ув сумочку в нижний ящик стола, начала было извиняться за опоздание, но доктор прервал ее: - Ничего, ничего, не беспокойтесь. - Он повернулся к миссис Саймонсон. - Через несколько минут я приму вас, - проговорил он и снова скрылся в своем кабинете. - Вам нездоровится? - участливо спросила у Джейн миссис Саймонсон. - Просто я устала. Мне надо по-настоящему отдохнуть. Миссис Морган не питала к Этте Саймонсон особых симпатий и теперь, не желая поддерживать разговор, с сосредоточенным видом стала просматривать журнал приема больных. - Вы, разумеется, читали об этой ужасной истории с Элен Макдафф? - как ни в чем не бывало продолжала миссис Саймонсон. - Мы живем по соседству, так что, можно сказать, были очевидцами и только по чистой случайности не оказались участниками. Ведь как раз в тот вечер муж и я собирались навестить чету Макдаффов, но, слава богу, в последнюю минуту передумали. Ужас, сколько там собралось зевак! Посмотрели бы вы, как они попортили сады... Да что там сады... Если бы не полицейские, так они бы, наверное, через окна забрались в дом. Миссис Саймонсон умолкла, закурила, длинным наманикюренным ногтем сняла с языка табачную крошку и заговорила снова: - Можете мне поверить, дорогая миссис Морган, я в ту ночь почти не сомкнула глаз... А ведь Элен была так мила, так мила! Она так любила жизнь! Она наслаждалась жизнью, как умеют и осмеливаются лишь немногие. - Миссис Саймонсон глубоко вздохнула, что, очевидно, должно было подтвердить ее глубокую симпатию к Элен Макдафф. - Какая все-таки несправедливость: почему в первую очередь расплачиваются и уходят от нас самые жизнерадостные, самые юные и очаровательные?.. Дверь кабинета распахнулась, из него пулей вылетел какой-то человек и, еле кивнув обеим женщинам, выбежал на улицу. - Если вы в состоянии, миссис Морган, - чуть ли не извиняющимся тоном проговорил доктор Оттер, - я попросил бы вас помогать мне, пока я буду заниматься миссис Саймонсон. - Конечно, конечно, доктор! - закивала миссис Морган. Усаживая Этту Саймонсон в кресло, обвязывая ее чистой салфеткой и наливая для нее в стакан свежую воду, она все время чувствовала на себе взгляд доктора Оттера, и у нее из головы не выходила мысль, что, возможно, врач и есть тот человек, которому она могла бы довериться. Если бы только набраться мужества... - ...после этого К.Т. провел всю ночь у нас, - донеслись до нее слова миссис Саймонсон. - И знаете, доктор, как он страдал! Муж чуть не силой увел его из этого кошмарного дома и привел его к нам. Мне еще никогда не приходилось видеть человека, который бы так был убит горем! Миссис Морган внезапно пришла в себя. Да ведь эта женщина живет рядом с Макдаффами, а ты не слышишь и слова из того, что она рассказывает!.. Она откашлялась и, стараясь унять дрожь в голосе, спросила: - Ну, а что мистер Макдафф говорил об убийстве? - Моя дорогая миссис Морган! Да будет вам известно, что тот бедный юноша, который сейчас томится в тюрьме, виновен не больше, чем мы с вами! Доктору Оттеру никак не удавалось натянуть резиновые перчатки, но Джейн Морган не спешила прийти ему на помощь, она понимала, что, надев перчатки, он займется миссис Саймонсон, и та вынуждена будет замолчать. - Но вы сами-то действительно видели что-нибудь? - снова обратилась она к миссис Саймонсон. - Не знаю, что вы имеете в виду под словом "действительно". Я много лет живу рядом с Макдаффами, часто бывала у них на сумасшедших вечеринках и знаю куда больше, чем я действительно видела в тот вечер. Элен Макдафф, опять скажу я вам, жила очень весело, и многие из нас считали ее неисправимый грешницей. Я же, - Этта Саймонсон смиренно воздела очи горе, - я же всегда руководствуюсь заповедью: "Не суди сам, да не судим будешь". Что касается вашего вопроса... Да, я действительно видела кое-что, однако наши тупоголовые полицейские не считают это заслуживающим внимания. Доктор Оттер наконец подошел к креслу, и Джейн Морган с трудом удержалась, чтобы не оттолкнуть его. Но оказалось, что он тоже прислушивается к разговору и тоже хочет знать, что же такое увидела миссис Саймонсон, чего полиция не считала заслуживающим внимания. - Так что же вы все-таки видели? - спросил он к радости миссис Морган. - Слишком уж много бывало в доме... - начала было Этта Саймонсон, но спохватилась. - Нет нет! Уж лучше мне помолчать, не то вы посчитаете меня старой сплетницей. - Тогда откройте пошире рот, - потребовал доктор. - Миссис Саймонсон все же не утерпела и в последнее мгновение выпалила: - Весь день в доме пробыл... кое-кто, но не сам Макдафф и не тот юноша, что сидит сейчас в тюрьме на Мэретта-стрит. Миссис Морган закрыла глаза, чувствуя, что не выдержит напряжения, в котором жила все последнее время. Нет, надо как можно скорее уйти домой!.. Раскрытие кражи в магазине на углу улиц Броад и Колумбус не потребовало от Вирлока особых усилий. В понедельник вечером он допросил всех служащих магазина, а во вторник утром вместе с Хиллори Смитом нанес неожиданный визит заведующему складом и застал его за погрузкой краденых вещей в багажник машины. Вирлок арестовал вора и отвез в тюрьму, где тот полностью признался. Дома, после скучного ужина, он трижды перечитал в газете заметку о похоронах Элен Макдафф, отмечая про себя фамилии присутствующих. Он знал многих, но не имел никаких оснований связать кого-нибудь из них с убийством на Бэккер-авеню. Потом он долго бродил по комнате, выкуривая одну сигарету за другой. Предварительно заседание Большого жюри присяжных по делу Уэстина состоится в четверг. Тем временем Эллендер попытается добиться от парня признания, чтобы предъявить его жюри. Вирлок, правда, почти не сомневался, что Эллендера постигнет неудача. В этом его убеждало все поведение Уэстина, его манера держаться, то, как он смотрел и как отвечал на вопросы полицейских. Вообще-то никакого значения его признание уже не имело: сознается он или нет - его судьба решена. С помощью судьи Сэма, не встречая особого сопротивления Кэйджена, а то и с его молчаливого согласия, Энстроу добьется молниеносного осуждения парня. Он, Вирлок, уже ничего сделать не может. "Сиди Честер, в своем кресле, читай проклятые газеты или отправляйся к приятелям поболтать о бейсболе... Со временем придет к тебе повышение по службе, прибавка к жалованью..." И все же Вирлоку претило бездействие. Он подошел к телефону и набрал номер приятельницы, у которой гостила жена. - Юнис, я ухожу, - сообщил он. - Не жди меня скоро... Нет, со службы мне не звонили, но у меня есть дело... Хорошо, дорогая, если мне придется задержаться, я позвоню тебе. Пока. Выйдя на улицу, Вирлок сел в автомобиль и долго думал, восстанавливая в памяти детали убийства. Но ничего нового на ум не пришло, и он тронул машину с места. Глава 5 В среду газеты под большими заголовками сообщили, что Уильям Уэстин предстанет перед судом в ближайшие дни. Для обитателей особняков на Бэккер-авеню убийство Элен Макдафф, ее похороны, визиты полицейских уже давно перестали быть новостью Большого жюри и самого процесса. Лишь немногие еще продолжали верить в невиновность Уильяма Уэстина. Разговоры теперь велись главным образом вокруг двух вопросов, а именно: не сама ли Элен пригласила молодого, стройного Уэстина к себе в дом, пообещав ему час любви, и если так, что явилось причиной трагедии - не проникли Уэстин в дом с целью грабежа и, застав там находящуюся в одиночестве красивую женщину, не воспользовался ли этим в низменных целях. Второе предположение с жаром отстаивали Роланд Гуд и Этта Саймонсон. Они утверждали, что Элен Макдафф никогда не упускала случая побыть наедине с приглянувшимся человеком, хотя бы видела его впервые, и что она наверняка охотно пошла навстречу поползновениям Уэстина. Только вот над чем они ломали голову: что натворил юноша, если Элен схватилась за пистолет, оказавшийся потом в его руках? К.Т.Макдафф переехал в гостиницу "Крофт"; ходили слухи, что он собирается продать дом. В десятичасовом бюллетене последних известий сообщалось, что начальник отдела уголовного розыска с минуты на минуту должен получить от Уэстина полное признание. Однако в последующих бюллетенях, в одиннадцать и двенадцать часов, ничего нового об этом не говорилось, как, впрочем, и в заключительном выпуске, в два часа ночи, когда станция закончила свои передачи. Районный прокурор Энстроу доложил дело Уэстина Большому жюри присяжных в четверг в одиннадцать часов утра. И хотя Уэстин так ни в чем и не признался, жюри уже через час двадцать семь минут согласилось с правильностью предъявленного ему обвинения в убийстве при отягчающих обстоятельствах. Три человека особо отметили тот факт, что Уэстин так и не признал свою вину: Вирлок, Кэйджен и Фэйн. Кэйджен навестил Уэстина в среду и беседовал с ним о том о сем, исподволь пытаясь понять, что же все-таки он собой представляет. Кэйджен не нашел для себя возможным склонять юношу к признанию, не уговаривал его обратиться к суду с просьбой о снисхождении, то есть, иными словами, согласиться на двадцатилетнее тюремное заключение по обвинению в непредумышленном убийстве. Кэйджен понимал, как нелепо было бы прямо потребовать от Уэстина, чтобы тот покорно согласился с его доводами и заявил: "Так и быть, отправляйте меня в тюрьму на двадцать лет". И все же, понимая это, он намеками пытался внушить юноше, что из двух зол всегда следует выбирать меньшее. К концу беседы адвокат вынужден был признаться в своей полной беспомощности. Уэстин наотрез отказался понимать, какие силы противостоят ему. Покидая тюрьму, Кэйджен встретил Эллендера. - Ну, удалось вам чего-нибудь добиться от него? - спросил тот. - Ничего. И вам не удастся. - Посмотрим, посмотрим! - Что ж, посмотрим. Эллендер презрительно усмехнулся: - Теперь вам остается только заявить, что он не совершал убийства, не так ли? - Не знаю и, честно говоря, знать не хочу. В конце концов у меня нет особой необходимости пресмыкаться перед К.Т., как пресмыкаетесь все вы. Элен была самой настоящей шлюхой, а этот мальчишка просто бедняга, который не может позаботиться даже о самом себе. Не надо было ему заходить в дом, вот и все. - Да, но стрелял-то все-таки он... Ваша позиция меня в общем-то устраивает, она не помешает нам обделать дельце без сучка и задоринки! Эллендер хотел пройти дальше, но Кэйджен схватил его за Руку. - Послушайте, Эллендер! - воскликнул он. - Еще раз говорю вам, что вы не получите от Уэстина признания! Я понял его и убежден, что он никогда не даст нужных вам показаний. Эллендер с подозрением взглянул на него: - Уж не вы ли постарались настроить так своего подзащитного? - Ерунда! Вы ведь всегда можете устроить мне какую-нибудь пакость. Ничего я ему не говорил, а вот вам говорю: признания от него вы не получите! Почему бы вам не оставить его в покое? - Замолчите! - крикнул Эллендер. Кэйджен повернулся, сунул в рот окурок давно потухшей сигары и быстро зашагал прочь. Молча наблюдая, как Эллендер час за часом тщетно пытается вынудить Уэстина к признанию, Честер Вирлок ловил себя на мысли, что твердость юноши производит на него все более сильное впечатление. И Эллендер и Кэйджен дали ясно понять Уэстину, что вопрос о нем уже решен - подпишет или не подпишет он признание в убийстве. Вместе с тем Эллендер обещал Уэстину, если он признает себя виновным, то его приговорят "всего лишь" к двадцати годам с правом ходатайствовать об освобождении на поруки через одиннадцать лет и семь месяцев. Дальнейшее упорство, предупредил Эллендер, приведет лишь к тому, что он самое меньшее получит пожизненное заключение без права досрочно освобождения. Убедившись, что Уэстин вполне понимает, в каком тяжелом, в сущности безвыходном, положении он находится, Вирлок как бы между прочим заметил Хиллори Смиту, что отказ Уэстина подписать признание наводит на самые серьезные размышления. Однако он упорно уклонялся даже от разговора об этом деле, во всеуслышание заявил, что отстранен от расследования и не хочет иметь к нему никакого отношения. Звучало это весьма убедительно для всех... кроме него самого. Фэйн, опытный полицейский и не менее искушенный интриган, не