что Брой употребляет королевское "Мы". Брой склонен согласиться с таким положением дел. Некоторые из его помощников, так или иначе, были не готовы смириться с войной между расами внутри городских стен. Один из помощников в заднем ряду поднял руку. - Возможно, нам нужно использовать только людей в Уоррене. Если мы... - Кто сказал такую глупость? - воскликнул Брой. - Мы делаем необходимые шаги для поддержания нашего форпоста в Чу. У вас одна и только одна задача: найти этот склад пищи и тайные фабрики. А сейчас - вон отсюда! Я не желаю вас видеть, пока вы не доложите об успехе. Они молча удалились. Брой стоял и глядел вниз на пустой экран своего коммуникатора. Наконец-то оставшись один, он расслабил мышцы, тяжело дыша одновременно через рот и дыхательные отверстия. "Какая неразбериха! Какая ужасная неразбериха!" Глубоко в душе Брой понимал, что делает в точности то, что Джедрик хочет, чтобы он делал. Она не оставила ему другого выбора. Он мог только восхищаться тем, как она справлялась с ситуацией, пока он сидел и ждал откровения, которое, Брой знал, должно прийти. Но какой великолепный интеллект у этого человека. И к тому же женщины! Женщины Говачинов никогда не достигали таких вершин. Только в Ободе женщины Говачинов использовались не только для размножения. Женщины людей, с другой стороны, никогда не переставали поражать его. Эта Джедрик действительно умелый руководитель. Она единственный возможный кандидат в Электорат. Брой обнаружил, что вспоминает тот жуткий момент осознания в Градусе. Да, таковы пути мира. Если выбирать кандидата на выживание путем ужасного процесса тестирования, то погибнуть могут все. Это будет конец обеих рас. Конечно, только на Досади, но только Досади и имело значение. Он ощущал утрату. Чувствовал себя преданным своим Богом. Почему Бог не сумел предупредить его? И, если уж на то пошло, как мог Бог ответить, что только зло может проникнуть в разум фанатика? Разве Бог не всемогущ? Разве Бог не всеведущ? Как может Бог при этом оставаться БОГОМ? Я ТВОЙ БОГ! Брой никогда не сможет забыть этот беззвучный голос, звучащий в его голове. ЭТО ВСЕ БЫЛО ЛОЖЬЮ? Мысль, что они были марионетками в руках фальшивого Бога, была не нова для него. Если это был именно тот случай, то понятно, почему Пчарки и другие избегали его. Какой смысл быть Говачином в форме Человека или наоборот, кроме как избежать Бога Стены? Вполне очевидно, Джедрик оперировала именно этой предпосылкой. Какие еще мотивы могли быть у нее для того, чтобы продолжать жить? Так как Город был в Ободе, то власть, для того, чтобы избежать Бога (фальшивого или истинного) была у тех, кто в Городе. Никакое другое предположение не подходило для оправдания Досади. Наше общество зачумлено продажной верхушкой, которая проталкивает незаконные и/или аморальные привычки. Интересы общества фактически ничего не значат для правящей фракции. Действительные проблемы нашего мира не решаются стоящими у власти. Под видом служения обществу они используют все, что попадается им под руку, для личной выгоды. Они бредят властью и опьянены ею. Из тайных документов, циркулирующих на Досади Уже стемнело, когда замаскированная Джедрик и незамаскированный Маккай появились на улицах. Она вела его вниз по узким переулкам, ее разум был переполнен теми вещами, которые открыл ей Маккай. Джедрик одела светлый парик и сняла маскировку, делавшую ее тяжелой и сгорбленной. Как только они прошли открытый двор, Маккай услышал музыку. Он чуть не споткнулся. Играл маленький оркестр - нежные темпаны, мягкие струнные и богатый хор духовых инструментов. Он не узнал мелодию, но она тронула его глубже, чем все слышанное им когда-либо. Как будто музыка звучала только для него. Аритч и компания ничего не говорили о такой великолепной музыке здесь. Люди все еще толпились на улицах в количестве, которое поразило его, но сейчас они не уделяли ему много внимания. Джедрик переключила часть своего внимания на Маккая, заметив дурней, игравших музыку, вместо того, чтобы заняться делом, увидела, как мало народу на улицах - большую часть их составляли ее патрули, посланные в этот квартал. Джедрик ожидала этого, но ее настроение все еще было мрачным из-за тусклой, беспорядочно разбросанной иллюминации. Она обдумывала обеспечение Маккая хоть какой-нибудь маскировкой, но он определенно был недостаточно ловок, чтобы провернуть двойной обман, в котором она нуждалась. Хотя Джедрик чувствовала в нем разведчика, Маккай был загадкой. Почему он ни разу не воспользовался возможностью усовершенствоваться в качестве разведчика? Чувствуя в нем это совершенство, она не могла отбросить ощущение, что пропустила что-то жизненно важное в его рассказах о социальной общности, которую он назвал Консентом. Происходило ли это от того, что он что-то скрывал, или из-за его неадекватности - она не бралась судить. Загадка бесила. И настроение на улицах нисколько не облегчало ее эмоций. Джедрик была рада, когда они пересекли границу района, полностью контролируемого ее ячейкой. Насмешка - тащиться по улицам с тем, кто оказался покорным подчиненным. Джедрик позволила себе немного расслабиться. Брой, наверное, уже узнал к этому времени об убийстве двойного агента Трайи. Он отреагирует на это и на новые насмешки. Почти настало время для второй фазы ее планов относительно Броя. Маккай следовал за ней без вопросов, все еще опасаясь каждого необычного взгляда, брошенного на них по пути. Он был опустошен всем сопротивлением, зная, что ему не выжить, если не удастся следовать за Джедрик в вонючей отвратительной тьме ее улиц. Еда из ресторана тяжело лежала в его желудке. Она была вкусна: тушеное мясо странных форм с нарезанной зеленью, горячее, исходившее паром. Но Маккай не мог отделаться от ощущения, что оно было составлено из чьих-то отбросов. Джедрик оставила ему очень мало. Она не узнала о Тапризиоте или о бусинке в его животе, которая скорее всего не соединит его с силами Консента, если Маккай умрет. Джедрик не узнала о стандартных имплантантах Бюсаба, которыми были усовершенствованы его органы чувств. И, странно, она не исследовала многое из рассказанного им о Бюсабе. Она казалась значительно больше заинтересованной деньгами, спрятанными на его теле, и забрала их. Джедрик тщательно исследовала их. - Это настоящие. Маккай не был уверен, но чувствовал, что она удивлена. - Это было дано тебе ДО того, как ты был послан на Досади? - Да. Джедрик немного обдумала подразумеваемое, но была удовлетворена. Она дала ему немного мелких денег из собственного кармана. - Никто не будет надоедать тебе с этим. Если тебе что-нибудь понадобится, спроси. Возможно, мы сможем удовлетворить некоторые твои нужды. Было все еще темно, свет падал из окон домов, когда они пришли по адресу, который искала Джедрик. Серый свет заливал улицу. Юный Человек - мальчик лет десяти - сидел на корточках, прислонившись спиной к каменной стене на углу здания. Когда Джедрик и Маккай приблизились, он настороженно поднялся. Мальчик кивнул Джедрик. Она не отреагировала, но по какому-то незаметному сигналу мальчик понял, что она получила его сообщение, и опять расслабился у стены. Когда Маккай обернулся через несколько шагов, мальчика не было. Без звука, без знака - просто исчез. Джедрик остановилась у затененного входа. Перегороженный металлическими воротами вход охранялся двумя стражниками. Стража открыла ворота без единого слова. За воротами был большой крытый двор, освещаемый мерцающими трубами слева и справа. Три стороны двора были заставлены до крыши трубками разных размеров: одни - высокие, в человеческий рост, другие - короткие и узкие. Сложенные в штабель как часть дворовой стены, они открывали узкий проход, ведущий к металлической двери напротив ворот. Маккай коснулся руки Джедрик: - Что в коробках? - Оружие. - Она говорила с ним, как с кретином. Металлическая дверь открылась изнутри. Джедрик провела Маккая в большую комнату высотой, как минимум, в два этажа. Дверь звякнула, закрываясь за ними. Маккай ощутил присутствие нескольких человек на стенах двора по обе стороны от него, но его внимание было приковано к кое-чему другому. Над комнатой возвышалась гигантская клетка, подвешенная к потолку. Ее прутья искрились и мерцали спрятанной энергией. Одинокий Говачин-мужчина сидел в гамаке в центре клетки, скрестив ноги. Маккай редко видел в Консенте Говачинов такого возраста. Его носовой бугор покрывала бахрома из хлопьев желтой корки. Тяжелые морщины собрались у него под водянистыми глазами, начавшими дегенерировать, что часто случалось с Говачинами, жившими слишком долго вдали от воды. Его тело имело слабый вид: деградировавшие мускулы, запавшие узелки между его дыхательными отверстиями. Гамак подвешивал его над полом клетки, а пол искрился летучей энергией. Джедрик замолчала, разделяя свое внимание между Маккаем и старым Говачином. Она, казалось, ожидала обычной реакции от Маккая, но он не был уверен, что она обнаружила то, что ожидала. Маккай некоторое время стоял, молча изучая Говачина. Узник? В чем была важность этой клетки и ее мерцающих энергий? Он оглядел комнату, запоминая. Шесть вооруженных Людей-мужчин стояли перед дверью, в которую он вошел с Джедрик. Примечательный ассортимент располагался на стенах комнаты. Предназначение многих из них было непонятно ему, но большинство из них однозначно были оружием: копья и мечи, фламеры, броня, бомбы, шариковые метатели... Джедрик подошла поближе к клетке. Обитатель уставился на нее со слабым интересом. Она прочистила свое горло. - Привет, Пчарки. Я нашла мой ключик к Стене Бога. Старый Говачин ничего не ответил, но Маккаю показалось, что он заметил искру интереса в полуослепших глазах. Джедрик медленно покачала головой из стороны в сторону: - У меня есть новые данные, Пчарки. Стена Бога была создана существами, называемыми Калебанцы. Они являются к нам как звезды. Взгляд Пчарки скользнул на Маккая, потом обратно на Джедрик. Говачин знал источник ее новых данных. Маккай возобновил свои размышления о старом Говачине. Эта клетка, должно быть, тюрьма. Ее стены усилены опасными энергиями. Бахранк говорил о конфликте между расами. Люди контролировали эту комнату. Почему они пленили Говачина? Или... Не был ли этот посаженный в клетку Говачин, этот Пчарки, другим агентом Тандалура? С петлей на шее Маккай думал: не несет ли ему судьба быть до конца своих дней заключенным в такой клетке. Пчарки хрюкнул, потом проквакал: - Стена Бога - как эта клетка, только более мощная. Его голос был хриплым и квакающим. Слова чистого Галача с ясным тандалурским акцентом. Маккай с усилившимися опасениями глядел на Джедрик, заметив, что она изучает его. Она заговорила: - Пчарка живет с нами уже очень давно. Не рассказать, как много народу сбежало с Досади с его помощью. Скоро я склоню его к сотрудничеству со мной. Маккай почувствовал себя шокированным до немоты возможностями, приоткрывающимися от этих слов. Было ли Досади фактически исследованием тайны Калебанцев? Было ли это секретом, который скрывали здесь люди Аритча? Маккай глядел на мерцающие прутья клетки Пчарки. Как Стена Бога? Но Стена Бога была усилена Калебанцами! Еще раз Джедрик поглядела на плененного Говачина: - Солнце обладает могучими энергиями, Пчарки. Разве твои энергии адекватны? Но внимание Пчарки было приковано к Маккаю. Старый голос проквакал. - Человек, скажи мне: ты прибыл сюда добровольно? - Не отвечай ему, - огрызнулась Джедрик. Пчарки закрыл глаза. Разговор был окончен. Джедрик, соглашаясь с этим, повернулась и зашагала вокруг клетки. - Итак, Маккай. - Она не обернулась, но продолжала говорить. - Тебя не интересует то, что Пчарки сам создал свою собственную клетку? - Он создал ее? Ведь это тюрьма? - Да. - Если он создал ее... как же она держит его? - Он знал, что должен служить моим целям, если хочет остаться в живых. Она подошла к другой двери, которая открылась на узкую лестницу. Лестница поднималась влево вокруг комнаты с клеткой. Они вошли в длинную прихожую с узкими дверьми по сторонам, тускло освещенными маленькими лампами над головой. Джедрик открыла одну из этих дверей и ввела его в комнату с полом, накрытым ковром, около шести метров в длину и четырех в ширину. Панели темного дерева покрывали стены до уровня пояса, над ними размещались полки с книгами. Маккай пригляделся внимательно: книги... в самом деле, бумажные книги. Он попытался вспомнить, где он последний раз видел такое собрание примитивных... Но, конечно, это не было примитивно. Это было одной из странностей Досади. Джедрик сняла свой парик, остановилась посреди комнаты и повернулась к Маккаю. - Это моя комната. Туалет здесь. - Она показала на проход между полками. - Это окно... - Джедрик опять показала рукой на проход напротив двери в туалет. - ...