Эрл Стенли Гарднер. Напуганные наследники ПОСВЯЩЕНИЕ Эту книгу я начал создавать среди майяских руин в Юкатане, а закончил в Колумбии. Сюжет родился в моей голове на борту самолета, парящего над живописными горами и джунглями. В свободное от работы с диктофоном время я встречался с наиболее культурными и интересными людьми, с которыми когда-либо сводила меня жизнь, хотя большую часть ее провел среди людей, обладавших острыми умами и неординарными характерами. Наши латино-американские друзья необычайно горды, свободолюбивы, независимы и умны. Слишком мало было написано об образованных жителях этих государств, слишком много времени мы, писатели, посвящали поискам "оригинального". Бедность не обошла стороной и нашу страну. Наши бедняки живут в густонаселенных трущобах. Жилища бедняков к югу от границы более соответствуют нормам здравоохранения, хотя из-за мягкого климата кажутся северянину хрупкими, но не менее живописными. Двери домов латино-американских аристократов не распахнуты перед обычным путешественником, движимым простым любопытством. Эти дома так же неприступны, как фешенебельные особняки наших пригородов. Следовательно, "туристы" нарушают покой беззащитных городских жителей. Проблемой следующего поколения несомненно будет являться справедливое распределение богатства между трудящимися всех народов при сохранении частной инициативы. Эта проблема будет включать в себя и обеспечение прочного мира. В определенной степени от справедливого и честного решения этих проблем будет зависеть счастье и процветание целого полушария. Совсем скоро развитие средств передвижения позволит среднему человеку почти мгновенно и с комфортом перенестись из царства снега и льда в королевство орхидей и тропических фруктов. Именно тогда нам в полной мере понадобятся "добрососедские" отношения. Народ дружит не с правительством, а с народом. Дружеские отношения не покупаются и не вводятся в приказном порядке, они развиваются. В Мексику и Южную Америку я ездил за материалом для журнальных статей. Я надеюсь вернуться туда, чтобы возобновить самые приятные и интеллектуально стимулирующие отношения в моей жизни. Я посвящаю эту книгу тем, кто сделал ее написание столь приятным занятием - Друзьям, которых я обрел "К Югу от границы". 1 Убийства без причин не совершаются. Убийства - всегда результат жадности, алчности, ненависти, мести и, возможно, страха. Как от камня, брошенного на спокойную поверхность воды расходятся во все стороны круги, так и любое убийство затрагивает жизнь очень многих людей. Ранним утром первые солнечные лучи пробились в окна частной палаты "Мемориального Госпиталя Филлипса". Донеслись звуки усиливающегося уличного движения, ночью почти не беспокоящие обитателей больницы. Послышались по паркету коридора шаги медицинских сестер, новый рабочий день вступал в свои права. Для пациентов начинался утренний туалет с обычными процедурами - измерениями температуры, сдачей крови на анализы. По коридорам покатились тележки с завтраками, распространявшие аромат свежего кофе и запах овсяной каши. Медсестры спешили со шприцами для подкожных впрыскиваний в хирургическое отделение к больным, чтобы успокоить их, снять напряжение или подготовить к предстоящему наркозу. Лоретта Трент сидела на своей постели. Она с улыбкой посмотрела на вошедшую медсестру. - Мне сегодня гораздо лучше, - сказала она еще слабым голосом. - Доктор обещал зайти к вам после операции, - мягко улыбнулась медсестра. - Он сказал, когда я отправлюсь домой? - нетерпеливо спросила больная. - Вы спросите его об этом сами, - ответила медсестра. - Вам придется теперь соблюдать строгую диету. Последний приступ был очень серьезным. - Хотела бы я знать, чем был вызван этот приступ, - вздохнула Лоретта. - Я ведь вела себя очень осторожно. Наверное, у меня какая-то аллергия. 2 Особняк Лоретта Трент был расположен на просторном, ухоженном участке на холме и напоминал о старых, добрых временах. Обитатели дома готовились к приезду хозяйки, экономка заканчивала приборку в ее спальне. - Сегодня миссис Трент возвращается домой, - сообщила она горничной. - Доктор попросил медицинскую сестру Анну Фритч присмотреть за ней. Медсестра только что приехала. На этот раз она пробудет здесь две недели. - В таком случае мне повезло, - без особого энтузиазма ответила горничная. - Сегодня я хотела бы уйти по своим делам. В это самое мгновение чьи-то руки манипулировали над раковиной в отделанной кафелем ванной комнате. Тонкая струйка белого порошка посыпалась из пузырька в раковину. Рука повернула кран, и вода смыла белый порошок в канализационную систему. Необходимости в этом порошке больше не было. Он сослужил свою службу. В просторном доме царила атмосфера напряженного ожидания. Боринг Бриггс, зять Лоретты, его жена Диана, Гордон Келвин, еще один зять, и его жена Максин, экономка, горничная, повар, медицинская сестра и шофер Джордж Игэн ждали приезда хозяйки. Они все по-разному воспринимали предстоящее возвращение Лоретты Трент домой. После окончания утренних операций, хирурги переодевались в повседневную одежду. Активность в "Мемориальном Госпитале Филлипса" к полудню несколько утихла. Пациенты после операций размещались в реанимационном отделении. Тех, которые уже поправлялись после не очень сложных операций, развезли по палатам - с бледными лицами, полузакрытыми глазами, покрытые одеялами, больные производили удручающее впечатление. Доктор Феррис Элтон направился в палату Лоретты Трент. Доктор был среднего роста, худощавым, стройным, несмотря на свои пятьдесят пять лет, мужчиной. Лицо Лоретты Трент засветилось, когда врач открыл дверь ее палаты. Медицинская сестра обернулась, увидела доктора Элтона и встала в ногах больной, ожидая распоряжений. - Вы сегодня чувствуете себя лучше? - с улыбкой спросил врач у пациентки. - Намного, намного лучше, - ответила она. - Я сегодня поеду домой? - Да, сегодня вы вернетесь домой, - подтвердил доктор Элтон. - С вами будет ваша прежняя медицинская сестра Анна Фритч. Поселите ее в комнате рядом со своей спальней. Она должна будет дежурить круглые сутки, я хочу, чтобы она последила за вами. Не нужно было отпускать ее после первого приступа. За состоянием вашего сердца нужен постоянный контроль. Миссис Трент кивнула. - Теперь, - продолжал доктор Элтон, - я хотел бы поговорить с вами откровенно, миссис Трент. Это уже третий гастроэнтеритный [гастроэнтерит - воспалительное заболевание желудка и тонкого кишечника. Обычно сопровождаются поражением толстого кишечника] приступ в течение восьми месяцев. Такие приступы довольно серьезны сами по себе, но меня очень беспокоит ваше сердце. Нельзя допустить, чтобы это повторилось еще раз. Вам нужно _с_л_е_д_и_т_ь_ за своей диетой. - Я знаю, - согласилась пациентка. - Но еда со всевозможными приправами бывает _т_а_к_ вкусна... Доктор в задумчивости нахмурился. - Я думаю, - наконец сказал он, - что, когда вы немного поправитесь, нужно будет провести серию исследований на аллергию. А пока вам следует быть осторожнее. Хочу предупредить, что ваше сердце может не выдержать очередного приступа. И вам не следует волноваться. 3 Руки и порошок сделали свое дело. Подготовительные мероприятия закончены, дорога расчищена. Жизнь Лоретты Трент теперь зависела от женщины, которую она видела только один раз, от женщины, о существовании которой она совершенно забыла. Да и сама эта женщина, Вирджиния Бакстер, довольно смутно помнила Лоретту Трент. Она встретила эту пожилую женщину около десяти лет назад, и встреча была ничем непримечательна. Вирджиния, возможно, и вспомнила бы Лоретту Трент, но сейчас та встреча совсем стерлась из памяти. Повседневные жизненные проблемы прошедших лет вытеснили ее. Сейчас Вирджиния Бакстер следовала в потоке пассажиров мимо провожающих их стюардесс. - Прощайте. - Всего хорошего. - До свидания, сэр. - До свидания. Приятного путешествия. - Спасибо, до свидания. Пассажиры покидали самолет, направляясь в здание аэропорта, и ускоряя шаг в направлении большой, ярко освещенной таблички с надписью "Багаж". Стрелка указывала на нижний этаж. Вирджиния Бакстер положила руку на перила эскалатора. На другой руке она несла пальто и чувствовала себя довольно усталой. Ей было около сорока лет, но она сохранила хорошую фигуру и привычку одеваться по моде. Всю свою жизнь Вирджинии пришлось работать, поэтому были заметны морщинки около глаз, по обеим сторонам носа наметились пока еще неясно очерченные линии. При улыбке ее лицо озарялось светом. В плохом настроении уголки ее рта иногда опускались вниз. Она сошла с эскалатора на нижнем этаже и направилась к ленте движущегося транспортера, на котором должны были появиться чемоданы. Багаж еще не привезли, и Вирджиния быстро зашагала к тому месту, где ей предстояло прождать несколько долгих минут. Наконец на движущейся ленте транспортера стал появляться багаж, который подавался к медленно вращающемуся столу. Пассажиры начали разбирать свои чемоданы, носильщики с багажными бирками забирали тяжелую ручную кладь и ставили ее на тележки. Толпа пассажиров поредела. На столе осталось лишь несколько чемоданов. Багажа Вирджинии все еще не было. Она повернулась к носильщику. - Знаете, моего багажа почему-то нет, - сказала она. - Какой у вас багаж, госпожа? - поинтересовался тот. - Коричневый чемодан и небольшая продолговатая сумочка для косметики. - Покажите, пожалуйста, багажные квитанции. Она передала носильщику квитанции. - Прежде чем начать поиски, - сказал он, - посмотрим, не подойдет ли машина с очередным багажом. Когда багажа много, он не умещается на одной машине. Вирджиния терпеливо ждала. Через несколько минут на транспортере появились чемоданы. Их было четыре, два из их - Вирджинии. - Наконец-то! - воскликнула она. - Вон те мои. Большой коричневый чемодан впереди и продолговатая сумочка. Верните мне их, я устала после ночного путешествия. - Хорошо, мадам. Я возьму ваш багаж. Чемоданы медленно двигались по ленте транспортера. Наконец чемодан и сумочка скользнули на вращающийся стол. Носильщик взял их, сверил багажные квитанции, поставил на тележку и направился к двери. Стоявший позади мужчина сделал шаг вперед. - Подождите минутку, пожалуйста - сказал он. Носильщик посмотрел на него. Из бокового кармана пиджака человек вытащил кожаный бумажник и, раскрыв его, показал жетон золотого цвета. - Полиция, - сказал он. - Что-нибудь случилось с этим багажом? - Нет, ничего, - поспешил заверить его носильщик. - Ничего. Он просто не пришел с первой партией. - С багажом произошла задержка, - сказал полицейский и повернулся к Вирджинии Бакстер. - Это ваш чемодан? - Да. - Вы уверены в этом? - Конечно. Большой чемодан и продолговатая сумочка. Квитанции я передала носильщику. - Можете сказать, что в этом чемодане? - Да, могу. - Пожалуйста, опишите, что находится в чемодане. - Сверху лежит бежевое пальто с коричневым меховым воротником, потом клетчатая юбка и... - Хорошо. Пожалуйста, откройте чемодан, чтобы я мог удостовериться, - попросил полицейский. - Я надеюсь, что вы все правильно делаете, - сказала Вирджиния после некоторого колебания. - Чемодан заперт на ключ? - Нет, я только закрыла его. Полицейский открыл застежки чемодана. Носильщик опустил тележку, чтобы чемодан был на уровне рук. Вирджиния подняла крышку и отпрянула, увидев содержимое. Аккуратно свернутое пальто было на месте, но сверху лежало несколько прозрачных пластиковых пакетов, а внутри них - маленькие пакетики. - Вы ничего об этом мне не сказали. Что это? - спросил полицейский. - Я... я не знаю. Первый раз вижу. Как будто по сигналу из-за колонны появился человек с фотоаппаратом и вспышкой. В то время, как Вирджиния пыталась прийти в себя, объектив был направлен на ее лицо. Глаза Вирджинии ослепила вспышка голубоватого цвета. Фотограф быстро заменил вспышку, подвинул камеру и сфотографировал содержимое чемодана. Носильщик торопливо отошел назад, чтобы не попасть в объектив. - Я