изерных целях и  негодных  средствах.  Никто  не  хочет
работать лучше, так  как  начальник  не  смог  бы  управлять  учреждением,
работающим с  полной  отдачей.  Третьесортность  стала  принципом.  "Даешь
третий сорт!" - начертано золотыми  буквами  над  главным  входом.  Однако
можно заметить, что сотрудники еще не забыли о  хорошей  работе.  На  этой
стадии им не по себе, им как бы стыдно, когда упоминают о передовиках.  Но
стыд этот недолговечен. Вторая стадия наступает быстро.  Ее  мы  сейчас  и
опишем.
   Распознается она по главному симптому: полному  самодовольству.  Задачи
ставятся несложные, и потому сделать  удается,  в  общем,  все.  Мишень  в
десяти ярдах, и попаданий много. Начальство добивается того, что намечено,
и становится очень важным. Захотели - сделали! Никто уже не помнит, что  и
дела-то не было. Ясно одно: успех полный, не то что у этих, которым больше
всех надо. Самодовольство растет, проявляясь во фразах: "Главный у  нас  -
человек серьезный и, в сущности, умный. Он лишних слов не тратит,  зато  и
не ошибается". (Последнее замечание верно по отношению ко  всем  тем,  кто
вообще ничего не делает.) Или: "Мы умникам не верим. Тяжело с ними, все им
не так, вечно они что-то выдумывают.  Мы  тут  трудимся,  не  рыпаемся,  а
результаты - лучше некуда". И наконец: "Столовая у нас прекрасная.  И  как
они ухитряются так кормить буквально за гроши? Красота,  а  не  столовая!"
Фразы  эти  произносятся  за  столом,  покрытым  грязной   клеенкой,   над
несъедобным безымянным месивом,  в  жутком  запахе  мнимого  кофе.  Строго
говоря, столовая говорит нам больше, чем само учреждение. Мы вправе быстро
судить о доме, заглянув в уборную (есть ли там бумага); мы вправе судить о
гостинице по судочкам для масла и уксуса; так и об  учреждении  мы  вправе
судить по столовой. Если стены  там  темно-бурые  с  бледно-зеленым;  если
занавески малиновые (или их просто нет); если нет и цветов;  если  в  супе
плавает перловка (а быть может, и  муха);  если  в  меню  одни  котлеты  и
пудинг, а сотрудники тем не менее в восторге - дело плохо.  Самодовольство
достигло той степени, когда бурду принимают за  еду.  Это  предел.  Дальше
идти некуда.
   На  третьей,  последней  стадии   самодовольство   сменяется   апатией.
Сотрудники больше не хвастают и не сравнивают себя с другими.  Они  вообще
забыли, что есть другие  учреждения.  В  столовую  они  не  ходят  и  едят
бутерброды, усыпая столы крошками. На доске висит  объявление  о  концерте
четырехлетней давности. Табличками служат багажные ярлыки, фамилии на  них
выцвели, причем на дверях Брауна написано "Смит", а на Смитовых  дверях  -
"Робинсон".  Разбитые  окна  заклеены  неровными   кусками   картона.   Из
выключателей бьет слабый, но неприятный ток.  Штукатурка  отваливается,  а
краска  на  стенах  пузырится.  Лифт  не  работает,  вода  в  уборной   не
спускается. С застекленного потолка падают  капли  в  ведро,  а  откуда-то
снизу доносится вопль голодной кошки. Последняя стадия  болезни  развалила
все. Симптомов так много и они так явственны,  что  опытный  исследователь
может обнаружить их по телефону. Усталый голос  ответит:  "Алло,  алло..."
(что может быть беспомощней!) -  и  дело  ясно.  Печально  качая  головой,
эксперт кладет трубку. "Третья стадия, - шепчет он. - Скорее всего, случай
неоперабельный". Лечить поздно. Можно считать, что учреждение скончалось.
   Мы описали болезнь изнутри, а потом  снаружи.  Нам  известно,  как  она
начинается, как идет, распространяется и распознается. Английская медицина
большего  и  не  требует.  Когда  болезнь  выявлена,  названа,  описана  и
заприходована, английские врачи  вполне  довольны  и  переходят  к  другой
проблеме. Если спросить у них о лечении, они удивятся и посоветуют  колоть
пенициллин, а потом (или прежде) вырвать все зубы. Сразу ясно, что это  не
входит в круг их интересов. Уподобимся мы им или подумаем о том, можно  ли
что-нибудь сделать? Несомненно,  еще  не  время  подробно  обсуждать  курс
лечения, но не бесполезно указать в самых общих чертах направление поиска.
Оказывается, возможно установить некоторые принципы. Первый из них гласит:
больное учреждение излечить себя не может. Мы знаем,  что  иногда  болезнь
исчезает сама собой, как сама собой появилась, но случаи эти  редки  и,  с
точки зрения специалиста,  нежелательны.  Любое  лечение  должно  исходить
извне. Хотя человек и может удалить у себя аппендикс под местным наркозом,
врачи этого не любят. Тем  более  не  рекомендуется  самим  делать  другие
операции.  Мы  смело  можем  сказать,  что  пациент  и  хирург  не  должны
совмещаться в одном лице. Когда болезнь в учреждении зашла  далеко,  нужен
специалист, иногда - крупнейший из крупных, сам  Паркинсон.  Конечно,  они
много берут, но тут не до экономии. Дело идет о жизни и смерти.
   Другой принцип гласит, что первую стадию можно лечить  уколами,  вторая
чаще всего требует хирургического вмешательства, а третья пока неизлечима.
В былое время  прописывали  капли  и  пилюли.  Но  это  устарело.  Позднее
поговаривали о психологических методах, но  это  тоже  устарело,  так  как
многие психоаналитики оказались сумасшедшими.  Век  наш  -  век  уколов  и
операций, и науке о болезнях  учреждений  нельзя  отставать  от  медицины.
Установив первичное заражение, мы автоматически наполняем шприц, и  решить
нам надо одно: что в нем будет, кроме воды. Конечно, что-нибудь  бодрящее,
но что именно? Очень сильно действует Нетерпимость, но ее нелегко достать,
и опасность в ней большая.  Добывают  ее  из  крови  армейских  старшин  и
содержит она два элемента: 1) "а можно  и  получше"  (МП)  и  2)  "никаких
оправданий" (НО). Введенный в  больное  учреждение  носитель  Нетерпимости
сильно встряхивает его, и под его  влиянием  оно  может  пойти  войной  на
источник  заразы.  Способ  этот  хорош,  но   не   обеспечивает   стойкого
выздоровления.  Иными  словами,  не  дает  гарантии,  что   зараза   будет
извергнута.  Собранные  сведения  показывают,  что  лекарство  это  просто
пришибет болезнь, зараза затаится и будет  ждать  своего  часа.  Некоторые
видные специалисты полагают, что курс надо повторять, но другие опасаются,
как бы это не вызывало раздражения, почти столь же вредоносного, как  сама
болезнь. Таким образом, Нетерпимость надо применять с осторожностью.
   Есть  лекарство  и  помягче  -  так  называемое   Вышучивание.   Однако
применение его туманно, действие - нестойко, а эффект мало изучен. Вряд ли
есть основания его опасаться, но излечение не гарантировано. Как известно,
у больного непризавитом сразу образуется толстая шкура, которую смехом  не
пробьешь. Быть может, укол изолирует инфекцию, и то хорошо.
   Отметим в завершение, что  некоторую  пользу  приносило  такое  простое
лекарство, как Выговор. Но и здесь есть трудности. Лекарство это действует
сразу, но может вызвать потом обратный эффект. Приступ активности сменится
еще большим безразличием, а зараза не исчезнет. По-видимому,  лучше  всего
смешивать  Выговор  с  Нетерпимостью,  Вышучиванием  и  еще  какими-то  не
известными нам субстанциями. К  сожалению,  такая  смесь  до  сих  пор  не
изготовлена.
   Вторая   стадия   болезни,   на   наш   взгляд,   вполне   операбельна.
Читатели-медики, вероятно, слышали  об  операциях  Катлера  Уолпола.  Этот
замечательный хирург просто удалял пораженные  участки  и  тут  же  вводил
свежую кровь, взятую от схожих организмов. Иногда это удавалось, иногда  -
скажем честно - и нет. Оперируемый может не выйти из  шока.  Свежая  кровь
может не прижиться, даже если ее смешать со старой. Однако, что ни говори,
лучшего метода нет.
   На  третьей  стадии  сделать  нельзя  ничего.  Учреждение   практически
скончалось. Оно может обновиться, лишь переехав  на  новое  место,  сменив
название и всех сотрудников. Конечно, людям экономным захочется  перевезти
часть старых сотрудников, хотя бы для  передачи  опыта.  Но  именно  этого
делать нельзя. Это верная гибель - ведь заражено все. Нельзя брать с собой
ни людей, ни вещей, ни  порядков.  Необходим  строгий  карантин  и  полная
дезинфекция. Зараженных сотрудников надо снабдить хорошими  рекомендациями
и направить в наиболее ненавистные вам учреждения, вещи и дела  немедленно
уничтожить, а здание застраховать и поджечь. Лишь когда все выгорит дотла,
можете считать, что зараза убита.


   <b>ПЕНСИОННЫЙ ВОЗРАСТ, или Пора отставки</b>

   Из проблем, рассмотренных в этой книге, проблему ухода в отставку  надо
оставить напоследок. Многие комиссии пытались выяснить, что думают люди об
этой  проблеме,  но  ответы  были  удручающе  сварливыми,   а   советы   -
расплывчатыми,  путаными  и  туманными.   Возраст   вынужденной   отставки
варьируется от 55 до 75 лет, причем все решения  одинаково  произвольны  и
ненаучны. Любую цифру, подброшенную вам обычаем  или  случайностью,  можно
защищать с одинаковым успехом. Там, где на  пенсию  увольняют  в  65  лет,
поборники этой системы всегда докажут, что ум и силы начинают  иссякать  в
62. Казалось бы, вот и ответ, если бы там, где на пенсию уходят в 60,  вам
не сообщили, что люди теряют хватку годам к 57. Те же, кто  увольняется  в
55, начинают идти под гору в 52.  Словом,  если  мы  обозначим  пенсионный
возраст через Р, точка перелома исчисляется по формуле Р-3, независимо  от
числового значения Р. Явление это  примечательно,  но  никак  не  помогает
установить пенсионный возраст.
   Однако величина Р-3 показывает нам,  что  ученые  шли  до  сих  пор  по
неверному пути. Нередко говорят, что люди стареют в разное время, кто -  в
50, а кто - и в 90. Это так, но и это не дает нам ничего. Истина же в том,
что при исчислении пенсионного возраста надо исходить не из возраста  того
человека, о чьей отставке идет речь (лица х), а из возраста его  преемника
(лица у). Как всем известно, на своем славном  служебном  пути  х  пройдет
следующие фазы:

   1. Пору готовности (G).
   2. Пору благоразумия (В) = G + 3.
   3. Пору выдвижения (V) = В + 7.
   4. Пору ответственности (О) = V + 5.
   5. Пору авторитета (А) = О + 3.
   6. Пору достижений (D) = А + 7.
   7. Пору наград (N) = D + 9.
   8. Пору важности (W) = N + 6.
   9. Пору мудрости (М) = W + 3.
   10. Пору тупика (Т) = М + 7.

   Вся шкала определяется числовым значением  G.  Этот  чисто  технический
термин ни в коей мере не означает, что человек в возрасте G  действительно
готов к своей работе. Архитекторы, например, держат что-то вроде экзамена,
но редко обнаруживают знания, необходимые для первой фазы (не говоря уже о
всех последующих). G - это возраст, в котором данное  лицо  начинает  свой
профессиональный путь после долгих лет  учения,  принесших  пользу  только
тем, кто преподавал ему за деньги. При G=22 лицо х достигнет Т лишь  к  72
годам. Исходя из его собственных возможностей нет оснований  выгонять  его
до 71. Но дело, как мы уже знаем, не в нем, а в лице у, его преемнике. Как
соотносятся их возрасты? Точнее, сколько лет должно быть лицу х,  когда  у
поступит на службу?
   Всесторонне изучив проблему, мы пришли к выводу, что возрастная разница
между х и у равна пятнадцати  годам.  (Таким  образом,  сын  редко  бывает
прямым преемником отца.) Если исходить  из  этой  цифры,  при  G  =  22  у
достигнет D (поры достижений) к 47 годам, когда х'у еще только 62.  Именно
тут и происходит перелом. Доказано, что  у,  зажимаемый  х'ом  вместо  фаз
6-10, проходит иные, новые фазы, как то:

   6. Пору краха (К) = А + 7.
   7. Пору зависти (Z) = К + 9.
   9. Пору смирения (S) = Z + 4.

