Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир. Империя террора -------------------- У==========================================ё | Уоррен МЕРФИ, Ричард СЭПИР | | "ИМПЕРИЯ ТЕРРОРА" | | Перевод В. Бродского | | Цикл "Дестроер" | +------------------------------------------+ | Warren Murphy, Richard Sapir | | "Summit chase" (1976) ("Destroyer") | +------------------------------------------+ | Барон Hемеров решил превратить государс-| |тво Скамбию в рай для преступников. Для| |этого он готовит государственный перево-| |рот. Римо Уильямс и его учитель Чиун от-| |правляются в Скамбию, чтобы помешать Hеме-| |рову. Случайный рикошет лишает Римо памяти| |и он считает себя П.Д.Кенни - киллером,| |работающим на Hемерова. | +------------------------------------------+ | by Fantasy OCR Lab | Т==========================================? Этот файл из коллекции художественной литературы Андрея Федоренко (2:4641/127) Sysop: Andrey Fedorenko Fido: 2:4641/127 Modem: USRoboticks Sportster 33600, V34+ Data: (0612) 64-20-97 Voice: (0612) 64-16-43 Work time: 00.00 -- 23.59 --------------------------------------------------------------- ГЛАВА ПЕРВАЯ В старинных книгах говорится: если идешь к человеку, который скоро ум- рет, захвати с собой связанный узлом слоновий хвост. Поэтому, услышав от охранника, что президент желает его видеть, вице- президент Азифар сперва подождал, пока охранник выйдет, и затем спрятал в правый задний карман своих форменных штанов большой веревочный узел. Только потом он покинул кабинет и пошел вслед за охранником. Стук их ка- блуков о мраморный пол был единственным звуком, нарушавшим торжественную тишину роскошного дворца. Помедлив у двойных дверей из резного дуба, Азифар глубоко вздохнул и наконец решился войти. Когда дверь за ним захлопнулась, он огляделся. Президент Скамбии стоял у окна, разглядывая парк вокруг дворца. Дворец был построен из синего, похожего на сланец камня, который добывался в этом маленьком молодом государстве. Парк, в котором тут и там были раз- бросаны искусственные озера, клумбы и живые изгороди, тоже отражал прис- трастие президента к синему цвету. Вода в бассейнах была синей, синими были цветы, и даже аккуратно подстриженные изгороди были того темного оттенка зеленого цвета, который казался переходящим в синий. Форма гвардейцев тоже была синей, и президент удовлетворенно отметил этот факт. Это может стать государственной традицией, а традиции - неп- лохой фундамент для строительства, если государство ничего из себя не представляет и ничего не имеет за душой. Цветовую гамму дворца нарушала лишь желтая форма рабочих, укладывавших канализационные трубы под мостовую рядом с углом восточного крыла двор- ца. Уже четыре неделя эти рабочие раздражали президента. Но ничего не поделаешь: страна должна иметь не только традиции, но и канализацию. Президент Дашити повернулся к человеку, стоящему перед его столом. Во время беседы ему пришлось порой поворачиваться к окну, чтобы скрыть не- вольную улыбку при виде формы вице-президента Азифара. Она была сшита из красного габардина, и каждый ее дюйм украшала тесьма: золотая, серебря- ная, синяя и белая. Форма была скроена в Париже, но даже безупречный по- крой не мог скрыть тучность вице-президента Азифара. Но при первой встрече всех подавляла не столько толщина Азифара, сколько его безобразие. Ужасней, чем его форма, чудовищней, чем его не- вероятная величина, было лицо Азифара - иссиня-черное пятно чернильной темноты. Хорошо еще, что его шишковидную голову с широким носом и скоше- нным лбом частично скрывала украшенная тесьмой военная фуражка. Как-то президент Дашити мучился три недели подряд, пытаясь определить, кого больше напоминает Азифар: толстяка из цирка или располневшего неан- дертальца. Тело его было как у клоуна, а лицо - как у доисторического человека; так что проблема осталась неразрешенной. Но гораздо важней то, что Азифар был военным человеком, которого на должность вице-президента избрали генералы. Несмотря на все свое отвра- щение, Дашити приходилось терпеть его. Но терпеть не значит доверять, и у президента были важные основания не доверять вице-президенту Азифару. Как можно доверять человеку, который 24 часа в сутки потеет? Даже сейчас по лицу вице-президента сбегали ру- чейки пота, и перламутровые капельки поблескивали на тыльных сторонах его ладоней. А ведь они здесь встретились не для решения каких-то важных вопросов, а просто чтобы обсудить, как Азифару следует провести свой от- пуск. - Непременно,- сказал президент,- посетите русское посольство. Затем, конечно, навестите американское. И дайте там понять, что у русских вы уже побывали. - Разумеется,- проговорил Азифар.- Но зачем? - Затем, что после этого мы получим еще больше оружия из России, и еще больше денег из Америки. Вице-президент Азифар даже не постарался скрыть свое недовольство. Его правая рука невольно коснулась бедра, и пальцы нащупали в кармане завя- занный узлом слоновий хвост. - Вы не одобряете меня, генерал? - Мой президент, одобрять или не одобрять вас было бы с моей стороны непростительной дерзостью,- произнес Азифар своим хриплым голосом. Его гортанное произношение свидетельствовало о том, что вице-президент учил- ся отнюдь не в Сэндхерсте.- Просто я не могу спокойно принимать чужие подачки. Президент Дашити вздохнул и медленно опустился в свое мягкое синее ко- жаное кресло. Только тогда сел и Азифар. - Я тоже, генерал,- сказал Дашити.- Но нам не остается ничего другого. Нас называют развивающейся страной, но вы же знаете не хуже меня, что наше развитие заключается в смене варварства обычной отсталостью. Прой- дет еще много лет, прежде чем наш народ сможет жить своим собственным трудом. Он остановился, как будто приглашая собеседника задать вопрос, затем продолжил. - Нам не посчастливилось иметь нефть. У нас есть только этот чертов синий камень, а сколько его мы сможем продать? И сколько времени наш на- род сможет жить на эти деньги? Но нам повезло с другим - с нашим место- положением. На этом острове мы можем контролировать Мозамбикский пролив и большую часть перевозок груза в мире. Если мы присоединимся к какой- либо одной мировой силе, контроль перейдет к ней. Поэтому наш путь ясен: мы не присоединяемся ни к кому, мы поддерживаем отношения со всеми и принимаем их подачки до тех пор, пока наконец не перестанем в них нуж- даться. Но пока этот день не пришел, нам нужно продолжать нашу игру. По- этому вам придется посетить все эти посольства, когда приедете в Швейца- рию. Он осторожно разгладил складку на своем белоснежном костюме в едва за- метную полоску и затем поднял голову. Его проницательный взгляд встрети- лся со взглядом больших выпуклых глаз Азифара. - Безусловно, я это сделаю, мой президент,- сказал Азифар.- А теперь, с вашего позволения... - Конечно,- произнес Дашити, вставая и протягивая через стол свою тон- кую коричневую руку. На долю секунды она повисла в воздухе, затем утону- ла в жирной черной пятерне Азифара.- Удачно вам отдохнуть,- сказал Даши- ти.- Был бы рад поехать с вами.- Он по-настоящему тепло улыбнулся и по- пытался скрыть невольную дрожь, вызванную прикосновением потной ладони Азифара. Скрестив взоры, два человека пожимали друг другу руки. Наконец Азифар опустил глаза, и президент разжал руку. Слегка наклонившись, Азифар по- вернулся и зашагал по ковру к дверям 12-футовой высоты. Он не позволил себе улыбнуться, пока не миновал двух одетых в синюю форму гвардейцев, стоящих снаружи президентского кабинета. Но на пути из приемной к лифту он улыбался. Он улыбался в лифте, улыбался, когда шел к своему "мерседесу", стоящему перед дворцом. Опустившись на мягкие подуш- ки заднего сиденья, он глубоко вдохнул сухой и прохладный кондициониро- ванный воздух, затем, все еще улыбаясь, сказал шоферу: "В аэропорт". Автомобиль не спеша поехал по дугообразному подъездному пути, ведущему от дворца к шоссе. У восточного крыла полудюжина одетых в желтое рабочих копали глубокую яму. Затормо- зив в дюйме от них, водитель шепотом выругался и произнес вслух: - Эти идиоты собираются здесь копаться еще полгода. Азифар ничего не ответил. Он был слишком доволен собой, чтобы пережи- вать из-за медлительности рабочих. Узел в заднем кармане причинял ему неудобства, и он вытащил его. Поглаживая пальцами жесткую слоновью кожу, он обдумывал слова, которые скажет, когда всего через семь дней займет место президента. Азифар. Президент Скамбии. Стоя у окна, президент Дашити наблюдал за лимузином Азифара, который медленно миновал рабочих, укладывающих канализацию, и затем, увеличив скорость, выехал на единственную в стране мощеную дорогу, ведущую от дворца к аэропорту. Никогда не надо доверять генералам, подумал Дашити. Они думают только о том, как получить власть, а о том, что с ней делать, они не думают. Как хорошо, что им поручают только такие маловажные вещи, как воины. Он вернулся к своему столу и принялся подписывать просьбы о предоставлении его стране международной помощи. А Азифар в это время думал о том, что спустя всего лишь несколько дней Скамбия не будет больше нуждаться в помощи ни от какой иной страны. Мы будем самой большой силой в мире, подумал он, и все народы будут уважать наш флаг и бояться его. "Никакая сила не остановит меня,- подумал Азифар.- Никакая сила: ни одно правительство и ни один человек". ГЛАВА ВТОРАЯ Его звали Римо, и в этой грубой коричневой монашеской рясе он чувство- вал себя очень глупо. Его талию крепко опоясывала узловатая веревка. Ри- мо подумал, что с ее помощью можно кого-нибудь задушить; впрочем, Римо для этого не требовалась помощь. Он стоял перед Вестсайдской федеральной тюрьмой, ожидая, пока откроет- ся большая стальная дверь. Его ладони были мокры от пота. Он вытер их о рясу и понял, что не помнит, когда потел в последний раз. Все дело в тя- желой рясе, подумал он, затем обозвал себя лжецом и сознался, что по- теет, потому что стоит у входа в тюрьму, ожидая, когда его впустят внутрь. Он еще раз ударил по маленькой кнопке на правой стороне двери и сквозь толстое стекло увидел, как охранник поднял голову и раздраженно посмотрел на него. Затем охранник нажал кнопку на своем столе, дверь прыгнула и медленно, дюйм за дюймом, поползла назад. Она двигалась толчками, как тележка в американских горках, поднимающаяся к вершине очередной горы. Открывшись всего дюймов на двадцать, дверь остановилась. Чтобы протиснуться в узкий проем, широкоплечему Римо пришлось повернуться боком. Как он успел заме- тить, в толщину дверь состояла из двух дюймов сплошного металла. Едва он оказался внутри, как услышал, что дверь начала закрываться, захлопнув- шись наконец со звуком, типичным для всех тюремных дверей. Римо находился в приемной, и взгляды шести чернокожих женщин, ожи- дающих часа свидания, были устремлены на него. Ему захотелось спрятать лицо под капюшоном своей рясы, но он взял себя в руки, подошел к столу охранника и оперся на толстое пуленепробиваемое стекло, отделявшее охра- нника от посетителей. Ощутив, как прочно стекло, он решил, что в толщину оно никак не меньше одного дюйма, и даже с близкого расстояния пробить его сможет только очень мощное оружие. Не поднимая головы, охранник нажал на кнопку, снова крепко запирая входную дверь. Если бы теперь Римо понадобилось в срочном порядке выб- раться отсюда, ему пришлось бы ломать стекло, чтобы добраться до двери за спиной охранника. Римо постучал по стеклу костяшками пальцев, ощущая его упругость и неподатливость. Кивком головы охранник указал на теле- фон, стоящий перед ним на маленькой полке. Римо снял трубку и постарался, чтобы его голос звучал спокойно: - Я отец Тук,- сказал он, сдерживая усмешку.- Я должен встретиться с заключенным Девлином. - Одну минутку, отец,- сказал охранник. С выводящей из терпения медли- тельностью он положил трубку и начал небрежно просматривать напечатанный на машинке список фамилий. Наконец его палец остановился, и Римо прочем вверх ногами: "Девлин, Бернард. Отец Тук". Охранник отложил лист бумаги и опять снял трубку. - Все в порядке, отец,- сказал он.- Идите вон в ту дверь.