что старуха просто складывала ручку своей коляски. Звук щелкнувшей пружины Джо принял за щелчок механизма девятимиллиметровой "беретты". Он заморгал. Поплыл специфический запах - бедняга явно наложила в штаны. - О Господи, простите! Я не хотел... Джо снял револьвер с боевого взвода и отвел в сторону. Старуха неподвижно глазела, как парализованная. - Простите, ради Бога. - Джо сунул револьвер за спину под ремень и двинулся вперед по вагону. Он молил Бога, чтобы у старухи не отказал мотор; ему никак не хотелось отскребать ее от пола. Он поднял руку. - Понимаете, мне показалось, что вы полезли за... В общем, я принял вас за другого человека. Не спуская с нее глаз, Джо приблизился к двери и стал нетерпеливо ждать, когда летящий на запад поезд доедет до аэропорта. Поезд уже въезжал на станцию, а старуха все глядела вытаращенными глазами. На борту самолета Джо стало легче. - А сейчас, уважаемые пассажиры, мы просим вас убедиться в том, что ваша ручная кладь надежно закреплена на верхней багажной полке, столики перед вами подняты и закреплены, а ваши ремни безопасности прочно застегнуты. Это сообщение прозвучало по внутренней связи самолета "Вестерн игл", выполняющего рейс N_109. Фальцет двигателей под полом стал громче, вдруг засвистела вентиляция. Джо ощутил животом легкий толчок, когда самолет стал выруливать на взлетную полосу. Он закрыл глаза и попытался дышать ровно. - Во время беспосадочного полета в Сент-Луис всем пассажирам будут поданы прохладительные напитки и континентальный завтрак, а те, кто является клиентами программы премии за налет в нашей компании, смогут приписать к своему счету расстояние в триста семнадцать миль. Джо глубоко вздохнул и стал ждать, пока это чертово корыто поднимется в воздух. Это был самый ранний рейс местной авиалинии из Чикаго, где нашлось свободное место. Вначале он хотел было взять билет на любой беспосадочный рейс за океан, куда-нибудь в Ирландию или хотя бы в Швейцарию - у него всегда был с собой фальшивый паспорт на случай срочного бегства. Сейчас лучшим шансом будет случайность. Случайное поведение. Случайный выбор - единственный образ действий, не поддающийся анализу. Единственный способ обыграть волчью стаю. Да, он будет уходить от преследования хаотичным образом. Сент-Луис будет удачным пунктом назначения. Транспортный узел Среднего Запада, трамплин для прыжка, а кроме того - в этом выборе нет ничего логического. После Сент-Луиса Джо понятия не имел ни куда направится, ни кем станет. Есть специалисты по пластической хирургии, к которым можно обратиться. Есть люди, которые дадут ему новые документы, новые свидетельства о рождении, новую личность. Есть острова у побережья Флориды. Есть атоллы в Тихом океане. Но все это в будущем, журавль в небе, потому что сначала нужно "выжить в этом состязании. - Командир корабля убедительно просит всех пассажиров оставаться на своих местах во время взлета и не расстегивать ремни безопасности. Как только мы поднимемся в воздух и командир корабля выключит сигнал "Пристегните ремни", пожалуйста, чувствуйте себя свободно, пользуйтесь всеми услугами нашего лайнера и можете размять затекшие ноги. А до этого момента мы убедительно просим вас не вставать с мест и не расстегивать ремни безопасности. Это делается в ваших собственных интересах. Джо еще раз глубоко вздохнул и оглядел пассажирский салон. Это был самолет типа "Ар-Джи-70" - один из самых маленьких в гражданской авиации США, двухмоторный, вряд ли больше чем на шестьдесят мест. Джо сидел на переднем сиденье у окна, неподалеку от туалета. Оглянувшись назад через плечо, он увидел две шеренги обитых материей кресел по два в ряд, уходящих в заднюю часть салона. Самолет был загружен полностью. В основном бизнесмены. Потолстевшие от постоянного стресса мужчины без пиджаков и в галстуках, подхлестывающие сердце стимуляторами; чопорные дамы среднего возраста в деловых платьях с соответствующим выражением лица; пара семей из пригородов. Джо оказался рядом с худощавой сорокалетней женщиной с седеющими волосами в платье от Донны Каран и с легким тиком. От нее пахло зубной пастой, и Джо просто залюбовался, как искусно она избегает прямого взгляда. Рюкзак Джо был на полке сверху. Револьвер он выбросил в мусорный бак перед входом в терминал и сейчас был _голым_, без оружия. Палочки овсянки, которые он проглотил час назад, склеились в животе в тяжелый ком, а в голове блуждал густой туман. Нужно было съесть что-нибудь существенное и обязательно выпить хотя бы одну чашку крепкого кофе. Пока что день был ненамного лучше ночи. Раздался потрескивающий в динамике голос командира корабля: - Экипажу приготовиться к взлету. Корпус самолета задрожал, а вой двигателей поднялся до визга. Джо в последний раз окинул взглядом ряды пассажиров, мысленно анализируя лица. Хотя нет верного способа только по выражению лица отличить участника Игры, у Джо развилось на это особое чутье. Смотришь на лица и костюмы и спрашиваешь себя: а не слишком ли пытается вот этот выглядеть как гражданский? А этот, может быть, точно не в Игре? Но в основном смотреть надо на глаза. Глаза выдают. Глаза у киллера будто вывернуты наизнанку. Глаза у киллера - мертвые блестящие зеркала, никак не выражающие душу, но впитывающие внешний мир. Взгляд глаз киллера Джо мог распознать за миллион миль. В конце концов, он каждое утро видел его в зеркале. Сейчас все лица были нейтральными. Женщина через проход углубилась в кроссворд. Сидящий за ней мужчина шлепал по клавиатуре портативного компьютера. Молодые родители двумя рядами дальше отрывали взгляды друг от друга, только чтобы взглянуть на ерзающих в креслах детей. Остальные лица были либо спокойны, либо погружены в собственный мир. Красных сигналов нет. Джо отвернулся к окну. Самолет взлетал. Джо смотрел, как сливался в полосы вид за окном, ускорение прижало его к спинке сиденья, рев двигателей нарастал, громовое шипение заполнило уши. Самолет оторвался от полосы. Перегрузка на мгновение вдавила пассажиров в кресла. Самолет накренился. Джо закрыл глаза и ждал звонка окончания набора высоты. Он стал думать, что, может быть, он все-таки выживет, может быть, уйдет от этих проклятых шакалов, выйдет из Игры. Звонок прозвенел, самолет выровнялся, и стюардессы еще не успели выволочь тележки с напитками, как Джо провалился в тяжелый и беспокойный сон, не зная, что пропустил знакомое лицо в дальнем конце салона. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. БЭТМЕН НА ХИТ-ПАРАДЕ "Природа покоится на взаимном уничтожении, И ущерб этот не в силах залечить даже священник, Поденка становится жертвой ласточки, А воробья пронзает острый клюв сорокопута. И вся маленькая роща, в тени которой я отдыхаю, Являет собой жестокий мир борьбы за выживание". Альфред Теннисон, "Мод. Монодрама" 6 Наемные киллеры делятся на две основные группы. Киллеры первой группы - назовем их силовиками - ведут свое начало, вероятно, от Сицилии середины девятнадцатого века, хотя некоторые историки полагают, что сама мафия возникла из тайного общества, основанного в Италии для противодействия французской Анжуйской династии в тринадцатом веке. Девизом общества было "Смерть французам - вот клич Италии!" (что на итальянском звучит как: "Morte Alla Francia Italia Anela" - MAFIA). На заре мафии киллеры пользовались обрезами двустволок с петлями на ложе, чтобы оружие можно было припрятать под плащом и мгновенно пустить в ход, как нож. Убийства тогда носили преимущественно политический или территориальный характер. "Этика" мафии вырабатывалась в Америке тридцатых годов параллельно с развивающейся корпоративной культурой. Организованная преступность становилась масштабным бизнесом, и национальный синдикат разрастался от Атлантики до Тихого океана. Чтобы создать чистый, нейтральный и надежный ресурс мускулов, группа профессиональных киллеров в Бруклине объединилась в корпорацию убийц - "Мердер инкорпорейтед". По новому этическому кодексу убийства совершались исключительно в деловых целях. Ликвидации могли подлежать только лица, входящие в синдикат. Ликвидация других лиц, таких как политики, репортеры, сотрудники полиции или просто Джон.К.Налогоплательщик, строго воспрещалась. Последняя заповедь никак не была связана с каким бы то ни было милосердием или гуманностью - просто убийство гражданских лиц вызывало слишком много шума и наносило бизнесу значительный ущерб. Устранения применялись лишь в качестве последнего средства и никогда не выполнялись из личных, любовных или мстительных соображений. Как только заключался контракт, заказчику гарантировалась полная анонимность. Посредники подбирали стрелка-исполнителя; и, точно так, как это делается в шоу-бизнесе, безликие агенты обговаривали гонорары, методы и сроки. Современные стрелки выросли в этих традициях. После утверждения контракта киллеру сообщаются сведения о личности цели, необходимая информация о ней и сведения о местах, где наиболее вероятно появление цели. Иногда исполнителю в идентификации цели помогает ассистент-наводчик. Наиболее часто работа выполняется пистолетом с глушителем, хотя используются и многие другие виды быстрого и эффективного оружия. Исполнение обычно производится в общественном месте, быстро и внезапно, и большинство исполнителей делают это с маской на лице или каким-то другим образом скрывают лицо. Это делается в качестве своеобразной общественной услуги - не для того, чтобы избежать опознания, но чтобы дать возможность очевидцу избавиться от опасной обязанности свидетельствовать в суде. После выполнения условий контракта киллер сообщает о результате непосредственно нанявшему его агенту, а тот уже передает информацию по команде. Киллер мафии остается анонимным, насколько это возможно, и ловят его редко. Он - спокойный и методичный профессионал и о нем, кроме нескольких случайных фактов, очень мало известно. Еще меньше известно о второй группе. Эта группа состоит из бывших оперативников спецслужб и высококлассных наемников, выполняющих нелегальные операции легальных государственных ведомств. Иногда называемые "призраками" или "черными мешками", эти неприметные люди - "белые воротнички" среди киллеров, скрытое подбрюшье игровой доски неимоверно сложной современной геополитики. Их обучали в КГБ, спецназе, ЦРУ или в любом другом из сколько-то-буквенных ведомств, все еще не потонувших после конца холодной войны. Большинство из них начинали солдатами или офицерами и где-то в процессе службы научились убивать людей с машинной точностью. Инструменты этого ремесла - облегченная и суперсовременная техника. Немецкие мощные винтовки "H&K" для стрельбы с дальней дистанции. Пластиковый девятимиллиметровый "Красный глаз", который не засекают металлодетекторы в аэропорту. В отличие от уличных убийц, эти парни предпочитают работать в тени и стараются никогда не выходить на свет. Видов призраков не меньше, чем мировых культур. Некоторые из них связаны с террористическими группировками и регулярно работают (или _работали_, потому что время жизни таких организаций меньше, чем у вскрытой устрицы) с такими организациями, как Ирландская Республиканская Армия, греческая группировка "17 Ноября", ООП, итальянские "Красные бригады", западногерманская "Группа Баадера-Майнхоф" или французская "Аксьон директ". Другие действуют на свой страх и риск, незаметно перемещаясь по всему миру, выполняя самые рискованные мокрые дела в горячих точках - Никарагуа, Узбекистан, Босния, Медельин и Южная Африка. Большинство из них безымянные, ничем не примечательные люди, которые могут раствориться в толпе и незамеченными пройти по самой людной городской улице. Ими редко движут политические, религиозные и даже финансовые мотивы. Такие побуждения порождают рвение, а рвение ведет к неаккуратности. "Беловоротничковыми" убийцами движет профессиональная гордость классно выполненной работы. Они не сумасшедшие и даже не психопаты. Эти люди отдают себе отчет в жестокой бесповоротности своих действий, и именно эта аморальность питает гордость наемного убийцы. И никто из участников Игры не был так горд, как Лукер. Она прибыла в Чикаго на рассвете рейсом из Бостона, проскользнув в город, как тень. В восемь часов утра она за рулем арендованной