   Другими словами, когда х'у исполняется 72, 57-летний у  входит  в  пору
смирения. Если х уйдет, он  не  сможет  его  заменить,  так  как  смирился
(отзавидовав свое) с жалкой участью. Случай опоздал ровно на десять лет.
   Пора краха наступает в разное время (это  зависит  от  фактора  G),  но
распознать ее легко. Тот, кому не дали  права  принимать  важные  решения,
начинает считать важными все свои решения.  Он  вечно  проверяет,  так  ли
подшиты бумаги, очинены ли карандаши, открыты ли (или  закрыты),  окна,  и
пишет  чернилами  разных  цветов.  Пору  зависти  узнают  по   настойчивым
напоминаниям о себе. "В конце концов,  я  еще  что-то  значу!",  "Со  мной
никогда не посоветуются", "z ничего  не  умеет".  Но  пора  эта  сменяется
смирением. "Мне почести не нужны...", "z'a зовут в правление, а мне и  тут
хорошо, хлопот меньше", "Если бы меня повысили, когда бы я в гольф играл?"
Существует мнение, что эта пора характеризуется также интересом к  местной
политике.  Однако  теперь  доказано,  что  местной  политикой   занимаются
исключительно при несчастном браке. Но и по  другим  симптомам  ясно,  что
человек, не ставший начальством к 46 годам,  никогда  уже  ни  на  что  не
пригодится.
   Таким образом, необходимо убрать х'а  к  60,  когда  он  еще  прекрасно
работает. Поначалу будет хуже, но, если этого не сделать, его некем  будет
заменить, когда наступит истинная пенсионная пора.  И  чем  ценнее  х  как
работник, чем дольше он останется на посту, тем  безнадежней  эта  задача.
Непосредственные его подчиненные будут слишком стары  и  прочно  привыкнут
повиноваться. Они смогут только  не  пускать  тех,  кто  помоложе,  и  это
удастся  им  так  хорошо,  что  преемника  не  будет  долгие  годы,   пока
непредвиденный кризис не породит его. Итак, делать нечего. Если х не уйдет
вовремя, учреждение сильно пострадает. Как же его убрать?
   В этом вопросе, как и во многих, современная  наука  не  подкачала.  Мы
отказались от грубых методов прошлого. Прежде  члены  правления  начинали,
например, беззвучно переговариваться на заседании - один  шевелит  губами,
другой издалека кивает - и председатель вскорости решал, что  он  глохнет.
Но теперь у нас  новая,  более  эффективная  техника.  Метод  зиждется  на
дальних перелетах и заполнении так называемых форм. Исследования показали,
что нервное истощение,  свойственное  современному  человеку,  обусловлено
именно этими занятиями. Если загрузить  ими  в  достаточной  мере  важного
чиновника,  он  очень  скоро  заговорит  об  уходе.  Африканские   племена
уничтожали своих  вождей  по  истечении  должного  срока  или  при  первых
признаках дряхлости. В наши дни крупному деятелю предлагают поехать в июне
на конференцию в Хельсинки, в июле - на конгресс в Аделаиду и в августе  -
на съезд в Оттаву, причем каждое из мероприятий  длится  недели  три.  Его
убеждают, что престиж министерства или фирмы зависит от  этой  поездки,  а
если послать кого-нибудь другого, прочие  участники  смертельно  обидятся.
Ему дадут возможность вернуться в промежутках на службу, и всякий раз ящик
его будет набит бумагами ("формами"), которые непременно  надо  заполнить.
Одни формы связаны с самим путешествием, другие  -  с  визами  и  квотами,
прочие - с налогами. Когда, вернувшись  из  Оттавы,  он  ставит  последнюю
подпись, ему вручают программу новых конференций: в Маниле  (сентябрь),  в
Мексике (октябрь) и в Квебеке (ноябрь). К декабрю  он  заметит,  что  годы
дают себя знать. В январе сообщит, что собрался в отставку.
   Суть этой техники в том, чтобы конференции происходили как можно дальше
одна от другой и с большими перепадами климата. Тихое морское  путешествие
абсолютно исключается. Во всех  случаях  должен  быть  только  самолет!  О
маршрутах думать не надо: все  они  планируются  так,  чтобы  удобно  было
почте, а не пассажирам. Можно смело положиться  на  то,  что  вылет  будет
назначен на 2:50 утра (посадка в 1:30, сдать багаж к 24:45), а прибытие  -
на  3:10  утра  через  день.  Однако  самолет  непременно   задержится   и
приземлится не раньше 3:57, так что пассажиры пройдут таможню  и  бюро  по
иммиграции лишь к 4:35. Когда летишь на запад, приходится завтракать  раза
три. Когда же летишь в обратную сторону, есть вообще не дадут и  только  к
концу, когда вам станет плохо, принесут рюмочку хереса.  Почти  все  время
полета уйдет, конечно, на заполнение форм о валюте и о здоровье. Сколько у
вас долларов (амер.), фунтов (англ.), франков, гульденов, иен, лир, фунтов
(австрал.), аккредитивов, чеков, почтовых переводов и почтовых марок?  Где
вы спали прошлую ночь и позапрошлую?  (На  это  ответить  легко,  так  как
обычно путешественник не спит уже неделю.) Когда вы родились и как девичья
фамилия вашей бабушки? Сколько у вас  детей  и  почему?  Сколько  дней  вы
пробудете и где? Какова цель вашей поездки, если у  нее  есть  цель?  (Как
будто вы помните!) Была ли  у  вас  ветрянка,  а  если  не  было,  почему?
Получили ли вы визу в Патагонию и право въезда в Гонконг? За представление
неверных сведений  -  пожизненное  заключение.  Закрепите  ремни.  Самолет
прибывает в Рангун. 2:47  по  местному  времени.  Температура  воздуха  за
бортом минус 43ь. Стоянка около часа. Завтрак получите  в  самолете  через
пять часов после вылета. Спасибо (За что бы это?). Напоминаем: не курить.
   Вы видите, что перелет как ускоритель отставки хорош  еще  и  тем,  что
связан с заполнением множества форм. Однако формы -  испытание  особое,  и
оно  может  применяться   самостоятельно.   Искусство   составления   форм
определяется тремя моментами: 1) непонятностью, 2) недостатком места и  3)
самыми страшными угрозами за неверные  ответы.  Там,  где  их  составляют,
непонятность обеспечивают отделы, специализирующиеся  на  двусмысленности,
ненужных вопросах и канцелярском жаргоне. Впрочем, простейшие приемы стали
автоматическими. Например, для начала неплохо поместить в  правом  верхнем
углу такую штуку:

   Возвратить не позднее ........... месяца

   Поскольку форма послана вам 16 февраля,  вы  не  можете  понять,  какой
месяц имеется в виду - нынешний, прошлый или будущий. Знает об  этом  один
отправитель, но он обращается к вам. Тут в  дело  вступает  специалист  по
двусмысленности в тесном  сотрудничестве  с  консультантом  по  недостатку
места, и выходит вот что:

   Ненужное зачеркнуть: М-р .. М-с .. Мисс ..
   Имя и фамилия
   Адрес
   Место жительства
   Когда и почему натурализовались
   Положение

   Такая анкета, конечно, рассчитана на полковника, лорда, профессора  или
доктора с фамилией из дюжины слов. Слова "место  жительства"  после  слова
"адрес" понятны разве что специалисту по международному праву, а намеки  о
натурализации  не  понятны  никому.  Наконец,   над   графой   "положение"
заполняющий анкету будет долго ломать голову, не  зная,  написать  ли  ему
"адмирал"    (в    отставке),     "женат",     "гражданин     США"     или
"директор-распорядитель".
   Здесь специалиста по  двусмысленности  сменит  специалист  по  ненужным
вопросам, которому поможет консультант по недостатку места.

   N удостоверения личности или паспорта
   Имя и фамилия дедушки
   Девичья фамилия бабушки
   Какие прививки сделаны? Когда? Почему?
   Подробности (все)
   Примечание. За представление неверных сведений - штраф до
   5000 фунтов, или год каторжных работ, или то и другое.

   Завершит это произведение специалист по жаргону:

   Укажите, какими особыми  обстоятельствами  [253]  обосновано  получение
разрешения, в отношении которого сделан запрос в связи с периодом квоты, к
которому относится предыдущее заявление [143], а также когда, как и почему
отклонены какие бы то ни было заявления стороны (сторон) какими бы  то  ни
было инстанциями на основании подраздела VII [35] или же по иной  причине,
а также подвергалось ли обжалованию данное или предыдущее решение, и  если
да, то почему и с каким результатом.

   Наконец анкета переходит к техническому сотруднику,  который  оформляет
место для подписи, венчающее общий труд.

   Я/МЫ (прописными буквами) ...............
   ........... заявляю/ем под страхом кары, что
   указанные сведения абсолютно верны, и заверяю/ем
   это моей/нашими/ подписью/ямя.
   ... числа ... месяца 19... года
   (подпись) ....
   СВИДЕТЕЛИ: Фамилия, адрес, род занятий .....
   Фотография паспортного образца
   Печать
   Отпечаток большого пальца

   Здесь все ясно, кроме того, чья именно  нужна  фотография  и  отпечаток
пальца - самого Я/МЫ или свидетелей. Но так ли это важно?
   Опыты показали, что при должном количестве  хороших  перелетов  и  форм
немолодое ответственное лицо вскоре уйдет в отставку. Нередко  такие  люди
уходили до начала  процедур.  Заслышав  о  конференции  в  Стокгольме  или
Ванкувере, они понимают,  что  час  их  настал.  Суровые  меры  приходится
применять чрезвычайно редко. Последний раз,  насколько  нам  известно,  их
применяли в первые послевоенные годы. Начальник, подвергавшийся обработке,
отличался особым упорством, так что пришлось отправить его  в  Малайю,  на
каучуковые плантации и оловянные рудники. Лучшее время для этого - январь,
лучший  вид  транспорта  -  реактивный  самолет,  чтобы  климат  изменялся
порезче. Приземлился испытуемый  в  17:52  по  малайскому  времени  и  его
немедленно повезли на прием, потом на другой (в 15 милях  от  первого),  а
потом на обед (11 миль в обратную сторону). Лег он в 2:30,  а  в  7  часов
утра был уже в самолете. Приземлился в Ипо как раз к завтраку, посетил две
плантации, один рудник, еще одну плантацию (масличных пальм) и  консервный
завод. После званого обеда в  деловом  клубе  осмотрел  школу,  клинику  и
английский сеттльмент. Вечером был на двух приемах и на китайском  банкете
из двадцати блюд, где пили стаканами бренди. Деловые  переговоры  начались
на следующее утро и продолжались три дня, а оживляли их официальные приемы
и ежевечерние банкеты в восточном стиле. Уже на пятый день стало ясно, что
курс тяжеловат, так как гость не мог ходить, если его  не  вели  под  руки
секретарь и личный помощник. На шестой день он умер, подтвердив тем  самым
разговоры о том, что ему  не  по  себе.  В  наше  время  такие  методы  не
рекомендуются, да они и не нужны. Народ научился уходить вовремя.
   Однако остается серьезная проблема. Что делать нам самим, когда  придет
пора отставки, установленная нами для ближних? Само собой разумеется,  наш
случай -  особый.  Мы  не  претендуем  на  большую  ценность,  но  так  уж
получилось, что нас совершенно некому заменить. Как нам ни жаль,  придется
подождать несколько лет, исключительно ради общества. И когда  старший  из
наших подчиненных предложит нам лететь в Тегеран или в Тасманию, мы, мягко
отмахнувшись, скажем, что  конференции  -  пустая  трата  времени.  "Да  и
вообще, - скажем мы, - я уезжаю на рыбную ловлю. Приеду месяца через  два,
а вы тут пока что заполните все формы". Мы знаем,  как  выжить  на  пенсию
наших предшественников. А как выжить нас, пусть наши преемники придумывают
сами.



        СВОЯКИ И ЧУЖАКИ

   (Пер. - А.Кистяковский)

   <b>ОТ АВТОРА</b>

   Теперь, когда благодаря  мне  преуспеяние  станет  доступно  решительно
всем, я склонен претендовать на признательность человечества. Другое дело,
согласится ли человечество удовлетворить мои законные претензии. Но я  все
же попробую подать ему пример. Ведь  если  читатели  должны  поблагодарить
автора, то он в свою очередь должен поблагодарить  всех  соучастников  его
работы. И я благодарю  редакторов,  согласившихся  опубликовать  отдельные
главы этой книги в журналах "Эсквайр",  "Форчун",  "Лилипут"  и  "Нью-Йорк
тайм мэгэзин". Издателей, чья благожелательность  превзошла  самые  смелые
предположения автора.  Мистера  Осберта  Ланкастера,  создавшего  живые  и
мастерские иллюстрации [имеется в виду английское издание]. Миссис  Валери
Фитчет, приведшую рукопись в относительный порядок, чтобы перепечатать ее.
И конечно же,  Энн,  без  которой  все  мои  усилия  оказались  бы  просто
бессмысленными и которой, разумеется, посвящена эта книга  -  по  причинам
многочисленным и слишком очевидным, чтобы их объяснять.


