поднялся, помахивая уже известным поясом. -- Чего там долго рассусоливать, ребята, -- громогласно объявил он, -- вы и так знаете, что теперь у нас начинается турнир любви, красоты и нарядов. Вот этот пояс перейдет той даме, которая победит. Вообще-то Флоримель его нашивала, да потом потеряла, да и сама она неизвестно где, так что, как говорится, чья потеря -- моя находка. Он примолк и огляделся. -- Короче, хочу сказать, что и даме, и рыцарю ее такая штуковина в хозяйстве пригодится. Не говоря уже о том, что тут драгоценностей до беса, на нем лежит двойное заклятье. Что касается дам, то стоит его надеть, как становишься вдесятеро красивей и прелестней, чем раньше, да еще и неуязвимой для того, кому вздумается распустить лапы. Но должен сразу предупредить, что на талии дамы, которая не блюла себя должным образом, он попросту не держится. Рыцарей это тоже касаемо! Как видишь, что с дамочки поясочек валится, так сразу за ухо ее -- с кем гуляла? Это вступление он завершил оглушительным хохотом. Подхватили его лишь немногие. Остальные недовольно зароптали, возмущаясь неотесанностью ведущего). Сатиран замахал руками, призывая к порядку, и продолжил: -- Что же касаемо того, кто победил, то почтенные судьи лишь сократили число претенденток до четырех, но уверяют, что среди этих четырех ну никак не могут выбрать лучшую. Так что они просят вас, господа и дамы, самих сделать выбор. Сатиран обернулся к противоположной стороне помоста, где сидели четыре укутанные вуалями женщины, и объявил: -- Дуэсса! Дама сэра Париделла! *** Одна из девушек поднялась и подошла к краю помоста. Сатиран сдернул с нее вуаль. Волосы у нее оказались почти такими же алыми, как и густо намазанные помадой губы. Брови косо сбегали к переносице. С прямо-таки королевским презрительным высокомерием обвела она взглядом собравшихся. Зрители вполголоса обменивались впечатлениями. Сатиран отступил на шаг и назвал следующую участницу: -- Камбина! Дама и супруга сэра Кэмбелла! Та неторопливо выступила вперед -- светловолосая, почти такая же высокая, как и сам Кэмбелл, красивая зрелой, античной красотой, впечатление от которой, однако, несколько блекло на фоне вызывающего блеска огневолосой соперницы. -- По мне так малость толстовата, -- шепнул Ши Чалмерсу. В этот самый момент лязгнула брошенная на пол железная перчатка и прогремел голос Кэмбелла: -- Мой вызов тому, кто попытается отобрать ее у меня! Никакой реакции не последовало. Сатиран и глазом не моргнул. С воплем "Леди Аморета!" он сорвал очередную вуаль. Названная отважно выступила вперед, поворачивая головку, дабы получше продемонстрировать свой безупречный профиль, но когда Сатиран объявил: "Дама и супруга сэра Скадамура!" -- тонкие ноздри ее дрогнули, и тут же, оставив любые попытки взять себя в руки, бедняжка разразилась потоком слез по отсутствующему Скадамуру. На лице леди Дуэссы отразилось гневное презрение. Камбина попыталась успокоить Аморету, но всхлипывания становились все громче, перемежаясь с восклицаниями вроде: "... как подумаю о том, что ради него вынесла..." Сатиран беспомощно развел руками и отступил к четвертой участнице. Ши увидал, как один из судей принялся ему что-то нашептывать. "Чего?!" -- театральным шепотом недоверчиво откликнулся лесной рыцарь. Снова пожав плечами, он повернулся к зрителям. -- Дама сэра Бландамура, леди Флоримель! -- объявил он, сбрасывая вуаль с той самой женщины, с которой совсем недавно общался Чалмерс. Ши услышал, как у того перехватило дыхание. Девушка с широко раскрытыми глазами, которая медлительной походкой лунатика приблизилась к краю помоста, оказалась самой потрясающей красавицей, которую Ши когда-либо видел. Хлопки и восторженные восклицания ясно предопределили судьбу первого места. Но при этом почему-то послышался и недоуменный ропот. До Ши донеслась реплика Бритомарты, обращенная к Чалмерсу: -- Добрый паломник! Ты, что в суевериях да магии искусен, запомни ее хорошенько! -- А почему... почему, мисс Бритомарта? -- Потому что многое здесь весьма странно. Похожа она на ту Флоримель Морскую, коей пояс принадлежит, как две капли воды, но все же поклясться я готова, что не та это женщина, и смотри же! -- такого же мненья и остальные. И в самом деле -- хоть весь зал и кричал, что победила Флоримель, все называли ее при этом "Флоримель Бландамура", словно подчеркнуто отделяя от истинной обладательницы пояса. Сатиран с поклоном подал ей драгоценную безделицу. Со словами благодарности она приняла кушак и обвила его вокруг талии. Похоже, что у нее возникли какие-то трудности с застежкой. Немного повозившись, она крепко стянула его, подняла руки, и... заколдованный пояс, не расстегиваясь, скользнул по ее бедрам и свалился на пол. *** По залу пробежали приглушенные смешки. Все уставились на Бландамура, который медленно покрывался красными пятнами. Флоримель выступила из лежащего кольцом пояса и, недоуменно нахмурясь, подобрала его с пола. -- А ну-ка, позволь-ка мне его надеть! -- потребовала рыжеволосая Дуэсса, выхватывая пояс и подкрепляя слово делом. Но как только она его застегнула, он тут же раскрылся и скользнул вниз. Подхватив его на лету, она сделала вторую попытку -- все с тем же результатом. Ши заметил, что губы у нее при этом шевелились, словно произнося заклинание. -- Уж я-то надену его, будьте покойны, -- заверила Камбина, и Дуэсса гневно швырнула ей пояс. Но на Камбине он не держался точно таким же образом. Ничего не получилось и у остальных присутствовавших в зале дам, когда они одна за другой пробовали его на себя нацепить. С каждой новой попыткой шуточки рыцарей становились все громче и откровенней. Сатиран с беспомощным видом озирался по сторонам. Ши стало его жалко. Лесной рыцарь из кожи лез вон, чтобы провести оба турнира на должном уровне, но мужской был испорчен подлой выходкой Бландамура, а женский оказался под угрозой провала из-за какого-то несчастного ремешка. Но Сатиран все же не сдавался. -- Милые дамы! -- завопил он. -- Уймитесь, заклинаю вас! Правила гласят лишь, что сей пояс следует вручить победительнице, а насчет того, что его следует надевать, там ничего не сказано! А победила у нас Флоримель, и теперь она становится дамой победителя рыцарского турнира, коим -- клянусь семью тысячами девственниц Колона -- является княжна Бритомарта! Высокая блондинка выступила вперед и, бросив несколько слов Сатирану, повернулась к собравшимся. -- Отвергаю я этот дар, -- объявила она, -- ибо поклялась сопровождать Аморету, покуда не разыщет она своего Скадамура. Чалмерс прошептал: -- Гарольд, мне нужно поговорить с этой девушкой. По... гм... научным соображениям. Не могли бы вы убедить Бритомарту взять ее с собой для... -- А я говорю, что мне!!! -- В вопле Бландамура потонули все остальные звуки. -- Ежели победителю она не нужна, значит, она моя по праву предыдущего собственника! Задумчиво чешущий в затылке Сатиран стоял среди столпившихся рыцарей. -- Чепуха! -- орал сэр Кэмбелл. -- Ежели не нужна она победителю, то перейти должна к сильнейшему с противоположной стороны, а это, чтоб ты знал -- я! -- Да я сразил сегодня рыцарей куда больше тебя! -- завопил сэр Феррамонт. -- Если уж речь зашла о втором месте... -- Добрые рыцари и господа, -- произнесла Бритомарта ледяным тоном. -- Я передумала и заявляю о правах своих на сию девицу! -- Нету никаких прав у тебя, клянусь гробом господним! -- взревел Бландамур. -- Раз уж ты от нее отказалась, значит, кукиш -- она моя! -- Алле, -- встрял Ши. -- Мало я тебе врезал? Опять выдрючиваешься? Тогда не будешь ли ты... Бландамур злобно сплюнул. -- Вот тебе, сопляк! Пошли вы все в задницу со своими юридическими тонкостями! Все равно по-моему будет! Он бросился через зал, ухватил Флоримель за руку и поволок за собой, что-то невнятно ворча в усы. Флоримель захныкала от боли. Ши кинулся вслед за ними, и, развернув Бландамура к себе, отвесил ему звонкую затрещину. Отскочив, он вовремя выхватил шпагу. -- Остановитесь, почтенные господа! -- запричитал Сатиран. Ответом ему был звон стали. Гости дружно повскакали со своих мест, опрокидывая стулья. По общему мнению, останавливать хорошую драку было совсем не в правилах местного гостеприимства. Ши вспомнил, что, имея дело против палаша, надо побольше двигаться. Если подпустить противника ближе, чем следует, можно сломать свой клинок, отражая слишком сильный удар. Он скорее почувствовал, чем увидел, что его загоняют в угол, и, чтобы избежать этого, резко перешел в контрнаступление. До него донесся чей-то голос: -- Нет, да разнимите же их! Бландамур может лишь одной рукой действовать! -- Второй тоже, -- послышался ответ, -- да и клинок у него полегче. Пускай себе дерутся. Они быстро перекатывались то вперед, то назад. Фить, блям, дзинь! Ши удалось перехватить свирепый удар слева парирующим "сиксте", но замах был столь могуч, что тонкий клинок прогнулся назад, и лезвие меча распороло ему рукав, едва не коснувшись кожи. Бландамур захохотал. Ши, лихорадочно просчитывая тактические комбинации, отпрянул и выронил шпагу. Правда, в ту же секунду он перехватил ее левой рукой, и как только Бландамур метнулся вперед, нанес ему точнейший укол в ногу прямо над коленом. Клинок рыцаря со свистом описал полукруг и отхватил кончик пера со шляпы Ши, но проткнутая нога Бландамура тут же подкосилась, и он обрушился на пол. -- Довольно! -- взревел Сатиран, вклиниваясь между ними. -- Будет когда-то конец этому смертоубийству? В общем, я постановляю: сэр Бландамур получил по заслугам за свое несовместимое с рыцарским званьем поведение -- как здесь, так и на турнире. Ежели кто-то желает это оспорить, пущай имеет дело со мной! Сквайр Гарольд, выиграл ты Флоримель, и амуры можешь крутить с ней теперь по закону... Э, язви ее в корень, да где ж она? Флоримель, прекрасная игрушка, из-за которой, собственно говоря, и разгорелся весь этот рыцарский сыр-бор, тем временем бесследно исчезла. Глава 5. -- Меня уже тошнит от однообразия этой страны, -- жаловался Ши. -- Тут хоть дождь-то когда-нибудь бывает? С этими словами он уселся на спину белого мерина, приобретенного в Колтрокском замке, придерживая увязанные в пакет доспехи сэра Париделла. Он честно пытался их носить, но жара делала пребывание в них совершенно невозможным. Чалмерс как раз пытался сориентироваться в деталях сыромятной сбруи, которую они с Ши только что пытались зачинить на скорую руку. Он заметил; -- Гарольд, вы просто-таки неисправимый сторонник разнообразия! Будь здесь непроходимые скалы и ливень, вы наверняка бурчали бы и по этому поводу. Ши ухмыльнулся. -- Что есть, то есть, док. Только меня и впрямь это уже достало. Ради небольшого развлечения я сейчас и льву бы обрадовался. Чалмерс вскарабкался обратно на осла. -- Н-но, Густавус! -- прикрикнул он, после чего продолжил: -- Осмелюсь предположить, что развлечений у вас будет еще просто по горло, если в сих лесных пределах действительно столько колдунов, как рассказывают. Хотя мне не очень-то хотелось бы, чтобы вы цеплялись к каждому... гм... отрицательному персонажу, полагаясь на свое фехтовальное искусство. -- Да елки-палки, я уже столько раз попадал в такие переделки, и каждый раз... -- Не сомневаюсь. Но в то же самое время нет абсолютно никаких гарантий, что в очередной раз не случится что-нибудь действительно серьезное. Мне очень не хотелось бы остаться тут в одиночестве. -- А-а, так вы, выходит, за себя беспокоитесь? Это эгоизм, док. Слушайте, правда, чертовски жалко, что девчонки с нами не поехали? Рядом с Бритомартой и ее черной пикой я чувствовал твердую уверенность в завтрашнем дне. -- Уж не хотите ли вы сказать, что испытываете... гм... более чем дружеские чувства к этой мускулистой леди? -- Упаси господь, только не это! Она слишком напоминает мне Герт. Просто я знакомил ее с теорией и некоторыми практическими приемами дамского кокетства, выступая в качестве учебного объекта, чтоб ей легче было потом заарканить своего дружка. Знаете, если уж тут кто и ходок по девицам, так это вы! Я-то видел вашу физиономию, когда Сатиран предположил, будто Флоримель увели при помощи