пустыни, легкий бриз и девушка, лежащая на нем, все это было пределом его земных желаний. Они шумно овладели друг другом и замерли. Спустя несколько минут Бетти привела его на площадку, с которой можно было оглядеть всю южную часть долины. Она нежно поцеловала его, затем вернулась к столу в ожидании своего массажа. А Баррингтон погрузился в сон без сновидений. Час спустя Бетти вернулась к нему, и они вновь слились в экстазе, на сей раз не столь поспешно, медленнее и нежнее. Когда они пришли в себя, Бетти потянула его за руку. "Я хочу поплавать", заявила она. "Пошли со мной". Слегка сопротивляясь, он позволил ей вернуть себя голого на дорожку, ведущую к бассейну. В голове пронеслось, что с тех пор, когда он принимал душ в полицейской академии, ему не случалось показываться на людях в чем мать родила, но тогдашние обстоятельства были не столь привлекательными. Он нырнул в бассейн и проделал пару ленивых гребков рядом с Бетти. "Не хочешь сыграть в теннис"? спросила она, когда они остановились. "Ни в коем случае", ответил он. "Я не согласен напрягаться снова после того, как мы так расслабились. Как, насчет завтра"? "Ладно, давай завтра", ответила она. Они лежали нагие в шезлонгах возле бассейна, пили экзотические фруктовые соки и наблюдали за другими гостями, проходящими мимо. "Знаешь кого-нибудь из них"? спросил Стоун. "Ни души и очень этому рада". "Я тоже". Меньше всего он хотел бы нарваться здесь на знакомого. Бетти поймала его плотоядный взгляд, обращенный на проходившую мимо очень красивую девушку. "Смотреть можно", сказала она, "трогать нельзя". На закате они оделись к ужину, и еда была самой изысканной. Стоуну никогда не доводилось пробовать что-либо подобное. Из особого списка Калифорнийских вин он выбрал замечательное Каберне. Он заметил, что другие пары подтягиваются к примыкающей к столовой террасе, и когда они закончили ужинать, Стоун и Бетти тоже направились туда. Вскоре начался фейерверк, продолжавшийся четверть часа. Глубокая ночь пустыни раскололась яркими взрывами и сверкающими вспышками разноцветных огней. Когда фейерверк закончился, все разошлись, и вскоре терраса опустела. Бетти со Стоуном, взявшись за руки, последними пошли в свой коттедж. Утром они играли в теннис, и Бетти оказалась очень хорошим игроком. "Могу поспорить, что ты выигрываешь у большинства мужчин, с которыми играешь", заметил он, когда они закончили игру. "Я побеждаю всех мужчин, с которыми играю", парировала Бетти, подавая ему полотенце. После ланча Бетти сказала, что им пора возвращаться. "Эти ребята хотят, чтобы все уехали во второй половине дня, и они могли подготовиться к следующей неделе, и предоставить служащим возможность отдохнуть". "Я оплачу счет", сказал Стоун. "Нет, я". "Здесь все очень дорого. Давай заплатим пополам". Она рассмеялась. "Расплатишься сексом". "Я твой должник". "Бесспорно"! Когда они спустились с горы и выехали на дорогу, ведущую в Лос Анжелес, он начал задавать вопросы. "Прости, я должен спросить. Что именно сказал тебе в пятницу Вэнс"? "Немного, что весьма необычно. Он приехал утром и закрылся в своем офисе, сказав, чтобы я ни с кем его не соединяла". "Кто звонил"? "Луи Ригенштейн, но те двое не звонили", ответила она. "Я знаю, что тебе это надо знать". "Вэнс пробыл там целый день"? "Он не уезжал вплоть до позднего вечера, обедал у себя за письменным столом. Это было совершенно на него непохоже. Обычно он обедает с кем-то из друзей, часто с Луи, и, обычно после окончания съемок, он в прекрасном настроении. Но не в прошлую пятницу". "Ты когда-нибудь видела его таким"? "Нет. По-моему, он был обеспокоен, я никогда прежде не видела его в таком настроении. По своей натуре он не из тех, кто переживает". "Сделал ли он хоть малейший намек на то, чем расстроен"? "Нет. В течение дня он почти не разговаривал со мной". "Должно быть, это все из-за Аррингтон". "Может быть". "Мой друг - полицейский, Рик Грант, думает, что у нее, возможно, роман. Как, по-твоему, такое возможно"? "Почему бы и нет. Меня лично удивляет, когда женатые пары не имеют романов на стороне". Когда они попали на Десятый хайвэй, сокращающий путь в Лос Анжелес, Стоуну на секунду почудилось, что он видит серебристый Линкольн в четверти мили за собой, но он не был точно уверен. Остаток пути прошел в молчании и после того, как проехал пару раз вокруг квартала, чтобы удостовериться, что за ними нет слежки, Стоун высадил Бетти возле ее дома. И поехал к своему отелю. Когда он вошел в номер, у него моментально возникло ощущение, что помимо горничной здесь побывал кто-то еще. Он осторожно прошелся по комнатам, готовый ко всему, пересмотрел свои вещи, чтобы убедиться, что ничего не тронуто. Номер был чист, как после посещения горничной, но все же была одна аномалия. На стойке бара стоял стакан, который он там точно не оставлял. Стоун взял его двумя пальцами за донышко и поднес к свету. На поверхности стакана были отпечатки пальцев, причем, явно не его. 25 На следующее утро Баррингтон проснулся поздно и, одевшись, пошел на кухоньку. Нашел пластиковый пакет, опустил в него стакан и вышел на улицу. Из машины он позвонил Рику Гранту. "Рик, это Стоун. Не могли бы мы встретиться на полминуты? У меня для тебя кое-что есть". "Ты где"? "В Западном Голливуде". "Можешь найти на своей карте полицейское управление"? Он продиктовал адрес. "Записал". "Там на противоположной стороне улицы есть такая маленькая кафешка. Я буду минут через двадцать". Стоун разыскал заведение, и Грант подошел к его машине. "В чем дело"? Баррингтон вручил ему пластиковый пакет. "В нем стакан из моего отеля с отчетливыми отпечатками пальцев. Можешь выяснить, кому они принадлежат"? "Конечно". "Звони на мой мобильник", сказал, отъезжая, Стоун. Было только одно место, где он мог отыскать следы Аррингтон, и он направился прямо к Марина Дел Рэй. Он запарковал машину, зашел в свечной магазин, купил пару кроссовок, легкую куртку, которую носят яхтсмены, широкополую шляпу и солнечные очки, потом достал из машины бинокль и вышел на прогулку. Хотя для маскировки этого было явно недостаточно, все же лучше, чем разгуливать в деловом костюме. Он начал с рампы, возле которой в прошлый раз был запаркован автомобиль Аррингтон, и стал осматривать каждый понтон, приветствуя всех, кто обращал на него внимание. Стоун следил за каждым судном, начиная от маленьких яхт и заканчивая гигантскими плавучими дворцами. Он не знал наверняка, чего, собственно, высматривает, но надеялся, что ему поможет случай. Кто знает, может, ему удастся увидеть Аррингтон. Он потратил два часа на разглядывание понтонов, иногда останавливаясь у автоматов с прохладительными напитками и пытаясь осмотреть каждую лодку в огромной бухте, но безрезультатно. Устав от этого занятия, он решил вернуться на свою стоянку, рассчитывая наблюдать оттуда за проходящими мимо судами. Он уже почти дошел до рампы, когда его ноги словно приросли к земле. Она находилась на борту сорокафутовой моторной яхты, принимая солнечные ванны, и он увидел ее только потому, что она поднялась, чтобы перевернуться на другую сторону, поправляя рукой, сползшие вниз бикини. Девушка отвернулась от него, так что он не мог разглядеть лица, но, тряхнув головой, она отбросила на плечи свои длинные темные волосы, и это был знакомый ему жест. Теперь, увы, она уже вновь лежала на палубе, невидимая снизу. Первым его порывом было забраться на борт яхты, подняться на верхнюю палубу и увидеть ее лицо, но он передумал. Взглянул на название судна, Палома, и порт приписки, Авалон, который, как он помнил, находился на острове Каталина. Если он задержится здесь чуть дольше, это может броситься в глаза, поэтому он пошел к рампе и вышел на стоянку машин. Сейчас Стоун находился на несколько футов выше, но, обернувшись к яхте, мог рассмотреть очень немного. Большая часть тела девушки была заслонена поручнями верхней палубы. Он достал из автомобиля бинокль, вернулся к автомату со льдом, который был его самым высоким насестом, и взобрался наверх. Начав сканировать бухту, он моментально нашел Палому и сфокусировал внимание на девушке. Ему удалось увидеть обнаженную спину, которая казалась до боли знакомой. Он слез вниз и направился к своему автомобилю. Насколько он понимал, у него было три варианта: дождаться, пока она не спуститься пониже и он сможет лучше рассмотреть ее; дожидаться в машине, пока она покинет судно и, наконец, встретиться с ней с глазу на глаз. Первые два варианта были не слишком привлекательными. Будучи копом, он не любил сидеть в засаде, и после ухода на пенсию, предпочитал платить за это другим. Третий вариант тоже порождал сомнения. Если девушка - не Аррингтон, то, смотря, как она среагирует, дело могло бы дойти до его ареста. С другой стороны, если она - Аррингтон, что он ей скажет? Она бросила его ради другого. Они уже несколько месяцев не разговаривали друг с другом. Она была беременна, или сказала, что была и, возможно, ребенок был от него, но она не считала нужным сказать ему. Она, очевидно, предпочла, покинуть мужа ради любовника и, при данных обстоятельствах, вовсе не должна гореть желанием увидеть его. Если по-честному, он хотел, чтобы она была рада видеть его. Он не мог заставить себя просто подойти к ней вот так, без предупреждения. Неожиданно его дилемма разрешилась. Он увидел, как она встала, застегнула лифчик и ушла с верхней палубы, но все это произошло так, что он видел только ее спину. Собиралась она покинуть судно или только спуститься вниз на ланч? Он решил выждать, и его ожидание было вознаграждено. Она появилась, идя по понтону по направлению к нему. Он припал к биноклю, сфокусировал его, но теперь мешал какой-то пароходик, потом машина, потом между ними появились другие объекты. К моменту, когда она спустилась с рампы, он вновь мог видеть только ее спину, и она начала удаляться. Стоун выскочил из автомобиля и последовал за ней. Она пошла по направлению к свечному магазинчику, обошла его, и, когда Баррингтон показался с другой стороны здания, то увидел, как она входила в ресторан. Он ускорил шаг и, когда подошел к дверям, увидел, как она садится за стойку бара, и вновь к нему спиной. Что ему еще оставалось? Он вошел в ресторан, занял стул через два от нее и посмотрел на ее лицо, отражавшееся в зеркале. Она сняла солнечные очки, и их глаза встретились. Стоун среагировал, как будто в глаз попала соринка. У девушки и Аррингтон был одинаковый рост, сложение и волосы и больше ничего общего. Она заметила его реакцию. "На меня так неприятно смотреть"? "Простите", ответил он, потирая глаз, "должно быть, в глаз попала ресница. И смотреть на вас вовсе не неприятно". Она позволила себе слабо улыбнуться и затем погрузилась в изучение меню. "Не можете ли что-либо порекомендовать. Я здесь впервые", попросил он. "Здесь замечательный чизбургер с беконом", сказала она. "Если вам позволяет ваш холестерол". "Звучит неплохо". Он сделал глубокий вздох и постарался говорить, как ни в чем не бывало. "Почему бы не заказать прямо со столика"? Она оценивающе взглянула на него, и, очевидно, оценка была хорошей. "Если вы угощаете", сказала она, слезла со стула и пошла к столику. "Меня зовут Джек Смисвик", представился он, протянув ей руку. В ответ она протянула свою руку. "Барбара Тирни". Появилась официантка, и они оба заказали по порции чизбургера с беконом и пиво. "Вы сказали, что здесь впервые"? "Так точно". "А из каких мест"? "Из Нью-Йорка". "И что вас занесло в Лос Анжелес"? "Мне когда-то доводилось бывать здесь по делам, и так здесь понравилось, что вот думаю тут поселиться". "А какого рода дела"? "Я - адвокат - или, скорее, им был. Теперь я - инвестор". Он подумал, что должен произвести правильное впечатление. "А кто вы"? "Я - актриса. Приехала сюда из Чикаго несколько месяцев назад". "Брать приступом Голливуд"? "Типа того. Джек, какого рода жилье вы подыскиваете для себя"? "Еще не решил. Слышал, что Марина Дел Рей - неплохое