вместе с другим документом; похоже, что оно в самом деле принадлежит вам; но я люблю все предусмотреть вперед, чтобы не возникло недоразумений. Вы остаетесь моей клиенткой до тех пор, пока считается установленным фактом, что вы та самая девочка, чьи ребра мне довелось увидеть в 1921 году. Сейчас я вас защищаю, но если выяснится, что вы меня обманывали, я стану вашим врагом. Я не люблю, когда меня дурачат. - Сомневаюсь, что смогла бы одурачить вас, даже если бы захотела. - Она встретила его взгляд и неожиданно улыбнулась. - Если хотите, можете пощупать мои ребра, но вот посмотреть на них... - О, нет. Не стоит, благодарю вас. Спокойной ночи. Спокойной ночи, мисс Лофхен. Я проводил их, помог одеться, а когда они вышли на улицу, закрыл дверь на засов. Затем вернулся в кабинет, остановился у стола Вулфа и, посмотрев на него сверху вниз и заметив выражение его лица, неподвижного и с закрытыми глазами, позволил себе всласть потянуться и зевнуть. - Hvala bogu, - провозгласил я. - Я, конечно, обожаю черногорских девушек, но не пора ли в постельку? С ними все в порядке. Я предложил их проводить, но они отказались. Несмотря на это, мне придется смотаться на Сорок восьмую улицу и пригнать треклятый "родстер". А случай весьма своеобразный. Я спинным мозгом чувствую, какой романтический конец может получиться у этой истории. У меня сложилось внутреннее убеждение, что с наступлением полнолуния я в этом самом кабинете буду официально просить у вас руки вашей дочери. Вам это тоже будет не так плохо, господарь. Только вам придется помочь мне отучить ее от вранья. - Заткнись. - Так мне ехать за "родстером"? - Пожалуй, да. - Вулф содрогнулся. Выйти из дома, да в такое-то время! - Во сколько завтра придет Сол? - В девять утра. - Позвони ему и попроси принести тот конверт. - Хорошо, сэр. Вы в самом деле намерены вернуть ей бумагу? - Да. Я хочу посмотреть, что она с ней будет делать. Фред и Орри тоже будут здесь в девять утра? - Да, сэр. За кем вы хотите установить слежку? - Слежка, может, и не понадобится. Хотя кто знает - возможно, и потребуется, для ее безопасности. Эту бумагу жаждет заполучить мистер Фабер. - И не только жаждет заполучить, но знает, где она лежит. - Я зевнул. - А так как положила ее сюда Карла, значит ли это, что она сама ему сказала, где ее искать? Или он узнал об этом от члена вашей семьи? - У меня нет семьи. - Вообще-то считается, что дочь - это член семьи. А в данном случае едва ли будет преувеличением сказать, что дочь - это и есть семья. - Я постарался говорить веско и торжественно. - Когда я на ней женюсь, думаю, мне неизбежно придется называть вас папой. - Арчи, клянусь всеми святыми... - И я стану вашим наследником, когда вы преставитесь. Мне достанется ваша страховка. Мы устроим турниры по гольфу между отцом и сыном. А несколько позже вы будете нянчить младенца. Нет, нескольких младенцев. А когда придет время разводиться... да что еще за дьявол! В дверь позвонили. ГЛАВА 9  В четверть второго ночи, когда у меня голова того и гляди грозила оторваться от нескончаемых зевков, да еще предстояло куда-то тащиться за "родстером", какой-то идиот трезвонил в дверь. Я поплелся в прихожую и, отодвинув засов, открыл дверь на пять дюймов - ровно на столько позволяла это сделать накинутая цепочка. За дверью маячила фигура какого-то мужчины. - Чего вам? - Я хочу видеть Ниро Вулфа. - Простите, кто вы? - Откройте дверь! - Тон, надо признать, несколько повелительный. Я поцокал языком: - Приемные часы давно закончились, приятель, Не хотите называть свое собственное имя, так придумайте другое. Только какое-нибудь покрасивее, а то время, сами понимаете, не самое располагающее. - Меня зовут Дональд Барретт. - О, вот как. Тогда ладно. Погодите здесь немного, я сейчас вернусь. Я пошел в кабинет и доложил обо всем Вулфу. Тот открыл глаза, нахмурился, что-то пробурчал и кивнул. Я вернулся в прихожую, впустил полуночника, поработал лакеем и отвел его в кабинет. В ярком свете он оказался весьма привлекательным и встревоженным, с чуть помятым белым галстуком и растрепанной шевелюрой. Он, прищурившись, взглянул на Вулфа и повторил, что его зовут Дональд Барретт. - Я уже понял. Садитесь. - Спасибо. - Он присел на краешек кресла с таким видом, точно вот-вот встанет. - Очень дурной запашок у этого дела. Брови Вулфа слегка поднялись: - У какого дела? - Да у того, что случилось у Милтана в школе. Вы же знаете - убийство Ладлоу. - Знаю. Кажется, вы тоже там были. - Был, пропади все пропадом. Да вам и так все известно от этого малого, которого вы туда послали. - Простите, - сказал Вулф. - Я думал, вы уже знакомы. Мистер Барретт, это мой помощник, мистер Гудвин. - Да, знакомы. Даже перекинулись парой слов. Он сторожил дверь, а я попросил его выпустить одну молодую особу, которая опаздывала на важное свидание, но он отказал. Вулф кивнул: - Мисс Рид, кажется. - Надо же, он вам и это рассказал? - Мистер Гудвин все мне рассказывает. - Вообще-то я так и думал. Естественно. Он уперся, как баран, и не хотел выпускать мисс Рид. Он сказал, что самое худшее, что она может сделать, это сбежать и заставить фараонов ее разыскивать; а сам каким-то образом удрал, не побоявшись увлечь за собой свору ищеек! - Знаю, Что поделать, с ним такое случается. - Вулф говорил сочувственно. - Вы для этого хотели меня видеть? Пожурить меня за несносное поведение мистера Гудвина? Барретт подозрительно посмотрел на него, но Вулф был сама учтивость. - Нет, - наконец ответил он, - просто упомянул к слову. Он уперся, как баран. К чему было держать там мисс Рид! Я был вполне согласен держать ответ за нас обоих. Но я пришел к вам по другой... по другому поводу. Этот малый, которого вы туда послали, - он должен был представлять мисс Тормик, верно? - Какой малый? - Да ваш помощник, черт побери! - Он мотнул головой в мою сторону. - Гудвин. - Понятно. Я не тупица, мистер Барретт, но предпочитаю называть людей по именам - так удобнее. Да, мистер Гудвин пришел туда, чтобы помочь мисс Тормик. - Это он сказал. - Но ведь и она согласилась, разве не так? - Само собой. Здесь все в порядке. Но тогда речь шла о бриллиантах этого болвана Дрисколла. Так я хочу знать - вы по-прежнему представляете ее? Я имею в виду сейчас, в деле об убийстве. - Вы спрашиваете просто как любопытствующий друг? - Ну а как же, конечно, как друг. Но это не просто любопытство. - Что ж, да, я представляю мисс Тормик. А что движет вами, помимо любопытства? - Ну, просто... - Он заколебался, поднял руку, чтобы пригладить растрепанные волосы, заерзал в кресле и прокашлялся. - Если честно, меня немного интересует мисс Тормик, и я терпеть не могу... вы понимаете? В этом деле все жутко подозрительно! Я познакомился с ней всего несколько месяцев назад и устроил ее и мисс Лофхен на работу в школу Милтана - я, стало быть, несу за нее некоторую ответственность. Она в Нью-Йорке чужая, и я хотел бы убедиться, что у нее есть толковый и знающий советник. Конечно, если вы ее представляете... - Представляю. - Лучшего и желать нельзя. - Спасибо. - Вы уж точно... - Он снова пригладил волосы и прокашлялся. Ясно, его мучили какие-то затруднения. - Вы уж точно понимаете, как важно, чтобы она не запуталась в этом деле. Например, начались всякие пересуды, будто она что-то такое сунула в карман пальто этого малого... Гудвина. Если только это дойдет до полиции, они поднимут страшный шум. Хотя я совершенно не верю, что она могла такое сделать. Да и чтобы кто-нибудь другой, я тоже сомневаюсь. - Он повернулся ко мне. - Вы должны знать, правда ли это. Вы нашли что-нибудь в кармане пальто? - Конечно. - Я ухмыльнулся. - Бриллианты Дрисколла. - Да нет, черт побери... - Позвольте, - резко перебил Вулф. - Если у нас есть какие-то секреты, которые, по нашему мнению, следует хранить в интересах мисс Тормик, мы, естественно, не намерены их открывать. Ни полиции, ни кому бы то ни было еще. Включая и вас, сэр. Если вы пришли за сведениями такого рода, то останетесь ни с чем. - Я друг мисс Тормик. - Значит, вы должны порадоваться что у нее благоразумные советчики. - Тогда отлично. Разумеется. Но порой ваша братия не прочь снюхаться с полицией. Понимаете? И будет очень плохо, если до фараонов дойдет, будто она сунула что-то в карман Гудвину. Эти шпики вывернут ее наизнанку. Уже и так достаточно плохо, что она фехтовала тогда с Ладлоу, а эта история ее совсем доконает. Я хочу убедиться, что вы хорошо понимаете... - Мы все прекрасно понимаем, мистер Барретт. Мы не привыкли миндальничать, но долгий опыт научил нас многому - к примеру, никогда не делиться важными сведениями с врагом, разве что в обмен на нечто более ценное. - Вулф успокаивающе мурлыкал, и мне становилось все более интересно, когда же он изготовится и выпустит когти. Он продолжал: - Кстати, вы сейчас не встретили мисс Тормик по дороге сюда? - Нет. А что? Разве она была здесь? - Да, мы с ней немного побеседовали. С ней и ее подругой, мисс Лофхен. Они ушли незадолго до вашего прихода, поэтому я и поинтересовался, не встретились ли вы. - Нет. - У вас была возможность подробнее обсудить с ней происшедшее? - Ни малейшей. Сначала они там допрашивали мужчин, а в восемь вечера велели мне катиться на все четыре стороны. Она еще оставалась там. Я не знаю, сколько еще они ее продержали - Вот как. Раз вы такой хороший друг мисс Тормик, что даже потрудились прийти сюда, не совсем понятно, почему вы ушли оттуда и оставили ее одну. - Я не мог и близко к ней подойти. Весь дом кишел легавыми - по одному на каждого находящегося в доме. Как бы то ни было, это мое дело. Я хочу сказать, вас это не касается. Понятно? - Конечно, прошу прощения. Вы совершенно правы. - И тут Вулф выпустил когти. Как обычно, голос его при этом ничуть не изменился, он только вывел указательным пальцем на полированной поверхности подлокотника своего кресла красного дерева маленький кружок. - Но, я думаю, вы согласитесь, что это мое дело: куда вы дели мадам Зорку? ГЛАВА 10  Признаться, я ожидал от Дональда Барретта большего - он же повел себя, как самый обычный человек, застигнутый врасплох заданным вопросом, ответ на который он знает, но делает вид, что не знает. У бедняги отвисла челюсть, вылупились глаза и сперло дыхание. Если бы не последнее, то еще можно было бы представить, что Барретт просто изумлен. Впрочем, оправился он довольно быстро. Уставился на Вулфа, приподнял брови и громко спросил: - Куда я дел кого? - Мадам Зорку. Барретт потряс головой. - Если это шутка, то, пожалуйста, поясните. Я вас не понимаю. - Хорошо, поясню, - терпеливо пояснил Вулф. - Сегодня вечером мадам Зорка позвонила мне и сказала, что видела, как мисс Тормик подложила что-то в карман мистеру Гудвину. Она также сказала, что немедленно сообщит об этом в полицию. - Не может быть, черт побери! - Прошу вас, не перебивайте. Мы только зря потратим время. Мистер Гудвин уговорил мадам Зорку, чтобы она не обращалась в полицию, а подождала, пока он вместе с мисс Тормик приедет к ней домой, чтобы все обсудить. Когда некоторое время спустя мистер Гудвин и мисс Тормик приехали, в квартире никого не оказалось; консьерж сказал, что мадам Зорка поспешно уехала четверть часа назад, прихватив с собой сумку и чемодан. Тогда мистер Гудвин привез мисс Тормик вместе с мисс Лофхен сюда, ко мне. - Послушайте, это же... - Прошу вас! Я побеседовал с обеими молодыми особами, и они уехали. И тут появляетесь вы. По вашим словам, вам известны следующие три факта: кто-то утверждает, что видел, как мисс Тормик подложила какой-то предмет в карман Гудвину; что эти сведения еще не переданы в полицию и что мне тоже все это уже известно. Я допускаю, что вы могли узнать первое и второе, но никак не третье. Узнать о том, что я уже в курсе случившегося, вы могли одним-единственным путем; поговорив с мадам Зоркой сразу после того, как она позвонила мне. Барретт встал - должно быть, решил, что засиделся. - Вздор, - фыркнул он. - Если вы это называете дедукцией... Вулф потряс головой, а в его голосе зазвенел металл: - Я не потерплю таких речей, сэр. И я не собираюсь