- Он указал кивком на дверь в углу комнаты. - Благодарю тебя, сын мой,- произнес Римо. Следуя указаниям охранника, он достиг другой металлической двери, до- ходящей до потолка и шириной в шесть футов. На ней было написано: "От- крывать от себя". Надпись была свежая и нетронутая, в то время как реше- тка над ней носила следы прикосновений тысяч рук, открывавших прежде эту дверь. Когда-то Римо тоже прикасался к тюремной решетке. Он положил ладони на надпись и ощутил слабую пульсацию тока, как будто открылся электрический замок. Он толкнул дверь, и она медленно отворилась. Дверь захлопнулась за ним, и Римо оказался в еще одной маленькой ком- нате. Справа, за пуленепробиваемым стеклом и металлической сеткой нахо- дилось трое заключенных, ожидающих выхода на свободу. За ними наблюдал еще один охранник. Слева находилась дверь, ведущая на лестницу. Римо толкнул ее, но она не открылась. Бросив взгляд через плечо и увидев, что охранник беседует с одним из заключенных, Римо подошел к его окошку и постучал по стеклу. Охранник поднял голову, кивнул и нажал на кнопку. Вернувшись к двери, Римо открыл ее и вышел на узкую лестницу. Ступеньки были выше обычных. У начала лестницы под углом было повешено зеркало, и когда Римо поднялся наверх, то обнаружил, что аналогичное зеркало висит на противоположной стене, там, где лестница кончается. Он взглянул в наго, затем посмотрел на нижнее зеркало и на охранника. Не сходя с места, тот мог видеть всю лестницу. Спрятаться на ней было невозможно, ни перил, ни карнизов, на которые можно было бы залезть, у нее не было. Римо поднялся по ступенькам, стараясь поддевать своими обутыми в сан- далии босыми ногами края рясы, чтобы не наступать на нее при каждом ша- ге. Он пытался не вспоминать, как много лет тому назад по такой же узкой лестнице его вели в камеру смертников. Бесполезно. Он обливался потом, и подмышки его были мокры. Тогда, много лет назад, его жизнь была проще. Его звали Римо Уильямс, и он был полицейским из Ньюаркского департамента полиции. Он был хорошим полицейским, пока кто-то не убил торговца наркотиками на территории его участка. Римо обвинили в убийстве и приговорили к электрическому стулу, который, однако, не сработал в тот раз должным образом. Какого черта я здесь делаю? У верхушки лестницы была еще одна дверь, точь-в-точь как в блоке для смертников государственной тюрьмы Нью-Джер- си. Внезапно им овладели непрошеные воспоминания: визит священника, чер- ная таблетка, металлический шлем на голове и затем ожидание смерти от семидесяти семи миллионов вольт, смерти, которой он так и не дождался. Римо сам не заметил, как очутился в следующей комнате, где за старым деревянным столом сидел одетый в форму охранник. На именной табличке на его груди было написано: "О'Брайен". Это был мужчина среднего роста, и Римо заметил, что одна его рука была короче другой. Большие узловатые запястья торчали из рукавов его синей форменной рубашки. Маленькие глаза охранника были водянисто-голубого цвета, а его круглый широкий нос был красен из-за обилия лопнувших кровеносных сосудом. - Я отец Тук. Я хотел бы видеть заключенного Девлина. - К чему такая спешка, отец мой?-спросил О'Брайен. Римо не ответил. Помолчав, он произнес: - Будьте так добры, вызовите заключенного Девлина. Чрезвычайно медленно О'Брайен поднялся со стула, пристально оглядывая посетителя и приходя к заключению, что стоящий перед ним человек вовсе не является монахом. Ладони его были мозолисты, но ногти тщательно ухо- жены. Кроме того, от него исходил аромат дорогого крема после бритья, что, по мнению О'Брайена было совершенно несвойственно священнослужите- лям. Если бы О'Брайеи знал, что это был не крем для бритья, а особый французский лосьон, применяемый после коитуса, он бы только укрепился в своих подозрениях. Выходя из-за стола, О'Брайен взглянул на ноги монаха: они были слишком чистыми, и даже ногти на них, казалось, покрывал бес- цветный лак. Это определенно не священник. Несмотря на старания О'Брайена скрыть свою заинтересованность, Римо уловил его внимательные взгляды и догадал- ся, к каким выводам пришел охранник. Черт, этого только не хватало, по- думал Римо. Ничего не сказав, О'Брайен провел Римо в маленькую комнату для свида- ний, где стены были покрыты деревянными панелями, и вежливо попросил по- дождать. Выйдя в другую дверь, он вернулся через пять минут в сопровож- дении еще одного человека. - Садитесь, Девлин,- сказал он. Девлин послушно уселся напротив монаха на некрашеный деревянный стул. Это был высокий и худой человек. Синяя тюремная одежда так хорошо сидела на нем, как будто была сшита по его мерке. Волосы его были черны и вол- нисты, а загар на лице говорил о частых поездках на острова. Видимо, Де- влин был членом какого-то престижного клуба здоровья. На вид ему было лет тридцать. Его уверенная манера держать себя и ма- ленькие смеющиеся морщинки вокруг сверкающих умом глаз свидетельствовали о том, что он старался получать удовольствие от каждой минуты из прожи- тых тридцати лет, вплоть до самого последнего момента. Римо сидел молча, дожидаясь, когда О'Брайен оставит их одних. Наконец охранник направился к двери. - Постучите, отец, когда закончите,- сказал он и плотно прикрыл за со- бой дверь. Римо услышал, как щелкнул замок. Прижав палец к губам, Римо подошел к двери и прильнул к замочной сква- жине. Сквозь нее он увидел спину О'Брайена, вновь усевшегося за свой стол. Только затем Римо сел и обратился к Девлину: - Все в порядке, можно начинать. Когда Девлин приступил к рассказу, Римо попытался сосредоточиться, но обнаружил, что ему сложно это сделать. Он мог думать только о том, что находится в тюрьме, и о том, что хочет отсюда выбраться, чуть ли не сильнее, чем много лет назад, когда он был спасен от электрического сту- ла секретной правительственной организацией, которой президент поручил бороться с преступностью. Он занял в этой организации место исполнителя, убийцы под кодовым именем - Дестроер. Сквозь его задумчивость проникали обрывки рассказа Девлина: что-то об африканском государстве Скамбия, о плане превратить его в международное прибежище для преступников со всего света, о президенте, которого должны были убить, о вице-президенте, готовящемся занять его место. Быстро утомившись, так как сбор информации не входил в круг его профе- ссиональных забот, Римо попытался придумать вопросы, которые ему следо- вало задать. - Кто стоит за всем этим? - Не знаю. - Вице-президент? Этот Азифар? - Нет, не думаю. - Как вы все это раскопали? - Я работаю на человека, который интересуется такого рода вещами. Вот откуда я это знаю. Я осуществлял для него юридические исследования зако- нов экстрадиции. - Мне известна ваша репутация главного адвоката мафии. Вы вытаскиваете бандитов из тюрьмы, придираясь к юридическим формальностям. - Все имеют право на защиту. - А теперь вы сами попались и вам нужно отсюда сбежать?- У Римо он вы- зывал отвращение. - Да. Я попался и собираюсь сбежать отсюда и спрятаться в надежном ме- сте. И сказать по правде, отец мой,- сказал он, издевательски подчерки- вая обращение,- мне надоело рассказывать эту историю недоумкам, которых сюда посылает правительство. - Ну что ж, это был последний раз,- сказал Римо. Встав, он подошел к двери и опять посмотрел в замочную скважину. Все еще сидя за столом, на котором тихо играло радио, О'Брайен читал газету. - Ну хорошо,- проговорил Девлин.- И как же я отсюда выберусь? Мне что, надо созвать пресс-конференцию? - Нет, в этом нет необходимости,- сказал Римо.- У нас разработан план побега. Римо знал, что ему надо делать. Его рука слегка дрогнула, когда он вы- тащил из кармана своей объемистой рясы деревянное распятие и протянул его Девлину. - Смотрите,- сказал он, показывая левой рукой к основание креста.- Ви- дите эту черную таблетку? Когда войдет охранник, целуйте крест и берите таблетку в зубы. Когда вернетесь в камеру, прожуйте ее и проглотите. Она вызовет у вас обморок. Наши люди находятся сейчас в тюремном госпитале, и когда вас принесут туда, они решат, что вам нужна специальная терапия, положат вас в "скорую" и отправят в частный госпиталь. По дороге в гос- питаль и "скорая", и вы исчезнете. - Как-то это все слишком просто,- проговорил Девлин.- Вряд ли это сра- ботает. - Слушайте, это срабатывало уже сотню раз,- сказал Римо.- Вы что, ду- маете, я первый раз такое устраиваю? Вы еще тысячу лет проживете.- Он встал.- Пойду позову охранника,- сказал Римо.- Мы слишком долго разгова- риваем. Он подошел к деревянной двери и ударил по ней кулаком. Звук удара эхом заметался по маленькой комнатке Дверь открылась, О'Брайен стоял на поро- ге. - Благодарю вас,- сказал Римо. Обернувшись к Девлину, который все еще продолжал сидеть, он протянул ему распятие и загородил О'Брайену обзор своей спиной.- Да благословит тебя Бог, сын мой,- произнес он. Девлин не пошевелился. "Черт возьми, бери таблетку,- подумал Римо,- а не то мне придется убить тебя прямо здесь. И О'Брайена в придачу". Он сунул распятие прямо в лицо Девлину. - Да защитит тебя Господь,- промолвил он. "Если ты сейчас не возьмешь эту таблетку, Господь тебе действительно понадобится". Он помахал распя- тием перед Девлином. Тот смотрел на него, и сомнение было написано на его изящно очерченном лице. Затем он едва заметно пожал плечами, взял распятие двумя руками, поднес его ко рту и поцеловал ноги статуи. - Да обретешь ты вечное блаженство!- сказал Римо и подмигнул Девлину, который не знал, что для пего вечность кончится через пятнадцать минут. - Вы найдете дорогу назад, отец?- спросил О'Брайен. - Да,- ответил Римо. - Тогда я отведу заключенного в камеру,- сказал О'Брайен.- До свида- ния, отец. - До свидания. До свидания, мистер Девлин.- Римо повернулся к двери. Взглянув на распятие, он с облегчением заметил, что черная таблетка ис- чезла. Девлин уже труп. Это хорошо. Римо не мог бороться с искушением. Стоя на верхней ступеньке, он подо- ждал, пока охранник, сидящий внизу, не взглянет в зеркало, чтобы прове- рить лестницу. Затем, подобрав свою рясу, Римо бросился в узкий лестнич- ный пролег, бесшумно кидаясь из стороны в сторону. Охранник еще раз бро- сил рассеянный взгляд в зеркало, и Римо прервал ритм движения, неясным теневым пятном слившись со стеной. Охранник вновь отвернулся к своим бу- магам. Римо кашлянул. Изумленный охранник поднял голову. - Это вы, отец? Я не видел, как вы спустились. - Разумеется,- радостно согласился Римо. Ему потребовалось еще три ми- нуты, чтобы миновать безупречную систему охраны тюрьмы. К тому времени, когда Римо вновь вышел на яркий солнечный свет, он взмок от пота. Стремясь оставить между собой и тюрьмой как можно большее расстояние, Римо не обратил внимания на двух людей на другой стороне улицы, примерявших свой шаг к его и следовавших за ним неспешной поход- кой ГЛАВА ТРЕТЬЯ Толкнув вращающуюся дверь, Римо вошел в "Палаццо-отель" и по мраморно- му полу вестибюля быстро направился к лифту. Прислонившись к небольшой конторке, коридорный наблюдал за ним. Когда Римо вызвал лифт, коридорный подошел к нему. - Простите, отец,- сказал он развязно,- милостыни не подаем. Римо мягко улыбнулся: - Я пришел сюда, сын мой, для соборования. - О...- сказал прыщавый коридорный, неожиданно потеряв всю свою са- моуверенность.