возмещу.
     - Слушай, Томми, я валюсь с ног. Давай поговорим утром за завтраком.
     - Хорошо. Томми чмокнул Майкла в щеку и направился в дом для гостей.
     А  Майкл,  измученный  донельзя,  потащился  к  себе  наверх. Его грело
сознание, что он хорошо замел все следы.





















        ГЛАВА 48


     Майкл почти что закончил завтракать  на террасе с видом на Тихий океан,
когда из  дома  для  гостей  появился Томми. На нем  были пижама и  шелковый
халат.
     - Доброе утро, Винни, - поздоровался он.
     - С добрым утром, Томми.
     Появился  буфетчик,  и Томми  заказал завтрак. Когда буфетчик удалился,
Майкл положил ладонь на руку друга.
     - Мне нужна твоя помощь.
     - Нет вопросов. В любое время. Что тебе нужно?
     - Две вещи. Мне  нужно алиби на то время, когда я вчера  вернулся домой
примерно около полуночи  и до пол  третьего  утра. Как насчет того, что вы с
Шейлой пришли  домой,  скажем, в двенадцать тридцать,  и мы общались до двух
тридцати, а после разошлись по своим спальням.
     Томми  покачал  головой.  -  Не  стоит  ввязывать  в  это  меня.  Копам
достаточно услышать мое имя, и ты у них в руках. Он  задумался  на минуту. -
Так будет лучше. Твоими гостями были Шейла Смит и Дон Тэннер из Нью-Йорка. А
все остальное произошло, так как ты сказал.
     - Кто такой Дон Тэннер?
     - Нормальный  мужик,  каким  его  и считают  копы.  Работает  на меня в
легальном бизнесе. Не волнуйся, он подыграет.
     - Хорошо. Меня это устраивает.
     - Что еще?
     - Можешь передать сообщение Винфелду из банка Кенсингтон Траст, но так,
чтобы об этом не прознали ребята из ФБР?
     - Могу. Что надо передать?
     -  Передай ему следующее.  Я  положил на счет три четверти миллиона два
года  назад, а потом забрал их в апреле этого года.  Попроси его  снять все,
что у меня накопилось от "уличных" инвестиций и перевести по телеграфу в его
отделение на Каймановых островах.
     - Считай, что  это уже сделано. Да, кстати, Винни, вчера я говорил тебе
кое-что насчет наших дел с японцами?
     - Было дело.
     -  Все сводится к одному: как ты отнесся  бы к идее возглавить  главную
студию?
     - Центурион?
     - Да, именно ее.
     - Томми, это очень занятная мысль.
     - Ну, вот  что,  ты  именно тот,  кого  я имел  в виду. С Академической
наградой  за  пазухой   и  с   твоими  способностями  снижать  издержки   по
кинопроизводству я могу смело рекомендовать тебя японцам.
     - Ну, а как насчет контрольного пакета акций в руках у Лео?
     -  Дело обстоит следующим образом:  лично  Голдмэн  владеет  менее, чем
десятью процентами акций. Ключевая фигура -  его  жена. Она - наследница. Ее
покойный отец владел  практически всем и незадолго до  смерти все перевел на
ее имя. Ее доля составляет сорок пять процентов от пакета акций Центурион.
     - Согласен, но его контролирует Лео.
     - Вот в том-то и штука, что имеются три доверенных лица, осуществляющих
контроль  за пакетом  акций  миссис  Голдмэн.  Они назначают  представителя,
который  заседает в  совете директоров и обладает правом голоса. Сама миссис
Голдмэн   обладает  решающим  голосом.  Поэтому  Лео  Голдмэн   является  ее
полномочным представителем.
     Майкл кивнул. - Продолжай!
     -  Человека, который  является  главным  уполномоченным,  зовут  Норман
Гелдолф.  Он - глава инвестиционного банка и когда-то был другом отца миссис
Голдмэн. И, самое главное, он в некоторой степени завязан с нами.
     - Каким образом?
     -  Не  имеет  значения.   Все  вполне   легально.   Гелдолф  -  целиком
законопослушный человек. Дело в том, что мы  вложили много денег в его банк,
и, таким образом, у нас имеется рычаг влияния, и, если я сумею доказать ему,
что  капитал  миссис Голдмэн принесет ему больше выгоды от перехода студии в
другие руки, тогда, считай, что Центурион у нас в кармане.
     -  Но разве он не прислушается  к  мнению Аманды Голдмэн?  Разве он  не
посчитается с ее интересами?
     - Вот в этом-то и загвоздка. Она должна прозреть и увидеть мир в нужном
нам свете. Томми улыбнулся и развел руками.
     - Майкл  моргнул. -  Ты хочешь сказать,  что  я должен уговорить Аманду
голосовать против Лео?
     - Это могло бы здорово нам помочь.
     Майкл покачал головой.  - Слушай, Томми, кажется, ты пытаешься добиться
невозможного.
     - Невозможного?  И это с твоим-то талантом в отношении женщин. Господи,
Винни, с твоими способностями обольщать дам,  я бы крайне удивился, если  бы
ты уже не задурил ей мозги.
     - Это не имеет к делу  никакого отношения, - быстро проговорил Майкл. -
А  известно  ли тебе,  что  совет  директоров  на стороне Лео?  Это  прочная
корпорация. И если траст владеет сорока пятью процентами пакета, значит, Лео
вместе с остальными членами совета контролирует  большую часть,  и Лео лично
отбирал каждого из них.
     - Позволь мне  позаботиться об  этом, - заметил Томми. -  Твоя задача -
перетянуть на нашу сторону Аманду и начать вызывать  сомнения  окружающих, в
верном ли направлении  ведет  их  Лео.  Пусть  небольшие сомнения. Если тебе
удастся завоевать  ее  доверие, то, если до этого уж дойдет, мы  сместим Лео
Голдмэна с его поста, и тогда главной фигурой в игре окажешься ты сам.
     Майкл пристально посмотрел  на друга. -  Постой,  постой.  Лео  Голдмэн
принял во  мне  самое большое  участие. И  я не  собираюсь  залить его  ноги
цементом, чтобы ты утопил его в Тихом океане.
     - Полегче, парень, - ответил Томми. - До этого никогда не дойдет. Но ты
должен кое-что помнить. Лео Голдмэн - еврей. Он не наш человек,  он - сам по
себе. И единственная  причина, почему он так приблизил  тебя, это то, что он
прекрасно знает, что ты зарабатываешь ему деньги. Люди этой породы похожи на
нас.  Они заботятся  только о своем.  Что тут поделаешь, это  - человеческая
натура.
     - Я не хочу, чтобы с Лео что-нибудь случилось.
     - В таком случае, просвети его.
     Майкл опустил на стол чашку кофе. - Мне надо ехать в офис. Я жду звонка
от федералов.
     - Да?
     - Думаю, что-то в связи с банком.
     -  Тогда скажи им, что тебя послал туда Дон Тэннер, поскольку компания,
в которой он работает, имеет  с банком легальный бизнес. Он приехал в  город
на церемонию академических наград.
     - Расскажи мне о нем подробней, на случай, если меня спросят.
     - Он  -  корпоративный консультант  компании  по  дистрибуции  фильмов,
компании, о которой ты лично ничего не знаешь, но можешь рассказать агентам,
как  вы  познакомились.  Он  взял  со стола блокнот  и ручку и написал адрес
Тэннера и номер его телефона в Лос Анжелесе.
     - Мы увидимся сегодня вечером?
     Томми  отрицательно  мотнул головой. - Нет,  у  меня была запланирована
только одна ночевка.  Я должен утром заняться делами. Мы улетаем самолетом в
полдень.
     Мужчины поднялись и обнялись на прощание.





        ГЛАВА 49


     Не успел закончиться ланч, как в  Центурион Пикчерс явились два  агента
ФБР. Майкл пригласил их к себе в офис.
     - Итак, чем могу служить? - спросил он их.
     - Нам нужна ваша помощь, - сказал Карсон.
     -  Если  бы  вам нужна была моя помощь, то  не  случилось бы  вчерашней
безобразной сцены. Мне это здорово не понравилось.
     -  Скажу по правде,  - продолжил Карсон, - мне плевать, понравилось это
вам или  нет. Вы, мистер, находитесь теперь между  молотом  и наковальней, и
будете сотрудничать с нами, хотите того или нет.
     Майкл взглянул на наручные часы. - Готов дать вам минуту времени, чтобы
вы начали излагать  суть дела, в противном  же случае, будете  иметь  дело с
моим адвокатом.
     - Каллабрезе, меня этим не испугаешь.
     -  К вашему сведению, меня  зовут Винсент.  Мое имя официально и вполне
легально было изменено в штате Нью-Йорк шесть лет  назад по  личным мотивам.
Многие меняют имена.
     - Допустим, вы - Винсент,  но  у меня  есть знакомый  детектив, который
может  привлечь  вас  по  статье  за  убийство  первой  степени.  Для  этого
достаточно всего лишь одного моего слова.
     - Вы - сумасшедший.
     - Вы оставили свои отпечатки в машине, когда задавили Мориарти.
     - Адвоката?  Детектив  Ривера сообщил мне, что тот  был  убит  каким-то
мелким мафиози. Немного времени спустя его самого нашли мертвым.
     - Думаю, Ривера не упоминал отпечатки  пальцев Каллабрезе, поскольку не
знал, что вы и есть тот самый Каллабрезе. Когда я расскажу ему, он узнает, а
я непременно поделюсь с ним, если вы не станете сотрудничать с нами.
     - Сотрудничать с вами? По поводу чего?
     - По поводу разоблачения банка Кенсингтон Траст.
     - А что общего между этим банком и мною?
     - Вы заключили с ними сделку.  Они размещают ваши деньги  в нелегальных
притонах.
     - В ваших утверждениях нет никакой логики, и мое терпение на исходе.
     - Что  ж, в  таком случае я  переговорю с детективом  Ривера, -  сказал
агент, - и тогда мы потолкуем о вашем терпении.
     - Ну,  если  так,  то  позвольте упростить для  вас ситуацию, -  сказал
Майкл.  - Марго, будьте добры,  сходите в офис  Рика Ривера  и попросите его
зайти ко мне прямо сейчас.
     - Хорошо, мистер Винсент, - ответила Марго.
     -  Постойте,  постойте,  - произнес Карсон.  -  Вы  хотите сказать, что
Ривера работает на вас?
     - Уже почти полтора года, - сказал Майкл.
     - В каком качестве?
     - Он  является помощником продюсера  и специализируется на  полицейских
историях.
     - Какое дерьмо! Вы его купили.
     - В следующем месяце я запускаю в производство его первую историю. Он -
ценный работник.
     Позвонила Марго. - Мистер Винсент, боюсь, мистер Ривера еще не пришел.
     Майкл развел руками. - Боюсь, что это не случайно. Он и прежде позволял
себе опаздывать на работу.
     - Давайте вернемся к банку Кенсингтон  Траст, -  Карсон сменил  тему. -
Какие дела были у вас с ними?
     - Когда я оказался  здесь впервые  пару лет назад, я положил на их счет
порядка семисот тысяч долларов.
     - Откуда деньги?
     - Я их заработал. На фильме <i>Городские вечера</i>.
     - Что еще?
     Немного  позднее я  положил на свой счет  еще сотню  тысяч,  а в апреле
прошлого года я забрал всю наличность и закрыл счет в этом банке.
     Карсон взглянул на него с недоверием. - Зачем?
     -  Мне  пришелся  не по душе  их сервис. Я  перевел  свои  фонды на два
брокерских счета. Желаете знать имена брокеров?
     - Да.
     Майкл взял со стола блокнот и вписал в него имена. Он сомневался лишь в
одном. Известно ли им о смерти полицейского.
     - Да,  вот что  еще, - обратился к нему  Карсон, - где  вы были сегодня
между полуночью и двумя часами утра?
     Они были в курсе. - Я был дома. После  церемонии академических наград я
отправился в Спаго в ресторан Ирвинга Лазара,  но пробыл  там недолго. Я был
дома незадолго до полуночи.
     - Может кто-либо это подтвердить?
     - Конечно. У меня были гости.  Когда я приехал, они уже были дома, и мы
общались до двух тридцати.
     - Кто был у вас в гостях?
     -  Дон  Тэннер,  адвокат  компании по  распространению  фильмов, и  его
девушка по имени Шейла Смит. Хотите, я вам дам номер их телефона?
     - Хочу.
     Майкл вписал телефоны в блокнот, вырвал листок  и отдал Карсону.  - Это
все, джентльмены, к сожалению, не могу уделить вам больше времени.
     Карсон и Уоррен поднялись. - Мы еще вернемся, - сказал Карсон.
     -  Нет,  вы не  вернетесь, - не вставая, произнес Майкл. - До  тех пор,
пока  не придете с постановлением прокурора на мой арест. В противном случае
встретимся у моего адвоката.
     - Вы скользкий тип, Каллабрезе, - сказал Карсон, - но мы еще  доберемся
до вас.
     - Меня зовут Винсент. А сейчас убирайтесь вон.
     После того,  как оба агента удалились, Майкл прижался лбом  к холодному
стакану, стоящему перед ним. Он был прикрыт. У них на него ничего не было.





