извиняюсь, мадам, - сказал полицейский, - но вам придется пройти со мной. - Что вы хотите от меня? - Я объясню, - ответил офицер. - Ваше имя Вирджиния Бакстер? - Да. А в чем дело? - Мы получили о вас информацию, - сказал полицейский. - Нам сообщили, что вы везете наркотики. Фотограф сделал еще несколько снимков, затем повернулся и ушел. - Конечно, я пойду с вами, - сказала Вирджиния полицейскому, - если вы попытаетесь разобраться в этом деле. У меня нет ни малейшего представления, как эти пакеты могли попасть в мой чемодан. - Я понимаю, - серьезно сказал офицер. - Вам придется поехать со мной в Управление полиции. Мы отдадим пакеты на анализ и установим, что в них находится. - А если это окажутся наркотики? - Тогда нам придется арестовать вас. - Но это... Это какое-то безумие. - Несите чемодан, - велел офицер носильщику, закрывая крышку. Полицейский открыл сумочку, вытащил оттуда тюбики с кремом, маникюрный набор и пузырьки с лосьоном. - Хорошо, - наконец сказал он. - Я думаю, что с этим все в порядке, но нам придется проверить содержимое тюбиков и пузырьков. Он проводил Вирджинию к легковой машине, велел носильщику положить вещи на заднее сиденье, подождал, пока женщина сядет на переднее место и завел мотор. - Мы едем в полицейское Управление? - спросила она. - Да. Вирджиния заметила, что машина оборудована радиосвязью. Офицер снял трубку радиотелефона. - Говорит специальный сотрудник Джек Эндрейвс. Я покидаю аэропорт вместе с женщиной, в отношении которой имеются подозрения. Я взял с собой ее чемоданы, содержимое которых необходимо проверить. Время десять часов семнадцать минут. Полицейский повесил трубку телефона на рычаг, отъехал от тротуара и профессионально быстро повел машину в сторону полицейского Управления. Там Вирджинию передали в распоряжение надзирательницы и заставили ждать около четверти часа. Затем офицер передал надзирательнице сложенный лист бумаги. - Подойдите сюда, пожалуйста, - сказала она арестованной. Вирджиния подошла к столу. - Вашу правую руку. Надзирательница взяла правую руку Вирджинии и, прежде чем та поняла, что происходит, крепко схватила ее большой палец, прижала его к подушечке, затем сделала то же самое движение на листе бумаги. Отпечаток пальца был готов. - Следующий палец, пожалуйста. - Вы не имеете права снимать мои отпечатки, - сказала Вирджиния, отступая назад. - Почему? Я... - Не усложняйте себе жизнь, - посоветовала надзирательница, еще крепче сжимая палец. - Давайте следующий. - Я отказываюсь! Господи, да что же такое я сделала? Это кошмар какой-то! - Вы можете позвонить по телефону, - сказала надзирательницы. - Если хотите, можете вызвать адвоката. - Где телефонный справочник? - спросила Вирджиния в ответ на эти слова. - Я хочу позвонить Перри Мейсону. Через несколько минут Вирджиния услышала в трубке голос Деллы Стрит, доверенной секретарши Перри Мейсона. - Пожалуйста, могу я поговорить с Перри Мейсоном? - спросила Вирджиния. - Скажите мне, о чем вы хотите с ним говорить, - ответила Делла Стрит. - Возможно, я смогу помочь вам. - Меня зовут Вирджиния Бакстер. Я работала у адвоката Делано Баннока вплоть до его смерти два года назад. Два или три раза я видела мистера Мейсона. Он приходил в офис мистера Баннока. Возможно, он помнит меня. Я исполняла обязанности секретаря и принимала посетителей. - Я поняла, - сказала Делла. - В чем заключаются ваши проблемы, мисс Бакстер? - Меня арестовали за хранение наркотиков. Но я не имею ни малейшего представления, как они попали ко мне. Мне нужна помощь мистера Мейсона. - Подождите минутку, - сказала Делла. Через мгновение в трубке послышался хорошо поставленный голос Перри Мейсона. - Где вы, мисс Бакстер? - В Управлении полиции. - Пожалуйста, не отвечайте ни на какие вопросы до моего приезда, - посоветовал Мейсон. - Я выезжаю. - О, я вам очень благодарно. Я... я не знаю, как это случилось... - Ничего не говорите по телефону, - приказал Мейсон. - Никому ничего не говорите. Я еду. Что вы скажете об освобождении под залог? У вас есть средства? - Я... Если это окажется не слишком много. У меня есть кое-какие сбережения. Но немного. - Я выезжаю, - сказал Мейсон. - Я потребую, чтобы ваше дело сразу же передали в Суд. Все будет в порядке 4 Когда Вирджиния Бакстер увидела Мейсона, с нее слетели оковы страха, она словно избавилась от ирреального ночного кошмара. - Судья установил залог в пять тысяч долларов, - сказал Мейсон. - У вас есть такая сумма? - Я должна буду закрыть все свои банковские счета и изъять деньги из строительного дела и займов. - Это было бы лучше, - ответил Мейсон, - чем ждать решения Суда в тюрьме. Теперь я хочу знать, что все-таки случилось? Вирджиния рассказала Мейсону об утреннем аресте. - Откуда летел ваш самолет? - Из Сан-Франциско. - Что вы делали в Сан-Франциско? - Я навещала свою тетю. В последнее время я летала к ней несколько раз. Она старая одинокая женщина и чувствует себя не совсем хорошо. Ей нравятся мои визиты. - А чем вы занимаетесь? Вы зарабатываете себе на жизнь? - У меня нет постоянной работы после смерти мистера Баннока. Я выполняла разовые задания. - Значит, у вас есть какой-то доход? - спросил Мейсон. - Да, - ответила она. - Кроме брата, у мистера Баннока не было родственников. Он не забыл меня в своем завещании и оставил мне небольшое наследство, которое дает доход и... - Как долго вы работали у Баннока? - Восемнадцать лет. Я начала у него работать, когда мне не было еще двадцати. - Вы были замужем? - Да была, брак не удался. - Разведены? - Нет. Просто уже длительное время мы живем раздельно. - У вас с мужем хорошие отношения? - Нет. - Как его зовут? - Колтон Бакстер. - Вы пишете свою фамилию со словом "мисс"? - Да. Мне кажется, что это помогает секретарской работе. - Значит, вы были у тети. Сели в самолет. А как с багажом? При его сдаче ничего не произошло? - Нет, хотя подождите. Мне пришлось платить за излишек багажа. В глазах Мейсона появился интерес: - Вы платили за перевес багажа? - Да. - У вас сохранилась квитанция? - Я прикрепила ее к билету. Она в моем кошельке. При аресте кошелек у меня забрали. - Мы получим его обратно, - заверил Мейсон. - Вы путешествовали одна? - Да. - Вы помните своего соседа по самолету? - Это был мужчина тридцати двух или тридцати трех лет, очень хорошо одет. Когда я сейчас начинаю думать о нем, у него... у него было что-то особенное. Он был холоден, решителен. Он отличался от обычных пассажиров... Мне это трудно объяснить. - Вы узнаете его, если увидите снова? - спросил Мейсон. - Да, безусловно. - Узнаете его по фотографии? - Я думаю, что да. Если фотография будет четкая. - У вас был один чемодан? - поинтересовался Мейсон. - У меня был большой чемодан и продолговатая сумочка с косметикой. - Где они сейчас? - Их забрал полицейский. В аэропорту первым привезли чемодан. Носильщик сначала его снял с транспортера, потом сумочку. В это время ко мне подошел человек, показал свое удостоверение и спросил, не буду ли я возражать, если он осмотрит содержимое моего чемодана, поскольку что-то случилось. Так как мой багаж с самолета доставили с опозданием, я думала, что именно эту задержку он и имеет в виду. - Что вы ответили ему? - Я сказала, что находится в моем чемодане. Он спросил, не буду ли я против, если он проверит. - Вы еще что-нибудь помните из разговора? - Сначала он спросил меня, мой ли это чемодан. Я ответила, что да. Тогда он спросил, могу ли я это подтвердить. Я описала вещи, находившиеся в чемодане. Полицейский спросил, может ли он это проверить. - Ваш багаж, состоящий из двух мест, весил более сорока фунтов? - спросил Мейсон нахмурившись. - Да, чемодан и сумочка вместе весили сорок шесть фунтов. За шесть фунтов я платила дополнительно. - Хорошо, - задумчиво произнес Мейсон. - Вам придется научиться контролировать себя. Хотя ситуация не из лучших, возможно, мы что-нибудь придумаем. - Я не могу понять, - заметила Вирджиния, - откуда появились эти пакеты и как их смогли подложить в мой чемодан. Багаж с опозданием привезли с самолета, но трудно представить, что на пути из самолета в багажное отделение аэропорта с чемоданом можно что-то сделать. - Такое можно сделать не только в аэропорту. Вероятно, кто-то открывал чемодан после сдачи его вами в багаж, до погрузки в самолет. И мы не знаем, погрузили ли чемодан в багажный отсек самолета. Может быть, кто-то открывал его именно в самолете. Когда багаж выгрузили из самолета, произошла задержка. Это означает, что чемодан был выгружен на землю, где он и находился до того, как его забрал следующий погрузчик. Судя по конструкции самолета, багаж разгружается со стороны, обратной входным дверям. Пока чемодан находился на земле, совсем нетрудно было открыть его и вложить эти пакеты с наркотиками. - Но зачем? - спросила она. - В этом-то и загадка, - сказал Мейсон. - Вероятно, кто-то занимается поставками наркотиков. Этот человек знал, что о нем сообщили в полицию и его багаж будут осматривать. Поэтому он подложил контрабанду в ваш чемодан, а его сообщник дал знать полиции о его содержимом. По всей видимости, он достаточно точно описал вас, поскольку ожидавший в багажном отделении аэропорта офицер опознал вас, когда вы еще спускались по трапу самолета. Как был помечен ваш чемодан? На прикрепленной к нему бирке была написана фамилия или только ваши инициалы? - Вы, наверное, знаете ту кожаную бирку, которая прикрепляют к ручке чемодана. На бумаге, вставляемой в бирку, были напечатаны мои фамилия и имя, а также адрес: "Эврика Армс Апартментс", четыреста двадцать два. - Хорошо, - сказал Мейсон. - Вас освободят под залог. Я постараюсь как можно быстрее добиться предварительного слушания дела. По крайней мере, мы заставим полицию открыть свои карты. Полагаю, что произошла какая-то ошибка и мы сможем разобраться с ней. Но вам придется пережить несколько неприятных минут. - Скажите мне, - с тревогой спросила она. - В аэропорту был фотограф. В газетах появятся мои фотографии? - Фотограф? - переспросил Мейсон. Она кивнула. - Дело приобретает более серьезный характер, - мрачно сказал Мейсон. - Я этого не предполагал. Это была не просто ошибка... Да, фотографии в газетах, очевидно, появятся. - С моим именем, адресом и всем остальным? - Да, со всем. Возможно, будет фотография с выражением растерянности на вашем лице и над ней крупная надпись: "Бывшая секретарша обвиняется в торговле наркотиками". - Но как газета могла послать туда своего фоторепортера? - Вот в этом-то все и дело, - ответил Мейсон. - Некоторые полицейские обожают рекламу. Они сообщили дружественной газете, что собираются арестовывать молодую фотогеничную женщину. Газета публикует сообщение с фамилией полицейского. Приготовьтесь прочесть, что обнаруженные в вашем чемодане наркотики по существующим ценам стоят несколько тысяч долларов. На ее лице появился испуг. - Что произойдет после того, как меня освободят? - наконец спросила она. - Возможно, ничего, - сказал Мейсон. - А возможно, несколько строк на последних страницах газеты. - Меня _о_с_в_о_б_о_д_я_т_, как вы думаете? - с надеждой спросила она. - Я адвокат, - ответил Мейсон, - а не гадалка. Я сделаю все возможное и пока это единственное, что я могу вам обещать. 