- Кто-то умер? - Ты умрешь, сукин сын, если не уберешься отсюда,- произнес Римо. Коридорный взглянул на него, на этот раз внимательней, и обнаружил, что с лица монаха исчезла мягкая улыбка. Теперь оно было суровым и жес- тким; один взгляд его, казалось, мог раздробить камень. Коридорный пред- почел убраться подальше. Римо доехал на лифте до одиннадцатого этажа, по пути благословив ста- руху, вошедшую на седьмом этаже и вышедшую на восьмом. Выйдя из лифта, Римо направился к номеру-люксу, расположенному слева по коридору. У двери он остановился и прислушался. Из номера доносилась обычная ра- зноголосица. С легким вздохом Римо отпер дверь и вошел внутрь. Миновав небольшую прихожую и заглянув в гостиную, Римо увидел старого азиата, сидящего спиной к нему на полу в позе лотоса. Глаза азиата были прикованы к экрану телевизора. Из-за яркого солнечного света изображение на экране было бледным и размытым. Когда Римо вошел в комнату, человек на полу не пошевелился и не произ- нес ни слова. Подойдя к нему вплотную, Римо наклонился и что есть силы закричал ему прямо в ухо: - Привет, Чиун! Никакой реакции. Азиат не пошевелил ни единым мускулом. Затем он мед- ленно приподнял голову и в зеркале, висящем над телевизором, глаза его встретились со взглядом Римо. Осмотрев монашеское одеяние Римо, он ска- зал: - Миссия Армии Спасения на соседней улице,- затем азиат вновь устремил взор на экран, где продолжала разыгрываться очередная драма о страданиях любви. Римо пожал плечами и пошел в свою спальню переодеться. В последнее время Чиун его сильно беспокоил. Римо уже много лет был знаком с этим маленьким корейцем, с тех самых пор, как КЮРЕ поручило Чиуну сотворить из Римо Уильямса образцовое орудие убийства. За эти годы Римо много раз видел, как Чиун делал вещи, в которые невозможно было поверить. Он ви- дел, как Чиун рукой вдребезги разбивал стены, разрушал машины, несущие смерть, уничтожал целые взводы. В этом слабом восьмидесятилетнем теле скрывалась невероятная мощь. Но теперь Римо боялся, как бы это тело не потеряло силу - а вместе с телом и дух Чиуна. Ибо его теперь, казалось, ничто не заботило. Он уже не с таким пылом руководил тренировками Римо. Он уже не так усердно за- нимался стряпней - еду он всегда готовил сам, из боязни, как бы их с Ри- мо не отравили торговцы собачьей пищей, называющие себя рестораторами. Он даже прекратил без конца поучать и распекать Римо. Казалось, теперь Чиуна не интересовало ничего, кроме телевизионных мыльных опер. Никаких сомнений, подумал Римо, снимая коричневую рясу, под которой обнаружитесь нейлоновые лиловые трусы и маяка. Чиун выдохся. А почему бы и нет? Ему ведь уже восемьдесят лет. Ничего удивительного. Все это очень логично, но что сложно поделать с природой? Шампанское тоже может выдохнуться. Как бы то ни было, Чиун выдохся. И все же в лучшие свои годы Чиун не знал себе равных. Никого не было лучше его в прошлом и, возможно, не бу- дет н в будущем. Если бы у ассасинов был свой зал славы, портрет Чиуна должен был бы занимать в нем центральное место. Всем остальным - и в том числе Римо - пришлось бы удовольствоваться местечком поскромней. Римо скатал монашескую рясу в коричневый ком, крепко связал его собственной белой веревкой и бросил в корзину для бумаг. Затем он достал из стенного шкафа слаксы горчичного цвета и надел их, дополнив свой на- ряд светло-голубой футболкой. Сбросив сандалии, он всунул ноги в паруси- новые туфли без застежек. Он втер в кожу лица и шеи укрепляющий крем и вернулся в гостиную. В гостиной звонил телефон. Чиун старательно игнорировал его. Это, конечно, звонил Смит, единственный - и слава Богу, что единствен- ный - руководитель КЮРЕ. Римо поднял трубку. - "Палаццо-монастырь",- сказал он. Из трубки раздался раздраженный голос: - Кончайте умничать, Римо. И почему это вы остановились в "Палаццо"? - В общежитии все места были заняты. Кроме того, мне нравится, что за номер платите вы. - Я вижу, у вас сегодня веселое настроение,- сказал Смит. Римо мог себе представить, как тот вертит в руках пластмассовый нож для разрезания бумаг и лупу, сидя за своим столом в санатории "Фол- крофт", штаб-квартире КЮРЕ. - Вовсе у меня не веселое настроение,- проворчал Римо.- У меня отпуск, как-никак, и я не обязан быть на побегушках у всяких там... Смит прервал его: - Прежде чем начнете оскорблять меня, подсоедините к телефону шифра- тор, пожалуйста. - Ладно,- сказал Римо. Он отложил трубку и открыл ящик маленького столика. В ящике лежали два пластмассовых цилиндра, покрытых пенопластом. Цилиндры напоминали науш- ники из будущего. Римо вынул один из них, посмотрел для ориентации на задник и прикрепил прибор на ту часть телефона, которую полагается прик- ладывать к уху. К противоположной части он подсоединил другой цилиндр. - Ну вот, все в порядке,- сказал Римо.- Теперь я могу сказать вам все, что думаю? - Нет, еще нет,- сказал Смит.- Сперва установите наборный диск сзади каждого из цилиндров на цифру "14". Запомните - оба на цифру "14". И не забудьте потом включить шифратор, без этого тоже не обойтись. - Как будет угодно,- пробормотал Римо, опять откладывая трубку и уста- навливая цифры на шифраторе. Это было последнее изобретение КЮРЕ: переносной телефонный шифратор, который устранял опасность подслушивания, записи разговоров и подключе- ние любопытных операторов на коммутаторе. Римо включил прибор и опять поднес трубку к уху. - Готово,- сказал он. В ответ он услышал невнятный шум, как будто кто-то полоскал горло. - Я его подключил,- закричал Римо.- Что теперь не так, черт подери? - Гргл, грбл, дрбл, фргл. Новая манера Смита говорить, по мнению Римо, была лучше прежней. - Грргл, фрпп. - Да,- сказал Римо.- В твоей шляпе. - Грггл, дрббл. - Да, и поставь туда ногу. По колено. - Брггл, грингл. - И твоей тете Милли того же,- тепло сказал Римо. Внезапно прорезался голос Смита. - Римо, вы здесь?- Голос был отчетливо слышен, но временами пропадал. - Конечно, я здесь. Где же мне еще быть? - Прошу прощения, в моем шифраторе были какие-то неполадки. - Увольте изобретателя. А еще лучше, убейте его - вы же так всегда на все реагируете. Так вот, насчет моего отпуска... - Забудьте об отпуске,- произнес Смит.- Расскажите мне о Девлине. Что он сказал? - Насчет моего отпуска,- повторил Римо.- Вы велели поговорить с ним, хотя это вовсе не наша обязанность. Это обязанность ЦРУ. Так какого чер- та вы не оставили эту работу ЦРУ? Опять пожадничали? - Нет,- недовольно сказал Смит, удивляясь, почему ему приходится все объяснять Римо. Римо, в конце концов, всего лишь наемный работник.- Дело в том, что три разных агента ЦРУ уже три раза допрашивали Девлина. Все трое были убиты. Кстати, я собирался предупредить вас, чтобы вы были ос- торожны. - Спасибо за предупреждение,- сказал Римо. - Полагаю, оно вам ни к чему,- проговорил Смит.- Итак, что же сказал Девлин? Римо принялся пересказывать все, что услышал в тюрьме: план убийства президента Скамбии и превращение маленькой страны в убежище дня преступ- ников со всего мира, участие в этом замысле вице-президента, Али-Бабы, или как его там... - Азифара,- поправил Римо Смит - Да, Азифара, Он хоть в этом и замешан, но во главе стоит не он. Кто главный, Девлин не знает. - Когда все это начнется? - Через неделю,- сказал Римо. В животе он ощупи то легкое жжение, ко- торое всегда безошибочно предупреждало его о приближении катастрофы - например, о необходимости отложить отпуск. - Ммм,- задумчиво промычал Смит и замолчал Затем мычание повторилось. - Можете не объяснять мне, что значит это "ммм". Я и сам знаю,- сказал Римо. - Это серьезно, Римо, очень серьезно. - Да? А почему? - Вы когда-нибудь слышали о бароне Исааке Немерове? - Как же! Я покупаю в его магазине рубашки. Смит оставил эту реплику без внимания. - Номеров на сегодняшний день, возможно, самый опасный в мире преступ- ник. Сейчас к Немерову на его алжирскую виллу приехал гость. - Я должен угадать с трех раз, кто это? - Гадать не к чему,- сказал Смит.- Это вице-президент Скамбии Азифар. - И что из этого следует? - Из этого следует, что в этом деле замешан Немеров. Возможно, именно он разработал весь этот план. Это очень опасно. - Ладно, предположим, все, что вы сказали, правда. Все равно это рабо- та для ЦРУ,- поучающе произнес Римо. - Спасибо, что учите меня политике,- фыркнул Смит.- А теперь послушай- те, что я вам скажу. Вы, кажется, забыли, что наша главная задача - борьба с преступностью. Если мы позволим Немерову и Азифару превратить Скамбию в рай для преступников, все наши усилия пойдут прахом. Римо помолчал. - Значит, выбор пал на меня? - Выбор пал на вас. - А как же мой отпуск? - Ваш отпуск?- произнес Смит, повышая голос.- Хорошо, если вы так нас- таиваете, давайте поговорим о вашем отпуске. Как по-вашему, на сколько недель отпуска в год вы имеете право? - По меньшей мере на четыре, учитывая мой стаж,- сказал Римо. - Пусть будут четыре. Где в прошлом месяце вы провели три недели? - В Сан-Хуане, но я тренировался,- сказал Римо.- Я должен поддерживать форму. - Хорошо,- сказал Смит.- А те четыре недели в Буэнос-Айресе, на этом проклятом шахматном турнире? Полагаю, там вы тоже тренировались? - Конечно,- негодующе ответил Римо.- Я должен оттачивать свои умствен- ные способности. - Вы думаете, это было очень тонко - приехать на турнир под именем По- ла Морфи?- холодно спросил Смит. - Иначе бы я не смог сыграть партию с Фишером. - Кстати, об этой партии. Вы, наверное, дали ему вперед пешку. - Да, и я бы его наверняка победил, если бы из-за собственной неосто- рожности не потерял на шестом ходу ферзя,- сказал Римо, с неудо- вольствием вспоминая ту поездку в Буэнос-Айрес. Это был не лучший момент в его биографии.- Послушайте,- произнес он поспешно,- вы сейчас не в том настроении, чтобы говорить о моем отпуске. Может, мы поговорим а нем по- том, когда я выполню эту работу? Что вы на это скажете? Смит на это сказал следующее: - Я дам вам досье, в нем есть все, что мы знаем об этом деде. Может быть, что-нибудь оттуда вам пригодится. Но что касается всех этих ваших отпусков... Римо переставил цифры на шифраторе у своего уха с четырнадцати на две- надцать, и тут же голос Смита вновь превратился в неразборчивый рев. - Грбл, брик, глибл. - Извините, доктор Смит, но у нас опять неполадки в этом шиф...- Римо переставил цифры на шифраторе у своего рта. Он представил, как Смит от- чаянно крутит прибор, пытаясь вернуть голос Римо. Римо сказал в трубку: - Брейгель, Роммель, Штайн и Хиндербек. Автомат для производства соси- сок. Холодная грудинка, доллар за фунт, по самое колено. Не делай резких движений, Голландец Шульц.- Он повесил трубку. Пускай Смит поломает себе над этим голову. Отсоединяя от телефона шифратор, Римо пытался побороть свою досаду. Ему не нужно было досье, не нужны были никакие компьютерные распечатки. Все, что ему было необходимо,- это описание цели и ее местоположение. Номеров, Азифар - он их убьет, и дело с концом. Даже герлскауты с этим справятся. И из-за таких глупостей надо было портить ему отпуск! Римо положил шифратор обратно в ящик, сбросил свои теннисные туфли и уставился в затылок Чиуну. Он хотел рассказать ему об испуге и беспо- койстве, которые он испытал сегодня в тюрьме, о том, как он едва не по- терял над собой контроль. Это было важно. Чиун должен был бы об этом услышать. Римо надеялся, что рекламная пауза скоро наступит. Он прилег на диван, ожидая, когда мыльная опера наконец прервется. Внезапно Римо пришла в голову неожидан- ная мысль. Ну хорошо, он расскажет все это Чиуну, и что? Чиун прочтет ему наставление? Даст новые упражнения? Скажет, что белые люди не умеют контролировать свои эмоции? Год назад, возможно, Чиун бы так и сделал. Но теперь? Наверное, это его даже не заинтересует. Он только хмыкнет, не отрывая глаз от телеви- зора. Римо не обрадовала такая перспектива. Он решил ничего не говорить Чиуну. ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ - Чиун, хочешь пойти в зоопарк? Старик уже выключил телевизор и теперь подключал видеомагнитофон. Не- которые шоу шли одновременно по разным каналам, и ему приходилось запи- сывать часть из них. Услышав предложение, Чиун взглянул на Римо. Даже его белое одеяние, казалось, заколыхалось от негодования. Затем Чиун мягко ответил: - Я и так в зоопарке. Весь этот город - сплошной зоопарк. Нет, спаси- бо, не хочу. Но ты иди. Может быть, ты научишь лося, как надо реветь. Римо пожал плечами и тихо вздохнул. Никаких сомнений: Чиун уже не тот, что был раньше. Мастер Синанджу постарел. И все-таки казалось несправед- ливым, что этот единственный человек, к которому Римо был привязан, че- ловек, чье тело было идеальным орудием убийства, оказался подвержен ста- рости. Как будто он был простым смертным, а не Мастером Синанджу. Римо поднялся и пошел к двери, но на пороге остановился. - Чиун, может, мне тебе что-нибудь купить? Газету? Книгу? - Купи мне специальный выпуск, если его где-нибудь найдешь. Больше ни- чего не надо.- Чиун вновь сел в позу лотоса и уставился на экран. Римо давно не было так грустно. Если бы род занятий двух мужчин в вестибюле был написан на их груди неоновыми буквами, и тогда он не стал бы более очевиден. Они сидели в креслах, склонившись друг к другу н ведя оживленный разговор. Каждый раз, когда открывались двери лифта, они осматривали выходящих из него людей, и, не обнаружив ничего для себя интересного, вновь отворачива- лись. Когда из лифта вышел Римо, два человека незаметно кивнули друг другу и принялись пристально за ним наблюдать. Римо заметил их, как только открылись двери лифта. Сперва он принял их за полицейских; правда, было непонятно, с чего это вдруг полиция станет следить за ним. В таком случае это, наверное, обычные громилы. Как пра- вило, полицию от бандитов очень сложно отличить: и те, и другие - выход- цы из одинаковых слоев общества. Незаметно наблюдая за ними, Римо увидел, как два человека смотрят на него, кивают друг другу, встают и направляются к дверям, чтобы перехва- тить его там. Римо не хотел, чтобы они напали на него на улице. Если они собираются поговорить с ним, пусть это будет в вестибюле. Римо подошел к табачному киоску и купил пачку сигарет. Может, потом он выкурит одну, а то скоро уже год, как он ничего не курил. Он взял экзем- пляр дневного "Поста", дал старой женщине за стойкой доллар и отказался от сдачи. Сложив газету вдоль, Римо прислонился к стене рядом с пальмой, стоящей в горшке, и принялся читать спортивную страницу. Посмотрим, кто способен ждать дольше. Ему не пришлось долго ждать. Два человека подошли к нему, и Римо ре- шил, что они не из полиции. Для полицейских они слишком хорошо двига- лись. Оба были высокого роста. Один, худой, выглядел похожим на итальянца. Его более дюжий товарищ был узкоглаз, его кожа имела желтоватый оттенок. С Гавайев, наверное, или из Полинезии, подумал Римо. У того и другого было одинаковое выражение неулыбчивых глаз, общее для всех людей, связа- нных с преступлениями,- и для тех, кто его совершает, и для тех, кто с ними борется. Римо хорошо знал подобного рода глаза. Каждое утро он видел такие же перед собой в зеркале, когда брился. Что-то твердое прижалось к его правому боку. - Что вы хотите?