местечко, а я люблю корабли". "Так отчего же, не купить судно и не жить на нем"? "Это мысль. А вы сами живете на борту"? "В настоящий момент, да. А яхта принадлежит другу". "Я бы с удовольствием посмотрел на нее". "Друг не любит, чтобы я принимала гостей на борту". "Понимаю". "Правда"? "Может и нет. Мне нужно помочь понять". "Вы понимаете". "Ну, в общем, да". Им принесли чизбургеры, и оба молча ели. Стоун не был уверен, что ему делать со всем этим. Была ли Барбара Тирни девушкой, сидевшей за рулем машины Аррингтон? Или просто девушкой, живущей на борту судна ее друга"? Барбара покончила с чизбургером и допила последний глоток пива. "Моего друга сейчас нет в городе", сказала она. 26 Стоун следовал за Барбарой Тирни до рампы к понтонам, затем от понтонов к Паломе. Он оказался на борту необычайно красиво отделанной моторной яхты, довольно новой, как ему показалось, и, судя по доске приборов на капитанском мостике, очень хорошо оснащенной. "Кто владелец"? спросил он. "Мой друг". "А он кто"? "Он предпочитает не афишировать свое имя", холодно произнесла она. "Он женат". "О, в таком случае я чувствую себя гораздо свободней". "Послушай", сказала она, перейдя на "ты", "я предложу тебе выпить, но чувствую себя весьма неуютно с тобой на борту. Мой друг приходит и уходит в неопределенное время, и никогда нельзя с уверенностью сказать"... "Конечно, я понимаю. Как насчет того, чтобы поужинать вечером на берегу"? "Мне это больше по душе", заметила она. "Где ты остановился"? "В отеле Бел-Эйр", солгал он. "Я слышала, там очень красиво. Почему бы нам там не поужинать"? "Отлично. Я закажу столик. У тебя есть машина"? Она покачала головой. "Я пользуюсь машиной друга, когда он в городе, но"... "Тогда я приеду за тобой в семь". "Хорошо, я буду возле свечного магазинчика". Стоун подал ей руку, и она протянула свою, но потом легонько поцеловала его в губы. "Буду ждать с нетерпеньем", сказала она. "И я тоже". Он сошел на понтон и двинулся по направлению к своему автомобилю. Усевшись за руль, позвонил Рику Гранту. "Есть что-либо по отпечаткам пальцев"? спросил он. "А я как раз собирался тебе звонить", ответил Грант. Отпечатки принадлежат Винсенту Манкузо - три ареста, один за спекуляцию, и два - за незаконные операции с недвижимостью, причем, последний восьмилетней давности, без осуждения. Типично мафиозные преступления, хотя он и не значился в наших списках организованной преступности. Я завел на него дело". "У тебя имеется описание"? "Сорок шесть лет, рост - шесть футов один дюйм, вес - двести двадцать пять фунтов, волосы темные". "Похож на многих других". "В следующий раз, когда мы встретимся, я принесу тебе его особую метку". "Где-либо работает"? "По данным двухлетней давности он владеет, или владел магазином деликатесов в Голливуде, под названием Винни. Находится на Сансет Стрип". Он продиктовал адрес. "Записал. У меня есть другая просьба". "Валяй". "Можешь проверить, на кого зарегистрировано судно"? "Могу. Но это займет день или два. У нас нет прямого доступа к базе данных. Мне надо обратиться к ведомству Береговой охраны". "Яхта называется Палома, из порта Авалон. Это моторное судно длиной примерно в сорок футов. Буду особо признателен, если они поторопятся со сведениями. Я не уверен, что не гоняюсь за дикими гусями". "Постараюсь сделать все, что смогу". "Полагаю, мне надо сменить отель с учетом того, что Винсент Манкузо крутится возле моей комнаты в Ле Парке". "И куда ты переезжаешь"? "В Бел-Эйр, если у них есть номера. Я зарегистрируюсь под именем Джек Смисвик". "В этой жизни приходится крутиться". "Ну, по крайней мере, я это делаю с помощью чужих денег". "Так, конечно же, лучше. Я позвоню тебе на мобильник". Стоун разъединился, включил зажигание и направился к Сансет Бульвару. Он нашел магазин деликатесов Винни, запарковал машину, вошел и огляделся. Хотя еще было время ланча, народу было немного, и он понимал, почему. Место показалось довольно грязным и непривлекательным. Он заказал диетическую Колу на вынос, и, когда платил, заметил как вошли двое крутых братков, и, не замеляя шага, прошли через дверь, на которой было написано ТОЛЬКО ДЛЯ СОТРУДНИКОВ. Стоун подумал, а не держит ли Винни здесь контрабанду. Он вышел, выбросив напиток в мусорную корзину, сел за руль и отправился в отель. По пути позвонил в Бел-Эйр и заказал маленький номер. Приехав в Ле Парк, он подошел к стойке администратора и положил на нее тысячу баксов. "Я хотел бы воспользоваться вашим гостеприимством еще несколько дней". "Конечно, мистер Смит", сказал служащий, спрятав наличные. "Я собираюсь приезжать и уезжать, так что скажите горничной, чтобы не беспокоилась, не обнаружив мои вещи в номере". "Нет проблем. О, вам звонила мисс Бетти Саусард". Стоун зашел в свой номер и позвонил Бетти. "Обедаем вечером"? спросила она. "Не могу. Как насчет завтра"? "Ладно". "Что-нибудь случилось о чем мне следует знать"? "Нет. Вэнс не приходил в офис. Иногда, когда нет съемок, он остается дома, так что сегодня все было спокойно". "Тогда, давай, поговорим завтра". Он повесил трубку, собрал свои вещи, и понес их в гараж. Пятнадцать минут спустя, он уже регистрировался в отеле Бел-Эйр. "С возвращением, мистер Баррингтон", сказала женщина, стоящая за стойкой администратора. "О, по личным соображениям, я хотел бы называться Джеком Смисвиком". "Конечно, как пожелаете". "Вы можете попросить об этом телефонного оператора"? "Несомненно". "А если кто-нибудь позвонит и попросит мистера Баррингтона, пусть говорят, что такой здесь не проживает". "Понимаю", сказала она. "Многие из наших гостей часто путешествуют инкогнито". Стоун последовал за портье в свой номер и отдал ему отутюжить часть вещей. Потом связался со своей секретаршей и сообщил ей новое имя и адрес. "Что, если Вэнс Калдер позвонит еще раз"? спросила она. "Скажи ему, что я уехал на несколько дней в Хэмптонс, но что ты ожидаешь от меня звонка. Тебе, наверное, нравится разговаривать с Вэнсом Калдером, не так ли"? "Ну"...Она подавила смешок. Он повесил трубку и постарался проанализировать, зачем он ведет эту игру с Вэнсом. Если кто-то интересовался его номером в отеле, значит, кто-то знал, что он все еще в Лос Анжелесе, и этот кто-то мог рассказать Вэнсу. Смена отеля, возможно, была неплохой идеей на то время, что он держал за собой номер в Ле Парк. Он устал от людей, которых не знал, но которым было известно его местонахождение. Это становилось все более раздражающим. Точно в семь он подъехал к магазину свечей на Марина Дел Рей. Барбара Тирни задержалась всего на десять минут. "Жаль, что тебе пришлось ехать за мной так далеко", сказала она ему. "Я бы рада приехать сама, если бы машина друга была на месте". "А какую машину водит твой друг"? "Порше". Порше? Черт. Может, это не та девушка? "Ну, а если бы твой друг был здесь, мы бы с тобой не ужинали, ведь так"? "Не обязательно. Я - достаточно свободная женщина". "Рад это слышать". "Я стараюсь избегать мужчин , которые требуют. Лично меня это раздражает". "Буду стараться изо всех сил тебя не раздражать", сказал в ответ Стоун, сворачивая к Каменному Каньону. "Ты всегда останавливаешься в Бел-Эйр"? "Всегда. Это мой дом вдали от дома". Они подъехали к стоянке отеля, отдали служащему машину и прошли по мостику, ведущему в отель. В ручье под ними проплывали лебеди. "У тебя определенно хороший вкус на отели", сказала Барбара. Стоун взял ее за руку. "У меня также хороший вкус на сотрапезников". "О-о-о, тебе следовало бы быть актером", сказала она. "Ты далеко не первая, от кого я это слышу", усмехнулся Стоун. 27 Их посадили за банкетный столик в углу просторного зала, взяли заказ на напитки. Стоун был голоден и погрузился в меню. "Мистер Смисвик, могу я принять ваш заказ"? спросил официант. Прошло несколько секунд, прежде чем Стоун отреагировал. "Подождите минутку, хорошо? И, будьте добры, принесите список вин". "Копченый лосось - отличная штука", сказала Барбара, и вдруг воскликнула: "О-го"? "Стоун повернулся к ней. "Что"? "Бог мой"! едва прошептала она, "взгляни, кто сюда пожаловал"! Он посмотрел куда она указала. За круглым столом рассаживались Вэнс Калдер и группа из шести человек. "Мне никогда не доводилось лично видеть его, а тебе"? Стоун поднял список вин, чтобы прикрыть лицо. "Ну, мне он не настолько интересен, как тебе". Он опустил список достаточно низко, чтобы видеть остальных гостей, и ситуация стала еще хуже. Рядом с ним сидела Бетти Саусард. "О, господи"! пробормотал он. "Что"? "Ничего, я просто попытался произнести название этого вина. Думаю, что где-то читал о нем". Он попал в ловушку - Вэнс и Бетти сидели так близко. А встреча с ними совершенно не входила в его планы. "Я думаю, подойду и поздороваюсь с ним", сказала Барбара. "С кем"? "С Вэнсом Калдером". "Барбара, мне кажется, тебе не следует этого делать". "Почему бы и нет"? "В отеле много знаменитостей, и их охраняют от посторонних". "О, все будет в порядке", сказала она, отодвигая столик. "У нас есть общий друг". Она встала и направилась к столу Вэнса прежде, чем Стоун мог ее остановить. Баррингтон видел, как Барбара прошла между столиками и подошла к подлокотнику кресла Вэнса. Вэнс взглянул на нее. К ним устремился метрдотель. Барбара заговорила. К большому изумлению Стоуна, Вэнс поднялся, пожал ей руку и стал представлять остальной компании. Все глаза были прикованы к прекрасной брюнетке. И Стоун решил: сейчас или никогда. Он оттолкнул столик, поднялся и быстро миновал помещение, держась как можно дальше от стола Вэнса и моля бога, чтобы никто не отвлекался от созерцания Барбары. Оказавшись в зале, расположенном между баром и рестораном, он рискнул обернуться. Барбара все еще привлекала всеобщее внимание. Стоун остановил метрдотеля. "Я плохо себя чувствую", сказал он. "Не будете ли вы столь добры попросить мою даму, мисс Тирни, позвонить мне в номер"? "Конечно, мистер Смисвик. Надеюсь, у Вас скоро все пройдет". "Спасибо", сказал Стоун и покинул ресторан, постаравшись не пройти мимо окна по пути в свой номер. Не успел он войти, как зазвонил телефон. "Хэлло"? "Джек? Что с тобой"? "Барбара, прости, что должен был уйти. Наверное, во время ланча съел что-то не то". "Мы оба ели одно и то же, и со мной все нормально". "Я в таком состоянии уже дня два. Слушай, не возражаешь, если мы перенесем ужин ко мне в номер? Если тебе это неудобно, я могу заказать такси, чтобы тебя отвезли к причалам, но я, в самом деле, считаю, что сегодня мне лучше оставаться дома". "Хорошо", решила она. "Как тебя найти"? Стоун объяснил, как до него добраться, повесил трубку, снял пиджак, оставил дверь приоткрытой и пошел в ванную. "Джек"? позвала она из-за двери. "Заходи. Я уже выхожу". Он побрызгал немного воды на лицо, затем схватил полотенце и вышел, на ходу вытирая лицо. "Прости, думаю, сейчас я уже в полном порядке". Он направился к дивану. "Присаживайся". Он протянул ей меню. "Хочешь выпить"? "Скотч со льдом, пожалуйста", ответила она, разглядывая меню. Стоун налил ей скотч, а себе бурбон. "Может, тебе не стоит пить"? засомневалась она. "Да, ничего не будет", ответил он. "Мне копченого лосося и цыпленка", сказала она. Баррингтон сделал заказ по телефону и сел рядом с ней. "Итак, Вэнс Калдер вспомнил тебя"? "Он вспомнил моего друга", ответила она. "У них общие дела". "А чем он занимается"? "Финансами". "Какого рода финансами"? "Не могу сказать наверняка, но он имеет дело с большими суммами денег. А сейчас он в Мексике". "А-а". "Ты бывал в Мексике"? "Нет, и скорее всего, с учетом моих желудочных проблем, вряд ли буду". Она рассмеялась и поцеловала его. "Знаешь, я , кажется, предпочитаю ужинать здесь, а не в ресторане". Стоун ответил на ее поцелуй. "Я тоже". Было уже далеко за полночь, когда Стоун выбрался из постели и на цыпочках прошел в гостиную. Барбара крепко спала. Он нашел ее сумочку, раскрыл ее, и вытащил кошелек. Стоя возле окна, с помощью уличного освещения, рассмотрел его содержимое. Она