рошлый  раз, намного
больше,  но  все  же  недостаточно,  чтобы  задавить  противника.  Во  время
разговора он то и дело скашивал глаза на дверь.
     Нед снова оседлал свой стул у окна и закурил сигару.
     А Мэдвиг уже расспрашивал следующего о том,  какую сумму  пожертвует на
избирательную кампанию  некий Хартвик. Тот, правда, не смотрел  на дверь, но
отвечал довольно бессвязно.
     Однако ни  спокойствие Мэдвига  и Неда,  ни  их  деловитость  не  могли
рассеять напряженной атмосферы.
     Через пятнадцать минут Мэдвиг поднялся и сказал:
     -- Конечно, успокаиваться еще рано, но дела идут неплохо. Работайте как
следует --  и мы своего  добьемся. -- Он встал  у двери и по очереди пожимал
руку своим подручным, которые уходили довольно поспешно.
     .Когда  они  остались одни, Нед, не  вставая со  своего  стула  у окна,
спросил:
     -- Мне что -- остаться или сматываться?
     -- Оставайся, -- Мэдвиг подошел к окну и выглянул  на  залитую  солнцем
Китайскую улицу.
     -- Так, значит, атакуем с налету? -- спросил Нед после короткой паузы.
     Мэдвиг, отвернувшись от окна, кивнул.
     --  По-другому я  не умею. --  И он  улыбнулся Неду своей  мальчишеской
улыбкой. -- Разве что еще и с наскоку.
     Нед  хотел было  ответить, но  тут дверь открылась,  и в  комнату вошел
человек немногим  выше среднего роста и  ладно скроенный, что  придавало его
фигуре обманчиво хрупкий вид. Хотя волосы у него были совсем седые, ему вряд
ли  было больше  тридцати пяти лет.  С  длинного, узкого,  правильного  лица
смотрели ясные серо-голубые глаза. На нем было темно-синее  пальто,  надетое
поверх  темно-синего  костюма,  в руках,  на которые  были  натянуты  черные
перчатки, он держал черный котелок.
     Вслед  за ним  в комнату  вошел  кривоногий  громила  невысокого роста,
длиннорукий, с плоским,  сероватого цвета лицом и  покатыми плечами, похожий
на гориллу. Не  снимая шляпы, он закрыл  дверь  и прислонился к ней, засунув
руки в карманы клетчатого пальто.
     Первый подошел к стулу, положил на него шляпу и начал не  спеша снимать
перчатки.
     Мэдвиг любезно улыбнулся.
     -- Как поживаешь, Шед? -- спросил он.
     -- Прекрасно, Поль, -- отвел седой. -- А ты как? -- У него был приятный
баритон.  Едва  заметный  ирландский  акцент   придавал   его  речи   особую
музыкальность.
     Мэдвиг кивнул в сторону сидящего на стуле Неда и спросил:
     -- Знаком с Бомонтом?
     -- Да, -- ответил О'Рори.
     -- Да, -- сказал Нед.
     Они не кивнули друг другу, и Нед даже не потрудился встать со стула.
     Шед О'Рори,  наконец,  снял  перчатки,  положил  их в  карман пальто  и
сказал:
     --  Политика есть  политика, а дело есть дело. Я  за все  плачу,  готов
платить и впредь, но я хочу  получать то, что мне причитается. -- Его хорошо
поставленный голос звучал спокойно.
     -- Что ты хочешь этим сказать? -- спросил Мэдвиг безразлично.
     -- Я хочу сказать, что половина полиции в нашем городе живет на деньги,
которые получают от меня и моих друзей.
     Мэдвиг сел за стол.
     -- Ну и что же? -- небрежно бросил он.
     -- Я хочу получить то,  что мне  причитается. Я плачу за то, чтобы меня
оставили в покое, и я хочу, чтобы меня оставили в покое.
     Мэдвиг усмехнулся.
     -- Ты что, жалуешься мне, что полицейские не соблюдают условий сделки и
не хотят отработать твои денежки?
     --  Я  вот что хочу сказать:  Дулан  вчера  сообщил мне,  что приказ  о
закрытии моих заведений исходит непосредственно от тебя.
     Мэдвиг снова усмехнулся и повернулся к Неду.
     -- Что ты на это скажешь, Нед?
     Нед кисло улыбнулся и ничего не ответил.
     -- Знаешь,  что  я по  этому  поводу думаю, --  продолжал  Мэдвиг, -- я
думаю, что Дулан слишком переутомился.  Он устал.  Я думаю, что следует дать
капитану Дулану хороший длительный отпуск. Напомни мне об этом, Нед.
     -- Я  плачу за то,  чтобы меня не трогали, Поль, -- повторил О'Рори. --
Дело есть дело, а политика есть политика. Их не надо смешивать.
     -- Не выйдет, -- ответил Мэдвиг.
     Ясные   глаза  Шеда  О'Рори  мечтательно  смотрели  вдаль.  Он  грустно
улыбнулся.
     --  Значит,  борьба  не на  жизнь, а на смерть, -- грустно  сказал  он.
Голубые глаза Мэдвига стали непроницаемы.
     -- Это зависит от тебя, -- сказал он ровным голосом.
     О'Рори кивнул.
     -- Похоже, другого выхода нет, -- сказал он с грустью. -- Я не мальчик,
чтобы позволять так с собой обращаться.
     Мэдвиг откинулся  в кресле  и положил ногу  на ногу, Он сказал просто и
без нажима:
     --  Может,  ты  и взрослый,  но слушаться  будешь. -- Он  сжал  губы  и
добавил, словно ему это только что пришло в голову: -- Ты уже слушаешься.
     Мечтательность и грусть мгновенно  слетели с лица Шеда О'Рори. Он надел
свою  шляпу,  поправил  воротник пальто  и,  вытянув  длинный  белый палец в
сторону Мэдвига, произнес:
     -- Я сегодня снова открываю "Конуру". Я не хочу, чтобы мне мешали. Если
ты будешь мешать мне, тебе не поздоровится.
     Мэдвиг  потянулся  к  телефону  и  попросил,  чтобы  его   соединили  с
начальником полиции.
     --  Алло,  Рейни, -- сказал  он. --  Да, прекрасно. Как семья?.. Вот  и
хорошо. Послушай, Рейни,  до  меня  дошел  слух, что Шед снова хочет открыть
свой  кабак сегодня вечером. Да. Врежь ему, чтоб он больше не рыпался... Вот
именно. Ага...  До свидания. -- Он отодвинул телефон и повернулся к О'Ро ри:
-- Теперь ты понимаешь, как обстоят дела? Тебе конец, О'Рори. В  этом городе
тебе уже не подняться.
     -- Понимаю, -- сказал О'Рори тихим голосом, повернулся,  открыл дверь и
вышел.
     Кривоногий громила на минутку остановился, нахально  плюнул на  ковер и
вызывающе посмотрел на Мэдвига и Бомонта. Затем тоже вышел.
     Нед вытер руки носовым платком.  Мэдвигу, который вопрошающе смотрел на
него, он так ничего и не сказал. Взгляд его был мрачен.
     Прошла минута.
     -- Ну? -- спросил Мэдвиг.
     -- Ты не прав, Поль, -- сказал Нед Бомонт.
     Мэдвиг встал и подошел к окну.
     -- Господи Боже ты мой, да разве могу  я тебе угодить?  --  пожаловался
он, не оборачиваясь.
     Нед встал со стула и двинулся к двери.
     Мэдвиг обернулся.
     --  Опять собираешься  какую-нибудь  глупость  выкинуть?  -- бросил  он
сердито.
     -- .Да,  -- ответил Нед и  вышел  из комнаты. Он  спустился вниз,  взял
шляпу и  вышел из клуба. Пройдя  семь кварталов  до вокзала пешком, он купил
билет на ночной поезд в Нью-Йорк, взял такси и поехал домой.
        VII
     Грузная, расплывшаяся женщина в сером платье и круглолицый,  коренастый
подросток под  руководством  Неда Бомонта  упаковывали сундук и  три кожаных
чемодана, когда зазвонил звонок.
     Женщина,  кряхтя, поднялась с колен и пошла к  двери. Широко открыв ее,
она сказала:
     -- Господи, мистер Мэдвиг, вы? Входите, входите.
     --  Как  поживаете, миссис  Дьювин? -- спросил  Мэдвиг, входя. --  Вы с
каждым  днем молодеете.  --  Его  взор  скользнул  по сундуку,  чемоданам  и
остановился на мальчике. -- Здравствуй, Чарли. Ишь, какой  большой стал! Уже
настоящий рабочий -- того и гляди встанешь за бетономешалку, а?
     Мальчик застенчиво улыбнулся.
     -- Здравствуйте, мистер Мэдвиг, -- сказал он.
     -- Собираешься путешествовать? -- обратился, наконец, Мэдвиг к Бомонту.
     Нед вежливо улыбнулся.
     -- Да, -- ответил он.
     Мздвиг снова осмотрел комнату, чемоданы и сундук, взглянул на одежду, в
беспорядке  валявшуюся на  креслах,  на  выдвинутые ящики  шкафов. Женщина и
мальчик снова принялись  за работу. Нед вытащил из кучи белья  на  столе две
слегка поношенные рубашки и отложил их в сторону.
     -- У тебя найдется полчаса времени, Нед? -- спросил Мэдвиг.
     -- Времени у меня много.
     -- Тогда бери шляпу -- пойдем.
     Нед взял шляпу и пальто.
     -- Постарайтесь затолкать туда как можно больше, -- сказал он женщине и
направился  вместе с Мэдвигом  к  двери.  -- А  что  останется, можно  будет
отправить позже.
     Они вышли на улицу и молча прошли один квартал. Потом Мэдвиг спросил:
     -- Куда ты уезжаешь, Нед?
     -- В Нью-Йорк.
     Они завернули в переулок.
     -- Навсегда? -- спросил Мэдвиг.
     -- Отсюда, во всяком случае, навсегда.
     Они открыли  зеленую деревянную дверь в красной кирпичной стене, прошли
узкий коридор и,  миновав вторую дверь, очутились в баре. За  стойкой сидели
несколько  человек. Они поздоровались с  барменом  и тремя  из посетителей и
направились в соседнюю комнатушку, где стояло четыре  столика. Там никого не
было. Они сели за один из столиков.
     В дверь просунулась голова бармена.
     -- Как всегда, пива, джентльмены?
     -- Да,  -- ответил  Мэдвиг и потом, когда  бармен  скрылся, обратился к
Неду: -- Почему?
     -- Мне надоели эти провинциальные штучки.
     -- Ты меня имеешь в виду?
     Нед молчал.
     Помолчал некоторое время и Мэдвиг. Потом вздохнул и сказал:
     --  Нечего сказать  -- ты  нашел  подходящее  время, чтобы бросить меня
одного.
     Вошел бармен  с двумя кружками светлого пива и вазой соленых сухариков.
Когда дверь за ним закрылась, Мэдвиг воскликнул:
     -- Черт возьми, ну и характер же у тебя, Нед!
     Нед пожал плечами.
     -- Я никогда этого не отрицал. -- Он поднес кружку к губам.
     Мэдвиг крошил в руках сухарик.
     -- Ты в самом деле хочешь уехать, Нед? -- спросил он.
     -- Я уезжаю.
     Мэдвиг  бросил крошки  сухариков на  стол  и  вынул из  кармана чековую
книжку. Оторвав чек, он достал из другого  кармана авторучку и заполнил его.
Помахав чеком в воздухе,  чтобы высохли чернила, он бросил его на стол перед
Недом.
     Нед посмотрел на чек и покачал головой.
     -- Мне не нужны деньги, и ты мне ничего не должен.
     -- Должен. Я тебе должен гораздо больше. Мне бы хотелось, чтобы ты взял
этот чек.
     -- Хорошо, спасибо, -- сказал Нед и положил чек в карман.
     Мздвиг выпил пива,  съел  сухарик,  поднес  кружку  к губам, но пить не
стал.
     -- Ты чем-нибудь недоволен?  -- спросил он. Есть  еще что-нибудь, кроме
того, что произошло сегодня в клубе? Что ты затаил?
     Нед покачал головой. .
     -- .Со мной так разговаривать нельзя. Я этого никому не спускаю.
     -- Но я ведь ничего такого не сказал, Нед.
     Нед молчал.
     Мэдвиг снова отхлебнул пива.
     --  Может,  ты  мне   все-таки  скажешь,  почему  ты  считаешь,  что  я
неправильно обошелся с О Тори?
     -- Тебе это не поможет.
     -- А ты попробуй.
     --  Ладно,  только  тебе  это все равно  не поможет, --  сказал  Нед  и
откинулся вместе со  стулом,  держа в одной  руке  кружку пива, а  в  другой
сухарик. -- Шед будет драться насмерть.  Иначе ему нельзя. Ты его  загнал  в
угол. Ты сказал, что  ему в  этом  городе крышка. Значит, у него только один
выход --  драться. Если  он провалит тебя на выборах, тогда, что  бы  он для
этого не делал, все  сойдет ему с рук. Если ты победишь, ему прийдется уйти.
Ты  натравил на  него полицию. Ему придется  драться с  полицией, и  он  это
сделает. Значит,  в городе поднимется волна преступлений.  Ты  хочешь, чтобы
вся городская администрация была переизбрана на второй  срок. Значит, вызвав
эту  волну  преступлений  (готов  побиться  об  заклад,  что они  с  ней  не
справятся),  ты  ставишь  их  под  удар.  Как они  будут  выглядеть в глазах
избирателей? Они...
     --  Ты  считаешь,  что я  должен  был ему уступить? -- сердито  спросил
Мэдвиг.
     -- Этого  я  не  считаю. Просто  ты  должен  был  оставить  ему путь  к
отступлению. Нельзя было загонять его в угол.
     Мэдвиг нахмурился еще больше.
     -- Я ничего не знаю о  том, как ты дерешься, Нед. Я  знаю  только одно:
когда загоняешь человека в угол, его надо прикончить. До сих пор такой метод
всегда срабаты вал. -- Он слегка покраснел. --  Я, конечно, не Наполеон и не
какой-нибудь великий  человек, но я достиг своего положения сам, без  всякой
помощи. Ведь я начинал посыльным у Пекки Флада. А посмотри, кто я теперь!
     Нед допил пиво.
     --  Я же говорил, что бесполезно тебе объяснять. Пусть будет по-твоему.
Считай, что то, что годилось тогда у Пекки, сойдет и сейчас.
     Раздраженный тон Мэдвига не скрывал его смущения.
     --  Ты не очень высокого мнения обо мне  как о политическом  боссе? Так
ведь, Нед?
     Теперь покраснел Нед.
     -- Я этого не говорил, Поль.
     -- Но ведь к этому все сводится, -- настаивал Мэдвиг.
     -- Нет. Но на этот раз, мне кажется, тебя  обошли. Сначала  ты позволил
этой семейке Генри уговорить себя поддержать сенатора на  выборах. Вот когда
у тебя  была  возможность  уничтожить загнанного  в угол врага. Но случилось
так,  что у этого врага есть дочь, и  хорошее положение, и все такое прочее.
Вот ты и...