машины ехала на север по заброшенной ленте искрошенного бетона, которая называлась "Стивенсон Экспресс-уэй". Из приоткрытого окна тянуло весенним ветром и железом, закрытое тучами небо было неестественно ярким даже через поляризованные стекла защитных очков. Лукер была одета в черную кожаную юбку, облегающую бедра, и элегантный вязаный топик от "Кристиан Дэвис". Лукер держалась в пределах допустимой скорости, следила за всеми дорожными знаками, вовремя включала указатели поворота и вообще всячески старалась не привлекать ненужного внимания. И без того у нее был достаточно причудливый вид. Она взглянула на разрез своего отражения в зеркале заднего вида. Лицо Брунетты Джоунс под темными очками было шедевром. Стоит начать с цвета кожи. Темный карамельный оттенок примерно густоты сливок, очень светлый для афроамериканки, но достаточно экзотичный, чтобы строить предположения о ее предках. Потом - скулы. Их, конечно, никак не назвать обычными. Такими, которые можно встретить повсюду, часто улучшенными хирургическим путем, умеренно привлекательными. Скулы Брунетты были природным чудом, скульптурой Бернини, с совершенной симметрией, высокими и четкими, красиво вписанными в овал лица. Женщины им завидовали, а мужчины любовались. Контрапунктом этой величественной красоте звучало гибкое, угловатое, мускулистое тело. Тело, при виде которого умолкали разговоры, на которое оборачивались на улице, которое, казалось, может тебя убить на месте, если просто заденет на ходу. И в самом деле, могло и убивало. Когда Брунетте было четырнадцать, у ее приятеля случился гормональный взрыв, и он отказался принять "нет" за ответ. Она его убила. Когда ей исполнилось восемнадцать, в сердце ее накопилось достаточно ненависти, чтобы убивать за деньги. И как ни странно, Брунетте понравилась работа убийцы. Для нее в этом было доведенное до логической крайности любование своей красотой. Пользоваться своей внешностью, как паук паутиной. В основном ее целями были влиятельные сенаторы, судьи, олдермены графств, закулисные политики, и большинство из них больше интересовались тем, как бы залезть ей под юбку, чем узнать, есть ли у нее оружие. Своих жертв она обычно покидала со спущенными до щиколоток штанами. Это стало ее фирменным клеймом: убийство in flagranti [на месте и во время совершения преступления (лат.); здесь - прелюбодеяния], часто по контракту с какой-нибудь криминальной группировкой, чтобы скомпрометировать какую-то группу политиков. У сногсшибательной красавицы Брунетты был свой четкий стиль. Впереди зеленый металлический знак указывал выезд на Кольцо. Брунетта включила сигнал поворота и приготовилась съезжать, очень внимательно учитывая все знаки и предупреждения. Меньше всего ей нужно сейчас, чтобы ее остановили. У нее слишком много артиллерии в багажнике и слишком много работы в городе. Брунетта твердо решила, что именно она снимет Слаггера. - Посмотри-ка туда, коротыш! - Крейтон Лавдел показал мясистой рукой в шрамах, глаза его не отрывались от дальнего конца терминала "С" в аэропорту О'Хара. Долговязый черный киллер только что прибыл в Город Ветров и очень внимательно смотрел, кто его может тут встретить. - Похоже, что к нам прибыл еще один конкурент. Парнишка, стоявший рядом с Лавделом, застыл. - Где? Я никого не вижу. Это был помощник Лавдела, молодой негр по кличке Мани [Деньги (англ.)]. Он был одет в поношенный армейский китель и черную вязаную шапочку, надвинутую на глаза. В Чикаго он был у Лавдела наводчиком - эмиссар дружественной уличной банды. - Вон там. - Лавдел показал на дальнее ограждение. - Видишь тех двух жирных хмырей, которые идут к выдаче багажа? - Кто они такие? - Парочка самых отмороженных головорезов из Сицилии, которых ты вообще в жизни видел. - Лавдел вытер губы тыльной стороной ладони. - Давай... пока они далеко не убрались. Крейтон направился через весь терминал в другой его конец. Мани поспешил за ним. Было раннее утро, и терминал еще не наполнился привычной толпой часа пик. Только небольшие группы пассажиров сновали взад и вперед, женщины катили коляски, служащие таскали багажные тележки. Лавдел шел по паркету так, словно все это помещение принадлежало ему лично, длинные ноги шагали циркулем. Он был высоким, примерно шесть футов четыре дюйма с фигурой баскетболиста, чуть усохшей к пятидесяти годам. Он был одет в темно-фиолетовый костюм, дорогие фирменные туфли, на пальцах сверкали огромные драгоценные камни. Голову венчал кожаный военный берет спецназа, и Лавдел с гордостью носил эту эмблему. Крейтон Лавдел был тем человеком в Нью-Йорке, к которому надо обращаться, если хочешь кого-нибудь увидеть мертвым. О странном предложении Тома Эндрюса Лавдел узнал из хакерской сети мафии примерно в одиннадцать часов вечера. Еле хватило времени успеть на вечерний рейс из Ньюарка, но Лавдел очень постарался получить место. После многих лет работы вольным наемником для кого угодно - от уличных банд до мафии и радикального черного подполья Лавдел стал подумывать об уходе на покой, и сейчас представился случай уйти красиво: после устранения человека из легенды. Рассказы о Джо Фладе Лавдел слыхал со времен Вьетнама, и таил в душе любовь-ненависть к этому чикагцу. Господи всемогущий, свалить этого старого тигра - вот это будет трофей! - Что? Вот эти два жирных хмыря? Мани облокотился на перила, выставив нос. Внизу два огромных мужика в черном облачении сошли с эскалатора, направляясь к выдаче багажа. Близнецы Федерико и Бернардо Сабитини шли одинаковой тяжелой походкой вразвалку, одинаково размахивали мясистые руки, как мощные рычаги, одинаково дергались мощные шеи, как у отгоняющей мух запряженной лошади. Каждый нес хромовый чемоданчик. Каждый был одет в темно-синюю спортивную куртку от Армани поверх свитера - светло-голубого у Федерико и темно-зеленого у Бернардо. Они не говорили ни друг с другом, ни с кем-нибудь еще. Но шли они с поразительной согласованностью, лишь иногда переглядываясь; казалось, они общаются телепатически. Лавдел следил за ними с восхищением. - Эти жирные хмыри могут всадить тебе девять грамм в затылок, пока ты обедаешь, а потом доедят за тебя десерт и не задумаются. - Не заливай, - хмыкнул Мани. - Не хочешь - не верь. Лавдел повернулся к напарнику и хлопнул в ладоши: - Сегодня утром все детки собираются на игровую площадку. Лавдел был уверен, особенно после того, как мимо, не скрываясь, прошли братья Сабитини, что в это утро через все вокзалы, аэропорты, автобусные станции, по шоссе, просто скользя по траве у него под носом, собираются стрелки в погоне за неимоверным призом. Наверняка несколько призраков из Лэнгли, может быть, ребята вроде Уизерспуна, Айсмена, может быть, даже Солги Хант, паразит каджунский. Печальный факт - чтобы обеспечить себе верный выстрел, придется толкаться локтями. Вот например, перед вылетом в Чикаго этой ночью Лавдел навестил Большого Джона Блэка. Блэк был одним из самых популярных киллеров-контрактников на всем Восточном побережье, и Лавдел знал, что Блэк прилипнет к этому состязанию, как вонь к дерьму. В тот вечер он поднес Блэку маленький сюрприз тридцать восьмого калибра - одним конкурентом в поле меньше. - Поехали, коротыш, - сказал наконец Лавдел, - пока мы еще молоды. Молодой наводчик провел его через терминал, вниз по лестнице и через дверь в шум и вонь реактивных выхлопов автостоянки. Машина Мани, переоборудованный "БМВ" - 1987 года выпуска, была припаркована с краю. Лавдел небрежно швырнул свои сумки в багажник машины и сел на пассажирское сиденье. Чтобы уместиться, ему пришлось подогнуть ноги. Черт бы побрал все эти импортные машины для карликов. Мани включил двигатель, выехал со стоянки и стал выбираться из лабиринта ограждений и ворот. На выезде они остановились уплатить за парковку машины и повернули на Маннехейм-роуд. Пятнадцать минут они ехали до пересечения с Роузмонт, и все это время Лавдел смотрел из окна на обожженные солнцем полосы дорог и парки рабочего района. - Этот паразит дергает льва за хвост, - сказал Лавдел себе под нос, прикуривая сигарету. - Какого еще льва? - прислушался Мани. - Поговорка герильерос из Южной Африки. - Лавдел все смотрел на набегающие ряды магазинчиков. - Эти слова часто встречаются в их народных песнях. - Серьезно? Лавдел выдохнул сигаретный дым: - "Кто оскорбляет сынов Великой Африки, Тот дергает льва за хвост". Мани задумчиво покачал головой: - Глубокий смысл, старик. Лавдел по-прежнему курил и смотрел в окно. - Могу рассказать тебе еще кое-что, коротыш. Жидовские денежные мешки в Бруклине поговаривают, что приедет призрак из этого долбаного ЦРУ, который завалит Слаггера. - Да? Лавдел ухмыльнулся: - Им невдомек, какую ловушку я на этого гада поставлю. Мани только кивнул. Дальше они ехали молча. Они прибыли на стоянку отеля "Де Плэн" ровно в восемь и поставили машину в аллее между двумя кирпичными складами. Этот пригород был спальным рабочим районом, серый одноэтажный мир закусочных "Денниз", стандартных универмагов и блочных офисов. Лавдел выбрался из "БМВ", потянулся, разминая затекшие ноги, и посмотрел на небо цвета оружейного металла, дышащее автобусными выхлопами. Он знал этот мир, бесконечное продолжение Нью-Джерси, откуда он был родом. Та же бесстрастная уличная жизнь, то же жестокое равнодушие, грохочущее, как бетономешалки и перфораторы вдоль нескончаемо ремонтируемых дорог. Мани повел Лавдела к двери дальнего гаража и открыл ее. Там стояла машина для работы. - Хм-м-м... Лавдел закурил еще сигарету и обошел вокруг машины, поджав губы и внимательно ее разглядывая. Мани закрыл дверь гаража и отступил назад, давая Лавделу возможность изучить автомобиль. Машина для работы - темно-зеленый "седан девилль", - взятая напрокат в местном филиале "Хертц", стояла на бетонированной площадке, издавая запах смазки и новой резины. Машина была переделана точно под требования Лавдела - услуга, предоставляемая за отдельный гонорар местной бандой. Это была давняя традиция, восходящая к самым кровавым временам старого Чикаго. "Седан девилль" был арсеналом на колесах, оборудованным скрытыми панелями с ружьями и потайными переключателями под приборной панелью, которые могли отключать хвостовые огни и прятать номерные знаки. Разумеется, Лавдел добавил и собственные примочки, например, коротковолновую рацию со сканером, мобильный сотовый телефон и взрывное устройство с дистанционным управлением под багажником - на крайний случай. Лавдел остановился у двери водителя и добродушно кивнул: - Неплохо, совсем неплохо. Парнишка уже ерзал у него за спиной. - Э-э-э, Крей, старик... то есть мистер Лавдел... я еще не знаю точно ни десять, ни двадцать насчет Слаггера. Перевод с шоферского кода: Мани понятия не имел, ни где этот чертов ирландец, ни куда направляется. - Нормально, коротыш, - успокоил его Лавдел, швыряя свои сумки на заднее сиденье киллерского автомобиля. - Пусть ребята в синем поднимут для нас кролика. - Лавдел сел за руль автомобиля - ключи уже были в замке зажигания - и завел двигатель. Мотор звучал, как прибой. - Давай, ниггер, залезай. Поехали на охоту. - Погоди, я открою дверь. - Садись в машину, - приказал Лавдел, газуя на холостом ходу. Парень пожал плечами и запрыгнул на пассажирское сиденье улыбаясь, как ребенок, залезающий на аттракцион Диснейленда "Пираты в Карибском море". Лавдел врубил передачу. Удар бампера по дереву грянул раскатом грома, старые доски разлетелись с треском, вылетел металлический косяк, и в глаза ударило веселое солнце. Машина вылетела из гаража металлическим зверем, четыреста лошадей взревели, крещендо взвизгнули по асфальту шины. Пацан завопил от восторга, перегрузка прижала его к двери, а из его глотки несся боевой клич ярости и жажды крови. Когда задние колеса наконец вцепились в мостовую, машина рванула, как какой-нибудь космический корабль, мать его так. Седан с ревом вырвался из аллеи на Оуктон-стрит. Доехав до федеральной дороги и повернув на восток, Лавдел повернулся к парнишке и спросил: - Музыку хочешь? Парень только улыбнулся в ответ. Динамики в машине были убийственные. Джо проснулся от острого позыва мочевого пузыря и ощущения, что он что-то забыл. Он шевельнулся в кресле, мигнул и посмотрел в окно. Самолет все еще