и вправду была Барбарой Тирни, о чем свидетельствовали иллинойские водительские права, и она действительно была актрисой, согласно ее карточке Гильдии Актеров Кино. Он положил кошелек назад и еще несколько секунд покопался в сумке, но не обнаружил ничего интересного, всего лишь обычные женские принадлежности. Он положил сумку на то же место, откуда взял ее и тихонько прокрался назад в постель. Барбара перевернулась и потянулась к нему. "Еще", попросила она. "Непременно", ответил он. * * * Стоун проснулся от звонка в дверь, и Барбара вызвалась открыть дверь. Он вновь повалился в кровать. Через минуту она вкатила в комнату столик на колесиках. "Я заказала тебе плотный завтрак", сказала она. "Спасибо", ответил он, садясь и приспосабливая подушки. Он впился зубами в яичницу с беконом, роскошь, которую редко себе позволял. "Сперва чизбургер с беконом, теперь вот яичница с беконом", заметил он. "Если я буду с тобой и дальше, то точно заработаю сердечную недостаточность". "О, я, право, не знаю", отреагировала она, поглощая свой завтрак. "Мне лично кажется, что ты в очень хорошей форме". "Это потому, что, когда я не с тобой, то веду аскетический образ жизни". Она откинулась назад и захохотала. "Мне это нравится"! закричала она. "Ты был девственником, пока не встретил меня, верно"? "Абсолютно. Ты научила меня всему, что я теперь знаю". Она отставила свою тарелку и его тоже. "Ну, я должно быть, чертовски хорошая учительница", хихикнула она. "Вне всякого сомнения". "Так, класс, давайте посмотрим, что мы должны пройти сегодня утром"? "Целиком полагаюсь на вас, мадам". "Ну, мы уже проходили позиции один, два и три". "Что-то не припоминаю позицию три", сказал он. "Видно ты можешь усваивать материал с помощью многократного повторения". "Это всегда лучший способ, не так ли"? "Ну, это один из способов". "Не лучший способ"? "Иногда, дорогой, ты должен импровизировать". "Импровизировать? Как это делается"? "Вот так", сказала она, "для начала"... "Очень хорошее начало. Каков же основной курс"? "Ты не готов к главному курсу". "Думаю, скоро буду готов". "И я тоже так думаю", закричала она. "До чего же хороший ученик"! "Стараюсь из всех сил". "Давай, а не то придется повторить курс снова". "О, господи, простонал Стоун, "не думаю, что я в состоянии повторить курс". "Посмотрим", отозвалась она. 28 Было около одиннадцати, когда, Стоун, опустошенный сексуальными утехами и совершенно обессилевший, отвез Барбару Тирни назад к Марина Дел Рей. Не успели въехать на стоянку, как, едва дыша, она прикрыла рот рукой. "О, черт"! проговорила она. "Что такое"? "Друг вернулся. Там стоит его Порше. Что мне делать? Я не могу показаться на борту, поскольку провела ночь в городе". "Гм", сказал Стоун, пытаясь помочь. Внезапно у него появилась идея. "Отчего бы тебе не забежать в магазин и не купить себе шорты или что-то в этом духе. Переоденься и скажешь, что ты вышла прогуляться". Он дал ей двести баксов. "Ты умница"! сказала она. "Слава богу. Послушай, тебе лучше поскорее исчезнуть, пока кто-либо не увидел нас вместе". Она наклонилась и поцеловала его, потом порылась в сумочке, нашла клочок бумаги и написала номер телефона. "Можешь по нему звонить", сказала она, передавая бумажку, "но только днем и"... "Если подойдет мужчина, повесить трубку". "Верно". "Прежде, чем ты уйдешь", попросил он, "удовлетвори мое любопытство". "А именно"? "На днях я находился в свечном магазине, и, кажется, видел тебя отъезжающей в Мерседесе. "Чей был автомобиль"? "Не знаю, о чем ты говоришь", сказала она. "Пока". Она выскочила из машины и побежала по направлению к магазину. Прежде, чем отъехать, Стоун записал номерной знак Порше, на котором было написано БОЛЬШИЕБАКСЫ. Он вынул мобильный телефон и набрал номер Рика Гранта. "Лейтенант Грант". "Рик, это Стоун". "Привет. Мне пообещали еще до начала ланча дать сведения по регистрации судна". "Кое-что еще. Не мог бы ты уточнить для меня номерной знак автомобиля и номер телефона"? "Конечно". "Там написано: БОЛЬШИЕБАКСЫ". Он продиктовал номер телефона. "Ну, это не отнимет много времени". "Как насчет ланча"? "Нет вопросов. Увидимся через час на углу Грэнж и Мелроуз". Он объяснил Стоуну, как туда добраться. "Хорошо". "К тому времени у меня будет информация по судну". "До встречи". Стоун разъединился и поехал в сторону Биверли Хиллс. Они снова устроились в саду. Стоуну нравилось обедать на свежем воздухе, что редко случалось с ним в Нью-Йорке. "Окей", сказал Рик, вытаскивая записную книжку, "номера, которые ты мне дал, зарегистрированы на Мартина Барона, проживающего на Биверли Драйв в Биверли Хиллс. Он является главой некой фирмы под названием Финансовые Услуги Барона. Номер телефона, который ты мне дал, записан не на Барона. Он относится к добавочному номеру, приписанному Марина Дел Рей. И обозначает принадлежность к судну". "Как насчет Паломы"? "Корабль гораздо интереснее. Он зарегистрирован на имя Абалоне Фишерис, производителя консервированных морепродуктов". "Что ж тут такого интересного"? спросил Стоун. "Я вытянул кое-что насчет Абалоне из финансовых отчетов. Это консервы, не спорю, но также и крупный холдинг. Он владеет, помимо прочих бизнесов, двадцатью двумя процентами акций банка Сэйф Харбор. Кроме того, ему принадлежит семьдесят пять процентов Финансовых Услуг Барона. Сам Мартин Барон владеет оставшимися двадцатью пятью процентами". "Консервный завод владеет банком и финансовой кампанией"? "Ты не понимаешь. Тебе приходилось слышать об Уоррене Баффетте"? "О самом богатом американце? Конечно". "Его главный холдинг - Беркшир Хэсэвэй - текстильная фабрика. Много лет назад он купил компанию, а также инвестировал многие другие компании, такие как Кока-кола, и сейчас владеет миллиардами". "Да? А кто владеет Абалоне Фишерис"? "Онофрио Ипполито и Дэвид Стармак. Это их версия Беркшир Хасэвэй". "Аааааа". "Вот я и подумал, что тебе все это понравится". "Кажется, всякий раз, когда я переворачиваю очередной камень, под ним оказывается Ипполито". "Почему ты интересуешься судном"? "Когда твои ребята обнаружили машину Аррингтон возле побережья, за рулем была девушка, и та же самая девушка, по-моему, живет на борту Паломы. Она - игрушка в руках Мартина Барона, который, кстати, женат. Сможешь что-либо раскопать насчет Барона"? "Смогу, если на него заведено дело". "Благодарю". Стоун вытащил из кармана заранее приготовленные сотенные бумажки и вложил их в карман куртки Гранта. "Кое-что за услуги". "Спасибо". "Кстати, вчера я оказался на Стрипе возле магазина деликатесов Винсента Манкузо. Могу поклясться, что там что-то происходит". "Я сообщу об этом кому следует", сказал Грант. "Стоун, меня беспокоит одна вещь". "Что именно"? "Что было нужно Манкузо в твоем гостиничном номере"? "Это и меня беспокоит". "Ты переехал туда из дома своей подружки, верно? Секретарши Калдера"? "Так точно". "Кто еще мог знать, что ты переехал туда"? "Моя секретарша, Дино и мой друг- адвокат из Нью-Йорка". "Ни Дино, ни твой друг- адвокат, не могли упомянуть об этом кому-то, кто знает Манкузо, как думаешь"? "Совершенно исключено". "Тогда остается девушка". Стоун покачал головой. "Я думал об этом. Скорее всего, Манкузо с его приятелем проследили за нами по пути в отель". "О, я чуть не забыл", сказал Грант, сунув руку в карман, "здесь фото Манкузо". "Стоун взглянул на фотографию. "Сейчас он старше и полнее, но это точно тот самый парень, который сидел за баранкой Линкольна и следовал за мной накануне ночью". "И ты считаешь, он вел тебя до отеля"? "Да, так оно, скорее всего, и было". "Нет, не так". "Что ты имеешь в виду"? "Ты сказал, что сменил машину в агентстве по аренде и просил агента говорить, что он отвез тебя в аэропорт, если кто-либо будет спрашивать". "Верно", заметил Стоун. Ему не понравилось к чему клонил Рик. "Предположим, что он сделал, как ты просил, тогда "хвост" автоматически отпадает, не так ли"? "Нет, в случае, если Манкузо проследил за мной до агентства и видел, как я уехал на седане". "Ты чувствовал за собой "хвост"? Стоун покачал головой. "Если бы это было так, я бы сказал, что Манкузо всего за сутки резко улучшил технику преследования". "Тогда остается девушка". "Мне трудно в это поверить". "Думаешь, девушка в связи с Калдером"? "Она была, сама рассказала мне". "Окей, итак, она бывшая подружка Калдера и работает на него. Он - основа ее существования"? "Насколько мне известно". "Как долго ты с ней знаком"? "Несколько дней". "Где ты полагаешь, проходит граница ее лояльности"? "Она ясно дала понять, что главный приоритет для нее - Калдер, но также знает, что я не собираюсь ему навредить. Бог мой, я ведь стараюсь найти его жену". "Калдер видит в этом угрозу, не так ли"? "Что ты имеешь в виду"? "Я имею в виду, что он постарался выдворить тебя из города, разве не так"? "Да, верно". "Стало быть, он думает, что твое присутствие в Лос Анжелесе - не в его интересах". "Похоже, что так". "Если он так думает, то почему бы Бетти тоже не быть того же мнения"? "Звучит убедительно", сказал Стоун, в душе не желая допустить эту мысль. "Позволь мне задать тебе еще один вопрос: где ты был, когда Манкузо находился в твоем гостиничном номере"? "Я был на курорте, расположенном в пустыне". "Один"? "Нет". "Кто был с тобой"? "Бетти Саусард", ответил Стоун. "И чья была идея отправиться туда"? "Бетти". "Стоун, я считаю, ты позволяешь пенису мыслить за тебя", сказал Рик, "но не забывай о том, что у пениса нет мозгов". 29 Стоун встретился с Бетти Саусард в итальянском ресторанчике под названием Валентино. Он намеревался заехать за ней домой, но она настояла на встрече именно в ресторане. У входа она обняла и поцеловала его. Вскоре их проводили к столику, и они заказали себе напитки. "Как дела"? спросила она. "Не скажу, что хорошо", ответил Стоун. "Я все время толкусь на одном и том же месте. Вот и думаю, а не собрать ли мне шмотки и вернуться в Нью-Йорк". "Я буду чувствовать себя брошенной", потягивая Мартини, сказала она. "Спасибо на добром слове, но все, что я делаю, это ловлю свой хвост и не могу решить эту головоломку". "Аррингтон вернулась домой", сказала она. "Когда"? моргнул Стоун. "Очевидно, вчера. Вэнс пришел в офис, насвистывая веселую мелодию, и попросил, чтобы я заказала для него цветы". "Забавно, но, кажется, вчера вечером я лицезрел Вэнса", добавил он, "и тот был один". "Где"? "Я обедал со своим другом, Риком Грантом, в греческом ресторане, и, могу поклясться, видел его за рулем Бентли". "Она покачала головой. "Вэнс с Аррингтон вчера ужинали в отеле Бел-Эйр с несколькими владельцами акций Центурион. Я лично зарезервировала им стол". Эта ложь взорвала Стоуна изнутри. "Должно быть, мне померещилось". "Вовсе нет. В городе, по меньшей мере, еще пара точно таких же Бентли. Ты видел один из них". "Что ж, рад, что она вернулась". "Вэнс думает, что ты в Нью-Йорке", сказала она. "Он продиктовал слова благодарственного письма, чтобы я послала его еще сегодня". "Я хотел бы, чтобы он продолжал так думать. После того, как нас преследовали от ресторана на той неделе, мне бы хотелось, чтобы все, кроме тебя, думали, что я уже в Нью-Йорке". "Понимаю", кивнула она. "Давай закажем"? Оба заказали салат Цезарь и тарелку оссо бакко, и Стоун заказал еще бутылку Мази Амероне 91-го года. "Это отличное вино", сказал он. "Думаю, оно тебе понравится". "Дорогой, ты выглядишь немного подавленным", сказала Бетти, поглаживая его ляжку большим пальцем ноги. "Я чувствую себя не в своей тарелке всякий раз, когда впустую трачу время", ответил он. "Надеюсь, не все было пустой тратой времени". Она запустила палец ноги ему в промежность. Он улыбнулся. "Конечно же, нет. В своем роде, это было необыкновенно приятное путешествие". "Ну, если это будет наша последняя ночь вместе, я постараюсь сделать ее незабываемой", заверила она. "Они все были незабываемыми", сказал он. "Особенно уикенд на горе". "Я бы дала тебе их нигде не обозначенный телефон", сказала