     -- Прекрати! -- рявкнул Мэдвиг.
     С лица Неда исчезло всякое выражение.  Он встал и со словами "мне пора"
повернулся к двери.
     Мэдвиг вскочил следом за ним и, положив ему руку на плечо, сказал:
     -- Подожди, Нед!
     -- Убери руку, -- сказал Нед, не оборачиваясь.
     Мэдвиг повернул Неда к себе.
     -- Послушай, Нед, -- начал он.
     -- Пусти, -- сказал Нед. Его губы побелели. Лицо окаменело.
     Мэдвиг схватил его за плечи.
     -- Не будь идиотом... Ведь мы с тобой...
     Левый кулак Неда  пришелся как раз по губам Мэдвига. Тот опустил руки и
отступил.  Какое-то  мгновение  он стоял, открыв  рот с выражением  крайнего
удивления на лице. Затем его лицо  потемнело от гнева, а  зубы сжались  так,
что  на нижней челюсти вздулись желваки. Сжав кулаки, он подался к Неду. Нед
потянулся  за тяжелой  стеклянной  кружкой.  Теперь он стоял  лицом к лицу с
Мэдвигом. Полные ярости,  немигающие  темные глаза не отрывались от  голубых
глаз Мэдвига.
     Так они стояли друг против друга на расстоянии  метра, один -- светлый,
высокий, очень  сильный;  другой  --  темноволосый,  темноглазый, высокий  и
мрачный,  и мертвую  тишину  комнаты нарушало лишь  их  дыхание. Из бара  по
другую сторону тонкой  двери не доносилось ни звука -- ни звона стаканов, ни
шума голосов, ни всплеска воды.
     Так прошло две минуты. Нед опустил руку  и повернулся спиной к Мэдвигу.
Лицо его не изменилось, только в глазах, которые уже не смотрели на Мэдвига,
погас гнев. Они стали жесткими и холодными. Он неторопливо шагнул к двери.
     Хриплый  голос  Мэдвига,  казалось,  вырвался  из  самой   глубины  его
существа:
     -- Нед!
     Нед остановился. Его лицо побледнело еще больше. Но он не обернулся.
     -- Сукин ты сын! -- сказал Мэдвиг. -- Психопат...
     Тогда Нед медленно повернулся.
     Мэдвиг протянул руку ладонью вверх и  толкнул его в  лицо. Нед  потерял
равновесие, переступил с ноги на ногу и схватился за стул.
     -- Надо бы тебя как следует вздуть, -- добавил Мэдвиг.
     Нед виновато  усмехнулся и сел. Мэдвиг сел напротив и  постучал кружкой
по столу. Дверь отворилась, и бармен снова просунул голову.
     -- Еще пива, -- сказал Мэдвиг.
     Через  открытую  дверь  из  бара  доносились обрывки  разговоров,  звон
бокалов и стук кружек о деревянную стойку.



        Глава четвертая. СОБАЧЬЯ КОНУРА

        I
     Нед Бомонт завтракал в постели, когда в квартиру постучали.
     --  Войдите!  --  крикнул  он.  Дверь  в  прихожей  открылась  и  снова
захлопнулась. -- Кто там? -- спросил Нед.
     -- Ты где, Нед? -- донесся из гостиной низкий,  сиплый голос, и, прежде
чем  Нед успел  ответить, на  пороге спальни  появился коренастый  парень  с
квадратным серым лицом,  большим ртом  и веселыми,  слегка косящими  черными
глазками.  -- Шикарно живешь, -- сказал  он, не вынимая сигареты из  толстых
губ.
     -- Здорово, Виски, -- приветствовал его Нед. -- Присаживайся.
     Виски осмотрелся.
     -- Классную берлогу ты себе оборудовал. -- Он вынул изо рта сигарету и,
не оборачиваясь, помахал ею через плечо в направлении  гостиной. -- Чего это
там чемоданы понаставлены? Уезжать собираешься?
     Тщательно прожевав и проглотив последний кусок яичницы, Нед ответил:
     -- Да вот подумываю.
     --  Ну?  А  куда? --  спросил  Виски, направляясь  к  креслу,  стоящему
напротив кровати.
     -- Скорее всего в Нью-Йорк.
     -- Что значит "скорее всего"?
     -- Во всяком случае, так значится на билете.
     Виски стряхнул пепел на пол, снова сунул сигарету в рот и засопел.
     -- Надолго уезжаешь?
     Рука Неда с  чашкой кофе замерла на  полпути. Он задумчиво посмотрел на
прыщавого Виски.
     -- Билет у меня в один конец, -- ответил не спеша  он  и поднес чашку к
губам.
     Виски  прищурился,  один  черный  глаз  закрылся  совсем,  а  другой --
блестящая узенькая полоска -- уставился на Неда. Он вынул сигарету изо рта и
снова стряхнул пепел на пол.
     -- Почему бы тебе до отъезда не повидаться с Шедом? --  спросил он. Его
скрипучий голос звучал угодливо.
     Нед опустил чашку и улыбнулся.
     -- Не такие уж мы друзья с  Шедом,  чтобы  он  обиделся, если я уеду не
попрощавшись, -- сказал он.
     -- Не в этом дело.
     Нед поставил  поднос  на тумбочку  возле  кровати,  повернулся на бок и
приподнялся на локте. Натянув одеяло до шеи, он спросил:
     -- А в чем же дело?
     -- Дело в том, что вы с Шедом могли бы договориться.
     Нед покачал головой.
     -- Не думаю.
     -- А может, ты ошибаешься? Разве так не бывает? -- настаивал Виски.
     --  Бывает, конечно, -- признался Нед.  -- Один раз я  ошибся. В тысяча
девятьсот двенадцатом году. Не помню только в чем.
     Виски поднялся  и  подошел  к тумбочке.  Он бросил сигарету  в  грязное
блюдце на подносе и, остановившись кровати, спросил:
     -- Почему бы тебе не попробовать, а, Нед?
     Нед нахмурился.
     --  Пустая  трата  времени,  Виски.  Не  думаю,  что мы  с Шедом сможем
поладить.
     Виски шумно втянул воздух и цыкнул зубом. Уголки толстых губ опустились
вниз.
     -- Шед считает, что сможете.
     Нед широко раскрыл глаза.
     -- Вот как? Так это он тебя прислал?
     -- Ну  да, черт возьми'  -- ответил Виски. -- Не сам  же я  пришел тебя
упрашивать. Конечно, он прислал.
     Глаза Неда снова сузились.
     -- Зачем?
     -- Да затем, что он считает, что вы сможете договориться.
     -- Да нет, я не о том. С чего он взял, что я захочу иметь с ним дело?
     Виски поморщишься.
     -- Ты что, дурочку строишь?
     -- Нет.
     -- Тогда чего  ты увиливаешь?  Весь город  знает, что  вы с Полем вчера
поцарапались в баре Карсона.
     Нед кивнул.
     -- Ах вот что!
     -- Вот именно, -- подхватил Виски. -- Шед знает, что вы подрались из-за
него. Ведь ты считаешь, что Поль зря прихлопнул его заведения?  Ты теперь из
Шеда веревки вить сможешь, если только будешь действовать с головой.
     --  Не  знаю,  -- задумчиво произнес Нед.  -- Вообще-то я решил  уехать
отсюда, вернуться в большой город.
     -- Да ты пошевели мозгами, -- прохрипел Виски. -- Большой  город никуда
не денется  и  после выборов. Оставайся. У  Шеда монеты полно, он сейчас  не
скупится, лишь бы завинтить Мэдвкга. Оставайся, и ты свой кус ухватишь.
     -- Ну что ж, -- пожал плечами Нед, -- потолковать вреда не будет.
     -- Конечно, не будет, черт возьми,  -- обрадовался  Виски.  --  Где тут
твои подгузнички? Сейчас мы тебя запеленаем и отправимся.
     -- Ладно, -- сказал Нед и встал с постели.
        II
     О Тори поднялся с кресла.
     --  Рад вас  видеть, Бомонт. Можете положить шляпу и  пальто  на  любой
стул. -- Руки он не протянул.
     -- Доброе утро! -- сказал Нед и снял пальто.
     -- Ну  пока, ребята, увидимся  позже, -- сказал Виски, останавливаясь в
дверях.
     -- Ладно, -- кивнул О Тори, и Виски оставил их вдвоем.
     Нед бросил пальто на валик дивана, положил сверху шляпу и сел рядом. Он
с любопытством разглядывал О'Рори.
     О Тори снова уселся в  свое низкое кресло с золотым узором.  Он закинул
ногу на ногу и сложил на коленях руки, палец к пальцу.  Его красивая, словно
изваянная из мрамора голова склонилась на грудь, серо-голубые глаза смотрели
на  Неда исподлобья. Приятным низким голосом с легким ирландским акцентом он
сказал:
     -- Я ваш должник, вы пытались отговорить Поля...
     -- Ничего вы мне не должны, -- перебил его Нед.
     -- Не должен? -- удивился О'Рори.
     --  Нет. Я тогда работал  у него и думал о его пользе. Я считал, что он
делает ошибку, и сказал об этом.
     На лице ирландца заиграла мягкая улыбка.
     -- И он вскоре в этом убедится.
     Воцарилась тишина. Из глубины  своего  кресла О'Рори, улыбаясь, смотрел
на Неда. Нед с дивана смотрел на О'Рори бесстрастным взглядом.
     Молчание нарушил О'Рори.
     -- Что именно вам сказал Виски?
     -- Ничего. Он сказал, что вы хотите меня видеть.
     -- Он  не ошибся. -- О'Рори развел  свои тонкие пальцы в стороны. -- Вы
действительно окончательно порвали с Полем?
     --  Я полагаю, что  вы об этом знаете, --  ответил Нед.  -- Ведь именно
поэтому вы и послали за мной.
     -- Слушать сплетни  и знать точно -- это не одно и то же. Что вы теперь
намерены делать?
     -- У меня в кармане билет до Нью-Йорка. Я уже сложил чемоданы.
     О'Рори поднял руку и провел ею по своим гладким седым волосам.
     -- Вы ведь сюда приехали из Нью-Йорка?
     -- Этого я никому не рассказывал.
     О'Рори взмахнул рукой, как бы отметая подозрения Неда.
     -- Меня совершенно не интересует, кто откуда приехал, уверяю вас.
     Нед промолчал.
     --  Зато мне вовсе не безразлично, куда вы отсюда поедете, -- продолжал
ирландец. --  Если  бы на то  была моя воля, вы бы не  уехали в Нью-Йорк. По
крайней мере сейчас.  Вам  не  приходило в голову, что вы  можете с  большой
пользой для себя пожить здесь еще некоторое время?
     -- Нет, не приходило, -- ответил  Нед. -- Во всяком случае,  пока Виски
не пришел ко мне.
     -- А что вы по этому поводу думаете теперь?
     -- Ничего не думаю. Жду, что вы скажете.
     О'Рори  снова  провел  рукой по волосам.  Его  умные серо-голубые глаза
ласково смотрели на Неда.
     -- Сколько времени вы уже здесь живете? -- спросил он.
     -- Год и три месяца.
     -- А как долго вы были правой рукой Поля?
     -- Год.
     -- Вы должны многое о нем знать, -- кивнул О'Рори.
     -- Порядочно.
     -- Много такого, что я мог бы использовать.
     -- Что вы предлагаете? -- произнес Нед ровным голосом.
     О'Рори  поднялся  из  глубокого кресла и направился к  двери. Когда  он
открыл ее, в комнату, переваливаясь, проковылял огромный английский бульдог.
О'Рори  снова сел  в кресло, а собака,  не  сводя угрюмых  глаз  с  хозяина,
улеглась на коврике у его ног.
     О'Рори заговорил:
     -- Во-первых, вы получите возможность отплатить Полю.
     -- Мне это ни к чему, -- сказал Нед.
     -- Так ли?
     -- Я считаю, что мы с ним квиты.
     Откинув голову, О'Рори спросил вкрадчиво:
     -- Неужели вы бы не хотели немного насолить ему?
     -- Этого я не говорил,  --  ответил  Нед с легким раздражением. -- Я не
прочь  малость насолить  ему, но  в  вашей  помощи  не  нуждаюсь. Я  и  один
справлюсь. Так что незачем платить мне из моего же кармана.
     О'Рори ласково закивал.
     --  Это  мне  подходит.  Лишь  бы ему пришлось худо,  --  сказал он. --
Скажите, зачем он прикончил молодого Генри?
     Нед рассмеялся.
     -- Полегче, полегче. Вы еще не сказали, что  вы  предлагаете. Хороший у
вас пес. Сколько ему?
     --  Стареет уже.  Семь  лет.  --  О'Рори вытянул ногу и потрогал собаку
носком ботинка. Бульдог лениво пошевелил хвостом.
     -- Что вы скажете на  такое предложение? После  выборов я оборудую  для
вас самый лучший игорный  дом в  штате, и вы  сможете хозяйничать  в нем.  Я
обеспечу вам покровительство, вас никто и пальцем тронуть не посмеет^
     --  Ненадежное предложение,  слишком  много  "если",  --  произнес  Нед
скучающим тоном. -- Если вы выиграете  на выборах. Да и  вообще я не уверен,
что захочу здесь оставаться после выборов или до них.
     О'Рори  перестал  играть  с   собакой.  Он  снова   взглянул  на  Неда,
мечтательно улыбнулся и спросил:
     -- А на то, что мы победим, вы не рассчитываете?
     Теперь заулыбался Нед.
     -- Пари держать не стал бы.
     Все еще мечтательно улыбаясь, О'Рори продолжал:
     -- Идея перейти ко мне вас не очень-то прельщает, Бомонт?
     -- Вы правы. -- Нед встал  и взял в руки  шляпу.  -- У меня и  в мыслях
этого не было, -- сказал он небрежно. Лицо его было бесстрастно вежливым. --
Я предупреждал Виски, что из этого ничего не  выйдет. -- Он протянул руку за
пальто.
     -- Сядьте, -- произнес О'Рори. -- Мы еще не кончили разговора.
     Нед остановился, поднял  плечи, снял шляпу, положил ее  вместе с пальто
на диван и сел рядом.
     О'Рори продолжал:
     --  Соглашайтесь,  я дам вам  десять тысяч  наличными немедленно и  еще
десять вечером после выборов, если мы  победим Поля,  а  также  игорный дом,
если захотите.
     Нед поджал губы, насупился и мрачно посмотрел на О'Рори.
     -- Вы, конечно, хотите, чтобы я продал Поля.
     -- Я  хочу,  чтобы вы  пошли в редакцию "Обсервера" и рассказали о том,
как он  управляет городом:  вам известно о  махинациях с подрядами на ремонт
канализации,  об афере с Шумейкером прошлой весной, о том, за что  и как был
убит Тейлор Генри, -- в общем, вы раскроете всю подноготную.
     --  С  канализационными  подрядами  ничего  не  вышло,  -- сказал  Нед.
Казалось,  мысли  его  были  заняты чем-то  более серьезным. -- Он испугался
шумихи и отказался от прибылей.
