Дэшил Хэммет. Стеклянный ключ

---------------------------------------------------------------
     Перевод Э. Медниковой
     OCR: RockMover
---------------------------------------------------------------


        Глава первая. ТРУП НА КИТАЙСКОЙ УЛИЦЕ

        I
     Зеленые кости закувыркались по зеленому сукну, ударились о борт стола и
отскочили назад.  Одна сразу же остановилась, на ее верхней грани было шесть
белых крапинок  --  два ровных рядка. Другая покатилась  к центру. Когда она
замерла, на ней белела одна-единственная точка.
     Нед Бомонт тихо хмыкнул. Счастливчики собрали со стола деньги.
     Гарри Слосс сгреб кости  широкой волосатой  рукой  и  подбросил  их  на
ладони.
     -- Ставлю четвертной. -- Он швырнул на стол две бумажки.
     -- Задайте ему жару,  ребята, --  сказал  Нед  Бомонт.  --  А  мне пора
подзаправиться. -- Он  пересек  бильярдную и в дверях  столкнулся с Уолтером
Айвенсом. -- Привет, Уолт!  --  Нед кивнул и хотел пройти, но Айвенс схватил
его за локоть.
     -- Т-т-ы г-г-говорня с П-п-полем? -- Когда Айвенс произнес "П-п-полем",
с его губ брызнула тонкая струйка слюны.
     -- Я как раз иду к нему. -- Голубые глаза на круглом белом лице Айвенса
было  заблестели, но  Нед, сузив глаза, добавил: -- Особенно ни  на  что  не
рассчитывай. Вот если бы ты мог немного обождать...
     У Айвенса дрогнул подбородок.
     -- Н-н-о она д-д-должна родить в с-с-следующем месяце.
     В  темных глазах Неда промелькнуло удивление. Он высвободил свой локоть
из  руки коротышки  Айвенса  и  отступил.  Уголок  рта  под  черными усиками
дернулся.
     --  Сейчас  трудное  время,  Уолт...  В  общем,  лучше  ни  на  что  не
рассчитывать до ноября. -- Его глаза опять стали узкими и настороженными.
     -- Н-но, если т-ты ему с-скажешь...
     -- Я ему объясню все в  самом наилучшем виде. Да ты ведь  знаешь, он бы
для тебя все сделал,  но только сейчас у него самого положение не из легких.
-- Нед  пожал плечами,  лицо его помрачнело, лишь блестящие глаза попрежнему
смотрели зорко и настороженно.
     Айвенс облизнул губы и часто заморгал, потом глубоко вздохнул и, прижав
руки к груди, попросил:
     -- Иди, я п-подожду т-тебя з-здесь.
        II
     Закурив тонкую, в зеленых  крапинках сигарету, Нед Бомонт пошел наверх.
На площадке  второго этажа у  портрета  губернатора  он свернул  в коридор и
постучал в широкую дубовую дверь в самом его конце.
     Услыхав "Войдите!", он толкнул дверь и вошел.
     Поль Мэдвиг был один. Он стоял у окна спиной к  двери, руки в  карманах
брюк, и смотрел вниз на темную Китайскую улицу.
     -- А, вот и ты! -- не спеша повернувшись, сказал он.
     Полю Мэдвигу было сорок пять лет. Такой же высокий и  крепкий, как Нед,
он  был  фунтов  на  сорок  тяжелее.  Крупные,  грубоватые  черты  румяного,
по-своему  красивого  лица  обрамляли  светлые,  гладко  зачесанные  волосы,
разделенные  посередине  пробором. Одевался он, пожалуй, слишком франтовато,
но костюмы его всегда были отлично сшиты, и он умел их носить.
     Нед закрыл дверь.
     -- Одолжи мне денег, -- попросил он.
     Мэдвиг вынул из внутреннего кармана большой коричневый бумажник.
     -- Сколько?
     -- Пару сотен.
     Мэдвиг  дал ему  одну стодолларовую  бумажку, пять двадцатидолларовых и
спросил:
     -- Кости?
     -- Да. -- Нед положил деньги в карман. -- Спасибо.
     -- Давненько ты не выигрывал, а? -- Мэдвиг опять засунул руки в карманы
брюк.
     -- Не так уж давно -- месяц или полтора.
     Мэдвиг улыбнулся:
     -- Срок немалый.
     -- Только не для меня. -- В голосе Неда послышалось легкое раздражение.
     Мэдвиг побренчал в кармане монетами.
     -- Как сегодня, крупная игра? -- Он присел на угол стола и посмотрел на
свои блестящие ботинки.
     Нед с любопытством взглянул на белокурого Мэдвига и покачал головой.
     --  По мелочи.  --  Он  подошел  к окну.  Над  домами  напротив нависло
тяжелое, черное небо. Пройдя за спиной Мэдвига к телефону, Нед набрал номер.
     --  Привет, Верни,  это Нед. Почем сегодня Пегги О'Тул?.. И это  все?..
Ладно, поставь за меня по пятьсот в каждом... Еще бы... Бьюсь об заклад, что
будет  дождь,  а если  так, она как пить дать обштопает Крематория... Ладно,
заметано. Я согласен, давай подороже... Пока!.. -- Он положил трубку и снова
повернулся к Мэдвигу.
     -- Почему бы тебе не переждать, раз  уж ты попал в полосу невезенья? --
спросил Мэдвиг.
     Нед ухмыльнулся.
     -- Так будет еще хуже, -- только затянет дело.  Мне бы и сейчас не надо
распыляться, а поставить все полторы тысячи в одном заезде. Проиграл бы -- и
дело с концом.
     Мэдвиг засмеялся и поднял голову.
     -- Для этого надо характер иметь и выдержку.
     Уголки губ Неда, а за ними и усики поползли вниз.
     -- А я смогу выдержать все, что надо, -- ответил он на пути к двери.
     Он уже взялся за ручку, когда раздался серьезный голос Мэдвига:
     -- Да, пожалуй, ты сможешь, Нед.
     Нед обернулся.
     -- Что смогу? -- спросил он раздраженно.
     Мэдвиг перевел взгляд на окно.
     -- Все выдержать.
     Нед  пристально   посмотрел  на  отвернувшегося  Мэдвига.  Тот  неловко
поежился под его взглядом  и опять забренчал монетами в кармане.  Тогда  Нед
изобразил на лице величайшее недоумение.
     -- Кто? Я?
     Мэдвиг покраснел, привстал со стола и шагнул к Неду.
     -- Иди ты к черту, -- сказал он.
     Нед рассмеялся.
     Застенчиво ухмыльнулся и Мэдвиг. Потом он вытер лицо платком с  зеленой
каймой и спросил:
     -- Почему ты не  заходишь?  Ма  вчера сказала, что не видела тебя почти
месяц.
     -- Может быть, забегу на этой неделе, как-нибудь вечерком.
     -- Обязательно, ты  же знаешь, как она тебя любит.  Приходи ужинать. --
Мэдвиг спрятал платок.
     Следя  за Мэдвигом уголком глаза, Нед  снова медленно двинулся к двери.
Уже положив ладонь на дверную ручку, он спросил:
     -- Ради этого ты хотел меня видеть?
     Мэдвиг нахмурился.
     -- Да, то есть... -- Он откашлялся. -- Ну... в общем, есть кое-что еще.
-- Наконец  ему удалось  справиться  со  своим смущением, он снова заговорил
уверенно: -- Ты больше меня понимаешь в  таких вещах. В  среду день рождения
мисс Генри. Как ты думаешь, что мне ей подарить?
     Нед  отпустил  ручку.  Когда  он опять стоял  перед Мэдвигом, --  в его
глазах уже не было удивления. Выпустив облако дыма, он спросил:
     -- Они что-нибудь устраивают?
     -- Да.
     -- Тебя пригласили?
     Мэдвиг покачал головой.
     -- Нет, но я там обедаю завтра вечером.
     Нед посмотрел на сигару, потом снова поднял глаза на Мэдвига.
     -- Ты хочешь поддержать сенатора, Поль?
     -- Да, наверное, мы его поддержим.
     Когда Нед задал следующий вопрос, улыбка его была такой же сладкой, как
и голос:
     -- Зачем?
     Мэдвиг улыбнулся.
     -- Если  мы его поддержим, он в два счета победит  Роуна, а тогда с его
помощью мы без сучка без задоринки протащим весь наш список.
     Нед затянулся и все так же сладко спросил:
     -- Без  тебя, -- он сделал ударение на местоимении, -- смог бы без тебя
сенатор проскочить на этот раз?
     -- Ни за что, -- уверенно сказал Мэдвиг.
     После небольшой паузы Нед снова задал вопрос:
     -- Он это знает?
     -- Уж кому  это и знать,  как не  ему? А если бы и не знал... Да  что с
тобой, Нед? Какого черта!
     Нед презрительно усмехнулся.
     -- Если бы он не понимал, тебя бы туда завтра не пригласили?
     -- Да что с тобой, Нед? Какого черта! -- нахмурившись, повторил Мэдвиг.
     Нед вынул изо рта сигару. Ее кончик был изжеван.
     --  Да  нет, все  в  порядке.  --  На  его  лице  появилось  задумчивое
выражение. -- Ты считаешь, что нашему списку нужна его поддержка?
     --  Поддержка  никогда  не помешают,  --  небрежно  бросил  Мэдвиг.  --
Конечно, мы и без его помощи справились бы.
     -- Ты ему что-нибудь обещал?
     Мэдвиг поджал губы.
     -- Все уже улажено.
     Нед побледнел и опустил голову. Глядя на Мэдвига исподлобья, он сказал:
     -- Брось его, Поль. -- Голос его  звучал хрипло, приглушенно. -- Пускай
тонет.
     Мэдвиг подбоченился.
     -- Вот это да, черт возьми! -- удивленно воскликнул он.
     Нед подошел к столу и тонкими дрожащими пальцами положил тлеющий кончик
сигары в медную чеканную чашу.
     Мэдвиг с  нежностью  смотрел ему в спину. Затем, когда  тот повернулся,
спросил:
     --  Что  на тебя находит, Нед? То  вроде все в  порядке, то  без всякой
причины ты лезешь в бутылку.
     Нед поморщился.
     --  Ладно, забудь  об этом, -- сказал он и тут же  снова набросился  на
Мэдвига:  --  Ты  думаешь,  он  будет  плясать  под  твою  дуду,  когда  его
переизберут?
     -- Я с ним управлюсь. -- В голосе Мэдвига была уверенность.
     -- Может быть, и так, но только не забывай, что  ему ни разу в жизни не
приходилось проигрывать.
     Мэдвиг согласно кивнул.
     -- Конечно, вот поэтому нам и надо его держаться.
     -- Нет,  Поль, --  убеждал Нед. -- Совсем наоборот. Ты  сам подумай как
следует, пошевели, мозгами. Скажи, эта красотка блондинка, его дочка, крепко
подцепила тебя на крючок?
     -- Я собираюсь жениться на мисс Генри, -- сказал Мэдвиг.
     Нед округлил губы, как бы собираясь присвистнуть, но так и не свистнул.
Его глаза сузились.
     -- Это одно из условий сделки?
     Мэдвиг хитро ухмыльнулся.
     -- Кроме тебя и меня, об этом никто не знает.
     На впалых щеках  Неда выступили красные пятна. Он улыбнулся своей самой
очаровательной улыбкой.
     -- На меня ты можешь положиться, -- сказал он, -- я трепаться не  буду.
Но мой тебе совет:  если  тебе этого действительно так хочется,  заставь  их
составить письменное  обязательство,  заверить  его  у  нотариуса  и  внести
солидную  сумму  в обеспечение  неустойки, а  того лучше  --  требуй,  чтобы
свадьбу сыграли до выборов. Тогда  ты хоть будешь уверен  в своем фунте мяса
или... сколько она там весит?
     Мэдвиг переступил с ноги на ногу. Не поднимая на Неда глаз, он сказал:
     -- Не понимаю, какого  черта  ты говоришь о сенаторе как о каком-нибудь
бандюге. Он джентльмен и...
     -- Вот именно. Ты  можешь прочесть об этом в журнале  "Пост":  "Один из
немногих  аристократов, оставшихся на  американской  политической  арене". И
дочка его -- аристократка. Поэтому я тебя и  предупреждаю: пришей  рубашку к
брюкам, когда пойдешь к ним, а не то вернешься без штанов. Ты для них низшая
форма животной жизни, и правила этики на тебя не распространяются.
     Мэдвиг вздохнул.
     -- Брось, Нед. Чего ты так...
     Но  Нед  что-то  вспомнил.  Глаза  его  злобно засверкали.  Генри  тоже
аристократ,  и  ты,  вероятно,  именно   поэтому   запретил   Опаль   с  ним
хороводиться. А что получится, когда ты женишься на  его  сестре и он  твоей
дочери станет родственничком? Тогда он будет вправе снова к ней подкатиться?
     Мэдвиг зевнул.
     -- Ты меня не так понял,  Нед, -- сказал он. -- Я тебя обо всем этом не
спрашивал. Я только хотел посоветоваться насчет подарка для мисс Генри.
     Нед помрачнел.
     -- У тебя с ней далеко зашло? -- спросил он бесстрастно.
     -- Заходить-то  нечему. Я  там  был, наверное,  раз  шесть,  к сенатору
приходил. Иногда видел  ее, иногда нет, кругом всегда  люди,  "здравствуйте"
или "до свидания", вот  и все. У меня как-то еще не было случая поговорить с
ней.
     На секунду в  глазах Неда вспыхнули веселые огоньки. Он пригладил усики
ногтем большого пальца и спросил:
     -- Завтра ты первый раз там обедаешь?
     -- Да, хотя думаю -- не в последний.
     -- А на день рождения тебя не пригласили?
     -- Нет. -- Мэдвиг заколебался. -- Еще нет.
     -- Тогда мой совет тебе вряд ли понравится.
     -- А все-таки? -- спросил Мэдвиг с бесстрастным лицом.
     -- Не дари ей ничего.
     -- А, иди ты!
     Нед пожал плечами.
     -- Дело твое. Ты спросил -- я ответил.
     -- Но почему?
     --  Подарки дарят  только  в том  случае, если  уверены,  что они будут
приняты с удовольствием.
     -- Но ведь все любят их получать...
     --  Конечно,  но  здесь дело сложнее. Когда ты  кому-нибудь  что-нибудь
даришь,  ты как  бы во  всеуслышание заявляешь: я,  мол,  уверен,  что этому
человеку приятно получить от меня подарок.
     -- Я тебя понял. -- Мэдвиг встал, потер  рукой подбородок и нахмурился.
--  Наверное,  ты прав. -- Затем его лицо просветлело. -- Но будь я проклят,
если упущу этот случай.
     -- Хорошо, --  быстро сказал Нед. -- Ну  тогда  цветы или  что-нибудь в
этом роде.
     -- Цветы? О Господи... Да я хотел...
     -- Конечно, ты хотел подарить машину или пару ярдов жемчуга. Позже тебе
еще представится такая возможность. Начни пока с небольшого.
     Мэдвиг поморщился.
     --  Ты прав, Нед.  В  этих вещах  ты лучше разбираешься.  Так,  значит,
цветы.