5 Мейсон проводил Вирджинию Бакстер к месту, которое было отгорожено от остальной части зала суда. - Пожалуйста, - успокаивающим тоном сказал он, - не нервничайте. - Это все равно что просить замерзшего человека не дрожать, - ответила она. - Я не могу не нервничать. Внутри, а, наверное, и снаружи, я трясусь как осиновый лист. Внутри у меня словно колотят крылышками тысячи бабочек. - Это предварительное слушание, - объяснил Мейсон. - Рутинное дело для судья. Обычно он просто передает дело в Суд более высокой инстанции, при этом значительно увеличивая размер залога. Иногда даже не разрешает освобождать обвиняемого под залог. Да вы сами все увидите. - У меня больше нет денег, мистер Мейсон. Я отдала все. Иначе придется за бесценок продавать мое недвижимое имущество. - Знаю, - сказал Мейсон. - Я просто рассказал вам, что может случиться. Однако наличие у вас недвижимого имущества может повлиять на установление судьей размера залога. - У вас нет надежды... выручить меня во время этих предварительных слушаний? - Обычно, - сказал Мейсон, - судья передает дело в высшую инстанцию, если прокурор хочет, чтобы разбирательство было продолжено. Но иногда случаются удачи... Я никогда не слышал, чтобы дело доходило до допроса обвиняемого во время предварительных слушаний. Но если у судьи появится хоть малейшая возможность закрыть процесс, я буду настаивать на том, чтобы вас допросили, с тем чтобы судья увидел, с кем он имеет дело. - Если бы не та ужасная статья в газете, - вздохнула она. - И не та фотография! - С точки зрения редактора газеты, это был отличный материал, - заметил Мейсон. - Видны удивление и ужас на вашем лице, и вам эта фотография может сослужить хорошую службу в предстоящем разбирательстве. - Но она испортила мою репутацию, - ответила Вирджиния. - Мои друзья теперь будут шарахаться в стороны от меня. Мейсон хотел было что-то сказать, но воздержался. Открылась дверь, ведущая в кабинет судьи. - Встаньте, - приказал Мейсон своей подзащитной. Зрители, находившиеся в зале судебных заседаний, поднялись. Судья Кортлейнд Алберт занял свое место и оценивающе посмотрел на обвиняемую. - Сегодня мы проводим предварительные слушания по делу "Народ против Вирджинии Бакстер", - объявил он. - Все готовы к началу процесса? - Защита готова, - сказал Мейсон. Джерри Касвелла, одного из молодых заместителей окружного прокурора, часто посылали на предварительные слушания и он стремился создать себе репутацию и привлечь к себе внимание начальства. Он поднялся на своем месте. - Обвинение, - драматично заявил Касвелл, - всегда готово. - Вызывайте своего первого свидетеля, - сказал судья Алберт. Касвелл вызвал носильщика из аэропорта. - Вы знакомы с обвиняемой? - спросил он после того, как свидетель принял присягу. - Да, сэр. Я видел ее. - Семнадцатого числа этого месяца? - Да, сэр. - Вы работаете носильщиком в аэропорту? - Да, сэр. - Вы занимаетесь транспортировкой багажа? - Да, сэр. - Семнадцатого числа этого месяца обвиняемая показала вам в аэропорту чемодан? - Да, сэр, показала. - Если увидите этот чемодан, вы узнаете его? - Конечно, узнаю. Касвелл кивнул сотруднику полиции, который внес чемодан. - Это тот чемодан? - Да, сэр, это он. - Прошу пометить его как вещественное доказательство "А", - сказал Касвелл. - Принято, - постановил судья Алберт. - Обвиняемая сказала вам, что это ее чемодан? - Да, сэр. - Чемодан открывали в вашем присутствии? - Да, сэр. - Что находилось в чемодане, кроме одежды? - Было несколько пластиковых пакетов. - Сколько? Вам об этом известно? - Я не считал. Пакетов было довольно много. - У меня все, - объявил Касвелл. - Можете начинать перекрестный допрос. - Обвиняемая сказала вам, что это ее чемодан? - спросил Мейсон. - Да, сэр. - Она передала вам багажный талон? - Да, сэр, передала. - Вы сравнивали номер данного вам талона с номером на чемодане? - Да, сэр. - Сколько талонов обвиняемая передала вам? - Она передала мне два багажных талона. - Что стало со вторым талоном? - Второй талон был на сумочку. - Ее открывали? - Да, сэр. - До того как открыли чемодан, произошел ли какой-либо разговор с человеком, который представился сотрудником полиции? - спросил Мейсон. - Да, произошел. Сотрудник полиции Джек Эндрейвс показал этой женщине свое удостоверение и спросил, ее ли это чемодан. - Что она ответила? - Она ответила утвердительно. - Что сказал мистер Эндрейвс? - Спросил, может ли он открыть чемодан. - Другого разговора не было? - Я передаю существо разговора. - Я спрашиваю вас не о существе, - заметил Мейсон. - Я спрашиваю вас о самом разговоре. Спросил ли офицер Эндрейвс, у мисс Бакстер: уверена ли она, что это ее чемодан, и может ли она подтвердить это, описав находившиеся в нем вещи? - Да, сэр, именно так. - Затем он попросил ее открыть чемодан, чтобы проверить ее слова, не так ли? - Да, сэр. - Что вы скажете о сумочке? Просил ли офицер опознать ее? - Он просто спросил, ее ли это сумочка. - И она ответила утвердительно? - Да. - Что произошло потом? - Полицейский открыл сумочку. - И все? - После этого они увели ее и забрали чемодан. - Теперь хочу обратить ваше внимание на вечерний выпуск газеты от семнадцатого числа и на фотографию обвиняемой и ее чемодана, - сказал Мейсон. - Я возражаю против поставленного вопроса, так как он несущественнен, не допустим в качестве доказательства и не относится к делу, - сказал Касвелл. - Почему? - пожал плечами Мейсон. - Это же только предварительное слушание, и я задаю этот вопрос, чтобы установить истину. - Протест отклонен, пусть свидетель ответит, - решил судья Алберт. - Этот снимок был сделан в вашем присутствии? - спросил Мейсон свидетеля. - Да, сэр. - Вы видели фотографа? - Да, сэр. - Откуда он появился? - Он прятался за одной из колонн. - Когда открыли чемодан, он вышел с фотоаппаратом? - Да, сэр. Он выскочил из-за колонны с фотоаппаратом наготове и раз... раз... сделал два или три снимка. - И что было дальше? - Он сразу же ушел. - Если позволит Высокий Суд, - вмешался Касвелл, - я бы попросил вычеркнуть из протокола показания, касающиеся фотографа, потому что это не только неправильное ведение перекрестного допроса, но и эти показания несущественны, не допустимы в качестве доказательства и не относятся к делу. - Напротив, они относятся к делу, - возразил Мейсон. - Они говорят о том, что это не было обычным обыском, что сотрудник полиции его заранее планировал и знал, что именно он найдет. Он сообщил об этом фоторепортеру дружественной газеты, и если Высокий Суд ознакомился со статьей, то увидел, что журналист отблагодарил этого полицейского, очень благожелательно отозвавшись о нем. Судья Алберт едва заметно улыбнулся. - Ваша Честь, я возражаю против такого заявления, - сказал Касвелл. - Это просто способ аргументации своей точки зрения, - ответил Мейсон. - Аргументации! С какой целью? - спросил Касвелл. - Показать уместность тех показаний, - ответил Мейсон. - Показать, что сотрудник полиции действовал не наугад, что он заранее получил какую-то информацию. Защита намерена установить, что это за информация и от кого она получена. На лице Касвелла появилось недоумение. - Я понимаю причины такого ведения перекрестного допроса со стороны адвоката защиты, - улыбнулся судья Алберт. - Поэтому я отклоняю просьбу об изъятии этих показаний из протокола допроса. У вас есть еще вопросы, мистер Мейсон? - Больше нет, Ваша Честь. - Вызывайте следующего свидетеля, господин обвинитель. - Я вызываю Джека Эндрейвса, - объявил Касвелл. Джек Эндрейвс прошел к свидетельскому креслу и принес присягу. - Как вас зовут? - задал первый вопрос заместитель окружного прокурора. - Джекмен Эндрейвс. Д-ж-е-к-м-е-н. Но меня обычно зовут Джек Эндрейвс, хотя полное имя Джекмен. - Я хочу обратить ваше внимание на чемодан, обозначенный здесь как вещественное доказательство "А". Когда вы впервые увидели его? - Когда обвиняемая указала на него носильщику, который только что давал показания. - И что вы сделали? - Я подошел к обвиняемой и спросил: ее ли это чемодан? Она ответила утвердительно. - И как вы поступили? - Я спросил, нет ли у нее возражений, если я проверю содержимое чемодана. Она сказала, что нет. - И что вы сделали? - Открыл чемодан. - Что вы обнаружили? - Я увидел пятьдесят пакетов, в которых... - Одну минуточку, - вмешался Мейсон. - Я считаю, что на заданный вопрос был дан полный ответ. Свидетель ответил, что он обнаружил пятьдесят пакетов. Что касается их содержимого, то это ответ уже на другой вопрос. - Ладно, - сказал Касвелл. - Если господин адвокат хочет, чтобы мы жестко вели допрос, то сторона обвинения к этому готова. Вы изъяли эти пакеты? - Да. - Приняли ли вы меры к выяснению их содержимого? - Да. - И что в них было? - Одну минутку, - сказал Мейсон. - Мы возражаем против этого вопроса как против несущественного и не относящегося к делу. Оснований для такого вопроса не было. Собственность была изъята в результате незаконных действий. В этой связи я хотел бы задать свидетелю несколько вопросов. - Хорошо, - сказал судья Алберт, - учитывая выдвинутые вами возражения, я разрешаю это сделать. - У вас имелся ордер на обыск? - спросил Мейсон свидетеля. - Нет, сэр, на его получение у меня не было времени. - Вы отправились туда без ордера? - Да. Но я хотел бы обратить ваше внимание на тот факт, что я спросил обвиняемую, не возражает ли она против того, чтобы я осмотрел содержимое чемодана. Она дала на это свое согласие. - Не торопитесь, - сказал Мейсон. - Вы передаете существо разговора. Вы делаете свои выводы о его содержании. Помните ли вы точные слова обвиняемой? - Но это ее точные слова. - Вы сказали обвиняемой, что хотите проверить содержимое ее чемодана? - Да. - Одну минутку, - предупредил Мейсон. - Вы находитесь под присягой. Сказали ли вы обвиняемой, что хотите проверить содержимое ее чемодана, или вы спросили ее, не может ли она описать содержимое чемодана? - Я спросил обвиняемую о том, ее ли этот чемодан, и когда она подтвердила это, попросил описать, что в нем находится. И она описала содержимое чемодана. - А затем вы спросили ее, не возражает ли она открыть чемодан для того, чтобы ПОКАЗАТЬ ВАМ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ ОНА ОПИСАЛА. Не правда ли? - Да, сэр. - Вы сказали ей, что хотите проверить содержимое ее чемодана? - Нет. - Обвиняемая не давала вам разрешения на такую проверку? - Она согласилась открыть чемодан. - Но она не давала вам разрешения на проверку содержимого чемодана? - Я сказал, что хочу открыть чемодан, и она согласилась. - Но она не давала вам разрешения на досмотр содержимого чемодана? - не отступал Мейсон. - Я думаю, что слово "досмотр" не употреблялось. - Вот именно, - заявил Мейсон. - Вы отправились в аэропорт и стали ждать обвиняемую, поскольку получили соответствующую информацию, не правда ли? - Ну... Да. - Кто сообщил вам эту информацию? - Я не могу раскрывать вам источников нашей информации. - Я считаю, что по существующим правилам судопроизводства, - сказал Мейсон, - этот свидетель должен показать, что у него были достаточные основания для проверки содержимого багажа. Получение анонимной информации или получение информации от лица, которое он не знает, не является достаточным основанием для проведения обыска. Поэтому обвиняемая вправе знать, почему свидетель хотел проверить содержимое ее чемодана. - Вы отказываетесь назвать фамилию лица, которое снабдило вас этой информацией? - нахмурившись спросил судья Алберт у свидетеля. - Информация поступила не ко мне, - ответил Эндрейвс. - К кому-то из руководства. Мне сказали, что получена очень важная информация и что я должен поехать в аэропорт, дождаться там эту женщину и попытаться получить ее разрешение на досмотр чемодана. Если такого разрешения не будет, держать ее под наблюдением до получения ордера. - Очень интересная ситуация, - заметил судья Алберт. - Очевидно, обвиняемая не давала разрешения на досмотр чемодана. Она согласилась открыть его с единственной целью продемонстрировать наличие в нем определенных вещей. Необычная ситуация! - Если Высокий Суд позволит, у меня имеется на этот счет собственная точка зрения, - сказал Мейсон. - Я хочу изложить позицию своей подзащитной. Мы хотели бы, чтобы в дело была внесена полная ясность во время данного предварительного слушания и оно было прекращено, но не по причине какой-либо допущенной технической ошибки. - Мейсон повернулся к свидетелю: - Вы изъяли из чемодана пятьдесят пакетов? - Да, сэр. - У вас они с собой? - Да, сэр. - Вы взвешивали их? - Взвешивал? Нет. Мы пересчитали пакеты, сделали опись по счету, а не по весу. - У обвиняемой была еще сумочка, не так ли? - Да, была. - Вы просили обвиняемую опознать