тратить целый час на то, чтобы доказывать очевидное. Мадам Зорка передала вам то, что рассказала мне, Не смейте отпираться, а то выведете меня из себя. - Ах, какой ужас, - съязвил Барретт. - Ну и что, если Зорка и впрямь рассказала мне? Что из того, если именно поэтому я и пришел к вам? Что в этом плохого? - Вы признаетесь? - А что тут плохого? - Признаетесь? - Да! - Она вам позвонила? - Да. - И вы, как друг мисс Тормик, поняли, что для того, чтобы мадам Зорка не обратилась в полицию, ее нужно каким-то образом изолировать - и вам это удалось. Потом вы сообразили, что в полицию могу обратиться и я, и поспешили сюда, чтобы избавиться от новой угрозы. Где находится мадам Зорка, мистер Барретт? - Не знаю. До тех пор, пока я не узнал от вас, что она уехала с чемоданом и сумкой, я думал, что она у себя дома. Теперь послушайте, что я хочу вам сказать. Мне не нравится, как вы ведете это дело, и я собираюсь сказать об этом мисс Тормик. Ей все равно нужен хороший адвокат, и у меня уже есть такой на примете. Если она откажется от ваших услуг, сколько вы возьмете за обязательство не информировать полицию об этих дурацких выдумках, что мисс Тормик якобы что-то подложила Гудвину? Я вскочил и шагнул к нему, сжав кулаки, но Вулф строгим жестом остановил меня. - Нет, Арчи. Позволь я сам... - Извините, - заупрямился я. - Ведь не только вы имеете право выйти из себя. Хорошо, я предложу сделку. Я собирался сначала врезать ему, а потом сказать, что я о нем думаю, но так уж и быть - сначала скажу. Я приблизился вплотную к Барретту и заговорил: - Слушайте, вы! Учтите, что я с трудом сдерживаюсь. Только что вы намекнули, что в нашей конторе занимаются доносами. Вы можете предъявить доказательства? Отвечайте как мужчина, независимо от того, мужчина вы или нет. Предупреждаю: я взбешен до крайности. Итак, у вас есть доказательства? - Я... Я не имел в виду... - Есть или нет? - Нет. - Я требую извинений. - Я извиняюсь. - Вы говорите таким тоном, словно уступаете мне. Я бы предпочел, чтобы вы отказались извиняться. Итак? - Я прошу у вас прощения. Мне очень жаль. - Слизняк паршивый, - бросил я и вернулся за свой стол. - Ты должен научиться держать себя в руках, Арчи, - строго сказал Вулф. - Насилие, пусть даже и вынужденное, не лучшее средство. - Он погрозил пальцем Барретту. - Учтите, я вовсе не противник оправданного насилия. Так вот, для меня не имеет значения, чем руководствовалась мадам Зорка, рассказав вам о нашем с ней разговоре: главное - она вам сказала. Мне также неважно, как вам удалось убедить ее, чтобы она уехала. Совершенно очевидно, что вы ее где-то спрятали или, по меньшей мере, знаете, где она скрывается, поскольку именно вы... Барретт быстро двинулся к двери. Я рванулся следом, и тут Вулф рявкнул; - Эй вы, вернитесь! Если не хотите, чтобы вскрылась афера с боснийским лесом и югославскими кредитами... Что ж, должен признать, что доводы Вулфа возымели большее действие, чем мои. Если от столкновения со мной Барретт едва не наложил в штаны, то после слов Вулфа ему и вовсе небо с овчинку показалось. Он остановился у двери ни жив ни мертв, в лице ни кровинки, потом медленно, точно мумия, повернулся и посмотрел на Вулфа. Я возвратился на место, сел на свой стул и прямо залюбовался на происходящее. Барретт облизал пересохшие губы - раз, потом другой. Затем он неуверенно шагнул вперед, остановился перед углом стола Вулфа и проскрипел, как плохо смазанная дверная петля: - Что вы сказали? Вы хоть знаете, о чем говорите? - Разумеется. Это называется бандитизм. Если предпочитаете эвфемизм, то - финансовая афера. В данном случае ее прокрутила известная компания "Барретт и Дерюсси". - И что вы имеете в виду? Вулф покачал головой. - Я не стану вдаваться в подробности, мистер Барретт. Тем более, что вам они известны лучше, чем мне. Я имею в виду точную сумму кредита, полученного вашей компанией, а также степень вашей близости с бандой Доневича. Пусть это шантаж, не спорю, но мне нужно знать, где скрывается мадам Зорка, Я уверен, что вы хотите сохранить в тайне аферу со своими югославскими друзьями и организуете мне встречу с мадам Зоркой. Барретт ошеломленно пялился на него. Влево и наискосок от его уха, над накрахмаленным белым воротничком на шее вздулась и пульсировала жила. Наконец он собрался с духом и проверещал: - На кого вы работаете? - На мисс Тормик. - Я спрашиваю - на кого вы работаете? На Рим? - Я расследую дело об убийстве. Мой клиент - Нийя Тормик. Меня интересует одно... - Ладно, хватит вам. Или вы меня за идиота держите? - Международный финансист оперся всей пятерней о стол Вулфа. - Послушайте. Я прекрасно понимаю, что на кого бы вы ни работали, предупреждаете вы меня не случайно. Если вы обуздаете своего головореза, то я готов обсудить с вами все условия... После, конечно, консультации со своими партнерами. - Пф! - брезгливо отмахнулся Вулф. - Мне следовало предвидеть, что вы истолкуете меня настолько превратно. Как мне теперь, черт побери, убедить вас, что меня волнует только благополучие моей клиентки? - Не знаю. На вашем месте я бы даже не пытался. - Барретт уже не скрипел, а говорил таким голосом, словно это и не он праздновал труса пару минут назад. - Не знаю, как много вам известно, но надеюсь, вы отдаете себе отчет, в какую игру ввязались. Не мне вам говорить, насколько это опасно для любого, кто попытается сунуться. - Я говорил только о шантаже. - Хорошо, пусть шантаж. Что вам нужно и какова ваша цена? На сей раз я смолчал. Пусть нахамит вволю, а там я расплачусь с ним разом за все. Вулф откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул. - Сядьте, пожалуйста, сэр. - Мне и так удобно. - Тогда отойдите назад, пожалуйста. Мне неудобно сидеть, запрокинув голову. Теперь послушайте. Прежде всего выкиньте из головы, что я представляю чьи-то посторонние интересы в ваших балканских делах. Я ни на кого не работаю. Вы, конечно, спросите - откуда я узнал? А какая вам разница? Важно, что я знаю. Следующее: вы должны понять и поверить, что я не претендую на свою долю добычи. Таким людям, как вы, это покажется непонятным и невероятным, но это так. Мне нужно только одно. Я хочу, чтобы вы проводили мистера Гудвина к мадам Зорке, а мистер Гудвин доставит ее сюда. Вот и все. Если вы откажетесь, я немедленно отсылаю по трем адресам всю имеющуюся у меня информацию о том, как вы ограбили югославский народ. Вы представляете, какую шумиху это вызовет. И не усложняйте дело, приписывая мне корыстолюбие и алчность в большей мере, чем я ими обладаю. Вы страдаете профессиональным заболеванием. Когда на международного финансиста нападает вооруженный грабитель, финансист тут же отдает ему не только деньги и драгоценности, но и рубашку с брюками. Почему? Потому что ему даже в голову не придет, что грабителю этого не нужно. Прошу вас, поймите и зарубите на носу: мне нужна от вас только мадам Зорка. И все. Больше вам от меня ничего не грозит, если, конечно, не окажется, что это вы убили Перси Ладлоу. Вулф перевел взгляд на меня. - Арчи, мистер Барретт проводит тебя к мадам Зорке. Привези ее сюда. - А вдруг она сбежала из города? - Сомневаюсь. Не думаю, что она далеко. Возьми "родстер" и поезжай за ней. Но не отпускай мистера Барретта. - Как раз с Барреттом я предпочел бы не связываться. - Понимаю. Придется тебе потерпеть. Хотя... - Он повернулся к Барретту. - Где она? Далеко отсюда? Финансист явно пребывал в нерешительности. Наконец он разлепил губы и пробормотал: - Если вы кому-то проболтаетесь, черт возьми... - Я уже сказал вам, что мне нужно, - резко оборвал Вулф. - Больше повторять не буду. Где она? - Она... Я думаю... Недалеко. - В Нью-Йорке? - Думаю, что да. - Хорошо. И не пытайтесь перехитрить мистера Гудвина. Он крут на расправу. - Я вернусь сюда вместе с ними. Я хотел поговорить... - Нет. Не сегодня. Возможно, завтра. Не впускай его в дом. Арчи. - О'кей. - Я вскочил на ноги. - Давайте поживее, а то моя кровать приревнует меня к кушетке, решив, что у нас с ней роман. Барретту уходить явно не хотелось - он боялся покинуть Вулфа, которому оставалось только протянуть руку к телефону - и тайные аферы с боснийским лесом выплывут наружу. Но я решительно вытолкал его сначала в прихожую, а оттуда - на улицу, в свежую ноябрьскую ночь. Я думал, что на улице Барретта дожидается "роллс-ройс" или хотя бы "кадиллак", но обманулся, и нам пришлось пешком тащиться на Восьмую авеню, где в засаду нам попалось припозднившееся такси. Я проследил, чтобы Барретт сел в машину, залез следом, и Барретт приказал водителю: - Таймс-сквер. Когда машина покатила, я неодобрительно покосился на Барретта и произнес: - Только не говорите мне, что оставили ее стоять на тротуаре. Барретт, не обращая внимания на мой выпад, повернулся ко мне и вдруг доверительно зашептал: - Послушайте, Гудвин, мне нужна ваша помощь. Я попал в дурацкое положение. Убеждать Вулфа, что я не знаю, где находится Зорка, было бесполезно - он бы все равно не поверил мне. Но беда в том, что я и в самом деле не знаю. - Плохо. - Конечно. Чертовски гнусно. Если вы вернетесь и доложите, что я не привез вас к ней, потому что не знал, где ее найти, Вулф ведь наверняка выполнит свою угрозу. - Да, это как пить дать. - Значит, так не пойдет. Но мы можем сделать вот что. Давайте куда-нибудь заскочим и пропустим по стаканчику. Потом, например, через полчаса, вы вернетесь и скажете, что мы заехали по определенному адресу - назовите подходящий адрес, - рассчитывая, что Зорка там, но ее там не оказалось. Вы можете описать, как я удивился и огорчился, - распишите яркими красками. - Запросто. В таких делах я собаку съел. Но вы... - Минутку. - Такси свернуло на Сорок вторую улицу, и Барретт покачнулся, но потом выпрямился. - Я знаю, что вам влетит на орехи, если вы вернетесь без нее, но вы не виноваты - я и впрямь не знаю, где она. Я понимаю, что вы не обязаны помогать мне просто так, задарма. С какой стати, верно? Как насчет пятидесяти долларов? Еще никогда меня не пытались подкупить столь жалким образом. Я презрительно фыркнул: - Ну и жмот же вы, приятель! Пятьдесят зеленых, когда на карту поставлена судьба международной аферы? Нет, хотя бы сотню. - Где остановить? - спросил таксист. Барретт велел ему притормозить у тротуара и не выключать счетчик. Потом вытянул ногу, залез в брючный карман и извлек тощую пачку банкнот. - Не знаю, есть ли у меня столько с собой, - пожаловался он и, щурясь в полумраке, начал отсчитывать деньги. Озираясь по сторонам, я заметил закутанную в шаль старуху, которая направлялась к нам с коробкой жевательной резинки. Прекрасно, не придется вылезать из такси, подумал я. - Есть, - сказал Барретт. - Отлично. Давайте сюда. Мне легче соображается, когда башли уже в кармане. Барретт молча передал мне деньги. Я, не став пересчитывать, сунул их через окошечко приблизившейся старухе со словами: - Держите, бабушка, за две жвачки, сдачи не надо. Старушенция всучила мне два пакетика жвачки, взяла деньги, посмотрела на них, потом испуганно уставилась на меня, но в следующую секунду засеменила прочь, быстро перебирая непослушными ногами. Я протянул одну жвачку Барретту. - Держите. Как раз по одной на брата. Вместо того чтобы принять угощение, он процедил: - Чертов кретин! Я покачал головой. - Ничего подобного. Что-то многовато у вас промашек, приятель. Кстати, моя находка отнюдь не оригинальна - как-то раз я уже проделал такую штуку в Кроуфорде, когда меня пытались подкупить в коровьем стойле. Только вместо старухи я облагодетельствовал долговязого парня с вилами и в комбинезоне[*]. - Я сунул пластинку жвачки в рот. - Может, спать расхочется. Хватит валять дурака; к тому же мистер Вулф уже ждет. Ведите меня к Зорке. * См. Рекс Стаут. "Где Цезарь кровью истекал..." - Подлый обманщик! - Опять вы за свое. Где она? - Не знаю. - Хорошо. - Я наклонился к водителю. - Едем на Сорок восьмую улицу к востоку от Лексингтон-авеню. Таксист кивнул и включил зажигание. - Это еще зачем? - встрепенулся Барретт. - Зачем вам Милтан? - Я оставил там свою машину. Я сяду в нее, поеду домой и