туалет, в огород, в дверь гаража сунула голову. И отпрянула с ужасом на лице и в горле. Рот начал дергаться, как у рыбы на свежем воздухе. Совершенно в беззвучном режиме. Продолжая по-немому шлепать губами, побежала Наталья Кузьминична со двора. Включились голосовые связки метров через сто на улице. Из сердца вырвался душераздирающий крик: - Люди! Помогите! Господи, что делается! Помогите!!! Люди не заставили себя долго ждать, оперативно откликнулись. Первым - дед Артем. Он выскочил с багром. Когда-то на каждом доме в селе на видном месте висела фанерная табличка с нарисованным ведром, топором или багром... Кому что нести, если, не дай Бог, пожар приключится. Дабы организованно навалиться на стихию. Не то все в панике прибегут с топорами, и получится народное ополчение, а не добровольная пожарная команда. Огонь из тех врагов, кого одним топором не запугаешь. Давно истлели инструктирующие селян таблички, но у деда Артема по-прежнему начеку стоял багор. Пожарно оценила крик Натальи Кузьминичны и Верка Петрохина, бабенка шустрая на ногу. На язык, кстати, не менее скорая. Она прибежала с автомобильным огнетушителем. Максим Солодовником в душераздирающем вопле соседки услышал другую трагедию. - Где они? - примчался босиком, но с ружьем. Максим был в три раза младше деда Артема, взрослел в новые времена, когда впору прибивать на дома таблички с нарисованными пистолетами, автоматами или хотя бы оружием крестьянских восстаний - вилами. Солодовников днем и ночью держал под рукой двустволку 16 калибра. Услышав призыв о помощи, отнес причину крика к грабежу и насилию, схватил ружье и горсть патронов с желанием вершить справедливость из всех стволов. - Где они? - подлетел к потерпевшей. - В гараже! - вопила Наталья Кузьминична. - Помогите, люди добрые! "Люди добрые" - набралось их человек восемь - бросились к гаражу. Впереди отряда, сверкая отчаянными пятками, с пальцем на курке летел Максим. Дед Артем предусмотрительно отстал, рассуждая про себя, что пахнет не пожаром, а порохом, тут с багром много не навоюешь. Пусть уж молодые бегут вперед за орденами. Максим отважно рванул на себя ворота гаража и... опустил ружье. - Ты че орала? В гараже скакал на одной ноге Антоныч, безуспешно пытаясь другой попасть в гачу комбинезона. На его волосатой груди в такт суматошным прыжкам мотался нательный крестик. Обнаженной спиной к толпящимся в воротах стояла кума Натальи Кузьминичны и Антоныча - Татьяна Афанасьевна. У нее тоже возникла незадача с одеждой. Блистая черным атласом нижнего белья, старалась руки и голову засунуть в соответствующие отверстия в платье. - Че помогать-то? - спрашивал Максим. - Сам справиться не мог или убивал куму? - Кабы убивал! - Ух, подсадистая Танька девка! - с восхищением пробился в первые ряды зрителей дед Артем. - Ух, подсадистая! Верка Петрохина с огнетушителем в руках побежала по улице с горячей новостью из светской жизни. - Наташка Лисина в гараж сунулась, - сообщала Верка односельчанам, - а там секс во всю ивановскую! Юрка куму Таньку, как утку, топчет. Наташка умом двинулась от такой передряги. "Горим, - кричит, - помогите!" Я с огнетушителем прибежала, пламя заливать, а там из горячего только Танька в трусах! Солодовников чуть стрелять не начал. Он думал, Антоныч куму обманом затащил в гараж. Насильничать. А там обоюдополюбовно. Как бы Танькин Васька стрелять не начал этих лебедей! Вскоре уже Васька летел к дому, повторяя: "Не может быть! Не может быть! Убью!" Антоныч, наоборот, выжимал из трактора скорость в направлении полей... Ночью, лежа на соломе, он смотрел в небо. Ни высокие звезды, ни поэтичная луна не могли отвлечь от грустных дум. Душу терзала досада. Как жить дальше? Хоть заводи трактор да езжай, куда фары глядят. В это время дед Артем делился с бабкой пережитым: - Ух, Танька подсадистая девка! Будь у меня такая кума, тоже не утерпел бы! - Чем тебе твои кумушки не нравились? - На них смотреть страшно, не то что обнять. Что одна, что другая тощее жерди, только детей пугать! - Дак я специально выбирала, - хохотала бабка, - чтоб не позорил. - И вспомнить перед смертью нечего, - тяжело вздыхал дед. Тяжело, но неискренне... А обманутый муж, кум Антоныча Василий, стоял у дверей в комнату, в которой на ключ закрылась жена, и безрезультатно просил: - Прости, Танечка! Прости дурака за-ради Бога! Прости, черт попутал! Максим Солодовником, сидя перед телевизором, в котором разворачивался