- спросил Римо. - Мы хотим знать, на кого ты работаешь.- На этот раз говорил похожий на итальянца. Его голос так же резок, как и черты лица. - На компанию "Зинго" по производству роликовых коньков и скейтбор- дов,- сказал Римо. Пистолет крепче уперся ему в бок, и дюжий бандит сказал: - Я-то думал, ты умен, а ты, оказывается, дурак. - Вы, наверное, ошиблись, ребята,- сказал Римо.- Я же говорю, я рабо- таю на компанию "Зинго" по производству роликовых коньков и скейтбордов. - И в твою работу входит одеваться под монаха и посещать тюрьмы?- спросил дюжий. Он хотел сказать что-то еще, но товарищ остановил его взглядом. Значит, они знают. Ну и что? Если бы это были полицейские, они бы его арестовали. Но поскольку они не из полиции, вряд ли кто-нибудь особо заинтересуется их исчезновением. - Ладно,- сказал Римо,- вы меня поймали. Я частный детектив. - Как тебя зовут?- спросил тот, что держал пистолет. - Вуди Аллен. - Смешное имя для детектива. - Смешное имя для кого угодно,- сказал итальянец. - Вы что, пришли сюда смеяться над моим именем?- спросил Римо, ста- раясь выглядеть возмущенным. - Нет,- сказал итальянец.- На кого ты работаешь? - На какого-то европейца,- проговорил Римо,- он вроде бы русский. - Имя? - Номеров,- сказал Римо.- Барон Исаак Номеров.- Он внимательно посмот- рел им в глаза, ожидая увидеть какую-либо реакцию. Реакции не было. Зна- чит, это всего лишь рядовые громилы, которые ничего не знают и ни о чем не смогут ему рассказать. Внезапно он рассердился, что приходится тра- тить на них время, которое он мог бы гораздо приятнее провести в зоопар- ке. - Почему он нанял тебя?- сказал итальянец. - Откуда я знаю? Наверно, просто нашел мое имя в телефонном справочни- ке. Реклама всегда окупается. Он послал мне письмо и чек. - Ты сохранил письмо? - Конечно, оно наверху в номере. Слушай, приятель, я не хочу неприят- ностей. Я просто поговорил с тем парнем. Если это серьезное дело, только скажите мне, и я пошлю все к черту. Мне ни к чему лишние проблемы. - Веди себя хорошо, Вуди, и у тебя их не будет,- произнес гаваец.- По- шли.- Он еще раз ткнул Римо в бок пистолетом и положил оружие в карман.- Мы пойдем к тебе в номер и заберем письмо. Римо внимательно посмотрел на него и отметил про себя две вещи. Во-пе- рвых, они собираются убить его, это ясно как день. И во-вторых, у гавай- ца карие глаза, а это уже очень интересно. Римо был счастлив, что гангстеры решили подняться к нему в номер. Он как раз хотел, чтобы они покинули вестибюль, где слишком много народа. Переполох наверняка вызовет нарекания гостиничной администрации, и Смит может узнать об этом. Римо повернулся, подошел к лифту и спокойно нажал на кнопку вызова. Когда двери открылись, он первым ступил в кабину. Оба человека заняли места по обе стороны от него. Азиат был слева и слегка сзади. Римо знал, что пистолет в кармане азиата был нацелен на левую почку Римо. Эти карие глаза действительно его очень заинтересовали. Насколько он знал, среди всех азиатов карие глаза бывают только у ко- рейцев. На двенадцатом этаже они вышли из лифта и направились к номеру. Римо вытащил из кармана ключ и внезапно остановился. - Послушайте, мне не нужны неприятности. Я не хочу, чтобы вы думали, будто я вас надуваю. Там внутри мой партнер. - Он вооружен?- спросил итальянец. - Вооружен?- Римо засмеялся и посмотрел дюжему бандиту в лицо.- Это восьмидесятилетний кореец. Он был другом моего деда. При слове "кореец" желтокожий прищурил глаза. Значит, он действительно кореец. Эй, Чиун, угадай, кто собирается к нам в гости? Итальянец кивком указал на дверь. Кореец взял ключ, бесшумно отпер дверь и толкнул ее. Она отворилась, с громким стуком ударившись ручкой об стену. Чиун все еще сидел в своем белом одеянии на полу и смотрел те- левизор. Он не пошевелился и не издал ни звука. Он словно бы и не заме- тил вторжения. - Это он? - Ага,- сказал Римо,- он совершенно безвреден. - Ненавижу корейцев,- проговорил желтокожий, и невольная судорога све- ла его губы. Он вошел вслед за Римо в номер. Римо был удивлен тем, как безграмотно действовали гангстеры: они не проверили ни спальни, ни ванную, ни степ- ные шкафы. Римо мог бы спрятать в номере взвод солдат, а эти два дилета- нта ничего бы не заметили. Кареглазый остановился посреди гостиной. За ним находился Римо, и у Римо за спиной встал итальянец. - Эй, старик!- позвал кореец. Чиун не пошевелился, но Римо увидел, как его глаза поднялись к зерка- лу, обозрели комнату и вновь вернулись к телеэкрану. Бедный Чиун, нес- частный, усталый старик. - Эй, я тебе говорю!- взревел дюжий гангстер. Чиун прилежно игнорировал его. Бандит подошел к видеомагнитофону, вык- лючил его и вытащил кассету. Чиун поднялся одним плавным движением, которое всегда так восхищало Римо. Пытаясь воспроизвести его, Римо каждый раз оказывался повернут не туда, куда собирался повернуться. Чиун совершал это движение автоматиче- ски. Некоторые вещи неподвластны даже возрасту. Чиун взглянул на верзилу, и Римо понял, что старик увидел карие глаза и узнал соотечественника. - Пожалуйста, верните мою кассету,- сказал Чиун, простирая руку. Верзила ухмыльнулся и с искаженным от ненависти лицом произнес по-ко- рейски какую-то быструю невнятную фразу, из которой Римо не понял ни слова. Чиун подождал, пока он закончит, и затем тихо сказал по-английски: - А ты, кусок собачьего корма, ты недостоин крови, которая течет в твоих жилах. А теперь верни мою кассету. Я, Мастер Синанджу, приказываю тебе. Лицо дюжего гангстера побледнело, и он медленно произнес: - Нет никакого Мастера Синанджу. - Глупец!- голос Чиуна зазвенел.- Несчастный полукровка, не пробуждай во мне ярость.- Он вновь протянул руку к кассете. Кореец уставился на руку Чиуна и перевел взгляд на кассету. Затем с каким-то рычанием он схватил кассету двумя руками и разломал ее пополам, как будто это был брикет мороженого. Куски он швырнул на пол. Прежде чем они упали, на полу оказался он сам. С гневным криком Чиун взвился в воздух. Его нога глубоко погрузилась в горло корейца, и тот рухнул, как подкошенный. Его сведенное судорогой тело медленно обмякло. Чиун развернулся в воздухе и приземлился на ноги, лицом к Римо и к итальянцу. Его тело балансировало на копчиках пальцев ног, а кулаки, прижатые к бедрам, напоминали смертоносные булавы. В целом это было жи- вописное изображение идеального орудия убийства. Римо услышал судорожный вздох итальянца и шелест одежды, когда бандит потянулся за пистолетом. - Не утруждай себя, папочка,- сказал Римо.- Он мой. Рука с пистолетом двигалась быстро, но локоть Римо, со страшной силой ударивший итальянца в грудную клетку,- еще быстрее. Ребра итальянца тре- снули, он хотел вдохнуть воздух, но не смог, потому что уже умирал. Ша- таясь, как пьяный, он сделал несколько шагов назад, бесцельно поводя пи- столетом. Затем его глаза, в которых был написан ужас, широко открылись, ноги остановились, оружие выпало из рук, и итальянец тяжело рухнул на пол. Падая, он стукнулся головой об открытую дверь, но уже не почувство- вал боли. Римо поклонился Чиуну. Чиун поклонился в ответ. Кивком головы Римо показал на мертвого корейца. - Твой титул, по-моему, его не очень впечатлил. - Он был дураком,- сказал Чиун.- Ненавистью он хотел покарать свою мать за грех с бельм человеком. Единственным ее грехом был отврати- тельный вкус. Господи, ну и дураки. Затем он взглянул на Римо и уныло опустил глаза, пародируя старческую беспомощность. - Сегодня я очень плохо себя чувствую,- сказал он.- Я очень стар и очень слаб. - Ты очень хитр и очень ленив, как и подобает настоящему азиату,- про- говорил Римо.- Не забудь, мы убили по одному каждых. - Но ты посмотри, какой он большой,- запротестовал Чиун, показывая на тело корейца,- Куда я его дену? - Когда нужно, ты отлично справляешься. Позови грузчиков, они помогут. - Грубиян,- сказал Чиун.- За все годы, что я тебя обучаю, у тебя так и не прибавилось доброты и мудрости. Ты остался испорченным, эгоистичным белым человеком.- По мнению Чиуна, хуже оскорбления на свете не было. Римо улыбнулся, и Чиун улыбнулся ему в ответ. Они стояли, улыбаясь, как две фарфоровые статуэтки ростом с человека. Затем Римо кое-что вспомнил. - Подожди-ка здесь,- сказал он. - Что, ко мне придет геронтолог?- спросил Чиун. - Пожалуйста, подожди меня здесь. - Я не дождусь тебя, только если Седое Время явится за моей бренной оболочкой. Выйдя в коридор, Римо увидел то, что искал: пустую тележку для грязно- го белья, стоявшую рядом с шахтой грузового лифта. Оглядевшись и никого не увидев, Римо втолкнул тележку в номер. Он закрыл за собой дверь. Чиун увидел тележку на колесиках и улыбнул- ся: - Очень хорошо, теперь ты с обоими сможешь справиться. - Ты пользуешься моей добротой, Чиун. Мне надоело прибирать за тобой. - Это все пустяки.- Чиун наклонился, поднял обломки видеокассеты и грустно посмотрел на них. Затем он презрительно плюнул на корейца.- От- куда столько ненависти?- спросил он. - Мы пожинаем то, что посеяли,- сказал Римо. - Как!- со смертельной обидой в голосе воскликнул Чиун.- Разве я кого- -нибудь ненавижу? - Конечно. Всех, кроме корейцев,- произнес Римо. Поглядев па мертвое тело, он добавил: - И некоторых из них тоже. - Это неправда. Большинство людей я едва терплю. Но ненавидеть их? Ни за что на свете. - А меня, папочка? Меня ты тоже едва терпишь? - Тебя нет, мой сын. Тебя я люблю, потому что у тебя душа корейца. Сильного, смелого, благородного и мудрого корейца, который приведет ком- нату в порядок и избавит меня от этих бабуинов. Римо привел комнату в порядок. Он сложил тела гангстеров в бельевую тележку. Сорвав с кровати просты- ни, он прикрыл ими трупы и вытолкнул тележку в коридор. В конце коридора находилось отверстие трубопровода, ведущего в прачеч- ную. Римо опрокинул в него тележку, и трупы вперемешку с простынями зас- кользили вниз по желобу. Подождав немного, Римо услышал далеко внизу глухой шум удара. Если прачечная работает так же хорошо, как и все ос- тальные службы "Палаццо-отеля", то тела найдут не раньше, чем через не- делю. Римо втолкнул тележку в чулан для метел и направился назад в но- мер, насвистывая и прекрасно себя чувствуя. События последних нескольких минут, казалось, вернули Чиуна к жизни, и это стоило затраченных усилий. Чиун ожидал его в номере. Жестом велев Римо сесть на диван, он опусти- лся на пол, глядя на Римо снизу вверх. - Ты беспокоился обо мне?- спросил он. - Да, папочка,- сказал Римо. Врать не было никакого смысла, Чиун всег- да распознавал ложь.- Мне казалось, что ты... что ты потерял интерес к жизни. - И ты беспокоился? - Да. Я беспокоился. - Прости меня, если я заставил тебя беспокоиться,- сказал Чиун.- Римо, вот уже пятьдесят лет, как я являюсь Мастером Синанджу. - Никто не мог бы быть более достойным этого звания. - Это верно,- сказал Чиун, кивая головой и переплетая пальцы.- И все- таки это долгий срок. - Это долгий срок,- согласился Римо. - В эти последние недели я думал о том, что наступило время, когда Ма- стер Синанджу может дать отдых своему мечу. Его место может занять более молодой и более сильный. Римо начал было говорить, но Чиун остановил его, подняв палец. - Я думал о том, кто сменит меня. Кто будет трудиться, чтобы содержать мою деревню? Чтобы бедное население Синанджу было сыто, обуто и одето? И думал я не о каком-нибудь корейце, я думал только о тебе. - Для меня большая честь,- сказал Римо,- даже слышать такие слова. - Молчи,- велел Чиун.