилась. Послышался тихий хрустящий звук. Мак-Кей поглядел влево, вправо, назад. В смертоносном отверстии ничего не было видно. Внезапно над "половником" послышался резкий щелчок. Рой зеленых искр осыпал Мак-Кея. Он выбрался из своего убежища и поднял излучатель. Из отверстия высовывался паленка с бичом. Рука его была поднята, чтобы нанести калебану новый удар. Когда рука двинулась, Мак-Кей обрезал ее излучателем у самого туловища. Рука и бич упали на пол и подкатились к краю "ложки", вызвав новый фейерверк зеленых искр. Прыжковая дверь щелкнула и исчезла. Мак-Кей присел на корточки, рой зеленых искр все еще танцевал в сетчатке его глаз. - Зейе удалены. Голос калебана донесся до Мак-Кея. Тысяча чертей! Он звучал совсем слабо. Мак-Кей медленно встал. Рука паленки и бич лежали на полу, но он не обратил на них внимания. Рой зеленых искр! У него появилось странное ощущение. Он чувствовал себя счастливым, гневным и сытым одновременно. Слова и обрывки предположений бессвязно кружились в его мозгу. Рой зеленых искр! Он знал, что должен все время держаться около калебана, независимо от того, что сделают с ним захлестывающие его волны эмоций этого странною существа. Рой... Рой зеленых искр! "Калебан умер?" - Фанни Мей? Калебан молчал, но натиск эмоций ослаб. Мак-Кей знал, что должен что-то вспомнить. Должен сообщить об этом Тулуку. Рой зеленых искр! У него было это: образец, изготовитель идентифицирован! Рой зеленых искр! Ему было не по себе, словно он бежал целый час, словно нервы его были порваны и перепутаны. Его ум был миской, полной желе, в котором дрожали мысли. Он крикнул: - Фанни Мей! В помещении царила особая тишина. Это было безмолвие отсутствия эмоций, что-то замкнутое, отступающее. У Мак-Кея зачесалась шея. - Ответь мне, Фанни Мей, - сказал он. - Зейе отсутствует, - сказал калебан. Мак-Кей почувствовал стыд калебана, глубокое чувство вины. Оно пронзило его. Заполнило каждую клетку тела. Грязный, мерзкий, преступный, постыдный, подлый... Он пораженно покачал головой. Почему он чувствовал вину? Он медленно осознавал, что чувства эти нахлынули не изнутри, а снаружи. Это был калебан! - Фанни Мей, - сказал он, - я понимаю, вы не могли помешать этому нападению. Я не виню вас. Я понимаю. - Связи были неожиданными, - сказал калебан. - Вы понимаете? - Понимаю. Чувства Мак-Кея успокоились. Он снова вспомнил, что у него было важное сообщение для Тулука. Рой зеленых искр. Но сначала он должен убедиться, что этот сумасшедший пан спехи в ближайшее время не явится сюда. - Фанни Мей, - сказал он. - Вы можете помешать повторному нападению на меня? - Объективно, но не превентивно, - сказал калебан. - Вы имеете в виду, что можете помешать ей? - спросил Мак-Кей. - Объясните, что в данном случае значит "помешать"? - О, лучше не надо, - пробормотал Мак-Кей. Он подумал, как трудно будет сформулировать ответ для калебана. - Будет ли следующее нападение? - осторожно спросил он. - Будет ли оно на коротких связях или на длинных? - Серия нападений здесь прервана, - ответил калебан. - Вы спрашиваете о продолжительности по вашему восприятию времени. Я понимаю это. Длинные линии над позицией нападения, это подобно очень большой продолжительности вашего периода времени. - Очень большая продолжительность, - пробормотал Мак-Кей. - Да. "Рой зеленых искр, - вспомнил он. - Рой зеленых искр". - Вы будете зависеть от зейе через Чео, - сказал калебан. - Появление ожидается на мом месте. Чео идет по вашей линии. Я правильно понял вас, Мак-Кей? "Мои дальнейшие линии, - подумал Мак-Кей и сглотнул. - Что же только что сказал калебан? Я буду контролировать зейе?" Он осторожно вздохнул, чтобы внезапное движение не опрокинуло ясность его понимания. Он подумал о нужном количестве энергии. Огромном количестве! "Я - зейе-контролер" и "Мне нужна энергия целой звезды". Чтобы действовать в нашем измерении, калебану нужна энергия целой звезды. Калебан сказал, что он вдыхает бич. Итак, калебан находит энергию здесь. Она питает его в нашем измерении. А также, несомненно, и в других измерениях. Мак-Кей подумал о тонких отличиях, которыми должен был обладать калебан, чтобы с ним можно было вступить в контакт. Это должно быть приблизительно