она, но при условии, что ты ни с кем, кроме меня туда не поедешь". Им принесли еду, и Бетти убрала палец назад в туфлю. "Я оставила пару сообщений для тебя в Ле Парк", сказала она. "Почему ты не перезвонил"? "Извини, я не подходил к столу в кабинете. Из гаража я прошел прямо к себе в комнату. Что-нибудь важное"? "Я просто хотела поговорить с тобой об Аррингтон". "Почему ты не набрала номер мобильника"? "У меня такое ощущение, как будто я звоню не во время". "О"! "Стоун, я чувствую, что что-то не так. Почему ты не хочешь поговорить со мной"? Потому что с таким же успехом, я мог бы шептать на ушко Вэнсу или Ипполито, или еще кому-нибудь, подумал он. "Да ведь не о чем говорить". "Это все Аррингтон. Ты надеялся увидеть ее вновь, не так ли"? Он пожал плечами. "Возможно". Они молча закончили ужин. Он оплатил счет, и по пути назад она взяла его за руку. "Я заставлю тебя забыть ее", промолвила она. "Звучит неплохо". "Встретимся у Ле Парк через четверть часа". "Нет", сказал он, "встретимся у отеля Бел-Эйр. Я переехал". "Увидимся там на стоянке", сказала Бетти. Он ехал за ней всю дорогу, попутно проверяя через зеркало заднего вида, не пристроился ли кто сзади. Но, судя по всему, на сей раз, никого за ним не было. Она вошла в его номер первой, сбрасывая на ходу одежду. Стоун позволил раздеть себя, после чего она зашла в ванную и вышла оттуда с бутылкой лосьона для тела. "Где болит"? спросила она, склонившись над ним на постели. "Везде", ответил он. Она согрела лосьон в ладонях и стала растирать его грудь. " На горе я наблюдала за твоим массажем", сказала Бетти. "Там для этих целей имеется замочная скважина. Я видела, какой эффект на тебя произвела Лиза". "И какой же эффект произвело на тебя подглядывание"? спросил Стоун. "Оно заставило меня хотеть вас обоих", ответила она, выливая в руку еще лосьона. "Тогда, почему ты не сделала того, чего хотела"? "Я подумала, что не имею права заниматься сексом с персоналом". "У меня было впечатление, что эта Лиза не имела бы ничего против". "А тебе бы это понравилось"? "А почему бы и нет"? Она рассмеялась. "Мне нравится, как ты рассуждаешь. Может, в следующий раз, когда приедешь, я смогу организовать что-то в этом духе". "До чего же замечательная идея"! В это время она завладела его гениталиями, и оба оказались возбужденными до предела. Она легла рядом и заставила его войти в нее, и закинула ногу ему за спину. С этого момента и до самого утра они не проронили ни слова. "Итак, ты улетаешь сегодня"? спросила Бетти за завтраком. "Может быть. А может, покручусь здесь еще немного". "Зачем? Вчера ты определенно решил уехать". Устав от игры в кошки-мышки, он решил открыться. "Меня интересует Ипполито", признался он. "Банкир? Почему"? "Думаю, он стоит за всем этим". "За чем, этим"? "Исчезновением Аррингтон". "Стоун, в этом нет никакого здравого смысла", в голосе Бетти слышалось беспокойство. "А я начинаю думать, что есть. Думаю, те двое, что преследовали нас, были людьми Ипполито". Она прекратила жевать. "Стоун, я считаю, что тебе лучше держаться подальше от мистера Ипполито". "Отчего же? Разве мы не в свободной стране? Я достаточно долго был полицейским и следователем, чтобы знать, что можно выяснить все о каждом, и собираюсь узнать побольше об Ипполито". "Это может быть опасно", тихо проговорила Бетти. "Я думал, ты ничего не знаешь о нем, а, ты, оказывается, знаешь, что он опасен". "Это всего лишь мое впечатление". "И откуда оно взялось"? "Просто из того, что я слышала". Она взглянула на часы. "Бог мой, я же должна быть в офисе. Рано утром у Вэнса совещание по поводу новой кинокартины". Стоун проводил ее до двери. "Хочу поблагодарить тебя", сказал он. "Ты была необыкновенна". Она обняла его за шею. "Если хочешь поблагодарить меня, возвращайся сегодня же в Нью-Йорк". "Не думаю". Бетти испуганно взглянула на него, но ничего не сказала. Только поцеловала его и быстро выбежала за дверь. Стоун следил за ней взглядом, размышляя, сколько времени займет пересказ их разговора. На это ушло время до ланча. Зазвенел телефон. "Хэлло"? "Мистер Баррингтон"? "Да". "Это Онофрио Ипполито. Как дела"? "Я в порядке, Ипполито. Только удивлен, что ты мне звонишь. Мало кто в курсе, что я остановился в Бел-Эйр". "Это маленький город". "Думаю, что да". "Сожалею, что мы не смогли поговорить подольше за ужином у Вэнса Калдера. Дэвид Стармак сообщил мне, что ты собираешься выполнить для него какую-то работу в Нью-Йорке". "Мы обсуждали это". "У меня тоже есть свои интересы в Нью-Йорке. Я подумал, не могли бы мы обсудить кое-какую работу и для меня"? "Конечно". "Вот что я тебе скажу. Сегодня вечером на борту своей яхты я устраиваю званый ужин. Приезжай, и мы непременно урвем несколько минут, чтобы переговорить с глазу на глаз". "С большим удовольствием". "Яхта находится неподалеку от острова Каталина, так что, если будешь у Марина Дел Рей в восемь часов, тебя переправят прямо на борт". "Хорошо". Ипполито дал ему номер причала и название судна Мария. "До встречи", сказал он. "Спасибо, увидимся вечером". Стоун повесил трубку и откинулся в кресле. Настало время посмотреть в глаза этому человеку и напрямую задать вопросы. А сейчас он пойдет купаться. Он поднялся и пошел искать халат. 30 Стоун добрался до Марина дел Рей в начале девятого и поставил машину на стоянку. На нем был один из его новых костюмов, темно-синий с белым платочком в верхнем кармане, новая рубашка из чистого хлопка и новый галстук. Он, возможно, переборщил в смысле одежды на званый ужин, но это лучше, чем быть одетым кое-как. Он спустился вниз по рампе и направился вдоль понтонов, высматривая указанный номер причала. Стоун миновал понтон, где стояла Палома, но судно было погружено во тьму. Может быть, за ужином он встретится с Барбарой и ее приятелем. Наконец, он нашел то, что искал, и прошел немного дальше, пока не достиг Марии, спортивной рыболовной яхты тридцати с лишним футов в длину с довольно высоким капитанским мостиком. На корме судна стоял один из тех двоих, кто преследовал его в Линкольне. Стоун почувствовал острое желание повернуться и пойти обратно, но, прежде, чем он успел это сделать, человек улыбнулся и заговорил. "Мистер Баррингтон? Мы вас ждем, будьте добры, поднимайтесь на борт". Стоун поднялся по трапу на борт. "Меня зовут Мэнни", сказал мужчина, в то время, как снизу появился другой человек. "А это Винни. Мы оба работаем на мистера Ипполито". Винсент Манкузо протянул руку и Стоун пожал ее. В конце концов, официально они прежде не встречались. "Мы готовы", сказал Винни. Он повернулся, включил зажигание и запустил мотор, пока Мэнни убирал трап. "Где мистер Ипполито и остальные"? спросил Стоун. Винни взялся за штурвал, и судно отошло от причала. "Большинство гостей уже на борту большой яхты. Мистер Ипполито и остальные гости прилетят туда после собрания в центре города". "Могу я предложить Вам что-нибудь выпить"? поинтересовался Мэнни. "Пиво было бы неплохо". Мэнни спустился вниз и вернулся с бутылкой Хэйникен и стаканом на серебряном подносе. "Вот, извольте. Желаете оставаться наверху или спуститесь вниз"? "Я лучше останусь здесь. Сегодня прекрасный вечер". Стоун теперь чувствовал себя более уверенно и, усевшись у кормы, стал потягивать пиво. "Да, чудесный вечер ", сказал Мэнни. "Когда мы выйдем в открытое море, увидим потрясающий закат". Стоун наблюдал за прогулочными катерами, а спортивная рыболовная яхта проходила канал по направлению к волнорезам. Через пять минут они были в спокойном Тихом океане, и Винни направил судно вперед. "Сколько времени плыть до яхты мистера Ипполито"? поинтересовался Стоун. "Минут сорок - сорок пять", Мэнни пытался перекричать шум моторов. "Это примерно 25 миль, а мы идем со скоростью не меньше сорока узлов". Яхта летела по спокойной морской глади прямо в гигантский, яркий солнечный шар, и Стоуну это начало нравиться. Они проплывали мимо других кораблей, плывущих в океан и возвращающихся к Марина Дел Рей, и вскоре оказались одни в океане. Стоун уже начал подумывать о том, что он скажет Ипполито. Немного, решил он, ему лучше слушать. Он сомневался, что получит какую-либо легальную работу от Стармака или Ипполито. Скорее всего, то был предлог избавиться от него. Но ему не терпелось узнать, что они хотят сказать. Последние полчаса яхта летела, как на крыльях, но вот Винни стал снижать скорость. Стоун встал и посмотрел вперед. Солнце село, и впереди маячили корабельные огни сотен яхт. Люди пили и ели на борту своих судов. Стоун почувствовал, что проголодался. Между тем, они продолжали плыть еще несколько минут, и Винни все больше замедлял движение судна. "Не хочу, чтобы волной от Марии раскачало чью-нибудь посудину", сказал он, делая разворот на девяносто градусов влево, и возвращая руль в исходное положение. Яхта легла в свободный дрейф. "Где яхта мистера Ипполито"? спросил Стоун. Неожиданно, сзади он услышал металлический звук взведенного курка, и ощутил прикосновение холодной стали к шее. Он обернулся и увидел, что Мэнни приставил пистолет к его голове. "Тебе туда не надо", сказал Мэнни. Не успел Стоун вымолвить и слова, как Винни залепил его рот скотчем. "Руки вперед", велел Мэнни, в то время как Винни отматывал с ролика еще кусок скотча. Стоун не пошевелился. Мэнни нацелил пистолет прямо в левый глаз жертвы. "Мы можем сделать это аккуратно, а можем и наоборот. Ты как предпочитаешь"? Стоун протянул руки, и Винни связал его запястья, потом наклонился и обмотал лентой скотча его лодыжки. После этого Винни пошел в рубку и вернулся с мотком цепи и якорем. Стоуна почувствовал спазмы в желудке. Все выглядело хуже некуда. Он стал думать, как бы выпутаться. Зачем он поднялся на борт? Солнце село и его сменила полная луна, освещая бледным светом капитанский мостик яхты. Винни и Мэнни говорили друг с другом о наручниках, но их голоса, казалось, были где-то далеко. Стоун видел, как один из них вытащил из рубки набор инструментов, нашел наручники, продел их в звено цепи, и затянул плоскогубцами. Теперь они потащили его к корме. Поначалу Стоун отказывался двигаться, но потом увидел ящик с инструментами. Когда Мэнни подтолкнул его, он сделал прыжок вперед, повалился на ящик, рассыпав его содержимое по поверхности палубы. Винни и Мэнни грязно выругались. Они пытались отыскать плоскогубцы, а Стоун пытался нащупать что-то другое. Он был уверен, что видел острие марлиня на самом верху и больше всего на свете хотел до него добраться. И пока Винни с Мэнни искали на палубе плоскогубцы, он сумел достать и спрятать марлинь в заклеенных скотчем руках. Его грубо поставили на ноги, и заставили взять в руки якорь. Они и впрямь хотели, чтобы он держал якорь. Поскольку все равно терять было нечего, он подчинился. "Хочешь сказать последнее слово, Стоун"? спросил один из них. Стоун метнул на них горящий взгляд. Его мучители громко расхохотались и поволокли его к корме. "Ты подай немного вперед", сказал Мэнни, "а я тут и один справлюсь". Винни пошел вперед, включил мотор, и яхта пришла в движение. Стоун стал глубоко вдыхать воздух через нос, всякий раз все больше и больше, заполняя легкие воздухом. Потом он остался на корме один, удерживая тяжелый якорь, и стараясь не выпасть за борт. "Лучшие пожелания от Онофрио Ипполито"! услышал он голос Мэнни, пытающегося перекричать шум мотора. Стоун сделал еще один глубокий вдох и почувствовал сильный удар в спину. Падая, он задержал дыхание, врезаясь всем телом в холодную пенистую воду, и затем все стихло, если не считать удаляющегося рева мотора и немого крика в голове. 