передам мистеру Вулфу грустные новости. Придется заодно помочь ему с телефонными звонками и прочей суетой - он никогда не откладывает на завтра то, что я могу сделать сегодня. - Вы хотите сказать, что после того, как вы выманили у меня деньги и отдали их этой старой карге... - Я хочу сказать вот что: либо вы прекратите извиваться и выкручиваться, как червяк, и отвезете меня к Зорке, либо я возвращаюсь к Ниро Вулфу - тогда пеняйте на себя. Мне уже давно пора спать. Вы утверждаете, что не знаете, где искать Зорку. Мой шеф считает, что вы врете. У меня своего мнения нет. Мой мозг девственно чист, но я слепо повинуюсь указаниям. Ведите меня к Зорке или примиритесь с доносом в полицию. Такси пересекло Шестую авеню и понеслось вдоль Брайент-парка к Пятой. Возле библиотеки Барретт подал голос: - Притормозите у тротуара, но счетчик не выключайте. - Когда такси остановилось, я сказал: - Надеюсь, у вас хватит денег, чтобы расплатиться. Барретт ожег меня злобным взглядом и, чуть помолчав, произнес: - Послушайте, я не могу проводить вас к ней. Просто не имею права. Давайте сделаем вот что: вы подождете здесь, а я возьму другое такси и вернусь сюда вместе с ней минут через двадцать. Я молча уставился на него. - Не отвечаю я потому, - сказал наконец я, - что у меня от вашей наглости язык отнялся. Боже всемогущий! - А в чем дело? Даю вам честное слово... - Готов назвать десяток мест, куда можно засунуть ваше честное слово. Хватит валять дурака! Он решил немного поиграть в гляделки. Я выждал минуту, но потом мне надоело. - Считаю до двадцати девяти, - сказал я. - По единице за каждый год прожитой жизни и еще по единице, чтобы вырасти и жениться. После этого... - Подождите. - Он решил сменить пластинку, и в его голосе появились умоляющие нотки. - Дело в том, что у меня есть очень личная причина не вести вас к ней. Поверьте, я вовсе не хочу и не собираюсь вас обманывать. Вы же сами видите, в какое безвыходное положение я попал. Может, договоримся так: я звоню ей в вашем присутствии из телефона-автомата, и мы назначаем встречу... Я решительно потряс головой. - Нет! Тысячу раз нет. И прекратите изворачиваться. Кто знает - может, у вас с ней разработан тайный шифр на случай неожиданности. Еще раз повторяю: я только выполняю распоряжения шефа. Хватит болтать - ведите меня к ней. Пальцы Барретта сжались в кулаки. - А ведь я могу открыть дверцу и убежать, - вызывающе сказал он. - Попробуйте. Я вас даже останавливать не буду. Позвоню Вулфу и поеду домой. - Черт побери, но если вы услышите, как я звоню... - Заткнитесь! Вы меня уже утомили. Барретт свирепо посмотрел на меня, потом махнул рукой и назвал таксисту адрес на Мэдисон-авеню, буквально в десяти кварталах от того места, где мы находились. Водитель кивнул, и такси тронулось с места. Денег, чтобы расплатиться за проезд, Барретту хватило. Фасад дома, перед которым мы остановились, явно знавал лучшие времена. На первом этаже располагался дешевый магазинчик, света внутри, естественно, не было. Барретт вынул из кармана ключ и отпер дверь, за которой открывался узкий и темный коридор. Пройдя до конца коридора, Барретт отомкнул еще одну дверь, и мы оказались в крохотном лифте допотопной конструкции. Лифт вознес нас на пятый этаж, и нам еще пришлось вскарабкаться вверх по лестнице. Дом пока не разваливался, но и похвастать ему было явно нечем. Барретт пересек маленький коридор и открыл уже третьим ключом широкую массивную дверь. Я шагнул за ним, он прикрыл дверь, повернулся и зычно воззвал: - Э-гей! Ему тут же ответили: - Я здесь, зайчик! В прихожей было жарко и пахло духами. Я последовал примеру Барретта и снял пальто, но потом, когда он, посмотрев исподлобья, сказал: "Подождите здесь", - я не послушался. Я прошел прямо за ним и очутился в просторной, ярко освещенной гостиной, полной ароматных запахов, пушистых ковров, диванов с подушками и всего прочего. И еще я увидел двух девиц - одна сидела на диване, а вторая раскинулась в шезлонге. Зорка в небрежно наброшенном красном халате замахала было руками, но, увидев меня, замерла на месте. А Белинда Рид, сидевшая в чем мать родила, выкрикнула: - Как там, мой зайчик... Ой! - и поспешно потянулась к бледно-голубому пеньюару, который свешивался со спинки дивана. ГЛАВА 11  - Я же просил вас подождать в прихожей, - зарычал на меня Барретт. - Не имеет значения, - заверил я. - Когда я думаю о деле, я не обращаю внимания на... - Ой, это же наш сыщик! - восторженно воскликнула Белинда Рид - святая невинность. - Выпьете с нами? Сама она потягивала коктейль, а туалетный столик рядом с диваном был весь заставлен бутылками. Зорка тоже приложилась к стакану. Приподнявшись на локте, она таращилась на меня и смущенно улыбалась. Говорить, судя по всему, не намеревалась. - Замолчи, Бел, - сердито сказал Барретт. - Он пришел за Зоркой. Вам не стыдно так сидеть? - вскинулся он и повернулся ко мне. - Объясните ей сами. - Нетшего объясняй тут, - обиженно процедила Зорка. - Выпейте с нами, - не унималась Белинда. - Я еще никогда не выпивала вместе с сыщиком, да еще с таким хорошеньким. - Она похлопала по дивану рядом с собой и целомудренно натянула пеньюар на обнажившееся колено. - Садитесь сюда. - Белинда, не дури, - прорычал Барретт. - Она хочет, чтобы ты приревновал, Дональд, - хихикнула Зорка. - Ты зе заставил ее ревновать к этой Тормик. - Ладно, - отмахнулась Белинда. - Выпейте со мной! Как вас зовут? - Зовите меня Арчи, - великодушно разрешил я. Потом, сообразив, что не мешало бы подкрепить силы, я потянулся за бутылкой и стаканом. В последний миг обернулся к Барретту и спросил: - Извините, если хозяин вы... - Это квартира мисс Рид, - сухо ответил он. - Но вы вторглись сюда... - Пожалуйста, выпейте, Арчи, - взмолилась Белинда. - Спасибо, - улыбнулся я и, до краев наполнив стакан, залпом осушил его. После чего посоветовал Барретту: - Вам тоже не помешает промочить горло, старина. Вы перенапряглись. - Я обратился к Зорке: - А дело вот в чем. После того, как вы позвонили в контору Ниро Вулфа и сказали мне... - Сто? После чего? Я придвинулся к ней поближе, чтобы ей было легче сосредоточиться. - После того, как вы позвонили и сказали мне, что видели, как мисс Тормик подложила что-то в карман моего пальто... - Ничего подобного! Я? Я вам позвонила? - Она махнула рукой, держащей бокал, в сторону Белинды, расплескав добрую половину его содержимого на ковер, и обиженно попросила: - Бел, не давай ему больсе пить! Он говорит, сто я ему звонила! - Может быть, так оно и есть, дорогая? Ты ведь часто звонишь мужчинам. И я тебя не виню, что ты звонила ему. Он красавчик. - Но я ему вовсе не звонила! - Ну и зря. - Белинда пылко посмотрела на меня. - Выпей со мной, Перси. - Я не Перси. Меня зовут Арчи. Перси - это тот, кого убили. - Ох! - Белинда нахмурилась. - Да, это правда. Мы же поэтому и устроили попойку, чтобы попытаться забыть об этом. Бррр! - Она содрогнулась. - Подумать только: я назвала тебя Перси! Тебя! Ну и ну. А тебе не кажется, что это забавно, зайчик? - Нет, - огрызнулся Барретт. - Этот субъект... - Нет, это, безусловно, забавно! Тем более, что имя Арчи мне нравится. С какой стати я назвала его Перси? - Белинда снова вздрогнула. - Просто ужасно! Привратник вопит. Перси лежит на полу, вокруг шныряет полиция... - Она приумолкла и посмотрела на меня, раскрыв рот. - Господи, я же совсем забыла! Ах ты, сукин сын! Ведь это ты меня не выпускал! Подлый мерзавец! Барретт похлопал меня по плечу. - Понимаете, вы ворвались сюда без... - Да, понимаю, - отрезал я и обратился к Зорке, на губах которой блуждала бессмысленная улыбка. Я бы отдал целый час своего драгоценного сна, чтобы узнать, сколько коктейлей она успела вылакать. - Насчет вашего звонка, - произнес я. - Возможно, я просто прихвастнул. У меня есть слабость - хвастаться по поводу того, что мне часто звонят женщины. А с Дональдом Барреттом я пришел сюда просто, чтобы ему помочь. Мне все равно нужно было попасть на Сорок восьмую улицу, чтобы забрать свою машину. Барретт сказал, что просил вас приехать сюда и переночевать у мисс Рид, но после беседы со мной согласился, что нужды в этом нет, и вы можете возвращаться домой. Вот я и зашел с ним, чтобы отвезти вас домой. Не правда ли, Барретт? - Я вовсе не соглашался... - Не правда ли? - повторил уже я более настойчиво. - Э-э... Да. - То-то же. Так что можете набросить на себя пальто - одеваться вам ни к чему, - а я прихвачу вашу сумку и чемодан... - Зачем? - спросила она, - Дома вам понадобятся ваши вещи. - Я не поеду домой. - Господи, ведь уже почти рассвело... - Я не поеду домой. Белинда, разве я еду домой? - Нет, конечно. Если бы и ехала, то уж не с ним. Он мне не нравится. Ты слышала, как я вспомнила, что он мне, оказывается, совсем не нравится? Я опять наполнил стакан и отхлебнул. Потом присел на краешек шезлонга возле голых ног Зорки, чтобы обмозговать положение. Сложностей создалось немало, а главная заключалась в том, что я не знал, насколько она назюзюкалась. Если она и вправду лыка не вяжет, толку от нее Вулфу не будет никакого. Но нельзя было сбрасывать со счетов и мою репутацию. За годы работы на Вулфа меня посылали со всевозможными поручениями многие сотни раз - раздобыть для него все, что угодно, от катушки ниток до уолл-стритовского брокера, - и я всегда с честью справлялся с любым заданием. Практически без осечек. Поэтому легко было представить, какой прием ждал меня дома в случае, если бы я вернулся без Зорки. Еще одним доводом послужила ее дурацкая улыбка, которая меня страшно бесила. Я встал и заявил Барретту тоном, не допускающим возражений: - Вам решать, братец. Вы ее сюда завлекли, вам и вытаскивать. - А что я могу с ней сделать? - взвизгнул Барретт. - На руках вынести, что ли? - Не сметь ко мне прикасаться, - недобрым голосом просипела Зорка. - Руки оторву! - Да, не трогать ее! - подхватила Белинда, - Особенно ты, красавчик! - Я вас к ней привел, - сказал Барретт. - На большее мы не договаривались. Эй, что вы делаете? Не обращая на него внимания, я обогнул диван и подошел к узкому длинному столику, на котором стоял красный телефон. Барретт закусил губу и следил, как я набираю номер. Белинда науськивала его: - Врежь ему, зайчик! Размажь по стенке. Нечего ему звонить. Вообще, пусть ничего не трогает... - Ниро Вулф слушает, - прогудел мне в ухо голос. - Алло, это управление полиции? - громко спросил я. - Мне нужен инспектор Кремер, начальник отдела тяжких преступлений. - Понятно, - сказал Вулф. - Действуй дальше. Барретт перегнулся через диван и страстно жестикулировал. Я отмахнулся от него и продолжал: - Алло, отдел тяжких преступлений? Мне нужен инспектор Кремер. Ах, вот как? А кто это говорит? Сержант Финкл? Да, мне так и показалось. Арчи Гудвин из конторы Ниро Вулфа. Я хочу поделиться свежими новостями по поводу убийства Ладлоу... Рука Барретта взметнулась, как змея, вырвала трубку из моей ладони и придавила к рычажкам телефонного аппарата. - Не будьте идиотом, - посоветовал я. - Даже если я не сверну вам шею... - Что вы хотели ему сказать? - Где им искать женщину, которая показала, что видела, как мисс Тормик что-то подложила в карман моего пальто, а теперь это отрицает. - Вы с ума сошли! Вы же представляете интересы мисс Тормик. Вы должны ее защищать. - Я знаю. Но в конечном итоге оказывается, что лучшая защита - говорить правду. - Чушь собачья! Вы понимаете, что они могут проследить, с какого номера звонили? Я пожал плечами. - Наверное. Если так, то они перезвонят сюда сами. Потом, если им что-то не понравится, они кого-нибудь пришлют, и вам придется их впустить. Ну и, конечно, если они застанут здесь меня и Зорку... Барретт стиснул зубы. - Ах, чертов предатель... Я снова пожал плечами. - Мне уже до смерти обрыдло слушать про вашу Тормик! - встряла мисс Рид. - Насколько я понимаю, Арчи... - Заткнись! - резко оборвал ее Барретт. - Сама ведь знаешь... Он вдруг прикусил язык и повернулся к Зорке. - Тебе придется сматываться, да поживее! Вставай, быстро! - Но ведь ты обещал... - взвыла Зорка. - Мало ли что я обещал. Этот