так, как если бы он сам погрузил нос в воду и попытался войти в контакт с одним-единственным микроорганизмом! - Мы должны вернуться к началу, - сказал Мак-Кей. - Для каждой единицы существует много начал, - ответил калебан. Мак-Кей ощутил контакт тапризиота. Это был Бильдун. - Я рад, что вы вызвали меня, - Мак-Кей прервал его первый заботливый вопрос. - Я тут кое-что с вами хотел... - Мак-Кей, что там произошло? - спросил Бильдун с необычным возбуждением. - Вокруг вас повсюду лежат мертвые охранники, буйствуют сумасшедшие. Мятеж... - Я, кажется, невосприимчив к этому, - сказал Мак-Кей. - Или калебан как-то защитил меня. Теперь слушайте внимательно, у нас мало времени. Позовите Тулука. У него есть спектроскоп и прибор для идентификации образцов, которые определяют процессы превращения материи в энергию. Эти приборы он должен доставить сюда, в шар калебана. Мак-Кей в тишине шара калебана прислонился к вогнутой стене и пил из термоса ледяную воду, в то время как Тулук размещал приборы. - Что помешает напасть на нас, пока мы заняты работой? - озабоченно спросил Тулук. - Мы должны иметь здесь, по меньшей мере, двух охранников. - Таких как те, снаружи? Когда я представлю себе, что один из них начнет с пеной у рта буйствовать здесь, то... - Снаружи уже новая охрана! Тулук подвинул поднимающиеся над низким ящиком металлические обручи к "половнику" калебана. Потом что-то сделал, и диаметр обручей удвоился. - Охранники помешали бы нам, - сказал Мак-Кей. - Кроме того, калебан сказал, что линейная позиция неблагоприятна для Эбнис. - Он пил ледяную воду. Теперь здесь снова была температура сауны, но без влажности. Тулук достал из своего ящика с инструментами черный жезл. Жезл был около метра длиной. Он нажал кнопку на рукоятке жезла, и обруч снова уменьшился в диаметре. Одновременно ящик загудел. Обручи тут же вспыхнули неопределенным серым светом. - Со мной здесь ничего не может произойти, потому что у меня есть преисполненный любви защитник, - заметил Мак-Кей. - Не каждое разумное существо может сказать, что пользуется симпатиями калебана. - Вы здесь пьете? - спросил Тулук. - Это один из ваших мозговых возбудителей? - Вы очень забавны, - сказал Мак-Кей. - И долго вы еще будете возиться тут со своим хламом? - Я не вожусь. Вы что, не видите, что это не переносное оборудование? Его нужно настраивать. - Так настраивайте. - Высокая температура и плохой воздух затрудняют сборку, - пожаловался Тулук. - Почему вы не можете открыть люк? - По тем же основаниям, которые удерживают меня от того, чтобы впустить сюда охрану, - сказал Мак-Кей. - Я не хочу, чтобы толпа сумасшедших разбила приборы. - Но здесь так жарко. Пот заливает мне глаза. - Я думал, врайверы любят жару. - Вы шутите, Мак-Кей. - Послушайте, - сказал Мак-Кей. - Я спрашиваю себя: то, что мы видим как звезду - это весь калебан или часть его? Я склонен верить последнему. - Он снова отхлебнул ледяной воды и увидел, что в ней больше нет льда. Тулук был прав. Здесь была адская жара. - Странная теория, - сказал Тулук. - Так. - Вы готовы? - Я сейчас буду готов. Почему молчит калебан? - Потому что я попросил его об этом. Ему надо беречь силы. - Что он сказал о вашей теории? - Он полагает, что я на "пути к истине". Тулук установил спектроскоп, вытащил из приборного ящика маленькую спираль и вставил ее в держатель на подставке одного из обручей. - Хотите воды? - спросил Мак-Кей. - Я пил воду два дня назад, - сказал Тулук. - Не буду настаивать. Сколько еще продлятся ваши приготовления? - Терпение, - пробормотал Тулук, не отрываясь от работы. - Всему свое время. - Знаете, - сказал Мак-Кей, - после того, как вы спасли меня от паленки с топором, вы сказали что-то очень странное в связи с калебаном. - Что же это было? - Вы сказали что-то вроде того, что не можете понять, где вы жили. Или что-то подобное. Вспомните. - Нужно ли вспоминать? Я не забывал, - Тулук согнул свое цилиндрическое тело над панелью управления спектроскопа и проверил несколько соединений. - Где это было? - спросил Мак-Кей. - Где было что? - Где вы жили? - Нет слов, чтобы описать это место. - А вы попытайтесь. Тулук выпрямился и посмотрел на Мак-Кея. - У меня было такое чувство, что я