ее? - Она сказала, что это ее сумочка. У обвиняемой был на нее багажный талон. - Вы спрашивали у нее о содержимом сумочки? - Нет. - Вы просили разрешения открыть ее? - Нет. - Но вы открыли и осмотрели сумочку? - Да, но в сумочке мы ничего примечательного не обнаружили. - Однако вы осмотрели ее? - Только после того, как обнаружили в чемодане обвиняемой большое количество... Мейсон поднял вверх руку. - Пока это неважно, что там обнаружили, - сказал он. - Будем говорить просто о "пятидесяти пакетах". А что вы сделали с сумочкой? - Она у меня здесь. - Тогда, - продолжал Мейсон, - поскольку вы не знаете, сколько весят пятьдесят пакетов, может, вам известен вес чемодана без пакетов? - Я не знаю. - Вам известно, что обвиняемая платила за излишек багажа? - Да, мне известно об этом. - И тем не менее вы не взвешивали ее багаж? - Нет, сэр. - Я предлагаю Высокому Суду взвесить багаж сейчас, прямо в зале судебных заседаний, - сказал Мейсон. - Какова цель этого предложения? - спросил судья Алберт. - В том случае, если взвешивание покажет, что чемодан и сумочка без пакетов весят сорок шесть фунтов, - пояснил Мейсон, - это будет означать, что кто-то подложил пакеты в чемодан, когда обвиняемая уже сдала его в багаж. - Я считаю предложение защиты обоснованным, - решил судья Алберт. - Я собираюсь объявить перерыв на десять минут. Бейлиф доставит сюда весы, и мы взвесим чемоданы. - Это еще ничего не означает, - вмешался Касвелл. - Нам приходится верить обвиняемой на слово, что чемоданы весят сорок шесть фунтов. Она находится на свободе под залог. Мы не знаем, что было взято из чемоданов. - Разве они находятся не в полиции? - спросил судья Алберт. - Да, они находятся у нас. Но обвиняемая имела право приходить и брать из чемоданов одежду. - Она приходила и брала что-нибудь? - Я не знаю, Ваша Честь. - Если вы не знаете, брала ли она что-нибудь из чемоданов, то точно так же вы не знаете, не было ли что-нибудь подложено в них, - возмутился судья Алберт. - Суд объявляет перерыв на десять минут. Тем временем весы должны быть доставлены сюда. Мейсон поспешил к телефонной будке и набрал номер одной из газет. - Говорит Перри Мейсон. Через десять минут в зале суда будет очень интересная демонстрация, - сообщил он в трубку. - Судья Кортлейнд Алберт собирается взвешивать вещественные доказательства. - Он всегда взвешивает доказательства, - усмехнулся журналист. - Но не таким образом, - заметил Мейсон. - Не с помощью обыкновенных весов. - Что? - Именно так - с помощью весов. Через десять минут. Вам лучше поторопиться. Увидите нечто необычное. - Какой департамент Суда? - спросил журналист. Мейсон ответил ему. - Мы приедем, - заверил журналист. - Если можете, задержите немного возобновление заседания. - Не могу, - усмехнулся Мейсон. - Как только весы будут доставлены в зал, судья возобновит заседание. Он считает, что на это потребуется не больше десяти минут, и я с ним согласен. Бейлиф отправился за весами. Мейсон повесил телефонную трубку на место. 6 Мейсон остановился перед Вирджинией Бакстер и сказал: - Свою стратегию я строю на том, что вы говорите мне правду. Если это не так, то вам может это дорого обойтись. - Я говорю вам правду, мистер Мейсон. - После вашего ареста на первых страницах газет появилась фотография бывшей секретарши, занимающейся торговлей наркотиками. Вопросу снятия обвинений во время предварительных слушаний было бы посвящено пять-шесть строк, и то запрятанных в середину газеты. Я попытаюсь максимально драматизировать события для того, чтобы они стали предметом большой статьи в газете. Если вы говорите мне правду, ваша репутация будет восстановлена и каждый, читавший первую статью, после прочтения этой запомнит, что с вас были сняты все обвинения. - Мистер Мейсон, я говорю вам истинную правду. Зачем мне нужно было бы заниматься торговлей наркотиками? И именно таким образом? - Обычно я не задаю себе подобных вопросов, - усмехнулся Мейсон. - Я просто говорю себе: эта женщина - моя клиентка, и поэтому все права на ее стороне. Во всяком случае, я действую, исходя из этого предположения. Бейлиф с двумя помощниками внесли в зал суда взятые из тюрьмы большие весы, на которых обычно взвешивают заключенных. Бейлиф прошел в кабинет судьи Алберта, чтобы доложить о выполнении его указания. Вращающиеся двери зала судебных заседаний широко распахнулись, и в помещение вошли полдюжины репортеров и несколько фотокорреспондентов. - Не можете ли вы вместе со своей клиенткой попозировать около весов? - обратился один из журналистов к Мейсону. - Я - нет. Моя клиентка - может, но только после окончания судебного разбирательства. К тому времени, возможно, и судья Алберт выразит желание попозировать вам. - А почему _в_ы_ не желаете фотографироваться? - спросил журналист. - Я не думаю, что это этично, - ответил Мейсон. - Вот что делает с вами Ассоциация Адвокатов! - гневно воскликнул журналист. - Они образуют различные комитеты, пытаются наладить хорошие отношения с общественностью, а потом адвокат прячется за фальшивой вывеской юридической этики. Когда вы, наконец, поймете, что хорошие общественные отношения предполагают участие общественности в качестве равноправного партнера, предоставление читателям возможности заглянуть через ваше плечо и посмотреть на вашу работу. Адвокаты или слишком не заинтересованы, или слишком напуганы, чтобы позволить общественности узнать о их работе. Это не способствует установлению хороших общественных отношений. - Успокойтесь, - улыбнулся Мейсон. - Я вовсе не против, чтобы вы заглянули через мое _п_л_е_ч_о_. Я возражаю против того, чтобы вы заглядывали в мое _л_и_ц_о_ фотообъективом. Я считаю это неэтичным рекламированием собственной персоны. Что же касается статьи в газете, то, как вы думаете, для чего я все это затеял? Рассерженный журналист посмотрел на Мейсона. Его лицо смягчилось. - Думаю, в этом вы правы, - сказал он. - Что судья действительно хочет взвесить доказательства? - Да, он собирается взвешивать вещественные доказательства, - ответил Мейсон. - О, это будет прекрасная статья о... Журналист не договорил, поскольку в это мгновение открылась дверь из кабинета судьи и бейлиф скомандовал: - Всем встать! Судья Алберт вошел в зал суда. Про себя он с удивлением отметил, что зал, бывший до этого полупустым, заполнен до отказа муниципальными служащими, репортерами и фотокорреспондентами. - Рассматривается дело "Народ против Вирджинии Бакстер. - Все готовы к продолжению заседания? - спросил он. - Сторона обвинения готова, Ваша Честь, - сказал Касвелл. - Защита готова, - откликнулся Мейсон. Джек Эндрейвс вновь прошел в свидетельскую ложу. Вещественные доказательства были приготовлены к взвешиванию. - Вы приготовили весы, господин бейлиф? - спросил судья Алберт. - Да, Ваша Честь. - Проверьте, пожалуйста, их точность. Поставьте их на ноль и смотрите за стрелкой. Бейлиф проверил весы. - Хорошо, - сказал судья Алберт. - Теперь поставьте на весы чемодан и сумочку. Бейлиф поставил багаж на весы, дождался, пока стрелка весов замерла на месте, и отступил назад. - Точно сорок шесть с четвертью фунтов, - заявил он. Наступила глубокая, тревожная тишина, затем зал взорвался аплодисментами. - Без демонстраций, пожалуйста - нахмурившись сказал судья Алберт. - Сохранились ли у обвиняемой авиационный билет и квитанция на уплату излишков багажа? - Да, Ваша Честь, сохранились, - ответил Мейсон и передал документы судье. - Взвешивались ли пакеты, которые были изъяты из чемодана? - Мне это не известно, Ваша Честь. Свидетель Эндрейвс в своих показаниях заявил, что они были пересчитаны, но не взвешивались. - Хорошо, давайте взвесим их, - предложил судья. - Пакеты здесь, в зале суда? - Да, Ваша Честь. Бейлиф начал снимать чемоданы с весов. - Если Высокий Суд не возражает, - сказал Мейсон, - я предлагаю положить эти пакеты на чемоданы, которые находятся на весах. Будет видно, насколько увеличится их вес. - Хорошо, - согласился судья Алберт. - Это более простой и убедительный способ. Джек Эндрейвс принес целлофановый мешок с пятидесятью пакетами. Вытащив их из мешка, он положил их на чемоданы. Стрелка весов заколебалась, а затем пошла наверх. Бейлиф поправил соскальзывающие с чемодана пакеты. - Сорок восемь фунтов, - наконец объявил он. Судья Алберт посмотрел на заместителя окружного прокурора, затем на Джека Эндрейвса. - Как обвинение сможет это объяснить? - спросил он. - Мы не можем объяснить, Ваша Честь, - сказал Джерри Касвелл. - Но поскольку пакеты были обнаружены в чемодане обвиняемой, она несет за них ответственность. Ведь ничто не мешало ей положить пакеты в чемодан, когда он был уже взвешен. Она, как и кто-нибудь другой, могла легко это сделать. - Нет, далеко не легко, - возразил судья Алберт. - При регистрации в аэропорту чемоданы взвешиваются. После этого их снимают их с весов и направляют на погрузку в самолет. Поскольку вещественные доказательства убедительны, Суд считает возможным прекратить дело. - Судья Алберт встал и, глядя в зал суда, в который продолжали входить люди, сказал с улыбкой: - Заседание закрывается. - Ваша Честь, вы не возражаете, если вас сфотографируют около весов? - спросил один из фоторепортеров. - Мы хотим напечатать большую статью, сопроводив ее фотографией для придания материалу большей убедительности. Судья Алберт колебался. - Защита не возражает, - громко сказал Мейсон. Судья Алберт посмотрел на Джерри Касвелла, который отвел свой взгляд. - Для повышения интереса со стороны читателей и придания большей убедительности попросим обвиняемую встать рядом со мной, - улыбнулся судья Алберт. - Пусть она жестом укажет, что взвешивается ее багаж. Журналисты и фотографы столпились вокруг весов. - Обязательно укажите, что эти фотографии были сделаны после закрытия заседания суда, - попросил судья Алберт. - Я всегда положительно относился к фотографиям, рекламирующим Суд, хотя некоторые судьи возражают против этого. Кроме того, мне известно, что после ареста обвиняемой соответствующая газетная статья получила большое распространение, и мне представляется справедливым, что ее оправдание получит должный резонанс. Судья Алберт встал перед весами и жестом попросил Вирджинию Бакстер подойти к нему. Мейсон подвел взволнованную подзащитную к весам. - Мистер Мейсон, подойдите сюда и сфотографируйтесь вместе с нами, - сказал судья Алберт. - Я думаю, что лучше не стоит, - улыбнулся судье Мейсон. - Это сделает фотографию неестественной и с точки зрения юридической этики не будет свидетельствовать о требуемой сдержанности. Фотография, показывающая вас "взвешивающим вещественные доказательства", привлечет к себе большое внимание. Судья Алберт кивнул в знак согласия и обратился к Вирджинии: - Мисс Бакстер, вы смотрите на стрелку весов, а я наклонюсь над багажом. Нет, нет, не поворачивайтесь к объективу, смотрите на весы. Немного повернитесь, чтобы предстать перед фотографом в самом выгодном ракурсе. Судья Алберт положил руку на плечо Вирджинии и склонился над стрелкой весов. Обрадованные фотографы ослепили их многочисленными вспышками. Судья Алберт выпрямился, посмотрел на Мейсона и, сделав знак заместителю окружного прокурора, отвел их от репортеров. - По-моему, в этом деле есть подозрительные аспекты, - сказал он. - Мне кажется, мистер Касвелл, что вы должны тщательно проверить человека, который дал вам эту информацию или, точнее говоря, дезинформацию, спровоцировавшую досмотр чемодана. - Этот человек всегда был честен с нами, - раздраженно ответил заместитель окружного прокурора. - Его информация надежна. - Но в данном случае она оказалась ненадежной, - возразил судья Алберт. - Пока я не уверен в этом, - ответил Касвелл. - Нельзя исключать, что с чемоданами кто-то "поработал". - Возможно, - согласился судья Алберт. - Я думаю, что это случилось после сдачи чемоданов мисс Бакстер в багаж и до их получения в багажном отделении аэропорта. В конце концов, Суд не вчера родился. Когда