американский кровавый боевик, чистил ружье. Вернувшись от сцены в гараже, он с расстройства, что не удалось повоевать с бандюгами, пошел за огород и "завалил" пару ворон. Наталье Кузьминичне на холодной постели вспомнилась поговорка, которую часто повторял муж в присутствии кумы: "Кума, сойди с ума - купи пива!" Да уж - сошла с ума... И его свела... Наталья Кузьминична резко соскочила с кровати, налила полстакана водки и выпила залпом. После чего горько заревела, упала на супружеское ложе и... уснула. Приснился большой кувшин, с длинным узким горлом и широкими, как бедра у кумы, боками. Целый. ДИЛЕР ОТ ЭСКУЛАПА Константин Савельев страх как не любил походы к врачам, тягомотные сидения в поликлиниках, беготню за лекарствами. Если уж совсем припрет. В последние годы припирало чаще и чаще. Почки, давление... И жена впилась: оформляй инвалидность. - Здоровее тебя, - гнала к докторам, - инвалидные пенсии получают, а ты трясешься. Посчитай, сколько на лекарства уходит! А так по льготам что-то можно вырвать, опять же - пенсия, проезд бесплатный. Вторую рабочую группу дадут, а в твоей шарашке ("Задницы парите целый день", - говорила жена о работе в отделе техники безопасности.) и с ней бумажки будешь перекладывать. - Может, и место на кладбище заказать? - суеверно побаивался инвалидности Константин. - Мне пятидесяти нет, а буду, как старый дед, в автобусе пенсионным удостоверением размахивать. - Зарабатывай больше! Кто не дает! А то я в трех местах мантулю... Пришлось сдаваться врачам. И пошло-поехало: анализы, обследования, куча денег, потраченных на медицину. Наконец, пять месяцев кошмара позади. С папкой драгоценных бумаг, из которых объективно исходило, что инвалидность реальная, собрался Константин к кардиологу заполучить направление на ВТЭК. Таким уже снабдили нашего больного терапевт, хирург, уролог, нефролог, невропатолог, остался один специалист по сердцу. К нему Константин шел весело. Хороший дядька, тем более недостатков в родном организме нарыли - с головой без сердечной мышцы должно хватить. К радости Константина, она пока серьезных претензий не вызывала. Это подтвердило трехнедельное пребывание в кардиологическом стационаре. Посему, по разумению Константина, один шаг остался до финиша. Гоп, считал, и уже с пенсией, льготами и счастливой женой. Но поторопился со счастьем в личной жизни, финиш отодвигался. Кардиолог, к которому был приписан, отбыл в отпускном направлении, Константина наладили в диспансер. Побрел кандидат в инвалиды по указанному адресу. Без радости, но и не слишком печалясь. А там благодать - никакой очереди. Врач махонький такой мужчина. Зато вид глубокомысленный. Книжку читает. Недовольно зыркнул на больного, как на муху осеннюю. Надо отметить, у Константина тоже физиономия интеллигентная. Поэтому доктор, книжку закрывая, подчеркнуто продемонстрировал автора - Сигизмунд Фрейд. Дескать, не от детектива для травоядных умов оторвал, от научного чтения. Константину в тот момент без разницы, чем доктор мозги забивает, пусть хоть "Мухой Цокотухой", быстрее бы направление получить и на свежий воздух. Папку с итогом пятимесячных хождений, лежаний и стояний протягивает врачу-фрейдисту. Тот, мельком взглянув на бумаги, заявил, как отрубил: - Вас неправильно лечат! Не давление - почки надо, в них первопричина! - Знаю, - не стал спорить Константин, - но пока для моей болезни нет эффективных методов. - Как это нет! А пересадка почек! - Это десятки тысяч долларов стоит! - сделал большие глаза Константин. - Копите, - дал бесплатный совет доктор. И начал внимательно перебирать бумаги больного. Чем сильнее углублялся в них, тем недовольнее делался. "Вместо ВТЭК хочет направить на пересадку почек", - абсурдно подумалось Константину. Бредовое предположение, как оказалось, не лишено было прозорливости. Доктор копался в папке, бубня под нос: - Так-так, этого у вас нет? - Чего нет? - холодело сердце Константина. - Е-е-есть, - разочарованно тянул врач-фрейдист. И опять радовался: - А вот этого нет. Но тут же недостача обнаруживалась. Так повторялось несколько раз. Наконец, доктор, захлопнув папку, строго сказал: - Вы не проходили холтер-ЭКГ! - Никто не назначал, - мгновенно отреагировал Константин. - А я что - пустое место? - обиделся фрейдист. - И вообще, я вам не прокурор разбираться: кто назначал, кто не назначал! А без холтер-ЭКГ ничего не ясно! Константин почувствовал себя припертым