овым маслом стала для него теперь самым ценным достоянием, сказал он, а то, как она неожиданно вернулась в его жизнь, заставило его ощутить некое скрытое единство всех вещей, которое навело его на мысль, что... Здесь Артур зевнул и уснул. Утром, когда Артура совсем уже собрались высадить на какой-нибудь тихой и мирной планете, где его речи никого не будут выводить из себя, корабль вдруг принял сигнал SOS и изменил курс. Сигнал был послан компьютером небольшого, но, по всей видимости, мало поврежденного корабля класса "Мерида", который танцевал в космосе что-то вроде джиги. Самый беглый осмотр показал, что корабль в полном порядке, компьютер функционирует нормально, но пилот соверешнно свихнулся. -- И вовсе не свихнулся, -- твердил тот, вырываясь и отбиваясь, пока его несли на "Золотое Сердце", -- и вовсе не свихнулся, а только тронулся, только тронулся! По документам он оказался корреспондентом "Ежезвездногодника галактической истории и обществознания". Его накормили таблетками и заперли в каюте под присмотром Марвина, пока тот не попросился наружу, пообещав, что постарается вести себя разумно. -- Меня послали написать об одном процессе на Аграбутоне, -- начал он и вскочил, обхватив себя руками за тощие плечи и дико вращая глазами. Седые волосы его, казалось, приветствовали вставанием кого-то, только вошедшего в соседнюю комнату. -- Ну, только волноваться вот так не надо, -- сказал Форд, а Триллиан положила руку ему на плечо. Корреспондент снова упал на койку и уставился в потолок корабельного лазарета. -- В чем там было дело, уже не имеет значения, -- сказал он. -- Но там был один свидетель... такой свидетель... по имени Прак. Непростой человек. В конце концов судья приказал дать ему наркотик правды. Чтоб он говорил правду. Глаза корреспондента беспомощно закатились. -- И они дали ему слишком большую дозу, -- проговорил он слабым голосом. -- Слишком большую дозу. Устроили ему передоз. -- Слезы потекли из глаз корреспондента. -- Должно быть, кто-то из роботов толкнул врача под руку. -- Роботов? -- вскинулся Зафод. -- Каких таких роботов? -- Каких-то таких роботов, -- сипло ответил корреспондент. -- Они ворвались в зад суда и похитили у судьи скипетр -- ну, Аргабутонский Скипетр Правосудия. Ну, такую здоровую плексигласовую штуковину. На хрена она им понадобилась? -- Корреспондент снова заплакал. -- В общем, скорее всего, это они толкнули врача под руку... Корреспондент уронил голову и помотал ею из стороны в сторону. Глаза его переполнились страданием. -- Когда процесс продолжился, -- сквозь рыдания говорил корреспондент, -- они задали Праку самый скверный вопрос. Они потребовали... -- корреспондента передернуло при воспоминании, -- потребовали, чтобы он сказал им правду, всю правду и ничего, кроме правды. Вы понимаете, какой ужас? Корреспондент вдруг сел в койке и взмахнул костлявыми кулаками: -- Ведь он был уже на передозе! -- и рухнул обратно, бормоча, -- Передоз, передоз, к нам приехал дед-мороз! Экипаж "Золотого Сердца" стоял, переглядываясь, вокруг койки, и по спине у них ползли мурашки. -- Ну, и что дальше? -- спросил наконец Зафод. -- Что-что! Он и сказал! Насколько я знаю, он до сих пор говорит. Жуткие, жуткие, кошмарные вещи! -- корреспондент сорвался на визг. Его попытались успокоить, но он снова с силой поднялся на локтях. -- Жуткие, кошмарные, непостижимые вещи! Просто свихнуться можно! -- Корреспондент обвел глазами лазарет. -- Ну, или, как я, только тронуться. Я ведь журналист. -- Ну, конечно, -- участливо заговорил Артур, -- вам часто приходится сталкиваться лицом к лицу с правдой, какой бы... -- О чем вы говорите!? -- не понял корреспондент. -- Я просто сказал, что мне срочно