колдовства! -- Ну... кхе-гм... ничего такого... подобного, уверяю вас! -- Чалмерс положительно растерялся. -- М-да, основное неудобство совместного путешествия с коллегой-психологом заключается в том, что ничего ровным счетом не скроешь. Однако должен заметить, что и манера поведения Флоримели сразу заставила меня насторожиться. А когда тот пояс отказался держаться абсолютно на всех присутствующих девушках, я окончательно уверился, что без какого-то колдовства не обошлось. Согласно теории вероятности, среди столь большого количества должна была найтись хотя бы одна честная. Чалмерс вздохнул. -- Полагаю, что Флоримель представляет собой лишь иллюзию. А вообще все это оказалось как нельзя кстати. Теперь у нас появился хороший предлог поинтересоваться, где искать колдунов. Иначе нас наверняка заподозрили бы в том, что мы задумали... гм... пособничать противнику. Рыцари Царства Фей, видно, убеждены, что все чародеи действуют против них. Возможно, в чем-то они и правы. Некоторое время они ехали в молчании. Наконец Ши произнес: -- Похоже, начинается тот самый лес. Прямо перед ними тропу пересекал ручеек, за которым редко разбросанные там и сям деревца уступали место густой непролазной чащобе. Они спешились, спутали Густавуса и лошадь, которую окрестили Адольфусом, и вытащили провизию. Оба молча жевали, пока не подал голос Чалмерс: -- Гарольд, мне все-таки хотелось бы получить от вас окончательное обещание не ввязываться ни в какие драки и битвы, если на то... -- Ого! -- воскликнул Ши, вскакивая на ноги. Откуда-то из гущи деревьев выпрыгнула пара голых, волосатых, обезьяноподобных существ футов по семи росту. У них были огромных размеров уши, заросшие пучками спутанных клочковатых волос, и горловые мешки, как у орангутангов. В руках они держали дубины. На миг они застыли, всматриваясь в путешественников, после чего галопом бросились к ним, шлепая по воде ручейка и поднимая тучи брызг. Чалмерс кинулся распутывать лошадь с ослом, но те уже неуклюже скакали прочь, охваченные ужасом. Бросив взгляд им вслед. Ши понял, что меча сэра Париделла ему не видать, как собственных ушей. Оставалось лишь использовать шпагу, которая по сравнению со здоровенными дубинами казалась не толще зубочистки. Первый из человекообразных с ревом набросился на него. Ши так и не понял, то ли он совершил тактическую ошибку, то ли просто сдали нервы, но первые мгновенья они с Чалмерсом только и делали, что бестолково гоняли вокруг спутанных животных, преследуемые взмыленными, оскалившими клыки существами. Вдруг одно из них что-то проревело другому. На очередном круге беглецов ждал неприятный сюрприз: они лоб в лоб налетели на одного из человекообразных, который остановился и преспокойно их поджидал. Ши оказался впереди. Он увидел, как в волосатых лапищах взметнулась дубина, и успел сделать лишь одну возможную вещь -- выставил шпагу и скакнул вперед в совершенно невероятном выпаде. Уткнувшись лицом в шерсть, он крепко вцепился в нее, чтобы удержаться на ногах. Рукоять шпаги вырвалась у него из руки, и чудище с пронзительным визгом бросилось прочь, насквозь проткнутое тонким клинком. Ши и сам бросился бежать, обернувшись на бегу, он через плечо увидел, что Чалмерс тоже мчится со всех ног, настигаемый оставшейся тварью, которая уже занесла дубину для удара. Ши иглой пронзил ужас и какая-то удивительная отстраненность -- бедный старый док, не избегнуть ему теперь страшной участи, когда сам он помочь уже ничем не может... Банг! В боку существа возникло, словно проклюнулось изнутри, оперение стрелы. Дубина просвистела мимо головы Чалмерса, а чудище оступилось и повернуло голову. Банг! Вторая стрела вонзилась ему точно в горло, и оно рухнуло в кусты папоротника, хрипя и конвульсивно подергиваясь. Ши попытался было остановиться, но в него врезался набежавший сзади Чалмерс, и оба шмякнулись на землю. Ши сел и отлепил от физиономии приставший сухой листок. Послышались чьи-то шаги, и они увидели высокую, стройную девушку в короткой тунике и мягких кожаных сапожках. В одной руке держала она лук, а в другой -- охотничий дротик и двигалась к ним такой стремительной пружинистой поступью, словно ходить по-другому просто не умела. Украшенная перышком шляпа, почти такая же, как и у самого Ши, увенчивала ярко-рыжие, чуть ли не золотые волосы, убранные в развевающийся у нее за спиной хвост. Ши поднялся. -- Спасибо, юная леди. Ты спасла по крайней мере одну человеческую жизнь. Я-то думал, что нам уже каюк. -- Не сомневаюсь. Лозели не знают жалости, -- откликнулась девушка. Углубившись в папоротники, она резко ткнула куда-то вниз дротиком. Когда она вытащила его обратно и вытерла наконечник пучком мха, вид у нее был весьма довольный. -- Ранен ли старик? Чалмерсу наконец удалось перевести дыхание настолько, чтобы сесть. -- Просто... уф-ф... запыхался. Я все-таки... гм... уже в возрасте. Кому мы обязаны своим спасением? Девушка приподняла брови, причем Ши заметил, что они у нее весьма приятной масти. -- Не изволишь ты знать меня? Прозываюсь я Бельфеба. -- Ну... -- замялся Ши. -- А я... э-э... прозываюсь Гарольд Ши, сквайр, а мой друг прозывается Рид Чалмерс, паломник, как у вас тут принято изъясняться. -- Должно быть, твой это клинок остался в другом лозеле? -- Угу. Так получилось. -- Могу тебе даже показать. Чудище испустило дух прежде, чем увидела я его. Лозели. Ши припомнил сцену за столом в Колтрокском замке, когда Бритомарта предостерегала сэра Эривана, чтоб тот не рассчитывал запросто добраться до колдуна Базирана, поскольку замок того "в лесах, где обитают лозели". -- Мы на верном пути, док! -- бросил он Чалмерсу, помогая тому подняться и устремляясь за Бельфебой. Чалмерс лишь лукаво оглядел его и тихонько пропел: Когда бегом бежал весь полк, Он первым мчался спора, о! -- Сей достославный, несравненный, просвещенный дворянин -- Сам герцог Плаца-Торо! Ши ухмыльнулся. -- Это вы про меня? Я просто решил задать вам темп. А вот и первый лозельчик! Он выдернул шпагу из отвратительной бездыханной груды. Бельфеба с интересом уставилась на незнакомый инструмент. -- Надо же, до чего чудной клинок! Нельзя ли прикинуть мне его в руке? Ши показал ей, как держать шпагу, и сделал несколько выпадов, упиваясь первой настоящей возможностью предстать перед привлекательной девушкой во всем своем блеске. Бельфеба тоже попробовала. -- Ай! Позы твои, сквайр Гарольд, неуклюжи и потешны -- прямо мусульманин на молитве! Она рассмеялась и бросила ему обратно шпагу. -- Как-нибудь покажешь чего-нибудь еще? -- Только рад буду, -- отозвался Ши. -- Послушайте-ка, док, по-моему, мы как раз вкушали свой скромный обед, когда началась вся эта заваруха. Может, юная леди пожелает помочь нам с ним управиться? Чалмерс поперхнулся. -- Я уже... Это жуткое происшествие, честно говоря, совершенно отбило мне аппетит, Гарольд. Но если мисс Бельфеба испытывает желание... Какие проблемы... -- Только при том условии, если раздобуду я чего-нибудь к столу, -- заявила она. -- Тише! Вытащив стрелу, она принялась медленно красться вперед, напряженно всматриваясь в зелень. Ши попытался проследить направление ее взгляда, но не разглядел ничего, кроме листвы. Вдруг Бельфеба вскинула лук, прицелилась, натянула и отпустила тетиву -- все одним-единственным стремительным движением. Ши показалось, что выстрелила она совершенно наобум. Он услышал, как стрела во что-то вонзилась. Где-то среди древесных стволов мелькнула огромная зеленая птица, похожая на попугая-какаду. Она глухо стукнулась об усыпанную листвой землю, а вслед за ней мягко опустилась пара зеленых перьев. Густавус с Адольфусом все еще дрожали, пугливо переступая спутанными ногами, когда все трое приблизились к ним. Ши успокоил их и повел к ручью напоить, пока Чалмерс разводил костер, а Бельфеба ощипывала попугая. Птицу она сразу насадила на вертел. У нее чувствовался такой опыт приготовления пищи на открытом воздухе, что, несмотря на свои скаутские достижения. Ши не чувствовал желания с ней в этом соревноваться. Чалмерс, как он не без изумления обнаружил, держал пальцы правой руки на своем левом запястье. -- Что это вы там делаете, док? -- спросил Ши. -- Щупаете пульс? -- Угу, -- угрюмо подтвердил Чалмерс. -- Сердце, похоже... гм... пока выдерживает. Но боюсь, что подобный образ жизни когда-нибудь обязательно даст о себе знать. Если бы не чисто научный интерес к изучению проблем... -- Да ладно, выше нос! Слушайте, а как там ваша магия поживает? Парочка добрых заклинаний порой куда полезней, чем куча всего этого металлолома. Чалмерс расцвел. -- Ну, теперь... кхе-гм... по-моему, я могу с уверенностью заявить, что достиг некоторого прогресса. Взять хотя бы тот эксперимент с кошкой, которая улетела. Я выяснил, что вполне могу поднимать в воздух объекты небольшого размера, и достиг уже значительных успехов в вызывании мышей посредством колдовства. Должен признаться, что в замке Сатирана я их развел целую ораву. Правда, я не поленился создать и соответственное количество кошек, так что дела там не должны быть особо плохи. -- Все это замечательно, но как же насчет основополагающих принципов? -- Ну, здесь в первую очередь приходится говорить о законах подобия и распространения. Похоже, что в области магии они обладают той же фундаментальностью, что у нас закон Ньютона. Совершенно очевидный очередной шаг -- это раскрыть математическую систему, вытекающую из этих основ. Боюсь, что придется мне разрабатывать свою собственную, подобно тому, как Эйнштейн был вынужден приспосабливать тензорное исчисление для уравнений, иллюстрирующих теорию относительности. Правда, я подозреваю, что такая система уже имеется в готовом виде, а именно в исчислении множеств, кое представляет собой часть формальной логики. Сейчас попробую это продемонстрировать. Чалмерс пошарил в складках своего балахона в поисках чего-нибудь пишущего. -- Как вам должно быть известно, одним из основополагающих уравнений исчисления множеств -- которое, по мнению одного моего наивного коллеги, имеет какое-то отношение к марксизму -- является вот такое: ?? : а + ? а = I -- Означает это следующее: множество, или класс "альфа" плюс множество "не-альфа", равняется вселенной. Но в области магии, очевидно, соответствующее уравнение должно выглядеть так: ?? 1 : I С а + ? а -- То есть множество "альфа" плюс множество "не-альфа" включает в себя вселенную. И при этом они могут быть, а могут и не быть ограничены. Причина тут, насколько мне представляется, в том, что в области магии приходится иметь дело с неким множеством вселенных или миров. Магия, таким образом, нисколько не отвергает закона сохранения энергии. Действует она вдоль межмировых векторов, в известном смысле, перпендикулярно измерениям пространства и времени. В результате энергию для своих спецэффектов она способна черпать в каких-то других мирах. -- Вполне очевидно, -- продолжал Чалмерс, -- что исследователь вполне может столкнуться со случаем, когда двое волшебников, каждый из которых пользуется энергией одной и той же вселенной, применяют ее в совершенно противоположных целях. Таким образом, вам должно быть понятно, каким образом очаровательная леди Дуэсса -- боюсь, что при этом еще и порядочная стерва -- пыталась создать какие-то собственные чары, дабы пересилить те, что уже лежали на поясе. То, что это у нее не вышло... -- Дичь готова, джентльмены, -- объявила Бельфеба. -- Хочешь, разделаю? -- предложил Ши. -- Конечно, разделай, если желаешь, мастер Гарольд! Ши сорвал с дерева, похожего на катальпу, несколько крупных листьев, устлал ими землю, положил посередине попугая и вонзил в птицу нож. Пока он с хрустом разламывал скелет, его все больше и больше терзали сомнения относительно рациональности такого способа питания, как попугаефагия. Бельфебе он вручил большую часть грудки. Им с Чалмерсом досталось по ножке. Бельфеба сказала: -- Насколько расслышала я, беседовали вы о магии и чародействах. Уж не живете ли вы ремеслом этим? Чалмерс отозвался: -- Ну... гм... я не стал бы выражаться столь сильно, но... -- Да так -- знаем парочку фокусов, -- перебил Ши. -- Белых