плыл в серой вате, слегка подрагивая, вибрируя всем корпусом. Джо посмотрел на часы. Он проспал примерно полчаса, самолет скоро пойдет на снижение. Ни завтрака, ни булочек, ни апельсинового сока. Джо проспал даже раздачу кофе. Он оглядел салон. Почти все пассажиры еще спали или углубились в газеты. Джо заметил, что женщина рядом с ним спит беспробудным сном, и на ее идеально выщипанном подбородке засохла молочная струйка слюны. Забавно, как сон лишает достоинства самых благовоспитанных людей. Поднявшись на ноги (колени заедало, как пару ржавых петель), Джо пробрался между спящей соседкой и спинкой переднего сиденья. В желудке урчало. Надо что-нибудь съесть или хотя бы принять антацид, иначе опять начнется рвота. Джо прошел мимо кухни, где пахло перегаром поданных утром напитков, и скользнул в туалет. Слава Богу, он был не занят. В алюминиевой конуре шипел воздух, она трещала при каждом покачивании самолета. Джо запер дверь, подошел к небольшому металлическому унитазу, расстегнул штаны и стал облегчаться. Моча шла слабой прерывистой струей, и Джо подумал, нет ли у него инфекции. Чертовски старым он себя сегодня чувствовал. Джо терпеть не мог думать о старости, настолько терпеть не мог, что выбрал себе подружку, которая годилась ему в дочери. Настолько терпеть не мог, что не обращал внимания на здоровье, вес, холестерин, настолько терпеть не мог, что ввязался в психованную самоубийственную игру - плевок настоящего мужчины в морду темного ангела смерти. Застегнув молнию на брюках, Джо подошел к зеркалу. На изможденном лице вокруг глаз легли темные тени. Легкая светло-серая спортивная куртка превратилась в сморщенную тряпку, натянутую на толстое брюхо. Черная тенниска под курткой насквозь пропиталась потом. Джо вынул из кармана расческу и минуту потратил на приведение себя в порядок, зачесывая назад редеющие пряди седоватых каштановых волос. Что он, черт возьми, делает? Пытается хорошо выглядеть перед расстрельной командой? Кого он хочет обдурить? Он не сомневался, что после посадки его встретит волчья стая. На кой черт вертеться? Почему не написать сейчас короткую записку для Мэйзи, извиниться за всю ложь, а потом, после приземления, просто выйти навстречу адской музыке. Джо смотрел на свое отражение в зеркале. Ему пришла в голову странная мысль: он редко смотрел на себя в зеркало. Не то чтобы он был безразличен к своей внешности. Джо гордился своей ухоженностью, своей одеждой, своим стилем. Спортивные куртки он покупал у Сакса, у Дж.Кру или у Барни. Стригся всегда у Милио, часто ходил на массаж и маникюр в отель "Никко". Так что дело не в невротическом страхе перед своей внешностью, но тогда почему он редко на себя смотрел? Вина? Стыд? Страх видеть, как с каждым годом на лице появляются морщины, выступают кости? Стук в дверь подействовал на Джо как плеснувшая в лицо холодная вода. - Да... извините, сейчас выхожу. Джо повернулся и открыл щеколду. За дверью стояла в нетерпеливом ожидании крупная веснушчатая женщина в цветастом платье и шифоновом шарфе. Она держалась за дверной косяк кухни, чуть неравномерно покачиваясь, как пьяная. От нее пахло мускусом. Джо посмотрел на нее и протиснулся мимо, направляясь на свое место. Самолет резко клюнул носом, и Джо пришлось по дороге схватиться за чей-то подголовник. Он уже протискивался мимо спящей соседки, когда заметил знакомое лицо. Тут же в животе у Джо похолодело, пульс участился, а в горле пересохло. Ему пришлось быстро опустить глаза на спящую женщину, фальшиво улыбаясь, - просто чтобы подавить рвущийся крик, не завопить остальным пассажирам: черт побери, он, мать его, с нами на борту, этот гад, этот гандон штопаный, этот психопат. Кровь зашумела в ушах. Джо протиснулся к сиденью и стал смотреть в окно, стараясь сообразить, что же теперь, черт побери, делать с этим паразитом. Человек со знакомым лицом сидел в хвосте салона, у последнего окна слева, грызя ногти, выжидая момент для действия. Джо лишь мельком краем глаза видел эту самодовольную молодую рожу, но узнал гада сразу. Дикие глаза, небритое со вчерашнего дня лицо, копна песочных волос. Гэбриел Уиллард. Бывший пистолетчик ИРА, любитель взрывов, исполнитель крупных терактов для самых разных экстремистских групп, и, наконец, ликвидатор, работающий на самых богатых клиентов в Великобритании. Лет под тридцать, с бешено вспыльчивым характером. Отсидел срок в тюрьме Белфаста за пару особо кровавых взрывов в середине восьмидесятых. В последние годы неоднократно посылал Джо по компьютерной сети левацких юридических контор скрытые угрозы и завистливые тирады. Этот парень был полным психом. Определенно не тот человек, с которым хотелось бы лететь в одном самолете. Но сейчас важно другое: заметил ли Уиллард, что Джо его засек? Если нет, то Джо крупно повезло. Если бомбист перехватил взгляд Джо, то все пассажиры этого рейса в глубокой заднице. Джо заставил себя закрыть глаза. Потом откинуть голову на подголовник. Притвориться спящим. Легкий толчок, уменьшение веса, будто тело взлетает из кресла. Самолет начинает снижение. Видел ли он, что ты его видел? Знает, что ты его срисовал? Ты в полной заднице, или у тебя еще есть шанс? Джо заставлял себя не размыкать век, будто спит крепким сном. Прошло несколько мучительно долгих минут. В конце салона послышалось какое-то шевеление, вежливый шепот. Кто-то выбирался из кресла и направлялся по проходу к туалету. Джо позволил себе приоткрыть один глаз, чуть-чуть, щелкой между веками, чтобы увидеть сквозь ресницы срез салона. Он не знал наверняка, Уиллард ли это идет по салону, и не хотел оставлять место случайностям. В углу поля зрения появилось тело. Это было он, юный Гэбриел Уиллард, осторожно ступающий мимо ряда кресел, где сидел Джо, изо всех сил стараясь не разбудить старого Слаггера. У Джо застучало сердце, древний инстинкт "бей или беги" обратил рот в холодную медь. Он начал чуть похрапывать, сонно шевеля губами. Не переигрывает ли он? Не расколет ли молодой убийца любительскую игру Джо? Сквозь щель между ресницами Джо увидел, что размытый силуэт Уилларда промелькнул мимо и направился к двери туалета. Почти в ту же секунду дверь его отворилась, и из туалета показалась тучная фигура женщины в цветастом платье. Уиллард посторонился, пропуская ее в салон, и скрылся за дверью. Джо мгновенно открыл глаза. Вариантов было очень немного. Конечно, самолет уже начал снижаться, но до Сент-Луиса было еще сто пятьдесят миль. И не было шнура, который выдергивается в случае аварии, не было звонка водителю, чтобы сказать, что малыш Джо Флад должен выйти, он на обед опаздывает, и мама будет беспокоиться, и пожалуйста, мистер водитель, прошу вас, остановите, остановите автобус! Джо дал себе пощечину. Боль привела его в чувство, а от резкого звука вздрогнула и проснулась соседка. Она подняла глаза, моргнула и стерла с подбородка след засохшей слюны. Потом посмотрела на часы и недовольно насупилась. - Почти прилетели, - сказал Джо. - Я заснула, - ответила она заспанным голосом. - Умерли для мира, - согласился с ней Джо и встал на ноги. - Разрешите... Джо протиснулся мимо нее, сжав кулаки так, что костяшки побелели, облизывая губы, сглатывая горячую желчь. Он знал, что придется сделать. Без вариантов, потому что выбора нет. Нет другого способа. Джо миновал кухню и остановился перед узкой металлической дверью туалета. Она была заперта, а в маленьком окошке виднелась надпись "Занято" - щеколда задвинута до упора. Джо сделал глубокий вдох и оглянулся через плечо. Те, кто спал, уже просыпались, потягивались, готовясь к прибытию в аэропорт Ламберт. Азиатка-стюардесса с резкими чертами лица собирала пустую посуду. Повернувшись снова к двери, Джо приготовился, извлекая из памяти прошлые эксцессы Уилларда. Этот тип был без тормозов. Настолько без тормозов, что пронес в парижский ночной клуб привязанный к животу пластит с детонирующим шнуром, настолько без тормозов, что подложил в семейный джип одного из лидеров ирландской партии Шин Фейн столько взрывчатки, что можно было снести целый город, настолько без тормозов, что спалил целый класс школьников-протестантов, только чтобы убрать учителя. Уиллард был способен на все, и Джо был уверен, что он, не задумываясь, пойдет на взрыв пассажирского самолета ради устранения одного ирландца, пусть даже это означает самоубийство. Черт возьми, Уиллард даже _предпочтет_ участь мученика за идею, а призовую сумму отошлет в распоряжение военной организации ИРА со своими лучшими пожеланиями. И единственный способ разрушить планы Уилларда - сняться с тормозов самому. Джо смотрел на защелку - табличку с надписью "Занято". Уже недолго осталось ждать, чтобы дверь открылась, и Джо будет готов. Готов ворваться внутрь. Готов захватить мистера Сумасшедшего Бомбиста врасплох. Внезапность была сейчас единственным оружием Джо. Внезапность - это необъезженная лошадь, которая храпит и фыркает, но если ты знаешь, как ее укротить, ты на ней проедешься. Джо все смотрел на табличку "Занято" и ждал. Ладони стали горячими и влажными. Он видел в уме все, что произойдет, как в замедленном показе в спортивной передаче. Джо видел затаившегося в тесном сортире террориста, как он возится с каким-то замаскированным оружием. А вот он сам налетает на гада, бьет кулаком в трахею, сбивает на пол ударами ног по ногам. Джо видел свою победу. Как это бывает у профессионалов. Как Майкл Джордан кладет мяч в кольцо с середины площадки из толпы игроков в момент финального свистка. Майкл _видел_ заранее, как он это делает. Видел, как совершает невозможное. И потом это невозможное совершал. Надпись "Занято" съехала в сторону. - Простите, сэр. - Джо бросился вперед и дернул дверь, как бы не в силах больше терпеть. Дверь поддалась, и Джо ударил локтем в щель - быстро, настолько быстро, что никто не заметил, и локоть ударил во что-то мягкое. Послышался болезненный вздох. Джо рывком распахнул дверь и втиснулся в туалет. Там стоял Уиллард в расстегнутом пиджаке, с вытаращенными глазами, сверкающими в свете флуоресцентной лампы. Джо захлопнул дверь, и двое мужчин оказались притиснуты друг к другу, будто целоваться собрались. Глаза Уилларда стали дикими, он попытался выхватить из-под пиджака пистолет. - Быстрее соображай, дерьмо вонючее, - сказал Джо, ударяя Уилларда коленом в пах. Уиллард согнулся пополам, уронив пистолет - маленький пластмассовый "глок", - который упал в хромированный унитаз и погрузился в голубую жидкость. Не пистолет, а игрушка с виду, вроде тех, которые можно купить на распродаже у Ф.А.