        ГЛАВА 50

     Голые Майкл и  Аманда  Голдмэн  лежали  на  верхней  террасе  его дома,
загорая  в  лучах послеполуденного  солнца.  Оба отдыхали  после  очередного
занятия сексом. Майкл выдавил ей на спину  немного крема  для загара и нежно
втирал его в кожу.
     - Ммммм, - вздохнула Аманда. - Никогда не думала, что  встречу мужчину,
так хорошо  разбирающегося  в женщинах. Ты никогда  не  упустишь возможность
доставить удовольствие.
     - Рад, что ты так думаешь, - мягко произнес Майкл.
     - Если бы я не была замужем, тебе бы следовало опасаться.
     - Ты имеешь в виду конкретно Лео или просто замужество?
     - Я имею в виду Лео. Будь я замужем  за кем иным, я бы решилась бросить
мужа ради тебя.
     -  Рад,  что из-за меня ты не  бросишь Лео. Я его  люблю. Он же столько
сделал для меня.
     - Не обольщайся на  его счет. Разве он не извлекает из ваших  отношений
громадные суммы денег?
     - Смешно, но недавно один друг указал мне именно на это.
     - Кто такой?
     -  Просто  друг, не  знающий Лео, но  пытающийся дать свою  объективную
оценку.
     - Твой друг - неплохо разбирается в людях. Люди, подобные Лео, получают
не меньше, чем дают.
     - Нет, Лео всегда потрясал меня своей щедростью.
     -  Щедрость - это улица с двухсторонним  движением. Уверена, что  ты не
столь наивен,  чтобы поверить,  что  кто-либо в Голливуде, в  сфере кино, за
просто так получил хоть чуточку от его щедрот. Можешь  прочесть в  журналах,
что некто сделал значительные пожертвования. Если он и делает  это,  то лишь
потому, что хочет иметь дела с теми, кто занимается благотворительностью.
     - Так что ты и Лео даете друг другу? Равноправные ли вы партнеры?
     - Ну,  давай  посмотрим на  это так.  Лео обеспечивает  меня  статусом,
который в нашем  городе могли бы обеспечить, в лучшем случае, еще двое-трое.
Вряд ли в нашей стране  отыщется человек, включая Президента страны, который
отказался бы от приглашения  ко мне на ужин, даже если оно поступит всего за
два дня.
     -  Что  бы вы могли  предложить  Президенту  Соединенных  Штатов помимо
хорошего ужина?
     - Лео  способен всего за неделю собрать  миллион на благотворительность
или  избирательную компанию, причем делает это одной левой. И об  этом знает
каждый политический деятель в стране.
     - Ну, а что еще он делает для тебя?
     - Знай,  что  в нашем городе  главное - это статус. Я  могу выбирать из
большого числа приглашений то,  которое мне больше  по душе. И нас принимают
повсюду. Я могу отобедать с  нобелевским лауреатом. Могу  организовать любые
пожертвования, какие мне только заблагорассудятся.
     - Могу предположить, что его деньги - не последнее, что помогает решать
подобные проблемы?
     - Деньги - не в счет по сравнению  с тем, что Лео  делает для меня. Тем
более, что я гораздо богаче его.
     - Этого я не знал.
     -  Лео  - само  совершенство для женщины, которая  замужем за  ним.  Он
прекрасно  обращается с  моим капиталом. Так,  с  момента нашей  свадьбы  он
многократно увеличил мое состояние. В случае развода мне пришлось бы платить
ему алименты.
     - Как же он этого добился?
     - При помощи студии.
     - Что, твои деньги вложены в студию?
     - Мои деньги фактически  контролируют  ее. Капитал, который оставил мне
отец, дал мне права на половину  акций.  И  с тем, что  имеется  у  Лео,  мы
владеем  более,  чем  половиной  пакета.  Об этом  знают немногие. Ну, а Лео
заставил город думать, что все под его личным контролем.
     - Полагаю, это обязывает его не рисковать своим семейным положением.
     Она  засмеялась. - Ты прав. Могу заверить тебя, что за те годы,  что мы
женаты, Лео  никогда не спал с другой женщиной. Он  знает, что если  он себе
это позволит, а  я  об  этом прознаю, то  отрежу его  член, а в нашем городе
размер мужского пениса едва ли не самое важное.
     Она засмеялась еще громче.
     - Я знавала одну женщину, которая незадолго до смерти была очень важной
птицей  в Голливуде. Так  вот, когда ее привезли в  операционную, она, шутя,
сказала сопровождающему ее мужу. - Что бы они не делали,  не дай им отрезать
мой член.
     Майкл рассмеялся шутке. - А что ты даешь Лео, кроме своих денег?
     -  В этом городе я - самая лучшая и гостеприимная хозяйка, да, что там,
в городе, в стране! Тебе следовало бы знать. Ты достаточно часто бывал у нас
в  гостях. Я  делаю  так, что  Лео выглядит, как король, каковым  он себя  и
считает. Я заказываю ему одежду, еду и вина, и, конечно же, удовлетворяю его
сексуально.
     - Ну, и как он в этом плане?
     - Ну, мы женаты уже  давно. Лео любит минет, а я  в этом деле вообще-то
дока, как ты мог сам убедиться.
     - Мне это известно. Ну, а он удовлетворяет тебя?
     - А почему, по-твоему, я трахаюсь с тобой?
     - Всегда готов к услугам.
     Она перевернулась и легла животом вниз. - Я не хотела тебя обидеть. Это
больше, чем просто секс.  Если  бы  я  не держала себя в  руках, то могла бы
запросто влюбиться в тебя. А может, уже влюбилась.
     - А вот это -  самая прекрасная  вещь, которую я слышу с  момента моего
появления в Лос Анжелесе.
     - Рада, что ты так думаешь.
     - А что  ты  думаешь про  меня? Мне  всегда хотелось  знать твое личное
мнение.
     Она повернулась  и  взглянула  на него.  - Я считаю,  что  ты не просто
способный  малый. Думаю, что в  ближайшие  несколько  лет ты  превратишься в
легендарного кинопродюсера и встанешь в один ряд с  самыми громкими именами.
Полагаю, что  если  ты  правильно сдашь  колоду  карт, то  станешь  ключевой
фигурой в киноиндустрии.
     - Спасибо, на это я согласен.
     Оба рассмеялись.
     - Аманда, помимо того, что ты  любишь меня, можешь ли ты сказать, что я
тебе нравлюсь?
     Она улыбнулась. - Да.
     - Это облегчение, - вздохнул он. - Мне доставляет удовольствие считать,
что я хорош не только для постели.
     - Так оно и есть.
     - Ты мне доверяешь?
     - Скорее всего, настолько, насколько я доверяю другим.
     - В таком случае, у меня есть нечто, что я должен тебе сказать.
     - Что именно?
     - Я не стал бы говорить на  эту тему,  если бы ты не сказала мне насчет
твоего финансового участия в делах студии.
     - В чем дело, Майкл?
     - Я думаю, что в Центурионе заваривается нехорошая каша.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Говорил ли тебе Лео насчет предложения японцев?
     - Да. И добавил, что это даже не обсуждается.
     -  Предположим, они дадут приемлемую цену?  Что,  по-твоему, предпримет
Лео?
     - Надеюсь, Лео согласится.
     Майкл  покачал  головой. - Думаю, что  он  не согласится  ни при  каких
обстоятельствах.
     - Ни при каких обстоятельствах?
     -  Думаю,  Лео  так нравится  руководить студией, он  так  эмоционально
увлечен своей ролью, что не способен принять верное решение.
     - Видит бог, ему нравится управлять студией, - согласилась Аманда.
     - Более того.  Лео влез  в несколько очень  дорогостоящих проектов, - а
прежде он избегал подобных вещей.
     - Ты говоришь о научно-фантастическом фильме?
     - Да. И меня тревожит  то, что туда вбухали огромные деньги, а сценарий
еще  не закончен. Потом еще этот  вьетнамский фильм. Он  должен сниматься на
Филиппинах,  а  ты  сама знаешь,  как  там  сейчас нестабильна  политическая
ситуация.
     -  Ну,  насчет  Вьетнама у него всегда было  особое мнение, но, правда,
это, кажется, рискованно.
     - Я вижу, что среди  членов совета директоров идет брожение и по поводу
обоих фильмов, и по поводу предложения японцев.
     - И большое брожение?
     - Трудно сказать. Чувствую это инстинктивно.
     - И что подсказывают твои инстинкты?
     - То, что  существует  потенциальная угроза разногласий. Если Лео будет
настаивать на  обоих проектах,  и  в то  же время откажется  от  предложения
иностранцев, то совет директоров...
     - Что совет директоров?
     - Восстанет против него.
     - Ну, и что? Мы с Лео обладаем контрольным пакетом акций.
     - Это не  совсем так. Центурион, как и  другие студии, берет банковские
кредиты под свои фильмы. И сейчас его задолженность больше, чем у прочих. И,
если  несколько  членов  совета директоров решат продать свои акции японцам,
для  банков  это  будет знаком, что  дела у Лео пошли под уклон, и  ситуация
может стать действительно неуправляемой.
     -  Майкл,  ты и впрямь сильно озабочен всем этим? Аманда сама выглядела
обеспокоенной.
     - Прошу прощения. Лео - не дурак. Он вполне может держать ситуацию  под
контролем. Мне вовсе не следовало поднимать эту тему.
     - Нет, что ты, спасибо,  что ты поднял ее. Мне следует знать о подобных
вещах, а Лео не всегда делится со мной.
     - Ради  бога,  не  затевай  с  ним  разговор  на  эту  тему.  Он  может
сообразить, откуда ты почерпнула эту информацию.
     - Но я должна что-то предпринять, - сказала она.
     - Делай, что угодно, только Лео  - ни  слова. Я буду информировать тебя
по ходу событий. Тогда, если ситуация станет действительно серьезной, можешь
сказать ему,  что  с  тобой поделились члены  совета  директоров,  дав  тебе
соответствующую информацию.
     - Майкл, мне приятно слышать что ты проявляешь такую заботу,  - сказала
она, погладив его по щеке. - Мне известно, как ты лоялен по отношению к Лео.
Я знаю, что ты никогда не сделаешь ничего, что будет ему во вред.
     - Конечно, нет. Мне бы хотелось  держать его подальше от неприятностей,
но  он слышать не желает  никаких советов по данному  вопросу.  Я боюсь  это
произнести, но думаю, что Лео слишком самоуверен, особенно сейчас.
     - Он всегда был таким.
     - Давай сменим предмет разговора.
     - Какой предмет для разговора ты хочешь предложить?
     Он наклонился к ее груди и нежно прикусил сосок.
     - О-о-о-о-о, - застонала она. - <i>Этот</i> предмет.































        ГЛАВА 51


     Майкл сидел в частном  кинозале, пристроенном к  офису  Лео,  и смотрел
только что законченную кинокомедию под названием <i>Двигатель времени</i>.
     - Ну, и  что ты думаешь по этому поводу? - спросил Лео,  когда включили
верхний свет.
     - Думаю, картина пойдет.
     - И это все?
     - Лео, я не хочу морочить вам  голову. Эта картина, как и <i>В  лабиринтах
прямоты,</i> не потянет ни на какую номинацию, но соберет зрителей. Это неплохой
фильм, и он мне нравится.
     - Хорошо, - произнес  с облегчением Лео.  - Недавно я схватился с Гарри
Джонсоном   по  поводу  моих  личных  предпочтений.  У  нас  с   ним  всегда
противоположные  мнения  по  любому фильму.  А  теперь  он  надеется, что  я
непременно  прогорю  на  своей  научно-фантастической  ленте.  Он  улыбнулся
Майклу. - Зайди на минутку ко мне в офис.
     Майкл последовал за Лео в его необъятного  размера  личный офис. Макеты
научно-фантастического фильма стояли напротив дивана. Сам фильм  до сих  пор
не обрел названия.
     -  Ты  это  видел? - спросил  Лео, указывая дымящей сигарой  в  сторону
макетов.
     - Конечно же, Лео. Если вы не забыли, вчера я был на презентации.
     -  О, да!  Так вот  - мне нужно твое мнение,  но честное.  Если я смогу
сделать фильм по этим сюжетам, скажем так, за восемьдесят миллионов, - а эта
цифра сугубо между нами, что, по-твоему, он принесет в США?
     -  Лео, -  сказал  Майкл,  - неужели  вы  считали  меня  таким  великим
оптимистом по части сборов от проката?
     - Нет, никогда.
     -  Хорошо. В таком  случае поверьте мне на слово, что  на отечественных
экранах фильм принесет порядка  ста семидесяти пяти  миллионов. И бог знает,
сколько он принесет за рубежом - может, двести пятьдесят миллионов.
     У Лео разгорелись глаза. -  Я так  и думал, - сказал он. - Ты прекрасно
знаешь, что последнее время я теряю на блокбастерах,  но  этот просто обязан
все окупить.
     - За это стоит побороться, Лео!
     - Ты имеешь  в виду, с советом директоров? Они  станут выкобениваться и
стонать до тех пор, пока не увидят доходы, тогда я вновь сделаюсь  героем  в
их глазах.
     - Думаю, Лео, вы правы. Будь я на вашем месте, я бы постарался настоять
на своем.
     - Ну,  парень,  если  ты  так считаешь, то сумеешь ли ты сделать это  с
минимальным бюджетом?
     -   Увы,   научно-фантастические   картины  делать   с  малым  бюджетом
невозможно.
     - Я подумываю о том, чтобы свернуть съемки фильма о Вьетнаме.
     - Почему?
     -  Ну,  ты же  сам знаешь, что  в  последнее время  филиппинцы  в своей
политике совершенно свихнулись.
     - У них  с  успехом  прошли выборы,  - сказал Майкл.  - К власти пришли
нормальные парни. Коммунисты потерпели поражение. Кажется, время работает на
нас.
     - Ты так думаешь?
     - Вы знакомы с кем-нибудь из Госдепартамента?
     - Да, несомненно.
     -   Позвоните  ему.  Попросите  его  связаться  с  кем-то   со  стороны
филиппинцев. Увидите, что получится.
     -  Неплохая  мысль.  Честно  говоря,  мне  чертовски   не  хотелось  бы
прекращать работу над этой картиной. По-моему, она будет хитом.
     - Я того же мнения. Да и филиппинцы не проиграют, если этот фильм будет
снят на их земле.
     - Джонсон, этот хладнокровный скандинавский сукин сын, звонил мне утром
по  поводу этих двух  лент. Не знаю, что  приключилось  с этим  ублюдком. Он
прежде всегда прикрывал мне спину. Непохоже, что мы теряем деньги.
     -  Мать его! - выругался  Майкл. - Делайте те фильмы,  которые нравятся
вам. Иначе, чего ради быть руководителем студии?
     - В  этом, парень, ты прав,  - с облегчением сказал  Лео. - Потому-то я
никогда не продам Студию. Можешь  себе представить, каково  это делать кино,
которое ты хочешь, и не спрашивать <i>ничьего</i> разрешения?
     - Примерно да. Вы были столь добры по отношению ко мне.
     Лео открыл верхний  ящик  письменного  стола и  вынул из него маленький
револьвер  с  золотой  рукояткой.  Он открыл  барабан и  показал Майклу, что
оружие  заряжено.  - Знаешь, как  бы я поступил,  если бы  такие,  как  этот
Джонсон, стали мне диктовать, какие  фильмы снимать, а какие нет. Лео прижал
пистолет к своему виску.
     - Лео... - проговорил Майкл.
     Лео спустил курок.
     Майкл  вскочил   с  кресла   прежде,  чем  осознал,  что  выстрела   не
последовало.
     - Ха, ха, -  рассмеялся Голдмэн. - Ну, как тебе нравится  эта штука? Он
протянул револьвер Майклу через стол.
     Майкл  открыл  цилиндр и вынул обойму. Она  выглядела,  как  настоящая,
может, только была чуть легче.
     Эта игрушка  со спецэффектом сделана  для меня много  лет  назад фирмой
Смит энд Вессон. Было изготовлено всего два таких экземпляра по спец заказу.
Второй был у президента Эйзенхауэра.
     Из  верхнего  кармана  пиджака  Майкл извлек  шелковый носовой платок и
протер им  револьвер.  - Лео, великолепная вещь. С этими словами  он положил
игрушку на стол.
     -  Не думай,  у меня есть  и  настоящее оружие, - сказал  Лео,  вставив
обойму в револьвер и кладя  его в ящик стола, - в случае, если  какой-нибудь
сумасшедший прорвется сюда через охрану. Так что я предпочитаю держать порох
сухим.
     - Надеюсь, Лео, у вас имеется разрешение на пользование оружием?
     - Конечно.  Я  даже могу  носить  его  с собой,  но  пока что  я еще не
параноик.
     - Рад это слышать. Оружие - опасная штука.
     - Несомненно, ты прав. Я имею в виду, что не  будучи таким энтузиастом,
как Чак Хестон, я все  же считаю,  что каждый должен  иметь пистолет в целях
самозащиты.
     - Разумный человек, да. Майкл  взглянул на часы. - Мне нужно еще успеть
в свой офис. Надо еще поработать над рекламой к фильму <i>В лабиринтах прямоты</i>.
     - Дай знать, когда все будет готово.
     - Непременно, - ответил Майкл. Он вышел из кабинета Лео, думая, как это
здорово, когда не надо идти ни к кому на поклон ради одобрения чего бы то ни
было. Марго передала ему последние  сообщения.  - Я впустила  представителей
рекламы в ваш офис.
     - Хорошо, - ответил он, пробежав глазами сообщения.
     - Как прошел просмотр? - спросила Марго.
     - Я думал, что неплохо. А вот Лео приставил к виску пистолет, когда все
было кончено.
     Марго рассмеялась. - Тот, с золотой рукояткой?
     - Вот именно, тот самый.
     - Он  делает это уже много лет, особенно тогда, когда хочет настоять на
своем.
     Майкл взглянул на нее. - А почему бы вам не приехать ко мне на уикенд и
не приготовить нам ужин?
     - Почему бы и нет? Она улыбнулась.
     Майкл проводил много  времени с Амандой, но ничто не мешало предстоящую
субботу насладиться еще и Марго.









