или черных? -- резко спросила Бельфеба. -- Белых, как первый снег, -- заверил ее Ши. Бельфеба обвела обоих довольно жестким взглядом. Откусив порядочный кус от своей порции попугая, она без труда с ним управилась. Ши же нашел, что его кусок по консистенции скорее напоминает набор пружин от матраса. -- Лишь немногие белою магией занимаются в Царстве Фей, -- заметила Бельфеба, -- и все они наперечет. Возникни прибавленье в их рядах, лорд Артегаль обязательно известил бы меня об этом при нашей последней встрече. -- О господи, -- выдохнул Ши с екнувшим сердцем, -- ты что, тоже из полиции? -- Из... чего? -- Ну из этих, из кавалеров. -- Нет, никакого не имею я к ним отношенья. Странствую я, где только душа моя пожелает. Единственные повелители мои -- честность моя собственная, целомудрие и сила. Я... Но постой, не ответил ты на вопрос мой даже наполовину. -- Какой вопрос? -- не понял Чалмерс. -- Как получилось, что неизвестны вы мне, хоть уверяете, что владеете магией белой? -- О, -- скромно отозвался Ши, -- по-моему, не такие уж мы мастера, чтоб о нас повсюду гремела слава. -- Возможно, -- согласилась Бельфеба. -- И сама владею я тем, что окрестил ты "парочкой фокусов", хоть и нескромным было бы с моей стороны с той же Камбиной себя равнять. -- Как бы там ни было, милая моя юная леди, -- заметил Чалмерс, -- но я уже убедился, на основе своих собственных изучений данного предмета, что различие между черной и белой магиями существует исключительно на словах. Это мнимое различие никоим образом не отражает соответствующей разницы фундаментальных законов, управляющих той или иной магией. -- Добрый паломник! -- вскричала Бельфеба. -- Да что же молвишь ты -- нет разницы между "черной" и "белой"! Большей ереси... -- Абсолютно никакой, -- подтвердил Чалмерс, не замечая, что Ши пытается остановить его громким "тс-с!". -- Жители данной страны просто договорились считать магию белой, когда ее применяют облеченные доверием представители власти для каких-то законных целей, и черной, если используется она всякими проходимцами для решения криминальных задач. Причем никак не скажешь, что сами принципы данной науки -- или искусства -- в том и другом случае не являются абсолютно одинаковыми. Вам следует применять термины "черная" и "белая" исключительно по отношению к субъектам и объектам магии, но никак не к самой науке как таковой, которая, подобно любой отрасли знания, с точки зрения морали совершенно нейтральна... -- Но, -- возразила Бельфеба, -- разве заклинание, которое читают, скажем, чтобы похитить некоего благородного и зажиточного обывателя, не отличается от того, какое помогает изловить негодяя? -- Вербально, но никак не структурально! -- стоял на своем Чалмерс. После нескольких минут оживленного спора Чалмерс воздел вверх обглоданную попугайную кость. -- По-моему, я вполне в состоянии, к примеру, располагая лишь одной вот этой костью, воссоздать живого попугая -- или, по крайней мере, жареного вместо того, которого мы съели. Вы не станете возражать, юная леди, что это было бы достаточно безобидной демонстрацией данного искусства? -- Нет, но только в этом случае, -- согласилась она. -- Знаю я вас, ученых мудрецов -- стоит только согласиться с вами, как сразу в ловушку угодишь! -- Следовательно, это можно было бы отнести к так называемой "белой" магии. Но предположим, что попугай мне потребовался для каких-то... гм... низменных целей... -- Для какого, к примеру, злодеянья, добрый сэр? -- уточнила Бельфеба. -- Я... гм... в настоящий момент просто не в состоянии выдумать. Предположим, это мне удалось. Так вот: чары и в том, и в другом случае будут совершенно одними и теми же... -- О, да неужели! -- вскричала Бельфеба. -- Тогда, покажи, как создашь ты этих попугаев -- одного для честных целей, а другого для нечестных, и тогда и впрямь соглашусь я с тобой. Чалмерс нахмурился. -- Гарольд, какая может быть вполне законная цель для производства попугая посредством колдовства? Ши пожал плечами. -- Если вам действительно нужен ответ, то отсутствие цели ничуть не противозаконней всего остального, если нет каких-то особых правил игры. По мне так более дурацкого аргумента... -- Попугай без цели -- это годится, -- пробормотал Чалмерс. Собрав в кучку исходные материалы -- объедки, несколько лап папоротника, ножницы из своего набора и одну из стрел Бельфебы -- он раздул огонь, подбросил в него травы, чтобы образовалось побольше дыма, и принялся косолапо расхаживать взад и вперед, раскинув руки и декламируя: О птица, что знает Слова человечьи, Хитро передразнит Все мудрые речи... Тресь! Из леса вырвалось какое-то чудище, которое оказалось перед ними прежде, чем они успели вскочить на ноги. Издав ужасающий рык, одной из чешуйчатых передних лап оно прихлопнуло Чалмерса. Ши поднялся было на колени и до половины уже выдернул шпагу из ножен, когда лапа пришлепнула и его тоже... Нажим на спину Ши ослаб. Он перевернулся и сел. Чалмерс с Бельфебой сделали то же самое. Оказались они перед самой грудью чудовища. Окружавшие их передние лапы монстра возвышались стеной. Тот восседал, придерживая свою добычу лапами, словно огромный кот. Ши уставился в его гигантские глазищи со зрачками-щелками. Существо лебедем выгнуло шею, дабы получше их рассмотреть. -- Зверь-Крикун! -- вскричала Бельфеба. -- Теперь мы и впрямь пропали! -- Это ты о чем? -- прорычало чудовище. -- Звали вы меня, аль нет? Тогда чего вы так обалдели, когда удостоил я жалких смертных своим ответом! -- На самом-то деле... -- нечленораздельно пролепетал Чалмерс. -- У меня и мысли не было... По-моему, я вызывал птицу... -- И что? -- взревел монстр. -- Н-но вы же рептилия... -- А что такое птица, как не рептилия в перьях? Эй ты, сопляк бесчешуйный, оставь-ка в покое свой задрипанный меч! -- рявкнул он на Ши. -- Смерти захотелось? Гляди! Чудовище откашлялось, втянуло в себя воздух... Птьфу! Зеленая слюна забрызгала окружающую листву, которая тут же съежилась и почернела. -- Вот так-то, ежли не дадите за себя выкупа, разделаюсь я с вами прежде, чем вы "Мамочка!" успеете сказать! -- Что за выкуп желаешь ты, почтенный монстр? -- спросила Бельфеба, белая, как простыня. -- Конечно, слова! Единственная ценность, которую способны произвести задохлики вроде вас! Бельфеба повернулась к своим спутникам. -- Знайте же, добрые сэры, что монстр сей гордится своим даром слова и коллекционирует все виды литературного выражения -- как в прозе, так и в стихах. Боюсь, что, если не удовлетворим мы его желанья, он и впрямь нас погубит. Ши нерешительно начал: -- Вообще-то я знаю парочку неплохих анекдотов про Гитлера... -- Нет! -- взревело чудовище. -- Все эти шуточки -- сплошное дерьмо. Желаю эпическую поэму. -- Э... эпическую поэму? -- дрожащим голосом переспросил Чалмерс. -- Точно, -- подтвердил Зверь-Крикун. -- Понимаешь, чего-нибудь вроде этого: Внимайте скорее мне, добрые люди, И дамы, и девы, и все, кто ни будет! Хавелока повесть хочу вам поведать -- Занятнее повести нету на свете. Сложил ее сам я когда-то, итак, Герой был наш беден, несчастен и наг. -- Ну как, сможете, доктор? -- спросил Ши у Чалмерса. -- Как насчет "Беовульфа"? -- Господь с вами, -- отозвался Чалмерс. -- Я наверняка не сумею воспроизвести ее по памяти. -- Это вам все равно не поможет, -- гадко усмехнулся монстр. -- Я ее знаю: Истинно! Исстари Слово мы слышим О доблести данов, О конунгах датских, Чья слава в битвах Была добыта! Это не пойдет. Давайте чего-нибудь другое. А ну-ка по-быстрому: эпос, или трепещите, несчастные! Ши прошептал: -- Почитайте ему что-нибудь из ваших Джильберта с Сулливаном, док. -- По-моему... гм... по-моему, вряд ли он... -- Читайте же! Чалмерс откашлялся и дрожащим голосом затянул: О! Звать меня Джон Уэллингтон Уэллс, Большой в колдовстве я и магии спец, В духах, бесах и чертях, Самобранках-скатертях, Самобранках-скатертях, Самобранках... Дальше никак! Ни строчки не припомнить! А не могли бы вы что-нибудь почитать, Гарольд? -- Я вообще ничего не знаю. -- А следовало бы! Как насчет "Барбары Фретчи"? -- Такую не знаю. -- Или "Лепанто" Честертона? -- Да я не... Стойте, а я ведь и вправду знаю одну длинную поэму. Только вот... -- Так читайте же ее! -- взвизгнул Чалмерс. Ши глянул на Бельфебу. -- Дело в том, что она не совсем подходит для смешанной компании. Слушай, монстр, если ты позволишь даме отойти в сторонку... -- Еще чего! -- взревел Зверь-Крикун. -- Стихи давай, мелочь пузатая! Ши с убитым видом повернулся к Чалмерсу. -- Это "Баллада про Эскимоску Нэль". Что делать будем? -- Читать, что же еще делать! -- О господи! Чалмерс был, конечно, совершенно прав. Но при всем этом Ши начинал уже испытывать к рыжеволосой охотнице нечто большее, чем просто дружеские чувства. Он сделал глубокий вдох и приступил: Когда Дик Мертвый Глаз и Мексиканец Пит Развлечься решили слегка, То был Дик Мертвый Глаз, кто... Он очень надеялся, что сумеет припомнить несколько адаптированный вариант, поскольку пытаться менять текст на ходу попросту не осмеливался. Прошвырнувшись по бережку Рио-Гранде В отраженьях безумных лун, Чтобы жажду залить и девиц подцепить, Зашли они в Майка салун. Он продолжал, все больше и больше краснея: А Дик Мертвый Глаз засопел тотчас Сладострастно пыхтя и кряхтя... Уголком глаза он увидел лицо Бельфебы, которое выражало неподдельное изумление. И вдруг завалилась в ту обитель греха, Где вертелась из шлюх карусель, Девица-гигант, сам черт ей не брат, По прозванью Эскимоска Нэль. Ши бубнил все быстрее и быстрее, желая поскорей разделаться с ужасным эпосом. Наконец, он закончил, испустив вздох облегчения, и поднял взгляд на Зверя-Крикуна, дабы посмотреть, как он его воспринял. Чудище медленно поднялось на ноги. Не вымолвив ни слова и даже не посмотрев на своих пленников, оно с треском углубилось в лес, покачивая рептильей башкой. Ши тут же перевел взгляд на Бельфебу, Она произнесла: -- Ну что ж, услуга за услугу! С этого момента должны мы стать настоящими друзьями, и случилось бы это намного раньше, оцени я вовремя ваше магическое искусство. Не станешь отрицать ты, что магию, коя способна управляться с таким монстром, лишь белою считать можно. А поэма твоя... Половину слов не уразумела я, хоть и поняла, что повествовалось в ней о битве между воительницей отважной и рыцарем трусливым. -- Гм! Можно, наверно, трактовать и так, -- согласился Ши. -- Растолкуй мне некоторые слова, сквайр Гарольд. Вот, скажем... -- Как-нибудь в следующий раз, мисс Бельфеба, если не возражаешь, -- поспешно перебил ее Ши. -- Сейчас нам в первую очередь надо сориентироваться. Это случайно не тот самый лес, про который говорят "где обитают лозели"? -- Этот. Говорят еще, будто бы колдуны нарочно вывели сию отвратительную породу себе на службу -- вроде скота. -- Тут и самих колдунов, небось, что грязи? -- невинно поинтересовался Ши. -- Ой, просто кишмя кишат! Смотрите не провалитесь в какую-нибудь их западню. К разговору присоединился Чалмерс: -- Кхе-гм... А не расскажете ли вы нам, где конкретно можно тут отыскать каких-нибудь... гм... магов и чародеев? Ши бросил на своего напарника сердитый взгляд. Выражение лица Бельфебы заметно переменилось. -- К чему бы это вам такие подробности? -- Дело в том, что мы хотим выручить из беды одного человека, который, по нашему разумению, попал к ним, и считаем, что если бы нам удалось... гм... втереться в доверие к кому-нибудь из... -- Представляется мне замысел сей странным и не слишком-то хорошо продуманным, -- холодно заметила девушка. -- И все же, коли таково желание ваше, идите прямо, и могу вас заверить, что повстречаете вы предостаточно отвратительных сих негодяев. Она махнула рукой. -- А теперь, добрые господа, ежели не возражаете вы, должна я отсечь уши подстреленному мною лозелю... -- Чего-чего ты должна? -- обалдело переспросил Ши. -- Отсечь лозелю уши. На память. Есть у меня уже две сотни, да два десятка, да два. Всего доброго, господа. *** -- Вот это, я считаю, -- сказал Ши, когда они тронулись в путь, -- и есть настоящая девчонка! А вы влезли со своими чародеями и все испортили! -- Девушка