О. Шварца. Уиллард потянулся за ним, но Джо ударил террориста коленом в лицо, изо всех сил, до хруста. Уиллард хлопнулся на унитаз, ударившись затылком о зеркало, замычав, как раненый зверь. У него к плечам был привязан самодельный нейлоновый рюкзак - _парашют_! Этот сукин сын хотел поставить мину и выпрыгнуть. - Ах ты, старая пьянь, - прошипел Уиллард, обрызгав лицо Джо слюной и кровью. - Ты испортил мне представление! Вдруг его руки оказались на горле у Джо - большие, мозолистые руки кельтского фермера. Джо отбивался, но мускулистые пальцы сжались, перекрывая ему воздух. - Сейчас я с тобой посчитаюсь, - прохрипел Уиллард в лицо противника, и на Джо пахнуло глицерином, сигаретами "Данхилл", пивным перегаром, и он видел глаза Уилларда и знал, что попал в тиски зверя, машины для убийства. Слава Богу, что Джо был в своих новых "флоршеймах". Он купил их в январе в "Уолтер Тауэр Плейс" и был очень доволен. Конечно, двести семьдесят девять долларов девяносто пять центов за ботинки воловьей кожи с зубчатым рантом - это расточительство, но Джо уговорил себя, что это расходы, которых требует бизнес. А то он уже несколько пообносился и стал привлекать внимание в ресторанах и офисах. Модная обувь снова открыла ему дорогу в мир помещений с дорогой мебелью. Но сейчас, в тесноте и панике тесного сортира, фасон ботинок обрел совершенно новую функцию. Каблуки у них были острыми и выдавались как два зубила, и как только Джо это сообразил, правый каблук его взвился в воздух и тяжело опустился на ногу Уилларда. Звук был такой, будто хрустнули куриные кости. Хватка отпустила, Уиллард взвыл. Джо воспользовался возможностью ударить Уилларда головой, череп в череп, распластав террориста по зеркалу, которое звякнуло и покрылось паутиной трещин. У Джо потемнело в глазах, замелькали искры, но боли он не почувствовал. Он был теперь как мотор, рычащий в тесноте. Успев вдохнуть, он локтем мощно ударил Уилларда по зубам, отбросив террориста в сторону. Уиллард врезался головой в металлическую коробку с гигиеническими салфетками. Металлическая стенка треснула, и на Уилларда посыпалась волокнистая масса. Он издал какой-то булькающий звук и снова попытался ухватить Джо за горло, но Джо было уже не остановить. Голова его гудела от гнева, раскаленного добела гнева на этого психа и труса, убийцу невинных людей, невинных детей. Джо ревел от ярости, бил Уилларда с локтя, удар за ударом, вбивая его в разбитое зеркало. То ли на пятом, то ли на шестом ударе он сломал себе руку. Это случилось, когда голова Уилларда вдруг дернулась вправо и рука, пролетев влево, ударилась о металлическую коробку с салфетками на стене. Костяшки пальцев пронзила внезапная боль, он отлетел спиной к двери, схватившись за больную руку, а Уиллард мешком свалился на унитаз. Джо жадно хватал воздух ртом. Боль была ослепляющей. Будто пальцы правой руки сунули в расплавленную лаву, в глазах потемнело, голова закружилась, подступила тошнота. Джо посмотрел вниз на Уилларда. Тот завалился набок, сидя на унитазе, будто упал в обморок во время испражнения. Глаза его закатились под лоб, белки были как два сваренных вкрутую яйца. Джо с трудом перевел дух и попытался встать поудобнее, потому что самолет шел на снижение, и его качнуло вперед. Как удар по лицу, раздался стук в дверь и приглушенный дверью тревожный голос стюардессы: - Сэр? Мы идем на посадку. Если вы вернетесь на свое место, я буду вам очень признательна. Джо подавил желание закричать. - Секунду, буквально одну секунду. Рядом с унитазом висела еще одна коробка - держатель бумажных полотенец. Джо оторвал полосу мягкой бумаги и обернул поврежденную руку. Боль усиливалась, будто в руке пульсировал ток высокого напряжения, палец полностью онемел и начал опухать и менять цвет. Джо сделал несколько глубоких вдохов, выпрямился, стер пот со лба и пригладил волосы. Он уже повернулся к двери, когда услышал звук. Это стонал Гэбриел Уиллард с окровавленным лицом, сидя на толчке. Слова выходили из его рта пузырями кровавой слюны: - Старая пьянь... Ты понятия не имеешь... _Ты уже труп_. - В самом деле? - Джо повернулся и быстро вдвинул колено в лицо Уилларду с такой силой, что все тело этого труса дернулось, и он моргнул, как собирающаяся перегореть лампа. Джо последний раз посмотрел в его пустые глаза. - Я постараюсь это учесть. Джо повернулся к двери. - Сэр, что у вас там? Снова стук и возмущенный голос стюардессы. Джо застыл с рукой на щеколде. Что-то он не учел, что-то страшное, и на мгновение он не мог шевельнуться. Он не мог заставить двигаться ноющие ноги, не мог найти в себе силы повернуться и взглянуть на скрюченное тело террориста. Что-то в мозгу его звенело, как сломанный набат, какое-то предупреждение, что-то, что мелькнуло на краю поля зрения при взгляде на отключившегося террориста. Что-то такое, что много раз являлось ему в кошмарах. - Сэр! Джо повернулся и оглядел неподвижное тело Уилларда. Террорист сидел на дыре, глаза его остекленели и остановились, лямки парашюта запутались под рукавами поношенного кожаного пиджака, одна нога подогнулась под другую под неестественным углом. На полу под ним лежал какой-то блестящий металлический предмет, наполовину заслоненный правой ногой, застрявший под унитазом, куда он упал во время схватки. Размером с книгу в бумажной обложке, какое-то устройство поменьше привязано сверху медным проводом. Выглядит как толстый слой формовочной глины. Серое, как шлакоблок, восковидное. И чем больше Джо на это смотрел, тем больше понимал, что это не формовочная глина, а нечто в миллиард раз более опасное. Небольшое устройство на верхней стороне предмета мигало - на светящемся дисплее шел обратный отсчет. _Ты уже труп_. Волосы у Джо встали дыбом, мускулы напряглись, сфинктер заднего прохода сжался и яйца втянулись внутрь, как мороженые орешки, потому что он вдруг понял, что это за предмет. Это была бомба, бомба, которая должна была сработать через пару минут после того, как Уиллард выпрыгнет в свободный полет, и теперь омерзительная правда металлическим холодом поползла вдоль позвоночника Джо: часы уже тикают. 7 - Мисс Варгас, я пытаюсь вам объяснить, что никаких обязательств с вашей стороны здесь не... - Так что вы конкретно хотите сказать? - Говоря упрощенно, когда к нам в "Лэйк Шор Бэнк" вкладывают необычно большие суммы в наличной валюте, мы считаем своим долгом предложить определенную стратегию финансового планирования... - Так, давайте я вас остановлю прямо здесь, поскольку дело в том, что я никаких вкладов не делала. - Прошу прощения, но здесь, видимо, произошло какое-то недоразумение. - Вот именно, недоразумение. - Вы хотите сказать, что не знаете о пришедшем вчера телеграфном переводе? - Свой последний вклад в ваш банк я сделала в прошлую пятницу. Что-то около двухсот пятидесяти баксов, которые вернули мне после перерасчета налогов. - Мисс Варгас, я прошу прощения, но вчера вечером на ваш счет поступил по телексу из Женевы куда более солидный вклад. - Как? - Как я уже говорил, согласно нашим правилам, мы предлагаем вам воспользоваться услугами нашей группы распоряжения инвестициями - разумеется, совершенно бесплатно. - Погодите минуту. Вы сказали, что мне телеграфный перевод из Женевы? - Совершенно верно. - Из Женевы в штате Иллинойс? - Нет, мэм, из Швейцарии. - Это что, ваш рекламный трюк? Я ваш миллионный клиент или что-то вроде? - Я не шучу, мисс Варгас. - Вы сказали, большая сумма? - Совершенно верно, очень значительная сумма. - Насколько значительная? - Один миллион долларов. - Извините, я не расслышала? - На ваше имя перечислена сумма в один миллион долларов, мисс Варгас, и мне кажется, вам следовало бы явиться лично, чтобы удостоверить... - Один миллион? - Именно так, и я хотел бы... - О Матерь Божья! - Мисс Варгас? Алло? Мисс Варгас, вы слушаете меня? Алло? Алло? Мэйзи ударила по тормозам перед домом Джо, а в ушах ее все еще эхом звучал утренний разговор. Какое-то время она сидела, сбитая с толку, не в силах собраться с мыслями, и через окно своего потрепанного "ниссана" смотрела на собравшуюся у ворот толпу зевак. Толпа состояла из обычного для этого района народа - несколько чернокожих матрон с сетками для волос на голове и цепляющиеся за их юбки дети, пара высохших стариков, стайка подростков и темных личностей, и все они тянули шеи, стараясь заглянуть за желтую ленту с надписью "место преступления". Эти ленты были протянуты повсюду, полощась на ветру, как желтые праздничные вымпелы. Полицейские машины стояли углом у выезда из соседнего переулка, где выстрелами из дробовика были повреждены окна и стены. Минуту Мэйзи не могла пошевельнуться, будто весь мир закружился карнавальной каруселью, и центробежная сила вдавила ее в сиденье. Всего минуту назад на таких же американских горках эмоций она оказалась в "Лэйк Шор Бэнк". Миллион долларов оказался настоящим. Ни в банке, ни в Швейцарии никто понятия не имел, откуда появились эти деньги. Все имена в исходных документах были обозначены цифрами, а швейцарцы заявили, что не имеют права давать никакой дополнительной информации. Мэйзи была просто ошарашена. Меньше чем за сутки жизнь ее изменилась от великого до смешного. Только она собралась укрепить отношения с мужчиной своей мечты, как ее возлюбленный Джо сыграл в Джекила и Хайда, бросив ее, как дурную привычку. Постановка "Тристана и Изольды" застопорилась из-за местной забастовки союза театральных рабочих. И плюс ко всему из воздуха возникает миллион баксов и падает на сберегательный счет Мэйзи в "Лэйк Шор Бэнк". Мэйзи уже годами даже не играла в лотерею и вдруг оказалась владелицей полного багажника долларов. Но почему именно она? Мэйзи знала, что все нити ведут к Джо. С той минуты, как она увидела его блеснувшие влагой глаза там, в гримерной, она знала, что случилось что-то серьезное. Не зная, что конкретно, она была чертовски уверена, что Джо вляпался в какую-то мерзость. Ей вспоминались смутные странные впечатления за время их встреч. Блеснувший в шкафу металлический предмет. Звонивший посреди свидания пейджер, вызывавший Джо по каким-то таинственным делам. И теперь, оказавшись на месте свежего преступления рядом с домом Джо, Мэйзи была уверена, что Джо попал в какое-то катастрофическое положение. Значит, таким полным и резким разрывом их отношений он пытался вывести ее из-под удара. Но какого удара? И какое отношение он имеет к этому миллиону долларов? Мысли Мэйзи мешались, нервы были слишком напряжены, душевная рана слишком свежей. Она действительно влюбилась в этого человека, влюбилась так, как только может влюбиться женщина. Но что же ей теперь делать? Что делать с этими глупыми мечтами - домик в пригороде, белый заборчик вокруг садика, ребятишки, собачка, кошечка и еще хрен знает что? Мэйзи глубоко вздохнула и заставила себя открыть дверь и выйти. Был буйный весенний день, и ветер полоскал юбку с африканским орнаментом вокруг мускулистых ног Мэйзи, пока она шла к офицеру в полицейской форме, который стоял возле автостоянки. За ним возвышался викторианский дом, прямоугольный монолит кирпича и извести. Солнце отражалось от строя окон, и звук полощущейся на ветру ленты усиливал повисшее в воздухе напряжение. Мэйзи подошла к полицейскому и обратилась к нему как можно сердечней: - Извините, э-э... сэр... - Пожалуйста, не заходите за ограждение, мэм, - перебил полицейский, держа руки на бедрах. Он был молод, от усердия таращил глаза и держался напряженно. - Вы не могли бы объяснить мне, что здесь произошло? - Пожалуйста, отойдите назад. Мэйзи сменила тактику и вдруг выпалила: - В этом доме живет мой жених, ясно? И я буду очень признательна, если мне кто-нибудь скажет, что здесь творится. Полицейский уставился на нее: - Здесь живет ваш жених? - Вы правильно поняли. Мэйзи почувствовала, как сердце подскочило к горлу. Она уже давно не врала полицейским, но это вернулось автоматически, как умение ездить на велосипеде. Полицейский вынул из нагрудного кармана блокнот. - Имя? - Мое или его? - И то, и другое. Мэйзи на мгновение заколебалась, потом сказала: - Меня зовут Варгас, Маргарет Варгас, а его - Джо Флад, и я хотела бы получить какие-нибудь объяснения. Офицер перестал писать и посмотрел на нее неожиданно сузившимися глазами. - Подождите, пожалуйста, здесь, мэм. Полицейский зашагал к выходу из переулка, а у Мэйзи кровь зашумела в ушах и побежала быстрее. Возле полицейских машин, рядом с полуразрушенной пожарной лестницей стояли двое в штатском, болтали и пили кофе из бумажных стаканчиков. Молодой полицейский подошел к ним, что-то сказал и показал рукой на Мэйзи. Детективы переглянулись и быстро направились к ней. Мэйзи задрожала, вдруг поняв, что дела еще хуже, чем она могла даже себе представить. - Сэр, ответьте, пожалуйста, если слышите меня! - Да, да, уже выхожу, - невнятно пробормотал Джо, скорчившись в консервной банке туалета, пытаясь успокоить дыхание и понять, что делать. Взгляд его перебегал с неподвижного тела Уилларда на кусок пластиковой взрывчатки и обратно. Пальцы его оледенели, но он, как никогда в жизни, сосредоточился на своей задаче. Выжить. В голове Джо разворачивался сценарий кошмара, все возможные события, прошлые, настоящие и будущие, одновременно бомбардировали мозг; он видел, как Уиллард несет спрятанный в кейсе парашют, детонатор и детали пластикового пистолета пришиты изнутри к брюкам, химикаты в пачке сигарет, контейнер с пластитом в бутылке из-под виски, и часы отсчитывают время - сколько? 8:21... 8:20... 8:19... 