мог не обратить внимания на три обстоятельства, связанные с нежеланием Уэстина признаться в преступлении на Бэккер-авеню: во-первых, поведение Вирлока, его чересчур громкие декларации о том, что "умывает руки"; во-вторых, тот факт, что Эллендер лично ведет следствие и лично допрашивает Уэстина, причем делает это с таким рвением, какого Фэйн никогда раньше за ним не замечал; в-третьих, встреча Эллендера, судьи Сэма, Энстроу и Кэйджена в ресторане "Вид на море"... Ход событий все чаще наталкивал Фэйна на неутешительный вывод: новым начальником управления внутренних дел будет не он, Фэйн, а Эллендер. Что же следовало предпринять? Фэйн размышлял над этим со среды до четверга, когда Питер Энстроу потребовал от Большого жюри присяжных утвердить обвинительное заключение по делу Уэстина, несмотря на его отказ подписать признание. Фэйн пытался понять, почему Эллендеру не удается сломить сопротивление Уэстина, - случай крайне редкий в практике этого мастера допросов. Уэстин либо тупоголовый болван, либо отпетый бандит, либо (к этой мысли все больше склонялся Фэйн) перепуганный, но ни в чем не повинный юнец, слепо уверовавший в глупую болтовню нянечек из детского сада, что справедливость-де в конце концов всегда восторжествует. Были и другие факты, которые не мог не учитывать Фэйн, анализируя создавшуюся обстановку и разрабатывая план действий. Почему, например, судья Сэм назначил защитником Уэстина Кэйджена, а не Вульфа? Отчего такой интерес к делу проявляет Энстроу? Что побудило Эллендера запретить некоторые мероприятия, обычные при расследовании таких дел?.. Все это, вместе взятое, помогло Фэйну ответить на вопрос, что он может сделать. В свое время Фэйн получил теперешнюю должность в виде вознаграждения за определенные услуги, оказанные кое-кому в разгар межпартийной борьбы. Ныне он состоял в партийной организации штата, причисляя себя к группировке Макдаффа, исправно платил членские взносы, участвовал в обедах, на которых собирали "пожертвования" в партийную кассу, ловко сводил на нет все попытки возбудить дело против какого-нибудь деятеля своей партии, но и только; Фэйн не считал, что он слишком уж многим обязан Макдаффу, а тем более партийной организации, и без колебаний отказался бы от всякой партийной принадлежности, если бы возникла необходимость выбирать между ней и, скажем, повышением по службе. Политическую машину штата представляли в основном три группировки. Одну возглавлял Макдафф, вторую сенатор Слипер и третью отъявленный демагог по фамилии Смэггенс. Уже несколько лет подряд Смэггенс контролировал столицу штата, в то время как Слипер и Макдафф хозяйничали в избирательных округах, посылавших в сенат США двух сенаторов. Некоторое время назад группировки поменялись ролями. Объединив свои силы, Макдафф и Слипер посадили в кресло губернатора некоего Перси Лайтуэлла, а Смэггенс сделал сенатором угодного ему человека. И вот недавно Лайтуэлл заключил с подставными лицами из банды Смэггенса закулисную сделку на продажу леса. Макдафф и Слипер расценили поведение Лайтуэлла как предательство их интересов и пригрозили вышвырнуть его из губернаторской резиденции. Вот тут-то, по мнению Фэйна, Макдафф и Слипер допустили промах, не воспользоваться которым было бы просто грешно. Фэйн знал, что Лайтуэлл, этот краснобай, беспринципный политический ловчила, умеет завоевывать расположение избирателей. При поддержке Смэггенса он сможет добиться своего переизбрания на очередной четырехлетний срок, хотя ему придется туго, если группировка Макдаффа-Слипера выдвинет против него кандидатуру судьи Сэма. Обдумав все это, Фэйн решил, что самое разумное в такой обстановке - предложить Лайтуэллу свою помощь. Обеспечив его переизбрание, он обеспечит себе нечто большее, чем место начальника управления внутренних дел. Как и Эллендер, Фэйн надеялся со временем стать членом верховного суда штата и на том закончить свой служебный путь, предварительно набив карманы за счет взяток с игорных домов и нелегального тотализатора. Фэйн не исключал, что Эллен Макдафф убил сам К.Т. Если бы ему удалось доказать это и передать соответствующие материалы Перси Лайтуэллу, он мог бы считать свою дальнейшую карьеру обеспеченной. Надо действовать немедленно и для начала прощупать самого Кайля Теодора Макдаффа. В четверг вечером, переодевшись в штатское, Фэйн отправился в гостиницу "Крофт", через боковой вход поднялся на восьмой этаж и негромко постучал в номер Макдаффа. Не получив ответа, он толкнул дверь, оказавшуюся незапертой, и вошел в неосвещенный номер. На него пахнуло запахом виски и застоявшегося табачного дыма. - Кто там? Какого черта! - послышался из темноты голос Макдаффа. - Мистер Макдафф? - осведомился Фэйн. - Ну и что? Я ничего не заказывал, убирайтесь к дьяволу! Фэйн осторожно прикрыл дверь и повернул ключ. - Я Фэйн, мистер Макдафф. Хочу переговорить с вами. - Нам не о чем разговаривать. Зажгите свет. Фэйн ощупью побродил по номеру, споткнулся о стул, но все же нашел выключатель. Раздетый, обросший седой щетиной Макдафф лежал на софе, прикрывая глаза от света рукой. Рядом на столике стояло несколько бутылок вина, миска с полурастаявшим льдом и поднос с нетронутой едой. - Какой еще разговор может быть у вас со мной? - раздраженно спросил он. На лбу Фэйна выступил пот. - О вашей жене, Мак, - выдавил он. - Как-как? Как вы меня назвали? - изумился Макдафф. - Это еще что за новость? - Он встал с софы и с недоумением всмотрелся в Фэйна. Не спуская с него глаз, он плеснул в стакан виски, добавил воды со льдом и, отпив половину, закурил. - Вы явно задумали какой-то трюк, иначе никогда бы не рискнули врываться ко мне да еще и чуть не похлопывать меня по плечу. Ну, так что там варится в вашей дурацкой башке? Грубый презрительный тон Макдаффа нагнал на Фэйна еще больший страх, но отступать было поздно. - Я полицейский офицер, - заговорил он, - и пришел допросить вас по делу об убийстве вашей жены... Вы оказались первым на месте происшествия, однако никто не осмелился спросить у вас, откуда вы появились, что делали до этого, почему бродили в темноте около дома... Может, это ваши шаги слышал Уэстин? В общем, вопросов возникает целая куча. Макдафф тем временем поднялся с кушетки и не спеша оделся. - Вы что, действительно хотите впутать меня в это дело? - мрачно поинтересовался он. - Мне не надо вас впутывать - вы сами впутались по самые уши. Сейчас вопрос вот в чем: буду я расследовать вашу роль в этом происшествии или не буду. Макдафф помолчал. - Что вам нужно? - после паузы спросил он. Фэйн перевел дыхание и торопливо заговорил: - Лейси Эллендер, Питер Энстроу и судья Сэм из кожи вон лезут, стараясь пришить Уильяму Уэстину убийство вашей жены. Возможно, ради того, чтобы газеты не растрезвонили, с каким рвением миссис Макдафф наставляла вам рога, - это сделало бы вас посмешищем в глазах всего штата. Ясное дело, Эллендер, Энстроу и Сэм даром и пальцем не шевельнут, не такие они люди, каждый из них рассчитывает урвать свой кусок пирога. Эллендер жаждет стать начальником управления внутренних дел. Энстроу - судьей, а судья Сэм - при вашей и Слипера поддержке - губернатором вместо Лайтуэлла, ставленника Смэггенса. Надо полагать, они добьются своего, если им удастся замять скандал с амурными делами вашей супруги и добиться осуждения Уэстина. - Вы, конечно, тоже хотите получить свою часть пирога? - А как же! - охотно согласился Фэйн. - Чем я хуже других? - Но чего именно вы хотите? Стать губернатором? А может, вы хотите заседать в сенате вместо Слипера? Должен вам сказать, вы поступили очень и очень неосторожно, явившись ко мне с таким предложением. Что мешает мне после вашего ухода позвонить начальнику управления внутренних дел Гомереху и потребовать вашего увольнения за попытку шантажа? - Ничто не мешает, только... только если меня уволят, я волей-неволей должен буду публично объяснить, чем вызвано увольнение. Мне придется сказать, что меня уволили за отказ сфабриковать дело по обвинению Уильяма Уэстина в убийстве вашей жены и за настойчивые требования расследовать некоторые факты. - Это какие же? - хмуро осведомился Макдафф. - Ну, например, все, что касается вашей роли в этих комбинациях вокруг дела Уэстина... - В голосе Фэйна вдруг зазвучали просительные нотки. - Вы только подумайте, что получается... После того как осудят Уэстина, через несколько месяцев Гомерех уйдет в отставку или станет членом верховного суда штата. Эллендер займет его место. Ну, а я? А я останусь ни с чем! Как видите, Мак, мне терять нечего. - Перестаньте называть меня Маком! И дайте мне подумать над вашим... ультиматумом. - Макдафф снова налил себе вина. - Я вижу, вы все продумали... - Продумать-то продумал, но получилось, кажется, несколько грубовато, - извиняющимся тоном ответил Фэйн и тут же с прежней развязаностью добавил: - Грубовато, зато в самую точку! - Но я пока ничего не обещал вам, ничтожество вы этакое! - снова вскипел Макдафф. - Я еще раз спрашиваю: что вам нужно? - Побыть хотя бы год начальником управления внутренних дел, а потом стать членом верховного суда штата. - Но у вас же нет юридического образования!.. Впрочем, я подумаю, Фэйн. Макдафф встал, давая понять, что беседа окончена. Фэйн продолжал сидеть. - Мистер Мак, в прошлом мы мало встречались, но это не значит, что я не могу вам пригодиться. Я не хочу остаться на бобах. Я хочу, чтобы вы остановили свой выбор не на Эллендере, а на мне. - Видите ли, Фэйн, я много выпил сегодня и сейчас не в состоянии принять какое-нибудь определенное решение. - Я готов подождать до завтра. Надеюсь, мистер Мак, вам не придет в голову обмануть меня? Вы ничего не выгадаете, но много потеряете. Я могу причинить вам массу неприятностей, если предложу свои услуги группе Лайтуэлла-Смэггенса. - Из тех же корыстных побуждений? - Мои корыстные побуждения - сущий пустяк по сравнению с тем, что вы обрекаете на смерть мальчишку, обвинив его в убийстве вашей жены, хотя... хотя, возможно, вы сами отправили ее на тот свет. - Что?! Так, по-вашему, это я убил Элен? - Не знаю, мистер Мак, но уверен, что кто-то один из вас: либо вы, либо тот парень. - Ну что ж... О моем решении вы узнаете в пятницу. Макдафф повернулся и скрылся за дверью ванной комнаты. Фэйн остался один, усиленно размышляя, уходить ему или нет. Услыхав звуки наполнявшей ванну воды, он вскочил и, взбешенный, выбежал из номера. Доктор Оттер понял, что с Джейн Морган вот-вот начнется истерика, и поспешил отправить ее домой. Она ушла, так и не сказав ему ничего. Слова Этты Саймонсон ("...