был чем-то крошечным в огромном шаре и ощущал тепло, дружественность и благосклонность какого-то великана. - А великаном был калебан? - Конечно. - Я так и думал. - Я не смогу настроить аппаратуру еще точнее, - сказал Тулук. - Я не отвечаю за погрешности. В стене позади вас есть источник излучения, от которого я должен заэкранироваться, но на это уйдет пара дней. - Но вы сможете снять спектрограммы? - Это - да. - Тогда мы, может быть, еще успеем справиться с задачей. - Какой? - спросил Тулук. - Наиболее важной в настоящее время. - Вы имеете в виду бичевание и рой зеленых искр? - Да. - Не можете же вы бичевать калебана. - Он сказал, что это несущественно. Нужно произвести насилие с намерением создать "интенсивность негативных импульсов". - Ах так. Очень странно. Знаете, Мак-Кей, стоит попросить у вас воды. Здесь такая жара. Послышался хлопок, словно вылетела пробка из бутылки с шампанским. Давление воздуха в шаре калебана упало так стремительно, что в ушах Мак-Кея щелкнуло, и он во внезапно охватившей его панике подумал, что Эбнис удалось как-то соединить вакуум пространства с этим намерением, чтобы отсосать воздух и задушить его. Но это была только в первый момент. Мак-Кей напряженно огляделся, готовый к новому нападению, и когда его взгляд упал на "половник" калебана, он увидел, что прыжковая дверь уже тут. Положение туманной трубы было горизонтальным, она находилась прямо над "ложкой" калебана. Рука паленки с зажатой в ней пастью высунулась из отверстия и нанесла по цели звонкий удар. Зеленые искры взлетели и посыпались вниз. Тулук склонился над приборами и издал приглушенный возглас. Рука паленки, втягивающаяся в отверстие, остановилась. - Вперед! Еще раз! Голос, несомненно, принадлежал Чео. Бич щелкнул снова, потом еще раз. Мак-Кей поднял излучатель, одновременно следя за Тулуком и бичом. Сделал ли Тулук свои спектрограммы? Неизвестно, сколько ударов бичом мог еще вынести калебан. Бич ударил снова. Зеленые искры посыпались фонтаном. Мак-Кей сжал зубы. - Тулук, у вас достаточно данных? - пробормотал он. Рука и бич исчезли в отверстии прыжковой двери. - Тулук! - прошипел Мак-Кей. - Думаю, достаточно, - ответил Тулук. - Это великолепные снимки, но за сравнение и идентификацию я не ручаюсь. Когда Тулук замолк, Мак-Кей понял, что в помещении не так уж и тихо. Гудение приборов Тулука служило фоном для шепота голосов за прыжковой дверью. - Эбнис! - крикнул Мак-Кей. Отверстие перевернулось и в нем показалось лицо Эбнис. Левая часть лица была в темных пятнах, а на шею была накинута серебристая петля, конец которой был зажат в руке пан спехи. Мак-Кей заметил, что Эбнис в ярости. Ее губы сжались в тонкую линию, глаза дико блестели. Она увидела Мак-Кея и прокричала: - Видите, что вы со мной сделали? Мак-Кей оттолкнулся от стены и приблизился к прыжковой двери. - Что я сделал? Это выглядит делом рук Чео. - По вашей вине! - О! Это от меня не зависело. - Я хотела помочь вам спастись, но нет! Вы обращались со мной как с преступницей. И вот благодарность, которую я от вас получила. Она указала на петлю. - Чем я это заслужила? - крикнула она. - Чео! - крикнул Мак-Кей. - Что вы с ней сделали? Голос Чео донесся из-за того места, где находилась рука, сжимающая петлю. - Скажи ему, Млисс. Тулук, который игнорировал спор и занимался своими приборами, повернулся к Мак-Кею. - Замечательно, - сказал он. - Действительно, замечательно! - Скажи ему! - проревел Чео, так как Эбнис упрямо молчала. Эбнис и Тулук начали говорить одновременно, и Мак-Кей услышал только дикую мешанину слов. - Тише! - крикнул Мак-Кей. Эбнис испуганно замолчала и отпрянула, а Тулук продолжал говорить, словно ничего не слышал. - ...