действительно славная, если исходить из того, что она и в вас не всадила стрелу, и не отрезала уши на память. Должен признаться, что лично я больше склоняюсь к более домовитым представительницам прекрасного пола. Сомневаюсь, что сумею выдержать еще какие-нибудь развлечения в этом духе. -- Да уж представляю, каково вам, -- отозвался Ши. -- Путешествие по Царству Фей -- это просто-таки череда всевозможных переделок одна поганей другой. -- Что вполне логично, -- задумчиво пробормотал Чалмерс. -- Текст "Царицы Фей" свидетельствует, что бесконечная череда бессмысленных и бестолковых столкновений, сражений, переделок и передряг является здесь частью нормальной структуры развития событий... Боже всемилостивый, опять двадцать пять! Что это? "Это" оказалось крупным черным леопардом, который внезапно выпрыгнул на тропу прямо перед ними и со звуком рвущегося кровельного железа зарычал. Оба скакуна поднялись на дыбы, закусив удила и мотая головами. -- Стойте, док! -- завопил Ши, разворачивая Адольфуса и нашаривая за спиной палаш. -- Если вы поскачете, он наверняка бросится! Сам он соскочил с коня, набросил поводья на подходящий пенек и встретил леопарда с палашом в одной руке и со шпагой в другой. Все это становилось таким же нудным и однообразным, как в Гарейденском институте. Если я останусь на месте, -- размышлял он, -- нападать он, скорее всего, не станет, а если нападет... Помнится, читал он одну книгу -- как там она называлась? -- про одного литовца, который охотился на ягуаров с копьем. Если зверь прыгнет, надо ловить его на шпагу; если будет подкрадываться и цапать лапой -- рубить палашом... Леопард опять зарычал. Похоже, он пребывал в нерешительности. Затем, к полному изумлению Ши, леопард вдруг раздулся и превратился в огромного льва. Ши почувствовал укол страха. Со стопятидесятифунтовым леопардом справиться еще можно, а вот с шестисотфунтовым львом... Он и смертельно раненный успеет его в клочки порвать, если войдет в клинч. Плохо дело... -- Гарольд! -- прозвучал с некоторого отдаления голос Чалмерса. -- Все в порядке! "Ни хрена себе в порядке", -- подумал Ши, стоя на месте и лихорадочно выдумывая, что бы такое предпринять. Лев не прыгнул. Вместо этого он скорчил жуткую рожу. Клыкастая пасть превратилась в клюв, из лопаток проклюнулись крылья, и получился грифон. Правда, несколько нетипичный и нетрадиционный грифон. Грифоны никогда не... -- Вот его-то мы и ищем! -- крикнул Чалмерс уже с несколько более близкого расстояния. Ши расслабился. -- Отцепляй накладную бороду, мистер Чародей. Мы тебя узнали, -- сказал он. Грифон стал бледнеть, понемногу тая в воздухе. Ши повернулся к Чалмерсу, который боролся с явно заупрямившимся Густавусом. -- А почему вы не цитируете чего-нибудь типа, когда бегом бежал весь полк, он первый мчался споро, о... -- Мне не удалось справиться с этим обалдевшим зверем. А потом первым мчался, а не первый. Как поживаете, сэр? Эта фраза адресовалась уже экс-грифону, обернувшемуся коренастым, смуглым, плешивым типом, который стоял, сердито пялясь на них и уперев руки в боки. -- Неплохо поживаю, -- ответил тип, -- Чего вы тут оба забыли? А? Ищете неприятностей? Тогда верной дорогой идете, товарищи! Ши ухмыльнулся. -- Верно подмечено, ищем, если ты только самого себя считаешь неприятностью. -- А-а, так вам понадобились услуги мои профессиональные? Ясненько. Только смотрите, всякой там мелочевкой вроде прокисшего молока или приворотных зелий я не занимаюсь. Этим пусть бабы забавляются. Я -- магистр колдовских дел. -- Тогда мы очень рады... -- Кхе-гм, -- перебил Чалмерс. -- Прошу прощенья, Гарольд. Мне хотелось бы объяснить этому джентльмену, что интерес у нас чисто профессиональный и лежит в области обмена информацией, могущей оказаться взаимовыгодной. -- Хо! -- вскричал чародей. -- Так вы, выходит, тоже колдуны? А откуда мне знать, что вы не врете? С ваших слов, что ли? -- Ну... гм... -- Поколдуйте ему, док, -- шепнул Ши. -- Господи спаси. Не думаю, что его удовлетворят мыши... или кошки. Единственно, что мне сейчас идет на ум, так это заклятье, которое я приготовил для вызывания дракона. -- Блин, да это просто класс! Давайте сюда своего дракона! Уши чародея уловили последнее слово. -- Дракона?! Вы чего, и впрямь рассчитываете сделать дракона? Ну посмотрим-посмотрим, как это у вас выйдет! -- А это... гм... не опасно? -- Это был Чалмерс. -- Не боись! Обратное заклятье всегда наготове. Долон тебя защитит. Тот самый Долон! Он гордо напыжился. -- Покажите ему, док! Чалмерс с обреченным видом "где наша не пропадала" принялся составлять перечень необходимого реквизита. Крошечная красная ящерка обнаружилась под одним из камней. Большая часть остальных предметов у них уже имелась, но затребованных цветков драконьего зева поблизости не нашлось. -- Дело большое, возьмите да наколдуйте, -- прохладно предложил Ши. Несчастного психоаналитика охватило самое настоящее раздражение, но, в конце концов, при помощи сорванного на обочине тропы сорняка ему удалось произвести куст драконьего зева размером с дерево. Тот самый Долон хрюкнул. Чалмерс аккуратно разложил реквизит, разжег огонь, ударив кремнем о кресало, и принялся заклинать: Фафниром и Гидрой, Алопом кляну: С Тьяматы клыками, С Нидхегга в длину, Обликом -- ящер, Силой -- медведь, Блестя чешуею, Возникни на свет! Скакун Триптолема. Беовульфа беда. Уто знаменье, Властитель дождя... Ши торопливо замотал поводья лошади с ослом вокруг дерева. Если дракон окажется с крыльями, да еще и голодный... Теперь он проклинал свою опрометчивую импульсивность, из-за которой заварилась вся эта каша. Если обратное заклятье того самого Долона не сработает... Поднимающийся над костром белесый дымок сгустился и потемнел. Чалмерс запнулся на середине четверостишья и поспешно попятился назад. Из клубов дыма стремительно высунулась змеиная голова по меньшей мере в ярд длиной. Вслед за головой показалась чешуйчатая шея. Чешуя действительно блестела. Потом одна передняя лапа, за ней другая. Дракон словно протискивался сквозь некое невидимое отверстие внутри пламени, раздуваясь по мере своего продвижения. Наконец он вылез целиком, вплоть до длинного, увенчанного острым жалом хвоста, и уставился на них желтыми кошачьими глазками. Ши еле слышно прошептал, опасаясь лишним движением привлечь внимание чудища: -- Док, если он попрет на вас, прыгайте на Густавуса, а я обрежу поводья! Физиономия Долона скривилась, будто он чем-то подавился. Дракон проковылял несколько шагов -- но не к ним, а куда-то вбок -- распахнул ужасающих размеров пасть, издал присвистывающее "бип!" и принялся безмятежно пощипывать травку. -- Господи благослови! -- воскликнул Чалмерс. -- Да уж пожалуй, -- согласился Ши. -- Смотрите! Из клубов дыма высунулась вторая драконья башка. Этому удалось выбраться за какие-то секунды. Он оглядел троих людей, после чего вперевалку потрюхал к зарослям ярких цветов, шумно принюхался и принялся их объедать. А тем временем показались уже третья и четвертая головы. Как только эти драконы вылезли целиком, за ними тут же последовали другие. На поляне, ограниченной древесными стволами, царило уже настоящее столпотворение. Прибывающие драконы распихивали остальных, толкались и терлись боками о деревья. Ши обалдело считал: -- Тридцать три, тридцать четыре... нам лучше отвязать лошадь с ослом и сматывать, не то нас тут затопчут. Тридцать шесть, тридцать семь... -- Боже ты мой! -- заметил Чалмерс, почесывая подбородок. -- Чего-то подобного я как раз и опасался. С мышами тогда то же самое вышло. -- Пятьдесят два, пятьдесят три... -- продолжал Ши. -- Господи, да они тут все заполонят! Драконы уже не умещались на поляне и теперь, неуклюже переваливаясь, разбредались между деревьями, чавкая любой оказавшейся на виду зеленью и мыча друг на друга, словно автомобили в пробке. -- Девяносто восемь, девяносто девять, сто! Мамочки мои! Огонь внезапно потух, и извержение драконов-вегетарианцев прекратилось. -- Господи! -- едва выговорил Ши. -- Сто штук ящеров! По голосу Долона было ясно, что тот потрясен до глубины души. -- И сущая правда, на мелочи вы не размениваетесь! Помню, я как-то тоже сварганил целый мешок отборных жемчужин. -- Долон щелкнул пальцами. -- Клянусь когтями Ахримана, уж не вы ли совсем недавно задали перцу Зверю-Крикуну? -- Мы, -- подтвердил Ши. -- А откуда ты знаешь? -- Зверь повстречался мне несколько часов назад и предупредил, что тут болтается какая-то компания. Он сказал, что когда по своему обыкновению потребовал малую толику поэзии, вы ему выдали такой... хм... перл, что он его и повторить-то со стыдухи не решается. Такого с ним еще в жизни не случалось, бедолага как в воду опущенный. Но с вами еще кто-то должен быть? Крикун говорил о троих. Чалмерс было откашлялся, но Ши его опередил: -- Нет, он нас еще с какой-нибудь шайкой перепутал. -- Вполне возможная вещь. Крикун у нас не великий математик, по-моему, он дальше двух и считать-то не умеет. Долон шутливо погрозил им пальцем и с хитрецой поинтересовался: -- А теперь насчет ваших драконов: не вышло ли, коллеги какой ошибочки, что они траву жрут? А? Какие в нашем ремесле секреты! -- Кхе-гм. К чему был излишний риск? -- ответил Чалмерс, все еще находясь в некоторой прострации. -- Вне всякого сомнения, -- заметил Долон, бросив на Ши многозначительный взгляд, -- вы и извести их сумеете столь же быстро. -- Могли бы, -- отозвался Ши, прежде чем его спутник успел открыть рот. -- Только, понимаешь, для колдовства по изведению драконов нужен комптометр-анероид, а свой мы где-то посеяли. У тебя, случайно, с собой нету? -- А... ах да -- комбомпетр-амероид! Увы! Нынешней весной жуткий мороз побил все грядки, на коих комбомпетры-амероиды произрастали. -- Он с сожалением развел руками. -- Однако мне представляется, что дракончики эти тут весьма кстати, и друзьям нашим и слугам добрая будет забава и еда. Это я о лозелях. А теперь, сэры чародеи, коих я еще не видывал, поведайте мне о цели своего пребывания в Лесу Лозелей. Заговорил Чалмерс: -- Гм... Мы разыскиваем леди по имени Флоримель, и нам посоветовали искать ее здесь. Известна ли вам указанная юная личность? Долон хихикнул. -- Настоящая Флоримель или поддельная? -- Настоящая или... Та, что была недавно на турнире у Сатирана. -- Тогда поддельная. Ее Рифейская Ведьма сработала. Получилось неплохо, хотя не сильно-то я уважаю всех этих ведьм. Разве что Дуэсса более-менее достойна входить в Орден... Кстати, хорошо что вспомнил, сэры чародеи -- не являетесь ли вы членами какого-нибудь подобного заграничного ордена? Память у меня хорошая, но я что-то не припомню, чтоб вы показывались на наших сборищах. -- Мы... гм... в общем... -- запинаясь, пробормотал Чалмерс. -- А не могли бы вы рассказать про Флоримель несколько поподробнее? Про ту... поддельную. Долон отмахнулся. -- А-а, обычная ведьминская продукция -- существо из снега, ничего особенного. Вы бы лучше поинтересовались, какого шахматного игрока я тут создал -- пальчики оближешь! А каких бесенят чудесных для мучительств? Вот это действительно достижения. А эту поддельную Флоримель наш архимаг Базиран наверняка отозвал на проверку. Он особо выделил последнее слово и хихикнул. -- Но вы, преволшебнейшие сэры, так и не ответили на мой вопрос. -- Дело в том, -- собравшись с духом, ответствовал Ши, -- что мы хотели бы к вам присоединиться. -- Ты хочешь сказать, что вы работали сами по себе, а мы про это не знали? -- Долон подозрительно сдвинул брови. -- Хотя... Базиран основал Орден лишь год тому назад, и вы вполне могли ускользнуть от нашего внимания. Уж поверьте мне -- от его приглашения вы отказываться не станете. Наш архимаг не из тех, кто долго рассусоливает с колдунами без лицензии. Для таких у него особое заклятье есть -- в пауков превращать. Остроумный мужик, ничего не, скажешь, а? -- Боже ты мой! -- проговорил Чалмерс. -- А как же получить лицензию? -- Все зависит от самого просителя. В основе нашего Ордена, по идее, должен находиться круг из двадцати одного магистра колдовских дел -- число, как известно, магическое. Существуют также кланы