31 Стоун быстро шел ко дну, головой вниз. Он понятия не имел, как здесь глубоко, но понимал, что усиливающееся давление скоро начнет выдавливать воздух из легких. Он удерживал этот воздух изо всех сил, и во что бы то ни стало, был обязан оставаться на плаву. Вращая запястья рук вперед и назад, чтобы, по возможности, ослабить узы, он удерживал якорь и марлинь одной рукой, в то время как другой нащупывал наручники. В верхней части марлиня имелась щель, как бы специально сделанная для такого случая. С трудом он сумел продеть шпильку в щель, быстро отвинтил шпильку, вырвал ее и выпустил якорь. Он перестал тонуть, но тут же сделал ужасное открытие. Выпустив якорь, он потерял и марлинь, а ведь еще оставались наручники, удерживающие цепь на его туловище. Однажды, когда он был еще мальчишкой, родители, придерживавшиеся левых взглядов, послали его в социалистический летний лагерь. Некоторые из отрядных вожатых забавлялись тем, что, поспорив друг с другом, как долго ребята смогут продержаться на воде пока не придет помощь, связывали мальчишкам руки и ноги и бросали их в озеро. Сейчас никто не собирался его спасать, но, по крайней мере, лагерь дал Стоуну опыт плавания со связанными руками и ногами. Он попытался еще раз пальцами освободить замок в наручниках. Легкие готовы были вот-вот лопнуть, но он стал отталкиваться и грести изо всех сил, чтобы вырваться на поверхность. Глядя вверх, Стоун мог различить свет луны прямо перед собой, но понятия не имел, как глубоко погрузился. Движение казалось болезненно медленным. Чтобы не думать об этом, он стал считать, как долго находится под водой. Он посчитал, что не меньше минуты, и до поверхности, наверное, мили и мили. Воздух начал выходить из ноздрей, и изо всех сил он старался замедлить этот процесс, так как воздух невозможно было заместить ничем, кроме соленой морской воды. Он продолжал бороться, жалея, что рот был залеплен скотчем, и он не мог кричать. Поверхность все еще была далеко. Он представил себе, что он - морская свинка, и постарался вращаться быстрее рывками, которым обучился в лагере. Секунды казались часами. И вдруг, совершенно неожиданно, он совершенно ясно увидел луну. Он уже терял последние остатки воздуха, когда со рта отлепился скотч. Стоун вырвался на поверхность, заглотнул воздух, закричал, выдохнул и заглотнул еще и еще. Он осмотрелся и увидел вдали удаляющиеся огни спортивной рыболовной яхты, которая направлялась к Каталине, потом стал высматривать другие суда. Их там был целый флот, но они были страшно далеко от того места, где он с трудом удерживал голову над водой. Он попробовал плыть на спине, но цепь вокруг его туловища и мокрая одежда делали это невозможным. Все, что он мог, это продолжать делать толчки, подобно морской свинке, и подтягивать в воде связанные скотчем руки. Он старался зацепить языком конец клейкой ленты, надеясь размотать зубами, но этот конец было невозможно ухватить. Ничего не оставалось, как плыть, хоть как-то. Стоуну удалось развить некий ритм: два гребка руками по собачьи, затем барахтаться на манер морской свинки. Это позволяло пусть и не быстро, но все же передвигаться в воде. Он поставил цель - достичь освещенных мачт. Как далеко они? Двести, триста, тысяча ярдов? Он подумал о силах, которые еще остались, и размышлял, а хватит ли их, или, в конце концов, цепь потянет его вниз, не дав возможности добраться до близкой цели. Он вспомнил, что прочел где-то, что смерть утопленника - легкая смерть, но не поверил в это. Он думал о том, что дрейфует на дне, и его поедают крабы и акулы. Акулы - ночные существа, ведь так? Их привлекает плеск на поверхности, а он как раз плеск и вызывал. Стоун не мог привыкнуть к ледяной воде. Только почему-то поблизости не было видно кусков льда. Он бы мог забраться на льдину и дать передохнуть своим мышцам. Ледяная вода. Большие белые акулы обитают в такой воде, не так ли? Разве рыбаки не вылавливают больших белых акул в этих водах? Кадры из фильма "Челюсти" пронеслись в его мозгу. Голая девочка, отчаянно держащаяся за буй, а в это время гигантская акула хватает ее за ногу. По крайней мере, он не голый, хотя, в этом случае, мог бы двигаться гораздо быстрее. Он подумал, что стоит сбросить ботинки, но решил, что они не замедляют движение, и потом, он, как никак заплатил за них шестьсот пятьдесят долларов. Не хотелось их терять! Он подумал о том, как накануне спал с Бетти, но потом вспомнил, что именно она виновна в том, что он сейчас здесь, и тогда решил думать о Барбаре Тирни. Где она сейчас? Пьет шампанское на борту яхты Ипполито возле Каталины? А была ли там, в самом деле, яхта? Да, была, он припомнил, как управляющий банка рассказывал ему, что Ипполито владеет целой флотилией - ведь он так сказал. Стоун хотя и недолго, был на борту двух судов, принадлежащих Ипполито. Он попробовал плыть на боку, но стал тонуть, поэтому снова поплыл по-собачьи. Не могло быть и речи об отдыхе - мешала цепь, и он продолжал плыть в ночи, гребок за гребком, удар за ударом, вдыхая снова и снова. Двигаясь так, он мог проскочить мимо Каталины и плыть по направлению к Гавайям. Огни теперь казались ближе, но не намного. Стоун начал терять темп. Его гребки делались все короче и медленней, и мозг не мог заставить мускулы работать лучше и дольше. Слава богу, что море хотя бы не штормит, иначе я бы был уже мертв. Он подумал, о смерти, но решил, что пока не готов умереть. Эта мысль прибавила сил, но не так много, как хотелось бы. С большой натяжкой это можно было назвать вторым дыханием. Стоун подумал об Аррингтон и ребенке, которого она вынашивала. Был ли он от него? Если ему суждено сегодня умереть, будет ли у него сын, который мог бы носить имя Баррингтон? Нет, скорее, он будет носить имя Калдера, независимо от кого получит свои гены. Что-то изменилось. Огни мачт почему-то исчезли. Он повернул голову и огляделся. Неужели сбился с курса? Стоун был уверен, что нет, поэтому поплыл дальше. Потом произошло нечто странное, он коснулся чего-то связанными руками, сделал гребок и сильно ударился головой об очень твердый предмет. Голова закружилась, он выставил руки вперед и дотронулся до этого гладкого и темного предмета, но не смог уцепиться за него. С новой силой Стоун повернулся и поплыл параллельно ему и оказался возле его конца. Это была небольшая яхта с черным корпусом, и у ее кормы была одна замечательная вещь: трап! Он ухватился за него обеими руками и прижался щекой к корпусу, задыхаясь и стеная. Минуту спустя он почувствовал, как впадает в бессознательное состояние. Он потряс головой. "Нет"! закричал он изо всех сил, но его крик оказался слишком слабым. Лестница раскрылась в его руках, и нижняя часть откинулась в воду. Стоун поставил ноги на ступеньку, которая находилась в одном футе под водой, и попытался опереться на нее, но руки соскользнули, и он упал в воду. У него почти не осталось сил, он начал думать, что будет проще, отдаться морю, однако, решился на последнюю попытку. Снова подплыл к лестнице и поставил ноги на нижнюю ступеньку. Держа следующую ступеньку обеими руками, он подтянулся вверх, пока не оказался стоящим на коленях, заклеенных скотчем. С минуту он пребывал в таком положении, прислушиваясь к струям воды, сбегавшим с его одежды. Следующая ступень будет еще труднее. Но вот он приподнялся и схватился обеими руками за поручень из нержавейки, затем, собрав остатки сил, подтянул ноги до следующей ступеньки. Чудом, Стоун попал на нее. Палуба небольшой яхты была теперь на высоте его коленей, и он мог ухватиться за стальные поручни. Это позволило ему перебросить ноги на палубу. Последним усилием он перекинулся через поручни и упал на капитанский мостик. И тотчас потерял сознание. 32 Он почти очнулся, и ему показалось, что он слышит женский крик, потом снова впал в ступор. Судно качалось под ним, это действовало на нервы. Ужасно хотелось спать, а люлька раскачивалась из стороны в сторону. "Черт возьми"! раздался громкий мужской голос. Стоун пытался сказать ему, чтобы тот заткнулся, но не мог произнести ни слова. Он вновь погрузился в сон. "Сделай ему искусственное дыхание", произнес женский голос. "Ему не нужно искусственное дыхание", ответил мужчина, "он дышит, и у него есть пульс". "Почему его руки в таком состоянии"? спросила она. "Дженифер, какого хрена я должен знать"? раздраженно воскликнул мужчина. Стоун, лежащий на правом боку, попытался перевернуться на спину. "Он шевелится"! сказала она. "Стало быть, он может двигаться, эка невидаль. Спустись вниз и принеси мне походный нож, он лежит на тумбочке". "Но этот человек может быть опасен", сказала она. "В таком положении он не может быть никому опасен. Иди скорее вниз и принеси нож. Господи, он же скован якорной цепью! Захвати еще и плоскогубцы". Стоун вновь отключился, потом почувствовал, что движется, хотя сам не шевелился. Он открыл глаза. "Он в сознании", произнес мужчина. "Сэр, вы можете разговаривать"? Рот у Стоуна приоткрылся, но он не сумел выговорить ни слова. "Принеси мне воды", сказал мужчина. Спустя минуту Стоун ощутил во рту освежающее. Он проглотил немного, затем еще. Потом его вырвало, изо рта полилась соленая вода. "Выпей еще", произнес мужчина. "Все будет хорошо". "Фуфф", выдавил из себя Стоун. "Не пытайся пока говорить, только выпей еще воды и глубоко дыши". Стоун прополоскал водой горло и выплюнул ее, затем отпил еще. "Хорр-шо", пробормотал он. "Не разговаривай, для этого у тебя будет много времени потом. Дженифер, спустись вниз и принеси мне пару сухих полотенец". "Окей", сказала она. Через минуту она уже вытирала Стоуну лицо. Стоуна начало лихорадить, зубы громко застучали. Меж тем мужчина расслабил створки наручников, и снял цепь с его тела. "Помоги мне снять с него костюм", произнес мужчина. "Надо его полностью раздеть, в мокрой одежде ему ни за что не согреться". Процедура раздевания длилась довольно долго, ведь сам Стоун не в силах был помочь. Наконец, голого, его стали растирать полотенцами. "Можешь подняться"? спросил мужчина. Стоун попытался ответить, но не смог, и кивнул. "Дженифер, помоги мне, нам надо спустить его вниз, и засунуть в спальный мешок, а то он переохладился". С их помощью, дрожащий Стоун был усажен в капитанское кресло, а затем ему помогли спуститься в каюту. Там его уложили в большой спальный мешок. "Вскипяти воду и приготовь ему суп из пакетика", приказал мужчина. Дрожь постепенно унялась, Стоуна усадили и стали кормить горячим супом из чашки. "Спасибо", выговорил он. "Не стоит", ответил мужчина. "Наверное, следует отвезти тебя в больницу, но не думаю, что таковой имеется на Каталине". Стоун покачал головой. "Нет", сказал он. "Не хочешь в больницу"? "Нет. Я умер". "Ты не умер, но, думаю, был к этому очень близок". "Остаюсь мертвым", сказал Стоун. "Хочешь считаться мертвым"? Стоун кивнул. "Должен". "Давай, доедай суп и отдыхай, скоро тебе станет лучше". Стоун лег на койку и расслабился. Наконец, он мог себе это позволить. Он слышал звук заводящегося двигателя, и звук поднимаемого из воды якоря, потом почувствовал, что судно плывет. И погрузился в сон. Когда он проснулся, часы над его головой пробили полночь. Стоун попытался сесть. "Том, он проснулся", позвала женщина. Она сидела на койке напротив, глядя на Стоуна. "Можешь подойти к штурвалу"? откликнулся мужчина. Судно накренилось, и Стоун услыхал, как о корпус бьется волна. "Ветер усиливается", сказал мужчина. "Ты только правь на эту звезду курсом на северо-восток и держи бушприт по ветру". Он спустился вниз в каюту. "Привет", сказал Стоун. "Чувствуешь себя лучше"? "Лучше - это, по-моему, сильно сказано, но я чувствую, что жив, что само по себе уже прогресс". Парень засмеялся. "Меня зовут Том Хелфорд", сказал он. "Я - студент медик четвертого курса Университета Лос Анжелеса, потому я и не позвонил в береговую охрану, чтобы переправить тебя в больницу. Я считал, что тебе надо отдохнуть и поесть и все будет в порядке. Ты голоден"? Стоун кивнул: "Я пропустил ужин. Куда мы направляемся"? "К Лонг Бич. Там я держу яхту. Хотя в последнее время не очень часто пользовался ею". "Прошу прощения, что сократил ваш вояж", сказал Стоун. "Кстати, меня зовут Стоун Баррингтон". "Рад познакомиться. Несколько неожиданное знакомство". "Это точно". "Может, расскажешь, что с тобой приключилось"? "Я направлялся на