я уже уверен, что мы, несомненно, имеем дело со спектральными линиями. Это, несомненно, звезда. Ничто другое не даст такую картину. - Но какая звезда? - спросил Мак-Кей. - Да... Это вопрос, - ответил Тулук. Чео оттолкнул Эбнис и занял ее место в прыжковой двери. Он взглянул на Тулука, на приборы, потом сказал: - Что значит все это колдовство, Мак-Кей? Новая попытка помешать нашим паленкам? Или вы вернулись, чтобы еще раз ощутить петлю на шее? - Мы обнаружили кое-что, о чем вы, может быть, очень захотите узнать, - сказал Мак-Кей. - Что вы могли узнать такого, что стало бы интересным для меня? - Скажите ему, Тулук. - Калебан существует в тесной связи с одной из звезд, - сказал Тулук. - Он, может быть, даже является этой звездой. По крайней мере, она в известной мере относится к нашему измерению. - Не измерению, - сказал калебан. - Волнам. Голос едва достиг сознания Мак-Кея, но слова сопровождались все усиливающейся волной эмоций и печали, которая потрясла и совершенно запутала Тулука. - Что это было? - Тише, Тулук! - сказал Мак-Кей. Но Чео эта эмоция не коснулась; по крайней мере, по поведению пан спехи этого не было заметно. - Мы должны скорее идентифицировать калебана, - сказал Мак-Кей. - Идентификация, - сказал калебан, и его голос чуть заметно усилился, но уже без эмоций. - Идентификация относится к самостоятельному качеству обнаружения. Вы еще не понимаете меня, Мак-Кей? Вы поняли мои слова? - О чем он говорит? - спросил Чео. Тулук воспринял этот вопрос, словно он был обращен к нему. - Таким образом, - сказал он, - нужно обнаружить калебана в нашей Вселенной как звезду. Каждая звезда имеет свой пульс, определенный ритм, никогда не повторяющуюся индивидуальность, которая проявляется в спектральных линиях. Теперь у нас есть образец спектральных линий калебана, мы попытаемся идентифицировать его как звезду. - И вы думаете, что эта сумасшедшая теория может меня заинтересовать? - спросил Чео. - Она должна вас заинтересовать, - сказал Мак-Кей. - Это теперь больше, чем теория. Вы думаете, что находитесь в безопасном убежище, и делаете все, чтобы устранить калебана, опустошить Вселенную и остаться единственными пережившими катастрофу - в качестве наследников Вселенной. Так? Ну, вы допустили серьезную ошибку. - Калебан лжет, - пробурчал Чео. - А я все же думаю, что вы допустили ошибку, - сказал Мак-Кей. - Фанни Мей обещала дальнейшее существование Эбнис и ее друзьям, когда мы все исчезнем? - Различные образцы с небольшими ограничениями на увеличенных связях, - сказал калебан. - Достаточно ясно, не так ли? - сказал Мак-Кей. - Вы переживете нас, но ненадолго. - Никаких разветвлений, - сказал калебан. - Никакого наследства, - перевел Мак-Кей. - Это трюк, - сказал Чео. - Калебан лжет. - Калебан не лжет, - напомнил Мак-Кей. - Но вы можете допустить ошибку. Такая ошибка способна вас погубить, - сказал Мак-Кей. - Я нахожусь в зависимости от этого, - сказал Чео. - И вы можете... Прыжковая дверь исчезла. - Поддержание зейе затруднено, - сказал калебан. - Вы понимаете, что такое "затруднено"? Потребление энергии очень интенсивно. - Понимаю, - сказал Мак-Кей. Он вытер лоб рукавом и сказал Тулуку: - Его жизнь висит на волоске. Тулук выставил длинные челюсти и возбужденно покачал ими. - Я не должен доставлять снимки в лабораторию, пока он не умрет? - Звезда, - пробормотал Мак-Кей. - Представьте это. И все, что мы здесь видим, это... это ничто. - Тут ничего нельзя поделать, - сказал калебан. - Моя личность сделает нечто, и я перестану существовать. В присутствии этого "я" и вы исчезнете, Мак-Кей. - Вы поняли, Тулук? - спросил Мак-Кей. - Конечно, он, кажется, сказал, что перестанет быть для вас видимым, потому что это нас может убить. - Я так и понял, - сказал Мак-Кей. - Возвращайтесь назад, в Централь. Я хочу, чтобы мы быстрее начали поиски. - Вы без цели расходуете вещество, - сказал калебан. - Что же теперь? - спросил Мак-Кей. - Предстоит бичевание, и моя личность исчезнет. Мак-Кея зазнобило. Он сглотнул. - И как далеко вы удалитесь? - спросил он. - Направление временных линий определить затруднительно. Ваше понятие: скоро. - Прямо сейчас? - сдерживая дыхание, спросил Мак-Кей. - Вы спрашиваете о непосредственной интенсивности? - спросил калебан. - Вероятно, - беспомощно пробормотал Мак-Кей. - Вероятность, - сказал калебан. - Энергетическое потребление личности увеличивает выравнивание. Бичевание не сейчас. "Сейчас" - верное понятие для непосредственного. - Да, - ответил Мак-Кей. - Скоро, но не сейчас, - пробормотал Тулук. - Я думаю, он хочет объяснить, что может вынести еще одно бичевание, но оно будет для него последним, - сказал Мак-Кей. - Укладывайтесь и пойдем. - Фанни Мей, вы сделаете для нас прыжковую