нужно в редакцию и смылся оттуда, как только смог. Здесь он впал в коматозное состояние, из которого вышел только один раз и на очень короткое время. За это время они узнали от него только следующее. Когда стало ясно, что Прак не остановится, и что все, что он говорит, есть истина в чистом виде и в последней инстанции, было приказано очистить зал суда. Зал бы не только очищен, но и заперт -- с Праком внутри. Вокруг него были возведены стальные стены, а вокруг, для вящей надежности, выстроены заборы из колючей проволоки под током, рвы с акулами и крокодилами, а также три десантные дивизии, чтобы никто не подслушал, что говорит Прак. -- Какая жалость! -- сказал Артур. -- Вот бы послушать, что он там рассказывает. Ведь он, должно быть, знает и Главный Вопрос к Главному Ответу. Меня всегда так мучило, что мы никогда его не узнаем. -- Задумайте любое число, -- сказал компьютер. -- Абсолютно любое число. Артур сообщил компьютеру телефон справочного вокзала Кингс-Кросс, тайно надеясь, что это возымеет какое-нибудь особое действие, и действие это окажется именно каким-нибудь таким. Компьютер ввел предложенное ему число в отремонтированный невероятностный двигатель корабля. В мире относительности материя указывает пространству, как оно должно искривиться, а пространство указывает материи, как она должна двигаться. "Золотое Сердце" велело пространству вывернуться наизнанку и остановилось внутри стальной стены, окружавшей Аргабутонский Верховный Арбитраж. x x x Зал суда был суровым и лишенным излишеств. Это явно был чертог Правосудия, а не, скажем, Чревоугодия. Здесь не устраивали приемов -- во всяком случае, таких, которые должны были пройти в теплой дружественной обстановке. Само убранство зала нагоняло на гостей тоску и дискомфорт. Под высокими сводчатыми потолками зала гнездилась тьма. Там клубились тени, полные мрачной решимости. Панели стен, спинки и поручни скамей, тяжеловесные колонны -- все было вырезано из самого черного и злобного дерева ужасных Ррыкобразских лесов. Массивный Пьедестал Правосудия, возвышавшийся посреди зала, был чудовищно увесист и внушителен. Если бы солнечному лучу удалось проникнуть так глубоко в недра Аргабутонского Дворца Правосудия, он немедленно развернулся бы, завидев его, и со скоростью света устремился бы обратно. Артур и Триллиан вошли первыми, а Форд и Зафод храбро прикрывали их тыл. Сперва зал показался им совершенно темным и пустым. Эхо разнесло их шаги. Это было странно: проверки показали, что все оборонительные рубежи вокруг зала суда находятся в полной боевой готовности, и, следовательно, решили они, момент истины продолжался. Но внутри было тихо. Потом, когда глаза их привыкли к темноте, они увидели в одном углу красную точку, а рядом -- что-то живое. Они посветили туда фонарем. Прак сидел на скамье и докуривал сигарету. -- О, привет, -- сказал он и махнул рукой. Голос его разнесся по залу. Это был человечек небольшого роста с нечесанными космами волос. Он сидел, сгорбившись, и плечи и колени его подрагивали. Он сделал глубокую затяжку. Четверо путешественников смотрели на него. -- Что здесь происходит? -- спросила Триллиан. -- Да ничего, -- сказал человек, и плечи его мелко затряслись. Артур посветил Праку в лицо. -- А мы слышали, -- сказал он, -- что вы тут рассказываете правду, всю правду и ничего, кроме правды. -- А, вы вон про что, -- ответил Прак. -- Ну, да. Только я уже все. Это не такой длинный рассказ, как некоторые себе думают. Правда, конечно, попадаются прикольные вещи, да. Прак вдруг разразился приступом безумного смеха, но так же внезапно и резко умолк и снова сидел молча. Голова и колени его подрагивали. Он снова глубоко затянулся, и на губах