званый ужин на яхту, стоящую на якоре напротив Каталины, но, думается, приглашение не предполагало радушный прием". Хелфорд рассмеялся. "Похоже, что так. Наверно трудно было плыть обмотанному цепью"? "Было еще трудней, когда к цепи прикрепили якорь". "Черт возьми! В их намерения не входило, что ты объявишься снова, не так ли"? "Нет, этого они не предполагали". "У меня на борту есть мобильный телефон. Почему бы нам не позвонить в полицию и не попросить, чтобы нас встретили на Лонг Бич"? "Кстати, я вспомнил, что в моем костюме был мобильник". "Вот он", сказал Хелфорд, протягивая аппарат. "Все, что я вытряс из твоих карманов, лежит на тумбочке". "Можешь вынуть из него батарейки и сполоснуть телефон в пресной воде"? "Конечно, если ты думаешь, что это поможет". "Это не повредит, знаю только, что соленая вода точно не поможет". Хелфорд налил в раковину воду и опустил в нее телефон Стоуна, а затем начал делать бутерброды. "Из твоих документов видно, что ты - полицейский". "В отставке". "Слишком молодой для отставки, а? Это связано с твоей коленкой? Я видел хирургический шрам". "Верно". "У тебя нью-йоркские права". "Да, я приехал посмотреть Лос Анжелес". "По выговору - настоящий калифорниец. Я хотел бы извиниться за прием, обычно мы обращаемся с туристами лучше". "Извинение принимается". "На какую же яхту ты хотел попасть"? "Не знаю названия, но, говорят, она очень большая". "Мы обедали на берегу, а на обратном пути прошли мимо яхты длиной футов сто пятьдесят, под названием Контесса. Это могла быть она"? "Вполне". "Она была крупным единственным судном из тех, что стояли на якоре. Больше ничего не было свыше восьмидесяти - девяноста футов". "Контесса, повторил Стоун. Он решил запомнить это название. "А на каком судне я сейчас нахожусь"? "Каталина Тридцать пять, престарелая". "Она в хорошем состоянии", сказал, оглядываясь, Стоун, "но, кажется, у тебя не горят мачтовые огни". "Ты прав, я не удосужился подняться наверх и заменить те, что вышли из строя". "Я не видел, как она приближалась", потирая лоб, проговорил Баррингтон,. "У тебя на лбу шишка". "Это пройдет". "Хелфорд протянул Стоуну бутерброд и еще одну чашку супа. "Я должен спросить тебя о чем-то", сказал он. "Валяй". "Я влип во что-то нелегальное"? "Нет. Ты лишь расстроил нечто незаконное". "Ты - адвокат, если верить твоей визитной карточке, может, мне стоит нанять адвоката"? "Стоун покачал головой. "Не стоит. Бутерброд был отличный". "Спасибо. Значит, ты уверен, что из-за тебя у меня не возникнут проблемы"? "Безусловно. Ты - добрый самаритянин, вот и все". "Ты говорил о том, что хочешь оставаться мертвым". "Да, я именно мертв и хочу пока оставаться мертвым". "Чтобы те, кто это сделали с тобой, не пытались повторить"? "У них не будет возможности повторить. Просто то, что я собираюсь сделать, будет легче, если они станут считать, что им не надо беспокоиться обо мне". Хелфорд откусил кусок от бутерброда и задумчиво стал его жевать". "Стоун"? "Да"? "Ты ведь не собираешься никого убивать, а"? Стоун на минуту задумался. "Нет", солгал он. 33 Они причалили к Лонг Бич в четвертом часу ночи. Стоун, одетый в джинсы и спортивную рубашку с лейбаком лос-анжелесского университета, помог закрепить яхту, и они втроем направились к автостоянке. Дженифер вручила Стоуну пластиковый пакет с мокрым содержимом на дне. "Твоя одежда", сказала она. "Стоун, подвезти тебя"? спросил Хелфорд. "В это время трудно будет поймать такси". "Моя машина осталась на Марина Дел Рей. Это для тебя не слишком далеко"? "Нет проблем. Дженифер, дорогая, иди на борт и немного поспи. Я вернусь через пол часа". "Кто бы спорил", устало проговорила она. Стоун уселся с Томом Хелфордом в Мазду Миату, и они поехали. "Меня не покидает чувство, что я должен сделать что-то еще, чтобы помочь тебе", сказал Хелфорд. "Ты не можешь мне помочь больше, чем уже помог", ответил Стоун. "Дай мне свой адрес, и я вышлю тебе джинсы и рубашку". "Можешь отдать их первому встречному бомжу". Они въехали в паркинг на Марина Дел Рей. "Я хотел бы рассказать тебе обо всем подробней", сказал Баррингтон, "но это - долгая, долгая история, и, в любом случае, звучит она довольно невразумительно". Хелфорд нацарапал что-то на клочке бумаги и вручил ее Стоуну. "Вот мой адрес и телефон. Я хотел бы когда-нибудь услышать эту историю". "Если она обернется счастливым концом", ответил Стоун. "Он сунул руку в карман и вытащил деньги. "Забудь об этом", поднял руку Хелфорд. "Стоун отсчитал три сотни. "Я был бы рад угостить тебя и Дженифер самым лучшим обедом". "Хелфорд усмехнулся и взял деньги. "Ну, если ты преподносишь это таким образом". Они пожали друг другу руки, и Стоун вылез из его машины. Она с ревом унеслась. Он нашел свой автомобиль. Оглянулся и в сотне ярдов от себя увидел ночного охранника, который как раз направлялся в противоположную сторону. Тогда он открыл багажник, забросил в него свою мокрую одежду, вынул фомку и закрыл багажник. Внимательно следя, нет ли здесь кого в такой час, он прошел босиком по понтонам, пока не заметил спортивную рыболовную яхту Мария. Осторожно подошел к ней и увидел, что там темно. Вряд ли Винни или Мэнни спали на борту, но хотелось знать наверняка. Стоун тихо ступил на борт и заглянул в кабину через стеклянную дверь. Огни понтонов освещали внутреннюю часть яхты. Никого не было видно. Дверь в кабину была заперта, но замок был непрочный, и, ковырнув, где надо, фомкой, он открыл дверь. Стоун почти надеялся, что разбудит кого-нибудь на борту и сумеет найти стальной фомке иное применение. Он прошел через салон и проверил каюты. Обе были пусты. Убедившись, что можно работать без помех, Стоун вошел в моторный отсек и включил там свет. Здесь были два больших бензиновых двигателя, и он внимательно их осмотрел. Как он и надеялся, они охлаждались забортной морской водой. Он нашел отвертку и высвободил зажимы, которые удерживали водяные шланги в гнездах, потом вытащил шланги. Он опять оглянулся, на всякий случай. Вокруг никого. Он открыл оба кингстона и стал смотреть, как вода заливает пол моторного отсека, потом прошел дальше и проделал то же самое в туалете. Довольный, Стоун вернулся на палубу, посмотрел, нет ли кого на дороге и прокрался к своей машине. К рассвету, по его расчетам, Мария будет удобненько отдыхать на морском дне. Он приехал в отель Бел-Эйр и, минуя стоянку, въехал через задние ворота и поставил автомобиль прямо под окнами своего номера. Стоун принял душ, переоделся, выбросил джинсы и рубашку, уложил свои вещи в чемоданы и отнес в машину. Солнце вставало, когда он выехал из гостиницы. Он вернулся назад в Ле Парк, где у него был оплаченный номер, въехал в гараж и внес вещи в апартаменты через задний ход. Затем улегся в постель и мгновенно уснул. Стоун проснулся в одиннадцать, позвонил Рику Гранту и договорился с ним встретиться за ланчем. Они ели булки с сосисками у Пирса Санта Моника. "Как дела"? спросил Грант. "Я расскажу, но хочу, чтобы ты понял, что это не заявление о преступлении. Все это строго не для протокола". "Согласен", ответил Грант. "Вчера мне позвонил в Бел-Эйр Онофрио Ипполито и пригласил поужинать на его яхте, что стоит на приколе возле Каталины. Я отправился к Марина Дел Рей, где меня поджидало быстроходное рыболовное судно с небезызвестным тебе Винсентом Манкузо и его дружком по имени Мэнни. Когда мы почти добрались до Каталины, один из них вытащил пистолет, меня связали по рукам и ногам, закрепили на туловище цепь и якорь и бросили за борт. Перед этим, один из них произнес, "Наилучшие пожелания от Онофрио Ипполито". Грант недоверчиво взглянул на него. "Так почему же ты все еще здесь"? "Мне повезло избавиться от якоря и доплыть до небольшого катера. Добрые люди вернули меня на берег". "И ты не хочешь сообщить о преступлении? Не хочешь, чтобы я арестовал Ипполито и его головорезов за попытку убийства"? "Нет. Во всяком случае, пока. Ты можешь засадить двух ублюдков, но не думаю, что можно завести дело на Ипполито на основании телефонного звонка, а Винни и Мэнни, уверен, его не сдадут". "Скорее всего, нет. Что ты хочешь сделать"? "Ну, для начала рано утром я утопил их яхту Мария. Она находится четко в середине Марина Дел Рей. Им придется здорово попотеть, чтобы поднять ее, и это обойдется в копеечку". Грант расхохотался. "Ты прав. Это для начала. Что потом"? "Я говорил тебе, что, по-моему, в Винни Дели завозят контрабанду или наркотики. Ты не мог бы организовать проверку на месте"? "Для этого нужна веская причина". "Как насчет рядового доноса"? "От кого"? "От меня. Можешь даже получить мою подпись, если нужно". "В таком случае я могу организовать рейд". "Хорошо. Надеюсь, твои парни не будут слишком церемониться с содержимым магазина"! "Примем во внимание. Что еще"? "Этот парень, Мартин Барон? Я хотел бы знать все о нем и о его фирме Финансовая Служба Барона". "Окей". "Знаешь ты кого-либо из ФБР, кому можно доверять"? Грант задумался на минуту. "Какого подразделения ФБР"? "Того, что имеет дело с финансовыми организациями". "Тогда я знаю одного парня". "Хотелось бы встретиться с ним". "Посмотрим, что я могу сделать". "Скажи ему, что здесь может иметь место похищение. Эти ребята обожают похищения". "Хорошо. Где мне тебя искать"? "Я снова в отеле Ле Парк. Полагаю, что они не будут искать меня там". "Нет. Но они могут послать кого-то, чтобы стереть все следы". "Боже, как я не подумал об этом? Мне надо быстро сматываться оттуда". "Тебя пристроить"? Я живу в трех кварталах отсюда. Сын в колледже, можешь занять его комнату". "Благодарю, но мне проще иметь дело с гостиницами. Я дам тебе знать, где остановился". Стоун вытащил мобильник, включил его и тот заработал, как ни в чем, ни бывало. "Сукин сын, он все еще работает. Я должен написать благодарственное письмо в Моторолу". "Я могу связаться с тобой по этому телефону"? "Ага". "Что-нибудь еще"? "Рик, можешь достать мне револьвер"? "Не зарегистрированный, как я понимаю"? "Я предпочел бы не заполнять никаких федеральных форм". "Стоун, ты что, собираешься кого-то застрелить"? "Не теперь, но кто его знает". 34 Стоун поспешно покинул Ле Парк, предварительно позвонив в отель Биверли Хиллс и зарезервировав там номер. Отель расположен в укромном месте, думал он, да и вполне комфортабелен. Он вошел в небольшой номер и позвонил портье. "Что угодно, сэр"? спросил тот, когда Стоун открыл ему дверь. Стоун протянул ему вымокший костюм, который повесил на плечики и туфли, в которые вставил деревянные распорки. "Как, по-вашему, можно с этим что-нибудь сделать"? Портье осторожно приподнял рукав и понюхал его. "Соленая вода"? спросил он. "Боюсь, что да", сказал Стоун. "Несчастный случай во время морской прогулки". "Мне надо будет замочить это сначала в воде, чтобы избавиться от соли, а затем несколько раз отутюжить, когда высохнет". "Могу я надеяться на лучшее"? спросил Баррингтон. "Надеяться можно всегда, сэр, но я не могу дать никаких поспешных обещаний". "Сделайте все, что возможно", сказал Стоун, протягивая пятидесятидолларовую купюру. "Не сомневайтесь, сэр". Портье ушел, и Баррингтон закрыл дверь. Он еще немного поспал, а вечером ему позвонил Рик Грант. "Я организовал встречу с парнем из ФБР, но это будет стоить тебе хорошего обеда". "Идет. Где"? "Ресторанчик называется У Майкла в Санта Моника, в семь вечера". Он продиктовал адрес и как туда добраться. В назначенное время отдохнувший и посвежевший Стоун подъехал к ресторану. Рик с незнакомцем поджидали его за столиком в красивом саду. "Стоун, это Хэнк Кэйбл", представил Грант. Стоун обменялся рукопожатием с агентом ФБР. "Мы прежде встречались", сказал мужчина. "Где"? спросил заинтригованный Баррингтон. "Мы собирались в Нью-Йорке по поводу дела Саши Нежинского несколько лет назад". "Теперь вспомнил". "Насколько я помню, ты тогда делал все, чтобы держать нас подальше от этого дела". "Да, так оно и было", согласился Стоун. "Я тогда, честно скажу, не был в претензии. Мы