дверь? - Зейе существует, Мак-Кей. У моего "я" есть склонность к вам. "Еще одно бичевание, - смятенно подумал Мак-Кей, помогая Тулуку упаковывать оборудование. - Но почему это бичевание будет смертельным для калебана? Почему именно бичевание, хотя других форм энергии оно не касается?" В неизвестное, но не очень отдаленное время калебана снова исхлещут бичом, и он умрет. В этом намерении была полубезумная возможность воплощения апокалипсиса; тогда цивилизации Вселенной прекратят существование. Мак-Кей подавленно стоял в лаборатории Тулука, окруженный охранниками и совершенно безвольный. Пульт компьютера мерцал световыми сигналами. Гудящие и стрекочущие звуки доносились из его нутра. "Если он идентифицирует звезду калебана, что делать с этими новыми знаниями? - спросил себя Мак-Кей. - Чео выиграл. Мы не смогли остановить его". - Возможно ли, - спросил Тулук, - что калебаны сотворили эту Вселенную? Может быть, это их произведение? Мак-Кей нетерпеливо пожал плечами. - Почему этот проклятый компьютер возится так долго? - спросил он. - Проблема определения пульсаций спектральных линий очень сложна, Мак-Кей. Для их сравнения необходимо особое программирование. Но вы не ответили на мой вопрос. - У меня нет ответа. Я надеюсь, что эти слабоумные, которых мы оставили в шаре калебана, знают, что делать в случае необходимости. - Они будут делать то, что вы им поручили, - укоризненно сказал Тулук. - Вы странный партнер для проведения свободного времени, Мак-Кей. Мне сказали, что вы были женаты больше тридцати раз. Это же нарушение приличий, не так ли? - Я не нашел женщины, которая могла бы выдержать присутствие полномочного представителя Саботажников, - проворчал Мак-Кей. - Таких людей, как я, нелегко любить. - Но калебан любит вас. - Он не знает, что мы понимаем под этим! - сказал Мак-Кей сердито. - Может быть, он испытывает симпатию потому, что я на протяжении нескольких часов упражнялся с ним во взаимопонимании, - он покачал головой. - Я должен был оставаться в шаре калебана. - Наши люди в случае нападения загородят калебана своим телом, - возразил Тулук. - Но вы же не скажете, что это одна из форм любви? - Это инстинкт самосохранения, - пробурчал Мак-Кей. - Мы, врайверы, верим, что все формы любви - это инстинкт самосохранения. Может быть калебан так понимает это слово? - Ха! - В самом деле, Мак-Кей, у вас инстинкт самосохранения выражен довольно слабо, поэтому вы никогда не любили по-настоящему. - Не хотите ли вы, наконец, прекратить отвлекать меня своей бессмысленной болтовней. - Терпение, Мак-Кей. Терпение. - Терпение! - Мак-Кей опять сорвался с места и начал мерить лабораторию широкими быстрыми шагами. Снова подойдя к Тулуку, он сказал: - Чем питаются звезды? - Звезды? Звезды не питаются. - Калебан здесь что-то содержит. Это его питание, - пробурчал Мак-Кей. Внезапно он кивнул. - Я знаю, что это. Водород. - Каким же образом он питается? - Водород, - повторил Мак-Кей. - Если мы откроем одну из прыжковых дверей до нужной величины... Где Бильдун? - Он с представителями правительства заседает по вопросу карантина для косметологов. Возможно также, что стало известно о нашем соглашении с тапризиотами. Правительство не любит таких вещей, Мак-Кей. Бильдун пытается спасти наши головы и свою собственную тоже. - Но, кажется, водорода хватает, - сказал Мак-Кей. - Что за болтовня о прыжковых дверях и о водороде? - спросил Тулук. - Вы приняли пилюли, Мак-Кей? - Принял. Зазвенел звонок компьютера, и из выходного устройства вылетела исписанная бумажная ленточка. Мак-Кей и Тулук нагнулись над ней. - Тион, - сказал Тулук. - Звезда в Плеядах. - Идентификация точна? - спросил Мак-Кей. - Все верно. - К Бильдуну! - крикнул Мак-Кей. - Мы должны сообщить ему! Он выбежал из лаборатории, преследуемый Тулуком и отрядом охранников, которые должны были не отходить от них ни на шаг. - Мак-Кей, - задыхаясь, проговорил Тулук. - Куда вы так торопитесь? - К Бильдуну. Потом снова к калебану. "Ничто не сможет теперь удержать меня, - сказал себе Чео. - Млисс умрет через несколько секунд, задохнувшись от уменьшения давления воздуха в барокамере косметологов, куда я ее посажу. Все ее миры-убежища последуют за ней. Я сам буду