     --  И не очень много, --  бросил Нед и, не переводя дыхания, продолжал:
-- Уолт Айвенс повсюду трезвонит, что  ты,  мол, должен выцарапать его брата
из тюрьмы.
     -- Так пусть знает: Тим не выйдет до конца выборов.
     -- Ты допустишь, чтобы был суд?
     -- Да, -- сказал Мэдвиг и с раздражением добавил: -- Ты отлично знаешь,
что я ничего не могу  поделать. Уладить эту  историю сейчас,  когда мы хотим
переизбрать  своих кандидатов, когда все женские  клубы  и организации и так
готовы нам глотку перегрызть, -- нет уж, лучше камень на шею -- и в воду.
     Нед криво усмехнулся:
     --  Что-то  нас  не  очень-то  беспокоили женские  клубы,  пока  мы  не
связались с аристократами.
     --   А   теперь  беспокоят.   --   Глаза   Мэдвига   потемнели,   стали
непроницаемыми.
     -- Жена Тима родит в следующем месяце, -- сказал Нед.
     Мэдвиг шумно и нетерпеливо вздохнул.
     -- Мало мне без  того хлопот, -- пожаловался он. -- Почему  они об этих
вещах не думают заранее, прежде чем попадут  в беду? Нет у них мозгов,  ни у
одного из них нет.
     -- Зато у них есть голоса.
     -- В  этом-то  все и дело,  -- проворчал Мэдвиг. Он сердито уставился в
пол, потом опять  поднял голову. -- Как только голоса будут подсчитаны, мы о
нем позаботимся, а до тех пор ничего не выйдет.
     --  Ребятам  это  не  нравится,  -- заметил  Нед,  искоса поглядывая на
Мэдвига.  -- С мозгами там они или без мозгов, но  они привыкли, чтоб  о них
заботились.
     Мэдвиг сжал челюсти.
     -- Ну и  что? -- Его глаза, круглые, темно-синие, неотрывно  следили за
глазами Неда.
     Улыбаясь, Нед ответил ровным голосом:
     -- Ты сам знаешь, не очень много надо, чтобы они  начали говорить,  что
пока ты не спутался с сенатором, все было иначе.
     -- Дальше.
     Нед продолжал тем же ровным голосом, с той же улыбкой:
     --  А начав с  этого, они  быстро допрут,  что  Шед  О'Рори до сих  пор
заботится о своих ребятах.
     Мэдвиг, слушавший его очень внимательно, сказал: -- Я знаю, что могу на
тебя положиться, Нед, и уверен, что ты сумеешь заткнуть болтунам рот.
     Некоторое время они молча смотрели друг другу в глаза. Прервал молчание
Нед:
     -- Если мы позаботимся о жене Тима и о его ребенке, это поможет.
     -- Правильно.  -- Мэдвиг опустил подбородок, и глаза его посветлели. --
Проследи за этим. Хорошо? Пусть они ни в чем не нуждаются.
        III
     Уолтер Айвенс ждал Неда Бомонта внизу. Глаза его блестели надеждой.
     -- Ну, чт-то он с-сказал?
     -- Ничего не выйдет, как я и говорил. После выборов будет сделано  все,
чтобы Тим вышел, а пока придется обождать.
     Уолтер Айвенс  уныло опустил  голову,  у него вырвался хриплый,  низкий
звук.
     Нед положил ему на плечо руку.
     -- Не повезло. Никто лучше Пояя этого  не понимает, но сейчас он ничего
не  может сделать.  Он просил  передать, чтобы  она  не  оплачивала  счетов.
Посылайте их ему -- за квартиру, магазины, доктора и больницу.
     Уолтер Айвенс резко  вскинул голову и обеими руками схватил руку  Неда.
Его глаза увлажнились.
     -- Черт в-возьми, это здорово. Но хотелось бы, чтобы он п-помог Т-тиму.
     -- Ну, может, еще подвернется случай. -- Нед  высвободил руку,  сказал:
-- Еще увидимся, -- и, обойдя Айвенса, пошел к бильярдной.
     В бильярдной никого не было.
     Нед взял  шляпу и пальто и  вышел на улицу. Серые  косые струйки  дождя
поливали асфальт. Нед улыбнулся.
     --  Давайте,  давайте, милашки! Заработайте мне мои  три  тысячи двести
пятьдесят долларов!
     Он вернулся в холл и вызвал такси.
        IV
     Нед Бомонт отдернул руки от трупа и  поднялся. Голова убитого сползла с
обочины, и свет фонаря на углу улицы упал на его лицо. Убитый  был молод. На
лице  его застыла  маска гнева,  еще  подчеркнутая  темным рубцом,  наискось
пересекавшим лоб от брови до светлых вьющихся волос.
     Нед огляделся. По одну  сторону как будто бы никого не  было. По другую
-- за пару кварталов, у клуба "Бревенчатая хижина", -- из машины вылезли два
человека. Они оставили автомобиль у дверей и вошли внутрь.
     Несколько  секунд  Нед  рассматривал автомобиль,  затем  резко  вскинул
голову,  посмотрел в другую  сторону  и  вдруг стремительно  прыгнул  в тень
ближайшего дерева. Он тяжело дышал, и  хотя на лбу его поблескивали капельки
пота, он вздрогнул и поднял воротник пальто.
     Нед  простоял  в  тени  полминуты,  держась   рукой  за  дерево,  затем
направился решительно  к  "Бревенчатой хижине". Он шагал все  быстрее  и уже
почти  бежал, пригнувшись  вперед, когда  заметил  на  другой стороне  улицы
человека,  идущего  ему  навстречу.  Он   тут  же  сбавил  шаг.  Человек  на
противоположной стороне, не успев поравняться  с Недом,  вошел  в дом. Когда
Нед  подошел  к "хижине",  он  уже  взял  себя в руки,  хотя  и  был бледнее
обычного. Не останавливаясь, он  взглянул  на пустой  автомобиль, взбежал по
ступенькам, освещенным двумя фонарями, и вошел в клуб.
     Из гардероба  вышли Гарри  Слосс  и еще кто-то.  В середине  холла  они
остановились и одновременно сказали:
     -- Привет, Нед.
     Слосс добавил:
     -- Я слышал, ты огреб сегодня на Пегги О'Тул.
     -- Да.
     -- И много?
     -- Три двести.
     Слосс облизнулся.
     -- Неплохо. Наверно, не прочь сегодня поиграть?
     -- Позже, может быть. Поль здесь?
     --  Не знаю. Мы только что пришли.  Особенно не  задерживайся. Я обещал
своей девчонке, что вернусь пораньше.
     --  Хорошо. -- Нед направился к вешалке. -- Поль здесь? -- спросил он у
гардеробщика.
     -- Да, пришел минут десять назад.
     Нед посмотрел на  часы.  Половина десятого. Он поднялся на второй этаж.
Мэдвиг в вечернем костюме сидел у стола, держа, руку на телефоне.
     Увидев Неда, он отдернул руку и спросил:
     -- Как дела, Нед? -- Его большое красивое лицо было румяно и спокойно.
     -- Бывает хуже, -- сказал Нед, закрывая  за собой дверь. Он сел на стул
возле Мэдвига. -- Как прошел обед у Генри?
     В уголках глаз Мэдвига появились веселые морщинки.
     -- Бывает хуже.
     Нед обрезал кончик сигары. Не поднимая головы, он взглянул на Мэдвига.
     -- Тейлор там был? -- Его спокойный голос как-то не вязался с дрожащими
руками.
     -- На обеде его не было. Почему ты спрашиваешь?
     Нед вытянул ноги, откинулся поудобнее на стуле и небрежно махнул рукой,
в которой держал сигару.
     -- Он мертв. Лежит в канаве, на улице, неподалеку отсюда.
     -- Вот как? -- невозмутимо откликнулся Мэдвиг.
     Нед наклонился  вперед. На его худых щеках  выступили  желваки. Сигара,
тонко хрустнув, переломилась в его пальцах.
     -- Ты понял, что я сказал? -- спросил он раздраженно.
     Мэдвиг неторопливо кивнул.
     -- Ну?
     -- Что ну?
     -- Его же убили.
     --  Ну и что? Ты что  хочешь, чтобы я  забился в  истерике?  -- спросил
Мэдвиг.
     Нед выпрямился.
     -- Так вот -- мне звонить в полицию?
     Мэдвиг вскинул брови.
     -- А что -- они не знают?
     Нед в упор смотрел на Мэдвига.
     -- Когда  я  его  увидел,  вокруг не было  ни  души.  Прежде чем что-то
предпринять, я хотел поговорить с тобой.  Значит,  я могу сказать, что нашел
его?
     Мэдвиг опустил брови.
     -- А почему бы и нет? -- сказал он безразлично.
     Нед встал, сделал два шага к телефону, остановился и снова повернулся к
Мэдвигу. Медленно, подчеркивая слова, он произнес:
     -- Шляпы его там не было.
     -- Она ему теперь не понадобится. --  Мэдвиг нахмурился. --  Ну и дурак
же ты, Нед, черт тебя побери!
     --  Один из  нас наверняка дурак --  это точно, -- сказал Нед и пошел к
телефону.
        V
     Убийство Тейлора Генри. На Китайской улице обнаружен труп сына сенатора
     Вчера  вечером  в  начале   одиннадцатого   на  Китайской  улице   близ
Памела-авеню был  найден мертвым Тейлор Генри,  26 лет,  сын сенатора Ральфа
Бэнкрофта Генри. Предполагают, что он стал жертвой грабителей.
     Следователь Уильям Дж. Хупс заявил, что смерть молодого Генри наступила
в результате  пролома  черепа и сотрясения мозга, явившихся следствием удара
затылком  об  угол  тротуара,  после  того как  он  был сбит  ударом  в лоб,
нанесенным дубинкой или иным тупым предметом.
     Первым, очевидно, обнаружил труп Нед Бомонт, проживающий в доме э914 по
Рэндал-авеню, который тут же  пошел в клуб "Бревенчатая хижина", находящийся
за два  квартала  от места происшествия, чтобы позвонить об этом  в полицию.
Однако  до  того,  как  ему  удалось  связаться с  управлением,  тело  нашел
полицейский Майкл Смит, который и сообщил о происшествии.
     Начальник полиции Фредерик  М. Рейни  немедленно отдал  распоряжение  о
задержании  всех подозрительных лиц в  городе и  заявил,  что полиция найдет
убийцу или убийц, чего бы это ни стоило.
     Родственники  Тейлора  Генри  показали,  что он  вышел  из  дому  около
половины десятого и...
     Нед отложил газету, допил  оставшийся в чашке  кофе,  поставил  чашку с
блюдцем на столик рядом с кроватью и откинулся на подушки.  Лицо у него было
бледное и утомленное. Он натянул  одеяло до  шеи, заложил руки  за голову  и
мрачно уставился на гравюру в простенке между окнами спальни.
     Полчаса  Нед лежал неподвижно, шевелились только  веки.  Потом он снова
взял  газету и еще  раз  прочел  статью.  Чем  дальше  он читал,  тем  более
недовольным  становилось его лицо. Отложив газету,  он  поднялся с  кровати,
медленно  и лениво  накинул  черно-коричневый  с  мелким узором халат поверх
белой пижамы, облегающей его  худое тело, всунув ноги  в коричневые домашние
туфли и, слегка покашливая, вышел в столовую.
     Это  была  большая  комната  в  старинном  стиле,  с  высоким потолком,
широкими  окнами,  с огромным зеркалом  над камином и обитой красным  плюшем
мебелью. Вынув  из  шкатулки на столе сигару, он сел в огромное кресло. Ноги
его  покоились  в квадратном пятне позднего утреннего солнца, а  дым сигары,
подплывая  к  солнечному  лучу,  внезапно становился густым и  плотным.  Нед
нахмурился и, вынув сигару, стал покусывать ногти.
     В дверь постучали. Он настороженно выпрямился.
     -- Войдите!
     Вошел официант в белой куртке.
     --  А,  это вы!  --  протянул Нед  разочарованно и опять  откинулся  на
красный плюш кресла.
     Официант  прошел в  спальню, вышел оттуда  с подносом  грязной посуды и
удалился.  Нед  швырнул окурок в  камин  и направился  в  ванную.  Когда  он
вымылся,  побрился  и оделся,  его  походка обрела обычную  живость, а  лицо
посвежело.
        VI
     Было около полудня,  когда Нед Бомонт, пройдя восемь кварталов, подошел
к  бледно-серому  многоквартирному  дому на  Линк-стрит.  Нажав  кнопку,  он
подождал, пока щелкнет дверной замок, вошел в вестибюль и поднялся лифтом на
седьмой этаж.
     Он   позвонил   в  шестьсот   одиннадцатую  квартиру.   Дверь  тут   же
распахнулась.  На пороге  стояла  миниатюрная  девушка  лет  девятнадцати  с
темными сердитыми глазами и бледным сердитым лицом.
     --  Привет!  --  она  улыбнулась  и приветливо  махнула  рукой, как  бы
извиняясь. Голос у нее был тонкий и пронзительный. Она была в меховой шубке,
без шляпы. Коротко остриженные блестящие волосы  черным шлемом  лежали на ее
круглой  головке.  В ушах  девушки  поблескивали сердоликовые  сережки.  Она
отступила назад, пропуская его в прихожую.
     -- А Берни уже встал? -- спросил Нед, входя.
     Ее лицо снова исказила злоба.
     -- Грязный ублюдок! -- взвизгнула она.
     Нед, не оборачиваясь, захлопнул за собой дверь.
     Девушка подошла к нему, схватила его за руки и начала' их трясти.
     -- Знаешь, что я сделала ради этого подонка? -- кричала  она. -- Я ушла
из дома! Да еще из какого дома! Ушла от матери, от отца, который считал меня
непорочной девой Марией! Они предупреждали  меня,  что он  мерзавец. Все мне
это говорили и  были правы,  а я, дура, не слушала. Теперь-то я знаю, что он
такое. Он... -- дальше пошли визгливые непристойности.
     Нед,  не  двигаясь  с места, угрюмо слушал девушку.  Глаза у него стали
совершенно больные. Когда, запыхавшись, она на секунду умолкла, он спросил:
     -- Так что же он сделал?
     -- Сделал? Он сбежал от меня, чтоб... -- Конец фразы был нецензурным.
     Нед  дернулся.  Он  заставил  себя  улыбнуться,  но  улыбка  получилась
какая-то вымученная.
     -- Он ничего не просил передать мне?
     Девушка  лязгнула  зубами и  приблизилась  к  нему вплотную.  Глаза  ее
округлились.
     -- Он вам что-нибудь должен?
     -- Я выиграл... -- Он  кашлянул. -- Вчера в четвертом  заезде я выиграл
три тысячи двести долларов.
     Она презрительно засмеялась.
     -- Попробуйте получить их теперь! Вот! -- она протянула к нему руки. На
левом мизинце блестело кольцо из сердолика. -- И  вот, -- она потрогала свои
сердоликовые  сережки,  --  вот  все,  что  он  мне оставил!  Из  всех  моих
драгоценностей! Да и то потому, что они были на мне.