к стене. - Это не очень дорого? - робко спросил. - Нет, - успокоил фрейдист и впервые улыбнулся, - дешевле, чем пересадка почек. И не соврал. Но сумма в 450 рублей, которую затребовали в диагностическом за процедуру, для бюджета Константина, и без того подорванного медициной, была ощутимым уроном. Тогда как врач-фрейдист, что бог: его не объедешь. Тут кочевряжиться "нет денег на эту ЭКГ" не резон, может так замытарить, что завоешь волком от экономии? Опыт подсказывал: легче сразу откупиться. Выложил Константин "пятисотку", которую жена выдала за квартиру заплатить, сунул в карман жалкую сдачу и пошел в указанный кабинет. А там затор. Диагностический не бесплатная поликлиника, многолюдностью не страдает - тихо, спокойно, а тут суета сует и сугубо за счет белых халатов. Туда-сюда в кабинет, в который Константину направление дали, пачками и в единственном числе вбегают-выбегают. Протащили мимо Константина электростимулятор сердечной деятельности. "Плоховато кому-то", - тревожно подумалось. Женщина у двери в слезах стоит, носом хлюпает, пытается в кабинет заглянуть. - Будет, будет жить! - вышел к плачущей доктор внушительных габаритов, рукава по-деловому засучены. Сразу скажем, происходящее гнетуще подействовало на настроение Константина. Тут еще подсел старичок с въедливым взглядом, в руках трость с набалдашником в виде головы Мефистофеля. - А что - во время этой процедуры со всеми дурно бывает? - спросил. Константина самого горячо интересовало данное обстоятельство. - Четыреста пятьдесят рублей отдай, - сказал старичок, - а потом раз и кердык. - Дойдет наша очередь, узнаем, - сухо ответил Константин. А сам как на иголках. Нет бы в ожидании процедуры газетку про политику читать, о хорошем мечтать, он позволил голове-выдумщице фантазии строить. Той только вожжи отпусти, семь верст до небес наворотит. "Наверно, здесь лекарства сильнодействующие вводят, - начала живо строить версии про действия врачей при холтер-ЭКГ, - после чего наблюдают, как на них сердце реагирует? Или на велосипед медицинский садят, и крути педали до посинения, чтобы определить наверняка - инвалид ты или "иди работай". Горе, как известно, от ума и его неправильной эксплуатации. "А я выдержу нагрузки? Может, домой лучше?.. А то и вправду кердык!" Но вспомнилась жена... "Уйдешь, - тоскливо подумал, - фрейдист сунет палку в колеса инвалидности..." Двери распахнулись, на каталке вывезли белее мела мужчину в бессознательном состоянии, по пояс голого. Константин скоренько попятился от кабинета, но въедливый старичок встал на пути отхода: - Ваша очередь, - услужливо напомнил, - я за вами. "На мне решил проверить статистику",- подумал Константин и шагнул в кабинет. Там малюсенькая медсестра с густым голосом (почему-то нередко у маленьких женщин низкий голос, а у маленьких собачек - густой лай) говорит: - Раздевайтесь по пояс. Константин сразу вспомнил мужчину на каталке, что "будет жить". - Сейчас на вас начнем вешать, - ласково пробасила медсестра. - Гири? - грустно пошутил Константин. - Собак, - веселее пошутила медсестра и принялась пластырем на грудь, плечи, бока крепить датчики, от которых шли провода к прибору. Голове Константина обязательно надо вперед паровоза заскочить. Глядя на аппарат, к которому присоединили тело, она решила, что это, пожалуй, не смертельно. Приборчик маленький, проводки короткие. Наверно, заставят приседать и будут снимать показания. Но тут же встал тревожный вопрос: почему тогда мужчина помирал? Может, из маленького прибора разряды большого тока подают на тело? Медсестра тем временем берет загадочное устройство, оно на широком ремне, и начинает на Константина вешать. Ремень на пояс, портупею через плечо. У Константина когда-то был фотоаппарат "Зенит", на него прибор смахивал. - У вас сотовый телефон есть? - спросила работница медицины. - Нет. - Хорошо. - Чего хорошего? - возмутился Константин своей нищете. - Излучение не будет искажать показания. Константин без приглашения сел на кушетку в готовности снимать с себя сердечные параметры, но медсестра приказала: - Одевайтесь! - и спросила. - А компьютер у вас есть? - Нет. - Хорошо. Константин в этом ничего хорошего не находил, но промолчал. - К телевизору подходить не ближе чем на два с половиной метра, - давала инструкции медсестра, - включать его самому нельзя - испортите данные. Душ принимать категорически запрещается, чтобы вода не попала. - В туалет