мастеровых, выполняющих обыденную работу, и подмастерьев. Возможно, у тебя хватит таланту, чтобы попасть в магистры. Насколько мне известно, три или четыре места там пока вакантны. Очередное собрание через пять дней, так что при моей поддержке твое избрание, считай, дело решенное. Глава 6. Долон, принявший облик породистого рысака, трусил впереди. Ши откинулся в седле и, внимательно поглядывая на уши рысака, пробормотал: -- А мы молодцы, правда, док? -- Я тоже так считаю, но должен признаться, что меня терзают нехорошие предчувствия. Представляете, что будет, если или кавалеры, или Орден Чародеев прознают, что мы якшаемся с противником? Как бы такое... э-э... хождение по канату не довело нас до беды. -- Это уж точно, -- согласился Ши, после чего они поехали в молчании. Раз из-за деревьев прямо перед ними выскользнул тигр. Густавус с Адольфусом, у которых, естественно, не выдержали нервы, тут же сделали попытку ломануть в лес, не разбирая дороги. Долон сразу превратился из коня в громадного буйвола, и тигр, рыча, убрался с дороги. Солнце опустилось уже совсем низко, когда тропа неожиданно повернула под прямым углом и привела их к подножию крутого откоса. Прямо в его земляной стенке вырисовывалась огромная дубовая дверь. Долон, вновь принявший нормальный облик, взмахнул рукой, и дверь отворилась. -- За скакунов своих не беспокойтесь, -- сказал он. -- Место это окружает невидимая стена, и без моего разрешения никто сюда не пролезет. Ши спешился и заметил: -- Было бы неплохо, если бы она и комаров не пускала. Долон послушно рассмеялся, после чего покачал головой. -- Эх, добрый подмастерье, твоими бы устами да мед пить! Ну разве не печально, что человек, венец созданья, вынужден терпеть этих зудящих и кусающихся тварей? Воздух внутри оказался довольно спертым. Первым, что попалось Ши на глаза, была груда грязных тарелок. Долон явно не относился к холостякам-аккуратистам. А дальше обнаружилось еще кое-что, от чего на голове у Ши зашевелились волосы. Это была статуя, изображавшая задушенного молодого человека в натуральную величину, светящаяся слабым голубоватым светом. В руке она держала светильник, который Долон тут же зажег. Колдун перехватил вопросительный взгляд Ши. -- Мой бывший подмастерье, -- бросил он. -- Я выяснил, что он шпионил в пользу двора царицы Глорианы. У них там кое-кто из этих великосветских выскочек балуется магией, которую они именуют "белой". Вот так вот и стоит, все органы чувств работают, а сам мертвяк мертвяком. А, Роджер? -- похлопал он игриво статую по спине и расхохотался. -- Когда я в ударе, другого такого юмориста, как я, во всем Ордене не сыщешь? Хотите взглянуть ка мою коллекцию Маллами? -- Какого еще Маллами? -- не понял Чалмерс. Долон недоверчиво уставился на него, но решил, что это было что-то вроде шутки и расхохотался. Снимая со шкафа какие-то бутылки, он подносил их к свету. Внутри каждой размещалась человеческая фигурка не больше дюйма ростом. -- Гомункулы руки великого мастера, самого Маллами, -- пояснил он. -- Он специализировался на этом искусстве, и никому пока еще не удавалось съеживать людишек до такого крошечного размера. Даже я, Долон, не в состоянии сотворить что-нибудь подобное. Перед вами лучшая существующая коллекция его фигурок. Не хватает только светловолосого сарацина. У Базирана такая есть, да он не отдает, даже в обмен на водяную фею -- ему как раз такая нужна. Все твердит, мол, водяная фея -- штука непостоянная, вот она есть, а вот ее и нет, попади ненароком вода в бутылку -- и кранты, фея сама сработает заклинание и смоется. Он вздохнул. -- Видите, что творят увлечения даже с величайшими из нас? Но ладно -- входите в кабинет, добрые сэры, устраивайтесь. Да, аккуратней с василиском, когда пойдете по коридору. -- С василиском?! -- переспросил Ши. -- Угу. Здорово все-таки Базиран придумал. У нас в Ордене уже все магистры ими обзавелись. Их ставят обычно прямо у входа во внутренние помещения. На членов Ордена и их друзей они ноль внимания, но стоит войти кому-нибудь из людей Глорианы... Как глянет -- и готово, сразу в камень превращаешься. *** Долон распахнул дверь и повел их по довольно неважно освещенному коридору. С одной стороны за прутьями решетки нервно металась какая-то зверюга, щелкая чешуйчатым хвостом и вертя во все стороны башкой -- очевидно, тот самый василиск. Ши чуть не вырвало от ужасающей вони. Обернувшись через плечо, он заметил, что у Чалмерса шевелятся губы, и понадеялся, что это противодействующее заклинание, а не молитва. Вновь всплыл голос Долона: -- ...пришлось отправить их следить за Камбиной, одной из этих специалисток по "белой магии", а его самого тащить в кабинет к Маллами и топить в бадье с универсальным алхимическим растворителем. Слава Люциферу, что она вышла за этого придурка, сэра Кэмбелла, и брак стоил ей изрядной доли волшебного могущества... Дверь с лязгом захлопнулась за ними. Ши так энергично глотал воздух, словно вынырнул со дна океана. Стол был уже накрыт, а еда -- слава те господи, подумал Ши -- оказалась не слишком приперченной. Отрезая себе еще порцию, он поинтересовался: -- А что это за мясо? Вкуснота! -- Жареный лозель, -- запросто ответил чародей. Ши увидел, как Чалмерс напряженно застыл с набитым ртом. Он и сам почувствовал небольшой приступ тошноты: это же в полный рост граничило с каннибализмом, а после встречи с василиском... Сделав невероятное усилие, он заставил себя вернуться к еде. Давать волю желудку в подобной ситуации было бы просто-таки непростительной роскошью. Долон отхлебнул винца, откинулся в кресле и, к некоторому изумлению путешественников, извлек и раскурил глиняную трубку. -- Да, -- заметил он глубокомысленно, -- соперничество -- бич нашего бизнеса. Один подсиживает другого, а эти поганые Кавалеры Глорианы пакостят всем сразу -- вот потому-то Базиран и основал Орден. Слушайте, какая со мной как-то хреновина приключилась. Короче, нахожу одного состоятельного мужика, которому нужно приворотное зелье. Ну я, как полагается, честь по чести, все намешал, вручил -- а он, гадюка, платить отказывается! Поскольку этим он доказал, что является самым натуральным ослом, я и говорю: теперь уши у тебя будут расти по дюйму в сутки. С каждым дюймом цена возрастает вдвое. Надоест, говорю, приходи. Вылечим. -- Долон расхохотался, окутавшись клубами дыма. -- В общем, повеселился я от души, точно тебе говорю. А что же эта падла делает? Преспокойненько шлепает к Малинго, и тот за полцены снимает мои чары! Ну надо же, а? Теперь такого не бывает. У Ши возник вопрос: -- Послушай-ка! Если вы, колдуны, так здорово скооперировались, отчего же на турнире-то у Сатирана такая осечка вышла? Пояс-то не держался ни на Флоримели, ни на Дуэссе, раз уж на то пошло. Интересно, как Базирану это понравится. Долон хихикнул. -- Смотри-ка -- малец, а соображает! Трюк с поясом явно был делом рук Дуэссы. Это в ее духе. Она попыталась было снять те чары, которые на нем уже были, а когда поняла, что ни фига у нее не выходит, наложила поверх свои собственные, так что он со всех начал спадать. Но очень боюсь, что с Флоримель и впрямь ошибочка вышла. -- Он покачал головой. -- Особенно если действительно сам Базиран вызвал ее к себе. Ничто так не бесит всех этих благородненьких рыцарей и дам двора, как тот факт, что одна из их королев красоты, прошедшая проверку на невинность поясом, вынуждена жить с колдуном. Но сейчас, увы, это уже сомнительно. Ши заметил, как Чалмерс содрогнулся и провел языком по пересохшим губам при упоминании о связи Флоримели с Базираном. Чтобы дать Чалмерсу возможность малость оправиться, он принялся бомбардировать Долона всевозможными вопросами, касающимися деятельности Ордена. Но тот внезапно замкнулся, словно моллюск в раковине, подозрительно поглядывая на гостей. Ши с трепетом вспомнил про василиска и окаменелого шпиона в соседней комнате. Наконец чародей поднялся. -- Не пора ли нам отойти ко сну, преволшебнейшие сэры? Было бы разумно попасть к Базирану не позднее завтрашнего дня. Если мы прибудем заранее, до созыва собрания, то могу вас заверить, что мои связи и искусство интриги, в коем я столь знаменит, будут полной гарантией вашего избрания. *** Шепот: -- Эй, док, вы не спите? Другой: -- Спаси Христос, нет! Только не здесь. А он? -- Если он не спит, то это чертовски добротный магический храп. Слушайте, а мы ничем не можем помочь тому бедолаге, которого он превратил в статую? -- Такая попытка может нам слишком дорого обойтись, Гарольд. И кроме того, я далеко не уверен, что знаю, как это сделать. Под угрозой может оказаться весь план операции. -- Надо же, я и не знал, что такой есть. Поедем с ним? -- Я считаю, что нам следует ехать, если мы всерьез намереваемся помочь царице Глориане и кавалерам. Лично я могу сослаться на Флоримель. Долон обмолвился, что она изготовлена... создана из снега. По-моему, это ужасно, хоть и поверить до сих пор не могу. Боюсь, что нам следует вступить в этот Орден и... гм... подтачивать его изнутри, так сказать. -- Я уверен, -- задумчиво проговорил Ши, -- что этот Орден и объясняет, почему все в Царстве Фей пошло наперекосяк. -- Да. Колдуны лишь открыли... -- Слушайте, док! -- Ши уже не шептал, а говорил чуть ли не в полный голос. -- Если Орден образовался год назад по времени "Царицы Фей", и уже действовал, когда Спенсер писал свою поэму -- а именно четыре века тому назад по земному времени, то время в Царстве Фей должно течь значительно медленней, чем у нас. Если мы вернемся, то угодим куда-нибудь в двадцать пятый век... к черту на рога! -- Если мы только вернемся. А также если искривления пространственно-временных векторов являются обычными. Понимаете, они могут еще оказаться синусоидальными. -- Никогда об этом не думал. Слушайте, а как вышло, что вы добились такого потрясного успеха с драконами? Чалмерс испустил еле слышный смешок. -- Таково уж свойство магической математики. Поскольку она основывается на исчислении классов, на передний план выдвигаются качественные, а не количественные характеристики. Таким образом, количественная сторона эффекта ничем не детерминирована. Так что вы не в состоянии... по крайней мере, лично я при моем нынешнем уровне подготовки не в состоянии установить разделительную запятую туда, где ей следует находиться. В данном случае она отъехала далеко вправо, и я получил сотню драконов вместо одного. А могла быть и тысяча. Ши некоторое время лежал, переваривая сказанное. Наконец, он подал голос: -- И что, ничего нельзя с этим поделать? -- Не знаю. Очевидно, к профессионалам это приходит с опытом. Пожалуй, это скорее искусство, нежели наука. Если мне удастся разрешить количественную проблему, я действительно смогу подвести под магию строго научный базис. Мне хотелось бы, Гарольд, чтобы завтра вы сумели... гм... отвлечь внимание Долона на достаточный промежуток времени, дабы предоставить мне возможность завладеть его записями. У него тут такой кавардак, что он наверняка не заметит пропажи. *** Трое всадников -- Долон выколдовал себе коня, объяснив, что самому пребывать в подобном виде долгое время слишком утомительно -- уже на многие мили углубились в Лес Лозелей. Один раз они видели оленя, но никаких других живых существ больше не попадалось. Разговоры шли довольно вяло, пока они не выехали на дорогу, некогда широкую и ровную, а ныне густо поросшую травой. Ши отметил, что это еще один признак того, что колдуны берут верх над рыцарями Царства Фей. Пришпорив своего коня, он поехал бок о бок с чародеем. -- Вообще-то меня удивляет, Долон, почему главой Ордена выбрали Базирана, а не тебя с твоим потрясающим могуществом. Долон пожал плечами. -- Хо-хо, я мог бы запросто занять этот пост! Но не собираюсь даже пальцем о палец на этот счет ударить. Я неплохо разбираюсь в людях, поэтому ничуть не возражал против избрания Базирана, зная, что он вполне справится. -- У тебя, наверное, практически нет недостатков, -- заметил Ши. -- "Практически", мой юный неопытный друг -- это еще слабо сказано. Я и в салом деле лишен недостатков. Я ничуть не сомневаюсь в том, что спустя века