     -- Ну  ладно, -- уступил О'Рори:  он был  слишком  уверен в себе, чтобы
настаивать. -- Но ведь на убийстве Генри мы можем здорово сыграть.
     -- Да, тут ему не отвертеться, -- сказал Нед, нахмурившись, -- но я  не
уверен,  можно  ли  использовать  дело  Шумейкера... --  он  запнулся, -- не
впутывая меня.
     --  Что вы! -- перебил его О'Рори. --  Это, конечно, исключается! Может
быть, есть еще что-нибудь?
     --  Можно   было  бы  поднять   шум   вокруг  концессий  на  проведение
дополнительных  трамвайных  линий  и прошлогоднего  скандала в  секретариате
округа. Тут придется, правда, покопаться, собрать материалы.
     --  Дело  стоит  того,  -- заметил  О'Рори. --  Мы  поручим  Хинклу  из
"Обсервера"  обработать все  это.  Вы  ему  дайте  факты,  а  уж  статью  он
сварганит.  Начнем  с  убийства Тейлора  Генри.  Это  можно  пустить  в  ход
немедленно.
     Нед пригладил усики ногтем большого пальца.
     -- Может быть, -- пробормотал он.
     Шед О'Рори рассмеялся.
     -- Вы хотите сказать, что начинать надо  с десяти тысяч? -- спросил он.
-- Ну  что  ж, это  тоже верно. -- Он встал, подошел к двери, через  которую
впустил собаку, и вышел, захлопнув дверь за собой. Собака осталась лежать на
коврике перед креслом.
     Нед закурил сигару. Собака повернула голову и посмотрела на него.
     О'Рори  вернулся  с  толстой  пачкой   зеленых  стодолларовых  бумажек,
перехваченной бумажной  лентой, на  которой синими  чернилами было  написано
10000. Он перебросил пачку в другую руку и сказал:
     -- Хинкл уже здесь. Я велел, чтобы он шел прямо сюда.
     Нед невольно нахмурился.
     -- Дайте мне хоть немного времени, чтобы собраться с мыслями.
     --  Да вы  рассказывайте, как  на  ум  придет.  Он  сам все  приведет в
порядок.
     Нед кивнул. Он выпустил струю дыма и сказал:
     -- Ну что ж, можно и так.
     О'Рори протянул деньги.
     -- Спасибо, -- сказал Нед и, взяв пачку, сунул ее во внутренний карман.
Пиджак вздулся на его плоской груди.
     -- Взаимно, -- ответил О'Рори и вернулся в свое кресло.
     Нед вынул изо рта сигару.
     -- Да, вот  о чем я  сейчас подумал. Неизвестно, от  чего  Поль  больше
расстроится: если все останется  как есть или если в убийстве обвинят  Уолта
Айвенса?
     О'Рори посмотрел на Неда с любопытством.
     -- Почему? -- спросил он наконец.
     -- Поль не даст ему возможности использовать свое алиби.
     -- Вы хотите сказать, что он прикажет своим ребятам забыть, что  Айвенс
был в клубе?
     -- Вот именно.
     О'Рори прищелкнул языком.
     -- А откуда он узнал, что я подложу Айвенсу свинью? -- спросил он.
     -- Мы догадались.
     О'Рори улыбнулся.
     -- То есть это вы догадались. Полю бы ни за что не додуматься.
     Нед скромно опустил глаза.
     -- А как, собственно, вам удалось ему подложить свинью?
     О'Рори усмехнулся.
     -- Мы послали этого болвана купить пистолеты в  Брейвуде, потом пустили
их в  дело. --  Серо-голубые  глаза  О'Рори  было сузились, но тут же  снова
весело засверкали. -- Впрочем, теперь) раз Поль твердо решил раздуть историю
с  Айвенсом, это уже не  имеет  значения. А ведь началось-то все с этого. Он
потому и прицепился ко мне, правильно я говорю?
     -- Да, --  ответил  Нед, -- хотя рано  или поздно  это все равно должно
было случиться. Поль считает, что он поставил вас на ноги, дал вам ход и  вы
должны теперь тихонько сидеть под его крылышком и не рыпаться.
     О'Рори снисходительно улыбнулся.
     -- Поль еще пожалеет, что  поставил меня  на ноги, --  пообещал он.  --
Пусть он...
     Открылась дверь, и  в  комнату вошел молодой человек в мешковатом сером
костюме. Его не  по  возрасту  морщинистое лицо с торчащими  ушами и крупным
носом  выглядело  неуместным.  Неопределенного цвета волосы давно  не видели
ножниц.
     -- Входи, Хинкл, -- сказал О'Рори. -- Знакомься --  Бомонт. Он тебе все
расскажет. Когда  напишешь, покажешь мне. Завтра же тиснем  в  газете первую
порцию.
     Хинкл   обнажил  в   улыбке   гнилые  зубы.  Он  пробормотал   какое-то
неразборчивое приветствие.
     Нед поднялся с дивана.
     -- Прекрасно. Пошли ко мне и примемся за работу.
     О'Рори покачал головой.
     -- Здесь вам будет удобнее, -- сказал он.
     Нед улыбнулся, взял шляпу, пальто и сказал:
     -- Очень  жаль, но я жду  телефонных  звонков и всякое такое.  Где ваша
шляпа, Хинкл?
     Испуганный, Хинкл молчал и не двигался с места.
     --  Вам придется  остаться здесь,  Бомонт,  --  сказал О Тори. -- Мы не
можем допустить, чтобы с вами стряслась какая-нибудь беда. Здесь вы в полной
безопасности.
     Нед улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой.
     --  Если вы  беспокоитесь о  деньгах, -- он сунул  руку  во  внутренний
карман и  вытащил  пачку,  -- можете  подержать их у  себя, пока материал не
будет готов.
     -- Ни о чем я не беспокоюсь, -- сказал О'Рори.  -- Но если Поль узнает,
что вы были у меня, вам несдобровать, а я не хочу рисковать вашей жизнью.
     -- Придется вам взять деньги. Я ухожу, -- сказал Нед.
     -- Нет, -- сказал О'Рори.
     -- Да, -- сказал Нед.
     Хинкл повернулся и быстро исчез за дверью.
     Нед направился  к противоположной двери, к той, через которую он пришел
сюда. Он шел прямо, неторопливо.
     О'Рори  сказал что-то собаке,  лежащей у его ног. Она неуклюже вскочила
на свои расползающиеся  ноги и,  обойдя  Неда, встала  у  двери с угрожающим
видом.
     Нед улыбнулся, не разжимая губ, и повернулся к О'Рори. В руке он держал
пачку  стодолларовых бумажек.  Он  поднял  руку  и  с  маху швырнул пачку  в
ирландца.
     -- Можете ее употребить сами знаете на что.
     Бульдог  тяжело подпрыгнул, и его железные челюсти  сомкнулись на кисти
Неда. Нед, как волчок, крутанулся влево и  опустился на  одно колено,  чтобы
уменьшить тяжесть повисшей на его руке собаки.
     О'Рори подошел к двери, в которой исчез Хинкл, открыл ее и сказал:
     --  Войдите сюда. --  Затем он подошел к Неду,  который,  стоя на одном
колене, пытался  освободить зажатую в челюстях руку. Бульдог распластался на
полу, но челюстей не разжимал.
     В комнату  вошел Виски,  с ним  еще  двое.  Один из  них  был тот самый
похожий  на  гориллу  кривоногий  тип,  который  приходил  с  Шедом  в  клуб
"Бревенчатая хижина". Другой -- рыжеватый парень  лет девятнадцати-двадцати,
приземистый,  розовощекий  и  угрюмый. Он обошел Неда и встал  между  ним  и
дверью.  Кривоногий  громила  взял Неда  за левую  руку.  Виски  остановился
посреди комнаты, между Недом и второй дверью.
     Тогда О'Рори отозвал собаку.
     Бульдог выпустил руку Неда и заковылял к хозяину.
     Нед встал.  Лицо его  побледнело, по лбу катился пот.  Он посмотрел  на
порванный рукав пиджака, на израненную  кисть, на  кровь, струйкой сбегавшую
на пол. Его рука дрожала.
     --   Вы  сами  этого  добивались,  --  произнес  О'Рори   своим  хорошо
поставленным, мелодичным голосом.
     Нед отвел взгляд от своей руки и посмотрел на седого ирландца.
     --  Да,  --  сказал  он,  --  но   чтобы  удержать  меня  здесь,  этого
недостаточно.
        III
     Нед  Бомонт открыл глаза и застонал. Рыжеватый парень повернул голову и
рявкнул:
     -- Заткнись, ублюдок!
     -- Оставь  его,  Ржавый. Пусть он попробует выбраться отсюда еще разок,
тогда  уж  мы побалуемся, -- проворчал  горилла.  --  Посмотрев на распухшие
суставы пальцев, он усмехнулся. -- Тебе сдавать.
     Нед пробормотал что-то о Фединк и приподнялся. Он лежал на узкой койке.
Матрац под ним был залит кровью. Кровь запеклась на  его распухшем, покрытом
ссадинами  лице, на укушенной собакой руке. Манжета рубашки прилипла к ране.
В маленькой спальне, кроме койки, было  только два  стула, стол  и комод. На
выкрашенных в  желтый цвет  стенах  висели  три  фривольные картинки в белых
рамках и зеркало. Приоткрытая дверь вела в выложенную белым  кафелем ванную.
Вторая дверь была закрыта. Окон в комнате не было.
     Человек-горилла  и розовощекий парень играли  в карты. На  столе  между
ними лежало долларов двадцать бумажками и серебром.
     Нед  посмотрел  на  игроков, глаза  его  горели мрачной  ненавистью. Он
попытался встать. Сделать это было нелегко. Правая рука висела плетью. Левой
рукой  он по очереди  перебросил через  край  непослушные  ноги, дважды упал
навзничь на матрац  и  с большим усилием,  помогая себе  левой  рукой, снова
поднялся.
     Игроки не обращали  на него внимания. Только один раз горилла оторвался
от карт, искоса взглянул на него и бросил с усмешкой:
     -- Ну, как успехи, братец?
     Наконец Неду удалось встать. Дрожа  всем телом и держась левой рукой за
койку, он дошел до ее  конца. Там он выпрямился  и,  не  отводя напряженного
взгляда  от своей  цели, пошатываясь, двинулся  к закрытой двери. Немного не
дойдя  до  нее,  он  рухнул  на  колени,  но  последним усилием  воли  сумел
ухватиться левой рукой за ручку двери и снова подняться на ноги.
     Тогда человек-горилла не спеша опустил карты на стол и сказал:
     --  Ну вот! -- Страшная рожа  его расплылась  в широкой улыбке, и сразу
стало  видно,  что его  удивительно  красивые  белые зубы были  вставные. Он
подошел к Неду.
     Нед дергал ручку двери.
     -- На, фокусник, получай! --  сказал  горилла и, вложив в удар всю свою
силищу, опустил кулак на лицо Неда. Нед отлетел к стене. Сначала он ударился
головой, потом стукнулся плашмя всем телом и начал медленно оседать.
     Розовощекий парень по  прозвищу  Ржавый  продолжал  сидеть  за столом с
картами в руках.
     -- Ты его так прикончишь, Джефф, -- сказал он спокойно.
     -- Это  его-то? -- переспросил  Джефф,  сопровождая свой вопрос  легким
пинком по  лежащему у  его ног телу.  -- Его не так-то  легко прикончить. Он
парень крепкий. Кремень.  Ему это нравится.  -- Он наклонился над потерявшим
сознание  Недом,  взял  его  за  лацкан  пиджака  и  приподнял.  -- Тебе это
нравится, а, малыш? --  спросил он. Поддерживая Неда одной рукой, он еще раз
ударил его кулаком в лицо.
     Снаружи кто-то дернул ручку двери.
     -- Кто там? -- крикнул Джефф.
     -- Это я, -- донесся мелодичный голос Шеда О'Рори.
     Джефф оттащил Неда в сторону и, вытащив из кармана ключ, отпер дверь.
     В комнату вошли О'Рори и Виски. Ирландец посмотрел на распростертого на
полу Неда,  потом поднял  глаза на  Джеффа и, наконец, повернулся к Ржавому.
Его серо-голубые глаза затуманились.
     -- Джефф его просто так, ради удовольствия отделал? -- спросил он.
     Розовощекий парень покачал головой.
     -- Этот Бомонт тот еще сукин сын, -- отвечал он  мрачно. -- Каждый раз,
как приходит в себя, что-нибудь придумывает.
     --  Я не  хочу, чтобы вы его прикончили.  Рано еще,  -- сказал О'Рори и
снова посмотрел вниз, на  Неда. -- Попробуйте-ка привести его  в чувство.  Я
хочу с ним поговорить.
     Ржавый встал из-за стола.
     -- Не знаю, удастся ли. Уж больно он того...
     Джефф был настроен более оптимистически.
     --  Ничего, -- сказал он, -- сейчас сделаем. Я  тебя научу. Бери его за
ноги. -- Он просунул руки под плечи Неда,  и  они  потащили обмякшее тело  в
соседнюю комнату.  Опустив Неда в ванну, Джефф закрыл  слив пробкой и пустил
холодную воду из нижнего крана и из душа.
     -- Оглянуться не успеете, как он запоет, -- пообещал Джефф.
     Через пять минут, когда они вытащили Неда из ванны и поставили на ноги,
он уже мог стоять. Они  привели его назад в спальню. О'Рори сидел на стуле и
курил. Виски куда-то исчез.
     -- Положите его на кровать, -- приказал О'Рори.
     Джефф и  Ржавый подвели Неда к  койке,  повернули его  кругом и, слегка
подтолкнув,  отняли руки. Нед  опрокинулся  на спину.  Они  приподняли  его,
усадили, и Джефф начал шлепать его по избитому лицу, приговаривая:
     -- Проснись, Рип Ван Винкль, проснись.
     -- Как же, проснется он, -- мрачно проворчал Ржавый.
     -- Думаешь, нет? -- весело спросил Джефф и снова шлепнул Неда по лицу.
     Нед приоткрыл тот глаз, который еще мог открываться.
     -- Бомонт, -- окликнул его О'Рори.
     Нед приподнял голову и попытался оглянуться. Было неясно,  видит ли  он
О'Рори.
     О'Рори встал со стула и подошел к кровати. Он наклонился так, чтобы его
лицо оказалось перед самыми глазами Неда, и спросил:
     -- Вы меня слышите, Бомонт?
     Единственный открытый глаз Неда с тупой ненавистью смотрел на О'Рори.
     -- Бомонт, это я, О'Рори. Вы слышите меня? -- переспросил ирландец.
     -- Да, -- выдавил Нед, с трудом шевеля распухшими губами.
     -- Вот и хорошо. Теперь слушайте,  что я вам скажу.  Вы  мне расскажете
все, что знаете  о Поле. --  О'Рори говорил очень четко, не повышая  голоса,
который  и  сейчас  не  утратил  своей  мелодичности.  --  Если  вы  думаете
отделаться  молчанием  --  не  выйдет.  Вас   будут  обрабатывать,  пока  не
заговорите. Вы меня поняли?
     Нед улыбнулся. Его изуродованное лицо было похоже на страшную маску.