контролировать прыжковую дверь. Нити власти теперь будут в моих руках". Чео стоял у прыжковой двери в своем жилище. Снаружи была ночь, но все это было относительно. Там, где за морским прибоем лежал шар калебана, уже наступил день. Последний день калебана... Рассвет окончательного исчезновения. На всех планетах, которые в этой Вселенной были связаны с определенным калебаном, все разумные существа должны были кануть в бесконечную ночь. Через несколько минут планета прошлого, где он находится, достигнет удобной позиции в переплетении связей. И паленка, который ждет там, в другой части комнаты, сделает то, что ему приказано. Чео погладил шрам на лбу. Больше не будет пан спехи, которые стали бы обвиняюще показывать на него пальцами и возмущенно кричать. Никто больше не будет кричать на него. Никто больше не будет представлять опасности для его эго, он это обеспечил. Никто не остановит его. Ни Эбнис, которая делает последние вдохи в герметически закрытой барокамере, и, когда там кончится кислород, перестанет существовать. Ни Мак-Кей, который оказался пронырливым и докучливым, но не имеет возможности предотвратить апокалипсис. Еще пара минут. Чео взглянул на шкалу маленького вспомогательного прибора, с помощью которого предварительно рассчитывал возможный зейе-контакт с калебаном. Указатель двигался так медленно, что трудно было заметить какое-нибудь изменение его положения за то время, пока Чео наблюдал за ним. Но все же двигался. Чео бродил по помещению, чувствуя на себе вопрошающий взгляд паленки и, наконец, вышел через открытую дверь на террасу. На небе не было луны, но многочисленные звезды усеивали небосвод. Эти созвездия были чужды пан спехи. Млисс создала здесь странный мир с многочисленным реквизитом Земного прошлого, странными экзотическими вещами, набранными из глубины тысячелетий. Но эти звезды... Калебан заверил их, что здесь не существует больше ни одной планеты... Но тут были звезды. Если они действительно были. Может быть, это всего лишь маленькие облачка разреженного газа, созданного по желанию Млисс. "Это место станет единственным после того, как все другие миры Вселенной опустеют, - думал Чео. - Не должно остаться никакой связи с другими известными ему мирами. И никаких ускользнувших с этих миров, о которых его предупреждала Млисс". Но он будет здесь в безопасности. Не будет никакого преследования, потому что не будет никаких преследователей. Он взглянул назад, в освещенное помещение. Как терпеливо ждет паленка последнего движения! Бич покачивается в его руке. Это оружие - чудовищный анахронизм. Но оно действенно. Без Млисс с ее извращенными поступками он никогда бы не обнаружил действенность и неотвратимость бича. Чео наслаждался своим воображением. Время тянулось очень медленно. Он ждал, глубоко вдыхая ночной воздух, полный запахов, которые завезла сюда Млисс - запахов экзотических цветов, опьяняющих ароматов, пряных запахов трав, цветущих деревьев, испарений, редчайших форм жизни, которые она доставила на Арх. Арх. Смешное название она дала этому месту. Может быть, он позднее изменит его, если в голову придет более подходящее название. "Плохо, что по соседству нет никаких других планет, - подумал он. - Наверно, калебан мог бы создать и другие планеты. Но Млисс не хотела этого". Чео снова возвратился в помещение и стал наблюдать за прибором. От нужной позиции указатель теперь отделяло только пространство шириной в волосок. Он позвал паленку. Низкая мокрицеподобная фигура волнообразными движениями подползла к нему на многочисленных ногах. Глаза пылали усердием и готовностью. Настоящему паленке насилие доставляло удовольствие. Чео кинжал кнопку. Указатель достиг нужного положения, и прыжковая дверь открылась по его сигналу. - Пошел! - крикнул он. Мак-Кей услышал приказ пан спехи, когда в шаре калебана открылась прыжковая дверь. Отверстие заполнило помещение, вытеснив красноватый полумрак ярким светом. Свет хлынул, огибая две фигуры, появившиеся в отверстии. Паленки и Чео, пан спехи. Туманная труба внутри маленького помещения стала опасно вспухать. Яростная энергия по ее краям швырнула охранников в стороны. Прежде чем они успели прийти в себя, мелькнула рука паленки и