люди начнут отсчитывать историю истинного чародейства с момента моего появления на этой сцене. -- А скромный какой! -- добавил Ши, перехватывая быстрый взгляд Чалмерса. Долон потупил взор. -- Мне иногда кажется, что слишком уж скромный. Хотя я всегда строго борюсь с лестью и пустыми славословиями... Опа! Ща будет дело! На дальнем конце просеки, по которой они двигались, показался облаченный в доспехи всадник. Опустив копье, он пришпорил коня. -- Десять тысяч дьяволов, Артегаль собственной персоной! Сматываем, пока нам конец не пришел! С таким видом, будто ему уже и впрямь конец пришел, чародей резко развернул коня, подняв его на дыбы. Откуда-то сзади раздался пронзительный женский крик: -- Всем стоять! На одном из камней у обочины высилась вооруженная луком Бельфеба, полностью перекрывая им путь к отступлению. -- В воздух! -- проскрежетал Долон. Остальные его слова уже было не разобрать, поскольку он тут же обернулся ястребом и, хлопая крыльями, принялся набирать высоту. Щелкнула тетива, свистнула стрела, и в воздухе облаком разлетелись перья. Ястреб перекувырнулся и, падая, превратился обратно в Долона с торчащей из ноги стрелой. Хлоп! -- рухнул он в мягкий дерн. Ши отметил, что по части ругани здешняя публика действительно подкована неплохо, но в этот момент и сам получил тычок копьем от Артегаля. -- Спешивайтесь, бродяги! -- прорычал рыцарь. Похоже, лучше было именно так и поступить. Рыцарь оказался таким же здоровяком, как Кэмбелл, и, несмотря на понавешанное на него железо, двигался чрезвычайно проворно. А кроме того, Бельфеба успела приготовить следующую стрелу. Артегаль откинул забрало, открыв свирепую, смуглую физиономию с перебитым носом. Вытащив пару цепей с ошейниками, он нацепил их на пленников, затянул и застегнул. -- Вы арестованы! -- молвил он. -- С какой это стати? -- поинтересовался Ши. -- А с такой, чтобы предстать перед судом высшей инстанции двора Ее Величества царицы Глорианы! Чалмерс издал стон. -- Высшая инстанция, -- пояснил он, понизив голос -- означает смертный приговор, если нас признают виновными! -- Тогда я предпочитаю низшую, -- тут же отозвался Ши. -- Лучше на этом не настаивать. Наверняка он и сам облечен полномочиями суда низшей инстанции, а следовательно, имеет право на месте приговорить вас к лишению свободы сроком до пяти лет. Наверняка он так и поступит. Бельфеба спрыгнула с камня и приблизилась. -- Силы небесные, никак Долон! -- воскликнула она. -- Свидетельствую, сэр Артегаль, что не далее как вчера уже встречала я эту парочку в Лесу Лозелей, и искали они встречи с чародеями. Тот, что помоложе, -- ловкий боец. Владеет клинком он чудесной силы, и не сомневаюсь я, что лежат на нем некие волшебные чары. -- Да что ты говоришь! -- заметил Артегаль, выражение лица которого явно ничего хорошего не сулило. -- Клянусь всеми святыми, тогда удачно я с ними повстречался! Неплохой подарочек правосудию царицы? А ну-ка поглядим, что тут у него за меч! Он сдернул с Ши перевязь, чуть не оторвав ему ухо, и вскарабкался обратно в седло, держа в руке цепи. Пленникам ничего не оставалось, как покорно потрусить вслед за ним. Чалмерс на ходу пытался шептать: -- И не думайте объяснять им, на чьей мы стороне. В случае чего Бритомарта нас выручит. Нам следует... ух... сохранить доверие Долона! Пыхтя, они продвигались вслед за рыцарем. Чем больше Чалмерс обдумывал сложившуюся ситуацию, тем меньше ему нравилось тащиться на буксире ко двору царицы для отправления правосудия. Если они освободятся при помощи Бритомарты, первый же встречный колдун наверняка поинтересуется, как им удалось удрать, если даже Долон не сумел избегнуть своей участи. Относительно приговора, который ожидал магистра магических дел, особых сомнений не возникало. Артегаль поглядывал на того с неприкрытой ненавистью. Бельфеба, которая пружинисто выступала сбоку, развлекалась тем, что время от времени дергала чародея за ухо и, ухватив себя за горло, издавала придушенные звуки. Великому Долону все это явно не прибавляло оптимизма. Ши? Тот только и делал, что восторгался легкой поступью Бельфебы. Во всем, что бы ни задумал Чалмерс, ему приходилось полагаться только на себя. К счастью, утром ему все-таки удалось стянуть и даже наскоро пролистать одну из записных книжек Долона. Там описывались простенькие чары, навевающие слабость -- чары так себе, которые держались от силы несколько часов и легко устранялись тем, кто знал об их предстоящем применении. Но положительная сторона заключалась в том, что, кроме двенадцати травинок, клочка бумаги и небольшого количества воды, никаких приспособлений больше не требовалось. Наклонившись, Чалмерс на ходу сорвал несколько травинок и тут же запихал в рот, будто ему просто захотелось чего-нибудь пожевать. Сунув руку под свой балахон -- якобы почесаться -- он потихоньку оторвал от книжки Долона уголок странички. Бумажка тоже сразу отправилась в рот; воду вполне должна была заменить слюна. Чалмерс забормотал слова заклинания. Если оно сработает, Артегаля с Бельфебой сразит такая слабость, что пленники без труда освободятся. Ши окончательно пришел к мысли, что россыпь веснушек на лице Бельфебы ей очень идет, хотя далеко не каждый способен в полной мере восхищаться девушкой, которая в любой момент готова всадить ему стрелу в почки. Он был бы не прочь пообщаться с ней в несколько более непринужденной обстановке. Обладала она решительно всем, включая любовь к приключениям, которая мало чем отличалась от его собственной... А какого это дьявола, интересно, он так устал? Он едва переставлял ноги. В такой момент наоборот следовало бы ощутить прилив сил и энергии. Бельфеба тоже еле плелась -- куда только девалась ее летящая поступь! Даже лошадь повесила голову. Артегаль раскачивался в седле, словно маятник. Сделав очередное титаническое усилие сохранить равновесие, он качнулся в противоположную сторону я медленно обвалился на дорогу с величием рушащейся фабричной трубы. В результате этой аварии процессия остановилась. Лошадь села на круп и растянулась рядом со своим хозяином, вывалив наружу язык. Чалмерс с Долоном, гремя цепями, последовали вслед за ними. Артегаль с трудом приподнялся на локте. -- Колдовство! -- вяло пролепетал он. -- Эти пройдохи нас надули! Стреляй в них, Бельфеба! Девушка неловко подняла лук. Чалмерс откатился вбок и встал на четвереньки. -- Давайте, Гарольд! Поднимайте Долона! -- воззвал он и, еле подавив зевак, пополз в сторону. -- О боже, а я-то рассчитывал, что сумею удержать это волшебство в рамках! Ши сделал попытку скакнуть к Долону, но потерял равновесие и рухнул прямо на него. Долон недовольно буркнул, когда в него вонзились коленки Ши, но тоже, пошатываясь, поднялся на четвереньки. В таком виде вся троица дружно поползла прочь с дороги. Ши оглянулся. Бельфеба была еще на ногах и пыталась натянуть лук, но силенок у нее осталось лишь на то, чтобы сдвинуть тетиву на какую-то пару дюймов. Наобум прицелившись, она выпустила стрелу, которая со свистом описала вялую параболу и бессильно ткнулась в зад Долону, отскочив от туго натянутых штанов и не проделав в них даже дырки. Чародей вякнул и увеличил скорость чуть ли не до целой мили в час. -- Скорей, -- пропыхтел Ши. -- Они за нами гонятся. Бельфеба с довольно порядочной скоростью ползла вслед за ними, не обращая внимания на сбитые в кровь голые коленки. Позади нее, замыкая диковинное шествие, волокся Артегаль, похожий на страшноватого бесхвостого ящера. Он в своих доспехах и вовсе едва мог двигаться. -- Бельфеба настигает, -- прокомментировал Ши где-то через минуту. -- Это меня не печалит, -- отозвался Долон с довольно мерзким выражением на физиономии, вытаскивая из сапога нож. -- Алле, -- испугался Ши, -- только не это! -- С чего это вдруг! Пока Ши пытался выдумать достаточно убедительный аргумент, на обочине показался какой-то тип в клетчатой юбочке. Мгновенье он изумленно таращился на удивительную процессию, после чего сунул в рот ивовую свистульку и дунул. -- Да Дерга! -- У Долона перехватило дыхание. -- Горе нам, если они нас схватят! В этот момент из лесу вырвался целый рой дикарей, все в клетчатых юбочках. Сопровождало их несколько поджарых, клочковатых псов. Всех пятерых безо всяких церемоний повалили на землю и обезоружили. Перед Ши возникла безобразная рыжебородая харя какого-то гиганта, который, словно пилой, водил заржавленным палашом взад-вперед у самого горла пленника. Рыжебородый, видно, находил это занятие весьма забавным. -- Ну рази не странная штука, что они в таком виде? -- заметил некто седобородый, весьма благообразного и добродушного вида. -- Ребята, видать, натрескались какой-то дури, что совсем окосели! -- Их как, целиком тащить? -- деловито осведомился другой. -- Или только головы, для прихожей? -- И не срамно тебе, Шавн? Седни уж месяц, как наши боги имели должную жертву. Не достает, ох не достает тебе благолепия! Ши пришли в голову несколько слов, которые куда лучше характеризовали ситуацию, нежели нехватка благолепия. Но с ним почему-то не проконсультировались. Он был крепко связан и подвешен за руки-за ноги на длинный шест. В течение последующего часа с небольшим, когда носильщики немилосердно трясли и дергали шест, неся его на плечах, боль в запястьях и лодыжках отбила у него всякую способность мыслить более-менее связно. Двигаясь звериными тропами, в конечном счете они вышли на широкую поляну, уставленную по краям шатрами. Очевидно, племя Да Дерга находилось в экспедиции или боевом рейде, поскольку ни женщин, ни детей видно не было. Пленников аккуратно сложили рядком поблизости от грубо сколоченного деревянного алтаря, заляпанного по бокам бурыми пятнами вполне очевидного происхождения. Ши прошептал: -- Слышь, Долон, а ты можешь их заколдовать? -- Угу. Как только от этой поганой слабости оправлюсь. Проклятье тому сапожнику, который нас ею наградил! -- Боюсь... гм... боюсь, что это я должен нести ответственность, -- робко признался Чалмерс. -- Чтоб Вельзевул тебя забрал! Занимайся лучше своими фокусами с драконами, а истинную магию оставь великому Долону! Это, часом, не заклятье травы с бумажкой? -- Да. -- Так я и знал -- знакомые симптомы. Вот зараза! Это пройдет не раньше, чем через несколько часов, а к тому сроку мы будем мертвей Иуды Искариота! О, какая чудовищная несправедливость, что величайшего из магов мира ждет такая участь! Поймали, как карася в сети! Эта трагедия сейчас доведет меня до слез! Он погрузился в угрюмое молчание. Ши лихорадочно соображал, что еще можно предпринять. Если ни пройдоха Долон, ни силач Артегаль ничем помочь не способны, выходит и впрямь дело труба. Надежда на подоспеющую в последний момент помощь со стороны была столь мизерной, что ее вообще не стоило принимать в расчет. А тем временем из одной из палаток вышли трое дикарей в длинных белых одеяниях и совершенно идиотского вида венках из листьев. Один из них задумчиво заправлял длинный тесак. Звук, который тот производил при соприкосновении с камнем, вынести было тяжеловато. Тот, что с ножом, приблизился и сверху вниз оглядел пленников. Благообразный предводитель при этом заметил: -- Видал? Цельная куча! -- В самый раз, -- отозвался жрец. -- Для такого неожиданного подарка -- в самый раз. Вот эти двое молоденьких -- вроде покрасивше. Их первыми пустим. Но ежли они такие слабенькие -- как они на алтарь-то взойдут? -- Кто-нибудь из ребят их поддержит. Эй, Мураху! Волынку приготовил? Племя Да Дерга образовало вокруг поляны круг. Один из жрецов, что-то напевая, поднял лицо к солнцу и раскинул руки, пока другой делал над алтарем какие-то символические жесты. Третий замаршировал вокруг поляны в сопровождении волынщика. Тот в полном экстазе наяривал на своем инструменте, словно тысяча взбесившихся ульев. Ши показалось, будто за этой важно выступавшей парой тянется целая процессия каких-то призрачных фигур, плавая в неярком радужном мареве, которое скрадывало силуэты и вообще ставило под сомнение их существование. Народ Да Дерга низко кланялся шествующим мимо священнику с волынщиком и оставался согбенным до тех пор, пока не миновал