пропускает свет только в одну сторону, и это замечательно. По Досадийским меркам, это относительно безопасное место. Маккай внимательно оглядел комнату. "Ее комната?" Маккай был поражен размерами комнаты - признаком могущества на Досади; отсутствием людей в прихожей. По стандартам планеты, это строение, комната Джедрик были просто цитаделью могущества. Джедрик заговорила со странной нервной ноткой в голосе и манерах. - До настоящего времени я имела и другие квартиры, престижные апартаменты в склонах Гор Совета. У меня был замечательный вид из окна, свои собственные шут и водитель. Я имела доступ ко всем, кроме наивысших уровней, кодам в главных банках. Это могущественный инструмент, если знаешь, как им воспользоваться. Сейчас... - она обвела рукой. - ...Вот то, что я выбрала. Я должна есть помои с нижайшими. Ни один мужчина моего уровня не обратит на меня ни малейшего внимания. Брой думает, я прячусь под соломенным тюфяком где-то в Уоррене. Но у меня есть это... - Джедрик опять жестом показала на обстановку. - ...и это. - Она коснулась пальцем головы. - Мне не требуется больше ничего для того, чтобы свергнуть тех, в Горах Совета. Джедрик взглянула Маккаю в глаза. Он обнаружил, что верит ей. Она еще не закончила разговор. - Ты человек, Маккай, и определенно мужчина. Он не знал, что из этого следует, но ее хвастовство очаровало его. - Как ты утратила остальное... - Я не утратила. Я отбросила это в сторону. Я больше не нуждалась во всем этом. Я делала свои дела быстрее, чем наш драгоценный Избиратель, или даже твои люди могли воспрепятствовать. Брой думает, ему будет откровение относительно меня? - Джедрик покачала головой. Зачарованный, Маккай следил за тем, как она подошла к окну, открыв вентилятор над ним. Джедрик нажала на выступ пониже книжной полки, опустив секцию деревянной стены, которая оказалась двуспальной кроватью. Стоя между кроватью и Маккаем, она начала раздеваться. Джедрик бросила парик на пол, сняла одежду, содрала выпирающую телесную маскировку со своего тела. Ее кожа была бледно-кремовой. - Маккай, я твой учитель. Он молчал. У нее была узкая талия, она была стройной и грациозной. На кремовой коже, слева от треугольника волос, выделялись два неясных шрама. - Снимай свою одежду. Он сглотнул. Джедрик покачала головой. - Маккай, Маккай, для того, чтобы выжить здесь, ты должен стать досадийцем. У тебя не так много времени. Снимай свою одежду. Не зная, чего ожидать, Маккай подчинился. Она тщательно осмотрела его. - Твоя кожа светлее, чем я ожидала, там, где ее не коснулось солнце. Мы отбелим кожу на твоем лице и руках завтра. Маккай посмотрел на свои руки, на четкую линию там, где манжеты защитили его кожу. Темная кожа. Он вспомнил разговор Бахранка о темной коже и месте, называемом Врата Пилаша. Для того, чтобы скрыть необычную робость, которую Маккай испытывал, он спросил Джедрик о Вратах Пилаша. - Так Бахранк заметил это? Да, это была глупая ошибка. В Обод были посланы десантные отряды, и защитникам ворот были даны дурацкие приказы. Только один отряд выжил там, все темнокожие, как ты. Естественно, заподозрили предательство. - Ох. Он обнаружил, что его внимание приковано к кровати. Темно-коричневое одеяло покрывало ее. Джедрик подошла к нему на расстоянии около фута от кровати. Она остановилась на расстоянии меньше чем ладонь от него... кремовая плоть, полная грудь. Маккай взглянул в ее глаза. Джедрик стояла на расстоянии в полголовы от него, с выражением холодной задумчивости на лице. Маккай почувствовал, что ее мускусный запах возбуждает его. Она посмотрела вниз, заметила это, засмеялась и резко толкнула его на кровать. Она приземлилась рядом с ним, и ее тело опустилось на него, горячее, твердое и требовательное. Это был наиболее странный сексуальный опыт в жизни Маккая. Не занятие любовью, а жестокая атака. Джедрик стонала, кусалась, царапалась. И когда он попытался ласкать ее, она стала даже более жестокой и яростной. Вместе с тем она странно заботилась о его удовольствии, внимательно наблюдая за его реакцией, "читая" его. Когда все кончилось, Маккай лежал усталый и выжатый. Джедрик села на угол кровати. Шерстяное одеяло было дико скомкано. Она схватила одеяло, отбросила прочь, встала, резко повернулась и посмотрела вниз, на него. - Ты очень робок и застенчив, Маккай. Он издал дрожащий вздох, не сказав ни слова. - Ты пытался поймать меня мягкостью, - обвинила она. - Тебе лучше не пробовать это со мной. Это не сработает. Маккай собрался с силами, сел и попытался восстановить хоть какой-то порядок на кровати. Царапины на его плечах болели. Он чувствовал боль от укуса на шее. Маккай приподнялся на кровати, повесил простыни на спинку. Она была абсолютно безумной женщиной. Сумасшедшей. Наконец Джедрик прекратила разглядывать его. Она подняла покрывало с пола, положила его на кровать. Маккай удивился, почему она глазеет на него с удивленным выражением на лице. - Расскажи мне об отношениях между мужчинами и женщинами в твоем мире. Он припомнил несколько историй о любви и рассказал их, все время прилагая усилия, чтобы не уснуть и с трудом удерживаясь от зевка. Джедрик продолжала дергать его. - Я не верю этому. Ты выдумал все это. - Нет... нет. Это правда. - У тебя была собственная женщина там? - Моя женщина... Ну, это не совсем так, не "собственная". У нас такое не встречается. - А что насчет детей? - Что именно? - Как их воспитывают, учат? Он, вздохнув, рассказал немного о своем детстве. Через некоторое время Джедрик позволила ему уснуть. Ночью Маккай несколько раз просыпался, оглядывая комнату, прислушиваясь к мягкому дыханию Джедрик. Однажды ему показалось, что ее плечи содрогаются в подавленном рыдании. Как раз перед рассветом из соседнего блока послышался вскрик, жуткий звук агонии, достаточно громкий, чтобы разбудить всех, кроме самых уставших и жестокосердных. Маккай, проснувшийся и прислушивающийся, услышал изменившееся дыхание Джедрик. Он лежал спокойно, вслушиваясь и ожидая повторения или другого звука, который объяснил бы причину этого жуткого вопля. Угрожающее молчание заполняло ночь. Маккай представил себе, что происходит в соседнем блоке, как лежат в настороженном молчании разбуженные люди. Наконец Маккай поднялся, вглядываясь во тьму, покрывающую комнату. Его беспокойство передалось Джедрик. Она подняла голову, взглянув на него в бледном рассветном сумраке. - В Уоррене есть много звуков, которые ты должен научиться не замечать, - сказала Джедрик. Исходя от нее, это было почти словами дружбы. - Кто-то кричал, - пробормотал Маккай. - Да, что-то вроде этого. - Как ты можешь спать под такие звуки? - А я и не спала. - Но как ты можешь игнорировать это? - Ты должен игнорировать те звуки, которые не несут в себе немедленной угрозы для тебя и которые ты не можешь устранить. - Кто-то пострадал. - Очень похоже на то. Но ты не должен обременять свою душу вещами, которые ты не состоянии исправить. - Неужели ты не хочешь изменить... это? - Я это делаю. Ее тон, ее голос был в точности как у лектора в школе, и не было сомнений, что Джедрик действительно может сделать это. Ну что ж, она сказала, она его учитель. И он должен действительно стать досадийцем, чтобы выжить. - Как ты изменяешь это? - Ты еще не готов понять. Я хочу, чтобы ты делал один шаг в одно время, один урок. Маккай не мог не спрашивать себя: "Чего она хочет от меня сейчас?" Он надеялся, что Джедрик не потребует от него снова заниматься с ней сексом. - Сегодня, - сказала она, - я хочу, чтобы ты встретился с родителями трех детей, работающих в нашей ячейке. Аритч внимательно изучал Сейланг в мягком свете своей комнаты отдыха с зелеными стенами. В ответ на его вызов она сразу же после вечерней трапезы спустилась вниз. Им обоим была известна причина этого вызова: обсуждение самого свежего рапорта относительно поведения Маккая на Досади. Старый Говачин подождал, пока Сейланг усядется, наблюдая, как она аккуратно натягивает свое красное одеяние на длинные конечности. Ее лицо выглядело спокойным, бойцовые жвалы расслабились в своих складках. В целом создавалось впечатление прочного материального положения - Врев из правящих классов, если бы Вревы признавали подобные классы. Аритча беспокоило то, что Вревы не признают сословий лишь по причине запутанного понимания разумного поведения, жестких стандартов поступков, основанных на древнем ритуале. О действительном происхождении можно было только догадываться - письменных источников не было. Но потому-то ее и выбрали. Аритч хрюкнул и сказал: - Какое твое мнение по поводу рапорта? - Маккай быстро учится. В ее разговорном Галаке проскальзывал акцент легкого присвистывания. Аритч кивнул. - Я бы даже сказал, что он быстро ПРИСПОСАБЛИВАЕТСЯ. Потому мы его и выбрали. - Я слыхала, как ты говорил, что он больший Говачин, чем сами Говачины. - Я думаю, скоро он станет большим досадийцем, чем сами досадийцы. - Если выживет. - Да, это уж точно. Ты все еще ненавидишь его? - Я его никогда не ненавидела. Ты не разбираешься в спектре эмоций Вревов. - Так просвети меня. - Он оскорбил мою неотъемлемую гордость собой. Это требует качественно иной реакции. Ненависть лишь притупила мои способности. - Но ведь это Я отдал тебе распоряжения, которые подлежат отмене. - Моя присяга на службу Говачину содержит особый запрет, гласящий, что я не могу требовать ни от кого из своих учителей ответственности за понимание или соблюдение протокола этикета Вревов. Это тот же запрет, что освобождает нас от служения Бюро Маккая. - Ты не рассматриваешь Маккая как одного из своих учителей? Она какое-то время изучала его, потом ответила: - Я не только исключаю его, но знаю как человека, немало знающего о нашем протоколе. - А что, если бы я сказал, что он - один из твоих учителей? Сейланг снова пристально посмотрела на него. - Я бы пересмотрела свое мнение не только о нем, но и о тебе. Аритч сделал глубокий вдох. - Тем не менее, ты должна изучать Маккая, представить, что ты влезла в его шкуру. В противном случае - ты нас подведешь. - Я вас не подведу. Я знаю, по какой причине меня выбрали. Даже Маккай со временем узнает. Он не осмелится пролить мою кровь в Судебном Зале или просто подвергнуть меня публичному позору. Если он это проделает, то половина вселенной Вревов бросится по его следам со смертью в жвалах. Аритч медленно покачал головой из стороны в сторону. - Сейланг! Разве ты не слышала, как он предупреждал тебя, что ты должна сбросить свою кожу Врева? Она переваривала это достаточно долго, и он заметил признаки надвигающегося гнева Вревов: подрагивание челюстей, напряжение в ножных развилках... Немного погодя Сейланг сказала: - Расскажи мне, что это значит, Учитель. - Тебе будет поручено действовать в условиях Закона Говачина. Действовать, словно ты второй Маккай. Он приспосабливается! Ты это наблюдала? Он в состоянии сокрушить тебя - и нас - таким образом. ТАКИМ ОБРАЗОМ, что твоя вселенная Вревов будет праздновать его победу. Этого нельзя допустить. На карту поставлено слишком многое. Сейланг задрожала и продемонстрировала признаки страдания. - Но я Врев! - Если дело дойдет до Зала Суда, ты больше не сможешь быть Вревом. Она сделала несколько мелких вдохов, чтобы успокоиться. - Если я стану слишком похожей на Маккая, то не боишься ли ты, что я не стану его убивать? - Маккай бы не колебался. Сейланг обдумала это. - Значит, есть только одна причина, по которой вы выбрали на эту задачу меня. Аритч ждал, что она именно так и скажет. - Потому что мы, Вревы, лучшие во вселенной, если надо понять