   <b>ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ</b>

   Во всех книгах о преуспеянии - а перед читателем новейшая и  лучшая  из
них - слово "успех" толкуется примерно одинаково. Бытовое выражение  "жить
хорошо" не объясняет никаких философских или этических загадок  (да  и  не
претендует на это), но оно по крайней мере всем понятно. Мы знаем,  о  чем
идет речь.  Преуспевающий  человек  занимает  высокую  должность,  у  него
незапятнанная репутация и обеспеченное будущее, о нем с уважением пишут  в
газетах - и всего этого  он  добился  сам.  Наше  воображение  рисует  нам
ухоженный сад на берегу озера, изящный коттедж, старинное столовое серебро
и дочь хозяина в костюме для верховой езды. Чуть изменив угол  зрения,  мы
видим обшитый  дубовыми  панелями  кабинет,  зеркальный  письменный  стол,
одежду от модного портного, бесшумную  машину.  Потом  нам  представляется
просторный зал  фешенебельного  клуба  и  центральная  фигура  центральной
группы - человек, скромно принимающий искренние  поздравления.  С  чем?  С
правительственной наградой,  повышением  по  службе  или  рождением  сына?
Весьма вероятно, что произошло и то, и другое, и третье.  Так  обыкновенно
выглядит успех, и именно так понимает его автор.
   Разумеется, нельзя отрицать,  что  существуют  и  другие  виды  успеха.
Кто-то дал свое  имя  экзотическому  цветку,  кто-то  написал  бессмертное
стихотворение. Кто-то удивительно долго жил на свете или  в  детские  годы
стал  знаменитым  музыкантом.  Успех  может  принимать  разные  формы.  Но
читатель не должен надеяться на то, чего заведомо  не  получит.  Если  его
интересует успех, описанный в предыдущем абзаце -  шикарный  автомобиль  и
вилла, - книга поможет ему. Если же он думает о награде за пределами  этой
жизни или даже о посмертной славе в  этой,  ему  нужны  другие  советчики.
Автор не знает, как  добываются  мученические  венцы.  Успех  для  него  -
материальное и совершенно земное понятие. Однако не  следует  воспринимать
это чересчур грубо. Человек,  живущий  хорошо,  живет  не  только  богато,
Богатство без уважения, без любви людей, да  еще  приправленное  смиренным
крохоборством,  оборачивается  жалким  прозябанием.   Преуспеянию   обычно
сопутствуют деньги, но для подлинного  успеха  надо  проникнуть  в  высшее
общество, причем так легко и свободно, словно вы принадлежите  к  нему  по
праву рождения.  Когда  кинематограф  еще  доставлял  людям  удовольствие,
бедняки частенько просачивались в зрительный  зал  через  выход,  а  чтобы
уходящая публика не догадалась об их намерениях, они говорили друг  другу:
"Никудышная была фильма". Вот  и  успех,  кроме  всего  прочего,  означает
незаметное врастание в ряды привилегированных. Вы должны  войти  в  высшее
общество, как "выходит в свет" - на своем  первом  балу  -  юная,  но  уже
скучающая герцогиня. Просто войти мало: надо, чтобы вас признали своим.
   Короче  говоря,   все   дальнейшие   советы   предполагают   совершенно
определенный вид  успеха.  Кроме  того,  предполагается,  что  читатель  -
человек средний и способности у него самые заурядные.  Мы  видели  слишком
много  книг  о  преуспеянии,  которые  советовали  читателю   быть   более
энергичным, деловым, разумным, надежным и обаятельным, чем окружающие  его
люди. Но если он обладает всеми этими достоинствами, ему не нужны  никакие
пособия. Пособия пишутся не для  одаренных.  Они-то  наверняка  преуспеют.
Советы  необходимы  серым   середнячкам   -   бездеятельным,   ленивым   и
непривлекательным тугодумам, на  которых  нельзя  положиться  в  серьезном
деле. Но ведь они - граждане демократической страны. Поэтому  у  них  тоже
есть право на успех. Вот мы и постараемся  объяснить  им,  как  они  могут
воспользоваться своим правом. Во-первых, следует запомнить, что  преуспеть
легче всего там, где некоторые работают по  призванию  души,  а  остальные
служат по назначению  начальства,  то  есть  в  системе  управления.  Люди
предполагают  посвятить  себя  сельскому  хозяйству  или   животноводству,
литературе или науке, геологии или антропологии. Кто-то  собирается  стать
летчиком-испытателем, тайным агентом, великим журналистом или  ковбоем.  А
работают - если, конечно, повезет - все одинаково: за письменным столом. И
совершенно неважно, какой вид открывается из окна вашей конторы - сельские
угодья, ракетные площадки, университетский дворик или  улица,  на  которой
расположены правительственные учреждения. В любом случае  каждого  из  нас
ждет письменный стол, Это надо усвоить на заре  карьеры,  если  вы  хотите
начать и продолжать ее успешно. Итак вот он, ваш первый  письменный  стол;
ваша задача - перебраться за стол самый начальственный.
   И еще одно предупреждение читателю. Автор не  учит,  как  преуспеть  на
политическом поприще. Про это можно написать полезнейшую книгу, но та, что
перед читателем, повествует о  другом.  Политическая  карьера  -  неплохой
путь, однако он, как правило, открыт только тем, кто уже  добился  успеха.
Член парламента  от  консерваторов  обязательно  должен  быть  богатым.  А
лейбориста, пробравшегося в парламент, едва ли можно назвать  преуспевшим.
Если читатель хочет в совершенстве постичь мир политиков, ему прежде всего
надо обратиться к труду  "Кто  у  нас  каков"  -  бесценному  справочнику,
который содержит краткие биографии граждан, добившихся высокого  положения
на ниве государственной службы.
   Изучая биографии выдающихся политиков, можно обнажить  фундамент  любой
политической  карьеры.  Однако  эта   тема   отдельного   фундаментального
исследования.  Впрочем,  даже  беглое  рассмотрение   сотни   определенных
биографий поможет  выявить  глубинные  истоки  успеха  в  политике.  Автор
рассмотрел биографии членов консервативного  правительства  1955-1956  гг.
Министры и их заместители (включая тех, кто  занимал  эти  посты  неполный
срок), высшие чины министерства финансов и  юстиции,  председатель  палаты
общин и церемониймейстер парламента, парламентский пристав и  руководители
комиссий как раз и составили искомую сотню.  Восемьдесят  человек  из  ста
учились  в  привилегированных  средних  школах  вроде  Итона,  Хэрроу  или
Молвена, семьдесят окончили лучшие университеты (сорок пять -  оксфордский
и  двадцать  пять  -  Кембриджский),  а  тринадцать  -  военные   академии
(Сэндхерст, Вулвич или Дартмут).  Из  сорока  пяти  оксфордцев  тринадцать
окончили оксфордский  колледж  Христовой  Церкви,  причем  почти  все  они
(десять человек) учились  в  Итоне.  Приведенная  статистика  обнаруживает
четкую схему. Можно не присутствовать при формировании правительства и все
же точно представлять себе, как оно создавалось.
   Политик,  для  того  чтобы  войти  в  правительство,   должен   набрать
определенное   количество   баллов;   оценочную    шкалу,    по    которой
государственным служащим присваивают баллы, нетрудно реконструировать, что
и было сделано автором.  Высшие  баллы  назначаются  за  привилегированные
школы, университеты или  академии;  высочайшие  -  за  сочетание  Итона  с
оксфордским колледжем Христовой  Церкви;  ну  и,  разумеется,  учитываются
подходящие тести; так, например, свойство  с  герцогом  Девонширским  дает
претенденту значительную льготную надбавку. Шкала Паркинсона, кроме  всего
прочего, позволяет определить, кого  из  политиков  непременно  включат  в
справочник "Кто у нас каков". Статья об идеальном государственном  деятеле
будет выглядеть приблизительно так:

   ПРОУЛЭЗ-КАРЬЕРИАН, Невилл Эдмунд Сильветер. Кав-р  ордена  Брит.  имп.,
парламентер, секр. министра ин. дел., чл. парл. (консерв.) от гор. Всетори
(с 1953 г.), директор-распор. комп. "Проулээ-Пластик" (гор. Грязгоу); род.
в  1926  г.,  11-й  сын  покойн.  Артура  и  Марты   Проулэз,   ед.   доч.
Х.Б.Карьериана (гор. Питтсбург, США); жен. (с 1951 г.) на достопочт.  Шиле
Гордэн, мл. доч. I лорда Существена (см.) и  леди  Элизабет,  ст.доч.  XIV
графа Норманлордса (см.), вдовы высокочт. Нэглидши-Ворюгена  (ум.  в  1917
г.). Ед. сын оконч. Сэндх. воен. акад., напр. в Гренадерск. полк, служ.  в
Италии, отмеч. в приказах, нагр. орд. Брит.  имп.  Образование:  средн.  -
Итон., высш. - Оксф. (колл. Хр. Ц-и), и Высш.  юрид.  акад.;  барристер  и
магистр гум. наук (1 экз. по классич. филолог. - отличн.), игрок  теннисн.
сборн. Оксф-а, в 1949 г. - президент политич. клуба "Союз" (Оксф.),  майор
территориальн.  армии  (во  время  ежегодн.  учений)  графства  Пустершир.
Путеш.: Внешн. Монголия, Внутр. Гвинея  (с  экспед.  Итонск.  шк.),  Корея
(корресп.). Публ.:  "В  дичайшей  Монголии",  "Проблемы  безработицы:  мои
предложения",  "Грядущее  пятилетие".  Увлечения:  рыбная  ловля,  теннис,
коллекц-ие табакерок. Адрес: гор. Лондон. Юго-Запад III, ул. Кадоган, 203;
а  также:  графство   Бредшир,   замок   "Липы"   близ   Ньюбери.   Клубы:
Кавалерийский, Гвардейский, Карлтонский, Болтэнский.

   Проницательный читатель сразу же заметит, что этот государственный  муж
должен набрать высшее  количество  баллов  по  шкале  Паркинсона,  чего  в
реальной жизни  никогда  не  случается.  Кроме  того,  он  обладает  рядом
преимуществ как писатель и путешественник, эрудит и атлет, кавалер  ордена
Британской  империи  и  общественный  деятель,  не  чуждый  вместе  с  тем
некоторой эксцентричности  (табакерки).  Вот  идеал,  к  которому  следует
стремиться - предпочтительно еще до появления  на  свет;  однако  читатель
наверняка  уже  понял,  что  у  мистера   Проулэз-Карьериана   есть   одно
подразумеваемое, но прямо не упомянутое в справочнике  качество.  Он  явно
богат. И поэтому не нуждается в нашем пособии. А эта книга  должна  помочь
тем, кто начинает с меньшего, кому закрыт путь в политику.
   Будущий администратор прежде всего должен пройти - а вернее,  обойти  -
два испытания: проверку умственных способностей и  духовной  устойчивости.
Обойти их легче легкого, потому что они предназначены  для  исключения  из
общественной жизни (и  поделом!)  таких  тупиц,  которые  не  в  состоянии
отыскать самых простеньких обходных  путей.  Мы  будем  считать,  что  эти
детские проверки позади и читатель уже сидит за  своим  первым  письменным
столом. Как ему вести себя дальше? Следующие  главы  подробно  ответят  на
этот вопрос. Автор предполагает, что читатель начинает службу в  маленькой
частной фирме на заштатной должности и намерен дослужиться до Управляющего
гигантским Концерном Объединенных Компаний. Чаще всего люди так и начинают
карьеру, но советы  автора  применимы  к  любой  области  управления.  Все
управленческие конторы похожи друг на  друга,  и  принципы,  положенные  в
основу этой книги, ведут к успеху в любой из них. Был бы  письменный  стол
(исходная  позиция)  с  телефоном,   регистрационными   книгами,   папками
входящих, исходящих и ожидающих рассмотрения бумаг,  а  технология  успеха
всегда одинакова. Служите ли вы  в  правительственном,  муниципальном  или
частном учреждении, методы администрирования нисколько не меняются. Сделав
эту  книгу  настольной,  вы  неминуемо  преуспеете.  Впервые   за   многие
тысячелетия человеческой цивилизации успех стал достижимым для всех.


   <b>ПРОИСХОЖДЕНИЕ</b>

   На нижней ступеньке карьерной лестницы  вам  придется  согласовывать  в
своих поступках два противоречивых  направления.  С  одной  стороны,  всем
должно казаться, что у вас была безоблачная и респектабельнейшая юность. С
другой стороны, вам надо скаредно экономить каждое пенни. О  женитьбе  или
постоянной квартире даже не помышляйте.  Вечером,  когда  ваши  сослуживцы
расходятся по домам, они должны видеть, что в комнате, где вы сидите,  все
еще горит свет. Утром вам необходимо  встречать  их,  уже  сидя  за  своим
столом. "Как он работает! - будут удивляться они.  -  Он  просто  живет  в
конторе". И окажутся правы. Квартиры-то у вас  нет.  Воскресные  ночи  вам
придется коротать в местном клубе. А праздничные дни - в  турецких  банях.
Столоваться вы будете по закусочным - два  шиллинга  четыре  пенса  каждое
посещение.  Остальную  часть  жалованья   пускайте   в   оборот.   Ну,   а
респектабельную юность воссоздавайте во время очередных  отпусков.  Первые
два  года  проведите  свои  четырнадцать  отпускных  дней  неподалеку   от
Итонской, Хэрроуской или Молвенской средней школы. Три последующих - около
Кембриджского, Лондонского или Оксфордского университета. Изучайте  списки
преподавателей  и  студентов.  Узнавайте  темы  студенческих  дискуссий  и
результаты  футбольных   состязаний.   Собирайте   факультетские   газеты.
Запоминайте лица привратников и дворников. Читайте местные путеводители  и
старайтесь запечатлеть в памяти как можно больше географических карт. Пару
раз пригласите с собой вашего глуповатого приятеля, сменившего фамилию  на
Астор или Чамли, чтобы хоть так приобщиться к богатым мира сего.  А  потом
начинайте прорисовывать свое прошлое  с  помощью  фотографий  и  косвенных
намеков. Вы учились в обычной провинциальной школе  и  кончили  никому  не
известный колледж, но сохранили о них самые теплые воспоминания - забудьте
об этом. Однако ни в коем случае не лгите. Лгать  нехорошо,  а  главное  -
неумно. Вам надо создать только общее впечатление.  Если  вы  скажете:  "Я
никогда не участвовал в Кембриджской регате -  все  мои  силы  уходили  на
занятия" - это будет чистейшей правдой. Если,  рассказывая  об  Итоне,  вы
вспомните, что были там вместе с Астором, никто не сможет уличить  вас  во
лжи. Но подобная точность  вовсе  не  обязательна.  Вы,  например,  можете
признаться, что никогда не стреляли из лука:  "В  Оксфорде,  мне  кажется,
никто  этим  не  занимался".  Весьма  вероятно,  что  вам  не  приходилось
встречаться  со  знаменитым  артистом:  "Он  ведь  не   учился   в   нашем
университете". Но всегда помните, какую школу или университет вы имеете  в
виду, - это основное правило. Забывчивость неминуемо вас  погубит.  Именно
забывчивость, а не перфокарта, которая пылится  где-то  в  архивах,  храня
сведения о ваших  провинциальных  школах  и  посредственных  успехах.  Про
перфокарту, про  архивы  даже  не  вспоминайте.  Да,  в  учреждениях  есть
перфокарты со сведениями о служащих - таков порядок, - но их  подшивают  к
делу и никогда не извлекают на  свет.  Не  лгите,  не  утверждайте  ничего
прямо, будьте самим собой - достойным, но скромным  тружеником,  -  и  лет
через пять за вами  прочно  утвердится  репутация  "нашего  замечательного
работяги итонца из отдела по связям с обществом".
   Ваше прошлое вырисовывается из  мимолетных  намеков,  а  вот  деньги  -
деньги должны быть хотя бы частично реальными. Бережливость позволяет  вам
играть на бирже - дохода это почти не приносит, но дает тему для  полезных
разговоров.  Вы  играете   по   мелочам,   осмотрительно   и   расчетливо,
неопределенно упоминая о  широких  операциях  с  гигантскими  прибылями  и
чудовищными  потерями.  Для  вас-то  эти   мизерные   прибыли   и   потери
действительно огромны, однако в рассказах фактические  суммы  надо  сильно
преувеличивать. А изредка собирайте самых болтливых  сослуживцев,  человек
пять или шесть, чтобы за роскошным обедом  отметить  очередную  победу  на
бирже. Правда, упоминания о страшных поражениях тоже действуют  на  людей.
Для  репутации  важен  размах,  а  не  итог.  Никогда  не  настаивайте  на
доскональном знании  биржи,  но,  если  хотите,  можете  сказать,  что,  в
общем-то, вам везет. Не кичитесь богатством, но дайте сослуживцам  понять,
что вы занимаетесь одним делом с Асторами и Ротшильдами. У каждого из  вас
своя игра на бирже. Стало, к примеру, известно,  что  вы  покупаете  акции
фирмы "Цветные Пластинки". "Ну  как,  не  дотянули  пока  до  контрольного
пакета?" - благоговея, спросит у вас какой-нибудь знакомый. "Пока нет",  -
со смехом признаетесь вы, и он будет  думать,  что  сорок  три-то  скажем,
процента акций вы уже приобрели - а это тоже изрядная сумма.
   После пятилетнего крохоборства и мелкой игры на бирже  у  вас  скопится
некоторый капиталец. Тут возникают  разные  возможности,  но  лучше  всего
истратить деньги на путешествие. Это очень вальяжно - временно  прекратить
деловые операции и  возвратиться  через  полгода  с  репутацией  человека,
повидавшего свет. Надоевшую  всем  Европу  сразу  же  исключите  из  своих
планов. Можно подумать о Загребе, Скопле  или  Санторине,  но  их  тусклая
слава едва ли стоит ваших  усилий.  Болтовня  о  Кальяри  -  пустая  трата
энергии. В наше время на людей производит впечатление только Индонезия или
Индия, Китай или Таиланд. Нужно, чтобы при случае вы могли  сказать:  "Это
напоминает  мне  происшествие  в  Аютхае..."  Вам  кажется,   что   сейчас
администратору вовсе не нужно знать мир,  да  и  вообще  что-нибудь  знать
опасно и вредно? Это, пожалуй, правильно, но  времена-то  меняются,  и  вы
должны предвидеть сущность перемен. Весьма  вероятно,  что  завтра  вместо
сегодняшней моды на серую безликость возникнет временный  спрос  на  яркую
индивидуальность. Стать индивидуальностью довольно трудно, а вот  съездить
на Борнео легко и приятно. Поезжайте, и все будут считать  вас  личностью:
бывалым, знающим широкий мир человеком. Если вы решились  на  путешествие,
перед вами на выбор три пути. Можно съездить в неисследованные, по  мнению
публики, страны. Можно посетить племена, говорящие на  неизвестном  доселе
наречии.  И  можно  отправиться  туда,  где  недавно  вспыхнуло  небольшое
вооруженное  столкновение,  чтобы  вернуться  знатоком  военного  дела   и
храбрецом, пережившим невероятные приключения.  О  путешествии  необходимо
написать книгу. И  лучше  всего  решить  заранее,  о  чем  вы  собираетесь
рассказать. Пускаться в путь,  не  обдумав,  какие  впечатления  вам  надо
получить, во-первых, совершенно ненаучно, а во-вторых, глупо: вы потратите
массу времени на приобретение широкого, но бессистемного опыта.  А  прежде
всего нужно исследовать прилавки  книжных  магазинов.  Вы  замечаете,  что
приключения сейчас в моде. Однако далеко не всякие. Никто теперь  даже  не
предлагает  издательствам  повестей  о  детях,   воспитанных   обезьянами.
Подобные повести навязли в зубах. Решительно ничего сейчас  не  добьешься,
переплыв Тихий океан на бальсовом плоту.  Никого  не  заинтересует  знание
нямнямского диалекта. И уж никакого успеха не принесет  книга,  написанная
офицером  Иностранного  легиона  (если  таковой  еще  существует)  о   его
скитаниях по джунглям Мирзабъяки.
   Словом, убедившись, что многие пути превратились в тупики, вы поступите
весьма осмотрительно,  если  сначала  выработаете  свой  повествовательный
стиль и только потом решите, куда ехать.