день за днем перед глазами проходит множество обвиняемых начинаешь разбираться в природе человека. Эта женщина совсем не похожа на торговца наркотиками. - Когда мистер Мейсон разыгрывает одно представление за другим, - в гневно заметил Касвелл, - начинаешь кое-что понимать в драматическом искусстве. Разыгранная здесь сцена обрадует многих людей, которые не испытывают симпатии к правоохранительным органам. - Напротив, - возразил судья Алберт, - правоохранительные органы от этого только выиграют. Вы не возражали против приглашения фоторепортеров для съемок этой женщины, когда в аэропорту открывали ее чемодан, и лишь одному Господу известно, какой ущерб этим вы ей нанесли. Я надеюсь, что событиям последнего часа будет придана широкая гласность и она перечеркнет неблагоприятный эффект от ее ареста. - Не беспокойтесь, - с горечью произнес Касвелл, - эта фотография обойдет все телеграфные агентства мира и появится в значительной части газет Соединенных Штатов. - Надеюсь на это, - сказал судья Алберт и, повернувшись, направился в свой кабинет. Касвелл резко развернулся и ушел, не сказав Мейсону ни слова. Мейсон подошел к Вирджинии Бакстер. - Пойдемте в комнату для свидетелей. Вы можете уделить мне несколько минут, - спросил Мейсон. - Конечно, - ответила она. - Сколько вам угодно, мистер Мейсон. - Я просто хочу поговорить с вами, - сказал Мейсон. Он провел ее в комнату для свидетелей, посадил в кресло, сел напротив и спросил: - Как вы думаете, кто мог это сделать? - Вы имеете в виду попытку повесить на меня наркотики? - Да. - Господи, не имею ни малейшего представления! - Ваш муж? - Он очень зол на меня. - Почему? - Я не даю ему развода. - Почему нет? - Он подлый человек, лжец и мошенник. Он сошелся с другой женщиной, когда я всеми силами пыталась улучшить наше положение. Он даже влез в наш совместный счет, чтобы помочь той женщине купить автомашину. Они имели неслыханную наглость сказать мне, что люди не могут управлять своими чувствами, что мужчина может влюбиться и может разлюбить и тут ничего нельзя поделать. - Как давно это было? - Около года назад. - И вы не дали ему развод? - Нет. - Официально вы все еще замужем? - Да. - Когда вы видели его в последний раз? - После той ссоры мы больше не встречались. Несколько раз он звонил мне по телефону, интересовался, не изменила ли я своего мнения. - Интересно, и почему вы не изменили своего мнения? - спросил Мейсон. - Я не позволю ему издеваться надо мной мной. - Хорошо, - сказал Мейсон. - Вы собираетесь сохранить этот брак. Что это вам дает? - Мне - ничего. Но я не хочу, чтобы они воспользовались моим положением. - Другими словами, что плохо для них, хорошо для вас. Правильно я понимаю ситуацию? - Ну, что-то вроде того. - Именно этого вы хотите? - спросил Мейсон глядя на нее в упор. - Я... я просто хотела выцарапать ей глаза. Я хотела сделать ей очень больно. - Зачем это вам, Вирджиния, - покачал головой Мейсон. - Позвоните вашему мужу и скажите, что вы решили дать развод, что подаете соответствующее заявление. С точки зрения вашей религии для этого нет препятствий? - Я думаю, что нет. - У вас есть дети? - Нет. - А ведь у вас есть будущее, - улыбнулся Мейсон. - Я... я... - Я имею в виду, что вы встретили заинтересовавшего вас человека. - Я встречала массу разных людей и в большинстве случаев мне было скучно с мужчинами. - Но в последнем случае это не так. - Хотите подвергнуть меня перекрестному допросу? - рассмеялась Вирджиния. - Если человек сделал в жизни ошибку, лучше всего забыть о ней и начать все заново. Но я ведь хотел поговорить о том, что кто-то пытается скомпрометировать вас. - Я не знаю, кто это. Но этот человек, несомненно, изобретателен и имеет связи в преступном мире. - Один удар он уже вам нанес. Вам удалось избежать ловушки, но он может расставить другие, нанести повторный удар. Меня это беспокоит, и если есть какая-то вероятность, что это ваш муж, его необходимо обезвредить. Кроме того, есть еще женщина, которую любит ваш муж и с которой он, вероятно, живет. Вы ее знаете? Вам известно ее прошлое? - Я знаю только ее имя. Мой муж вел себя очень осторожно. Больше я ничего не смогла выяснить. - Ладно, - сказал Мейсон. - Я советую вам подать на развод по причине ухода мужа от вас или жестокого отношения к вам. Вычеркните из памяти его имя, забудьте его, обретите свободу. Если в течение нескольких следующих дней случится что-то подозрительное, например анонимный телефонный звонок или что-то подобное, сразу же звоните мне. - Мейсон погладил ее по плечу и добавил: - Теперь вы свободны. - А как насчет гонорара, мистер Мейсон? - Вышлите мне чек на сто долларов когда у вас будет такая возможность не беспокойтесь об этом, - улыбнулся Мейсон. 7 Этот день не принес журналистам сенсационных новостей, поэтому сообщение о "взвешивании вещественных доказательств" получило широкую огласку. Вирджиния Бакстер читала газеты с возрастающим облегчением. Журналисты поняли, что ее пытались оклеветать, и сделали все возможное, чтобы статьи о ее оправдании заняли центральное место в газетах. Фоторепортеры, являясь профессионалами своего дела, сделали отличные снимки, показывающие судью Алберта, наклонившегося над весами и по-отечески положившего руку на плечо Вирджинии. Справедливо мнение, что одна фотография заменяет тысячу слов, и в данном случае поза судьи говорила о его вере в невиновность Вирджинии Бакстер. Заголовки газет гласили: "С бывшей секретарши сняты обвинения по делу о торговле наркотиками". В одной из статей пространно говорилось о том, что ранее она работала в адвокатской конторе. Хотя контора почти не занималась уголовными делами, специализируясь на делах о недвижимости, журналист с большим пафосом писал, что Вирджинии Бакстер даже в самых немыслимых фантазиях не могло прийти в голову, что ей самой когда-либо придется давать в Суде ответ по обвинению в совершении серьезного преступления. По прочтении статьи в одной из вечерних газет Вирджинию охватил ужас. Журналист провел собственное расследование и сообщил, что Колтон Бакстер, муж Вирджинии, проживающий отдельно от нее, являлся служащим той самой авиалинии, которая занималась перевозкой ее багажа. Журналисту, к сожалению, побеседовать с ним не удалось. Вирджиния прочитала статью дважды и импульсивно набрала номер офиса Перри Мейсона. Поняв, что уже довольно поздно, она была готова положить трубку, но, к своему удивлению, услышала голос Деллы Стрит. - О, я прощу прощения. Я не думала, что уже так поздно. Это Вирджиния Бакстер. Я прочитала статью, которая очень напугала меня... - Вы хотите поговорить с мистером Мейсоном? - спросила Делла Стрит. - Одну минутку, я соединю вас. Мне кажется, что он тоже хотел бы побеседовать с вами. - Здравствуйте, Вирджиния, - услышала она через несколько мгновений голос Мейсона. - Полагаю, вы прочитали в газетах, что один из журналистов разыскал вашего мужа? - Да, да, мистер Мейсон. Это ясно как божий день. Разве вам непонятно, что случилось? Колтон подложил наркотики в мой чемодан, а затем позвонил в полицию. Если бы меня осудили, у него была бы убедительная причина для развода. Он бы заявил, что я наркоманка, что я занималась торговлей наркотиками и поэтому он ушел от меня. - И что вы намерены теперь делать? - спросил Мейсон. - Я хочу, чтобы его арестовали. - Без доказательств арестовать нельзя, - сказал Мейсон. - Пока у вас только предположение. - Сколько нужно денег, чтобы получить доказательства? - Придется нанимать частного детектива, а он запросит с вас минимум пятьдесят долларов в день плюс оплату его расходов. Возможно, что он и не сможет добыть доказательства, подтверждающие ваши предположения. - У меня мало денег. Но я... я... потрачу их, чтобы поймать его. - Только без меня, - перебил ее Мейсон. - Вы моя клиентка, и я не могу позволить вам тратить деньги на эти цели. Даже если вы получите какие-то доказательства, вряд ли что от этого изменится. И вновь, но уже более обоснованно встанет вопрос о разводе. Почему бы вам не забыть этого человека, избавиться от него, разойтись, начать новую жизнь? Если бы вы по религиозным убеждениям не желали давать ему развод, я, вполне вероятно, относился бы к этому иначе, но в любом случае рано или поздно вы разойдетесь. - Я не хочу доставлять ему этого удовольствия. - Почему? - Потому что он все время только и хотел развода. - Себе вы ничего хорошего этим не делаете, - заметил Мейсон. - Вы можете нанести какой-то незначительный реальный или воображаемый ущерб своему мужу. Но, вполне возможно, вы играете ему на руку. - Что вы хотите сказать? - спросила Вирджиния. - Он живет с другой женщиной, - сказал Мейсон. - И внушает ей мысль, что если бы он получил развод, то женился бы на ней. Но развода вы не даете. Этой женщине известно, что это так и есть. Представьте себе, что вы даете ему развод. В этом случае он может жениться на этой женщине и должен это сделать, чтобы выполнить свои обещания. А если на самом деле он не хочет жениться на ней? Может быть, вы создаете своему мужу как раз такое положение, которое ему больше всего устраивает. - Я никогда об этом не думала, - медленно сказала Вирджиния. - Но в таком случае, почему он тогда подложил наркотики в мой чемодан? - Если это сделал действительно он, то, вероятно, чтобы полностью скомпрометировать вас. Ваш брак распался при взаимной ненависти. Вам нужно перестать оглядываться назад, повернуться и смотреть только вперед. - Хорошо. Ночью я подумаю и утром сообщу вам о своем решении. - Пожалуйста, сделайте это. - Извините, что так поздно потревожила вас, мистер Мейсон. - Не беспокойтесь. Мы работали с письмами, и, после того как прочел статью в газете, я подумал, что вы можете позвонить, и попросил Деллу включить внешнюю связь. Перестаньте терзать себя, у вас же все в порядке. - Спасибо, - сказала Вирджиния и повесила трубку. Почти в то же время зазвенел звонок над входной дверью. Вирджиния немного приоткрыла дверь. Стоявший у порога мужчина выглядел лет на сорок пять. У него были темные волосы, коротко подстриженные усы и черные внимательные глаза. - Вы - мисс Бакстер? - спросил он. - Да. - Извините, что я вас беспокою в это время, мисс Бакстер. Я представляю, как вы себя сейчас чувствуете, но у меня очень важное дело. - Что вы хотите? - спросила она, все еще держа дверь едва приоткрытой. - Меня зовут, Джордж Менэрд, - представился визитер. - О вас я прочитал в газетах. Я не хотел бы затрагивать неприятную тему, но сообщения о процессе появились во всех газетах. - И что? - спросила она. - Из газет я узнал, что вы работали секретарем у адвоката Делано Баннока. - Все верно. - Мистер Баннок, по-моему, умер несколько лет назад. - Совершенно верно. - Я пытаюсь выяснить, что стало с его бумагами, - сказал Джордж Менэрд. - Почему? - Честно говоря, я ищу один документ. - Какой документ? - Копию договора, составленного для меня мистером Банноком. Я потерял оригинал и не хочу, чтобы об этом узнала другая сторона. По этому договору я должен выполнить определенные обязательства, и хотя, как мне кажется, я помню, что должен делать, тем не менее копия договора очень бы мне помогла. - Боюсь, что не смогу помочь вам, - покачала она головой. - Вы работали у мистера Баннока до самой его смерти? - Да. - Куда делись мебель из его офиса и все остальное? - Офис закрыли. Не было причин продолжать выплачивать ренту. - А что случилось с мебелью, которая была в офисе? - Полагаю, что ее продали. Менэрд нахмурился. - Вы не знаете, кто купил столы, кресла и шкафы для картотек? - Их продали торговцу подержанной мебелью. Машинка, которой я пользовалась, у меня. Все остальное было продано. - Шкафы для картотеки тоже? - Тоже. - А что случилось с документами? - Их уничтожили. Хотя, подождите... Я вспоминаю разговор с братом мистера Баннока. Я просила его сохранить документы. Я вспоминаю, что просила его сберечь документы. - У него был брат? - Да. Мистер Джулиан Баннок. Он был