     -- И когда же это случилось? -- спросил Нед странным, чужим голосом.
     -- Вчера вечером, хотя обнаружила я это только утром. Но вы не думайте,
этот сукин сын еще пожалеет, что встретился со мной! -- Она засунула руки за
корсаж и поднесла к лицу Неда три смятые бумажки. Он потянулся было за ними,
но она отдернула руку и шагнула назад.
     Нед пожевал губами и опустил руку.
     --  Вы  читали  сегодня  в  газете о  Тейлоре  Генри? --  спросила  она
возбужденно.
     --  Да.  --  Хотя  Нед  ответил  довольно  спокойно,  его  грудь  бурно
вздымалась.
     -- Знаете, что это? -- Она опять протянула ему мятые бумажки.
     Нед отрицательно покачал головой. Глаза его сузились и заблестели.
     -- Это долговые расписки Тейлора Генри, -- заявила она торжествующе. --
На тысячу двести долларов.
     Нед хотел было что-то сказать, но сдержался, а когда наконец заговорил,
его голос звучал совершенно бесстрастно:
     -- Теперь, когда он мертв, они не стоят ни черта.
     Она снова сунула бумажки за корсаж и совсем близко подошла к нему.
     -- Слушайте, -- сказала она, -- они никогда ни черта не стоили. Поэтому
он и мертв.
     -- Это твоя догадка?
     -- Как хотите,  так. и  считайте. Мне-то что. Но  только  я вам вот что
скажу: Берни позвонил  Тейлору в прошлую пятницу  и сказал, что дает ему три
дня сроку.
     Нед пригладил ногтем усики.
     -- А ты это не со злости? -- спросил он осторожно.
     Она скорчила гримасу.
     --  Конечно,  меня  злость берет.  Оттого  я  и  собираюсь отнести их в
полицию. Но если вы думаете, что я вру, вы последний идиот.
     Неда не так легко было убедить.
     -- Где ты их взяла?
     -- В сейфе. -- Она кивнула своей блестящей головкой в сторону комнаты.
     -- Когда он вчера смылся?
     -- Не знаю. Я пришла  домой в половине  десятого и  ждала его почти всю
ночь.  Только  к утру я  заподозрила  неладное. Начала шарить  по квартире и
увидела,  что  он   забрал  все  деньги  до   последнего  цента  и  все  мои
драгоценности, кроме тех, что были на мне.
     Нед снова пригладил усики ногтем большого пальца.
     -- Как ты думаешь, куда он мог поехать?
     Она топнула ногой и, замахав кулаками, снова начала поносить сбежавшего
Берни пронзительным, злым голосом.
     -- Хватит, -- сказал Нед. Он  крепко схватил ее за запястье. -- Если ты
только  можешь  что  орать,  так  лучше  отдай  расписки мне,  я  сумею  ими
распорядиться.
     Она вырвала руки и закричала:
     -- Ничего я вам не отдам! Никому я их не отдам, только полиции, черт бы
вас всех побрал!
     -- Ладно, валяй. Только куда же все-таки он мог уехать, Ли?
     Ли злобно ответила, что куда он  уехал, она не  знает, но  зато  хорошо
знает, куда она послала бы его.
     -- Давай, давай! -- сказал Нед устало. -- Шуточки для нас сейчас первое
дело. Думаешь, он вернулся в Нью-Йорк?
     -- Откуда я знаю? -- Внезапно глаза ее забегали.
     На щеках Неда выступили красные пятна.
     -- Ну, что ты еще придумала? -- спросил он подозрительно.
     --  Ничего,  --  ответила   она  невинным  голоском.  --  А  почему  вы
спрашиваете?
     Он  наклонился  к  ней и  заговорил серьезно, веско  подчеркивая каждое
слово:
     --  Не  воображай, что тебе удастся утаить эти расписки от полиции, Ли.
Этот номер не пройдет.
     -- А я и не думаю, -- сказала она.
        VII
     Из аптеки, которая помещалась  в первом этаже того же  дома, Нед Бомонт
позвонил по телефону. Он вызвал  полицейский  участок и попросил  лейтенанта
Дулана.
     -- Алло!  Лейтенант  Дулан?  Я  говорю по  просьбе  мисс Ли Уилшир. Она
находится  сейчас  в квартире Верни Диспейна, Линк-стрит, 1666. Похоже,  что
Диспейн внезапно скрылся  вчера вечером, оставив  долговые  расписки Тейлора
Генри...  Да так... И еще  она говорит, что слышала, как пару дней назад  он
угрожал  Тейлору...  Да,  она хочет вас видеть как можно скорее... Нет, нет,
лучше приезжайте или кого-нибудь пришлите... Да... Это не имеет значения. Вы
меня  не знаете. Она попросила меня позвонить, потому что не  хочет говорить
из его квартиры... -- С минуту он молча слушал, затем повесил трубку и вышел
из аптеки.

        VIII
     Нед Бомонт подошел к аккуратному кирпичному домику в конце Темз-стрит и
позвонил.  Лицо  молодой  негритянки,  открывшей  ему  дверь,  расплылось  в
широкой, приветливой улыбке.
     -- Здравствуйте, мистер Бомонт! -- сказала она, гостеприимно распахивая
дверь.
     -- Привет, Джун. Есть кто-нибудь дома?
     -- Да, сэр, они обедают.
     Он прошел в столовую, где  за столом, покрытым  белой в  красную клетку
скатертью, друг  против друга сидели Поль  Мэдвиг и  его  мать. Тут же стоял
третий стул. Тарелка и серебряный прибор перед ним были пустыми.
     У матери Поля  Мэдвига, высокой худой  женщины лет семидесяти с лишним,
были светлые, тронутые сединой волосы.  Ее голубые, ясные, такие же молодые,
как у сына, глаза стали еще моложе, когда она увидела входящего Неда. Тем не
менее она нахмурилась и сказала:
     -- Наконец-то! Никчемный ты мальчишка! Совсем забыл старуху!
     В ответ Нед дерзко ухмыльнулся.
     -- Ладно, ма, я  уже вырос, и у меня есть свои дела. -- Он махнул рукой
Мэдвигу: -- Привет, Поль!
     -- Садись. Джун наскребет тебе чего-нибудь поесть, -- сказал Мэдвиг.
     Нед нагнулся над худой рукой миссис Мэдвиг, собираясь поцеловать ее, но
старуха рассерженно отдернула руку:
     -- Где это ты научился таким фокусам?
     -- Я же сказал, что я вырос. -- Нед повернулся к Мэдвигу. -- Благодарю,
я недавно позавтракал. -- Он посмотрел на пустой стул. -- А где Опаль?
     -- Она лежит. Ей нездоровится, -- ответила миссис Мэдвиг.
     Нед кивнул, немножко обождал и, глядя на Мэдвига, вежливо спросил:
     -- Ничего серьезного, надеюсь?
     Мэдвиг покачал головой.
     -- Что-то голова болит. Перетанцевала, наверное.
     -- Хорош отец! Даже не знает, отчего у дочери болит голова, -- вставила
миссис Мэдвиг.
     Вокруг глаз Мэдвига собрались морщинки.
     -- Ну, ма, веди себя прилично. -- Он повернулся к Неду. -- Что нового?
     Нед сел на свободный стул.
     -- Берни Диспейн удрал вчера вечером с моим выигрышем.
     Мэдвиг вытаращил глаза.
     -- В его квартире остались долговые  расписки Тейлора  Генри на  тысячу
двести долларов, -- продолжал Нед.
     Мэдвиг прищурился.
     -- Ли говорит, что он звонил Тейлору в пятницу и дал ему три дня  сроку
для уплаты.
     Мэдвиг потер подбородок.
     -- Кто эта Ли?
     -- Девчонка Берни.
     --  А-а! -- И, видя, что Нед  молчит, Мэдвиг спросил: --  Он не сказал)
что собирается делать, если Тейлор не заплатит?
     -- Не  знаю. --  Нед положил руку  на стол  и  наклонился к Мэдвигу. --
Поль, сделай меня на  время шерифом или  еще каким-нибудь официальным лицом,
а?
     -- О Господи! -- воскликнул Мэдвиг, заморгав  глазами. -- Для чего тебе
это?
     -- Я хочу найти этого парня. А с удостоверением мне будет легче. Меньше
шансов влипнуть в историю.
     Мэдвиг посмотрел на него с тревогой.
     -- Что это тебя так разобрало?
     -- А три тысячи двести пятьдесят долларов?
     -- Ну ладно,  --  сказал  Мэдвиг медленно. -- А  вчера что  тебе мешало
жить, когда ты еще не знал, что тебя обчистят?
     Нед нетерпеливо махнул рукой.
     -- Ты хочешь, чтобы я спотыкался о трупы, и глазом не моргнув при этом?
-- спросил он. --  Но речь сейчас о другом. Это теперь не в счет. Теперь мне
нужен  тот  парень.  Я должен до  него добраться.  Должен. -- Лицо его  было
бледным, жестким. Голос звучал серьезно: -- Слушай,  Поль! Дело  не только в
деньгах, хотя  три двести  на дороге не  валяются. Но  если бы их было всего
пять  долларов, ничего бы не изменилось. Два месяца подряд я проигрывал. Это
меня  чуть не доконало. На что  я гожусь,  если фортуна  повернулась ко  мне
спиной? Но вот я выиграл  --  и вроде бы все  в порядке. Можно задрать хвост
трубой и  снова  чувствовать себя человеком, а не побитой собакой. Деньги --
это тоже  важно, но  дело не в них,  а в  том, как я себя чувствовал. Я  все
проигрывал  и проигрывал. Понимаешь? Я  уверенность  в себе потерял.  И вот,
когда я  уже  подумал,  что  избавился от  этого  наваждения,  Берни  задает
стрекача. Я этого не потерплю. Иначе мне крышка. Я его разыщу. Я и так поеду
за ним, но ты здорово мне поможешь, если обеспечишь бумажкой.
     Мэдвиг потрепал Неда по щеке.
     --  Ну  и ну! -- сказал он. --  Конечно, я  все устрою. Не хотел  бы я,
чтобы ты  в это ввязывался,  но  раз  такое дело, лучше всего  сделать  тебя
специальным следователем окружной прокуратуры. Ты вроде будешь в  подчинении
у Фарра, но нос в твои дела он совать не посмеет.
     Миссис Мэдвиг встала и собрала со стола.
     -- Если бы я не взяла себе за правило не вмешиваться в мужские дела, --
сказала  она строго, -- я сказала бы вам парочку теплых слов. Занимаются Бог
знает какими делами. которые очень просто могут их впутать в Бог знает какие
неприятности.
     Нед  ухмылялся  до тех пор, пока  она  не вышла из  комнаты.  Когда они
остались одни, он словно стер ухмылку с лица и сказал:
     -- Ты можешь устроить, чтобы все было готово к полудню?
     -- Ага, -- согласился Мздвиг, вставая. -- Я позвоню Фарру. И если  тебе
еще что понадобится, ты знаешь -- я к твоим услугам.
     -- Ага, -- сказал Нед.
     Мэдвиг вышел из комнаты.
     Вошла Джун и начала убирать со стола.
     -- Мисс Опаль спит? -- спросил Нед.
     -- Нет, сэр. Я только что отнесла ей чай с сухариками.
     -- Пожалуйста, узнайте, можно ли мне заглянуть к ней на минутку.
     -- Сейчас, сэр!
     Когда негритянка  вышла,  Нед  встал из-за стола  и начал мерить шагами
комнату. Щеки  у  него  горели. Он  остановился, только  когда  снова  вошел
Мэдвиг.
     --  Порядок,  --  сообщил Мэдвиг.  --  Если  не будет Фарра,  зайдешь к
Барбероу. Он все оформит, и ему не обязательно объяснять, что к чему.
     -- Спасибо, -- сказал Нед и оглянулся на стоящую в дверях Джун.
     -- Она говорит, чтобы вы зашли, -- сказала негритянка.
        IX
     Комната Опаль Мэдвиг была выдержана в голубых тонах.
     Когда Нед вошел, Опаль в  серебристо-голубом  халатике лежала на высоко
взбитых  подушках. Она  была такая же  голубоглазая,  как отец и бабушка,  с
такими же,  как у  них, четкими чертами  лица и  длинными ногами. Ее розовая
кожа была нежной,  как у  ребенка.  Сейчас ее покрасневшие глаза припухли от
слез.
     Бросив сухарик на  поднос,  Опаль  протянула  Неду  руку  и улыбнулась,
показав крепкие, белые зубы.
     -- Привет, Нед! -- Голос ее дрожал.
     Он не стал пожимать ей руку, а лишь слегка шлепнул по ней ладонью.
     -- Привет,  малышка! --  Он сел в ногах кровати, закинул одну за другую
длинные ноги и вытащил из кармана сигару. -- Тебе не станет хуже от дыма?
     -- Нет, курите, пожалуйста, -- разрешила она.
     Нед кивнул, положил сигару назад в карман и серьезно посмотрел ей прямо
в лицо. Его глаза светились сочувствием. Голос звучал глухо:
     -- Я знаю, малышка, это тяжело.
     Она уставилась на него по-детски невинным взглядом.
     -- Нет, что вы! Голова почти прошла, да и не так уж страшно она болела.
-- Голос ее стал тверже.
     Нед криво усмехнулся.
     -- Я уже стал чужим?
     Между бровей у нее пролегла небольшая складка.
     -- Я не понимаю, о чем вы, Нед.
     Сурово глядя на нее, он процедил сквозь зубы:
     -- Я -- о Тейлоре.
     Поднос на ее коленях покачнулся, но лицо не изменило выражения.
     -- Да, но, видите ли, я не  встречалась с ним уже несколько  месяцев, с
тех пор, как папа...
     Нед Бомонт резко поднялся.
     -- Ну что ж, отлично -- бросил он через плечо, направляясь к двери.
     Девушка молчала.
     Он вышел из комнаты и спустился вниз.
     Поль Мэдвиг надевал в холле пальто. Он сказал:
     --  Я еду  в центр,  в контору, мне нужно уладить дело с контрактами по
канализации. Если хочешь, я тебя подброшу к Фарру.
     -- Прекрасно, -- сказал Нед, но тут сверху раздался голос Опаль:
     -- Нед! Нед!
     -- Сейчас! -- крикнул он  ей,  потом обернулся  к  Мэдвигу: --  Если ты
торопишься, не жди.
     Мэдвиг взглянул на часы.
     -- Мне нужно бежать. Увидимся вечером, в клубе.
     -- Угу, -- пробормотал Нед и снова пошел наверх.
     Поднос стоял теперь в ногах кровати.
     -- Закройте дверь, -- попросила девушка. Когда он выполнил просьбу, она
подвинулась и  освободила  ему место рядом  с  собой. --  Зачем вы так?.. --
спросила она с упреком,
     --  Ты не  должна  мне  врать,  -- заявил  он мрачно,  присаживаясь  на
кровать.
     -- Но, Нед... -- Ее голубые глаза буравили Неда.
     -- Когда ты последний раз видела Тейлора? -- спросил он.
     -- Вы хотите знать, когда я с ним говорила? -- И лицо и голос  казались
искренними. -- Да уж несколько недель прошло, как...