можно? - Можно, но не обливайтесь! Лифт в доме есть? - Не работает. - Хорошо. Все равно вам надо пешком по лестнице ходить. В блокнотик информацию про подъемы, спуски, пройденное расстояние записывайте для отчета. Через сутки придете с ним. Оделся Константин. Кое-как рубашку заправил, пиджак натянул, прибор, как кила, оттопыривается. Придерживая его двумя руками, вышел из кабинета. Приставучий старичок с тростью испуганно уставился в Константина: - Что с вами? - Грыжа выпала от процедуры, - ответил Константин. - Вырезать послали. - А у меня... - начал спрашивать старичок, но бас из-за двери властно перебил: - Следующий. На улице на Константина все подозрительно оглядывались, что это за странный тип, двумя руками за оттопыренный бок держится. Слямзил что-то или пистолет прячет? А может, бомбист? Сейчас выхватит гранату, и полетят куски по закоулочкам... И физиономия у гражданина нехорошо напряжена. Как она не будет напряжена, когда прибор ерзает при ходьбе. Еще начнет от тряски абракадабру писать. Заставят дубль делать, и снова им 450 рублей плати. Подходя к дому, Константин почувствовал себя увереннее и, прежде чем нажать на звонок, с ехидной улыбочкой распахнул рубаху, а когда жена открыла дверь, сделал горестное лицо и убито сказал: - Вот так теперь до смерти буду ходить! - Почему?! - всплеснула руками жена. - Это стимулятор сердца. Меня в диагностическом обследовали и ужаснулись. Вы, говорят, можете не сегодня так завтра откинуться, ваше сердце надо стимулировать день и ночь. Такие коврижки. По проводам к нервным окончаниям идут электрические импульсы и подхлестывают мотор. - Ой, господи! - воскликнула жена. - Как же ты с такой бандурой. - Душ принимать нельзя! Если аппарат сломается, мне кердык. К телевизору ближе пяти метров нельзя. И никаких напряжений ни днем, ни ночью! - А вдруг батарейка сядет? - Кердык! - А провод порвется? - Кердык! - Что ты заладил "кердык" да "кердык"? Я серьезно! - Не надо было на инвалидность гнать! Вот и на самом деле инвалид. - Константин испытывал удовлетворение от испуга жены. - А то заладила: пенсия, льготы, бесплатный проезд! У жены брызнули слезы из всех глаз: - Откуда я знала? - Ладно не реви, пошутил. Заставили еще одно обследование пройти, за 450 рублей. Жена и того пуще заревела. И не понятно, то ли денег жалко, что слупили в диагностическом, то ли обиделась за розыгрыш. Смех-то смехом, а и сам Константин всю дорогу трясся за исход процедуры. Ходил со скоростью беременной черепахи. Вдруг откроется потоотделение. От него Константин обычно с ног до головы сыростью покрывается. Которая для аппарата смерть, пойдет в разнос, и опять раскошеливайся на 450 рублей. Умывался в допотопной плащ-накидке тестя, со второй мировой войны привезенной. Телевизор включая, выходил в коридор, вытягивал из-за угла в комнату руку и вслепую нажимал на дистанционный пульт. Ночью и того хуже. Глаз не сомкнул. Неудобно с килой диагностической и боязно: во сне начнешь поворачиваться, оборвешь провода, по которым показания идут, и аннулируют результаты. Лежал неподвижной колодой, вперившись в потолок. Во чреве прибора что-то нехорошо потрескивало, шуршало, щелкало. Вдруг показалось: он начал греться. Константин мац-мац рукой корпус - точно, теплый. Откинул одеяло, принялся во все лопатки дуть на диагностическое устройство. - Ты что? - вскинулась чумная от сна супруга. - Принудительное охлаждение. Дуй тоже! Перегрев начался. Как бы не вспыхнул! Кердык тогда инвалидности! Жена изо всех сил погнала воздух на килу. Но через десять минут взмолилась: - Не могу больше! Голова кружится! - А ты думала, пенсию зря дают? - В холодильник надо. - Как я туда влезу! Остаток ночи Константин просидел на балконе, выпячивая килу под струи свежего воздуха. На следующий день по дороге в диагностический столкнулся со своим кардиологом-отпускником. - Что это у вас? - удивился доктор оттопыренному боку. И долго хохотал, услышав рассказ о злоключениях больного. - Коллега из диспансера, похоже, дилер. - Не понял. - Вы как первый день в нашем государстве. Дилер, как известно, имеет навар от реализации товара. Послал на процедуру - получи навар. Поди, и результат смотреть не будет. Так и оказалось. Но это уже мелочи. Главное - направление на ВТЭК врач-фрейдист за пять секунд выписал "покупателю товара", а тому больше ничего и не надо. Побежал вприпрыжку за инвалидностью. Омск 2003 ООО "Издатель-Полиграфист" 136