поведение других - явное и скрытое. - И ты не рискнешь полагаться на запреты, которые у него могут быть, а могут и не быть! После долгой паузы Сейланг сказала: - Ты даже лучший Учитель, чем я подозревала. Возможно, даже лучший, чем ТЫ подозревал. Их закон! Это опасный фундамент для неверных традиций. Это не более чем средство оправдать фальшивую этику! Говачинский комментарий Закона Консента Одеваясь в тускнеющем свете единственного окна, Маккай начал допытываться, что имела в виду Джедрик, говоря о том, что будет его учителем. - Ты ответишь на любой мой вопрос о Досади? - Нет. Что же она собирается от него утаить? Маккай наконец понял: те области, где она приобрела и удерживает личную власть. - Будет ли кто-нибудь возмущен, что мы... занимались вместе сексом? - Я не... - Отвечай на мой вопрос! - Зачем мне нужно отвечать на каждый твой вопрос? - Чтобы остаться в живых. - Ты уже знаешь все, что я... Джедрик просто отмахнулась. - Значит, людей в твоем Консенте интересуют сексуальные взаимоотношения других. Значит, они хотят использовать секс, чтобы удержать над другими власть. Маккай мигнул. Ее быстрый, беспощадный анализ был разрушителен. Джедрик посмотрела ему в глаза. - Маккай, что ты можешь здесь сделать без меня? Неужели ты не понимаешь, что тот, кто тебя послал, рассчитывал, что ты погибнешь? - Или выживу на свой собственный экстравагантный манер. Она это обдумала. Это была еще одна мысль о Маккае, отложенная ею для последующей оценки. Несомненно, он вполне может иметь скрытые таланты, еще не выявленные ее вопросами. Джедрик раздражало понимание того, что она слишком мало знает о Консенте, чтобы выяснить это. Это было словно так, будто ее дергали за марионеточные нити неведомые силы. Возможно, что ее водили за нос так же, как она водила за нос Броя... так же, как те таинственные Говачины из Консента, очевидно, провели Маккая... бедный Маккай. Джедрик резко оборвала эту мысль, как не имеющую ценности. Очевидно, что ей следует, наконец, начать выискивать скрытые таланты Маккая. Все, что она обнаружит, добавит многое к пониманию Консента. - Маккай, у меня огромная власть среди людей и даже среди некоторых Говачинов в Уорренах - и кое-где еще. Для этого я должна содержать определенные боевые силы, в том числе те, что сражаются физическим оружием. Он кивнул. Тон ее был такой, словно она читала лекцию ребенку, но Маккай принял это, распознав заботу о себе. - Сначала мы пойдем, - сказала Джедрик, - в ближайшую тренировочную зону, где мы поддерживаем необходимое преимущество власти над одним из моих отрядов. Повернувшись, она вывела его в холл и вниз по лестнице, сторонящейся помещения клетки. Однако мысли о том гигантском расходе пространства с его странным обитателем напомнили Маккаю о Пчарки. - Почему ты держишь Пчарки в заточении? - спросил он, обращаясь к спине Джедрик. - Таким образом исключается возможность побега. Она не стала детально отвечать на столь нелепый вопрос. Немного погодя они вышли во внутренний двор, который приютился между прочных стен возвышавшихся зданий. Лишь далеко вверху виднелся квадратик неба. Освещение обеспечивали светящиеся трубки на стенах. Здесь было две команды, стоявшие лицом друг к другу в центре двора. Это были люди, мужчины и женщины. Каждый был вооружен чем-то вроде трубки с жезлообразным выступом. Несколько людей заняли позицию наблюдателей вокруг двух команд. У дверей, через которые прошли Джедрик и Маккай, был пост охраны с пультом управления. - Это штурмовой отряд, - пояснила Джедрик, указывая на команды во дворе. Она повернулась и посовещалась с двумя молодыми мужчинами на посту. Маккай сделал грубый подсчет численности команд: около двухсот человек. Было очевидным, что все остановилось из-за присутствия Джедрик. Он подумал, что отряд состоит из подростков, едва понюхавших крови в жестокой нищете Досади. Это вынудило его произвести переоценку своих способностей. По тому, как Джедрик вела себя с двумя мужчинами, Маккай догадался, что она хорошо их знает. Они пристально внимали всему, что она говорила. Еще они поразили его тем, что были слишком молоды для такой ответственности. Другое дело тренировочная зона. Она была угнетающе похожа на другие такие же помещения, виденные им в тихих заводях Консента. Военные игры были постоянным соблазном среди некоторых видов, соблазном, который Бюсаб до сих пор ухитрялся переводить в такие отвлечения, как фетишизация оружия. Среди преследующего его зловония Маккай уловил слабый запах стряпни. Он принюхался. Повернувшись к нему, Джедрик сказала: - Курсантов только что кормили. Это часть их платы. Похоже было, что она читала его мысли и теперь наблюдала за ним, ожидая какой-нибудь реакции. Маккай мельком оглядел тренировочную зону. Их здесь только что кормили? На земле не осталось ни крошки. Его поразила осторожность в обращении с пищей, которую он видел и совершенно оставил без внимания раньше. Джедрик снова продемонстрировала легкость, с какой она читала его самые потаенные мысли. - Ничего не пропадает, - пояснила она и отвернулась. Маккай проследил за ее взглядом. У дальней стороны двора стояли четыре женщины с оружием в руках. Вдруг Маккай сосредоточился на женщине слева, внушительно выглядевшей даме средних лет. У нее в руках было... этого не могло быть, но... Джедрик направилась через двор к женщине. Маккай поплелся следом, разглядывая ее оружие. Это была увеличенная версия пентрата из его набора! Джедрик коротко переговорила с женщиной. - Это новое? - Да. Стигги принес его сегодня утром. - Пригодно? - Мы думаем, да. Оно каким-то образом фокусирует взрыв с большей концентрацией, чем наше снаряжение. - Хорошо, продолжай. Возле стены за спиной женщины стояли еще курсанты. Один, пожилой однорукий мужчина, попытался привлечь внимание Джедрик, когда она вела Маккая к ближайшей двери. - Не могли бы вы сказать, когда мы... - Не сейчас. В проходе за дверью Джедрик повернулась и встала перед Маккаем. - Твои впечатления о нашем обучении. Быстро! - Не слишком разностороннее. Она явно зондировала его подсознательные реакции, требуя инстинктивного ответа, не контролируемого рассудком. Ответ вызвал сердитое выражение на ее лице, эмоциональную искренность, которую она сможет оценить только в ближайшем будущем. Немного погодя Джедрик кивнула. - Это коммандо. Функции коммандо должны были бы быть взаимозаменяемы. Жди здесь. Она вернулась на тренировочную площадку. Маккай, наблюдая через открытую дверь, видел, как она говорила с женщиной с пентратом. Вернувшись, Джедрик одобрительно кивнула Маккаю. - Что-нибудь еще? - Они все чертовски молоды. Тебе следовало бы позаботиться о нескольких ветеранах, чтобы они обуздывали импульсивность новобранцев. - Да, я уже сама думала об этом. Маккай, я хочу чтобы ты в будущем каждый день заходил сюда на часок, понаблюдать за тренировкой. Но не вмешивайся. Просто докладывай мне о своих впечатлениях. Маккай кивнул. Ясно, что она посчитала его полезным, а это шаг в нужном направлении. Но назначение это было идиотским. Эти жестокие дети владеют оружием, способным превратить Досади в пепелище. Хотя такое положение дел прямо-таки возбуждало. Маккай даже не пытался этого отрицать. Что-то в человеческой психике отзывалось на массовое насилие - собственно, на насилие любого сорта. Это было связано с человеческой сексуальностью - древнее волнение из самых примитивных времен. Джедрик, однако, шла вперед. - Держись рядом. Теперь они взбирались по внутренней лестнице. Маккай старался не отставать, но все его мысли были заняты пентратом в руках одного из людей Джедрик. Его поразила скорость, с которой они скопировали и увеличили устройство. Это лишний раз подтверждало опасения Аритча насчет Досади. На верху лестницы Джедрик постучала в дверь. Отозвался мужской голос. - Входите. Дверь открылась и, немного погодя, Маккай обнаружил, что находится в небольшой необитаемой комнате с открытым порталом в дальней стене. Этот портал вел в нечто, выглядящее большей по размерам, хорошо освещенной зоной. Оттуда доносились голоса, настолько приглушенные, что практически ничего нельзя было разобрать. Маленькую комнату заполнили стол и пять стульев. Окон не было, но светильник над головой обеспечивал приличное освещение. Низкий стол был накрыт огромным листом бумаги с нанесенным на нем линиями цветных диаграмм. Шелест ткани привлек внимание Маккая к порталу. Вошла невысокая стройная женщина в белом рабочем комбинезоне. У нее были седые волосы и темный пронизывающий взгляд человека, привыкшего командовать. Она следовала за высоким мужчиной в таком же белом одеянии. Он выглядел постарше женщины, но волосы его сохранили глянцевую черноту. В его глазах светилась та же привычка командовать. Женщина заговорила. - Прости за задержку, Джедрик. Мы меняли итог. Теперь нет точки, где Брой может предвидеть и изменить переход от бунта к полномасштабным военным действиям. Маккай был удивлен униженной почтительностью, сквозившей в ее голосе. Эта женщина считала себя намного ниже Джедрик. Мужчина взял тот же самый тон, указав рукой на кресло. - Садитесь, пожалуйста. Это карта - итог нашей работы. Когда женщина повернулась к нему, Маккай уловил сильное дуновение чего-то едкого в ее дыхании, отнюдь не незнакомый запах. Он несколько раз улавливал следы его, когда они проходили через Уоррены. Она продолжала говорить, когда Джедрик и Маккай опустились в кресла. - Это не неожиданно, - женщина указала на узор на бумаге. - Мы предупреждали, чтобы для тебя это сейчас не было неожиданностью, что Трайа готова перейти. - Она - это проблема. - Но Гар... Женщина начала было возражать, но Джедрик резко ее прервала: - Я знаю: Гар делает все, что она ему приказывает. Дочь руководит отцом. Он благоговеет перед ней, считает самой замечательной, способной... - Ее способности не являются предметом обсуждения, - заметил мужчина. Женщина нетерпеливо воскликнула: - Да, это ее влияние на Гара в том, что... - Ни один из них не предвидит моих ходов, - сказала Джедрик, - но я предвижу все их ходы. Мужчина наклонился через стол, приблизив лицо к Джедрик. Неожиданно он показался Маккаю большим, опасным животным - опасным, потому что его действия невозможно было предсказать. Пока мужчина говорил, он яростно сжимал кулаки. - Мы рассказали тебе о каждой детали добытых нами сведений, о каждом источнике, каждом заключении. Неужели ты теперь говоришь, что не разделяешь нашей оценки... - Ты не понимаешь, - прервала его Джедрик. Женщина подалась назад и кивнула. - Я уже не в первый раз переоцениваю ваши заключения, - продолжила Джедрик. - Послушайте меня: Трайа оставит Броя, когда будет готова она, а не когда будет готов он. То же относится к любому служащему, даже к Гару. - Оставит Гара? - спросили они в унисон. - Оставит кого угодно. Трайа служит только Трайе. Никогда не забывайте об этом. Особенно если она переходит к нам. Мужчина и женщина молчали. Маккай подумал о том, что сказала Джедрик. Эти слова были еще одним указанием на то, что кто-то на Досади мог иметь иные цели, кроме личных. В интонации Джедрик нельзя было ошибиться: она осуждала Трайу и не доверяла ей из-за того, что Трайа служила ТОЛЬКО собственным амбициям. Следовательно, Джедрик (и, предположительно, эта пара) служила каким-то неустановленным общим целям. Было ли то, чему они служили, формой патриотизма, видовой ориентации? Агенты Бюсаба всегда были настороже относительно этой опасной формы племенного безумия. Не то чтобы его необходимо было подавлять, но надо было быть уверенным, что оно не взорвется смертельным для Консента насилием. Женщина в белом халате, поразмышляв над своими собственными мыслями, заговорила: - Если Трайу нельзя будет завербовать для... Я хочу сказать, мы можем использовать ее собственное служение себе для сдерживания ее. - Она поправилась. - Если вы не уверены в том, что сможете ее убедить в нашем преимуществе над Броем. - Женщина прикусила губу, в глазах у нее мелькнул испуг. Лицо Джедрик словно выплеснуло злобу. - Ты что-то подозреваешь? Женщина указала на разложенную на столе карту. - Гар пока не принимает участия в принятии главных решений. Этого быть не