- В конце концов ты почти стал корейцем. Если бы ты еще мог контролировать свой аппетит и придерживать язык, то был бы превосходным мастером. - Я чувствую безграничную гордость,- сказал Римо. - Я думал об этом много недоль и наконец сказал себе: Чиун, ты стал слитком стар. Слишком много у тебя за спиной прожитых лет и слишком мно- го сражений. Римо уже ни в чем не уступает тебе. Помолчи! И я сказал се- бе, что Римо ни в чем не уступает мне. И когда я думал об этом, я по- чувствовал, что моя сила убывает. И я сказал себе: никому больше не ну- жен Чиун, никто не хочет, чтобы он продолжал быть Мастером Синанджу. Он одряхлел, и все его убогие таланты пропали, и все, что он может делать, Римо делает лучше. Вот что я сказал себе.- Его голос был глубок и зву- чен, как будто он произносил проповедь, которую обдумывал годами. К чему он ведет, удивился Римо. - Да,- произнес Чиун,- вот о чем я думал. Римо заметил, что его глаза блеснули. Старый мошенник, он же просто наслаждается своей речью. - И теперь я принял решение. - Уверен, что оно будет мудрым и справедливым,- осторожно сказал Римо, не доверяя старой лисе. - Оно пришло ко мне, когда ты локтем убил этого бабуина. - Да?- медленно произнес Римо. - Ты осознаешь, что при ударе твой кулак оказался на целых восемь дюй- мов в стороне от груди? - Я не знал этого, папочка. - Ну конечно же, не знал. И в этот самый момент мудрость снизошла ко мне. - Да? - Мудрость снизошла ко мне,- сказал Чиун,- и вот что она гласит: как ты можешь доверить благоденствие Синанджу человеку, который даже не умеет правильно исполнять удар локтем назад? Ответь мне, Римо, на этот вопрос. - Говоря по совести, ты не можешь доверить Синанджу такому недостойно- му человеку, как я. - Правильно,- сказал Чиун.- Глядя на то, как неумело ты исполняешь удар, я неожиданно понял, что Чиун, в конце концов, не так уж стар и бе- знадежен. Пройдут еще многие годы, прежде чем ты сможешь занять его мес- то. - Все, что ты говоришь,- чистая правда,- проговорил Римо. - Поэтому мы должны возобновить наши тренировки, чтобы, когда наступит этот день - лет через пять или шесть,- ты был к нему готов. Чиун стремительно поднялся на ноги. - Мы должны начать тренировать удар локтем назад. Ты исполняешь его как ребенок. Ты позоришь мое имя. Ты оскорбляешь моих предков своей без- дарностью, а меня - своей неповоротливостью. Чиун вошел в раж. Римо, который часом назад с отчаянием думал, что у Чиуна совсем не осталось воли к жизни, теперь осознал, насколько невыно- сим этот человек. Час назад Римо был бы вне себя от радости, если бы Чиун согласился поехать с ним в Алжир; теперь он даже не собирался звать его с собой. Римо встал: - Ты прав, Чиун, мне надо тренироваться. Но это придется отложить. Я должен ехать выполнять задание. - Тебе понадобится моя помощь. Тот, кто не может правильно держать свой кулак, не может надежно и работать. - Нет, Чиун,- сказал Римо,- это очень простое задание. Я выполню его и вернусь, прежде чем ты успеешь упаковать вещи. А потом мы поедем отды- хать. - Потом мы будем тренировать удар локтем назад,- поправил его Чиун. - И это тоже,- произнес Римо. Чиун ничего не сказал. Но выглядел он довольным. ГЛАВА ПЯТАЯ Барон Исаак Немеров снял для себя весь пентхаус - верхний этаж "Стоунуолл-отеля" в городе Алжире, столице государства Алжир. Он сделал это не так, как должен был сделать человек, который владел корпорацией, которая в свой черед владела корпорацией, владеющей отелем: гостиничной администрации он послал телеграмму, прося разрешения снять пентхаус на полгода. Он также послал телеграммы малярам и плотникам, извещая их, что соби- рается реконструировать верхний этаж здания. Он послал телеграмму и в телефонную компанию, предлагая ее представи- телю встретиться с одним из его помощников, чтобы обсудить необходимые изменения в телефонных линиях, включая проведение линий специальной вну- тренней связи и установку шифрующих устройств. Кроме того, он телеграммой вызвал из Рима специалистов, которые должны были убедиться, что центральная часть пентхауса, переоборудованная под конференц-зал, совершенно чиста от подслушивающих устройств. Вся эта работа заняла три недели, и в конце третьей недели в алжирской англоязычной газете появилась небольшая заметка: "Что задумал сказочно богатый барон Исаак Немеров? Он снял целиком верхний этаж отеля "Стоунуолл", переоборудовал его и провел новые линии связи, сделавшие бы честь даже американской тайной службе. Не иначе, у вас что-то наклевывается, а, барон?" Барону Немерову попалась на глаза эта заметка за завтраком, который состоял, как всегда, из стакана апельсинового сока, стакана виноградного сока, четырех яиц, шоколадного эклера и чашечки кофе с молоком и че- тырьмя ложечками сахара. Он сидел в одном из внутренних двориков своего огромного поместья, вы- соко на холме, возвышающемся над Алжиром. Прочтя заметку, барон согласно кивнул головой, аккуратно сложил газету и положил ее на стол рядом с пу- стыми стаканами из-под сока. Он вытер губы, собрал с тарелки крошки, ос- тавшиеся от эклера, и положил их в рот. И только тогда барон рассмеялся. Нельзя сказать, что его смех был приятен для окружающих. Он больше по- ходил на ржание - и в этом не было ничего удивительного, ибо Немеров об- ладал совершенно лошадиной внешностью: у него было длинное лицо продол- говатой формы, скошенный лоб и выдающаяся челюсть. Голову украшала гус- тая копна рыжих волос, глаза напоминали две большие буквы "О". Длинный и широкий треугольный нос был грубо прилеплен на лицо с бледной веснушча- той кожей, говорящей о нелюбви ее обладателя к загару. Немеров был шести футов ростом и весил 156 фунтов. Чтобы сохранить вес на том же уровне, ему требовалось питаться шесть раз в день. Из-за убыс- тренного обмена веществ энергия в его организме мгновенно сжигалась. Его тело постоянно находилось в движении; он качал ногой, барабанил пальцами по столу, взмахами рук как будто разгонял невидимых насекомых. Сон его был беспокоен и прерывист, и порой стоил ему пяти фунтов веса. Пропустив один или два приеме пищи, он мог потерять десять фунтов. Три дня без еды убили бы его. Он откармливал себя, как обычно откармливают гуся, чью печень хотят пустить на паштет. И вот теперь он смеялся. Это был злой и лихорадочный смех, сжигающий очередную порцию энергии. Он посмотрел со своего балкона на лежащую перед ним центральную часть Алжира, на торчащее посреди нее самое высокое здание в городе, "Стоунуолл-отель", и засмеялся еще сильней. Все развивалось так, как он и задумал. Секретные агенты со всего света будут пытаться проникнуть в отель, устанавливать свои "жучки", проверять чужие, следить друг за другом, стараясь выяснить, что же происходит на тридцать пятом этаже "Стоунуолл-отеля". Немеров вновь заржал. Если бы они спросили у него, он, может быть, об- ъяснил бы им. Там не происходит решительно ничего. Все это было лишь приманкой, уловкой, чтобы держать непрошеных гостей вдали от виллы. Именно на вилле в ближайшие несколько дней будут проис- ходить действительно важные события. Немеров никогда не полагался на волю случая. Когда у барона прошел припадок буйного веселья, он посмотрел на своего гостя, потного толстяка, который скоро станет президентом Скамбии. Вице-президент Азифар буравил Немерова взглядом. Ему очень хотелось спросить его о причине столь веселого расположения духа, но он боялся, что это будет с его стороны бестактно. - Все идет хорошо, мой дорогой вице-президент,- произнес Немеров своим высоким и пронзительным голосом.- Простите меня за этот смех. Я думал о том, как глупы люди, которые хотят помешать нам, и как умно мы с вами провели их. - А где ваши гости?- спросил Азифар, отталкивая от себя остатки креке- ра, который вместе с чашкой черного кофе составлял весь его завтрак. - Они прибудут завтра. Идите сюда, я покажу вам, как мы готовимся к их приезду. Он быстро встал и не заметил разочарование, отразившееся на лице Ази- фара. Вице-президент подошел вслед за Немеровым к краю балкона и посмот- рел туда, куда показывала вытянутая рука барона. - Как вы можете заметить, на мою виллу ведет только одна дорога,- ска- зал Немеров.- И конечно же, вдоль нес расположена моя вооруженная охра- на. Я сам удостоверяю личность каждого посетителя. Никакой автомобиль не может проникнуть сюда иным образом. Быстро опустив руку, Немеров взмахом другой руки указал на склоны пок- рытого растительностью холма, на вершине которого они находились. - Здесь тоже повсюду расставлены мои люди,- сказал Немеров.- Люди, ко- торые вооружены, и которые знают, как справиться с непрошеными посетите- лями. И с ними собаки, жаждущие разорвать этих посетителей на куски.- Он еще раз тихо заржал.- И электронные приборы, электронные глаза, инфрак- расные телекамеры, спрятанные микрофоны, и все они в одну секунду обна- ружат и засекут любого нарушителя. Отвернувшись, он устремил руки в небо. - И конечно, небо над замком постоянно патрулируют вертолеты. Азифар взглянул вверх. Над каменной громадой замка лениво кружил тем- но-красный вертолет, чей силуэт на фоне бледно-голубого неба казался по- чти черным. Немеров отошел от перил и обнял Азифара за его массивные плечи. - Видите, дорогой вице-президент, все в надежных руках. Нас никто не потревожит. Он легко подтолкнул Азифара к стеклянной двери, ведущей внутрь замка. - Пойдемте, я покажу вам, как мы подготовились к встрече, а вы расска- жете мне о вашем полете из Швейцарии. Вам понравились стюардессы? Он заржал и стал внимательно слушать подробное описание всех женщин, бывших в самолете. Немеров с головы до ног был одет во все белое, и на фоне темного кос- тюма Азифара белизна одежд барона казалась еще ослепительней. Вице-пре- зидент прибыл сюда из Швейцарии инкогнито, и поэтому вместо формы он те- перь носил только черный шелковый костюм. Сейчас костюм этот был пропи- тан потом. Соль, оставшаяся от высохшего пота, образовала белые круги подмышками. Они остановились перед огромной картиной, на которой маслом был изоб- ражен русский казак, верхом на черном скакуне несущийся в атаку. Номеров произнес: - В замке семьдесят комнат, этого более чем достаточно для всех на- ших... партнеров по бизнесу.- Он нажал на кнопку, скрытую в деревянной раме картины. Картина бесшумно скользнула вбок, и за ней оказался не- большой лифт из нержавеющей стали. Они вошли в кабину, и Немеров нажал на кнопку с латинский цифрой "Y". Мягко и беззвучно стартовав, лифт поехал вверх. Вскоре он остановился, и они вышли в зал гигантских размеров, не менее ста футов в длину и со- рока футов в ширину. Его стены были высечены из того же грубого камня, из которого был построен весь замок. Зал был так огромен, что в нем совершенно терялся громадный стол из красного дерева, расположенный в самом центре помещения. Азифар не сразу понял, что это был стол для заседаний, рассчитанный на сорок человек. Вокруг стола располагались кресла, обитые мягкой красной кожей, и перед каждым креслом на столе находились бювар, желтый 'блокнот, серебряный пенал с карандашами, графин и хрустальный бокал. - Здесь будут проходить наши заседания,- сказал Немеров.- В этом самом зале в следующие три дня будут приняты решения, которые сделают вас пре- зидентом вашей страны и сделают ваше государство равным среди сильных мира сего,- отчаянно жестикулируя, продолжал Немеров. Азифар улыбнулся. Белозубая улыбка вспыхнула на его черном лице, как прожектор маяка в глубокой ночи. - Представьте себе,- сказал Немеров, медленно обходя комнату вместе с Азифаром,- страна под властью преступности, страна, ставшая убежищем для преследуемых со всего мира. Единственное место, где они будут в безопас- ности. И вы, Азифар, стоите во главе этого государства! Вы будете вели- ким человеком. Самым могущественным человеком на Земле!- Его тонкий рот исказила мрачная улыбка, говорящая больше, нежели его слова. Но Азифар не заметил этой улыбки. Его глаза были прикованы к огромному куполу посреди потолка, через который в комнату струились потоки солнеч- ного света. Купол был сделан из цветного стекла и представлял из себя витраж. Рисунок на куполе был обычен для византийских церквей. Номеров проследил за взглядом Азифара. - Он совершенно пуленепробиваем,- сказал он.- И к тому же красив, не правда ли? Ко всему прочему, там наверху площадка для вертолетов. - Значит, ваши гости прибудут завтра?- спросил Азифар, не в силах скрыть волнение, звучащее в его голосе. Немеров наконец понял его. - Деловые гости - да,- сказал он,- но все прочие гости уже здесь, и кое с кем из них вы непременно должны встретиться. Пойдемте, я вас пред- ставлю. Вы, должно быть, устали с дороги. Это поможет вам отдохнуть.