обманщик... - Барретт схватил ее за плечо и рывком поднял на ноги. Нужно отдать ему должное - в критической ситуации он не растерялся. - Где твое пальто? Где туфли и чулки? Впрочем, черт с ними, с чулками! Где туфли? Он рванулся к двери и выскочил из гостиной. Я вышел в противоположную сторону, в прихожую, нацепил шляпу и надел пальто. Потом распахнул дверцы встроенного шкафа, думая помочь Зорке, - и остолбенел: каких только шкур, в которых раньше красовались пушные четвероногие, там не было! Решив, что сойдет и первая попавшаяся, я потянулся к ближайшей, по кто-то сзади схватил меня за локоть и прогнусавил прямо в ухо: - Так дело не пойдет. Оставь мою норку в покое! И вообще - мотай отсюда! Разгневанная Белинда, пеньюар которой распахнулся, явив моему нескромному взору все женские прелести, оттолкнула меня и выхватила из моих рук норковую шубку. Затем, повесив ее на место, он вручила мне другую, точно такую же. Я отнес норку в гостиную, где Барретт, придерживая шатавшуюся Зорку, одновременно пытался затянуть пояс вокруг ее красного халатика. Мы натянули на Зорку норковую шубу, застегнули доверху и, поддерживая с двух сторон, препроводили модельершу в прихожую. Мисс Рид стояла там, распахнув настежь входную дверь. Когда мы протискивались мимо, Барретт сказал Белинде: - Мне придется проводить их вниз. Если зазвонит телефон, не снимай трубку. Я сейчас вернусь. На ступеньках Зорка споткнулась, но мы ее удержали и в лифт затолкали уже без приключений. Барретт нажал на кнопку, и мы спустились на первый этаж. Проведя нас по темному коридору, Барретт отомкнул входную дверь и выпустил нас на улицу. - Если хотите, чтобы я помог... - Нет, благодарю. Если перезвонят из полиции, советую вам... - Иди к черту! Дверь захлопнулась, и я остался на тротуаре один со своей добычей. Она повисла у меня на руке и время от времени вскрикивала что-то вроде "гоп!". Я ободряюще потрепал ее по руке и повел по направлению к Гранд-Сентрал; мы не проковыляли и полквартала, как откуда-то вынырнуло такси, и я успел остановить его. Затолкать Зорку в машину оказалось уже только вопросом силы, а не ловкости. Она обмякла на сиденье, так что мне пришлось поддерживать ее, когда такси подпрыгивало, попадая в ямы, или круто заворачивало в сторону Лексингтон-авеню. Теперь Зорка бормотала нечто, напоминающее "тип-топ". "Родстер" стоял на том же месте, где я его оставил, словно верный пес, дожидающийся загулявшего хозяина. Таксист оказался понятливым и ловким, и с его помощью я сумел запихнуть Зорку в мою машину без особых усилий. Правда, в последний миг она вдруг стала отбиваться и лягаться, но я проявил твердость и решительно усадил ее на заднее сиденье и захлопнул дверцу. Я расплатился с таксистом, добавив скромные чаевые, а в ответ кроме благодарности удостоился дружеского совета: - Когда будешь ее вытаскивать, толкай сзади. Тогда она не сможет тебя укусить, да и до лица когтями не доберется. - О'кей. Спасибо большое. Я забрался на место водителя, запустил мотор, и мы покатили. Когда я завернул за угол, Зорка явственно произнесла: - Грибблзук абгрындл! Я отозвался сочувственным "Hvala bogu" и, должно быть, попал в точку, потому что Зорка привалилась к спинке сиденья и затихла. Еще пару раз я раскрывал рот, чтобы напомнить ей, куда мы едем, но ответом меня не удостоили. Впрочем, посмотрев на нее в зеркальце, я понял, что ответа едва ли дождусь. Улицы были почти пустынны, так что до Тридцать пятой я добрался быстро и без помех. Остановившись перед нашим домом, я потрогал Зорку за плечо и назвал по имени. Она не ответила, сидя с закрытыми глазами. Я встряхнул ее, потом отпустил, и Зорка безжизненно свалилась в угол, обмякнув, словно тряпичная кукла. Я ущипнул ее за ляжку, но Зорка даже не поморщилась. Я снова потряс ее, уже куда сильнее, но ее голова только беспомощно моталась из стороны в сторону. - Дьявольщина! - выругался я. - Нам всего-то десять ярдов осталось до посадки. Я выбрался из машины, выволок Зорку наружу, подставил плечо и взвалил ее на себя. Она повисла на мне мертвым грузом, как куль с овсом. Только потяжелее: фунтов сто двадцать, прикинул я. Покачиваясь, я вскарабкался на крыльцо, проковылял к двери и позвонил три раза - два коротких звонка и один длинный. Минуту спустя дверь приоткрылась, насколько позволяла цепочка, и заспанный голос Фрица спросил: - Это ты, Арчи? - Нет, Микки-Маус! Открывай. Дверь распахнулась, и я ввалился в прихожую. Разглядев мою ношу, Фриц отшатнулся со словами: - Grand Dieu! Она мертва? - Найн, даже не больна. Запри дверь. Дверь в кабинет была нараспашку, и я вошел бочком, стараясь, чтобы Зорка не ударилась головой о косяк. Вулф сидел за столом, читая книгу. Увидев меня с грузом, он поморщился, захлопнул книгу, загнув страницу, выпрямился и недовольно потряс головой. Бросив взгляд на кушетку, я убедился, что она по-прежнему завалена картами, которые Вулф расстелил на ней три дня назад, распорядившись, чтобы их никто не трогал, так что я аккуратно опустил Зорку посреди ковра, с хрустом выпрямился, расправил позвоночник, ткнул указующим перстом в бесформенную груду на ковре и величественно провозгласил: - Мадам Зорка, сэр. Вулф сложил руки на необъятном пузе. - Что с ней случилось? - С ней-то? Ничего. - Ты ее ударил? - Нет. - Не будь ослом. Ты не стал бы приносить на спине женщину и класть ее прямо на ковер, если бы с ней ничего не случилось. Она без сознания? - Не думаю. Насколько я понимаю, она разыгрывает из себя мертвецки пьяную. Но мне кажется, что она притворяется. Я разыскал ее в любовном гнездышке, свитом в мансарде на Мэдисон-авеню. Барретт предоставляет гнездышку мебель, а Белинда Рид обеспечивает любовь. Такие дела. Зорка была там гостьей Белинды. Кстати, Зорка категорически отрицает, что звонила сюда, и отказывалась ехать. Мне пришлось позвонить Кремеру, чтобы надавить на них, и это подействовало. Держу пари, что она внимательно слушает, что мы говорим. Как бы она не задохнулась тут в своей шубейке. Я нагнулся, расстегнул норковую шубку и распахнул ее. Вулф встал из-за стола, протопал к Зорке и остановился, хмуро разглядывая ее. - Она без чулок. - Вы правы. - А что это на ней такое? Платье? - О, нет. Скорее халат для расслабухи. - Ты считаешь, что она притворяется? - Уверен. - Что ж... - Он повернулся и крикнул: - Фриц! Фриц не заставил себя долго ждать. - Принеси дюжину кубиков льда, - приказал Вулф. Я склонился над пациенткой и пощупал ее пульс, потом приподнял верхнее веко, вгляделся в радужную оболочку глаза и возвестил, что все нормально - опыт можно проводить. Вулф посмотрел на меня и сурово кивнул. Фриц принес чашку с кубиками, и Вулф велел, чтобы он отдал чашку мне. Я взял один кубик и положил на щеку Зорке, но он соскользнул вниз. Я подобрал его и аккуратно положил в ямку у основания шеи, где ему лежалось вполне уютно. Потом я осторожно, но твердо приподнял ее руку, положил еще один кусочек льда в подмышечную впадину, опустил руку и крепко прижал. Реакция последовала столь бурная и неожиданная, что я даже опрокинул чашку, и остальные кубики рассыпались по ковру. Зорка вскочила, едва не сбив меня с ног, да и сам Вулф еле успел отпрянуть, не то и его могла бы постичь та же участь. Зорка судорожно дернулась, и злополучный кубик вывалился из-под халата на пол. Она ошалело огляделась но сторонам, высмотрела кресло и плюхнулась в него. - Что... что... - забормотала она. - Вы неверно вжились в образ, - сказал я. - Нужно было спросить: "Где я?" Зорка глухо застонала и обхватила руками голову. Вулф, подождав, пока Фриц собрал все кубики, вернулся к своему креслу и грузно сел. С минуту понаблюдав за Зоркой, он не выдержал и обратился ко мне: - И что я, по-твоему, должен с ней делать? - брюзгливо спросил он. - Понятия не имею. Вы же хотели ее видеть. - Но не в таком виде. - Отошлите ее домой, - посоветовал я. И тут же спохватился: - В такси. - Мы не можем отослать ее домой. Ее разыскивает полиция, так что у ее двери наверняка выставлен пост, а я должен поговорить с ней первым. - Пожалуйста - говорите. - Я должен задать ей несколько вопросов. Она в здравом уме? - Пожалуй, да. Но я сомневаюсь, чтобы она вам вразумительно ответила - со льдом или без оного. Он посмотрел на нее в упор. - Мадам Зорка, я Ниро Вулф. Я хотел бы кое-что обсудить с вами. Когда вы были в Югославии в последний раз? Не отнимая ладоней от лица, она помотала головой, застонала и пробормотала что-то еще более неразборчивое, чем "грибблзук абгрындл". - Послушайте, мадам, - терпеливо продолжил Вулф. Я вам сочувствую, но вопрос у меня очень простой. И тут он выпалил пару фраз на непонятном языке, которые, возможно, имели какой-то смысл для Зорки, но никак не для меня. Но Зорка даже ухом не повела. - Вы не понимаете по-сербско хорватски? - спросил Вулф. - Нет, - буркнула она. - Этот я не понимай. Вулф бился с ней целый час. Когда ему втемяшивало, его упорство не уступало его весу. Я исписал почти весь блокнот, но на сотне страничек не набралось бы и строчки полезных сведений. Например, Вулфу так и не удалось выяснить, была ли она хоть раз в Югославии, откуда у нее такое странное имя Зорка, где она появилась на свет, и вообще - появилась ли. Более или менее достоверно удалось установить одно - как-то раз Зорка провела по меньшей мере одну ночь в каком-то парижском отеле. И еще: в тот же самый год с помощью иностранного капитала ей удалось открыть мастерскую в Нью-Йорке на втором этаже отеля "Черчилль". А также несколько мелочей: ее родной язык был не сербско-хорватский, ни с Нийей Тормик, ни с Карлой Лофхен она не дружила, с Перси Ладлоу была знакома лишь шапочно, а уроки фехтования брала для того, чтобы не полнеть. Вот и все. Вулфу, правда, удалось вытянуть из нее признание, что она звонила к нам в контору, но торжествовать ему не пришлось: она не могла вспомнить ни слова из разговора! Ни единого слова! В двадцать минут пятого Вулф со вздохом поднялся с кресла и сказал мне: - Уложи ее спать в южной комнате, над моей спальней, и запри на ключ. Зорка тоже встала, оперлась рукой о край его письменного стола и провозгласила: - Я хочу домой. - Дома вас ждет полиция. Как я уже вам говорил, я сообщил им о вашем телефонном звонке. Они увезут вас в участок и будут куда настойчивее, чем я. Итак? - Хорошо, - простонала она. - Спокойной ночи, мадам. Спокойной ночи, Арчи. Вулф, тяжело ступая, протопал в прихожую к лифту. Тащить Зорку вверх я не собирался, поэтому взбежал по лестнице, зашел в лифт, на котором вознесся Вулф, спустился в прихожую и отвез гостью в южную комнату. Полусонный и недовольный Фриц проверил, застлана ли постель, развесил полотенца, разложил туалетные принадлежности и поставил в вазочку наши фирменные орхидеи - каттлеи из вазы со стола Вулфа. Пусть Зорка не захватила с собой ночную рубашку, тапочки и зубную щетку, но зато могла вдоволь понаслаждаться орхидеями. Фриц отвернул одеяло, и я усадил Зорку на край кровати. - Бедненькая, - покачал головой Фриц. - Угу, - буркнул я. Потом спросил Зорку: - Может, вам помочь - с шубкой или еще как-нибудь? Она помотала головой. - Окно открыть? Тот же ответ. Мы оставили ее и вышли. Я запер дверь снаружи и положил ключ в карман. Когда я, наконец, улегся в собственную постель, было уже без десяти пять и в окно уныло скребся тусклый ноябрьский рассвет. В восемь утра, умытый и одетый, но невыспавшийся и злой, я понес Зорке поднос с кофейником. Когда на мой третий и самый громкий звук никто не отозвался, я отомкнул дверь и вошел. Зорки и след простыл. Постель была в том же виде, в каком ее оставил Фриц. Окно с левой стороны, выходящее к пожарной лестнице, было поднято до самого верха. ГЛАВА 12  Я спустился на этаж ниже, постучался в дверь спальни Вулфа и вошел. Он восседал в постели, подложив под спину три подушки и готовый наброситься на поднос с завтраком, который покоился на холме, покрытом черной шелковой простыней. Апельсиновый сок, яйца au beurre noir[*], два ломтя копченого окорока, мелко нарезанная жареная картошка, горячие золотистые пышки с черникой и