        ГЛАВА 52

     Майкл вошел в отель  Биверли Хиллс, прошел сквозь центральный вестибюль
и  направился  в сад, расположенный  с  противоположной  стороны  от  входа.
Распорядитель показал  ему, как пройти  в бунгало под номером  четыре. Дверь
открыл японец.
     - Я - Майкл Винсент.
     Мужчина поклонился, затем проводил  его в  гостиную. В  противоположном
конце  помещения  стоял большой  обеденный  стол,  за которым  расположились
несколько мужчин,  причем, за исключением троих, все  были японцы. Навстречу
Майклу с протянутой рукой поднялся Гарри Джонсон.
     - Привет, Майкл, - дружелюбно произнес он, - Спасибо, что пришли.
     Майкл кивнул, но даже не улыбнулся.
     - Позвольте представить вам этих джентльменов.
     Все сидящие за столом встали.
     - Это, - сказал Джонсон, указав на  седовласого японца, - мистер Матсуо
Ямамото, глава компании, носящей его имя.
     Японец   поклонился.  -  Здравствуйте,  мистер  Винсент,  -  сказал  он
по-английски, с явным британским акцентом.
     - Здравствуйте,  -  в свою  очередь  ответил Майкл, и,  как его  учили,
слегка склонил голову.
     -  А это, -  продолжал Джонсон,  -  консультант мистера Ямамото  мистер
Ясумура.
     Сухощавый   невысокий   господин,  стоящий   рядом  с  Ямамото,   молча
поклонился.
     Кроме  них там  были  еще  три  японца,  двое  из  которых  производили
впечатление менеджеров, третий меньше всего был  похож на делового человека.
Затем Джонсон представил Майклу двух европейцев, стоящих у стола.
     -  Это - Норман Гелдорф, глава компании Гелдорф  и Винтер, занимающейся
банковскими инвестициями.
     Гелдорф крепко пожал руку Майкла, но казался чем-то озабоченным.
     - А вот это - Томас Провесано, сотрудник мистера Гелдорфа.
     Томми  протянул  ему  руку. - Очень  рад  познакомиться с вами,  мистер
Винсент. Я много о вас слышал.
     Джонсон указал на кресло. - Присаживайтесь.
     Майкл уселся, и продолжал ждать, что же будет дальше.
     - Майкл,  я  попросил вас придти, чтобы  разрешить  некоторые сомнения,
возникшие у совета директоров.
     Майкл нарушил  свое  молчание.  Гарри, вы -  единственный  член  совета
директоров, которого я здесь вижу.
     - Это верно, Майкл, но мистер Гелдорф является главным доверенным лицом
частного  треста,  который  контролирует сорок  пять процентов акций  студии
Центурион.
     Майкл очень удивился. - Я понятия не имел, что совет директоров владеет
акциями Центуриона.
     -  Это,  вероятно, то,  во что  вас  хотел  заставить  поверить  мистер
Голдмэн, - произнес Джонсон.
     - У меня было такое впечатление, что Лео контролирует свою компанию.
     - Это не совсем  так. Лео <i>голосует</i> контрольным пакетом, но,  понимаете,
он  голосует  при  помощи  акций  владельца  траста  в  дополнение  к  своим
собственным.
     - Понимаю, - сказал Майкл, делая вид, что удивлен.
     - Я организовал эту встречу  с тем,  чтобы  мистеры Гелдорф и Провесано
обрисовали нам истинное положение вещей в отношении студии Центурион.
     - Ясно. И мистер  Ямамото тоже получил доступ к этой информации, не так
ли?
     -  В настоящее  время, мы с  мистером  Гелдорфом представляем  голоса в
контроле  за Центурионом и  уверены, что можем поделиться этой информацией с
мистером Ямамото и его сотрудниками.
     - А Лео в курсе?
     - Нет. Он  сейчас в  Нью-Йорке. Мы с  мистером Гелдорфом посчитали, что
будет лучше,  если  мы  проведем  эту  консультацию  с  мистером  Ямамото  в
отсутствии Лео.
     - Что же, полагаю, вы имеете на это право.
     Впервые  за все это время  Гелдорф  нарушил молчание. - Мистер Винсент,
для  траста, которым я руковожу, я хотел бы выяснить  ваше  мнение по поводу
текущих производственных планов Центуриона. За исключением ваших собственных
планов. Я уже имел честь узнать, как велик ваш вклад в прибыль нашей студии.
     - Мое мнение? - удивился Майкл.
     - Пожалуйста.  Вы  -  единственный  продюсер в  совете  директоров,  не
считая, конечно же,  мистера Голдмэна,  и мы хотели  бы выслушать вашу точку
зрения.
     Майкл искусно изобразил колебание.
     -  Майкл, -  сказал Гарри Джонсон, -  мне  хорошо известна  лояльность,
которую вы,  должно быть, испытываете  по  отношению к Лео,  но  уверен,  вы
хотите процветания студии в целом.
     - Конечно. Центурион создал все условия для моей успешной работы.
     -  В таком  случае,  прошу мне поверить,  что ради  интересов студии вы
должны   быть   максимально   честны,  выражая   свое   мнение   по   поводу
производственных планов.
     Майкл взглянул на Джонсона и Гелфорда. - Вы можете дать  гарантию,  что
то, что я скажу, останется в глубочайшем секрете?
     - Несомненно, - одновременно произнесли оба.
     Майкл глянул на свое отражение в полированной поверхности стола.
     - У меня имеются некоторые  сомнения в правильности  выбранного студией
направления.
     - Какого рода сомнения? - поинтересовался Гелдорф.
     Майкл посмотрел  прямо на  него. - Из истории  Центуриона мне известно,
что репутация студии и ее успех всегда были  основаны на  умеренных ценах на
киноленты  высшего   качества,   картины,  которые   заслужили   свою   долю
академических наград и в целом принесли значительную прибыль предприятию.
     - Это верно, - поддержал его Джонсон.
     - Боюсь, что ситуация начинает меняться.
     - Как так? - удивился Гелдорф.
     - Текущие производственные планы основаны на двух  проектах,  требующих
колоссальных бюджетных средств, и, к сожалению, не обеспечивают главного, то
есть, продукцию высокого класса.
     - Назовите их, - попросил Гелдорф.
     - Это два пока что безымянных  проекта - научно-фантастический фильм  и
другой - о войне во Вьетнаме.
     - Вы читали сценарии? - поинтересовался Джонсон.
     - Читал.
     - И вы видели бюджетные планы по каждому из них?
     - Да.
     -  И  каково  же ваше  мнение в  отношении потенциального  успеха  этих
картин?
     - Ну, несомненно, эти картины способны принести большие деньги...
     - И что?
     - Я  считаю, что они обе - весьма рискованны, то есть  в  них  заложено
значительно больше риска, чем для рядовых кинолент.
     - Почему? - спросил Гелдорф.
     - Сценарий научно-фантастического фильма все еще не завершен, и имеется
вероятность, что бюджет резко возрастет. Мистер Голдмэн рассчитывает сделать
его, кажется, за восемьдесят миллионов долларов...
     -  Что  вдвое  превышает  бюджет  самой  дорогой   картины,  выпущенной
Центурионом, не так ли? - спросил Джонсон.
     - Да, это так.
     - И, по-вашему, есть шанс, что фильм не выйдет за рамки бюджета?
     - Шанс есть, но не более.
     - Майкл, а если бы вы  взялись  за этот фильм, какой бы реальный бюджет
вы заложили?
     -  Не уверен, что мог бы снять его  меньше, чем  за  сто  двадцать пять
миллионов.
     - И сколько, считаете, можно было бы  выручить от проката ленты в нашей
стране?
     -  Ну,  конечно, он покроет  затраты,  но не думаю, что сможет принести
больше ста пятидесяти миллионов.
     - И сможет эта сумма покрыть расходы на производство, печать и рекламу?
     - Шанс на это невелик.
     - Итак, Центурион, понесет убытки?
     - Вероятней всего, да.
     -  Майкл, а как вы считаете, велика ли вероятность,  что фильм  соберет
сто пятьдесят миллионов?
     - Очень мала.
     - Стало быть, Центурион понесет значительные убытки от этой ленты?
     - Такое весьма вероятно.
     - А как в отношении фильма на вьетнамскую тему? Что вы думаете о нем?
     - Я считаю, что он  предполагает очень серьезный взгляд на политическую
подоплеку этой войны.
     - И, что, сегодня есть спрос на столь серьезный фильм?
     - Возможно. Но в этом я не совсем уверен.
     - И какие подводные камни лежат на пути выпуска подобной картины?
     -  Предполагается  снимать его  на  Филиппинах,  а  там недавно  прошли
выборы. Но там еще очень активно коммунистическое  движение, и,  кроме того,
там много прочих трудностей, связанных со съемками в такой дали от студии.
     - Понимаю. Кто-нибудь в последнее время снимал на Филиппинах?
     - Фрэнсис Форд Каполла снял там фильм <i>Современный Апокалипсис</i>.
     - И что случилось с бюджетом этого фильма?
     - Он полностью вышел  из-под контроля.  Там прошли  ураганы,  эпидемии,
словом, сплошные несчастья.
     - Этот фильм окупил затраты?
     - Не в курсе дела. Но сильно сомневаюсь, что окупил.
     - Майкл, вам  доводилось  участвовать  в просмотре  ленты под названием
<i>Двигатель времени</i>?
     - Да.
     - Что вы скажете по поводу этого фильма?
     - Не думаю, что он может рассчитывать на большой успех.
     - А почему?
     - Да потому, что они начали съемки с очень сырым сценарием.
     - Верно, что Лео Голдмэн был главным продюсером?
     - Да.
     - Мистер Винсент, - сказал Гелдорф, - какого рода фильмы с  вашей точки
зрения в настоящее время должны выпускаться студией Центурион?
     - Что касается лично  меня,  то я стараюсь выпускать фильмы  с разумным
бюджетом,  без  участия высокооплачиваемых кинозвезд,  со сценариями  самого
высокого качества. Фильмы с малой долей риска и высокой рентабельностью.
     Гелдорф  продолжал  задавать вопросы.  - Каково  ваше мнение  - мог  бы
Центурион выпускать такие кинокартины при условии смены владельца?
     Майкл взглянул на Ямамото, и тот при этом слегка улыбнулся.
     - Если  достойное  руководство позволило бы  делать хорошие  фильмы без
вмешательства в производственный процесс, то да.
     Гарри Джонсон поднялся со своего места. - Майкл, мы очень благодарны за
высказанные вами мысли. Пожалуйста, примите к  сведению, что ваши  замечания
будут строго конфиденциальны.
     Он пожал Майклу руку. Все встали.
     Майкл понял, что может уйти.