ожидали подобное поведение от местных властей". "Я рад. За чем же тебя послали сюда сейчас"? "Я возглавляю отдел финансовых расследований". "Ты как раз тот, с кем бы я хотел поговорить", улыбнулся Баррингтон. "Давайте сделаем заказ", предложил Грант. Они заказали напитки, ознакомились с меню и заказали обед и уже потом перешли к делу. "Итак, чего ты хочешь от нас"? спросил Кэйбл. "Скорее, что у меня есть для вас", ответил Стоун. "Во что это мне обойдется"? "Это совершенно даром. Я не нуждаюсь в лаврах, только хочу видеть, как свершится правосудие". Кэйбл расхохотался. Тут вступил Грант. "Хэнк, я думаю, тебе будет полезно выслушать его". "Окей, Окей, валяй, Стоун". Стоун повернулся к Гранту. "Рик, ты ничего не раскопал по Финансовой Службе Барона"? "Фирма зарегистрирована в соответствии с законами штата и государства, но при этом она как бы организована по принципу матрешки. Ее штаб-квартира находится в офисном здании в Ла Гиенега. Они занимают верхний, шестой этаж площадью примерно две тысячи квадратных футов". "Не очень представительно, не так ли? А у них есть другие офисы"? "Всего один, в Тиджуане, в Мексике". "Довольно странно". "Что действительно странно, так это то, что небольшой офис имеет сорок телефонных линий, в том числе специальные линии для ускоренных модемных переводов". "Сильно смахивает на контрабандное предприятие", сказал Кэйбл. "Тебе доводилось когда-либо слышать о контрабандных операциях фирмы, зарегистрированной в соответствии с государственными и штатными законами, и в качестве организации широкой сферы финансовых услуг"? спросил Грант. "Нет, не доводилось", ответил агент ФБР. "И мне тоже", сказал Стоун. "Все это похоже на отмывание денег, особенно когда речь идет о Мексике". "Вот это разговор"! оживился Кэйбл. "Я обожаю тему отмывания денег"! "Девушка Барона говорила, что он часто бывает в Мексике", сказал Стоун. "Как насчет самого Барона? На него заведено дело"? "Два ареста в подростковом возрасте в Нью-Йорке за подделку номерных знаков". "Тогда он замазан", сказал Кэйбл. "Почему бы, не поставить его телефоны на прослушку"? "Хорошая мысль", заметил Стоун, "но, думается, есть кое-что более интересное, чем Барон и его фирма". "Что, например"? спросил Кэйбл. "Приходилось слышать об Абалоне Фишерис"? "Да. Холдинговая компания, не так ли"? "Верно, но кто держатель акций"? "Кто же"? "Двое парней, один из которых - Дэвид Стармак. Второй - Онофрио Ипполито". "Ипполито, глава Сэйф Харбор Банка"? "Именно. Абалоне владеет двадцатью с чем-то процентами Сэйф Харбор и почти всей Финансовой Службой Барона". "Это становится все более интересным", заметил Кэйбл. "Ты когда-либо слышал имя - Стармак"? "Не думаю". "Он - не имеющий практики адвокат, сын человека, который был в дружеских отношениях с Мейером Ланским. По бумагам он чист, но тесно связан с профсоюзами, особенно Тимстерсов". "И этот Ипполито с ним в деле? Я имею в виду, что Ипполито имеет незапятнанную репутацию". "Этот незапятнанный гражданин", сказал Стоун, "не далее, как вчера распорядился меня убить". Он поведал Кэйблу свою историю. "Ты прежде встречался с Ипполито"? "Всего один раз. Мы с ним вместе ужинали". "И ты уверен, что именно он звонил тебе по телефону"? "Да". "Черти что"! "Что тебя беспокоит"? спросил Грант. "Вот какое дело", начал Кэйбл. "Я могу лично заглянуть в Финансовую Службу Барона - проверить директоров и служащих. Если хотя бы на некоторых из них имеются записи в картотеке, я могу сделать запрос на прослушку. Но я не могу пойти напролом на Сэйф Харбор или на Абалоне без гораздо более высокой поддержки, а для этого нужны очень веские свидетельские показания". "Если фирма Барона окажется запятнанной, разве ты не сможешь взяться за Абалоне"? "Может быть, в зависимости от того, насколько запачканной она окажется, но, если Ипполито и Стармак - одна шайка-лейка, они, скорее всего дистанцируются от Барона. Будет трудно пригвоздить их всего за одну грязную операцию. Скорее всего, они все свалят на Барона. Могу поспорить, что он не подчиняется ни одному из больших боссов. Кто-то должен быть между ними прослойкой". "Как насчет рейда на Винни Дели"? спросил Стоун у Гранта. "Операция назначена завтра на два часа дня". "Хорошо. У тебя есть персональная санкция на арест Винни"? "Да. Правда будет большой удачей, если он попадется нам именно там". "На твоем месте я бы установил "хвост" за ним еще до начала рейда. Если его предупредят, он сбежит". "Согласен". "Погоди", сказал Кэйбл, "причем здесь рейд на притон? Как это все связано"? "Винсент Манкузо, владелец магазина деликатесов, где находится притон, работает на Ипполито", ответил Грант. "Непосредственно"? "Ага". "Ну, если вы сумеете предъявить ему обвинение в контрабанде, может, это поможет завербовать Манкузо". "Сильно сомневаюсь", заметил Грант. "Он признается и сядет в тюрьму, а Ипполито позаботится о нем". "А что, если ко всему добавить попытку убийства? Манкузо со своим дружком пытались меня убить", заявил Стоун. "Я думал, что ты хочешь оставаться мертвым". "Скажи, что у тебя есть свидетель, и сообщи название яхты. Это не будет отъявленной ложью". "Может, клюнет, кто знает? Мне хочется иметь что-нибудь по-настоящему серьезное, чтобы сразить его. Жаль, что убийство не состоялось, а то бы мы могли угрожать ему смертным приговором, чтобы заставить разговориться". Стоун рассмеялся. "Нет уж, не хотел бы я отдать за это жизнь"! Он о чем-то задумался. "Постой! Манкузо же не знает, что убийство не состоялось. Предъяви ему обвинение в убийстве". "Я не могу делать это, зная, что ты жив". "Хорошо, не предъявляй ему это обвинение, но скажи, что ты собираешься его допросить". "Может, стоит попробовать, но он потребует адвоката, как только мы привезем его в полицейский участок". "В таком случае, сначала поводи его вокруг да около. Начни разговор с ним в машине. Скажи ему, что в случае, если он сдаст Мэнни и Ипполито за убийство и расскажет тебе, что знает об операциях Ипполито, то с него будут сняты оба обвинения". "Постой, Стоун, так не выйдет. Мы не можем предъявить Ипполито обвинение в убийстве, которое не состоялось, и сомневаюсь, что кто-либо вроде Манкузо знает что-то важное об Ипполито". Тут вмешался Кэйбл. "Вы гораздо больше узнаете от Манкузо, предъявив ему обвинение в контрабанде, не упоминая имя Ипполито. Это только насторожит Онофрио, и он, как говорится, поднимет разводной мост, а мне это ни к чему. Я хочу получить больше компромата на него, прежде чем мы что-либо предпримем". "Наверное, ты прав", сказал Стоун. "Слушай, Стоун", продолжал Кэйбл, "у меня ощущение, что ты хочешь всего немедленно, но так не получится. Понадобится время, чтобы собрать свидетельские показания, которых хватит, чтобы предъявить обвинение в финансовых махинациях". "Я понимаю". "Конечно, если бы ты нашел свидетеля, которому, по крайней мере, известна подноготная фирмы Абалоне, это намного упростило бы дело". "Дай мне подумать об этом", сказал Стоун. "Кстати", заметил Кэйбл, "там что-то было насчет похищения". "Пока я в этом не особо уверен", ответил Баррингтон. "Мы еще вернемся к этому вопросу". "Стоун", продолжил агент ФБР, "постарайся сделать так, чтобы обошлось без убийств, договорились? Похищения часто плохо кончаются". "Постараюсь". Распрощавшись после обеда с Кэйблом, Грант со Стоуном пошли к стоянке. "У меня для тебя кое-что есть", сказал Грант, вытащив упаковку из своей машины, и передав ее Баррингтону. "Вот тебе небольшой Вальтер 7.65 мм вместе с кобурой. Его легко спрятать". "Спасибо, Рик, это замечательно". Грант вручил ему конверт. "Здесь разрешение на ношение", прибавил он. "Это то, что получают уходящие в отставку полицейские, и при этом не указывается конкретный тип оружия. Я не хочу, чтобы даже случайно ты попался с ним без лицензии". "Рик, я очень тронут". "Я также не хочу, чтобы ты подстрелил кого-нибудь из этого пистолета, хотя он чист, насколько может быть чистым оружие. Мне будет крайне неприятно узнать, что ты прикончил им кого-нибудь". "Рик, мне вполне понятна твоя позиция, поверь мне. Не буду обещать, что не воспользуюсь им, но могу твердо пообещать, что, если воспользуюсь им, тебе не придется краснеть за меня". Грант вздохнул. "Это предел моих надежд". Стоун медленно поехал к отелю Биверли Хиллс. Он зарегистрировался там под собственным именем и не сменил машины. Вопреки всему, он надеялся, что кто-нибудь вновь захочет свести с ним счеты теперь, когда он вооружен. 35 Стоун завтракал на своей террасе, с которой открывался вид на гостиничный сад, размышляя над тем, что сказал накануне вечером Хэнк Кэйбл. Ему нужен был свидетель, чтобы выйти на Ипполито. У Баррингтона было всего два кандидата. Он позвонил первому. "Хэлло"? "Барбара, это Ст...Джек Смисвик". "Простите, а куда вы звоните"? "Что, он там"? "Сожалею, но вы ошиблись номером", сказала она. Потом, перед тем, как повесить трубку, прошептала, "перезвони через час". Стоун спустился вниз в бассейн, выкупался, прочитал газеты, потом попросил принести ему телефон и вновь набрал номер. "Хэлло? Полагаю, что подобающий вопрос звучит так: "На горизонте все чисто"? Она засмеялась. "Да, чисто". "Ты свободна на ланч"? "Конечно. И на сей раз у меня есть машина". "Встретимся у бассейна отеля Биверли Хиллс, и не забудь бикини, только, пожалуйста, супермини бикини". "Я буду через час". Она разъединилась. Стоун сделал несколько гребков. Потом подозвал дежурного и попросил его приготовить ему кабинку для переодевания. Она увидела его еще издалека, пошла навстречу кромки бассейна, по пути расстегивая хлопчатобумажное платье. На мгновенье ему показалось, что она собирается устроить стриптиз, но, скинув платье, она оказалась в очень, очень условном бикини. Все повернули головы и не переставали на нее смотреть. Она смачно поцеловала Стоуна и села за его столик. "Я надеялась, что ты позвонишь", сказала она. "Но не была уверена, что ты это сделаешь". "Я рад, что позвонил. Я заказал для нас обоих чизбургер с беконом. Надеюсь, он будет не хуже того, что мы ели в прошлый раз". "Уверена, что не хуже", улыбнулась она. Они заказали пина коладу, и тут подоспел ланч. Когда они покончили с едой, Стоун посерьезнел. "Барбара, я хочу задать тебе несколько вопросов и надеюсь, получить на них прямые ответы". "Окей". "Во-первых, было ли правдой то, что ты рассказала о себе в ту ночь"? "Да, чего не скажешь о тебе". "Что"? "Тебя зовут не Джек Смисвик, не так ли"? "Стоун покраснел. "Откуда ты знаешь"? "Ты что, считаешь, что я настолько глупа, что не могу распознать, когда мужчина представляется чужим именем? В любом случае, никто не представляется Смисвиком". "Извини", сказал он. "Давай, начнем сначала". Она протянула руку. "Я - Барбара Тирни. Стоун пожал ей руку. "Меня зовут Стоун Баррингтон". "Стоун", сказала она. "Мне нравится это имя". "Это была девичья фамилия моей матери". "Очень мило. А теперь скажи, почему с самого начала ты не назвал мне своего настоящего имени? С ним ты бы мне понравился еще больше". Стоуну было трудно понять, как можно было понравиться больше. "Если ты простишь меня, я отвечу на твой вопрос позже, зато правдиво". "Хорошо. Что ты хочешь узнать от меня"? "Что ты знаешь о Мартине Бароне"? Она сморгнула. "Откуда ты знаешь его имя"? "Мне просто повезло". "Стоун, ты обещал говорить правду". "Я занимался расследованием его деятельности, но пока узнал не слишком много. Мне нужно больше информации". "Какого дьявола тебе нужно это расследовать"? "Обещаю, что расскажу тебе все, но позже". "Что, конкретно, ты хочешь знать"? "Как ты познакомилась с ним"? "Нас представила во время одной вечеринки моя знакомая, тоже актриса". "На какой вечеринке"? "Ну, она состоялась в банке, расположенном в центре города. Я думаю, нас наняли просто...