- Азифар ухмыльнулся. Они вновь вошли в лифт, и Немеров нажал на кнопку с цифрой "IY". Двери закрылись и, прежде чем Азифар успел почувствовать какое-либо движение, опять отворились. Они вышли в длинный и широкий коридор, где пол был покрыт леопардовыми шкурами, а стены отражались в зеркалах с золочеными рамами. Вдоль кори- дора стояли мраморные статуи, изображающие обнаженные тела. По изваяниям можно было судить о большом таланте и даже гениальности скульптора, а по самому мрамору, из которого были сделаны статуи, об отличном вкусе Неме- рова: мрамор был девственно-белым известняком, безо всякого розоватого оттенка, говорящего о марганцевой окиси. Этот камень был доставлен из Северной Италии, где у Немерова были свои каменоломни. Не обращая внимания на статуи, барон повернул направо. - Сюда,- сказал он. Они остановились у двери, на которой не было таблички с номером и ко- торая ничем не отличалась от всех прочих дверей в коридоре. Тихо посту- чав, барон распахнул дверь. Она бесшумно отворилась, и Немеров отошел в сторону, чтобы Азифар мог заглянуть внутрь. Это была спальня, стены и пол которой покрывал красный ковер. У спальни был зеркальный потолок, состоящий из стеклянных квадратиков, ко- торых друг от друга отделяли белые и черные полосы. По углам огромной кровати высились четыре столбики, украшенные красной бахромой. Но балдахина, который должны были поддерживать столбики, не было, и кровать беспрепятственно отражалась в зеркальном потолке. На кровати лежала женщина. Даже лежа она выглядела высокой. Ее кожа отличалась такой белизной, что, казалось, ее никогда не касались лучи солнца. На женщине был длинный белый прозрачный пеньюар, скрывавший те- ло, только когда ткань ложилась складками. Пеньюар был распахнут. Длин- ные белокурые волосы женщины волной сниспадали по плечу и как бы ненаро- ком прикрывали одну грудь. Другую полную обнаженную грудь увенчивал неж- ный розовый бугорок. Все тело женщины было удивительно белым, и почти такими же белыми были ее волосы. Женщина встала и медленно пошла по направлению к двери, не обращая внимания на широко распахнутый пеньюар, волочившийся следом за ней по полу. Ее глаза блестели от возбуждения, а полуоткрытые губы демонстриро- вали два ряда безупречно ровных зубов. Она протягивала к Азифару руки. - Она ждала вас, как видите,- сказал Немеров. Азифар не мог выговорить ни слова, настолько пересохло у него горло. Наконец он выдавил из себя: - "Спасибо". - Хороша, не правда ли?- сказал Номеров. Девушка стояла перед ними, соблазнительная и манящая, и ее руки были все еще протянуты к Азифару. - Поглядите-ка на эти груди,- проговорил Немеров.- А какие ноги! Сог- ласитесь, она способна заставить мужчину забыть о нудной работе. Азифар, все еще с пересохшим горлом, прохрипел: - Да. - Она ваша. Ее единственное желание - услужить вам. Она сделает вам все, что вы захотите. - Все-все ? - Все-все,- холодно сказал Номеров.- А если она не сможет вас удовлет- ворить, найдутся и другие... Он первый раз посмотрел женщине прямо в глаза. Более наблюдательный, чем у Азифара, взгляд заметил бы страх, мелькнувший у нее в глазах и по- чти сразу же исчезнувший, и гримасу презрения и ненависти на лице Неме- рова. Но Азифар не мог заметить ничего этого. Он видел только зовущие груди, бедра и ноги, ждущие его, и раскрытые для него объятия. Его дыхание уча- стилось, и Немеров наконец произнес: - Оставляю вас наедине, чтобы вы могли познакомиться поближе. Я жду вас к обеду, мой друг. В час дня на террасе. Затем он легко втолкнул Азифара в комнату и закрыл за ним дверь. Быстро вернувшись к лифту, он вошел в кабину и нажал на кнопку третье- го этажа. Когда двери открылись, Немеров оказался в коридоре, точь-в-точь схожем с коридором этажом выше, если не считать того, что здесь была только од- на дверь. Дверь эта вела в анфиладу комнат, представлявших собой личные апарта- менты Немерова. Пройдя через гостиную и спальню, он вошел в большой, ли- шенный мебели кабинет, угловую комнату замка. Он запер за собой дверь, подошел к большому стенному шкафу и раскрыл его. В шкафу находился тридцатишестидюймовый телеэкран. На правой его сто- роне располагалась панель с кнопками и ручками. Повернув одну ручку до деления "4", а другую - до деления с буквой "А", Номеров нажал на кноп- ку. Он уселся в облегающее пластмассовое кресло. Под его весом спинка кре- сла откинулась назад. Экран осветился, поголубел, и наконец на нем появилось изображение. На экране был виден обнаженный Азифар, лежащий рядом с женщиной. Его иссиня-черная кожа подчеркивала белизну женского тела. Вице-президент обнимал свою партнершу. Лаская его левой рукой, женщина опустила правую руку под кровать и подняла что-то с пола. Когда рука вынырнула из-под кровати, в ней оказался зажат маленький, работающий на батарейках вибра- тор. Немеров почувствовал дрожь возбуждения. Он наклонился вперед, нажал кнопку с надписью "запись", поудобнее устроился в кресле и принялся смо- треть свое любимое телешоу. ГЛАВА ШЕСТАЯ Римо откинулся на спинку мягкого и удобного сиденья огромного реактив- ного самолета. Когда аэропорт имени Джона Ф. Кеннеди остался далеко по- зади за левым крылом, Римо скинул мягкие кожаные туфли, вытянул ноги и взял с полки рядом с его креслом журнал. Делая вид, что читает, он при- нялся поверх журнала разглядывать стюардесс. Римо никогда не мог понять, почему мужчины сходят с ума по стюардес- сам, которые знаменуют собой окончательный триумф пластики в этом мире плоти и крови. Теперь до полной дегуманизации остается только один шаг: робот. И когда наконец изобретут роботов, достаточно похожих на людей, первыми их купят авиакомпании. Они наклеят роботам стандартные физионо- мии, патентованные улыбки в тридцать два зуба и пустят их разгуливать по салонам самолетов. - Я Экс-Би двадцать седьмой, ведите меня. Я Экс-Би двадцать седьмой, ведите меня. Римо увидел, как белокурая стюардесса подошла к пассажиру, сидящему в боковом кресле на три ряда впереди Римо. Пассажир этот курил сигарету, хотя надпись, воспрещающая курение, все еще горела. Римо напряг слух. - Прошу прощения, сэр, но вам придется погасить сигарету. - Я не собираюсь устраивать пожар,- возразил пассажир, помахивая сига- ретой перед лицом девушки. Он использовал сигарету, как указку, зажав, ее между большим и указательными пальцами. Эта манера держать сигарету показалась Римо знакомой. - Извините, сэр, по вы должны подчиниться правилам. В противном случае мне придется вызвать командира экипажа.- Стюардесса пока еще улыбалась. - Вот что,- ответил человек,- зовите вашего командира, зовите хоть весь военно-воздушный флот. Я все равно выкурю эту сигарету.- Этот голос пробуждал в Римо какие-то смутные воспоминания. Стараясь сделать их бо- лее отчетливыми, Римо подался вперед, чтобы получше разглядеть этого че- ловека. Разглядывание ему не помогло. Это был человек среднего роста, с приятным лицом и в очках с роговой оправой. Римо никогда раньше не видел это лицо. Но затем человек слегка повернулся, позволяя рассмотреть не только свой профиль, и Римо заметил кое-что еще: едва заметные шрамы вокруг его глаз. Человек повернулся еще немного, и Римо увидел, что и нос человека окружают такие же шрамы. Римо узнал их без труда. Он достаточно часто видел то же самое на своем собственном лице. Это были следы пластической операции. Кем бы ни был этот человек с сигаретой, недавно он изменил внешность. Он все еще пререкался со стюардессой. Римо понял, что делало его голос таким знакомым. Это был гортанный акцент уроженца Нью-Джерси, акцент, с которым когда-то говорил и сам Римо, пока КЮРЕ не заставило его изба- виться от него. Римо выучился разговаривать с произношением среднего американца, которое ничего не могло сообщить о его происхождении. Человек опять ткнул кончиком сигареты по направлению к стюардессе. Где же Римо прежде видел этот жест? Скандал неожиданно потерял свой смысл, поскольку надпись, запрещающая курение, погасла. - Смотрите-ка,- сказал пассажир. Голос, исходящий от человека с такими мягкими и тонкими чертами лица, был резок и хрипл.- Все уже в порядке. Обернувшись и взглянув на надпись, стюардесса хмуро улыбнулась и отош- ла. Человек в кресле пристально наблюдал за каждым ее движением. Девушка исчезла в кабине экипажа, и он расслабился. Затем он огляделся по сторо- нам, и Римо честно уставился в иллюминатор, следя за отражением человека в стекле. Наконец человек резко затушил сигарету в пепельнице на подлокотнике своего кресла, так, что она осталась там тлеть. Затем он встал и напра- вился к комнате для отдыха в задней части самолета. Римо сомневался, что идея устраивать увеселения на борту самолета была здравой. Неужели нико- го не беспокоит, что на увеселения пассажиров тратят слишком много вре- мени, а на проверку двигателей - слишком мало? Римо это очень беспо- коило. Он вернулся к своему журналу и попытался сосредоточиться на чтении, но этот голос и эта манера держать сигарету продолжали его мучить. Где? И когда? Через несколько минут в салоне опять появилась белокурая стюарде- сса, направляющаяся в заднюю часть самолета. Римо окликнул ее. - Да, сэр?- сказала она, с улыбкой склоняясь над ним. Римо улыбнулся ей в ответ: - Как зовут этого крикуна, который не хотел тушить сигарету? Стюардесса начала было протестовать, защищая доброе имя своих пассажи- ров, но улыбка Римо заставила ее остановиться. - О, это мистер Джонсон,- сказала она. - Джонсон? А имя у него есть? Девушка посмотрела на список пассажиров у себя в блокноте. - Собственно говоря, имени нет,- сказала она,- есть только инициалы. П.К.Джонсон. - А!- произнес Римо.- Это плохо. Я думал, я его знаю. Все равно, спа- сибо вам. . - Не за что, сэр.- Стюардесса еще ближе склонилась к человеку, умеюще- му так чудесно улыбаться.- Я могу что-нибудь для вас сделать? Что-ни- будь, чтобы вы почувствовали себя уютно? - Да. Помолитесь вместе со мной, чтобы не отвалились крылья. Она выпрямилась, не поняв, было ли это шуткой или нет. Но в этот мо- мент Римо улыбнулся опять с трогательной нежностью, и стюардесса, до- вольная, отошла прочь. Римо поглубже уселся в кресле. П.К.Джонсон. Это ни о чем ему не говорило. Да, но чему его обучило КЮ- РЕ? Когда люди берут себе фальшивые имена, обычно они сохраняют свои собственные инициалы. Отлично. П.К.Д. Джон П. и так далее. П.К. Римо не- навидел умственные упражнения. П.Д.К. П.Д.! П.Д.Кенни. Ну конечно же! Он видел этот номер с сигаретой, когда арестовывал П.Д.Кенни за участие в азартных играх. Римо - тогда свежеиспеченный полицейский - обходил свой участок в ра- йоне Ньюарка под названием Айронбаунд. Проходя мимо здания какого-то еще одного общественного спортивного клуба - из тех, что в неисчислимых ко- личествах появляются к очередным выборам мэра,- Римо заглянул сквозь большие окна в ярко освещенную комнату и увидел людей, сидящих за столом и играющих в карты. На столе валялись груды серебра и бумажных денег. В Нью-Джерси азартные игры были запрещены законом, хотя никто и не об- ращал на это внимания. Римо поступил так, как счел наилучшим. Он вошел внутрь и подождал, пока его заметят. - Простите, ребята,- сказал он с улыбкой,- но вам придется закончить игру. Или перейти в задние комнаты, чтобы вас не видели с улицы. За столом было шесть игроков, и перед пятью из них лежала груда денег. Только перед одним было всего несколько долларов. Это был высокий, худой человек с расплющенным носом и шрамами на лбу. Головы всех остальных игроков повернулись к нему. Он внимательно изу- чил свои карты и затем презрительно посмотрел на Римо. - Пошел вон, молокосос,- сказал он с хриплым и гортанным уличным нью- джерсийским акцентом. В его голосе не было и тени улыбки. Римо решил не обращать на него внимания. - Вам придется закончить игру, ребята,- повторил он. - Я тебе говорю, пошел вон. - Вы слишком много говорите, мистер,- сказал Римо. - Я умею не только говорить,- произнес человек. Он поднялся и с сига- ретой в руках подошел к Римо. Встав перед ним, он повторил: - Пошел вон. - Вы арестованы. - Да? И за что же? - За азартные игры. И за оказание сопротивления полиции. - Сынок, ты знаешь, кто я такой? - Нет,- сказал Римо,- и меня это не интересует. - Я Кенни, и я могу сделать так, что через сорок восемь часов ты бу- дешь таскаться по самому жалкому участку в Ниггертауне. - Вот и сделайте это,- сказал Римо,- только сидя в тюрьме. Вы аресто- ваны. И тогда сигарета, зажатая между большим и указательным пальцами, ука- зала ему в лицо, подчеркивая каждое слово Кенни: - Ты об этом пожалеешь. В тот вечер Римо арестовал Кенни за участие в азартных играх и за соп- ротивление полиции. А через сорок восемь часов Римо патрулировал свой новый участок в самом центре черного гетто. Адвокат Кенни отказался от слушания дела в муниципальном суде, и оно было передано большому жюри. Больше об этом деле никто нс слышал. Римо никогда не забывал об этом происшествии. Оно было одним из первых в целом ряду разочарований, с которыми он сталкивался, когда пытался следовать закону. Патрулируя участок в гетто, Римо был ложно обвинен в убийстве и прив- лечен к работе на КЮРЕ, после "казни" на неработающем электрическом сту- ле. П.