единственным наследником, других родственников не оказалось. Наследство осталось не слишком-то большое. Видите ли, Делано Баннок был одним из тех увлеченных работой адвокатов, которые больше интересовались делами, чем гонорарами. Он трудился практически круглые сутки. У него не было семьи, поэтому частенько он засиживался в кабинете до десяти-одиннадцати часов вечера. Он никогда не придерживался современной манеры работать "от и до". Он мог часами сидеть над подготовкой какого-то незначительного соглашения, в котором были интересовавшие его аспекты, и взимал за это мизерный гонорар. В результате большого наследства он не оставил. - А деньги, которые не были выплачены ему при жизни? - спросил Джордж Менэрд. - Я ничего об этом не знаю. Но ведь хорошо известно, что наследники таких адвокатов, как правило, испытывают затруднения с получением долгов по неоплаченным счетам. - Где я могу найти Джулиана Баннока? - Я не знаю, - ответила она. - Вы не знаете, где он проживает? - Мне кажется, что где-то в долине Сан-Хоакин. - Не можете ли вы уточнить? - Я могу _п_о_п_ы_т_а_т_ь_с_я_. Вирджиния Бакстер оценивающе посмотрела на незнакомца и наконец сняла цепочку с дверей. - Не хотите ли зайти? - пригласила она. - Мне нужно посмотреть в свои старые дневники. Я их вела в течение многих лет. - Она нервно рассмеялась. - Я делала в них не какие-то романтические записи. Это дневники делового характера, содержащие некоторые комментарии о местах моей работы, происходивших событиях, повышениях зарплаты и тому подобную мелочь. Я помню, что сделала некоторые записи сразу после смерти мистера Баннока. Подождите, я вспомнила, что Джулиан Баннок жил где-то в районе Бейкерсфилда. - Вам неизвестно, проживает ли он там сейчас? - Нет, этого я не знаю. Я помню, что он приезжал на "пикапе", в который погрузили картотеку и архивы. После этого я посчитала свои обязанности исполненными. Ключи от офиса я отдала брату мистера Баннока. - Бейкерсфилд? - уточнил Менэрд. - Совершенно верно. Если вы расскажете что-нибудь о вашем договоре, возможно, я вспомню его. У мистера Баннока работала я одна, поэтому все документы печатала сама. - Договор был заключен с человеком по фамилии Смит, - ответил Менэрд. - О чем шла речь в документе? - В нем говорилось о вопросах, касавшихся продажи механической мастерской. Я интересуюсь или, вернее, интересовался механическими работами и намеревался открыть соответствующее дело. Это длинная история. - А чем вы сейчас занимаетесь? - спросила она. Он отвел взгляд. - Я свободный предприниматель, - ответил Менэрд. - Покупаю и продаю. - Недвижимость? - спросила Вирджиния. - Все, что попадется. - Вы живете в городе? - Я переезжаю с места на место, - рассмеялся он, снова отводя взгляд. - Знаете, как человек, который ищет удачу. - Я понимаю, - сказала Вирджиния. - К сожалению, больше я вам ничем помочь не могу. Она встала и направилась к двери. Менэрд понял ее намек. - Я вам очень благодарен, - сказал он и ушел. Вирджиния взглядом проводила Менэрда до лифта и, когда дверь лифта захлопнулась, бросилась вниз. Она лишь успела увидеть, как он вскочил в машину темного цвета, которая была припаркована около тротуара рядом с пожарным гидрантом. Вирджиния попыталась рассмотреть номер автомобиля, но не смогла различить все цифры, так как машина резко тронулась с места, и, быстро набирая скорость, исчезла из вида. Вирджиния ясно различила ноль в начале номера машины, и у нее создалось впечатление, что номер также оканчивался на ноль. Ей показалось, что машина была марки "олдсмобиль", примерно двух-трехлетней давности. Но уверенности в этом у нее не было. Вирджиния возвратилась в свою квартиру, вытащила из спальни чемодан и принялась листать дневник. Наконец она нашла адрес Джулиана Баннока в Бейкерсфилде и номер его почтового ящика. На записях стояла пометка "телефона нет". Зазвонил телефон. Какая-то женщина сказала: - Я нашла ваш телефон в справочнике. Я хотела бы выразить вам свою радость, что вам удалось избавиться от этого кошмара. - Я вам очень благодарна, - ответила Вирджиния. - Я не знакома с вами, - продолжала женщина, - я всего лишь хотела узнать как вы себя чувствуете? В течение следующих часов было еще шесть подобных звонков, в том числе один от подвыпившего мужчины, который вел себя довольно агрессивно, и один от женщины, горевшей желанием рассказать Вирджинии о _с_в_о_е_м деле. В конце концов, Вирджиния перестала обращать внимание на непрерывно трезвонивший телефон. Утром она позвонила в телефонную компанию и попросила сменить номер ее телефона и не вносить его в справочники. 8 Вирджиния никак не могла выбросить из головы мысли об оставшихся документах своего бывшего хозяина. Джулиан Баннок жил на ранчо. Особо близких связей со своим братом он не поддерживал и больше всего был заинтересован в скорейшей ликвидации оставшегося от брата наследства. Вирджиния знала, что в архиве было много важных документов, касающихся утверждения завещаний в Суде и различных договоров, но, после того как отдала ключ от офиса Джулиану Банноку, она решила, что эти вопросы больше ее не касаются. Но мысли об архиве не покидали ее, встреча с Джорджем Менэрдом почему-то оставила на душе неприятное воспоминание. Его поведение было вполне нормальным, пока она не стала расспрашивать его. Его ответы сразу же стали уклончивыми. Вирджиния не сомневалась, что о своем прошлом он сказал неправду. В конце концов, она считала себя в какой-то мере ответственной за архив. Она позвонила в информационную службу, где ей сообщили, что у Джулиана Баннока в Бейкерсфилде все еще нет телефона. Вирджиния попыталась забыть об этом деле и не могла. А если Менэрд что-то замышлял? Она хотела выяснить, что у него за машина, но не знала, как это сделать. Беспокоить Мейсона она не хотела, так как и без того доставила ему немало хлопот. Вирджиния решила сама поехать в Бейкерсфилд и переговорить с Джулианом Банноком. Она выехала на рассвете и в Бейкерсфилде навела справки. Оказалось, что Джулиан Баннок жил на своей ферме, в десяти милях от города. Она нашла его почтовый ящик и, проехав около трехсот ярдов, въехала во двор, где находился дом, сарай, несколько навесов, росли развесистые деревья. Там же в беспорядке стояли тракторы, культиваторы, дисковые бороны, сеноуборочные машины. К машине с лаем подбежала собака, из дома вышел одетый по-рабочему Джулиан Баннок. Несмотря на то что Вирджиния видела его только в выходной одежде, она сразу же узнала его. - Привет, - сказал он. - Здравствуйте, мистер Баннок. Вы помните меня? Я - Вирджиния Бакстер. Работала секретаршей у вашего брата. - Да, конечно, - сказал он приятным голосом. - Я вас определенно уже где-то видел. Заходите в дом. Приготовим завтрак, зажарим яичницу, попробуете домашнего хлеба, своих фруктов. - Это было бы прекрасно, - ответила Вирджиния. - Но сначала я хотела бы поговорить с вами. - О чем? - О документах, что вы вывезли из офиса. О шкафах с картотекой. Где они? Он рассмеялся. - Я их давно продал. - А бумаги? - Я сказал покупателю, чтобы он забрал все, потому что они занимали значительную часть помещения. Кроме того, мыши принялись за ваши документы. Они забирались внутрь и стали обустраивать в бумаге норы. - Но что же случилось с документами? Разве человек, купивший те шкафы... - Нет, нет. Бумаги здесь. Покупатель отказался забрать их. Он вывалил документы прямо на пол. Заявил, что иначе ящики слишком тяжелые. - И вы их сожгли? - Нет, я связал их бечевкой и убрал, но их попортили мыши. Вы знаете, как это бывает на ранчо: у нас есть сарай, где полно мышей. Но мы завели пару кошек, так что дела сейчас пошли лучше, - продолжил он. - Могу я взглянуть на бумаги? - спросила Вирджиния. - Я хотела бы поискать некоторые старые документы. - Странно, что вы тоже беспокоитесь об этом, - сказал он. - Вчера сюда приезжал какой-то мужчина. - Он был здесь? - Да. - Мужчина примерно сорока пяти лет? - спросила она. - С проницательными черными глазами и небольшими коротко подстриженными усами? Он хотел... - Нет, ему было около пятидесяти пяти, - покачал головой Джулиан Баннок. - У него синие глаза, он скорее блондин. Назвался Смитом. Хотел найти какой-то договор или что-то в этом роде. - И что вы ему ответили? - Сказал, где находятся документы, и разрешил покопаться в них. У меня были дела. Он показался мне хорошим человеком. - Он нашел, что искал? - спросила Вирджиния. - Кажется, нет. Он сказал, что бумаги в таком беспорядке, что ничего нельзя найти, не зная системы формирования архива. Если бы ему это было известно, он, очевидно, нашел бы требуемый документ. Он спросил меня, знаю ли я, как классифицируется архив. Я ответил ему, что нет. - Архив составлен по номерам, - пояснила Вирджиния. - Это принцип общей классификации. Под номерами от одной до трех тысяч собраны контракты; от трех до пяти тысяч - дела об утверждении завещаний; от пяти до шести тысяч - завещания; от шести до восьми тысяч - соглашения; от восьми до десяти тысяч - сделки по недвижимому имуществу. - Я ничего не нарушал. Сложил документы в стопки и связал их. - Можно взглянуть на них? - спросила Вирджиния. - Пожалуйста. Джулиан Баннок провел Вирджинию в сарай, пропитанный запахом свежескошенного сена. - Обычно сарай полон, - сказал он. - Но хранение сена стало настоящей проблемой. Я начал продавать его, поскольку у меня сейчас меньше коров. У меня до этого был небольшой молочный бизнес, но у владельца небольшой молочной фермы возникает так много различных проблем. Слишком много работы - слишком много всевозможных инструкций. Большие фермы используют сейчас механические доильные аппараты, кормораздатчики и прочие хитрые устройства... За шкафы я больших денег не получил. Мог бы сложить документы в ящики, но не знал, нужны ли они кому-нибудь. Думал выбросить всю эту макулатуру или сжечь, но вы так много говорили об архивах, что я решил сохранить их. - Конечно, все это было довольно давно, - сказала Вирджиния. - Со временем документы теряют свою значимость. - Вот мы и пришли. Я использовал этот сарай в качестве гаража для трактора, но потом нашел место, чтобы... Но... что же это такое? - В удивлении Баннок остановился перед бумагами разбросанными по всему полу. - Вы только посмотрите, какой беспорядок он учинил! Вирджиния испуганно разглядывала кучу бумаг. Смит, по всей видимости, разрезал бечевки, которыми были связаны документы разной классификации, ножом, затем быстро перебирал их в надежде найти нужную бумагу и как попало бросал документы на пол. В результате его розысков образовалась куча диаметром около шести футов у основания и четырех футов высотой. Вирджиния смотрела на изъеденные мышами копии документов и вспоминала, с каким вниманием и аккуратностью печатала их. Она готова была расплакаться. - Черт возьми, - гневно произнес Баннок, - хотел бы я сказать этому Смиту несколько слов по этому поводу! Он наклонился и поднял кусок бечевки. - Разрезана очень острым ножом, - сообщил он. - Хорошо бы поучить этого человека правилам приличного поведения. - Должно быть, он очень торопился, - заметила Вирджиния. - Он что-то искал, и у него не было времени на то, чтобы развязать связки, просмотреть документы, а затем вновь увязать их. Он просто взял нож, разрезал веревки, торопливо порылся в бумагах и, когда не нашел требуемого документа, побросал все в кучу. - Ругаю себя, что не присмотрел за ним, - задумчиво сказал Баннок. - Как долго он здесь был? - спросила Вирджиния. - Я даже не могу сказать. Я привел его сюда, все показал и ушел. - Где здесь ближайший телефон? - У одного соседа есть. Он, конечно же, разрешит позвонить. Это в двух милях вниз по дороге. - Мне нужно позвонить в Лос-Анджелес, - пояснила Вирджиния. - Мне кажется, лучше, чтобы никто не слышал, что я буду говорить. Я поеду в Бейкерсфилд и оттуда позвоню из будки. Затем я вернусь с большими картонными коробками. Я хочу сложить все эти бумаги в коробки и поставить их там, где