   "Пирога перевернулась, и мы лишились всех наших запасов.  Пополнить  их
можно было лишь в Сумдоме, этом последнем оплоте цивилизации.  Путь  назад
занял  бы  шестнадцать  дней  по  реке,  а  сухопутный  маршрут  наверняка
затянулся бы еще больше. Через три недели, как вы помните, начинался сезон
дождей... я решил пробиваться вперед".

   Тут главное чувствовать, где надо поставить многоточие. Если у вас нету
этого чутья, лучше сразу откажитесь от репутации исследователя и займитесь
описанием неведомых языков или невиданных обычаев.

   "Самой загадочной личностью в округе был Пэстонг Ов-Еченг. Посмотрев на
его чалму, я тотчас же определил, что он живет по  ту  сторону  холмов,  и
обратился к нему на диалекте Захолмья.
   - Вы ран ху? - спросил я, но он непонимающе покачал головой.
   - Сломачленоэ? - повторил я на другом наречии, но с тем же результатом.
И лишь когда он облегчил мне  задачу,  пробормотав:  "Инъенахерсен!"  -  я
догадался, что он уроженец северных провинций".

   При умении создавать подобные пассажи вы без  труда  приобретете  славу
полиглота. Если же вы  боитесь  встретиться  с  человеком,  который  знает
придуманный вами диалект, расскажите о какой-нибудь локальной  войне.  Тут
возможны   два    уровня    -    повествовательный    и    стратегический.
Повествовательный выглядит приблизительно так:

   "Тишину нарушали только очереди пулемета, скрытого горной цепью. Мигель
и  я,  осторожно  оглядываясь  по  сторонам,   бесшумно   приближались   к
разрушенной  асьенде.  Внезапно  Мигель  остановился  осмотреть  землю.  Я
охранял его. Медленно поднявшись, он прошептал:
   - Сеньор, за последние полчаса  здесь  прошло  одиннадцать  человек.  В
асьенде наверняка засада. - С этими словами  он  щелкнул  предохранителем.
Наши взгляды встретились - быть может, как мы  думали,  в  последний  раз.
Одиннадцать против двоих - от нас потребуется предельная меткость.
   - Назад, - прошептал я, и мы двинулись вперед..."

   Этот стиль,  не  увядающий  со  времен  гражданской  войны  в  Испании,
прославил многих авторов, потому что  он  подходит  еще  и  для  Латинской
Америки. Стратегический же стиль изобрел Х.Беллок, французский артиллерист
невоенного  призыва,  ставший  в  1902  году  гражданином  Великобритании.
Артиллерийская служба вдохновила его на глубокие стратегические изыскания,
и он до сих пор считается серьезным  стратегом,  хотя  две  мировые  войны
несколько увеличили наши военные  знания  и  уменьшили  преклонение  перед
Францией. Вряд ли нынешние молодые британцы способны  соперничать  с  этим
мастером  английской  прозы,  но  они   могут   взять   за   образец   его
стратегические построения.

   "На  первый  план  теперь  выдвигался  вопрос  снабжения.  Ваш-Наш  был
перевалочным пунктом, а  дорога  за  Нам-Фуем  обстреливалась  артиллерией
противника, и поэтому генералу Фу-Дрян-Ко не  оставалось  ничего  другого,
как выдвинуть пехотную бригаду к Ах-ле-Бьену. Иначе форт Ня-Тронг  был  бы
неминуемо сокрушен. Расстояние от Ваш-Наша  до  Там-Сяма  исчислялось  218
километрами  по  главной  магистрали.  Учитывая,   что   передовые   части
дислоцировались на холмах у Тиен-Ровьенга,  можно  было  полагать  -  хотя
времени оставалось в обрез, - что вспомогательные колонны прибудут в срок.
Перегруппировка началась 14  марта  и  продолжалась  без  происшествий  до
17-го, когда в районе Фи-Донга... и проч. и проч."

   Однако вернемся к путешествию в неизведанные страны. Прежде  всего  вам
надо выбрать суперобложку для  книги,  которую  вы  собираетесь  написать.
Суперобложки бывают двух видов: с обнаженными  бюстами  и  без  них.  Они,
естественно, предназначены для  разных  читателей,  и,  если  вам  хочется
обойтись без бюстов, их можно заменить географической картой  или  горными
пиками. Но в общем-то бюсты предпочтительней - особенно  если  вы  отыщете
хорошеньких туземок. Однако, решившись на бюсты, вы  сильно  сузите  выбор
неисследованных земель, которые дожидаются, когда  их  представят  широкой
публике.
   Покончив с обложкой, обдумайте, какие вам нужны ландшафты.  И  помните,
что вы не должны идти  на  поводу  у  природы.  Сначала  набросайте  сюжет
повести, а уж потом выбирайте  подходящую  местность.  Скорее  всего,  вам
понадобится живописная  река  с  порогами,  водопадами  и  хотя  бы  одним
крокодилом. Будет очень неплохо, если фоном прибрежной деревушки  послужат
далекие горы. Заранее определите для себя, понадобятся ли вам тигры. Я  не
думаю, что охота на крупных зверей  -  ваше  призвание,  а  поэтому  лучше
обойтись без этих кровожадных хищников. Но если они вам необходимы, купите
в зоопарке открытку и впечатайте ее в негатив местного пейзажа.  Некоторые
землепроходцы запасаются лапой чучела, чтобы оставлять ею  тигриные  следы
на береговом песке. Только опытный зоолог поймет, что все следы  на  вашем
снимке оставлены левой задней лапой, но ни один зоолог  не  станет  читать
вашу книгу, так что прием вполне себя оправдывает.
   Книги о путешествиях часто страдают монотонностью. Кульминация  поможет
вам  преодолеть  этот  недуг.  История   восхождения,   например,   должна
переламываться в момент завоевания пика Гдеонтам, когда  флаг  установлен,
пирамида из камней сложена, погибшие шерпы  похоронены,  а  книга  на  две
трети  написана.  Заключительные  главы   дают   высочайшую   -   но   без
преувеличений - оценку тому, что вами сделано.  И  по  крайней  мере  одна
глава повествует о прежних экспедициях, закончившихся неудачно из-за плохо
подогнанного   снаряжения,   неудачно   выбранных   продуктов,   неопытных
проводников и неточных карт, по  которым  беспечные  восходители  намечали
неверный маршрут в самое неподходящее время года. Впрочем, горы не  должны
занимать много места в задуманной вами книге. Альпинистские подвиги  можно
выдвигать на первый план, только если вы и  правда  опытный  альпинист,  а
это, по всей вероятности, не так.  Лучше  упомянуть  о  восхождении  между
прочим и, отослав читателя к мелкомасштабному фотомонтажу в  конце  книги,
перейти к дальнейшим событиям. Ваш самый напряженный эпизод развернется не
на горной вершине и даже не в бездонном ущелье. Тогда где же?
   А  вот,  например,   неподалеку   от   вдруг   загоревшегося   вигвама,
построенного для совещаний старейшин. Пожары выручали многих  писателей  и
не раз еще сослужат  им  добрую  службу.  Новизной  этот  огненный  финал,
конечно,  не  блещет,  но  зато  он  драматичен,  изящен  и  по-настоящему
окончателен. Он  живописно  сжигает  повисшие  в  воздухе  хвосты  сюжета.
Устраняет лишних героев, включая дочь вождя (если она вам была  нужна).  А
при  желании  уничтожает  и  целые  племена  -  чтобы  уж  никто  не   мог
опровергнуть ваших антропологических открытий. И в то же  время  позволяет
вам спасти какого-нибудь верного следопыта,  неизменно  делившего  с  вами
опасности и невзгоды. А главное, помогает так закончить рассказ, что  всем
становится понятно, почему вы больше не путешествуете.

   "Я смотрел с перевала на последние  космы  дыма,  все  еще  опутывающие
вершины деревьев, и понимал, что моя жизнь здесь кончена. Зачем  мне  было
оставаться? Ведь прошлого  не  вернешь.  Счастливое  племя,  с  которым  я
породнился душой, кануло в небытие. Целитель Лоф-Кострук погиб, и мне  уже
не удастся отделить легенды о нем  от  правды.  Мог  ли  он  действительно
оживлять мертвых? Кто знает! Себя по крайней мере  он  оживить  не  сумел.
Однако в его необычных способностях сомневаться не приходится. Впрочем, их
тоже не возродишь, они  умерли  вместе  с  ним.  Я  не  склонен  верить  в
сверхъестественные силы, хотя то, что мне довелось  увидеть,  противоречит
законам обыденной логики. Больше мне сказать нечего... Повернув на  север,
я начал бесконечный спуск".