Д.Кенни тоже преуспел в жизни. Он стал знаменит в преступном мире как профессиональный убийца, рабо- тающий на всех, кто платит деньги. Его услуги оплачивались по высшему разряду, и он никогда не промахивался. Его репутации была надежна, как Центральный банк. Его деловые качества укрепляли курс доллара. Он был так искусен в своем ремесле, что его боялись, и поэтому он не становился жертвой ни в одной из гангстерских войн, время от времени со- трясавших страну. Было известно, что он в своей работе не допускает никакой личной заин- тересованности, никакой собственной неприязни. Он был профессионал, и не более того. И сторона, которая из-за П.Д.Кенни теряла человека, не пита- ла к нему вражды. Они сами могли нанять его, чтобы расквитаться, нужно было только дать хорошую цену. Он отверг множество предложений от различных семейств объединить силы. Это было мудро с его стороны, поскольку жизнь ему сохраняла именно его репутация человека беспристрастного. Он не был фанатиком, и поэтому его не преследовали даже фанатичные сторонники убитых им людей. . Только однажды ему попытались отомстить, когда П.Д., выполняя кон- тракт, убил сына главаря бандитской группировки. Бандит, напавший на не- го, хотел произвести впечатление на своего босса. Этот бандит вскоре был найден мертвым, так же как его отец, два брата, жена и дочь. Их расчлененные тела напоминали индюшек в День Благодарения. После этого никто не относился к выполнению П.Д.Кенни своих профес- сиональных обязанностей как к личному оскорблению. Его теперь восприни- мали как Пьера Кардена своего дела, и заказов у него стало столько, что он едва мог с ними справиться. А затем, несколько месяцев назад, состоялось сенатское расследование проблемы бандитизма в США. П.Д.Кенни был вызван для дачи показаний, но предпочел исчезнуть. Прочтя об этом в газетах, Римо понадеяться, что к этому делу будет привлечено КЮРЕ. Тогда бы у Римо появилась возможность опять встретиться с П.Д.Кенни. Но КЮРЕ осталось в стороне, сенатские слушания потихоньку были сверну- ты, и Римо не удалось повидать П.Д.Кенни. И вот теперь он нашел своего старого врага, поменявшего внешность и летевшего в Алжир. Смит сообщил Римо, что многие ведущие мафиози страны направляются сейчас в Алжир для встречи с бароном Немеровым. Разве можно сомневаться, что П.Д.Кенни совершает деловое путешествие? Никто не проводит свой отпуск в Алжире, никто, даже сами алжирцы. Римо погрузился в чтение журнала, в то время как самолет с ревом несся над Атлантическом океаном, перелетая изо дня в ночь. Услышав за собой шаги, Римо поднял голову и увидел Кенни, который шел по проходу, нетвердо держась на ногах после семи часов, проведенных в баре. Он тяжело опустился в кресло и вызывающе огляделся. Поймав взгляд Ри- мо, Кенни попытался заставить того опустить глаза. Когда это ему не уда- лось, он отвернулся и откинулся на спинку. Из кабины экипажа появилась белокурая стюардесса. Она медленно шла по проходу, нагибаясь к пассажирам, чтобы узнать, не нуждаются ли они в чем-нибудь. Римо услышал, как П.Д. гортанно произнес: - Поди сюда, девочка. Со своего места Римо видел, как юная блондинка подошла к Кенни. - Я могу что-нибудь для вас сделать?- сказала она с улыбкой, стремясь забыть прошлые обиды, как ее учили в школе стюардесс, на седьмой лекции. - Да,- пробурчал Кенни. Он поманил девушку к себе и сказал ей что-то на ухо. Римо увидел, как ее лицо стало пунцовым от смущения, а затем неожидан- но исказилось от боли. П.Д. засунул ей руку под юбку и крепко сжал ее плоть. Девушке, навер- ное, было так больно, что она даже не могла кричать. П.Д. засмеялся, схватил свободной рукой ее за запястье и притянул стюардессу к себе. Его левая рука все еще была у девушки под юбкой, и на лице у нее было написано страдание. Он опять злобно и жестоко зашептал ей на ухо, и Римо видел, что глаза ее полны слез. Римо встал с кресла и подошел к Кенни, который крепкой хваткой держал стюардессу. - Джонсон,- произнес он. После некоторой паузы Кенни посмотрел через плечо на Римо. - Да? Что тебе нужно? - Отпустите девушку. Нам надо поговорить. - Я не хочу ни с кем говорить,- хрипло сказал Кенни,- и девушку отпус- кать не хочу. Римо наклонился к нему. - Или ты отпустишь ее, или я сдеру с твоего лица твою новую кожу и за- суну ее тебе в глотку. Кенни опять посмотрел на Римо - на этот раз недовольно и удивленно. Помедлив секунду, он освободил девушку. Римо взял ее руки в свои: - Извините, мисс. (Слезы текли по ее щекам.) Мистер Джонсон слишком много выпил. Это больше не повторится. - Эй, ты,- запротестовал Кенни.- Это еще что такое - слишком много вы- пил? - Закрой рот,- сказал Римо. Он ласково сжал на прощанье руки девушки, и она медленно пошла по проходу к кабине. Римо перешагнул через ноги Кенни и сел в кресло напротив него. - У вас симпатичное лицо,- сказал он. - Да?- подозрительно спросил Кенни.- А у вас нет. - Надо мне будет взять адресок вашего хирурга. Может, он и меня сде- лает таким же красавцем. - Послушайте, мистер,- сказал Кенни,- я не знаю, кто вы и что вам на- до, но почему бы вам не пойти к черту? - Я от Немерова,- произнес Римо. - Да? А кто такой этот Немеров? - Не стройте из себя дурака,- сказал Римо,- Вы отлично знаете, кто это такой. Это тот самый тип, к которому вы летите. - Слушай, приятель,- фыркнул Кенни.- Я тебя не знаю, и ты мне не нра- вишься. Убирайся-ка подобру-поздорову, а не то напросишься на неприятно- сти. -Я бы рад убраться, да только я специально к вам послан. Я должен дос- тавить вас к Немерову, и доставить в целости и сохранности. Поэтому я не хочу, чтобы вас покалечила какая-нибудь стюардесса или из-за поддельного паспорта арестовала в аэропорту полиция. - Как вас зовут?- спросил Кенни. - Вуди Аллен. - Я никогда о вас не слышал,- сказал Кенни. - Зато я слышал о вас, мистер Кенни. И барон тоже слышал. Поэтому он и послал меня - чтобы уберечь вас от неприятностей. - Вы можете как-нибудь удостоверить свою личность?- спросил Кенни. - Документы в портфеле. - Покажите,- велел Кенни. Римо огляделся по сторонам, затем посмотрел наверх и увидел кислород- ную маску. Хорошо бы испробовать на Кенни, как она работает, а затем пе- рекрыть доступ кислорода. Нет, это рискованно. Слишком велика вероят- ность, что вмешается кто-нибудь из окружающих. - Вы действительно пьяны,- сказал Римо.- Как же, буду я прямо здесь открывать портфель, чтобы каждый любопытный ублюдок мог подойти и засу- нуть в него свой нос! Через пять минут в туалете. Первая дверь с левой стороны, и не запирайте ее. Он встал, не дожидаясь ответа, опять перешагнул через ноги Кенни и ве- рнулся на свое место. Римо поглядел на часы. Через несколько минут самолет начнет посадку. Ему надо успеть все сделать вовремя. Через пять минут Кенни поднялся и направился к центру самолета. Римо кивнул ему, когда он проходил мимо, подождал еще минуту и пошел следом. Когда Римо вошел в маленькую уборную, Кенни стоял у раковины и ополас- кивал лицо. Их взгляды встретились в зеркале. Римо заметил блеск металла у запястья Кенни, и вспомнил, что тот всегда носит в рукаве нож. Взяв с полочки полотенце и тщательно вытерев лицо, Кенни надел очки, и повернулся к Римо. - Ну и где же ваше удостоверение?- сказал он. - Вот здесь,- произнес Римо. Его левая рука метнулась вверх и вырвала тонкий кусок кожи над левым глазом Кенни, где еще не до конца зажил шрам после пластической операции.- Это удостоверяет меня как человека, кото- рый не любит, когда мучают женщин. - Подонок,- Прорычал Кенни. Он сделал движение рукой, и в его ладони оказалась ручка ножа. Он направил его в живот Римо.- Когда я разделаюсь с тобой, твою личность будут удостоверять мои инициалы у тебя на брюхе. - Бы забыли о Немерове. Я ведь его человек,- сказал Римо. - К черту Немерова! Он нанимал меня затем, чтобы был под рукой, если понадоблюсь, а не затем, чтобы надо мной издевался какой-то молокосос. Римо слегка отступил. Его отделяло от Кенни всего несколько дюймов. - Разве так встречают старого друга?- спросил он. - Старого друга?- переспросил Кенни и посмотрел на Римо, нахмурившись. - Еще бы. Мы встречались в Ньюарке - много лет назад. Вы разве не пом- ните? Кенни заколебался. - Нет. - Я арестовал вас за азартные игры. Из-за вас меня перевели на другой участок. Кенни прищурил глаза, пытаясь вспомнить. Наконец он вспомнил. - Так ты полицейский,- прошипел он,- полицейская сволочь. Теперь все ясно. - Приглядись получше, ты, куча дерьма. Это послед нее лицо, которое ты видишь в этой жизни,- сказал Римо. Кенни сделал выпад ножом, но Римо ускользнул от удара. Лезвие поразило металлическую дверь, по инерции скользнуло вдоль нее и попало в щель ме- жду дверью и косяком. Римо толкнул дверь, она отворилась, и это движение сломало нож. Затем краем ладони Римо ударил Кенни по лицу. Кенни отбросило назад, и он сел на унитаз, выронил ручку ножа. Римо был уже рядом, он просунул руку под мышкой у Кенни и тыльной стороной ладони нажал тому сзади на шею, перекрывая доступ воздуха. Затем он наг- нул Кенни над неглубокой раковиной и засунул в нее его голову. Открыв кран, Римо подождал, пока раковина не наполнится и голова Кенни не уйдет целиком под воду. В этой крошечной уборной было слишком мало места для размашистых движений. Руки Римо держали Кенни, как тиски. Тот сначала пускал пузыри, затем его тело забилось в судорогах и наконец обмякло. Ну что ж, поездка уже удалась, подумал Римо. П.Д.Кенни. Неплохо. Кроме того, паспорт Кенни может стать для него пропуском к Немерову. Римо вытащил из кармана пиджака Кенни бумажник и документы. Все еще держа голову Кенни в раковине, он перелистал паспорт. Тот был выписан на имя Джонсона. На фотографии был изображен Кенни со своим новым лицом, в очках с роговой оправой, как у сельского врача. Римо достал у себя из бокового кармана свое удостоверение личности и засунул его в пиджак Кен- ни. Теперь покойника звали Вуди Аллен. Ну вот, с этим покончено. Он вытер лицо и волосы Кенни полотенцем и устроил его поудобнее на си- дении унитаза. Тело Кенни сползло по стене. Очки его висели на одной ду- жке. Очки! Римо взял их. Они пригодятся, если будут проверять паспорта. Ро- говая оправа проведет кого угодно, тем более таможенников. Для них все пассажиры на одно лицо. Он уже хотел выйти, когда вспомнил о лице Кенни. Несмотря на документы Вуди Аллена, кто-нибудь может его узнать. Например, та белокурая стюар- десса. Кончиками пальцев он сделал так, чтобы никто и никогда больше не смог узнать П.Д.Кенни. Затем он вымыл руки и опустил очки Кенни в карман рубашки. Выйдя из уборной, он дважды ударил кулаком по петлям двери, ломая ме- талл, чтобы дверь не открылась от случайного толчка. Когда тело П.Д.