8:18. Джо решил, что Уиллард должен был дать себе десять минут, чтобы выбраться. Вдруг Джо понял с абсолютной ясностью, что из этой необычной ситуации есть только один выход, и успех или провал зависят от того, насколько хорошо сможет Джо управиться с этим "глоком" в ближайшие восемь минут. Джо посмотрел на часы, сопоставив время со счетчиком часового механизма бомбы. Пистолет лежал под Уиллардом, намокая в струйке ароматизированной воды. Джо наклонился, вытащил пистолет из-под ног Уилларда, поднял к свету и проверил магазин. Это была пластиковая обойма с тефлоновыми пулями. Десять патронов. Если Джо правильно понимал, вода не портит механизм пластикового пистолета. Джо обтер обойму о штанину, вставил ее в рукоятку пистолета и взвел курок. Эта хреновина щелкала, как автомат, выдающий конфеты. Джо видал пластиковые "глоки", но стрелять из них ему не приходилось. Пластмассовое оружие было все же пока экспериментальным, поскольку никому не удалось до конца решить физические проблемы. Самой большой трудностью всегда была отдача. Газы, образующиеся при выстреле, разрушали почти любой пластик. Но у "глока", кажется, есть ряд "дульных тормозов" вдоль ствола для выпуска лишних газов. Джо никогда не пользовался подобным оружием, но, по правде говоря, сейчас было наплевать, стреляет ли эта штука или нет. На ближайшие несколько секунд ему был нужен только маленький дополнительный аргумент. Джо повернулся к двери, сунул пистолет в карман брюк и собрался. Потом отодвинул щеколду и распахнул дверь. За дверью стояла, держа руки на бедрах, коротко стриженная азиатка-стюардесса. За ней переминался с ноги на ногу мужчина в деловом костюме, с излишним весом и переполненным мочевым пузырем. - Надеюсь, с вами все в порядке? - спокойным тоном спросила стюардесса, но в миндалевидных глазах ее сверкали гневные искры. - Да, все нормально. - Джо смотрел вперед, в сторону кабины. - Укачало немного. Когда будет посадка? - Мы будем в аэропорту минут через двадцать, не больше. А сейчас, если вы не возражаете... - Мисс, вы не могли бы уделить мне одну минуту? Джо изображал нервничающего пассажира. Тем временем толстый пассажир быстро протискивался в туалет. - Эй, послушайте! - Джо оглянулся на него через плечо. - Может быть, вам лучше подождать, когда освободится другой туалет? Я там оставил жуткий беспорядок. - Прошу вас, сэр! - Стюардесса пыталась отправить Джо на место. Она явно была не в настроении. - Вернитесь на свое место, прошу вас. - Послушайте, мисс, мне нужно с вами поговорить. - Джо направился к кухне. - Очень важно. Прошу вас. Стюардесса вздохнула, завела глаза к потолку и провела Джо в кухню. Джо взял ее под руку, будто собираясь что-то сказать по секрету. В этот момент из туалета раздался глухой стук и топот, и стюардесса оглянулась через плечо. Она увидела, как толстяк вылетел из туалета с вытаращенными, мигающими глазами и дрожащим подбородком. - Там кто-то... - закричал он, - кто-то лежит! Там кровь! - _Что?_ Стюардесса ринулась к толстяку, но Джо схватил ее за руку и втянул в кухню. - Простите, мисс. - Джо мягко упер ствол "глока" ей в ребра. - Мне нужно от вас небольшое одолжение. - Что? Не понимаю. Она смотрела вниз, на пистолет. - Послушайте меня внимательно. - Джо прижал пистолет чуть сильнее - только чтобы подчеркнуть свои слова. - Помогите мне кое-что уладить, и все будет нормально. Стюардесса подняла на него глаза. Они вылезали из орбит. - Я не могу... Мне не положено... Этот самолет не должен... Женщина судорожно подбирала слова, и Джо видел, что она, несмотря на панический страх, пытается остаться маленьким храбрым солдатом авиакомпании, жить и умереть по уставу. Черт побери, его это даже восхитило. - Лапонька, оно того не стоит, - сказал Джо и повел ее по салону первого класса, мимо дремлющих важных шишек и попивающих "Кровавую Мэри" богатых разведенных жен. - Жертвуете собой ради компании? Сколько они вам платят? Да во всем мире нет таких денег, за которые стоило бы рисковать жизнью, я прав? - Пожалуйста, не убивайте меня, - прошептала она. - Одна маленькая услуга, и можете вернуться в салон. Они подходили к стене в переднем конце салона первого класса, где была дверь кабины пилотов - фибергласовый овал с большой металлической щеколдой и надписью "ТОЛЬКО ДЛЯ ЧЛЕНОВ ЭКИПАЖА". Джо подтолкнул стюардессу к двери и прижал ствол к ее лопаткам. - Через десять минут, - сказал он вполголоса, - вы будете сидеть в баре терминала, и вам будет о чем рассказать родственникам в День Благодарения. - Что вы хотите, чтобы я сделала? - Проведите меня в кабину пилотов. Стюардесса поняла, что она в ловушке. - Но нам запрещено... - Время, лапонька, - решительно прервал ее Джо и шевельнул стволом, поддев застежку ее бюстгальтера. Самолет снижался, вибрируя и слегка покачиваясь. У Джо горело в желудке. Поврежденная рука онемела на рукоятке пистолета. Стюардесса нажала кнопку интеркома рядом с дверью и склонилась к микрофону: - Капитан Датчинг, это Дженнифер. У нас тут непредвиденная ситуация. Не могли бы вы впустить меня на секунду? Ответа не последовало. Джо посмотрел на часы и прикинул оставшееся время: 7:11... 7:10... 7:09... - Скажите им, что в салоне пожар, что хотите! У него в мозгу тикал невидимый таймер, сближая концы проводов. Стюардесса постучала в дверь кулаком: - Джим, пожалуйста, впусти меня. Дверь сдвинулась и с шелестом отворилась. - Боже мой, Дженнифер, что стряслось? - В дверном проеме стоял второй пилот - худощавый рыжеватый молодой человек в голубой форменной рубашке. Под мышкой у него был пюпитр с зажимом, изо рта пахло выпитым кофе и солеными крекерами. - У нас тут сейчас работы по гор... Джо приставил ствол пистолета к его виску и шагнул в свет и шум кабины пилотов. - К сожалению, нет времени объяснять, джентльмены. - Джо подтолкнул второго пилота к его креслу. - Нам всем нужно постараться как можно быстрее посадить это корыто на землю. Кабина пилотов оказалась меньше, чем он предполагал. Тесная клетушка с двумя креслами и полукругом приборной доски с циферблатами и рукоятками. И куча мелочей, которых не ожидаешь увидеть, - рычаг вроде ручного тормоза, звездный коврик на полу, автомобильный освежитель воздуха с сосновым ароматом над приборной панелью. Все это, вместе со взрывами шипения из рации обрушилось на сознание Джо, слегка оглушив. - Что тут происходит? Капитан даже не поднял голову от приборов. Это был пожилой мужчина с седеющими волосами и армейской татуировкой на правой руке. Рукава его форменной рубашки были закатаны, а правая рука лежала на переключателях. - Давайте сажать самолет, ребята, - сказал Джо. - Ты чего, решил угнать нас в Пеорию? Второй пилот нервно улыбался, парализованный страхом. Он поднял руки, и в глазах его был заметен ужас. - Ребята, мне очень неохота так с вами поступать, - произнес Джо ровным голосом, - но если вы не посадите эту штуку pronto [быстро, немедленно (исп.)], мне придется стрелять вам по конечностям. - А кто вы, черт побери, такой? Капитан Датчинг теперь смотрел на Джо, его ледяные глаза пылали гневом. - Некогда объяснять, шкипер. - Джо навел пистолет на правый глаз капитана и взвел курок, дослав в патронник девятимиллиметровый аргумент. - Через шесть минут будем или на земле, или в другом месте. - И что ты сделаешь? - У второго пилота случился внезапный взрыв смелости. - Застрелишь нас? А кто будет сажать самолет? Джо приставил дуло к правому бедру второго пилота и спустил курок. Резким щелчком прозвучал выстрел, вспышка осветила ткань брюк и тонкие волоски на руке Джо. Второй пилот конвульсивно дернулся, из легких его вырвался вопль. С виду казалось, будто Джо пришил его к креслу скобкой строительного пистолета, пуля застряла в мягких тканях. - Ааааа!.. Аааааа!.. Господи Боже мой! Второй пилот хватал ртом воздух, прижимая ладони к входному отверстию размером с десятицентовик. - Аааа!.. Ааааа!.. Черт возьми! Капитан начал бешено переключать рычажки, рявкнув в микрофон: - Я - Сто девятый "Вестерн игл"! Прошу приоритетной посадки! Земля, кто меня слышит? В динамиках затрещало, сквозь шорох статики прорвался голос: - Сто девятый, говорит диспетчер наземной службы аэропорта Спрингфилд Метро, посадку не разрешаю. - В чем дело, Спрингфилд? - Мы загружены до предела, Сто девятый. Попытайтесь связаться с другими аэродромами. Второй пилот все стонал: - Господи... Боже мой... Боже мой... - Заткнись, Дуг! Капитан старался не отрывать взгляд от приборной панели. - Я ранен, Джим, Бога ради... - ЗА-А-ТКНИСЬ, ДУГ! - Командир корабля щелкал переключателями рации. - Говорит Сто девятый "Вестерн игл", нужна срочная посадка, Куинси? Диспетчер Куинси, вы слышите меня? Сквозь треск статики донесся новый голос: - Сто девятый, говорит диспетчер аэропорта Куинси. - Куинси, нам нужна срочная посадка. - Посадку не разрешаю, Сто девятый, у нас все забито. Джо посмотрел на часы: 6:32... 6:31... 6:30... 6:29... Он подошел сзади к капитану и ткнул стволом пистолета ему в ухо. Пластмассовый ствол был еще горяч и издавал сильный запах авиамодельного клея. - Нельзя терять время, парки, я уже сказал. Джо снова взвел курок пистолета, подчеркивая срочность, потому что перед его мысленным взором стояла бомба в туалете, отсчитывающая секунды, и эта срочность отразилась на его лице, потому что капитан, посмотрев ему в глаза, уже не мог оторвать взгляд. Капитан отвернулся к консоли и просто зарычал: - Диспетчер Куинси, у нас чрезвычайная ситуация на борту! Запрашиваю немедленное разрешение на посадку и обеспечение всех спасательных служб. Вы поняли меня? Молчание, треск и ответ: - Вас понял, Сто девятый, даю коридор подхода и приоритетную посадку. - Понял, Куинси, мы на высоте семь тысяч футов и продолжаем снижение. - Вас понял, Сто девятый, принимаю вас на левую полосу один-восемьдесят. - Понял, Куинси. - Капитан наклонился вправо и в микрофон внутренней связи сказал: - Дженнифер, подготовь пассажиров к аварийной посадке. И капитан Датчинг вернулся к работе. Джо смотрел, как командир корабля перебрасывает переключатели, вертит ручки и подает вперед рычаг управления. С резким громом полыхнули выхлопы двигателей, а на изогнутое ветровое стекло стали налетать дымные клочья облаков. С каждым прыжком и падением самолета, с каждой новой перегрузкой прыгало сердце Джо, с уменьшением высоты все сильнее становились свет и шум. Джо подумал, не помолиться ли. Второй пилот с гримасой боли держался за ногу. Через минуту облака исчезли, ветровое стекло заполнила хрустально ясная панорама лежащего внизу ландшафта. Волосы на голове Джо шевельнулись от нервного напряжения, когда он посмотрел на часы и увидел, как секундная стрелка заходит на очередной круг. Капитан потянулся и повернул рычаг перед сиденьем второго пилота. Из-под ног послышался гудящий шум - самолет выпустил шасси и опустил элероны. Самолет дернулся влево, потом вправо и ухнул вниз. Сфинктер заднего прохода Джо сжался пружиной, и Джо стал обдумывать план ухода. Он пошарил в карманах свободной рукой и нашел там большой носовой платок с монограммой. Платком Джо закрыл лицо, завязав концы на затылке. Как Джесси Джеймс в старом вестерне. Хотя большинство пассажиров и членов экипажа уже достаточно его рассмотрели, чтобы узнать на любом углу или на опознании, Джо хотел во время бегства остаться как можно более анонимным. Если он хотел выбраться из этой истории целым, это нужно делать быстро и осторожно. - Сто девятый, влево два-два и на высоте двадцать посадка. - Вас понял, Куинси, захожу на посадку. Капитан направил нос самолета вниз. - Сто девятый, сбросьте скорость на полтора узла. - Вас понял, Куинси. Джо повернулся к двери, остановился и оглянулся на пилотов. - Благодарю за сотрудничество, ребята. Капитан ответил гневным взглядом: - Да пошел ты на... Джо закрепил платок и вышел обратно в салон. Возле туалета столпились люди, глядя внутрь на Уилларда и несвязно переговариваясь сквозь заглушенный шум двигателя. Стюардесса стояла в дверном проеме кухни, что-то шепча в телефон, который держала в руке. Джо быстро прошел по проходу, поднимая пистолет так, чтобы всем было видно. - Всем на свои места, пассажиры! Все посмотрели на Джо расширенными и застывшими глазами, как зверьки, попавшие под луч фар приближающегося грузовика. - Убедительно прошу вас не прикасаться к человеку в туалете! - Джо взмахнул пистолетом, как будто это было удостоверение полицейского. - Вернитесь на свои места, успокойтесь, дышите глубже и сидите тихо, как хорошие дети. Всем ясно? Пассажиры стали расползаться по своим креслам. Джо подошел к стюардессе и отобрал у нее телефон. - Нам придется сделать непредвиденную остановку, - сказал Джо сквозь промокший платок громко и отчетливо, как воспитатель в детском саду, кладя телефон на столик. Самолет снижался, тяжесть придавила Джо к полу, кишки тянули вниз. Ухватившись за дверной проем, Джо бросил быстрый взгляд на часы. Осталось менее четырех минут. - Кто вы? - Стюардесса смотрела на него затуманенным слезами взглядом. Ей было страшно. - Что вы собираетесь с нами сделать? - Спокойно, детка, - произнес Джо и подмигнул ей. - Никто не сделает вам ничего плохого. - Затем он пристально оглядел салон, пытаясь определить настроение пассажиров. - Всем сидеть спокойно, и все будет хорошо. Просто сидите спокойно и дышите глубже. О'кей? Как можно глубже. Давайте вместе со мной. Глубокий в дох... Все они смотрели на него, не понимая. Джо направил на них пистолет. - Давайте, люди, я знаю, что вы можете это делать намного лучше, чем сейчас. Пассажиры начали делать глубокие вдохи. - Вот так, совсем другое дело. Прекрасно. - Джо сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. - Видите? Отлично получается! А теперь еще раз. Поглубже, поглубже. А потом выдыхайте, но только не торопитесь, помедленнее. Вот так! Великолепно! Теперь, я думаю, все будет отлично. Самолет накренился влево и нырнул, заходя на посадку. Джо и сам начал глубоко дышать. Самолет накренился, выровнялся, и через три минуты колеса ударили в бетонную полосу, и двигатели, взревев на реверсе, погасили скорость. Пассажиры в панике столпились у аварийного выхода, Джо стоял сзади, выгоняя стадо на надувной трап пистолетом и молитвой. Высадка заняла меньше минуты. 