бедный юноша виновен в убийстве не больше, чем мы с вами...") окончательно укрепили Джейн в мысли, что в тот вечер в доме Макдаффов она видела совсем другого человека. Вторник и среду она опять провела дома, все так же мучаясь и переживая. Лишь в четверг Джейн выбралась в бакалейный магазин и снова торопливо вернулась домой. События на Бэккер-авеню, разыгравшаяся там драма потрясли ее безмятежный, обособленный мирок, заставили усомниться в правильности того образа жизни, какой она вела после смерти мужа. Обладая практическим складом ума, Джейн пришла к выводу, что, обрекая себя на одиночество, она совершила серьезную ошибку. Вот наступил трудный день, а рядом никого нет и не с кем посоветоваться, облегчить душу... Лишь в четверг к вечеру Джейн приняла решение. Она позвонила на службу "тому самому" тихому и скромному ирландцу Томасу Келли, который пять лет назад трижды делал ей предложение, и назначила встречу у себя на квартире в семь часов вечера. Потом она позвонила в полицию и попросила к телефону кого-нибудь из ответственных лиц, связанных с расследованием убийства Элен Макдафф. Было уже половина шестого, и Честер Вирлок собирался уходить, когда раздался этот звонок, и он поднял трубку. - Не спрашивайте моего имени, - быстро сказала Джейн Морган, - и слушайте внимательно, повторять я не стану... - Но вы не бойтесь, назовите себя... - начал было Вирлок. - Юноша, которого вы держите в тюрьме по обвинению в убийстве Элен Макдафф, - не слушая его, продолжала Джейн Морган, - вовсе не тот, кто застрелил ее. Вот все, что я хотела сказать. Послышались короткие гудки отбоя. Вирлок задумчиво положил трубку. Он знал, что при расследовании почти каждого такого дела многие звонили в полицию и сообщали "абсолютно достоверные", а на поверку абсолютно противоречивые сведения о личности преступника. Но по делу Уэстина такое заявление поступало впервые. Уверенность и решительность, с каким говорила женщина, взволновали Вирлока, однако вспомнив, что он отстранен от расследования, инспектор лишь покачал головой и вполголоса ругнулся. Томас Келли явился к Джейн Морган точно в назначенное время и вскоре уже сидел за столом перед чашкой чая и внимательно слушал Джейн. - Я несколько раньше ушла из церкви, у меня разболелась голова, - рассказывала она, - и медленно проходила мимо дома Макдаффов. Я знала, что особняк принадлежит им, но никогда не встречала ни самого Макдаффа, ни его жену. Ну вот... Поравнявшись с огромным окном, я увидела очень красивую женщину и мужчину с пистолетом в руке - он был в длинном пиджаке и не то в туристской, не то охотничьей кепке. Женщина (Элен Макдафф, как выяснилось потом) о чем-то умоляла мужчину, а тот все угрожал ей пистолетом... Я хорошо видела этого человека в профиль и ни капли не сомневаюсь, что это был не Уильям Уэстин. Вот все, что я знаю. Том Келли долго молчал. Молчала и миссис Морган, нервно комкая носовой платок. Наконец она не выдержала и заговорила снова: - Я прошу вас посоветовать, что мне делать, как поступать дальше. Я много думала, но так ничего и не решила. Том Келли не торопясь поставил чашку на стол и взглянул на Джейн. - На вашем месте я бы постарался как можно скорее забыть все это. Зачем впутываться? Зачем наживать себе неприятности? Джейн вспомнила о своем телефонном звонке в полицию. "В самом деле, - подумала она, - зачем еще и самой идти туда, давать показания, нервничать?" - Хорошо, - кивнула она. - Я, пожалуй, так и сделаю. В пятницу утром Гарольд Кэйджен приехал в свою контору пораньше, намереваясь закончить работу к полудню, а потом отправиться на рыбалку. Он пододвинул к себе очередное дело о наследстве и начал делать заметки, но уже через несколько минут решил, что хочет выпить чашку кофе. Однако и после этого ему не работалось, и в конце концов он сообразил, что из головы у него не выходит Уильям Уэстин. Нехотя Кэйджен достал папку с подборкой материалов о происшествии на Бэккер-авеню и начал перелистывать их. Его кабинет находился на шестнадцатом этаже, но и сюда доносился разноголосый шум только что проснувшегося города. Кэйджен механически перебрасывал страницу за страницей, почти не читая и не вдумываясь в текст. Его мысли были целиком заняты теми, в чьих руках находилась судьба его подзащитного, - лишенным всякой жалости Эллендером, спесивым Питером Энстроу, умным и циничным судьей Сэмом и тем, кто держал в своих руках и командовал этой троицей, - всевластным и беспринципным Кайлем Теодором Макдаффом. Только ради личных выгод они замыслили убийство, придав ему видимость законности. О себе Кэйджен пытался не думать, он понимал, что ему отводится роль пешки, введенной в игру для прикрытия главных фигур. "Да, но почему я не могу проявить твердость? - возмущался он собой. - Почему не могу послать их ко всем чертям, привлечь к участию в защите Вульфа и дать им бой?.." Однако мужество не принадлежало к числу достоинств Гарольда Кэйджена. Эгоист до мозга костей, он заботился прежде всего о своем благополучии и хотел только одного: комфортабельно жить, получать большие гонорары, вести светскую жизнь. "Проявить твердость" - значило бы отказаться от привычного и столь милого его сердцу образа жизни. Это соображение и приковывало его к колеснице Макдаффа, Эллендера, Энстроу и судьи Сэма. Временами Кэйджен принимался проклинать себя за то, что позволяет делу Уэстина нарушать его безоблачное существование. В конце концов что ему, Гарольду Кэйджену, до того, что Уэстина приговорят к пожизненному заключению? Что ему до того, что Эллендер и остальные погреют на этом руки?.. Мистер Кэйджен, - твердил он себе, - сколько раз, не моргнув глазом, вы проходили мимо вопиющей несправедливости? Почему же, черт возьми, вы ерепенитесь на сей раз? Каждый будет вправе назвать вас болваном, если вы позволите, чтобы эта нелепая история лишила вас хотя бы часа отдыха на море. Спокойная жизнь, рыбалка, отличное вино, вкусная еда - вот что вас интересует и всегда интересовало... Но позвольте! - тут же возражал он себе. - Что плохого, если вы еще раз побеседуете с Уэстином? Может, вы сумеете уговорить его признать себя виновным в непредумышленном убийстве, и тогда он получит не пожизненное заключение, а двадцать лет тюрьмы и возможность выйти на поруки через одиннадцать лет и восемь месяцев? Плохо от этого не будет никому... за исключением самого Уэстина. Когда Кэйджен приехал в тюрьму, Уэстин в одежде арестанта с огромными буквами "А" на куртке и на штанах брюк мыл в корпусе пол. Кэйджену пришлось ждать больше получаса. По дороге в тюрьму он купил несколько блоков сигарет, различные журналы, зубную щетку и кое-какие принадлежности для бритья. Наконец Уэстина привели в камеру, и Кэйджен немедленно вошел к нему. - Ну, как вы себя чувствуете? - осведомился он, передавая Уэстину покупки. - Возьмите, это вам. - Спасибо. - Уэстин открыл пачку сигарет и закурил. - А у вас что нового? - поинтересовался он, стараясь - правда, без особого успеха - не выдать голосом свое нетерпение. - Ничего. Совершенно ничего. Я уезжаю на уикэнд и по дороге решил навестить вас. - Да? Благодарю. - Уэстин встал с койки, подошел к двери камеры и выглянул в коридор. - Нас тут семнадцать гавриков, - сообщил он. - Двое "убийц" вроде меня, человек двенадцать контрабандистов, несколько поножовщиков и жуликов. Одним словом, компания хоть куда. - Ну что же, - откашлялся Кэйджен. - Я рад, что вы понемногу привыкаете к новой обстановке. - В таком случае и я рад за вас - по крайней мере вы спокойно проведете свой отдых. А я буду продолжать тут свое "образование". Некоторые из заключенных уже побывали в этой тюрьме раньше и порассказали мне кое-что. - А именно? Уэстин улыбнулся. - Ну, например, что мне совершенно не на что надеяться. Кэйджен почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. - Есть тут люди опытные, - продолжал Уэстин, - понимающие. Полицейские, суды, тюрьмы научили их разбираться, кто есть кто и что хорошо, а что плохо. - Как вас понимать? - А вот так. Если бы судья относился ко мне беспристрастно и хотел бы так же беспристрастно рассмотреть мое дело, он бы назначил моим защитником не вас, а некоего Вульфа. Вы-то не очень успешно ведете уголовные дела. - Эй, Уэст! - послышался голос из коридора. - Твой трепач-защитник принес тебе табачку? Уэстин взял блок сигарет и через решетку передал в соседнюю камеру. - Раздай ребятам, - попросил он. - Спасибо, друг. Поблагодари от нашего имени господина адвоката. - Разумеется, Биль, - заметил Кэйджен, внимательно рассматривая сигару, - вы в любое время можете потребовать другого защитника, но сомневаюсь, что у него получится лучше, чем у меня. Теперь вы уже знаете свои права - полагаю, Эллендер позаботился об этом, да и другие заключенные, наверное, постарались просветить вас. - Ну и что? - Вы можете пригласить и Вульфа, но бесплатно он и пальцем не шевельнет. - Это мне известно. - К тому же он связан с местной партийной машиной и вряд ли захочет вам помочь. - Значит, вы утверждаете, что моя песенка спета? - Видите ли, Биль, - ответил Кэйджен, чувствуя, что не в состоянии взглянуть Уэстину в глаза, - я бы мог, пожалуй, немножко помочь вам, если бы вы согласились признать себя виновным в непредумышленном убийстве. Всего двадцать лет тюрьмы и, возможно, освобождение на поруки в будущем. - Чем же вы могли бы мне помочь? - Скопить немного денег к тому времени, когда вас выпустят из заключения... Поймите меня, я лишь размышляю вслух... Вы получили бы скажем, тысячи две-три. За одиннадцать лет сумма почти удвоится за счет процентов. - То есть сотни три-четыре в год, а если деньги удачно поместить, то все пять... Почти сорок монет в месяц плюс бесплатное питание и одежда за государственный счет, а? - Уэстин снова присел на койку. - Не на всякой работе получишь такое жалованье. Я вот мальчишкой, когда начал самостоятельно зарабатывать на хлеб, получал куда меньше. Только я ведь уже не мальчишка. - Но, Биль, я не могу гарантировать, что вы и это получите, я же только размышляю вслух. Хочу снова напомнить, что на основании имеющихся в полиции материалов вы при любом защитнике получите самое меньшее пожизненное заключение без всяких перспектив на досрочное освобождение. Уэстин засмеялся. - Ну, а если я признаю себя виновным и меня осудят - кто будет платить какие-то деньги осужденному? Все обещания сейчас же забудутся. Здесь в тюрьме сидит заключенный по прозвищу Спанки. Он рассказывал о вас и кое-что о ваших отношениях с судьей по фамилии Дейл... Спасибо за сигареты и за все остальное, но я все же рискну. - Бесполезно, - с озлоблением бросил Кэйджен. - Именно в этом все пытаются меня убедить. Вот и вы тоже торгуетесь. Кэйджен даже подскочил. - Вы неправы, Биль, абсолютно неправы! Ваша судьба уже решена - при чем же тут торговля? Конечно, Эллендеру и Энстроу хочется, чтобы вы признали себя виновным, это ускорило бы дело. Однако признаетесь вы или не признаетесь - шансов на спасение у вас не больше, чем у снежка, положенного на раскаленную сковороду. - Это все, что вы можете мне сказать, мистер Кэйджен? - Сейчас остается только оформить приговор, и я убежден, что меньше чем пожизненной каторгой вы не отделаетесь. Уэстин подошел к окну и долго смотрел на безоблачное голубое небо. Где-то в тюрьме послышалось громыхание тележки - это развозили обед для арестантов. - Одиннадцать лет и восемь месяцев... Мне будет тридцать два... Я подумаю, мистер Кэйджен, я подумаю... Кэйджен ненавидел самого себя. На пути из тюрьмы он завернул в ресторан, долго сидел за едой, но, так и не дотронувшись ни до чего, оттолкнул тарелки и велел принести крепкого вина. Жуя потухшую сигару, он вышел на улицу под ослепительные лучи полуденного солнца. От четырех бокалов джина голова у него трещала, во рту пересохло, однако он твердо помнил, что нужно сделать. Миновав несколько кварталов и Уэлмен-парк, Кэйджен подошел к новому зданию почтамта: здесь, на третьем этаже, находился кабинет судьи Сэма. Судья еще не вернулся после ленча, но Кэйджен сказал, что подождет. Он прошел в кабинет, закурил и уселся в одно из обитых красной кожей кресел, под полками с юридическими справочниками и книгами. Больше всего Кэйджен хотел бы сейчас принять аспирин или оказаться в море на яхте вместе с детьми и женой, вместо того чтобы торчать полупьяным в этой душной комнате. Ему вообще бы не следовало приходить сюда... Сейчас он сделает нечто такое, о чем позже будет горько сожалеть... И все же он просидел до тех пор, пока не вернулся судья Сэм, оживленный и довольный после вкусной еды и интересной беседы. Увидев Кэйджена в своем кабинете, он остановился как вкопанный. Его хорошее настроение мигом улетучилось, он сухо поздоровался и недовольно спросил: - Удобно ли вам появляться у меня перед самым процессом? - Неудобно, - продолжая сидеть, согласился адвокат. - Тогда советую немедленно уйти, - заявил судья, усаживаясь за письменный стол и раскрывая папку с бумагами. Кэйджен даже не пошевелился. Так прошло несколько минут. Наконец судья оторвался от бумаг и уставился на адвоката. - Вы слышали, Кэйджен? - резко сказал он. Я же посоветовал вам убираться! Не заставляйте меня прибегать к более сильным выражениям. Каким бы сомнительным ни находила ваша совесть дело Уэстина, настоятельно рекомендую держать себя в руках. - Ага! Значит, вы понимаете, почему я пришел к вам? - Нетрудно догадаться, если вспомнить, как вы вели себя вчера на заседании Большого жюри, как относитесь к этому делу вообще и как держитесь сейчас, рискнув явиться ко мне. - Понимаю, понимаю! Наш спесивый Пит уже успел забежать к вам и рассказать, как я пытался одернуть