Кенни обнаружат, Римо будет уже далеко. И прежде чем кто-либо сможет идентифицировать труп как тело Кенни, Ри- мо уже закончит свои дела с бароном Немеровым и вице-президентом Азифа- ром. Все должно получиться превосходно. Вернувшись в салон и увидев, что стюардессы поблизости нет, Римо взял из-под сиденья Кенни его дипломат. Он сел на свое собственное место как раз в тот момент, когда загоре- лась надпись: "Пристегните ремни безопасности". В проходе показалась блондинка, вышедшая проверить, пристегнули ли па- ссажиры ремни. Она улыбнулась Римо, и он улыбнулся ей в ответ. Римо стало интересно, какое выражение будет у нее на лице после посад- ки, когда обнаружат тело, сидящее на унитазе. Или еще позже, когда опре- делят, что смерть наступила в результате утопления. Возможно, она улыбнется. Римо бы на ее месте улыбнулся. ГЛАВА СЕДЬМАЯ Барон Исаак Немеров разослал телеграммы с приглашениями по всему миру, и по всему миру люди стали готовиться к поездке. Готовились к поездке все, начиная с крестных отцов американской мафии и кончая крупнейшим в мире производителем и распространителем порногра- фии, японцем, который владел публичными домами и кинофабриками более чем в пятнадцати странах. Были готовы прибыть люди, обладающие тысячами ак- ров земли, на которых теперь произрастал мак. Из клоак преступления дол- жны были приехать профессиональные игроки, владельцы тех самых казино, которые были когда-то созданы, чтобы лишить преступников возможности за- рабатывать на игорном бизнесе. Из Швейцарии собирался прибыть семидеся- тидвухлетний старик, чье имя было известно только Немерову. Он знал ста- рика как величайшего фальшивомонетчика в мире. Это был человек, который печатал без преувеличений миллиарды фальшивых долларов и из своей швей- царской резиденции наводнял ими денежные рынки всего мира. Должны были приехать контрабандисты, подпольные торговцы оружием, мо- шенники. Должен был приехать глава международной сети похитителей драго- ценностей. На призыв Немерова откликнулись все. И многие из них не знали, почему они так сделали. Мало кто встречался с Немеровым. Так захотел он сам, ибо он не стреми- лся быть на виду. Его имя не мелькало в отделах светской хроники в газетах, если ему это не было нужно. Он не желал, чтобы его принимали за фальшивого русского аристократа, который объявляет себя бароном, едва выучившись правильно держать вилку. Документы, подтверждающие его знатность, были безупречны. Он избрал себе образ жизни, который должен был соответствовать деспотичным требо- ваниям, налагаемым его знатностью. Немерову было сорок шесть лет. Он был единственным сыном молодой кра- савицы француженки и русского графа. Граф состоял в родстве с Романовы- ми, а вспышки необузданного гнева роднили его с казаками. Исаак родился в Париже, и вскоре после родов мать его умерла при об- стоятельствах, которые не могут быть названы иначе как загадочными. Друзья старого графа Немерова знали, что ничего загадочного в этой смерти не было. Его жена была шлюхой, хоть и благородного происхождения, но все равно шлюхой. Обнаружив себя рогоносцем, Немеров просто-напросто отравил ее. К этому времени у Немерова практически не оставалось источников дохо- да. Все состояние у него отняла русская революция. Жена оставила графу Немерову и маленькому Исааку приличный счет в банке, но граф нашел, что пользоваться им будет решительно неприлично. И тогда взрослый и мальчик начали вести жизнь бродяг, из года в год путешествуя, переезжая из одной столицы развлечений в другую. И всюду к распоряжению графа Немерова были красивые женщины, чьи деньги помогали ему хотя бы имитировать прежний образ жизни. Юный Исаак вырос, ненавидя этих женщин, их утонченные лица и алебас- тровую кожу, их театральный, мелодичный и всегда одинаковый смех. Нена- висть достигала апогея, когда он видел, как они прячут его отцу в карман конверт. И еще он ненавидел выражение лица его отца, когда в автомобиле по дороге в их отель тот вскрывал конверт и пересчитывал деньги. Исааку было восемь лет, когда он начал воровать. Он уже хорошо себе представлял, что больше всего ценится в мире: прежде всего это бриллиан- ты, дальше идет золото, другие драгоценные металлы и камни, затем - дол- лары США. Остальное уже не стоит внимания. Исаак стал специализироваться на бриллиантах. Когда отец оставлял его играть у бассейна на вилле какой-нибудь бога- той женщины, а сам шел в дом ублажать хозяйку, когда из окон тихо доно- сились смех и вздохи, юный Исаак отправлялся бродить по комнатам. Здесь он брал булавку, там - кольцо или брошь. Он опасался брать ожерелья, по- тому что понимал, что их пропажу слишком быстро заметят. Он не задумыва- лся о том, что будет делать с награбленным добром. Добычу он складывал в футляр от бритвы, который он держал в своем чемодане и который его отец никогда не открывал, поскольку думал, что мальчик хранит этот футляр из- -за какого-то каприза. Став несколькими годами старше, Исаак абонировал сейф в Швейцарском банке и с тех пор хранил свои драгоценности там. В каждую из последующих своих поездок с отцом в Швейцарию он забирал из сейфа то кольцо, то брошь, вынимал камни из оправы и продавал их перекупщикам. Хотя Исааку исполнилось всего лишь двенадцать лет, он был уже шести футов ростом и рос так быстро, что одежда всегда плохо на нем сидела. Когда он пришел к первому ювелиру из списка, составленного им по телефо- нному справочнику, он со стыдом ощущал что из его рукавов торчат запяс- тья, а из-под брюк - лодыжки. Ювелир, старик с добрыми глазами и густыми, как у моржа, усами, взгля- нул на длинное угрюмое лицо Исаака, на его дурно сидящий костюм, громко засмеялся и выгнал его из магазина. Много лет спустя Исаак купил эту фи- рму, нанял бухгалтеров, чтобы они нашли ошибки в ведении бухгалтерских книг, и преследованиями в уголовных и гражданских судах довел бывшего владельца до самоубийства. Но Исааку не пришлось долго искать ювелира, согласного купить у него бриллианты. Им оказался второй человек из его списка. Он заплатил Исааку десять тысяч долларов США, десятую часть истинной стоимости этих брил- лиантов изумительной огранки. Исаак был счастлив, что получил такие деньги. Он положил их на свое имя в банк. К четырнадцати годам у него скопилось драгоценностей более чем на мил- лион долларов, а на счете находилось более ста тысяч долларов. Его отец все еще был нищ и ради куска хлеба торговал своими генита- лиями. Он постоянно просил прощения у сына за то, что не может обеспе- чить ему безбедную жизнь. Исаак только улыбался в ответ. Затем началась вторая мировая война, и дела у отца неожиданно пошли в гору. Хотя у него не было своих денег, всю жизнь он провел среди сливок об- щества. А в этой войне постоянно меняющихся альянсов и закулисных интриг крайне необходим был доступ в гостиные к богатым людям, настолько необ- ходим, что граф Немеров для многих стал нужным человеком. Он стал посредником, связным, агентом для обеих воюющих сторон. Он торговал оружием в Испании, изобретая технику продажи одного и того же груза обеим сторонам. Он оставлял партию оружия в поле на равном рас- стоянии от лагерей противников и предоставлял им сражаться за обладание грузом. Он продавал информацию Англии. Он налаживал поставки опиума из Китая в Европу и помотал американской мафии провести своих людей в итал- ьянское правительство. А в 1943 году он умер от обширного кровоизлияния в мозг. Правительства по обе стороны облачились в траур. Их скорбь была искренна: граф Немеров был незаменим. Он делал для них такие вещи, какие они не могли делать для себя сами. Кто сможет занять его место? Они никак не рассчитывали на юного Исаака. А между тем он был хорошим учеником. Исаак сохранил в памяти имена людей, с которыми имел дело его отец, их связи и привязанности. И на могиле отца, когда тело старого графа опускали в землю, он объявил, что семья Немеровых в лице четырнад- цатилетнего барона Немерова не собирается сворачивать свой фамильный би- знес. Вначале на Исаака посыпались насмешки: он был слишком молод. Но затем, когда у работодателей его отца накопилось множество нерешенных проблем, в отчаянии они все же обратились к Исааку. И он оказался на высоте, справившись с делом даже лучше, чем справлялся его отец. Но если старый граф работал для денег, то у Исаака деньги уже были. Он искал власти. От Франции вместо вознаграждения он потребовал контрольный пакет акций химической фабрики, чья деятельность была необычайно важна для заверше- ния войны и для которой он мог доставать любое сырье. От Германии он получил в совладение военный завод. Влияние Исаака было таким всеобъемлющим, что после поражения Германии союзники не оспаривали его права на этот завод. Его империя росла. В девятнадцать лет Исаак был уже не просто мульти- миллионером, но и владельцем множества предприятий. Кроме того, большое количество фирм находилось под его тайным контролем. Он тщательно подбирал эти предприятия. Химическая фабрика во Франции в любой момент могла начать перерабатывать героин, а немецкий военный за- вод - поставлять оружие без клейма завода-изготовителя партизанам и всем тем, кто мог заплатить за него требуемую цену. Немеровым двигала страстная ненависть к нищете и такая же страстная жажда власти. Власти, которую бы не смог уничтожить даже самый сильный и самый жестокий удар судьбы. Исаак не хотел жить унижаясь, как унижался его отец перед теми накрашенными женщинами, деньгами пытавшимися возмес- тить свою пустоту и ограниченность. Барон Исаак Немеров ни от кого не примет конверт. Да ему и не нужен был никакой конверт. И когда наступил мир и в его услугах необходимость пропала, он стал искать новую область деятельности для применения своих талантов. Такой областью стало преступление. Немеров не собирался больше красть, эти дни миновали. Он стал челове- ком, к которому преступники со всего света могли обратиться с просьбой о помощи. Немеров мог решить любую проблему. Если кому-нибудь было нужно оружие, он мог предоставить его. Если было нужно политическое влияние, он мог поделиться им. Если нужно было, чтобы где-нибудь судьи увидели свет истины, он мог открыть судьям глаза с по- мощью убедительных доводов. Если в результате очередной правительствен- ной вспышки активности где-нибудь застревал груз наркотиков, Немеров по- могал ему достичь цели. Он не совершал преступлений, но был центром преступного мира. Сам Но- меров отказывался считать себя преступником, говоря себе, что он - всего лишь аналитик на службе у того, кто платит больше. Он хотел думать, что работал бы и на любое нанявшее его законно избранное правительство - хо- тя в глубине души и осознавал, что такое маловероятно. Он редко имел дело с преступниками напрямую. Но они видели, что многие их проблемы разрешаются за конторкой в помещении какой-нибудь скромной компании в том или этом городе. Стоящий за конторкой ясноглазый молодой человек обещал "посмотреть, что можно сделать", и всего через несколько часов сообщал клиенту, что "барон Немеров сказал, что все улажено" или что "барон Немеров сказал, что сделает это для вас в знак уважения". Героин и ружья доходили до получателя, судьи оказывались подкупленны- ми, и преступный мир продолжал процветать. Порой самые любопытные спрашивали ясноглазого молодого человека: "Но кто этот барон Немеров?" На что тот улыбался и неизменно отвечал: "Чело- век, который решит все ваши проблемы". Однажды Немерова попросили решить проблему с убежищем для гангстера из США, скрывающегося от полиции. Немеров решил ее. Через два месяца с тою просьбой к нему обратились трое более крупных мафиози. Немеров удовлет- ворил и ее. Западный мир был в разгаре очередной вспышки борьбы с преступностью. Немерову пришло в голову, что задача нахождения надежного прибежища для преступников достойна того, чтобы он попробовал ее решить. Затем однажды ночью в Лондонском казино он встретил вице-президента Азифара, и все части головоломки неожиданно легли на место. Казино получило соответствующие распоряжения, и Азифар проиграл значи- тельно больше, чем мог себе позволить. Тогда Немеров предложил потному толстяку оплатить его проигрыш. Это сблизило их, и с тех пор барон удер- живал при себе вице-президента - порой деньгами, но чаще женщинами, жен- щинами с кожей самого светлого оттенка, который только можно найти. Но Неморов не очень доверял власти над Азифаром женщин. Тот мог выйти из-под нее. На этот случай Немеров и записывал на видеопленку постельные забавы вице-президента. Разработка плана заняла у Немерова шесть месяцев, и еще три месяца по- требовалось, чтобы окончательно склонить Азифара на свою сторону. Прог- рамма действии была проста: во-первых, надо было убрать президента Даши- ти, затем ввести в должность президента Азифара и наконец отдать страну во власть международной преступности. Когда все было подготовлено. Немеров разослал сорок телеграмм с одина- ковым содержанием: "Необходимы встреча крайне важному вопросу зпт семна- дцатое июля зпт "Стоунуолл-отель" зпт Алжир тчк Немеров тчк". И по всему земному шару люди, получившие в своих тайных логовах эти телеграммы, отменяли ранее назначенные встречи и паковали чемоданы. И тогда Немеров послал сорок первую телеграмму человеку, которого ему особенно рекомендовали. Он пригласил его как из-за его профессиональных умений, так и из-за воздействия, которое его присутствие окажет на ма- фиози из США, всегда готовых к новым идеям относиться с подозрением. Со- рок первая телеграмма была отправлена в Джерси-Сити, штат Нью-Джерси, человеку по имени П.Д.Кенни. ГЛАВА ВОСЬМАЯ Римо вошел в вестибюль "Стоупуолл-отеля". Вестибюль занимал первые три этажа здания и был увенчан массивной хрустальной люстрой. Сбежавшиеся отовсюду темнокожие коридорные облепили Римо с его скромным багажом, как рой мух. Он отогнал их прочь и крепче сжал ручку чемодана, в котором лежал кейс П.Д.Кенни. Как он и ожидал, у него не возникло проблем на таможне. Чиновник от- крыл паспорт с именем П.К.Джонсона, взглянул на Римо, нацепившего для вящего сходства роговые очки, и по