     -- Ну что ж! -- Нед снова поднялся.
     Ему оставался один шаг до двери, когда она воскликнула:
     -- Нед, не надо, мне и так тяжело!
     Он медленно повернулся, его лицо ничего не выражало.
     -- Разве мы не друзья? -- спросила она.
     --  Ага,  -- ответил  он без всякого  энтузиазма. -- Но об  этом как-то
забываешь, когда тебе врут.
     Она  повернулась  на  бок,  положила  голову  на  подушку  и  беззвучно
заплакала. По подушке расползлось влажное серое пятно.
     Он вернулся, сел рядом и обнял ее. Она положила голову к нему на плечо.
     Несколько минут Опаль  плакала  молча.  Затем  оттуда, где  ее рот  был
прижат к его пиджаку, донеслись заглушенные слова:
     -- Вы... вы знали, что я с ним встречалась?
     -- Да.
     Она встревожилась, села прямо.
     -- А папа знал?
     -- Не думаю. Точно не знаю.
     Она снова опустила голову ему на плечо,  и ее следующие слова были едва
слышны:
     -- О Нед, я вчера провела с ним полдня, до самого вечера.
     Он обнял ее еще крепче, но не сказал ни слова.
     -- Кто, кто мог это сделать? -- спросила она немного погодя.
     Он поежился.
     Внезапно она подняла голову. Теперь это уже была не слабая девушка.
     -- Вы знаете, Нед?
     Он помедлил, провел языком по губам, а потом пробормотал:
     -- Думаю, что знаю.
     -- Кто?! -- вскрикнула она.
     Он снова помедлил, затем, избегая ее взгляда, спросил, четко выдавливая
каждое слово:
     -- Ты обещаешь до времени никому об этом не рассказывать?
     -- Да,  -- быстро ответила Опаль, но когда Нед начал было говорить, она
схватила его обеими руками за плечо. -- Обождите.  Я не могу ничего обещать,
пока вы не пообещаете, что им это не сойдет с рук, что их поймают и накажут.
     -- Этого я обещать не могу. Этого никто не может обещать.
     Она пристально вглядывалась в него, покусывая губы.
     -- Хорошо, обещаю. Кто?
     -- Он  тебе когда-нибудь  говорил, что должен много  денег букмекеру по
имени Берни Диспейн?
     -- Так это Диспейн?..
     -- Я так думаю, но ты мне ответь, он когда-нибудь говорил об этом...
     --  Я  знала, что у него неприятности.  Но он не говорил, какие именно.
Правда, он сказал, что поскандалил с отцом  из-за каких-то денег  и что он в
отчаянии, -- это его слова.
     -- Он упоминал имя Диспейна?
     -- Нет. А что между ними было? Почему вы думаете, что это Диспейн?
     -- У него были долговые расписки Тейлора больше чем на тысячу долларов,
а денег получить  он никак  не мог. Вчера Диспейн внезапно уехал. Сейчас его
ищет полиция. -- Он понизил  голос, посмотрел на  нее искоса. --  Ты  можешь
кое-что сделать, чтобы помочь им поймать его.
     -- Что я должна сделать?
     -- Это,  правда, не  очень  честно. Понимаешь, чтобы осудить  Диспейна,
нужны улики. Но ведь если он виноват, ты же согласишься помочь? Ну, в общем,
надо сделать кое-что не совсем законное, чтобы наверняка прижать его.
     -- Все что угодно!
     Он вздохнул и покусал губу.
     -- Что нужно сделать? -- спросила она нетерпеливо.
     -- Я хочу, чтобы ты достала мне одну из его шляп.
     -- Что?!
     -- Мне нужна одна шляпа из шляп Тейлора. Ты сможешь ее достать?
     Опаль ничего не понимала.
     -- Но зачем, Нед?
     -- Чтобы наверняка загнать Диспейна в  угол. Это все,  что  я могу пока
сказать. Сможешь ты ее достать или нет?
     -- Я... я думаю, что смогу, но я бы хотела...
     -- Когда?
     -- К вечеру, наверное, -- сказала она, -- но я бы хотела...
     Он снова прервал ее:
     -- Тебе незачем знать все. Чем  меньше людей знают об  этом, тем лучше.
То  же  самое  про  шляпу. --  Он  обнял ее и притянул  к себе.  --  Ты  его
действительно любила, малышка, или только потому, что отец...
     -- Я его любила. -- Она всхлипнула. -- Я совершенно уверена. Я уверена.


        Глава вторая. ФОКУС СО ШЛЯПОЙ

        I
     Нед Бомонт, сдвинув на затылок шляпу, которая была ему маловата, прошел
вслед  за  носильщиком через вокзал  Грэнд-сентрал к выходу на 42-ю улицу, а
оттуда к темно-вишневому такси. Он расплатился с  носильщиком, сел в машину,
назвал гостиницу неподалеку от Бродвея, в районе сороковых улиц, и,  закурив
сигару, откинулся на спинку сиденья. Пока такси  медленно тащилось в  потоке
машин, направлявшихся к бродвейским театрам, Нед успел изжевать свою сигару.
     У Мэдисон-авеню зеленое такси, выскочившее из-за угла на красный  свет,
врезалось  на  полном  ходу  в  вишневое такси  Бомонта  и отбросило его  на
стоявшую у тротуара машину. Нед сжался в углу под ливнем битого стекла.
     Потом он выпрямился, стряхнул с себя осколки и вылез из  машины прямо в
гущу  собравшихся зевак.  Нет,  он не  ранен, заверил  он  их. Он ответил на
вопросы полицейского, отыскал шляпу, которая  была ему маловата, снова надел
ее, велел перенести свои  чемоданы  в другое такси, назвал  гостиницу новому
водителю и всю дорогу сидел, угрюмо забившись в угол машины.
     В гостинице,  расписавшись в регистрационной книге, он  спросил портье,
нет  ли ему писем, и получил две  телефонограммы и два запечатанных конверта
без почтовых штемпелей.
     Коридорного, провожавшего  его  в  номер,  он  попросил  принести пинту
хлебного виски. Когда  коридорный  вышел, Нед  запер дверь на ключ и  прочел
телефонограммы. Они  были помечены  этим  днем. Оба  раза ему  звонил  Джек.
Первая  была  принята в четыре часа пятьдесят минут дня, вторая -- в  восемь
часов пять минут вечера. Он посмотрел на часы. Было уже восемь сорок пять.
     Первая записка  гласила: "В Химере". Вторая: "У Тома и Джерри.  Позвоню
позже".
     Затем  Нед  распечатал  один  из  конвертов.  В  нем  было два  листка,
исписанных крупным,  угловатым  мужским почерком  и  датированных предыдущим
днем.
     "Она остановилась в  "Матэне",  номер  1211, под именем  Айлин Дэил  из
Чикаго.  Еще  с вокзала звонила  несколько  раз  по телефону. Встретилась  с
мужчиной и женщиной, которые живут на  30-й  улице  в  Истсайде.  Они обошли
много  мест, в  основном кабаков, наверно,  ищут  его, но  пока им не везет.
Фамилия мужчины и женщины -- Брук. Я в 734-м номере".
     Листок бумаги  во  втором  конверте,  исписанный  тем же почерком,  был
помечен этим днем.
     "Сегодня утром виделся с Дьюардом, он говорит, будто не знал, что Берни
в городе. Позвоню позже".
     Оба письма были подписаны -- "Джек".
     К тому времени, как  коридорный принес ему  виски, Нед  успел  умыться,
вынуть  из   чемодана  чистое   белье,  переодеться   и   закурить   сигару.
Расплатившись с коридорным, он принес из ванной стакан и пододвинул кресло к
окну. Дожидаясь  звонка, он  сидел,  курил,  пил и бессмысленно  смотрел  на
другую сторону улицы.
     -- Алло,  -- сказал он в трубку. --  Да, Джек... Только  что...  Где?..
Ага... Ага, сейчас еду.
     Он отхлебнул еще  виски, сдвинул  на  затылок  шляпу,  которая была ему
маловата,  надел  пальто,  валявшееся  на спинке  стула,  похлопал  себя  по
карману, погасил свет и вышел.
     Было десять минут десятого.
        II
     Миновав  двустворчатую стеклянную  дверь,  над  которой во  всю  высоту
здания  ярким  электрическим сиянием сверкала вывеска "Том  и  Джерри",  Нед
Бомонт  попал в узкий  коридор.  Единственная дверь  в  левой стене  вела  в
маленький ресторан.
     Человек, сидевший за столиком в углу, поднялся  и поманил  его пальцем.
Человек был франтоватый, с лоснящимся, довольно красивым смуглым лицом.
     Нед подошел.
     -- Привет, Джек, -- сказал он, пожимая протянутую руку.
     --  Они  наверху, девица и эти Бруки, -- сказал  Джек.  -- Вам бы лучше
сесть здесь, спиной к лестнице. Если они  вздумают уйти, я  их засеку. И его
тоже, если он придет. А вас он не разглядит -- здесь полно народу.
     Нед сел за столик.
     -- Они ждут его?
     Джек пожал плечами.
     --  Не знаю.  Во всяком  случае,  они тянут  время.  Хотите перекусить?
Выпивки вы здесь внизу не получите.
     -- А  мне выпить хочется, -- сказал Нед. -- А разве наверху не найдется
укромного местечка, где нас не будет видно?
     -- Да это ведь просто забегаловка. Там, правда, есть  парочка  кабинок,
они нас там, может, и не увидят, но если Берни придет, он сразу все усечет.
     -- Рискнем. Мне  нужно  выпить, а с ним,  если  он появится,  я в конце
концов смогу поговорить и тут.
     Джек с любопытством посмотрел на Неда, потом отвел глаза и сказал;
     -- Дело  ваше. Пойду посмотрю, есть ли свободная кабинка. -- Он немного
помедлил, снова пожал плечами и вышел.
     Повернувшись в кресле  всем телом, Нед следил, как франтоватый  молодой
человек  поднимался по  лестнице. Он не сводил глаз  с лестницы  до тех пор,
пока  Джек  не  спустился и  не поманил его пальцем.  Когда Нед подошел,  он
сказал:
     -- Свободна  самая  лучшая кабина, девица  сидит  спиной,  так  что  вы
сможете посмотреть на Бруков, когда будете проходить мимо.
     Они поднялись наверх. Кабины --  столики и скамейки, отделенные от зала
невысокими  перегородками,  --  были  расположены  справа  от  лестницы.  Им
пришлось повернуть головы, чтобы видеть через широкую арку бар и верхний зал
ресторана.
     Нед в  упор смотрел в  спину Ли Уилшир. Она  была  в палевом платье без
рукавов и коричневой шляпке. Со спинки стула небрежно свисала меховая шубка.
Он посмотрел  на ее спутников.  Слева  от  Ли развалился бледный  мужчина  с
вытянутым  подбородком  и крючковатым  носом,  эдакое  хищное  животное  лет
сорока.   Лицом   к  ней  сидела  полная   рыжеволосая   женщина  с   широко
расставленными глазами. Она смеялась.
     Нед прошел вслед за Джеком в кабину. Они  сели по разные стороны стола.
Нед  -- спиной  к  залу, ближе  к  выходу,  под  укрытием деревянного  крыла
перегородки. Пальто он снял, а шляпу снимать не стал.
     Подошел официант.
     -- Виски, -- заказал Нед.
     -- Джину с содовой, -- заказал Джек.
     Джек распечатал пачку сигарет, вытащил одну и,  пристально  разглядывая
ее, процедил:
     -- Тут вы распоряжаетесь, а я  работаю на вас.  Не' должен сказать: это
не самое удачное место для разговора с ним, раз у него есть тут дружки.
     -- Есть ли?
     Джек  сунул сигарету в  уголок  рта, и  она,  как  дирижерская палочка,
задвигалась в такт его словам:
     -- Ну, раз  они его  ждут именно  здесь,  он,  наверное, постоянно  тут
околачивается.
     Официант  принес   рюмки.  Нед   сразу  же  осушил  свою  и   брезгливо
пожаловался:
     -- Только по стеклу размазалось.
     -- Что правда, то правда,  -- согласился Джек и отхлебнул глоток джина.
Потом поднес к сигарете спичку, прикурил и сделал еще один глоток.
     --  Вот что, --  сказал  Нед, -- как только он  здесь объявится, я  его
возьму в оборот.
     --  Ну что  ж.  Можно  и так.  --  Красивое  смуглое  лицо  Джека  было
непроницаемо. -- А мне что делать?
     -- Ничего. Я сам справлюсь, -- ответил Нед и кивнул официанту.
     Бомонт заказал двойную порцию шотландского виски, Джек --  еще раз джин
с  содовой.  Не успели принести  виски, как  Нед  осушил  свою  рюмку. Джек,
оставив первую рюмку недопитой,  начал потягивать из второй. Нед заказал еще
одну двойную порцию и еще одну, а Джек все еще допивал свой джин.
     И тут на лестничной площадке появился Берни Диспейн.
     Джек,  все время следивший за входом,  увидел  его  и  наступил Неду на
ногу. Бомонт отвел взгляд от пустой рюмки,  и в глазах его вспыхнул холодный
жестокий  огонек.  Он оперся ладонями о стол и встал. Выйдя  из  кабины,  он
подошел вплотную к Диспейну.
     -- Отдавай мои деньги, Берни, -- сказал он.
     Человек,  поднимавшийся вслед  за Диспейном,  втиснулся  между  ними  и
сильно ткнул Неда в живот левой рукой. Он  был невысокого роста, но  плечи у
него были тяжелые и кулаки как чугунные гири.
     Нед  отлетел  к   перегородке,  скрючившись  от  боли,  колени  у  него
подогнулись,  но  он не  упал.  На  мгновение он  так  и  застыл.  Глаза его
остекленели, лицо позеленело. Он пробормотал что-то неразборчивое и двинулся
к лестнице.
     Бледный,  с непокрытой  головой,  он,  шатаясь,  спустился вниз, прошел
через  зал, вышел на улицу и остановился на обочине. Там его  вырвало. Потом
он  влез  в  такси, которое  стояло в нескольких  метрах  от входа, и  велел
водителю ехать в Гринвич Вилледж.
        III
     У  дома  с  серыми каменными ступенями  Нед Бомонт остановил такси.  Из
распахнутой подвальной двери на темную улицу выплескивался шум и свет. Через
эту дверь он прошел в длинную узкую комнату, где два бармена в белых куртках
смешивали напитки для десятка  людей,  сидящих вдоль  длинной стойки,  а два
официанта обслуживали сидящих за столиками.
     -- Пропади  я пропадом, да это  же Нед! -- воскликнул лысый бармен.  Он
перелил  в  высокий  бокал какую-то  розовую смесь и  протянул через  стойку
мокрую руку.
     -- Привет, Мак, -- откликнулся Нед.
     Затем  он обменялся  рукопожатием с  одним  из официантов  и  с толстым
краснощеким   итальянцем,  которого   назвал   Тони.  Когда   со   взаимными
приветствиями было покончено, Нед заявил, что он не прочь заказать выпивку.