     -- Ничего не скажу, -- выговорил он.
     О'Рори отошел и сказал:
     -- Продолжайте.
     Пока  Ржавый  колебался, горилла Джефф  отбросил поднявшуюся было  руку
Неда и повалил его.
     -- Сейчас я испробую одну штуку. -- Он  подхватил ноги Неда и перекинул
их через край койки. Затем наклонился, и руки его заработали.
     Тело Неда судорожно задергалось, он застонал -- раз,  другой, третий --
и замер.
     Джефф выпрямился и отвел руки. Тяжело и шумно дыша, он проворчал, не то
жалуясь, не то извиняясь:
     -- Сейчас ничего не выйдет, он опять скапутился.
        IV
     Когда к  Неду Бомонту  вернулось сознание,  в  комнате никого не  было.
Горел свет. Как и в прошлый раз, он с  трудом, напрягая все свои силы, сполз
с  койки  и упрямо  двинулся  к  двери. Дверь  была заперта.  Когда он начал
дергать ручку, дверь внезапно распахнулась и отбросила его к стене.
     В комнату босой, в одном нижнем белье вошел Джефф.
     -- Ну и зануда же ты, --  сказал он. -- Все  одно и то же. Тебе  еще не
надоели мои кулаки? -- Он  схватил Неда левой рукой  за горло,  а правой два
раза  ударил в  лицо. Только на  этот раз удары были не такими тяжелыми, как
раньше. Потом он швырнул его на койку. -- А теперь лежи смирно, -- проворчал
он.
     Нед лежал не двигаясь. Глаза его были закрыты.
     Джефф вышел и запер за собой дверь.
     Превозмогая боль,  Нед поднялся и добрался до  двери.  Он  подергал ее.
Потом отошел  на два шага и попытался с разбегу высадить ее плечом. Это ни к
чему не привело. Обессиленный, он упал. Нед не оставлял своих  попыток, пока
Джефф снова не открыл дверь.
     -- Никогда  не встречал человека, которому бы  так нравилось, чтобы его
били. Да и мне еще никогда не было  так приятно давать  по морде,  -- сказал
Джефф. Он отклонился вправо и ударил Неда кулаком в челюсть.
     Отупевший от  боли Нед даже не пытался увернуться. Удар отбросил его на
другой конец комнаты. Он остался  лежать там,  где  упал.  Два часа  спустя,
когда в комнату вошел Виски, он лежал все на том же месте.
     Принеся из ванной воды, Виски привел его в чувство и помог добраться до
койки.
     -- Что ты делаешь? Где твоя голова? -- увещевал он. -- Эти кретины тебя
убьют, они же ни черта не соображают.
     Нед тупо посмотрел мутным, затянутым красной пленкой глазом.
     -- Ну и пусть, -- сказал он, с трудом шевеля губами.
     Нед спал, когда его разбудили О'Рори, Джефф и Ржавый. Говорить он снова
отказался.  Его снова  избили, а когда он потерял сознание, швырнули обратно
на койку.
     Через несколько часов эта процедура повторилась. Есть ему не давали.
     Когда Нед пришел в себя после очередного избиения,  он на  четвереньках
дополз до ванной  комнаты и там, на полу .за стойкой умывальника,  обнаружил
узкое лезвие от безопасной бритвы, покрытое толстым слоем ржавчины. Вытащить
его из-за  умывальника было очень трудно. На это ушло не менее десяти минут.
Потом  негнущиеся пальцы Неда  никак не могли оторвать  лезвие от кафельного
пола. Он  попытался  перерезать себе горло,  но  лезвие выпало  из  его рук,
оставив лишь две-три легкие царапины на подбородке. Всхлипывая от огорчения,
Нед улегся на полу ванной комнаты и заснул.
     Когда он  проснулся,  он  уже мог стоять. Он ополоснул  голову холодной
водой, а затем выпил подряд четыре стакана. Его вырвало. Дрожа от холода, он
вернулся в  спальню  и лег на  забрызганный  кровью  матрац, но тут же снова
поднялся. Шатаясь  и спотыкаясь от нетерпения, он дошел до ванной, опустился
на  четвереньки  и начал шарить по  полу.  Найдя, наконец, лезвие,  он  сел.
Засовывая лезвие в жилетный карман, Нед нащупал там зажигалку. Он вынул ее и
начал разглядывать. Его единственный открытый глаз хитро  заблестел. Это был
безумный блеск.
     Нед встал на ноги  и прошел в спальню.  Он дрожал,  его  зубы  выбивали
мелкую  дрожь.  Когда  он  увидел под столом,  за которым  горилла и мрачный
розовощекий  мальчик играли  в карты,  старую  газету, он хрипло  засмеялся.
Разорвав и скомкав газету, он поднес ее к двери и разложил на полу. В комоде
он обнаружил оберточную бумагу, которой были выстланы ящики. Он скомкал ее и
тоже положил рядом  с газетой. Лезвием он вспорол матрац  и  вытащил из него
грубую  серую  вату. Она тоже легла у  двери.  Теперь Нед уже не дрожал,  не
спотыкался,  он ловко  действовал обеими  руками.  Вскоре,  однако, он устал
перетаскивать вату частями и подтащил  к  двери  все что осталось от матраца
вместе с чехлом.
     С  третьей  попытки  зажигалка загорелась. Улыбаясь,  Нед поднес  ее  к
выросшей у двери  куче. Некоторое  время  он  стоял,  склонившись  над своим
костром, но  поднявшийся дым заставил  его сначала отступить на  шаг,  потом
еще.  Кашляя,  он  прошел в ванную,  намочил  водой полотенце  и  обернул им
голову, закрыв глаза, нос, рот.  Шатаясь, он вернулся в спальню -- призрак в
клубах дыма, --  споткнулся о койку и опустился на пол там, где его и  нашел
Джефф.
     Джефф ворвался  в спальню, чертыхаясь  и кашляя,  прикрывая  рот и  нос
тряпкой.  Открывшаяся  дверь  немного отодвинула  горящую кучку.  Раскидывая
ногами бумагу и вату, он подскочил к Неду,  схватил его за шиворот и вытащил
из комнаты.
     За дверью Джефф  пинком заставил Неда подняться на  ноги и, не выпуская
из рук ворот его пиджака, потащил за собой в  конец коридора. Там он толкнул
его в какую-то комнату.
     -- Я  тебе  уши оборву, когда вернусь, ублюдок! -- проревел он, еще раз
пнул  Неда  ногой  и, выскочив в коридор, захлопнул дверь и повернул ключ  в
замке.
     Ухватившись руками за стол, Нед удержался на  ногах. Сползшее с  головы
мокрое полотенце как шарф лежало на его плечах. Нед попытался выпрямиться  и
осмотрелся. В комнате было два окна. Он  подошел к тому, что было поближе, и
подергал его. Окно  было закрыто. Нед повернул шпингалет, окно открылось. На
улице была  ночь. Перебросив через  подоконник одну ногу,  затем вторую, Нед
перевернулся и,  лежа животом  на раме, начал опускаться. Повиснув на руках,
он попытался нащупать ногами опору, ничего не нашел и разжал руки.


        Глава пятая. БОЛЬНИЦА

     Склонившись над Недом, сестра что-то делала с его лицом.
     -- Где я? -- спросил он.
     -- В  больнице  Святого  Луки. --  Маленького  роста, с большими карими
глазами, сестра говорила тихим, с придыханием голосом. От нее пахло мимозой.
     -- Какой сегодня день?
     -- Понедельник.
     -- Месяц, год? --  продолжал Нед. Сестра нахмурилась,  и он  сдался. --
Ладно, неважно. Давно я здесь?
     -- Сегодня третий день.
     -- Где телефон? -- Он попробовал сесть.
     -- Ничего не выйдет, -- заявила сестра. -- Вам  нельзя разговаривать по
телефону и вообще волноваться.
     -- Тоща позвоните вы. Вызовите Хартфорд 61-16 и попросите Поля Мэдвига.
Скажите, что мне необходимо его немедленно увидеть.
     --  Мистер Мэдвиг  приходит сюда каждый  день после обеда,  но вряд  ли
доктор Тейт разрешит вам с ним разговаривать. По правде говоря,  вы и сейчас
говорите больше, чем вам полагается.
     -- Теперь что? Утро? День?
     -- Утро.
     -- Не могу я так долго ждать. Позвоните ему немедленно.
     -- Сейчас придет доктор Тейт.
     -- Не нужен  мне ваш доктор Тейт, --  сказал  Нед раздраженно.  --  Мне
нужен Поль Мэдвиг.
     --  Будете  делать  то, что вам  велят,  -- сказала  сестра. --  Лежите
спокойно и ждите доктора Тейта.
     Нед хмуро посмотрел на нее.
     -- Ну и сестра милосердия! Вам что, никогда не говорили, что с больными
нельзя спорить?
     Она пропустила его вопрос мимо ушей.
     -- А кроме того, вы мне делаете больно. У меня челюсть болит.
     -- Поменьше разговаривайте, тогда не будет болеть, -- ответила сестра.
     Нед помолчал немного, а потом спросил:
     -- А что со мной случилось? Или вы этого еще не проходили?
     --  Пьяная  драка,  наверное, -- ответила девушка и не смогла  сдержать
улыбки. --  Нет,  правда, послушайте, вам нельзя  так много разговаривать. И
никого к вам не пустят, пока доктор не разрешит.
        II
     Сразу же после полудня пришел Поль Мэдвиг.
     -- Чертовски рад, что ты жив! -- сказал он и обеими руками пожал левую,
незабинтованную руку Неда.
     -- У меня все  в порядке,  -- сказал  Нед, --  но тут есть одно срочное
дело: надо отвезти  Уолта Айвенса в  Брейнвуд и поводить  по  магазинам, где
торгуют оружием. Он...
     -- Ты мне уже говорил об этом, -- вставил Мэдвиг, -- все сделано.
     Нед нахмурился.
     -- Говорил?
     --  Ну да! В то самое утро, когда тебя подобрали. Тебя сразу же отвезли
в больницу, но ты не подпускал  к себе врачей,  пока тебе не дали поговорить
со мной.  Ну, я  и приехал. Едва  ты  рассказал  мне об Айвенсе, как  тут же
потерял сознание.
     -- Ничего не помню, -- протянул Нед. -- Так ты до них добрался?
     --  Да,  Айвенсов  мы  схватили.  И  после  того как  Уолта  опознали в
Брейвуде,  он  раскололся. На  предварительном слушании  присяжные  признали
виновными  Джеффа Гарднера и двух других, но Шеда  притянуть к этому делу мы
не сможем.  Айвенса подбил некто  Гарднер, все  знают, конечно, что  он  без
приказа О Тори и шагу не сделает, но одно дело -- знать, другое -- доказать.
     -- Джефф? Это тот, что похож на гориллу? Его уже взяли?
     -- Нет, Шед, видимо, припрятал его, когда ты сбежал. Ведь ты у них был?
     --  Ага. В "Собачьей конуре". Наверху, Я пошел  туда,  чтобы  поставить
капкан на эту ирландскую лису, и попался сам. -- Нед нахмурился. -- Помню, я
пришел  туда с  Виски Вассосом, потом  меня укусила собака,  потом меня били
Джефф и какой-то рыжий мальчишка.  Пожар там еще  был.  Вот, пожалуй, и все.
Кто меня нашел? Где?
     --  Полицейский. Ты  полз на  четвереньках,  истекая кровью, посередине
Колман-стрит. Это было в три часа утра.
     -- Тоже нашел себе занятие!
        III
     Маленькая сестра с большими глазами осторожно  приоткрыла дверь и робко
просунула голову.
     -- Входите! -- сказал Нед  Бомонт усталым голосом. -- Мы что,  в прятки
играем? Раз, два, три, четыре,  пять -- я иду искать. Вам не кажется, что вы
уже вышли из этого возраста?
     Сестра распахнула дверь и остановилась на пороге.
     -- Неудивительно, что вас излупили, -- сказала она. -- Я хотела узнать,
проснулись ли  вы. Там мистер Мэдвиг и... -- придыхание в  ее  голосе  стало
заметнее, глаза загорелись ярче, -- с ним леди.
     Нед посмотрел с любопытством на нее.
     -- Что за леди? -- насмешливо спросил он.
     --  Мисс Дженет Генри,  -- ответила она так, будто  сообщала о приятной
неожиданности.
     Нед  повернулся на бок и  закрыл  глаза. Уголки его  губ  задрожали, но
голос стал безучастным.
     -- Скажите им, что я еще сплю.
     -- Как вы можете?  Да и  вообще они теперь догадались, что вы не спите.
Иначе я бы уже давно вернулась.
     Нед театрально застонал и приподнялся на локте.
     --  Придется  отмучиться  сейчас, --  заворчал он. -- А  то  прибежит в
другой раз.
     Сестра посмотрела на него с негодованием.
     -- Нам  пришлось  поставить  полицейского у  больницы, --  сказала  она
презрительно, -- чтобы отбиваться от женщин, которые вас осаждают.
     -- Вам легко говорить, -- вздохнул  Нед. -- На вас,  видно,  фотографии
сенаторских дочек в  газетах  производят неизгладимое  впечатление,  но  это
только потому, что вас они не преследовали. А  мне  они отравили  всю жизнь.
Они и их цветные фото.  И всегда сенаторские дочки, одни  сенаторские дочки.
Нет, чтобы какая-нибудь там дочка члена палаты представителей, министра или,
на худой конец,  члена городского  управления... Как вы  думаете, в чем  тут
дело? А может, просто сенаторы более плодовиты, чем...
     -- И совсем не остроумно. Впрочем, все дело, видимо, в том, что женщины
не  могут устоять  против вашей  прически. Я их приведу, -- добавила  она  и
вышла.
     Нед  глубоко  вздохнул,  глаза   его  заблестели,  губы  растянулись  в
невольной улыбке. Однако, когда Дженет Генри вошла в палату, он поздоровался
с ней небрежно, хотя и вежливо.
     Она сразу же подошла к кровати.
     --   О  мистер  Бомонт,  я   так  рада  была  узнать,  что   вы  быстро
поправляетесь.  Я просто не  могла  не прийти. -- Она  взяла его  за  руку и
улыбнулась.  Ее карие с рыжими  искорками  глаза казались еще  более темными
из-за светлых волос. -- Так  что, если вам не по душе мой визит, пожалуйста,
не ругайте Поля. Это я заставила его взять меня с собой.
     Нед улыбнулся.
     -- Я страшно рад, что вы пришли. Это очень любезно с вашей стороны.
     Поль Мэдвиг, вошедший вслед за Дженет,  обошел кровать и встал с другой
стороны. Он радостно улыбался, поглядывая то на Неда, то на девушку.
     -- Я знал, что ты будешь доволен, Нед. Я так ей и сказал. Как дела?
     -- Отлично. Пододвиньте стулья, садитесь.
     --  Мы  не  можем  задерживаться,  --  возразил  Мэдвиг.  --  Я  должен
встретиться с Маклафлином.
     --  А я -- нет.  -- Дженет  Генри опять  улыбнулась Неду.  -- Можно,  я
останусь? Совсем ненадолго?