кофейник с дымящимся шоколадом - неплохое начало дня, да? * В пережаренном масле (франц.) Увидев меня, Вулф рявкнул: - Я еще не поел! - Я тоже, - грустно признался я. - И настроение у меня тоже неважное, так что давайте будем терпимее. Я только что относил нашей гостье кофе... - Как она? - Не знаю. - Она спит? - Не знаю. - Какого дьявола... - Я хотел вам сказать, но вы перебили. Как всегда. Прошу больше не перебивать. Она исчезла. Спать даже не ложилась. Она вылезла из окна, спустилась по пожарной лестнице и, судя по всему, выбралась на Тридцать четвертую улицу через проходные дворы, которыми и мы с вами иногда пользуемся. Поскольку она спускалась по пожарной лестнице, она должна была миновать ваше окно, - я указал, - да еще почти на рассвете. - Я спал. - Я так и подумал. Хотя лелеял надежду, что, когда в доме женщина, которая к тому же может оказаться убийцей, вы не сомкнете глаз, чтобы бдительно... - Замолчи. Вулф отпил немного апельсинового сока, с полминуты хмуро таращился на меня, потом отпил еще. - Позвони мистеру Кремеру. Расскажи все без утайки. - Включая путешествие в любовное гнездышко? Вулф поморщился. - Не пользуйся такими выражениями, когда я еще не успел позавтракать. Расскажешь ему все про мадам Зорку, мистера Барретта и мисс Рид, кроме моей угрозы мистеру Барретту. - По поводу боснийских лесов? - Эту тему вообще не затрагивай. Если ему потребуется письменное изложение моей беседы с мадам Зоркой, ублажи его - пусть потешится. У него достаточно сил, чтобы выяснить подноготную этих людей и разыскать мадам Зорку. Если он захочет меня видеть, пусть придет в одиннадцать. - Но в одиннадцать придет ваша дочь. - Тогда перенеси мистера Кремера на двенадцать, если он пожелает. - Вулф допил сок. - Позвони на радио "Севен Сиз" и спроси, нет ли для меня чего. Если нет, то пусть свяжутся со мной немедленно, как что-то получат. И договорись, чтобы в девять я смог позвонить в Лондон и побеседовать с мистером Хичкоком. - Напечатать вам... - Нет. Кто внизу? - Пока никого. Но придут с минуты на минуту. - Когда придет Сол, положи конверт в сейф. Я поговорю с ним, как только закончу разговаривать с мистером Хичкоком. Пусть первым поднимется Сол, потом Фред, а последним Орри. Ты уже позавтракал? - Вы же сами знаете, что нет, черт возьми. - Ах, да. Иди и поешь. Я спустился в кухню, позвонил на радио и заказал разговор с Лондоном на девять часов. Потом позавтракал, одновременно читая "Таймс" - раздел, посвященный убийству Ладлоу. Тупица-репортер переврал мою фамилию, да и вообще для газеты, тираж которой начинают печатать в полночь, они дали совершенно устаревшую информацию; в частности, сообщили, что полиция до сих пор разыскивает меня. Как и предсказал Кремер, они уже откопали, что Ладлоу был британским агентом, но ни про Черногорию, ни про боснийские леса или балканских принцесс в газете не было ни слова. На второй полосе "Таймс" поместила набор фотоснимков и небольшую заметку про убийство в Париже, совершенное когда-то с помощью col de mort. Когда прибыли Сол, Фред и Орри, я отправил их ждать в гостиную, чтобы не мешали мне работать. После второй чашки кофе и всего, что ей сопутствовало, я почувствовал себя гораздо лучше, а к тому времени, как мне удалось дозвониться до инспектора Кремера и поведать ему нашу душераздирающую историю, я уже вообще весело насвистывал. Поскольку выспаться этой ночью Кремеру удалось примерно так же, как и мне, выслушал он меня не слишком дружелюбно и совершенно рассвирепел, когда узнал, что целых два часа Зорка была у нас в руках, а мы ему даже не позвонили. И уж совсем мне стыдно передать, какие грубые выражения использовал этот достойный человек, услышав, что Зорка улизнула еще до завтрака. Я, как мог, попытался подсластить ему пилюлю, напомнив, сколько свежатинки скормил ему совершенно задарма, но Кремер продолжал кипеть, как чайник. У него самого никаких новостей вроде бы не было или он не хотел со мной делиться, но в двенадцать он обещал заскочить, если сумеет, а тем временем было бы неплохо, чтобы я отпечатал отчеты о встречах с Зоркой и Барреттом, а также о моей поездке на Мэдисон-авеню. Что ж, очень мило с его стороны. Впрочем, случилось так, что много печатать мне не пришлось. Разговор с Хичкоком из Лондона состоялся, как и было намечено, в девять утра - я его не слушал. Затем я отправил Сола наверх, в оранжерею, как велел Вулф, хотя перед этим я взял конверт и упрятал его в сейф. Судя по всему, Солу досталось задание не из простых, так как спустился он только четверть часа спустя и спокойно попросил пятьдесят долларов на расходы. Я присвистнул и спросил, кого он собирается подкупить, и Сол ответил - окружного прокурора. Вулф перезвонил из оранжереи и сказал, чтобы я пока попридержал Фреда внизу, а наверх послал Орри. С Орри особых забот не было, поскольку он вернулся, не успев выйти, прошагал ко мне и потребовал: - Выдай мне три тысячи долларов трешками.[*] * В США имеют хождение банкноты номиналом в один, два, пять и т.д. долларов. - С удовольствием. Мне некогда валять дурака, Орри. Говори, сколько тебе надо. - Нисколько, дорогуша. - Нисколько? - Да, представь себе. И прошу не приставать ко мне с докучливыми расспросами. Я проведу весь день в публичной библиотеке. Будь готов... Орри увернулся от блокнота, который я в него швырнул, и, приплясывая, выбрался из кабинета. Я вставил в машинку лист бумаги и принялся печатать отчет для Кремера. Поскольку работа меня не слишком занимала, мысли витали где-то в стороне. Я не добрался еще до трети первой страницы, как вдруг сообразил, какая бы вышла потеха, если бы мне удалось разыскать Зорку, не вставая из-за стола. Я подтянул к себе телефон и набрал номер. Мне пришлось ждать довольно долго, прежде чем я услышал голос: - Алло-алло-алло! Я заговорил уверенно, но ласково: - Алло, Белинда? - Да. Кто это? - Угадай. - Я не в состоянии играть в угадайку. - Это Арчи. Красавчик-сыщик. Я хочу предупредить... - Как ты узнал этот номер? Он не внесен в справочник. - Знаю. Как, по-твоему, читать я умею? Вот и прочитал на твоем аппарате, когда звонил с него. Хочу сказать следующее. Во-первых, я считаю, что ты - прелесть, поэтому, если позовешь меня почитать вслух, я приду. Во-вторых, я забыл поблагодарить тебя за выпивку. И в-третьих, хочу предупредить тебя насчет Зорки. За ней охотится около тысячи фараонов, и если ее обнаружат у тебя, то могут быть... - Что ты несешь? С какой стати ее здесь обнаружат, если ты сам увез ее? - Но ведь она вернулась. - Ничего подобного. Где она? - Примерно в пять утра она вышла в твою сторону. - У меня ее нет. - Занятно. Как ты думаешь, что с ней могло случиться? - Представления не имею, Разговор с громким щелчком оборвался. Ну и ладно. Похоже, Зорка и в самом деле не возвращалась на Мэдисон-авеню. Я напечатал еще три строчки, но в дверь позвонили. Я побрел открывать. На пороге стоял Рудольф Фабер. Я согласен, что дом принадлежит Ниро Вулфу, а учтивость прежде всего, но тем не менее пальто свое Фабер повесил сам. Так уж я возлюбил этого субъекта. Я пропустил его вперед в кабинет, чтобы не поворачиваться к нему спиной, и неандерталец уселся в кресло, не дожидаясь приглашения. Еще в прихожей я предупредил, что до одиннадцати мистер Вулф не принимает, но, сев за стол, тем не менее позвонил Вулфу в оранжерею. Когда недовольный голос Вулфа ворвался в мое ухо, я сказал: - Пришел мистер Рудольф Фабер. - Вот как? Что ему надо? - Увидеться с вами. Говорит, что подождет. - Сомневаюсь, что смогу поговорить с ним до обеда. - Я ему так и сказал. - Так. Одну минуту. - Молчание. - Поднимайся сюда. А еще лучше - позвони мистеру Грину. Прежде, чем уйти, предложи ему хорошую книгу для чтения и понаблюдай, что случится. - По-настоящему хорошую книгу? - Лучшую, какую только найдешь. Я повесил трубку и развернулся на стуле лицом к гостю. - Я нужен мистеру Вулфу наверху, и он просит меня дать вам хорошую книгу, чтобы вы без меня не скучали. Я подошел к книжным полкам, снял "Объединенную Югославию" и протянул Фаберу. - Думаю, что вы от нее не оторветесь, тем более... Фабер встал, швырнул книгу на пол и зашагал к двери. Я в три прыжка преградил ему путь и грозно проревел: - Поднимите! Я, конечно, понимал, что это ребячество, но уж больно у меня руки чесались вмазать ему по холеной надменной физиономии, да и просто поучить хорошим манерам такого наглеца не мешало бы. Кстати, я оставил ему лазейку для отступления, повторив, чтобы он поднял книгу, но он продолжал переть на меня, как носорог, словно рассчитывал, что я растаю и обернусь морской пеной. Я спокойно предупредил: - Смотрите, уже летит, - и резко выбросил вперед правый кулак. В подбородок я метить не стал по двум причинам: во-первых, оный у Фабера отсутствовал, а во-вторых, мне не улыбалось оплачивать больничные счета. Так что удар пришелся в левую скулу. Дверь, открывающаяся из кабинета в гостиную, чуть приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова Фреда Даркина. - Эй, помочь не надо? - Зайди, Фред. Как он тебе? Фред подошел поближе и склонился над распростертым на ковре Фабером. - Черт побери! Сколько же раз ты ему врезал? - Один. - Дьявольщина! И ты носишь фамилию Гудвин? Мне и раньше порой казалось... Твоя мать никогда не жила в Ирландии? - Катись к чертям. Лучше отойди и не мешай - видишь, человек приходит в себя. Фабер поднимался по частям. Сначала оперся на руки, потом встал на четвереньки и, наконец, с трудом выпрямился во весь рост. Медленно повернулся и одарил меня таким взглядом, что я не выдержал и посмотрел в сторону. Вот уж не ожидал увидеть такое выражение в глазах человека, которого я только что отправил в нокаут. Разумеется, первым моим порывом было потребовать от него, чтобы он поднял книгу, но я сдержался. Более того, когда Фабер двинулся к двери, я даже отступил на шаг, освобождая ему дорогу, и попросил Фреда, чтобы он проводил его. Затем подобрал книгу, поставил ее на место, потер ушибленные костяшки пальцев, несколько раз сжал и разжал кулак, позвонил наверх Вулфу и доложил сводку. В ответ услышал только хрюканье. Размяв пальцы до рабочего состояния, я снова уселся за машинку, но день, похоже, складывался неудачно для кремеровского отчета. Мало того, что все во мне сопротивлялось необходимости переводить чистую белую бумагу ради того, чтобы обеспечить полицейских интересным чтивом, но меня еще без конца прерывали телефонные звонки. Позвонил Милтан, чемпион-фехтовальщик. Хотел знать, как обстоят дела, но порадовать его мне было нечем. Позвонил какой-то приезжий из Сент-Луиса, мечтавший поболтать с Вулфом по поводу орхидей, - провинциал удостоился аудиенции на следующий день. Звонил Орри Кэтер, который доложил Вулфу, а немного позже и Сол Пензер - в обоих случаях Вулф просил меня не слушать по параллельному аппарату. Время шло уже к одиннадцати, когда позвонил японский император. Так, во всяком случае, была обставлена церемония звонка. Сначала женский голос попросил к телефону мистера Вулфа, я спросил - кто его спрашивает, и женщина ответила, что мистер Барретт. Я попросил передать мистеру Барретту трубку, а она сказала, чтобы я подождал. Я подождал. Наконец мужской голос произнес, что хочет говорить с мистером Вулфом; я спросил, он ли мистер Барретт, и он ответил, что нет, но, в свою очередь, потребовал, чтобы я подозвал к телефону Вулфа. Я спросил, кто хочет говорить с Вулфом, и он ответил, что мистер Барретт. Тогда я снова попросил подозвать мистера Барретта и опять услышал, что должен подождать. Так вот мы развлекались. Наконец, когда борьба пошла уже по третьему кругу, я услышал в трубке нечто более определенное - расслабленный вкрадчивый голос: - Барретт у телефона. Мистер Вулф? - Дональд Барретт? - Нет, нет, Джон П. Барретт. - А, отец Дональда. Из фирмы "Барретт и Дерюсси"? - Да, мистер Вулф, вы... - Минуточку. С вами говорит Арчи Гудвин, доверенный помощник мистера Вулфа. - Я думал, что меня соединили с мистером Вулфом. - Нет. Я всех переспорил. Мистер Вулф занят до одиннадцати часов, но я могу передать ему