0:08... 0:07... 0:06... Уиллард в последний раз открыл глаза - человек, проснувшийся к концу света. - Господи Иисусе и Святая Троица! Грохот был оглушителен. Огненный шар прожег дыру в небе, как пламенный кулак, ударивший в облака. Ударной волной отбросило в сторону фургон передачи "Глазами очевидца", он закачался. Молодой телерепортер по имени Брэд Троуп взвизгнул. Именно взвизгнул, как перепуганный щенок, ударенный плетью по голове. Он нащупал наушник, заморгал, пытаясь навести на резкость расплывающееся перед глазами изображение на мониторах. Наушник съехал в сторону, и он сам, оказывается, тоже слетел со стула. Брюки были мокрыми - на них пролился кофе. - Брайан, ты это снял? Успел? - заорал Троуп оператору в переговорное устройство. В наушнике трещала статика, доносились звуки хаоса, люди бежали во все стороны, перекрикивая рев пламени, выли сирены приближавшихся машин. На мониторах перед Троупом камера закачалась, теряя фокус, вскинулась к солнцу, потом экран стал ярко-белым. Сквозь помехи вдруг пробился кашляющий, полузадушенный голос оператора: - Ах ты... ффффжжжззззррр... Чтобы я да это _не снял_? - Брайан, оставайся на бетоне! Помехи. - Брайан?! - Да, понял... фффжжжзззррр... камера греется. Я должен... Его голос снова был прерван треском в наушниках. - Брайан! Голос у Троупа был хриплым, напряженным от шума и шока. Сам Троуп был худощав, длинноволос, одет в шелковую куртку, как носят менеджеры гастролирующих трупп. Он уже более пяти лет работал репортером на маленькой местной телестудии и до сих пор не напал на сенсацию, которая открыла бы ему путь на север в Чикагскую "Дабл-ю Эм Ай Кью" или Детройтскую "Дабл-ю Экс Уай Зед". И вот сегодня, кажется, удача переменилась. Он снимал заторы на дороге в миле отсюда, когда по сканеру услышал отчаянный призыв какого-то авиадиспетчера к пожарной части. По словам диспетчера, на посадку шел самолет то ли подбитый, то ли с отказом узлов, то ли еще что-то, и аэропорт просит на усиление своей наземной команды прислать дополнительные пожарные, машины. На всякий случай. Троуп тут же приказал своему преданному оператору - чахлому парнишке с золотым сердцем - дескать, складывай барахло и дуем в аэропорт. - Брайан! Вон там! - Глаза Троупа прикипели к дергающемуся изображению на мониторе. - У южного края полосы человек бежит! Ты его видишь? - Вижу, - донесся голос из эфира. - Черт возьми, Брайан, держи его в кадре! Троуп смотрел на экран. Слегка перекошенное изображение расплывалось, дергалось на каждом шаге испуганного оператора, но можно было разглядеть человека, бегущего поперек полосы на юг, в сторону полей и лугов на горизонте. У человека вокруг лица был повязан носовой платок. Крупный мужик, коренастый, но достаточно спортивный. Бежит, прихрамывая. Троуп был уверен, что узнал оружие, которое человек держал в руке. - У него в руке пластмассовый пистолет! - возбужденно крикнул в микрофон Троуп. - Из тех, что проходят сквозь детекторы металла! - Ты думаешь, он... фффжжжзззттт... террорист? - Террорист? - переспросил Троуп, не отрываясь от монитора. - Не знаю, но точно не стюардесса. - Я его теряю. Никак не могу... фффжжжзззттт... - Снимай спасателей, - приказал Троуп. Изображение внезапно размылось, когда камера быстро повернулась влево. Пожарные окружили самолет, под его днищем расплывалась пенная пелена, в небе таяли волны черного дыма. Было ясно, что большинство пассажиров, слава Богу, выбрались вовремя, но именно этот факт и волновал Троупа. Перед самым взрывом, на одно мгновение, когда пассажиры сыпались по аварийному трапу, он кое-что заметил. Нечто странное. Таинственный человек тогда стоял _позади_ своих жертв, наведя на них свой "глок", но казалось, что он совсем не подвергает их опасности. Наоборот, казалось, он _гнал_ их от опасности подальше. Троуп вынул из кармана сигарету и зажег, бормоча про себя: - Ни требований, ни заявлений... Чертовски странное поведение для террориста. Репортер затянулся, повернулся и выглянул из фургона в черный туман и хаос, сквозь который виднелись на юге стоявшие часовыми тополя за ручьем Фолл-Крик и хайвеем 336. Солнце стояло высоко, и небо становилось все более синим, и воздух прогревался перед ясным весенним днем. Таким днем, когда веришь, что все возможно на илистых берегах реки твоей жизни. И Троуп ощутил, как шевелятся на затылке волосы от предвкушения славы. "Троуп - ведущий репортер службы новостей большого города". - Одно абсолютно ясно, - сказал наконец репортер в свой микрофон. - Этот парень с пластмассовым пистолетом... Кто бы он ни был, но тут через ноль минут будет целая армия тех, кто его ищет. Репортер выбросил окурок и наклонился к своему сотовому телефону. Пора передавать репортаж о горячей новости. 8 Мики Куган мчался по главной улице Куинси, крутя педали со всей скоростью своих неуклюжих ног. Сзади были плохие парни, и они догоняли, все трое: Билли Фрицел на ржавом "стингрее", Рик Херман на "хаффи" и Кит Дулитл на побитом "швинне". Они орали, улюлюкали и вопили, и они догоняли. Плохие парни целый день издевались над Мики в школе, дразнили, обзывали Дебилом, Монголоидом и Убогим - как делали это каждый день, забавляясь его состоянием, будто он был виноват, что был, как говорила тетя Кей, дауном, что для людей просто означало "больной синдромом Дауна", а для Мики это означало затрудненное дыхание, кривые зубы, плохое зрение, а самое трудное - не отставать от других учеников в классе. Когда сегодня в три часа прозвенел звонок, плохие парни погнались за Мики, как и каждый день, через бейсбольное поле к стоянке велосипедов на углу Йорк-стрит и Восьмой. Слава Богу, старый его "зирс роадер" стоял у самого края стойки. Ребята обзывали его велосипед катафалком, и хорошо, потому что Мики предпочитал тайные силы велосипеда не открывать никому. Украшенный пластиковыми флажками под рамой, насаженными на спицы картами с Бэтменом, двумя лентами с металлическим блеском, полощущимися на ручках руля, велосипед был его спасителем. Не теряя ни секунды, Мики вскочил в седло и молнией ринулся домой. Сейчас Мики должен был призвать на помощь все свои сверхъестественные силы, чтобы ускользнуть от настигающей банды злодеев. Пригнув голову и бешено крутя педали, Мики тарахтел по холму Йорк-стрит к Четвертой улице. Приземистый парнишка лет шестнадцати, с маленькой головой, раскосыми глазами и плоским черепом, одетый в вылинявший джинсовый комбинезон и пожелтевшую футболку. Он был слегка отстающим в развитии и очень мало способным к учебе. Уже третий год он застрял на специальной программе в средней школе, в основном потому, что у его родителей было слишком много гордости и слишком мало денег на что-нибудь другое. Но Мики это не расстраивало. Он любил своих родителей, любил свою учительницу миссис О'Тул. И любил свои книжки комиксов. Он приближался к Четвертой улице - широкая выбитая мостовая, ограниченная двумя рядами стареющих викторианских домов. Улица источала особый шарм рабочего района - "Маленький-Город-У-Реки-Который-Забыло-Время". Размах террас, палисадники, изгороди. Быстрый поворот направо, по рытвинам налево по аллее, и Мики почти дома. Он яростно крутил педали, повторяя слова, которые Крестоносец говорит Робину: "Заводи ядерный реактор Бэтмобиля, Робин! Ускорители - полный вперед!" Есть! Казалось, все работает, и Мики вот-вот победит, но в поворот на Четвертую он вошел со слишком большой скоростью, переднее колесо застряло в кучке гравия, велик из-под него выскользнул, и Мики полетел на мостовую. Он упал руками вперед, рукоятки руля ударили в пах, в животе взорвалась боль, отдавшаяся в коленях и подвздошных костях. Несколько футов его проволокло по инерции, сдирая кожу с ладоней, запястья жгло огнем. Наконец он остановился, врезавшись в почтовый ящик. Велосипед еще проехал вперед, ударился о мусорный ящик и опрокинулся. Мики попытался подняться на ноги. - Смотри, смотри - Дебил! - Не давайте ему уйти! ХВАТАЙ ЕГО! Лающие голоса гиен завыли за спиной, шины завизжали по гравию, звук приближался к перекрестку. Мики заставил себя встать и захромал к аллее. Он бежал изо всех сил, хилые ручки его ходили, как рычаги, в мозгу стоял крик: "Опасность, Робин! Опасность, Риддлер гонится за нами, он догоняет, Робин!" Плохие парни догнали. - Не давайте ему перелезть через забор! - вопил Билли Фрицел, ударяя по тормозам и спрыгивая с велосипеда в конце аллеи. Билли, в безрукавке, с длинными волосами, был из них самый старший и играл квотербеком в лиге юниоров. Остальные двое были просто его шестерками. Билли побежал по аллее, остальные двое за ним. Мики Куган, опережая их на тридцать ярдов, резко свернул влево, поднырнул под бельевую веревку и запетлял между домами. Мальчик понятия не имел, что через несколько минут ход событий изменит его жизнь навсегда. - Алло? Голос с другого конца линии был дальше миллиона световых лет: - Привет, малышка. Джо говорил как можно тише, втиснувшись в металлическую будку телефона-автомата, стараясь перевести дыхание и не выглядеть подозрительно. Будка стояла позади дорожной закусочной "Мэйд Райт". Закусочная стояла в тени старых вязов и пока еще не открылась на ленч, так что на стоянке не было ни одной машины. Джо весь пропотел, пока бежал от аэропорта по полям, и ныли артритные суставы. На каждом трудном вдохе в животе жгло огнем, боль в руке резала острой бритвой. Пальцы свело судорогой, пока он ждал, чтобы Мэйзи взяла трубку. Секунда шуршащего молчания, и потом: - Джо? - Единственный и неповторимый. - Боже мой, Джоуи, какого черта ты мне звонишь? - Я в беде, малышка. Мне нужно поговорить с тобой. Связать разорванные концы, так сказать. - Разорванные концы? Значит, теперь я разорванный конец? - Послушай, я хочу извиниться перед тобой... за то, как я это сделал. - Ты сделал мне больно, Джоуи. - Знаю, малышка. Прости. Я тут поставил себя в дурацкое положение... и... В общем, я думал, что смываюсь навсегда. Это долго объяснять. - Джоуи, послушай... послушай меня. Полицейские допрашивали меня уже три раза. Я знаю, что происходит. Где ты сейчас, черт возьми? Джо проглотил отрыжку едкой кислоты. - Что значит - знаешь, что происходит? - Послушай, Джоуи, я ничего им не сказала. Понимаешь, я была ошеломлена, и ничего вообще не понимала. Понимаешь, я не могла взять в толк, что ты вот так меня выбросил. Именно вот так. Тут-то мне в голову и стукнуло - может, он хочет оградить меня от опасности. Джо грустно улыбнулся и заметил: - Сообразительная дама. - Скажи мне одну вещь, Джоуи. Ты тут недавно не сунул миллион долларов не в тот ящик? Джо вздохнул: - Дело в том, Мэйзи, что я, уходя, не