его вчера на заседании Большого жюри... К сожалению, мне ничего не удалось сделать, он добился своего, хотя и крутился как угорь. - Уходите же, Кэйджен! - крикнул судья. - Уходите, пока не сказали что-нибудь такое, о чем потом будете жалеть. Кэйджен продолжать сидеть, и, выждав минуту, судья сказал: - Знаете, Кэйджен, ваша успешная карьера в Гэйтвее для многих явилась неожиданностью. Вас считали шалопаем, прожигателем жизни, и только. Но я сразу раскусил, что вы за птица. Вы такой же ловкач и наглец, как и остальные ваши собратья по профессии, все те, кто ежедневно появляется передо мной в суде, хнычут, лебезят, унижаются, чтобы выторговать нужное решение, а потом побольше сорвать со своих клиентов. И вы и ваши коллеги вызываете у меня отвращение. - Но и вы, судья, ничем не лучше нас. - Если вы пришли ко мне в надежде, что подобные выпады облегчат вашу совесть, могу сказать одно: я не намерен служить для вас козлом отпущения. Отправляйтесь-ка куда-нибудь еще изливать свою паршивую душонку! Кэйджен медленно встал, подошел, волоча ноги, к судье и оперся о стол обеими руками. - Судья, вы и правы и вместе с тем не правы. Я не хуже и не лучше вас, я тоже, как и вы, забочусь только о себе, о собственном благополучии. Но я не ловкач и не наглец, я просто очень слабохарактерный человек, судья, и только поэтому позволил себе принять участие в этой грязной комбинации. Судья промолчал, и Кэйджен продолжал: - Я настолько слабохарактерный человек, судья, что прошу вас - нет-нет, умоляю! - освободить меня от ведения защиты Уэстина. Позвольте мне отказаться, пусть назначат другого защитника. - Ни в коем случае! - Но вы должны заменить меня, судья. Я не гожусь для этого дела. Я слаб. Я не могу согласиться с тем, что вы делаете с этим парнем... - Кэйджен, думайте, что вы говорите! - Я думаю, думаю, думаю... Я прошу освободить меня от защиты Уэстина не столько ради него, сколько ради меня самого. - Вы мне противны, Кэйджен! - брезгливо поморщился судья. - Вы слишком пьяны. - Ну и что? Я выпил для храбрости, иначе не смог бы разговаривать с вами. Одним словом, судья, у меня не хватает силы воли участвовать в убийстве этого парня. Кэйджен повернулся и побрел к двери. К.Т.Макдафф сдержал слово и в пятницу приехал к Фэйну. Беседа состоялась за ленчем. - Фэйн распорядился подать его в кабинет. Тщательно выбритый и тщательно одетый, с розоватым от хорошего массажа лицом, Макдафф уже не напоминал того полупьяного типа, с которым Фэйн беседовал в гостинице "Крофт". Не спуская глаз с Фэйна, с аппетитом расправлявшегося с едой, Макдафф с места в карьер заявил, что у него есть кое-какой план, но он не намерен излагать его, пока не получит ответа на некоторые вопросы. - Должен признать, Фэйн, что ваши требования вполне обоснованны. Однако мне предстоит решить, кто из вас - вы или эта троица Эллендер, Энстроу и судья Сэм, - может оказаться более опасным для меня в будущем... Энстроу и судья Сэм отказываются поменять Эллендера на вас - оба они, мягко выражаясь, не питают к вам симпатии. Вы неглупый человек, Фэйн, и не начали бы со мной подобную игру, если бы не имели каких-то оснований надеяться, что она закончится в вашу пользу. Откровенность за откровенность, Фэйн: что это за основания? Вы знаете мое положение. Я должен выбрать то, что выгоднее для меня. Я знаю, что могут сделать Эллендер и остальные, но я должен знать и ваши козыри, знать до того, как приму то или иное решение. Фэйн перестал жевать. - Ничего я вам пока не скажу, Мак, - ответил он. - Вам придется решать, не заглядывая в мои карты. - Вслепую? Не пойдет! А насчет ваших угроз... Угрозы достигают цели только в приключенческих фильмах да в детективных романах... При такой игре вы можете только проиграть. - Все равно, Мак, я ничего не скажу. Ищете выход сами. Макдафф встал. - Я человек дела, Фэйн, а вы идиот, если надеетесь застращать меня. Не думаю, что вам удастся договориться и с Лайтуэллом. Он направился к двери. - Одну минуту, Мак! - воскликнул Фэйн. - Возможно, вы правы. Я вот сейчас подумал, как в самом деле человек может бояться того, чего он не знает? Хорошо, я скажу, что произойдет, если вы отклоните мое требование. И, кстати, плевать мне, нравлюсь я или нет Энстроу и Сэму. Это не помешает мне добиваться своего. У Эллендера работает детектив, некто Честер Вирлок - вы, вероятно, никогда и не слышали о нем. Он человек порядочный и потому наотрез отказался участвовать в деле Уэстина. Вирлок опытный следователь, хватка у него бульдожья. Он возмущен тем, как велось расследование, считает, что парня обрекают на смерть, даже не пытаясь разобраться в фактах, и намерен во что бы то ни стало найти подлинного убийцу. И вот что я имею в виду. Я поеду к губернатору и расскажу ему все. Лайтуэлл, конечно, сообразит, какой скандал вызовет эта история накануне выборов, если ее как следует подать. Он направит меня к прокурору штата, а тот назначит Вирлока специальным следователем прокуратуры и поручит разобраться в допущенных при расследовании ошибках. Кем бы вы ни были, но уж тут-то вам не удастся спрятаться в кусты. Макдафф иронически улыбнулся. - Неплохо задумано, Фэйн, неплохо... Я слышал о Вирлоке. Возможно, он действительно честный и порядочный человек. Но вот о вас, Фэйн, этого никак не скажешь. Вы продажная шкура. - Осторожнее в выражениях, Мак! Мне не нравится ваш тон. - Да? - Теперь, когда Макдафф узнал все, что хотел, его поведение резко изменилось. - Слушай дальше, ничтожество. В тюрьме сидит заключенный по прозвищу Спанки. Ты когда-нибудь слышал о нем? Фэйн растерянно заморгал. - Спанки... - Да, да, Спанки, контрабандист. Он согласен под присягой показать, что в течение девяти лет регулярно давал тебе крупные взятки за то, что ты не препятствовал ему доставлять в Гэйтвей огромные партии контрабандного вина. Он уже освобожден, я позаботился об этом на тот случай, если тебе вдруг придет в голову тихонько устранить его. Я знаю, где он скрывается, и воспользуюсь его услугами, как только ты попытаешься раскрыть рот. Вот так-то Фэйн! Ты явно недооценил меня и явно переоценил свои силы. Я давно знал, какие делишки ты обделываешь со Спанки. - Ты... Сукин ты сын! - с побелевшим от ярости лицом пробормотал Фэйн. - Мне только остается, Фэйн, если потребуется, съездить в Илтонвиль, зайти в местный банк - там у меня свои люди - и спросить, есть ли у тебя лицевой счет и на какую сумму. Потом, Фэйн, тебе придется объяснить, от кого и за что ты получил столько денег. После всего этого Лайтуэлл не подпустит тебя к себе и на пушечный выстрел, а прокурор штата если и вмешается, как ты говорил, то лишь затем, чтобы препроводить тебя в тюрьму. Просто, не правда ли? Макдафф направился к двери, но на пороге остановился. - Сейчас сюда приедет Эллендер и скажет, что тебе нужно делать дальше. Макдафф вышел в коридор и чуть не столкнулся у дверей с каким-то молодым человеком. Это был Хиллори Смит. Он извинился и быстро прошел мимо. "Илтонвиль, Илтонвиль... - подумал Смит. - Но у меня тоже есть там друзья. Я могу съездить к ним и узнать, сколько же денег на лицевом счету Фэйна..." Глава 6 В довершении ко всем неприятностям в четверг вечером у Вирлока произошла размолвка с женой (она жаловалась на нехватку денег), они дулись друг на друга и не разговаривали. Закончив работу по дому, Юнис большую часть времени проводила в спальне за чтением или шитьем. Весь день в пятницу Вирлок был на службе, а субботу решил привести в порядок гараж. Ему хотелось чем-нибудь заняться, лишь бы не думать о телефонном разговоре с неизвестной женщиной. Мысль о ней не покидала Вирлока, хотя он пытался внушить себе, что "его дело сторона", незачем ему так близко к сердцу принимать все, что связано с Уэстином. И все-таки его не покидало ощущение, что за этим телефонным звонком кроется что-то исключительно важное. Всю вторую половину субботы Вирлок наводил чистоту и порядок в своем маленьком дворике, подрезал живую изгородь, подмел и убрал мусор. Он как раз вытаскивал из гаража и сортировал накопившийся там хлам, когда к дому подъехал Хиллори Смит. - Смит?! Каким ветром? И где вы, кстати, носились вчера, когда я разбирал бумаги и нуждался в вашей помощи? - ворчливо осведомился Вирлок. Прошу прощения, мистер Вирлок, но мне пришлось побывать в отделении банка в Илтонвиле. - В банке в Илтонвиле? Вы что, храните там свои деньги? - Инспектор с изумлением уставился на своего помощника. - Что вы, сэр! У меня нет денег в банке, но зато у одного нашего общего знакомого лежит на счету тридцать восемь тысяч долларов, а два года назад лежало пятьдесят девять тысяч. Вы же знаете, как раз в то время город был наводнен контрабандными винами, а мы, как ни старались, не смогли арестовать контрабандистов. - Что вы имеете в виду? - Не "что", а "кого", мистер Вирлок. Я говорю о Фэйне. Счет в банке в Илтонвиле принадлежит ему. - Ну, и дальше? - Помните невысокого, худощавого гангстера и контрабандиста по прозвищу Спанки - задиру и драчуна? У него была привычка чесать лоб. - Разумеется, помню. Дальше. - Не хочу больше дразнить вас, мистер Вирлок, сейчас все расскажу, только дайте чего-нибудь холодненького, в горле пересохло. Вирлок и Смит прошли в дом, и Смит, отпивая ледяной чай с лимоном, рассказал о подслушанном разговоре между Фэйном и Макдаффом. - Как только Макдафф появился в полиции, я сразу понял, что в воздухе что-то носится. Они уединились в кабинете Фэйна, а я стал прохаживаться около двери, будто кого-то ожидал. В общем, сэр, подслушивал... А знаете, мистер Вирлок, идея Фэйна отправиться к прокурору штата и добиться назначения вас временным следователем прокуратуры заслуживает серьезного внимания... Ну вот, а потом я поехал в Илтонвиль, в банк, выдал себя за финансового инспектора и даже получил разрешение сфотографировать лицевой счет Фэйна... - Смит улыбнулся. - Нужно доложить начальству, что в этих маленьких провинциальных банках служащие чересчур доверчивые - допускают к делам всех, кто захочет. - Вы предлагаете, - медленно проговорил Вирлок, - чтобы я пошел к Фэйну, пригрозил разоблачить его как взяточника и потребовать, чтобы он добился у Лайтуэлла и прокурора штата моего назначения временным следователем прокуратуры? - Совершенно верно, сэр. По-моему, Фэйну придется согласиться. Он же понимает, что потеряет все, если будет сидеть сложа руки, а так у него появится хоть какая-то надежда добиться своего. Добавлю, сэр, что независимо от результатов вашего разговора с ним я все равно не упущу возможности вывести этого негодяя на чистую воду. - Хорошо, допустим, Фэйн согласиться поехать к губернатору. Что может помешать Макдаффу сейчас же разоблачить его связь со Спанки и его взяточничество? - Ничего, но, думаю, в таком случае Фэйн попытается уговорить Лайтуэлла и прокурора не возбуждать против него дела, а взамен пообещает снабдить их материалами, компрометирующими Макдаффа. - Пожалуй, мы действительно сможем припереть Фэйна к стенке. - Не сомневаюсь, мистер Вирлок. Прежде чем поехать в тюрьму, Вирлок позвонил Фэйну и попросил принять его для важного разговора. Поднимаясь по лестнице в кабинет Фэйна, инспектор подумал, что с таким типом надо держать себя твердо, но не терять осторожности. Фэйн поджидал его, сидя за письменным столом. - Ну? Что вы хотели мне сказать? - раздраженно спросил он. - Есть одно предложение. - Какое еще предложение? - Хочу предложить вам сделку. - Сделку?! - поразился Фэйн. - Не буду ходить вокруг да около, Фэйн. Вам прекрасно известно, что Эллендер обскачет вас в гонке за место начальника управления внутренних дел... - Послушайте, это еще что такое... - запротестовал было Фэйн, но Вирлок жестом велел ему замолчать. - ...