   Рассказ о невиданных землях приятно расцвечивается кульминацией, а  вот
сочинение, которое должно принести вам славу полиглота, просто мертво  без
нее. Опытный путешественник строит  лингвистическое  повествование  вокруг
яркого и ожидаемого читателем  события.  И  тут  лучше  коронации  ничего,
пожалуй, не придумаешь.  А  журналист  -  самый  желанный  гость  на  этой
церемонии. Вам совсем не обязательно представлять столичную газету,  вроде
"Тайме" или "Лондонского обозрения". Сойдут и "Клеветонские слухи" и  даже
"Вестник свиноводства". Подобные издания охотно публикуют  корреспонденции
из Ниверии или Мясопотамии - если кто-нибудь едет туда за свой  счет.  Вам
нужно лишь получить у сбитого с толку редактора удостоверение, что вы, как
собственный обозреватель "Девичника", направляетесь в Бардаи или,  скажем,
Бордейри. Удостоверение обеспечит вас всеми привилегиями  журналиста,  так
что вы получите даже гостиничный номер,  где  уже  поселили  репортера  из
Потогонии и корреспондента с Тайвоня.
   Словом, поезжайте на Восток. Любая коронация -  событие  международного
значения, и вы можете с блеском продемонстрировать свои языковые познания.
Тут самый верный путь - скромно признавать  их  недостаточность:  "Дело  в
том, что я с трудом объясняюсь по-индокитайски...",  "Я  понимаю  арабские
наречия, но у меня давно не было разговорной практики. Однако шейх все  же
объяснил мне, что он придерживается ортодоксальной веры...", "В  тот  день
мои знания урду выдержали суровую  проверку..."  Искусство  заключается  в
том, что сетуя на свои скромные знания,  вы  описываете  эпизоды,  которые
показывают  ваши  блестящие  разговорные   навыки.   Постепенно   читатель
перестает верить вашим чистосердечным признаниям, и вы можете безбоязненно
говорить правду. Вместе с тем вам вовсе не обязательно  рассказывать,  что
вас послал на коронацию редактор журнала "Пинг-понг", уверенный  -  вашими
стараниями - в любви далай-ламы к этой игре. Просто  упомяните  пару  раз,
что "знаменитый журнал, в котором я тогда сотрудничал, постоянно  требовал
телеграфных репортажей, и порой мне приходилось составлять их по  ночам  -
другого  времени  просто  не  было".  Не  забудьте  поведать  читателю   о
трудностях передачи туземных  языковых  реалий.  "Смысл  этой  молитвы,  -
мимоходом сообщаете вы, - можно  перевести  приблизительно  так:  "О  будь
благословен,  священный  самоцвет  в  сияющих  цветочных  лепестках",   но
глубинные оттенки значений в  переводе,  к  сожалению,  теряются".  И  вам
автоматически обеспечена репутация востоковеда. Потом, резко сменив  тему,
расскажите, что каждый уважающий себя мясопотамец должен купить люстру  из
граненого стекла, импортируемую с Запада.  И  вообще  относитесь  к  своей
эрудиции с мягким юмором - так, словно вы ее немного стесняетесь...
   Теперь нам надо обсудить  третью  возможность  -  книгу  о  вооруженном
столкновении. Локальная война где-нибудь идет обязательно, а  зачастую  вы
можете выбрать одну из нескольких, и это очень удобно, потому что выбирать
войну надо в соответствии с замыслом  книги.  Если  вам  хочется  написать
стратегическую повесть, следует найти столкновение посерьезней, с  равными
по  силе  противниками.  На  такой   войне   могут,   правда,   возникнуть
нежелательно острые ощущения, но истинному стратегу совсем не  обязательно
видеть или даже слышать, как идет  бой.  Карта,  календарь,  измерительный
циркуль да бутылка коньяка - вот все, что ему необходимо. Однако идеальная
война - достаточно серьезная для применения стратегии и не слишком опасная
для самого стратега - подворачивается  далеко  не  всегда.  Возможно,  вам
придется работать на более грубом уровне. В этом, откровенно говоря,  мало
радости. Приближаться к передовой вы, конечно,  не  будете,  но  некоторые
досадные неудобства вам все же придется претерпеть. Пустыня или джунгли  -
а хотя бы один раз вы должны туда выбраться - вовсе  не  подходящее  место
для стратегов. Впрочем, собрав сведения о природных условиях,  вы  сможете
работать  нормально.   Запоминайте   циркулирующие   в   тылах   слухи   и
пересказывайте их так, будто все это случилось  с  вами.  Читатели  быстро
догадаются, что каждая сколько-нибудь серьезная битва происходила при вас.
Мендес Пинто, португальский исследователь Востока, - да и не  он  один!  -
вполне успешно пользовался этой техникой. Путь испытанный, и ваши рассказы
о войне читатели примут вполне  благосклонно,  если  вы  приукрасите,  как
велит рынок, однообразие боевых будней. Впрочем, книгу,  по  крайней  мере
вчерне, надо написать до поездки. Кульминацией явится  засада,  в  которую
попадает командир противника, чтобы умереть, но остаться непобежденным.  А
читатель должен понять, что завершающей  операцией  фактически  руководили
именно вы,  репортер  газеты  "Братья  во  Христе"  или  журнала  "Вестник
воскресной школы". "Нет, Брайен, - говорили вы лейтенанту, -  вам  следует
подвинуться к юго-востоку, чтобы выйти на дорогу вот здесь, у высоты  237.
Прицел надо сместить на 90 румбов к востоку, а  по  дальномеру  взять  250
ярдов. И ни в коем случае не открывайте огонь, пока  не  покажется  третий
патрульный врага". Этот разговор читатель должен прозревать между строк  -
по той скромной настойчивости, с которой вы подчеркиваете  заслуги  самого
лейтенанта.
   Ваша  репутация  окончательно  окрепнет,   когда   окажется,   что   вы
категорически не желаете рассказывать о своих приключениях. Вам надо стать
виртуозом утвердительных отрицаний. "Суахили?  -  переспросите  вы  своего
любопытного знакомого. - Господь с вами! Я  перезабыл  все,  что  когда-то
знал. А вот по-испански мне и правда хотелось бы говорить как следует -  я
имею  в  виду  кастильский  диалект.  Вы-то  его,   разумеется,   знаете?"
Кто-нибудь, не умаляя ваших достижений, прямо говорит,  что  вы  объездили
весь мир. "Ради бога, не слушайте его! - восклицаете вы. - Можно подумать,
что я был не только на Северном, но и  на  Южном  полюсе.  Кстати,  вы  не
читали книги Врайберга об Антарктиде? Вот совершенно новый для  нас  мир!"
Или, скажем, дама, к которой вы  пришли  в  гости,  просит  рассказать  ее
друзьям о ваших военных приключениях. "Да ведь я даже  никогда  не  слышал
стрельбы, - признаетесь  вы.  -  Вся  моя  писанина  -  чистейший  вздор!"
Наконец-то вам удалось сказать правду.  И  будьте  совершенно  спокойны  -
никто вашим словам не поверил.


   <b>ОСВОЕНИЕ</b>

   Респектабельная - хотя бы только по  слухам  -  юность  в  сочетании  с
эрудицией  и  славой  путешественника,  который  испытал  (или   придумал)
невероятные  приключения,  сразу  же  выдвинет   вас   из   унылой   толпы
сослуживцев. Вы без труда затмите своих сереньких, похожих друг  на  друга
соперников. И  теперь  вам  надо  сделать  следующий,  очень  важный  шаг.
Оказывается, для того, чтобы проявить  свои  администраторские  дарования,
надо еще добиться должности, которая позволит вам их проявить. Как  же  до
нее добраться? Можно во всем подражать  уже  преуспевшим  служащим.  Можно
поступать на  заочные  курсы  администраторов.  Но  самый  лучший  способ,
бесспорно, и самый простой. Следует правильно жениться.
   Что для этого нужно? Листайте глянцевые журналы, в которых  недоступные
вам девушки чередуются с недоступными для вас загородными коттеджами. Если
вы холостяк без  гроша  за  душой,  к  вашим  услугам  воздушные  замки  -
внимательно проверьте, подходит ли красавица с  обложки  к  архитектуре  и
ландшафту выбранного  вами  имения:  они  все  продаются.  Может,  правда,
случиться, что, как это ни странно, красавица уже чья-то невеста или  даже
супруга. Неважно, листайте  дальше  -  вот  столь  же  изящная  девушка  в
утонченной, но совершенно  непринужденной  обстановке:  "Охотничий  бал  в
замке Невашерли. Мисс Гарриэт Чужелен и достопочтенный Арчибальд Соплейл".
Любитель воздушных замков решает, что мисс Гарриэт стоило бы поостеречься:
Арчибальд ей не пара. На следующей странице можно увидеть мисс  Терпейшенс
Добберли просто "с другом". Иногда восхитительная девушка сфотографирована
с жеребцом, выигравшим приз в Базарнервилле, а иногда -  с  выигранным  ею
кубком. Всех этих красавиц окутывает чарующая, хотя  порой  и  обманчивая,
атмосфера доступности. В общем-то можно понять холостяка, считающего,  что
любая их них участвует в ярмарке невест.
   И однако, запомните сразу - фотографии эти не имеют  к  нашей  теме  ни
малейшего отношения.  Участвуют  ли  фото-девицы  в  ярмарке,  как  именно
участвуют и почему - дело не ваше. Вам надо увидеть свой портрет в том  же
глянцевом журнале, но на другой странице. Отправляясь  в  путешествие,  вы
прежде  всего  подбирали  суперобложку   для   книги   о   своих   будущих
приключениях. В точности так же поступайте и  сейчас.  Изучите  фотографии
великосветских  бракосочетаний  и  по  одной  из  них  запланируйте   свою
собственную  свадьбу.  Совершенно  очевидно,   что   предпочтение   всегда
оказывают жениху,  который  считается  Многообещающим  Молодым  Человеком.
Именно таким человеком  вы  и  собираетесь  стать,  поэтому  стройте  свою
любовную историю  соответственно.  Если  снимок  на  семнадцатой  странице
запечатлел сцену у Гвардейской часовни, где меж двумя шеренгами  блестящих
офицеров, под аркадой из вознесенных шпаг проходит Счастливая Пара -  лорд
Даниел Банкрофт и его невеста, урожденная Беспенни  Транжэр,  -  считайте,
что вам надо искать другой образец. Будучи лордом Банкрофтом, вы наверняка
не стали бы читать эту книгу, да, по всей вероятности, и вообще  не  стали
бы читать. Нет, подходящий вам снимок будет снабжен вот таким текстом:

   "Невилл  Проулээ-Карьериан  со  своей  невестой,  достопочтенной  Шилой
Гордэн, после венчания  в  церкви  св.Маргариты  (Вестминстерское  аб-во).
Посаженым отцом невесты, одетой... был  ее  родной  отец  лорд  Существен,
подружками - двоюродные  сестры  мисс  Проданс  Облигэйшн  и  мисс  Мэрион
Облигэйшн-Беспроигранс,   а   шафером   -   виконт   д'Олларенси.    Среди
приглашенных..."