     Спустя  час, когда Майкл поставил  машину на стоянку на улице,  рядом с
бульваром  Сансет,  возле его автомобиля остановился лимузин,  заднее окошко
которого слегка приоткрылось. Он увидел улыбающееся лицо Томми Про.
     - Ход с туза, дружище, - сказал он. Норман Гелдорф собирается навестить
Аманду Голдмэн.
     - Это хорошо.
     - Когда Голдмэн прилетает из Нью-Йорка?
     - Завтра во второй половине дня.
     - Организуй митинг в его офисе, ладно?
     - Ладно, - сказал Майкл.
     Окошко прикрылось, и лимузин отъехал.
     Майкл  вернулся  в Центурион и  поставил машину на  стоянку прямо перед
административным  корпусом.  Бегом он поднялся  по  ступенькам в  офис  Лео.
Секретарша Лео сидела за своим столом.
     - Привет, - сказал он  ей. - В какое время завтра Лео  должен появиться
здесь?
     - Он всегда приезжает прямо из аэропорта, - ответила она. - Стало быть,
он будет здесь в четыре.
     -  Отлично.  Можете  записать меня  к нему на  прием в это время? Очень
важно,  чтобы мы увиделись,  как только  он вернется. Скажите ему, что  я не
приму никаких возражений!
     Она открыла дневник расписаний. - Хорошо, вы записаны на четыре.
     Майкл протянул руку к дверному звонку перед кабинетом.
     - О, кажется, я кое-что забыл вчера на его столе.
     - Конечно. Входите, - сказала секретарша.
     Майкл вошел в офис Лео Голдмэна и прикрыл за собой дверь.








































        ГЛАВА 53

     Майкл взглянул в лучезарные  глаза Марго Глэдстоун  и перевел дух.  Она
закрыла глаза и прошептала:
     - Еще.
     Майкл подчинился.
     Марго  растворилась  в  бесконечных  вздохах,  постепенно  затихая,  и,
наконец, рухнула на него.
     Он держал  ее в объятиях,  гладил  ей спину и плечи,  пока не затих  ее
оргазм.  Майкл  отдавал  себе  отчет, что  весь  секрет его успеха  у женщин
объясняется  тем,  что  он  умеет   доставлять  им  величайшее  наслаждение,
многократно  доводя их до оргазма. Он  перекатился на бок, не  отрываясь при
этом от нее.
     - Это был  самый лакомый кусочек  нашего уикенда,  - вздохнула Марго. Я
просто сбилась со счета, сколько раз кончала.
     - Шесть или семь.
     - Не может быть, чтобы ты считал, - рассмеялась она.
     - Я голоден.
     - Ну, хорошо, хорошо. Я приготовлю ужин.
     Он прервал  ее  хлопоты на кухне,  и еще какое-то  время они лежали  на
шезлонгах возле  бассейна.  Потом  Марго  поднялась,  ловким движением  руки
заколола   волосы   и   нырнула  в   бассейн.  Грациозно   она  доплыла   до
противоположного конца, вышла,  накинула на себя легкий халатик и  вернулась
на кухню, оставляя на полу капли воды.
     Сквозь стеклянную стену,  отделяющую  бассейн от  кухни, он наблюдал за
тем, как она готовит ужин.


     Когда они поужинали, Майкл расположился на лежаке около бассейна и стал
смотреть на звезды. - Еда была чудесная, - сказал он. - Что это за блюдо?
     -  Это был  салат  Цезаря, шатобриан в бернаузском соусе, поммез суфле,
хэрикотс вертс и биржевой пудинг.
     - Погоди, погоди. Что ты упомянула последним?
     - Биржевой пудинг. Когда я была девчонкой, мне доводилось водить группы
туристов в Лондонскую биржу. Там было много таких девчонок, как я, и мы сами
готовили себе обеды,  иной раз с выдумкой. Там то я и получила  рецепт этого
пудинга.
     - Это было нечто необыкновенное.
     - Так же, как и ты.
     - Что бы я делал без тебя?
     - Смешно, что ты вообще говоришь об этом.
     - Почему?
     - Майкл, ты должен помнить, когда я нанималась  к тебе, то сказала, что
я собираюсь работать до тех пор, пока не заработаю себе на пенсию. Помнишь?
     - Смутно, - ответил он.
     - Что ж, в будущем месяце я ухожу.
     Майкл насторожился. - Ты не можешь  так поступить. Я  не могу  без тебя
обойтись.
     Она пожала  плечами. - Я подумываю о Мексике.  Я смогу  приобрести себе
уютное гнездышко в окрестностях Пуэрто Валарты.
     - Я не позволю тебе уйти. Не могу.
     - Майкл,  я делала  это с  удовольствием,  но не  могу же я  продолжать
выполнять эту  работу до конца своих дней.  Мне стукнет шестьдесят  быстрее,
чем я могу себе представить.
     Майкл по-настоящему  запаниковал  при  мысли,  что  теряет  Марго.  Она
облегчала его заботы. К тому же она была единственным существом, которому он
мог всецело доверять. - Предположим, у тебя будет совсем другая работа.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Я имею в виду нечто лучшее.
     Она  покачала головой.  - Вряд ли  я получу  больше  удовлетворения  от
выпуска картин, чем ты.
     - Нечто большее.
     Она пристально взглянула на Майкла.  - Почему бы тебе не рассказать мне
все начистоту. Если я чего-то знаю, то всегда делюсь.
     Майкл сменил положение и теперь сидел, потягивая из бокала вино. Он был
смущен, что  случалось  с  ним довольно  редко.  Обычно  в  ее  компании  он
чувствовал  себя превосходно. Его крайне раздражала мысль о  ее замене. И он
принял решение.
     - Ну, так и быть, я тебе скажу.
     В ожидании она приподнялась в кресле.
     - Через день-другой Лео уйдет.
     В удивлении она широко раскрыла глаза.
     - И я стану руководителем студии.
     - Майкл, тебе не следует недооценивать влияние Лео на Совет директоров.
     - Да пойми, сам Совет обратился ко мне. Они все сильно обеспокоены тем,
как Лео ведет дела  и, особенно, тем, что он не желает выслушать предложение
японцев.
     - Я слышала  об этом, - сказала Марго, - но известно ли тебе, что траст
Аманды владеет самым крупным пакетом акций?
     - Да. Глава ее траста, Норман Гелдорф, как раз находится здесь. Сегодня
днем я встречался с ним, с Гарри Джонсоном и... еще кое с кем.
     - С японцами?
     Майкл кивнул. - И с моим другом.
     - Томми?
     - Ты в курсе всех дел, не так ли?
     -  Ну,  я  читаю газеты,  да и слышу  в  офисе больше,  чем  ты  можешь
предположить.
     - Что же ты слышишь? - внезапно встревожась, спросил он.
     -  О, Майкл, успокойся. У тебя от меня нет никаких секретов. Мы слишком
близки для этого.
     - У меня есть свои секреты от всех без исключения.
     - Но не от меня же.
     - Тогда скажи, какой из моих секретов ты знаешь?
     -  Я знаю их все, - сказала она. - Мне известно, сколько у  тебя денег,
где они, и как ты их заработал.
     - Откуда?
     - Ну, ты  ликвидировал счета в банке Кенсингтон, но я в курсе, как твои
сбережения работали там. Кажется, ты получал три процента в неделю, верно?
     Майкл был выбит из колеи.
     - И что еще тебе известно?
     -  О,  я  просто  сложила  все  кусочки  вместе.  Мне  известно  насчет
Каллабрезе и Мориарти. Я почти что уверена, что ты избавился от Рика Ривера,
но только не знаю, как именно.
     Майкл был вне себя, но изо всех сил держал себя в руках.
     - Ну,  давай, Майкл, давай. Твое каменное лицо не может меня  обмануть.
То, что известно тебе, известно и мне.
     - Ну, это очень неожиданное развитие событий, - произнес он.
     Она развела руками.
     -  Майкл,  тебе  не  следует опасаться меня, так что не вздумай строить
план избавиться от меня. Я с восхищением наблюдала,  как  ты выкручивался из
безвыходных  ситуаций. Мне доводилось иметь дело  с такого сорта людьми, но,
сказать  по правде,  ты - нечто  из  ряда вон выходящее. Ты обладаешь  одним
важнейшим   качеством,  которым  должен   здесь  обладать  продюсер.  Ты   -
законченный социопат.
     Майкл молчаливо уставился на нее.
     -  Только не думай,  что я критикую. Просто я думаю, что у тебя  просто
нет  никаких угрызений совести, если тебе необходимо чего-либо добиться. Она
улыбнулась ему. - Что, я не права?
     Он улыбнулся в ответ. - Ты знаешь меня гораздо лучше, чем я думал.
     - Мне было чертовски  интересно  наблюдать. Встреться ты мне, когда мне
было двадцать пять, мы могли бы вместе заправлять этим городом.
     - Мы и теперь еще можем, - сказал Майкл. - Как тебе понравится стать во
главе оперативного управления Центуриона?
     У Марго приподнялись брови. - Это  будет  большим  скачком  с должности
исполняющего обязанности помощника, - сказала она.
     - Если честно, Марго, ты  считаешь,  что в нынешней  администрации есть
кто-то, у кого бы ты не могла работать?
     -  Она  расхохоталась. - Майкл,  <i>ты</i> знаешь  <i>меня</i> гораздо лучше,  чем  я
думала.
     - Вот именно.
     - Но здесь есть одна проблема.
     - Нет ничего, что мы не смогли бы преодолеть.
     -  Стало быть, ты выбрал свой  путь. Получаешь  работу Лео и руководишь
студией. Потом  Гелдорф и Джонсон  продают ее японцам, и вдруг  оказывается,
что ты  ничем не руководишь. Ты станешь работать на  них  так же, как сейчас
работаешь на Лео. Не думаю, что тебе это придется по вкусу.
     - Ты права, это не по  мне.  Я понимаю, что больше всего Лео нравится в
студии. Он имеет возможность выпускать любые угодные ему ленты, не спрашивая
ничьего одобрения.
     - Японцы не позволят тебе этого. А если и позволят, то не надолго.
     - Ты права.
     - Итак, что ты собираешься предпринять?
     Майкл улыбнулся. Замечательно было с кем-то поделиться.  -  Я собираюсь
сменить Лео, а потом послать этих японцев на...
     - А Томми?
     - Томми - мой лучший друг. И мы с ним что-нибудь придумаем.
     - Если тебе это удастся, то я в деле, - сказала Марго.
     - Тогда, считай, что ты со мной.
















        ГЛАВА 54

     Майкл с нетерпением ожидал звонка от секретарши Лео, и, когда дождался,
в свою очередь позвонил куда-то. - Лео готов, - произнес он в трубку.
     - Мы прибудем сразу же после вас, - ответил ему Джонсон, ведя машину. -
Мы уже возле ворот.
     Майкл вышел из своего офиса и, не спеша, направился к административному
зданию,  поджидая появления Джонсона. Поднимаясь по  ступенькам к  парадному
подъезду, он заметил приближающийся лимузин. Майкл прошел сквозь вестибюль и
направился прямо в офис Лео.
     - Привет, - поздоровался он с секретаршей.
     - Он вас ждет, - сказала она.
     Майкл  постучался  и  открыл   дверь.  Лео  сидел  за  своим  столом  и
просматривал бумаги. Он поднял глаза. - Привет, малыш.
     - Как прошла поездка?
     - Чертовски неплохо. Я сделал несколько новых приобретений - шестьдесят
кинозалов для проката премьерных картин.
     - Поздравляю.
     - Для чего ты хотел увидеться со мной?
     Не   успел   Майкл  ответить,  как  зазвенел  телефон,  и  одновременно
распахнулась дверь в офис. Вошел Гарри Джонс, а за ним Норман Гелдорф.
     Лео с удивлением взглянул на них. - Господа, я ничего не знал  о  вашем
приезде. Почему вы не позвонили?
     - Лео, у нас не было времени, - сказал Джонсон. - Мы должны поговорить.
     - Давайте поговорим. Лео махнул  рукой,  приглашая занять кресла  перед
его столом, а Майкл устроился справа от босса.
     - Я сразу же перейду к сути дела, - сказал Джонсон.
     - Хорошо, - ответил Голдмэн. Он не усмотрел в этом ничего особого.
     - Лео, Совет неудовлетворен.  Мы организовали встречу в ваше отсутствие
и приняли решение, что вам пришло время уступить свое место.
     Лео уставился на Джонсона. - <i>Что?</i> - возмутился он.
     - Совет директоров большинством голосов пришел к такому решению.
     Лео посмотрел на Гелдорфа. - И вы тоже купились на это?
     - Да, - ответил тот.
     - А как насчет Аманды? Что она сказала по этому поводу?
     Гелдорф отвернулся. - Это не было ее решением. Как  глава ее траста,  я
сам принял решение.
     - Вы просто посходили с ума, да, да, все вы.  Он обернулся  к Майклу. -
Ты  слышишь это?  Я  сделал  этих  ублюдков  супербогачами, управляя  делами
студии, и вот теперь они вонзают мне нож прямо в спину.
     Майкл опустил глаза.
     - Среди них  нет ни одного  специалиста  по кинематографии, - продолжил
Лео, и  при этом  его лицо сильно  покраснело. -  Как вы  себе представляете
вести  дела без  меня?  Он  взглянул  на Джонсона.  -  Или  желаете  продать
предприятие япошкам?
     -  Может  быть,  -  сказал  Джонсон.  Мы  получили  от  них   еще  одно
предложение.
     - Так почему вы не проконсультировались прежде со мной?
     -  Потому, что  вы уже заявляли,  что  ни при каких обстоятельствах  не
примете их предложения.
     Лео  на мгновение  уставился на  него, потом сунул руку  в верхний ящик
стола и вынул из него знаменитый револьвер с золотой рукояткой. Он приставил
оружие  к своему виску. - Знаете, что? Если бы я не знал, что могу управлять
этим местом лучше, чем все  вы вместе взятые с японцами  в придачу, то прямо
сейчас перед вами выбил бы мозги из своей головы.
     - О, давайте, Лео, не будем разыгрывать этот спектакль, я видел его уже
много раз, - сказал Джонсон.
     Лео убрал  револьвер со своего виска и прицелился в Джонсона. - Хорошо,
в таком случае я застрелю вас.
     - Джонсон  покачал  головой. - Лео, прекратите  вести  себя, как  малое
дитя.
     Лео  спустил курок. Прогремел  выстрел  и  Джонсон свалился  со  своего
кресла.
     - Боже мой! - закричал Гелдорф. Он вскочил со своего  места и склонился
над Джонсоном.
     Лео стоял, попеременно глядя то на Джонсона, то  на револьвер, и на его
лице было написано безмерное удивление.
     Майкл понял,  что это его  единственный шанс. Он вскочил с места, одной
рукой  схватил Лео  за  запястье, затем накрыл другой рукой  руку  Голдмэна,
заставив  его палец нажать  на  спусковой крючок. - Не  делайте это,  Лео! -
закричал  он.  Потом  он  поднял  руку,  сжимавшую оружие,  к голове босса и
надавил палец Лео на спусковой крючок. Раздался еще один выстрел. Пуля вошла
в голову в районе  макушки и вышла через правый глаз, опрокинув Лео навзничь
в его кресло и забрызгав Майкла кровавой массой.
     Гелдорф перевел взгляд с лежащего на полу Джонсона на Майкла.
     - Это вы стреляли?
     В  офис ворвалась  секретарша.  Она увидела Джонсона, лежащего на  полу
вниз  лицом  и своего  босса  в  кресле с изуродованной  головой и  упала  в
обморок.
     Майкл  колебался не больше секунды, затем  схватил со  стола телефонную
трубку и набрал номер 911.
     - Скорая, - обратился  он к оператору, давая свой адрес. - Здесь только
что  стреляли. Он положил  трубку и  потом еще раз набрал номер - Ассоциации
Адвокатов.  - Говорит Майкл Винсент, - сообщил он.  - Только что Лео Голдмэн
стрелял в одного человека, а затем выстрелил в себя. Добудьте самого лучшего
адвоката, которого сумеете найти и направьте его в офис Лео.