его заиграла нехорошая улыбка. Из темноты вышли Форд и Зафод. -- Ну, давай, расскажи теперь нам, -- попросил Форд. -- Ой, да я уже всего и не упомню. -- махнул рукой Прак. -- Я думал записать кое-что, но сначала никак не мог найти ручку, а потом подумал -- на фига? Воцарилось молчание, и, казалось, стало слышно, как Вселенная стала на одну минуту старше. Прак смотрел на тень от фонаря. -- И вы ничего-ничего не помните? -- спросил Артур. -- Ничего-ничего? -- Да почти ничего. Ну, кроме приколов про лягушек. Это я помню. Прак вдруг снова разразился гомерическим хохотом, топая ногами и колотя себя по ляжкам. -- Там такие были приколы про лягушек! -- выговорил он сквозь смех. -- Слушайте, пошли, найдем лягушку! Я вам такое про них расскажу! Вы на них посмотрите другими глазами! -- Прак вскочил со скамьи и исполнил какой-то сумасшедший танец, а потом сделал длинную затяжку. -- Пошли, пошли, найдем лягушку, поприкалываемся! -- повторил он и спросил. -- Чуваки, а вы вообще кто? -- Мы тебя так долго искали, -- сказала Триллиан, нарочито не скрывая своего разочарования. -- Меня зовут Триллиан. Прак дернул головой. -- Форд Префект, -- представился Форд Префект, пожав плечами. Прак дернул головой в другую сторону. -- Что касается меня, -- сказал Зафод, когда рассудил, что пауза выдержана достаточная для столь веского заявления, -- то я Зафод Библброкс! Прак снова дернул головой. -- А ты кто? -- спросил Прак, дернув плечом в сторону Артура, который в тот момент ушел в свои невеселые мысли. -- Кто, я? -- переспросил Артур. -- Меня зовут Артур Дент. Глаза Прака полезли на лоб. -- Да ты гонишь! -- воскликнул он. -- Как это -- Артур Дент? Тот самый Артур Дент??? Прак рухнул на скамью, хватаясь за животики и сгибаясь от новых приступов хохота. -- Ошизеть! Вот кого не ждал встретить! -- выкрикивал он, задыхаясь от смеха. -- Чувак, да ты же... Ты же... Лягушки отдыхают, чувак! Прак выл и визжал, заходясь от хохота. Он катался по скамейке и брыкал ногами. Слезы брызнули из его глаз ручьями. Он колотил себя по груди тощими кулаками. Наконец, тяжело дыша, он начал успокаиваться, обвел глазами всех, поглядел на Артура -- и снова зашелся в пароксизме веселья. Наконец, он упал и заснул. Прака, погруженного в кому, понесли на корабль, а Артур все стоял, озадаченно поджав губы. x x x -- До встречи с Праком, -- сказал Артур, -- я собирался сойти. Я и сейчас собираюсь, и думаю, что сойду, как только смогу. Остальные молча кивнули. Тишину нарушали лишь сдавленные звуки истерического хохота, доносившиеся из каюты Прака в самом дальнем конце корабля. -- Мы, конечно, расспросили его, -- продолжал Артур. -- Точнее, вы его расспросили -- вы же знаете, что я не могу подходить к нему близко -- и, в общем, похоже, что ему действительно особенно нечего сказать. Так, всякая нечленораздельная ерунда. Да еще эти гадости про лягушек. Остальные изо всех сил подавили улыбки. -- Нет, у меня тоже есть чувство юмора, -- сказал Артур и замолчал, дожидаясь, пока остальные отсмеются вдоволь. -- Я тоже могу посме... -- и замолчал снова, на этот раз -- прислушиваясь к тишине. На корабле вдруг действительно стало очень тихо. Прак замолчал. Дни напролет корабль сотрясался от его безумного хохота, лишь иногда сменявшегося краткими периодами истерического хихиканья и сна. Паранойя просто истерзала Артура. Но это была другая тишина. Это был не сон. Зазвенел сигнальный звонок. Взглянув на приборную доску, они поняли, что Прак вызывает их к себе. -- Он совсем плох, -- тихо сказала Триллиан. -- Непрерывный хохот совершенно его истощил. Артур поджал губы, но ничего не сказал. -- Пойдемте-ка, посмотрим, что с ним, -- и Триллиан поднялась с кресла. x x