     -- Буду счастлив, -- заверил ее Нед.
     Мэдвиг, сияя от удовольствия, подвинул к кровати стул  и усадил Дженет.
Затем он взглянул на часы.
     --  Нужно  бежать,  -- сказал  он  жалобно и  пожал Неду руку. --  Тебе
что-нибудь нужно?
     -- Нет, Поль. Спасибо.
     -- Ну, будь паинькой. -- Мэдвиг  повернулся  было к  Дженет,  но  вдруг
остановился  и  снова обратился к Неду: -- Как далеко, по-твоему,  мне можно
зайти в этом первом разговоре с Маклафлином?
     Нед пожал плечами.
     -- Как угодно, при  условии, что не  будешь говорить прямо, в открытую.
Этого  он  боится. Но если крутить вокруг да около, его можно хоть в  убийцы
нанять. Понимаешь,  с ним нужно канитель разводить. В  таком примерно  роде:
"Есть, мол,  человек, по имени  Смит, а живет он там-то  и там-то.  Так вот,
если бы вдруг  этот  Смит  заболел и  не поправился  бы, а  вы  заглянули бы
как-нибудь  ко мне, а мне,  по счастливой случайности,  пришел бы конверт на
ваше имя, то откуда мне знать, что в нем лежат пятьсот долларов?"
     Мэдвиг кивнул.
     -- Убивать мне никого не нужно. А  вот голоса рабочих с железной дороги
нам необходимы. -- Он нахмурился. -- Жалко, что ты валяешься, Нед.
     -- Через пару деньков встану. Кстати, ты сегодня "Обсервер" видел?
     -- Нет.
     Нед поискал глазами.
     -- Кое-кто  там покуражился. В центре первой полосы поместили, в рамке.
Всю  грязь,  что смогли  собрать.  Без  подписи. А  заголовок шикарный: "Что
собираются   предпринять   городские   власти?"   Потом  перечисляются   все
преступления  за  полтора  месяца,  чтобы доказать, что  волна  преступлений
растет. А  рядом -- коротенький списочек задержанных преступников. Вот, мол,
смотрите, полиция  бессильна.  А  больше  всего визгов  по  поводу  убийства
Тейлора Генри.
     Услыхав  имя  брата, Дженет  Генри  вздрогнула  и  неслышно  вздохнула.
Взглянув на нее, Мэдвиг предупреждающе кивнул Неду, но тот продолжал, словно
не желая замечать, какое впечатление произвели его слова:
     -- Они совсем распоясались.  Обвиняют полицию в том, что  расследование
было  приостановлено на целую неделю, дабы дать возможность одному  довольно
влиятельному в политических  кругах  игроку свести счеты с  другим.  Это про
меня и  Диспейна. А  потом  задали такой  риторический  вопрос:  что  думает
сенатор  Генри  о своих  новых  политических  союзниках,  которые используют
убийство его сына в подобных целях?
     Мэдвиг покраснел, взглянул на часы и заторопился.
     -- Я достану газету и прочту. А теперь мне нужно...
     --  Они  также,  --  продолжал  Нед безмятежно,  -- обвиняют  полицию в
налетах  на  притоны,  которым  она раньше  покровительствовала.  Это,  мол,
потому,  что их владельцы не  хотят  раскошеливаться  на огромные расходы по
пред выборной кампании. Повод  --  твоя  ссора  с  Шедом.  Еще  они  обещают
напечатать список тех злачных мест, которые продолжают процветать  как ни  в
чем не бывало, потому что их владельцы выложили свою долю.
     -- Ладно, ладно, -- смущенно забормотал Мэдвиг. --
     Счастливо оставаться, Дженет. Пока, Нед, -- кивнул он и вышел.
     -- За что вы меня не любите? -- спросила Дженет.
     -- Вы ошибаетесь, -- ответил он.
     Она покачала головой.
     -- Нет. Я это чувствую.
     -- Не судите по моему поведению. У меня всегда были плохие манеры.
     -- Вы меня не любите, -- настаивала она, не отвечая на его улыбку. -- А
я хочу, чтобы вы хорошо ко мне относившись.
     Нед был сама скромность.
     -- Зачем вам это? -- спросил он.
     -- Потому что вы лучший друг Поля.
     --  Поль --  политик, -- заметил Нед, искоса поглядывая  на  нее, --  и
друзей у него много.
     -- Но вы самый близкий. -- Она нетерпеливо покачала головой и добавила:
-- Он сам так считает.
     -- А вы как считаете? -- спросил он чуть насмешливо.
     --  Так  же, --  серьезно  ответила Дженет, -- иначе  вы не попали бы в
больницу. Ведь вы пошли на это ради него!
     Он промолчал. Только слабая усмешка тронула его губы.
     Когда она поняла, что  Нед не склонен продолжать  разговор на эту тему,
Дженет повторила серьезным тоном:
     -- Мне бы очень хотелось, чтобы вы хорошо ко мне относились.
     -- Может быть, так оно и есть.
     -- Нет! -- покачала она головой.
     Он снова улыбнулся. На этот раз его улыбка была молодой и  обаятельной,
в глазах светилась застенчивость, голос звучал робко и доверительно:
     --  Я вам скажу отчего вы  так  считаете, мисс Генри. Ну... в  общем...
понимаете, еще и года не прошло, как Поль подобрал меня, что называется, под
забором. Поэтому  с  людьми  вашего круга  я еще не освоился,  чувствую себя
неловко,  неуклюже.  Ведь  вы совсем  из  другого  мира -- высшее  общество,
фотографии   в  газетах  и  всякое   такое...  Вот.  То,  что  вам   кажется
враждебностью, -- на самом деле просто неотесанность.
     Дженет поднялась.
     --  Вы издеваетесь надо мной, -- констатировала  она без всякой обиды в
голосе.
     Когда  она ушла, Нед откинулся  на подушки и уставился в потолок. Глаза
его блестели.
     Вошла сестра.
     -- Ну что вы там натворили?
     Нед поднял голову, угрюмо посмотрел на нее и ничего не сказал.
     -- Она вышла отсюда чуть не плача, -- продолжала сестра.
     Нед снова опустил голову на подушку.
     -- Да,  не тот  я  стал. Обычно  сенаторские  дочки  уходили  от  меня,
заливаясь слезами.
        IV
     В палату вошел молодой франт среднего роста со смазливым смуглым лицом.
     Нед Бомонт приподнялся.
     -- Привет, Джек!
     -- Вы  не так плохо выглядите, как я думал,  -- сказал Джек,  подходя к
кровати.
     -- Все на месте, на части не разобрали. Бери стул.
     Джек сел и вынул пачку сигарет.
     -- У меня  есть к тебе одно дельце. -- Нед просунул руку под подушку  и
протянул Джеку конверт.
     Джек  прикурил  и взял  конверт.  Это  был  простой  белый  конверт  со
штемпелем местной почты.  Нед получил его два дня  назад  на  адрес больницы
Святого  Луки. Внутри Джек  обнаружил  листок  с  напечатанными  на  машинке
строчками:
     Что  вам  известно о Поле  Мэдвиге, чего не  знает,  но  очень хотел бы
узнать Шед О Тори?
     Имеет ли это отношение к убийству Тейлора Генри?
     Если нет, то почему вы так упорно старались сохранить это в тайне?
     Джек аккуратно сложил листок, сунул его обратно в конверт и лишь затем,
взглянув на Неда, спросил:
     -- За этим что-нибудь кроется?
     -- По-моему, нет. Я хочу, чтобы ты узнал, кто это писал.
     Джек кивнул.
     -- Письмо можно взять?
     -- Да.
     Джек сунул конверт в карман.
     -- У вас есть какие-нибудь соображения относительно  того, кто  мог его
написать? -- осведомился он.
     -- Абсолютно никаких.
     Джек рассматривал горящий кончик сигареты.
     -- Предстоит нелегкая работенка!
     -- Знаю,  --  согласился Нед.  -- Я могу  тебе только  сказать,  что за
последнюю неделю таких анонимок появилось довольно много. У меня это третья.
Я знаю, что Фарр получил по крайней  мере одну. Кто их еще  получал, не имею
представления.
     -- А могу я взглянуть на другие?
     -- Эта единственная,  что я сохранил. Да они все  как близнецы -- та же
бумага, та же машинка, и в каждой по три вопроса.
     Джек бросил на Неда испытующий взгляд:
     -- Но вопросы-то не совсем одинаковые.
     -- Не совсем. Но все бьют в одну точку.
     Джек кивнул и затянулся сигаретой.
     --  Ты  понимаешь,  что  сделать  это  надо  осторожно,  без  шума?  --
предупредил Нед.
     -- Понятно. -- Джек вынул изо рта сигарету. -- Кстати, когда вы сказали
про одну точку, вы имели в виду участие Мэдвига в убийстве?
     -- Да, -- ответил Нед, не сводя глаз со смуглого франта, -- только он в
этом не замешан.
     Смуглое лицо Джека было непроницаемо.
     -- Разумеется, -- сказал он, вставая.
        V
     Сестра внесла большую корзину фруктов и по ставила ее на стол.
     -- Правда, мило? -- спросила она у Неда Бомонта.
     Тот осторожно кивнул головой.
     Сестра вынула из корзины маленький полный конверт и подала его Неду.
     -- Держу пари, это от нее.
     -- На что?
     -- На что хотите!
     Нед покачал  головой  с  таким  видом,  будто подтвердились  его  самые
мрачные подозрения.
     -- Заглянули? -- спросил он.
     -- Ну, знаете ли... -- возмутилась она.
     Нед  рассмеялся. Сестра  замолчала,  но  лицо  ее еще  долго  сохраняло
обиженное выражение.
     Он вынул из конверта визитную карточку Дженет  Генри,  на  которой было
написано лишь два слова: "Прошу Вас!"
     --  Вы  выиграли,  --  нахмурив  брови,  сказал  он сестре  и  постучал
карточкой по ногтю большого пальца. -- Угощайтесь, да берите побольше, чтобы
выглядело так, будто я их ел.
     Несколько часов спустя он написал письмо.
     "Дорогая мисс Генри,
     Вы  просто ошеломили  меня своей добротой,  -- сначала Ваш визит, затем
эти фрукты. Даже не  знаю, как и  благодарить Вас. Надеюсь, что когда-нибудь
мне представится возможность на деле выразить Вам свою признательность.
     Преданный Вам Нед Бомонт"
     Кончив писать, он перечел письмо, разорвал  его и переписал  заново. На
этот раз  он  переставил слова в третьем предложении.  Теперь  оно кончалось
так: "...выразить свою признательность на деле".
        VI
     В это утро  Нед был уже в халате и домашних туфлях. Когда  вошла Опаль,
он сидел за столом у окна палаты и, завтракая, просматривал последний выпуск
"Обсервера". Сложив газету и бросив ее рядом с подносом, он поднялся.
     -- Привет, малышка, -- сказал он сердечно.
     -- Почему  вы мне не позвонили, когда вернулись из Нью-Йорка? -- строго
спросила она.  Опаль  была бледна  и оттого выглядела  старше своих  лет. Ее
широко открытые голубые глаза потемнели от волнения. Держалась она прямо, но
без натянутости. Не замечая  стула, который  Нед поставил рядом  с  ней, она
настойчиво повторила: -- Почему вы не позвонили?
     Он снисходительно рассмеялся:
     -- А тебе идет это платье.
     -- Нед, я прошу вас, пожалуйста...
     -- Так-то лучше, -- сказал он.  --  Я собирался зайти, но... Так  много
событий произошло, пока меня тут не было, и еще больше, когда я  вернулся. А
к тому  времени, как я с ними  разделался, мы не поладили с Шедом О'Рори,  и
вот я попал сюда, -- он махнул рукой, -- в больницу.
     Его легкомысленный тон не помог. Опаль оставалась серьезной.
     -- Этого Диспейна повесят? -- спросила она резко.
     Он снова засмеялся:
     -- Если мы будем разговаривать в таком тоне, ничего у нас не получится.
     Она нахмурилась и повторила, но уже не таким повелительным тоном:
     -- Его повесят?
     --  Не  думаю,  -- ответил  он,  покачав головой.  --  Видимо,  Тейлора
все-таки убил не он.
     Она, казалось, ничуть не удивилась.
     -- Вы знали об этом, когда просили меня... помочь... достать эту  улику
против него?
     -- Конечно, нет,  малышка,  -- улыбнулся он укоризненно. -- За кого  ты
меня принимаешь?
     -- Неправда, знали. -- Ее голос  был таким же холодным и презрительным,
как и сузившиеся голубые глаза. -- Вам нужно было получить свой долг, вот вы
и заставили меня помочь вам... Чтобы шантажировать этого Диспейна.
     -- Думай как хочешь, -- ответил он безразлично.
     Она  сделала шаг в  сторону. Ее подбородок задрожал,  но  она  овладела
собой, и на ее лице снова появилось решительное и независимое выражение.
     --  А вы  знаете, кто  убил? --  спросила  она, пытаясь заглянуть ему в
глаза.
     Он медленно покачал головой.
     -- Отец?
     Нед моргнул.
     -- Ты хочешь спросить, знает ли Поль, кто убил Тейлора?
     Она топнула ногой и закричала:
     -- Я хочу знать, не отец ли его убил!
     Нед закрыл ей рот рукой.
     -- Замолчи, -- пробормотал он, быстро взглянув на закрытую дверь.
     Она оттолкнула его руку и отступила назад.
     -- Так это он убил?
     -- Если ты уж так лихо соображаешь, -- глухо сказал он злым голосом, --
так хоть  не ори. Держи свои идиотские  домыслы при  себе. Никому нет до них
никакого дела. Нечего оповещать об этом весь город.
     Потемневшие глаза Опаль широко раскрылись.
     --  Значит,  это  все-таки  он,  --  уверенно  произнесла   она  тихим,
безжизненным голосом.
     Нед резко наклонился и приблизил к ней искаженное злобной улыбкой лицо.
     --  Нет, моя радость, -- сказал он,  с  трудом сдерживая бешенство.  --
Нет, он не убивал Тейлора.
     Не двигаясь с места, все такая же суровая, она твердо спросила:
     --  Если убил  не он.  не понимаю, какое значение имеет, что я говорю и
как громко.
     Уголки его губ насмешливо поползли вверх.
     -- Ты еще очень многого не понимаешь. И никогда не поймешь, если будешь
себя так вести. -- Он отошел от нее и  сунул кулаки в карманы халата. Теперь
уголки его губ опустились, лоб прорезали глубокие морщины, прищуренные глаза
не отрывались от пола. -- Кто внушил тебе эту нелепую мысль?
     -- И вовсе не нелепую, вы сами это прекрасно знаете.
     Он нетерпеливо пожал плечами.
     -- Откуда ты это взяла?
     -- Ниоткуда, -- она тоже пожала плечами. -- Я... я сама поняла вдруг.
     --  Чепуха,  --  глядя  исподлобья,  резко  бросил  он,  --  ты  читала
сегодняшний "Обсервер"?
     -- Нет.
     Он не отрывал от нее тяжелого, подозрительного взгляда.