и сделает это с помощью Энстроу, судьи Сэма и еще кое-кого, кто намерен - с благословения Макдаффа, насколько я понимаю, - отправить Уэстина в тюрьму на всю жизнь, а возможно, посадить на электрический стул. Я знаю, Фэйн, о ваших махинациях со Спанки и располагаю фотокопией вашего текущего счета в Илтонвильском банке. Не могу не согласиться с Макдаффом: нет ничего проще, чем получить от Спанки самые подробные показания. - Откуда вы знаете все это? - растерянно пролепетал Фэйн. - Я знаю, что вчера вас навестил Макдафф. Я знаю, что вчера вы изъявили готовность сотрудничать с Макдаффом, но он отклонил ваше предложение. Но мое предложение, Фэйн, вы вряд ли отклоните. Вы поедете в Лайтуэллу и сделаете все так, как намеревались сделать в том случае, если Макдафф не согласиться вам помочь. Конечно, вам придется пойти на известный риск - ради меня на этот раз. Я хочу, чтобы меня временно назначили следователем прокуратуры штата. Я мог бы добиться этого назначения и без вашей помощи, но вы пользуетесь известным авторитетом и весом у прокурора штата - вам и карты в руки. Фэйн, все еще бледный и растерянный, оживился. - А знаете, Вирлок, ваше предложение, кажется, может сыграть мне на руку! Только вчера Макдафф говорил здесь у меня, что слышал о вас как о честном и порядочном человеке. - В дальнейшем, Фэйн, вы будете поступать так, как скажу вам я. В противном случае, даю слово, я передам все материалы на вас начальнику управления внутренних дел, газетам и прокурору штата. - Ну, а вы... что сами-то вы надеетесь получить? Пост начальника уголовного розыска? - Не ваше дело. И не вздумайте выкинуть какой-нибудь номер. Не забывайте, что я в любое время могу сам потребовать приема у Лайтуэлла. - Прошу вас, Вирлок, не надо! Я ведь всю жизнь был честным человеком, и если бы не эта ошибка со Спанки... - Ошибка? Хороша ошибка! Это надо думать - "ошибаться" целых девять лет подряд. Вы понимаете, что произойдет с вами, если Эллендер будет назначен начальником управления внутренних дел? Вас вышвырнут отсюда так быстро, что вы не успеете убрать бумаги со стола!.. Итак, вы согласны мне помочь? - Боже! Какие они все мерзавцы! - Не исключая и вас... Когда вы отправитесь к губернатору? - А когда вы хотели бы? - Как только выведете машину из гаража. Еще раз предупреждаю: не вздумайте обмануть меня, Фэйн. - Но вы обещаете молчать насчет Илтонвиля? - Я-то обещаю, но ведь, кроме меня, это известно и еще кое-кому. - Еще кое-кому? Вы имеете в виду Макдаффа? - Я имею в виду финансовые органы... - Вирлок направился к выходу. - Кстати, Фэйн, договоритесь, чтобы временными следователями прокуратуры назначили двоих: меня и Хиллори Смита. - Смита?! Он тоже участвует в этой... в этом... - Я буду ждать вашего звонка, - не дослушав, сказал Вирлок и вышел. Фэйн приехал к губернатору Лайтуэллу днем в воскресенье, когда тот, вернувшись из церкви, играл в гольф. Фэйн порядком нервничал всю долгую поездку в столицу штата, и теперь, оказавшись на площадке, под горячими лучами солнца, обливался потом - не столько от жары, сколько от волнения. Следуя за губернатором от лунки к лунке, он спрашивал себя, удастся ли ему убедить Лайтуэлла и прокурора штата не возбуждать против него дела о взяточничестве, если он снабдит их компрометирующими Макдаффа материалами. Он не переставал думать об этом с субботы, после того как Вирлок (негодяй!) загнал его в угол. Фэйн бесило, что силой обстоятельств он оказался зажатым между беспринципным и безжалостным Макдаффом и столь же безжалостным, но честным Вирлоком. Ему нечего ждать пощады ни от того, ни от другого. Макдафф разоблачит его, как только узнает, что он посетил губернатора. Единственная надежда выйти сухим из воды - попытаться уговорить Лайтуэлла замять дело о взятках. Но надежда ли это? В любом случае он не может чувствовать себя в безопасности. Лайтуэллу ничего не стоит так же легко нарушить свое обещание, как и дать его. Губернатор не знал Фэйна лично и потому, ответив на его приветствие, попытался, - правда, безуспешно - сплавить одному из толкавшихся тут же секретарей. Фэйн все же ухитрился намекнуть Лайтуэллу о цели визита, и тот после часового разговора с ним в беседке сейчас же принялся наводить по телефону кое-какие справки. К половине третьего Лайтуэлл убедился, что Фэйн предлагает стоящую сделку - во всяком случае, она поможет ему, Лайтуэллу, уклониться от ответа перед Макдаффом за свое предательство. Лайтуэлл тут же связался с прокурором штата и попросил приехать к нему. В пять часов вечера Фэйн уже покидал столицу штата, увозя с собой документы о временном прикомандировании Вирлока и Смита к прокуратуре штата и окрепшую надежду на успех задуманной комбинации. Лайтуэлл, похоже, оценил оказанную ему услугу, и когда в результате организованной Смэггенсом шумихи его вновь изберут губернатором, Фэйн, несомненно, будет у него в фаворе. И все-таки та же мысль нет-нет да и заставляла Фэйна трепетать от страха - мысль о том, что Лайтуэллу ничего не стоит нарушить свое торжественное обещание замять дело о взятках. Парадоксальное, однако, сложилось положение: теперь его, Фэйна, судьба всецело зависит от того, сумеют ли Вирлок и Смит добыть данные, изобличающие Макдаффа в убийстве жены. Если не сумеют, обещание Лайтуэлла не будет стоить и выеденного яйца, и тогда ничто не помешает Макдаффу расправиться с Фэйном. Во второй половине воскресенья Вирлок и Смит, не силах усидеть дома, приехали в полицию. В ожидании Фэйна они весь вечер заново анализировали материалы о деле Уэстина, останавливаясь на каждой фамилии, намечали план расследования. Незадолго до приезда Фэйна, в половине десятого вечера, Вирлок обратил внимание Смита на то, что в ночь после убийства жены Макдафф ночевал у своего соседа Элроя Саймонсона. Оба детектива решили в первую очередь допросить чету Саймонсонов. Вирлок резонно рассуждал, что надо собрать возможно больше данных еще до того, как станет известно о предпринятом им на свой страх и риск расследовании. - Мы затеваем большую игру, - сказал он, - и обезопасим себя от Макдаффа только в том случае, если раздобудем серьезные улики против него. - Ну, а если не раздобудем? Если окажется, что Макдафф невиновен, а убийца Уэстин? - Тогда попытаемся разоблачить махинации Эллендера, Энстроу и судьи Сэма, намеревающихся отправить на смерть человека без всякого, по существу, расследования. Если мы окажем на них давление, они, возможно, спасая свою шкуру, свалят все на Макдаффа. Как бы ни рассуждал Вирлок, в глубине души он не сомневался, что разоблачение Эллендера, Макдаффа и всей честной компании вовсе не может помешать Лайтуэллу снова снюхаться с Макдаффом и замять расследование, после чего Вирлоку и Смиту останется только распрощаться со службой и быстрее уносить ноги из Гэйтвея. - Если Фэйн привезет назначения, нам придется основательно потрудиться, - заметил он. - Придется, сэр, - кивнул Смит. Фэйн наконец появился, и спустя десять минут Вирлок и Смит уже направлялись на Бэккер-авеню. - Ну как, немножко веселее стало, мистер Вирлок? - Безусловно, Смит, безусловно! - Как, по-вашему, Эллендер уже почуял недоброе? Продолжая управлять машиной, инспектор искоса взглянул на помощника. - Если хотите, Смит, - проговорил он после паузы, - можете выключиться из игры, пока не поздно. Эллендеру не за что к вам придраться. - Знаю. Но я не собираюсь прятаться в кусты. Супруги Саймонсоны слушали новые грамзаписи, когда из прихожей донесся звонок. Этта открыла дверь, ожидая увидеть кого-нибудь из соседей, но, к своему удивлению, увидела на пороге Вирлока и Смита. Вирлок предъявил служебное удостоверение. - Миссис Саймонсон? - Да. Рой, поди-ка сюда! - Мы из полиции, мэм, - спокойно объяснил Вирлок, - и хотели бы задать вам несколько вопросов. Моя фамилия Вирлок, а это мой помощник Смит. - Какие вопросы? О чем? - спросил подошедший к двери Саймонсон. - Может, вы все-таки разрешите нам войти? - Да, да, пожалуйста! Вирлок и Смит вошли в просторную комнату, уселись в предложенные кресла, и Этта торопливо выключила музыку. - Вы хотите расспросить нас об Элен Макдафф? - Не торопись, Этта. Пусть они задают свои вопросы. - Правильно, миссис Саймонсон, - улыбнулся Вирлок. - Именно об Элен Макдафф мы и хотим побеседовать. - Он напряженно прислушивался к голосу Этты Саймонсон и все больше убеждался, что по телефону звонила не она. - Вероятно как соседи, вы знали ее довольно хорошо? - Иногда мы навещали друг друга, - пожала плечами миссис Саймонсон. - Вы были дома в тот вечер, когда произошло убийство? - Да, - опережая жену, ответил Рой Саймонсон. - И я и жена. - Кажется, мистер Макдафф ночевал у вас? - поинтересовался Смит. - Да. - Вы не слышали ничего необычного в тот вечер? - Мы слышали выстрел, - ответил Саймонсон. - Вы оба? - Оба, - кивнул Саймонсон. - Мы слушали музыку, и нам показалось, что раздался выстрел. У нас стереофонический проигрыватель с семью динамиками, установленными в разных комнатах. Иногда при проигрывании стереофонических пластинок возникают помехи, и поэтому на звук вроде выстрела мы не обратили особого внимания. - А потом, через некоторое время, мы услыхали сирены полицейских машин, - добавила Этта. - Скажите, мистер Макдафф в это время был дома? - спросил Вирлок. Этта Саймонсон развела руками. - О нем ничего сказать не могу, но Элен Макдафф весь день была дома. Смит встал, подошел к огромному окну и посмотрел на дом Макдаффов, находившийся сразу за живой изгородью. - Говорят, миссис Макдафф иногда принимала солнечные ванны на террасе перед своей спальней в маленьком саду. Это правда? - Правда, - без колебаний подтвердила Этта Саймонсон. - И вы видели ее? - поинтересовался Смит. - Видела. Вирлок взглянул на ее мужа. - А вы? - Тоже видел, и не один раз, - ответила за него Этта. - И должна вам сказать, она была очень красивой женщиной. Вирлок и Смит переглянулись. - Мистер Саймонсон, так видели вы ее или нет? - продолжал настаивать Вирлок. - Да. Несколько раз. - А в день убийства? - Нет. - А вы, миссис Саймонсон? - Ее не видела, но вообще-то кое-что видела. - А именно? Расскажите-ка, - попросил Вирлок, поудобнее располагаясь в кресле. - Черт тебя побери, Этта! - вспылил Рой Саймонсон. - Надеюсь, ты не собираешься повторять сплетни Роланда Гуда? - Кто этот Роланд Гуд? - быстро спросил Смит. - Он живет напротив, на другой стороне улицы, - пояснила Этта Саймонсон. - Так что же он вам рассказал, миссис Саймонсон? - Гуд тут совершенно не при чем, - продолжала миссис Саймонсон, тяжело опускаясь в кресло и не обращая внимания на гневные взгляды мужа. - Днем в воскресенье, еще до того, как все это произошло, мне понадобилось сходить к Элен. Я знала, что она дома, - накануне я уговаривала ее поехать на пляж, но она отказалась. - В какое время вы пошли к ней? - спросил Вирлок. - Ну... примерно в половине седьмого... Я хотела войти через парадную дверь... - Вы всегда так ходили к ним? - прервал ее Смит. - Не всегда. Обычно я ходила через кухню - под окнами ее спальни, мимо террасы. Но на этот раз, сама не знаю почему, я пошла к парадной двери. - Вы заметили при этом что-нибудь необычное? - Например, мистер Вирлок? - Я говорю - "что-нибудь", мэм. Вы много лет живете бок о бок с Макдаффами и должны хорошо знать привычки друг друга. - Пожалуй, я бы не сказала, что заметила что-нибудь необычное. Двери гаража стояли открытыми... - И вы увидели там машину? - Какую именно? У них три: "кадиллак", фургончик "форд" и маленький красный "МД" - на нем особенно часто ездила Элен. - Все три стояли в гараже? - Не могу сказать... Кажется, только две. - Но вы не уверены? - Нет. - Но, может, сам Макдафф весь день был дома, а вы не знали? - спросил Вирлок. - Позже он мог уехать на одной из машин. - Я думала об этом, но потом решила, что его не было. Во всяком случае, в тот момент. - Почему вы так решили? - Сейчас объясню. Я поднялась на крыльцо и позвонила, однако мне никто не открыл. - Даже горничная? - Летом по воскресеньям горничная у них выходная. - Ну и что вы делали дальше? - Это показалось мне странным, поскольку, повторяю, я знала, что Элен дома. И тут я подумала... Нет, не о том, что в доме стряслась какая-то беда, а совсем о другом. - О чем же, миссис Саймонсон? - Что Элен дома, но не одна. - А кто мог быть с ней? - Несколько недель назад Элен устроила одну из своих вечеринок, там играл на пианино какой-то молодой человек, очень интересный, хотя, на мой взгляд, чересчур хрупкий и женственный. Элен, ну, прямо не отходила