     Майкл  и Гелдорф сидели  на  диванах друг напротив друга возле камина в
офисе  Голдмэна.  Сотрудники скорой помощи, полицейские и  криминалисты  уже
ушли. В помещении оставались только два  детектива, Майкл с Гелдорфом, и еще
адвокат Центуриона.
     - Хорошо, давайте повторим все еще раз, - обратился к ним детектив.
     - Нет, - возразил ему Майкл. - Вы уже слышали это несколько раз подряд.
У вас что, имеются сомнения, как все случилось?
     - Мы сказали вам правду, - добавил Гелдорф. - Неужто вы думаете, что мы
с мистером Винсентом в этом офисе убили двух человек?
     Второй детектив положил на место  телефонную трубку. - Не было никакого
убийства. Оба пока что живы.
     Майкл взглянул на него. - Это замечательно, - выдавил он из себя. - Ну,
и как они?
     - Рана Джонсона не опасна. Пуля прошла мимо легкого и застряла в плече.
У  него всего лишь  сломана  ключица.  Через пару  дней он сможет  выйти  из
больницы.
     - А как насчет мистера Голдмэна? - спросил Гелдорф.
     - Он жив. Это все, что нам известно. Можете спросить у его врача, когда
мы закончим наши дела.
     -  Мы уже их закончили,  - сказал Майкл, поднявшись с места.  - Я лично
еду в  больницу. Он  вдруг замер. -  Господи, кто-нибудь догадался позвонить
Аманде?
     - Миссис Голдмэн? -  переспросил  детектив.  - Ей позвонила секретарша.
Она уже в больнице.
     - Норман, вы едете со мной?
     - Да, конечно. Мы можем хоть чем-нибудь помочь Аманде.
     Все были  готовы разойтись,  но тут один  из детективов потянул  Майкла
назад.
     - Вы меня помните, мистер Винсент?
     - К сожалению, нет.
     - Меня зовут Холл. Я был партнером Рика Ривера. Мы виделись,  когда  мы
приходили к вам по делу об убийстве Мориарти.
     - А, теперь вспомнил.
     -  Люди,  окружающие  вас,  либо  погибают,  либо  попадают  в  ужасные
ситуации.
     - Прошу прощения?
     - Мориарти  умер сразу  же после того, как встретился с вами.  Рик умер
после того, как стал работать у вас. И  Рик никогда не употреблял наркотики.
А теперь вот эти двое.
     - К чему вы клоните, детектив?
     - Вся беда  в том, что я никуда не клоню, - сказал Холл. -  Но  я хочу,
чтобы вы знали, что  я еще возникну на вашем горизонте. Рик  был моим другом
и...
     - С меня  достаточно, - прервал  его Майкл.  - Вы пытаетесь утверждать,
что  я имею отношение ко  всему этому, но вы заблуждаетесь. Вы лучше делайте
свою работу и  выясните, что я не кто иной,  как  невинный  свидетель. А эта
студия имеет немалое влияние на администрацию нашего города.
     С этими словами Майкл повернулся и вышел из комнаты.


     Майкл и  Аманда сидели в углу большой  солнечной больничной палаты, где
лежал  Лео  Голдмэн. Гелдорф  ожидал Майкла снаружи. Лео лежал  на спине,  с
забинтованной головой, его левый глаз был раскрыт и смотрел на них.
     - Не могу в это поверить, - сказала  Аманда. Она уже достаточно  хорошо
владела собой с учетом только что происшедшего.
     - Так что случилось в его кабинете?
     - Лео спорил с Джонсоном. Он вытащил пистолет из ящика стола и приложил
дуло к виску.  Джонсон  заявил,  что  уже не раз  видел подобные  штуки.  Он
попросил Лео  опустить оружие и прекратить вести себя, как малое дитя. Тогда
Лео  выстрелил  в Джонсона  и приставил пистолет к своей голове. Я попытался
помешать ему, схватил его за руку, но тут раздался выстрел.
     - Джонсон с Гелдорфом сообщили ему, что он больше не глава студии?
     - Да.
     - Знал ли ты, что это должно произойти?
     - Вчера меня пригласили на собрание. Я защищал Лео,  как только мог.  Я
назначил встречу с  ним  как  можно  раньше, чтобы, после его возвращения из
Нью-Йорка, предупредить  о том, что  они  задумали, а  тут  как  раз явились
Джонсон с Гелдорфом.
     -  Худшее  из  всего,  что  произошло,  это  то,  что  он  выживет,  но
превратится  в растение, - сказала Аманда. -  Уж  поверь  мне, лучше  бы ему
умереть.
     -  Аманда, ты вовсе  не обязана искусственно поддерживать  его  в таком
состоянии.
     - Не волнуйся, не буду. Она заплакала.
     - Ну, не надо, не  надо, -  утешал  он ее. - Не плачь.  Он не чувствует
боли.
     - Я плачу не потому. Я плачу, потому что сейчас вот тут единственное, о
чем я способна думать, это как я хочу тебя.



        ГЛАВА 55

     Майкл оглядел больничную палату. Совет  директоров Центуриона  в полном
составе  собрался  возле  постели   Гарри   Джонсона,  а  сам  виновник,   с
загипсованной рукой, посвящал всех в детали.
     - Итак, - с гримасой боли произнес он, -  вы все  слышали  от Нормана и
Майкла о  том,  что  вчера произошло в офисе Лео.  Сейчас мы должны заняться
проблемами нашего  бизнеса, и я хочу, чтобы мы незамедлительно приступили  к
делу,   поэтому   я  принял   сильнодействующее  болеутоляющее.  Норман,  вы
подготовили предложение?
     Гелдорф кивнул.
     - Я предложил Совету директоров назначить Майкла Винсента президентом и
главой   кинокомпании   Центурион   Пикчерс    со   всеми   соответствующими
полномочиями,   а  зарплата  и   бенефиты  будут  урегулированы  в   порядке
переговоров между представителями совета и мистером Винсентом.
     - Итак, ставим вопрос на голосование?
     - Да, - откликнулся один из присутствующих.
     - Кто "за"? Все подняли руки.
     - Кто "против"?
     Молчание.
     - Майкл, примите наши поздравления, -  сказал Джонсон. - А теперь, если
у нас нет никаких других срочных дел, Совет распускается. <i>Сестра!</i>
     В  палату  вошла  медсестра  с  подносом,  на  котором   лежал   шприц,
наполненный обезболивающей жидкостью, и люди стали расходиться.
     В коридоре Майкл стал принимать поздравления от членов Совета в связи с
избранием, а потом,  когда  они разошлись, он пошел  по  коридору  в сторону
палаты Лео.
     Майкл  вошел и приблизился к  кровати. Казалось, Лео  не  изменился  за
прошедшие сутки, но единственный уцелевший глаз был закрыт. Он раскрыл его.
     - Привет, Лео, - мягко произнес Майкл.
     Глаз Лео быстро моргнул.
     - Только что был собран Совет. Они выбрали меня твоим преемником.
     Лео вновь моргнул.
     Майкл склонился  над ним и вперился в его  здоровый  глаз. Тот светился
разумом.
     - Лео, если ты понимаешь, моргни один раз.
     Тот моргнул один раз. Стало быть, он был в полном сознании.
     - Я хочу  задать тебе несколько вопросов. Моргни один раз, если "да", и
два раза, если "нет".
     Лео моргнул раз.
     - Ты чувствуешь боль?
     Лео моргнул один раз.
     - Хочешь, я вызову медсестру?
     Лео моргнул дважды.
     - Ты способен двигаться?
     Лео моргнул дважды.
     - Ты можешь говорить?
     Лео моргнул дважды.
     - Хочешь видеть Аманду?
     Лео моргнул дважды.
     - Хочешь, чтобы я оставил тебя одного?
     Лео моргнул дважды.
     - Ах, если бы я мог спросить  у тебя, чего ты хочешь! Но не беспокойся,
через какое-то время тебе станет лучше.
     Лео моргнул дважды.
     Майкл уставился в его глаз. - Ты не считаешь, что тебе не станет лучше?
     Лео моргнул дважды.
     - Лео, ты хочешь продолжать жить, как сейчас?
     Лео моргнул дважды.
     - Хочешь, чтобы я помог тебе?
     Лео моргнул один раз.
     Майкл  подошел  к двери и выглянул в  коридор. Там никого не  было.  Он
вернулся к постели своего бывшего босса и огляделся по сторонам. Из носа Лео
торчала кислородная  трубка.  Из  капельницы в  организм  больного  поступал
питательный  раствор. Если  он вытащит  трубки,  это непременно заметят.  Он
осторожно приподнял голову Лео и вынул подушку, а  затем вновь склонился над
больным.
     - Лео, ты действительно этого хочешь?
     Тот моргнул один раз.
     - Лео, я хочу поблагодарить тебя за все, что ты сделал для меня.
     Лео моргнул один раз.
     - Хочу тебя заверить, что с Амандой будет все хорошо.
     Лео Моргнул один раз.
     - Прощай, дружище.
     Лео  моргнул  один  раз  и  его глаз наполнился влагой.  Слеза медленно
потекла к его уху.
     Майкл  положил  подушку на  лицо несчастного и  мягко надавил. Глядя на
часы, он  подождал три минуты  и убрал  подушку.  Он приложил пальцы  к  шее
Голдмэна и убедился  в  отсутствии  пульса.  Тогда  он  поднял  голову  Лео,
подложил под нее подушку и вышел из палаты. Никто не видел, как он уходил.
     И впервые с  тех  пор, как  он был  маленьким мальчиком, Майкл не сумел
сдержать слез.







































        ГЛАВА 56

     Майкл стоял на подиуме  в  битком набитом зале и  произносил прощальную
речь.
     - Мне не довелось знать Лео Голдмэна столь долго, как многим из вас, но
я  считал его  своим близким другом.  Меня  просили  обрисовать  вам  его  с
профессиональной стороны как человека кино, и вот мое мнение.
     Можно без преувеличения сказать, что Лео Голдмэн был продюсером в самом
высоком смысле этого слова. Он  имел  вкус, собственное мнение,  стиль, умел
ценить  таланты во  всех их проявлениях, и у него было неповторимое чутье  в
бизнесе.  Фильмы, в которых  он участвовал как  продюсер, были всегда  среди
лучших лент Центуриона.
     Но Лео  был  больше, чем продюсер. Он был  главой студии и  управлял ею
так,  как мало  кто в наше  время. Он  был  руководителем  такого  масштаба,
который ставит  его в  один ряд  с Л. Б.  Мейером и Джеком Уорнером. <i>Он  был
руководителем</i>.  Лео  лично анализировал  и  давал добро  на  каждый  проект,
выходящий из Центуриона, и каждый кинофильм, выпущенный студией, отражал его
вкус и суждение. Думаю, что пересмотрев любой фильм,  вышедший в прокат  под
его руководством,  можно  заключить,  что Лео  Голдмэн не  выпустил ни одной
плохой киноленты. Ни единой. И это то, чего не могли бы сказать о себе такие
титаны, как Л. Б. Мейер и Джек Уорнер.
     За свою жизнь он выпустил сотни хороших картин,  и я знаю, что  Лео был
бы рад, если  бы его  ценили  исключительно за это и ни за что  иное. <i>Он был
руководителем</i>.
     Меня избрали  заместить Лео, но все  мы отдаем себе отчет, что подобное
невозможно.  Когда  мне предложили эту должность в Центурионе, и я  осознал,
чего от меня  хотят, моей первой мыслью  было  отказаться. Возможно, было бы
лучше,  если бы мой  предшественник  был плохим руководителем, тогда  на его
фоне  нетрудно  было бы выглядеть  лучше.  Быть  преемником  Лео будет очень
сложно, так как он был недосягаемо хорош на этом посту.
     Но  с  другой  стороны, я  вижу, что моя  работа  будет  гораздо проще,
поскольку  Лео  слишком  хорошо  вел дела  студии.  Потому, что  он принимал
серьезные  решения,  убеждал  в  своей   правоте,  и,  несмотря  на  сильную
оппозицию, основал всем на зависть высочайшие стандарты в киноиндустрии.
     <i>Он был руководителем</i>.
     Моя  благодарность Лео  не  знает границ.  Сначала он  предоставил  мне
возможности делать то, что я делал,  а потом делать то, что делал он сам. И,
если я не смогу делать это так же хорошо, в том не будет его вины.
     Честно скажу, что предпочел бы работать на Лео, чем руководить студией.
Я  бы  предпочел оставаться в  его  тени, а  не находиться постоянно в  поле
зрения софитов, как это делал он.
     И, если, оценивая мою  личную жизнь и работу, я обнаружу, что имел хоть
малейшее  отношение к тому, что  довело Лео  до того, что он сделал, я  буду
молить бога о наказании.
     Я любил Лео Голдмэна, и мне очень его не хватает. В ближайшие дни, если
я обнаружу, что не справляюсь со своими новыми обязанностями, я спрошу себя,
а что бы сделал Лео Голдмэн, будь он на моем месте? И буду точно  знать, что
мне надо делать.


     Аманда  Голдмэн принимала друзей и почитателей  покойного мужа  в своем
доме, расположенном в Каменном Каньоне. Около четырех сотен гостей ели, пили
и обсуждали деловые проблемы.
     Майкл оказался  в  осаде множества  доброжелателей, поздравляющих его с
выдающейся надгробной речью.
     Рядом возникла Марго Глэдстоун. - Эти люди готовы есть из твоих  рук, -
шепнула она ему при первой же возможности. - Постарайся действовать в том же
духе.
     Когда толпа гостей разошлась, Майкл  разыскал Нормана Гелдорфа и  Гарри
Джонсона, рука которого все еще была в лангетке.
     - Я хочу, как можно скорее, обсудить с вами кое-что, - сказал  он. - Не
думаю,  что  стоит  продавать  японцам нашу компанию. Во  всяком случае,  не
теперь.
     - Я вынужден согласиться, - ответил Гелдорф. - Из-за ухода со сцены Лео
они постараются сбить цену.
     -  Дайте мне  шанс встать  на ноги, запустить в  производство несколько
картин. В  этом  случае, продажа  будет  оправдана, и вы получите  за студию
хорошие деньги.
     Оба дружно кивнули.
     - Майкл, вы произнесли замечательную речь, - сказал Джонсон. - Все было
так, как надо.