     -- Ни черта подобного! -- возмутился Тони. Он постучал по стойке пустым
бокалом. --  Не  продавай сегодня этому  парню ничего, даже стакана воды, --
сказал он, когда бармены посмотрели на него.  -- Все, что он пожелает, -- за
счет заведения.
     -- Спорить не буду, лишь бы напоили. Двойную порцию виски!
     Две девушки в другом конце комнаты поднялись со своих мест и крикнули:
     -- Ау-у, Нед!
     -- Сейчас вернусь, -- пообещал Нед и направился к  девушкам. Они обняли
его, засыпали вопросами, познакомили  со своими спутниками и усадили за свой
столик.
     Он  сел и в ответ на их  вопросы сообщил, что в НьюЙорк он вернулся  на
время, а не насовсем и пить будет шотландское виски двойными порциями.
     Около трех часов утра они поднялись из-за стола. Из бара Тони они пошли
в другой) похожий на первый как две капли воды, и там уселись за точно такой
же столик и пили то же самое, что и прежде.
     В половине четвертого  один из  мужчин встал  и ушел, не  попрощавшись.
Минут через десять Нед, второй мужчина и обе девушки тоже поднялись. На углу
они сели в такси, поехали в гостиницу возле  Вашингтон-сквера и высадили там
второго мужчину с одной из девушек.
     Оставшаяся  девушка, которую Нед называл Фединк, повезла его к себе, на
73-ю улицу.  В квартире было очень жарко. Когда Фединк открыла дверь, теплый
воздух волной рванулся им  навстречу. Девушка сделала три шага,  вздохнула и
повалилась на пол.
     Нед закрыл  дверь и попытался ее разбудить, но  она  не  просыпалась. С
большим  трудом  он  дотащил ее  до спальни и  уложил на покрытую  цветастым
покрывалом кушетку. Сняв  с нее верхнюю одежду,  он разыскал одеяло, прикрыл
ее и  распахнул окно.  Потом прошел  в ванную, где  его снова вырвало. После
этого он вернулся в гостиную, лег, не раздеваясь, на диван и уснул.
        IV
     Неда Бомонта разбудил телефон, зазвеневший над  самой  его головой.  Он
открыл глаза, спустил ноги на пол и огляделся. Увидев телефон, он успокоился
к закрыл глаза.
     Телефон продолжал  звонить. Нед  застонал, заворочался  и  снова открыл
глаза. Высвободив левую руку, он поднес  ее  к глазам и прищурясь, посмотрел
на  часы.  Стекла  на циферблате  не  было и, стрелки  остановились  на  без
двенадцати минут двенадцать.
     Еще  поворочавшись,  он устроился на  левом боку,  подсунув  под голову
согнутую в  локте  левую  руку.  Телефон  продолжал  звонить. Нед  огляделся
тоскливыми мутными  глазами. В  комнате горел свет. Через открытую  дверь он
видел укутанные одеялом ноги Фединк.
     Он  снова  застонал  и  приподнялся,  приглаживая  рукой растрепавшиеся
темные  волосы, сжимая виски ладонями. Его губы пересохли и потрескались. Он
провел  по ним  языком и  скорчил гримасу. Затем он встал,  покашливая, снял
перчатки и пальто, бросил их на диван и прошел в ванную.
     Выйдя из ванной, Нед подошел к кушетке и посмотрел на Фединк. Она спала
тяжелым  сном,  уткнувшись лицом. в подушку. Одна ее  рука в голубом  рукаве
была закинута  высоко над  головой. Телефон перестал звонить.  Нед  поправил
галстук и вернулся в гостиную.
     На  столике между двумя креслами в открытой коробке лежали три сигареты
"Мюрад"  с золотым  пояском.  Он  взял одну,  пробормотал  без  тени  юмора:
"Пижонство", -- нашел спички, закурил и направился в  кухню. Там он  выжал в
высокий бокал сок из четырех апельсинов и выпил.
     Потом он сварил и выпил одну за другой две чашки кофе. Когда он выходил
из кухни, раздался безнадежно унылый голос Фединк:
     -- Где Тед? -- Она слегка приоткрыла один глаз.
     Нед подошел к ней.
     -- Кто такой Тед? -- спросил он.
     -- Парень, с которым я была.
     -- А ты разве была с парнем? Откуда мне знать?
     Она зевнула так, что хрустнули челюсти.
     -- Который теперь час?
     -- Этого я тоже не знаю. Утро, наверное.
     Она потерлась лицом о подушку.
     -- Хороша же  я!  Вчера обещала  выйти  за него замуж, а потом бросила,
чтобы притащить к себе домой  первого попавшегося  пьянчугу. -- Она сжала  в
кулак и снова разжала затекшую руку. -- А может, я и не дома?
     -- Во всяком случае,  ключ от этой квартиры был у тебя, -- ответил Нед.
-- Хочешь апельсинового соку и кофе?
     -- Ничего  на свете  не хочу,  только  умереть. Можешь ты  уйти, Нед, и
никогда больше не возвращаться?
     -- Мне это будет тяжело, -- раздраженно сказал он, -- но я попробую.
     Он  надел  пальто,  натянул перчатки, вынул из  кармана  помятую темную
кепку, нахлобучил ее на голову и вышел.
        V
     Полчаса  спустя Нед  Бомонт был  в  своей гостинице и стучался в  дверь
734-го  номера.  Через  некоторое время из-за  двери раздался  сонный  голос
Джека.
     -- Кто там?
     -- Бомонт.
     -- А-а-а, сейчас, -- Восторга в голосе не слышалось.
     Джек открыл дверь и зажег свет. На нем  была пижама в зеленую крапинку,
из-под  которой вылезали босые  ноги.  Глаза у  него  были  заспанные,  лицо
раскрасневшееся  и  припухшее от  сна. Он  зевнул  и  снова лег  в  кровать,
вытянувшись на спине  и уставившись в  потолок.  Потом  спросил без  особого
интереса:
     -- Как вы себя чувствуете сегодня?
     Нед захлопнул дверь. Он стоял около  кровати, мрачно взирая на лежащего
в постели человека.
     -- Что произошло после моего ухода? -- спросил он.
     -- Ничего  не  произошло. --  Джек снова зевнул. -- А  может, вы хотите
узнать, что делал я? -- Он  не  стал  дожидаться ответа. -- Я тут же  ушел и
болтался  на  противоположной стороне улицы,  пока они не вышли. Диспейн,  и
девица  эта, и тот парень, что вам двинул. Они вышли  вместе и отправились к
Бакмену, сорок восьмая  улица. Диспейн там окопался под именем Бартона  Дьюи
--  номер  девятьсот  тридцать  восемь.  Я  проторчал  на  улице  до  начала
четвертого, а  потом смылся. Они все еще там  оставались, если, конечно, они
меня не обдурили. -- Он мотнул годовой в сторону кресла, стоящего в углу. --
Вон ваша шляпа. Я подумал: может, она вам еще пригодится.
     Нед  прошел  в  угол комнаты, взял с кресла  шляпу,  которая  была  ему
маловата, и надел ее, а мятую кепку засунул в карман пальто.
     -- Если хотите выпить, на столе есть джин, -- заметил Джек.
     -- Нет, спасибо, -- сказал Нед. -- У тебя есть пистолет?
     Джек отвел взгляд  от потолка. Он сел на  кровати, потянулся,  в третий
раз широко зевнул и спросил:
     -- А что вы намерены предпринять?
     Казалось, он спрашивает просто из вежливости.
     -- Собираюсь повидаться с Диспейном.
     Джек  обхватил колени  руками  и  замер на месте, уставившись на спинку
кровати. Затем он медленно произнес:
     -- Мне кажется, вам этого делать не следует. Во всяком случае, сейчас.
     -- Нет, следует, и именно сейчас, -- ответил Нед.
     Тон его  заставил Джека поднять  глаза. Нед  выглядел больным. Лицо его
было  желтовато-серого цвета.  Мутные  глаза  с красными  ободками  век  так
опухли, что почти  не было видно  белков. Сухие, как будто обветренные  губы
сильно распухли.
     -- Всю ночь не спали? -- спросил Джек.
     -- Немного подремал.
     -- Перебрали?
     -- Да. Так как насчет пистолета?
     Джек высунул ноги из-под одеяла и опустил их на пол:
     -- Почему бы вам сначала не выспаться? А потом пойдем к нему. Сейчас вы
не в форме.
     -- Пойду сейчас, -- повторил Нед.
     --  Ну  ладно, -- сказал Джек,  -- только  зря  вы это  затеяли. Они не
какие-нибудь  мальчики, чтобы идти против  них  в таком  состоянии. Они люди
серьезные.
     -- Где пистолет? -- повторил Нед Бомонт.
     Джек встал и начал расстегивать пижаму.
     -- Дай пистолет и валяй спи дальше. Я ухожу.
     Джек застегнул расстегнутую было пуговицу и снова забрался в постель.
     -- Пистолет в  шкафу, на верхней полке.  Там же и патроны, если они вам
нужны. -- Он повернулся на бок и закрыл глаза.
     Нед нашел  пистолет,  сунул  его  в задний  карман,  кинул "До скорой",
погасил свет и вышел.
        VI
     Квадратный,  выкрашенный желтой  краской  многоквартирный  дом  Бакмена
занимал почти целый квартал. Нед Бомонт вошел в холл,  назвал себя и сказал,
что хочет подняться к мистеру Дьюи.
     Пять минут  спустя он вышел из лифта и зашагал по  длинному  коридору к
открытой двери, в которой стоял Берни Диспейн.
     У  низкорослого жилистого Диспейна  была  несоразмерно большая  голова.
Длинные, пышные, подвитые волосы делали ее еще  больше, создавая впечатление
физического уродства. Глубокие борозды  морщин резкими линиями разрезали его
лоб и сбегали от крупного носа к широкому тяжелому  подбородку. Только глаза
у него были маленькие.  Одну щеку украшал розовый шрам. Его синий костюм был
тщательно отутюжен. Никаких драгоценностей он не носил.
     Берни стоял в дверях, саркастически улыбаясь.
     -- Доброе утро, -- приветствовал он Бомонта.
     -- Мне нужно поговорить с тобой, Берни, -- ответил Нед.
     -- Я уже догадался  об  этом. Как только  мне  снизу сообщили,  что  ты
поднимаешься, я сразу  же  сказал  себе:  "Держу  пари,  он  хочет  со  мной
поговорить".
     На желтом отекшем лице Неда не дрогнул ни один мускул. Он молчал.
     Диспейн еще шире ухмыльнулся.
     -- Ну,  что же ты стоишь, мой мальчик? Входа, входи!  -- пригласил он и
сделал шаг в сторону.
     Дверь вела в маленькую прихожую.  В комнате он увидел Ли  Уилшир и того
человека, который его ударил. Они упаковывали дорожные чемоданы, но прервали
свое занятие, чтобы посмотреть на него.
     Нед вошел. Диспейн захлопнул дверь в коридор и сказал:
     -- Наш  Малышка Кид очень скор на расправу, а ты  вчера  так неожиданно
налетел  на меня,  что он и  подумал, будто ты  нарываешься на неприятность,
понял? Я его потом отругал. Так что,  если  ты его хорошенько попросишь,  он
может и извиниться.
     Малышка Кид что-то сказал  вполголоса Ли, которая  злобно посмотрела на
Неда.
     Она ответила, ехидно рассмеявшись:
     -- Да, джентльмен до кончиков ногтей.
     -- Входите,  мистер Бомонт, -- продолжал  Диспейн, -- вы  уже со  всеми
знакомы, не правда ли?
     Нед прошел в комнату.
     -- Как брюхо? -- полюбопытствовал Малышка Кид.
     Нед ничего не ответил.
     -- Вот  те и на! Ты же сказал, что пришел сюда  переговорить, а сам рта
не раскрываешь. Ну и дела! -- воскликнул Диспейн.
     -- Я хочу поговорить с тобой; -- сказал  Нед. --  Но только разве нужно
этим людям присутствовать при нашем разговоре?
     -- Мне --  нужно. Тебе --  нет. Если они тебе мешают, уходи. Тебя никто
не держит, -- ответил Диспейн.
     -- У меня к тебе дело.
     -- Ах да! Ты говорил  что-то о деньгах, -- Диспейн с улыбкой повернулся
к Малышке Киду. -- Ведь он говорил что-то о деньгах, Малышка, а?
     Малышка Кид сделал несколько шагов и встал у входной двери.
     --  Да,  говорил,  только  я  не  помню, что,  --  ответил  он  сиплым,
надтреснутым голосом.
     Нед  снял пальто и  бросил его  на спинку  большого  кресла.  Затем  он
опустился в это кресло и сунул за спину шляпу.
     -- На  этот раз я пришел по другому делу.  Я...  постой минутку. --  Он
вынул  из  внутреннего  кармана пиджака  документ,  развернул его,  пробежал
глазами и продолжал: -- Я здесь в качестве специального следователя окружной
прокуратуры.
     На какую-то долю секунды  веселый блеск в глазах Диспейна погас, но  он
тут же нашелся:
     -- Ото,  да  ты вышел  в люди! Когда  я тебя видел в  последний раз, ты
ходил у Поля в холуях.
     Нед сложил документ и сунул его обратно в карман.
     --  Ну что  ж,  давай,  -- продолжал Диспейн. --  Покажи нам,  как  это
делается. -- Он уселся лицом к Неду и покачал своей огромной головой. --  Уж
не хочешь ли ты сказать, что приехал в Нью-Йорк издалека только затем, чтобы
расспросить меня об убийстве Тейлора Генри?
     -- Да.
     -- Очень жаль. Мог не утруждать себя. --  Диспейн широким жестом указал
на лежащие на полу чемоданы. -- Как только Ли сообщила мне, что произошло, я
начал собираться, чтобы вернуться назад и посмеяться над вашей провокацией.
     --  Провокацией? Это ты  Ли  скажи!  Она дала полиции эти  сведения, --
ответил Нед. Он сидел, лениво развалясь в кресле, одну руку держа за спиной.
     -- Еще  бы,  -- вмешалась Ли сердито,  -- а что  мне было делать, когда
этот подонок их ко мне прислал?
     -- Ли, конечно, дура безмозглая, но  те  векселя  ничего не  значат, --
сказал Диспейн. -- Они...
     --  Это  я-то дура?  -- взвизгнула Ли.  -- А кто  примчался сюда, чтобы
предупредить  тебя?  И это  после того, как ты  сбежал со  всем, на  что мог
наложить свои вонючие лапы...
     -- Вот именно, -- с любезной улыбкой подтвердил Диспейн. -- Твой приезд
и доказывает, что ты дура. Ты его на меня навела.
     -- Вот оно что? Раз ты  так, я  ничуть не жалею, что отдала полиции эти
расписки. Ну, что ты на это скажешь?
     --  Я тебе  все  скажу,  подожди только, пока гости уйдут,  --  ответил
Диспейн  и снова  обратился  к  Неду:  -- Значит,  честный Поль Мэдвиг решил
отдать меня на съедение, да?
     Нед улыбнулся.
     -- Улики против тебя никто не подтасовывает, Берни, и ты это знаешь. Ли
дала нам ниточку, а остальное мы уж сами распутали.