послание. - Э-э... - Молчание. - Что ж, передайте следующее: я хотел бы, чтобы мистер Вулф как можно скорее перезвонил мне в контору. - Нет, сэр, ничего не выйдет. Он никогда не звонит по телефону. - Но у меня очень важное дело. Даже срочное. Хорошо бы, чтобы мистер Вулф... - Нет, сэр, это бесполезно. Мистер Вулф по деловым вопросам принимает только у себя в конторе. Он не перейдет на другую сторону улицы, даже если ему посулят весь золотой запас Америки. - Но это просто нелепо! - Да, сэр. Я всегда так говорил. Но обсуждать это бесполезно - случай клинический. Секунд десять трубка выразительно молчала. Потом: - Где находится ваша контора? - Дом пятьсот шесть по Западной Тридцать пятой улице. - Мистер Вулф проводит там весь день? - И ночь тоже. Контора расположена в его собственном доме. - Что ж... я еще подумаю. Спасибо. Вулф спустился из оранжереи несколько минут спустя, просмотрел почту, проверил, заправлена ли авторучка, позвонил, чтобы Фриц принес пива, и пробежал глазами три страницы отчета, которые я успел отстучать. Лишь тогда я поведал ему о переговорах с Барреттом. Вулф внимательно выслушал, поблагодарив меня небрежным кивком. Решив, что неплохо бы расшевелить лентяя, я заметил, что он и так уже втянут в дело из чувства семейного долга, что он сорит деньгами направо и налево, в связи с чем было бы глупо и недальновидно не заиметь еще одного клиента в придачу к мисс Тормик, тем более такого, как Джон П. Барретт, которому явно не терпится поучаствовать в общей потехе. Я также рассказал о том, что первая сотня барреттовских денег уже прошла через мои руки и было бы обидно останавливаться на достигнутом. Впрочем, пробить дырку в его броне мне помешало появление самой клиентки - Фриц возвестил о том, что пришла мисс Тормик, и ввел ее в кабинет. На ходу поздоровавшись с Вулфом, Нийя, не замечая меня, прошагала к его столу и решительно потребовала: - Где бумага? Вы ее получили? - Да, она у меня, - ответил Вулф. - Сядьте, пожалуйста. - Я... Мне нужна бумага! - Арчи, отдай ей бумагу. Я подошел к сейфу, открыл его и вынул конверт, адресованный Солу Пензеру. Достав из него бумагу, я протянул ее Нийе, а конверт выбросил в корзинку для бумаг. Нийя развернула бумагу и просмотрела ее. Вулф протянул руку. - Дайте мне посмотреть, Мисс Тормик даже ухом не повела. Вулф нахмурился и повторил свою просьбу, уже настойчивее. Нийя неохотно отдала ему бумагу, но сама не спускала с нее глаз. Вулф быстро пробежал ее глазами, свернул вчетверо и спросил: - Где мисс Лофхен? - В фехтовальной школе. Сказала, что едет туда. - Но ведь сегодня не может быть занятий. - Не знаю. Так она мне сказала. - Вы видели ее утром? - Естественно. Мы живем вместе в маленькой квартирке на Тридцать восьмой улице. - Нийя протянула руку. - Отдайте мне... - Подождите. Не знаю, почему я решил, что вы приедете ко мне вместе с мисс Лофхен - глупо, конечно, но я сам виноват. Тем не менее именно она оставила здесь документ, так что только ей я могу его вернуть. Если она... - Я сама ей передам. - Нет. Я не согласен. Арчи, возьми. Поезжай вместе с мисс Тормик к Милтану и отдай бумагу мисс Лофхен. Так мне спокойнее. - Но это же дикость! - возмутилась клиентка. - Какая разница, кому отдавать бумагу - мне или Карле? - Возможно, никакой. Но так мне удобнее. Так аккуратнее. - Вулф отдал мне бумагу и хмуро воззрился на дочь. - Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что делаете. Надеюсь также, вы понимаете, что происходит. Я не понимаю. Мистер Фабер уже дважды приходил сюда, чтобы попытаться завладеть этой бумагой. - Вот как? - Нийя поджала губы, - Приходил к вам? - Да. Второй раз - чуть больше часа назад, причем мистер Гудвин вышел из себя и стукнул его по лицу. Так что вы, девушки, должны понимать, чем грозит вам... - Мы понимаем. - Очень хорошо. И вы по-прежнему рассчитываете закончить свое... дело... сегодня? - Да. - Когда и где? Мисс Тормик покачала головой. Вулф пожал плечами. - Вы встречались сегодня утром с мистером Кремером? - поинтересовался он. - Встречалась, но не с мистером Кремером. Какой-то полицейский отвез меня в полицейское управление, и там со мной говорили двое. Оттуда я поехала прямиком к вам. - Вы рассказали о том, что нашли эти штуки в своем кармане и про все остальное? - Да. - Они не задавали вопросов о ваших политических целях? - Нет, конечно. С какой стати? Ведь они ничего об этом не знают. - За вами следили, когда вы вышли из полицейского управления? - Я... - Нийя прикусила язык. Немного помолчав, она сказала: - Не знаю. Не думаю. Если вы настаиваете... У меня нет времени. Я все равно должна повидаться с Карлой, но если он собирается... Вулф кивнул. - Ладно. Пф! Арчи, отдай бумагу мисс Лофхен в присутствии мисс Тормик. Я предложил: - Фред в гостиной. Он мог бы... - Нет. Сам. - Но через полчаса придет Кремер. - Я знаю. Возвращайся как можно скорее. Я проводил Нийю к выходу. "Родстер" стоял напротив крыльца, где я его и оставил. Мы забрались в машину, я запустил двигатель, с минуту разогревал его, потом включил передачу, и мы поехали, Нийя сидела с отчужденным видом. Не знаю, что было у нее на уме, но ко мне ее мысли определенно отношения не имели. Смирившись, я не открывал рта за все время непродолжительного путешествия на Сорок восьмую улицу. На другой стороне улицы напротив заведения Милтана собралась небольшая толпа, а перед входом патрулировал полицейский. Пока мы шли к входным дверям, фараон придирчиво осмотрел нас, но останавливать не стал. Ни в вестибюле, ни в приемной не было ни души, но из кабинета Милтана доносились приглушенные голоса. Мы заглянули туда и увидели, что Жанна Милтан сидит за столом в кресле, а по другую сторону стола расположились двое сыщиков с блокнотами. Муж Жанны с потерянным видом и несчастной физиономией мерил шагами комнату, время от времени сокрушенно покачивая головой. Увидев нас, один из сыщиков задрал голову и рявкнул: - Что вам надо? - Все в порядке, - приветливо отозвался я. - Мы по личному делу. Нийя остановила Милтана и спросила: - Мисс Лофхен наверху? - Никого наверху нет, - простонал Милтан. - Здесь совсем пусто. Мы разорены. Мистер Гудвин, вы можете мне сказать... - Прошу прощения, но мне нечего вам сказать. А утром мисс Лофхен была здесь? - Да, она заходила, но сейчас ее нет. - А давно она ушла? - Господи, откуда мне знать? Может, полчаса назад. - Милтан хлопнул себя по лбу и посмотрел на Нийю. - Она просила вам что-то передать, если вы придете... Раздался голос Жанны Милтан: - Она уехала домой, мисс Тормик. - Да, верно, - согласился Милтан. - Это она и просила передать. Что едет домой. И больше ничего. Она уехала домой. - А что вы от нее хотели? - спросил сыщик. - Подсказать фаворита на предстоящих скачках, - ухмыльнулся я. - Идемте, мисс Тормик. Мы вышли на тротуар. Я спросил: - Значит, говорите, на Тридцать восьмой улице? Западной или Восточной? Нийя нежно улыбнулась. - Право, это такая глупость. Зачем вам со мной ехать? Неужели вы думаете, что я не отдам ей бумагу? - Что вы, нет, конечно, - заверил я. Какой, скажите, смысл был мне препираться с будущей женой? - Я бы с радостью отдал вам бумагу, но мне все равно нужно ехать в том направлении. К тому же если я ослушаюсь Вулфа, он меня уволит. Какой у вас адрес? - Дом четыреста четыре. Восточная Тридцать восьмая улица. - Это займет всего лишь... Извините, я сейчас. - Я заметил кое-что занятное. - Залезайте в машину, а я сейчас вернусь. Я зашагал к такси, которое стояло футах в двадцати позади нашего "родстера". Несколько секунд назад я заметил, как пассажир такси внезапно резко пригнулся, чтобы скрыться с моих глаз. Когда я всунул голову внутрь, таксист сказал: - Занято. - Вижу, - ответил я и вытянул шею, чтобы получше рассмотреть Фреда Даркина, съежившегося на сиденье. Стало быть, Вулф приставил "хвост" к собственной клиентке. - Просто хотел сберечь ваши нервы и время. Четыреста четыре, Восточная Тридцать восьмая улица. Я вернулся к "родстеру", сел на водительское сиденье, запустил мотор и сказал Нийе, что обменялся парой любезностей со своим закадычным дружком, русским графом, который разъезжал в такси для поправки здоровья. Нийя промолчала. Вся в папочку. Должно быть, погрузилась с головой в балканскую историю или, по меньшей мере, - в ту ее часть, в которую сейчас влипла. В отместку всю дорогу я был нем как рыба. Прямо напротив дома 404 оставалось свободное место, где я и остановил машину. Домик оказался довольно старым, одним из тех, которые превращали в многоквартирные, отгораживая лестницу и возводя поперечные перегородки. Крыльцо из восьми ступенек, вестибюль с почтовыми ящиками и кнопками звонков и дверь в узкий коридор. Нийе даже не пришлось доставать ключ, потому что дверь была приоткрыта. Я пропустил девушку вперед. Мы поднялись по темной лестнице на третий этаж, Нийя остановилась перед ближайшей к лестнице дверью и попыталась нащупать в сумочке ключ. Потом, должно быть, решила, что проще попытать счастья по-другому, и позвонила - звонок был громкий, я слышал, как он дребезжал внутри квартиры. Однако открывать никто не спешил, и Нийя, позвонив еще пару раз, в сердцах процедила: - Он же сказал, что она поехала домой. - Угу. Ключ-то у вас есть? Она снова порылась в сумочке и на этот раз отыскала ключ. Отомкнула дверь, зашла, сделала четыре шага и остановилась как вкопанная. Я заглянул через ее плечо и увидел, что ее испугало: на полу в неестественной позе распростертое тело человека, которого пару часов назад я угостил ударом кулака. Прежде чем я успел ей помешать, Нийя вздернула голову и завопила что было мочи: - Карла! ГЛАВА 13  - Вы не могли бы заткнуться? - раздраженно попросил я. Нийя даже не пошевелилась. Я обошел вокруг и заглянул ей в лицо. Похоже, сотрясать стены она уже не собиралась, так что я оставил ее и присел на корточки перед трупом. Одного взгляда оказалось вполне достаточно. Пораскинув мозгами, я встал, посмотрел на Нийю, грудь которой судорожно вздымалась, и сказал: - Самое неприятное, что у меня в кармане эта бумажка. Нийя подняла голову и еле слышно прошелестела, едва шевеля губами: - Отдайте ее мне. - Разумеется, Блестящая мысль. Я обогнул стол, подошел к окну, выходящему на Тридцать восьмую улицу, приподнял его, выглянул наружу и увидел как раз то, на что и рассчитывал. Я повернулся к девушке и спросил: - У вас нервы крепкие? - Да. - Тогда подойдите сюда. Она подошла, быстро и бестрепетно. Я попросил, чтобы она выглянула из окна и посмотрела вниз, - Видите бело-серое такси возле тротуара посередине квартала? - Да. - Подойдите к нему и спросите у пассажира, он ли Фред Даркин. Он ответит, что да. Скажите, что он мне срочно нужен здесь, но ничего не объясняйте, чтобы таксист не услышал. Приведите Даркина сюда. Я буду следить за вами из окна на тот случай, если вам вдруг захочется сделать ноги... - Не захочется. - Хорошо. Только, пожалуйста, побыстрее. И знайте - вы славная и смелая девушка. Нийя отправилась выполнять поручение. Несколько секунд спустя она уже вышла на улицу, сбежала с крыльца, быстро прошагала к такси, открыла дверцу, что-то сказала и повернула обратно уже вместе с Фредом. Не будучи знатоком повадок черногорок, оказавшихся в трудном положении, я оставался на посту у окна до тех пор, пока Фред с Нийей не вошли в комнату. При виде того, что лежало на полу, Фред остолбенел. - О, дьявольщина, - пробормотал он и испуганно посмотрел на меня. - Нет, - покачал головой я. - На сей раз я невиновен. Никто больше не испортит физиономию этому бедолаге. - Я вынул из кармана бумагу. - Вот кое-что важное. Поскольку труп обнаружил я, уйти я не могу, а в свете кое-каких событий, случившихся вчера, меня могут обыскать с ног до головы. Возьми эту... Эй, стой, бесовка! Нийя сделала неуловимый фехтовальный выпад, выхватила бумагу у меня из руки и отпрянула назад, прижимая к груди добычу. - О, черт! - покачал я головой. - За вами и молния не поспеет. Но вы поступили глупо. Вам ведь тоже придется оставаться здесь - я уж об этом позабочусь. Когда нагрянут полицейские, они обыщут здесь все, в