     Майкл уходил последним.
     -  Не покидай меня, - умоляла Аманда,  прижимаясь к нему. - Останься на
ночь.
     -  Будет  лучше,  если  я  уйду.  Мы потолкуем  через  несколько  дней.
Встречайся  с  друзьями,  игнорируй меня.  Какое-то  время, это  в наших  же
интересах.
     - Через неделю я просто сгорю от нетерпения.
     - Через неделю ты спалишь меня самого, - ответил он.


     В  ближайший уикенд Майкл уединился с  Марго в  своем доме в Малибу. Он
плавал  в бассейне взад-вперед,  диктуя заметки,  как управлять Центурионом.
Марго  делала соответствующие записи. Она готовила. Они занимались сексом. В
их отношениях уже не было былого чувства,  и  оба сознавали это. Однако, при
этом они старались взять друг от друга, как можно больше.
     Но по мере развития их отношений, Майкл все больше понимал, что нашел в
ней того, кого никогда не имел прежде - духовного исповедника.





























        ГЛАВА 57

     По окончании первой недели  в роли  главы  киностудии Центурион Пикчерс
Майкл  работал  за письменным столом  в бывшем  офисе  Лео  Голдмэна, готовя
материалы для  собрания Совета директоров,  когда из  приемной к  нему зашла
Марго Глэдстоун.
     - Ты слышал утренние новости, читал газеты? - поинтересовалась она.
     - Нет,  ни то, ни другое.  Как  тебе известно, я готовлю  материалы для
собрания, и не имел времени ознакомиться со свежими новостями.
     Она положила  перед ним <i>Нью-Йорк Таймс.</i>  В правом нижнем углу на первой
странице Майкл нашел заголовок:
     ГЛАВА МАФИИ УМЕР В ВОЗРАСТЕ 72 ЛЕТ.
     Бенито   Карлучи,  в  течение   многих   лет  возглавлявший  крупнейшую
нью-йоркскую мафию, умер  вчера вечером в  возрасте  семидесяти двух  лет  в
больнице Пресвитериан Колумбия от осложнений, вызванных болезнью печени...
     Единственный   раз    в   жизни   Карлучи   привлекался   к   уголовной
ответственности  за преступление, когда, будучи молодым  человеком,  отбывал
два года исправительных работ в тюрьме Синг Сонг за кражу кольца.
     Но с момента освобождения он чрезвычайно быстро начал расти в  иерархии
преступной   организации,   и  теперь   от   арестов  его  спасала   команда
профессиональных  адвокатов,  а в  сорокалетнем  возрасте он сделался главой
мафии.  Под его руководством организация сделала  первые шаги к  легализации
капиталовложений, и,  к  моменту его  смерти, по  сведениям  источников ФБР,
более  половины доходов Семьи  была получена  на вполне законных основаниях,
хотя многие из ее предприятий часто балансировали на грани дозволенного...
     Часто  смерть  главы  клана  является  результатом  борьбы  за  власть,
немыслимой без кровопролития,  но, по словам  сторонних наблюдателей, на сей
раз, зная о приближающейся кончине Карлучи,  все было улажено  мирным путем,
так  что семейное дело перейдет в руки  консулов, члены которого - руководят
отдельными  подразделениями мафии.  В  настоящее  время никто из четверки не
выделяется и не стремиться подмять под себя остальных.
     Церемония  отпевания  тела состоится завтра  в  соборе святого Патрика.
Службу будет вести нью-йоркский архиепископ.


     Майкл отложил газету и, взяв в руки телефон, набрал номер.
     - Да? - в голосе Томми ощущалось напряжение.
     - Это Винни. Я только что узнал.
     - Подожди.
     Майкл  слышал,  как  отрывисто отдавались  приказания, после чего Томми
вновь вернулся на связь.
     - Винни, извини. Здесь сейчас такое творится, можешь себе вообразить!
     - Томми, прими мои соболезнования. Я знаю, как ты любил старика.
     - Любил, но теперь, когда он покинул нас, у нас появилось много дел.
     - Надеюсь, все в порядке?
     - Не верь всему, что написано в газетах.
     - Когда бы мы могли увидеться?
     - Постараюсь вырваться в следующем месяце.
     - Хорошо. Передай Семье мои соболезнования.
     - Непременно.
     Майкл повесил трубку.
     - Ну? - спросила Марго. - Какие новости?
     - Он не мог говорить, - ответил Майкл. - Он обещал приехать, и тогда мы
узнаем все.


     Майкл устроил собрание Совета директоров. - Добрый день, джентльмены. Я
пригласил вас для того, чтобы ознакомить с двумя неотложными делами, которые
потребуют вашего одобрения. С тех пор, как я стал во главе студии, я отменил
съемки научно-фантастического фильма и картины о войне во  Вьетнаме и списал
расходы.
     За столом послышался гул голосов одобрения.
     - Я  дал добро  на производство трех  новых фильмов,  и бюджет на самый
дорогой из них  не превысит 14 миллионов долларов. И  рассчитываю на то, что
они окажутся чрезвычайно прибыльными. Само собой разумеется, в студии  будут
иметь место и кадровые перестановки. Некоторые руководители отделов  вряд ли
будут рады перспективе  работать  со мной, и найдутся  такие,  с кем вряд ли
смогу сработаться я.
     Тут  со своего места поднялся Гарри Джонсон. - Вы,  конечно  же, будете
решать такие важные вопросы с одобрения членов нашего Совета?
     Майкл взглянул на Джонсона. - Вот в чем суть перемен. Я  хочу, чтобы вы
проголосовали за  рабочие контракты для меня и Марго  Глэдстоун. Отвечая  на
ваш,  Гарри, вопрос, скажу,  что мой  предполагаемый контракт дает мне право
нанимать  и  увольнять  персонал   по  собственному  усмотрению.  Ставлю  на
голосование?
     -  Голосую  за  поддержку предложения  о контрактах, -  сказал один  из
членов Совета.
     - Присоединяюсь, - добавил другой.
     - По этому поводу есть какие-нибудь вопросы? - спросил Майкл. - Гарри?
     Джонсон поднялся еще раз. - Майкл, первым делом хочу сказать, как я рад
тому,  и уверен,  что говорю от имени всех присутствующих, как вы взялись за
дела  студии.  Ваш  подход  к  решению  производственных  вопросов  является
ответственным  и творческим,  и за  это мы приносим  свою благодарность.  Он
откашлялся. - Тем ни менее, в  бизнесе остаются свои проблемы. Некоторые  из
начальников  отделов,  подчинявшиеся Лео,  имеют  большой  стаж  работы и за
многие годы доказали свою приверженность студии. Все эти люди накопили опыт,
гораздо больший,  чем ваш, вот почему я отказываюсь предоставить  вам  право
увольнять и заменять их по собственной воле.
     - Спасибо, Гарри, - сказал на это Майкл. - То, что вы сказали, истинная
правда. Многие из  них работают здесь уже давно и компетентны в своих сферах
деятельности. И все они, тем ни менее, не рады перспективе работать со мной.
И,  коль  скоро они  не  смогут  изменить свое отношение к  моим  методам  в
кратчайшие сроки, я буду  вынужден  считать их несоответствующими занимаемым
должностям.
     - Еще одно, - продолжил Джонсон. - Назначение  Марго Глэдстоун во главе
оперативного  управления  мы  рассматриваем, как  скоропалительное  решение.
Мадам  Глэдстоун была секретарем у многих главных руководителей, но  ее опыт
явно недостаточен, чтобы руководить административными службами студии.
     -  Гарри,  я разделяю  ваши сомнения, но Марго знает гораздо  больше  о
работе  студии,  чем  любой   из  нас,  включая   и   меня.  Она  -  глубоко
интеллигентна,  и  я  всегда  находил  ее  суждения  исключительно  верными.
Конечно,  она  будет отчитываться  передо  мной, и в  любую минуту  в случае
несогласия, я смогу отменить ее решения.
     -  Годовая зарплата  в  миллион  долларов, плюс  бенефиты женщине,  еще
недавно работавшей секретарем? - спросил Джонсон.
     - Если она подходит для этой должности, - возразил Майкл,  - а она, как
я уже  сказал, подходит,  то ее  компенсация  вполне умеренна  по стандартам
нашей индустрии.
     Джонсон попытался возразить, но тут Майкл поднял руку.
     -  Гарри,  я не  хотел  бы вступать в дебаты, но  Совет  должен принять
единственное простое решение. Руководить мне студией или  нет. Позвольте мне
высказаться яснее. Я возьмусь за эту  работу  при условии, что буду иметь те
же  полномочия,  что  и  покойный  Лео. Мой  контракт лежит  перед  вами. Он
предоставляет  мне все  полномочия.  И  я  представляю вам контракт с  Марго
Глэдстоун  исключительно из соображений порядочности. Если Совет одобрит мой
контракт, то в  свою  очередь, первым делом, я  подпишу контракт с ней. Если
Совет  предпочтет  другое  решение,  тогда  я освобожу свое  рабочее место в
течение  получаса. Полагаю, что будет лучше, если я покину вас,  пока вы все
спокойно обсудите. Джентльмены, решение за вами.
     Майкл повернулся, чтобы уйти.
     - Майкл, - позвал Джонсон.
     - Что?
     - Не думаю, что вам стоит уходить. Я снимаю вопрос с повестки.
     Майкл окинул взором стол. - Все "за"?
     - Да, - дружно откликнулись все присутствующие.
     - Против?
     Молчание.
     - Джентльмены,  - сказал Майкл, - распускаю наше собрание  до очередной
встречи через месяц.



     Майкл вошел в офис, где его поджидала Марго. Он подошел к своему столу,
подписал четыре экземпляра ее контракта, и один из них вручил ей.
     С сегодняшнего дня ты глава оперативного управления Центурион Пикчерс.
     Марго просияла и поцеловала его.
     -  А сейчас, - добавил он, - отправляйся к главе финансовой части и дай
ему расчет.
     - Есть, сэр, - коротко ответила Марго.






















        ГЛАВА 58

     Майкл сидел в роскошном Мерседесе, доставшемся ему в наследство от Лео,
и наблюдал, как реактивный самолет Гольфстрим  IV шел на посадку в аэропорту
Санта Моника. Казалось, для такой громадины посадочная полоса была немыслимо
короткой, но вскоре приземлившийся самолет уже съезжал по рулежной дорожке и
приближался к тому месту, где находился Майкл.
     Майкл  приветствовал Томми  Про у трапа, затем усадил в Мерседес,  пока
шофер клал в багажник его вещи.
     - Как  тебе нравятся подобные  транспортные  услуги?  -  спросил  друга
Майкл. Надеюсь, полет не утомил тебя?
     -  Утомил меня?  Хотелось бы  почаще так  утомляться.  Он нашел  нужную
кнопку и поднял стекло, отделяющее их от водительского места. Шофер вез их в
направлении к Малибу.
     - Он может слышать нас разговор? - спросил Томми.
     - Вовсе  нет.  Лео  приобрел стандартный шестисотый седан  с двенадцати
цилиндровым  двигателем  и  переделал  его,  увеличив  длину.  И  сделал его
совершенно звуконепроницаемым.
     Томми включил телевизор. - Он принимает передачи CNN?
     - Нет, Томми. Для этого нужен кабель или спутниковая антенна.
     - Но он принимает каналы, где передают новости?
     Майкл  подался немного вперед и  переключил канал. -  Мы здесь  поймаем
пятичасовые новости. На экране возникло лицо диктора Тома Брокова.
     -  Добрый вечер,  -  произнес  телеведущий. -  В  сегодняшних  новостях
очередная конфронтация с Саддамом  Хуссейном  по вопросу инспектирования его
военных приготовлений, у президента глубокий политический  кризис по  поводу
скандала  с Иран  -  Контрас, и, -  на  экране возникла  фотография мертвого
человека,  лежащего  на  нью-йоркской  мостовой,   -  серьезные  перемены  в
руководстве мафии.
     Томми глубоко вздохнул.
     - В чем дело? - поинтересовался Майкл. - В газетах ничего не было.
     -  Если немного повезет, то можно сказать, что этот бедняга на мостовой
- Бенни-Нос.
     - Бенни? Кто, по-твоему, набрался смелости завалить самого Бенни?
     - Ты смотришь прямо на него.
     - Ну, Томми, ты даешь! Давай, выкладывай все по порядку.
     - Ш-ш-ш-ш, - сказал Томми, показывая на экран.
     Броков вновь появился на экране.
     - После полудня два высокопоставленных  члена  нью-йоркской мафии  были
застрелены  при  выходе  из  дверей  ресторана  в Манхэттене.  Эти  убийства
опровергли теорию ФБР, утверждавшую, что после смерти Бенито Карлучи, власть
перешла к четверке его приближенных без обычной борьбы. Полиция считает, что
двое из них решили избавиться от конкурентов с целью консолидации власти.
     - Соображаешь теперь, почему я прилетел к тебе? - сказал Томми. - Самое
время находиться подальше оттуда.
     - Так кто же остался? - спросил Майкл. - Кто ведет все дела?
     - Остались Эдди и Джо Фунаро, а я веду все дела.
     - Боже, Томми! Как ты сумел все устроить?
     - Старик устроил все, вернее мы  вместе с ним. Он призвал всех четверых
и  дал новую установку и  велел  Эдди  и  Джо подчиняться  мне.  Теперь  они
занимаются  уличным бизнесом,  а я всем остальным. Они делают свои дела, а я
отмываю бабки в легальном бизнесе.
     - Стало быть, ты управляешь <i>всем</i>?
     - Всем. Томми явно был доволен собой.
     Майкл откинулся к спинке сидения. - Стало быть, ты - Дон?
     Томми ухмыльнулся. Да, я - Дон.