должно, но это так. Если он... Мужчина заговорил с раболепной горячностью. - У него есть какое-то влияние на Броя! Женщина покачала головой. - Или Брой играет в иную игру, чем та, что мы предвидели. Джедрик посмотрела на женщину, на мужчину, на Маккая. Она заговорила словно бы для Маккая, то тот сообразил, что она обращается к воздуху. - Это особое дело. Гар что-то открыл Брою. Я знаю, что он открыл. Ничто больше не смогло бы вынудить Броя вести себя подобным образом. - Она кивнула в сторону карты. - Они наши! Женщина отважилась задать вопрос. - Мы хорошо все сделали? - Лучше, чем вы думаете. Мужчина улыбнулся и сказал: - Наверное, пора спросить, нельзя ли нам выделить комнату побольше. Проклятые дети постоянно двигают мебель. Мы стукаемся... - Не сейчас. Джедрик поднялась. Маккай последовал ее примеру. - Позвольте взглянуть на детей, - сказал Джедрик. Мужчина повернулся к открытому порталу. - Выходите оттуда, вы! Вы нужны Джедрик! Трое детей появились из другой комнаты. Женщина даже не посмотрела на них. Мужчина удостоил их раздраженным взглядом. Он говорил с Джедрик. - Они уже почти неделю не приносят в дом никакой еды. Маккай внимательно изучал детей. Он видел, что тоже самое делает Джедрик. Дети выстроились в ряд. Выражения их лиц не позволили определить подлинную реакцию на подобное обращение. Две девочки и мальчик. Девочке справа было, наверное, девять лет, второй - пять или шесть. Мальчик был несколько старше - примерно двенадцать-тринадцать лет. Он мельком взглянул на Маккая. Это был взгляд хищника, распознавшего потенциальную добычу, но уже плотно поевшего. Все трое были больше похожи на женщину, чем на мужчину, но сходство с родителями было очевидным: глаза, уши, носы... Джедрик завершила свое изучение. Она сделала жест мальчику. - Начинайте посылать его во вторую тренировочную команду. - Пора, - согласилась женщина. - Мы будем рады убрать его отсюда. - Пойдем, Маккай. В холле Джедрик сказала: - В ответ на твой вопрос: они весьма типичны. Маккай, несказанно удивившись, попытался сглотнуть, в горле у него пересохло. Мелкие цели этих людей: получить комнату побольше, где они могли бы жить, не ударяясь о мебель. Он не чувствовал в этой паре привязанности друг к другу. Они были компаньонами по убеждению. В их разговорах не было ни малейшего намека на эмоции в отношении друг к другу. Маккаю трудно было представить их занимающимися любовью, но они, по-видимому, все это как-то проделывали. Результат - трое детей. Понимание пришло ему в голову подобно взрыву. Разумеется, они не демонстрируют никаких эмоций! Разве у них есть другая защита? На Досади любую привязанность превратят в оружие манипулирования объектом. И была еще одна вещь. Маккай обратился к спине Джедрик, когда они спускались по лестнице. - Та пара - они пристрастились к чему-то? Удивленная Джедрик остановилась и оглянулась назад. - А как бы еще, ты думаешь, я держала такую парочку? Вещество это называется дис. Оно очень редкое. Его приносят далеко из... Обод посылает отряды детей, чтобы добывать для меня дис. Если в отряде пятьдесят человек, то тридцать, как правило, умирают. Улавливаешь масштаб, Маккай? Она снова направилась вниз по лестнице. Маккай понял, что получил только что еще один урок Досади. Ошеломленный, он последовал за ней в комнату, где техники отбелили потемневшие на солнце участки его кожи. Когда они вышли, на нем больше не было клейма Пайлэш Гейт. Когда средства великого насилия широко распространены, ничто не представляет такой опасности для власть имущих, как то, что они творят произвол и несправедливость. Ибо произвол и несправедливость непременно спровоцируют возмездие той же монетой. Руководство Бюсаба - Это больше нельзя рассматривать как бунт, - сказал помощник. Это был невысокий Говачин с мелкими чертами лица. Он смотрел через комнату на сидящего перед мертвым коммуникатором Броя. На стене позади помощника была карта. Ее краски сверкали в резком утреннем свете, льющемся через восточные окна. Пониже карты из стены выступал терминал компьютера. Время от времени он щелкал. В комнату из холла вошел Гар, огляделся вокруг, словно кого-то ища, и вышел. Брой отметил вторжение и взглянул на карту. - Все еще никаких признаков, где она залегла на дно? - Ничего определенного. - Тот, кто водил Маккая по улицам... - Чисто рядовой подчиненный. - Куда они пошли? Помощник ткнул пальцем в карту, в группу зданий в Уорренах на северо-западе. Брой уставился в пустоту коммуникационного экрана. Его снова провели. Он знал это. Та чертова человеческая самка! Насилие в городе балансировало на грани полномасшабной войны: Говачины против людей. И по-прежнему ничего, даже намека на местонахождение Ободовских складов Гара и богохульных заводов. Это было неустойчивое положение, которое не могло сохраняться слишком долго. Его коммуникационный экран ожил сообщением: жестокая схватка у двадцать первых ворот. Брой взглянул на карту. Это составило больше сотни четко определенных битв между видами вдоль неустановленного периметра. В сообщении говорилось о новом оружии и безуспешных попытках захватить образцы. ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЕ ВОРОТА? Это было недалеко от того места, где Маккая провели внутрь... В голове Броя мысли образовали новый узор. Он посмотрел на своего помощника, который покорно ожидал у карты. - Где Гар? Вызвали помощников, приказав пошевеливаться. Но Гар найден не был. - Трайа? Она тоже была недоступна. Фанатики Гара соблюдали нейтралитет, но проявилась еще часть схемы Джедрик. Все указывало на законченное понимание его слабости, скрытой в поведении Гара и Трайи. "А я-то думал, что был единственным, кто это видел!" Брой заколебался. Почему бы Богу не поговорить с ним по-иному, вместо того чтобы сказать: "За мной наблюдают". В глубине души Брой чувствовал себя обманутым и преданным. Это оказало очищающий эффект на его рассудок. Рассчитывать он мог только на самого себя. Брой начинал понимать, что в действиях Джедрик прослеживается определенная структура. Возможно ли, что Джедрик разделяет ЕГО цели? Эта возможность его взволновала. Брой посмотрел на помощников, которые прибежали с отрицательной информацией о Гаре и Трайе, и начал раздавать приказы. - Отзовите всех наших людей из всех этих Уорренов, кроме того коридора на северо-запад. Усильте ту зону. Все остальным отступить к вторичным стенам. Не позволять ни одному человеку находиться внутри этого периметра. Блокировать все ворота. Шевелитесь! Последнее слово он прокричал, потому что помощники пребывали в нерешительности. Возможно, что уже поздно. Брой понял, что Джедрик его обхитрила. Было ясно, что она сумела создать в своем мозгу почти точную имитационную модель Броя. И проделала это из положения Леаитора! Невероятно. Он почти что пожалел Гара и Трайу. Джедрик управлялась с ними, словно с марионетками. "Я был не лучше". Брой вдруг подумал, что модель Джедрик, возможно, включает и этот самый момент понимания. Он восхитился ею. "Великолепно!" Брой спокойно отдал распоряжения по изоляции Говачинских женщин во внутренних бастионах Градуса, которые предусмотрительно подготовил. Его люди должны быть ему благодарны. Те, кто выживет в ближайшие несколько часов. Атака тех, кто хочет умереть - это атака, против которой нельзя приготовить совершенной защиты. Человеческий афоризм На третье утро Маккай почувствовал, что мог бы прожить на Досади всю свою жизнь. Это место требовало малейших крох внимания, которые он мог собрать. Маккай стоял в одиночестве в комнате Джедрик, отсутствующе посматривая на незаправленную кровать. Джедрик ожидала, что он приведет все в порядок к ее возвращению. Маккай это знал. Она велела ему ждать здесь и удалилась по неотложным делам. Он мог только подчиниться. Впрочем, его смущали иные заботы, нежели незаправленная постель. Маккай почувствовал, что понял корни страха Аритча. Тандалурские Говачины вполне могли уничтожить это место, даже если бы понимали, что, сделав это, распахнут тот кровавый район, где каждый разумный прячет свои тайные страхи. Теперь он ясно это видел. Каким образом, по ожиданиям Руководящего Филума, Маккай избежит того чудовищного решения, - это было более неуловимым вопросом. Здесь - тайны. Маккаю Досади казалась зловредным организмом под его ногами, ревностно хранящим эти секреты от него. Это место было врагом Консента, но он обнаружил, что эмоционально на стороне Досади. Это было предательством Бюсаба, его Легумной присяги, всего. Но Маккай не мог бы предотвратить это ощущение или признание его. В течение лишь нескольких поколений Досади стала чем-то особенным. Чудовищным? Только если вы держитесь за ваши собственные драгоценные мифы. Досади может стать величайшей очистительной силой, какую только испытывал на себе Консент. Перспектива развития Консента начала вызывать у него тошноту. И Говачины Аритча. Говачинский закон? Дерьмовый Говачинский закон! В комнате Джедрик было тихо. Болезненно тихо. Маккай знал, что снаружи, на улицах Чу, идут жестокие военные действия между Говачинами и людьми. Через тренировочный двор был стремительно доставлен раненый, пока они были там с Джедрик. После этого она взяла его на свой командный пост, комнату над клеткой Пчарки. Маккай стоял рядом, наблюдая за ее представлением, словно Джедрик была звездой эстрады, а он одним из восторженных поклонников. Это было увлекательно. Брой это сделает. Брой отдаст приказ. И каждый раз рапорты показывали, насколько точно она предвидела действия своего оппонента. Изредка Джедрик упоминала Гара или Трайу. Маккай сумел уловить тонкое отличие в ее отношении к этой парочке. Во вторую совместно проведенную ночь Джедрик мягко и ловко разожгла его сексуальные аппетиты. Она довела его до ворчливой уступчивости, а после наклонилась над ним, опершись на локти, чтобы холодно улыбнуться. - Видишь, Маккай, я могу играть в твою игру. Потрясающе, это открыло внутри его зону сознания, о которой он и не подозревал. Как будто Джедрик выставила всю его предшествующую жизнь на доскональное обозрение. А он был наблюдателем! Прочие существа создавали длительные взаимоотношения и действовали из безопасной эмоциональной базы. Но Маккай был продуктом Бюсаба, Говачина... и многого другого, что минуло ранее. Для него становилось все более очевидным, почему Говачины выбрали его для подготовки к этой особой роли. "Мне был нанесен ущерб, а они сумели заново построить меня, как им было нужно!" Что ж, Говачины могли по-прежнему удивляться, что же они создали. Досади был тому свидетельством. Они могут даже не подозревать, что же собой представляет Маккай на самом деле. Ему было горько той горечью, что, как он знал, вызревала в нем годами. Одиночество этой тюремной планеты было сравнимо с одиночеством его собственной жизни, в центре которой была верность Бюсабу. Невероятная путаница эмоций рассортировалась, и Маккай почувствовал, как в нем зарождается новое предназначение. Власть! Аххх... Так вот что значит почувствовать себя досадийцем! Маккай отвернулся от холодной улыбки Джедрик и натянул на плечи одеяло. "Спасибо, милая учительница". Подобные мысли бродили в его голове, когда Маккай на следующий день стоял один в комнате, а потом начал застилать постель. После своих откровений Джедрик возобновила свой интерес к его воспоминаниям, засыпая лишь для того, чтобы разбудить его новыми вопросами. Несмотря на неважные перспективы, Маккай все еще чувствовал себя обязанным изучать ее поведение в различных возможных ситуациях, какие только могло создать его воображение. Относительно Досади никакое предположение не выглядело слишком абсурдным. Ему нужно было построить поточнее картину этого общества и его движущих сил. Прежде чем вернуться в комнату Джедрик, Маккай проделал еще одно путешествие по тренировочному двору вместе ней. Там было еще больше нового оружия, приспособленного из его набора. Он понял, что двор - испытательный полигон Джедрик, что должно быть намного больше тренировочных зон для ее последователей. Маккай еще не открыл ей, что люди Аритча могут уничтожить Досади. Она сосредоточилась на этом на рассвете. Даже пока они делили крохотный туалетный отсек рядом с ее комнатой, Джедрик давила его вопросами. Маккай на время отвлек ее вопросами о Пчарки. Каковы возможности этой клетки? На одно мгновение он поразил ее. - Пчарки знает что-то ценное, что он надеется продать тебе в обмен на свою свободу. - Откуда ты знаешь? - Это очевидно. Я тебе еще кое-что скажу: он прибыл сюда по своей собственной воле... для определенной цели. - Ты быстро учишься, Маккай. Джедрик смеялась над ним, и он сердито глянул на нее. - Ну хорошо! Я не знаю той цели, но это может быть нечто, о чем ты лишь думаешь, будто знаешь его. Легчайшим мерцанием из ее глаз свирепо глянуло что-то опасное. - Твои ДВЕРИ ДЛЯ ПРЫЖКОВ привели к нам многих дураков, но Пчарки один из наибольших. Я знаю, почему он прибыл. Было много подобных ему. Теперь... есть только один. Брой, при всей своей власти, не может выследить своего собственного Пчарки. А Кейла Джедрик - та, кто его расстраивает. Она слишком поздно сообразила, что Маккай спровоцировал ее на это представление. Как он это сделал? Маккай отыскал слишком многое слишком рано. Опасно недооценивать наивного пришельца из-за Стены Бога. Джедрик снова принялась допытываться того, что он еще не рассказал. Его спасло время. Пришли помощники, спеша на раннюю инспекцию нового оружия. Они были нужны. После они ушли на командный пост, а потом на завтрак в столовую Уоррена. На протяжении всего завтрака Маккай атаковал Джедрик вопросами о ходе сражений. Каковы масштабы? Можно ли увидеть одного из заключенных? Использовали ли они оружие, сделанное по образцам из его набора? Побеждали ли они? Временами Джедрик просто игнорировала его вопросы. Большинство ее ответов были короткими и сбивающими с толку. Да. Нет. Нет. Да. Маккай понял, что она отвечает односложно, чтобы отделаться от него. Он ее отвлекал. Ей было сообщено что-то важное, а Маккай это пропустил. Хотя он и разозлился, но постарался замаскировать эмоции, прилагая усилия, чтобы проникнуть сквозь стену ее озабоченности. Странно, но Джедрик отреагировала, когда Маккай сменил направление своих расспросов: он стал спрашивать о родителях троих детей и состоявшегося там разговора. - Ты начала описывать какое-то место: "Позади..." Позади чего? - Это кое-что, о чем, по мнению Гара, я не знаю. Он думает, что только у его фанатиков смерти есть подобные связи с Ободом. Маккай пристально смотрел на нее, захваченный внезапной мыслью. К этому моменту он узнал многое о Гаре и Трайе. Джедрик искренне отвечала на его вопросы о них, зачастую открыто используя его, чтобы уточнить свои собственные мысли. Но фанатики смерти? - Эти фанатики - гомосексуалисты? Джедрик подскочила. - Как ты узнал? - Догадался. - И какая в том разница? - Так да? - Да. Маккай вздрогнул. Джедрик властно сказала: - Объясни! - Когда люди по какой-то причине доходят до черты, где вопрос уже стоит о выживании вида, то относительно легко спровоцировать ЖЕЛАНИЕ умереть. - Ты говоришь на основании исторических свидетельств? - Да. - Например. - За редкими исключениями, примитивные люди племенных эр сохраняли своих гомосексуалистов как последние шоковые войска отчаяния. Это были солдаты последней надежды, посылаемые в бой как берсеркеры, ждущие, ЖЕЛАЮЩИЕ смерти. Пришлось объяснить ей термин БЕРСЕРКЕРЫ. Поведение Джедрик продемонстрировало, что она ему верит. Она все обдумала и спросила: - И что же твой Консент делает относительно этого уязвимого места? - Мы тщательно заботимся о том, чтобы проводить все естественные сексуальные варианты в конструктивные, направленные на выживание, действия. Мы защищаем их от любого рода давления, способного извратить их, привести к поведению, разрушительному для вида. Лишь позднее Маккай вспомнил, что Джедрик так и не ответила на его вопрос: ПОЗАДИ ЧЕГО? Она утащила его в комнату совещаний, где собралось больше двадцати человек, в том числе двое родителей, которые составляли карту относительно Гара и Трайи. Маккай вспомнил, что даже не знает их имен. Незнание стольких людей в лицо и по именам поставило его в невыгодное положение. Они, разумеется, хорошо друг друга знали и часто, обращаясь, пользовались намеками и кивками, непонятными для Маккая. Впрочем, он приспосабливался. Их воспоминания подкреплялись подробными упоминаниями о соответствующих способностях окружающих, о подстерегающих опасностях. И они не столько скрывали свои эмоции, сколько УПРАВЛЯЛИ ими. В их воспоминаниях не могло быть никаких эмоциональных помех, вроде любви и дружбы. Подобные мысли ослабляют. Каждый действовал на основе своих собственных интересов, и лучше бы вам сразу приготовиться к допросу. Маккай, задавленный со всех сторон вопросами людей в комнате совещаний, знал, что у него есть только одно ценное качество: он был ключом, которым они могли воспользоваться, чтобы открыть Стену Бога. Весьма значительная ценность, но, к несчастью, принадлежащая идиоту. Теперь им нужна была информация о фанатиках смерти. Они выдоили его досуха, а потом отослали прочь, словно ребенка, выступившего перед старшими, но отосланного в свою комнату, когда на обсуждение были поставлены важные вопросы. Чем больше контроля, тем большему требуется контроль. Это дорога к хаосу. Афоризм Пан Спечи На четвертое утро битвы за Чу Трайа была в отвратительном настроении. Ее силы имели установившиеся границы, удерживая около одной восьмой общей территории Уоррена. Это были главным образом низкие здания, за исключением тех, что расположены вдоль Броева коридора в Обод. Ей не по душе была мысль, что люди Джедрик имеют беспрепятственный обзор большей части территории фанатиков смерти. А большинство тех лидеров, что связали судьбу с Трайей, начинали менять свое мнение, особенно с тех пор, как они пришли к пониманию того, что этот анклав просто не в состоянии сам себя прокормить. Плотность населения после приема союзников стала устрашающей: почти тройная норма для Уоррена. До сих пор ни Брой, ни Джедрик не двинули против нее войска. Трайа, в конце концов, пришла к неизбежному заключению, что вместе с Гаром расположилась там, где было намечено Джедрик. Они были отрезаны от контроля Гара чисто и аккуратно, словно ножом. Пути назад не было. В нынешних обстоятельствах Брой никогда не примет помощи людей. Это тоже говорило об утонченной тщательности, с какой Джедрик проводила свои планы в жизнь. За ночь Трайа передвинула свой командный пост в высокое здание, смотрящее на северные стены каньона. От Обода ее отделяла только река, со всего одними воротами на ней. Она плохо спала, голова ее была полна заботами. Главным среди ее забот был тот факт, что ни одна контактная партия, посланная в Обод, не вернулась. На террасах Обода в ту ночь не было ни одного огня. Ни слова НИ ОТ ОДНОГО из ее людей оттуда. Почему? Трайа еще раз рассмотрела свое положение, страстно желая иметь преимущество, любое преимущество. Одна из ее границ была привязана к Броеву коридору в Обод, одна граница на речной стене, с единственными воротами, остальной ее периметр извивался серией опасных выступов от пятой стены до реки. Ей были слышны звуки битвы вдоль дальней стороны Броева коридора. Люди Джедрик использовали слишком шумное оружие. Изредка на территорию Трайи попадал снаряд со взрывчаткой. Это случалось редко, но были потери, а воздействие на моральное состояние разрушительно. В этом главная проблема с фанатиками: они требовали, чтобы их использовали, чтобы их потратили. Трайа пристально смотрела вниз на реку, видя несомые ее ядовитыми струями тела - и тела Говачинов, и тела людей. Но Говачинов было больше. Немного погодя она отвернулась, бросилась в соседнюю комнату и разбудила Гара. - Мы должны войти в контакт с Джедрик, - сказала она. Гар протер глаза, сбрасывая остатки сна. - Нет! Мы должны ждать, пока не установим контакт с нашими людьми на Ободе. Тогда мы можем... - Пааа! Трайа редко демонстрировала перед ним такое отвращение. - Мы не установим контакта с нашими людьми на Ободе. Джедрик и Брой проследили за этим. Меня бы не удивило, если бы они договорились, чтобы изолировать нас. - Но у нас есть... - Заткнись, отец! - Трайа подняла руки, пристально смотря ему в глаза. - Я никогда не была настолько хороша, чтобы претендовать на роль советника Броя. Я всегда это подозревала. Я всегда умудрялась пережимать. Прошлой ночью я заново просмотрела как можно больше своих решений. Джедрик умышленно заставила меня выглядеть хорошо. О, как красиво она это проделала! - Но наши войска на Ободе... - Могут нам не подчиниться! Они могут уже принадлежать Джедрик. - Даже Говачины? - Даже Говачины! Гар никак не мог опомниться. Контакт с Джедрик? Отказаться от всей своей власти? - Я достаточно хороша, чтобы распознать слабость войск, подобных нашим, - продолжила Трайа. - Мы можем бесполезно растратить силы. Этого даже Брой не понял, но Джедрик все прекрасно уяснила. Посмотри на выступы вдоль ее периметра. - Что выступы... - Их можно пережать и сгладить! Это даже ТЫ должен понимать. - Тогда отойдем назад и... - Урезать нашу территорию? - Трайа ошеломленно уставилась на Гара. - При малейшем намеке на это, наши союзники начнут дезертировать толпами. Как раз сейчас они... - Тогда атаковать! - И что нам это даст? Гар кивнул. Джедрик отступит через минированные зоны, заманив туда фанатиков. Она удерживает достаточно большую территорию, чтобы смириться с разрушениями. Ясное дело, именно на этом Джедрик и основывала свой план. - Тогда мы должны пережать коридор Броя. - Именно этого Джедрик от нас и добивается. Из того, что может служить предметом сделки, у нас осталось только это. Вот почему мы должны вступить в контакт с Джедрик. Гар в отчаянии затряс головой. Однако Трайа не закончила. - Джедрик может возвратить нас за долю власти в городе Обода, если мы сейчас к этому готовы. Брой никогда этого не сделает. Теперь ты понимаешь, как оплошал с Броем? - Но Брой собирался... - Ты не смог следовать моим приказам, отец. Теперь ты должен понять, почему я всегда старательно удерживала тебя от принятия независимых решений. Гар в замешательстве замолчал. Это была его дочь, но он почувствовал в ее словах опасность для себя. Трайа говорила. - Я скоро отдам приказы командирам. Им будет ведено держаться любой ценой. И я объясню им причины. - Но как можно... - Мы не позволим себе быть захваченными. ВОПРОС: Кто правит правителями? ОТВЕТ: Энтропия. Говачинская загадка Все словно сговорились действовать Маккаю на нервы. На его вопросы вместо Джедрик отвечало сразу несколько человек. Большинство относились к нему как к кретину. Джедрик обращалась с ним как с ребенком, у которого неплохие перспективы. Временами было видно, что Маккай ее попросту забавляет. В другой раз Джедрик карала его гневным взглядом, игнорируя или просто удаляясь прочь - или, хуже того, отсылая его. Сейчас было далеко за полдень дня битвы за Чу. Войска Броя все еще удерживали свой узкий коридор к Ободу. Маккай знал это из подслушанных сообщений. Он стоял в небольшой комнате недалеко от командного поста Джедрик. В комнате было четыре раскладушки, где она или ее командиры время от времени урывками дремали. Однако высокое узкое окно выходило на юг Обода. Маккай не мог поверить, что был там всего шесть дней назад. Над террасированными эскарпами Обода начали собираться облака, верный признак драматической перемены погоды. Маккаю хорошо это было известно, по крайней мере из инструктажей на Тандалуре. Досади не знала такой роскоши, как управление погодой. Сознание этого оставляло у него странное ощущение уязвимости. Природа может быть так чертовски капризна и опасна, если не держать ее причуды в кулаке. Маккай мигнул и затаил дыхание. ПРИЧУДЫ ПРИРОДЫ. Говачинов на этот эксперимент подвигли причуды разумной природы. Неужели они надеялись держать под контролем тот обширный, бурлящий конгломерат мотивов? Или у них была какая-то иная причина для устройства Досади, причина, до которой он еще не добрался? Не было ли это, в конце концов, проверкой Калебанских тайн? Маккай решил, что нет. Он знал, каким образом, ПО СЛОВАМ Аритча и помощников, обеспечивался этот эксперимент. Наблюдения здесь лишь подтверждали их объяснения. Ни одни из этих данных не согласовывались с попыткой понять Калебанцев. Лишь то короткое столкновение с Пчарки, что-то, что Джедрик больше не желала обсуждать. Несмотря на усталость, Маккай не мог избавиться от ощущения, что нечто существенное кроется в том, как эта планета была переведена на путь эксперимента; нечто, о чем не рассказывали Говачины, нечто, чего они и сами, возможно, не понимали. Что они сделали для начала? У них была Досади, субъекты, Праймери... да, Праймери. В умах Говачинов властвовала врожденная неодинаковость личностей. И был тот чертов Демопол. Как они получили на это мандат? Или лучше: как они сохранили тот мандат? Люди Аритча надеялись выявить внутренние механизмы работы социальных систем разумных. Так они сказали. Но Маккай начинал смотреть на это объяснение глазами Досадийца, с досадийским скептицизмом. Что имела в виду Фанни Мэ, говоря о неспособности покинуть это место в его собственном теле-узле? Как он может быть для Джедрик КЛЮЧОМ к Стене Бога? Маккай знал, что ему нужно больше информации, чем он может надеяться получить от Джедрик. Имеется ли эта информация у Броя? Маккай задумался, не может ли так случиться, что ему придется карабкаться за ответами на высоты Холмов Совета. Было ли это теперь хотя бы возможно? Когда он спросил об этом, Джедрик устроила ему обход почти всего здания, предупредив: - Не вмешивайся. ВМЕШАТЬСЯ ВО ЧТО? Маккай спросил об этом, Джедрик лишь пристально на него посмотрела. Впрочем, она провела его везде, чтобы ознакомить каждого с его новым статусом. Маккай так и не понял, что представляет собой этот статус, что-то между гостем и заключенным. Джедрик требовалось минимум разговоров с ее людьми. Зачастую она пользовалась лишь взмахом руки, чтобы передать необходимый сигнал о своем проходе. Весь маршрут был уроком для Маккая. Начался он с охраны у дверей. - Маккай. - Жест в его сторону. Охранник кивнул. У Джедрик были другие заботы. - Команда Девять? - Возвращается в полдень. - Сообщите. Каждый подверг Маккая внимательному изучению. Маккай чувствовал, что это позволит им идентифицировать его с минимальной задержкой. Там было два лифта: один экспресс с тщательно охраняемого входа с улицы в боковой стене здания, другой начинался выше четвертого уровня на потолке клетки Пчарки. Они воспользовались вторым и поднялись, останавливаясь на каждом этаже, чтобы охрана смогла их увидеть. Вернувшись в помещение с клеткой, Маккай увидел, что прямо посреди дверного проема установлен стол. За ним сидел отец тех троих детей, наблюдавший за Пчарки и делавший время от времени пометки в тетради. Маккай знал теперь его имя - Ардир. Джедрик задержалась у стола. - Маккай может входить и выходить с обычными предосторожностями. Маккай, наконец, смог обратиться к Джедрик. - Благодарю за потраченное на меня время. - В сарказме нет необходимости, Маккай. Он и не имел в виду сарказма, и напомнил себе еще раз, что обычные любезности Консента подвергаются здесь иному толкованию. Джедрик проглядела заметки Ардира, подняла взгляд на Пчарки и снова посмотрела на Маккая. Выражение ее лица при этом не изменилось. - Встретимся за обедом. Затем она покинула его. Со своей стороны, Маккай приблизился к клетке Пчарки, отметив вызванное этим поступком напряжение охранников и наблюдателей в комнате. Старый Говачин сидел в своем гамаке с выражением безразличия на лице. Заграждения клетки испускали почти неразличимое шипение, мерцая и светясь. - Что случится, если ты коснешься загородки? - спросил Маккай. Щеки Говачина слегка надулись. Маккай показал пальцем. - В этих заграждениях есть энергия. Что это за энергия? Как она поддерживается? Говачин в ответ квакнул: - Как поддерживается вселенная? Возникает ли вещь тогда, когда вы впервые ее видите? - Это Калебанская вещь? Пожатие. Маккай обошел вокруг клетки, внимательно ее изучая. На узлах решетки заграждения были блестящие пузыри. Прутья, на которых был растянут гамак, выходили из потолка. Они проходили через потолок, но не касались его. Сам гамак на вид был вроде матерчатый, бледно-голубого цвета. Маккай вернулся на свою позицию лицом к Пчарки. - Они тебя кормили? Никакого ответа. Ардир заговорил из-за его спины: - Его пища спускается с потолка. Его выделения смываются в утилизационную линию. - Я не вижу двери в клетку. Как он туда попал? - Она была построена вокруг него в соответствии с его собственными инструкциями. - Что это за пузыри в узлах решетки? - Они появились, когда он активировал клетку. - Как он это сделал? - Мы не знаем. А ты? Маккай отрицательно покачал головой. - Как Пчарки это объясняет? - Он этого не делает. Маккай повернулся к Ардиру, пытаясь перевести разговор с Пчарки на само планетарное общество. Ответы Ардира, особенно по вопросам религии, были на редкость банальными. Позднее, стоя в комнате возле командного поста и заново пересматривая впечатления, Маккай обнаружил, что его мысли касаются проблемы, совершенно не затронутой в расспросах. Джедрик и ее люди уже давно знали, что Досади является творением Говачинов. Они узнали это задолго до появления на сцене Маккая. Это было очевидным в том, как они сосредоточились на Пчарки, в том, как они противодействовали Брою. Маккай добавил одну существенную информацию: что Досади является Говачинским ЭКСПЕРИМЕНТОМ. Но люди Джедрик не воспользовались Маккаем так, как он мог ожидать. Она сказала, что он является ключом к Стене Бога, но каким образом? У Ардира он ответа не нашел. Тот не пытался уклоняться от расспросов Маккая, но его ответы выдавали несколько ограниченный масштаб знаний и воображения Ардира. Понимание этого глубоко обеспокоило Маккая. Дело было не столько в том, что этот человек сказал, сколько в том, чего он не сказал, когда поводы говорить открыто в деталях были наиболее настоятельными. Ардир не был болваном. Он был человеком, высоко поднявшимся в иерархии Джедрик. В голову ему приходило много соображений. Тем не менее, он совершенно не обращал внимания на более очевидные из них. Ардир не поднимал вопроса о том, каким образом история Досади сходится к единственно конечной точке в прошлом без каких бы то ни было следов эволюционных начал. Он не походил на религиозного фанатика, а даже если бы и был таким, Досади не позволила бы явных религиозных запретов. Тем не менее, Ардир отказывался изучать наиболее явные противоречия в тех открытых религиозных отношениях, которых Маккай ожидал по рассказам. Ардир правильно разыгрывал позиции, но под ними не было фундамента. Все это было поверхностным. Маккай внезапно отчаялся вообще получить исчерпывающий ответ от кого-то из этих людей - даже от Джедрик. Внимание Маккая привлек усилившийся шум из командного поста. Он открыл дверь и встал на пороге, изучая другую комнату. На дальней стене появилась новая карта. Поверх карты помещалась прозрачная плоскость, покрытая желтыми, красными и синими пятнами. Пятеро мужчин и женщин - все с наушниками на голове - работали над ней, перемещая цветные маркеры. Джедрик стояла спиной к Маккаю, разговаривая с несколькими командирами, только что вошедшими с улицы. На них все еще были оружие и ранцы. Их беседа и привлекла внимание Маккая. Он оглядел комнату, отметив два коммуникационных экрана у левой стены, оба выключенные. Раньше их здесь не было. Маккай задумался, пытаясь понять, для чего они предназначались. В комнату заглянул помощник и выкрикнул: - Только что доложили Двадцать Первые Ворота. Там все затихло. Они хотят знать, следует ли им держать резервы в состоянии готовности. - Пусть уходят, - сказала Джедрик. - Сюда доставили двоих пленных, - добавил помощник. - Вижу, - буркнула Джедрик. Она кивнула в сторону карты. Маккай, проследив за ее взглядом, увидел, что два желтых маркера передвинуты вместе с восемью синими компаньонами. Сам не понимая как, он сообразил, что эти два желтых маркера должны изображать пленных и их сопровождение. В командном посту ощущалось напряжение, сказавшее ему, что это было важное событие. Кто же были эти пленники? - Я видел монитор... - сказал один из командиров Джедрик. Но она не обратила внимания и ему пришлось оборвать фразу. Двое людей у карты сменили места, обменявшись наушниками. Посыльный, выкрикнувший информацию про ворота и пленников, ушел. Вскоре появился еще один посыльный и начал тихо переговариваться с людьми у дверей. Через несколько секунд вошли восемь молодых мужчин, которые несли Трайу и Гара, надежно связанных чем-то похожим на светящуюся проволоку. Маккай узнал пару, фигурировавшую в инструктаже Аритча. Эскорт нес своих пленников, словно охотники волка. Восемь конечностей пленных были в надежных руках восьмерых охранников. Эскорт пересек комнату, не заботясь о сохранности мебели. Посыльный искал причины, чтобы задержаться. Ему ужасно не хотелось уходить из комнаты. Он узнал пленников и понимал, что должно случиться нечто важное. Гара и Трайу бросили в два кресла. - Развяжите их, - приказала Джедрик. Сопровождающие повиновались. Джедрик ждала, пристально вглядываясь в карту. Два желтых и восемь синих маркеров были убраны. Однако она продолжала смотреть на карту. Что-то там было более важным, чем эти двое пленных. Джедрик указала на скопление красных маркеров в верхнем углу. - Посмотрите на это. Один из ее командиров покинул комнату. Маккай сделал глубокий вдох. Он засек вспышку ее движения в сторону повиновавшегося командира. Так вот как она это делает! Маккай переместился дальше в комнату, чтобы Джедрик была видна ему в профиль. Она никак не отреагировала на это движение, но он понимал, что Джедрик сознает его присутствие. Маккай шагнул ближе к тому, что, как он знал, было пределом ее терпимости, отметив слабую улыбку, когда она повернулась к пленникам. Наступило внезапное молчание, один из тех неуютных моментов, когда люди понимают, что должны кое-что сделать, но всем отчаянно не хочется приступать. Посыльный все еще стоял у двери в холл, явно дожидаясь, чтобы посмотреть, что здесь произойдет. Эскорт, принесший пленных, остался в комнате. Охранники сбились тесной кучкой сбоку от кресел. Они выглядели странно подавленными и словно искали защиты у присутствующих. Джедрик взглянула через комнату на посыльного. - Ты можешь идти. Потом кивнула эскорту. - И вы. Маккай выжидательно сохранял безопасную дистанцию, но Джедрик его не замечала. Он понял, что ему не только позволят остаться, но и ожидают, что он воспользуется своим умом, своими знаниями из внешнего мира. Джедрик догадалась о его состоянии, лишь взглянув на него: нормальное недоверие, осторожность, терпение. И страх, разумеется. Теперь Джедрик занялась пленными. Она подалась вперед, разглядывая сначала Трайу, потом Гара. По тому, как Джедрик на них смотрела, Маккаю стало ясно, что она взвешивает различные возможности того, как вести себя с этой парочкой. В комнате царила настороженная атмосфера и это тоже возымело свой эффект. Гар не выдержал. - У Броя есть способ описания подобных тебе людей, - сказал Гар. - Он называет вас "ракетами", имея в виду, что вы, словно компоненты фейерверка, устремляетесь в небо, чтобы упасть оттуда обратно на землю. Джедрик ухмыльнулась. Маккай понял. Гар не мог как следует управлять своими эмоциями. В этом была его слабость. - В этой вселенной много ракет должны умереть неувиденными, - сказала Джедрик. Гар сердито посмотрел на нее. Ему не понравилась такая реакция. Он взглянул на Трайу и по выражению ее лица понял, что совершил ошибку. Теперь заговорила Трайа, слегка улыбаясь. - У тебя личный интерес к нам, Джедрик. Для Маккая это было так, словно он вдруг пересек порог понимания другого языка. Заявление Трайи было чисто Досадийским, оно несло в себе множество смыслов. Она сказала, что Джедрик видит здесь возможность личной выгоды и что Трайа об этом знает. Началом заявления была легкая улыбка. Маккай чувствовал новое восхищение особым гением Досадийского сознания. Он придвинулся еще на шаг ближе к своей цели. В Трайе было что-то еще... что-то странное. - Чем для тебя является вот этот? Она говорила, обращаясь к Джедрик, но быстрое движение глаз указало на Маккая. - От него есть определенная польза, - сказала Джедрик. - По этой причине ты и держишь его при себе? - Это не единственная причина. - Были определенные слухи... - Каждый пользуется тем, что ему доступно, - сказала Джедрик. - Ты планируешь завести с ним детей? Джедрик затряслась в молчаливом веселье. Маккай понял, что зондируя слабости, Трайа ничего не обнаружила. - Период размножения выводит женщину из строя, - сказала Трайа. Тон был умышленно подстрекательским, и Маккай ждал ответа. Джедрик кивнула. - Отпрыск порождает много последствий во всех последующих поколениях. Те из нас, кто не понимает, никогда не принимают непродуманных решений. Джедрик посмотрела на Гара, вынудив Маккая сменить объект внимания. Лицо Гара внезапно побледнело. Маккай истолковал это как потрясение и гнев. Однако мужчина быстро восстановил контроль над собой. Он пристально посмотрел на Маккая, адресовав вопрос Джедрик. - Выгодна ли будет нам его смерть? Джедрик взглянула на Маккая. Потрясенный его прямолинейностью, Маккай, тем не менее, был заинтригован предположением, прозвучавшим в вопросе Гара. "НАМ!" Гар полагал, что у него с Джедрик есть общее дело. Джедрик взвешивала это предположение, и Маккай, наполняясь восторгом, понял. Он распознал еще кое-что и сообразил, что может отплатить теперь ей за все ее терпеливое обучение. ТРАЙА! Что-то в манере Трайи держать голову, в интонациях ее разговорного Галака зацепило какую-то струну в памяти Маккая. Она была человеком, обученным Пан Спечи - то, как у нее двигались глаза перед тем, как шевельнуться голове, необычные ударения в манере ее речи. Но на Досади не было Пан Спечи. Или были? Ничего этого не отразилось на лице Маккая. Он продолжал излучать недоверие, осторожность, терпение. Но уже начинал спрашивать себя, не может ли это быть концом еще одной ниточки в этой Досадийской тайне. Маккай увидел, что Джедрик смотрит на него и, не думая об этом, подал ей глазами чисто Досадийский сигнал следовать за ним, после чего вернулся в смежную комнату. Мера понимания ею его отразилась в том, что Джедрик, не задавая вопросов, пошла за ним. - Да? Он рассказал ей про свои подозрения. - Эти Пан Спечи - это те, которые могут вырастить тело, чтобы оно было похоже на тело другого вида? - За исключением глаз. У них фасеточные глаза. Любой Пан Спечи, способный действовать свободно и подражать другим видам, был бы лишь поверхностным проявлением. Свободно передвигающийся является лишь одним из пяти тел. Это держатель эго, личности. Оно периодически переходит к кому-то другому из пятерых. Предотвращение подобного перехода хирургическим закреплением эго в одном лишь теле является для Пан Спечи преступлением. Джедрик посмотрела в дверной проем. - Ты уверен насчет нее? - Там характерный стиль. - Можно ли замаскировать фасеточные глаза? - Способы есть: контактные линзы или довольно тонкая операция. Впрочем, меня научили определять подобные вещи, и я могу сказать тебе, что тот, кто обучал ее, был не Гар. Джедрик посмотрела на него. - Брой? - Градус был бы отличным местом, чтобы укрыть креше, но... - Маккай покачал головой. - Не думаю. Из того, что ты мне рассказала про Броя... - Говачин, - согласилась она. - Тогда кто? - Кто-то, имевший на нее влияние, когда она была еще совсем молодой. - Хотел бы ты допросить пленных? - Да, но я не знаю их потенциальной ценности. Джедрик уставилась на него с неприкрытым изумлением. Он в совершенстве усвоил Досадийский стиль заявлений. Выглядело так, словно Маккай, которого она, по ее мнению, знала, преобразился внезапно прямо у нее на глазах. Он еще не был достаточно досадийцем, чтобы полностью доверять ему, но Джедрик никак не ожидала, что он продвинется так далеко за столь короткое время. Маккай заслужил более детальной оценки военной ситуации и соответственных способностей Трайи и Гара. Джедрик предоставила ему эту оценку на Досадийский манер: сухими словами, торопливо, стремясь к немногословности, предполагающей глубокое понимание со стороны слушателя. Усвоив это, Маккай почувствовал, где она ограничила свое изложение, подкроив по его способностям. В известном смысле, это было подобно ответу его Дневного Расписания на Централ Централей. Он не мог видеть себя с ее позиции, понимать, как она оценивает его. Джедрик удостоила его ограниченным, вынужденным уважением, смягченным некоторой нежностью родителя к своему ребенку. И Маккай знал, что как только они вернутся в другую комнату, нежность будет упрятана под покров совершенной маскировки. Хотя она там была. И он не рискнул предавать ее доверие расчетом на эту нежность, иначе она навсегда будет упрятана под замок. - Я готов, - сказал Маккай. Они вернулись на командный пост. У Маккая теперь было более четкое представление о том, как действовать. Не было ничего, подобного взаимному безоговорочному доверию. Сомневались всегда. Всегда управляли. Уважение проявлялось иногда в некоторых вынужденных совместных действиях. Вместе трудились только ради выживания, или тогда, когда было совершенно ясно, что взаимодействие приносит личную выгоду. Даже объединяясь, они оставались фанатичными индивидуалистами. С подозрением относились к любому подарку, потому что никто не отдавал бесплатно. Наибезопаснейшими отношениями были те, где места в иерархии были четкими и прочно закрепленными - минимум угрозы и снизу, и сверху. В целом это напоминало Маккаю рассказы о поведении в человеческих бюрократиях классического периода до путешествий в глубокий космос. И за много лет до того, как он встретился с многовидовой корпорацией, ведшей себя подобным образом, пока помощь Бюсаба не продемонстрировала им ошибочность их образа действий. Они использовали каждую доступную им грязную уловку: подкуп, слежку и прочие формы явного и скрытого шпионажа, разжигание разногласий в оппозиции, убийства, шантаж, похищения. Не много нашлось бы в Консенте тех, кто не слыхал о Межгосударственном Снабжении, которое ныне не функционировало. Маккай остановился в трех шагах от пленников. Первой заговорила Трайа. - Вы уже решили, что с нами делать? - В вас обоих есть полезный потенциал, - сказал Маккай. - Но у нас есть другие вопросы. Это "нас" не ускользнуло ни от Трайи, ни от Гара. Оба они посмотрели на Джедрик, которая невозмутимо стояла рядом с Маккаем. Маккай обратился к Гару. - Трайа действительно твоя дочь, твой родной ребенок? Трайа выглядела удивленной. Своим новым пониманием, Маккай сообразил, что она говорит ему, что ее не волнует, видит ли он реакцию, что ее устраивает, если он это увидит. Гару, однако, не удалось скрыть своего потрясения. По стандартам Досади, он был ошарашен. Значит, Трайа не его родная дочь, но до этого момента Трайа никогда не сомневалась в их взаимоотношениях. - Расскажи нам, - сказал Маккай. Досадийская немногословность поразила Гара, как удар. Он посмотрел на Джедрик. Она всячески продемонстрировала признаки готовности ждать его повиновения вечно, что должно было означать, что она никак не реагирует ни на слова Маккая, ни на поведение Гара. Явно потерпевший поражение Гар снова обратил свое внимание к Маккаю. - Я ушел с двумя женщинами через дальние горы. Мы пытались наладить там свое собственное производство чистой пищи. В те дни многие на Ободе пытались это сделать. Редко, кто возвращался назад. Вечно что-нибудь случалось: растения погибали без причины, источники воды пересыхали, что-то крало выращенное. Бог ревнив. Так мы всегда говорили. Он посмотрел на Трайу, изучавшую его с полнейшим равнодушием. - Одна из двух женщин умерла в первый год. Другая заболела во второй сезон урожая, но выжила к следующей весне. Это было во время того урожая... мы пошли в сад... ха! Сад! Там был этот ребенок. Мы не имели представления, откуда она пришла. Она выглядела лет на семь, на восемь, но ее реакции были младенческими. Это довольно часто случалось на Ободе - сознание пряталось от чего-то слишком ужасного, чего не было возможности терпеть. Мы забрали ее. Иногда можно обучить такого ребенка, чтобы он снова стал полезен. Когда женщина умерла, а урожай погиб, я взял Трайу и направился обратно на Обод. Это было очень скверное время. Когда мы вернулись... я был болен. Трайа тогда помогала мне. С тех пор мы не расставались. Маккай обнаружил, что это повествование его растрогало, и попытался скрыть свою реакцию. Он не был уверен, что это ему удалось. Своим новым Досадийским сознанием Маккай читал внутреннюю сагу в том скупом отчете о событиях, бывших, вероятно, заурядными по стандартам Обода. Он обнаружил, что его привела в ярость другая информация, которую можно было прочитать в словах Гара. ОБУЧЕННАЯ ПАН СПЕЧИ! Это был ключ. Люди Аритча хотели сохранить чистоту эксперимента: допускались только два вида. Но было бы поучительно изучить применение Пан Спечи. Так просто. Взять человеческого ребенка женского пола. Поместить ее исключительно под влияние Пан Спечи на семь-восемь лет. Подвергнуть этого ребенка избирательному стиранию памяти. Подкинуть ее подходящим суррогатным родителям на Досади. И было еще кое-что. Аритч лгал, когда говорил, что мало знает об Ободе, что Обод не входит в эксперимент. Когда все эти мысли промелькнули у него в голове, Маккай вернулся в смежную комнату. Джедрик последовала за ним. Она подождала, пока он соберется с мыслями. Немного погодя Маккай посмотрел на нее и выложил свои умозаключения. Закончив, он бросил взгляд на дверь. - Мне нужно знать все, что можно, об Ободе. - Те двое - хороший источник сведений. - Но разве они не требуются тебе для твоего другого плана, нападения на коридор Броя? - Два дела могут делаться одновременно. Ты вернешься в их анклав с ними в качестве моего лейтенанта. Это собьет их с толку. Они не будут знать, как это понимать. Они ответят на твои вопросы. И в замешательстве они откроют многое, что в противном случае было бы сокрыто от тебя. Маккай переварил это. Да... Джедрик, не колеблясь, подвергает его риску. Это было основным сообщением для всякого. Маккай будет целиком и полностью отдан на милость Гара и Трайи. Джедрик говорила, "Смотрите! Никакая ваша угроза Маккаю не может оказать воздействия на меня". В известном смысле это защищало его. На чрезвычайно окольный Досадийский манер, это устраняло многие возможные угрозы для Маккая, и многое поведало об истинных чувствах Джедрик по отношению к нему. Он сказал: - Ненавижу холодную постель. В ее глазах сверкнуло нечто, легчайшее прикосновение влаги. Потом Джедрик проворчала, взяв его под руку: - Что бы ни случилось со мной, Маккай, - освободи нас! Приложив надлежащее усилие в надлежащей точке, любое разумное сознание может взорваться изумительным самопониманием. Из древней человеческой мистики - Если она не сделает ошибки или мы не найдем какого-то неожиданного преимущества, то нас сотрут с лица земли, - сказал Брой. Он сидел в своем вознесенном ввысь командном пункте на самой высокой точке здания, доминировавшего над Холмами Совета. Комната представляла собой бронированный овал с единственным окном примерно в пятнадцати метрах перед Броем, смотревшим на закат через стены речного каньона. Слева от Броя стоял небольшой стол с коммуникатором. Большую часть оставшегося пространства комнаты занимали карты и прочие принадлежности командования. Разведка Броя только что принесла ему рапорт о том, что Трайа и Гар захвачены Джедрик. Один из его командиров, худощавый для Говачина, и с другими отметками лишений, оставшимися от рождения на Ободе, взглянул на своих компаньонов и прочистил горло. - Пора капитулировать? Брой покачал головой в человеческом жесте отрицания. "Это время, о котором я вам говорил", - подумал он. Брой чувствовал себя опустошенным. Бог отказался говорить с ним. Ничто в его мире не повиновалось прежним наказам. "С нами сыграли злую шутку". Силы Стены Бога сыграли злую шутку с ним, сыграли злую шутку с его миром и всеми его обитателями. Они... - Это Маккай, - сказал командир. Брой сглотнул, потом проговорил: - Сомневаюсь, что Маккай хотя бы в малейшей степени понимал, как она его использует. Он взглянул на стопку рапортов на столе, большинство из них касались Маккая. Разведка Броя была активна. - Если бы мы захватили или убили его... - рискнул заметить командир. - Для этого слишком поздно, - буркнул Брой. - Есть ли шанс, что нам не придется капитулировать? - Этот шанс есть всегда. Ни одному из четверых командиров не понравился этот ответ. Еще один из них, толстый и бархатисто-зеленый, высказался: - Если нам придется капитулировать, как мы можем знать... - Мы никогда не должны капитулировать, и должны сделать так, чтобы она это знала, - рявкнул Брой. - Она хочет нас уничтожить. Вот! Он сказал им. Они были шокированы, но начинали понимать, какие рассуждения привели его к такому выводу. Брой видел, как признаки понимания появляются на их лицах. - Коридор... - осмелился один из них. Брой пристально посмотрел на него. Глупец должен знать, что они не могут послать больше, чем часть своих войск, на Обод, прежде чем Джедрик и Трайа закроют этот проход. И даже если бы они смогли улизнуть в Обод, что могли бы они сделать? У них не было ни малейшего представления, где захоронены эти чертовы заводы и продуктовые склады. - Если бы мы могли спасти Трайу, - сказал худой командир. Брой фыркнул. Он умолял Трайу вступить с ним в контакт, начать переговоры. Никакого ответа, даже после того, как она отступила в тот анклав. Следовательно, Трайа утратила свой контроль над людьми вне города. Все прочие свидетельства подтверждали это заключение. Не было контакта с Ободом. Там верховодили люди Джедрик. Трайе следовало бы с ним связаться в тот момент, когда она поняла всю тяжесть своего положения. Если бы она подумала, просмотрела всю информацию, то сразу бы сообразила, кто может ей предложить наибольшую цену. Кто же предложил самую высокую цену? Трайа, в конце концов, человек. Брой вздохнул. И Маккай - идиот-ученый из-за Стены Бога, специалист ПО ОРУЖИЮ. Джедрик, скорее всего, знала. Но как? Говорили ли с ней Боги? Брой в этом сомневался. По всем свидетельствам, Джедрик слишком умна, чтобы прислушиваться к Богам-обманщикам. "Более умная, более осторожная, более Досадийка, чем я". Она заслужила победу. Брой поднялся и подошел к окну. Его командиры за спиной встревоженно переглянулись. Мог ли Брой ПРИДУМАТЬ что-нибудь, чтобы выбраться из этой неразберихи? Брою был виден угол его узкого коридора в Обод. Он не мог слышать грохота битвы, но оранжевые цветы разрывов сказали ему, что сражение продолжается. Брой знал, в какую авантюру ввязалась Джедрик. Те Говачины за Стеной Бога, создатели этого адского места, были медлительными - ужасающе медлительными. Но в конечном счете они не смогут ошибиться в намерениях Джедрик. Вступят ли они сюда, те недоразвитые Говачины извне, попытаются ли остановить Джедрик? Она явно считает, что да. Все, что она делала, говорило Брою о тщательности, с какой Джедрик подготовилась к появлению тупиц из Внешнего Мира. Брой почти желал ей успеха, но его не устраивала цена, какую придется заплатить ему и его народу. Джедрик получила только временное преимущество. У нее был Маккай. Она играла на Маккае, как на музыкальном инструменте. А что сделает Маккай, когда узнает, каким образом собиралась его использовать Джедрик? Да... Маккай был идеальным инструментом для Джедрик. Она явно дожидалась этого идеального инструмента, знала, когда он прибудет. "Боги! Она была великолепна!" Брой поскреб свои наросты. Что ж, оставалось еще кое-что, что смогут сделать пойманные в ловушку люди. Он вернулся к своим командирам. - Оставьте коридор. Сделайте это тихо, но быстро. Отступайте к внутренним стенам. - Когда командиры начали уже разворачиваться, Брой остановил их. - Мне еще нужно несколько добровольцев. Следует объяснить им наше затруднительное положение таким образом, чтобы не было недопониманий. Они должны пожертвовать собой таким образом, какого не знали раньше Говачины. - Как? Это был худой. Брой обратился к нему. Говачин, рожденный в Ободе, поймет первым. - Мы должны заставить Джедрик платить подороже. Сотню ее людей за ОДНОГО нашего. - Самоубийственная миссия, - сказал худой. Брой кивнул, продолжая: - Еще одно. Я хочу, чтобы сюда доставили Хевви и чтобы было издано распоряжение об увеличении выдачи продуктов нашим людям в резерве. Два командира одновременно воскликнули: - Они бы не пожерт... - Я придумал кое-что для них. Брой задумчиво кивнул. Да, несомненно. Некоторые из тех Людей могли еще послужить его целям. Конечно, не так, как Маккай служил Джедрик, но все же был шанс... да, шанс. Джедрик не может быть уверена в том, что Брой может сделать со своими Людьми. С Хевви, например. Джедрик презрительно отбросила того в сторону. Это было полезно. Брой жестом отослал командиров для выполнения своих распоряжений. Они увидели в нем новую решимость. Они передали это нижестоящим. Это тоже служило его целям. Это оттянет тот момент, когда его люди поймут, что за отчаянную авантюру он затеял. Брой вернулся к коммуникатору, вызвал своих розыскников и подтвердил свои распоряжения. Они все еще могли достичь того, что Джедрик достигла с Пчарки... если они смогут найти Пчарки. Маккай сказал себе, что можно было догадаться о том, что задание, полученное от Джедрик, не может быть простым. Там должны были быть Досадийские сложности. - Они не должны сомневаться в том, что ты на самом деле мой лейтенант. - Значит, я должен быть твоим лейтенантом. Это доставило ей удовольствие. Джедрик представила ему в общих чертах свой план, предупредив, что предстоящее столкновение не может быть просто спектаклем. Маккай должен реагировать так, словно полностью сознает требования, которые предъявляет ему Досади. Пока она готовила его, на Чу спустилась ночь, и когда они вернулись в командный пост, где дожидались Гар и Трайа, оказия представилась, как и говорила Джедрик. Это была вылазка людей Броя на Восемнадцатые ворота. Джедрик отдала последние распоряжения и послала его туда. - Выясни, что они хотят этим добиться! Маккай задержался лишь для того, чтобы забрать четверых охранников, которые дожидались его у дверей командного поста, отметив неприкрытое удивление у Гара и Трайи. Они сформировали особое мнение о положении Маккая, и теперь им пришлось искать новую оценку. Трайа будет больше всех выведена этим из равновесия, сбита с толку сомнениями в себе. Маккай знал, что Джедрик немедленно усилит эти сомнения, рассказав Гару и Трайе, что Маккай уйдет с ними, вернувшись от Восемнадцатых ворот. - Вы должны считаться с его приказами так же, как и с моими. Восемнадцатые ворота, вопреки ожиданиям, представляли собой серьезную проблему. Брой захватил сами ворота и прилегающие к ним два здания. Один из нападавших бросился из окна в центр группы людей Джедрик. Взрыв огромной силы разбросал вокруг множество тел. - Больше сотни убитых, - выдавил запыхавшийся курьер. Маккаю не нравился скрытый смысл этой самоубийственной атаки, но у него не было времени, чтобы все обдумать. Им следовало устранить угрозу. Он отдал приказы двум отвлекающим, пока третий отряд взрывал захваченное здание, предварительно завалив ворота булыжником. Второе захваченное здание оказалось в изоляции. Стремительность успеха поразила войска Джедрик и теперь они беспрекословно повиновались Маккаю. Он отдал приказ захватить пленных и привести к нему для допроса. По команде Маккая один из его собственных охранников принес карту зоны, прикнопив ее на стену. С тех пор, как он покинул Джедрик, прошло менее часа, но Маккай чувствовал, что вошел в иной мир, даже более примитивный, чем окружающий невероятную женщину, приведшую все это в движение. Между тем, что он видел вокруг себя и тем, что рассказывали курьеры на командном посту, была огромная разница. Взрывы и шипение фламеров вдоль улицы раздражали Маккая. Пристально глядя на карту, Маккай сказал: - Тут есть все признаки ловушки. Уберите из зоны все отряды, оставьте только наблюдателей. Сообщите Джедрик. Люди поспешно повиновались. Один из охранников и два субкомандира остались. - Как насчет этого места? - поинтересовался охранник. Маккай огляделся. Это была квадратная комната с коричневыми стенами. Два окна выходили на противоположную от битвы сторону. Когда его доставили сюда для устройства командного пункта, он не успел все здесь осмотреть. От места главной битвы его ограждали четыре улицы с изолированными ходами. Они могли перебросить канатный мост на соседнее здание и эвакуироваться, если здесь станет слишком жарко. Но если Маккай останется в опасной зоне, то это поддержит моральный дух войск. - Спустись вниз ко входу, - сказал он одному из субкомандиров. - Спусти все лифты вниз и выведи их из строя. Оставь только один. Охраняй его вместе с отрядом поддержки и поставь солдат на лестнице. Будь наготове, чтобы доставить пленных. Твои соображения? - Я пошлю наверх две команды, чтобы убедиться, что два прилегающих здания безопасны. "Разумеется!" Маккай кивнул. Боги! Как эти люди реагируют в опасных ситуациях! Они были целенаправленны и остры, как ножи. - Сделай это, - сказал Маккай. Ему пришлось ждать не больше десяти минут, пока два специальных отряда безопасности Джедрик доставили первого пленника, молодого Говачина с любопытными шрамами на веках - похожими на завитушки, бледными на фоне зеленой кожи. Двое людей из безопасности остановились в дверном проеме. Они крепко держали Говачина, хотя он, похоже, и не сопротивлялся. Субкомандир, доставивший их наверх, вышел и закрыл за собой дверь. Один из захвативших пленного, мужчина с узким лицом, кивнул, видя, что привлек внимание Маккая. - Что с ним делать? - Привяжите его к креслу. Пока выполнялось распоряжение, Маккай внимательно изучал Говачина. - Где вы его захватили? - Он пытался выбраться из того здания через сточную канаву периметра. - Один? - Не знаю. Он первый из группы пленников. Остальные ждут снаружи. Они связали молодого Говачина и встали позади него. Маккай продолжал изучать пленника. Тот был одет в черный комбинезон с характерным клинообразным вырезом для жаберных щелей. Вся его одежда была порезана и изорвана. Он явно был выслежен со стремительной и беспощадной основательностью. Маккай подавил приступ жалости. Линии шрамов на веках пленника отнюдь не скрывали его происхождения. - Устраняя татуировку твоего Филума, проделали плохую работу, - сказал Маккай. Он уже распознал узор: Глубокие Пловцы. Это был относительно незначительный Филум, небольшой по численности и болезненно относящийся к статусу своих членов. Молодой Говачин моргнул. Вступительная ремарка Маккая была сказана настолько между прочим, обыденным тоном, что шок от его слов наступил после. Это было явно заметно по виду рта пленника. - Скажи пожалуйста, как тебя зовут? - спросил Маккай все тем же ровным, беззаботным тоном. - Гриник, - выдавил пленник. Маккай попросил у одного из охранников тетрадь и ручку, вписал туда имя Говачина, прибавив идентификацию Филума. - Гриник из Глубоких Пловцов, - сказал он. - Давно ты на Досади? Говачин с шумом пропустил воздух через жаберные щели и промолчал. Люди из безопасности были явно озадачены. Этот допрос проходил совсем не так, как они думали. Маккай и сам не знал, чего ожидать. Он все еще не пришел в себя от удивления, опознав плохо сведенную татуировку Филума. - Это очень маленькая планета, - продолжил Маккай. - Вселенная, откуда мы оба прибыли, очень велика и может быть очень жестокой. Уверен, ты прибыл сюда не намереваясь умереть. Если этот Гриник не знаком со смертоносными планами своих начальников, это быстро проявится. Слова Маккая могли быть истолкованы как личная угроза, не затрагивающая в целом интересов Досади. Оставалось посмотреть, как прореагирует Гриник. Молодой Говачин все еще колебался. "Когда сомневаешься, молчи". - Похоже, что тебя специально готовили для этого проекта, - сказал Маккай. - Но я сомневаюсь, что тебе рассказали все. Я даже сомневаюсь, что ты знаешь о таких вещах, которые тебе бы сейчас очень пригодились. - Кто ты? - потребовал ответа Гриник. - Как ты смеешь говорить здесь о... - Он замолк, взглянув на стоящих за его плечами охранников. - Им о нас все известно, - солгал Маккай. Он теперь чуял слабый аромат Говачинского страха, цветочный аромат, с которым встречался всего лишь несколько раз в своей жизни. Двое охранников тоже почувствовали его и улыбнулись, продемонстрировав свою осведомленность.