   Внимательно изучив эту фотографию, вы  легко  обнаружите,  что  главной
фигурой на свадьбе был, конечно же, отец невесты лорд Существен, а  мистер
Проулэз-Карьериан исполнял роль если  и  не  бедного,  то  уж,  во  всяком
случае, не слишком богатого  и  важного  родственника.  Однако  дальнейшие
размышления натолкнут вас  на  правильную  догадку,  доступную  пока  лишь
немногим,  -  высшее  общество  постоянно  пополняется   свояками.   Отцов
многообещающим молодым  людям  выбирать  не  дано,  и  с  этим  приходится
мириться, но зато отца своей будущей жены  -  тестя  -  вы  вполне  можете
подыскать себе сами. И выбор тестя во многом определит вашу  карьеру,  вот
что важно. Допустим, вы уже превратились в итонца и магистра  гуманитарных
наук, окончившего  оксфордский  колледж  Христовой  Церкви,  стали  мелким
администратором и крупным путешественником, значит, пора сделать очередной
и решительный шаг. Однако сначала вдумчиво исследуйте  виды  потенциальных
тестей,  а  уж  потом  выбирайте.  Классификация  источников   информации,
методика их оценки и  анализ  принципов  отбора  потребует  приблизительно
столь же энергии, сколько отняла бы у вас диссертационная работа.  Работая
над  диссертацией,  вы   должны   избавиться   от   некоторых   иллюзорных
представлений и определить для себя основные аксиомы.
   Вот, например, существует теория, согласно которой  сильные  мира  сего
склонны производить на свет больше дочерей,  чем  сыновей.  При  ближайшем
рассмотрении эта теория  (кроме  ее  частного  случая  с  университетскими
профессорами) не подтверждается фактами. Оказывается, что факты-то как раз
свидетельствуют об обратной тенденции. Возьмем статистику приплода  нового
баронства,  предположив,  что  все  представители  данного  вида   знатны,
влиятельны  и   богаты   (последнее,   впрочем,   требует   дополнительных
уточнений). После 1937 года обаронено сто особей; из тех,  что  еще  живы,
около двадцати трех - бездетны (не говоря уж о неженатых).  Все  остальные
новые бароны подарили миру двести  пятнадцать  баронят  -  сто  двенадцать
мужского и сто три женского  пола.  Учитывая  ущерб,  нанесенный  войнами,
можно сказать, что бароны способны к самовоспроизводству, и не более того.
У герцогов,  маркизов,  виконтов  и  графов  биологические  характеристики
аналогичны (а  подробно  эта  тема  рассматривается  в  монографии  "Фауна
Британских островов", написанной знаменитым зоологом). Поэтому-то мы и  не
принимали во внимание  тех  баронов,  которые  пополнили  ряды  еще  более
высокой знати. Количество детей в баронских семьях колеблется от одного до
восьми,  а  средняя  цифра  равняется  двум  или  трем.  С  точки   зрения
заинтересованного холостяка, статистика ухудшается еще и  тем,  что  всего
тринадцать баронов обзавелись только дочерьми, причем лишь пятеро  из  них
ограничились одной наследницей.  Как  видим,  выбор  очень  невелик:  пять
полных, единственных в семье, и восемь частичных - с младшими  сестрами  -
баронесс.  Да  надо  еще  учесть,  что  некоторым  из  них  перевалило  за
пятьдесят, иные успели разориться, а самые расторопные - быть  может,  все
остальные - уже повыходили замуж.  Не  следует,  конечно,  делать  слишком
поспешных  выводов,  но  дальнейшие  выкладки   научно   подтвердят   наше
предположение, что унаследовать баронское имение с помощью женитьбы  почти
невозможно.  Сыновей  у  баронов  удручающе  много,  а  дочерей  столь  же
удручающе мало. Статистика грустная, но, к сожалению, неопровержимая.
   Мы уже говорили, что бывает успех, внушающий благоговейный  трепет,  но
совершенно  непригодный  для  подражания.   Воистину   трудно   верить   в
собственную  удачу,  когда  читаешь  список  министров  с  такими  пышными
титулами и древними фамилиями, как маркиз Солсбери и граф  Серкир,  герцог
Дебоширский и лорд де ля Ворр или барон Монстэр и виконт де Лайл. Невольно
начинаешь думать, что о преуспеянии следовало заботиться гораздо раньше  -
лучше всего лет пятьсот назад.  Пословица  "трудись  упорно,  а  родись  у
лорда" звучит, конечно, заманчиво, только  вот  назовешь  ли  ее  полезной
рекомендацией? Люди, появившиеся на свет по совету пословицы,  безусловно,
встречаются, но не им адресована эта книга. Пособия по преуспеянию  вообще
не пишутся для проворцев, родившихся у лордов. Они-то наверняка преуспеют;
да и маловато их, чтобы создать необходимый книге спрос.  Автора  занимают
судьбы  иных  людей:   честолюбивый   середняк,   ищущий   в   супружестве
влиятельного тестя, -  вот  кому  предназначены  авторские  советы.  Итак,
заполучить  баронское  имение,  женившись  на  баронессе,   многообещающий
молодой человек не может. Но прочитав эту страницу  и  будучи  не  слишком
старым холостяком, он может стать зятем весьма влиятельного лица.
   Читатель спросит, применим ли этот  теоретический  совет  на  практике.
Безусловно, применим и применяется  постоянно.  Откройте  иллюстрированный
журнал и тщательно рассмотрите фотографию,  запечатлевшую  прием  в  Замке
Макъюбкинг. Не обращайте внимания на центральные фигуры.  Да-да,  они  все
тут -  граф  и  графиня  Макъюбкинг,  лорд  Макинтош,  виконт  Максмокинг,
достопочтенная Жанна Плед, - бог с ними. А вот  гляньте-ка  на  этих  двух
молодых людей - они  стоят  с  краю  -  Найгеля  Туткактутуэйта  и  Блайта
Наподхватинга. Совершенно  непонятно,  как  они  здесь  оказались.  Почему
пригласили именно их,  а  не  кого-нибудь  другого?  Чем  они  превосходят
остальных середняков? Неизвестно; зато  известно,  что  найгели  и  блайты
вездесущи. Они такие проникновенные, что проникают куда  угодно.  Вон  они
стоят - на плечах  неприметные  твидовые  пиджаки,  а  в  рукавах  дешевые
стандартные двустволки - и ничуть не смущаются, хотя попали в избраннейшее
общество. У них такой самоуверенный вид, словно этот охотничий  заповедник
принадлежит им, чего, разумеется, никак не может  быть.  Нет,  они  просто
Многообещающие Молодые Люди, будущие зятья или свояки.  И  ваша  задача  -
пополнить их ряды. Для этого, во-первых,  надо  уметь  стрелять  и  ездить
верхом. Пусть-ка Блайт или Найгель, при всей их проникновенности, разрядят
свои ружья в шотландскую юбочку лорда Макинтоша - дорога в замок им  будет
заказана навеки. Однако умение гарцевать и палить из ружья  -  всего  лишь
незначительные составляющие успеха. Если  бы  граф  и  графиня  Макъюбкинг
приглашали на августовскую охоту  каждого  лихого  наездника  или  меткого
стрелка, их  заповедные  угодья  просто  вытоптали  бы,  и  хозяева  замка
прекрасно это понимают. Так что владеть оружием необходимо, но  совершенно
недостаточно.
   Разрешить  задачу  проникновенности  вам  поможет  базовая  аксиома   о
локальности натиска. Да,  есть  юркие  молодые  люди,  которые  появляются
решительно везде, причем  в  самых  разных  обличьях,  но  вам-то  незачем
очаровывать всех аристократов. Вы должны выбрать себе потенциального тестя
и потом, не разбрасываясь, атаковать только его. Всю  знать  не  очаруешь,
поэтому добивайтесь  расположения  одного  влиятельного  лица.  Какого  же
именно? Если свести возможных тестей в единую таблицу, выбор автоматически
упрощается, но этим методом никто до сих пор не  пользовался.  В  таблицу,
естественно,  войдут  исключительно  отцы  дочерей.   Естественно-то   это
естественно, и,  однако,  нередко  молодой  холостяк  бездумно  обхаживает
какого-нибудь богатого пивовара или владельца газеты,  а  тот  оказывается
бездетным или - еще хуже - отцом  оравы  сыновей.  Такая  бездумная  трата
энергии может вызвать лишь осуждение. Выбранный вами человек должен  иметь
связи в обществе, состояние и хотя бы одну дочь.  Несколько  дочерей,  без
сомнения,   предпочтительней,   ибо   таким   образом   расширяются   ваши
возможности.
   Предположим, вы свели в  таблицу  шестерых  потенциальных  тестей.  Это
шотландский пэр, ставший недавно начальником Почтового ведомства;  баронет
с длиннейшей родословной, богатой женой и местом  в  парламенте;  владелец
футбольного  тотализатора;  султан  из  Фонтауновской  Арабии;   греческий
судовладелец и хозяин газеты "Чудеса воскресенья". Предположим, далее, что
шотландец, как  вы  думаете,  самая  подходящая  для  вас  кандидатура.  И
предположим, наконец, что у него есть три  дочери  -  Анджела,  Барбара  и
Вайолет, родившиеся в алфавитном порядке  соответственно  двадцать  шесть,
двадцать три и девятнадцать лет назад. Их папаша IV граф  Торфэй,  владеет
имением Кланмох в Кайл-оф-Плохе, а также акциями канадских,  аргентинских,
панамских  и   никарагуанских   фирм.   Семейство   действительно   весьма
подходящее. На какой же дочери вам остановить  свой  выбор?  Год  рождения
девиц - вот ваш советник. При прочих равных условиях жену следует выбирать
по формуле: возраст мужа,  деленный  пополам,  плюс  семь  лет.  Если  вам
исполнилось  двадцать  четыре,  добивайтесь  Вайолет,  в   тридцать   один
остановитесь на Барбаре, а после тридцати шести удовольствуйтесь Анджелой.
При научном и  своевременном  планировании  карьеры  вы  сможете  заняться
Вайолет, оставив Барбару с Анджелой в резерве. Мысленно выбрав невесту, вы
должны свести знакомство с ее родителями - и вот тут-то обычный  середняк,
как  правило,  пасует.  Зато  середняку,  изучившему   наше   наставление,
препятствие покажется вполне одолимым. Поэтому  читайте  следующие  абзацы
особенно  внимательно.  Один  известнейший  знаток  военных   наук   часто
упоминает стратегический прием "подход с обходом". Хорош ли этот маневр на
войне, пока не совсем ясно, но для разрешения стоящей перед вами задачи он
вполне применим. В самом деле, прямой подход к графу со словами:  "Я  хочу
жениться на одной из ваших дочерей" - вряд ли  себя  оправдает.  Нет,  эта
задача решается  только  с  применением  малоизвестной,  но  очень  важной
стратагемы. Ее основа - предварительный и всеобъемлющий сбор информации.
   Начните кампанию с детального списка родственников - вам нужно знать их
титулы, фамилии, увлечения, а также характер духовных и родственных связей
с избранным вами семейством. Вот как должна выглядеть ваша предварительная
таблица:

   NN по порядку. Титул и фамилия. Родственные связи.
   Духовные связи. Увлечения

   1. Виконт Кланмох.
   Взаимное отвращение. Разведение ангорских кроликов
   2. Болдуин Маркрекинг, Кайл-оф-Плох: Братья, родившиеся после графа.
   Взаимная терпимость. Охота с борзыми на речных котиков.
   3. Достопочт. Брейди де Галлоп.
   Взаимная сердечность с графом. Коллекционирование дуэльных пистолетов.
   4. Леди Запруденс де Галлоп. Единств. сестра графа.
   Взаимная терпимость. Вице-президент Общества по предотвращению всего.
   5. Мисс Мария Плед. Ст.сестра графини, жена N 6.
   Взаимная сердечность с графиней. Яростная сторонница Стюартов.
   6. Генерал Дуглас Джейбес Плед. Свойственник графини, муж N 5.
   Взаимное дружелюбие с графом. Охота (олень), рыбная ловля (лосось),
   рассказы (о том, как он выиграл первую мировую войну).
   7. Мисс Лайла Маккельтик. Незамужняя сестра графини. Неприязнь ко всем
   (с графом - взаимная). Практическая йога (обычно пребывает в Тибете).
   8. Мисс Стар Плед. Сестра N 6. Взаимное дружелюбие с графиней.
   Директриса колледжа св.Магдалины для девушек

   На  самом  деле  родственников  окажется  больше,  но  основные  приемы
классификации видны из приведенной таблицы. Составив ее, вы должны решить,
кого из родителей важнее очаровать. Предположим, что лучше всего вам сразу
же заняться графом. Тут открывается несколько путей.
   Можно опубликовать статью, доказывающую, что ангорские кролики принесли
человечеству не меньше  бедствий,  чем  саранча,  холера  и  чума,  вместе
взятые.
   Можно раздобыть пару редкостных дуэльных пистолетов и обратиться к N  3
за консультацией.
   Можно вступить в Общество стюартистов.
   Можно послать письмо N 6 с просьбой разъяснить вам, как  была  выиграна
первая мировая война.
   Можно постоянно рассказывать, что N 7 даже  не  знает,  где  расположен
Тибет.
   Можно  прочитать   какую-нибудь   увлекательную   лекцию   в   колледже
св.Магдалины для девушек.
   Но никто вам не мешает использовать не одну,  а  все  эти  возможности.
Истинным творчеством в создании своей карьеры будет лекция для девушек  из
св.Магдалины о старинном огнестрельном оружии - в тот день, когда  колледж
посетят NN 3, 5, 6 и 7. Демонстрируя дуэльные пистолеты, первым  выстрелом
убейте ангорского кролика, а  вторым  случайно  подраньте  тетушку  Лайлу.
Подчеркните в конце  лекции,  что  короли  Стюарты  никогда  не  разводили
ангорских  кроликов  и  что  первая  мировая  война  едва  не  завершилась
трагически из-за почитателей этих  чудовищных  грызунов,  но  в  последнюю
секунду все же была выиграна с помощью охотников на оленей.  Если  вас  не
пригласят после этого в замок Кланмох, считайте, что дочери  графа  просто
недостойны ваших усилий. Но  вероятней  всего,  вы  станете  там  желанным
гостем и через пару недель Вайолет прикажут полюбить вас всем сердцем. Она
может ослушаться родителей на том шатком основании, что  сердцу,  мол,  не
прикажешь;  тогда  начинайте  ухаживать  за  Барбарой,   и   Анджела   вам
обеспечена. Как только объявят о помолвке, вы станете почти своим  в  мире
свояков. Два радостных события еще до свадьбы победно озарят  вашу  жизнь.
Какой-нибудь глянцевый журнал обнародует групповую фотографию:

   "На вересковых равнинах Кайл-оф-Плоха.  Граф  и  графиня  Торфэй,  леди
Запруденс де Галлоп, миссис Мария Плед, достопочт. Брейди де Галлоп и ген.
Д.Д.Плед, кавалер орд. "За безрассудн. службу"  (стоят).  Леди  Анджела  и
Барбара де  Галлоп,  м-р  Найгель  Туткактутуэйт  и  м-р  Самнер  Срепнинг
(сидят)".

   А в следующем номере журнала, на первой  странице,  появится  еще  один
снимок:

   "Леди Анджела де  Галлоп,  недавно  помолвленная  с  мистером  Самнером
Среднингом,  наиболее  перспективным  кандидатом  в  парламент   от   гор.
Всетори".

   Фотография   шестилетней   давности   скроет    некоторые    недостатки
достойнейшей леди А.де Галлоп. Зато на одной из последних страниц того  же
номера журнала можно будет увидеть:

   "Замок  Ворплут  в  графстве  Успехсекс,  где  проживает   м-р   Самнер
Среднинг".