     -- У  вас только и есть, что те бумажки, которые  она дала? Ведь больше
ничего нет?
     -- У нас много чего есть.
     -- Например?
     Нед снова улыбнулся.
     -- Я мог бы много тебе порассказать, Берни, но что-то нет настроения.
     -- Ерунда!
     От дверей донесся сиплый голос Малышки Кида:
     -- Давай спустим этого болвана с лестницы -- ехать пора!
     --  Обожди, --  Диспейн нахмурился и  снова обратился  к  Неду: -- есть
ордер на мой арест?
     -- Да я не...
     -- Да или нет? -- Диспейн уже не шутил.
     -- Насколько мне известно, нет, -- медленно проговорил Нед.
     Диспейн резко отодвинул кресло и поднялся.
     -- Тогда убирайся к чертям собачьим, и живо, а  не то я  спущу  на тебя
Малышку.
     Нед встал. Он взял пальто, перебросил его через руку, вынул  из кармана
измятую кепку и, держа ее в другой руке, серьезно заметил:
     -- Ты еще пожалеешь.
     Медленно,  с достоинством он  вышел из  квартиры.  Вслед  ему  раздался
сиплый смех Малышки и пронзительное улюлюканье Ли.
        VII
     Выйдя из дома Бакмена, Нед Бомонт бодро  зашагал  по улице. И хотя лицо
его было  по-прежнему усталым,  но глаза  весело  блестели,  а темные  усики
вздрагивали в едва заметной улыбке.
     На первом же углу он лицом к лицу столкнулся с Джеком.
     -- Ты что здесь делаешь? -- спросил он.
     -- Насколько мне известно,  я  все еще работаю на вас, вот  я и  пришел
посмотреть, нет ли здесь для меня дела.
     -- Прекрасно! Добудь такси, они собираются смыться.
     -- Есть, -- ответил Джек и отошел.
     Нед остался  на углу. Отсюда были  видны центральный и боковые подъезды
дома Бакмена.
     Вскоре Джек вернулся с такси. Нед сел в машину и объяснил водителю, где
встать.
     -- Что вы с ними сделали? -- спросил Джек, когда машина остановилась.
     -- Да так, ничего особенного.
     Прошло десять минут.
     -- Смотрите, -- сказал Джек, указывая пальцем на такси,  остановившееся
у одного из боковых подъездов дома Бакмена.
     Сначала из подъезда вышел Малышка  Кид с двумя чемоданами. Когда он сел
в такси, выбежали Диспейн и девушка. Машина тронулась.
     Джек объяснил водителю, как ехать. Они поехали вслед за первой машиной.
Их  путь  лежал  по залитым  утренним  солнцем улицам.  После многочисленных
поворотов и петляний  первая машина, наконец, остановилась на западной  49-й
улице, у  старого  особняка из бурого, некрашеного  кирпича. И снова Малышка
Кид вышел первым. Он посмотрел направо, налево, подошел к двери  дома, отпер
ее. Затем вернулся к  такси.  Диспейн и девушка  быстро  вышли  из машины  и
прошли в дом. Малышка с чемоданами проследовал за ними.
     -- Оставайтесь в машине, -- бросил Нед Джеку.
     -- Что вы собираетесь делать?
     -- Попытать счастья.
     Джек покачал головой.
     -- Не тот район, опять нарветесь на неприятности.
     --  Если  я  выйду с Диспейном,  сматывайся.  Достань другую  машину  и
возвращайся к  дому  Бакмена.  Держи  его  под наблюдением. Если я не выйду,
решай  сам,  что  делать.  Нед  открыл дверцу  и  вылез. Он  весь дрожал  от
возбуждения.  Глаза  у  него  блестели.  Он  отмахнулся от  Джека,  который,
высунувшись  из  окошка, пытался что-то еще сказать ему,  и  быстро  пересек
улицу.
     Поднявшись на крыльцо, он нажал  на ручку двери. Ручка легко поддалась.
Дверь  не была  заперта.  Он  открыл  ее  и  вошел, вглядываясь  в  полумрак
неосвещенного вестибюля.
     Дверь  за ним захлопнулась, и на  его  голову опустился  кулак Малышки.
Удар сбил с него  кепку и  отшвырнул  его к стене.  Мотая головой, он сел, и
второй удар пришелся по стене над его головой.
     Ощерившись, Нед  ударил Малышку  Кида кулаком  в пах. Короткий,  резкий
удар  заставил  того  охнуть и  отступить, так  что  Нед успел  подняться  и
подготовиться. Неподалеку стоял,  прислонившись к стене, Берни  Диспейн,  --
рот его растянулся в хищной гримасе, глазки сузились.
     -- Врежь ему, Кид, врежь ему... -- подзуживал он  вполголоса. Ли Уилшир
видно не было.
     Следующие два  удара Мартышки  Кида  пришлись Неду в грудь.  Прижатый к
стене,  он  закашлялся.  От  третьего, направленного  в  лицо,  ему  удалось
увернуться. Выставив вперед руку, Нед оттолкнул Малышку и ударил его ногой в
живот. Тот взревел от ярости и бросился на Неда, размахивая кулаками, но Нед
выдвинул плечо  и  ногой отбросил Малышку в  сторону. На этот раз  Нед успел
сунуть руку в задний карман и вытащить  пистолет.  Ему некогда было целиться
-- он,  едва приподняв  руку, нажал на  спусковой крючок и угодил  Малышке в
правое  бедро. Малышка  Кид  взвизгнул и  упал  на  пол.  На  Неда  смотрели
налившиеся кровью испуганные глаза.
     Нед отошел от него, сунул левую руку в карман и кинул Верни Диспейну:
     -- Ну-ка, выйдем на улицу, я хочу поговорить с тобой. -- Выражение лица
у него было решительное.
     Наверху  послышались шаги.  Где-то вдалеке хлопнула  дверь,  и  в конце
коридора раздались взволнованные голоса. Однако в вестибюль никто не вышел.
     Диспейн смотрел на Неда не мигая, как зачарованный. Потом, не говоря ни
слова,  перешагнул  через лежащего на  полу Кида  и вышел первым. Прежде чем
последовать за ним, Нед опустил пистолет в правый карман.
     -- К тому такси,  -- сказал  он Диспейну, указав на машину, из  которой
уже вылезал Джек. Когда они сели, он велел водителю трогать.
     -- Поезжайте пока прямо, а там я скажу.
     Наконец к Диспейну вернулся дар речи.
     --  Это грабеж, -- просипел он. -- Я тебе дам все, что  скажешь, потому
что я не хочу умирать, но это грабеж.
     Нед неприятно рассмеялся и покачал головой.
     -- Не забудь, что  я вышел в  люди и  получил  какой ни на есть пост  в
окружной прокуратуре.
     -- Но ведь против меня не выдвинули обвинения. Меня не  разыскивают. Ты
сам сказал...
     -- У меня были причины не говорить тебе правду. Тебя разыскивают.
     -- За что?
     -- За убийство Тейлора Генри.
     --  Ах, это?  Да я, черт возьми, готов  вернуться, если  дело только  в
этом. Что у вас есть на меня? У меня были его векселя, это точно. И уезжал я
в ту  ночь,  когда он  был  убит,  точно. И  когда он  отказался  платить, я
припугнул  его,  точно. Но ведь  от обвинения, построенного на таких уликах,
любой мало-мальски  толковый адвокат не оставит камня  на камне. Господи, да
раз я положил расписки в сейф еще до девяти тридцати, как показала Ли, разве
это не доказательство, что в ту ночь я и не собирался получать с него долг?
     -- Нет. А кроме того, у нас есть против тебя еще кое-что.
     -- Больше ничего быть не может, -- убежденно сказал Диспейн.
     Нед усмехнулся.
     -- Ты ошибаешься, Берни. Помнишь, я был в шляпе, когда пришел к тебе?
     -- Вроде да.
     -- Помнишь, я вынул кепку из кармана пальто, кода уходил?
     В глазах Берни мелькнули страх и замешательство.
     -- Вот черт! Ну и что? Куда ты гнешь?
     -- Я ищу улики. Ты не обратил внимания, что шляпа была мне мала?
     Голос Диспейна стал хриплым:
     -- Я не заметил. Ради Бога, Нед, что ты имеешь в виду?
     -- А то, что шляпа эта не моя. Ты знаешь, что ту шляпу, которая была на
Тейлоре, когда его убили, не нашли?
     -- Я не знаю. Я ничего не знаю о Тейлоре.
     --  Вот я тебе и объясняю. Та шляпа,  что была на мне сегодня утром, --
шляпа  Тейлора. А теперь она запрятана  между  сиденьем  и спинкой  кресла в
твоей квартире у Бакмена. Как  ты думаешь, этого хватит, плюс к тому, что  у
нас против тебя уже есть, чтобы посадить тебя на электрический стул?
     Из горла Диспейна готов был вырваться  панический вопль, но  Нед закрыл
ему рот ладонью и рявкнул в самое ухо:
     -- Тихо!
     По лицу  Диспейна заструился холодный пот. Он  прижался к Неду, схватил
его за лацканы пальто и залепетал:
     -- Послушай, Нед, не продавай  меня.  Я отдам  тебе все деньги, которые
должен. С процентами. Только не делай этого. Я ведь не  хотел тебя обмануть,
Нед, ей-Богу! Просто у меня были затруднения с  деньгами, и я решил одолжить
немного из твоих.  Ей-Богу, Нед. У  меня сейчас всей суммы  нет, но я продал
камешки Ли  и сегодня должен  получить за  них. Я  верну тебе деньги, все до
последнего цента.  Сколько я тебе должен, Нед? Я все тебе  отдам  сегодня же
утром.
     Нед оттолкнул коротышку, так  что тот отлетел в противоположный угол, и
сказал:
     -- Три тысячи двести пятьдесят долларов.
     --  Три  тысячи  двести  пятьдесят  долларов. Ты  их  получишь.  Все до
последнего  цента. Сегодня  же. Сейчас же. -- Диспейн посмотрел на часы.  --
Да, да, сейчас  же.  Как только доедем.  Старик Стейн уже у себя. Только  ты
скажи, Нед, что ты меня отпустишь. Ради старой дружбы.
     Нед задумчиво потирал руки.
     -- Я не могу тебя отпустить. Во всяком случае,  сейчас.  Я ведь служу в
прокуратуре. А тебя  разыскивают, чтобы  допросить.  Так что  разговор может
идти  только о  шляпе.  Вот мое предложение:  отдай мне  мои деньги,  а я уж
позабочусь, чтобы  никого в комнате  не  было, когда я  ее обнаружу! И никто
ничего  не  узнает. Иначе я постараюсь,  чтобы при  этом  присутствовала вся
нью-йоркская  полиция в полном  составе. Вот так.  Хочешь --  соглашайся, не
хочешь -- не надо.
     -- Боже мой, -- застонал Берни, -- скажи ему, пусть везет нас к старику
Стейну, на...



        Глава третья. ДИНАМИТ

        I
     Из  нью-йоркского  поезда Нед  Бомонт вышел совсем другим  человеком --
цветущим   и  жизнерадостным.   Только   впалая   грудь   несколько  портила
впечатление. Ясноглазый и стройный, он прошел через зал ожидания пружинистой
походкой, помахал рукой знакомой девушке в справочном бюро и вышел на улицу.
     В ожидании носильщика с чемоданами он купил  газету. В такси по  дороге
на Рэндал-авеню он открыл ее и увидел на первой же полосе: Убит второй брат
     Френсис Ф. Уэст был убит неподалеку от того места, где погиб его брат.
     Не  прошло  и двух  недель,  как  в  доме Уэстов на  Ачленд-авеню вновь
рызыгралась трагедия. Вчера  ночью был застрелен  Френсис Ф. Уэст,  31  год.
Смерть настигла его за квартал от того  места, где он был  свидетелем гибели
своего  брата Нормана,  сбитого машиной,  принадлежавшей,  как предполагают,
бутлегерам.
     Френсис Уэст, работавший официантом в кафе "Рокауэй", возвращался домой
после полуночи, когда его,  как утверждают  свидетели  той  второй трагедии,
догнал черный лимузин, несшийся  по  Ачленд-авеню на большой скорости. Когда
он поравнялся с Уэстом, раздались выстрелы.  Уэст  упал,  сраженный  восемью
пулями, и умер,  прежде чем к нему успели  подбежать. Машина  с убийцами, не
останавливаясь,   набрала   скорость  и  скрылась  за  углом   Баумен-стрит.
Разноречивые показания свидетелей  затрудняют розыски машины. Сидящих  в ней
людей никто не разглядел.
     Единственный  из братьев, оставшийся в  живых, Бойд Уэст, который также
был свидетелем гибели  Нормана,  не знает, почему убили Френсиса. Он заявил,
что ему неизвестно, были ли у  него враги. Мисс  Мари Шеперд, проживающая  в
доме э19  по Бейкер-авеню, которая должна  была  обвенчаться с Френсисом  на
будущей  неделе,  также  не могла  назвать никого,  кто желал бы  смерти  ее
жениху.
     Тимоти Айвенс,  задержанный по  подозрению в  том, что  он вел  машину,
которая случайно сбила Нормана  Уэста, отказался  дать  интервью репортерам,
которые пришли в его камеру в городской тюрьме, где он содержится до суда.
     Нед Бомонт медленно сложил  газету  и сунул ее  в карман пальто. Только
стиснутые губы и горящие глаза выдавали его волнение. Забившись в самый угол
машины, он вертел в руках незажженную сигару.
     Дома он,  не  раздеваясь,  быстро прошел к телефону и  набрал  один  за
другим четыре номера и каждый раз спрашивал: нет ли здесь Поля Мэдвига и где
можно его найти?
     После  четвертого звонка он отказался от  своих попыток. Опустив трубку
он  вынул  сигару,  закурил, но тут же положил ее на край стола и  взялся за
телефон. Позвонив в  городскую ратушу, он попросил соединит"  его с окружным
прокурором.  Ожидая ответа, он подтянул ногой стул, сел и  поднес сигару  ко
рту.
     Наконец ему ответили.
     --  Алло,  --  сказал  он,  --  можно  попросить  мистера Фарра?..  Нед
Бомонт... Да. Спасибо. -- Он затянулся  и медленно  выпустил  дым.  -- Алло!
Фарр?..  Вернулся  несколько  минут  назад...  Да.  Могу  я  сейчас  с  вами
повидаться?.. Так. Поль  вам говорил об убийстве Уэста?.. Ага, вы не знаете,
где он?.. Так вот, есть одно дельце,  которое я хотел бы с вами  обсудить...
Ну, скажем, через полчаса... Есть.
     Он положил трубку, встал и подошел к столику у двери посмотреть, нет ли
ему писем. На столике лежало несколько журналов и  девять  писем.  Он быстро
просмотрел  конверты, не открывая, бросил их обратно на столик,  разделся  в
спальне и прошел в ванную, где побрился и принял душ.