влекомый теми призрачный хвост. Все это было дико интересно, хотя Ши очень хотелось бы смотреть на столь диковинное зрелище в несколько ином статусе, в котором его не глодала бы мысль, что все это, скорее всего, его последние ощущения и впечатления в этом мире. Интересно, размышлял он, -- не имеют ли божества Да Дерга чего-нибудь общего с идолами древних кельтов... Черт побори, идея! Один из варваров перерезал его путы. Двое других поставили их с Бельфебой на ноги, поддерживая за бока. На физиономиях их был написан полнейший экстаз. Ши уголком рта пробормотал: -- Слышь, Бельфеба! Если я помогу тебе выпутаться, обещаешь не лезть к нам, пока мы не сможем объясниться? Девушка кивнула. Жрец с ножом занял свое место у алтаря. Другой приблизился к пленникам, повернулся кругом и повел их за собой. Собрав остатки сил. Ши гаркнул: -- Эй, мистер священник! Жрец обернулся. Выражение лица было у него самое что ни на есть умильное. -- Ну-ну, парнишка, -- молвил он, -- а вот кричать нехорошо, ой как нехорошо! Это ж такая честь -- первым отправиться к богам! -- Знаю. Но вам не кажется, что богам вряд ли понравится снулая рыба вроде нас? -- Соображаешь, что к чему! Но боги благосклонны, когда человек отдает им лучшее, чем владеет -- а это вы и есть. -- Но вам вполне под силу придать нам товарный вид! Мы околдованы. А вы наверняка и сами неплохой чародей -- так почему бы вам не снять с нас эту волшебную слабость? Физиономия жреца выражала понимающее недоверие. -- По-моему, говоришь ты это для какой-то своей выгоды, а не для нашей. Но должен заметить, мальчик мой, что в твоих словах немало здравого смыслу. Он поглядел сначала на Ши, потом на Бельфебу и, бубня себе что-то под нос, взмахнул руками. Ши почувствовал, как в него вливаются прежние силы. Старый священник обратился к молодым громилам: -- Теперь держите их покрепче, ребятки! Будет это совсем, ну совсем ни к чему, если они применят обретенные силы, чтобы удрать. *** Грубые лапищи дикарей вцепились в руки Ши с такой силой, что он вздрогнул. Он заметил, что и Бельфебе пришлась не по вкусу такая хватка. Он заставил себя расслабиться и безвольно повиснуть в их клешнях. Процессия достигла алтаря. Физиономия волынщика побагровела, но, судя по всему, он был еще в форме -- благодаря присущей всем волынщикам удивительной выносливости, которая позволяет им преспокойно шагать, поддувая в меха, когда обычный человек давно бы запыхался и свалился. Ши еле тащил ноги. Жрец с ножом поджидал их с таким умильным выражением на лице, будто все его личное благополучие и спокойствие души целиком и полностью зависели от предстоящего великого и благородного акта. До алтаря оставалось каких-то четыре шага. Ши бросил взгляд на Бельфебу. Три. Она обеспокоенно глядела на него, словно ожидая некоего сигнала. Два. Он почувствовал то, чего так ждал -- хватка подуставших, потных ручищ здоровяков немного ослабла. Один. Сейчас или никогда! Согнув ногу в колене. Ши резко ударил назад пяткой. Завизжав от боли, дикарь отпустил его руку и полетел на землю. Ши тут же крутнулся на другом каблуке и погрузил колено в живот второго охранника, одновременно врезав ему по кадыку. Тот, никак не ожидая столь дьявольски энергичного взрыва, отлетел в сторону и упал, хрипя и корчась. Последующее заняло какие-то секунды. Двое других охранников не поняли друг друга и, вместо того чтобы оставить одного держать Бельфебу, отпустили ее одновременно, чтобы броситься к Ши. Охотница тут же вцепилась в жреца с ножом, запустив ему в руку зубы. Охранники были ребятами крепкими и, видно, знали толк в драках, но их сдерживала необходимость задержать беглецов в максимально неповрежденном виде. Ши же в этом плане абсолютно ничего не останавливало. Одного он ткнул растопыренной пятерней в глаза, другого как следует пнул ногой в подлых. Раздался чей-то визг. Мимо промчалась Бельфеба с окровавленным ножом, на ходу увлекая за собой Ши. Остальные дикари были слишком ошарашены учиненным святотатством, чтобы всерьез им помешать. Ши с Бельфебой пронеслись сквозь строй воинов как раз в тот самый момент, когда те только потянулись за своими палашами. Вскоре они оказались среди деревьев, по-прежнему мчась с бешеной скоростью. Бельфеба легко бежала впереди, даже не запыхавшись. Ши понял, что она запросто сумела бы оторваться, если б только пожелала. В лесу, видно, ее вел инстинкт. Вдруг она резко свернула вправо, проскользнула между двумя толстыми стволами, сбежала к крошечному ручейку и, прошлепав по его руслу с полсотни ярдов, снова углубилась в лес. -- Наверх! -- внезапно крикнула Бельфеба и, с легкостью мальчугана вскарабкавшись на дерево, протянула Ши руку. Они тесно прижались друг к другу в листве и прислушались. Отрывочные звуки погони то приближались, то слышались где-то вдалеке. Рассыпавшись цепью, дикари прочесывали лес. Ши с Бельфебой неподвижно застыли, затаив дыхание. Послышался треск ломающихся веток, и в нескольких ярдах от их дерева прошли двое, ведя на веревке огромного пса. -- Ужас какой, -- говорил один из них, -- аж троих покрошили! И святого не пожалели! -- Омерзительная жестокость! Бедняга Фион, сломали ему его прекрасную шею, совсем сломали! Кровавые нелюди эти двое, вот кто! Голоса отдалились. Они еще немного выждали, и Ши шепотом поведал Бельфебе свой с Чалмерсом план. Бельфеба обвела Ши ровным взглядом и, видно, окончательно уверившись в его искренности, спросила: -- Почему не сказал ты этого раньше, добрый сквайр? -- Не мог при Долоне -- тогда бы уж точно все накрылось. Если не веришь, спроси у Бритомарты. Она наверняка выдаст нам хорошие характеристики. Честно! -- И хочешь сказать ты, что собираешься и впредь следовать безумному плану своему? -- Конечно, если только получится выручить наших. -- Уж не рассчитываешь ли ты, что Артегаль отпустит Долона? Ши задумался. -- Артегаля я, конечно, не знаю. Но, наверное, ты права: он из тех, кто если и вобьет себе что в башку, так хоть топи его, хоть жги -- на своем стоять будет. Бельфеба испустила короткий переливчатый смешок. -- Следовало быть бы тебе придворным шутом, сквайр Гарольд! Но и в проницательности не откажешь тебе -- Артегаля описал ты в точности. -- В общем, придется как-то так сделать, чтоб он не смог помешать, пока мы не исчезнем. -- Нет! Клянусь честью, в жизни не стану я на сторону колдуна коварного... -- Ну послушай, Бельфеба! Подумай головой как следует. Рыцари Царства Фей годами пытаются извести всех этих колдунов, так или нет? -- Сущая правда. -- И ничего-то у них не выходит, верно? -- Благородный сквайр, вещаешь ты, словно доктор! Но боюсь, что совершенно прав ты. -- Отлично. Все эти разъезды в железной амуниции с целью прижать к ногтю одного-другого отбившегося колдуна к большому успеху вас все равно не приведут. А у меня с моим боссом есть план, как пролезть в их организацию и взорвать весь этот клоповник одним махом. Так почему бы не попытаться? -- Но как смогу я... -- Дело большое! Скажешь Артегалю, что ради побега от Да Дерга мы заключили временное перемирие, одним из условий которого было, чтобы мы могли уйти прежде... Тут он умолк и прислушался. До них донеслось едва слышное зудение волынки. -- Церемония началась снова! -- вскричала Бельфеба. -- Поспешим, иначе друзья наши пропали! Она торопливо полезла вниз. Ши попутно спросил: -- А что мы сможем сделать? -- Лично я ничего не смогла бы без знания леса и потайных его тропинок! Она спрыгнула на землю и принялась насвистывать какой-то чудной коротенький мотивчик. Как только оборвалась последняя пронзительная нота, из лесу выбежал самый настоящий сказочный единорог. Он по-собачьи ткнулся в нее пофыркивающим носом, роя копытом землю. Одним махом она взлетела ему на спину. -- А как же я? -- только и успел ахнуть Ши. Бельфеба нахмурилась. -- И впрямь была бы я не прочь, чтобы скакал ты со мною вместе, но сомневаюсь, что скакун сей вынесет двоих. А звери они ревнивые, находиться не любят в обществе себе подобных. Впрочем, можешь держаться за хвост. Подобное решение представлялось Ши, мягко говоря, неудовлетворительным. Но в конце-то концов. -- подумал он, -- разве не разбираюсь я теперь в магии достаточно, чтобы и себе сотворить подобный транспорт? Может, добытый посредством колдовства единорог и не вызовет возражений у этого. -- Если ты покажешь дорогу к тому ручейку, я и сам попробую чего-нибудь придумать, -- сказал он. По пути к ручью он сочинил соответствующее заклинание. Оказавшись на берегу, из мокрого песка он в меру своих способностей слепил подобие головы сказочного зверя и воткнул в нее палочку, долженствующую изображать рог. После этого он произнес: О скакун, что вскормлен среди молний, Что вспоен среди ветров и волн, Во имя лошадки Хеймдалля Заклинаю -- явись, силы полн! Будь ты мощным, послушным и храбрым, С крепким рогом, воздвигнутым ввысь, Во имя коня Магомета Заклинаю тебя я -- родись! Посередине ручья с быстротой взрыва возникла какая-то гора, окруженная тучей разлетевшихся брызг. Ши подскочил и смахнул с глаз угодившие на них капли -- а потом еще и протер их, чтобы лишний раз удостовериться. Доморощенная магия путешественников в очередной раз увенчалась практически полным успехом. Посреди ручья стоял превосходный индийский носорог, здоровенный, как буйвол. Глава 7. Ши на мгновенье охватила паника. Но потом ему вспомнилось, что своей нехорошей репутацией носорожье племя обязано, в основном, сварливому характеру двурогих черных носорогов, обитающих в Африке. Но как бы то ни было, на возню с созданием каких-то других животных времени уже не оставалось. Раз уж он просил послушного, значит, так оно и должно быть. И он уселся на носорога верхом. Может, этот зверь и впрямь был послушным и покладистым, но к седокам явно привычки не имел. Едва оправившись от шока, связанного с прибытием в незнакомый пространственно-временной сектор, он выбрался из ручья и галопом поскакал по лесу совершенно не в том направлении. Ши вцепился пальцами в складки брони и повис мешком, вопя Бельфебе: -- Эй! Слушай... ух!.. ты не могла бы... ух!.. как-то завернуть эту тварь? Носорог, углядев справа от себя единорога, негодующе хрюкнул и обнажил здоровенные зубищи. Единорог отпрянул и как следует боднул того под ребра, когда тот нелепыми скачками проносился мимо. Носорог, явно расстроенный подобной выходкой, сделал попытку улизнуть, но Бельфеба с мастерством опытного загонщика быстренько развернула его в сторону лагеря Да Дерга. Волынка стала слышней. Носорог, который уже боялся единорога куда сильней каких-то там незнакомых шумов, ломанулся прямиком на звук. Ши впился в его спину, от всей души надеясь, что тому не взбредет в голову протаранить по дороге какое-нибудь дерево. Стволы впереди внезапно расступились, и перед ними раскинулся лагерь. Двое охранников уже повалили Чалмерса на алтарь и крепко держали. Жрецы раздобыли где-то другой нож. -- Йя-я-я-я! -- завизжал Ши. Все головы резко повернулись к ним. Занесенный нож повис в воздухе. Перед Ши промелькнула смазанная картина лагеря, украшенная спинами дикарей, которые в вихрях клетчатой материи улепетывали во все пятки. Визжали и орали они что надо. За алтарем Ши кувырком скатился со своего скакуна и вернулся назад пешком. Бельфеба уже перерезала остальным путы, но, затекшие и по-прежнему слабые, двигаться самостоятельно они не могли. -- Полагаю, -- расслабленно промямлил Чалмерс, -- что теперь вы... гм... окончательно убедились в нецелесообразности посещения мира ирландских легенд, Гарольд. Ши ухмыльнулся. -- Раз уж на то пошло, то да. -- Он обернулся к Долону. -- Я, конечно, могу снять с тебя эту слабость. Но я просто-таки уверен, что у такого классного специалиста, как ты, есть куда лучший метод, чем у меня. Если растолкуешь, что там к чему, я применю его вместо своего собственного. -- Об чем речь, конечно растолкую! Нонешняя молодежь так редко уважает знания истинных мастеров колдовского дела... Наклонись поближе, и я... Артегаль немощной рукой потянулся к Бельфебе. -- Что с тобой, подруга? Бей негодяев! Срази их! -- Мы со сквайром заключили перемирие. -- Перемирие?! -- прорычал