     Ее лицо слегка порозовело от досады.
     -- Да не читала я. А для чего вам это знать?
     -- Значит, нет? -- спросил он все еще недоверчиво и задумался. Внезапно
лицо  его прояснилось. Он  вынул правую  руку  из кармана и протянул  к  ней
ладонью вверх. -- Дай посмотреть письмо.
     -- Что? -- Она взглянула на него округлившимися от удивления глазами.
     -- Письмо, --  повторил он, --  напечатанное на машинке, без подписи, с
тремя вопросами.
     Она  в  замешательстве  опустила глаза  и  после  секундного  колебания
открыла сумочку.
     -- Как вы узнали?
     -- Все в городе хотя бы одно такое получили, -- ответил он небрежно. --
Ты что, раньше не получала?
     -- Нет! -- Она протянула ему смятый листок бумаги.
     Он разгладил его и прочел:
     "Неужели вы не знаете, что вашего возлюбленного убил ваш же отец?
     А если не знаете, то зачем вы помогали  ему и Неду Бомонту в их попытке
приписать это преступление невинному человеку?
     Отдаете ли вы себе отчет в том, что, помогая отцу уйти от суда, вы сами
становитесь соучастницей преступления?"
     Нед кивнул и беспечно улыбнулся.
     --  Все они на  один  лад. -- Он скомкал листок и швырнул его в корзину
для бумаги возле стола. -- Вероятно, получишь  еще, раз  уж попала в  список
адресатов.
     Закусив нижнюю  губу, Опаль Мэдвиг  испытующе  посмотрела  на спокойное
лицо Неда блестящими, недобрыми глазами.
     --  О  Тори,  --  продолжал  Нед, -- готовит материал  для предвыборной
кампании. У меня, как  ты знаешь, были с ним неприятности. А все потому, что
он думал, будто  я порвал  с  твоим отцом и  соглашусь за деньги помочь  ему
состряпать  уголовный процесс против Поля. Шеду неважно, правда ли это,  ему
важно провалить кандидатов Поля. Я отказался.
     Выражение ее глаз не изменилось.
     -- Из-за чего вы с папой подрались?
     --  Подрались? -- переспросил он. -- Допустим, что подрались, но это уж
наше с ним дело, малышка!
     --  Конечно, подрались. В баре у Карсона. -- Она решительно сжала губы.
-- После того как вы узнали, что именно он... убил Тейлора...
     Нед засмеялся и спросил насмешливо:
     -- А раньше я это не знал?
     Но она не реагировала на его насмешливый тон.
     -- Почему вы спросили про "Обсервер"? Что там напечатано?
     --  Такая  же  чепуха, как  и  в твоем письме. Если хочешь  посмотреть,
газета  на  столь.  Ты  еще начитаешься  этой муры,  пока  идет предвыборная
кампания. Хорошая же ты помощница отцу, если, не задумываясь, все принимаешь
на веру..
     Но Опаль не слушала его, и он, нетерпеливо махнув рукой, замолчал.
     Девушка подошла к столу и взяла газету.
     Он учтиво улыбнулся ей в спину.
     -- На первой странице "Открытое письмо мэру".
     По мере того как она читала, ее колени, руки, губы дрожали все сильнее.
Нед забеспокоился, нахмурился, но когда, отложив газету, она повернулась, ее
стройное тело и красивое лицо были неподвижны, как у статуи. Почти не двигая
губами, она сказала:
     -- Они не осмелились бы писать такое, если бы это была неправда.
     -- Это мелочь по  сравнению с тем, что они еще напишут, -- процедил Нед
лениво, делая вид, что ее волнение его забавляет. Но в глазах его притаилась
с трудом сдерживаемая злость.
     Опаль окинула его  долгим взглядом  и, ничего  не сказав, направилась к
двери.
     -- Обожди, -- сказал он.
     Она остановилась и повернула к нему свое окаменевшее лицо.
     --  Политика  -- жестокая  игра,  малышка, --  заговорил  он с ласковой
улыбкой. --  Особенно на этот раз. "Обсервер" -- по другую сторону баррикад,
им наплевать,  правду они  печатают  или нет, лишь бы  это  навредило  Полю.
Они...
     -- Не верю я вам, -- заявила она. -- Я знаю редактора  мистера  Мэтьюса
-- его  жена всего на несколько лет  старше меня,  мы с ней вместе учились в
школе и дружили. Я  ни  за что не поверю, что он  может  напечатать такое об
отце, если у него нет достаточных оснований считать это правдой.
     Нед посмеивался.
     -- Много ты знаешь! Мэтьюс по  уши в долгах. Закладные на его фабрику и
даже на его  дом, если хочешь знать, в руках  центральной компании. Компания
эта принадлежит Виллу Роуну, а Роун выставил свою кандидатуру в сенат.
     Опаль молчала. По-видимому, доводы Неда ее не убеждали.
     Но он продолжал искренне и настойчиво:
     -- То. что здесь напечатано,  -- он  стукнул пальцем по газете,- -- еще
цветочки по  сравнению с тем, что пойдет  дальше.  Они будут  ворошить кости
Тейлора  до  тех  пор) пока не  придумают чего-нибудь повернее. Нам придется
читать такую  чертовщину до конца выборов. Надо с этим примириться. А ты тем
более должна  держаться спокойно, ведь  Поль-то сам не  очень  волнуется. Он
политик...
     -- Он убийца, -- сказала она тихо, но отчетливо.
     -- А дочь у него  --  дубина!  -- воскликнул он в ярости. --  Перестань
валять дурака!
     -- Мой отец -- убийца, -- повторила она.
     -- С ума ты сошла. Послушай меня, малышка. Твой отец не имеет абсолютно
никакого отношения к убийству Тейлора... он...
     -- Я  не верю вам, -- сказала  она мрачно. --  Я никогда больше не буду
вам верить.
     Нед хмуро посмотрел на нее.
     Она повернулась и пошла к двери.
     -- Обожди; -- попросил он. -- Дай мне...
     Она вышла и закрыла за собой дверь.
        VII
     Нед Бомонт бросил  яростный взгляд на захлопнувшуюуся дверь.  Потом  на
его лоб  набежали морщины, темные глаза сузились,  губы под усиками сжались.
Покусывая ногти и глубоко дыша, он погрузился в мрачные размышления.
     За дверью  послышались шаги. Он стряхнул с себя задумчивость и не спеша
направился к  окну,  мурлыкая популярную песенку. Шаги миновали его дверь  и
затихли. Перестав напевать, он нагнулся к корзине, вытащил скомканное письмо
и сунул его в карман халата.
     Раскурив сигару,  он подошел к  столу и, щурясь  от дыма,  стал изучать
первую полосу "Обсервера". Открытое письмо мэру
     Сэр, "Обсервер" получил  первостепенной важности сведения, которые, как
мы  полагаем, помогут  приподнять завесу  над  тайной,  окружающей  недавнее
убийство Тейлора Генри,
     Эти  сведения содержатся  в  нескольких данных под присягой показаниях,
хранящихся   в  настоящее  время  в  сейфе  редакции.  Суть  этих  показаний
заключается в следующем:
     1. Несколько месяцев  назад Поль Мэдвиг с возмущением узнал, что Тейлор
Генри ухаживает за его дочерью. Он поссорился с молодым человеком и запретил
Опаль Мэдвиг с ним встречаться.
     2. Тем не менее дочь  Поля Мэдвига продолжала видеться с Тейлором Генри
в квартире, специально снятой для этой цели.
     3. В день, когда Генри был убит, молодые люди провели несколько часов в
этой квартире.
     4.  Вечером  того же дня  Поль Мэдвиг посетил  дом  сенатора Генри, как
полагают, с целью выразить свое возмущение молодому человеку или его отцу.
     5.  Когда  за  несколько минут  до убийства  Поль  Мэдвиг  покидал  дом
сенатора, у него был весьма рассерженный вид.
     6.  Не более  чем  за пятнадцать минут до  того, как был обнаружен труп
Тейлора Генри, его видели с  Полем  Мэдвигом на Китайской улице, недалеко от
того места, где было совершено преступление.
     7. И наконец, ни один агент сыскной полиции не занимается в,  настоящее
время поисками убийцы.
     "Обсервер" считает необходимым сообщить Вам, а также всем избирателям и
налогоплательщикам  нашего  округа  об  этих  фактах.  При  этом  "Обсервер"
руководствуется лишь желанием помочь правосудию и не преследует никаких иных
целей. Мы с удовольствием предоставим упомянутые  выше показания,  как и всю
другую находящуюся в  нашем  распоряжении информацию Вам или  любому другому
правомочному  должностному  лицу. Мы готовы  также, в  интересах правосудия,
воздержаться от опубликования дальнейших подробностей.
     Однако "Обсервер" не  может допустить, чтобы  содержащиеся в показаниях
свидетелей  сведения  игнорировались. Если  официальные  лица,  избранные  и
назначенные блюстителями закона, не сочтут  эти  показания достаточно веским
основанием для принятия необходимых мер, "Обсервер" оставляет за собой право
опубликовать их полностью и тем самым вынести  этот  вопрос  на рассмотрение
высшей инстанции -- граждан нашего города.
     X. К. Мэтьюс, издатель.
     Нед  иронически  хмыкнул и пустил на это  высокопарное заявление густую
струю дыма. Однако глаза его остались мрачными.
        VIII
     Вскоре после полудня к Неду в больницу пришла мать Поля Мэдвига.
     Он  обнял  ее  и расцеловал в обе щеки.  Оттолкнув  его,  она сказала с
напускной строгостью:
     -- Да хватит тебе! Ты хуже того эрдельтерьера, что у Поля.
     -- А я наполовину эрдельтерьер. Со стороны отца, -- ответил Нед и помог
ей раздеться.
     Расправив черное платье, она  подошла к  кровати  и села.  Он  кинул ее
шубку на спинку стула и встал  перед  ней, расставив  ноги и  заложив руки в
карманы халата.
     -- Выглядишь неплохо, -- сказала она, критически оглядев его. -- Хотя и
не блестяще. А как ты себя чувствуешь?
     -- Превосходно.  Я не  выписываюсь  исключительно  изза  медсестер.  Уж
больно хороши!
     -- Знаю я тебя! Ну,  что уставился на меня, как кот на сливки? Мне даже
не по себе становится. Садись. -- Она похлопала по кровати рядом с собой.
     Он сел.
     -- Поль считает, что ты совершил  благородный, геройский поступок... Не
знаю, что  уж ты там  такое  совершил, но в одном я  уверена: если бы ты вел
себя хорошо, ты вообще не попал бы в эту переделку.
     -- Но, ма... -- начал было Нед.
     -- Послушай, Нед, -- прервала миссис  Мэдвиг, сверля его взглядом своих
голубых, молодых, как у сына, глаз. -- Поль ведь не убивал этого сопляка?
     Нед от удивления даже рот разинул.
     -- Нет, конечно.
     --  Я так  и думала,  -- заявила старуха,  -- Поль  всегда  был хорошим
мальчиком. Но  я слышала, что по городу ходят всякие грязные слухи. Господи,
и что это творится в вашей политике? Ничего не понимаю.
     В изумленных  глазах Неда  запрыгали смешинки. Он не отводил взгляда от
костистого лица старухи.
     -- Можешь пялить на меня свои глазищи сколько угодно,  --  сказала она,
--  но  я никогда не могла  понять ваши мужские  затеи.  Даже  не  пыталась.
Бросила еще задолго до того, как ты появился на свет.
     Он потрепал ее по плечу.
     -- Вы парень что надо, ма, -- произнес он восхищенно.
     Она отстранилась и осадила его строгим взглядом. --  А ты сказал бы мне
правду, если  бы  Поль действительно  был убийцей?  Он отрицательно  покачал
головой.  -- Тогда откуда мне  знать,  что  он не убивал? Он рассмеялся.  --
Простая логика! Если бы он убил Генри,  я бы все равно стал это отрицать. Но
тогда на ваш вопрос о том, сказал ли бы я  правду, если бы он был убийцей, я
бы ответил "да". -- Веселье в его глазах потухло. -- Он действительно никого
не убивал! -- Нед  улыбнулся одними  губами. -- Было бы хорошо, если б  хоть
один человек  в городе, кроме меня,  думал  так же. И было бы совсем хорошо,
если б этим человеком была его мать.
        IX
     Через  час после ухода миссис  Мэдвиг  Неду  Бомонту  принесли  пакет с
книгами, к которому была приложена карточка Дженет Генри. Он писал записку с
выражением  глубокой  признательности, когда  пришел  Джек. --  Мне  удалось
кое-что раскопать, но  я не уверен, что мои сведения придутся вам по  вкусу,
-- сказал он, выпуская изо рта клубы дыма. Нед посмотрел на него задумчиво и
разгладил  усики  указательным пальцем.  Его голос звучал сухо:  --  Если ты
узнал то, что я просил, тогда все в порядке. Садись и рассказывай. Аккуратно
поддернув на коленях брюки, Джек сел,  заложив  ногу  за ногу, бросил  шляпу
рядом с собой на пол и перевел взгляд с сигареты на Неда. -- Похоже, что эти
письма  писала  дочка  Мэдвига.  На  какую-то  долю  секунды в  глазах  Неда
мелькнуло удивление, но голос звучал все так же сухо: -- Откуда ты это взял?
Из  внутреннего кармана Джек вынул  и протянул Неду два одинаково сложенных,
одинаковых по качеству  и размеру  листка бумаги. Нед развернул их и увидел,
что на каждом были напечатаны  три одинаковых вопроса. -- Один из листков --
тот   самый,  что  вы  мне  вчера  дали.  Можете   определить  который?  Нед
отрицательно мотнул головой. -- Они абсолютно одинаковые, -- сказал Джек. --
Второй я отпечатал  на  машинке в квартире, которую снимал  Тейлор  Генри на
Чартер-стрит. Бумагу я взял там же. Насколько известно,  существовало только
два ключа от этой квартиры,  один  был  у Опаль  Мэдвиг, другой у Тейлора. Я
узнал,  что  после  его   смерти  она  туда  пару  раз   ходила.   Продолжая
рассматривать  листки, Нед сердито  кивнул. Джек прикурил новую сигарету  от
окурка  старой,  затем, подойдя к столу, затушил окурок и вернулся на место.
Похоже  было, что  его  совершенно  не  интересует,  как  реагирует  на  его
сообщение Нед. После минутного молчания  Нед приподнял голову и спросил:  --
Как  тебе удалось все это узнать? Джек передвинул сигарету  в угол рта. -- О
том,  что  существует эта квартира, я  узнал из "Обсервера", как и  полиция,
кстати  говоря.  Но они добрались туда первыми.  Правда, мне крупно повезло.
Полицейский, которого оставили охранять квартиру, оказался моим приятелем --
Фред Харли его зовут, -- и я за десятку смог там все осмотреть. -- Полиция в
курсе?  --  спросил Нед, шелестя листиками. Джек пожал  плечами. -- Я  им не
рассказывал,  Фреда  Харли  я  прощупал,  он  ничего  не  знает.  Его просто
поставили присматривать за квартирой, пока  они не решат, что делать дальше.