     Ближе к закату  Майкл с Томми прогуливались вдоль пляжа колонии Малибу.
Майкл  был в обычной калифорнийской одежде, а  Томми в  закатанных до  колен
брюках,  шелковой безрукавке и свободно болтающемся галстуке. Они только что
поужинали и теперь говорили о  новых  обязанностях Томми, и о его необъятной
власти.
     - Винни, ты просто везунчик, - заметил Томми.
     - Не знаю, не знаю.
     - Везучее, чем сам себе представляешь.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Если бы Дон прожил еще одни сутки, ты уже был бы мертв.
     Майкл остановился как вкопанный. - <i>Что</i>?
     - Я удерживал его изо всех сил, а потом он умер.
     - Старик хотел меня убрать?
     - Винни, ведь ты дважды предал его.
     - Томми, погоди, я не понимаю.
     - Некоторые даже сказали бы, что ты дважды предал меня.
     - Томми...
     - Ты  отговорил Джонсона  и  Гелдорфа  от продажи студии  японцам,  что
означает, <i>нам</i> и японцам.
     - Томми, этого не следовало делать. По крайней мере, тогда.
     - Отчего же не  тогда? Я все устроил. Гелдорф вместе с Джонсоном были у
меня в кармане, Голдмэн - умер, а ты был у руля.
     - Томми,  выслушай  меня.  Мне в руки  досталась киностудия.  Центурион
Пикчерс! Знаешь, что это такое?
     - Это означает черте какую сумму денег, вот что.
     - Нет, гораздо  больше. Я  могу делать <i>любой</i> фильм, подчеркиваю, <i>любой</i>,
какой  пожелаю.  Могу  нанять  любую  кинозвезду.  Любого  директора, любого
сценариста.  У меня  в  руках кнопка с зеленым  светом.  Понимаешь, я <i>владею</i>
кнопкой.
     - Черта с два ты владеешь. Ты работаешь за зарплату.
     -  Но мой контракт  обеспечивает мне  право получать  два  процента  от
проката до тех пор, пока фильм рентабелен.
     - <i>Два процента в год?</i> Ты говоришь мне, что предал Дона, Семью и меня за
несчастные <i>два процента в год?</i>
     - Томми, я не собирался никого предавать. Ты не потерял ничего.
     - Старик видел все совершенно в  ином свете,  и если  бы  не я,  ты  бы
теперь кормил собой  рыбу в Тихом океане. Для усиления эффекта  Томми указал
рукой на водную гладь перед собой.
     - Томми, я высоко ценю...
     -  Ты  ни хрена не ценишь, Винни.  Да знаешь ли  ты,  что он велел  мне
сделать? Он  приказал  мне  уничтожить тебя, а я не сделал этого. Впервые за
всю жизнь я проигнорировал распоряжение  моего Дона. Ты не ценишь, Винни. Ты
был вскормлен Семьей и так отплатил за добро.
     - Томми, то был мой шанс, можешь ты это понять?
     - Твой шанс предать друзей?
     - Мой шанс управлять своим делом, распоряжаться  своей жизнью и не быть
под ногтем кого бы то ни было.
     - Нет, тебя растили не так. Винни, черт подери, мы все  под ногтем друг
у друга.  И  своей  работой мы обязаны друг другу. А  ты  подумал,  что  мог
забраться в кресло Лео Голдмэна и никому не быть обязанным?
     - Томми, я прекрасно знаю, что я у тебя в  долгу. И я сделаю все, чтобы
отплатить  тебе с  лихвой. Только скажи одно  слово.  Ты  получишь  все, что
захочешь.
     - Ты что,  думаешь,  что киностудия - это что-то вроде игрушки, да? Это
нечто  вроде  гигантской игрушки, с которой тебе  угодно играть, не позволяя
другим дотронуться  до нее?  Ты так  и не понял, что  это  не что иное,  как
машина для печатания денег.
     - Томми, просто скажи, чего ты хочешь.
     - Я хочу шестьдесят  процентов акций Центурион Пикчерс. Это как раз то,
что имеется у Гарри Джонсона, а также  фонд  Аманды Голдмэн  - фонд, которым
распоряжается Норман Гелдорф. Остальное я добуду сам.
     - Томми, если  я лишь заикнусь об этом, то  сам себе  перережу горло. Я
буду  отстранен  от  управления студией.  Мне  вновь придется горбатиться на
кого-либо еще, разве ты не понимаешь?
     - Винни, позволь мне рассказать тебе одну историю. Помнишь Коротышку?
     - Коротышку? У него что-то  было с ногами, а у Дона он был мальчиком на
побегушках?
     - Именно.  Ноги не держали его, но он садился  в каталку на  роликах  и
объезжал на ней окрестности, выполняя поручения Дона.
     Винни засмеялся. - Чего только не вытворял он на этой доске-каталке!
     - Верно, вытворял, и знаешь что? Дон доверял ему.
     - Дон доверял Коротышке? Я и не знал, что он кому-то доверял.
     - Мало кому, но Коротышке он верил. И знаешь почему?
     - Почему?
     - Ты не в  курсе, но  еще до нашего с тобой  рождения у  Коротышки  был
самый богатый похоронный дом во всей Литтл Итали.
     - Нет, этого я не знал. Как же случилось, что он оказался прикованным к
своей каталке?
     -  Благодаря  Дону. Дон  ссужал его деньгами, не брал проценты, помогал
ему в бизнесе. Понимаешь, что я хочу сказать? И единственная услуга, которую
он должен был оказывать Дону, это хоронить кого-либо для него.  Дон присылал
ему  трупы,  и тот  должен  был хоронить  их в могиле, по двое вместо одного
официального покойника.
     - Что же было дальше?
     - Коротышка испугался копов  и агентов ФБР. Они крутились поблизости, и
однажды он так перепугался, что, когда Дон прислал ему очередного покойника,
отказался его хоронить, сославшись на копов, которые могли что-то пронюхать.
     Томми остановился и повернулся к Майклу  лицом. - Однажды ночью  вскоре
после этого похоронная контора  сгорела дотла. А еще через пару дней явились
двое  и  сломали  бизнесмену  ноги.  Так Эдуардо  Минелли, богатый  и  всеми
уважаемый хозяин похоронной конторы, превратился в Коротышку.
     Майкл  взглянул в глаза Томми, и ему явно не  понравилось то, что он  в
них увидел.
     - Зато после этого, - продолжил Томми, - Дон всегда  доверял Коротышке.
Он  доверял  ему  ответственные  поручения,  которые  помогли  самому   Дону
подняться еще выше.  И  все  потому,  что он  твердо знал, что Коротышка уже
никогда  его не  предаст.  Томми  посмотрел  Майклу  в глаза.  - Винни, тебе
следует запомнить эту историю.
     После  этого Томми повернулся  и пошел по  направлению к дому.  И,  как
маленький щенок, Майкл поплелся вслед за ним.


        ГЛАВА 59

     Майкл и Аманда Голдмэн стояли под струей горячего душа, размазывая друг
на дружке мыльную пену. Аманда  встала на колени и уже собралась захватить в
рот его член, как Майкл заставил ее подняться на ноги.
     - Нет, только не сейчас. Я больше не могу.
     - Не могу насытиться тобой, - сказала она, обняв  его и намыливая мылом
ему спину. Они стояли, целовались до  тех пор,  пока струя не  смыла мыло, и
после этого Майкл выключил воду.  Он шагнул за занавеску, взял  два халата и
протянул один ей.
     - Я бы съел яичницу, - сказал он. - Приготовить тебе тоже?
     - Неплохая мысль. Займись этим, а я пока просушу волосы.
     Майкл  отправился в кухню и  принялся за дело. Он взял немного  бекона,
заложил в тостер  пару  английских  булочек, взбил  шесть  яиц с  молоком  и
дожидался,  пока шматок  масла растает на  сковородке. Добавил немного соли,
потом на маленьком огне поджарил омлет, и когда в кухне появилась Аманда, на
столе стояли большие тарелки с омлетом, беконом и английскими булочками.
     - Ах, какой чудесный запах, - проворковала она. Я понятия не имела, что
ты умеешь готовить.
     - Считай, это единственное блюдо, которое я умею готовить, - сказал он,
откупоривая бутылку вина.
     - Мое любимое  Шампанское, - сказала  Аманда,  сделав глоток. -  Как ты
узнал?
     -  Мне  не  раз случалось сидеть  с  тобой  за одним столом.  Я  просто
подметил это, только и всего.
     Она качнула головой, и ее золотистые волосы рассыпались по плечам.
     - Знаешь что? - спросила она, нанизав на вилку кусок омлета.
     - Что?
     - Я думала, что смерть  Лео надолго выбьет меня из колеи, но вот прошли
две недели, и я чувствую себя такой раскованной и освобожденной.
     -  По-моему, многие должны чувствовать  себя  именно  так  после смерти
близких, но только мало кто в этом признается.
     -  Пойми, я  по-своему  любила  Лео,  но  вместе с тем  так рада,  что,
наконец, свободна.
     -  Не  совсем  свободна.  Помни, в каком небольшом  городе мы живем. Ты
должна какое-то время побыть вдовой.
     - Я и не против, если при этом смогу встречаться с тобой.
     - Можешь видеться  со мной, когда пожелаешь, -  пообещал  он.  - Но  мы
должны подождать год  или чуть больше прежде,  чем  станем официально вместе
появляться на приемах.
     - Что ж, я могу и переждать, если мы будем  достаточно часто заниматься
сексом.
     - Что значит, достаточно часто?
     Она рассмеялась. - А вот и не скажу!
     - Дай мне придти в себя, тогда мы займемся этим вновь.
     Она приложила к его щеке ладонь.  -  Прости, дорогой. Я не имела в виду
довести тебя до полного изнеможения.
     Майкл набрал в грудь побольше воздуха. - Слушай, мы должны поговорить о
делах.
     - Ладно, давай.
     - Я  хочу,  чтобы ты  сказала Гелдорфу, что хочешь  продать весь  пакет
акций, который находится на счетах траста.
     Она посмотрела на него дикими глазами. - Ты сошел с ума?  Я думала тебе
необходимо мое прикрытие, чтобы ты мог управлять студией.
     - Поверь,  сейчас  самое  время продать.  Японцы вновь стучатся  в наши
двери, и сейчас мы в такой форме, что можем запросить большую цену.
     - А как насчет акций Лео?
     - Скажи Гелдорфу, чтобы он их продал тоже.
     - А пакеты остальных директоров?
     -  Когда  они увидят, что большая часть продана,  они тоже поторопятся,
дабы не опоздать на поезд.
     На мгновение она задержалась взглядом на своей тарелке.
     - Майкл, помнишь, я  рассказывала тебе, какую  роль в нашем браке играл
Лео?
     - Думаю, что да.
     -  Я  говорила,  что могла  заполучить  любого  на  свои званые  обеды,
помнишь?
     - Да, помню.
     -  Так вот, причина, по которой  мои желания исполнялись, заключалась в
том, что Лео руководил самой главной студией.
     - Я это помню, но Лео умер.
     - Но, когда мы поженимся, я хочу, чтобы ты руководил студией.
     Первый раз между  ними был  затронут вопрос  о браке, и Майкл  с трудом
удержался, чтобы  не выглядеть озадаченным. -  Не  волнуйся, я  и  так  буду
руководить студией, поменяются владельцы, только и всего.
     -  Да,  но  я  буду  абсолютно  в  этом  уверена только,  если останусь
распорядительницей своего пакета акций.
     -  Но... однажды, перед смертью Лео ты сказала, что хочешь продать свой
пакет. Он потянулся  к ней, и погладил ладонями ее  лицо. - Аманда, я  хочу,
чтобы  ты  доверилась мне в  этом. Это то,  что сейчас самое  время сделать,
поверь мне. Японцы предлагают мне золотой контракт.
     - Но они  же в  любой момент могут и выкупить  его. В нашем городе  это
происходит постоянно. Когда от тебя устают  и хотят перемен, тебе выписывают
крупный чек и гонят взашей. Лео часто твердил мне об этом.
     Нетерпение  неожиданно выплеснулось наружу.  - Черт возьми,  Аманда,  в
конце концов, делай, что я тебе говорю.
     Она поднялась с места. - Думаю, ты забываешься, с кем разговариваешь.
     С этими словами она вышла из дома.
     Майкл, в халате, надетом на голое тело, не мог преследовать ее.



     Позднее, во второй половине дня в его офисе появилась Марго.
     - Майкл,  - усевшись, сказала она ему, - я перечитывала свой контракт и
обнаружила, что меня могут  уволить в любое время по любому поводу, поставив
в известность за девяносто дней.
     Майкл  оторвался  от сценария, который читал перед  этим.  -  Марго,  я
назначил тебя  шефом по оперативным  вопросам. С  какой стати мне  придет  в
голову тебя увольнять?
     - Я знаю, что ты этого не сделаешь,  поскольку  я  знаю о тебе  слишком
много.  Но,  давай  предположим,  что с  тобой  что-нибудь  случится.  Совет
выбросит меня на улицу, и у меня будет всего три оплаченных месяца.
     - Марго, - Майкл был уязвлен, - ты уже заработала свою пенсию. В случае
столь маловероятного  события  у тебя останется то, что было до того, как  я
оформил твое повышение. Этого должно быть достаточно.
     -  Нет,  мне этого недостаточно. Я  сейчас нахожусь в центре финансовых
игр.  И мне  они по душе. Я  не желаю попасть  в положение, из которого меня
могут вышвырнуть за ворота. Можешь это понять?
     - Хочешь сказать, что не полагаешься на мое слово.
     - Если ты формулируешь это именно так, то не полагаюсь.
     Майкл  едва  не  сорвался.  Сегодня  женщины как будто поставили  целью
вывести его из себя, и это было уж слишком.
     - Твой контракт останется без изменений. А если ты не доверяешь мне, то
пошла на ...
     -  Марго  до неузнаваемости  побледнела, затем  поднялась со стула. - Я
рада, что узнала, чего стою, - холодно  произнесла она. После чего  вышла из
кабинета, резко захлопнув за собой дверь.
     Майкл  вернулся к чтению  сценария, но  уже  не мог сконцентрироваться.
Наконец, он поднялся из-за стола и отворил дверь в соседний офис. - Марго, -
позвал он. - Прости меня. Я ... Он огляделся. Комната была пуста.








