x Триллиан вышла из каюты с очень серьезным лицом. -- Он хочет поговорить с тобой, -- сказала она Артуру, стоявшему с лицом мрачным и недовольным. Артур засунул руки поглубже в карманы халата и попытался придумать какой-нибудь не слишком дурацкий ответ. Несмотря на всю очевидную бессовестность ситуации, ничего весомого ему придумать не удалось. -- Ну что ты, в самом деле! -- сказала Триллиан. Артур пожал плечами и вошел, не меняя своего очень серьезного лица, хотя и знал прекрасно, как реагировал на это лицо Прак. Артур поглядел на своего мучителя. Тот тихо лежал на койке, бледный и тощий. Дыхание его было редким и неровным. Форд и Зафод стояли рядом, растерянные и озабоченные. -- Ты хотел что-то спросить у меня, -- спросил Прак еле слышным голосом и кашлянул. От его кашля Артур внутренне сжался, но продолжения не воспоследовало. -- Почему вы так думаете? -- спросил Артур. Прак еле заметно пожал плечами: -- Потому что это же правда. Артур понял. -- Ну, вообще говоря, да, -- выдавил он из себя не без труда. -- У меня есть один вопрос. Точнее, у меня есть Ответ. А я хотел бы знать, в чем состоит Вопрос. Прак понимающе кивнул, и Артуру несколько полегчало. -- Дело в том, что... В общем, это длинная история, -- продолжил Артур. -- Вопрос, который мне нужно найти -- это Главный Вопрос Жизни, Вселенной, и Вообще. Все, что мы знаем, это то, что Ответ будет сорок два, а это не очень-то много говорит. Прак кивнул снова: -- Сорок два... -- повторил он за Артуром. -- Да, это правильный ответ. Прак помолчал. Тени воспоминаний и размышлений проплыли по его лицу, как тени облаков проплывают по полю. -- Боюсь, -- сказал он наконец, -- что Вопрос и Ответ взаимоисключающи. Знание одного из них логически исключает знание другого. В одной и той же вселенной невозможно одновременно знать и то, и другое. Прак снова умолк. На лице Артура отразилось глубокое разочарование и угнездилось на привычном ему месте. -- То есть, -- с заметным трудом заговорил снова Прак, -- такое может случиться, но, по-видимому, Вопрос и Ответ в таком случае просто взаимно уничтожатся, и прихватят Вселенную с собой. Тогда вместо нее появится что-нибудь еще более необъяснимое и бессмысленное. Вполне может быть, что это уже произошло, -- добавил Прак со слабой улыбкой. -- Но полной уверенности в этом вопросе быть не может. Прак непроизвольно хихикнул. Артур присел на стул. -- Понятно, -- подытожил он. -- Я просто надеялся, что во всем этом есть какой-то смысл. -- Знаешь историю о смысле? -- спросил Прак. Артур сказал, что не знает, и Прак кивнул, что знал, что он не знает. Прак рассказал эту историю. Однажды ночью, начал он, в небе планеты, которая до того не видела ни одного космического корабля, пролетел один такой корабль. Планета называлась Дальфорсаж, а корабль был вот этот вот самый корабль. Бриллиантовой звездой он беззвучно пронесся по ночному небу. Вожди отсталых племен, селившихся на Холодных Склонах, оторвались от своих дымящихся ночных чаш и трясущимися руками принялись указывать в небо, уверяя, что видели знак, знак, возвещающий волю богов, которые требуют от своих детей наконец-то подняться, отправиться в поход и уничтожить безбожных Князей с Равнин. Глядя в небо с площадок своих высоких башен, Князья с Равнин увидели сверкающую звезду и безошибочно признали в ней знак, возвещающий волю богов, которые призывают подняться и навеки усмирить проклятых Вождей с Холодных Склонов. А посередине между ними Лесные Жители поглядели наверх и увидели знамение новой звезды, и и склонили головы в страхе и отчаянии, потому что, хоть они никогда и не видели такого знамения прежде, они очень хорошо знали, что оно предвещает. Они знали, что