для украшения, а она познакомилась с ним на предыдущей вечеринке. Он был очарователен, все шло по нарастающей, и он предложил мне поселиться у него на корабле. Я в то время жила у подруги, и нам было довольно тесно". "У тебя не сложилось представление о том, какого рода бизнесом он занимается"? "Сначала нет, но спустя пару недель мне довелось услышать конец одного телефонного разговора". "Что же ты узнала"? "Он говорил о перемещении финансов, не прямо, но думаю, речь шла о деньгах. Поначалу я считала, что речь идет о наркотиках, но теперь думаю, что о деньгах". "Не называл ли он способ перемещения финансов"? "Он говорил о том, как забирать и как доставлять". "Стало быть, он перемещает наличные"? Она кивнула. "Я так думаю, что между Мексикой и Штатами". "У него есть какой-либо график или расписание"? "Он уезжает два-три раза в неделю, но не скажу с уверенностью, что он ездит только в Мексику". "Ты думаешь, он перевозит деньги в своем личном автомобиле"? "В Порше не так уж много свободного места", ответила она. "Знаю. Был ли разговор о чем-либо более масштабном"? "Однажды, он упомянул большой грузовик". "Не знаешь, кто его босс"? "Он сам себе босс; это его фирма". "Но ты познакомилась с ним в банке Сэйф Харбор"? "Откуда ты знаешь, в каком банке? Я же тебе не говорила". "Это - нечто большее, чем удачная догадка. Не встречала ли ты там человека по имени Ипполито"? "Да, по-моему, он - глава банка. Кто-то указал мне на него во время вечеринки. Я даже принесла ему выпивку". "Ну, и какое впечатление он на тебя произвел"? "Я думаю, я произвела на него впечатление проститутки, и это меня сильно раздражало". "Ты не обратила внимания, какого рода отношения у Барона с Ипполито"? "Марти делает большую часть грязной работы". "Могу себе представить. Не говорил ли тебе Марти что-либо об отношениях с Ипполито"? "Он называет его боссом. Не мне. А по телефону. Я уверена, так он говорит о нем. А теперь моя очередь задавать вопросы". "Хорошо". "Ты - полицейский"? "Нет, но когда-то им был, а сейчас я - адвокат". "Зачем ты интересуешься Марти и Ипполито"? "Думаю, что оба замешаны в организации преступлений". Она потерла лоб. "Я очень боялась чего-то в этом духе. Я уже начала это чувствовать". "Где сейчас Марти"? "Утром он отправился в Мексику, так, по крайней мере, он мне сказал". "Барбара, я считаю, что ты должна как можно скорее убраться с его корабля". "Мне некуда деваться, и я осталась почти совсем без денег". "А что та подруга, у которой ты жила прежде"? "Мы не очень-то хорошо с ней расстались". "У тебя много вещей на борту"? "Пара чемоданов и сумка, которую носят через плечо". "Вот что я тебе скажу: отправляйся назад, упакуй свои вещи, и через час я буду ждать тебя у ресторана, хорошо"? "Но куда я пойду"? "Можешь оставаться со мной, пока мы не придумаем что-нибудь еще. О деньгах не беспокойся". "Окей, давай так и сделаем". "Еще одно: помнишь, я интересовался, приходилось ли тебе управлять белым Мерседесом с откидным верхом"? "Да". "Ты мне не ответила. Ты знаешь эту машину"? "Я приехала к тебе на ней. Она на стоянке". 36 Стоун подъехал к ресторану на Марина Дел Рей в назначенное время, но Барбару там не обнаружил, хотя машина Аррингтон и стояла возле свечного магазина. Через пятнадцать минут он начал волноваться. И тут она появилась со стороны причала, борясь со своими чемоданами, один из которых был на колесиках. Стоун подбежал, чтобы ей помочь. Уже сидя в машине, она заглянула в свою сумочку. "Черт возьми, у меня же остались ключи от Мерседеса. Мне надо отнести их обратно в каюту". "Погоди", немного подумав, сказал Стоун. "Не возвращай их, а езжай в гостиницу на Мерседесе". "Не могу же я украсть чужой автомобиль", сказала она. "Это не его автомобиль, и не волнуйся, он не станет заявлять о краже". "Стоун, я не хочу попасть в беду". "Поверь, я собираюсь вытащить тебя из беды". "Ну, тогда ладно". Она пошла к Мерседесу, и они со Стоуном вернулись в отель на двух машинах. "Поставь этот Мерседес куда-нибудь подальше", обратился Стоун к служащему стоянки, протянув ему двадцатку. "Временно он нам не понадобится". Он дал Барбаре ключ от комнаты, а носильщику чаевые. "Поднимайся наверх, а я должен сделать кое-что еще". "А что я буду делать в гостиничном номере одна"? "Я оформил на тебя бумаги, так что можешь сходить вниз и купить чего захочешь, или сходи еще раз в бассейн, если, конечно, пожелаешь". Она улыбнулась. "Окей, до встречи". От бульвара Сансет до магазина деликатесов Винни было не слишком далеко. Стоун запарковал машину на боковой улице, выходящей на бульвар, и посмотрел на часы: он приехал во время. Прошло десять минут, и автомобиль без опознавательных знаков остановился возле входа в магазин. Из него появились Рик Грант с каким-то человеком и вошли в здание. Стоун взял в руки бинокль и направил его на прилавок, видя, как они что-то заказывают и наблюдают за буфетчиком, который пронес два чехла в заднюю комнату. Рик с компаньоном сели за стол и стали есть сэндвичи. Примерно в квартале оттуда появился большой вэн белого цвета, который не спеша, подъехал к магазину. Все было великолепно скоординировано. Рик с напарником поднялись из-за стола, зашли за стойку и прижали буфетчика к стене. Двери вэна распахнулись, и дюжина спецназовцев рассыпалась по всему помещению. Рик нажал кнопку под стойкой, открыв дверь в заднюю комнату, и копы влетели туда. Минуту спустя появились два фургона, а еще через мгновение, полицейские начали выводить арестованных и сажать их в эти фургоны. Среди прочих здесь был Винни Манкузо, инструктор Стоуна по плаванию. Вся операция заняла меньше десяти минут. Когда Рик вышел из заведения, Стоун подъехал к бульвару Сансет и остановился возле магазина деликатесов. Грант подошел к его машине. "Кажется, все прошло очень гладко", сказал Стоун. "Лучше не бывает", ответил Грант. "Хочешь поехать посмотреть, как я буду обрабатывать Манкузо"? "С удовольствием. Давай, я тебя подвезу". "Я собираюсь устроить Манкузо нечто, что заставит его поволноваться". Стоун сидел перед стеной, позволяющей ему видеть все происходящее в соседней комнате, в свою очередь, оставаясь невидимым. Он увидел, как задергался Винсенто Манкузо. Тот был один в комнате, и чувствовалось, что он нервничает. Вскоре Рик с еще одним офицером вошли в комнату и уселись за стол напротив Манкузо. Через наушники Стоун мог слышать скрип придвигаемых стульев. Офицер предложил Манкузо закурить. "Спасибо, не надо", сказал тот, "я завязал". "Рад видеть, Винни, что ты печешься о своем здоровье", сказал Грант. "Если не ошибаюсь, ты собираешься еще долго жить". "А как же"! ответил Манкузо. Грант покачал головой. "Но все это не тянет на долгую жизнь", сказал он. "Я имею в виду, твою жизнь". Манкузо нахмурился. "О чем речь"? "Однако, это не так уж и страшно, как было раньше", добавил Грант. "Тебе не придется сидеть в газовой камере, ловить ртом воздух, как бывало. Сейчас для этого есть игла. Мне говорили, что это не столь неприятно". "Ты в своем уме"? изумился Винни. "За контрабанду"? "Не за это, Винни. Мы предъявим тебе обвинение в убийстве". "Вы сошли с ума. Где мой адвокат"? "Ты же звонил ему. Я полагаю, он скоро появится. Я подумал, что перед его появлением, тебе неплохо бы уяснить свою позицию. У меня очень хороший свидетель". "Свидетель чего"? "Убийства Стоуна Баррингтона". Манкузо вперил взор в сидящих напротив копов. "Кого"? "Человека, которого ты утопил прошлой ночью в проливе Каталины. Свидетель с маленького катера сдал тебя и твоего дружка, Мэнни. Мы вот-вот захватим и его". "Не знаю, о чем это вы", пробормотал Манкузо. "Я говорю о трупе, который сегодня утром мы вытащили со дна пролива, с якорем, прикованным к телу. Мой свидетель видел, как вы с Мэнни вышвырнули Баррингтона со спортивной рыболовной яхты Мария примерно в девять вечера. Он наблюдал сквозь бинокль ночного видения и видел все". Физиономия Манкузо начала медленно меняться. "Единственный вопрос, кому полагается игла"? продолжал Грант. "Тебе или Мэнни? Или обоим"? Манкузо ничего не сказал, но было очевидно, что он лихорадочно обдумывает ситуацию. "Мы взяли тебя первым, так что первый ход за тобой", сказал Грант. "Когда мы привезем Мэнни, он получит такое же предложение, если ты откажешься". "Вы что, мне предлагаете сдать Мэнни? Так"? "Не только Мэнни", сказал Грант. У Манкузо сузились глаза. "Куда ты клонишь"? "Нам нужен человек, отдавший приказ". Манкузо покачал головой. "Забудь об этом", сказал он. "Нам нужен Ипполито". Имя выбило Манкузо из колеи. "Откуда ты"... Он внезапно остановился. "Я не знаю такого". "Винни, твой адвокат скоро будет здесь, и когда он появится, нам будет гораздо труднее поладить. В конце концов, на кого он работает? Ведь не ты ему платишь". Манкузо покрылся испариной. "Послушай, я"...Он глубоко вздохнул. "Я не хочу брать всю вину на себя". "Так ты и не бери", сочувственно сказал Грант. "Расскажи все, как было". Манкузо вспотел еще больше, но не сказал ничего. "Ты хорошо знаешь Мэнни", сказал Грант. "Думаешь, он возьмет на себя вину за тебя и Ипполито"? "Мэнни - стоящий парень", промямлил Манкузо. "Он никого не сдаст". "Винни, ты в этом и впрямь уверен? Ты действительно веришь, что Мэнни примет иглу за тебя и Ипполито"? Он печально покачал головой. "Я лично так не думаю". Манкузо подумал еще немного, затем взглянул на Гранта и начал говорить. Но в этот момент, в комнате появился человек с портфелем. "Я - Ларри Клейн", сказал он. "Представляю интересы Винсента Манкузо. Что здесь происходит"? "Мы просто немножко поболтали", сказал Грант. "В данный момент моему клиенту нечего сказать", заявил Клейн. "Вы пытались допрашивать его"? "Мистеру Манкузо известны его права", сказал Грант. "Он подписал соответствующий протокол". "Он больше не будет ничего говорить", сказал адвокат, "и я требую, чтобы его перевели в безопасное место, где я смогу побеседовать с ним так, чтобы за стенкой никто не подслушивал". "Как вам будет угодно, коллега", сказал Грант. Он повернулся к полицейскому. "Отведи мистера Клейна и мистера Манкузо в комнату номер три, и оставь их наедине". Коп ушел с Манкузо и его адвокатом. Через минуту Грант оказался в комнате Стоуна. "Черт"! с досадой произнес Стоун. Еще три минуты и он бы попался". "В чем-то выигрываешь, в чем-то проигрываешь", философски заметил Грант. "Как насчет Мэнни? Его взяли"? Грант покачал головой. "Я распорядился, но, если адвокат Манкузо успеет позвонить, вряд ли мы сумеем его взять". "Сколько времени ты можешь держать Манкузо"? "Вечером он будет ужинать у себя дома. Я не имею права предъявлять ему обвинение в твоем убийстве". "Как это ни жаль"! "Его адвокат будет удивлен, когда Манкузо поведает ему содержание нашего разговора". "И часа не пройдет, как Ипполито будет в курсе". "Возможно", сказал Грант. "Интересно, как на него повлияет данная информация. Я ожидаю, что она запутает и расстроит его". "Я тоже на это надеюсь", откликнулся Стоун. 37 Когда Стоун вернулся в отель Биверли Хиллс, его встретил служащий гаража. "О, мистер Баррингтон, я думал, что вам пока не нужен Мерседес SL 500"? "Именно так". "Ну, а ваша подружка мисс Тирни уехала на нем десять минут назад". "Она уехала"? удивился Стоун. "Так точно". Стоун зашел в гостиницу и направился в свой номер. Вещи Барбары были на месте,а на тумбочке лежала записка. Дорогой Стоун! На яхте Марти я забыла косметичку. Еду ее забрать. Может быть, потом пройдусь по магазинам, но, в любом случае, вернусь во второй половине дня. Барбара "О, господи"! застонал Стоун. Он сбежал вниз по лестнице и вызвал свою машину. Служащий гаража был в недоумении: "Если это только на пару минут, то можно оставить машину перед подъездом". "Извините", захлопнув дверь и включив зажигание, крикнул ему Стоун. С максимальной скоростью он помчался в сторону Марина Дел Рей в страхе, что Мартин Барон может вернуться и перехватить Барбару при попытке покинуть корабль. Трудно сказать, какую историю она может выдать под давлением, и менее всего ему хотелось подвергать ее опасности. К моменту его прибытия, Мерседес Аррингтон стоял возле магазина свечей.