        II

     Прокурор Майкл Джозеф Фарр  был грузный  человек  лет  сорока. Над  его
красным  лицом,  никогда  не  теряющим  драчливого выражения, торчала  щетка
коротких  красных  волос.  Он   сидел  за  большим   письменным  столом,  на
полированной поверхности которого  стояли только телефон и письменный прибор
из зеленого оникса, украшенный нагой женской фигурой  из металла, держащей в
поднятых  руках самолетик. По  обе  стороны от фигурки лихо торчали черные и
белые авторучки.
     Фарр обеими руками пожал  руку  Неда Бомонта  и  усадил его  в  кожаное
кресло. Раскачиваясь на стуле, он спросил:
     -- Хорошо съездили? -- Сквозь дружелюбный  блеск его глаз  проглядывало
любопытство.
     --  Ничего, --  ответил Нед. --  Я насчет Френсиса Уэста. Теперь, когда
его  пристукнули, как  обстоит  дело с Тимом  Айвенсом?  Фарр  вздрогнул, но
быстро сделал вид, что он просто усаживается поудобнее.
     По-моему,  это ничего  не  меняет,  -- сказал он.  -- Ведь  остался еще
третий брат, который может дать  показания против Айвенса. -- Он разглядывал
угол  письменного  стола,  явно  избегая  встретиться глазами с Недом. --  А
почему вы спрашиваете? У вас есть какие-нибудь соображения?
     Нед не отрывал взгляда от лица Фарра.
     --  Просто поинтересовался. Да, раз другой брат  сможет  опознать Тима,
значит, все в порядке.
     Фарр ответил, по-прежнему не поднимая головы:
     -- Конечно.  --  Он тихонько  раскачивался  на стуле. Его  полные  щеки
дрожали,  как  желе.  Потом  он  откашлялся, встал  и,  посмотрев  на  Неда,
дружелюбно сказал: -- Обождите минутку, мне нужно  тут кое-что  сделать. Они
все  забудут, если  я перестану наступать им на пятки.  Не  уходите,  я хочу
поговорить с вами о Диспейне.
     --  Можете  не  спешить, --  пробормотал  Нед  вдогонку прокурору.  Все
пятнадцать минут, пока Фарр отсутствовал, он спокойно курил.
     Фарр вернулся хмурый.
     Очень сожалею, что мне пришлось вас покинуть, -- сказал он и снова сел.
-- У нас тут работы  невпроворот.  Просто вздохнуть некогда. Если  так будет
продолжаться... -- Он развел руками.
     -- Ничего, ничего, не беспокойтесь. Есть какие-нибудь новости в связи с
убийством Тейлора Генри?
     -- Нет, пока ничего. Как раз об этом я и хотел у вас спросить... Насчет
Диспейна... -- Фарр снова отвел глаза от Неда.
     Насмешливая  улыбка незаметно для собеседника тронула уголки рта Неда и
тут же исчезла. Он сказал:
     -- Если разобраться, улики-то все липовые.
     Фарр медленно кивал, не отрывая глаз от письменного стола.
     -- Может быть,  но  ведь  он  удрал  из  города в  ту  самую  ночь. Это
подозрительно.
     --  У него были  на  то  особые  причины,  --  сказал  Нед,  --  весьма
основательные. -- Тень улыбки снова появилась и исчезла.
     Фарр опять закивал, словно ему хотелось, чтобы его убедили.
     -- А вы не допускаете, что это он убил Генри?
     Нед ответил небрежно:
     --  Думаю,  что  он  тут  ни  при  чем.  Но  такая  возможность  всегда
существует.  И  у  вас  достаточно  оснований,  чтобы  его  задержать,  если
захотите.
     Прокурор  поднял  голову и посмотрел  на Неда. Смущенно улыбнувшись, он
пробормотал:
     --  Если  я сую нос не  в  свое  дело,  можете послать  меня к чертовой
матери. Но  почему, ради Бога, скажите вы мне, Поль отправил вас в  Нью-Йорк
за Берни Диспейном?
     Нед ответил не сразу. Он задумался. Потом пожал плечами:
     -- Поль не отправлял меня, он разрешил мне поехать.
     Фарр молчал. Нед затянулся, выпустил дым и продолжал:
     -- Берни надул меня и  удрал с моими деньгами.  Это чистая случайность,
что Тейлор Генри был  убит .в  тот самый  день, когда  Пегги О'Тул пришла  к
финалу первой. А я поставил на нее тысячу пятьсот долларов.
     -- Хорошо, хорошо, Нед, -- быстро проговорил Фарр. -- Меня ваши с Полем
дела  не касаются. Я,  видите  ли,  не очень уверен, что Диспейн случайно не
повстречал Генри на улице и не пристукнул его. Во всяком случае, я думаю его
задержать на  некоторое время.  -- Его толстые губы скривила подобострастная
улыбка. --  Не думайте,  что я сую нос в дела Поля или в ваши, но...  -- его
багровое лицо лоснилось от пота. Внезапно он нагнулся, выдвинул  ящик стола,
зашуршал  там  бумагой и протянул  Неду  маленький белый конверт, вскрытый с
одного края. -- Вот. -- Голос его стал хриплым: -- Посмотрите и скажите, что
вы об этом думаете. Может, это просто вздор?
     Нед взял  конверт,  но  не стал его  разглядывать. Его  глаза,  ставшие
холодными и блестящими, продолжали в упор смотреть на прокурора.
     Лицо Фарра побагровело  еще сильнее: он миролюбиво поднял мясистую руку
и заговорил:
     -- Я  не придаю этому никакого  значения, Нед, но... всякий  раз, когда
что-нибудь  случается,  мы получаем кучу всякой ерунды. В общем, прочтите  и
скажите.
     Выждав  еще  мгновение, Нед отвел глаза от  лица  Фарра и посмотрел  на
конверт.  Адрес  был  напечатан  на  машинке:  Мистеру Дж. Фарру,  окружному
прокурору. Городская ратуша, лично
     Штемпель на конверте показывал,  что письмо  было  отправлено в прошлую
субботу. Внутри на  листке белой  бумаги  было три фразы без обращения и без
подписи:
     Почему, после того как Тейлор Генри был убит, Поль Мэдвиг украл одну из
его шляп?
     Куда девалась шляпа, которая была на Тейлоре Генри в момент убийства?
     Почему  человека,  который  утверждает, что  он первым  обнаружил  труп
Тейлора Генри, взяли к вам на службу?
     Нед сложил бумажку, сунул ее обратно в конверт,  бросил конверт на стол
и разгладил усики ногтем большого пальца. Устремив на прокурора бесстрастный
взгляд, он заговорил с ним столь же бесстрастным тоном:
     -- Ну и что?
     Щеки Фарра опять задрожали. Он пытался  нахмуриться,  но в  его  глазах
светилась немая мольба.
     --  Ради  Бога, Нед, --  сказал он  проникновенно, -- не думайте, что я
придаю этому какое-либо значение. Нам приносят тюки таких  писем каждый раз,
когда что-нибудь происходит. Я просто хотел показать его вам.
     -- Значит, все  в порядке, по крайней мере, до тех пор,  пока вы так  к
этому относитесь, --  сказал Нед Бомонт. Глаза его оставались бесстрастными,
голос тоже. -- Вы Полю об этом говорили?
     -- О письме?  Нет,  я его еще не видел. Да оно  ведь и пришло-то только
сегодня утром.
     Нед взял конверт  со  стола и  сунул его во  внутренний карман пиджака.
Прокурор проводил письмо затравленными глазами, но ничего не сказал.
     Спрятав письмо, Нед вынул из другого кармана тонкую  крапчатую сигару и
сказал:
     -- На вашем месте я бы ему ничего не говорил. У него и без того хватает
неприятностей.
     -- Конечно, конечно, --  подхватил Фарр, прежде чем Нед успел закончить
фразу.
     После этого оба  замолчали. Фарр снова уставился на угол стола,  а  Нед
задумчиво  смотрел ему  в  лицо.  Молчание  было прервано  мягким  жужжанием
телефонного аппарата,
     Фарр снял трубку.
     -- Да... да... -- Его нижняя челюсть медленно поползла вперед, багровое
лицо пошло  пятнами.  -- Не может быть! --  прорычал он.  -- Возьмите  этого
ублюдка  и устройте  ему очную ставку.  Если  он  и тогда не  признается, мы
возьмемся за него  по-другому... Да... Валяйте. -- Он с силой швырнул трубку
на рычаг и посмотрел на Неда взбешенными глазами.
     Нед замер с сигарой  в  одной руке и горящей зажигалкой в другой. Глаза
его заблестели, он провел языком по губам и усмехнулся.
     -- Что-нибудь новенькое? -- спросил он ласково.
     В голосе прокурора звучала ярость:
     --  Это  Бойд  Уэст,  третий брат, который опознал  Айвенса.  Когда  мы
разговаривали, я подумал о нем и послал к нему людей спросить, может  ли  он
опознать его еще раз. А он, сукин сын, видите ли, уже не уверен!
     Нед кивнул, словно он это предвидел.
     -- Что же теперь будет?
     --  Ничего у него не выйдет!  -- прорычал Фарр. -- Он его уже один  раз
опознал, и ему придется повторить это перед присяжными. Его сейчас приведут,
я с ним побеседую, а к тому времени, как я с ним покончу, он у меня шелковым
станет.
     -- Вот как? А если нет?
     Письменный стол прокурора задрожал под ударом его кулака.
     -- Станет!
     На Неда это, очевидно, не произвело впечатления. Он поднес  зажигалку к
сигаре. Выпустив изо рта струйку дыма, он спросил весело:
     -- Я тоже так думаю. А вдруг нет? Вдруг он  посмотрит на Тима и скажет:
"Я не уверен, что это он"?
     Фарр снова стукнул кулаком по столу.
     -- После того как  я с  ним поработаю, не скажет. После этого он сможет
только встать перед присяжными и сказать: "Это он".
     Уже без тени юмора, спокойно и устало Нед сказал:
     -- Он  откажется  от своего  первого показания.  Вы это знаете,  и  тут
ничего не  поделаешь. Ведь  правда? Это дело у вас не выгорит. А это значит,
что ваше обвинение против Тима Айзенса провалилось.  Вы нашли  спиртное там,
где  он его оставил, но доказать, что именно он вел  машину, когда она сбила
Нормана Уэста, можно  было только при помощи показаний  двух братьев. Ну так
вот, раз Френсис убит, а Бойд боится говорить, это дело не выгорит, и вы это
знаете.
     -- Вы что, думаете, я так и поддамся? -- заорал Фарр.
     Нед решительным жестом остановил его:
     -- Поддадитесь вы или нет, все равно вы погорели, ясно?
     -- Ясно? Мне вот что ясно: я -- прокурор этого города и этого округа! И
я... --  Гнев  Фарра  погас так  же внезапно, как вспыхнул. Фарр откашлялся,
проглотил слюну.  Воинственное  выражение  в  его глазах  сменилось  сначала
замешательством,  а потом и  страхом.  Он  перегнулся  через  стол,  слишком
взволнованный, чтобы скрыть это, и сказал: -- Конечно, если вы... если Поль,
то  есть  я  хочу  сказать, что если  есть какие-нибудь  причины,  почему не
следует... Вы же знаете... тогда мы можем замять это дело.
     Неприязненная усмешка тронула уголки рта Неда, его  глаза  поблескивали
сквозь сигарный  дым. Он  медленно  покачал  головой  и  сказал  подчеркнуто
любезным голосом:
     --  Нет,  Фарр, что  вы, никаких причин  нет.  Поль  обещал  освободить
Айвенса после  выборов. Но хотите --  верьте, хотите -- нет, Поль  никого не
велел убивать.  И даже если бы он это сделал,  то уж,  во всяком случае,  не
ради Айвенса. Айвенс того не стоит. Нет, Фарр, никаких причин нет. Мне бы не
хотелось, чтобы вы так думали.
     -- Я вас умоляю, Нед, поймите меня правильно, -- запротестовал Фарр. --
Вы очень хорошо знаете, что в городе нет другого человека, который так стоял
бы  за  Поля, за вас, как я. Вы это  знаете.  Я ведь ничего такого  не хотел
сказать. Вы должны понять, что всегда можете рассчитывать на меня.
     -- Вот и прекрасно, -- сказал Нед без всякого энтузиазма и встал.
     Фарр  тоже  встал,  вышел из-за письменного стола  и протянул Неду свою
красную мясистую руку.
     -- Куда  же вы торопитесь?  -- спросил  он.  -- Почему вам  не остаться
здесь и не посмотреть, как будет вести себя Уэст, когда его приведут. Или...
--  он  посмотрел на часы,  -- что  вы  делаете сегодня  вечером? Не  хотите
пообедать со мной?
     -- К  сожалению,  не могу, -- ответил  Нед. --  Мне  надо идти.  --  Он
позволил Фарру потрясти  себя  за  руку и  в ответ на настоятельную  просьбу
прокурора заходить почаще и предложение как-нибудь встретиться ответил: "Да,
конечно", -- и вышел.
        III
     Уолтер Айвенс стоял возле конвейера, когда вошел Нед Бомонт. Он работал
бригадиром  на  фабрике деревянной  тары.  Уолтер  сразу  же увидел Неда  и,
помахав   ему   рукой,   пошел   навстречу  по  центральному   проходу.   По
фарфорово-голубым  глазам Уолтера и круглому  лицу  было  видно,  что он  не
слишком доволен.
     -- Привет, Уолт, -- сказал Нед, полуобернувшись к двери, чтобы избежать
необходимости пожать протянутую  руку или нарочито ее  не заметить. -- Уйдем
отсюда, здесь слишком шумно.
     Айвенс что-то ответил, во  его  слова  потонули  в  грохоте стучащих по
гвоздям  молотков. Они подошли к открытой двери, через которую вошел Нед. За
дверью  была широкая  деревянная  площадка,  от которой  вели  вниз  дощатые
ступеньки.
     Они остановились на площадке, и Нед спросил:
     --  Ты  знаешь,  что  одного  из свидетелей по делу  твоего брата вчера
убили?
     -- Д-д-д-а, я ч-ч-читал в газете.
     -- Ты знаешь, что другой теперь не уверен, что сможет опознать Тима?
     -- Н-н-нет, эт-того я не знал, Н-Нед.
     Если он его не опознает, Тима отпустят, -- сказал Нед.
     -- Д-да.
     -- Что-то ты не радуешься!
     Айвенс вытер лоб рукавом рубашки.
     -- Я оч-ч-чень рад, Нед. Клянусь Б-б-богом, я оч-ч-чень рад!
     -- Ты знал Уэста? Того, которого убили?
     -- Н-н-нет, я только о-д-дин раз ходил к н-н-нему п-просить за Тима.
     -- Что он ответил тебе?
     -- Отк-к-казал.
     -- Когда это было?
     Айвенс переступил с ноги на ногу и снова обтер лицо рукавом.
     -- Д-д-ва или т-т-три дня назад.
     -- А ты не знаешь, кто мог бы его убить? -- спросил Нед тихо.
     Айвенс  покачал головой.  Нед  с минуту задумчиво смотрел мимо Айвенса.
Шум  гвоздильных  машин вырывался  из  двери,  со  второго этажа  доносилось
жужжание пил. Айвенс глубоко вздохнул.