том числе и нас, причем нас - особенно тщательно. Бумажка эта им нужна как воздух. Отдайте ее Фреду. Хорошо? Нийя судорожно дышала. - Не упрямьтесь, черт возьми? Только Фред может вынести ее отсюда. Отдайте! Фред протянул руку. - Давайте же. - А что он с ней сделает? - Будет ее холить и лелеять денно и нощно. Нийя не шелохнулась. Я шагнул вперед, вырвал бумажку и отдал ее Фреду. - Ступай вниз, - велел я. - Отошли прочь такси, садись в мой "родстер", поезжай к Вулфу и отдай бумагу ему, если он один. Если у него кто-то есть, пусть Фриц вызовет Вулфа на кухню - передашь бумажку там. - Сказать ему... - Я сам ему позвоню. Если тебя будут допрашивать, расскажешь только про то, что здесь видел, а про бумагу не упоминай. В контору я тебя посылаю потому, что полицейские наверняка вцепятся в меня мертвой хваткой и продержат бог знает сколько, а в мое отсутствие ты будешь нужен Вулфу. Договорились? - О'кей. - Фред повернулся, чтобы идти. - Погоди. Задержись на минутку. Я принялся шарить по комнате. Заглянул за диван и даже под него, проверил стенной шкаф и уже прикоснулся к ручке двери, ведущей в спальню, когда Фред прорычал: - Эй, ты не забыл про отпечатки? - Черт с ними, с отпечатками. Имею же я право поискать убийцу. Я продолжил свое занятие и не успокоился до тех пор, пока не проверил все места, где мог затаиться преступник. Много времени у меня это не заняло, поскольку в квартирке была одна ванная, кухня и две спаленки. Я вышел в переднюю и сказал Фреду: - Все, можешь топать. Фред поспешно отчалил. Я посмотрел на Нийю. - Вы уже дрожите. Присядьте лучше. Нийя помотала головой. - Со мной все в порядке. Но я... я... Карла... Где она? - Представления не имею. - Я подошел к столу, на котором стоял телефонный аппарат, и снял трубку. - Но подождите... пожалуйста! Почему нам нельзя просто уйти? Уйти и поискать Карлу? - О, замечательно! - Я начал накручивать диск. - У вас порой случаются настоящие озарения. Как вчера, например, когда вы засунули эту штуку мне в карман. Просто запереть дверь и уйти, да? Когда эти ребята, что берут интервью у Милтана, знают, что мы поехали сюда? Да еще таксист... - Ниро Вулф слушает, - пробурчала трубка. Я понизил голос до шепота. - Привет, босс. Просьба соблюдать осторожность. - Согласен. - Кремер там? - Да. - Отвечайте одними междометиями, чтобы можно было наврать, будто звонили из Армии спасения. Мы ездили к Милтану и узнали, что Карла там была, но уехала домой. Тогда мы отправились туда, в дом четыреста четыре по Восточной Тридцать восьмой улице. Адрес запомнили? - Да - Старый дом, без лифта, третий этаж. Нийя отперла дверь своим ключом. На полу лежал Рудольф Фабер без признаков жизни. В пиджаке слева на груди дырка. Рубашка залита кровью. Оружие не обнаружено. Карлы дома тоже не оказалось. Звоню прямо отсюда, Нийя стоит рядом со мной... - Одну минуту. Мне было доверено... - Тут все в порядке. Фред следил за нами, я послал за ним Нийю, и сейчас это уже у него, а он едет к вам. Установить, что она побывал здесь, легче легкого - нас это тоже касается. Кто-то все второпях перерыл - ящики выдвинуты, на полу разбросаны вещи и так далее. Телефон здесь такой: Хэммонд три-сорок пять ноль пять. Мне продолжать? - Нет. - Повесить трубку, чтобы вы пустили в ход свой гениальный мозг, и перезвонить снова через три минуты? - Нет. Оставайтесь там вместе с мисс Тормик. Здесь у меня мистер Кремер, и я ему все передам. Не вешай трубку. Я услышал его голос, а потом до меня донеслись громкие звуки - должно быть, Кремер кувыркался от злости. В следующую секунду мне в ухо проорали: - Гудвин! - Да, сэр, слушаю вас. - Оставайся на месте! Понял? - Да, сэр. Вот и все, если не считать щелчка брошенной трубки. Я дал отбой, прошагал к Нийе, взял ее за локоть, увлек к креслу и усадил. - Они нагрянут минут через пять. Или даже быстрее. На сей раз первым подоспеет сам инспектор Кремер. И теперь вы уже точно втянуты в дело об убийстве. Здесь, в собственной передней. Что вы собираетесь рассказать Кремеру? Нийя подняла голову и посмотрела на меня в упор. Она не моргала, по подбородок мелко дрожал. Девушка пожала плечами. - А что я могу рассказать? - Не знаю что. - Ничего. - Этого мало. При данных обстоятельствах. Его ухлопала ваша подруга Карла? - Не знаю - Или вы сами? - Вы же знаете, что нет! - Не знаю. Много у вас здесь секретных шифров, компрометирующих бумаг про боснийские леса, концессии и плутни "Барретт и Дерюсси"? - Нет, здесь ничего нет. Я очень осторожна. - Да, очень. Я что хочу сказать, если вы станете отпираться и утверждать, что никогда и в глаза не видели Фабера и не представляете, с какой стати его пришили именно здесь, вам придется туго. Если будете говорить правду - другое дело, но если решите лгать, вам нужно быть поизобретательнее. Беда еще в том, что тот, кто убил Фабера, лишил вас алиби в убийстве Ладлоу. Я не пытаюсь вас запугать, но хочу, чтобы вы... Зазвонил телефон, я подошел и снял трубку. - Телефон Хэммонд три... - Арчи, мистер Кремер приедет с минуты на минуту. - Ах, какой кошмар! - Как мисс Тормик? - Замечательно. Уверяет, что у нее память отшибло. - Шок? - Нет, просто ничего не знает. - Когда ее будут допрашивать о ее передвижениях после десяти утра - в это время Фабер ушел от нас живой, - она должна дать согласие отвечать только в присутствии своего адвоката. При данных обстоятельствах эта мера вполне оправдана. - Я ей передам. - Непременно. Я договорюсь с мистером Паркером, чтобы он представлял ее. А что она говорит про мисс Лофхен? - Тоже без понятия. Войдя и увидев, что лежит на полу, она первым делом завопила: "Карла!" - Понимаю. Что ж, очень плохо. Кстати, куда ты дел записи о размножении гибридов онцидиума? Я хотел бы кое-что уточнить. - Боже всемогущий! - Я всплеснул руками. - Ваша дочь тут сходит с ума от ужаса, я сижу с руками, обагренными кровью Фабера, а вы несете какую-то чепуху о всяких дурацких... Почему бы вам вместо этого не поупражнять свои гениальные мозги? - Я не могу работать, когда работать не с чем. Постарайся вернуться как можно скорее. Куда ты подевал эти записи? Я рассказал. Он поблагодарил и положил трубку. Я взглянул на Нийю, которая сидела, сжав губы и сцепив пальцы, и мрачно заметил: - Ну и субъекта вы себе выбрали в приемные отцы. Знаете, чем он развлекается? Изучает, как размножаются орхидеи, которые он высадил год назад! Кстати, он передал, чтобы вы отвечали на любые вопросы, которые вам будут задавать полицейские по поводу всех ваших сегодняшних передвижений начиная с десяти утра. На все другие вопросы отвечать отказывайтесь, пока не посоветуетесь с адвокатом. Он предоставит вам своего. - Адвоката - мне? - Да. Вдали за открытым окном послышался вой полицейской сирены. ГЛАВА 14  В пять минут третьего Вулф допил последнюю каплю послеобеденного кофе, отставил чашечку в сторону и издал два четких и совершенно различных звука. Первый означал удовольствие и удовлетворение, полученное от ближайшего прошлого - того часа, что он провел за обеденным столом; второй - тоску по поводу ближайшего будущего, которое воплощалось в рассевшейся в красном кожаном кресле махине - инспектор Кремер собственной персоной пожаловал ровно в два часа и с тех пор ждал в кабинете. Мы с Вулфом вошли в кабинет и расселись по своим местам. Конец незажженной сигары во рту Кремера описал восьмерку. - Сожалею, что вы из-за меня так скомкали свой обед, - съязвил он. Вулф отрыгнул. Инспектор излил свой яд на меня. - Не придумал чего-нибудь новенького по поводу того, зачем вам с мисс Тормик понадобилось ехать к ней домой? Я потряс головой. - Нет, сэр. Как я вам уже говорил, мы поехали туда, чтобы увидеться с мисс Лофхен. - И зачем она вам потребовалась? - Я собирался привезти ее сюда, к мистеру Вулфу. Обговорить кое-какие дела. - А что - ее разбил паралич? - Оставьте, мистер Кремер, - поморщился Вулф. - Сами понимаете - это ребячество. Размахивать кулаками - не лучший аргумент в спорах. Не думаете же вы, что вам удастся вырвать у мистера Гудвина признание, если у них с мисс Тормик и впрямь было какое-то важное дело? Кремер отрешенно жевал сигару, потирая кончики пальцев. Наконец он сказал: - Я вот сидел тут и думал... Вулф сочувственно кивнул: - Да, здесь хорошо думается. Уличный шум почти не мешает. Молчание. Кремер изрек: - Я отнюдь не дурак... Вулф снова кивнул: - Всем нам порой так кажется. Это все яд самомнения. Но страшного ничего нет - нужно только всегда держать под рукой противоядие. - Я вовсе не тщеславен, черт побери! - взорвался Кремер и вынул сигару изо рта. - А имел я в виду, говоря, что я не дурак, то, что я прекрасно понимаю - только здесь, сидя в вашей конторе, я могу получить хоть какую-то наводку. - Могу лишь повторить, что здесь и в самом деле хорошо думается. - Да. Только я не об этом говорю. Я говорю о вас. Вокруг этого дела создали завесу тайны. Почему - я не знаю, но вам-то это известно, как пить дать. Я, конечно, не рассчитываю, что вы мне выложите всю подноготную, но намекать вам и прежде случалось, и я не вижу причин, почему бы вам не намекнуть и сейчас. Не удивлюсь, если вам уже известно, кто убил Ладлоу и Фабера. - Вы ошибаетесь. Я этого не знаю. - Но вы наверняка знаете что-то такое, чего не знаю я. Возьмем, к примеру, вашу клиентку. Почему эта девушка стала вашей клиенткой? Разве она способна заплатить сумасшедший гонорар, к которому вы привыкли? Ясное дело - нет. Тогда кто вам заплатит? Это-то вы знаете? Естественно, да. Вы беретесь за дело только тогда, когда это вам выгодно. Даром у вас и песка в пустыне не допросишься. Почему, кстати, Даркин торчал там в такси? Гудвин сам признает, что позвал его в квартиру, а потом отослал сюда в машине. В вашей машине. Держу пари, что он прихватил с собой и Лофхен. - Вздор. Фред приехал сюда один и по дороге никуда не заезжал. - Это вы говорите. - Можете спросить Фрица, который открыл дверь. - Чушь собачья! Какой смысл расспрашивать людей, которые работают на вас? Ничего, мы найдем Лофхен, да и Зорка никуда от нас не денется, будьте уверены. - Так вы еще не напали на их след? - Нет еще. Но нападем. За Лофхен следил наш человек, но он еще не докладывал, так что нам неизвестно, где она. И еще: Зорка была здесь у вас... - Она была пьяна. - Но не настолько, чтобы не суметь удрать по пожарной лестнице. Если верить вам. - Кремер ткнул в направлении Вулфа сигарой. - Вы отдаете себе отчет, что на сей раз мне ничего не стоит пришить вам обвинение в укрывательстве улик? - Сомневаюсь. Впрочем, можете попытаться. - Я бы попытался, но не могу. И причина весьма серьезная. И комиссар и окружной прокурор всячески пытаются замять эту историю. Брови Вулфа взметнулись вверх. - В самом деле? - Да. Я говорил, что все это дело покрыто мраком. Терпеть не могу такую мерзость. Я полицейский. Мне платят за то, чтобы, посмотрев на труп, я решил - убийство это или нет, и если да, то отыскал преступника и доказал его вину. Вот за что мне платят. В девяноста девяти случаях из ста руководство мне помогает, но время от времени какие-то политики или иные влиятельные особы вмешиваются и пытаются повязать мне руки. Я не люблю и не потерплю, чтобы мне вставляли палки в колеса. - Кремер всунул сигару в рот и опустил тяжелые кулаки на подлокотники кресла. - Никогда не потерплю. - И вам пытаются помешать именно сейчас? - Да. Британский консул позвонил комиссару, чтобы выразить озабоченность по поводу убийства британского подданного и так далее. Вчера в одиннадцать вечера они с комиссаром встречались, а сразу после встречи консул связался с Лондоном. Утром я спросил комиссара, в чем дело, но тот ответил, что британский консул ничем нам помочь не в состоянии, однако надеется на то, что правосудие восторжествует. Хотя шансов на это не больше, чем на знойную зиму. Затем, немного позже, во время разговора с окружным прокурором я предложил, чтобы он связался с Британским посольством в Вашингтоне, но прокурор напрочь отказался, заявив, что, по его глубокому убеждению, расследование в этом направлении никуда не приведет. Довел меня до того, что