он. -- Заключай перемирия с самим дьяволом, с Да Дерга, наконец, но только не с этими чудищами в облике человечьем! Ее царское величество еще узнает об этом! Ши поколдовал над Чалмерсом. Поднявшись, тот буркнул: -- Благодарю вас, Гарольд. Если вы всерьез задумали продолжать... -- А ну-ка тихо, доктор, -- цыкнул Ши. В его намерения вовсе не входило ставить свой хитроумный план под угрозу в самом что ни на есть начале. Чародею, видно, пришлось не по вкусу, что Чалмерса обслужили первым, но сделано это было как нельзя более правильно. Едва поднявшись на ноги, Долон цапнул один из валявшихся на земле жертвенных ножей и кинулся к беспомощному Артегалю. Бельфеба ловко подставила ему ножку, когда он пробегал мимо. Прежде чем он успел встать. Ши повис у него на спине, одной рукой обхватив за шею, а другой вцепившись в запястье. -- Брось нож! -- завопил он при этом. Пузатое тулово чародея конвульсивно дернулось, и Ши вдруг обнаружил, что стискивает шею какой-то огромной змеюги вроде питона. Он с ужасом ощутил силищу упругой, словно резина, твари, когда та резко подтянулась и сделала попытку обвиться вокруг него. Но поскольку рук, как известно, у змей нет, Долону пришлось бросить нож. Ши тут же подхватил его и приставил лезвие к чешуйчатой глотке. -- Превращайся обратно, -- пропыхтел он, -- не то в момент башку отхвачу! Долон снова обернулся самим собой. -- Ты что, совсем трюхнутый? -- прошипел он, брызгая слюной. -- Послал черт дураков-помощничков -- сейчас бы раз-два, и избавились от главного врага! Козел ты, вот ты кто! Все испортил! -- Нисколько, магистр, -- отозвался Ши, слегка ослабляя захват. -- Ты забыл про перемирие. Мы с Бельфебой договорились не пакостить друг другу, покуда мирно не разойдемся в разные стороны. -- Ты что, хочешь сказать, что перед ними слово держишь? Ну, это уже вообще ни в какие ворота не лезет! Ши опять стиснул пальцы и повернулся к Артегалю. -- Если я тебя освобожу от волшебной слабости, дашь слово чести, что пустишься в погоню не раньше, как часа через два? -- Придурок! Ну придурок! -- возмущался Долон. Но Артегаль сам уладил этот вопрос: -- Договариваться с колдунами? Только не я! Прикончи меня, если желаешь, но не рассчитывай так же легко избавиться и от всех рыцарей Глорианы! Перед лицом столь очевидной непонятливости и упрямства Ши только вздохнул. -- Док, приглядите минутку за Долоном, ладно? -- Он поднялся и обратился к Бельфебе: -- Позаботишься о нем, когда мы уйдем. И чуть мягче прибавил: -- Слушай, а как мне в случае чего с тобой снова связаться? Она задумалась. -- Если не выйдешь ты за пределы сего великого леса и будешь знать лишь, как вызвать моего единорога из чащи -- говорю я не про того неуклюжего зверя, коего ты... -- Насвисти тот мотивчик -- потихоньку, а? Она так и сделала, а он повторял за ней до тех пор, пока не сумел воспроизвести его более-менее точно. Но закончила она с улыбкой: -- Очень сомневаюсь я, правда, что удастся тебе приманить его достаточно близко. Дам и девиц единороги не особо боятся, но к мужчинам с великою опаской относятся. Ши ненадолго погрузился в размышления, после чего оттащил Чалмерса в сторонку, оставив Бельфебу охранять Артегаля от Долона. -- Док, вы в состоянии выколдовать кусочек сахару? -- Гарольд, вы не устаете меня изумлять? Хотя, по чести сказать, я чувствую себя просто-таки как выжатый лимон. Я уже даже не способен достаточно связно... Ши встряхнул его за плечи. -- Да послушайте же, док! -- свирепо прорычал он. -- Я и сам уже готов взорваться, но если вы по-прежнему рассчитываете когда-либо увидеть Флоримель, то без меня вы никуда не денетесь. Успокойтесь, смотрите на это просто как на небольшой эксперимент в прикладной психологии, а именно -- внедрение в либидо самки единорога андрофилической установки. Ну давайте, док, ничего-ничего! Вода, уголек из брошенного Да Дерга костра и заклинание произвели на свет две полные пригоршни аккуратных брусочков кленового сахара, на действие которого Ши возлагал определенные надежды. Единорог издалека подозрительно принюхался и, подбадриваемый Бельфебой, нерешительно приблизился, дабы попробовать диковинку. Сосредоточенно почмокав, он прянул ушами и потянулся за добавкой. Ши скормил ему еще один кусочек, а остальные демонстративно упрятал в карман. -- Порядок, -- объявил он. -- Ну, мы пошли. Кстати, Бельфеба, тебе, наверное, лучше привязать этого Д. Эдгара Гувера за ноги к единорогу и отбуксировать отсюда, пока Да Дерга не вернулись поглядеть, что тут стряслось. Понемногу темнело. Когда они добрались до дороги. Долон пробормотал заклинание и произвел на свет коня, на которого тут же взгромоздился. -- Эй! -- возмутился Ши. -- А как же мы? -- Чирей тебе на задницу, подмастерье, за того железного болвана! Пешком прогуляешься! Узнаешь тогда, каково глумиться над великим Долоном! Ши нацепил на физиономию льстивую улыбочку. -- Ты меня не так понял, магистр. Тебе не кажется, что Ордену очень пригодится человек, про которого оппозиция думает, что он человек чести? Я просто готовил почву для такого дела. Вот когда мы действительно прижмем хвост всей этой компании и наловим их целую кучу вместо тех двоих, тогда мне вообще цены не будет! Долон мгновенье размышлял, после чего его красные, пухлые губы растянула улыбка. -- Ого! Держишь, выходит, нос по ветру? Да еще на рыженькую, небось, глаз положил? Ладно, так и быть -- когда ее изловим, можешь позабавиться, пока не отправим ее в камеру пыток -- если, конечно, Орден тебя примет. Честно признаться, мне довольно сомнительно, что искусен ты в более практических формах магии. -- Кхе-гм, -- подал голос Чалмерс. -- Вы как-то заметили, Долон, что у вас в Ордене время от времени... гм... работают на пересекающихся направлениях. -- Угу. Такова уж природа вещей. Видишь ли, магия -- искусство не из особо упорядоченных. -- Но ведь это совсем не так! Мы можем показать, как все это в корне изменить. -- Диковинная до чего доктрина! Шутишь? -- Нисколько. Вы обратили внимание на колдовские методы жрецов? -- Священников Да Дерга, что ли? Чего там говорить -- колдовство у них и верно есть, да такое жалкое, что любой чурбан по сравнению с ними просто мастер. -- Не в том дело. Вопрос не в том, что они делают, а в том, как они это делают. Один у них вызывает богов, другой превращает алтарь из деревянного в каменный и так далее. У каждого -- строго своя функция, и все приучены работать совместно. Вот это настоящая организация! В общем, если... гм... ваш Орден организовать подобным образом... Вмешался Ши: -- Вы же пытаетесь свергнуть правительство Глорианы и поставить у власти чародейский совет, насколько я понимаю? Никто ему такого не говорил, но это просто-таки само собой подразумевалось. -- Пытаемся. Но многие работают сами по себе, и нету у них такого предводителя, как я, дабы их направить. -- Но даже ты, великий магистр, не в состоянии один охватить все сразу и оказаться в нескольких местах одновременно. Все складывается так, что этот ваш Орден -- нечто вроде профессиональной гильдии. Он не позволяет вам перегрызть друг другу глотки из-за конкуренции, и только. Ничего вы никогда не добьетесь, время от времени изводя одного-другого отбившегося рыцаря. А мы можем показать, как превратить ваш Орден в настоящую организацию, все детали которой крутятся столь же четко и плавно, как у действующих совместно рыцарей Царства Фей. Прелесть подобной организации в том, что, когда у руля оказывается столь гениальный человека как, скажем, ты, каждый из ее членов становится как бы зеркальным отображением предводителя. Получается, что ваш Орден как бы состоит из двадцати одного Долона. Правительству Глорианы в жизни перед таким не устоять! -- Хо-хо! -- вскричал Долон. -- Короче, все это лишний раз подтверждает, что я, как говорят отдельные здравомыслящие граждане, действительно великий Долон и практически безошибочно разбираюсь в людях! Я с самого начала знал, что ваши головы содержат некий благородный и ценный план, способный продвинуть развитие Ордена и всего магического дела в целом. Но мне пришлось подвергнуть вас испытанию, чтобы вы его выложили. В общем... мы снова друзья, и скреплю я наши узы, доставив сюда ваших зверей и пожитки. Пришпорив лошадь, он заехал за дерево и учинил какое-то колдовство, которое немедленно вызвало появление столба дыма, пробившегося сквозь ветви деревьев к небу и ухватившего последние лучи закатного солнца. Откуда-то из-под него рысцой выбежали Адольфус с Густавусом и замерли в сумерках перед своими хозяевами. У седла Адольфуса по-прежнему болталась шпага. Долон вернулся назад, ухмыляясь словно каким-то собственным мыслям. -- Я представлю вас Ордену, как специалистов по диковинным зверям, -- любезно сообщил он. -- То чудище, на коем ты прискакал к нам на подмогу, оказалось пострашней любого гоблина, которого я хоть когда-либо видел, дружище Гарольд! Понимаешь, есть у меня свойство, не сильно-то распространенное среди великих мира сего, отдавать должное и молодежи. Меж стволами сгустилась самая настоящая тьма, и лошади стали то и дело спотыкаться на разбитой дороге. А еще через час они выехали на широкую поляну. Посреди ее у самой дороги в призрачном лунном свете стояла крытая соломой невзрачная хижина. Одно окошко ее светилось. -- Замок Базирана! -- объявил Долон. -- Выглядит довольно... гм... непрезентабельно, -- нерешительно заметил Чалмерс. -- Хо-хо! Не знаешь ты еще нашего архимага, мастера зрелищ и иллюзий, который расставляет такие ловушки, чтобы обманывать доверчивых простаков. Смотри же! Пока Долон произносил эти слова, луна скрылась за тучами. Ши услыхал хлопанье крыльев. Что-то задело его по лицу. По левой руке вдруг что-то неприятно проползло, словно какое-то насекомое -- он даже отпустил поводья. Откуда-то из темноты донесся протяжный, глухой вой. Конь под ним неуверенно дрогнул, копыта его зацокали по камням в густой, как бархат, тьме. Внизу, на уровне стремени, возникла чья-то физиономия -- огромных размеров, с висячими ушами и неровными зубами, торчащими в вечной ухмылке над выкаченной нижней губой. Никакого источника света, который позволял бы разглядеть окружающее, поблизости не было -- за исключением, разве что, этой самой физиономии, что плавала во тьме сама по себе. -- Хозяин приветствует вас и приглашает спешиться! -- нечленораздельно протявкала физиономия. К Ши протянулась когтистая лапа, дабы помочь ему слезть с седла. Хоть и попривыкший уже ко всякого рода неожиданностям, на сей раз он не сумел справиться с дрожью при этом липком леденящем прикосновении. Долон у него за спиной хихикнул. Стряхнув прочь страхи, он двинулся вдоль по коридору, в котором оказалось еще темней, чем снаружи, подчиняясь ведущим его трупоподобным пальцам. Послышалось какое-то шуршание, и он ощутил тошнотворную вонь василиска. Дверь затворилась. Вместе со своими спутниками он стоял в какой-то обширной комнате, щурясь от падающего потоком света. Навстречу им двинулся пожилой, почтенного вида человек, одетый в такую же паломническую сутану, что и у Чалмерса. Он любезно улыбнулся: -- Добро пожаловать, добрый Долон! Какому же счастливому случаю обязаны мы твоим прибытием до начала собранья? -- Да тому самому случаю, что привел меня сюда с этими вот славными ребятами, коих я не далее, как вчера вытащил из лап этого поганца Артегаля. Подобная версия оказалась несколько неожиданной, но Ши предпочел помалкивать, покуда Долон расписывал леденящие кровь подробности чудесного спасения Ши с Чалмерсом. -- О благороднейший архимаг, -- продолжал он, -- пришел мне в голову один план. Как известно тебе, люди настолько добры, что говорят, будто владею я талантом составлять планы, граничащие попросту с гениальными. Вне всякого сомненья, благороднейший архимаг, не можешь не признать ты факта, что ты лишь один и не можешь оказаться в разных местах одновременно. Хорошо ты Орденом правишь, но выходит так, что он всего лишь профессиональная гильдия. Не дает он нам перерезать друг другу глотки из-за конкуренции, и только. То, что нам нужно -- это организация, где все работают