от него, все восторгалась его "божественной" игрой... Вообще-то он и вправду играл очень и очень недурно. Ну вот, утром в то воскресенье я увидела этого пианиста, когда он шел по Бэккер-авеню по направлению к дому Макдаффов. Почему Элен не открыла мне дверь? Да потому, что была занята с этим самым пианистом! Так я решила и так сообщила по телефону в полицию, но в полиции на мои слова никто не обратил внимания. Вирлок и Смит снова обменялись быстрыми взглядами. "Значит, - подумал Вирлок, - кто-то скрывает от него эту информацию. Скорее всего, сам Эллендер либо его люди". - Вы не помните фамилии пианиста? - поинтересовался Смит. - Элен и кто-то из ее гостей называли его Вудроу, но имя это или фамилия, сказать не могу. - Он был гостем или его пригласили играть? - На гостя он не походил. Может, ты знаешь, Рой? - Не помню, - пробурчал Элрой Саймонсон; он слушал рассказ жены со все возрастающим раздражением. - В самом деле не помните? - Я сказал, что не помню, что вам еще надо? Жена любит почесать язык - у нее и спрашивайте. - Ах, мистер Саймонсон, мистер Саймонсон! - Вирлок шутливо всплеснул руками. - Нам вовсе не хочется раздражать вас, но мы были бы очень вам признательны за помощь в этом запутанном деле. - Имя и фамилию пианиста должен знать Роланд Гуд, - снова заговорила Этта Саймонсон. - Он дружил, даже очень дружил с Макдаффами. - Больше, чем кто-либо другой? - осведомился Смит. - Больше, чем вы? - Вы ошибаетесь, если хотите намекнуть, что Элен состояла в близких отношениях с Роландом Гудом. Правда, Гуд - гнусное, похотливое ничтожество и пытался сблизиться с Элен... кстати, как и многие другие... - Как и ваш супруг, например? - вставил Смит. - Ну, знаете! Это уж чересчур! - взорвался Саймонсон, не забыв, однако, украдкой взглянуть на жену. - Роланд Гуд много времени проводил в обществе Макдаффов, - медленно ответила Этта, от которой не ускользнул блудливый взгляд мужа. - Гуд, безусловно, сможет назвать имя и фамилию пианиста. - Она отвернулась от Вирлока и, не сводя глаз с мужа, добавила: - Вот все, что мне известно. Некоторое время все молчали; первой нарушила паузу миссис Саймонсон. - Надеемся, господа детективы, - сказала она, - этот разговор останется между нами. Мы деловые люди, и вы, конечно, понимаете, как важно нам не запятнать свою репутацию. Никто не должен знать, что мы тут сплетничали о соседях. - Видите ли, миссис Саймонсон, у нас есть все основания подозревать и вашего мужа. Он не отрицает, что не раз подсматривал за миссис Макдафф, когда та принимала солнечные ванны. Ему было легко незаметно пробраться в дом и расправиться с женщиной, которая, скажем, не хотела прекратить роман или, наоборот, очень торопилась сделать это. Элрой Саймонсон в ярости повернулся к Вирлоку. - Вы просто наглец! - крикнул он. - Вы не имеете права! Я могу сейчас же позвонить начальнику управления внутренних дел Гомереху и... - Мистер Саймонсон, я следователь прокуратуры штата, - невозмутимо ответил Вирлок, - и подчиняюсь губернатору и прокурору штата. - Губернатору?! - Саймонсон бессильно откинулся в кресле. - Черт тебя побери, Этта. Научишься ли ты когда-нибудь держать язык за зубами? - Но вы можете доказать, что Вудроу, или как его там, находился в доме вместе с миссис Макдафф? - не обращая внимания на Саймонсона, спросил Вирлок у женщины. - Нет, не могу, - ответила та, по-прежнему не сводя с мужа пристального взгляда. - Вы видели, когда он ушел? - обратился к ней Смит. - Нет. Но позже, уже вечером, видела, как на машине приехал сам Макдафф. - Следовательно, его не было дома весь день? - То, что он приехал вечером, вовсе не означает, что его не было весь день. Я же не вела за особняком специального наблюдения. Послушайте, вам, очевидно, известно, что Элен Макдафф, мягко выражаясь, не отличалась высокой нравственностью и легко шла на связь с любым мужчиной, который ей нравился. Вот и этот пианист... Его тоже можно было бы считать просто очередным любовником, как и всех других, если бы Элен не была убита. Вирлок покачал головой: - В этом "если бы" все дело. - Вы не исключаете, что мистер Макдафф вернулся домой в самый неподходящий момент? - поинтересовался Смит. - Я рассказала все, что знала, - холодно ответила Этта Саймонсон. - Могу добавить кое-что такое, над чем вам, ищейкам, следует подумать. - Ну-ну, - добродушно улыбнулся Вирлок. - Будь я на вашем месте, я бы не решилась так, сразу, не подумав, заявить, что бедный паренек, которого вы бросили в тюрьму, и есть убийца. - Спасибо, мистер и миссис Саймонсон, - поднялся Вирлок. - Мы понимаем, не очень приятны подобные беседы, но что поделаешь. - Одну минуту! - обратился к нему Саймонсон. - Что, собственно, вы имели в виду, когда сказали, что меня тоже можно подозревать? Уж не считаете ли вы, что между мной и Элен Макдафф что-то было и я убил ее, чтобы закрыть ей рот? - А как было на самом деле, мистер Саймонсон? - Не знаю, не знаю и еще раз не знаю! Вирлок молча пожал плечами. - До свидания, мэм, - вежливо попрощался Смит. - Пожалуйста, никому не говорите о нашем визите. Особенно соседям. Вирлок и Смит едва успели переступить порог и выйти на крыльцо, как Этта Саймонсон крикнула мужу: - Значит, не зря меня мучила мысль, что пока я была в Нью-Йорке, ты тут... - Замолчи! - послышался сердитый голос Саймонсона. - Или ты хочешь, чтобы они и в самом деле заподозрили меня в убийстве? Роланд Гуд еще не приходил из церкви, и дома его ждали не раньше чем через полчаса. Вирлок и Смит решили подождать его в машине. - Беседа с Саймонсонами дала нам больше, чем я ожидал, - заметил Вирлок, закуривая. - Несомненно, - согласился Смит. - Если бы только нам удалось разыскать этого Вудроу! - Ну, среди здешней публики каждый знает каждого. Думаю, мы кое-что разузнаем о нем. Разговор с Гудом начался у него дома и проходил в присутствии его жены и сестры Роберты. Вирлок и Смит предъявили свои служебные удостоверения. - Мы расследуем убийство Элен Макдафф, - сообщил Вирлок. - Да? - оживился Гуд. - Буду рад оказать вам всяческую помощь. - Вы были в хороших отношениях с четой Макдаффов, не так ли? - начал Вирлок. - Конечно. Мы были друзьями, - охотно подтвердил Гуд. - Мы не отнимем у вас много времени. Нам сказали, что вы знаете фамилию молодого пианиста, который играл у Элен Макдафф на ее последней вечеринке. Возможно, он был гостем, а возможно, миссис Макдафф нанимала его. Она называла его "Вудроу". Гуд откинулся на спинку кресла, потер руки, закрыл глаза, но тут же снова выпрямился. - Разумеется, я знаю его! - воскрикнул он. - Роберта, ты слышишь? Этот очаровательный молодой Вудроу - убийца! - Я вовсе этого не говорил, мистер Гуд, - сердито возразил Вирлок. - Не советую бросаться подобными обвинениями даже дома, среди своих. - Прошу прощения, вы правы, - закивал Гуд и тут же спросил: - Следовательно, вы идете по следам Вудроу? - Это его имя или фамилия? - спросил Смит. - Фамилия. Его зовут Джеймс. - Он присутствовал на вечеринке как гость или его нанимали? - По-моему, нанимали. Так он, по-вашему, убийца? - Вы не видели Вудроу где-нибудь поблизости от Бэккер-авеню в то воскресенье, когда была убита миссис Макдафф? Или, может, кто-нибудь говорил вам, что он заходил к ней? - Нет-нет! Я ни разу не встречал его после вечеринки. - А откуда вы знаете, что его фамилия Вудроу? - задал вопрос Смит. - Элен... миссис Макдафф рассказывала о нем Роберте, а Роберта передавала мне. Элен находила, - Гуд хихикнул, - что он очень мил. Правда, Роберта? - Правда. Последнее время она только о нем и говорила. - В каком смысле? - О тех, кто ей нравился, Элен всегда рассказывала с этаким томным, мечтательным видом - ни дать ни взять впервые влюбившаяся девчонка! - Скажите, этот Вудроу живет в Гэйтвее? - спросил Смит. - По-моему, да, - ответил Гуд за сестру. - Я случайно слышал на вечеринке, как они договаривались на следующий день отправиться на пикник. Они были без ума друг от друга. Элен прямо-таки мурлыкала, как котенок... - Спасибо, мистер Гуд, - прервал его Вирлок и встал. - Ваши сведения могут нам пригодиться. - Очень рад. Если потребуется еще что-нибудь, не стесняйтесь, обращайтесь к нам. Моя семья и Макдаффы всегда дружили... - Спасибо, сэр, - поблагодарил Смит. - Возможно, мы воспользуемся вашим предложением. Гуд проводил Вирлока и Смита до двери. - Скажу вам откровенно, - закатывая глаза, зашептал он, - это происшествие буквально потрясло меня... Какая потеря для всех нас!.. Бедняга Макдафф! Мы все так любили Элен. Прошу помнить, - Гуд поднял палец, - прошу помнить, что я готов сделать решительно все, чтобы помочь вам. Я готов сделать все, чтобы помочь вам найти преступника. - Хорошо, сэр. Спасибо, сэр, - ответил Смит. Мы высоко ценим ваше заявление. Спокойной ночи. Уходя, Вирлок и Смит чувствовали, что Гуд неотрывно смотрит им вслед. - Мы сэкономим массу времени, - сказал Смит на обратном пути в полицию, - если сейчас же переговорим с мистером Макдаффом и расспросим его о Вудроу. - Правильная мысль, - одобрил Вирлок. - Он все еще живет в гостинице "Крофт", но сегодня воскресенье, и он, возможно, уже спит. - Всю последнюю неделю меня так и подмывало допросить Макдаффа, - признался инспектор. - Другого на его месте, не столь важную персону, обязательно допросили бы перед тем как арестовать Уэстина. Едем к нему, я хочу знать, где он провел вторую половину воскресенья. В вестибюле гостиницы никого не было, за исключением сонного коридорного и зевающего администратора с журналом в руках. - Нам нужно повидать мистера К.Т.Макдаффа. В каком он номере? - обратился Вирлок к администратору. Тот отложил журнал и внимательно осмотрел посетителей. - А кто вы? Я не могу беспокоить его так поздно. - Что ж, придется побеспокоить мне. - Вирлок вынул и показал администратору свое удостоверение. - Так какой, вы говорите, номер? - Восемьсот второй. Как только Вирлок и Смит вошли в кабину лифта, администратор позвонил по телефону в номер 802. - Мистер Макдафф? К вам пришли два детектива... Да, сэр... Нет, фамилий они не назвали... Нет, это не мистер Эллендер и не мистер Фэйн - я их хорошо знаю... Слушаюсь, сэр, сейчас же позвоню ему. Закончив разговор с Макдаффом, администратор тут же набрал номер домашнего телефона Эллендера. Кайль Теодор Макдафф, хмурясь, открыл дверь. - Какого дьявола вам нужно? - грубо спросил он и внимательно взглянул на Вирлока. - Постойте, вы, кажется, были у меня в доме в тот день, когда... - Совершенно верно, мистер Макдафф. А это мой помощник Смит. К вам можно? - Зачем? - Хотим задать несколько вопросов. - Что за вопросы? - К вам можно? - Нет, убирайтесь к черту! Макдафф попытался захлопнуть дверь, но Вирлок оттолкнул его, вошел в номер и уселся на стул. Смит последовал за ним, закрыл дверь и прислонился к ней спиной. - Вы за это поплатитесь! - прошипел Макдафф и бросился к телефону. - Мистер Макдафф, - ровным голосом начал Вирлок, - вы были дома во второй половине дня и вечером того воскресенья, когда была убита ваша жена? - Говорю вам, убирайтесь! - крикнул Макдафф и спросил в трубку: - Вы сообщили Эллендеру?.. Хорошо. Как только он появится, пошлите его ко мне. Он положил трубку и уже несколько спокойнее обратился к Вирлоку: - Вы работаете на Фэйна? - Пожалуйста, отвечайте на мои вопросы. Где вы провели вторую половину дня и вечер воскресенья, когда была убита миссис Макдафф? - Не ваше дело. - У нас есть свидетель, который утверждает, что в интересующее нас время в доме, кроме вашей жены, был еще кто-то. Кто же? Вы, Макдафф? - Какой свидетель? - удивился Макдафф. - Отвечайте на вопрос. - И не подумаю, - усмехнулся Макдафф. - Лейси Эллендер поставит вас на место... Фэйн дурак, но вы еще хуже. Вирлок поднялся, подошел к макдаффу и пристально посмотрел на него. - Отвечайте на мой вопрос! - крикнул он. - Где вы были вечером в воскресенье? - Даю слово, вы пожалеете! - Довольно угроз, мистер Макдафф. В тюрьме сидит парень, обвиняемый в убийстве вашей жены. Возможно, он действительно убийца, но, возможно, и нет. Моя обязанность - собрать необходимые материалы, которые, надеюсь, помогут изобличить и