        ГЛАВА 60

     Майкл стоял  перед зеркалом и со знанием дела завязывал черный галстук.
Зазвонил телефон, номер которого знали всего несколько человек.
     - Алло?
     - Это Томми.
     Майкл почувствовал недовольство в его голосе.
     - Эй, Томми, как дела?
     - Не слишком хороши. Только что мы выпивали с Норманом Гелдорфом.
     - И что?
     - Он не собирается продавать акции фонда.
     - Постой, я  же сказал  Аманде,  чтобы она приказала  ему продать  все,
включая акции Лео.
     - Она не поняла.
     - Хорошо, Томми, я могу все исправить.
     - Винни, я думаю, что ты тоже не понимаешь.
     -  Слушай,  она  сделает все, что  я  ей скажу.  Считай, она  у  меня в
кармане. Более того, скажу тебе, она хочет, чтобы мы поженились.
     - Гелдорф сообщил  мне,  что она хочет сохранить свою долю, чтобы иметь
власть над тобой.
     - Томми...
     -  Если выражаться  яснее, то  у Гелдорфа сложилось впечатление, что ты
подкидываешь ей идеи, чтобы она именно так и поступала.
     - Томми, это совсем не так. Я ...
     - До свидания, Винни, - сказал Томми. - Или, может, мне следует сказать
до  свидания, Майкл? Ибо  сейчас ты  стал Майклом,  не  так  ли?  Он повесил
трубку.
     - Томми... Майкл швырнул трубку. "Черт побери"! заорал он, ни к кому не
обращаясь. И схватил пиджак. Он уже опаздывал на званый ужин в отеле Биверли
Хиллс.
     Он  сбежал   вниз  по  ступенькам  в  гараж  и  увидел  своего  шофера,
копающегося в двигателе. - Какого дьявола? - крикнул он ему.
     -  Простите,  мистер  Винсент. Не  могу  запустить  стартер.  По-моему,
повреждена проводка.
     - Ладно, я поеду сам, - сказал он, направляясь к Порше.
     Он вылетел  из  гаража,  ослепив фарами  охранника, который  едва успел
раскрыть ворота, и  направился в сторону  шоссе, заставляя себя держаться на
восьмидесяти милях  в час, чтобы  не нарваться на штраф. Сегодня в Голливуде
его  ожидало награждение  за  поддержку кампании по борьбе  со  СПИДом, и он
вовсе не желал опоздать на это мероприятие.




        x x x

     Стоя в очереди  за джином и тоником  перед началом  ужина, он болтал  с
теми, кто подходил к нему. Сегодня здесь были все самые известные личности -
главы  студий, солидных  агентств,  лучшие  актеры, их  агенты, продюсеры. В
толпе, насчитывающей около пятисот гостей, было не более пятидесяти женщин.
     Одной  из  них  была Марго Глэдстоун.  Она  подошла  к нему,  когда  он
беседовал с одним агентом, и ждала, когда он взглянет на нее.
     - Привет, Марго. Я хотел поговорить с тобой...
     - Все <i>кончено</i>, - резко сказала она.
     - Он  огляделся и  попытался выжать улыбку,  не желая, чтобы кто-нибудь
заметил  враждебность в их разговоре.  Он взял ее  за руку.  - Слушай, давай
потолкуем после. Приезжай ко мне и...
     - Все  <i>кончено</i>, -  жестко  повторила  она.  -  Единственная причина, по
которой я здесь, это чтобы прямо тебе сказать. Мое заявление об уходе у тебя
на  столе.  Она  вырвала  руку.  -  <i>Ставок  больше  нет</i>,  - добавила  она  и
улыбнулась. Прощай, Майкл.  Она повернулась  и сквозь  толпу  направилась  к
выходу.
     Майкл кинулся, было, за ней, но тут рядом раздался чей-то голос. - Леди
и джентльмены, прошу всех занять свои места. Один знакомый глава студии взял
его под руку и повел к столу.


     Поздно вечером, уже после  многочисленных речей и вручения ему награды,
Майклу удалось,  наконец, вырваться  из рук поздравляющих и покинуть бал. Он
вышел из отеля и  пять  минут ждал,  пока  с  парковки пригонят  Порше.  Дав
работнику  двадцать долларов  на чай,  он  уселся  в  машину и направился на
Сансет Бульвар.
     Майкл  знал, что слегка пьян.  В гостиной  было душно,  а официант  без
конца подносил джин с тоником. Он  набрал в легкие свежего воздуха, стараясь
поскорее протрезветь.
     Ведя  машину с предельной  осторожностью, не  гоня,  Майкл  свернул  на
Сансет и направился к шоссе, которое  ведет в Малибу. Он  отпустил рычаг,  и
крыша  машины  опустилась  назад.  Прохладный ночной  воздух освежил  его, а
запахи  цветов  вдоль  бульвара вновь  доставляли  радость  от  пребывания в
Биверли Хиллз.
     Он был там, где  хотел, подумал Майкл. В  его руках сосредоточены  нити
управления крупнейшей студией, и он  может по своему усмотрению снимать все,
что  ему заблагорассудится.  Завтра он  помирится  с Томми.  Это  всего лишь
небольшое  недоразумение между  закадычными друзьями, не больше. С Марго  он
тоже найдет общий язык. Она непременно вернется. Он, так и быть, подпишет ей
тот контракт, которого она  добивается. Лишь  бы она была довольна. В  конце
концов, она ему нужна.
     Слева его нагнал красный корвет, и  оказался  в опасной  близости к его
машине.  Не  будучи в агрессивном настроении,  Майкл  дал машине возможность
обойти  свою.  И тут,  неожиданно,  корвет  резко  повернул,  явно  с  целью
протаранить его. Майкл  ухватился за  баранку.  Он  был  готов выскочить  на
тротуар, лишь бы  избежать столкновения с этим маньяком. К  счастью,  справа
возникла улица, и, резко затормозив, он вписался в поворот. Но все оказалось
не  так уж здорово.  Прямо  перед ним возникли  две машины, прижатые  друг к
дружке, и  они перегораживали  всю  ширину затемненной  улицы.  Он нажал  на
тормоза,  готовый закричать на тех,  кто  сидел за рулем. Но  в  этот момент
корвет оказался рядом. Из него  вышли двое и с разных  сторон  подошли к его
Порше.  Майкл уже собирался дать задний ход, как увидел в зеркале, что прямо
за ним остановился еще один автомобиль.
     - Руки за голову,  -  произнес чей-то молодой голос. Ему в висок уперся
ствол пистолета, и он услышал звук взводимого курка.
     Майкл  подчинился,  потом взглянул  в  лицо,  которое напомнило ему его
самого в юные годы.  Он посмотрел влево - еще одно  похожее  лицо.  Молодое,
суровое, беспристрастное. Как с ним могло случиться подобное?
     - Это ограбление, - произнес молодой голос. - Бумажник, быстро!
     Майкл  с облегчением вздохнул. Это не был  заказ. Если бы его заказали,
он уже был бы мертв. Он порылся в кармане и передал юноше бумажник.
     - Очень хорошо, - сказал тот. - Спасибо, Винни.
     С удивлением он взглянул парню в лицо. - Откуда вы...
     Не успел  он закончить вопроса, как  юноша перевел дуло пистолета с его
головы в низ живота и дважды выстрелил.
     Майкл закричал. У  него в паху как  будто разожгли костер. Он схватился
за рану, и тут же убрал руки. Они были в крови.
     Майкл  кричал, не переставая. Как в тумане, он  видел, как  разъехались
автомобили, прежде взявшие его в кольцо. Он  потянулся к мобильнику и набрал
911.







        ГЛАВА 61

     Майкл  сидел за письменным столом, работая над бюджетом фильма, который
он  готовил к  производству  в самое ближайшее  время.  Он пробегал  глазами
столбики  цифр,  мысленно сравнивал их  с цифрами  предыдущих  работ,  делал
попутно  пометки, чтобы в  дальнейшем обсудить результаты  своих расчетов  с
менеджером по производству.
     В дверь тихо постучали, и вошла Марго.
     - Сейчас  должен  состояться  просмотр, -  сказала она. -  Без  вас  не
начинают.
     Майкл взглянул  на Марго, спокойную и элегантную,  как всегда.  На свою
нынешнюю зарплату она  могла позволить себе  одеваться еще  элегантней.  Она
подошла к нему и встала позади.
     - Могу я...
     Майкл поднял руку. -  Нет! - рявкнул он.  - Я  предпочитаю сделать  это
сам. Последнее время он стал еще  более раздражительным, особенно с тех пор,
как лишился возможности заниматься  сексом. Он ухватился за ручку управления
и развернулся. Кресло отъехало от стола. Он направил  рычаг от себя и кресло
покатилось к двери. Марго раскрыла  дверь  перед ним, и  он направил каталку
вдоль пандуса, который вел прямо в кинозал.
     Томми Про и мистер Ямамото повернулись, чтобы приветствовать его.
     -  Привет,  Винни,  -  обратился  к  нему  Томми, когда  он  вкатился в
пространство, в прошлом занимаемое обычным креслом.
     -  Доброе утро, Томми  и мистер  Ямамото. Он сделал небольшой  кивок  в
сторону Ямамото. Как же он ненавидел этого гладенького маленького человечка!
     - Готовы? - спросил Томми.
     Майкл вынул телефон. - Макс, включай.
     Он сидел и  молча смотрел фильм, ужасную кровавую картину, в которой то
и дело мелькали гонки  с  преследованиями,  и  в которой главным действующим
лицом  был эксперт в борьбе куй фу, в прошлом  личный тренер Томми. А  Томми
выглядел просто великолепно, особенно с тех пор, как перенес свои операции в
Лос Анжелес.



     Кино закончилось, зажегся свет. Ямамото первый дал свою оценку.
     - Оцень каласо, оцень каласо, - сказал он с сильным акцентом.
     - Рад, что вам понравилось, мистер Ямамото, сказал Майкл.
     Томми склонился  к  нему.  - Винни,  слышал  про аварию?  Я видел ее  в
новостях - мужик врезался в школьный автобус?
     - Не думаю,  что нам это пригодится, - сказал Майкл.  - Кажется, это уж
чересчур.
     - А мне нравится. - Вставь этот сюжет в картину.
     Майкл сник. - Ну, конечно же, Томми.



































        ГЛАВА 62

     Майкл  очистил письменный стол,  убрал  все блокноты с записями,  ручки
положил  в  компактный  пенал. Удовлетворенный тем,  что все выглядит вполне
достойно,  он   оттолкнулся  от  стола   и,  положив  на  колени  тяжеленный
чемоданчик, выехал  из своего  офиса к двери, ведущий  в  конференц-зал  для
последней встречи с советом директоров Центуриона.
     Как только он занял место в центре длинного стола  (он уже не  восседал
во главе стола) - теперь это место занимал Томми Провесано, он  почувствовал
успокоение, сознавая, что его миссия в Центурионе практически завершена.
     Определенно,  он  не  испытывал  никакой радости от  того,  что  студия
катилась  вниз по  наклонной плоскости из-за  снижения  качества продукции и
роста  задолженности.  Он уже  не  принимал близко к сердцу то, что  его имя
нынче сделалось притчей во языцех.  Он не ощущал ненависти к этим мужчинам и
одной женщине, которые подобно пиявкам присосались к тому, что еще не  столь
давно  было  образцом  высокого  качества,  и превратили  уважаемый бизнес в
насмешку  над  кинематографией. Несмотря ни на что, в  его  душе  был покой,
поскольку он знал, что скоро все будет кончено.
     - Джентльмены, - обратился к присутствующим Томми, - прошу садиться.
     Дюжина мужчин и одна  женщина заняли свои места за столом. Томми Про во
главе, а Марго - по его правую руку.
     -  Мы начинаем  наше очередное ежемесячное  собрание совета  директоров
Центурион  Пикчерс, - объявил Томми.  -  Вице-председатель корпорации, мадам
Глэдстоун, будет вести записи собрания.
     Марго одарила лучезарной улыбкой сначала Томми, потом всех остальных.
     - Наше собрание, - продолжал Провесано, - будет  коротким,  так  как мы
должны уладить всего одно небольшое дело. Мы...
     - Господин председатель? - прервал его Майкл.
     Томми   раздраженно   взглянул   на  Майкла.  -   Пожалуйста,   давайте
придерживаться повестки дня,  - сказал он, и его тон не  оставлял места  для
пререканий.
     Господин   председатель,  -   несмотря  на   предупреждение   продолжал
настаивать Майкл, - могу я прервать  вас на одну минуту? Совет в курсе,  что
сегодня у нашего  главы день рождения, и меня попросили сказать в  его адрес
несколько слов и передать небольшой подарок.
     Томми был слегка озадачен, но тут же улыбнулся. - Что ж, Майкл, приятно
слышать, и я хочу поблагодарить вас всех.
     - Не стану говорить о возрасте нашего председателя, - произнес  Майкл с
легкой улыбкой, - но нам всем  известно,  что он проявляет большой интерес к
разным видам оружия, используемого в  картинах Центурион. Поэтому я запросил
наш отдел спецэффектов изготовить нечто, что будет  использовано  в картине,
которая  скоро выйдет в прокат под названием <i>Вооруженные силы</i>, в  картине, к
которой наш именинник проявляет особый интерес.
     Томми откинулся назад в своем кресле и широко заулыбался.
     - Майкл, что ты приготовил для меня?
     Майкл щелкнул замками  чемоданчика, лежащего перед ним?  и раскрыл его.
Внутри были два сверкающих автомата с  набором аксессуаров. Майкл вынул один
из  автоматов и начал навинчивать  на  него насадки.  -  Томми, это прототип
нового автоматического  оружия по  заказу ЦРУ в кооперации  с  Агентством по
борьбе с наркотиками. У меня была возможность уговорить директора Управления
позволить  нам использовать его в фильме <i>Вооруженные силы</i>. Он  пустил оружие
по рукам, чтобы его передали Томми.
     - Он заряжен? - спросил Провесано.
     Майкл  стал навинчивать насадки на второй автомат. - Конечно же, Томми,
- но  все сделано по заказу нашего отдела спецэффектов. Я хочу заверить, что
будет вполне безопасно,  если вы пройдетесь по этому столу очередью. Он снял
с предохранителя свой автомат и показал боссу, как это сделать.
     Томми  встал с  места  и  поднял  автомат.  -  Майкл,  надеюсь,  вы  не
возражаете,  если  в свете предыдущих событий в  этой  студии,  я  не  стану
целиться в кого бы то ни было.
     Конечно  же,  Томми,  - ответил  Майкл.  - Попр