я сам едва не позвонил в Вашингтон! - А почему, кстати говоря, нет? - Потому что я слишком стар, чтобы искать другую работу. Зато буквально через пять минут после того, как я добрался туда на Тридцать восьмую улицу, я позвонил генеральному консулу Германии и спросил его прямо в лоб про Фабера. Представляете, у консула хватило наглости заявить мне, что он не имеет ни малейшего понятия о том, чем занимается в Нью-Йорке Фабер! Хотя еще накануне, когда речь шла об убийстве Ладлоу, сказал мне, что за Фабера ручается головой! Тогда я позвонил в Вашингтон, в посольство Германии, но там мне тоже дали от ворот поворот. Какого черта эти страны засылают к нам таких типов, о деятельности которых и упомянуть-то вслух стыдятся? Даже после их смерти. Вулф потряс головой. Кремер некоторое время молча пялился на него, потом вдруг произнес: - Я отправил телеграмму в Югославию, в Загреб. - Вот как? - безмятежно поинтересовался Вулф. - Да. Это город, из которого приехали эти две девушки. Он, во всяком случае, указан в их паспортах. По словам девушек, в Америку они приехали, потому что это страна неограниченных возможностей. Им задали вопрос, почему они тогда прибыли не как беженцы, а по гостевым визам? Они ответили, что хотели сначала посмотреть и удостовериться, такова ли на самом деле Америка, как ее описывают. - Осторожничают, - буркнул Вулф. - В телеграмме вы, конечно, спрашиваете, не уличены ли они в какой-нибудь деятельности против Британской империи. Сомневаюсь, чтобы вам удалось чего-нибудь добиться. Если они работают на югославское правительство, вам ничего не ответят. Если на кого-то другого... Загреб - столица Хорватии, а тамошние власти вряд ли захотят вам помочь. Могу я спросить, почему вы так заинтересовались именно этими девушками? - Это вовсе не так. Я навожу справки обо всех. Но сейчас - чему вы удивляетесь? Ведь одна из них исчезла. Да и Фабера как-никак закололи в их квартире. Тормик по-прежнему ваша клиентка? - Да. - Если она ни в чем не виновата, вы зря запрещаете ей давать показания. - Я так не считаю. - А я считаю. - Кремер отбросил сигару и откинулся на спинку кресла. - Откровенно говоря, я ее вовсе не подозреваю. Главным образом, по двум причинам. Во-первых, она ваша клиентка. Это само по себе немало. Во-вторых, убийство Фабера разрушает ее алиби в убийстве Ладлоу. Не настолько же она глупа. В четверть десятого утра ее выпустили из управления, но приставили "хвоста". Она села в такси. На Кэнал-стрит внезапно выскочила и скрылась в подземке. Мой сыщик подрастерялся и в толпе не поспел за ней, а тут как раз и поезд подошел. Вопрос в том, что она делала до десяти минут двенадцатого, когда пришла к вам? - А что она говорит? - По ее словам, она сказал таксисту, чтобы он отвез ее к вам, но по дороге сообразила, что вполне успеет добраться на метро до Милтана, чтобы поговорить с мисс Лофхен. В метро же она поняла, что время поджимает, вылезла на станции "Гранд-Сентрал", позвонила оттуда мисс Лофхен, села в другое такси и поехала к вам. - Она позвонила мисс Лофхен? К Милтану? - Да Мы проверили. Милтан сам снял трубку, узнал голос мисс Тормик и позвал мисс Лофхен. Примерно без четверти одиннадцать. - А о чем, по ее словам, мисс Тормик говорила с мисс Лофхен? - Она заявила, что это не мое дело. Вулф вздохнул. - Попробуйте это опровергнуть. - Да, я и сам понимаю. Поэтому и говорю, что вовсе не подозреваю ее в убийстве. - А кого подозреваете? Мисс Лофхен? - Откуда мне знать, черт возьми? - Кремер выпрямился и снова сжал кулаки. - Разве я не признался, что ни черта в этом деле не понимаю? Ни ухом ни рылом. Я даже не представляю, кто мог находиться в квартире девушек от десяти утра, когда Фабер ушел от вас, до того времени, когда Гудвин с мисс Тормик нашли его там зарезанным. У нас нет ни одного свидетеля. Мы продолжаем расспрашивать жильцов этого и окрестных домов, но пока тщетно. Сами знаете, насколько это тяжело. Он стукнул кулаком по подлокотнику. - А что будет, если мы и найдем свидетеля? Пусть бы даже я сам стоял на тротуаре и видел, как она вошла в дом вместе с Фабером, а потом вышла без него. Что из этого? Если встанет вопрос, она ли убила Фабера или Ладлоу, что я отвечу? А? Когда дело выносится на суд присяжных, принято представлять не только доказательства, уличающие преступника, но и причину убийства. Побудительный мотив. Так уж заведено. Сейчас же я нахожусь в таком положении, что с равным успехом могу обвинить в содеянном Гудвина, заявив, что он зарезал Фабера складным ножом. - Я не ношу складного ножа, - возразил я. - Только перочинный ножичек. - Не слишком ли вы узко мыслите? - спросил Вулф. - Может быть, стоит... - Я вообще никак не мыслю. Здесь и мыслить-то нечего. Мы проверяем всех и каждого. В том числе тех, кто вчера вечером был у Милтана. Юный Гилл был у себя в конторе. Один исключается. Милтан с женой находились у себя. Трое исключаются. Остается шестеро. Дрисколл в половине одиннадцатого отправился прогуляться и вернулся в контору в одиннадцать тридцать. Дональд Барретт уверяет, что сидел в конторе, но опрос свидетелей еще не окончен, так что о его алиби говорить еще преждевременно. Лофхен, Тормик и Зорка. Двое из них исчезли. Белинда Рид вышла из своей квартиры в начале одиннадцатого, но еще не вернулась. - А орудие убийства? - До сих пор не найдено. Колотая рана слева, нанесенная острым предметом - достаточно длинным, чтобы попасть в сердце. Судя по количеству вытекшей крови, оружие вынули из раны не сразу, а несколько минут спустя. Однако еще раньше его сильно ударили по левому глазу каким-то тяжелым, твердым и тупым предметом. Маловероятно, чтобы такие следы остались от падения, да и в любом случае внешний вид повреждения позволяет утверждать, что оно было причинено раньше. Следовательно, была драка, а раз так... В чем дело? Я сжал пальцы правой ладони в кулак и выразительно покрутил им перед носом Кремера. - Тяжелый, твердый и тупой предмет, - пояснил я. - А? Что? - Да, сэр. Это я. Арчи, и мой маленький кулачок. Фабер повел себя здесь настолько нагло, что мне пришлось ему разок врезать, чтобы научить изящным манерам. Вам я это говорю только потому, что вы можете откопать какого-нибудь свидетеля, который видел Фабера после того, как он покидал наш дом, а я не хочу, чтобы и меня обвиняли в сокрытии улик. Кремер набычился, подбородок его уперся в грудину. Ну ни дать ни взять - Джек Демпси[*], готовый обрушиться на противника. Потом медленно, очень медленно Кремер поднес к носу кончик указательного пальца и принялся тереть нос снизу вверх и обратно, не спуская с меня полуприщуренных глаз. Прошла, должно быть, минута, прежде чем он произнес: * Знаменитый американский боксер. - Нет, ты бы его не заколол. - Да, сэр, - живо откликнулся я. - Это не мой стиль. - Заткнись. Могло быть и иначе. Например, вы с Тормик, придя туда, застали в квартире Фабера, который шарил по ящикам. Ты бросился на него и врезал по глазу. А Тормик потеряла голову и заколола его ножом. Ты вызвал Даркина и отдал ему нож, чтобы замести следы. Потом позвонил мне. - Звучит весьма правдоподобно, - признал я, - но вы упираетесь в прежнее препятствие. Где мотив? С какой стати Тормик вздумалось бы всадить в него нож? Более того, когда я врезал Фаберу по физиономии, Фред Даркин был здесь же, в конторе. - Я помотал головой. - Нет, эта версия не выдерживает критики. Сам я скорее склоняюсь к... Меня прервал телефонный звонок. Попросили Кремера. Я встал и освободил ему место за своим столом. За десять минут, что инспектор разговаривал, чего мы только не наслушались - от односложных восклицаний до подробнейшего инструктажа, - после чего Кремер возвратился на свое место. Усевшись в красное кресло, он спокойно посмотрел на меня и сказал: - Знаешь, сынок, у тебя есть пара приличных качеств. С одной стороны, ты мне даже нравишься. Правда, с другой - я бы мог стоять столбом, наблюдая, как с тебя сдирают шкуру, и при этом не пролил бы ни единой слезинки. По части наглости тебе вообще равных нет, за исключением разве что самого Вулфа. Тормик сейчас в управлении вместе с адвокатом, которого вы к ней приставили, и отказывается отвечать на вопросы. Меня так и подмывает испробовать на ней старый как мир трюк. Пожалуй, позвоню Роуклиффу: пусть передаст ей, что ты признался в том, что вы застали Фабера в ее квартире и ты сбил его ударом кулака. - Валяйте, - согласился я. - Занятно будет посмотреть, что у вас получится. Что же касается моей наглости, то никогда - ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем - у меня не хватало и не хватит наглости, чтобы допустить даже мысль о таком деянии, которое приведет к тому, что моя славная жизнь оборвется на электрическом стуле. - Вчера днем ты удрал с места преступления, унеся с собой орудие убийства. - Я же не нарочно. И не удрал, а степенно ушел. К тому же я понятия не имел, что этот калдимор лежит у меня в кармане. Кремер развалился в кресле, вздохнул и снова принялся тереть нос. Открылась дверь из прихожей. Вошел Фриц, приблизился к столу Вулфа и произнес: - Мистер Кэтер, сэр. Вулф приподнял голову. - Пусть войдет. По неуловимым оттенкам в голосе Вулфа я понял, что Орри может раздобыть нечто важное, однако при первом же взгляде на физиономию Орри я понял, что у того ничего не вышло. Вулф, судя по всему, пришел к такому же выводу, так как не спросил, а констатировал: - Безрезультатно. Орри стоял в пальто, теребя шляпу и переминаясь с ноги на ногу. - Да, сэр. Вулф поморщился. - Но ты нашел... то, что я тебе сказал? - Да, сэр. И даже больше. Там еще упоминалось... я видел фамилию... во многих статьях и заголовках, но и только. Конечно, я не мог прочитать... - Это нам не поможет. Фотографии? - Нет, сэр. Я просмотрел все в библиотеке, а также побывал в других местах. В "Таймс" меня поначалу обнадежили, но потом выяснилось, что и у них этого нет. Сейчас я еду в консульство и решил сам заскочить по дороге, чтобы не звонить... - Консульство отменяется. Я звонил им - это безнадежно. Ни мне, ни мистеру Кремеру консульства оказались не по зубам. Ты был на Второй авеню? - Нет, отложил напоследок. - Попробуй. Может, там получится. Не исключено, что по распоряжению мистера Кремера за каждым, кто покидает мой дом, будет установлена слежка. Можешь смело стряхнуть "хвоста", если заметишь. Я не хочу, чтобы полиция вмешивалась в мое расследование. Пока, по крайней мере Орри ухмыльнулся: - Буду рад. И вышел вон. - Чушь собачья! - фыркнул Кремер. - Для вас не впервой прибегать к такому способу, - мягко заметил Вулф. - К тому же это раздражает меня меньше, чем ваша привычная нахрапистость. Слава богу, вы от нее отказались. Вы уже перестали развлекаться с Арчи? - Развлекаться? О господи! - А как же иначе? Не могли же вы на полном серьезе пороть такую чушь? Пива хотите? - Нет, спасибо. Впрочем, да. Пить хочется. - Очень хорошо. - Вулф нажал на кнопку. - Если я вас верно понял, вы организовали слежку за мисс Лофхен? - Да. Я приставил к ней двоих. Один из них позвонил в половине одиннадцатого, что она вышла из дома и поехала к Милтану, но с тех пор мы от них ничего не слышали. Они должны докладывать через каждые два часа, если это не грозит слежке. - Понимаю. Очень хорошо, когда под рукой есть такая уйма людей. - Да. Если бы они к тому же хоть на что-то годились. Этим делом занимается уже больше ста человек. Допрашивают людей на Тридцать восьмой улице. Ищут орудие убийства. Копаются в биографиях подозреваемых. Разыскивают Лофхен и Зорку. Проверяют алиби. При этом я в любую минуту ожидаю приказа прекратить расследование. Возьмут - и прикроют всю лавочку. - Инспектор стиснул зубы. - Пока же этого не случится, я буду действовать, исходя из тех убеждений, что налогоплательщики платят мне не за то, чтобы убийца уходил от правосудия. Вот почему я сижу здесь и точу с вами лясы. Только здесь у меня есть хоть какой-то шанс получить зацепку, в которой мне отказывают эти паршивые консулы и послы... Премного благодарен. Он взял стакан с пивом, которое налил ему Вулф, отпил, облизнулся и еще раз отпи