осудить преступника. Вы же упорно отказываетесь разговаривать со мной. - Я еще раз повторю вам: идите прочь! Макдафф снова потянулся к телефону, но Вирлок схватил его за руку и сжал ее с такой силой, что старик сморщился. - Вас немедленно выгонят из уголовной полиции, - прохрипел Макдафф. - Отвечайте на мой вопрос. В дверь громко постучали. - Мак, вы у себя? - послышался голос Эллендера. - Впустите, Смит, - распорядился Вирлок. - И проследите, чтобы он не помешал мне. Смит распахнул дверь и быстро отступил в сторону. Эллендер влетел в комнату и взглянул сначала на Вирлока, потом на Макдаффа; стоявшего за его спиной Смита он не заметил. - Вирлок?! Что тут происходит, Мак? - Эллендер, гоните отсюда этого подонка! - потребовал Макдафф. - Сейчас же сдайте мне ваше удостоверение и оружие, вы отстраняетесь от должности! - Я же говорил тебе, негодяй! - крикнул Макдафф. - Я же предупреждал, что доберусь до твоей шкуры! - Ваше удостоверение и оружие, Вирлок, - повторил Эллендер. - Вы отказались по-хорошему договориться с нами, вам больше нравилась поза правдолюбца и героя - вот и достукались! Ваша песенка спета. - Пока не совсем, - вмешался Макдафф. - Мои расчеты с ним еще не закончены. - Помолчите-ка лучше, Эллендер, - проворчал Вирлок. - Можете побыть здесь, если обещаете не вмешиваться. Вот взгляните. - Он протянул Эллендеру удостоверение следователя, временно прикомандированного к прокуратуре штата. - Это еще что за номер? - растерянно проговорил Эллендер. - Больше я вам не подчиняюсь - вот что это за номер. - И он тоже? - Эллендер ткнул пальцем в сторону Смита. - И он, - подтвердил Вирлок и повернулся к Макдаффу: - Начнем сначала. Итак, где вы были в то воскресенье во второй половине дня? - Отвяжитесь! - устало отмахнулся Макдафф. - У вас в тюрьме сидит убийца моей жены, и я гарантирую, что ему обеспечен электрический стул. - Либо да, либо нет. Если он невиновен, я переверну вверх дном весь город, чтобы найти убийцу. - А я переверну все вверх дном, чтобы помешать вам, - заявил Эллендер. - Не получится. А теперь садитесь и не мешайте или убирайтесь. Смит, проследите, чтобы он не открывал рта, в противном случае гоните его в шею. - Предпринимайте же что-нибудь, идиот! - крикнул Макдафф Эллендеру. - Пожалуй, вам следует ответить на его вопросы, Мак, - посоветовал Эллендер, опускаясь на стул. - Да, да, отвечайте, а позже я найду возможность заткнуть ему рот. - Последний раз спрашиваю вас, - пропуская угрозу Эллендера мимо ушей, обратился Вирлок к Макдаффу. - Где вы были в интересующее меня время? - Могу лишь повторить то, что я уже говорил, - сквозь зубы ответил Макдафф. - Я вернулся домой и застал Уэстина в гостиной. Жена лежала на полу, в проходе между спальней и гостиной. - Макдафф судорожно перевел дыхание. - Я велел Уэстину поднять руки, стать лицом к стене и не поворачиваться, а потом позвонил в полицию. - Вы были дома во второй половине воскресенья? Макдафф не ответил. - Вы были дома в то время, когда Джеймс Вудроу, молодой пианист, развлекавший гостей на одной из ваших последних вечеринок, уединился с миссис Макдафф в соседней комнате? На лице Макдаффа отразилось удивление. - Как вы... - Как я узнал? - перебил Вирлок. - Вы боялись, что именно этот факт станет известен, и, чтобы предотвратить огласку, вместе с Эллендером осудили на смерть невиновного? Макдафф снова промолчал. - Вы все время были дома, да? - Да, - кивнул Макдафф. - И у вас не хватило мужества вышвырнуть его вон? Вы смиренно дождались его ухода, потом набросились на свою жену, да? - Я... - Вы пригрозили ей, что убьете ее? Или облобызали и заявили, что совсем-совсем не сердитесь? Скорее всего, ни то, ни другое, как и раньше во всех таких случаях... Вы убили ее, Мак? - Нет, нет! - Макдафф вытянул руки, словно защищаясь, и взглянул на Вирлока внезапно остекленевшими глазами. - Да, я хотел убить... Как мне хотелось убить ее! Но я не мог... - И что же вы сделали? - Я сказал ей, что на этот раз между нами все кончено. Что я ухожу и, если она согласится на развод, я дам ей все, что она захочет, - машины, дом, деньга... - А она? - Улыбнулась и промолчала. - А вы? - Ушел из дому. - В какое время? - Точно не помню... в половине шестого... или в половине седьмого. - А если точнее? - Пожалуй, в половине седьмого. Я уехал из города и примерно через час обнаружил, что оказался в Мэрисвилле. Отсюда я вернулся в Гэйтвей. - Прямо домой? В какой машине вы ездили? - Не помню. - В "МД", фургончике или в "кадиллаке"? - Наверное, в фургончике. Я никогда не беру "МД" и очень редко "кадиллак". - Ну, хорошо, вы вернулись домой. Что дальше? Макдафф молчал. - Все это время, - продолжал Вирлок, - вас не оставляла мысль убить жену. Вы и вернулись-то, чтобы расправиться с ней, так? - Ничего подобного! Просто я решил, что уйти должна она, а не я. Она причинила мне много горя, и я же должен покинуть собственный дом? - Значит, получилось так: вы вернулись, предложили ей убираться, она отказалась, и вы ее застрелили. Уэстин услышал выстрел и вбежал в дом. Как только до вас донеслись его шаги, вы через кухню выскочили на улицу, обежали вокруг дома, увидели в окно, что он поднял с пола пистолет, и моментально решили свалить все на него. - Неправда! - Напрасно вы стараетесь, Вирлок, - вмешался Эллендер. - Убийцей мог быть только Уэстин. - Вы слышали показания Макдаффа, - не обращая на него внимания, обратился Вирлок к Смиту. - Ваше мнение? - Я не согласен с мистером Эллендером. По-моему, это дело рук Макдаффа. - Мы можем предложить вам на выбор два варианта, мистер Макдафф: либо вы напишите свои показания сейчас же, не сходя с места, либо я арестую вас по подозрению в убийстве и отвезу в тюрьму. - Я запрещаю вам брать у него какие-либо показания! - с решительным видом поднялся Эллендер. - Вы в самом деле считаете, что я убил ее? - едва слышно спросил Макдафф. - На это вам ответят присяжные. Так решайте: или вы пишете показания, или милости просим в тюрьму. Смерив Вирлока долгим взглядом, Макдафф медленно встал и подошел к письменному столу. Он закончил минут через двадцать и в своих показаниях подробно рассказал, где был и что делал в то воскресенье, когда была убита жена. Вирлок заставил его прочесть написанное вслух, поставить на каждой странице свои инициалы и скрепить показания своей подписью, после чего расписался сам и попросил сделать то же самое Смита. Эллендер расписываться отказался. По требованию инспектора Макдафф вернулся к столу и добавил, что показания были написаны в присутствии Эллендера, однако тот по неизвестным ему причинам подписываться отказался. Затем Вирлок вложил показания в конверт, надписал на нем адрес прокурора штата и, даже не взглянув на Макдаффа и Эллендера, ушел в сопровождении Смита. На главном почтампе он купил и наклеил марку и опустил пакет в почтовый ящик. - Между прочим, мистер Вирлок, - проговорил Смит, когда они вышли на улицу, - секретарь местного отделения профсоюза музыкантов - мой приятель, и я думаю, он не очень рассердится, если мы разбудим его и попробуем узнать адрес Вудроу. Вирлок одобрительно кивнул: - Вы правы, поехали к нему. К половине третьего утра Вирлок и Смит уже знали, что Джеймс Вудроу проживает в Гэйтвее и работает пианистом в ночном загородном ресторане "Комбо клуб". Ресторан они нашли без труда. Это было квадратное белое здание с двумя входами и красной неоновой вывеской, сулившей "жареных кур-танцы-бар". Посетителей в ресторане почти уже не оставалось, но несколько пар все еще топталось посреди зала, и Вирлоку со Смитом пришлось подождать, пока Вудроу не закончит играть для них тягучую танцевальную мелодию. Когда ресторан наконец опустел, они уселись с Вудроу за столик в углу, коротко рассказали, что написал о нем Макдафф в своих показаниях, и порекомендовали сжато и быстро ответить на их вопросы. Вудроу, красивый, тщательно причесанный молодой человек с округленным слабохарактерным подбородком, с готовностью согласился "помочь господам детективам". Чувствовалось, что он напуган. Он подтвердил, что весь день провел с Элен Макдафф, но утверждал, что ему не было известно о присутствии в доме самого Макдаффа. - Вы впервые застали ее одну в тот день? - спросил Вирлок. - Нет, мы встречались почти ежедневно и раньше - на пляже и в других местах. Честное слово, я давно бы пришел к вам и рассказал, что был в тот день у нее, но... побоялся. - А между тем ваши показания очень важны для следствия, - сухо заметил Смит. - Понимаю, но я же говорю, что до смерти перепугался. Сами подумайте, кому хочется подвергаться допросу по делу об убийстве! Потом сам Макдафф... Он же такая важная персона! Да и газеты в один голос утверждают, будто полицейские не сомневаются, что ее убил какой-то Уэстин. - Ну, не все полицейские, - нахмурился Вирлок. - Вот мы, например, думаем несколько иначе. - Очевидно, - уныло согласился Вудроу. - В какое время вы ушли от нее? - Часов около шести... Думаю, что около шести, потому что я начинаю играть здесь в семь тридцать, а мне еще надо было заехать домой переодеться. - В какое время вы приехали домой? - Видимо, в шесть или в шесть пятнадцать. Что-то около этого. - В каком настроении вы оставили Элен Макдафф? Она не высказывала опасений, что муж узнает о вашей связи? - Она вообще никогда не говорила со мной о муже. Когда мы расставались, она была спокойной, как всегда... Скажу вам откровенно: я ведь знал, что у нее и до меня были возлюбленные, и все же мне казалось, что я по-настоящему люблю ее. Я даже собирался уговорить ее развестись с мужем и стать моей женой. Меня удерживало только одно: ее доступность. - Вы согласны изложить на бумаге все, что рассказали нам? - спросил Вирлок. - Н-не знаю... А если я откажусь? - Тогда нам придется временно взять вас под стражу как крайне важного свидетеля. В подобных случаях назначается очень большой залог. Он не будет для вас чересчур обременительным? - Но мать может подтвердить, что я вернулся домой в шесть пятнадцать - шесть двадцать, а потом приехал сюда, в ресторан. В тот час, когда, по сообщениям газет, была убита Элен, я сидел здесь за пианино... Пожалуй, мне надо пригласить адвоката. - Вы можете избавить себя от многих неприятностей, а заодно и от напрасной траты времени и денег на оплату адвоката, если сейчас же напишете свои показания, - заявил Смит. - В противном случае придется задержать вас. - Смит, попросите у бармена бумагу и ручку, - распорядился Вирлок закуривая. Глава 7 В понедельник за завтраком Нонна Эш прочла написанное детскими каракулями письмо Берты Пул. Берта просила разрешения вернуться домой. Но расследование еще не закончилось, а пока Берта жила в Мейконе, полиции вряд ли придет в голову допросить ее. "Пусть Берта еще побудет у сестры", - решила миссис Эш, порвала письмо и постаралась забыть о нем. В понедельник утром в полиции уже знали о крупных разногласиях между Эллендером, Фэйном и Вирлоком. Все как-то притихли и обходили их чуть ли не на цыпочках. После нескольких часов сна Вирлок и Смит снова приехали в полицию, намереваясь опять отправиться на Бэккер-авеню и продолжить допрос соседей Макдаффа. Однако в последнюю минуту Вирлоку позвонил Роланд Гуд и заявил, что хотел бы поговорить с ним. Вирлок ответил, что сейчас же приедет. Гуд, все еще в халате, встретил инспектора и его помощника у двери, провел в столовую и приказал служанке подать кофе. - Я не хотел бы показаться вам слишком уж охочим до сплетен или до чужих замочных скважин, - начал он, - но поверите ли, последнюю ночь я не спал... почти не спал, все думал об этом печальном случае. Надеюсь, вы понимаете меня? - Да, да, сэр, мы все понимаем, - подтвердил Вирлок. - Мы, например, установили, что вы действительно были близким другом четы Макдаффов, - с невинным видом добавил Смит. - Правильно, - с готовностью подтвердил Гуд. - Вы знаете, мистер Вирлок, я не собираюсь распространяться о гражданском самосознании, общественном долге и прочее, и прочее. Не стану скрывать, я предпочитаю жить только для самого себя, не вмешиваясь в чужую жизнь. Но иногда приходит нечто такое, что заставляет