щелкнул бич. Мак-Кей охнул, увидев огромный сноп зеленых искр, которые взметнулись над "половником" калебана. Рой зеленых и золотых искр! Золотые искры! Бич ударил снова. Сверкнул новый дождь искр и растворился в ярком свете. - Стой! - крикнул Мак-Кей, когда охранники пришли в себя и хотели напасть на Чео с паленкой. Они остановились. Еще один удар бича в руке паленки. Искры вспыхнули, упали. - Фанни Мей! - крикнул Мак-Кей. - Мое "я" отвечает, - сказал калебан. Мак-Кей почувствовал внезапное повышение температуры, которое сопровождало слова калебана; его эмоции были тихими и успокаивающими - но могущественными. Охранники неподвижно стояли и глядели вместе с Мак-Кеем на то место, где рука паленки злобно играла бичом. С каждым ударом в пространстве вспыхивал рой зеленых и золотых искр. - Расскажите о вашем веществе, Фанни Мей, - попросил Мак-Кей. - Количество вещества растет, - сказал калебан. - Вы дали энергию и силу для этого "я", Мак-Кей. - А как с окончательным исчезновением? - спросил Мак-Кей. - Исчезновение отложено. Это "я" не видит связей для исчезновения, другие калебаны вернутся. Мак-Кей глубоко вздохнул. Каждое новое слово калебана несло новую волну жара, как из огромной печи. Это тоже свидетельствовало об успехе. Он вытер лоб. Бич щелкал снова и снова. - Открывайтесь, Чео, - крикнул Мак-Кей. - Вы проиграли! - Он посмотрел в прыжковую дверь. - Мы даем калебану энергию быстрее, чем вы отнимаете ее. Чео пролаял приказ. Паленка втянул руку. - Фанни Мей! - крикнул пан спехи. Ответа не было, но Мак-Кей почувствовал вспышку сострадания, источником которой, несомненно, был калебан. Испытывал ли калебан сострадание к Чео? - Я приказываю ответить, калебан! - проревел Чео. - Договор предусматривает беспрекословное повиновение! - Мое "я" повинуется партнеру по договору, - сказал калебан. - Вы не разделяете связей с партнером по договору. - Она приказала вам повиноваться мне! Мак-Кей, на минуту задержав дыхание, ждал. Он должен точно знать... - Договор! - настаивал Чео. - Договор потерял интенсивность, - сказал калебан. - На новых линиях вы должны обратиться к этому "я" как к Тиону. Новое имя, которое я получил от Мак-Кея: Тион. - Мак-Кей, что вы сделали?! - возопил Чео. - Почему калебан не реагирует на бичевание? - Он, собственно, никогда и не реагировал, - сказал Мак-Кей. - Он реагирует на насилие и ненависть, которые связаны с бичеванием. Бич только выполняет роль фокусирующего инструмента. Он концентрирует все насилие и всю ненависть на самом уязвимом месте, и это лишает калебана энергии. И уж вы-то должны знать, что он продуцирует с помощью этой энергии эмоции. И сам калебан - почти чистая эмоция, совершенно нематериальная. Чео сделал знак паленке подождать, и тогда Мак-Кей сказал: - Вы не достигнете своей цели, Чео. Мы питаем нашего друга быстрее, чем вы можете его опустошить. - Питаете? - спросил Чео. Он почти высунул голову из отверстия туманной трубы, чтобы посмотреть сначала на калебана, потом на Мак-Кея. - Мы открыли в пространстве гигантскую прыжковую дверь, - сказал Мак-Кей. - Она собирает водород в одном из межзвездных облаков и отправляет его Тиону. - Что такое Тион? - недоверчиво спросил Чео. - Звезда, являющаяся калебаном, - ответил Мак-Кей. - О чем вы говорите? - Вы не понимаете? - спросил Мак-Кей. - Он незаметно сделал знак охранникам. Эбнис все еще не показывалась. Чео куда-то упрятал ее. Это меняло их планы. Они должны попытаться провести в прыжковую дверь охранников, чтобы обезвредить Чео. Двое людей начали приближаться к отверстию, держа излучатели наизготовку. - Что я должен понимать? - спросил Чео. "Я должен отвлечь его", - подумал Мак-Кей. - Калебан проявляется в нашей Вселенной в различных формах, - сказал он. - Его звезда, солнце, представляет из себя пункт сбора пищи и является только частью огромного целого. Он создал этот шар, который является, вероятно, не просто разговаривающим проявлением, но имеет цель защитить нас. Его "я" с помощью своих фильтров не может полностью нейтрализовать излучение энергии во время разговора. Поэтому здесь так жарко. - Звезда? - спросил Чео. - Он, казалось, не замечал, что охранники все ближе продвигаются к отверстию прыжковой