   Видел ли кто-нибудь замок Ворплут? Кто-нибудь -  наверняка,  но  вам-то
вовсе не обязательно "проживать" там  постоянно.  Вы  ведь  можете  просто
снять его - для временного жительства или публикации на страницах журнала.
   В день бракосочетания вы получите бессрочный пропуск наверх. Почему? Да
потому, что вашим свойственникам не нужен в семье неудачник. Их интерес  к
вам может отмеряться очень скупо. Их любовь к вашей  жене  может  захиреть
очень скоро. Но их репутация в какой-то степени зависит от ваших  успехов.
Они вам свойственники по жене (и вы частенько об этом упоминаете), а вы им
- по дочери, и они это признают  (правда,  реже,  чем  вам  хотелось  бы).
"Всемирный  Банковский  Трест?  -  переспрашиваете  вы  у   знакомого.   -
Разумеется,  знаю.  Их  председатель  правления  -  дядя  моей   жены...",
"Котингс? Нет, к сожалению, я  там  не  бывал.  Но  мой  двоюродный  тесть
приглашал меня к себе поохотиться на речных котиков -  у  него  прекрасные
борзые...", "Я ни разу не ловил лосося - до прошлого года,  когда  генерал
Плед зазвал-таки меня в свое шотландское имение...". Повышения  по  службе
эти разговоры вам не принесут, хотя и повысят  в  глазах  сослуживцев.  Но
ведь деловые партнеры наверняка будут спрашивать графа  Торфэя:  "Надеюсь,
мы увидим вашу замужнюю дочь на открытии  сезона  в  Дербитауне?..",  "Как
дела  у  вашего  зятя?..",  "Что,  граф,  говорят,  вы   теперь   дедушка?
Поздравляю!". Ради собственной репутации ваш свойственник  отхлопочет  вам
место управляющего. Что бы он ни думал о ваших способностях, ему  придется
заботиться о вашем преуспеянии.
   Итак, вы сделались полноправным Свояком. А если бы вам это не  удалось?
Вы были бы Чужаком или, не дай бог. Сторонним, и пришло  время  определить
эти термины. Чужак холост; никто не помогает ему  пробиваться  наверх,  но
зато он еще не забракован, т.е. не вычеркнут из списка  женихов.  В  таком
положении есть кое-какие выгоды,  если  вы  не  слишком  мелкий  служащий.
Машинистки обслуживают вас в первую очередь,  а  мамаши  худосочных  девиц
приглашают  в  гости.  Ходят  слухи  о  том,  что  с   вами   приключилась
романтическая трагедия, рассказывают о богатой наследнице, вашей  невесте,
которая  скоропостижно  скончалась  от  дифтерита,  о   юной   кинозвезде,
принужденной выйти замуж за кого-то другого, о ваших религиозных распрях с
родственниками французской княжны, увезенной из-под венца  изувером-отцом,
об австрийской принцессе, ушедшей в монастырь, чтобы спастись от свадьбы с
вашим соперником. Подобные слухи - они расползутся, если вы их распустите,
- не принесут вам особого вреда. Правда, и пользы вы от них не получите. У
Чужака по сравнению  со  Свояком  очень  шаткие  позиции,  и  любые,  даже
романтические, тайны о его прошлом столь же полезны, сколь  и  опасны  для
него. А главное его достоинство - мы  не  говорим  о  мелких  удобствах  -
состоит в том, что он способен стать Свояком. В отличие от Стороннего он -
хотя бы только потенциально - Многообещающий Молодой Человек. У  него  еще
есть козыри в игре.
   А вот  жребий  Стороннего  воистину  ужасен.  Он  безнадежно  проиграл,
неправильно женившись. Обычно это результат чересчур раннего брака. Он  не
смог позабыть юную блондинку из своей убогой средней школы.  Или  брюнетку
из своего заштатного колледжа.  Он  остался  верен  рыженькой  машинистке,
печатавшей его первые деловые письма. Так  или  иначе,  он  приковал  себя
брачной цепью к тому окружению, которое, словно ядро на ноге, не дает  ему
всплыть на поверхность. Белесенькая  старшеклассница  из  Дрязго  казалась
привлекательной   только   по   тамошним   -   безнадежно   вульгарным   -
представлениям. Чернявая студентка из Грязго была, возможно, самой светлой
личностью в колледже - но на каком сером фоне! Ну а  рыженькая  машинистка
просто выглядела  поярче  других,  совсем  уж  бесцветных  и  до  сих  пор
незамужних провинциальных синих чулков. Да, если  вы  предложили  руку  (и
сердце) какой-нибудь девушке только потому, что она оказалась  под  рукой,
вам обеспечено пожизненное прозябание. Она, конечно, не захочет, чтобы  вы
стали законченным неудачником, но неминуемо  придет  в  уныние  от  вашего
серьезного успеха. Ведь она так и осталась  провинциалкой  из  Грязго  или
Дрязго. В кругу ваших новых друзей ее внешность и воспитание,  взгляды  на
жизнь и родственники будут казаться просто смешными. Поэтому  она  захочет
остаться в том обществе, где будет выглядеть не хуже, а лучше других.  Она
приложит все силы к тому, чтобы вам не удалось всплыть наверх. И наверняка
преуспеет, вот что самое скверное. Словом,  ранняя  женитьба  на  девушке,
оказавшейся под рукой, закроет вам путь к успеху. Из  этого  правила  есть
только  одно  исключение   -   исключительная   красота   вашей   супруги.
Блистательная красавица будет блистать в любом обществе. Это тоже  чревато
опасностями, но вряд ли будет мешать вашей карьере.
   Пригодность, или готовность, Избранницы к  браку  можно  определить  по
таблицам, которые публикуются здесь  впервые.  Их  применение  требует  от
Искателя точных знаний и тонких расчетов. Однако, если время не терпит или
собрать  исходные  данные  трудно,  можно  воспользоваться  упрощенным   -
визуальным - способом  оценки.  Глаза  девушки  укажут  вам,  кто  она  по
рождению. Руки определят ее воспитание.  А  рот  скажет,  кем  она  стала.
Стопроцентной уверенности такая оценка не даст, ибо это лишь схематическая
модель  углубленного  анализа.  Совершенно  ясно,   что   лучше   провести
всеобъемлющее исследование с прицелом на абсолютную истину, которая хоть и
недостижима в идеале, но доступна  в  некотором  приближении.  Из  Таблицы
Пригодности  видно,  что  у  каждой   Избранницы   есть   8   качественных
характеристик - 4 положительные (категории А, Б, В, Г) и  4  отрицательные
(Д, Е, Ж, 3).
   Используя элементарные арифметические действия. Искатель  с  нормальным
честолюбием  немедленно  отвергнет  Избранницу,  у  которой  положительные
характеристики перекрываются отрицательными, т.е. А+Б+В+Г<Д+Е+Ж+З. Девушки
с  нулевым  коэффициентом  интереса   тоже   не   представляют.   Плюсовой
коэффициент колеблется от 1 до 100, образуя  Шкалу  Пригодности  Избранниц
или Искателей (ШПИ). Полученные  по  ШПИ  результаты  вносятся  в  Таблицу
Классности (ТКИ).

   Таблица Классности (ТКИ)

   Плюсовой коэффициент - Класс (в баллах)

   100-85 ............... I
   84-70 ................ II
   69-55 ................ III
   54-40 ................ IV
   39-25 ................ V
   24-10 ................ VI

   Избранницы, набравшие менее 10 баллов, считаются деклассированными и  в
Таблицу не включаются.
   Таблица  Пригодности  Искателя  отличается   от   Таблицы   Пригодности
Избранницы только тем, что в категории А "Красота" заменяется  "Обаянием".
Если  вы  не  способны  к  сравнительному  анализу,  забудьте   про   идею
классования Избранниц и сразу же переходите к  следующей  главе.  Если  же
анализ вам удается, вы легко  рассчитаете,  на  Избранницу  какого  класса
можете претендовать. Искателю III  класса  вполне  доступна  второклассная
Избранница, а первоклассный Искатель, как правило, женится  на  Избраннице
своего же класса.

   Таблица пригодности (ТПИ)

   Категория Положительные характеристики Промежуточный Итоговый
   ...................................... балл ........ балл

   А ....... Здоровье и красота ......... 20
   ......... Живость и деятельность ..... 10 .......... 40
   ......... Благоразумие ............... 10

   Б ...... Респектабельное происхождение 20
   ........ Изящество и одаренность ...... 5 .......... 30
   ........ Эрудиция ..................... 5

   В ...... Верность .................... 10
   ........ Уживчивость и хорошие манеры . 5 .......... 20
   ........ Тактичность и непринужденность 5

   Г ...... Сегодняшние доходы и ........ 10 .......... 10
   ........ ожидаемое наследство
   ................................................... 100

   Категория Отрицательные характеристики Промежуточный Итоговый
   ...................................... балл ........ балл

   Д ....... Недужность и невзрачность .. 20
   ......... Вялость и леность .......... 10 .......... 40
   ......... Безрассудство .............. 10

   Е ....... Сомнительные родственники .. 15
   ......... Неуклюжество и бездарность . 10 .......... 30
   ......... Невежество .................. 5

   Ж ....... Вероломство ................ 10
   ......... Сварливость и дурные ухватки 5 ........... 20
   ......... Бестактность и чванство .... 5

   3 ....... Сегодняшние долги и ........ 10 .......... 10
   ......... ожидаемое мотовство
   ................................................... 100

   Но читатель этой книги, человек, стремящийся подняться наверх, едва  ли
принадлежит к I классу Искателей, потому что он непоправимо  теряет  баллы
при трезвой оценке своего происхождения, эрудиции, манер, непринужденности
и доходов. В лучшем случае он вытягивает на III класс. Однако его  цель  -
жениться  на  Избраннице  респектабельного  происхождения,  а  поэтому  он
смотрит сквозь пальцы на ее низкую классность и способен жениться даже  на
девушке IV класса. Ему надо стать Свояком. Правда, женись он  на  девушке,
которая была под рукой, его супруга вполне могла оказаться дамой V или  VI
класса. И он неминуемо скатился бы в ряды Сторонних, потому что его жена -
без положительных баллов за респектабельное происхождение - была  бы  даже
ниже его заурядных возможностей. Нельзя отрицать, что преуспевают иногда и
Сторонние, но для этого им надо быть особо одаренными людьми. А совершенно
заурядного и среднего Свояка автоматически поджидает успех. Именно поэтому
автор так подробно  разбирает  жениховский  период  в  карьере  середняка.
Ранний и неправильный выбор невесты или небрежно разработанный,  а  потому
неудавшийся путь в Свояки приведет вас к необходимости  полагаться  только
на себя в конкурентной толчее мира, где вы окажетесь Чужаком.


   <b>НЕСАМОМНЕНИЕ</b>

   Вы молодой делец и поэтому должны твердо знать, что советовать  старшим
и вышестоящим - не дело. А уж лезть к ним  с  реорганизационными  советами
просто глупо: это, во-первых, звучит как оскорбительный намек на их плохую
работу и, во-вторых, означает, что вы  считаете  себя  отчаянным  умником.
Возможно, чей-нибудь  совет  они  и  приняли  бы,  но  ваш...  Это  вы-то,
последняя спица в проверенной колеснице компании, лучше управляющих знаете
их обязанности?!  Предположим,  что  несколько  дней  назад  вы  подали  в
правление докладную записку и  теперь  по  вызову  директора-распорядителя
входите к нему в кабинет, предвкушая приятнейший разговор.

   Директор: Я тут читал вашу докладную, мистер Среднинг, и никак  не  мог
понять, кто из нас директор.
   Среднинг. Конечно, вы, сэр.
   Директор. Ах, значит, все-таки я? Хотя в делах я ничего  и  не  смыслю?
Ведь меня должны учить - так оно выходит, и это после тридцати лет работы!
- самые младшие служащие. Вас это не поражает, мистер Среднинг?
   Среднинг. Конечно, сэр... то есть я хотел сказать, что вы, сэр!
   Директор. А может, вам кажется, что я отстал от жизни?
   Среднинг. Что вы, сэр! Ни в коем случае, сэр.
   Директор. Вы хоть понимаете, что у меня тридцатилетний опыт? А у вас  -
никакого? И вы думаете, мне нужны ваши советы?
   Среднинг. Конечно... Я хотел сказать, что вы, сэр... конечно.
   Директор. Вы понимаете, что служащих и за меньшую  наглость  увольняют?
Или к вам я должен проявлять особую снисходительность?
   Среднинг. Что вы, сэр... Конечно... Я хотел сказать, что вы, сэр!
   Директор (мягко и наставительно). Советую вам,  мистер  Среднинг,  ради
вашей же пользы держите свои идеи при себе, пока не  наберетесь  опыта.  И
поверьте мне, начальство знает, что делает.  Запомните,  мистер  Среднинг,
наша фирма существовала, когда вас еще  и  на  свете  не  было.  И  вполне
обойдется без вашей помощи. Обдумайте это и учтите на  будущее.  А  сейчас
(внезапно распаляется) - ВОН!!!

   Подобные беседы не способствуют служебным успехам, да и  нервов,  прямо
скажем, не укрепляют. Поэтому лучше  подойти  к  делу  с  другой  стороны.
Допустим, ваш проект  действительно  великолепен  и  принесет  полмиллиона
чистой  прибыли  в  год.  Продвигать  его  можно  с  разными  намерениями.
Во-первых, чтобы возросли доходы фирмы. Во-вторых, чтобы прослыть умником.
А в-третьих, чтобы подняться на ступеньку вверх, когда изменится структура
управления и никто, кроме вас, не сумеет руководить новым подотделом.  Про
два первых намерения забудьте  немедленно.  Доходы  фирмы  (если  она  еще
сводит концы с концами) вас не касаются.  Репутация  умника  принесет  вам
только неприятности, бойтесь ее, словно чумы.  А  вот  ради  повышения  по
службе стоит рискнуть. Но и это, по-настоящему серьезное намерение таит  в
себе две опасности. Плохо, если о нем пронюхают сослуживцы. Еще хуже, если
повысят не вас, а другого. В обоих случаях вы прославитесь  как  интриган,
причем как интриган неудачливый. Подобная слава вам совершенно ни к чему.
   Вспомним типичный случай времен второй мировой войны:  подполковник  из
Генерального  штаба  представил  по  начальству  рапорт  о   реорганизации
штабного отдела, в  результате  которого  штаты  увеличиваются  на  треть.
Получив давно ожидаемый рапорт, генерал,  прижмурившись  от  удовольствия,
рассматривает новую схему.
   - Нуте-с, нуте-с, -  удовлетворенно  бормочет  он,  поправляя  очки.  -
Остроумная  схема  преодоления  наших  трудностей.  Кстати,  я  вижу,  что
командиром нового подразделения должен быть генерал.
   - Повышения рангов требует обстановка на фронте, - скромно  покашливая,
соглашается подполковник.  -  А  также  перераспределение  обязанностей  в
отделах второго ординара.
   - Именно, именно, - раздумчиво подтверждает генерал, - повышения рангов
требует обстановка. Придется мне кого-то представлять к повышению.
   Слегка зардевшись и глядя в пол, подполковник начинает сочинять  письмо
домой.  "Это  произошло,  -  проплывает  в  его   голове,   -   совершенно
неожиданно..."
   - Да-да, - повторяет генерал, и его голос сочится садизмом, -  придется
мне кого-то представлять к повышению... и  я,  кажется,  знаю  подходящего
человека. Полковник Маккинли, командир  парашютного  полка  и  мой  старый
друг, на  будущей  неделе  выписывается  из  госпиталя.  Он  будет  бравым
генералом. (Подымает трубку  телефона).  Дайте  мне  базовый  госпиталь...
Ладно, я подожду... -  Повернувшись  к  подполковнику,  генерал  энергично
продолжает: - Осталось последнее затруднение.  Что  мне  теперь  делать  с
_вами_?

   Как вы понимаете, судьба подполковника незавидна.  Поэтому  никогда  не
продвигайте свой проект сами, а представьте это человеку, который искренне
убежден, что ваша идея зародилась в его голове. Ни лавровый,  ни  терновый
венцы  вам  ни  к  чему,  и  уж  совсем  не  нужна  слава   интригана.   В
управленческом деле нет, пожалуй,  ничего  более  важного,  чем  искусство
вкладывать свои мысли в чужую голову.  И  значит,  вам  надо  найти  такую
голову. Необходимо, чтобы она могла наполняться чужими  мыслями,  то  есть
была бы достаточно пуста, и чтобы  владельцем  ее  был  высокопоставленный
администратор, способный повлиять на директора. Подобный  человек  есть  в
любом учреждении, и мы будем называть его... ну, скажем, Клайд Леннокс. Он
активный член гольф-клуба, и вы познакомитесь на клубном поле для  гольфа.
При беседах с ним вас будет захлестывать почтительное восхищение: "Мне  бы
вашу деловую  хватку,  Клайд!  Впрочем,  я  понимаю,  что  такая  верность
суждений дается только многолетним опытом...  Просто  удивительно,  Клайд,
ваше положение, ваши знания нисколько не притупили у вас острейшего, почти
юношеского восприятия мира..."
   Вскоре вы сможете  убедить  его,  что  он  переполнен  дерзновенными  и
глубокими идеями: "Да, никто, кроме вас, до этого не додумался бы,  Клайд.
Теперь-то мне понятно, где директор черпает свои блистательные замыслы..."
   Когда между вами установятся добрые отношения ученика и учителя, в один
из  очередных  праздников  вы  подкараулите  его,  спрятавшись  за  дверью
уборной. Надо только, чтобы он был гораздо пьянее вас.