     Нед  с сочувствием заглянул в  фарфорово-голубые глаза. Наклонившись  к
Айвенсу, он спросил:
     -- У тебя все в порядке, Уолт? Я хочу сказать, что обязательно найдутся
люди, которые подумают, что это ты убил Уэста, чтобы  спасти  брата. У  тебя
есть...
     -- Я б-был  в  к-клубе  весь вечер, с  в-восьми д-до  д-двух  ночи,  --
ответил Уолт Айвенс так быстро, как ему позволяло  заикание. -- Гарри Слосс,
и Бен Феррис, и Брейджер м-могут п-подтвердить.
     Нед рассмеялся.
     -- Тебе повезло, Уолт, -- сказал он весело.
     Он повернулся спиной к  Уолтеру и  спустился  по  дощатым ступенькам на
улицу, не ответив на дружелюбное "До свидания, Нед".
        IV
     Выйдя  с  фабрики, Нед  Бомонт  прошел квартала  четыре  до  ближайшего
ресторана и зашел в телефонную будку. Он снова  начал разыскивать Поля и, не
застав его, везде просил передавать, чтобы тот ему позвонил.  Потом он нашел
такси и поехал домой.
     На столике у двери прибавилось несколько новых  конвертов.  Он  повесил
шляпу и пальто, зажег сигару и, захватив почту, устроился в самом большом из
своих  красных плюшевых кресел.  Четвертый  конверт,  который он вскрыл, был
похож на тот, что он взял у прокурора.  В нем был  один-единственный  листик
бумаги с тремя фразами без обращения и без подписи:
     Вы нашли труп Тейлора Генри после убийства или присутствовали при самом
убийстве?
     Почему вы не сообщали о его смерти до тех  пор, пока труп не был найден
полицией?
     Неужели вы думаете,  что можно спасти виновных,  фабрикуя улики  против
невиновных? Читая  это  послание,  Нед  Бомонд  прищурился,  нахмурил лоб  и
глубоко  затянулся сигарой. Он сравнивал письма. Бумага была та же, шрифт  и
расположение  трех фраз в обоих  посланиях  одинаковые.  И даже  штемпель на
конвертах. Он сунул было конверты в карман, но тут же снова их вынул и начал
внимательно  перечитывать.  Оттого, что он часто затягивался,  сигара горела
неровно, с одного конца. Поморщившись, он положил ее на край  стола и  начал
нервно пощипывать усики. Потом опять спрятал конверты, откинулся в кресле и,
глядя  на потолок,  начал грызть ногти. Он провел рукой по волосам,  засунул
палец между воротничком  и шеей, как будто воротничок был  ему тесен,  снова
выпрямился и  вытащил  конверты  из кармана  и  снова спрятал  их,  даже  не
взглянув. Он  пожевал нижнюю  губу и,  наконец,  нетерпеливо  встряхнувшись,
начал читать остальную почту. Он все еще читал, когда зазвонил телефон.
     Нед поднял трубку:
     --  Алло!..  А,  привет,  Поль!  Ты  где?  Сколько  ты  там  пробудешь?
Прекрасно! Заезжай по дороге... Ладно, я  буду ждать. -- И снова углубился в
чтение писем.
        V
     Поль Мэдвиг  вошел в  квартиру  Неда Бомонта,  когда  колокола в  серой
церквушке  напротив начали  вызванивать к поздней обедне. Еще в  дверях Поль
радостно воскликнул:
     -- Здравствуй, Нед! Когда ты вернулся?
     Серый твидовый костюм ладно сидел на его высокой фигуре.
     -- Сегодня утром, -- ответил Нед, пожимая ему руку.
     -- Все в порядке?
     Губы Неда раздвинула довольная улыбка.
     -- Я получил то, за чем ездил. Сполна.
     -- Вот и замечательно. -- Мэдвиг швырнул шляпу на стул и сел  в  кресло
возле камина.
     Нед вернулся к своему креслу.
     -- Что произошло в мое отсутствие? -- спросил он,  поднимая наполненный
до  половины  бокал,  стоявший  на  столике у его  локтя  рядом с серебряным
миксером.
     -- Распутали эту неразбериху с контрактами по канализации.
     Нед отхлебнул коктейль и спросил:
     -- Много пришлось уступить?
     -- Слишком много. Такой прибыли, как ждали, уже не будет. Но лучше так,
чем  рисковать скандалом перед  самыми выборами. Наверстаем на реконструкции
улиц в будущем городе, когда пройдет закон о расширении пригородов.
     Нед кивнул. Он посмотрел на вытянутые ноги Поля.
     -- С твидовым костюмом нельзя носить шелковые носки, -- сказал он.
     Мэдвиг поднял вытянутую ногу и посмотрел на свои щиколотки.
     -- Нельзя? А мне нравится носить шелк.
     -- Тоща не носи твидовые костюмы. Тейлора Генри уже похоронили?
     -- В пятницу.
     -- Ты был на похоронах?
     -- Да, --  ответил Мэдвиг и добавил смущенно:  -- Сенатор попросил меня
прийти.
     Нед  поставил  бокал на  стол, вытер  губы  белым  носовым  платком  из
нагрудного кармашка.
     -- Как  поживает  сенатор? --  Он искоса взглянул  на  собеседника,  не
пытаясь скрыть смешинки в глазах.
     Мэдвиг ответил, все еще смущаясь:
     -- Хорошо. Я провел с ним весь вечер.
     -- В его доме?
     -- Ага.
     -- А златокудрая сирена тоже там была?
     Мэдвиг слегка сдвинул брови.
     -- И Дженет была там, -- ответил он, засовывая носовой платок в карман.
     Нед издал приглушенный смешок.
     -- Значит, она уже Дженет? Ты делаешь успехи.
     К Мэдвигу вернулось самообладание. Он сказал спокойно:
     -- Я еще не потерял надежды жениться на ней.
     -- А она знает о твоих благородных намерениях?
     -- Побойся Бога, Нед, -- запротестовал Мэдвиг. -- Сколько еще ты будешь
меня допрашивать?
     Нед  рассмеялся, взял  со  столика миксер, потряс его  и налил себе еще
один коктейль.
     --  Как  тебе  понравилось  убийство  Френсиса  Уэста?  -- спросил  он,
откинувшись в кресле с бокалом в руках.
     Мэдвиг, казалось, не сразу сообразил, о чем он спрашивает.
     --  А...  это  тот  парень,   которого  застрелили  вчера  вечером   на
Ачленд-авеню?
     -- Тот самый.
     Голубые глаза Мэдвига опять смотрели недоуменно.
     -- Я его не знал, -- сказал он.
     -- Он  был одним из  свидетелей против брата Уолтера  Айвенса. А теперь
второй  свидетель,  Бойд Уэст, боится давать показания. Так  что  этому делу
крышка.
     -- Вот  и прекрасно, -- сказал Мэдвиг.  Но потом  на его лице появилось
сомнение.  Он  согнул  ноги в коленях  и наклонился  вперед.  -- Боится?  --
переспросил он.
     -- Да, или, точнее сказать, запуган.
     Лицо   Мэдвига  как  бы  застыло   в  напряженном  внимании,  а   глаза
превратились в голубые льдинки.
     -- Что ты хочешь сказать, Нед? -- спросил он резко.
     Нед допил коктейль и поставил бокал на столик.
     --  После  того  как ты сказал Уолту Айвенсу, что не сможешь освободить
Тима  до  выборов, он пошел  со  своим горем  к  Шеду О'Рори,  --  сказал он
нарочито монотонно, как будто повторял урок.  -- Шед послал своих бандитов к
Уэстам,  чтобы  вынудить  их  отказаться от показаний  против  Тима. Один из
братьев не испугался, и они убрали его.
     -- А какое дело Шеду  О'Рори до горя Тима Айвенса?  -- мрачно  возразил
Мэдвиг.
     Нед потянулся за миксером.
     -- Ладно, успокойся. Это только мои догадки. Забудь об этом, -- сердито
сказал он.
     -- Не валяй  дурака, Нед.  Ты знаешь,  как  я  ценю твои  догадки. Если
хочешь что-нибудь сказать, давай говори.
     Нед снова поставил миксер, так ничего и не налив себе.
     -- По-моему, я угадал правильно, ошибки нет. Все знают, что Уолт Айвенс
работал на  тебя в третьем районе, и он член  твоего клуба и всякое такое, и
что ты  на все пойдешь,  лишь бы  вызволить  его брата из беды. Ну так  вот,
теперь  многие  начинают думать, уж  не  ты  ли велел  запугать  или  убрать
свидетелей,  которые  должны были  выступить  против  его  брата? Так  будут
думать, конечно, посторонние люди --  ну, скажем, женские клубы --  ты  ведь
стал их теперь побаиваться -- и прочие достопочтенные граждане. А свои люди,
которым  в общем-то  все равно, сделал  ты  это  или  нет, наверняка  узнают
правду. Вот это  будет для них  сюрприз! Один  из твоих парней  вынужден был
обратиться  за помощью  к Шеду. И тот ему помог.  Вот какую  свинью подложил
тебе Шед. А может, ты думаешь, он не посмеет подложить тебе свинью?
     --  Ну уж нет, я  хорошо знаю эту  гниду  проклятую, -- процедил Мэдвиг
сквозь зубы. Насупившись, он рассматривал зеленые листья узора на ковре.
     Внимательно посмотрев на собеседника, Нед продолжал:
     -- Можно посмотреть на это дело и с другой стороны. Может  быть, ничего
и не будет, но надо быть готовым, если Шед захочет раздуть это дело.
     -- Какое дело? -- спросил Мэдвиг, поднимая голову.
     -- Уолт Айвенс провел вчера в клубе почти всю ночь до  двух часов утра,
а обычно он уходит в одиннадцать, если не считать дней выборов или банкетов.
Понимаешь? Он готовил себе алиби в нашем клубе. А что, если... -- голос Неда
зазвучал тише, а его темные глаза округлились и посерьезнели, -- а что, если
Шед продаст Уолта и подкинет какие-нибудь улики  в  доказательство того, что
Уолт убил Уэста?  Тогда  твои женские клубы и прочая  шушера,  которая любит
поднимать  крик  по  таким поводам,  решит,  что алиби подстроено  и что  мы
покрываем Уолта?
     -- Гнида, -- повторил Мэдвиг. Он встал и  сунул руки в карманы брюк. --
Господи, до чего  бы я  хотел, чтобы выборы уже были позади или чтобы до них
было далеко!
     -- Тогда ничего подобного бы не случилось, -- сказал Нед.
     Мэдвиг направился было к центру комнаты.
     --  Черт бы  его побрал! --  пробормотал он  и  остановился, нахмурясь,
около телефона, стоящего  на столике у двери в спальню. Он тяжело дышал.  Не
глядя на Неда, он сказал сквозь зубы:
     -- Придумай,  как выпутаться  из этого положения. -- Он сделал еще один
шаг  в сторону телефона и остановился. -- Впрочем, не надо,  -- сказал он  и
посмотрел  Неду прямо  в  глаза.  -- Я,  пожалуй,  вышвырну  Шеда  из нашего
городка.  Мне  надоело с ним возиться.  Я, пожалуй, покончу с  ним  сегодня,
сейчас же.
     -- Это как же? -- спросил Нед.
     Мэдвиг ухмыльнулся.
     -- А вот так, -- ответил он, -- велю Рейни прикрыть  "Конуру", "Райский
сад" и прочие притоны,  в которых заинтересованы Шед или его друзья. И  велю
Рейни провести облаву сегодня же ночью.
     -- Ты  поставишь  Рейни в затруднительное  положение,  --  нерешительно
возразил  Нед.  --  Наша полиция  не привыкла притеснять  нарушителей сухого
закона. Вряд ли им это понравится.
     -- Могут один раз нарушить свои правила для меня. Свой долг мне они все
равно этим не покроют, -- сказал Мэдвиг.
     -- Так-то оно так. --  Видно было, что Нед сомневается.  --  Но закрыть
все  оптом  -- это  все равно  что  вдребезги  разнести динамитом  крохотный
сейфик, который можно без шума вскрыть отмычкой.
     -- А что ты можешь предложить?
     Нед покачал головой:
     --   Пока   ничего   определенного,   но,  по-моему,   лучше  подождать
денек-другой.
     Теперь Мэдвиг покачал головой.
     --  Нет,  --  сказал  он. --  Нужно действовать. В  том, как взламывать
сейфы, я ничего не понимаю,  но как нужно драться -- это я знаю. У меня свой
метод... атаковать  с  налету. Я  никак не  мог  обучиться  боксу.  Пробовал
несколько  раз, но мне всегда доставалось. Так что нам придется расправиться
с мистером О'Рори по-моему -- подорвать его динамитом.

        VI
     Жилистый человек в роговых очках веско произнес:
     -- Так что об этом вам тревожиться нечего. -- Он самодовольно откинулся
в кресле.
     Сидевший по его левую руку крупный, широкий в кости мужчина с пушистыми
каштановыми усами и лысой головой сказал, повернувшись к другому соседу:
     -- А по-моему, хорошего тут мало.
     -- Вот как? -- Жилистый гневно посмотрел на ширококостного. -- Так  вот
что я тебе скажу: Полю не надо будет ехать самому в мой участок, чтобы...
     -- Ерунда, -- ответил ширококостный.
     -- А вы видели Паркера, Брин? -- спросил ширококостного Мэдвиг.
     -- Да, -- ответил Брин, -- и он сказал -- пять. Только я думаю, из него
можно выколотить еще парочку.
     -- Еще бы! -- презрительно вставил человек в очках.
     Брин усмехнулся.
     -- Да? А ты мне скажи, из кого ты хоть половину выколотил?
     В широкую  дубовую дверь три раза постучали. Нед Бомонт встал со стула,
на котором сидел верхом, подошел к двери и слегка приоткрыл ее.
     За дверью стоял смуглый человек с  низким  лбом, в мятом синем костюме.
Он не вошел в комнату, но его возбужденный шепот услышали все:
     -- Шед О'Рори внизу. Он хочет видеть Поля.
     Нед  прикрыл  дверь,  прислонился  к  ней спиной и  посмотрел  на  Поля
Мэдвига. Из десяти присутствующих только  их двоих  не взволновало сообщение
низколобого  субъекта.  Остальные  тоже  старались  казаться  спокойным,  но
учащенное дыхание их выдавало.
     Нед, будто не зная, что повторять ни к чему, сказал, явно любопытствуя,
как прореагируют на его сообщение:
     -- Тебя хочет видеть О'Рори. Он внизу.
     Мэдвиг посмотрел на часы.
     -- Передайте ему, что я сейчас занят. Но  если он  немного  подождет, я
его приму.
     Нед кивнул и открыл дверь.
     -- Скажи ему, что Поль сейчас занят, -- сказал он низколобому субъекту.
-- Но если он покантуется тут немного, Поль его примет, -- и снова захлопнул
дверь.
     А Мэдвиг уже  расспрашивал детину  с квадратным желтым лицом, есть ли у
них шансы заполучить побольше  голосов  по другую сторону  Каштановой улицы.
Тот  отвечал,  что они, конечно, получат больше, чем в п