двери. - Да, - сказал Мак-Кей. - Этот калебан идентифицирован. Он и звезда Тион в Плеядах - одно и то же. - Но... эффект прыжковой двери... - Звездное щупальце, - сказал Мак-Кей. - Такова, по крайней мере, моя интерпретация, и она, вероятно, верна только частично. Мы всегда знали, какое огромное количество энергии расходуется для пролома пространства. Тапризиоты рассказали нам, как они общаются с помощью подключения к связям калебанов, чтобы... - Чушь, - пробормотал Чео. - Очень может быть, - ответил Мак-Кей. - Но эта чушь движет реальностью нашей Вселенной. - Вы думаете, что сможете отвлечь меня, пока ваши люди подготавливают нападение, - сказал Чео. - Я сейчас покажу им другую реальность вашей Вселенной! - и сейчас же прыжковая дверь начала надвигаться на Мак-Кея. - Тион! - крикнул Мак-Кей. - Остановите Чео! Держите его крепче! - Чео поймал сам себя, - сказал калебан. - Связи Чео завершены. Туманная труба опять начала преследовать Мак-Кея, но, казалось, Чео с трудом справляется с управлением. Мак-Кей смог легко уклониться, когда отверстие двинулось по помещению к тому месту, где он находился. Отверстие прыжковой двери отступило на шаг, потом снова приблизилось. На этот раз оно двигалось несколько быстрее. Мак-Кей отпрыгнул в сторону и столкнулся с двумя охранниками. Почему эти проклятые дураки не пытаются проникнуть в отверстие? Они боятся, что их разрежет? Мак-Кей приготовился при следующем нападении прыгнуть в отверстие. Чео должен привыкнуть к мысли, что его тактика вызывает страх. Он не ждал нападения от того, кто его боялся. Мак-Кей сглотнул. Он знал, что может произойти. Слабое сопротивление туманной трубы затормозило бы его прыжок, и у Чео появилось бы время, чтобы захлопнуть прыжковую дверь, которая отрезала бы ему ноги. Но Мак-Кей успел бы выстрелить из излучателя и убить Чео. Может быть, ему повезло бы найти Эбнис - и она тоже умерла бы. Прыжковая дверь снова придвинулась к Мак-Кею. Он прыгнул вместе с охранниками, которые в тот же миг решились напасть, и больно ударился об пол, когда туманная труба скользнула совсем рядом. Мак-Кей вскочил на ноги и отпрыгнул назад. Он увидел мрачное лицо Чео, увидел пан спехи, яростно рвущего ручки управления, потом услышал далекий хруст, и прыжковая дверь исчезла. Кто-то закричал. Мак-Кей со смущением обнаружил, что стоит на четвереньках в полутьме шара калебана. Секунду он простоял без движения, пытаясь восстановить в памяти последние секунды присутствия пан спехи. Это было похоже на призрачное видение - сквозь тело Чео он увидел какую-то дымящуюся субстанцию, и это была субстанция шара калебана. - Действие договора прервано, - сказал калебан. Мак-Кей медленно выпрямился. Он непонимающе покачал головой: - Что это значит, Тион? - Констатация факта имеет значение только для Чао и его спутников, - сказал калебан. - Это "я" не может дать Мак-Кею другого объяснения для этой субстанции. Мак-Кей кивнул. - Вселенная Эбнис была ее собственным творением, - пробормотал он. - Порождением ее фантазии. - Что за порождение, объясните, - сказал калебан. Чео переживал мгновение смерти Эбнис как постепенное исчезновение вещества вокруг нее и себя. Стены, пол, потолок, зейе-управление - все блекло и исчезало. Он чувствовал в этот последний момент всю тщету своего существования. И в момент перехода увидел тени паленки и других, удаляющийся островок движения в месте, которого мистики его расы никогда не знали. Однако это было место, которое могло быть близким брахманам и буддистам древних времен - место тайн, призраков и иллюзий, выдуманный мир, лишенный вещественной материи. Прошло мгновение, и Чео перестал существовать. Или можно сказать, что он исчез вместе с выдуманным миром. В конце концов, нельзя же дышать иллюзиями или пустотой. ИММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММ' ? Этот текст сделан Harry Fantasyst SF&F OCR Laboratory ? ? в рамках некоммерческого проекта "Сам-себе Гутенберг-2" ? ГДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД ? Если вы обнаружите ошибку в тексте, пришлите его фрагмент ? ? (указав номер строки) netmail'ом: Fido 2:463/2.5 Igor Zagumennov ? ХММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММММ?