Когда один из молодых спросил, отправить ее тело в чан или взять сексуальный штамм для Улья, Хелльстром на секунду помедлил, задумавшись, прежде, чем согласился на штамм. Возможно, часть женской плоти можно будет возродить и использовать в дальнейшем. Если удастся оживить матку, она еще послужит Улью. Было бы любопытно посмотреть на ребенка, выращенного из ее плоти. Однако другие проблемы занимали мысли Хелльстрома. Он уходил из лабораторного комплекса, все еще сердясь на себя. "Чужаки знают о "Проекте 40"! Работник Улья проявил преступную халатность. Как можно было допустить вынос такого рода документов из Улья! Кто сделал это? И как? Документы в МТИ? Кто проводил там исследования? Улей должен выяснить последствия этой неприятности и предпринять быстрые действия, чтобы ничего подобного впредь больше не повторялось. Хелльстром надеялся, что работники бридинг-лаборатории сумеют заполучить сексуальный штамм Тимьены. Она послужила уже Улью и заслужила сохранность своих генов. Меморандум, подготовленный Джозефом Мерривейлом. "Для настоящих размышлений не является существенным, мертвы ли Портер, Депо и Гринелли или нет. Хотя то, что мы считаем, что они мертвы, ничего не меняет, как если бы они просто пропали без вести. Мы узнали, что Хелльстром не будет колебаться в выборе средств противодействия нам. Поскольку он часто путешествует за океан под предлогом работы над своими фильмами, следует повторить проверку его зарубежных контактов. Его безжалостные действия носят довольно знакомые черты. Но на родине проблема усложняется. Потому что мы не можем признать цели нашего расследования, мы не можем действовать по обычным каналам. Любые предложения о новых путях следует приветствовать. По прочтении это послание должно быть сразу уничтожено. А теперь выполните его". Комментарий Дзулы Перуджи с припиской: "Только для Шефа!" "Чушь! Я начинаю несколько прямых расследований. Я хочу, чтобы каждую ниточку, ведущую к кинокомпании, мы исследовали любыми доступными способами. В Орегоне я начну поиск пропавших людей с помощью любого агентства, сотрудничества с которым удастся добиться. Понадобится помощь со стороны ФБР. Ваша помощь будет соответствующе оценена. Дзула". Джанверт не касался роли компаньонов в этом деле, пока они не сели в самолет, взявший курс на запад. Он выбрал места для себя и Кловис по левому борту впереди остальных. Из иллюминатора открывался прекрасный вид заходящего солнца над левым крылом, но Джанверт не обращал на него никакого внимания. Как он и ожидал, ему с Кловис дали задание играть роль подростков, а Ника Майерли, которого оба они считали тучной задницей, назначили быть их отцом. Но чего никто из них не ожидал, так что Джанверта выберут вторым номером. Он и Кловис прижались головами, разговаривая едва слышным шепотом: - Мне это не нравится, - сказал Джанверт. - Перуджи прошибет головой потолок и на месте назначит кого-то еще. - А какой ему прок от этого? - Не знаю, но поживем - увидим. Самое позднее - завтра. - Может, это признание твоих достоинств? - Ерунда! - Ты не хочешь быть вторым? - Только не в этой увеселительной прогулке. - Его губы сложились в упрямую линию. - Это паршивое дело. - Ты думаешь, ищут козла отпущения? - А ты? - Возможно, это и так. Какие у тебя отношения с Перуджи? - Неплохие, если не считать... - Не считать чего? - Что он мне не доверяет. - Эдди! Один из парней в их группе как раз проходил мимо, направляясь в туалет. Это был ветеран Вьетнама (он называл ее "Нам") по имени Даниэль Томас Элден, но все звали его ДТ. Джанверт замолчал, пока ДТ пройдет, отметив его жесткое молодое лицо, квадратную и загоревшую челюсть. На переносице имелся шрам в форме перевернутой буквы "V", и он носил легкую кепку с прозрачным зеленым козырьком, отбрасывавшим зеленый отсвет. Джанверт подозревал, что ДТ шпионил для начальства. Ходили слухи, что он сожительствовал с Тимьеной, и Джанверт вдруг подумал, о чем этот молодой человек сейчас может думать. Проходя мимо, ДТ бросил взгляд на них, но не подавал вида, что узнал их Или хотя бы заметил. Когда он прошел, Джанверт прошептал: - Как ты думаешь, ДТ нравится его работа? - Почему же нет? - Может, он думает, что здесь чуть меньше свободы, чем на настоящей войне - меньше шансов убивать людей. - Иногда ты слишком жесток. - А тебе вообще не следует заниматься этим делом, милая, - заметил Джанверт. - Почему ты не попросила дать тебе отбой, сославшись на усталость или что-нибудь еще? - Я подумала, тебе может понадобиться кто-нибудь, кто будет защищать тебя. - Таким образом, как ты это делала прошлой ночью? Кловис пропустила это замечание мимо ушей и сказала: - Ты слышал разговоры насчет ДТ и Тимьены? - Да. Я почти сочувствую ему. - Ты думаешь, она... - Не хочется верить, но думаю, да. - Но почему? Не могут же они просто... - У тебя же есть нюх на такого рода дела. Они входили в ударную группу. Сама понимаешь, тут возможны потери. - А кто же мы тогда? - С Перуджи - не знаю. Скажу, когда выясню, как он нас расставит. - На переднем крае или в тылу? - Умница. - Собираются нам в этом самолете подавать ужин или нет? - спросила Кловис. - Стюардессы больше заняты спаиванием наших взрослых. - Одна из причин, почему я ненавижу играть подростка, - прошептала она, - то, что не могу заказать выпивку. - А я ненавижу гримироваться, - заметил Джанверт. - Держу пари, нас не накормят до Небраски. - Это специальный фасолево-тресковый рейс, - произнесла Кловис. - Нам на обед дадут фасоль и икру из трески. Ты все еще чувствуешь себя подавленным? - Милая, забудь то, что я говорил тебе прошлой ночью. Я тогда чувствовал себя хуже некуда. - Сказать по правде, у меня было такое же настроение. Вероятно, из-за фазы луны. - Я все еще не могу понять причину, почему меня назначили вторым номером, а как насчет тебя? - Я тоже. - И почти сразу же добавила: - Остальные уже в возрасте. - Это все отговорки... Я имею в виду, почему более молодой агент выдвигается вперед? - Должна ведь когда-нибудь молодость проявить себя, - прошептала Кловис, наклонившись к нему. - Не думай об этом, дорогой. Старый козел позади меня пытается нас подслушать. Джанверт понимал, что не стоит сразу же оглядываться назад, но вскоре выпрямился и осмотрел салон самолета. Уже зажгли свет - снаружи стало темно, и пятна черноты с редкими звездами зияли из каждого иллюминатора. Седой старик позади Кловис включил лампочку над собой и читал "Таймс", потягивая виски со льдом. Он посмотрел было на Джанверта, но тут же вернулся к своему журналу и напитку. Джанверт не мог припомнить, чтобы ему приходилось раньше видеть старика, но кто знает. Его могли послать в качестве наблюдателя за ними. Раздраженный Джанверт тяжело опустился в свое кресло и нагнулся к Кловис: - Милая, нам нужно завязывать с этой работой. Тянуть дальше нельзя. Должна же быть какая-нибудь безопасная страна? Место, где Агентство до нас не доберется. - За океаном? - Ты же знаешь, что это не выход - просто там говорят на другом языке. Нет - нам нужна небольшая приятная страна, где мы могли бы затеряться раз и навсегда среди населения. Должна же она существовать на этой вонючей планете. - Ты думаешь о ДТ и Тимьене. - Я думаю о тебе и себе. - Он снова подслушивает, - прошептала Кловис. Джанверт сложил руки и вновь погрузился в угрюмое молчание. Похоже, полет будет паршивым до самого Портленда. Джанверт смирился с этим. Позже Ник Майерли, проходя мимо, склонился над ними и поинтересовался: - Ну, ребятки, все о'кей? Джанверт только что-то буркнул в ответ. Улей. Внутренний меморандум по "Проекту 40". "Тепловая проблема остается критической. Наша последняя модель расплавилась, прежде чем заработала на полную мощность. Однако вторичный резонанс удалось измерить, и он оказался близок к ожидаемым величинам. Если предложенная новая система охлаждения окажется жизнедеятельной, мы проведем первое испытание в полном объеме в течение месяца. Эти испытания, конечно, дадут результаты, которые будут замечены во Внешнем Мире. Как минимум, следует ожидать появления нового острова в Тихом океане где-то в районе Японских островов". Перуджи едва успел на последний самолет из Далласа, и вошел в салон лайнера в крайнем раздражении, подумав о предстоящем совещании с участием Мерривейла. Однако Шеф настаивал на этой встрече, и Перуджи не видел никакого способа избежать этого. Он встретился в его офисе с Мерривейлом. Маски были сброшены с самого начала. Когда Перуджи вошел в офис, Мерривейл посмотрел на него, не меняя выражения лица. В глазах Мерривейла застыл истерзанный, испуганный взгляд, и Перуджи подумал: "Он знает, что его выбрали мальчиком для битья". Перуджи уселся напротив Мерривейла в одно из кожаных кресел и указал на папку, лежащую на столе. - Я вижу, вы просматриваете отчеты. Какие-нибудь упущения заметили? Очевидно, Мерривейл считал, что такое начало поставит его в невыгодное положение, потому что тут же попытался взять инициативу в свои руки: - Мои отчеты точно соответствуют обстоятельствам, которым посвящены. "Напыщенный ублюдок!" Перуджи отчетливо понимал, что его присутствие раздражает Мерривейла. Так было всегда: Перуджи был крупным мужчиной. Его можно было бы назвать толстяком, если бы он позволил себе набрать вес. Но он обладал мягкой зловещей грацией, всегда раздражавшей Мерривейла. - Шеф хотел, чтобы я поинтересовался у вас, почему вы вторым номером назначили эту козявку Джанверта, - сказал Перуджи. - Потому что он давно уже готов к ответственности. - Ему нельзя доверять. - Чепуха! - Почему вы не могли подождать и не позволили мне самому назначить своего собственного заместителя? - Не видел смысла. Нужно было дать инструкции. - Итак, вы совершили еще одну ошибку, - заметил Перуджи. Его голос выражал спокойное высшее знание, и упоминание о Шефе свидетельствовало об этом. Мерривейл чувствовал, что его шансы занять более высокое положение в Агентстве уменьшались до нуля. Лицо его помрачнело. - Почему вы лично отправляетесь в Орегон? - Вынуждают обстоятельства, - ответил Перуджи. - Какие обстоятельства? - Исчезновение наших лучших людей. Мерривейл кивнул. - Вы хотели обсудить со мной что-то важное. Что именно? - Несколько вопросов. Прежде всего, ваш меморандум говорит о нашей неуверенности в следующем шаге, который мы делаем в этом деле. Шефу это не очень понравилось. Мерривейл еще больше побледнел. - Мы... обстоятельства... Перуджи прервал его, как будто даже не слышал его слов. - Во-вторых, нас озадачили инструкции, которые вы дали этим трем агентам. Нам кажется странным, что... - Я следовал приказам до последней буквы! - Мерривейл ударил рукой по папке. "История его жизни", - подумал Перуджи. Вслух же произнес: - Ходят слухи, что Тимьене не нравилось это задание. Мерривейл втянул носом воздух, стараясь придать себе большую уверенность. Они всегда возражают, а затем говорят об этом за его спиной. Слухи - это несерьезно. - Я получил информацию, что у нее могли иметься существенные возражения насчет проведения операции. Она высказывала вам эти возражения? - Да, мы разговаривали. Тимьена думала, нам следует действовать открыто после случая с Портером, более официально. - Почему? - "Просто чувство, - вот ее слова, - больше ничего". - Мерривейл произнес слово "чувство" так, словно считал это просто женской слабостью. - Значит, просто чувство, ничего существенного? - Вот именно. - Похоже, это чувство ее не обмануло. Вам следовало прислушаться к ней. - У нее всегда были эти сумасшедшие чувства, - возразил Мерривейл. - Ей не нравилось работать с Карлосом, например. - Итак, у нее были возражения. Почему она возражала против Карлоса? - Это только предположение, но мне кажется, что когда-то он грубо домогался ее благ. В любом случае, в Агентстве не посмотрели бы на это одобрительно. Они знают работу, которая им поручена, и все последствия, отсюда вытекающие. Перуджи смотрел на него, не отрываясь. Лицо Мерривейла напоминало открытую страницу, на которой можно было прочитать все мысли: "Меня обвиняют в этих потерях. Почему выбрали меня? Я только выполнял приказания". Прежде чем Мерривейл высказал вслух эти мысли, Перуджи сказал: - Давление сверху растет, и мы должны получить какие-то объяснения. Ваша роль в этом деле - особая, и спрос с вас будет особый. Мерривейл мог теперь представить всю картину: давление сверху возрастает, и кому-то придется стать козлом отпущения. И этим козлом отпущения должен стать Джозеф Мерривейл. То обстоятельство, что он сам защищался таким образом много раз, не уменьшало его страданий от понимания того, что теперь сам оказался в похожем положении. - Это несправедливо, - выдохнул Мерривейл. Это просто несправедливо. - Мне бы хотелось, чтобы вы припомнили как можно больше из вашего последнего разговора с Тимьеной, - произнес Перуджи. - Все! Мерривейл воспользовался моментом, чтобы взять себя в руки. - Все? - Все! - Очень хорошо. - Мозг Мерривейла был тренированный, и он мог по памяти воспроизводить многие разговоры. Однако на этот раз необходимо анализировать каждое слов, чтобы ненароком не навредить себе. Бессознательно он забыл при пересказе о своем ложном английском акценте. Перуджи это позабавило. - Итак, она отправилась искать Карлоса, - прервал в конце Перуджи. - Да. Карлос был в Архиве, я полагаю. - Мерривейл вытер пот, выступивший на лбу. - Какая жалость, что мы не можем спросить ее об этом здесь, - заметил Перуджи. - Я рассказал вам все! - запротестовал Мерривейл. - О, я верю вам, - сказал Перуджи. Потом покачал головой. - Но... кое-что еще осталось. Она прочитала отчеты и... - Он пожал плечами. - Агенты, случается, погибают при исполнении, - продолжал Мерривейл. - Конечно, конечно, - согласился Перуджи. - Обычная вещь. Мерривейл нахмурился, по-видимому, полагая, что все факты выставлялись так, чтобы потопить его. - Карлос имел подобные возражения? - спросил Перуджи. - Ни единого. Перуджи сложил губы в задумчивости. "Проклятое дело! Итак, маленький клерк наконец попался. В конце концов, легендарная осторожность не спасла его. До сих пор эта осторожность каким-то образом помогала ему выкручиваться. Возможно, Карлос еще жив". Но почему-то Перуджи не слишком верил в это. Первая пешка была снята с доски, затем вторая и третья. А теперь пришла очередь более сильной фигуры. Он сказал: - Происходили ли столкновения у Карлоса с Тимьеной во время работы? - Возможно. - Что это значит? - Они постоянно грызлись между собой. - И мы не можем спросить их, - глухо сказал Перуджи. - Мне не надо напоминать об этом. - Можете ли вы припомнить слова Карлоса, когда вы в последний раз говорили с ним? - Конечно. Он сказал мне, что сделает сообщение в течение первых сорока восьми часов по прибытии на место. - Так долго? У них было радио? - Да, в фургоне, который они взяли в Портленде. - И ни одного сообщения от них так и не поступило? - Только один раз. Из Кламат Фоллса. Они проверяли оборудование. Через Портленд. - Сорок восемь часов, - пробормотал Перуджи. - Почему? - Ему нужно было время, чтобы освоиться, провести разведку и выбрать место, откуда он будет вести наблюдение. - Да, но... - Это была разумная задержка. - Но Карлос всегда отличался осторожностью. - Это и говорит об осторожности, - возразил Мерривейл. - Почему вы не приказали, чтобы он более часто выходил на связь? - Это не казалось необходимым. Перуджи покачал головой. Наваждение какое-то. Пара любителей не могла бы оставить за собой столь много обрубленных концов и наделать столько ошибок. Однако Мерривейл не признается ни в одной из них. И он получал эти приказы, на которые ссылается. Ситуация не из простых. Однако его придется отстранить отдела. Отправить в какую-нибудь дыру и держать под рукой, готового пойти под топор. Мерривейл показал свою полную некомпетентность. Его нельзя оправдать. Он был как раз тем человеком, который требовался сейчас, на кого можно было бы указать пальцем, когда начнут задавать нежелательные вопросы. С внезапным раздражением Перуджи вскочил со стула и посмотрел вниз на Мерривейла. - Вы дурак, Мерривейл! - воскликнул Перуджи холодным, жестким голосом. - Вы всегда были дураком и таким и останетесь. У нас есть полный отчет от ДТ с возражениями Тимьены. Ей нужна была команда поддержки. Она хотела частый радиоконтакт. Вы специально сказали ей не беспокоить в Портленде передающую станцию без веских оснований. Вы сказали ей, чтобы она беспрекословно выполняла распоряжения Карлоса. Вы приказали ей не делать никаких официальных запросов по поводу исчезнувшего Портера. Ни при каких обстоятельствах она не должна была отходить от своей легенды. - Таковы были ваши инструкции... - Перуджи указал на папку на столе Мерривейла, - и вы читали это! Потрясенный, Мерривейл застыл молча во время этой вспышки. Но в один ужасный момент, казалось, он вот-вот заплачет. Его глаза блестели от невыплаканных слез. Сознание такой возможности, однако, охладило его, и ему удалось выдавить из себя ответ с каким-то подобием прежнего акцента. - Клянусь! Вы никогда не признаетесь, что можете ошибаться. Позднее, звоня по телефону из аэропорта, Перуджи сказал: - Я считаю, мы должны быть ему благодарны. Теперь хоть прояснилась ситуация, в которой мы оказались. - Что вы имеете в виду? - спросил Шеф хриплым голосом, не скрывая свое недовольство. - Я имею в виду, что мы начинали, не зная, какова ситуация в деле Хелльстрома. А теперь знаем. Он готов играть по самым высоким ставкам. - Как будто мы нет? - Ну, во всяком случае я определился с Мерривейлом. Я приказал ему дожидаться нового назначения. - Он не совершит никаких глупостей? - Разве он не наделал их уже достаточно? - Вы знаете, что я хотел сказать, черт возьми! - Я думаю, он будет беспрекословно повиноваться моим приказам, - заметил Перуджи. - Но вы очень круто повели себя с ним. - Это было утверждение, не вопрос. - Несомненно. - Это была непонятная смена темы разговора, и Перуджи запнулся, задумчиво уставившись на свою потертую кепку на телефоне. - Он звонил мне, - сказал Шеф. - И с раздражением жаловался на вас. Затем сказал, что он спрятал написанные для него инструкции в надежном месте. И в разговоре со мной он особо подчеркнул, что передал Джанверту специальный номер и код для связи с президентом и шифрованные письма, касающиеся наших инструкций для агентов. Он даже процитировал мне несколько выдержек из приказов, отданных ему много лет назад. После долгой паузы Перуджи сказал: - Возможно, нам придется применить к нему более жесткие меры. - Да, никогда не помешает, - согласился Шеф. Из записей Нильса Хелльстрома: "В отличие от людей, чьи физические ограничения накладываются на них с момента рождения, насекомые появляются на свет со способностями действительного совершенствования своего тела. Достигнув предела своих возможностей, насекомое чудесным образом трансформируется в совершенно новое существо. В этой метаморфозе я вижу самый лучший пример моего понимания Улья. Для меня Улей - это кокон, из которого появится новый человек". Хелльстром сидел в задумчивости в своей комнате. Его рассеянный взор скользил по картам и диаграммам, развешанным на стенах, на мерцающей переговорной консоли. Но в действительности он их не видел. "Теперь они точно пошлют первую команду, - подумал он. - До этого они просто делали осторожные вылазки. Сейчас мы выставим настоящих специалистов и от них узнаем достаточно информации, необходимой для нашего спасения". Это была долгая ночь и еще более долгий день. Ему удалось подремать два часа, но Улей пронизало напряжение от сознания надвигающегося кризиса. Химические реакции организма работников поведали им, что что-то происходит, если они не узнали об этом из других источников. Возвратившись в свою комнату немногим более двух часов назад, Хелльстром чувствовал такую усталость, что, сбросив пиджак Чужаков на стул, плюхнулся в оставшейся одежде прямо на кровать. Что-то тяжелое в кармане пиджака стащило его на пол рядом со стулом. Хелльстром увидел, как какой-то тяжелый предмет выпирает из кармана и лениво подумал, что же это за предмет. Внезапно он вспомнил о пистолете Чужаков, который он взял перед выходом из комнаты - как же давно это было? Казалось, не просто целую жизнь назад, а даже в другом мире. Все изменилось. Мощные силы Внешнего мира заинтересовались тем, что наверняка приведет их к Улью. "Проект 40". Источник утечки информации оказался таким банальным по своей сути, что Хелльстром вздрагивал при мысли об этом. Джерри, как одного из операторов, направили в МТИ сделать несколько кадров и как часть этого задания ему нужно было изучить в библиотеке некоторые исследовательские статьи. Джерри вспомнил, что оставил бумаги на столе на "не более, чем на полчаса". Когда он возвратился, они лежали на том же месте, и он взял их, ни о чем не тревожась. Какая простота! Но Чужакам больше ничего и не требовалось. Словно у них есть злой гений, который только и ждет случая воспользоваться подобными промахами. Джерри чувствовал себя удрученно. Словно он предал любимый Улей. Да так оно, собственно, и было. Но это должно было бы случиться рано или поздно. Просто чудо, что этого не произошло еще раньше. Как могли они надеяться, что их так никто никогда и не обнаружит. По-видимому, мирная анонимность имеет свой жизненный цикл. Мир любой ценой никогда не срабатывает так, как ожидаешь. Всегда приходится платить большую цену. Хелльстром ощущал нервозность и раздражение - эмоции его организма, как он знал, словно невидимые лучи исходят от него во все стороны, но почему-то об этом не беспокоясь, Хелльстром неожиданно встал и отправился вниз, чтобы проверить, как дела с "Проектом 30". Необходимо ускорить работу. Жизненно необходимо! Из зашифрованного сообщения, полученного от Перуджи. "Я не отменяю назначения Джанверта. Мы должны разрешить деликатную проблему с замещением Мерривейла. Определенные аспекты, связанные с появлением Джанверта в Агентстве, привлекли мое внимание в этой связи. Наш контроль над ним может стать еще более надежным. Не вызывает сомнений существование сильной привязанности между Джанвертом и Кловис Карр. Это может быть нами использовано. Для больших гарантий безопасности я отправил Д.Т.Элдена приглядывать за ними. Копия его отчета будет вам представлена". Перуджи бросил свой саквояж на кровать в комнате мотеля, расположенного в пригороде Фостервилля. Он взял с собой только небольшой портфель и сумку от кинокамеры, где находилось его связное устройство. Сумку он повесил на ручку стула. Так он любил путешествовать: сумки под сиденьем в самолете, никакой суеты в аэропорту, минимум внимания к себе. Несмотря на свои шесть футов и четыре дюйма, Перуджи знал, что не слишком бросается в глаза. Давно уже он научился растворяться в толпе, что он в случае необходимости и делал. Путешествуя, он стремился вести себя достаточно скромно. Все утро ушло на то, чтобы резервные команды расположились в горах к северу от города, откуда можно было осуществлять скрытую связь как с мотелем, так и с фермой. Перуджи сильно проголодался, но сперва нужно было кое-что сделать. Он оглядел комнату. Она была меблирована, как в плохом вестерне, - темное дерево с имитацией серьезных ожогов, изношенная драпировка. Все указывало на минимум расходов. Перуджи вздохнул и опустился в кресло, которое застонало под тяжестью его 220 фунтов. Своей огромной лапищей он нашел телефон на столике с лампой и набрал номер дежурного. Да, он знает номер офиса местного шерифа. Какие-нибудь проблемы? Перуджи объяснил, что его компания попросила его расследовать исчезновение нескольких людей. Просто обычная процедура. Потом ему пришлось выслушать неизбежное пояснение, что у них только один шериф, да-да, местный уроженец, но поверьте, парень он неплохой. Сам же офис шерифа находился в совете округа. Затем, ответив односложным бурчанием на все пытливые вопросы, Перуджи получил нужный номер, и дежурный через две минуты соединил его с шерифом Линкольном Крафтом, мужчиной с каким-то бесцветным голосом. - Мы уверены, что они исчезли, - настаивал Перуджи. - Карлос должен был вернуться на работу в понедельник, а сегодня уже пятница. Это на него не похоже. Он очень пунктуален, наш Карлос. - Его жена тоже? - спросил обвиняюще Крафт. - Мужчины часто берут с собой жен в отпуск, - заметил Перуджи. И тут же спросил себя, не слишком ли оскорбительно это прозвучало для слуха местного представителя закона. Крафт, очевидно, не заметил сарказма. Он сказал: - Да, возможно. Но несколько странно, что компания послала именно вас на розыск этих людей. - Карлос - один из самых лучших наших людей, - пояснил Перуджи. - Мы не можем пустить подобное дело на самотек. Конкуренция и все такое, понимаете ли. - Да-да. Так кем, как вы говорите, вы являетесь? - Я вице-президент компании "Блу Девил Файерворкс Корпорейшн", расположенной в Балтиморе. Одна из крупнейших в стране. Карлос был одним из самых лучших коммивояжеров компании. - Был? - спросил Крафт. - У вас есть причины, о которых вы умолчали, которые заставляют вас считать, что он действительно попал в серьезные неприятности? - Ничего конкретного, - солгал Перуджи. - Просто на него непохоже исчезать тогда, когда он нужен на работе. - Понятно. Вероятно, причина окажется банальной, но я посмотрю, что можно сделать. Что заставляет вас считать, что он пропал в этом районе? - Я получил от него письмо. В нем упоминалась долина неподалеку от Фостервилля, куда он собирался отправиться в поисках куропаток. - Чего? - Куропаток. Птиц, которые живут в засушливых местах. - Он что, охотник? Несчастный случай на охоте, и он... - Он не охотится на птиц, чтобы убивать их. Ему нравится наблюдать за ними и изучать их, нечто вроде любителя-орнитолога. - А, один из этих, - произнес Крафт чуть пренебрежительно, как о чем-то вроде сексуальных наклонностей людей. - Как называется эта долина? - Неприступная долина. Вы знаете, где это? Последовала такая долгая пауза, что Перуджи первым прервал ее: - Вы слушаете, мистер Крафт? - поинтересовался он. - Да. - Вы знаете эту долину? - Да. Это земля Хелльстрома. - Чья земля? - Перуджи понравилось то честное выражение непонимания, которое ему удалось вложить в этот вопрос. - Это земля доктора Хелльстрома. Он владеет этой долиной. Она принадлежит его семье уже много лет. - Понятно. Ну что ж, возможно, этот джентльмен-врач не будет возражать против наших розысков на его территории. - Он не врач, - заметил Крафт. - Он доктор по насекомым. Он изучает их. Снимает о них фильмы. - Не все ли равно, - произнес Перуджи. - Вы будете при розысках, мистер Крафт? - Вам нужно будет появиться у меня и сделать официальное заявление, - сказал Крафт. - Заявление об исчезновении людей. У меня где-то тут есть один из таких бланков. У нас никто не исчезал после того, как на горе Стинс затерялся парнишка Энгелусов. Хотя, конечно, это совсем не тот случай. И тогда не нужно было делать заявлений об исчезновении. Перуджи слушал шерифа, начиная интересоваться вопросом, а кто он, собственно, такой? Из Архива Агентства он знал о довольно большом числе исчезнувших в этом районе за последние пятьдесят лет людей. Все эти случаи имели, на первый взгляд, разумные объяснения, но все-таки... Он решил, что своей бесцветностью в голосе Крафт скрывает нервозность. Перуджи решил еще немного его порасспрашивать. - Надеюсь, это местечко доктора не таит в себе опасностей. У него ведь нет ядовитых насекомых, а? - Ну, может, один-два скорпиона, - ответил Крафт, оживившись. - Иногда от них бывают хлопоты. У вас есть фотографии исчезнувших людей? - Да, фотография Карлоса с женой, которую он хранил на своем столе, - ответил Перуджи. - Отлично. Захватите ее с собой. Так вы говорите, они отправились в фургоне? - У них был "додж", знаете, большие такие машины. Карлос очень гордился им. - Похоже, такая штука не может бесследно исчезнуть, - заметил Крафт. Перуджи согласился с ним и спросил, как найти его офис. - У вас есть машина? - спросил Крафт. - Да, взял напрокат в Кламат Фоллсе. - Должно быть, этот парень Карлос очень нужен вашей компании. - Я уже говорил вам об этом, - ответил Перуджи, позволив в своем голосе проявиться раздражительности. - Итак, вас отправили сюда из Балтимора только для того, чтобы разыскать этого человека? Перуджи отвел трубку телефона в сторону и посмотрел на нее. Какую игру затеял этот деревенский полицейский? Перуджи вновь поднес трубку к уху и сказал: - Карлос был связан со всем Западным побережьем. Поэтому нам так важно как можно скорее найти его. Если с ним что-то случилось, нам придется срочно искать ему замену. Сейчас как раз начнется сезон. Я уже разговаривал с Государственным Патрулем в Салеме. Они посоветовали мне связаться с местными властями. - Кажется, вы упоминали, что взяли автомобиль в Кламат Фоллсе, - заметил Крафт. - Я отправился чартерным рейсом, - ответил Перуджи и с нарастающим интересом стал ждать реакции Крафта. - Чартерным рейсом? Ну и ну! Вы же могли лететь прямо сюда и садиться на нашей небольшой грязной посадочной полосе, если бы хотели. Почему вы не сделали этого? "Итак, мы оба пытаемся выудить друг у друга информацию, - подумал Перуджи. - Отлично. Интересно было бы посмотреть на твою реакцию, если бы я добавил в объяснении, что пропустил совещание в Портленде и был вынужден встречаться со своими людьми в Кламат Фоллсе". - Мне не нравятся небольшие деревенские посадочные полосы, - ответил Перуджи. - Не скажу, что осуждаю вас за это, но у нас она достаточно неплохая. Вы сделали запрос в полиции Салема? - Голос Крафта звучал настороженно. "Неплохая техника ведения допроса, - подумал Перуджи. - Этот деревенский полицейский не так уж прост". - Да, сделал. Фургон Карлоса был приписан к Портленду и на время отпуска взят оттуда. Государственная полиция уже начала расследование по пути их следования. У них есть копии моей фотографии. - Понимаю. Пиротехника, должно быть, большой бизнес, - заметил Крафт. - Ваши люди тратят много денег - чартерный самолет и все такое. Перуджи поразмыслил над его словами и решил, что на эту колкость следует ответить: - Мы не бросаем своих людей, мистер Крафт, и готовы тратить на это деньги. Я надеюсь, вы начнете розыски как можно скорее. Ну, а теперь расскажите, как мне добраться до вашего офиса? - Вы в мотеле, верно? - Да. Крафт объяснил, что ему надо отъехать от места стоянки мотеля, свернуть направо и выбраться на Окружную дорогу номер 14. - Держитесь левой стороны, пока не доберетесь до нового торгового центра. Вы увидите его с шоссе. У меня небольшой офис на третьем этаже. Любой вам его покажет. - Отправляюсь немедленно, - сказал Перуджи. - Одну минутку, мистер Перуджи, - произнес Крафт. - У вас есть что-нибудь вроде сигнальных ракет или фейерверочных огней? - Разумеется, нет! - В ответе Перуджи прозвучало фальшивое возмущение, в то же время он отметил про себя, что Крафт правильно произнес его имя, и его действия были вполне официальными. "Он что, рассчитывал, что я не знаю местного федерального закона касательно фейерверков?" Потом Перуджи продолжил: - Мы действуем только по официальным каналам, шериф Крафт. У наших людей есть только фотографии и каталоги. Если бы мы не соблюдали законы, мы недолго продержались бы в своем бизнесе. Однако я нахожу ваш вопрос довольно интересным. - Просто хотелось удостовериться, что вы знаете наши законы, - пояснил Крафт. - Нам бы не хотелось, чтобы поползли слухи, что кто-то из нас причинил вред гостю. Вам нужно... - Я не имел в виду ничего подобного, - оборвал его Перуджи. - Мне показалось, однако, весьма интересным, что вы упомянули об этом, шериф Крафт. Через несколько минут ожидайте меня в своем офисе. Крафт несколько секунд молчал, а затем сказал: - Хорошо. Не забудьте фотографию. - Я помню о ней. Повесив трубку, Перуджи некоторое время смотрел, не мигая, на телефон. Потом он позвонил в Салем и сообщил в Государственный Патруль, что разговаривал по телефону с шерифом Линкольном Крафтом, и спросил, нет ли для него какой-нибудь информации. Ничего нового не было. Затем он позвонил по коммутатору в Балтимор и попросил соединить его с ФБР. Это служило кодовым сигналом, что он не доверяет местным властям, и его офис должен был подтвердить помощь со стороны ФБР. После этого Перуджи нажал на головку своих наручных часов и почувствовал слабое покалывание кожи, означающее, что группы в горах приступили к работе и принимают его сигналы. Все шло, как было запланировано. Пора начинать вытаскивать Хелльстрома из его берлоги. Из записей Нильса Хелльстрома: "Живой прототип компьютера был сконструирован природой задолго до появления первого человека на Земле. Это не что иное, как термитный муравейник, один из первых примеров социальной организации. Это живое напоминание о том, что все может быть не так, как того желает человек; среди жизненных форм, разделяющих с ним планету. Разумеется, всем нам известно, что в сравнении с человеком насекомые вовсе не демонстрируют того, что мы подразумеваем под интеллектом. Но почему мы должны этим гордиться? Отсутствие интеллекта не обязательно указывает на наличие глупости. И термитные муравейники - живое обвинение, указывающее пальцем на нашу гордость. Компьютер - это механизм, запрограммированный тысячами крошечных бит информации. Он обрабатывает ее, преобразуя в логическую форму. Только вдумайтесь в это! Не является ли прекрасно функционирующее общество логической формой? Я имею в виду, что обитатели термитного муравейника, каждый являясь битом целого, двигаются по своим никому не известным дорожкам, тысячи крошечных частиц информации, самоорганизующихся в бесспорную логическую форму. Источник их силы - праматерь-королева. Это огромная пульсирующая энергетическая масса, наполняющая все вокруг себя ненасытным желанием. Таким же образом и наш Улей твердо покоится на камерах воспроизводства. В пульсации тела королевы - будущее всего термитного муравейника. Внутри наших камер - наше будущее и, без сомнения, будущее всего человеческого рода". Крафт позвонил на ферму сразу, как только Перуджи повесил трубку. Через минуту Хелльстром был на связи с ним. - Нильс, тут объявился парень по имени Перуджи. Говорит, что он из "Блу Девил Файерворкс Корпорейшн" и что он ищет пропавшего коммивояжера и его жену. Они пропали в твоем районе. Утверждает, что у него есть письмо от этого коммивояжера, где упоминается Неприступная долина. Как нам следует себя вести? - Я же предупреждал тебя, что этого надо ожидать, - сказал Хелльстром. - Я помню, но этот парень очень даже не прост. Он уже говорил с Государственным Патрулем, и меня совсем не удивит, если он свяжется и с ФБР. - Уж не думаешь ли ты, что не сможешь с ним справиться? - Возможно, я вызвал у него подозрения. - Каким образом? - Я попытался добиться от него признания, что это не случай исчезновений людей. Его приезд сюда именно сейчас. Фотография исчезнувшей пары. По его словам, ее копия имеется и у Государственного Патруля. Уверен, еще одну получит ФБР. Кто-то наверняка видел эту пару, так что похоже, жди гостей на ферме. - Здесь они ничего не найдут, - сказал Хелльстром. В его голосе ощущалась печаль и усталость, и, на взгляд Крафта, первые признаки сильного беспокойства. - Конечно, хотелось бы верить, что ты прав. Что мне делать? - Делать? Помогать ему во всем. Возьми фотографию. Приезжай сюда с запросом. - Нильс, мне это не нравится. Я надеюсь, ты... - Я попытаюсь по возможности не допустить разрастания нашего конфликта, Линк. Это моя самая настоятельная забота. - Да, но что, если он пожелает поехать со мной на ферму? - Я надеюсь на это. - Но... - Приезжай вместе с ним. - Нильс... если я возьму его с собой сюда, надеюсь, он и вернется обратно вместе со мной. - Это уж наша забота, Линк. - Нильс... Я в самом деле сильно беспокоюсь. Если он... - Я сам займусь этим, Линк. Все пройдет без сучка и задоринки, как всегда было. - Надеюсь на это. - Как он добирался до Фостервилля, Линк? - На взятой напрокат машине. - Он один? - Не думаю. В горах появилось несколько новых туристов. - Мы заметили эту деятельность. Взятая напрокат машина, гм-м! - Послушай, Нильс, лучше, чтобы этот парень не попадал ни в какую аварию по дороге. У меня странное предчувствие насчет этого. Он еще доставит нам крупные неприятности. - Уж не сомневайся в этом, - согласился Хелльстром. - Это первая их команда. Из бридинг-записей Улья: "За этой новой группой нужно следить с особым вниманием. Она включает весь бридинг-пакет, обозначенный как Фракционный Актиномициновый Нуклеотидный Состав Y-хромосом (ФЭНСИ-линия). Хотя в ней заложен огромный потенциал по определенным специализациям, которые жизненно необходимы Улья, в них есть элемент нестабильности. Эта нестабильность может проявиться в возросших сексуальных наклонностях, что в данном случае будет на благо Улью. Однако могут появиться и другие симптомы, о который следует сообщать Бридинг-Центру". Хелльстром сидел в задумчивости после чрезвычайного совещания Совета. Он чувствовал, что весь Улей становится похожим на преследуемую подводную лодку, когда все тоже подчинено одному - бесшумному ходу. Все силовые системы, в том числе и вентиляционная, работали в минимальном режиме; система водоснабжения, включающая в себя часть подземной реки, вращающей турбины и являющейся основным источником воды, переводилась в специальный режим работы для предотвращения возникновения у Чужаков каких бы то ни было подозрений, когда отработанная вода попадает в систему Змеиной реки. Хелльстрома интересовало, как много Перуджи и его команде известно о "Проекте 40". Этот вопрос так и остался без ответа даже после окончания совещания. Чужаки не могли знать всего об этом проекте, да и вообще что-либо об Улье. Хелльстром был уверен в этом. При малейшем подозрении о существовании чего-то подобного здесь бы появилась целая армия. Нужно было пойти на некоторые уступки, прежде чем Чужаки узнали бы слишком много. О смертях можно было сожалеть, но они явились неизбежным следствием убийства Портера. Это явилось ошибкой. "Мы жили слишком долго в своем безопасном укрытии, - подумал Хелльстром. - Мы стали слишком смелыми. Нас сделал таким кинобизнес, необходимость тесного сотрудничества с Чужаками, вытекающая из этого. Мы недооценили Чужаков". Хелльстром подавил усталый вздох. "Как жаль, что нет Старого Харви. Нынешняя группа по обеспечению безопасности вообще-то неплохая, но у Старого Харви была особая, уравновешенная мудрость. Улей нуждался в нем еще больше, чем когда-либо, но все, что осталось от него в наследство, это его любимый протеже Салдо. Был ли он тем, кто вышел новым из чанов? Салдо заметно повзрослел после той ночной охоты. И эта трансформация в некотором отношении - самая настоящая метаморфоза. Словно в ту фатальную ночь Салдо унаследовал весь опыт и мудрость Старого Харви. Хелльстром знал, что в Салдо он ищет ту же опору, которую он находил в Старом Харви. - Оправдает ли Салдо мои ожидания - кто знает. Да, пока он блестяще проявлял свое умение и воображение, но все же... - Хелльстром покачал головой. - Трудно полагаться на молодого и неопытного члена новой линии во время кризиса, подобного этому. Но на кого еще мне полагаться?" Совет собрался в полдень в экранированной комнате, занимавшей целиком один угол сарая-студии. С обычной для Чужаков обстановкой: массивные кресла за овальным столом, отделанные пластиком, имитирующим тик. Экран во всю стену закрывал один конец комнаты с громкоговорителями у потолка с каждой края, маленькое двойное стеклянное окно, ведущее в проекционную комнату. Стены были задрапированы толстой и тяжелой тканью, заглушающей посторонние звуки. Салдо по просьбе Хелльстрома остался, когда все ушли. Шрам от пули на его челюсти еще не совсем зажил, белым пятном красуясь на темной коже. Ястребиные черты расслабились, но в глазах горела решимость. И в этот миг Хелльстром вспомнил, что Салдо был из той же серии S2a-1 по женской линии, что и он. Так что он приходился ему кузеном. Молодой человек был выбран из основной линии и подвергся соответствующей химической обработке. И сейчас Салдо представлял собой превосходное сочетание функциональных характеристик, на которые Улей возлагал огромные надежды. - Мы должны реагировать быстро и решительно, если что-то пойдет не так, - без всякого вступления начал Хелльстром, словно Салдо разделял с ним его предыдущие раздумья. - Я известил всех наших агентов во Внешнем Мире, что они должны быть готовы действовать самостоятельно, если мы погибнем. Все записи, где были упоминания об этих агентах, уже подготовлены к уничтожению. - Но все ли случайности мы предусмотрели? - спросил Салдо. - Этот же вопрос я задаю самому себе. - Понятно. "Наш руководитель устал, - подумал Салдо. - Ему необходимо отдохнуть, а мы не можем этого ему предоставить". - На мгновение Салдо почувствовал жгучее желание защитить Хелльстрома. - Возможно, ты прав, что Перуджи имеет с собой специальное электронное оборудование, - произнес Хелльстром. - Наверняка он передаст данные о своем местонахождении и том, что видит, наблюдателям-Чужакам. Не сомневаюсь в этом. - Тем людям на горе? - Да, им. Мы должны узнать характер этого оборудования как можно быстрее. - Я сделал все соответствующие приготовления на этот счет, - сказал Салдо. - Нильс, а не следует ли тебе немного отдохнуть? - Нет времени. Перуджи уже в пути, а он - просто верхушка айсберга. - Чего? Хелльстром пояснил, а потом спросил: - Сколько его людей, по твоему мнению, находится на горе? - По меньшей мере десять человек разбили там лагерь. Возможно, это все его люди. - Так много? - Хелльстром покачал головой. Салдо кивнул, разделяя беспокойство Хелльстрома. Мысль о том, что по меньшей мере десять человек шныряли вокруг Улья, шпионя за ним, вызывала сильное беспокойство в нем, тревожа врожденную осторожность и выработанные воспитанием инстинкты. - У Линка есть хоть кто-нибудь, кого он мог бы послать в горы сыграть туриста? - спросил Салдо. - Он думает сейчас об этом. - Линк лично доставит сюда этого Перуджи, не так ли? - Да. Но мы вовсе не должны считать, что Перуджи доверяет Линку. - Линк - не пара Перуджи, это ясно, - заметил Хелльстром. - Хорошо, что у нас есть во Внешнем Мире замаскированные агенты, включая шерифа, но каждый из них создает свои проблемы. По мере того, как мы все больше заявляем о себе, даже соблюдая полнейшую секретность, все большую опасность мы на себя навлекаем. Салдо отложил в памяти этот урок. За использование агентов приходится неизбежно платить. Само существование агента говорило о многом в случае его разоблачения. Если Перуджи подозревает Линкольна Крафта, то кое-что станет известно об Улье. Салдо дал себе зарок не забывать об этом, когда нынешний кризис минует. Он не сомневался, что они преодолеют нынешние трудности. Его вера в их лидера Хелльстрома была непоколебима. - У Перуджи, возможно, есть устройство слежения, способное обнаружить, что мы зондируем его, - заметил Хелльстром. - Я дал указания проследить за этим, - сказал Салдо. Хелльстром кивнул, довольный. До сих пор Салдо предусмотрел все, чего опасался сам Хелльстром... и кое-что сверх того. Элитная бридинг-линия всегда показывала, чего стоит, в сложных обстоятельствах. У Салдо проницательный ум. Этот молодой человек будет представлять неоценимую ценность для Улья, когда уравновесит характер и наберется побольше опыта. - Какое объяснение ты приготовил на случай, если он обнаружит зондаж? - спросил Хелльстром. - Вот это мне и хочется обсудить с вами. Положим, в процессе съемок фильма мы делаем звуковую дорожку со сложным микшированием. Это будет прекрасным объяснением электронной активности. Из-за визита этого Перуджи мы, конечно, не можем прерывать съемок. Хелльстром задумчиво кивнул. - Превосходно. И я спрошу его, когда он прибудет, есть ли у него радио, потому что... - ...радио может помешать работе нашего оборудования, - закончил за него Салдо. - Посмотрим, какую маскировку мы приготовили, - произнес Хелльстром. Салдо встал и, касаясь пальчиками поверхности стола, застыл в нерешительности. - Да? - спросил Хелльстром. - Нильс, вы точно уверены, что у Чужаков нет такого оборудования? Я пересмотрел ленты и записи и... - Салдо пожал плечами, вне всякого сомнения, ненавидя себя за эти критические слова. - Мы искали их. И ничего. - Это кажется странным - то, что у них нет такого оборудования. - Это дело они не посчитали очень уж серьезным, - заметил Хелльстром. - Вот их и послали, чтобы узнать, не убьют ли и их. - А-а-а-х! - Лицо Салдо выражало как понимание, так и шок от этих слов. - Нам следует лучше узнать Чужаков, - сказал Хелльстром. - В них нет доброты, в этих человеческих существах, в этих дикарях. Обычно они так и расходуют своих работников. Те, кто проникал сюда к нам, не представляли особой ценности. Теперь я понимаю, что нам было бы лучше запутать их и отослать прочь с правдоподобной историей. - Было ошибкой убивать их? - Ошибка была, что мы довели дело до необходимости в их убийстве. Салдо кивнул, отлично понимая разницу. - Мы совершили ошибку, - произнес он. - Это я сделал ее, - поправил его Хелльстром. - Слишком продолжительный успех сделал меня беспечным. Мы никогда не должны были забывать о подобной возможности - любой из нас может ошибаться. Из слов праматери Тровы Хелльстром: "Позвольте мне сказать несколько слов о качестве, которое мы называем "осторожность". Там, где по нашему мнению, мы есть, и там, куда устремлен Улей - куда-то в таинственное будущее - существует нечто, неизбежно отдаленное от того, что мы считаем фактами. Тому виной наше собственная интерпретация. То, что по нашему мнению, мы делаем, неизбежно модифицируется нашим Пониманием и его границами. Во-первых, мы фанатики. Мы видим все в свете выживания Улья. Во-вторых, Вселенная имеет стремление представляться не тем, чем она на самом деле является. В свете вышесказанного осторожность - опора на нашу коллективную энергию. Мы должны верить, что сам Улей обладает мудростью и проявляет эту мудрость через нас, свои клетки". Когда они достигли точки на нижней дороге, откуда Перуджи впервые мог увидеть ферму Хелльстрома, он попросил Крафта остановиться. Шериф остановил свой зелено-белый пикап, подняв за собой столб пыли, и вопросительно посмотрел на пассажира. - Что-нибудь не так, мистер Перуджи? Тот только сжал губы. Крафт интересовал его. Шериф был похож на актера, которого назначили играть эту роль. Как будто кто-то увидел его и решил: "А теперь из этого мы сделаем шерифа". Крафт был загорелым, с толстым носом и нависающими бровями, бледно-желтыми волосами, скрывающимися под ковбойской широкополой шляпой. Тупорылая внешность и грубо сколоченное тело, перемещавшееся дерганой лошадиной походкой. Перуджи видел нескольких людей на главной улице Фостервилля, чем-то напоминавших Линкольна Крафта. Крафт воспринял молчаливую оценку Перуджи спокойно, зная, что он, хотя и является гибридом, выведенном в Улье, внешний вид его вряд ли может вызывать подозрения у Чужаков. Отцом Крафта был местный хозяин ранчо, соблазненный женщиной Улья в генном рейде. Многие жители городка отмечали его сходство с отцом. Крафт прочистил горло: - Мистер Перуджи, я говорил... - Я помню ваши слова. Перуджи посмотрел на наручные часы: без четверти три. Каждый предлог был использован, чтобы задержать его отъезд: телефонные звонки, внимательное изучение отчета о пропавших людях, долгое рассматривание фотографии, вопрос за вопросом и тщательный перенос ответов на бумагу, - и все это делалось медленно и педантично. Но вот наконец они добрались сюда и могут обозревать ферму Хелльстрома. Перуджи почувствовал, как ускоряется его пульс. Воздух был сух и наполнен какой-то умиротворенной тишиной. Даже насекомых не было слышно. И в этой тишине Перуджи ощутил что-то необычное. Постепенно до его сознания дошло, что все дело в отсутствии насекомых, и он поинтересовался насчет этого у Крафта. Тот сдвинул шляпу на затылок и вытер рукавом лоб: - Думаю, здесь распыли какую-то дрянь. - Неужели? Разве Хелльстром пользуется такими вещами? Я полагал, что все защитники окружающей среды выступают против распыления. - Откуда вы взяли, что дока занимают экологические проблемы? "Внимательнее! Внимательнее!" - напомнил себе Перуджи. Вслух же сказал: - Я не знал этого. Просто предположил, что все энтомологи должны интересоваться этим. - Да? Ну, может, это не вина дока. Его ранчо и пастбище дальше. - Кто-то другой мог это сделать? - Может быть. Или док еще как-то постарался. Вы остановились просто для того, чтобы прислушаться? - Нет. Я хочу выйти и побродить здесь, вдруг удастся найти следы машины Карлоса. - Не вижу в этом смысла, - быстро проговорил Крафт, в голосе его ощущалась резкость. - Да? Почему же? - Если мы поймем, что он и в самом деле был тут, то прочешем весь район. - Мне казалось, я говорил вам об этом, - заметил Перуджи. - Я уверен, что они были здесь. Мне бы хотелось выйти и немного осмотреть окрестности. - Док не любит, когда по его владениям разгуливают посторонние. - Но вы же сказали сами, что это не его земля. Он что, контролирует и ее? - Не совсем чтобы так... - Тогда давайте выйдем. - Перуджи взялся за ручку двери. - Одну минуту, - приказал Крафт. Перуджи молча кивнул. Он выяснил то, что хотел: Крафту дали задание не помогать, а чинить всяческие препятствия расследованию. - Ну ладно, - сказал Перуджи. - Хелльстром знает о нашем приезде? Крафт включил зажигание, собираясь продолжить путь к ферме, но сейчас почему-то медлил. Требование Перуджи смутило его. Сперва он даже подумал, что Чужак увидел что-то подозрительное, что пропустила команда прочесывания Улья. Попытки Перуджи выйти осмотреть этот район не сняли появившееся у него беспокойство. И теперь Крафту в голову пришло, не могут ли люди Перуджи прослушивать телефонную линию, идущую к ферме. Хотя работники Службы Безопасности Улья всегда начеку, и, конечно, заметили бы подобное вмешательство. - Если это имеет значение, то он действительно знает, - ответил Крафт. - Я позвонил и попросил его никуда не отлучаться. Иногда он отправляется бродить по довольно странным местам. И я хотел, чтобы он знал о нашем приезде. Сами знаете, каковы эти ученые. - Нет. Ну и какие же они? - Иногда, когда они заняты экспериментированием, появляются посторонние, и вся работа идет насмарку. - Поэтому вы и не хотите, чтобы я выходил из машины? - Конечно. - В голосе Крафта явственно слышалось облегчение. - Кроме того, тут не прекращаясь ведутся съемки фильмов. Док сильно раздражается, когда кто-то вмешивается в эту работу. Мы стараемся держаться подальше от этого места. - И как же он проявляет свое раздражение в таком случае? - спросил Перуджи. - Начинает... э-э... стрелять? - Ничего подобного! Док побоями не занимается. Но он может быть довольно грубым. У него также имеются могущественные друзья. И поэтому лучше поддерживать с ним хорошие отношения. "Вот оно что, - подумал Перуджи. - Этим можно объяснить странное поведение представителя местной власти. Работа Крафта, должно быть, чистая синекура. И он вовсе не горит желанием ее потерять". - Хорошо, - произнес вслух Перуджи. - Езжайте и посмотрим, сумеем ли мы завязать с ним хорошие отношения. - Да, сэр! Машина тронулась с места, и Крафт всем своим видом показывал, что это дело обычное и не представляющее каких-то сложностей. Инструкции Хелльстрома были четкими: это было рутинное расследование исчезнувших людей. И необходимо оказывать всемерную помощь. Когда они приблизились к северным воротам, Перуджи восхитился строениями фермы. Она строилась в те времена, когда материалы тратили, совершенно не беспокоясь о снабжении. В наружной части жилого дома и сарая не было заметно ни одного сучка или нароста, хотя деревянные постройки потемнели от времени, так что их не мешало бы покрасить. Перуджи тщетно задавал себе вопрос, почему этого не сделали. Крафт остановился прямо у ограды перед воротами. - Дальше отправимся пешком. Док не любит, когда подъезжают к постройкам. - Почему? - Думаю, что-то, связанное с его работой. - Здесь все же им следовало бы покрасить внешние стены, - заметил Перуджи, выходя из машины. Следом вылез и Крафт, закрыл дверцу и произнес поверх машины: - Я слышал, док пропитал здесь все бревна особым составом. Дерево только выглядит старым. - Да? - Перуджи прошел к воротам и стал ждать Крафта. - Что это за бетонное строение вон там? - Он указал на приземистую конструкцию по левую сторону ограды. - Наверное, водокачка. Судя по размерам. А может, что-то, связанное с работой дока. Никогда не спрашивал. - Крафт внимательно поглядел на Перуджи. Бетонное строение вмещало аварийную вентиляционную систему, открыть которую можно было, только взорвав ее, и которая была связана с находившей рядом водокачкой. В той же зоне было расположено еще несколько подобных конструкций, но они были закамуфлированы. - Хелльстром женат? - поинтересовался Перуджи. Крафт открыл ворота и лишь затем ответил: - Точно не знаю. - Потом он отошел в сторон, пропуская Перуджи, после чего закрыл ворота. - Здесь иногда бывают хорошенькие девочки. Для фильмов, надо полагать. Наверное, он считает, что нет смысла покупать корову, если молока хоть залейся, - сказал Крафт и захихикал своей бородатой шутке, потом добавил: - Пойдемте к ферме. Перуджи передернуло, когда он зашагал вслед за шерифом. Шутка показалась ему несколько грубоватой. Этот шериф не был ни чистым ковбоем, ни просто деревенщиной и никем в частности. Крафт переигрывал, стараясь казаться деревенским парнем. Временами так ясно, что остальное отходило на второй план. Еще раньше Перуджи решил внимательно понаблюдать за шерифом, но сейчас он понял, что следует удвоить свою осторожность. - Место выглядит слегка запущенным, - заметил Перуджи, торопливо пытаясь подстроиться под широкий шаг Крафта. Несмотря на некоторую неуклюжесть походки, шериф двигался с решимостью, под которой читалось его нежелание позволить Перуджи осмотреться по сторонам. - А я думаю, оно мне кажется довольно опрятным, - возразил Крафт. - Они держат ферму в чистоте. - Они много занимаются хозяйством? - Нет, не очень. Когда-то у них урожай был побогаче. Кое-кто из тех, кто живет здесь, сеет кукурузу и что-то сажает по весне, но, как мне кажется, что это просто игра в фермерство. В основном они - городские жители. Приезжают сюда из Голливуда или Нью-Йорка, таращат на нас глаза и играют в фермеров. - У Хелльстрома бывает много посетителей? - Перуджи поддел ногой пучок травы. Сухой горячий воздух беспокоил его. Издалека доносило какое-то раздражительное гудение, чувствовался слабый животный запах, что наводило на мысль о зоопарке. Этот запах не ощущался за оградой, но по мере их продвижения в глубь маленькой долины он становился все сильнее. От ручья справа от него остался только слабый ручеек воды - по большей частью лужи и лужицы, соединяемые узкими протоками, полные зеленых водорослей, еле колеблемых тихим течением. Однако, где-то выше в долине, похоже, находился водопад. - Посетители? - переспросил Крафт после долгой паузы. - Иногда ферма прямо-таки кишит ими. Нельзя и шагу ступить, чтобы не наткнуться на кого-нибудь. А в другой раз не более десяти - двенадцати. - Что это за запах? - решительно поинтересовался Перуджи. - Какой запах? - спросил Крафт, а потом понял, что имел в виду Перуджи: запах Улья, несмотря на вентиляцию, все же всегда чувствовался в долине. Крафту этот запах скорее нравился - он напоминал ему о детстве. - Этот запах животных! - сказал Перуджи. - А, этот. Наверное, это результат занятий дока - он в клетках держит здесь мышей и других животных. Я однажды видел их. Настоящий зверинец. - Ага. А этот водопад - круглогодичный? - Да. Довольно мило, а? - Если вам такие вещи нравятся. Куда девается вся вода? Кажется, ручей здесь довольно слабый. Крафт прямо посмотрел на него, и Перуджи остановился, вынуждая остановиться и самого Крафта. - Полагаю, земля впитывает всю воду, - ответил Крафт. Ему не терпелось двигаться дальше, но не находилось убедительного аргумента. - Возможно, док использует часть ее для орошения, охлаждения или еще чего-нибудь подобного. Я не знаю. Мы идем, а? - Одну минуту, - сказал Перуджи. - Помнится, вы сказали, что Хелльстром не очень увлечен сельским хозяйством. - Да! Но ему требуется не очень много воды. Почему вы так любопытствуете насчет этого ручья? - Мне интересно все здесь, - ответил Перуджи. - Что-то здесь не так. Нет насекомых. Я даже не заметил ни одной птицы. Крафт нервно сглотнул. Наверное, недавно было ночное прочесывание. И этот Перуджи заметил отсутствие местной фауны. - Птицы часто прячутся в прохладных местах во время жары, - рискнул предположить Крафт. - Неужели это так? - Разве этот ваш друг-орнитолог не говорил вам об этом? - Нет. - Перуджи огляделся вокруг, стараясь не упустить ни единой детали. Быстрое и резко движение его головы и глаз встревожило Крафта. - Он лишь однажды сказал, - продолжил Перуджи, - что на каждое время дня или ночи есть животные или птицы. Я не верю, что птицы прячутся - их не слышно. Здесь нет ни птиц, ни насекомых. - Тогда что этот ваш друг делал здесь? - спросил Крафт. - Если здесь нет птиц, то за кем же он наблюдал? "Хм, приятель, не так быстро, - подумал Перуджи. - Мы еще не готовы снимать перчатки". - Теперь он не сомневался, что Крафт в сговоре с Хелльстромом. Карлос, вероятно, заметил отсутствие птиц и решил выяснить причину. И если он узнал эту причину, то кому-то это могло не понравиться, и это может объяснять его исчезновение. - А вы подозрительны, - заметил Крафт. - А вы разве нет? - в свою очередь спросил Перуджи. Потом он пошел в сторону ив у излучины ручья, вынуждая Крафта последовать за ним. - Кто он такой, этот Хелльстром, шериф? Крафту не очень понравилось то, как Перуджи произнес слово "шериф", но он ответил с той же небрежностью: - А, просто обычный, ничем не примечательный тип ученого. Перуджи отметил, что голос Крафта теперь звучал спокойно и рассудительно, но что-то в его фигуре, особенно в настороженном повороте головы, глазах, говорило о лживости этой надетой маски. Перуджи кивнул, словно понял это, молча призывая Крафта продолжить. - Конечно, все они немного сумасшедшие, - сказал Крафт, - но не опасные. - Я по-настоящему не соглашался с таким портретом безобидного спятившего ученого, - заметил Перуджи. - Не думаю, что все они наивны и безвредны. - По мне, так ни одному физику-ядерщику нельзя доверять всецело. - О, здесь не тот случай, мистер Перуджи. - Крафт пытался выглядеть веселым и сердечным. - Док делает фильмы о насекомых. Образовательные. Полагаю, худшее, что он может сделать, - привозить сюда нескольких хорошеньких девочек в лунные ночи. - Даже не балуется наркотиками? - давил Перуджи. - Вы верите этой чепухе о Голливуде? - спросил Крафт. - Не всему, но... - Готов поставить последний доллар, что док чист! - сказал Крафт. - Вот как? - заметил Перуджи. - А сколько случаев исчезновения людей в этом районе зарегистрировано за последние, скажем, двадцать лет? С упавшим сердцем Крафт подумал: "Он видел все старые записи! Нильс был прав насчет него, даже ни разу не увидевшись с ним. На этот раз Чужаки прислали умного и проницательного человека. Перуджи знал все просчеты, допущенные Ульем ранее. Плохо, плохо, плохо..." - Крафт повернулся, чтобы спрятать свое беспокойство и вновь зашагал вперед в сторону построек, теперь находившихся от них ярдах в пятидесяти. - Все зависит от того, кого вы называете исчезнувшим человеком, - заметил он и добавил, увидев, что Перуджи все еще стоит в тени, отбрасываемой ивами: - Идемте же! Мы не можем заставлять дока ждать. Перуджи последовал за ним, с трудом скрывая улыбку. Шериф виден насквозь. Крафта потрясло упоминание об исчезнувших людях. Да, он был не просто обычным ничем не примечательным шерифом. В голове Перуджи вещи стали вставать на свои места. Здесь исчезли три агента, пытавшихся проверить появившееся подозрение. Выявление шерифа, который вовсе не является шерифом, придало этому подозрению новую направленность. Перуджи подумал: "Хелльстром понял, что мы готовы уплатить за "Проект 40" любую цену. А теперь пришло время узнать, сколько готов заплатить он". - Мне всегда казалось, что исчезнувший человек - это исчезнувший человек, - заметил он в квадратную спину Крафта. Тот ответил не оборачиваясь: - Это все относительно. Некоторые хотят исчезнуть. Сбежать от жены, от работы... то есть они практически пропадают. А ваш человек - иной случай. Когда я говорю "исчезнувший человек", то я подразумеваю того, кто действительно попал в затруднительное положение. - А вы не думаете, что здесь можно попасть в такое положение? - Мы же не на Диком Западе, - отрезал Крафт. - Это местечко куда спокойнее многих ваших городов. Мало кто запирает двери. Слишком много возни с поисками ключей. - Он ухмыльнулся через плечо. - Кроме того, здесь любят носить обтягивающую одежду и для карманов нет места. Сейчас они уже проходили мимо дома. Вперед за голым пустырем, покрытым грязью, нависала громада сарая. Старая ограда, от которой остались одни столбы, разделяла этот пустырь. Проволоки не было. Желтеющие занавески виднелись в серых окнах выступающего в сторону ручья крыла дома, но сам он казался давно заброшенным. Здание заинтересовало Перуджи. "Пустое ли оно? Почему? Дома должны использоваться по назначению. Жил ли здесь Хелльстром со своей съемочной группой? Или они тут едят? Почему не слышно громыхания посуды, кастрюль и прочего?" - Он вспомнил замечание Портера о странностях. Очень тонкое замечание. Бросается в глаза не наличие чего-то, а скорее, отсутствие этого. Хотя сейчас появился один определенный сигнал - кислый запах. Сперва он подумал о фотохимикалиях, но тут же отбросил это предположение. Слишком уж резким и прилипчивым был этот запах. Возможно, это связано как-то с насекомыми Хелльстрома. Дверь на шарнирах была врезана в старую задвижную дверь сарая. Когда Перуджи и Крафт приблизились, меньшая дверь открылась, и им навстречу вышел сам Хелльстром. Перуджи узнал его по фотографиям из Архива Агентства. На Хелльстроме была рубашка с высоким воротом и серые брюки. На ногах он носил открытые сандалии. Светлые и не слишком густые волосы казались взъерошенными ветром и затем второпях приглаженными руками. - Привет, Линк, - сказал Хелльстром. - Привет, док. Крафт подошел к Хелльстрому и пожал ему руку. У Перуджи, державшегося чуть позади, возникло странное впечатление отрепетированного действия. Их пожатие могло показаться с виду пожатием абсолютно незнакомых людей. Перуджи отошел чуть в сторону, заняв место, откуда он мог видеть дверь сарая, оставленную Хелльстромом слегка приоткрытой. Сквозь щель ничего нельзя было разглядеть, кроме черноты. Хелльстрома это, казалось, позабавило. Он усмехнулся, когда Крафт представлял его Перуджи. Рука Хелльстрома оказалась холодной и несколько суховатой. В этом человеке чувствовалась искусственная расслабленность, но пота на ладонях не было. "Он хорошо себя контролирует", - решил Перуджи. - Вас заинтересовала наша студия? - спросил Хелльстром, кивнув в сторону двери в направлении взгляда Перуджи. Тот подумал: "А теперь хладнокровие начинает изменять тебе". Вслух же он произнес: - Я никогда не видел киностудий. - Линк передал мне по телефону, что вы ищите одного из своих служащих, который мог потеряться в этом районе, - сказал Хелльстром. - Э-э... Да, - Перуджи интересовало, почему он ничего не видит за этой приоткрытой дверью. Когда-то он бывал в Голливуде и помнил впечатление организованного беспорядка: яркие огни, девушки, камеры, суетящиеся люди, затем моменты неподвижности и тишины, когда шли съемки. - Вы видели в окрестностях кого-нибудь? - спросил Крафт. - Никого, кроме моих людей, - сказал Хелльстром. - Никого постороннего, во всяком случае, в последнее время. Когда эти люди предположительно пропали? - Около недели назад, - ответил Хелльстром, вновь обращая свое внимание к Хелльстрому. - Совсем недавно! - воскликнул Хелльстром. - Ха. А вы уверены, что они не продолжают свой отпуск где-нибудь в другом месте? - На все сто процентов, - непоколебимо ответил Перуджи. - Ну что ж, можете походить здесь в окрестностях, может, что-нибудь найдете, - с иронией произнес Хелльстром. - В последнее время мы были очень заняты съемками, но посторонних, думаю, мы бы заметили. Мы следим, чтобы никто не мог случайно помешать нашей работе. Я не думаю, что вам удастся найти какие-нибудь следы пребывания ваших людей в этом районе. Крафт невольно расслабился, подумав, что, раз прочесывание было, по мнению Нильса, проделано качественно, значит, так оно и было. - Да? - Перуджи сжал губы. Ему вдруг пришло в голову, что их разговор многопластовый. И он, и Хелльстром знают об этом. Скорее всего, шериф тоже. Много двусмысленности скрывалось между фразами, которыми они обменивались. Перуджи дозволялось бродить по окрестностям, но найти чего-нибудь изобличающего ему не удастся. Ни один посторонний не может попасть на ферму Хелльстрома. Тот полностью уверен, что его могущественные связи не дадут конфликту выйти на поверхность. Перуджи, со своей стороны, дал понять, что ему известно об исчезновениях людей в непосредственной близости от фермы. Впрочем, Хелльстром и не отрицал этого, он просто указал на бессмысленность поисков. Каковы же тогда настоящие ставки, которые поставлены в этой игре? - Шериф Крафт сказал, что вы работаете в компании, занятой изготовлением всякой пиротехники ["Блу Девил Файерворкс, Инк." - корпорация "Все для фейерверков"]. "Ага!" - подумал Перуджи, торжествуя. - У нашей компании разнообразные интересы, мистер Хелльстром. Мы также заинтересованы в металлургии, особенно в новых производственных процессах. Мы никогда не стараемся упускать новых изобретений, представляющих потенциальную ценность. Хелльстром секунду пристально смотрел на него. - А вы бы не хотели осмотреть студию? Мы сейчас очень заняты, выбились из графика. - Он стал поворачиваться, но с какой-то запинкой, словно какая-то мысль только что осенила его: - Да, я надеюсь, у вас нет с собой ни радио, ни чего-нибудь в этом роде. При получении смешанных звуков мы используем коротковолновые радиопередатчики. Другие устройства могут помешать нашей работе. "Ах ты, сукин сын! - выругался про себя Перуджи. Он небрежно сложил руки перед собой, и выключил миниатюрный наручный передатчик, добавив мысленно: - Если ты думаешь, что сможешь играть со мной в детские игры, то ошибаешься. Я отправлюсь туда и увижу больше, чем ты предполагаешь". Хелльстром, заметив движение рук Перуджи и догадываясь о причине, пытался понять значение последних странных слов Чужака о разнообразных интересах, металлургии и новых изобретениях. Что общего это может иметь с "Проектом 40"? Слова Тровы Хелльстром: "Что бы мы ни делали в выращивании требуемых нам специалистов, мы всегда должны включать в этот процесс людей, предпочитая это хирургическому вмешательству. Сексуальный штамм допускается только потому, что мы на практике применяем природный генетический материал. Ко всему, связанному с генной хирургией и генной инженерией, следует подходить с повышенной осторожностью. Во-первых и прежде всего, мы - люди, и никогда не должны забывать своего животного происхождения. Кем бы мы ни были, мы не боги. И что бы ни представляла из себя Вселенная, очевидно, что основана она на случайности". - Он не передает, - сказал Джанверт, манипулируя контрольным диском своих приборов. Он сидел в тени за занавесками внутри фургона перед приемником, стоящим на полке бывшей кухни. Потное тело Ника Майерли склонилось над ним. И на без того грубые черты лица здоровяка наложилась еще более глубокая морщина озабоченности. - Что, по вашему мнению, случилось с ним? - спросил Майерли. - Я думаю, он специально выключил свой передатчик. - О Господи! Почему? - В последнем сообщении, - Джанверт постучал по записывающему магнитофону, подключенному к радиоприемнику, - Хелльстром говорил что-то насчет нежелательности принесения в студию какого-либо радиооборудования. - Чертовски рискованно отключать передатчик, - сказал Джанверт. - Я бы сделал то же самое, - возразил Джанверт. - Ему надо попасть в студию. - Но все же... - Да заткнись же! Кловис все еще снаружи со своим перископом? - Да. - Похоже, Майерли обиделся. Он знал, что Джанверт был заместителем Перуджи в этом деле, но его раздражало такое обращение со стороны этого карлика. - Узнай, что она там видит. - У этой штуковины всего лишь двадцатикратное увеличение, и к тому же еще до конца не рассеялась дымка. - В любом случае разузнай. Скажи ей, что случилось. - Ладно. Домик заскрипел и сдвинулся с места, когда грузное тело Майерли исчезло за дверью. Джанверт, приподнявший наушник с правого уха, чтобы слышать Майерли, теперь опустил его на место и не мигая уставился на приемник. Что хотел сказать Перуджи своей последней странной фразой? Металлургия? Новые изобретения? Из записей Тровы Хелльстром: "Наше будущее состоит в полном приручении людей. Следовательно, все человеческие формы Внешнего мира должны рассматриваться как дикие. В этом процессе приручения нам неизбежно придется ввести эти разнообразные человеческие формы в нашу социальную структуру. Неважно, сколь различны и разнообразны будут эти формы, ибо взаимная независимость и постоянное чувство важности нашего единства никогда не должны быть утеряны. Праматерь и лидер Улья лишь внешне отличаются от самого низшего работника. Если наиболее высокопоставленный из нас захочет вознести молитву, то в ней он должен произнести благодарность за то, что есть работники. Похвально, увидев обычного работника, подумать, что он такой же как и я, если не считать еду и квалификацию". Войдя в студию через двойные двери, что объясняло причину, почему он не мог разглядеть ничего со двора, Перуджи почувствовал что-то странное в звуках и движениях. Этот зловонный животный запах ощущался здесь еще сильнее. Он приписал это странному сооружению за стеклом слева от него, в которым он заметил животных в клетках. Он увидел мышей, гвинейских свиней и обезьян. Во всех кинокомпаниях, в которых прежде доводилось бывать Перуджи, он отмечал особенную тишину, наступавшую, когда энергия всей группы таинственным каналом направлялась в линзы кинокамер. Однако в этом месте все происходило по-другому. Никто не ходил на цыпочках, наоборот - с небрежным молчанием, которое показывало, что все происходившие для них - обычная вещь. Дверь с обивочным материалом заглушала то постоянное гудение, которое так раздражающе действовало на него снаружи, однако здесь оно ощущалось лишь как слабый шорох. Похоже, работала только одна съемочная бригада. Они располагались справа от него и проводили съемки какого-то стеклянного контейнера, имевшего три фута в ширину. Стекло отражало резкие снопы света. Хелльстром предупредил Перуджи, чтобы он не разговаривал, пока ему не дадут знак, однако Перуджи указал рукой на группу в углу и в немом вопросе поднял брови. Нагнувшись к нему, Хелльстром прошептал: - Мы пытаемся заснять артикуляцию частей тела насекомых в новом ракурсе. Увеличенное изображение. На самом деле внутри этого стеклянного ящика, необходимого для для установления нужного для выбранного насекомого климата. Перуджи кивнул, подумав, почему им нужна тишина при этом. Будут ли они озвучивать фильм сразу после снятия этого эпизода? Это казалось сомнительным, но его знания о производстве фильмов были дилетантскими, которых он наспех нахватался при подготовке к этому заданию, и он понимал, что не стоит задавать этот вопрос вслух. Хелльстром будет только рад предлогу попросить выйти его из студии. Нервозность его стала еще более заметной, когда они вошли внутрь студии. Хелльстром шел впереди, а Крафт позади, и так они по диагонали пересекли центр студии. Как всегда, когда Чужак оказывался так близко к сердцу Улья, Хелльстром не мог полностью избавиться от чувства тревоги. Слишком уж глубоко въелось в него территориальное сознание. И Перуджи распространял вокруг себя запахи Внешнего Мира. Он не принадлежал этому месту. Крафту, идущему вслед за ним, вероятно, было еще хуже. Никогда раньше он не сопровождал Чужака так далеко внутрь Улья. Однако работники киногруппы вели себя на первый взгляд как обычно. Они должны ощущать присутствие этого Чужака как постоянный раздражающий скрежет в своем сознании, но предшествующая тренировка позволяла им скрывать свою реакцию. Все шло в ровном темпе. Перуджи заметил движение людей вокруг них: вдоль их диагонального пути, рядом с ними, в углах студии. Каждый как будто бы занимался своим делом, и никто не бросал более одного быстрого взгляда на них троих, пересекающих пустое пространство, но Перуджи не мог избавиться от чувства, что его пристально рассматривают. Он посмотрел вверх. Яркие лампы, располагающиеся в нижней части студии, погружали верхнюю часть в глубокую тень, где ничего невозможно было разглядеть. "Умышленно ли это сделано? Что там они могут скрывать?" И тут внимание Перуджи привлекла опускающаяся по крутой спирали клеть, и он споткнулся о сложенный витками кабель. Он, наверное, упал бы, если бы Крафт не прыгнул к нему и не схватил его за руку. Шериф помог Перуджи обрести равновесие и приложил палец к губам, призывая к тишине. Потом он неохотно отпустил руку Перуджи. Было бы более надежно контролировать руку этого незваного гостя. Крафта терзали мучительные сомнения. Нильс играет с огнем! Там, на нижнем этаже студии, - безголосые работники. Разумеется, их готовили к черновой работе, но их присутствие могло привести к взрыву. Что, если один из них отреагирует на чуждый химизм Чужака? Запах этого человека был просто невыносимым! Перуджи, увидев, что впереди ему ничто не мешает, вновь посмотрел на опускающуюся клеть операторного крана. Она вынырнула из таинственного мрака верхних ярусов и в наступившей полной тишине двинулась к камере, установленной в углу. В этой клети находилась женщина в белом рабочем халате. У нее была поразительно бледная кожа, что подчеркивалось ее смолянисто-черными волосами, собранными у шеи в простой пучок. И колышущиеся от быстрого движения складки халата заставляли думать, что под ним ничего не было. Крафт потянул Перуджи за руку, призывая его идти быстрее. Перуджи прибавил шаг. В этой бледнокожей женщине было что-то магнетически привлекательное, и он не мог выбросить из головы ее образ. У нее было овальное лицо мадонны под копной черных волос. Руки, выходящие из-под коротких рукавов халата, были чуть полноваты, но предполагали скорее чувственную мягкость, чем тучность. Хелльстром стоял перед дверью сооружения, воздвигнутого отдельным блоком с плоской крышей внутри студии. За этой плоской крышей к верхним ярусам тянулась стена. Перуджи решил, что эта стена разделяла сарай пополам по его длине, и его очень заинтересовало, что может находиться за ней. Он проследовал за Хелльстромом в тускло освещенную комнату, где толстое стекло, начиная с высоты талии, уходило вверх под потолок вдоль двух внутренних стенок. За одной стеклянной перегородкой открывался вид небольшой студии, в которой свободно взад-вперед летали и прыгали насекомые в голубоватом свете - бледные, с большими крылышками мотыльки, судя по внешнему виду. А за вторым окном в полутемной комнате работали мужчины и женщины за длинным изогнутым столом, напичканным электроникой, и перед каждым располагался небольшой экран, показывая мельчайшие движения. Это напоминало Перуджи телевизионную студию. Крафт закрыл дверь за ними и сделал три шага вперед. Затем застыл, согнув руки у груди, словно стражник на входе. В противоположном правом углу была еще одна дверь, отметил Перуджи, но она вела в полутемную комнату с экранами. И вновь Перуджи почувствовал, что вся эта обстановка не полностью соответствует его представлению о том, какой должна быть киностудия. В этой комнате находился небольшой продолговатый стол с четырьмя стульями, и Хелльстром выдвинул один из них с противоположной стороны, потом сказал спокойным голосом: - Люди, которых вы видите там, мистер Перуджи, накладывают несколько источников звука для комбинированной фонограммы. Довольно-таки сложная работа. Перуджи разглядывал людей в темной комнате, силясь определить, какая странность поразила его в них. И внезапно он понял, что эти шестеро мужчин, сидящие за дугой экранов, и три женщины, стоящие в противоположном конце, настолько походили друг на друга, что казались близкими родственниками. Он снова пробежался взглядом по этим лицам, освещенным слабым мерцающим светом. Пятеро мужчин и три женщины были похожи не одними лишь одинаковыми белыми халатами, но и коротко остриженными светлыми волосами и узкими лицами, на которых выделялись огромные глаза. Женщины отличались лишь хорошо заметным бюстом и мягкими чертами лица. Единственный мужчина, не похожий на остальных, также имел светлые волосы и кого-то напоминал Перуджи. Хелльстрома, понял он чуть погодя. И пока все это проносилось в голове Перуджи, открылась дверь позади Крафта, и внутрь вошла молодая женщина, которую Перуджи видел в клети. "Во всяком случае, - осторожно поправил он себя, - она кажется той самой молодой женщиной". Но люди в соседней комнате несколько поколебали его уверенность. - Фэнси, - поспешно сказал Хелльстром с тревогой в голосе. "Почему она здесь?" - спросил он себя. Он не посылал за ней, и ему не нравилось вкрадчивое выражение, появившееся на ее лице. Крафт отступил в сторону, пропуская ее. Перуджи смотрел на нее, отмечая овал лица, почти как у куклы, довольно сексуальное тело, которым она управляла с полным осознанием его красоты под тонкой тканью халата. Когда она заговорила, все ее внимание было обращено на Хелльстрома, хотя, несомненно, она пыталась произвести впечатление на Перуджи. - Меня послал Эд, - начала она. - Ему нужно, чтобы вы знали, что нам придется переснять эпизод с москитами. Вы знаете, какой именно. Я же предупреждала, что нам придется снимать дубль. Москиты были возбуждены, но вы меня не послушали. Тут она, казалось, впервые заметила Перуджи и, остановившись всего в шаге от него, спросила: - Кто это? - Это мистер Перуджи, - ответил Хелльстром с очевидной ноткой предостережения. "Что это задумала Фэнси?" - Привет, мистер Перуджи, - весело сказала она. Потом еще ближе подошла к нему. - Меня зовут Фэнси. Хелльстром внимательно следил за ней. "Что она вытворяет?! - Он втянул в себя носом, отчасти недовольный ею, отчасти, чтобы определить, что приняла Фэнси. - Да она же пытается возбудить Перуджи! Зачем? И при этом еще и завела себя!" Перуджи почувствовал неодолимое влечение к Фэнси, и он не в силах был объяснить этот странный магнетизм. Ни одному из Чужаков не дано было распознать простой химизм, вызывавший эту связь между ним и женщиной Улья. Да и Крафт несколько секунд пребывал под воздействием мощной сексуальности Фэнси, хотя Хелльстром и показывал ему знаки предупреждения. Крафту потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя - он так редко бывал в последнее время в Улье. О Перуджи, однако, этого сказать было нельзя. Хелльстром задавался вопросом, позволить ли этому продолжаться. Фэнси начала вести опасную игру, воздействуя на него не по инструкции. Вообще-то было бы неплохо, если бы Улей заимел гены Перуджи, хотя... Перуджи находился в полушоковом состоянии. Он не мог припомнить, чтобы когда-либо прежде сексуальное возбуждение охватывало его столь быстро и с такой силой. И эта женщина также чувствовала это. Она страстно желала его. С какой-то отстраненностью он подумал, а не сделали ли чего-нибудь с ним эти люди, но тут же отбросил эту мысль. Это та странная, случайно возникающая химическая связь, о которой любой мог слышать. Перуджи едва понял смысл слов Фэнси, интересующейся, не собирается ли он остаться здесь на ночь. С трудом Перуджи выдавил из себя: - Я ночую в городе. Фэнси взглянула на Хелльстрома. - Нильс, почему бы тебе не пригласить мистера Перуджи заночевать у нас? - Мистер Перуджи прибыл сюда по делам, - ответил Хелльстром. - Я думаю, он предпочтет провести ночь в своем номере. Перуджи ничего не хотел больше, чем провести ночь с этой соблазнительной женщиной, но он начал ощущать внутри себя тревогу. - Вы просто старомодны, - сказала Фэнси Хелльстрому. - И снова посмотрела в глаза Перуджи. - Вы интересуетесь нашими фильмами, мистер Перуджи? Он попытался освободиться от этой захватывающей его в плен ауры сексуальности, чтобы подумать. - Нет. Я... я... э-э... ищу нескольких друзей, одного своего служащего и его жену, которые, наверное, исчезли где-то в этом районе. - О, я надеюсь, с ними ничего не случилось, - сказала Фэнси. Хелльстром встал из-за стола и направился в сторону Перуджи. - Фэнси, мы на самом деле можем выбиться из графика. Перуджи попытался облизать языком пересохшие губы; тело бросило в дрожь. "Прелестная маленькая Ведьма! Уж не приказали ей сыграть эту роль для меня?" Хелльстром посмотрел на Крафта, как бы спрашивая того, каким образом выдворить Фэнси из этой комнаты. "Она действительно слишком уж накачалась, идиотка! Что она вытворяет!" - подумал Хелльстром, а вслух сказал ровным, но требовательным тоном: - Фэнси, тебе лучше вернуться к киногруппе. Скажи Салдо, что я хочу, чтобы особое внимание было обращено на первоочередные задачи, а Эду передай, что я буду готов к повторной съемке эпизода с москитами ближе к ночи. Фэнси отступила назад, расслабившись. Она возбуждала Перуджи и понимала это. Он чуть было не последовал за ней, когда она отходила от него. И он уже не сорвется с ее крючка! - Ты думаешь только о своей работе! - заметила Фэнси. - Со стороны может даже показаться, что ты просто старый обычный работник. Хелльстром понял, что она насмехается над ним. Но все же Фэнси подчинилась приказу Хелльстрома - возобладали инстинкты, привитые ей Ульем. Она медленно повернулась и направилась к двери, бросила быстрый взгляд на Крафта, открыла ее и задержалась, чтобы пронзительно посмотреть на Перуджи. Потом улыбнулась ему, робко и приглашающе, приподняла брови в еще одной безмолвной, адресованной Хелльстрому усмешке, и вышла, мягко, закрыв дверь за собой. Перуджи прокашлялся. Хелльстром изучающе смотрел на Перуджи. Этот человек все еще никак не мог прийти в себя, что, впрочем, не было удивительным, если учесть, чем вооружилась Фэнси для своей атаки. Да, это была атака, осознал Хелльстромом. Самая настоящая атака. Она неосознанно достала Перуджи. - Она... очень привлекательная женщина, - хрипло заметил Перуджи. - А не зайти ли нам в дом и не выпить ли чашечку кофе? - Хелльстром внезапно почувствовал сочувствие к бедняге Перуджи. Этот дикий Чужак и ведать не ведает, что произошло с ним. - Это мило с вашей стороны, - ответил Перуджи, - но я думал, что мы собираемся осмотреть студию. - Разве вы ее еще не видели? - Что, это вся студия? - Да, у нас, правда, есть еще обычное дополнительное кинооборудование, - ответил Хелльстром. - Кое-что из него слишком специфичного характера в техническом плане, чтобы показывать обычным посетителям, но у нас есть костюмерная и одна из самых лучших в нашем бизнесе монтажных лабораторий. Наша коллекция редких насекомых не имеет себе равных в мире. Если хотите, мы можем также показать вам несколько наших фильмов, просто чтобы вы знали, чем мы тут занимаемся, но только не сегодня. График съемок очень плотный. Надеюсь, вы понимаете? Крафт понял этот намек. - Мы задерживаем вас, док, так? Я знаю, насколько важна ваша работа. Мы приехали просто узнать, не видел ли кто-нибудь Из ваших людей друзей