Так что, может, знают, а может, нет.  -- Джек стряхнул пепел на пол. -- Могу
навести справки, если хотите. -- Не стоит. Больше  ничего интересного там не
подвернулось?  -- А я  больше ничего и  не искал.  Бросив  быстрый взгляд на
непроницаемое лицо молодого человека,  Нед снова уставился  на листки.  -- А
что это за квартирка? -- Чартер-стрит, дом двадцать четыре. Они там называли
себя  мистером  и  миссис Френч.  Хозяйка  утверждает, что, пока  не явилась
полиция, она не знала, кто они такие. Возможно, так оно и есть. В этих домах
лишних вопросов не  задают.  Хозяйка говорит,  что  они там  бывали довольно
часто, в основном во второй половине дня.  А за последнее время девушка тоже
приходила раза  два. Хотя  точно хозяйка сказать не может,  она  могла  и не
заметить.  --  А  она  уверена,  что  это  была  Опаль Мэдвиг?  --  Описание
сходится.- --  Джек помолчал, потом небрежно  добавил:  -- С тех пор как его
убили,  эта женщина  никого, кроме  нас,  там не  видела.  Нед  снова поднял
голову.
     -- А что, раньше к Тейлору приходили и другие?
     Джек сделал уклончивый жест.
     -- Хозяйка не захотела говорить об этом. Сказала, не знает.  Но я готов
спорить, что врет.
     -- А по вещам не видно?
     -- Нет! -- покачал головой Джек. -- Женского барахла там мало: халатик,
пижама, кое-какие туалетные принадлежности.
     -- А его вещей много?
     -- Костюм, пара ботинок, пижама, какое-то белье, носки -- вот и все.
     -- А шляпы есть?
     -- Шляп нет, -- улыбнулся Джек.
     Нед встал  и подошел к окну. Снаружи  было почти совсем темно.  По окну
забарабанили крупные капли дождя. Нед снова повернулся.
     --  Большое спасибо. -- Его взгляд рассеянно скользнул по смуглому лицу
Джека. -- Думаю, что скоро ты мне опять понадобишься.  Может,  сегодня же. Я
позвоню.
     -- Хорошо. -- Джек поднялся и вышел из палаты.
     Нед  открыл стенной шкаф, достал костюм и пошел в ванную переодеваться.
Когда  он выходил оттуда, в палату вошла  сестра -- высокая полная женщина с
лоснящимся бледным лицом.
     --  Вы  одеты?  --  воскликнула  она  встревоженно. --  Но  вам  нельзя
выходить, мистер Бомонт! Сейчас ночь, начинается дождь, и доктор Тейт...
     -- Знаю, знаю, -- сказал он нетерпеливо и направился к двери.


        Глава шестая. КОНЕЦ "ОБСЕРВЕРА"

        I
     Миссис Мэдвиг открыла дверь.
     -- Нед? Ты  с ума сошел! Не успел  выйти из больницы, а уже бегаешь как
угорелый! Да еще под дождем!
     -- Такси  не протекают. -- Его улыбка вышла несколько кислой.  --  Поль
дома? -- Он ушел полчаса назад. В клуб, наверное. Но все равно заходи.
     -- А  где  Опаль? -- спросил он, закрывая дверь  и следуя за ней  через
прихожую.
     -- Ее тоже нет. Носится где-то с самого утра.
     На пороге гостиной Нед остановился.
     -- Рад бы остаться,  да не  могу. Подъеду-ка я лучше в клуб и поищу там
Поля.  --  Его голос звучал  не совсем  уверенно. Старуха живо обернулась  к
нему.
     -- И думать не смей! -- ворчливо заявила она. -- Посмотри на себя. Того
и гляди  схватишь простуду. Нет  уж. Ты сядешь здесь у огня, а я  приготовлю
тебе горячий пунш.
     -- Не могу я, ма. У меня дела.
     Голубые глаза  миссис Мэдвиг вдруг заблестели, она испытующе посмотрела
на Неда.
     -- А когда ты выписался из больницы?
     -- Только что.
     Она нахмурилась и осуждающе покачала головой.
     -- Удрал! -- Ясная голубизна ее глаз  затуманилась.  Она подошла к Неду
совсем близко,  ее лицо было  почти на уровне его лица.  --  Полю что-нибудь
грозит? --  Ее голос прерывался, как будто в горле у нее пересохло; в глазах
мелькнул испуг. -- Или Опаль?..
     -- Мне надо срочно увидеть их, -- сказан он почти неслышно.
     Она застенчиво дотронулась до его щеки костлявыми пальцами.
     -- Ты хороший мальчик, Нед.
     --  Не волнуйтесь, ма. -- Он обнял ее одной рукой. -- Ничего страшного,
бывает и хуже. Только... когда Опаль вернется, задержите ее, если сможете.
     -- А мне ты не мог бы рассказать? -- спросила она.
     -- Не сейчас. Им лучше не знать, что вы подозреваете неладное.
        II
     Под  проливным дождем  Нед  Бомонт  отшагал  пять  кварталов до аптеки.
Сначала он вызвал по телефону такси, затем попытался дозвониться до Мэтьюса,
но безуспешно.
     Тогда он назвал другой номер и попросил мистера Рамсена.
     -- Привет, Джек,  -- сказал он секунду  спустя. --  Это  Бомонт.  Ты не
занят?.. Отлично. Тогда вот что. Я хочу знать, ходила  ли сегодня девушка, о
которой мы с тобой говорили, к Мэтьюсу из  "Обсервера" и что она там  делала
потом... Верно. Хол Мэтьюс. Я пытался ему дозвониться домой и в редакцию, но
все неудачно. Да, постарайся не поднимать шума. Только поскорее... Нет, я не
в больнице. Буду ждать звонка дома. Ты знаешь мой номер...
     Спасибо, Джек, и звони мне как можно чаще. Пока.
     На улице  его уже ждало  такси.  Он уселся и дал  шоферу свой адрес, но
потом постучал пальцем по стеклу и дал другой.
     Вскоре  такси  остановилось у  сероватого приземистого здания, стоящего
посередине  аккуратно  подстриженной лужайки. Выходя из машины, Нед попросил
шофера подождать его. Он позвонил. Дверь открыла рыжеволосая служанка.
     -- Мистер Фарр дома? -- спросил у нее Нед.
     -- Сейчас узнаю. Как передать?
     -- Мистер Бомонт.
     Окружной прокурор выбежал  в приемную,  протягивая гостю  обе руки. Его
обычно свирепое лицо расплылось в улыбке.
     -- Очень, очень рад вас видеть, Бомонт. Ну, давайте пальто, шляпу.
     Нед улыбнулся и покачал головой.
     -- Некогда. Я только на секунду, по дороге из больницы.
     -- Значит, снова в форме? Великолепно!
     --  Чувствую я себя хорошо,  --  сказал Нед. -- А у вас есть что-нибудь
новенькое?
     -- Ничего особенного. Эти бандиты, что вас обработали, все еще на воле.
Прячутся где-то. Но мы их переловим.
     Нед пренебрежительно скривил рот.
     --  Я же не умер. Да  они и не покушались на мою  жизнь. Больше обычной
драки вы им не  пришьете. Ну как, вы получали еще  какие-нибудь трогательные
послания с тремя вопросами?
     Окружной прокурор откашлялся.
     -- Да, да, получил одно или два.
     -- Сколько? -- переспросил Нед  с вежливым безразличием. Уголки его губ
чуть  тронула  ленивая усмешка. В глазах поблескивали  веселые  искорки.  Он
пристально смотрел на Фарра.
     Прокурор снова откашлялся.
     -- Три,  --  признался  он неохотно. Но  тут же  оживился:  --  Вы  уже
слышали, как здорово прошел у нас предвыборный митинг?
     -- Письма были все о том же? -- прервал его Нед.
     -- Хм... более или менее. -- Прокурор облизнул губы и неловко поежился.
     -- Насколько более... или менее?
     Фарр отвел глаза и посмотрел на галстук Неда, потом  куда-то в сторону.
Губы его пошевелились, но он не произнес ни звука.
     Нед злорадно ухмыльнулся.
     -- Во всех этих письмах утверждается, что Тейлора Генри убил  Поль?  --
спросил он вкрадчивым голосом.
     Фарр подскочил. Потеряв над собой контроль, он испуганно посмотрел Неду
в глаза.
     -- О Боже! -- выдохнул он.
     Нед засмеялся.
     --  А у  вас,  Фарр,  нервишки пошаливают, -- продолжал  он все так  же
вкрадчиво. -- Следите за собой, а то и сорваться недолго. Поль вам ничего не
говорил? О ваших нервах?
     -- Н-нет!
     -- Может быть, он еще не заметил! -- Нед поднял руку, посмотрел на часы
и снова перевел взгляд на Фарра.  -- Вы уже нашли отправителя? -- спросил он
резко.
     --  Послушайте-ка, Нед...  Я  не...  ну  понимаете, это... --  окружной
прокурор запнулся и умолк.
     -- Ну? -- подбодрил его Нед.
     Прокурор сглотнул слюну.
     -- Кое-что  мы  разузнали, Нед, -- сказал он  безнадежным тоном.  -- Но
говорить  определенно  еще  рано.  Может  быть,  за  письмами  ничего  и  не
кроется...
     Нед кивнул. Его лицо теперь выражало  только дружелюбие,  голос  звучал
ровно и не слишком холодно:
     -- Вы узнали, где эти письма были напечатаны и на  какой машинке. Вот и
все. Но этого недостаточно, чтобы догадаться, кто их автор. Не так ли?
     -- Все верно, Нед! -- выпалил Фарр с чувством глубокого облегчения.
     Нед сердечно пожал ему руку.
     -- Вот теперь я спокоен, -- сказал он. -- Ну, я побежал. И поверьте мне
на слово,  не  стоит поступать  опрометчиво. Вы  не ошибетесь,  если  будете
действовать не спеша, обдумывая каждый свой шаг.
     -- Спасибо, Нед, спасибо. -- Голос окружного прокурора даже задрожал от
избытка чувств.
        III
     В двадцать минут десятого  в гостиной Неда  Бомонта раздался телефонный
звонок. Нед быстро подошел и снял трубку.
     --  Да?..  Привет, Джек...  Да...  Понял..  Где?..  Ага,  прекрасно. На
сегодня хватит. Большое спасибо.
     Он  положил трубку.  По  его  бледным  губам  скользнула  улыбка, глаза
задорно заблестели.
     Не  успел   Нед  отойти   от  телефона,  как  снова  раздался   звонок.
Поколебавшись, он взял трубку.
     -- Алло!.. А, Поль,  привет! Да, мне надоело  числиться в  инвалидах...
Ничего  особенного.  Просто подумал --  дай заскочу... Нет,  боюсь,  что  не
смогу. Я не так хорошо себя  чувствую, как полагал.  Лучше я  прилягу... Да,
завтра, конечно... Пока.
     На ходу надевая шляпу и плащ, Нед спустился вниз. Когда он открыл дверь
на улицу,  ветер хлестнул  его струйками дождя. Он быстро зашагал к гаражу в
конце квартала.
     Войдя  в  застекленную  коробку  гаража,  Нед  застал  там  долговязого
рыжеволосого  парня,  одетого в засмаленную белую  спецовку.  Откинувшись на
стуле и задрав ногу на полку над электрическим камином, парень читал газету.
Когда  Нед сказал: "Привет,  Томми",  парень  опустил  газету  и  улыбнулся,
сверкнув белыми зубами.
     -- Ну и погодка сегодня! .
     -- Нет  ли у тебя подходящего драндулета?  Такого, чтобы не  застрял на
проселке?
     -- Ну и счастливчик вы! Можете  кататься,  когда вам вздумается. А что,
если бы не повезло с погодой? А  вдруг бы дождь пошел?.. Хорошо,  что у меня
есть "бьюик", на который мне наплевать.
     -- А он не развалится по дороге?
     -- Все возможно, -- сказал Томми, -- особенно в такую ночь.
     -- Отлично. Заправь его. Как мне лучше в такую ночь проехать к Ленивому
ручью?
     -- А там по ручью далеко?
     Нед внимательно посмотрел на Томми.
     -- Примерно до того места, где он впадает в речку.
     Томми кивнул.
     -- Берлога Мэтьюса? -- спросил он.
     Нед промолчал.
     -- Все зависит от того, какое именно место вам нужно.
     -- Да, мне к Мэтьюсу. -- Нед нахмурился. -- Только без трепа.
     -- А когда вы ко мне шли, вы  на  что рассчитывали? -- резонно возразил
Томми.
     -- Я спешу, -- ответил Нед.
     -- Тогда  поезжайте по новой дороге до  Бартона, за  мостом свернете на
проселок,  и если не  увязнете, то у первого  перекрестка  поворачивайте  на
восток.  Выедете  на  вершину холма  как  раз  позади дома Мэтьюса. Если  же
проселком  не выйдет, поезжайте по  новой  дороге  до перекрестка,  а  потом
придется немного вернуться назад по старой.
     -- Спасибо.
     Когда Нед уже залез в "бьюик", Томми небрежно бросил:
     -- В дверном кармашке -- запасной пистолет.
     --  Запасной? --  переспросил  Нед  бесстрастным голосом  и  недоуменно
посмотрел на долговязого парня.
     -- Приятной прогулки, -- пожелал Томми.
     Нед захлопнул дверцу и дал газ.
        IV
     Часы на приборном щитке показывали без двадцати восьми одиннадцать. Нед
выключил  фары и с трудом  выбрался из  машины. Косой дождь непрекращающимся
потоком  молотил по  земле, по кустам,  по  деревьям, по машине. У  подножия
холма  сквозь  дождь и  листву  слабо мерцали желтые  огоньки.  Струйки воды
потекли  Неду  за  шиворот  Он  вздрогнул, поплотнее  закутался  в  плащ  и,
спотыкаясь, стал продираться сквозь мокрые кусты вниз по склону.
     Дождь  и ветер  подталкивали его в спину.  Постепенно  слабость прошла.
Хотя  он  то  и  дело спотыкался о корни, ноги  в  общем слушались его, и он
довольно уверенно продвигался к цели.
     Наконец он почувствовал под  ногами тропинку и, скользя, пошел по  ней;
ветки  кустарника хлестали его  по лицу с обеих сторон,  не давая сбиться  с
пути. Тропинка  увела  его сначала влево, но потом, описав  широкую дугу, он
вышел к краю небольшого ущелья. Внизу с шумом бежала вода. Еще один поворот,
и он очутился у двери дома, окна которого тускло светились желтым светом.
     Ему открыл  седовласый мужчина с безвольным, поблекшим  лицом и  серыми
беспокойными глазами за толстыми стеклами очков в черепаховой оправе. На нем
был аккуратный старомодный костюм из  хорошего  материала. На одной  стороне
высокого  крахмального  воротничка его  белой  рубашки расплылось  несколько
капель дождя. Открыв дверь, он отступил в сторону.
     --  Входите, входите, сэр,  не стойте  под  дождем! -- Голос его звучал
дружелюбно, даже сердечно. -- Ужасная ночь!