начало дождей -- это знамение. Что конец дождей -- это тоже знамение. Что сильные ветры -- это знамение. И что затишье -- это тоже знамение. Что, если в полночь полной луны родится козленок с тремя головами -- это знамение. Что, если средь бела дня родится совершенно нормальный котенок или поросенок без малейших отклонений от нормы, или даже ребенок всего лишь с заячьей губой -- это зачастую тоже знамение. Поэтому у них не было никаких сомнений по поводу новой звезды в небе -- это было знамение, и знамение особенно знаменательной силы. А все знамения предвещали только одно -- что Князья с Равнин и Вожди с Холодных Склонов снова решили как следует вздуть друг дружку. И само по себе это было бы еще не так уж плохо, но беда в том, что Князья с Равнин и Вожди с Холодных Склонов неизменно выбирали местом своих встреч Лес, и именно Лесным Жителям в итоге доставалось больше всех, хотя, насколько они могли понять, их это все вообще никаким боком не касалось. И время от времени, после какой-нибудь особенно кровопролитной стычки, Лесные Жители посылали гонца то к верховному Князю с Равнин, то к главному Вождю с Холодных Склонов с просьбой объяснить смысл происходящего. И предводитель той или иной стороны отводил гонца в сторонку и объяснял ему этот Смысл -- медленно, доходчиво, во всех подробностях. И ужас заключался в том, что Смысл всегда был. Он был очень простой, очень убедительный и очень глубокий. Гонец стоял, опустив голову, и чувствовал себя диким дураком, что сам до сих пор не понимал, как сложен и суров мир, и с какими проблемами и противоречиями приходится иметь дело тому, кто решился жить в нем. -- Понимаешь теперь? -- спрашивал предводитель. Гонец уныло кивал головой. -- И что эти войны необходимы? Гонец кивал. -- И что их необходимо вести в Лесу? И что это в интересах всех нас? И Лесных Жителей в том числе? -- Но ведь... -- Я имею в виду, в конечном счете. -- А-а... ну, тогда... И гонец, осознавший Смысл, возвращался к своему лесному народу. Но по пути, уже в Лесу, он вдруг обнаруживал, что все, что он помнит о Смысле -- это то, как очевиден и непреложен он был. А в чем он заключался, гонец никак не мог вспомнить. И это, конечно, очень утешало, когда Вожди и Князья в очередной раз огнем и мечом прокладывали себе путь через Лес, убивая всех Лесных Жителей, попадающихся на этом пути. x x x Здесь Прак помолчал и печально кашлянул. -- Я был таким гонцом, -- сказал он. -- Меня послали после битвы, вызванной появлением вашего корабля, особенно жестокой и жуткой. Много наших полегло. Я думал, что принесу людям Смысл. И я отправился к Верховному Князю, но на обратном пути Смысл растаял и вытек из моей головы, как прошлогодний снег. Это было много лет назад. С тех пор произошло много всякого... Прак посмотрел на Артура и снова тихо-тихо хихикнул. -- Есть еще кое-что, что я помню от наркотика правды. Ну, кроме лягушек. Это последнее послание Бога Своему творению. Рассказать, что в нем? Путешественники не могли понять, серьезен ли Прак или издевается над ними. -- Нет, правда-правда, -- сказал тот. -- Это все правда. По-настоящему. Грудь Прака вздымалась -- он с трудом ловил воздух ртом. Голова скатилась по подушке набок. -- Лично меня оно по первому разу не очень-то впечатлило, -- тихо говорил Прак. -- Но я тут подумал... я вспомнил, как впечатлил меня Смысл, рассказанный Верховным Князем, и как быстро я его потерял. И я подумал, что это может оказаться гораздо полезнее. Хотите узнать? Хотите? Стоящие кивнули. -- Ну, ясное дело, хотите. Так вот, если хотите его узнать, то отправляйтесь и узнайте. Оно написано десятиметровыми огненными буквами на вершине горы Квентулюс Квазгар в стране Севорбеапстрии