бы они сохранились. - Хорошо, - ответил Баннок. - Я помогу вам сложить бумаги. Как вы считаете, не начать ли мне укладывать их прямо сейчас? - Нет, не надо. Пока бумаги еще не все перепутаны. Большая часть их лежит по разделам. Где-то тут есть специальная тетрадь с номерами и со всеми указателями. А вот и она. Если вы не возражаете, я заеду в один из супермаркетов и куплю там большие картонные коробки. По возвращении сложу все эти бумаги, с тем чтобы ими можно было пользоваться. - Как вам будет угодно, - сказал Джулиан Баннок. - Я не возражаю. Но учтите, что работы довольно много и здесь будет очень пыльно. Ваша модная одежда совсем не подходит для этого. - Не беспокойтесь, - сказала Вирджиния. - В городе я куплю джинсы и блузку. Если не возражаете, я переоденусь перед тем, как приступить к работе. - Конечно, - ответил Баннок. - В доме есть где переодеться и принять душ после окончания работы. Здесь ведь довольно пыльно. - Представляю, - улыбнулась она. - Но мы, секретарши, привыкли иногда глотать пыль. Джулиан Баннок рассмеялся, протянул руку и обменялся с Вирджинией крепким рукопожатием. - Вы отличная девушка, - заявил он. Вирджиния села в машину и, приехав в Бейкерсфилд, позвонила Мейсону. Адвокат как раз вошел в свой кабинет. - Вы просили, чтобы я сообщала вам о всех необычных событиях, - начала Вирджиния. - Случившееся, по-моему, относится к разряду таких событий, но я не могу оценить его важности. - Я слушаю, - сказал Мейсон. - О чем идет речь? Она рассказала Мейсону о Банноке, об архивных документах, о посетившем ее мужчине, дала его описание и рассказала об автомашине, на которой он приезжал. - Модель? - Я думаю, это был "олдсмобиль", двух-трехлетней давности. Первая цифра номера - ноль Я пыталась рассмотреть номер, но он уехал слишком быстро. - Где он оставил свою машину? - спросил Мейсон. - Не могли ли вы описать это место? Это, возможно, подскажет нам, как долго он там стоял. Мне кажется, что довольно трудно найти перед вашим домом место для парковки машины. - Да, конечно! - воскликнула Вирджиния. - Но не для этого человека. Он поставил свою машину прямо у пожарного гидранта. - Следовательно, он там был недолго, - заметил Мейсон. - Это означает, что он, вероятно, следовал за вами, а не ждал около дома. Мне кажется, что полиция довольно часто проверяет этот пожарный гидрант и наказывает водителей, паркующих свои машины рядом с ним. - Вы совершенно правы. Однажды мой знакомый поставил машину около гидранта, забежал ко мне, чтобы оставить пакет, и был оштрафован. Он отсутствовал не больше минуты. - Вы считаете, что первой цифрой номера был ноль? - переспросил Мейсон. - Да, я уверена в этом. Мне кажется, что и последняя цифра тоже ноль. Но здесь уверенности нет. - Вы сейчас в Бейкерсфилде? - спросил Мейсон. - Я приехала к брату мистера Баннока. Оказалось, что кто-то был у него и перерыл все архивные документы. - Что вы подразумеваете под этими словами? Вирджиния описала, в каком состоянии находились документы. Голос Мейсона сразу же приобрел официальный тон: - Это очень важно, Вирджиния. Вы сказали, что бечевки всех упаковок были разрезаны? - Да. - Каждой упаковки? - Да. - Их содержимое разбросано по полу? - Да. - И ни одна связка не осталась целой? - Ни одна. - Вы уверены? - Абсолютно. Почему это так важно, мистер Мейсон? - Потому, - ответил Мейсон, - что это говорит о том, что тот человек не нашел того, что искал. Если человек в спешке что-то ищет, он разрезает одну упаковку за другой, пока не найдет требуемое. В этом случае некоторые связки оказались бы нетронутыми. Но с другой стороны, если все упаковки распотрошены, это с большой вероятностью говорит о том, что человек не нашел того, что он искал. - Мне такая мысль тоже приходила в голову, - призналась Вирджиния. - Вы возвращаетесь к Джулиану Банноку? - Да, я беру с собой несколько больших картонных коробок, постараюсь разобраться в документах и сложить их в коробки. - Хорошо, - сказал Мейсон. - К моменту вашего возвращения мы постараемся кое-что выяснить о человеке, который приходил к вам. Вирджиния, а в документах есть копии завещаний? - Что вы имеете в виду? - Когда Баннок готовил завещания, их обычно подписывали в его офисе? - Теперь я поняла, о чем вы говорите. Мистер Баннок обычно расписывался в качестве одного свидетеля, я - другого. - У вас завещания классифицированы? Другими словами, имели ли у вас особые номера те завещания, которые подписывались завещателем и свидетелями в офисе? - Да, конечно. Такие завещания идут под номерами от пяти до шести тысяч. - Хорошо, - сказал Мейсон. - Когда будете возвращаться, возьмите с собой эти завещания. Посмотрите, целы ли они. Свяжите их и по возможности побыстрее привезите сюда. - Почему вас интересуют именно эти завещания? - спросила Вирджиния. - Баннок умер уже несколько лет назад, - ответил Мейсон. - Большая часть договоров и других документов потеряла свою ценность, но некоторые родственники очень хотели бы точно знать, что же указано в завещаниях, и... - Я поняла, - перебила адвоката Вирджиния. - Почему я сразу не подумала об этом? Конечно, в этом вся причина. - Не делайте поспешных выводов, - предупредил Мейсон. - Я просто высказал свои мысли. Но меры предосторожности принять необходимо. - Я возвращаюсь и возьму с собой эти завещания. Все остальные бумаги заберу позднее. - Если случится еще что-то необычное, - сказал Мейсон, - сразу же позвоните мне. Тем временем постараюсь кое-что выяснить о вашем госте. Вирджиния обещала сразу же позвонить, если заметит что-то подозрительное. Повесив трубку, она направилась в супермаркет, купила две больших картонных коробки и возвратилась на ферму Джулиана Баннока. Баннок был чем-то встревожен. - Что случилось? - спросила она. - Что-нибудь произошло с архивными документами? - Не прошло и пяти минут после вашего отъезда, - сказал Джулиан, - как появился мужчина, точно соответствующий данному вами описанию. Ему около сорока пяти лет, усатый. Глаза у него настолько темные, что невозможно различить их выражение. Это все равно что смотреть на черные, хорошо отполированные камни. - Да, это тот человек, - сказала Вирджиния. - Что он хотел? - Он представился Смитом. Интересовался архивными документами моего брата. - И что вы сделали? - Я ответил, что мы не разрешаем посторонним лицам рыться в архивах. Он сказал, что для него это очень важно. Тогда я предложил ему подождать. Я объяснил, что примерно через час сюда собирается приехать секретарша моего брата. - Как он на это отреагировал? - Он очень забеспокоился, когда узнал об этом, и сказал, что ждать не может. - Вы не рассмотрели номер его машины? - спросила она нетерпеливо. - Нет, я не сумел, - ответил Джулиан Баннок. - Он залепил весь номер грязью. По пути имеется одно место, где вода из ирригационной системы перетекает через дорогу. Там довольно грязно, но номер был заляпан не этой грязью. Я думаю, что он это сделал специально. - Понятно, - сказала Вирджиния. - Я отберу документы, свяжу их и заберу с собой, если вы не будете возражать. - Возьмите все, если хотите. Я не могу находиться здесь постоянно. Если в этих бумагах есть что-то важное, в мое отсутствие воры могут забраться сюда и взять все, что им нужно. - Вы когда-нибудь слышали об адвокате Перри Мейсоне? - спросила она. - Да, о нем я много читал. - Это мой адвокат, - сказала Вирджиния. - Он консультирует меня. Я собираюсь связаться с ним и поступлю так, как он скажет. Я хочу разобраться во всех этих документах, разложить их по коробкам, но сейчас у меня нет времени. Я заберу только документы под номерами пять-шесть тысяч. Давайте посмотрим и соберем их. Вместе с Джулианом они просмотрели все пачки, внимательно рассматривая номера на корешках и отбирая нужные. - Кажется, все они вот в этой связке, - сказал Баннок. - Отлично, - улыбнулась Вирджиния. - Я собираюсь как можно быстрее доставить их в офис мистера Мейсона. Посмотрите, пожалуйста, чтобы оставшиеся бумаги не разграбили в мое отсутствие. - Вы хотите, чтобы я сложил их в коробки? - спросил Джулиан. - Сейчас я немного занят: орошение и другие работы. - Нет, что вы. Оставьте все как есть. Но на дверь повесьте замок. Знаете, большой амбарный замок. Не пускайте никого в сарай. Если кто-то приедет сюда, запишите номер его машины и попросите предъявить документы. Пусть он покажет водительские права. - Я все сделаю, - заверил Джулиан Баннок. - Не хотите ли пройти в дом переодеться? - Нет, у меня нет времени. Я поехала. Надеюсь, что я не очень пропылилась. Всего хорошего. - До свидания, мисс Бакстер, - сказал он. - Я знаю, как высоко ценил вас мой брат. Думаю, что он разбирался в людях. Она улыбнулась ему в ответ, поставила на заднее сиденье автомобиля коробки с документами, уселась за руль и завела мотор. 9 Сразу после обеда Вирджиния Бакстер появилась в офисе Мейсона. - Здравствуйте, мисс Бакстер, - сказала Герти. - Мистер Мейсон ждет вас. Но на всякий случай я позвоню и сообщу ему, что вы здесь, в приемной. Герти позвонила по телефону, и почти сразу же в приемную вышла Делла Стрит. - Проходите, Вирджиния, - сказала она. - У нас для вас есть новости. Вирджиния последовала за Деллой Стрит в личный кабинет Мейсона. Адвокат что-то сосредоточенно обдумывал. - Мы нашли вашего загадочного гостя, Вирджиния, - сказал Мейсон. - Того, кто назвался Джорджем Менэрдом. Нам помогло то обстоятельство, что он припарковал свою машину около пожарного гидранта. Мы просмотрели все штрафные квитанции, выписанные сотрудниками полиции, патрулировавшими этот район. За парковку около пожарного гидранта выписано три штрафа. Одна из оштрафованных машин имела номер ОDT ноль шестьдесят два. Автомобиль числится за человеком, внешность которого точно соответствует вашему описанию Джорджа Менэрда. - И кто он? - Его зовут Джордж Игэн, он работает шофером у Лоретты Трент. Мы сделали небольшую проверку и... - Лоретта Трент? - воскликнула Вирджиния. - Вы ее знаете? - спросил Мейсон. - По ее поручению мы готовили некоторые юридические документы. Да, я помню, что мы составляли для нее завещание. Я смутно припоминаю, что это было не совсем обычное завещание. Родственникам завещались лишь небольшие суммы денег. Основная сумма предназначалась постороннему лицу - медицинской сестре или доктору. Господи! Возможно даже шоферу! - Мы обнаружили довольно интересные вещи, - сказал Мейсон. - О шофере? - О Лоретте Трент. В последнее время она перенесла три пищевых отравления. В больничной карточке они названы гастроэнтеритными приступами. - Я привезла копии всех завещаний, - сказала Вирджиния. - Они внизу в моем автомобиле. Мистер Мейсон, если это поможет... - Это нам очень поможет, - ответил Мейсон. - Я познакомлю вас с нашим детективом Полом Дрейком. Всю следственную работу для нас выполняет он. Руководит "Детективным агентством Дрейка", расположенном на нашем этаже. Делла, позвони, пожалуйста, Полу. Делла Стрит попросила Герти дать ей внешнюю связь. Пальцы Герти забегали по диску телефона. Спустя несколько секунд, она сказала: - Пол, это Делла. Шеф хочет, чтобы ты, если можешь, зашел к нам. - Делла повесила трубку и сообщила: - Через несколько секунд он будет здесь. Через несколько секунд раздался условный стук Пола Дрейка в дверь. Делла впустила детектива в кабинет. - Пол, - сказал Мейсон. - Это Вирджиния Бакстер. Возможно, ты ее не знаешь. Она моя клиентка. Поэтому мне бы хотелось, чтобы ты проделал некоторую исследовательскую работу. - Я так и знал, - сказал Дрейк, улыбнувшись Вирджинии. - Рад познакомиться с вами, мисс Бакстер. - У нее в автомобиле находятся документы, - сообщил Мейсон. - Не можешь ли ты помочь ей принести их сюда? - Тяжелые? - спросил Дрейк. - Мне нужна будет помощь? - Нет, - ответила Вирджиния. - Связка бумаг, возможно, двадцати дюймов в толщину. Один человек легко может принести их. - Тогда пойдемте, - сказал Дрейк. - Я хотела бы, мистер Мейсон, сообщить вам еще об одной вещи, - добавила