рассчитывал, что буду возвращаться. Наступила долгая тишина. - Строительный бизнес приносит тебе неплохой доход? - Ага. Кое-что отложил на черный день. Еще одна неловкая пауза. - Ты убиваешь людей за деньги, Джо? Джо сделал долгий и глубокий вдох: - Не буду врать тебе, малышка. Миг молчания, и потом: - О Господи! Джо слушал заполнившее наушник дыхание Мэйзи, страдальческое дыхание, прерывающееся неясным бормотанием. Слева от Джо поднялся из бурьяна рой мошек, и Джо махнул рукой, отгоняя подлетавших к нему. У них с Мэйзи наступил переломный момент, и Джо это знал. Он собрался, готовясь услышать в ухе щелчок отбоя, но голос Мэйзи вернулся, и он изменился, будто она влезла из своей кожи в чью-то чужую. - Моя проблема, Джоуи, что я не могу перестать тебя любить, - сказала она тихо, будто от стыда. - Вот такая у меня проблема. Джо сморгнул - глаза обожгло слезами. - Слушай, детка. У меня не так много времени... - Где ты, Джо? - Не важно, Мэйзи. Тем более что твой телефон сейчас наверняка прослушивается. Я позвоню тебе через пару дней, когда все это малость поутихнет. - Джо, что происходит? Полицейские сказали мне, что ты враг общества, и мой долг - помочь тебя выследить, а я им сказала, чтобы шли подальше, а они стали мне грозить, а я решила, что буду держаться намертво, но я уже ни хрена не понимаю. Черт побери, где ты сейчас? - Детка, послушай. Мне нужна твоя помощь, а времени для объяснений нет. - Позади Джо послышался шум приближающегося дизеля и сердитые голоса. Он поднял глаза и увидел, что к закусочной едет по соседней улице мусоровоз. - Мне нужен быстрый совет. - Скажи мне, где ты, и я, считай, уже там. - Нет, нет, забудь об этом. Просто расскажи мне, как исчезнуть. - Чего? - Мое лицо - как его стереть и сделать другое? Джо провел рукой по небритой щеке, ощупал пальцами подбородок. После вчерашнего ночного инцидента и сегодняшних приключений в аэропорту его портрет будут показывать в каждом шестичасовом выпуске новостей отсюда и до Миннеаполиса. Его собственное лицо становилось его злейшим врагом. Трубка помолчала, тихо шипя, потом вернулся голос Мэйзи: - Есть, конечно, кое-что, что ты можешь сделать, - там, блины, приспособления, которые делаются из крема для покойников... Джо, умоляю тебя, ты мне скажешь, где ты сейчас? - Секунду, лапонька. Джо полез в карман за ручкой и чем-нибудь, на чем писать. Шариковая ручка была во внутреннем кармане куртки, а в заднем кармане штанов нашлась старая квитанция химчистки. Джо развернул квитанцию на металлической подставке под телефоном. И только теперь услышал жуткий шум у дальнего конца автостоянки. Сквозь строй тополей была видна узкая сонная улочка в раме изгородей и ползучих растений. В его сторону валила толпа каких-то детей. Ребята на велосипедах гнались за другим парнишкой, который бежал от них, и этот, пеший, был перепуган, глаза его расширились, щеки горели. Почему-то Джо это встревожило. Он постарался не обращать внимания и вернулся к своей бумаге. - Ладно, детонька, продиктуй мне список вещей, которые можно купить в аптеке или магазине, только побыстрее. - Джо, брось это! Скажи мне, где ты, и я сама все сделаю. Желудок Джо полыхнул горячей болью, и Джо медленно сделал вдох. - Послушай, ласточка, вся эта суматоха к вечеру уже закончится. К сожалению, пока кое-что не будет сделано, я живая мишень. Нет времени объяснять. Так что прошу тебя, объясни, как мне спрятать лицо. - Где ты, Джо? - Черт бы тебя побрал, женщина! - Скажи мне, Джо, прошу тебя. - Ну ладно, - сдался Джо. - Ты помнишь наше путешествие прошлой осенью? - Снова всплеск молчания, пока Джо ждал, чтобы Мэйзи вспомнила. В прошлом октябре они проехали вдоль Миссисипи, через Берлингтон, Кеокук и Ноуву по старому девяносто шестому шоссе - полюбоваться красками. - Да, я помню, - ответила она наконец. - Я там, где мы остановились последний раз, - сказал Джо. - Но когда ты объявишься, я буду в пятистах милях отсюда вниз по дороге. Так что дай мне парочку советов, что-нибудь попроще, чтобы спрятать лицо. Короткая пауза, один удар пульса. - Я могу быть там через три часа. - Мэйзи, черт тебя побери, выброси эту дурь из головы! - Джо шипел в микрофон, и огонь в животе пульсировал в унисон с гневом. - У меня ноль шансов выбраться даже с этого пустыря без дырки в черепе, если я немедленно не смоюсь, ты понимаешь, что тебе говорят? А главное, что не надо, чтобы ты тут появилась и тебя подстрелили раньше, чем я даже... Джо оцепенел. На той стороне пустыря, за рядом деревьев, бедный парнишка с вытаращенными глазами полетел лицом в травяной куст. Остальные кружили вокруг него на велосипедах, как акулы. Они соскочили на землю и сбежались к упавшему. - Гребаный дебил! Монголоид! Визгливые голоса пронзали воздух, и Джо заметил, что парень на земле с виду - инвалид, недоразвитый, без всякой координации движений дергается, отплевывается, тяжело дышит, пытаясь встать. Ручки его бешено дергались, лицо было заляпано грязью. Один из других мальчишек - тот, что с длинными волосами, - толкнул его обратно на землю. - Ты от нас не бегай! - гаркнул длинноволосый. - Когда мы говорим "прыгай", ты должен, твою мать, спросить: "Как высоко?" Джо отвернулся в сторону, закрыл глаза и прикусил губу. Черт возьми, характер его погубит. Это не его дело - гражданские фигней занимаются. Не может он влезать в эту ерунду. Он слишком открыт. Самое умное - отойти к чертовой матери в укрытие и перегруппироваться. Самое умное - дозвониться до Тома Эндрюса и проверить, что он делает свое дело. Самое умное - любой ценой держаться подальше от дурацких гражданских разборок в маленьком городке. Но Джо никогда не считал себя самым умным человеком мире. - Джоуи? Ты слышишь меня? - Голос Мэйзи рывком вернул его к "здесь и сейчас". - Да, все в порядке. - Джо взял себя в руки и спокойно сказал в трубку: - Извини, дорогая, но мне придется позвонить тебе чуточку позже. - Джо, подожди... ПОДОЖДИ! - Я люблю тебя, малышка, ты только это и помни. Джо повесил трубку и направился к краю пустыря. Спрятавшись за одним из тополей, он выглянул из-за ветвей и увидел, как бедняга недоразвитый корчится на траве. Заросший пустырь, явно чей-то бывший задний двор, выглядел как музей китча. Керамические грибы и гномы стояли стражей, вертелись на ветру пластиковые ветряные мельницы и подсолнухи. Рядом с недоразвитым парнишкой был заброшенный бетонный лягушатник, и от него явственно пахло собачьим дерьмом. Вдруг один из младших подскочил к лежащему и ударил его ногой в живот. - Мы ж тебе говорили, что у нас сюрприз. Не хочешь посмотреть на него? Недоразвитый мальчишка трясся от боли, что-то бормоча, что-то вроде молитвы. - Сунь ему это! - рявкнул длинноволосый парень. Теперь они прижали недоразвитого к земле, тыча что-то. Сперва Джо не узнал этот предмет. Потом один из ребят завопил: - Впервые Дебил узнает вкус киски! - Языком ее трахни, Дебил! Жри ее! - кричал длинноволосый, удерживая мальчишку за голову. Остальные двое истерически ржали, и Джо вдруг узнал предмет. Такие штуки рекламируют в порножурналах и продают в магазинах для взрослых. Кусок литой резины размером с хоккейную шайбу, с мягкой щелью посредине. Называется "карманная киска". Официально - "Точная копия вагины всего за 5.95, с вибрирующим действием для усиления оргазма. Не более одного изделия в одни руки". Эту хреновину юные гады-садисты совали недоразвитому мальчишке в лицо. - У него уже встает! - Осторожно, Фриц, сейчас спустит! Мальчишки ржали. Джо вздохнул. Время делать глупости. Он протолкнулся сквозь деревья, подойдя к ребятам, как вышедший из леса древний обитатель болот. - Все, парни, пошутили и хватит, - дружелюбно объявил Джо. Билли Фрицел первым поднял глаза, и в них блеснула злоба. Брови его нахмурились. - Это что еще такое? - Потеха кончилась. Джо подошел ближе. - Мы никому здесь не мешаем. Кит Дулитл презрительно глядел на Джо, будто ему хватило бы духу просто смести к чертям этого старикашку. Третий парень по имени Херман продолжал прижимать плечи Мики к земле, а ошарашенный Мики все еще махал ручками и отплевывался. - Третий раз повторять не буду, ребята, - сказал Джо, и его холодная улыбка застыла. - А кто ты такой, мать твою?.. - осмелел старший парень с длинными волосами, поднимаясь и глядя Джо в глаза. - Гребаный борец с прогульщиками? - Я гувернер. Учу деток не ругаться. И Джо тыльной стороной руки дал старшему пощечину. Не от силы удара и резкости боли дернулась назад голова Билли. Сам факт. Ему, подростку, с которым полагается обращаться уважительно, как со взрослым, без всяких рекомендаций Ассоциации учителей и родителей, без всякой политической корректности, которую почитают даже в этом занюханном приречном городишке, дали по морде, и это было просто, как "...твою мать"! Билли Фрицела вернули к реальной жизни. - Какого... - начал он, вытаращив глаза и потирая ладонью лицо. Остальные двое уже вскочили и не собирались отступать. Похоже, они могут сделать глупость - напасть на Джо, например, или снова начать пинать больного мальчишку, и Джо посмотрел вниз, увидел на земле у ноги Рики Хермана резиновую ватину, снова вздохнул, вытащил из штанов "глок", дослал патрон и прицелился в игрушку. Парни бросились кто куда. Джо положил три оставшихся пули точно в центр карманной киски. Игрушка с каждым выстрелом подпрыгивала и отлетала по земле, пули входили с влажным звуком, похожим на треск старых выдохшихся шутих. Когда пистолет опустел, Джо поплевал на него, чтобы остыл, и снова засунул в штаны. Трое хулиганов уже добежали до середины двора, мелькая руками и ногами, рвясь вперед, будто спасая жизнь. Они прорвались сквозь дальнюю колючую изгородь и исчезли среди листьев и травы. Джо подошел к недоразвитому парнишке, помог ему подняться и отряхнуться. Времени у него было мало; он уже чуял на себе взгляды из соседних домов, и копы тоже долго не заставят себя ждать. - Ты живой, братишка? Джо стер с лица Мики травяное пятно. - Ииииуууухххх... ааааггггааа... Парнишка отчаянно пытался заговорить, но был не в состоянии справиться с языком. - Да не бери в голову, парнишка. Успокойся. - Ммм-еня зззз-овут Мммм-ики, - выдавил из себя мальчишка. - Рад познакомиться, Мик. - Джо посмотрел поверх его плеча на ряд домов в конце аллеи. - Извини, что так вышло, но мне надо двигаться. - Пшш-огодите! - Мики схватил его за рукав. - Чего, малыш? - Вы... вы - это он, правда? Джо посмотрел на Мики: - Кто - он? - Вы Бэтмен. Джо только улыбнулся, похлопал мальчишку по плечу и провернулся, чтобы уйти. Но Мики не отпускал его. - В-в-вы м-м-можете п-п-п-ойти ко мне д-д-д-омой и п-п-пообедать с н-н-нами. Моя м-м-мама п-п-приготовит сегодня в-вечером ж-жареных цыплят. А н-на дес-серт будет п-п-пирог с ревенем. Джо начал было говорить, что, мол, спасибо, надо идти, и вдруг замолчал. Впервые с начала своей маленькой одиссеи у него есть шанс принять какое-то решение. До сих пор его вели две очень разные вещи, принимающие решения за него: адреналин и инстинкт. А теперь Джо впервые понял, что обдумывает свой следующий шаг. И до него дошло, что он играет сейчас шахматную партию, и, может быть, не так уж глупо будет убраться с улицы и спрятаться достаточно надолго, чтобы обдумать следующий ход. - А знаешь что? - сказал он вдруг. - Всю жизнь любил пирог с ревенем. Хиро Сакамото врубил третью скорость, и его блестяще-черный "феррари" взлетел по рампе на шоссе, и асфальтовая дорога полетела под колеса, растворяясь металлической лентой в поглощающем движении. Машина выехала на скоростную полосу, набрав девяносто пять миль в час, когда Хиро перешел на пятую передачу, держа рычаг нежной рукой любовника. Другая рука в автомобильной полуперчатке орлиной лапой держала руль. На ней не было двух пальцев - мизинца и указательного. Они были удалены в ритуале "юбитсуме". Каждая отсеченная фаланга посвящалась одному из тех, кто стоит в якудзе выше тебя - выражение крайней преданности. Сейчас очень мало кто стоял в организации выше Хиро. - Терпение, _теки_, - сказал про себя Хиро, мысленно обращаясь к Джо, своему фатуму, своему благородному _теки_, или противнику на протяжении всей жизни. Хиро часто говорил сам с собой на ломаном английском - он жил во всем мире, стиль его жизни