отходить от этого принципа... Вы правильно изволили заметить - мы дружили с Макдаффами, и поэтому я считаю себя просто обязанным сообщить вам кое-что. Видимо, надо было сделать это раньше, но... Полагаю, вы, как служащие уголовной полиции, имеете хотя бы некоторое представление о том, что такое Бэккер-авеню? - В каком смысле? - Видите ли, люди моего круга составляют элиту нашего города. Мы любим богатство и комфорт и используем наши деньги, если хотите, как буфер, предохраняющий нас от всякого рода неприятностей. Лица со средствами и с определенным положением в обществе могут позволить себе нечто такое, на что никогда не осмелится простой смертный из страха понести самое суровое наказание. - Довольно точный и откровенный анализ, - заметил Вирлок, все еще не угадывая, к чему клонит Гуд. - Ну вот, в таком случае нам будет легче понять друг друга. - Гуд удовлетворенно потер руки. - То, что зачастую происходит у нас на Бэккер-авеню, в другом месте и среди других людей было бы расценено как преступление или во всяком случае вызвало бы громкий скандал. А у нас все обходится тихо и мирно благодаря деньгам и общественному положению действующих лиц. Измена одного из супругов рассматривается на Бэккер-авеню скорее как милое приключение, нежели как трагедия, а флирт - как невинное развлечение, не дающее повода для ревности. У нас есть свой кодекс поведения - неписаный, конечно, но не менее строгай, чем кодекс поведения тех, кто трудится в поте лица своего. В сердечных делах, например, мы редко позволяем нашим романам оканчиваться разводом, это просто не принято. И тем не менее нечто подобное имело место совсем недавно и, как мне кажется, может заинтересовать вас. - Расскажите, мистер Гуд, - попросил Смит. - Пожалуйста, молодой человек, пожалуйста! Вы уже навестили супругов Эшей? Нет? Это совсем рядом - большой особняк с чудесным садом. Владелец особняка Джордж Эш - типичный представитель обитателей Бэккер-авеню. Он владеет крупной импортно-экспортной фирмой, основанной еще его дедом. Эш - способный бизнесмен, заботливый отец, внимательный супруг... Одним словом, превосходнейший человек, за исключением, - Гуд многозначительно поднял палец, - за исключением одного обстоятельства. Около года назад между Джорджем Эшем и Элен Макдафф завязался роман - правда, не очень продолжительный, они расстались месяца через три. Но у меня есть основания предполагать, что недавно Джордж Эш возобновил нежные отношения с Элен. Я, разумеется, не могу привести определенных доказательств, тем не менее должен сообщить вот что. Именно в то воскресенье, когда была убита Элен Макдафф, незадолго до этого ее навестил Джордж Эш и оставался в доме примерно около часа... Не прерывайте меня! - нетерпеливо отмахнулся Гуд от Смита, заметив, что тот собирается о чем-то спросить. - Теперь о Нонне Эш - достойной супруге Джорджа. Это настоящая матрона с Бэккер-авеню... Милая, очаровательная женщина, нежная мать и энергичная хозяйка. Образование она получила в одной из привилегированных гимназий в Канаде, обладает солидными собственными средствами - наследством родителей, владельцев пароходной фирмы. Они словно созданы друг для друга, но отличаются в одном: Джорджа хлебом не корми - дай поволочиться за какой-нибудь юбкой, Нонна же ни-ни. Камень, а не женщина! Смит уже достал свой блокнот и быстро делал в нем заметки. - Одним из ваших хобби, вероятно, является психология? - улыбнулся Вирлок. - На эту мысль меня наводит ваша тонкая наблюдательность. - Видите ли, - не без самодовольства ответил польщенный Гуд, - я считаю себя последователем Фрейда, но занимаюсь исключительно теорией. - Мистер Гуд, - осторожно спросил Вирлок, - а что, собственно, вы имели в виду, когда говорили, что роман Джорджа Эша и Элен Макдафф имеет для нас какое-то значение? - Ничего, - резко ответил Гуд. - Вы уж сами решайте. Я сообщаю вам факты, а вы вольны поступать с ними по собственному усмотрению. Прошу только не упоминать, что эти сведения вы получили от меня, - я ничего не смогу подтвердить. - Спасибо, мистер Гуд, - поблагодарил Вирлок. - Ваша информация может оказаться весьма полезной. Позвольте задать последний вопрос. Вы говорите, что вечером в день убийства Элен Макдафф видели, как Джордж Эш приходил к ней? - Да, видел. - В какое время? - Пришел он около половины восьмого, а в какое время ушел - не знаю, не видел. Вы будете допрашивать Джорджа? - Возможно. Еще раз спасибо, - сказал Смит. - Вы, правда, отрицаете это, но все же гражданское самосознание у вас есть. Лицо Гуда расплылось в широкой улыбке. - Спасибо, молодой человек. Ваша фамилия, кажется, Смит? Я должен запомнить ее. - Он повернулся к Вирлоку. - Так мое имя упоминаться не будет, вы обещаете? - Сделаю все возможное. Гуд проводил детективов до выхода и снова многословно попрощался с ними. Вирлок и Смит направились к дому Эша. Несмотря на сравнительно ранний час, Нонна Эш успела выпить несколько больших рюмок виски и сейчас, когда в прихожей раздался звонок, держалась на ногах не совсем уверенно. Все же она добрела до двери и, разглядев сквозь стекло двух незнакомых людей, хотела уйти в комнаты, но звонок снова зазвенел пронзительно и настойчиво. Открыв дверь, Нонна бессмысленно уставилась на визитеров. - Мужа нет дома, а я ничего не покупаю, - заявила она и хотела захлопнуть дверь, но один из посетителей помешал ей. - Мы из уголовной полиции, миссис Эш, - объяснил Вирлок, - и хотели бы задать вам несколько вопросов. - Из п... полиции? - неповинующимся языком переспросила миссис Эш. - Да, - подтвердил Смит, - и у нас есть к вам кое-какие вопросы. - Вопросы? - Мы расследуем убийство Элен Макдафф, мэм, и хотели бы переговорить с вашим мужем. Его действительно нет дома? - Сегодня я плохо себя чувствую, - пробормотала миссис Эш. - Приходите завтра. - Нам очень важно сделать это сегодня, - возразил Вирлок. - Ну что ж, входите и задавайте ваши во... вопросы. Миссис Эш распахнула дверь, прошла в гостиную, налила себе виски и, не обращая внимания на Вирлока и Смита, залпом выпила. - Скажите, это правда, - с места в карьер начал Вирлок, - что у вашего супруга был роман с Элен Макдафф? - Около года назад, - добавил Смит. - Это правда... это правда... - пьяно повторила Нонна Эш. Это правда, что это ложь... - Кое-кто из ваших соседей утверждает, что мистер Эш проявлял повышенное внимание к Элен Макдафф, - продолжал Смит. - И что их роман, кажется, недавно возобновился, - вставил Вирлок. - Где ваш супруг сейчас? Миссис Эш, видимо, несколько протрезвела. - В конторе. Он постоянно в конторе. А может, играет в гольф или катается на яхте, или проводит время с... - Тогда скажите, где был ваш муж в вечер убийства Элен Макдафф? - Дома, с семьей... с детьми и со мной... - Вы помните что-нибудь о том вечере? - спросил Смит. - Ничего. - У вас это что, привычка - напиваться с самого утра? - спросил Вирлок. - Не ваше дело. - Мы ведем следствие об убийстве, мэм, и нам до всего есть дело, - ответил Вирлок. - Спасибо за помощь и за любезный прием, миссис Эш. - Прощайте, мистер Шерлок Холмс! - крикнула Нонна, с силой захлопнула за детективами дверь и повернула ключ. Направляясь к машине, Смит вытер со лба пот и присвистнул: - Подумать только, эта "матрона" с утра пьяна в стельку! Вирлок и Смит нашли Джорджа Эша в его клубе, где он играл в теннис с красивой молодой женщиной. В поисках Эша они побывали у него в конторе, в нескольких ресторанах и барах и только после этого рискнули появиться здесь. Они подошли к Эшу, когда он, закончив игру и обменявшись с партнершей какими-то шутливыми репликами, направился в душевую. - Мы только что побывали у вас в конторе и дома, - обратился к нему Вирлок, - нам нужно кое-что выяснить у вас. - Завтра, завтра, - небрежно ответил Эш, не сводя глаз с изящной фигурки удалявшейся партнерши. Джордж Эш был высокий, хорошо сложенный человек около сорока лет, с белозубой улыбкой; держался он надменно и даже вызывающе. Эш повернулся и хотел уйти, но Вирлок схватил его за руку. - Не завтра, а сегодня, сейчас же. - Вирлок предъявил свое удостоверение. - Вы глубоко заблуждаетесь, если полагаете, что можете вести себя, как вздумается. - Не слишком ли круто берете? - иронически осведомился Эш. - А вообще-то я не буду разговаривать с вами, пока не позову своего адвоката. - Никого вы не позовете. Пройдите к той скамейке, садитесь и отвечайте на наши вопросы. Ну? Или прикажете тащить вас за шиворот? Эш оторопело взглянул на него. - Мне еще не приходилось сталкиваться с таким обращением, но я достаточно влиятельный человек, чтобы... - Идите и садитесь на скамейку! - Попробуйте заставить! Вирлок повернулся к Смиту. - Вызовите фургон для перевозки арестованных, - распорядился он и достал из кармана наручники. Эш понял, что с ним не станут церемониться. - Я вынужден подчиниться, - сквозь зубы произнес он, - но не обольщайте себя надеждой, что на этом все кончится. - Знаете, Эш, мне уже столько грозили за последние сорок восемь часов, что я устал слушать. - Вы или идиот, или прохвост, который не знает, для чего ему выдали удостоверение детектива, - процедил Эш, опускаясь на скамейку. - Мы только что беседовали с вашей женой. Она пьяна. Почему, по-вашему, она напилась с самого утра? - Вирлок не сводил с Эша внимательного взгляда. - Нонна? Пьяна?! - искренне удивился Эш. - Чушь! - Хорошо сложенная женщина лет тридцати с лишним, называющая себя миссис Эш и проживающая в вашем доме на Бэккер-авеню, сегодня утром, при нашем посещении, оказалась пьяной. - Даже если это и правда (а я не верю ни одному вашему слову), - холодно произнес Эш, - все равно вас это не касается. Он закурил, затянулся и вытер лицо полотенцем. Постепенно к нему возвращалась прежняя уверенность в себе. - Около года назад у вас был роман с Элен Макдафф, - продолжал Вирлок. - Ваша жена знала об этом. Знает ли она, что этот роман недавно возобновился? Эш нахмурился. - Я буду разговаривать с вами только в присутствии адвоката, - твердо заявил он. - Что ж, - ответил Вирлок и встал. - Не хотите разговаривать здесь - придется вам поехать с нами. - Пожалуйста, но я должен переодеться. - Ничего, сойдет и так, - усмехнулся подошедший Смит. В половине пятого в следственной комнате в тюрьме на Мэретта-стрит Эш признался Вирлоку и Смиту, что он действительно был близок с миссис Макдафф, но порвал с ней, как только об этом узнала жена. Однако он категорически отрицал, что возобновлял с Элен прежние отношения. - Где вы были в тот вечер, когда произошло убийство? - задал вопрос Вирлок. - Дома. Вместе с семьей смотрел телевизионную программу. Потом услышал какой-то звук, похожий на выстрел, и вышел узнать, в чем дело. - Лжете! - крикнул Вирлок. - У нас есть показания одного из ваших соседей; он утверждает, что в день убийства миссис Макдафф, примерно в семь тридцать вечера, он видел, как вы вошли в дом Макдаффов. Эш провел рукой по лицу. - Ну хорошо, я в самом деле вышел из дома около этого времени подышать свежим воздухом. - Потом что? - Ничего. Постоял, осмотрелся... - А что вы скажете, если я устрою вам очную ставку со свидетелем, который видел, как вы вошли в дом Макдаффа? - Вы уже достаточно долго держите меня здесь и пытаетесь приплести к убийству Элен Макдафф. Но у вас ничего не выходит, и теперь я вправе требовать, чтобы вы дали мне возможность позвонить адвокату. - Почему вы думаете, мистер Эш, что у нас ничего не выходит? - спросил Смит. Эш пожал плечами. - Видимо, потому, что я не имею никакого отношения к убийству, у меня не было, выражаясь вашим языком, мотива. Что касается свидетелей... Плевать мне на них! В случае необходимости жена и сыновья под присягой покажут, что я был с ними, когда послышался выстрел. Ну, а теперь почему бы вам не взяться наконец за ум и не отпустить меня, пока вы не навлекли на себя крупных неприятностей? - Парню, которого задержали в доме Макдаффов, грозит тяжкое наказание. Я не могу допустить, чтобы какой-нибудь самоуверенный ловкач вроде вас скрыл от следствия факты, доказывающие вину или, наоборот, невиновность этого человека. Вы понимаете? - Пон