на планете Прелюмтарен, третьей от звезды Зараззс в секторе ЙЙ7 Активный Ж-Гамма. Его охраняет Лажественный Крякопаук. Услышав это, все надолго замолчали. Наконец, Артур нарушил тишину: -- Где-где-где оно? -- спросил он. -- Оно написано десятиметровыми огненными буквами, -- повторил Прак, -- на вершине горы Квентулюс Квазгар в стране Севорбеапстрии на планете Прелюмтарен, третьей от... -- Я прошу прощения, -- перебил Артур, -- какой горы? -- Горы Квентулюс Квазгар в стране Севорбеапстрии на планете... -- Какой стране? Я не уверен, что правильно расслышал название. -- Севорбеапстрии, на планете... -- Севорбе-как? -- Да блин! -- в сердцах воскликнул Прак и скончался. Глава 35 Всю следующую неделю Артур размышлял о последних словах Прака и о Послании, но в конце концов решил, что не даст втравить себя в эту авантюру, а будет следовать своему изначальному плану: найти себе какой-нибудь симпатичный мирок, осесть там и жить тихой и спокойной жизнью. Человек, который за один день дважды спас Вселенную, подумал Артур, имеет моральное право относиться ко всему не с такой серьезностью. Артура высадили на планете Криккит, снова ставшей теперь планетой пасторальной идиллии, хотя песни криккитян и действовали иногда ему на нервы. Артур много летал. Он научился понимать язык птиц и обнаружил, что речь их фантастически безынтересна. Птицы говорили только о скорости ветра, размахе крыльев, отношении подъемной силы к весу, да еще о червяках. К несчастью, Артур обнаружил, что стоит только начать понимать птичью речь, как воздух просто переполняется ею -- пустой птичьей болтовней, бестолковым щебетом, деваться от которого абсолютно некуда. Через какое-то время Артур отказался от полетов и научился жить на земле и любить это дело, несмотря на огромное количество бестолкового щебета, которое он слышал и там, внизу. Однажды он шел по полям и лугам, напевая чудесную мелодию, услышанную недавно в деревне, как вдруг серебряный звездолет спустился с неба и приземлился прямо перед ним. Открылся люк, выдвинулся трап, и по трапу сошел высокий серо-зеленый пришелец. -- Артур Фили... -- начал было пришелец, но потом оглядел Артура, сверился со своим блокнотом, нахмурился и снова поглядел на Артура. -- Стоп! -- сказал он. -- Было! ПРИМЕЧАНИЯ 1 Возможно, кому-то из читателей памятно почтительное приветствие толкиеновских гномов: "Да удлиннится бесконечно твоя (его, ее) борода!" В некоторых вариантах этой формулы, имевших хождение в околотолкиенистических и ролевых кругах, вместо бороды фигурировали другие предметы, бесконечное удлинение которых было бы столь же забавно, сколь неуместно. Видимо, в связи с этим приветствие постепенно сократилось до беглого "Да удлиннится бесконечно!" -- без уточнений, что именно. (Прим. перев.) 1 "Я назвал его "Рорибот" в честь своего старого приятеля по имени Рори МакГрат. Рори вел себя в ресторанах именно так. Не знаю, ведет ли он так себя в ресторанах сейчас, потому что давно уже не ходил с ним по ресторанам -- по понятным, мне кажется, причинам. Не один Рори оценил эту шутку: все, кому случалось когда-нибудь сходить с ним в ресторане или хотя бы побывать в одном ресторане с ним, оценили ее." -- Д.Адамс на http://www.douglasadams.se/quotes/. 1 О том, что это вино, узнал на Гугле; вкусовые его характеристики измышлены мною на свой страх и риск. (прим. перев.) 1 Этот театр выглядит -- точнее, выглядел, пока существовала планета, на которой располагался материк, восточное побережье которого украшал город, визитной карточкой которого являлся театр -- примерно вот так: 1 "Read The F***lous Manual" -- "Пожалуйста, ознакомьтесь с документацией", грубое программистское ругательство. (Прим. перев.)