сочетал две культуры. Он любил американских женщин, американскую музыку и американские фильмы. Живя в Америке, он носил одежду любимого цвета - черную. Черные джинсы от Гесса, черные ботинки от Гуччи, черная водолазка и спортивная куртка от Лагерфельда. Плюс плоская шапка черных волос и угловатое бледное лицо под ней. Его цели часто являлись ему в снах. - Терпение, _теки_. Хиро Сакамото прибыл сегодня утром аэробусом из Киото. Поселился в местном отеле. Приготовил оружие. Час медитировал, потом взял у своих местных партнеров переоборудованный "феррари". Машина была переоборудована одним американцем-электронщиком, который часто выполнял работу для якудзы. У нее под приборной доской был встроенный автопилот - переделанный сервомеханизм, управлявший рулем и скоростью дистанционно с помощью специально сконструированного джойстика. Ничего, кроме этой машины, Хиро не было нужно. Ему не были нужны ни наводчик, ни проводник, ни местные крысы, чтобы выгнать цель из норы. Он уже бывал в Штатах неоднократно. На его счету были пара иностранных дипломатов, несколько высших руководителей "Сони", горстка засвеченных агентов. И каждый раз, когда он приезжал в эту страну, он узнавал из подполья последние новости о великом Слаггере. Хиро отлично знал его работу и восхищался его искусством. Убить его - это будет великая честь. Свое неформальное обучение Хиро прошел за годы в недрах якудзы, или японской мафии. Это слово, буквально означающее "отверженный" или "бунтовщик", брало свое начало в азартной игре в три карты, где "я", "ку" и "дза" представляют собой наиболее неудачную для игрока комбинацию. В средневековой Японии якудза были сельскими бродягами, защищавшими фермеров и крестьян, но когда в середине двадцатого века страна вошла в спираль технического прогресса и безудержного экономического роста после Второй мировой войны, эта организация обратилась к более выгодным делам контрабанды, азартных игр и проституции. Хиро был завербован в конце семидесятых молодым солдатом - отчаянный подросток, не знавший себе равных в рукопашных стычках. Он быстро поднимался по ступеням иерархии, убирая средней руки чиновников, ампутируя себе фалангу за фалангой, нанося на тело татуированные ритуальные символы. Черные перья на его руках означали преданность и храбрость. Сокол на спине, символизирующий его дух охотника, занял всего лишь пятьдесят болезненных часов под костяными иглами. В середине восьмидесятых Хиро стал свободным охотником, выполняя работу по всему миру и оттачивая свое искусство. Большинство контрактов приносили ему шестизначные суммы. Но излишне говорить, что на охоту за Джо он пошел не ради денег. Истинные мотивы Хиро восходили к Будо - боевому искусству самосовершенствования. Будо, реминисценция чистого даосизма, вела воина к состоянию сатори, в котором человек полностью отказывается от своего физического существа, забывает технику и обращается в стихию. Как ветер. Бусидо, полное подобие Дзен. Таким был Хиро всегда - когда ел, спал, любил женщин, путешествовал, отнимал жизни. И сейчас, быстро скользя на юг по шероховатому бетону скоростного шоссе Эдлая Стивенсона, он пользовался ритмичным мельканием белых линий для входа в новую медитацию. Медитацию на тему, как найти и убить легенду. - Терпение, _теки_, я иду. Голос его был еле слышен за пением двигателя. Хиро знал много способов выследить человека, в особенности убегающего. Знал, как внедриться в информационные системы местной полиции или Интерпола. Знал, как отслеживать информацию об угнанных машинах, о подмененных номерах, как слушать сообщения дорожной полиции. Он знал, как извлечь информацию из сведений о последних банковских операциях, об аренде машин, из зашифрованных рекламных объявлений в газетах, из расписания авиарейсов. Он знал, как использовать Интернет, ловить информацию минутной давности, слушать разговоры хакеров и взламывать шифры. И еще он знал, как прятать оружие и путешествовать налегке, выбирая обходные пути и наименее загруженные маршруты. Около получаса назад Хиро услышал последнее сообщение по каналу Си-эн-эн о взрыве в аэропорту Куинси. Там было все, что нужно было Хиро. "Самолет внутренних авиалиний стал ареной смертельной схватки двух известных террористов, которая завершилась чудовищным взрывом после приземления. Один человек погиб, один исчез, а все пассажиры самолета вздохнули с колоссальным облегчением - они остались живы". Теперь воин Будо знал достаточно. Единственная вещь, которой не знал Хиро Сакамото, - сколько еще стрелков несутся сейчас параллельными дорогами в захолустный городок на берегу Миссисипи. 9 - Мам? Белые простыни развевались на ветру, как страницы громадной книги. За ними стояла крупная женщина с прищепками во рту, хлопотливо развешивая на веревке мокрое белье. Порывы ветра задирали подол ее джинсовой юбки, открывая паутину варикозных вен, толстые лодыжки и белые матерчатые туфли. - Мам... вот тут человек, который хочет с тобой познакомиться. Мики Куган нырнул в развешенное белье и отодвинул его в сторону, открыв стоящую с мокрыми колготками в руках Аннет Куган со встревоженным лицом. У нее были выгоревшие на солнце волосы и следы какой-то ушедшей красоты, унесенной бесчисленными стирками и непреходящим горем. - Мики? У женщины выпала изо рта прищепка. Мики показал на Джо, который стоял в нескольких шагах от него, неловко переминаясь с ноги на ногу и потирая грязную повязку на правой руке. - Это Джо, мм-м-мой новый друг, - сказал Мики. - Я п-п-п-пригласил его на обед, мама. Ничего, мам, если мой новый друг Джо останется к обеду? - Боже милостивый, Мики! Женщина уронила мокрое белье и подошла к сыну. Ощупала его щеку. Там наливались цветом синяки, краснели ссадины. - Ради всего святого, что с тобой случилось? Мики молча смотрел вниз. - Мики? Аннет бросила беспокойный взгляд на Джо. Джо сделал шаг вперед, прижимая к груди раненую руку. В сломанном суставе сидела боль, неустанная, тупая, пульсирующая. - Мэм, тут соседские мальчишки немного поозоровали. Я просто хотел удостовериться, что ваш мальчик доберется домой без приключений. Аннет не ответила, повернувшись вместо этого снова к Мики и стряхивая пыль с его комбинезона. - Это был младший Фрицел и его друзья? Мики? Это был Билли Фрицел и его компания? Мики вяло кивнул. У Аннет Куган слегка задрожал подбородок. - Они опять хватали тебя за это место? Мики, они хватали тебя за это место, как в прошлый раз? Мики передернул плечами и замотал головой. - Мадам, у вас очень храбрый мальчик. Джо на этот раз тщательно подбирал слова, стараясь разрядить ситуацию, добиться доверия женщины. Он понятия не имел, позволит ли ему эта тетка переступить порог своего дома. А часы по-прежнему тикали, и чем дольше Джо торчал снаружи на виду у Господа Бога и любого патрульного, тем больше был риск, что его засекут. - Он отлично собой владеет, - добавил Джо. Аннет взглянула на него в упор: - Мы с вами знакомы? - Нет, мэм. - Джо протянул здоровую левую руку и улыбнулся. - Меня зовут Джо Джозеф. Я независимый строительный подрядчик из Цинциннати, ищу места для строительства. Женщина сжала руку Джо. - Я благодарю вас за то, что вы сделали для моего сына. - Не стоит благодарности. - Он на самом деле не тот, за кого себя выдает, - вдруг тихо сказал ей Мики тоном заговорщика. Руки Джо покрылись гусиной кожей. Женщина резко повернулась к мальчику: - Что ты говоришь, деточка? - На самом деле он никакой не Джо, - сказал ей Мики. - На самом деле он Бэтмен, мама, но не м-м-может позволить, чтобы об этом знали. За ним гонятся злые л-л-люди и п-п-пытаются устроить на него засаду. Тогда Аннет Куган улыбнулась, а Джо ощутил одновременно и волну облегчения, и прилив сочувствия к этой крупной сельской женщине с варикозными венами и грустными глазами. - Это правда? Аннет бросила на Джо заинтересованный взгляд. - Ага. - Джо улыбнулся зеленой траве. - Вы же знаете, как оно у нас бывает, у крестоносцев в накидках. Аннет снова повернулась к сыну. - Ладно, Мик, тебе сейчас стоит почиститься, а потом можешь принести чашку кофе для твоего друга-супергероя. Примерно в половине шестого звук тяжелых рабочих ботинок по линолеуму кухни известил о возвращении с работы Лема Кугана. - Папа пришел! - Мики спрыгнул с кровати и помчался к двери. Его прилипшая улыбка задергалась при звуках папиного баритона. В этот момент Мики показывал Джо свою коллекцию комиксов, и фигурки Бэтмена, и пояс для снаряжения, и тайное оружие, и браслеты декодера. - Тебе пон-н-нравится мой папа! - радостно крикнул Мики. Джо сидел на подоконнике, наслаждаясь омывающим его тело из окна ветерком. Несколько минут назад он помылся в ванной для гостей, промыл порезы и ссадины, сменил повязку на пальцах. Потом допил последние остатки семейной бутылки "пепто-бисмола". Еще по дороге он выбросил пистолет в мусорный бак на углу Восьмой и Семинарской улиц и теперь был безоружным, голым, как ворона на дереве, дрейфовал во враждебном океане ветшающих трейлер-парков и домов начала девятнадцатого века. И в этой маленькой двухэтажной гавани Джо чувствовал себя до предела уязвимым. Дом стоял среди тополей в конце Восьмой улицы, задний двор выходил на вспаханное поле, примыкающее к федеральному шоссе. Каждые несколько минут дальний шум двигателя какого-нибудь полугрузовичка напоминал Джо, что у него есть запасной маршрут бегства - по крайней мере в эту минуту. Но это только дело времени - скоро каждый водитель отсюда и до Канзас-Сити будет знать о таинственном человеке с рейса номер 109 "Вестерн игл", который все еще на свободе, предположительно вооружен, и опасен. Конечно, Джо и вполовину так не волновала полиция, как коллеги-конкуренты, которые могли услышать сообщения в новостях. Короче, либо он очень быстро пустится в путь, либо он покойник. Если бы только Джо достать старый семейный пистолет, охотничье ружье, мелкашку - что-нибудь. Недавно он читал, что все чаще семьи из нижних слоев среднего класса держат дома что-нибудь горяченькое. Веяние времени, решил тогда Джо. Особенно в маленьких городах. Однако за все время, что Джо провел в доме Куганов, он подобных предметов не видел. Только вдоль венецианского окна стояли в ряд старые деревянные подсадные утки, что позволяло думать, будто какое-то огнестрельное оружие в доме все же есть. Но часы все так же тикали, и Джо знал, что не может позволить себе надолго залечь. - Ну ладно, парень, пойдем познакомимся с твоим папой. Джо застонал, спрыгивая с подоконника, колени его хрустнули. Он чувствовал себя чуть лучше, чем когда только вошел. Аннет Куган дала ему чаю со льдом, а в ванной он отыскал в аптечке аспирин. Теперь его беспокоили нервы. Он был напряжен до предела, готов сорваться, и чувствовал себя вроде одной из тех деревянных уток в гостиной. Сидишь и ждешь, пока не дадут по голове и не сунут в мешок. - Папа! - Мики вытащил Джо за рукав из комнаты в холл. - Ты не поверишь, кто к нам сегодня пришел! Дом был забавным конгломератом стиля ранней Америки и предметов с дешевых распродаж. Полки из древесностружечных плит, повсюду плетеные дорожки, кресла стиля Томаса Джефферсона с потертыми углами и салфетками на подлокотниках. Пахло сухими духами с сиреневым ароматом и старой штукатуркой. Куганы были далеко не Рокфеллерами, но Аннет твердо вела свой корабль, чистый и гордый. А когда Джо свернул за угол холла, сойдясь лицом к лицу с мужчиной этого дома, он понял, на каком крепком фундаменте стоит жизнь Мики Кугана. - Добро пожаловать к нам в Куинси, мистер Джозеф. - На пороге кухни стоял крупный мужчина в замасленной синей спецовке, улыбаясь и вытирая руки полотенцем. Из кухни у него за спиной несся запах куриной подливки и жженого сахара. - Я Лем Куган. Он протянул большую ладонь с въевшейся в нее грязью. - Джо Джозеф, очень приятно. Джо машинально протянул больную руку, а Куган ее пожал, и это было будто по забинтованной руке хватили рашпилем. Джо внезапно съежился, разжав руку. - Ой! - Куган показал на бинт. - Старая рана с войны? - Ага. - Джо потер руку, стараясь утишить боль. - Прищемил дверцей машины. - Извините, если сделал вам больно, мистер Джозеф. Мики глядел из-за спины Джо со странным блеском в глазах. - Джозеф - это п-псевдоним, па. Н