   - Ну, знаете, Клайд, этот ваш план преобразования отдела К  в  дочернюю
фирму превосходит все ожидания!
   - Какой план?
   - Майк мне только что рассказал. Не беспокойтесь, все  останется  между
нами. И знаете, что я ему сказал?
   - Откуда же? Меня ведь там вроде не было?
   - Так вот, я ему сказал: "Слушай, говорю, Майк, он же просто гений!"  И
не для красного словца сказал. Я буквально так и считаю.
   - Как?
   - А так, что вы гений.
   - Это почему?
   - Да ведь план-то гениальный!
   - Какой план?
   - Ну превращения отдела в дочернюю фирму.
   - А Майк-то - он кто?
   -  Майк  Болтуинг.  Я,  конечно,  понимаю,  что  он  напрасно  мне  это
рассказал, это ведь пока секрет.
   - Ясное дело, секрет. Мог бы и помолчать.
   - Ну, молчать-то он не умеет. А план сногсшибательный. Ох, и мудрец  же
вы - взять хоть налоги, сколько мы сэкономим... нет, это гениально!
   - Что гениально?
   - Превратить отдел в фирму.
   - А-а, ну да. Только держите язык за зубами.
   - О чем вы говорите!.. Слушайте, Клайд, а не пора ли нам выпить?
   - Это мысль. Вы, я смотрю, мыслитель.
   - Э, нет, мыслитель-то у нас вы. Тут за вами не угонишься.
   - А я и не думаю убегать.
   - Да нет, я говорил... впрочем, что там говорить! Пойдемте-ка  спрыснем
ваш план.
   - Какой план?

   Если вы хорошо справились с задачей, старина Леннокс  проснется  наутро
со смутным ощущением, что он обсуждал с кем-то какой-то важный  план.  Ему
очень захочется вспомнить, какой и с кем. Вы должны ему  помочь,  и  лучше
всего сделать это по телефону, чтобы девочки с  коммутатора  растрепали  о
вашем разговоре по всем отделам.

   - Это вы, Клайд? Должен вам сказать, что о вашем плане насчет отдела  К
- помните, мы обсуждали его вчера вечером? - многие уже знают. В Правлении
только о нем и говорят. Все считают, что это потрясающий план.
   - Ну, уж и потрясающий. План как план. В общем-то довольно простенький.
   - Простенький план, до которого никто  другой  не  додумался!  Ведь  вы
растолковали мне вчера  все  подробности  реорганизации  -  ошеломительный
замысел. И главное, продуманный во всех деталях.
   - Вы так считаете? Тут очень важно ничего не упустить.
   - Клайд, я был так ошеломлен, что, когда пришел домой,  просто  взял  и
записал ваши мысли. Мне кажется, я уловил основную суть ваших рассуждении.
   - Да? Все-таки пришлите мне ваши записи для проверки.
   - Обязательно, Клайд. Только вот еще что. Там, по-моему, возникает  два
осложнения. Вы-то, я уверен, знаете, как с ними справиться,  но  я  считаю
своим долгом указать на них. Если вам, конечно, интересно.
   - Что ж, стоит посмотреть. Давайте-ка встретимся за ленчем. Приходите в
клуб к двенадцати тридцати.
   - Спасибо, Клайд. С удовольствием приду. Я вам очень благодарен за  то,
что вы посвящаете, меня в планы фирмы. Помочь я вам  не  смогу  -  у  меня
почти нет опыта. Но под вашим руководством я многому уже научился.
   - Рад быть полезным. Так, значит, в двенадцать тридцать. До встречи.

   Ваши  записи  -  разумеется,  довольно  бессвязные  -  помогут   Клайду
избавиться от мучительной неопределенности. Он наконец узнает, какой  план
ставят  ему  в  заслугу.  План  окажется  не  блистательным,   но   вполне
приемлемым. В ваших  записях  Леннокс  найдет  несколько  явных  ошибок  и
машинально исправит их. Слово "компания" вы напишите через "а", и  тут  он
благодушно ухмыльнется. "Не слишком-то они грамотные, эти молодые итонцы".
Он привычно пронумерует абзацы и несколько пунктов поменяет местами. А что
ж, неплохой, в общем, план. Исправляя ваши записки,  он  как  бы  признает
свое авторство, и каждая пометка будет укреплять его  в  уверенности,  что
все это придумал действительно он.
   За ленчем вы расскажете  ему  о  своих  возражениях.  Они  должны  быть
тщательно продуманы. Их пустяковость следует искусно замаскировать, и в то
же время отвод  возражению  необходимо  зашифровать  в  самом  возражении.
Первое будет касаться юридической, скажем, стороны -  вы  усомнитесь,  что
новую фирму можно зарегистрировать в Ирландии.
   - Да мы ее зарегистрируем в Канаде! - сразу найдется Леннокс.
   - А ведь верно! - воскликнете вы. - Как же это я сам не догадался?
   Второе возражение пусть окажется  чуть  посерьезней  -  вас  обеспокоит
способ добывания капитала  для  расширения  фирмы  и  гарантии  вкладчикам
неизменных дивидендов. Тут Леннокс угадает  ответ  со  второго,  допустим,
раза. Тактическая цель этого маневра - дать автору ощущение победы. Он уже
отверг два существенных возражения, отстаивая  свой  план.  Кто  следующий
скептик?.. Стратегическая  -  рассеять  смутные  подозрения,  что  план-то
все-таки ваш. "Представляете себе, этот юнец  сначала  возражал,  измышлял
разные казусные трудности, - будет рассказывать Леннокс, - но потом, когда
план был детализирован, он здорово работал и был очень полезен. У сильного
управляющего филиалом он мог бы стать  дельным  заместителем.  Не  слишком
пока самостоятелен, но это, положим, не  большая  беда.  Терпеть  не  могу
безусых   юнцов,   которые   воображают,   что   могут   заменить   самого
директора-распорядителя! Молодой Среднинг знает свое место, и это  говорит
в его пользу. Самостоятельность приходит с опытом. А Среднинг - кто знает?
- дослужится, быть может, и до управляющего. Да, дельный парень".
   Итак, сам автор проекта не получит никакой награды? Решительно никакой.
Он должен с негодованием отвергать любое подозрение в авторстве. И  это  -
основной принцип администрирования. Вкладывайте свои мысли в чужие головы,
и пусть  их  владельцы  ломают  себе  шеи  или  получают  лавровые  венцы.
Фактический руководитель обычно помалкивает. Попробуйте вести себя иначе -
отстаивайте свой план,  добивайтесь  награды,  если  он  принят,  -  и  вы
преуспеете... однажды. Этот успех навсегда закроет  дорогу  любому  вашему
начинанию. Репутация умника загонит вас  в  самый  захудалый  отдел.  Ваша
карьера, по крайней мере в той фирме, где вы прослыли  умником,  кончится,
так и не начавшись. Вам придется начинать все сызнова в другой  фирме,  но
предварительно прочитайте эту книгу и  постарайтесь  произвести  на  новых
сослуживцев совсем иное впечатление. Там,  куда  вы  перейдете,  наверняка
найдется  увлекающийся  гольфом  администратор,  способный   повлиять   на
директора-распорядителя и вместить чужие мысли, потому что  своих  у  него
нет, и вы познакомитесь на клубном поле для гольфа, и при разговорах с ним
вас будет захлестывать почтительное восхищение... Нет,  рабочего  опыта  в
предыдущей фирме  вы  набраться  не  успели,  но  зато  узнали  кое-что  о
человеческой натуре.


   <b>КОМПЕТЕНСТВО</b>

   Вы  делаете  карьеру  управляющего  (чьим-то,  естественно,  трудом)  и
постоянно слышите об экспертах по методам  управления  и  специалистах  по
научной     организации     труда,     которых     сокращенно     называют
бизнес-консультантами. Иногда вы  с  ними  даже  встречаетесь  и  невольно
задаете себе  вопрос:  а  не  вступить  ли  и  вам  на  эту  стезю?  Ведь,
поразмыслив, вы наверняка  придете  к  заключению,  что  управлять  трудом
других все же сложнее,  чем  рассказывать,  как  им  надо  управлять.  Да,
искушение велико, и тем не менее  его  следует  обуздать.  Поймите  автора
правильно. Он вовсе не собирается бросать  тень  на  бизнес-консультантов.
Просто у вас другой путь. Однако вам неминуемо придется столкнуться с ними
по  работе.  А  поэтому  вы  должны  знать,  чем  они  занимаются  и  как.
Сегодняшний  деловой  мир  немыслим  без  этих  людей   -   преуспевающих,
громогласных и вездесущих.
   Многие бизнес-консультанты уже завоевали  прочную  репутацию  серьезных
специалистов, про других пока нельзя сказать ничего определенного. А  дело
консультирования   безудержно   разрастается.    Бизнес-консультант    для
промышленной  фирмы  -  это  одновременно  и  психиатр,  и  успокоительное
средство, без которого она просто не в силах обойтись,  когда  психическая
напряженность ставит под угрозу ее прежний характер, нормальную  жизнь,  а
порой и физическое  существование.  Как  истеричке  становится  легче  уже
потому, что она поведала о своих горестях врачу и узнала  про  обыденность
своего недуга, так солидную фирму перестает  лихорадить,  едва  появляется
бизнес-консультант - и еще до его рекомендаций.
   - Так, так, - успокоительно сопит консультант.  -  Работа  по  вечерам,
свары на автостоянке, ссоры в столовой -  знакомая  картина,  как  раз  на
прошлой неделе я столкнулся с аналогичными симптомами...
   Но заботливое участие и повадки целителя - это еще не все, что он может
предложить. Рано или поздно последует деловой совет - вот что удивительно.
   Вообще-то  довольно  странно,  что   солидная   компания,   руководимая
выдающимся   управляющим,   советом   опытных   директоров    и    группой
добросовестных управляющих отделениями, приглашает  со  стороны  какого-то
бизнес-консультанта, чтобы  получить  совет,  как  наладить  работу.  Если
администраторы не умеют организовать труд людей, тогда зачем они  нужны  и
за что, спрашивается, им платят деньги? И кроме того, не  совсем  понятно,
почему консультант со стороны лучше Правления разбирается в  делах  фирмы.
Эти вопросы давно волнуют широкую публику, и пришло время ответить на них.
   Нам не без оснований кажется,  что  бизнес-консультанты  ничего  -  или
почти ничего - в делах не смыслят. Их право давать советы зиждется главным
образом  на  дверной  табличке,  утверждающей,  что  Глумлинг,   Мурло   и
Брехенридж - эксперты по  методам  управления,  а  Сомниферес,  Думкинсон,
Гиббон и Мастере - специалисты по научной организации труда. Любое явление
имеет изначальные корни, и бизнес-консультанты укоренились в деловом  мире
с помощью дверных табличек. Кем были Брехенридж и  Мастере  до  объявления
себя  бизнес-консультантами?  Может  быть,  слушателями   заочных   курсов
администрирования.  Может  быть,  студентами  Лондонского   экономического
училища. А может быть, им просто не  удавалось  найти  себе  применения  в
жизни. Как бы то ни было, сейчас они бизнес-консультанты,  провозгласившие
себя Чудодеями Делового Мира. И не успели они  привинтить  к  дверям  свои
таблички,  как  первые  предприниматели  взалкавшие  консультаций,  начали
ломиться в их конторы. Если окинуть внимательным взглядом выстроившуюся  к
ним очередь, окажется, что в ней почти - или даже совсем - нет чиновников,
служащих непосредственно Государству.  Попробуйте  отыщите  здесь  боевого
генерала,  приехавшего  с  фронта,  чтобы   узнать,   не   пора   ли   ему
капитулировать. Не найдется тут и  адмирала,  сошедшего  на  берег,  чтобы
получить  совет,  как  продолжать  морское  сражение.  И  если  в  очереди
замаскировался  премьер-министр,  значит,  маскироваться  он,  во   всяком
случае, мастер.
   Толчею у входа к бизнес-консультантам создают в основном коммерсанты  и
промышленники среднего возраста. Все они опытны, предприимчивы,  энергичны
и настойчивы. Председатель Правления фирмы, которая делает  из  целлулоида
золотых рыбок, прекрасно знает тонкости технологического процесса, рекламы
и сбыта этих  сказочных  чешуйчатых.  Директор-распорядитель  концерна  по
производству воздушных шаров знает, если верить слухам, решительно все  об
эластичности и прочности полиулетановых пленок. Управляющий отделом  сбыта
компании "Леденцы с хрустом" собаку  съел  на  вязкости  конфетной  массы,
древовидности   леденцовых   палочек   и   предпочтительности    раскрасок
продаваемой им продукции. Словом, любой человек в этой  очереди  -  знаток
своего дела. И каждый хочет  получить  консультацию  у  Гиббона  и  Мурло.
Наваждение, да и только!  Много  ли  знает  Глумлинг  про  золотых  рыбок?
Наверняка так же мало, как Сомниферес про воздушные шары или Думкинсон про
леденцы с хрустом. Может быть, они и правда чудодеи?
   Автор  выявил  два  основных  побуждения,  склоняющих   администраторов
обращаться к бизнес-консультантам. Это  случается,  во-первых,  когда  они
хотят, чтобы им посоветовали провести уже намеченную ими реорганизацию.  И
во-вторых, когда надеются,  что  им  отсоветуют  проводить  реорганизацию,
которая для них невыгодна. Разницу между этими  побуждениями  лучше  всего
показать на конкретных  примерах.  По  вполне  понятным  причинам  фамилии
консультантов и названия фирм изменены до неузнаваемости.
   Трест "Самобеглые повозки" изготовлял автомобили допотопных  и  поэтому
надежных  моделей,  а  концерн  "Легендарные  здания"  возводил  панельные
коттеджи, оборудованные легендами о том, как - и с кем -  ночевала  в  них
Елизавета Первая.
   Директора  "Самобеглых  повозок"  задумали  упростить  административную
структуру треста. Они решили увол