     Нед  слегка наклонил голову и переступил порог.  Он оказался в огромной
комнате, занимавшей  весь первый этаж. Мебели в  комнате было мало,  да и та
была  немудрящая,  без  всяких  претензий.  Комната  служила  одновременно и
кухней, и столовой, и гостиной.
     Со  скамеечки  возле  камина   поднялась   Опаль   Мэдвиг   и,  держась
неестественно прямо, посмотрела на Неда холодным, враждебным взглядом.
     Когда он снял шляпу и стал расстегивать плащ, его узнали и другие.
     -- Неужто Бомонт?! -- недоверчиво воскликнул мужчина, открывший дверь и
округлившимися глазами посмотрел на Шеда О'Рори.
     Шед  О'Рори  сидел  на  деревянном  стуле посередине  комнаты  напротив
камина. Он мечтательно улыбнулся и произнес своим музыкальным баритоном:
     -- Так оно и есть -- Нед! Как поживаете?
     По  обезьяньей  роже  Джеффа  Гарднера  расползлась  широкая   ухмылка,
обнажившая вставные зубы и почти совсем скрывшая маленькие красные глазки.
     --  Подумать только, Ржавый,  -- обратился он к розовощекому мальчишке,
развалившемуся  на скамейке  рядом,  --  наш резиновый  мячик  снова  к  нам
вернулся. Я же говорил, что ему нравится, когда его бьют.
     Ржавый угрюмо нахмурился и что-то негромко проворчал в адрес Бомонта.
     Тоненькая девушка в красном,  сидевшая рядом с  Опаль,  с  любопытством
подняла на Неда заблестевшие глаза.
     Нед  снял  плащ  и положил его  вместе со шляпой на  длинный некрашеный
комод у двери. Его худое лицо, на котором еще сохранились следы побоев, было
спокойно, и только в глазах светилось отчаянное безрассудство.
     -- У  меня сломалась машина, когда  я проезжал мимо, мистер  Мэтьюс.  Я
очень признателен вам за приют, -- вежливо улыбнулся он хозяину дома.
     -- Что вы? Пожалуйста. Я  очень рад, -- растерянно бормотал Мэтьюс. Его
испуганные глаза с мольбой глядели на Шеда О'Рори.
     О'Рори  любезно  улыбнулся  Неду, пригладил  тонкой, бледной рукой свои
седые волосы, но ничего не сказал.
     Нед подошел к огню.
     -- Привет, малышка, -- кивнул он Опаль.
     Она не  ответила  и продолжала смотреть  на него  холодным,  враждебным
взглядом.
     Он улыбнулся тоненькой девушке в красном.
     -- Миссис Мэтьюс, не так ли?
     -- Да, -- сказала она мягким, воркующим голоском и протянула ему руку.
     --  Опаль  говорила мне, что вы с ней были подругами в школе, -- сказал
Нед, пожимая ей руку. Затем  он повернулся к  Ржавому и  Джеффу. --  Привет,
мальчики!  Я  так и  знал, что мы  скоро  встретимся.  --  Его голос  звучал
беззаботно.
     Ржавый молчал.
     Джефф отвратительно осклабился.
     -- И я на это рассчитывал. Кулаки-то у меня уже зажили!  Как по-твоему,
почему мне так нравится тебя лупить?
     --  Слишком  много  ты болтаешь,  -- не поворачивая  головы, сказал Шед
О'Рори.  -- Если  бы ты пореже раскрывал  свою  пасть, у тебя, может быть, и
сейчас были бы целые зубы.
     Миссис Мэтьюс что-то вполголоса сказала Опаль.  Та  покачала головой  и
снова уселась у огня.
     Мэтьюс указал на стул по другую сторону камина.
     -- Садитесь,  мистер Бомонт, посушите ноги, погрейтесь, -- приговаривал
он суетливо.
     -- Спасибо. -- Нед подвинул стул поближе к огню и сел.
     Шед О'Рори закурил сигарету.
     -- Как вы себя чувствуете, Нед? -- спросил он.
     -- Неплохо.
     -- Прекрасно! -- О'Рори повернул голову к сидящим на скамейке  Джеффу и
Ржавому.  -- Завтра  можете  возвращаться в  город,  мальчики.  --  Он опять
повернулся  к  Неду и  вежливо  объяснил: -- Мы не хотели рисковать, пока не
знали  наверняка, что  вы  выжили. А  отвечать  за  драку  --  этим  нас  не
испугаешь.
     Нед кивнул.
     -- Скорее всего я и подавать на вас не буду. Но не забудьте, что вашего
приятеля Джеффа разыскивают в связи с убийством Уэста.  -- Голос Неда звучал
весело,  но в глазах, прикованных к горящему в  камине полену,  на мгновение
вспыхнул  злой  блеск.  Когда  же  он  перевел  взгляд  на  Мэтьюса,  в  них
засветилась  насмешка. --  Конечно, если  бы я  захотел, я мог бы  доставить
массу неприятностей мистеру Мэтьюсу за то, что он укрывает вас.
     -- Что вы,  мистер Бомонт!  Да  я  даже  и не знал, что  они здесь,  --
засуетился  Мэтьюс,  --  я только сегодня  приехал  сюда. Я  был  удивлен не
меньше...  --  Он  внезапно  осекся,  охваченный  паническим   страхом,   и,
повернувшись к  О'Рори, захныкал:  --  Вы знаете,  что я вам рад. Но  я хочу
сказать... --  Внезапно его  лицо  озарилось счастливой улыбкой. --  Ведь  я
помогал вам непреднамеренно и, следовательно, не  совершил ничего такого, за
что должен нести судебную ответственность.
     Ясные, серо-голубые  глаза  О'Рори  без всякого  интереса  обратились в
сторону издателя.
     -- Да, вы помогли нам непреднамеренно.
     Улыбка  Мэтьюса слиняла  и угасла. Он начал  теребить свой  галстук  и,
наконец, отвел глаза от О'Рори.
     -- Все такие скучные сегодня, -- сказала Неду миссис Мэтьюс. -- Пока вы
не пришли, было совсем ужасно.
     Нед с любопытством посмотрел на нее. Ее темные глаза призывно блестели.
Под его взглядом  она наклонила  голову  и  кокетливо надула  свои  красивые
губки. Нед улыбнулся, поднялся и подошел к ней.
     Опаль  Мэдвиг продолжала неподвижным взглядом рассматривать  пол  перед
камином.  Мэтьюс, О'Рори и два  его  телохранителя следили за Недом  и женой
Мэтьюса.
     -- А почему они  такие скучные? -- спросил Нед и, поджав под себя ноги,
сел на пол рядом с ней, спиной к огню.
     -- Не  знаю,  --  ответила она  игриво.  --  Когда  Ход  предложил  мне
прокатиться сюда  с ним и Опаль, я думала, будет  весело. А  потом, когда мы
приехали,  мы застали здесь...  --  она сделала небольшую паузу и добавила с
плохо  скрываемым недоверием,  -- его друзей.  У них  тут какие-то  секреты,
говорят они намеками.  А я ничего не понимаю.  Это до того глупо! И Опаль не
лучше их... Она...
     -- Перестань,  Элойс, --  вмешался  Мэтьюс, пытаясь проявить власть. Но
стоило жене посмотреть на него, и он смущенно отвел глаза.
     -- А мне все равно, -- заявила она капризно. -- Это правда. Опаль ведет
себя не лучше вас всех. Ведь ты с ней собирался поговорить о каком-то  деле.
Поездку затеяли именно  ради этого разговора.  А  сам молчишь. Не воображай,
что я торчала бы здесь столько времени, если бы не гроза. И не подумала бы!
     Опаль Мэдвиг покраснела, но глаз не подняла.
     Элойс снова обернулась к Неду. Ее капризное личико стало кокетливым.
     -- Скучно. Поэтому я так вам и обрадовалась. Именно поэтому, а не из-за
ваших прекрасных глаз.
     Нед нахмурил брови в притворном негодовании.
     Она тоже нахмурилась и уже совершенно серьезно спросила:
     -- У вас в самом  деле сломалась машина? Или вы тоже приехали обсуждать
с ними эти скучные тайны, из-за которых они  так по-дурацки ведут себя?  Ну,
конечно же! Я уверена, вы приехали именно за этим.
     Нед рассмеялся.
     -- А какая вам разница,  зачем я приехал, если, увидев вас, я переменил
свои планы?
     -- Переменили? -- спросила она недоверчиво. -- А откуда это видно?
     --  Я  от вас  ничего скрывать  не буду, -- весело пообещал  он.  -- Вы
действительно не знаете, что их гложет?
     -- Не имею ни малейшего представления. Но  я абсолютно уверена, что это
что-нибудь совершенно идиотское и скорее всего связанное с политикой.
     --  Вы умница. --  Нед  потрепал ее по руке. -- Вы совершенно  правы по
всем пунктам. -- Он обернулся, взглянул на О Тори и Мэтьюса и  снова перевел
на нее озорной взгляд. -- Хотите, я вам кое-что расскажу?
     -- Нет.
     -- Во-первых, -- сказал Нед, --  Опаль  считает, что Тейлора Генри убил
ее отец.
     Из горла  Опаль Мэдвиг  вырвался придушенный стон. Зажав рот  ладошкой,
она вскочила на ноги. Ее полные ужаса глаза остекленели, широко раскрылись.
     Побагровев от  злости,  Ржавый  вскочил на  ноги,  но Джефф толкнул его
обратно на скамейку.
     -- Оставь его в покое! Все в порядке, -- просипел он добродушно.
     Ржавый больше не пытался встать.
     Элойс  Мэтьюс  застыла,  уставившись  на  Опаль  ничего  не  понимающим
взглядом.
     У Мэтьюса отвисла нижняя губа и задергались веки.
     Шед О'Рори подался вперед. Его тонкое  продолговатое лицо стало бледным
и   суровым,  глаза  напоминали  голубовато-серые   льдинки,  руки   сжимали
подлокотники кресла.
     --  Во-вторых,  --  спокойно продолжал  Нед,  не  обращая  внимания  на
охватившее всех волнение, -- во-вторых, она...
     -- Не надо, Нед! -- вскрикнула Опаль.
     Не вставая  с пола,  Нед  повернулся и взглянул на  нее. Прижав руки  к
груди,  она  смотрела  на  него  испуганными  глазами.  Все  ее  измученное,
осунувшееся лицо молило о пощаде.
     Некоторое время он молча изучал ее холодным, испытующим взглядом. Сразу
стало слышно, как  беснуется за  окнами ветер,  обрушивающий  на  дом потоки
дождя,  как  ревет  река.  Нед  заговорил.   Голос  его  звучал  отчужденно,
безучастно:
     -- Разве ты не затем сюда приехала?
     -- Не надо, пожалуйста, -- повторила она охрипшим голосом.
     Губы Неда шевельнулись в слабой улыбке, но глаза оставались серьезными.
     -- А что, разве, кроме тебя и врагов твоего отца, никому нельзя об этом
говорить? -- спросил он.
     Сжав руки в кулаки, она сердито вскинула голову и звонко выпалила:
     -- Он убил Тейлора!
     Нед обернулся к Элойс Метьюс.
     -- Ну, что я вам говорил? -- начал он, растягивая слова. -- Считая отца
убийцей,  она пришла к  вашему мужу,  потому что прочла  в газете ту ерунду,
которую он напечатал сегодня. Конечно, у  него и  в мыслях не было, что Поль
убийца.  Но  что  ему  остается делать? В его-то положении? Все закладные  в
руках центральной компании, а заправляет там кандидат Шеда. Хочешь не хочешь
-- делай что велят. А она...
     Слабым  голосом,  в  котором звучала  безнадежность,  Мэтьюс  попытался
остановить Неда:
     -- Вы это бросьте, Бомонт...
     --  Пусть  говорит,  --  раздался  спокойный, мелодичный  баритон  Шеда
О'Рори. -- Пусть выскажется.
     -- Спасибо, --  небрежно поблагодарил  его Нед, даже не обернувшись. --
Опаль пошла  к вашему мужу, чтобы он подтвердил ее подозрения, но что мог он
ей сказать? Наврать что-нибудь? Ведь он  ничего не знает, ваш муж. Он просто
поливает  Поля  грязью, потому что так  приказал Шед.  Кое-что он,  конечно,
может сделать и самостоятельно. Он, скажем,  может  напечатать в  завтрашнем
номере историю о том, как Опаль  пришла к нему и сказала, что уверена, будто
отец убил  ее возлюбленного. Вот  шуму-то  будет!  "Дочь политического босса
обвиняет  своего  отца  в  убийстве")  "Опаль Мэдвиг  утверждает,  что  сына
сенатора убил  ее  отец!" Можете себе  представить?  Жирные черные  буквы на
первой полосе.
     Элойс  Мэтьюс с  расширившимися  зрачками и  побелевшим лицом  не  дыша
слушала Неда. Косой дождь стучал в стены и окна дома. Ржавый шумно вздохнул.
     Нед провел кончиком языка по губам и улыбнулся.
     --  Он затем и  привез ее  сюда. Хочет спрятать,  пока.  не  разорвется
бомба. Может быть, он не  знал,  что  Шед и его мальчики здесь. Это не имеет
значения.  Ему  нужно  было увезти ее, чтобы до выхода газеты  никто не смог
пронюхать, что она натворила. Я не думаю,  что  он решился бы привезти Опаль
сюда  против ее воли или силой удерживал бы ее здесь. Это было  бы глупо при
нынешней  ситуации.  Да это  и не  нужно.  Она сама готова  на  все, лишь бы
погубить отца.
     -- Я знаю: он убил Тейлора, -- отчетливо прошептала Опаль.
     Нед  выпрямился, серьезно посмотрел на нее, а  затем,  покачав головой,
улыбнулся, давая понять, что не хочет вступать в спор.
     Элойс  глядела  на  мужа  с недоумением. Мэтьюс  опустился  на стул  и,
склонив голову, закрыл лицо руками.
     Шед О'Рори достал сигарету, закинул ногу за ногу и вкрадчиво спросил:
     -- Ну, у вас все?
     Даже не обернувшись к нему, Нед ответил:
     -- Да, все. Точка. Конец. -- Голос его звучал спокойно, но лицо  как-то
сразу осунулось и постарело.
     О'Рори закурил.
     -- Ну и что?  Какое все это, черт  возьми, имеет значение? Наступил наш
черед задать вам жару,  сделать вам подарок, и  мы своего  не  упустим.  Эту
девицу никто  сюда на веревке не тащил. Она сама  пришла  и все  рассказала,
пришла, потому что ей так хотелось.  То же самое и вы. Она, вы и  кто угодно
другой можете идти куда хотите и когда хотите.  -- Он встал. --  Лично я иду
спать. Где вы меня уложите, Мэтьюс?
     -- Это ведь неправда, Хол. -- В обращенных к мужу  словах Элойс не было
вопросительной интонации.
     Помедлив, Мэтьюс опустил руки.
     --  Дорогая, улик против  Мэдвига в  сто раз  больше,  чем нужно,  и мы
совершенно правы, требуя,  чтобы полиция  хотя бы допросила его.  А  это  --
един