Вирджиния. - Когда я уезжала с фермы Джулиана Баннока в Бейкерсфилд, чтобы позвонить вам и решить вопрос с документами, этот человек появился там на ферме. - Какой человек? - Тот, который приходил ко мне. Игэн, как вы назвали его, шофер миссис Трент. - И что он хотел? - Он хотел посмотреть некоторые документы из архива мистера Баннока. Джулиан, брат Баннока, предложил ему подождать меня. - И что случилось? - Он в спешке сел в автомобиль и уехал. - Понятно, - сказал Мейсон. - Давай посмотрим документы, Пол. В сопровождении Пола Вирджиния спустилась к стоянке автомашин. Она открыла машину. Пол положил связку в картонную коробку и, водрузив ее на плечо, двинулся в офис Мейсона. - Давайте посмотрим на указатель под буквой "Т", - предложил Мейсон. - Тут написано "Т-один", "Т-два", "Т-три", "Т-четыре", "Т-пять". Что это означает? - Под буквой "Т" я хранила завещания. "Т-один" охватывает первые пять букв алфавита. "Т-два" - следующие пять букв и так далее. - Понятно. Давайте посмотрим бумаги под указателем "Т-четыре" и попытаемся найти документы, относящиеся к Лоретте Трент. Мейсон рассыпал документы по столу и вместе с Деллой Стрит, Полом Дрейком и Вирджинией Бакстер приступил к поискам. - Ну, - сказал Мейсон через некоторое время, - тут огромное количество копий завещаний, но нет документа Лоретты Трент. - Мы составляли несколько документов для нее, - сказала Вирджиния. - По крайней мере, завещание я хорошо помню. - Джордж Игэн, - сказал Мейсон, - пытался установить нахождение архивных документов Делано Баннока. А Игэн, как известно, работает шофером у Лоретты Трент. - Мейсон повернулся к Полу Дрейку: - В какую больницу была помещена Лоретта Трент после так называемого приступа в системе пищеварения? - В "Мемориальный Госпиталь Филлипса", - ответил Дрейк. Мейсон кивком головы показал на телефон. - Делла, позвони туда, - попросил он. Делла Стрит попросила дать внешнюю линию, узнала телефон и набрала номер. Она кивнула Мейсону и тот поднял трубку своего телефона. - Это "Мемориальный Госпиталь Филлипса"? - Да. - Говорит адвокат Перри Мейсон. Я хотел получить некоторую информацию об одном из ваших пациентов. - Извините, но о своих пациентах мы справок не даем. - Это рутинное дело, - спокойно сказал Мейсон. - Речь идет о Лоретте Трент. Три раза она лежала в вашей больнице в течение нескольких последних месяцев. Я хотел бы узнать фамилию ее лечащего врача. - Одну минутку, такую информацию мы вам дадим. - Я подожду у телефона, - ответил Мейсон. Через минуту тот же голос сообщил: - Ее лечил доктор Феррис Элтон. Он сейчас в "Рандвелл Билдинг". - Благодарю вас, - сказал Мейсон. Он повесил трубку и повернулся к Делле Стрит: - Давай попытаемся связаться с медсестрой доктора Элтона. - С его медсестрой? - Да, - подтвердил Мейсон. - Я хотел бы переговорить с доктором Элтоном, но думаю, что целесообразнее сначала побеседовать с его медсестрой. Возможно, сейчас доктор занят. После обеда он посещает своих пациентов, утром оперирует и делает обход больных. Делла Стрит выяснила номер телефона, попросила Герти дать внешнюю линию и, набрав нужный номер, кивнула Мейсону. Подняв трубку, адвокат сказал: - Здравствуйте. Говорит адвокат Перри Мейсон. Мне известно, что доктор Элтон очень занят, а сейчас наиболее напряженное послеобеденное время. Но у меня важное дело. Я хотел бы переговорить с доктором о деле, которое касается его пациента. - Перри Мейсон, адвокат? - переспросил женский голос. - Да. - Я уверена, что доктор захочет поговорить с вами лично. Он сейчас занят, но я позову его. Можете ли вы немного подождать? - Я подожду, - ответил Мейсон. Наступило молчание, наконец послышался усталый голос: - Говорит доктор Феррис Элтон. - Это Перри Мейсон, адвокат. Я хотел бы задать вам несколько вопросов в отношении одного из ваших пациентов. - Каких вопросов и какого пациента? - Речь идет о Лоретте Трент, - ответил Мейсон. - В течение последних месяцев вы госпитализировали ее несколько раз. - Ну и что? - в голосе доктора Элтона теперь явно сквозило нетерпение. - Не можете ли вы рассказать мне о характере ее заболевания? - Нет! - резко сказал доктор Элтон. - Хорошо, тогда кое-что я вам расскажу, - ответил Мейсон. - Возможно, это представит для вас интерес. У меня есть основание полагать, что Лоретта Трент составила завещание, которое было подписано в офисе адвоката Делано Баннока. Этот адвокат умер несколько лет назад. Некоторые лица заинтересованы в получении копии этого завещания. Один человек из окружения Лоретты Трент активно занимается поиском копии этого завещания. Я хотел бы спросить вас вот о чем: полностью ли вы удовлетворены своим диагнозом по заболеванию Лоретты Трент. - Конечно. Иначе я бы не выписал ее. - Я понимаю так, - сказал Мейсон, - что у Трент были гастроэнтеритные нарушения? - Что-то в этом роде. - Я знаком с трудами многих специалистов по судебной медицине и токсикологии. Все специалисты считают, что лечащие врачи редко ставят диагноз мышьякового отравления, поскольку его симптомы совпадают с симптомами гастроэнтеритных приступов. - Вы с ума сошли! - воскликнул доктор Элтон. - И поэтому, - спокойно продолжал Мейсон, - я думаю, вы поймете, почему я спрашиваю вас, были ли у больной сильные боли в ногах и рези в животе... - О, Господи! - вырвалось у доктора Элтона. Мейсон замолчал, ожидая, что доктор что-нибудь скажет. - Кто-то, очевидно, хотел отравить Лоретту Трент, - наконец промолвил доктор Элтон. - Откуда вам об этом известно? - спросил Мейсон. Вновь установилось молчание. - Какой ваш интерес к этому делу? - наконец спросил доктор Элтон. - Мой интерес совершенно случаен, - сказал Мейсон. - Могу заверить вас, что я представляю интересы клиента, у которого нет никаких предубеждений к Лоретте Трент. Поэтому не вижу причин, почему бы вам не рассказать все мне, не раскрывая, разумеется, своих профессиональных тайн. - Вы задали мне нелегкую задачу, мистер Мейсон, - сказал доктор Элтон. - Симптомы заболевания миссис Трент действительно имели много общего с отравлением мышьяком. Вы совершенно правы, врачи, занимающиеся лечением подобных заболеваний, почти никогда не говорят о возможности отравления в целях умерщвления. В таких случаях почти неизбежно ставится диагноз гастроэнтеритное расстройство. - Поэтому-то, - заметил Мейсон, - я и звоню вам. - У вас есть какие-либо предложения? - спросил доктор Элтон. - Да, - сказал Мейсон. - Я советую вам взять образец ее волос, если возможно, с корневой их частью. А также обрезки ногтей с пальцев рук. Пусть их проверят на содержание мышьяка. Посмотрим, какая будет реакция. Тем временем я также советую вам, принять меры, чтобы не вызвать тревогу у пациентки. Заставить ее соблюдать строжайшую диету. Для этого нужна круглосуточная сиделка. Я считаю, что финансовое положение нашей пациентки оправдывает эти расходы. - Безусловно, - ответил доктор Элтон. - У нее же плохо с сердцем. Оно не выдержит таких расстройств. Я предупредил ее. Я думал, что это какое-то несварение. Она очень любит острую мексиканскую пищу с большим количеством чеснока. Мистер Мейсон, как долго вы будете у себя в офисе? - Весь день, - ответил адвокат. - Если вы захотите позвонить мне после работы, найдете меня через "Детективное агентство Дрейка". Попросите Пола Дрейка. Его контора в том же здании, что и моя. Они на одном этаже. - Я позвоню вам, - пообещал доктор Элтон. - А тем временем приму меры, чтобы никаких неожиданностей не произошло. - Пожалуйста, учтите, что, пока дело не прояснится, нам нужно воздержаться от каких-то заявлений или обвинений, которые могли бы встревожить вашу пациентку. - Я понимаю, - сказал доктор Элтон. - Черт возьми, Мейсон. Я практикую уже тридцать пять лет. Господи, как вы встревожили меня. Классические симптомы мышьякового отравления, а я ничего не подозревал. Я позвоню вам. Всего доброго. Он повесил трубку. Мейсон обратился к Вирджинии Бакстер: - Я не хочу ограничивать вашей свободы, Вирджиния, но вы должны находиться там, где я могу с вами связаться. Поезжайте к себе и оставайтесь там. Сообщайте мне сразу же о любой необычной ситуации. До меня вы можете дозвониться в любое время. - Но ведь по копии нельзя доказать подлинность завещания, не так ли, Перри? - нахмурившись спросил Дрейк. - В некоторых ограниченных случаях можно, - ответил Мейсон. - Если отсутствует подлинник завещания и есть указание, что оно было уничтожено завещателем, то это равносильно его отмене. Но если, например, дом вместе с завещанием сгорел и если есть данные, что до пожара и смерти завещателя условия завещания действовали, то его содержание может быть установлено по второму экземпляру. Но я думал не об этом. - А о чем же? - спросил Дрейк. Мейсон посмотрел на Вирджинию и покачал головой. - Я не готов сказать это сейчас. Вирджиния, я бы хотел, чтобы вы поехали домой. Вам может позвонить этот человек, Джордж Игэн, шофер Лоретты Трент. Не забывайте, что он назвался вам Джорджем Менэрдом. Если он позвонит вам, не подавайте виду, что вам известно, кто он есть на самом деле. Будьте наивны, разговорчивы, проявите жадность. Если по его поведению вы поймете, что он собирается сделать какое-то предложение, сделайте вид, что готовы его выслушать. Тяните время. Постарайтесь позвонить мне, а если меня не будет, Полу Дрейку. Сообщите, что хотел от вас этот человек. - То есть я должна показать ему, что готова идти на сделку? - Вот именно. Если он попросит вас что-то напечатать, меняйте копирку с каждым новым листом. - Это не опасно? - Я думаю, нет. Не опасно, если вы не дадите ему понять, что знаете, кто он. Не опасно, если сумеете задержать его достаточно долго и позвонить. Позднее мы примем меры предосторожности. - Хорошо, - пообещала Вирджиния. - Я постараюсь. - Вот и прекрасно, - сказал Мейсон. - Сейчас поезжайте домой и, если что случится, сразу же звоните мне. - Не беспокойтесь, - улыбнулась Вирджиния. - Если случится что-то необычное, я сразу же окажусь к телефону. - Правильно, - сказал Мейсон. - Звоните Полу Дрейку, если меня не будет на месте. Его контора работает круглосуточно. Делла Стрит открыла дверь. - Будьте внимательны, Вирджиния, - повторил Мейсон. - Ни в коем случае не показывайте этому шоферу, что вы знаете, кто он. Ведите себя как наивная женщина, однако дайте ему почувствовать, что можете соблазниться интересным предложением. В ответ Вирджиния Бакстер улыбнулась и вышла. Делла Стрит осторожно закрыла дверь. - Ты думаешь, что этот шофер вернется? - спросил Дрейк. - Если он не получил того, что искал, - сказал Мейсон, - он обязательно вернется. Поскольку два человека охотятся за одним и тем же документом и поскольку бумаги, которую, как мы считаем, они ищут, кажется, нет в архивах Баннока, значит, один из них, очевидно, ее взял. Поэтому другой придет снова. - Насколько все это важно? - спросил Дрейк. - Это, - ответил Мейсон, - мы будем знать, когда получим образцы волос и ногтей Лоретты Трент. Человек может использовать копию завещания в двух случаях... - В каких? - поинтересовался Дрейк. - Во-первых, когда утерян оригинал завещания и, во-вторых, когда самого завещателя нет в живых. - Ты считаешь, что это настолько серьезно? - спросил Дрейк. - Я полагаю, что это очень серьезно, - сказал Мейсон. - Но у меня связаны руки, пока я не получу результатов исследований на мышьяк. Возвращайся к себе, Пол, предупреди оператора коммутатора и будь готов послать своего человека на квартиру Вирджинии Бакстер по первому требованию. 10 Мужчина с черными волосами, коротко подстриженными усами и темными глазами ждал в автомобиле, припаркованном перед домом Вирджинии Бакстер. Вирджиния сразу же увидела машину и узнала шофера, который сидел за рулем, сосредоточив все внимание на входной двери дома. Из телефона-автомата на автозаправочной станции, находившейся в четырех кварталах от своего дома, она позвонила Мейсону. - Он здесь около дома, ждет, - сказала она, когда адвокат снял трубку.