мистера Перуджи. - Я, безусловно, расспрошу их, - сказал Хелльстром. - Почему бы вам не заглянуть к нам завтра на ленч, мистер Перуджи? Возможно, к тому времени у меня будут для вас новости. - Буду только рад этому, - ответил Перуджи. - Когда? - Ну, одиннадцать часов вас устроит? - Прекрасно. Возможно, кому-нибудь из ваших людей также захочется узнать что-нибудь о моей компании. У нас исключительный интерес к металлургии и новым изобретениям. "Опять все туда же!" - подумал Хелльстром, а вслух произнес: - Если приедете к одиннадцати, то у вас останется в запасе целый час до ленча. Я вам кое-что покажу: костюмерную, гардероб, насекомых. - Он любезно улыбнулся. "А кто будет моим гидом, не Фэнси?" - задал себе вопрос Перуджи, чувствуя, как забилось его сердце. - С нетерпением буду ждать этого момента. А тем временем, надеюсь, вы не будете возражать, если я позову кого-нибудь на помощь и осмотрю сам этот район? Хелльстром заметил, как напрягся Крафт, и быстро сказал: - Но все-таки не здесь, на ферме, мистер Перуджи. У нас уже все готово к началу съемок на открытом воздухе, пока позволяет погода. Не очень-то желательно, когда кто-нибудь путается под ногами и задерживает работу. Надеюсь, вы понимаете, сколь дорогостоящи подобные задержки. - О, да, разумеется, - ответил Перуджи. - Я хочу только осмотреть ближайшие окрестности вашей фермы. В письме Карлоса был ясно указан именно этот район. Почему бы тогда не осмотреть его, вдруг удастся что-нибудь обнаружить. Ощущая нарастающую в Хелльстроме тревогу, Крафт сказал: - Мы не хотим, чтобы вы мешали официальному расследованию, мистер Перуджи. Любители могут уничтожить все следы, и... - О, у меня будут лучшие профессионалы, - ответил Перуджи. - Можете положиться на меня. Они никак не помешают официальному расследованию. И уверяю вас, они не побеспокоят мистера Хелльстрома и не помешают съемкам. Вам останется лишь восхищаться их профессионализмом, мистер Крафт. - Похоже, вас совершенно не волнуют расходы, - пробормотал Крафт. - Расходы - не самая важная тут вещь, - согласился Перуджи. Ему неожиданно стало забавно. Эта парочка попалась на крючок. И они тоже понимали это. - Мы собираемся узнать, что же случилось с нашими людьми. "Довольно откровенный вызов", - подумал Хелльстром. - Конечно, мы сочувствуем вашим проблемам. Но вообще-то нас больше заботят наши собственные. Мы забываем обо всем другом, когда план съемок находится Под угрозой. Перуджи почувствовал, как его начинает покидать подъем, охвативший его при появлении Фэнси, уступая место тревоге и гневу. "Они пытались купить меня этой маленькой шлюхой!" - Вслух же он произнес: - Я все понимаю, Хелльстром. Я собираюсь попросить свое руководство задействовать все наличные людские ресурсы. Крафт выжидающе посмотрел на Хелльстрома. Однако тот заговорил ровным голосом: - Мы, как мне кажется, понимаем друг друга, мистер Перуджи. - Он бросил взгляд на Крафта. - Ты лишь присматривай за тем, чтобы нарушители границ частных владений не попали к нам, хорошо, Линк? Крафт кивнул. "Что Нильс имел в виду? Каким образом он может остановить армию ищеек? Перуджи собирается вызвать сюда еще и ФБР. Этот недоносок уже сделал это, только что не сказал об этом!" - Тогда до завтра, - сказал Перуджи. - Линк знает дорогу, - заметил Хелльстром. - Я надеюсь, вы простите меня, если я не стану провожать вас. Но мне действительно нужно продолжать свою работу. - Конечно, - согласился Перуджи. - Я уже заметил, как хорошо ориентируется на вашей ферме шериф Крафт. Глаза Хелльстрома сверкнули, когда он послал предупреждающий сигнал Крафту. - Представителям властей мы не препятствуем в посещении фермы, - сказал Хелльстром. - Увидимся завтра, мистер Перуджи. - Несомненно. Перуджи в сопровождении Крафта прошел к двери, открыл ее и, шагнув за порог, натолкнулся на Фэнси, которая, видимо, возвращалась назад. Он схватил ее за руку, чтобы она не упала. Точно - под халатом ничего нет! Фэнси прижалась к нему, когда он отбрасывал в сторону руку. Потом Крафт оттащил ее в сторону. - С тобой все в порядке, Фэнси? - Все замечательно, - ответила она, улыбаясь Перуджи. - Я был так неловок, - сказал Перуджи. - Прошу прощения. - Вам не за что извиняться, - ответила она. - Хватит суетиться, - сказал сзади Хелльстром. - Может, Линк, ты все-таки проводишь мистера Перуджи? Они поспешно вышли, Перуджи - в явном замешательстве. У него сложилось безошибочное впечатление, что Фэнси готова была опрокинуть его на спину и заняться любовью прямо здесь! Хелльстром подождал, пока дверь не закроется за Крафтом и Перуджи, потом повернулся и вопросительно посмотрел на Фэнси. - Он готов, - произнесла молодая женщина. - Фэнси, что ты вытворяешь? - Я занимаюсь своим домашним заданием. Хелльстром вдруг заметил, как пополнели ее щеки, как плечи растянули ткань халата. - Фэнси, - сказал он, - ты не хотела бы стать праматерью? - Ее нет у нас после Тровы, - ответила она. - И знаешь почему? - Из-за всей этой чепухи насчет того, что праматерь возбуждает весь Улей. - Это не чепуха, и ты знаешь это! - Некоторые из нас считают иначе. Мы думаем, что Улей способен роиться без праматери, и это может привести к катастрофе. - Фэнси, ты считаешь, что мы плохо знаем свое дело? Улей должен произвести по меньшей мере еще десять тысяч работников, прежде чем результаты станут заметными. - Они заметны уже сейчас, - возразила Фэнси. И потерла рукой об руку. - Некоторые из нас уже могут ощущать это. Комментарий к фильму: "В фильме показывается клетка насекомого, развитие яйца и наконец появление гусеницы. Какая поразительная метафора. Мы появляемся из тела родителя, от тех диких существ, которые называют себя людьми. Смысл метафоры, однако, куда глубже. Она говорит о том, что мы должны подготовиться к своему появлению. Мы еще незрелые на этой стадии, наши нужды подчинены подготовке к зрелости. И мы появляемся, чтобы занять свое место на поверхности Земли. Когда же мы достигаем зрелости, мы едим просто, чтобы жить, а не для того, чтобы расти". Шеф долго не брал трубку. Перуджи сидел на краю постели после возвращения в мотель с проведенного вместе с Хелльстромом ленча. Ленч был совершенно разочаровывающим: никаких признаков Фэнси, формализм и скукотища в гостиной старого здания фермы, и никакого проявленного интереса к его наживке, касающейся изобретений. Шефу вряд ли понравится его отчет. Голос Шефа внезапно раздался в трубке, тревожный и бодрый, несмотря на долгую задержку. Значит, старик не спал, а был чем-то так занят, что не хотел прерывать свою работу даже для того, чтобы дотронуться до устройства, которое он части называл "адским инструментом". - Я говорил, что позвоню сразу по возвращению, - сказал Перуджи. - Откуда ты звонишь? - спросил Шеф. - Из мотеля, а что? - Ты уверен, что телефон не прослушивается? - Да, я проверял. - В любом случае поставь шифровальное устройство. Перуджи вздохнул и стал его устанавливать. Чуть погодя он услышал голос Шефа, измененный шифровальным устройством. - А теперь давай выкладывай, что тебе удалось выяснить, - приказал Шеф. Они совершенно не прореагировали на мои намеки о металлургии и новых изобретениях. - Ты ясно выразил свое предложение? - Я сказал, что знаю кое-кого, кто готов заплатить миллион за обещающее новое изобретение в этой области. - Они не купились на это? - Нет. - Совет начинает давить на меня, - произнес Шеф. - Так или иначе, скоро нам придется действовать. - У Хелльстрома должна быть цена! - сказал Перуджи. - Ты считаешь, что если поднять ставку, он купится? - Не уверен наверняка. Но мне бы хотелось послать Джанверта и, может быть, Майерли в южную часть долины Хелльстрома, чтобы они поискали там следы Карлоса и Тимьены. У меня предчувствие, что они могли заходить с юга. Там много деревьев, а вы знаете, каким осторожным был Карлос. - Ты никого туда не будешь посылать. - Шеф, если мы... - Нет. - Но если мы окажем подобного рода давление на Хелльстрома, это намного облегчило бы нашу задачу. Мы можем проделать все это быстро и быть готовы к действиям до того, как соберется правление... вы же знаете, какими они бывают, когда что-либо кажется им подозрительным. - Яйца курицу не учат. Я же сказал: нет! Перуджи понял, что в конец запутался. - Тогда что же вы хотите от меня? - Расскажи мне, что ты видел на ферме Хелльстрома. - Почти столько же, сколько и вчера. - А если точнее. - В некотором смысле все обычно... даже слишком обычно. Ни смеха, ни улыбок, ни передышек; все очень серьезные и, как бы сказать, преданные. Да, это слово более всего подходит - преданные. А это уже необычно. И напомнило мне сельскохозяйственных работников коммуны в Чикоме, терпеливо ожидающих получения своей части урожая. - Не думаю, что мы обнаружим коммунистов на этой поленнице дров, - заметил Шеф. - Но об этом не следует забывать, если вдруг потребуется покрыть себя славой. И все же это дело куда более серьезно, чем ты можешь себе представить. - Да? - Перуджи вдруг ощутил неясную тревогу и сосредоточился на голосе, доносящемся из трубки телефона. - Мне сегодня звонили из самых верхов, - начал Шеф. - Специальный помощник Самого. Им хотелось узнать, не мы ли это суем свой нос в дела Хелльстрома. - О-о-о! - Перуджи кивнул. Это объясняло, почему Хелльстром чувствовал себя хозяином ситуации. Каким образом этот доктор по жучкам взобрался так высоко? - Что вы ответили? - поинтересовался Перуджи. - Я солгал, - ответил Шеф спокойным голосом. - Я сказал, что это, наверное, кто-то другой, поскольку мне об этом ничего не известно. Однако пообещал проверить, ибо бывает, что мои люди проявляют чрезмерное усердие. Перуджи несколько секунд молчал, уставившись взглядом в стену. "Кто за всем этим стоит?" Этот вопрос мучил его. Вслух же произнес: - Мы можем пожертвовать Мерривейлом, если потребуется. - Это один из вопросов, над которыми я раздумываю. "Один из вопросов!" - мысленно повторил Перуджи. Шеф не дал углубиться этому его беспокойству, спросив: - Теперь расскажи, чем они занимаются на своей ферме? - Снимают фильмы о насекомых. - Ты уже говорил мне это вчера. И это все? - Я не уверен, что они еще чем-то там занимаются, но у меня есть некоторые соображения насчет того, где они могут этим заниматься. В этом сарае-студии есть подвал: гардероб и прочая ерунда, все вполне достоверное на первый взгляд. Но между студией и домом проложен туннель. Меня провели по нему, и мы вместе пообедали. Обслуживали нас, скажу прямо, довольно странные женщины. Красивые куколки, все четыре, но они ни разу и рта не раскрыли, когда я обращался к ним. - Что? - Они не говорят. Просто накрыли на стол и ушли. Хелльстром сказал, что они совершенствуют свое произношение и их учитель приказал им ничего не говорить в его отсутствие, когда он не может их слышать и корректировать произношение. - Достаточно разумное объяснение. - Вы думаете? А мне оно показалось натянутым. - Ты держал связь с Джанвертом и остальными? - Нет. И все по той же причине, что и вчера. Они были довольно настойчивы в этом вопросе и та-а-ак убедительны. Радио, мол, создает помехи их записывающей аппаратуре и все такое. - И все-таки мне не нравится, что ты суешься туда без радио. Если случится что-нибудь... может, лучше сделать Майерли или ДТ твоим помощником вместо Джанверта? - Не беспокойтесь. Они просто дали понять, что со мной ничего не случится, если я буду придерживаться их правил. - И как они сделали это? - Хелльстром детально объяснил, что его просто выводит из себя, когда кто-нибудь мешает съемкам. Я должен был следовать за своим проводником и не отклоняться в сторону. - Кто был твоим проводником? - Один невысокий парнишка по имени Салдо, ростом не выше Коротышки Джанверта. Рот от держал все время на замке. Женщина, которую они насылали на меня накануне, вообще не появлялась. - Дзула, ты уверен, что не вообразил себе... - Да, уверен. Шеф, нас загнали в угол. Мне нужна помощь. Мне нужен дорожный патруль, ФБР